Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Гриф

ModernLib.Net / Научно-образовательная / Миронов Георгий / Гриф - Чтение (стр. 18)
Автор: Миронов Георгий
Жанр: Научно-образовательная

 

 


      - Как живая, - проговорил Катанандов.
      - Может, все-таки, они собирались... - прошептал ему на ухо Ежов.
      - Может... А не докажешь.
      Зато выяснилось другое. На девушку в крематории не было никаких документов. Ну просто никаких! Словно она с неба к ним сюда спустилась. По документам выходило, что сожжены были, в присутствии родственников, умершие от старости двое старожилов Москвы, а еще - шестеро бомжей, доставленных из морга для неизвестных лиц; несколько больных, умерших от рака в Онкологическом центре. Всего были сожжены 25 мужских трупов, 3 детских, 2 младенческих... И, судя по документам, не должно было сегодня сжигаться ни одного женского тела.
      Такая вот история.
      Руководство крематория, естественно, от Сергея и тем более от его братьев тут же открестилось.
      Взяли всех троих.
      - Девушку - на экспертизу, - приказал Ежов, когда в крематорий уже съехались и сотрудники милиции, и эксперты, и его коллеги из горпрокуратуры, - пусть выяснят причины и время смерти. И... - было ли изнасилование... Как прижизненное, так и... посмертное.
      Результаты экспертизы были ошеломляющие.
      Девушка умерла день назад. Следов изнасилования нет. Причина смерти, скорее всего воздействие на мозг особых полей или лучей, приведшее к обширному инсульту.
      Братья стали давать показания сразу же, причем чистосердечные. Так ревутовские сыщики вышли на Институт проблем мозга. И на его директора профессора Морова Аркадия Борисовича.
      Через день об этом знал полковник Генпрокуратуры Е.Ф. Патрикеев.
      БИЧ. ОПЕРАЦИЯ "СХВАТКА НА КОВРЕ"
      Бич проснулся рано. Повернул голову, ожидая увидеть на соседней подушке любимое лицо.
      Но его ждало разочарование.
      Машеньки в постели не было.
      Он прислушался. В квартире было тихо. Дверь из комнаты в крохотный коридорчик была тщательно прикрыта. Но сквозь щелочку в спальню прорывался аппетитный запах жареной картошки.
      Бич легко вскочил с постели, сделал несколько приседаний и раз 50 отжался на руках от пола.
      Вчера он жутко устал. После операции приехал сюда, в "Дом полярника" на Суворовском бульваре, принял душ и рухнул в постель. Никаких тебе фривольных мыслей. Сейчас, когда выспался и разогнал кровь, эти мысли появились: что сделать в первую очередь - уговорить Машеньку вернуться в спальню или уничтожить сковороду с жареной картошкой?
      Он сладко потянулся и вдруг вспомнил свой визит к профессору Морову.
      Вспомнил, как решил разделаться с этим человеком, как пробрался в его кабинет, накинул на шею профессора "струнку" и сдавил... И как вместо крови брызнули из шеи электронные платы, вырвались и задрожали в свете настольной лампы тонкие проводочки...
      Аркадий Борисович Моров оказался биороботом. То есть это был двойник директора института. Хитрый Моров все предусмотрел - и вечерами, когда система оповещения и охраны была, с одной стороны, усилена, с другой ослаблена (в том смысле, что простому смертному ночью пробраться в институт сложнее, чем днем, а вот силовым структурам легче, можно это сделать незаметнее), сажал в свой основной кабинет двойника. Сам же, - то ли работал в другом, то ли занимался иными делами, обеспечивая на всякий случай алиби. Охрана под присягой подтвердит, что профессор в эти часы работал в своем кабинете.
      Словом, месть не удалась. Ну и слава Богу. Ибо убить - слишком просто для такого человека, как Моров. Его нужно было разорить, посадить на скамью подсудимых и заставить выдать всех сильных мира сего, что были с ним в одной упряжке. И возможность такая у Бича была.
