- Понял, понял. Что еще?
      - Как девка его, журналистка эта? Я думал, она померла после обработки полями.
      - Нет.
      - И на пожаре не она погибла?
      - Нет, она как сидела в третьем "боксе", так и сидит. От тебя больше распоряжений не было. Я и прекратил вводить ей препараты и обрабатывать полями.
      - А разве в ее "истории болезни" я не написал, чтобы ей, как безнадежной, после "лечения" сделали лоботомию?
      - Нет, в "истории болезни" такой записи нет.
      - Забыл, старый осел. Старею. Так впиши своей рукой, ты главный врач корпуса. И назначь операцию... Сегодня пятница... На понедельник. Не стоит откладывать. Она слишком много знает.
      - Сделаем. У нас в понедельник операционный день.
      - А пацаненка, фотокорреспондента, что с ней был, усыпили уже?
      - Да.
      - В тот день, когда они тут последний раз были?
      - Нет, на следующий.
      - Это плохо.
      - Почему?
      - Мог успеть передать снимки кому не надо.
      - Так у него и фотоаппарата не было с собой, и не снимал он, за ним особо следили.
      - Наверняка снимал. Скрытой камерой. Наверняка. Передал, сучок. Кому бы - узнать. Ты попробуй. А как умер?
      - Просто. В толпе задели руку. Вспрыснули каплю средства. Он сел за руль. В пути стал подремывать. И заснул. Врезался в "КамАЗ".
      - А с девкой ты проштрафился...
      - Так не было записи в "истории болезни".
      - Смотри, я проверю. В понедельник чтоб все было кончено.
      - А потом куда ее? Отдать тело Князю?
      - Ты что, с дуба рухнул? Ты соображаешь, что говоришь? Мы Князева еще не раз используем, прежде чем тоже лоботомируем. Его надо в хорошем психологическом состоянии держать. У нас что, накрылся вариант с крематорием?
      - Да, там еще идет следствие. Меня трижды допрашивали. Но на меня как сядешь, так и слезешь.
      - Ищи варианты.
      - Может, самоубийство? Прыгнула в реку, и все дела.
      - Нет, могут разрезать, поглядеть, от чего умерла, от воды, или со страху, пока падала. К нам опять ниточка поведет. А закопай-ка ты ее где-нибудь в Подмосковье.
      - В лесу или на кладбище?
      - Лучше даже на кладбище. Подбери какое-нибудь сельское, старое, но "живое". Где еще подзахоранивают. И закопай. В гробу, как положено. Мы, чай, не звери какие, в православной стране живем.
      Закончив разговор, Гриф набрал номер на обычном телефоне. Ответил стариковский голос:
      - Слушаю вас очень внимательно.
      - Ты вот что, Руслан, погляди там на складе своем оружейном, нет ли какой особенной "беретты".
      - Для "ББ" опять?
      - А то? Кому еще нужны старые стволы? Этот у нас коллекционер.
      - Я бы рекомендовал модель 1931 года калибра 7,65. Очень редкая сегодня вещица. Предшественница известной модели 1934 года. Но если та была на вооружении итальянской армии и выпускалась большими партиями, моделей 1931 года сегодня в мире насчитывается единицы.
      - Хорошо, пусть будет модель 1931 года. Она, кажется, была сделана для военно-морского флота...
      - Хотите как грузило для "ББ" использовать?
      - Ты знаешь, старик, как я его "люблю". С удовольствием подарил бы для этой цели пушку, да он, сука драная, пистолеты "беретта" коллекционирует.
      Разговор был закончен. Гриф достал из сейфа список членов Бильдербергского клуба. Увидел фамилии трех представителей России, профессора Иванова, свою и "ББ". Он подумал - третья фамилия лишняя.
