XXX

Масамори, Хашиман

Район Галедона, Империя Драконис

30 октября 3056 г.

Барабанный перестук конских копыт наполнил тело Кэсси сумасшедшим ритмом. Ему басовито аккомпанировал бившийся о берег прибой, порожденный невидимым отсюда штормом на Шакудо. Длинные стебли пурпурной прибрежной травы, развеваемые ветром, обвивали ноги девушки, когда она проезжала мимо.

Грохоча копытами, гнедой жеребец Перси Филлингтона догнал ее и промчался мимо. Он достиг заранее оговоренной линии финиша, которая проходила рядом с главной мачтой давно утонувшего и выброшенного на берег парусника, находящегося в нескольких сотнях метров от нее. Натянув поводья жеребца, граф заставил животное подняться на дыбы, чтобы ознаменовать свою победу, а затем перегнулся через шею лошади и одобрительно похлопал, когда Кэсси подскакала на серой в яблоках арабской кобыле.

— А вы оказались способной ученицей, — заметил он. — Уже сейчас вы держитесь на лошади так, словно занимались этим много лет.

— Я всегда любила животных, ваша светлость, — ответила Кэсси, которая действительно занималась верховой ездой много лет. Когда-то полностью урбанизированная городская уличная девчонка, она научилась объезжать различных более или менее прирученных животных, стремясь усовершенствовать мастерство разведки. Но то была довольно грубая верховая езда, далекая от изысканности. Владение искусством верховой езды считалось обязательным в высших классах Империи Драконис; по традиции, езда являлась благородным времяпрепровождением воинов, кроме того, на многих планетах в пределах империи лошади по-прежнему оставались основным средством передвижения. Правитель планеты ездил лучше Кэсси и выиграл скачку без уступок с ее стороны.

Они не торопясь спускались вниз по пляжу, чувствуя, как бока лошадей ходят ходуном. Воздух был холодным, но не морозным; они наслаждались последними нежданными теплыми деньками. Большая хашиманская луна Йошицуне, розовая и раздутая, висела над далекой черной грядой Тримурти. На горизонте растекался закат, словно разливалось жидкое пламя. Запах соли, мокрого песка, загнивающих водорослей и бесконечного вечного океана окутал их, словно тяжелым облаком. Запоздавшие сверчки верещали в дюнах рядом с пляжем. Ночные птицы чуть не задевали их лица мягкими концами крыльев, когда прорезали темноту, чтобы, широко раскрыв клюв, схватить крошечных насекомых, и издавали при этом мрачные крики. Некоторое время всадники ехали молча.

Было это хорошим знаком или дурным, Кэсси еще не разобралась толком. Все три последних дня Перси занимался государственными делами, а она волновалась и проводила время, играя в маджонг и покер с Йоримото, которому правитель поручил присматривать за гостьей. Зная, что часы тикают, что где-то рыжий затевает новую вылазку против дядюшки Чэнди и полка, девушка чувствовала себя несчастной и загнанной в ловушку. Сегодня, к моменту возвращения Перси, она уже поняла, что ее нервы вот-вот сдадут.

Присутствие Йоримото оказалось приятным и ненавязчивым. В этом проявилось известное мастерство, с каким он вел наблюдение за девушкой, и она почти уверилась, что именно он был агентом мирзы в Штормовой Гавани. Или одним из них, вероятнее всего, тем самым, кто периодически оставлял для нее тайные послания.

Они выехали на поперечную тропку, круто поднимающуюся вверх, миновали несколько отвесных скал, направляясь к поместью, темная громада которого возвышалась на уступе. По пути приятным мягким голосом Перси рассказывал истории об этикетных глупостях и сановной напыщенности, что вызывало у Кэсси искренний смех. Граф умел рассказывать анекдоты.

У стен огромного дома они отдали лошадей грумам, которые стояли с преувеличенно серьезными лицами, и поднялись по тропинке, выложенной ракушечником.

— Должен признаться, я очень по вас соскучился, — сказал правитель.

— Я тоже скучала по вашей светлости.

Граф остановился перед девушкой, дотронулся до подбородка красавицы и кончиком согнутого пальца приподнял ее лицо.

— Может, вы хоть сейчас начнете звать меня просто Перси? — спросил он.

