ГЛАВА 19

— Не поднимайтесь, — зашептал Лайон, когда леди Крэгмир попыталась на рассвете встать с постели. — Я хочу именно такой запомнить вас: лежащей с раскрасневшимся лицом, с губами, распухшими от поцелуев, на нашем супружеском ложе. Я хочу сказать вам так много, но времени нет.

— Почему вы так долго ждали? — с любопытством спросила девушка. — Все эти дни мы могли бы быть очень счастливы, если бы вы не позволили гневу завладеть вашим сердцем.

— Вы женщина, Ариана, у вас есть семья и имя. А у меня всю жизнь были только гордость и незапятнанная честь, которую я обрел, сражаясь под знаменами Завоевателя. Затем на моем пути появились вы. Я не хотел жениться на вас, но сделал это, чтобы доставить удовольствие Вильгельму. Мне понравился Крэгмир, в нем осталась частичка моего сердца. Первый удар по моей гордости вы нанесли, когда оскорбляли меня. Вы никогда не скрывали своей ненависти к норманнам, презирали меня, несмотря ни на что. И когда меня поставили перед необходимостью выбрать между Малькольмом и вашим союзом с Эдриком, я переступил через гордыню и не позволил вам стать женой Блэкхита. Вы представить себе не можете, что я чувствовал.

— Я не просила вас делать это, — напомнила ему супруга.

— Вам и не надо было, я сам сделал выбор. И именно поэтому факт измены Вильгельму оказался вдвойне отвратительным. Я не мог простить вас.

— Лайон, я…

— Нет, миледи, у нас мало времени. Я должен идти. Мы поговорим, когда я вернусь.

— Да, когда вернетесь, — согласилась Ариана и мрачно подумала: «Если вы вернетесь».

Она наблюдала, как он одевается при мерцающем свете свечи, и восхищалась стройной, мускулистой фигурой. Леди Крэгмир знала, что в зале сэр Бельтан поможет ему облачиться в боевые доспехи и выберет оружие. Одевшись, мужчина долго смотрел на жену, затем, встав на колени, поцеловал ее. Когда дверь за ним закрылась, девушка разрыдалась.

— Идите с Богом, любовь моя, и пусть удача не покинет вас, — прошептала она ему вслед.

Двумя часами позже Ариана стояла на смотровой площадке, кутаясь в плащ и стараясь защититься от порывистого, пронзительного ветра. Лайон ехал впереди отряда и уже миновал ворота. Он казался могучим, непобедимым, сеющим страх и в то же время удивительно уязвимым в свете занимающейся кровавой зари. Ей показалось, что один раз он все-таки обернулся и бросил на нее прощальный взгляд, хотя с уверенностью сказать она не могла. Положив руку на живот, она издала громкий стон. Неужели ее ребенок так и не узнает своего отца? Девушка молилась, чтобы ее вновь посетило видение и показало, каким образом она может спасти мужа, но тщетно.

— Здесь очень холодно, миледи. Вас продует, а вам надо заботиться о ребенке.

Ариана испуганно вздрогнула. Надия, как всегда, появилась неожиданно.

— Ты, похоже, шпионишь за мной и постоянно пугаешь меня. Что ты хочешь? Ты пришла сказать, как я могу спасти Лайона?

— Вы узнаете, когда придет время, — заявила колдунья. — А пока вам следует подумать о сыне. Наследник Льва станет защитником этой земли, и поэтому о нем нужно позаботиться еще до рождения.

Ариана задумчиво смотрела на старуху:

— Откуда ты знаешь, что будет сын? Никто не может предсказать пол ребенка.

Надия смотрела куда-то мимо нее.

— У вас родится мальчик, миледи, и в свое время он станет великим человеком. Да, люди будут уважать сына Льва, как уважали его отца. — Взяв графиню за руку, она повела ее вниз по лестнице, направляясь в башню. — Идемте, миледи, не надо стоять на ветру.

Ариана повернулась к собеседнице:

— А что будет с лордом Лайоном, Надия? Он вернется?

Колдунья пожала худенькими плечами:

— Если Бог пожелает того, миледи.

По истечении нескольких дней Ариана поняла, какое тяжелое бремя легло на ее плечи. Заниматься хозяйством в отсутствие мужа оказалось занятием довольно трудным. По утрам девушку по-прежнему мучила тошнота. Ее лучшим помощником был Кин, взявший на себя заботу о замке.