      6 миллиардов долларов он передал в надежные фонды, руководимые бывшими офицерами силовых ведомств, на целевые расходы: пенсии старикам, пособия детям, на детские дома, интернаты для детей-инвалидов и воинов-афганцев, на социальную реабилитацию бывших солдат необъявленной чеченской войны. За то, что деньги уйдут по назначению, он был спокоен. Знал он и о том, что империя доктора Морова стала беднее не на шесть миллиардов долларов. Еще несколько операций, и...
      Или...
      Или он не прав. Бодался теленок с дубом... По силам ли ему война с империей Морова? Может быть, он и поборол бы доктора Морова, владельца Института проблем мозга... А вот сможет ли он победить криминальную структуру, возглавляемую вором в законе Грифом, - вопрос.
      Или наоборот. Он мог бы собрать своих друзей-спецназовцев и выбить по одному всю эту "грифовскую" шпану. А вот против поддерживаемого серьезными людьми наверху государственными структурами доктора Морова ему воевать что на коне на огнедышащего дракона наскакивать.
      Но глаза боятся, руки делают: главное - начать надо, подумал Бич.
      А начало положено. Касса воровского общака, касса Грифа, стала беднее на 6 миллиардов. Вопрос, правда, в том, насколько это много. Может, это жалкий процент от общего.
      И еще один вопрос его весьма интересовал.
      А был ли Гриф некоронованным королем российской мафии, срастившейся с коррумпированным чиновничеством? Или он был, - пусть на высшем уровне, - но бригадиром, вроде его самого, Бича, или его товарища Князя? То есть десятки бригад, сотни уголовников, тысячи коррумпированных чиновников обогащали казну Грифа. Но эти гигантские суммы были лишь ручейком, которым тек в мошну... например, некоего Бориса Борисовича...
      Бич один раз видел этого Бориса Борисовича.
      Тот приезжал в институт к Морову в ту пору, когда Бич еще возглавлял его систему безопасности. Какой шмон был, какая подготовка, какие меры безопасности!
      Он тогда обратил внимание на охрану Бориса Борисовича, или, как его звали за глаза, "ББ".
      Это, конечно же, были не уголовники-отморозки, "быки". "ББ" в высших эшелонах власти подвизался. Его охрана - это его визитная карточка.
      Они производили впечатление - по манере держаться, выправке - офицеров спецназа. Ему ли не отличить по тому, как человек вошел в помещение, как встал к двери, как держит оружие, как смотрит вокруг, спецназовца от хорошо подготовленного (пусть даже спецназовцем) обычного криминального пехотинца.
      Эти обличьем были как свои. Но смотрели как чужие.
      Спецназовцы всегда узнают друг друга. Он, Бич, поначалу признал своих, сделал несколько невидимых постороннему знаков-паролей: я свой.
      Но в ответ натолкнулся на абсолютно равнодушные, пустые глаза.
      Парни из "лички" "ББ" растеклись по институту, грамотно сделали коридор для объекта, рассредоточились по приемной и кабинету Морова, проверили аппаратурой на предмет взрывчатки, подслушивающих и подсматривающих "жучков" и встали "в стойки", не реагируя более на людей.
      Было такое впечатление, что они реагируют только на технику. Люди их не интересуют.
      Не интересовал их и бывший десантник и спецназовец Бич, служивший начальником службы безопасности в НИИ.
      И это было странно.
      Бич вспомнил, как к ним приезжали Черномырдин, Кириенко и даже Примаков, - начальники их служб безопасности заранее созвонились с Бичом, оговорили все параметры встречи, расставили посты, обеспечили конфиденциальность бесед премьер-министров с директором института. И все то время, пока длились встречи, они поддерживали связь по рациям...
      Это была работа профессионалов.
      А те, что приехали вместе с "ББ", действовали как механизмы. Как куклы.
      "Биороботы?" - предположил Бич, вспоминая и парней из "лички" "ББ", и электронику, попершую из перерезанного горла "Морова".
      Да нет, конечно. В кресле Морова был отличный биоробот. Но биороботами Институт мозга не занимался. Скорее всего, Моров купил пару двойников за рубежом именно для таких целей.