      КНЯЗЬ. ТАЙНЫ ПОДВАЛОВ НИИ ПРОБЛЕМ МОЗГА
      Юрий Князев мог бы отправиться после дежурства домой, в сауну, в театр, в ресторан. Благо высокая зарплата начальника службы безопасности позволяла и то, и другое, и третье. Но именно потому, что он был не только старшим смены охраны НИИ проблем мозга, но и шефом всей службы безопасности, Юра никогда не уходил домой сразу после смены. Вообще, необходимости совмещать две работы не было. И директор института профессор Моров поначалу был против. Аргументы Юры были убедительны.
      - Мне же надо, Аркадий Борисович, заработать денег побольше, чтоб брата из чеченского плена освободить. На двух-то работах быстрее. Одни сутки я совмещаю обе должности, когда дежурю в институте, а еще двое суток выполняю только обязанности начальника службы безопасности. Справлюсь, не сомневайтесь.
      И профессор Моров разрешил ему работать по совместительству. Он все больше и больше доверял своему новому начальнику службы безопасности: лишних вопросов не задает, тем, что знать не положено, не интересуется. Его так много проверяли, что последние сомнения отпали.
      У Князева были ключи от всех помещений института, за исключением палат с больными. Все научные, так сказать, помещения были ему доступны. Но, не будучи ни биологом, ни нейрофизиологом, он не мог пока разобраться в том, что же незаконное делает профессор Моров в своем институте. Подозрения да ощущения к "делу" не подошьешь.
      Надо было проникнуть в подвал. Моров запретил давать ему ключи от подвалов, заявив, что там особая охрана. Значит - там и надо искать криминал.
      Месяц ушел на то, чтобы незаметно снять слепки с ключей всех подвалов института, еще две недели ушли на разгадывание секретов электронных замков от наиболее секретных помещений. Наконец, наступил день, когда откладывать визит Князя в подвалы института было нельзя.
      Сдав смену, Юра обошел все корпуса, все этажи, показался, так сказать, сотрудникам, оставшимся на вторую смену, что он здесь, бдит, проверяет. Об этом доложат Морову.
      После этого, отметив уход на проходной и сделав контрольную запись о том, что в его смену нарушений порядка в институте не замечено, он отправился в институт курортологии, который находился напротив НИИ проблем мозга.
      Когда-то, когда оба института подчинялись Академии мeдицинских наук, между ними существовал подземный переход. Однако потом профессор Моров приказал замуровать дверь в подземном переходе. Но парни Князя давно заменили кирпичную кладку, закрывавшую проход, на имитацию.
      Князь нашел в "кирпичной стене" щель, просунул в нее отвертку и чуть надавил. "Кирпичная" дверь открылась и Князь, вооруженный фонариком, вошел в тоннель.
      Первое препятствие встретилось ему при выходе из тоннеля в третьем ярусе подвала.
      Поставленный там на всякий случай боец-пехотинец из уголовников был настолько обескуражен бесшумным появлением Князя из темноты тоннеля, что даже не сопротивлялся. Огромный толстяк, возможно, в прошлом борец или боксер-тяжеловес, замахнулся на Князя пудовым кулаком, но получил такой силы удар снизу вверх по гениталиям, что сложился, насколько позволял безразмерный живот, пополам. А после удара рукояткой "беретты" бугай дал дуба.
      На выходе из лестничного аппендикса, соединявшего тоннель и третий уровень подвала, его ждал еще один охранник из уголовников, - судя по всему, старый кент Грифа, получивший этот хлебный пост на старости лет, когда другой пользы "кодлану" от него уже не было.
      Все лицо и тело кента было покрыто татуировкой.
      Кент начал медленно вставать, в глазах его застыли растерянность и ужас, рука автоматически потянулась к кобуре с "макаровым", но не успела....
      Открыв ключом двери, Князь проник в подвал третьего уровня. Наугад открыл несколько дверей.
      Это были вещевые склады.
      В одной комнате находились картины и древние иконы. В другой комнате в пеналах, коробочках, шкатулках хранились драгоценности. В третьей комнате на стеллажах лежали коробки с пистолетами. Князь наугад взял три коробки. Во всех были пистолеты. И все пистолеты были фирмы "беретта".