Присутствие Терзы скрашивало одиночество, но они слишком тревожились о своих возлюбленных и каждый день вспоминали их.

Ариана никак не могла забыть видение и молилась Богу о спасении Лайона. Не следовало ей скрывать свою беременность, даже если он не любит ее так сильно, как она его, хотя сердце девушки говорило ей, что Лев привязан к ней. Супруг почти признался ей в своих чувствах перед отъездом, но им не хватило времени для откровений, потому что ту ночь они отдали пылкой любви. Ариана понятия не имела, как долго продлится поход против мятежных баронов, но это неважно, главное, чтобы муж вернулся домой живым. Чем больше она думала о своем видении, тем больше ее тревожило нехорошее предчувствие. Если бы не совет Надии заботиться о ребенке, она бы немедленно отправилась в Честер. Находясь рядом с мужем, Ариана сумела бы найти способ защитить его.

Леди Крэгмир автоматически ела и спала, думая только об одном: нуждается ли Лайон в ней так, как она в нем?

Лев как раз вовремя прибыл в Честер. Его сердечно приветствовал Вильгельм. Король остыл. У него имелось достаточно времени поразмыслить, почему его любимец поступил подобным образом. Теперь же, когда лорд Крэгмир объяснил причины, которые вынудили его принести клятву Малькольму, король простил его и поблагодарил за своевременную помощь.

— Если бы что-нибудь угрожало Матильде, я бы поступил точно так же, — неохотно признался он. — Я прощаю тебя, лорд Лайон, потому что нуждаюсь в тебе и потому что не привык к тому, что тебя нет рядом. Эти проклятые уэльсцы совсем доконали меня. Я не мог выбить их из замка. Подлые трусы напали в глухой полночный час на мою сонную армию и затем скрылись за стенами крепости. Дьявол, они умные черти.

— Что вы намерены делать, сэр?

— Намерен осадить замок и разрушить все вокруг: сжечь деревни, церкви, вытоптать поля, пока они не сдадутся. Пусть видят, что им не на что надеяться.

Лайон побагровел. Он хорошо знал, как жесток Вильгельм, потому что не раз видел, как он расправляется с непокорными. Король сделает все возможное, чтобы поставить мятежников на колени.

— Идем, — пригласил Вильгельм, — в мой шатер, где ты расскажешь мне о жене. Она уже беременна? Моя Матильда подарила мне четырех сыновей, и я надеюсь, что у вас с Арианой будет столько же. Она порадует вас наследником, если, конечно, вы хорошо о ней заботитесь.

— Я давал мало поводов для радости своей жене, — признался норманн. После принесения клятвы Малькольму я так переживал о потере своего доброго имени, что обвинил ее в том, что сделал во имя… — он замолчал и с трудом закончил фразу, — любви.

— Я рад, что не ошибся, выбирая тебе жену, — усмехнулся Вильгельм. — Ты все еще желаешь леди Забрину?

— Вряд ли можно назвать мои чувства к ней желанием, — горько произнес Лайон. — Она скандалистка и противная потаскуха. Удивительно, что раньше я не замечал этого. Вы все еще хотите отдать ее лорду Эдрику?

— Он был мне очень полезен в твое отсутствие, — подумав, сказал король. — Поняв, что на Малькольма рассчитывать не стоит, он, похоже, собирается служить мне верой и правдой. Хотя я еще никак не могу простить ему заговор с Малькольмом и похищение твоей жены. Свадьба с Забриной явится отличным наказанием за его преступление против короны. Что ты скажешь на это, Лайон?

Тот рассмеялся:

— Да, сэр, такого наказания заслуживают лишь немногие мужчины. Но я воздержусь высказывать свое мнение о лорде Эдрике до тех пор, пока он не свяжет себя узами брака с леди Забриной. Только тогда лорд Блэкхит перестанет представлять опасность для Арианы и меня. Ни для кого не секрет, что моя жена предпочитает общаться со своими соплеменниками.

Вернувшись к отряду, Лев объяснил своим людям план Вильгельма. Бельтан предлагал штурмовать замок, другие настаивали на подкопе под стены, третьи советовали построить катапульту и забрасывать мятежников камнями, однако последнее слово осталось за королем.