      А вот на зомби те парни из "лички" были похожи.
      А это уже сфера Института проблем мозга, наконец дошло до Бича.
      И в этом случае "система" Морова могла быть лишь частью "системы", которую возглавлял "ББ".
      Каковы же в таком случае его истинные власть, могущество и богатство.
      Что толку воевать с ветряными мельницами, как Дон-Кихот Ламанчский? Но если не мы, то кто же?
      - И я тоже кое-чего стою, - неожиданно вслух сказал Бич.
      Именно в эту секунду дверь в спальню открылась и в проеме появилась изящная, женственная фигурка Машеньки.
      С любовью, но и с иронией оглядела она мускулистое тело Бича, стоявшего посреди комнаты абсолютно голым...
      - Кто бы спорил, - хихикнула она. - Но если в этом вопросе мы достигли консенсуса, то позвольте спросить, что вы будете пить на завтрак - чай, кофе по-турецки или кофе со сливками? Потому что еда уже готова. А вот по напиткам возможна дискуссия.
      Тут наконец до Бича дошло, что выбор он сделал с самого начала неправильный: надо было думать не о завтраке, не об империи Грифа и "ББ", а о Машеньке.
      Еще хорошо, что на Машеньке под халатом ничего не было.
      - О Боже, как я ненавижу всю эту женскую одежду. Моя бы воля, я бы приказал, чтобы жены и вообще любимые женщины дома ходили в чем мать родила...
      - Это негигиенично...
      - Прикрыв свою красоту на время хозяйственных работ халатиком.
      - Ты просто сексуальный маньяк, - хохотала Машенька, делая вид, что отбивается от ласк Бича.
      - Маньяки пристают к разным женщинам, а я только к одной.
      - Значит, ты элементарный эротоман.
      - Хватит спорить по пустякам, замри, от тебя больше ничего не требуется, дальше я сам...
      - Ну можно, я немного подыграю...
      - Разве что чуть-чуть. О Господи, никогда не видел ничего красивее...
      * * *
      Картошка, конечно, немного подгорела, чайник выключился сам, но его пришлось разогревать. Потому что кто же пьет холодный кофе?..
      Тут и позвонил старый друг, президент фонда "Детская академия".
      - Старичок, ты хорошо запомнил место, где взял "баксы"?
      - Обижаешь. А что случилось?
      - Ничего особенного. Отличная работа. Но "баксы" - фальшивые. Все.
      ПРОФЕССОР МОРОВ. ОПЕРАЦИЯ "ПОЖАР"
      "Минувшей ночью серьезному испытанию подверглись пациенты клинического психиатрического отделения Института проблем мозга на Каширском шоссе, до 1995 года носившего имя известного ученого профессора Алексеева.
      25 февраля 1999 года в 0 часов 17 минут загорелся второй этаж двухэтажного 2-го лечебного корпуса седьмого отделения, входящего в многофункциональный комплекс зданий Института проблем мозга.
      Огонь возник в одной из палат, так называемой "одиночке", в которой содержалась тяжело больная острой формой шизофрении больная М., 1968 года рождения, находившаяся на излечении уже около двух лет. Как заявил корреспонденту газеты директор Института профессор Аркадий Моров, больная была безнадежна, имела склонность к насилию, в связи с чем ей, по согласованию с родственниками, предполагалось сделать лоботомию. Естественно, учитывая диагноз, в палате не было ни открытых источников огня, ни электроприборов, проводка была закрытой и короткое замыкание или неисправность исключались.
      Вскоре огонь из палаты перекинулся в коридор. Среди больных возникла паника.
      Пpиeзд пожарных задерживался, что объяснялось и тем, что сотрудники института, в соответствии с инструкцией, во избежание побега больных, представлявших повышенную опасность для граждан, пытались погасить огонь сами, система же жесткой безопасности не позволила пожарным въехать на территорию института, пока о случившемся не был извещен директор НИИ профессор Моров и не было получено его разрешение.