      Странно, усмехнулся Князь, по моим данным, Гриф уже давно готовит операцию по устранению "ББ". Физическому устранению. А "беретты" для "Сынка" заготовлены на десять лет, словно они оба будут жить вечно.
      Тут была какая-то загадка. Может, профессор Моров по случаю приобрел уникальную коллекцию "беретт" и по одной выдавал "ББ" в задаток его лояльности и режимов наибольшего расположения со стороны кодлана воров СНГ? А может, просто человек предусмотрительный, заготавливал все впрок? Хрен его знает. Биться над этой загадкой сейчас не было времени.
      Третий уровень Князя не интересовал.
      Боец, встретивший его при переходе с третьего уровня на второй - был уже более опытный. Он вышел на прием сразу, из-за угла, неожиданно, словно ждал противника. Кроме того, он был моложе и находился в гораздо лучшей спортивной форме.
      Захват был сильным. Очень сильным. В глазах у Князя потемнело. И даже показалось какое-то мгновение, что все, кончился его жизненный путь.
      Кусками, вспышками он увидел, как бежит по зеленому полю, спотыкается и падает в колодец, или глубокую яму с водой, захлебывается, идет ко дну, и чьи-то руки подхватывают его за единственную лямку на коротких штанишках и тянут вверх. Это сестра Рита тогда спасла его. И это был второй случай, когда ему спасли жизнь. Первый был, когда отец подхватил тяжелую вазу, падавшую на его младенческую головку со шкафа. Потом - блиц-воспоминания. Бои, схватки, кровь, выстрелы, взрывы. Чего-чего, а войны он нахлебался за свою жизнь вдосталь.
      На какое-то мгновение хватка ослабела. Видимо, противник сейчас менял положение ног и туловища. Этого Князю было достаточно, чтобы ухватить руки противника, резко рвануться всем телом вниз и вперед и выбросить тело врага через голову перед собой. После чего правая нога действовала уже автоматически, наступив на горло поверженного бойца.
      Путь на второй уровень был свободен.
      Это был технический этаж. В первой комнате был телефонный коммутатор. Через него можно было подключиться, вероятно, из кабинета Грифа, к любой линии и либо прослушать разговор, либо, при определении его ценности, записать. Электроника работала в автоматическом режиме. Никаких операторов или тем более телефонисток.
      Князь наугад взял одни из наушников, вслушался в разговор. Речь шла о его брате и Марине. Он захлопнул дверь и побежал по коридору. Все комнаты были заполнены технической аппаратурой для проведения селекторных совещаний, для прослушивания разговоров по телефону, для записи со стационарных тайных телекамер того, что происходит на блат-хатах и в саунах для высокопоставленных чиновников. Он бежал все дальше по коридору, рассчитывая в одной из комнат найти брата или Марину.
      Однако и в последних двух комнатах была аппаратура. Как он смог определить за период работы в институте, именно отсюда шло полевое магнитное воздействие на персонал и пациентов клиники. Здесь был прообраз такого воздействия на все население страны. Это был мозг Института мозга место, откуда можно было зомбировать вначале тысячи, а затем и миллионы людей. Дав в сердцах очередь из "Аграна" по аппаратуре, он перебросил его за спину, вытащил вторую "беретту" и поспешил на первый уровень подвала, где, по его расчетам, находились люди.
      Брата, с седой бородой, синими кругами под глазами, ослабевшего и бледного, он нашел в первой же "одиночке". Открыв универсальной отмычкой наручники, которыми тот был прикован к батарее, он объяснил ему, как выбираться в подвал Института курортологии.
      Во второй открытой им комнате сидел обезумевший старик с бордовой полосой на лбу. Этому он уже не в силах помочь.
      В третьей комнате, как ему показалось, была Марина. Но это лишь показалось. Это была молодая красивая девушка, лоб которой также был обезображен красной полосой после операции, превратившей ее в полную идиотку.