Уэльские мятежники, взобравшись на стены, в отчаянии смотрели, как рыцари Завоевателя начали поджигать дома, уничтожать урожай, сея повсюду разрушения. Они видели, как обезумевшие крестьяне бежали от закованных в доспехи воинов, таща с собой наспех собранные узлы с одеждой. Вильгельм не собирался останавливаться ни перед чем, пока не покончит с бунтом.

На рассвете следующего дня уэльсцы вышли из ворот замка. Король понял, что на этот раз бароны не станут наносить неожиданный удар и быстро отходить под защиту крепости, нет, впереди соперников ждет кровопролитный рукопашный бой. Мятежники хотели разбить его войско и заставить бежать в Лондон.

Надо сказать, они выбрали удачное время для атаки. Большая часть армии Вильгельма по приказу короля разрушала все в округе, как в Йорке. С королем остались лишь несколько рыцарей с отрядами, включая Лайона и Эдрика. Увидев, что уэльсцы выходят из ворот и направляются к их лагерю, Лайон приказал людям готовиться к бою. Мятежные бароны страны болот стали последним препятствием на пути Завоевателя, и если Вильгельму удастся разгромить их, Англия будет полностью принадлежать ему. Поэтому король твердо вознамерился положить конец бунту. Если он победит, завоевание страны саксов можно считать законченным.

Две враждующие стороны встретились на равнине между рекой, протекающей на севере, и рядом холмов на юге. С Вильгельмом осталось мало людей, однако ему и раньше приходилось сражаться с превосходящими силами противника и побеждать. Когда у него есть такие опытные бойцы, как Лайон Крэгмир и Эдрик Блэкхит, ему нечего бояться.

Лайон с нетерпением ждал боя. Желая восстановить свое доброе имя, он намеревался сражаться, не жалея сил и жизни. Рыцарь защищал спину короля, отражал смертельные удары, думая о жене и сожалея, что не сказал ей о своей любви.

Он опасался, что Ариана не сможет полюбить норманна, но твердо решил завоевать ее сердце. Лайон считал, что леди Крэгмир привязана к нему и он не безразличен ей. Она уже не раз доказывала это. Совершенно ясно, что жена желает его, потому что отдавалась страсти так же исступленно, как и он. Похоже, без него она страдает. Это явится началом их любви и совместной счастливой жизни.

Взглянув на Вильгельма, рыцарь увидел, что король обороняется от двух сильных уэльсцев. Они угрожающе размахивали боевыми топорами, готовые в подходящий момент опустить их на голову Завоевателя. Лайон расправился со своим противником и бросился на выручку королю. Еще двое уэльсцев ринулись к Вильгельму, окружив его плотным кольцом. Лев рванулся вперед и ударом своего смертоносного меча отправил одного из нападавших к праотцам.

Вильгельм не мог в разгаре боя поблагодарить Лайона, но норманн знал, что тот отметит его своевременное вмешательство. Будто и не было предательства, и Норманнский Лев, как всегда, сражался рядом с королем, защищая его спину. Затем рыцарь сосредоточил свое внимание на другом уэльсце, направляющемся к нему.

Краем глаза он увидел, как один из рыцарей бросился к Завоевателю, размахивая мечом. К тому времени, как Лайон отразил нападение на себя, уэльсец уже намеревался нанести удар Вильгельму по не защищенному доспехами месту. Не думая о себе, рыцарь закрыл собой короля, приняв на себя предназначенный тому удар. Меч с широким лезвием вонзился ему под ребро, где находилась самая слабая броня, пробил панцирь и вошел в тело.

Лезвие вошло так глубоко, что Лайон упал на колени, застыв от острой боли, разрывающей внутренности. С радостным криком уэльсец вытащил меч и занес его для повторного удара, на этот раз в самое уязвимое, не защищенное доспехами место — в шею.

Норманн понял, что противник намеревается добить его, но глаза не закрыл, желая, подобно своим предкам викингам, знать точное мгновение, когда душа покинет тело. Рыцарь не стал уворачиваться, продлевая последние минуты жизни. Он чувствовал острие меча у шеи, ощущал соленый привкус крови, и с губ его слетело имя Арианы.

Однако летели секунды, но смерть не приходила. Он не видел, что Эдрик отвел разящий меч и убил уэльсца. Но мужчина знал наверняка, что гибель неизбежна. Шепча молитву, Лайон закрыл глаза и стал ждать, когда создатель призовет его к себе.