И поцеловал ее. Мгновение Кэсси стояла как зачарованная. Затем вырвалась и побежала вверх по дорожке.

Он засмеялся и бросился следом. Она обнаружила, что тоже смеется. Преследование не пугало девушку. Она замешкалась, позволив ему поймать себя.

Добежав до конца дорожки, она остановилась как вкопанная. Небольшой вертолет, обвешанный по сторонам оружием, стоял в центре широкого ухоженного газона перед домом. Вторжение оказалось неожиданным, как удар в лицо.

Правитель планеты остановился позади нее. Он положил мягкую руку ей на плечо, уже не смеясь.

— Пожалуй, вам лучше войти в дом с заднего входа, дорогая, — спокойно произнес он.

Девушка посмотрела на него снизу вверх, изображая на лице ужас. Он легонько похлопал ее по плечу:

— Не бойся, Жасмин. Это не Чэнди. Просто государственные дела.

Она кивнула, направилась к двери, но вдруг остановилась.

— Лорд... Перси... насчет моего брата...

— Позже, позже, я обещаю. А сейчас забудь об этом.

— Вы заставили меня ждать, — заметил Нинью Керай Индрахар, когда правитель планеты вошел в гостиную.

— Меня задержали дела.

— Разумеется. — Второй человек в СНБ был одет в свой обычный черный костюм. Он стоял, заложив руки за спину, изучая портрет дедушки нынешнего графа. Нинью настойчиво развивал у себя вкус к прекрасному, хотя ему еще не удалось выработать эстетизм, который должен быть присущ каждому наемному убийце. Здесь впервые присутствовало нечто, что он был почти готов принять безоговорочно. Старый граф явно был воином. Драконом до мозга костей, с проницательными ястребиными глазами и непокорно сведенными к переносице бровями, сжатые челюсти выглядели так, словно художник запечатлел момент, когда он скрипел зубами от ярости, вызванной врагами Дома Куриты.

И все же Нинью испытал некоторое облегчение, словно сбросил с плеч тяжелый груз, когда смог от искусства перейти к делу.

— Ваша новая игрушка, — произнес он. — Она принадлежала Чандрасехару Курите. — Это прозвучало не как вопрос, а как констатация факта.

Правитель кивнул. Он все еще оставался в бриджах для верховой езды и сапогах.

— Принадлежала. Но теперь — нет.

— Как вы думаете, она не шпионка?

— Она пристрелила одного из иностранных наемников Чандрасехара из оружия, принадлежащего моему личному охраннику. С трудом верится, что даже Чандрасехар зайдет так далеко.

— Раздобыть нового гайчинского наемника несложно.

— Я тщательно изучил ее прошлое. Она представляет собой только то, что есть, простая жертва аппетитов Чандрасехара.

— Я хочу ее допросить.

— Нет.

Брови в шрамах сошлись над черными глазами.

— Мне придется ее забрать.

— При всем моем уважении к вам, заместитель директора, не могу понять, что вас смущает? Она здесь не в том положении, которое дало бы ей возможность вызнать что-нибудь полезное для врагов Дракона. — Граф покачал головой. — Она достаточно настрадалась, бедная девочка. Я не намерен подвергать ее допросам ваших следователей, даже самым мягким. Вы можете удовольствоваться моим словом, что она настолько же полезна Чандрасехару, как я, или вы, или кто угодно на Хашимане.

Чем дольше черные глаза Нинью вглядывались в Филлингтона, тем сильнее лицо гостя напоминало маску, искаженную яростью. Мускулы челюстей правителя напряглись, но взгляд остался непоколебимым.

Нинью кивнул, словно его кто-то толкну в затылок.

— Это не важно. Я пришел, чтобы сообщить вам, что мы готовы к действиям. — Он сделал паузу и неохотно добавил: — Помощник директора Кацуяма сообщил мне, что общественное мнение благоприятное.

Перси улыбнулся с облегчением:

— Замечательно. Когда мы выступаем?

— Завтра. — Покрытые шрамами губы изобразили нечто, похожее на улыбку. — И даже если Чандрасехару Курите известны все детали нашего плана, ничто на этой планете и никакие его действия не остановят нас.

Масамори часто называют «городом бронзовых башен». Самый высокий из асимметричных небоскребов в стиле Ямато занимала административная штаб-квартира компании «Танади компьютере», занимавшая двести пятьдесят этажей, паривших над перенаселенным деловым центром города.