      И только в четвертой комнате была Марина. Слава Богу, лоб ее был чист. Операцию еще не успели сделать. Всегда ироничная, слегка надменная, самостоятельная, на этот раз, увидев Князя, она зарыдала, бросилась ему на грудь и тут же потеряла сознание.
      Проверять другие комнаты было слишком рискованно. Охрана из "отморозков" могла появиться в любую минуту. Взяв на руки Марину, Князь тяжело побежал по коридору к дверям, ведущим на второй и первый уровень.
      ТАЙНЫ КАБИНЕТА ДОКТОРА МОРОВА
      Гриша Минский проснулся рано. Он знал, что вторая половина дня у него будет, мягко говоря, напряженной. И стоило бы поспать подольше, потом просто поваляться в постели, расслабиться. Может быть, как он это иногда делал в дни особо сложных заданий, полежать, закрыв глаза, послушать музыку.
      Однако на этот раз он с вечера испытывал какое-то необъяснимое волнение. Нет, о нехорошем предчувствии было бы преждевременно говорить. Предчувствие, что все может кончиться для него не так уж и хорошо, появилось уже возле Института проблем мозга.
      А с утра он встал, как только проснулся, не позволив себе и десяти минут медитации. Принял контрастный душ, сделал зарядку - для позвоночника на ковре и силовую, с эспандерами и на тренажерах.
      Еще раз принял контрастный душ. И только после этого выпил чашку кофе с молоком.
      Есть не хотелось. Даже какая-то легкая тошнота была. А когда свернул с Ленинградского шоссе в сторону площади Курчатова, направляясь к филиалу Института проблем мозга на улице академика Бочвара, снова почувствовал тошноту.
      С ним такое было раньше всего один раз. Они должны были вылететь в глухие джунгли на вертолете, прыгнуть с парашютами и разыскать в густом месиве деревьев и кустарника подбитый повстанцами большой наш вертолет "черная акула". Он тогда считался секретным, и приказ был однозначный: "любой ценой".
      Тогда его тяжело ранили; парни на руках тащили его по джунглям километров двадцать. "Черную акулу" они нашли, забрали "черный ящик", документы, остальное взорвали и сожгли.
      С тех пор правая рука плохо сгибалась и сломанные осколками ребра побаливали. Особенно по погоде.
      A вот с погодой сегодня как раз повезло. Солнечная погода, конец марта. Если бы не небольшая лысина, ходил бы Гриша без головного убора.
      Вообще-то он считался одним из самых храбрых в группе: лез в пекло. И никто не знал, что Гриша испытывал перед каждой операцией просто-таки ужас - болело тело, перехватывало дыхание, в горле стояла тошнота. Но он каждый раз пересиливал себя и шел на задание. И ведь при его-то способностях к точным наукам мог бы стать выдающимся инженером. А он стал скромным кандидатом философских наук. Мог бы всю жизнь тихо проработать на каком-нибудь почтовом ящике, и ценили бы, уважали не меньше, чем в спецназе. А он исколесил весь мир, побывал почти во всех горячих точках планеты, был трижды ранен, чудом раз пять уходил от смерти.
      Со всех заданий вернулся. На щите трижды, со щитом - всегда. И каждый раз - боялся.
      Ему было страшно и сегодня. Страшно, что убьют, что десятилетняя дочка останется сиротой, что некому будет помочь жене и старикам родителям. Нет, конечно, ребята помогут, как это у них принято, будут кроме скромной пенсии вдове еще и скидываться каждый месяц и отправлять деньги. Но это все не то.
      Словом, Гришу бил мандраж.
      А ведь он не летел в горное ущелье к духам, не спускался с парашютом в стан повстанцев в Анголе, не пробирался в тыл к "контрас" в Гватемале: делов-то куча - проникнуть в кабинет профессора Морова и проверить, что там за секреты хранит старый маразматик.