      В результате паники бабушка 1923 года рождения, пытаясь самостоятельно эвакуироваться, получила отравление продуктами горения и серьезные ожоги.
      Как нам сообщил Сергей Дубовик, пресс-секретарь городской противопожарной службы, около двух часов ночи пожар был потушен. В общей сложности эвакуировано три человека обслуживающего персонала и 46 пациентов.
      В ходе тушения пожара пожарными в коридоре было обнаружено тело обгоревшей женщины, предположительно 1968 года рождения. Возможно, это была больная М., чудом вырвавшаяся из горящей палаты. В настоящее время этот факт уточняется.
      Причиной пожара, по предварительным данным, стало неосторожное обращение с огнем. Однако точная причина возгорания будет установлена в ходе дополнительного расследования".
      Полковник Егор Федорович Патрикеев, начальник Отдела специальных операций Генеральной прокуратуры РФ, снял очки и задумчиво уставился на фотографию жены, стоявшую на его рабочем столе. Жена на фотографии, запечатлевшей ее в юности, когда она работала экскурсоводом в музее панораме "Бородинская битва", выглядела строгой и неприступной. И, как всегда, чуть-чуть недовольной им, полковником Патрикеевым.
      Впрочем, тогда она была недовольна молодым, кудрявым и веселым лейтенантом юстиции Юрой Патрикеевым. Он почему-то стеснялся в юности своего имени Егор. Оно казалось ему слишком простым, крестьянским. И только узнав от бабушки на заре перестройки, что она древнего княжеского рода и он, естественно, тоже по крови дворянин, стал представляться как Егор.
      - О Господи, какой чушью была набита моя голова! Единственная светлая мысль - это то, что решил жениться на Ларисе.
      Впрочем, Лариса не могла помочь ему разгадать очередной ребус. А вот Сережа Дубовик мог.
      Он набрал нужный номер.
      - И вы про пожар в "психушке"?
      - А что, многие звонили?
      - Не то слово. Сам удивлен. Обычный, в общем-то, пожар. Ну, есть жертвы. Ведется расследование. Но одна бабуля угорела, одна сдвинутая бабенка вообще сгорела как головешка - никак не могут идентифицировать. Ну, трагедия, конечно. Но чтоб так...
      - А что тебя разволновало-то?
      - Так звонили уже из Администрации Президента, из Правительства, из Совета Федерации, почти все руководители партий, фракций Госдумы, множество независимых политиков, известных всей стране, руководители частных охранных структур, банкиры, да не просто банкиры - пресс-службы всех олигархов отметились. Как на сковородке кручусь с утра.
      - И чем же вся эта публика интересуется?
      - Зачем тебе это знать?
      - Возможно, понадобится для работы.
      - Банкиры, например, спрашивали, не сгорела ли документация института.
      - Еще что?
      - Кто погиб, спрашивали.
      - Еще? Из тебя как на допросе приходится вытягивать. "Колись", Серега.
      - Ну, товарищ полковник, я не уверен... Вообще, не интересно все это.
      - Ладно. Напиши подробнейшую - ты понял? - подробнейшую докладную на мое имя. Со всеми частностями. И я уж буду решать, что там интересно, а что - нет.
      - Слушаюсь...
      - А сейчас ответь, ты действительно думаешь, что погибшая - та самая гражданка, в палате которой и начался этот странный пожар?
      - Почему странный?
      - Да потому что, по твоим же словам, из ночного интервью, уже утром попавшего на страницы газет, ясно: причина пожара - неосторожное обращение с огнем. Так?
      - Так.
      - А в газете сказано, что пожар скорее всего возник в палате гражданки М.
      - Ну?
      - Вот тебе и "ну", - непрофессионально сработал.
      - То есть?
      - Как пожар мог возникнуть от неосторожного обращения с огнем в палате гражданки М., если у нее "по определению" не могло быть источников огня?
      - Вообще-то, да. Нестыковка получается.
      - И второе. Если она все же вырвалась, или ее выпустили санитары уже после пожара, в коридор, то как так вышло, что бабенка попыталась самостоятельно эвакуироваться и получила ожоги... Кстати, где?