Ариана, вскрикнув, согнулась от боли. Это не имело ничего общего с ребенком, которого она носила под сердцем. Девушка уже поняла, что случилось, и снова закричала, качаясь из стороны в сторону. Все находящиеся в зале смотрели на нее, пораженные происходящим, и терялись в догадках, что делать. К счастью, поблизости оказалась Терза. Она бросилась на помощь госпоже.

— Миледи, что с вами? Вам больно?

— Найди Надию, быстро.

— Сначала я доведу вас до вашей комнаты, затем приведу колдунью.

— Я сам провожу миледи, а ты иди за старухой, — Кин осторожно взял леди Крэгмир под руку и вывел ее из зала.

Боль все нарастала, охватив уже все тело. Не желая оставлять госпожу одну в таком состоянии, сенешаль тревожно вглядывался в искаженное страданием лицо, не зная, чем помочь ей. Он облегченно вздохнул, когда, наконец, Терза привела Надию. Старуха тут же жестом указала ему на Дверь, и Кин мгновенно удалился. Никто не осмеливался спорить с колдуньей.

— Что случилось, миледи? — обеспокоенно спросила Надия. — Это ребенок?

— Нет, — выдохнула девушка, корчась в приступе сильнейшей боли. — Это Лайон. Разве ты не чувствуешь? Разве видения не сказали тебе? Он мертв, Надия. Норманнский Лев мертв. Господи, я не вынесу этого.

Терза закричала и рухнула в кресло, рыдая, а колдунья, нахмурившись, задумчиво смотрела на госпожу:

— Вы уверены, миледи?

— Я знаю точно, когда в него вонзился меч, — ответила леди Крэгмир, закрывая глаза. — Разве ты этого не чувствуешь?

— Вы единственная можете чувствовать его боль, миледи. Вы единственная настолько его любите, что способны на расстоянии узнать о его самочувствии. Но я думаю, что он не мертв.

— Господи, Надия, я всем сердцем хочу верить тебе, но боль говорит мне об обратном. Я должна ехать в Честер и убедиться, права я или нет. Я-то думала, ты поможешь мне, ведь только ты одна способна знать наверняка, что происходит в Честере. Ты всегда с легкостью давала советы, предсказывала будущее, которое являлось только тебе в твоих видениях. Почему же ты не можешь сказать мне, что случилось с моим мужем?

Впервые за всю жизнь Надия не смогла ответить. Она знала, что лорду Крэгмиру угрожает смертельная опасность в Честере, но разве она не предупреждала Ариану? Однако пока колдунья не чувствовала, что Норманнский Лев мертв.

— Вы должны оставаться в Крэгмире, миледи, — проскрежетала Надия, — ради спасения своего ребенка. Третий месяц наиболее опасен для него.

— Это все, что ты можешь посоветовать мне? — в отчаянии закричала девушка.

— Я могу вам сказать, что Лайон жив. Смертельно ранен, близок к гибели, возможно, но он все еще дышит.

— Как я спасу его, если он так далеко? Ты больше знаешь о лечебных мазях и целебных бальзамах, чем я.

— Ваше лекарство сильнее моего, миледи. Вы это поймете со временем. Я не в силах помочь вам.

— Господи! — взмолилась девушка. — Научи, как мне помочь ему.

— Надо ждать, — тихо проговорила Надия.

— Миледи, нельзя так убиваться, — вмешалась насмерть перепуганная Терза, волнуясь за состояние любимой госпожи и ее будущего ребенка. — Мы ничего не знаем о произошедшем в Честере. Вы не можете знать, жив лорд Лайон или мертв. Возможно, вы так нервничаете, потому что беременны.

Ариана промолчала. Ей-то известно, что беременность ничего общего не имеет с ее состоянием. Она повернулась к Надии, желая получше ее расспросить, но колдунья, как всегда, внезапно исчезла.

Все последующие дни леди Крэгмир места себе не находила. В сердце поселился страх. Она все еще чувствовала боль, хотя и не такую острую, как прежде, и ждала сама не зная чего, мало спала и еще меньше ела. Надия не показывалась ей на глаза. Колдунья пропала, не приходили и видения, хотя девушка молила о них.