      У станции метро "Щукинская" он подобрал Юру Котова и Игоря Вольнова, подождал пару минут, сделал небольшой круг и у военторга взял в машину Ашота и Гиви Гогия.
      Всех парней из двух групп объединяло три качества:
      - они были небольшого роста и хотя и спортивного, но хрупкого телосложения;
      - они были мастерами рукопашного боя и шли вперед тогда, когда желательно было обойтись без стрельбы, - все четверо мастерски метали ножи, бросали дротики и обладали огромной силой, так что могли уложить на лопатки любого богатыря;
      - все они были молчунами, умели двигаться бесшумно и понимали друг друга с полуслова.
      Машину оставили во дворе жилого дома, торцом примыкавшего к филиалу Института проблем мозга.
      У филиала было два подъезда, хорошо охраняемых, и торцевой вход в подвал, который был прикрыт несколькими деревьями, росшими неподалеку и ветвями почти касавшимися дверного проема.
      Ашот и Гиви взобрались на дерево и спустились, как кошки, по ветвям прямо к торцевому входу, не привлекая внимания ходивших по территории двоих охранников с собачками. Собаки пару раз зло ощерились, но после окриков кинологов успокоились. Ашот и Гиви легко вскрыли дверь и проникли внутрь.
      Тем временем Юра Котов выстрелил из арбалета дротиком и с третьей попытки сумел закрепить "кошку" на крыше филиала института. После чего Юра Котов и Игорь Вольнов взобрались по тросу наверх. Лишь закрепившись на занятом плацдарме они спустили трос с сиденьем для Гриши, который поднялся уже без особых усилий.
      Гришу берегли. Парни всего лишь обеспечивали операцию. Проводил ее Гриша.
      С крыши связались с Ашотом и Гиви, - те сумели преодолеть закрытые двери между подвалом и первым этажом и сейчас незаметно и постепенно просачивались по коридорам и переходам института. Они должны были оказаться в административном корпусе и блокировать двери в кабинет профессора Морова со стороны корпуса. Гриша и два страховавших его бойца предполагали спуститься к окну кабинета профессора Морова с крыши.
      Закрепив на крыше тросы, Котов и Вольнов спустились на уровень кабинета Морова, вырезали алмазом отверстие в стекле, просунув в него руку, Котов сумел открыть верхнюю часть рамы, после чего дал отмашку Грише, и тот медленно, стараясь не повредить приборы, прикрепленные на груди, опустился на уровень кабинета и, пользуясь своим юношеским телосложением, легко проскользнул в образовавшееся отверстие.
      Котов и Вольнов остались висеть с наружной стороны. Ашот и Гиви доложили по мини-рации, что они уже блокировали двери кабинета со стороны коридора.
      Оказавшись в кабинете Морова, Гриша снял с груди приклеенный к черному комбинезону черный же кейс, достал из него "ноутбук", прибор для сканирования "ССВС-99", еще один приборчик, для просчета вариантов шифров дешифратор "ВДШ-98" и приступил к работе. Приставив в холодному железному боку сейфа простенькие, как у районного доктора, уши стетоскопа, он стал медленно поворачивать круглую ручку сейфа, прислушиваясь к получающимся в результате звукам и играя свободной рукой (уши стетоскопа "приклеились" к железной груди сейфа) на электронных приборах, способных вычислить все, что угодно, даже шифр сейфа профессора Морова.
      Наконец Гриша удовлетворенно хмыкнул, повернул ручку вправо дважды, влево один раз и снова вправо трижды и открыл сейф...
      Равнодушно перебрав несколько маленьких коробочек с драгоценностями, он вынул из сейфа светло-коричневую сафьяновую папку, перелистал ее. После чего, набрав несколько цифр на компьютере, вошел в нужный файл и, манипулируя клавишами, заглядывая в папку, вызвал к жизни на дисплее множество непонятных картинок. Наконец, кажущийся хаос на дисплее сменился умиротворяющей картинкой почти живой рыбки в аквариуме. Еще одна манипуляция, и на экране появился список.