Когда льстивая блондинка-секретарша объявила о прибытии правителя планеты, маркиз Редмонд Хосойя, глава корпорации «Танади», стоял в маленьком кабинете, глядя в окно, выходящее на запад, к реке, и на огромный прямоугольник фабричной территории ХТЭ. Утренний свет солнца заливал комнату, придавая обстановке фальшивую веселость.

— А, ваша светлость, — произнес маркиз, оборачиваясь после тщательно рассчитанной выдержанной паузы дерзости. — Очень рад видеть вас.

Хосойя поклонился и шагнул вперед, чтобы пожать руку гостю. Он был небольшого роста, но одет безупречно. Волосы, баки и усы были пышными и белыми, словно вечные снега на высочайших пиках Тримурти. Темный костюм, очень строгого покроя составлял разительный и, возможно, намеренный контраст с обычным алым халатом дядюшки Чэнди.

Поклон маркиза был кратким, но Перси, который все-таки играл в эту игру всю жизнь, ответил ему легким элегантным кивком. Рукопожатие хозяина отличалось солидностью и крепкой силой. Несмотря на повадки Хосойи и его дорогой маникюр, угадывалось нечто в широких плечах и огромной груди, что подсказывало: этот сановник не отказался бы от попытки сдавить покрепче пальцы правителя планеты. Но он знал, что лучше этого не делать; изящные бледные руки Филлингтона обладали недюжинной силой.

— Маркиз, — произнес Филлингтон, — позвольте представить моего друга Жасмин Мехта из города Шринагара.

Темные глаза Хосойи мельком оглядели девушку, словно лучи головидеокамеры.

— Она красива, — сказал маркиз тем же тоном, каким он говорил бы о новом рысаке или привезенных наручных часах, изготовленных по последней технологии.

Он вновь сконцентрировал внимание на правителе планеты, словно Кэсси внезапно стала невидимой.

— Чем я обязан удовольствию и чести вашего визита?

Девушка оделась настолько скромно, насколько это позволил предоставленный ей гардероб: темно-коричневое платье до колен, еще более темные чулки и туфли, коричневая шляпка-таблетка с короткой вуалью, свисающей на лоб, но не закрывающей лицо. Оно было цвета темной слоновой кости, его оттеняли зеленые глаза, но это не бросалось в глаза и не привлекало ненужного внимания.

— У моей приятельницы есть брат в Шринагаре, который по моим сведениям является дипломированным инженером-электриком. Сейчас он подыскивает работу. Мне пришло в голову, что вы можете оказать мне честь, рассмотрев его кандидатуру для устройства на подходящую должность.

— Это ваша светлость оказывает мне честь, хорошо зная, что Танади неутомимо разыскивает талантливых и образованных работников. Я благодарен вам за проявленное великодушие.

По знаку Перси девушка уселась в кресло, стоявшее в стороне, скрестив ноги, приняв позу, ожидаемую от приличной дамы сопровождения. Цветистые объяснения продлятся еще долго; маркиз будет бесконечно благодарить Перси за медное пресс-папье, выполненное в форме таракана. Как украшение разговора Жасмин полагалось выглядеть так, словно все сказанное приводит ее в полный восторг, даже если у нее от этого разовьется косоглазие. В культуре Драконов имидж значил все.

Кэсси на этом уже собаку съела и потому сейчас, наклонившись вперед и облизывая губы, старательно играла роль участливой сестры и дочери. На самом деле она старалась не пропустить из разговора ни одного слова. Было непохоже, что кто-нибудь из этих мужчин обронит хоть крупинку драгоценной разведывательной информации, даже в присутствии такого ничтожества, как содержанка. Но нельзя стать отличной разведчицей, если не держать постоянно ушки на макушке.

Ненавязчиво Хосойя отвел Перси от спутницы к окну, выходящему на фабричные территории ХТЭ и реку. Наиболее вероятным объяснением было то, что он считал неприличным обсуждать важные вопросы в присутствии женщины, даже если она представляла собой элемент обстановки. И все же что-то в жестикуляции мужчин, когда они разговаривали, понизив голоса так, чтобы она не смогла разобрать ни слова, показывало, что между ними оставалось нечто недоговоренное. Кэсси не знала, имело это отношение к тому, что они обсуждали в данную минуту, или нет, возможно, собеседники говорили о вымышленном брате из Шринагара. Они выглядели так, словно состояли в заговоре.