Каждый день леди Крэгмир взбиралась на смотровую площадку башни и с тоской смотрела на пустой горизонт до тех пор, пока пронизывающий ветер не заставлял ее вернуться к горящему очагу. Однажды, когда она стояла и вглядывалась в серый туман, поднимающийся над болотами, и глаза уже устали, Ариана заметила нескольких всадников. Их фигуры отчетливо виднелись на фоне серого неба. Леди Крэгмир молилась, глядя на приближавшихся людей. Когда они подъехали к подъемному мосту, она торопливо сбежала вниз и отдала приказ открыть ворота.

Девушка нетерпеливо ждала, пока шестеро всадников въедут во двор. Одна из лошадей везла двоих, и леди Крэгмир тут же поняла, что вторым всадником является Лайон. Позади него сидел Бельтан, осторожно придерживая ношу. Когда рыцари сняли шлемы, Ариана удивилась, увидев среди них лорда Эдрика.

— Миледи, — обратился к ней сэр Бельтан странным, сдавленным голосом, слезая с лошади и осторожно снимая лорда Лайона. — Простите меня.

Девушка подавила крик отчаяния, увидев залитую кровью рубашку. Кто-то снял с Лайона доспехи и наспех, грубо, неумело наложил повязку.

Она взглянула на рыцаря, опасаясь, что мучившие ее подозрения подтвердятся, и сэр Бельтан словно прочел ее молчаливую просьбу:

— Он жив, миледи, но едва дышит.

— Отнесите его в опочивальню, — дрожащим голосом попросила леди Крэгмир. — Кто-нибудь пошлите за Надией.

Кин торопливо бросился исполнять приказ, а Ариана, пошатываясь, побрела за начальником стражи и одним из норманнов, несшими хозяина замка.

— Осторожнее, — тревожилась девушка, изо всех сил стараясь держать себя в руках, чтобы не разрыдаться перед посторонними людьми.

Леди Крэгмир не видела, что за ней следует лорд Эдрик, до тех пор, пока они не вошли в спальню.

— Я сделал все, что в моих силах, леди Ариана, — виновато бормотал тот, — но я не Бог.

Удивленная донельзя, баронесса спросила:

— Вы перевязали раны Льва?

— Да. Он серьезно ранен, Ариана. Удивительно, что ваш муж до сих пор жив. Мы скакали день и ночь, стараясь как можно быстрее добраться до Крэгмира.

— Чтобы он умер здесь, вы хотели сказать, — горько добавила девушка. Блэкхит не стал спорить:

— Вильгельм приказал отвезти Льва домой. Он спас жизнь короля.

— Я меньшего от него не ожидала. В храбрости ему не откажешь.

Леди Крэгмир быстро осмотрела мужа и поняла, что он близок к смерти. Путешествие от Честера до замка только ухудшило его состояние. Лицо стало пепельно-серым, а грудь едва вздымалась. Мужчина был без сознания. Казалось, что он уже мертв. Ариана больше всего на свете сейчас хотела заплакать и завыть. Развязав рану, она едва не лишилась чувств, настолько та была глубока. Из нее еще сочилась кровь, а края уже начали гноиться. Вражеский меч глубоко вошел под ребро с правой стороны. Другая рана находилась на шее, но не казалась такой серьезной, и Ариана промокнула ее чистой влажной тканью, с нетерпением ожидая Надию.

Колдунья появилась через несколько минут. Она принесла с собой корзину со своими снадобьями, поставила ее на туалетном столике возле кровати и немедленно принялась за работу. Надия потребовала принести горячей воды, и девушка, не желая покидать мужа, попросила Эдрика выполнить ее просьбу. Надия покачала головой.

— Рана очень серьезная, миледи. Но я постараюсь сделать все возможное.

— Он умрет? — охрипшим от волнения голосом спросила леди Крэгмир.

— Не могу сказать.

— Он должен жить! Лайон не может умереть, ведь ему еще ничего не известно о ребенке.

— Я предупреждала вас, миледи, — напомнила ей старуха. — Вам следовало рассказать ему о ребенке перед отъездом. А теперь помогите, я должна обработать его рану.

Ариана через плечо Надии внимательно наблюдала, как та тщательно промыла рану большим количеством воды с целебными травами. Сжав рваные концы, она выдавила гной, что вызвало приступ тошноты у леди Крэгмир. Затем колдунья бросила в открытую рану как можно больше свежих семян укропа и совместила края раны, положила на нее примочку и покрыла чистой повязкой.