      - На заднице.
      - Я спрашиваю, где она получила ожоги, а не на каком месте.
      - Понял. Уже в коридоре, на лестничной площадке, при спуске со второго этажа на первый, она подвернула ногу и ударилась ягодицей о мраморную ступеньку.
      - Так, значит - не ожоги, а, получается, ушибы?
      - Получается так.
      - Тогда объясни: вот бабенка выбралась в коридор, ковыляет к лестничной площадке, тут паника, огонь распространяется из палаты М. по коридору. А молодая М. лежит на полу и помирает?
      - Она могла обгореть до того, как выбралась из палаты.
      - Логично. Тогда ответь, где ее тело нашли пожарные?
      - На лестничной площадке...
      - Опять нестыковка. Могла она проползти, будучи совершенно, до угля, обгорелой несколько метров?
      - Ну, в конце концов, это не мой вопрос: возбуждайте уголовное дело и расследуйте. Это уже ваше дело.
      - Но самому тебе неужели не интересно? Ты ж в прошлом юрист второго класса, в прокуратуре работал.
      - Да, конечно, товарищ полковник, интересно все это... Но вот верите, даже подумать некогда. Мне даже от самого "ББ" звонили.
      - Зачем звонил "ББ"?
      - Спрашивал, будет ли возбуждено уголовное дело, будет ли опечатан институт.
      - Странно, с чего это его любопытство разобрало. Не его епархия.
      - Не его? А мне после его звонка уже мое начальство выволочку устроило за то, что бестолково разъяснил все "ББ". Нажаловался, старый маразматик.
      - Забудь. Все брось и пиши мне докладную.
      - Напишу. Извините, товарищ полковник, мне по "вертушке" опять звонят.
      Патрикеев согрел кипятильником стакан воды, заварил пакетик недорогой "Принцессы Нури", сделал несколько глотков обжигающе горячего несладкого чаю и с огорчением вынужден был констатировать, что разгадка загадочного происшествия в Институте проблем мозга проходит мимо его мозга, не встречая никаких откликов.
      "Так что же там произошло? - размышлял полковник. - И кто такая М.? Действительно ли больная с рецидивом буйного развития шизофрении, или это свидетельница опытов профессора Морова?"
      "ББ". ОПЕРАЦИЯ "БЕРЕТТА"
      У Бориса Борисовича, президента группы "Перекат", включавшей в себя ряд мощных добывающих, перерабатывающих холдингов, внешнеторговых объединений, заводов, газет, пароходов, как говорится, а также банк "Логотип", была страсть. Он обожал стрелковое оружие. Конкретно пистолеты.
      В его кабинете висели не картины знаменитых мастеров живописи, хотя он мог бы себе позволить и Рембрандта, и Боттичелли, и даже ныне самого дорогого на всемирных аукционах - Винцента ван Гога.
      В кабинете на всех трех стенах (четвертую стену занимало огромное окно, за которым открывался чудный вид на Москва-реку и Кремль) висели оформленные в багетовые рамы и увеличенные до размеров большой станковой картины виды городка Гардоне-Валь-Тромпия, расположенного около Брешии в Северной Италии.
      Огромные литографии давали полное представление о том, как выглядела эта местность в конце ХVII века, когда здесь началось производство ружейных стволов компанией "Арми Беретта СПА". Впрочем, тогда компания так не называлась. Это был скромный заводик по производству охотничьих, а позднее и спортивных ружей.
      Над письменным столом "ББ" висел вид Гардоне-Валь-Тромпии в 1915 году.
      В связи с Первой мировой войной здесь тогда началось производство пистолетов.
      На специальном открытом стенде среди пистолетов той поры был и ныне совершенно уникальный экземпляр - модель 1915 года. На стволе было выбито: "Пьетро Беретта-Брешия - Дом основан в 1680 г. Бреветто 1915". Кроме своей уникальности, пистолет не был отмечен ничем иным. Это был самый обыкновенный пистолет со свободным затвором, рассчитанный на патрон 7,65 "ауто". Затвор-кожух имел специфическую форму и закрывал ствол только с боков, оставляя открытой его верхнюю поверхность. Окно для выброса гильз располагалось в верхней части затвора-кожуха.