«Если Хосойя действительно виновен, — подумала Кэсси, — надеюсь, что Перси в этом не участвует».

Проскользнувшая мысль поразила ее. «Почему это меня заботит?»

Она открыла сумочку, чтобы достать пудру. Это естественное женское движение мужчины Империи Дра-конис даже не заметили. Затем Кэсси убрала пудру, нагнулась, чтобы поправить чулок, и прилепила «жучка», который достала из тайника в пудренице, к внутренней стороне кресла.

С одной стороны поверхность матового черного полимерного диска была покрыта специальным молекулярным составом, мгновенно прилипающим к любой поверхности, известным техам со времен Звездной Лиги. Девушку предупредили, чтобы она избегала прикасаться к липкой поверхности после активирования «жучка». Появление внезапно прилипшего к руке аудиовизуального следящего устройства будет непросто объяснить даже новой подружке правителя планеты.

Кэсси не знала точно, как работает эта штуковина. Знала только, что она была пассивной электронно-оптической, а не голографической. Мирза Абдулсаттах заверил ее, что «жучок» вряд ли будет найден. В нем очень мало железа, в пассивном состоянии он почти не требует энергии, и, следовательно, его трудно обнаружить. Кроме того, сановники Дракона рассчитывали, что Хосойя вряд ли снизойдет до того, чтобы проверять собственный офис на наличие «жучков», поскольку он оказался слишком горд, чтобы позволить Службе безопасности поставить здесь камеры.

Кэсси сказали, что оставалось только ждать. И наблюдать. Когда крошечный нанопроцессор внутри «жучка» — еще одно техническое достижение, спровоцированное активными поисками нового оружия после вторжения кланов, — отметит что-то интересное и важное, он запишет это, спрессует сообщение и выстрелит им в микросекунду в приемники, установленные около башни Танади. В это мгновение «жучок» почти наверняка будет раскрыт и в здании заработают датчики для обнаружения незаконного передатчика. Но его работа на этом уже закончится.

Кэсси мало доверяла чудесам техники и не понимала, как эта штука «узнает», достаточно ли важна инфомация для передачи или нет. Но это был единственный шанс увести рыжего с дороги Чандрасехара Куриты и с пути «Кабальерос».

Именно для этого столь тщательно продумывалась вся интрига, связанная с Перси Филлингтоном, графом Хашиманским. И как только Кэсси поставила «жучок» на место, она почувствовала себя опустошенной и разбитой. Девушка испытывала одновременно и подъем, и полный упадок сил.

«Держись настороже», — приказала она себе и сосредоточилась на том, чтобы стать совершенным украшением разговора.

XXXI

Масамори, Хашиман

Империя Драконис

30 октября 3056 г.

Кэсси сидела на полу спальни в озерце полуденного солнечного света и, раздвинув ноги и сомкнув ладони в замок, нагибалась вперед, вырабатывая растяжку. Скрытые наблюдатели восприняли бы явную практику боевых искусств с подозрением. Однако от спутницы важного вельможи ожидали, что она будет поддерживать себя в лучшей форме.

После встречи с Хосойей правитель планеты отослал ее назад, в Штормовую Гавань, на личном вертолете. Судя по небрежности манер, мысли графа явно занимали срочные дела, и потому на прощанье он только слегка обнял Кэсси и поцеловал в щечку.

Кэсси нутром чувствовала, какими были срочные дела. Твердыми доказательствами она не располагала.

Маленький головизор светился в углу спальни. Он стал уступкой ее роли легкомысленной девушки — Кэсси никогда не любила подобные развлечения. В тот момент, когда ей наконец удалось дотянуться подбородком до ковра, девушка увидела на голоэкране миниатюрное изображение зала отдыха фабрик ХТЭ.

Кэсси дотянулась до панели регулировки и включила звук. На переднем плане женщина-репортер спрашивала светлоголового бойца разведывательного взвода:

— Ради чего вы сражаетесь?

Он почесал пальцем нос, сплюнул, идиотски улыбнулся в камеру и ответил:

— Ради денег. Зачем же еще?