      Найдя нужное место в списке, Гриша подключил принтер и снял страничку, чтобы еще раз убедиться, что он на верном пути.
      Переведя на дискету память компьютера, он спокойно вынул ее и сунул небрежно в карман черного комбинезона.
      Перекачав часть интересующей его информации из компьютера профессора Морова на вторую дискету, прихватив на всякий случай находившиеся в сейфе еще две дискеты, Гриша закрыл сейф так же аккуратно, как совсем недавно открывал его.
      Все это время он не чувствовал ни страха, ни горечи во рту и тошноты в районе поджелудочной железы. Когда он работал, он всегда был спокоен.
      Закончив с сейфом, Гриша сел в кресло профессора Морова поглубже, поудобнее, открыл отмычкой правую дверцу двухтумбового стола.
      Перед ним был пульт, разобраться в котором, казалось, не было никакой возможности.
      - Глаза боятся, руки делают, - проворчал себе под нос Гриша и наугад набрал три цифры, по одной в каждом ряду: 1-4-6.
      Тут же автоматически включился только что выключенный компьютер и на дисплее появилась картинка: два мужика в белых халатах перед вольером с белыми крысами. В динамике, утопленном в пульте правой тумбы письменного стола, послышались их голоса: мужики не торопясь обсуждали результаты какого-то теста с крысятами после обработки их слабыми магнитными полями.
      - Так, с этим ясно, это наш "акадэмик" - подслушивает своих же сотрудников.
      Он набрал: 5-3-2.
      На экране дисплея появилась знакомая по информационным программам телевидения комната в Кремле. Премьер обнимал какого-то восточного типа и что-то наговаривал ему на ухо. Это "что-то" было совершенно не слышно, если бы Гриша не прибавил звук тумблером.
      - Абдулла, я тебе как старому другу скажу, тут и двух мнений не может быть: раз мы решили, так и будет.
      Гриша застеснялся - все-таки своего премьера подслушивать, это не ассистентов профессора. И речь, похоже, не о белых мышах...
      Он набрал: 7-2-1.
      Гриша никогда не был ханжой, но и любителем стриптиза тоже себя не считал. Вот почему он немного застеснялся: на экране появился какой-то большой начальник, которому миловидная секретарша делала то, за что чуть не лишился власти американский президент.
      - Лицо, похожее на вице-премьера. Так вот чем тут вечерами наш "акадэмик" занимается, - хмыкнул Гриша, но, заметив надпись: "Аудио- и видеозапись", понял, что тумблеры предназначены вовсе не для приятного времяпрепровождения.
      Немного времени понадобилось Грише и для того, чтобы разобраться в клавиатуре левой тумбы письменного стола.
      Это была клавиатура обычного телефонного аппарата. Можно было позвонить кому угодно, хоть по междугородной, и... И подключить мощный электромагнитный излучатель, который мог на расстоянии вызвать инфаркт миокарда у абонента. Прощай киллеры, прощай страх перед разоблачением в случае поимки посредников или исполнителей. Просто набор телефонного номера, поворот тумблера, и абонент скорее мертв, чем жив.
      Закрыв дверцу и левой тумбы, Гриша поднялся с кресла.
      Ребята снаружи, страхуя своего товарища, подавали знаки, что, дескать, пора заканчивать.
      Но в этот момент внимание Гриши привлекло большое зеркало.
      - Не барышня, чай, - сказал он в слух. - И не "голубой". Значит?
      Он снова открыл дверцы тумб стола, обыскал руками и глазами все его поверхности. Наконец, заметил выключатель на стене. Там было три тумблера. Два - понятно, для включения-выключения двух люстр. А третий? Он подошел к стене и включил тумблер.
      Зеркало помутнело, потемнело и вдруг стало прозрачным. За чистым стеклом была видна приемная профессора и какой-то господин с неприятным лицом, передергивающий затвор пистолета "ТТ" и старательно прислушивающийся, что там за шорохи в кабинете профессора...