      На открытых стендах, украшавших помимо видов Брешии кабинет "ББ", были размещены различные модели "беретты", в том числе "спешиал" и "Бэнтам", "Джетфайр" и "Ягуар".
      На отдельном стенде были размещены модели с 81 по 87, особенно ценимые коллекционерами, ибо в этом диапазоне явственно видно, как совершенствовалась конкретная модель.
      "ББ" любил эти пистолеты еще и потому, что полное их название "Модель 84-ББ" и далее, но всегда - плюс "ББ".
      На столе "ББ", однако, всегда лежал вместо "груза" на горе бумаги пистолет другой модели - "92-Д"-"самовзвод" без предохранителя, созданный специально для национальной жандармерии Франции. Модификация этой модели была и на вооружении американской армии.
      А американцы, был уверен "ББ", дерьмо брать не будут.
      В этом пистолете он любил все: предохранительная скоба была приспособлена для стрельбы обеими руками, крышка магазина была снабжена выступающим вперед упором для ладони, ствол был хромированным, а все внешние поверхности были покрыты брунитоном - защитным покрытием типа тефлонового.
      На втором месте после пистолетов модели "беретта" у "ББ" шел хороший коньяк.
      Он подошел к стенду с уникальным экземпляром - моделью 1915 года, коснулся рукой ствола, и стенд отошел вдоль стены, обнажив крышку сейфа, который на самом деле являлся баром. Крутанув штурвальчик сейфа-бара, "ББ" открыл его, взял с полки бутылку старого французского арманьяка, налил в большой бокал, долго нюхал, крутил-вертел глоток янтарно-черной жидкости, брал "на губу", "на язык", наконец втянул губами полглотка и еще какое-то время катал терпкую жидкость во рту, наслаждаясь ее вкусом и ароматом, прежде чем сделать глоток.
      Сделав глоток, чуть запрокинул голову, глянул на большие золотые в стиле "рококо" часы на старинном пианино с золотыми канделябрами.
      На часах было ровно 12.
      Когда часы мелодично отбили двенадцатый раз, в дверь постучал мажордом и спросил сквозь щелочку громким шепотом:
      - Вилетта пришла, Ваше превосходительство, запускать?
      "ББ" недавно получил титул графа российской империи из рук князя Баумгартенберга, предводителя нового российского дворянства. Он искренно гордился титулом и приучал прислугу звать себя "Ваше сиятельство". Но прислуга, выросшая при социализме и насмотревшаяся дурных советских фильмов о проклятом прошлом, постоянно путалась и звала то "Ваш-бродь", что совсем не соответствовало рангу, то Ваше превосходительство, что также не дотягивало до официального титула.
      "Пунктуальна, однако", - с удовольствием отметил "ББ".
      С одной стороны, он уважал точность, с другой - предвкушал эротический массаж, который ему делала сильная, властная и страстная дамочка по имени Вилетта, в недавнем прошлом тренер по плаванию в обществе "Спартак".
      "ББ" разделся и совершенно голый лег на постеленную мажордомом на диване чистую простынь.
      Он даже не обернулся, когда вошла Вилетта. Что он, не видел ее? Здороваться с обслуживающим персоналом он считал для себя западло.
      В первые послевоенные годы "ББ" был форточником, кое-какие слова с тех пор остались, остались и некоторые вредные привычки. Например, когда он полагал, что его никто не видит, он сморкался при помощи двух пальцев и лишь после этого вытирал нос и пальцы белоснежным платком. Еще у него с тех послевоенных лет осталась патологическая боязнь вора в законе по кличке Гриф.