Лайон не подавал признаков жизни. Затем Надия обследовала рану на шее, сказала, что она не опасна, и наложила на нее целебный бальзам.

— Я больше не в силах что-либо сделать, — заявила она, отходя от лежащего мужчины.

— Он едва дышит, — со страхом прошептала Ариана. — Ему больно. Почему Лайон не приходит в себя?

— Возможно, он так никогда и не очнется. Льву слишком поздно обработали рану, и она уже успела загноиться.

Девушка широко открыла глаза и упрямо подняла подбородок. Она никогда не позволит мужу умереть! Нет, как угодно, но она заставит его жить!

— Он не умрет, Надия, ты слышишь меня? Он не умрет! Я останусь возле него и буду бороться за его жизнь. Если в моих силах спасти его, я сделаю это!

Надия старалась не смотреть в глаза госпоже:

— Я приготовлю отвар из корней валерианы и оставлю его вам. Это хорошее успокаивающее средство. Мужчина уснет и не будет чувствовать боли. Вам следует понемногу давать ему отвар и следить, чтобы он не подавился. Если у него начнется лихорадка, я пришлю другие травы. Больше я ничего не в силах сделать. Теперь все зависит от вас, ибо в вашей власти спасти Лайона.

— Нет у меня никакой власти! — в ярости закричала Ариана, не понимая, что от нее требуется.

— Подумайте над моими словами, миледи. Сила, данная вам, одна из самых могущественных, даваемых когда-либо человеку. Я сейчас ухожу, но приду, как только вы будете во мне нуждаться.

Леди Крэгмир встала на колени возле супруга, взяла его за руку и прижала ее к груди, наблюдая, как Надия выскользнула из комнаты.

— О чем это болтала колдунья, миледи? — спросил Эдрик. — Какой властью вы обладаете?

Ариана вздрогнула. Она совсем забыла о присутствии Блэкхита.

— Увы, никакой власти и никакой силы у меня нет. Если бы это было так, я бы вылечила мужа.

— Вы выглядите очень утомленной, Ариана. Почему бы вам не отдохнуть? Пусть кто-нибудь из слуг посидит здесь, а вы отправляйтесь спать.

Леди Крэгмир подняла на Эдрика печальные, красные от слез глаза. Она очень мало спала с того момента, как почувствовала боль и страдания супруга. Девушка ела и спала только ради ребенка. И теперь, когда Лев здесь и находится на грани смерти, супруга его не оставит.

— Нет, я не могу. Я хочу, чтобы, открыв глаза, Лайон увидел меня.

— Если норманн вообще откроет глаза, — заметил Блэкхит. — Я останусь в Крэгмире и буду помогать вам.

— Спасибо, лорд Эдрик, — отрешенно отозвалась Ариана.

Сейчас ей было трудно думать о чем-нибудь еще, кроме спасения мужа и своей беспомощности, которую она ощущала, несмотря на заверения Надии. Почему старуха говорит всегда так туманно?

Эдрик ушел, а ночь не принесла видимых изменений в состоянии мужа. Ариана наложила новую повязку с целебным бальзамом, оставленным Надией, осторожно влила отвар из валерианового корня в его рот и массировала горло до тех пор, пока он не проглотил его. Прислонив ухо к груди, она вслушивалась в слабый стук сердца, радуясь, что оно бьется. Девушка плакала, молилась и непрестанно думала о возможных путях спасения супруга. Она обращалась к Богу и ко всем святым, проклинала и насылала хулу на высший разум за несправедливость. Затем, положив голову мужу на грудь, баронесса провалилась в беспокойный сон.

Лайон слышал, что вокруг него кто-то разговаривает. Голоса звучали глухо и неразборчиво, и мужчина попытался прислушаться. Ему казалось, что это ангелы, и он хотел поднять руки, приветствуя их. Лев попытался открыть глаза, но веки будто склеились. Рыцарь не мог пошевелиться. Ему это показалось странным. Он никогда не думал, что в жизни после смерти не сможет двигаться. Лайон считал, что увидит Бога в сверкающем ореоле, что его приход возвестят ангелы своим пением, а белокурые херувимы вознесут его к вратам рая. На лице норманн почувствовал что-то влажное и удивительно приятное. Улыбнувшись, он вновь провалился в небытие.