На заднем плане отдыхающие «Кабальерос» по-разному проводили свободное время: играли в пул, ссорились или стояли, потягивая спиртное и тупо уставясь в камеру. Многие из них имели белый или черный цвет кожи. Хотя в Империи Драконис проживали и белые и черные граждане, они не составляли большинство ни во всей Империи, ни на Хашимане. Значительное число населения страны на самом деле совершенно не отличалось от нортеньо и индейцев, служивших в Семнадцатом полку.

Сердце у Кэсси упало. Если ей и требовалось подтверждение, что удар по полку вот-вот нанесут, то теперь она его получила. Средства массовой информации Масамори тенденциозно построили весь репортаж, представив наемников жадными, грубыми и чуждыми, — одним словом, гайчинами. Освещение в прессе прохождения первого батальона через Масамори до фабричных территорий выглядело благоприятным для полка; в остальное время средства массовой информации уделяли мало внимания Семнадцатому, исключая, пожалуй, налет сектантов «Слова Блейка», но и тогда он освещался положительно для полка. Внезапная смена акцентов, по всей вероятности, инициирована свыше.

«Ты знаешь, кто это сделал, — подсказал ей внутренний голос. — Перси». Хотя Перси мог инициировать эту внезапную грязную клевету, направленную против Чандрасехара и его наемников, девушка сомневалась, что за этим стоит он. Похоже, Нинью Керай приподнял свою грязную рыжую голову.

Она щелкнула тумблером, и экран погас. Пора возвращаться обратно, подумала она с чувством, напоминавшим легкую панику.

Мирзе, наверное, уже известно, что Кэсси выполнила задание, по крайней мере, он знает, что она сделала все от нее зависящее. Неизвестный друг из окружения графа прошлой ночью оставил «жучок», прикрепив его липкой лентой под раковиной. Девушка все еще не догадывалась, был ли им Йоримото или кто-то другой, но они уже осведомлены, что Кэсси побывала сегодня у директора Танади.

Она спрашивала Абдулсаттаха, как ее намереваются выручать после выполнения задания. Каждая лишняя секунда, проведенная в непосредственной близости к Филлингтону, увеличивала опасность разоблачения. Шпионы графа, а возможно, и Нинью еще копались в ее прошлом. Рано или поздно они дойдут до фундамента, и все здание лжи рухнет. Или Кэсси могла оступиться. Она безоговорочно полагалась на свои способности, чтобы сыграть порученную роль, но, хоть и не любила даже думать об этом, все-таки не достигла пока совершенства.

Мирза сказал, чтобы она не беспокоилась об этом. За ней придут.

Девушку интересовало, когда за ней придут. Подсознательно она чувствовала, что разоблачение может последовать в любую минуту.

Даже если ее не поймают, невыносимой оставалась сама мысль, что она ничем в такой ситуации не может помочь Семнадцатому полку — единственной родной семье.

До нее не доходила ирония ситуации, когда Кэсси жаждала покинуть уютную спокойную виллу правителя планеты, чтобы оказаться в гуще событий — на фабричной территории ХТЭ.

«Держи себя в руках, — повторяла Кэсси. — Если ты запаникуешь, все кончено». Девушка сделала глубокий вдох, думая о том, что попадала в переделки и покруче. Ну, а если Абдулсаттах не вызволит ее, то придется самой искать способ вернуться назад, решила она, и в этот момент раздался взрыв на площадке газона перед домом.

Девушка вскочила на ноги, подбежала к стеклянным дверям, которые вели на маленький балкон, и чуть сдвинула скользящую дверь вбок, чтобы увидеть, что там происходит, без риска быть обнаруженной.

На газон приземлился военный вертолет, главный винт вращался все медленнее, а из дверцы уже посыпались одетые в черное фигуры, сжимая в руках автоматические пистолеты.

От нарастающего грохота другого двигателя, прямо над головой, задребезжали стекла. Кэсси отвернулась от окна. Незваные гости не носили обычных костюмов коммандос ОДОНа, но это еще ничего не значило. Все последние дни она потратила на то, чтобы разыскать побольше укромных местечек — от буфетной до подсобных помещений, где хранились метлы. Она решила укрыться в одном из них и не выходить наружу, пока хорошенько не разберется, кто же эти вооруженные люди в масках.