      Судя по вульгарным манерам, это скорее всего был кто-то из охраны корпуса, набранной из бывших уголовников. Мужик был явно в весовой категории на порядок выше Гриши. Можно, конечно, рискнуть. Можно и вообще не обращать на него внимания. Moжнo передать парням в коридоре, что тут "неизвестный стреляющий объект" появился.
      А можно было... Гриша вспомнил, что в плоском центральном ящике стола он видел два прибора и что-то вроде бронежилета. Он открыл ящик. На рукоятке одного прибора, похожего на фен, было написано "электромагнитный" - по-русски и "усилитель" по - латыни.
      Гриша взял его, подошел к зеркалу и шутки ради направил прибор через стену в голову объекту.
      Последствия этой шутки были ужасны. Объект схватился за ворот рубашки, стал рвать его вниз, жадно хватать ртом воздух, царапать себе грудь и, наконец, покрутившись волчком, рухнул замертво.
      Вытащив "беретту", Гриша осторожно приоткрыл дверь. Ребята, страховавшие его снаружи, направили свои стволы на окно приемной, а Гиви даже попытался пролезть внутрь кабинета Морова на помощь Грише. Никаких мер воздействия на объект уже не требовалось. Пара минут ушла на то, чтобы спрятать труп во встроенный шкаф.
      На втором приборе было написано: "активатор". Забрав кассеты, дискеты, сделав несколько фотографий и прикрутив оба прибора к груди клейкой лентой, Гриша направился к окну, чтобы попытаться выбраться наружу. Огибая стол, обратил внимание на кончик листа бумаги, торчащий из папки с надписью "Срочное". Что-то подтолкнуло его раскрыть папку.
      В ней было всего три странички текста. На первой же было написано:
      "1. Увеличить использование приема кадрирования на телевидении..."
      И далее Гриша с интересом прочитал о первоочередных планах профессора Морова по подготовке "электората" России к предстоящим выборам президента и депутатов Госдумы. Подумав, все же сунул каждый листок в настольный ксерокс и захватил копии с собой. И, когда уже вылезал через узкое отверстие, оставленное ему раскрытой фрамугой, все думал: "Так, значит, Моров готовит профессора Иванова в новые президенты России? Почему его? И знает ли этот вполне приличный господин, какая участь ему уготована в "новой России" при "новом порядке"?"
      Находясь в почти подвешенном состоянии, он с подоконника увидел вдруг что-то, показавшееся ему странным. В углу кабинета за ширмой, за которую он даже не удосужился заглянуть, сидел... профессор Моров и нагло ухмылялся.
      - Извините, ребята, непредвиденная "вводная", - сказал Гриша и полез назад.
      Он резко отвел ширму в сторону, направив на смеющегося профессора ствол "беретты". Однако Моров даже не поморщился, не убрал с лица хамоватую улыбку. Что немудрено. Это был не живой профессор, а его точная копия, биоробот. Вероятно, его можно было запускать в работу и отключать, когда в нем отпадала необходимость. Биоробот в эти минуты не был нужен профессору на его боевом посту, и потому, отключенный от питания, он сидел тут за ширмой в кресле и бессмысленно улыбался.
      Теперь уже окончательно Гриша вылез из окна и, страхуемый товарищами, бережно держа захваченные трофеи, спустился на землю.
      Только он встал на твердый грунт, как из-за угла выскочили два амбала. Один отключил Ашота, второй схватился с Гиви. Тот, что отключил Ашота, повернулся к Грише и нанес ему страшной силы удар в грудь. Судя по звуку, который возник от соединения его кулака с металлическим боком стального "кейса", закрепленного на гришиной груди, на руке еще был и кастет.
      - А-а-а-а-мать твою... - заорал парень, бережно качая разбабаханную кисть перед собой.
      - Моя мама тут совершенно ни при чем, - ответил Гриша, чуть пригнулся и добавил неприятностей парню, ударив его ногой в причинное место.
      Крик стал громче.