      Это было году в 1949-м... "ББ" уже сделал две ходки на зону после войны. Сидел с взрослыми ворами. Прижился, притерся, нахватался блатной романтики до рвоты. Умел себя поставить и за себя постоять. Его и крутые не задирали и не обижали. А Гриф, только появился на зоне, сразу стал претендовать на место смотрящего. Даром это ему пройти не могло. И была драка кровавая, насмерть, между "Гифом" и Веней Пермским, вором в законе, державшим зону до того и по-отечески опекавшим "ББ". Да что "ББ"! Тогда у него была кликуха "Сынок". А кликухи воры в законе, как известно, не меняют, так что для воров всемогущий "ББ" и сейчас - "Сынок", да только мало кто решится его так называть... Да...
      Мягкие, гибкие пальцы Вилетты бегали по его спине. Особенно виртуозно она массировала внутренние стороны ног, поясницу и анус...
      - Ох-хо-хо...
      - Не больно? - спросила низким голосом Вилетта.
      - Нет. Хорошо. Работай. Это я о своем...
      ...Да... Жил на зоне "Сынок" при покровительстве Вени Пермского как у Бога за пазухой. Естественно, был в отказниках. Не работал. А ел. И сравнительно сладко. При том не был опущенным, хотя и казался многим склонным к мужеложству зэкам достаточно привлекательным.
      Объяснялось это просто.
      "Сынок" рассказывал пахану "руманы". Поскольку читать "ББ" любил с раннего детства и еще до войны прочитал уйму сказок и взрослых книг.
      Особым успехом у зэков пользовались сюжеты из драм и трагедий Вильяма Шекспира.
      "Гамлет" шел на ура...
      "ББ" хохотнул, вспомнив, как он пересказывал "Гамлета" малообразованным зэкам.
      "- Нy вот, блин, идет Гамлет, а навстречу ему Гильденштейн и Розенкранец...
      - Евреи?
      - Нет, датчане.
      - Это как?
      - Нy, в смысле, они в Дании живут.
      - Ты смотри, и там евреи есть. Ну, дальше.
      - Гамлет им и говорит: "Чего пригорюнились, орлы". Те, суки, натурально молчат. Он им и говорит, одному из них: "Гильденштейн, Гильденштейн, а сыграй-ка ты мне на флейте". "Ты чего, с катушек слетел, принц? - отвечает Гильденштейн. - С какой такой стати?" - "Прошу как друга. Понял, блин?"
      - А тот?
      - А Гильденштейн все равно отказывается.
      - Во, блин, сучара, кореш просит, все брось, а уважь - перо в бок, и вся недолга. А что Гамлет?
      - А Гамлет свое гнет.
      - Молодец.
      - И говорит: "А почему?"
      - А тот?
      - А тот отвечает: "А потому, что не умею я играть на флейте".
      - А тот?
      - Кто, блин, перебьет еще раз "Сынка", яйца отрежу.
      - Понял, понял, извини, папа-Веня.
      - Вот, а Гамлет и говорит ему: "Не умеешь?"
      Тут вся кодла затихала, предвкушая, как Гамлет отбреет этого датского еврея по фамилии Гильденштейн. В лагере не было антисемитизма. Просто еврейская фамилия вызывала привычное предубеждение.
      - Ну... - выдохнул кодлан...
      - Вот... И Гамлет ему говорит: "А что ж ты, сука, тогда на моих нервах играешь?"
      В этом месте румана кодлан всегда разражался громким хохотом, оценив шутку Гамлета на пять по пятибалльной системе".
      Так хорошо жилось, так хорошо.
      И вот пришел с этапом Гриф. Тощий, кадыкастый, жесткий и злой. Мокрушник. Бывший мокрушник. С тех пор, как стал вором в законе, западло ему стало кровь пускать.
      А на новой зоне - как себя покажешь? Нарушил заповедь.
      Убил Гриф Веню Пермского.
      Вспоминать это "ББ" не хотелось.
      Потому что до сих пор в памяти стояло лицо Вени с вытаращенными, вылупившимися из орбит глазами, его удивленный ужасный взгляд: то ли он был удивлен, что новый "законник" на него руку поднял, то ли поразился тому, что никто из кодлы, ему сапоги лизавшей, за него не вступился и все легко признали власть нового пахана.
      Началось с карт. Гриф обвинил Веню в шулерстве, крысятничестве. Тот послал "валета" - Робика "Гундосого", Гриф его задушил одной рукой.
      То есть перехватил шею "Гундосого", когда тот попер с пером на Грифа, и жал, пока "Гундосый" не выпустил дух.
      Западло пахану на такое не среагировать.
      Вынул и Веня Пермский свой большой нож - десантный, трофейный, сделал выпад, достал Грифа, порезал ему бок, кровь на фиолетовой майке выступила, а Гриф изловчился, ухватил шею Вени двумя руками, сдавил и додавливал так, пока папа-Веня концы не отдал.
      В эту минуту "ББ" пережил такой ужас, какого ни до того, ни после пережить ему не приходилось.
      Он даже обмочился слегка. Слава Богу, никто не заметил. Но сам-то "ББ" эту минуту запомнил на всю жизнь.
      С той поры кончилась сладкая жизнь.
      Не интересны были Грифу руманы "ББ", и пришлось Боряшке шестерить перед паханом, как все, - сапоги почистить, миску помыть, чифирь сварганить.
      И не было между ними той душевной, отеческой близости, которая была у юного "ББ" с Веней Пермским. Может, и потому, что был новый молодой волк-пахан всего лет на 15 старше юного Боряшки.
      Годы прошли, а страх остался.
      И до сих пор, когда судьба их сводит, хоть несколько капель да напрудонит в трусы всемогущий "ББ". Такой страх на него до сих пор наводит вор в законе по кличке Гриф. Хотя и он давно не "Сынок", а президент гигантского кодлана, совершенно легальной промышленно-финансовой группы, и Гриф - не Гриф, а профессор и даже академик Аркадий Борисович Моров.
      "ББ" вспомнил, как он - в роскошном смокинге, белоснежной рубашке, с двумя орденами на груди, одним на шее и бутоньеркой в петлице, лениво и снисходительно раскланиваясь с сильными мира сего - министрами, банкирами, деятелями культуры и искусства, ищущими его покровительства, прошел по парадному залу "Английского клуба" и вдруг увидел идущего ему навстречу профессора Морова - тоже в смокинге, тоже с орденами... Они кивнули друг другу, и, хотя подчиненность Грифа "Сынку", или (так его уже давно никто не называл) "ББ", была в воровской иерархии чисто номинальной, Гриф первым протянул костистую руку. "ББ" сжал ее, и вдруг почувствовал, как струйка брызнула в трусы - сработал юношеский страх перед более сильным вором.
      Тогда впервые и проявилась эта странная болезнь. Болезнь Паркинсона. Вернее, ее разновидность.
      Он ответил на рукопожатие, Гриф же так крепко сдавил его кисть, что он сдался, как всегда сдавался в поединках с ним. И выпустил холодную ладонь профессора Морова.
      Но не тут-то было. Ему показалось, что он выпустил. Он дал своему мозгу команду, мозг - приказ мышцам, - выпустить руку ненавистного "врага-друга". Но его пальцы все сильнее сжимали руку Морова, не подчиняясь командам мозга.
      Гриф удивился, чуть приподнял кустистые черно-седые брови. И сжал его руку в ответ. "ББ" снова приказал мышцам выпустить руку "визави". Но его пальцы не подчинялись командам мозга. Лоб покрылся крупными каплями пота. Он слегка пошатнулся на ватных ногах, дернул руку на себя. Его конвульсии не остались незамеченными Грифом, и он, с интересом естествоиспытателя к мучениям подопытного кролика, ослабил свою хватку. Потом вообще перестал воздействовать на руку "ББ". Но "ББ" все так же стискивал руку Грифа, в то же время пытаясь выдернуть свою руку и понимая, что Гриф его не держит: держат вцепившиеся в холодные пальцы бывшего пахана его собственные пальцы.
      - Э-э... "Сынок", да у тебя проблемы...
      Гриф лет тридцать не называл "ББ" "Сынком". А вот слегка фамильярный, покровительственный тон мог себе позволить и раньше.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28