      Тем временем и Гиви сумел провести противнику болевой прием, после которого тот лег на грунт, как подводная лодка, и больше не возникал до конца разговора. А тот, что получил от Гриши два неприятных воспоминания, все кричал и кричал. Ашоту, который уже поднялся с земли и испытывал к сторожевым псам института чувство глубокой личной неприязни, пришлось дважды сильно ударить его по лицу, чтобы тот наконец замолчал. Тут к нему подошел Гиви и в сердцах тоже пару раз ударил парня по лицу.
      Позади этой живописной группы послышался спокойный голос Князя:
      - Если больше никто не хочет ударить несчастного юношу, я хотел бы выяснить главное: удалась ли операция в целом?
      - Удалась, командир, - радостно улыбнулся Гриша.
      - Тогда заканчивайте.
      ...На следующее утро он прочитал в газете:
      "Вчера вечером на территории Института проблем мозга несколько неизвестных нанесли ушибы, травмы, несовместимые с жизнью, двум охранникам института, от которых те скончались на месте. Нападавшие скрылись на темно-серой БМВ-325 и ВАЗ-2109. Самое интересное, что убитые оказались уголовниками-рецидивистами, находящимися во всероссийском розыске. Был введен специальный план-перехват "Сирена-1". Через 20 минут во дворе дома №10 по улице ак. Бочвара обе машины были найдены пустыми".
      А вот профессор Моров эту заметку уже прочитать не мог. По причине весьма прозаической: он был далеко...
      Впрочем, все по-порядку.
      Примерно через двадцать минут после того, как Гриша Минский со товарищи покинул кабинет профессора, со стороны Новощукинской к главному подъезду института подъехала черная "тойота" с мигалками. Из нее вышел Моров, у входа кивнул ошарашенному охраннику и на лифте поднялся на свой этаж. Охранник даже не успел сказать ему, что, как ему передал по рации старший "наружки", возле института появилась группа подозрительных граждан.
      Профессор думал о своем. О 60 миллионах фальшивых баксов.
      Сейчас ему перезвонит его человека Андорре, подтвердит, что жена советника российского посольства в Мадриде г-жа Ольга Некрасулина передала ему сумку с американской валютой, все совпало по сумме, и в ближайшее время в результате ряда банковских операций весь "черный нал" перейдет на несколько счетов в швейцарские банки. И наконец-то по общаку не будет вопросов.
      Тем временем Игорь Иванович Вячеславлев вышел из старого "Москвича" во дворе почти достроенного здания, стоявшего напротив здания института. Тщательно закрыв дверцу и поставив свой драндулет на охрану, он сунул под мышку футляр со скрипкой и вошел в подъезд нового дома.
      Он поднялся на девятый этаж. Лифт, естественно, еще не работал. Но для Вячеславлева такой тренинг был необременителен. Он вел очень здоровый образ жизни и надеялся дожить лет до 90, несмотря на свою не совсем безопасную профессию.
      Игорь Иванович, как, возможно, помнит читатель, работал исполнителем. То есть был киллером. Причем очень хорошим, судя по тому, что до сих пор был жив.
      На этот раз он получил от "ББ" задание уничтожить профессора Морова. И вот теперь, расположившись в пустой квартире десятого этажа, в которую, слава Богу, еще можно было проникнуть без ключа. Он вынул из скрипичного футляра части снайперской винтовки с оптическим и лазерным прицелами и медленно, не спеша, собрал ее. Положил винтовку на подоконник. Присмотрелся сквозь мощный бинокль к тому, что делается в кабинете профессора Морова.
      Вот профессор вошел в кабинет. Вячеславлев услышал в рации-подслушке, что Моров по радиотелефону звонил секретарше, коротавшей время в комнате отдыха, просил подать ему кофе в 18.10.
      Профессор приехал вовремя. Как, впрочем, и Вячеславлев. Так что все хорошо. Для Вячеславлева. Через десять минут принесут кофе. Он успеет.