– Фай, что ты здесь делаешь? – закричала я. – Как это произошло? Ты знала обо всем?
      – Стой, стой, – хихикнула Фай, – или тебе придется подыскать работу в качестве ведущей телевикторины.
      Мы крепко обнялись, и я почувствовала невероятное облегчение и огромную радость от того, что моя лучшая подруга снова рядом. Мы обе прослезились.
      – Я так по тебе скучала, Фай…
      – Черт возьми, дурочка, я тоже, – отвечает та, шмыгая носом. – А теперь отцепись и прекрати портить мой макияж.
      Фай взяла меня за руку, извинилась перед публикой и повела меня вниз по лестнице к группе, собравшейся перед экраном. Я сразу же заметила Дэйва. Он был занят разговором с двумя незнакомцами, как две капли воды похожими на «Людей в черном», пусть даже один из них – женщина.
      – Наверное, нам не следует им мешать, – прошептала я.
      – Не дури, они именно тебя и ждут.
      Дэйв поприветствовал свою подружку шаловливым поцелуем в веснушчатый носик, а потом они все обернулись ко мне.
      – Дамы и господа, – торжественно объявила Фай, – позвольте представить вам мисс Амелию Армстронг.
      Я подтолкнула ее локтем и важно выступила вперед, чтобы поздороваться с «людьми в черном». У них были такие острые воротнички, что, казалось, ими можно резать стекло. Эта парочка представилась директорами престижной дублинской киностудии.
      – Это лучшая киностудия в стране, – шепотом просветила меня Фай.
      – Нам очень понравился фильм, мисс Армстронг, – говорит женщина.
      – Пожалуйста, зовите меня Милли. Честно говоря, я ведь ничего не сделала; это все работа Дэйва.
      Тот гордо ухмыляется, но молчит.
      – Нам всем хорошо известны творческие способности мистера Бреннана, – продолжила дама. – Мы уже могли в этом убедиться.
      – Правда? Я думала, он просто забавляется, – пожала я плечами.
      – Не совсем, Милли. Дэйв – многообещающий молодой режиссер. В его фильмах есть душа, и поэтому мы только что предложили ему поработать с нами и снять еще одну картину. За деньги, конечно.
      – Как здорово, – ответила я, обрадовавшись, что оказалась ко всему этому причастна.
      Потом заговорил мужчина:
      – У нас есть свои каналы информации, и потому мы с нетерпением ожидали выхода «Крыльев моря». Но то, что мы увидели, превзошло наши ожидания. И теперь нам бы хотелось сделать фильм о международных соревнованиях по серфингу, организатором которых является мистер Хеггарти. И приглашаем вас в качестве ведущей.
      – Вы невероятно смотритесь на экране, Милли, – искренне добавила женщина.
      – А в жизни вы еще лучше, – запросто закончил ее коллега.
      Моя взгляд перебегал с одного лица на другое – я пыталась переварить и комплименты, и информацию.
      – У нас также есть для вас много других предложений, несомненно, они вам понравятся, – сказала женщина в черном, – но здесь мы, конечно, будем действовать через вашего агента…
      – Боже… – Я вообразила разъяренного Джеральда. – Не думаю, что…
      – …который, должна сказать, провернул сегодня неплохое дельце.
      Я проследила за ее взглядом. Господи, только не говорите, что Джеральд здесь. Но увидела только Фай, болтающую с каким-то щеголем.
      – Полагаю, при общении с мисс О’Рейли у нас не возникнет никаких проблем, – улыбнулся мужчина. – Она настоящий профессионал.
      Мои губы разъехались в улыбке. Фиона – мой агент? А почему бы нет? У нее есть дар общения с людьми. И потом, если кто и знает меня со всех сторон, так это Фай. А что касается поддержки, это она помогла мне поверить в собственные силы – я такого себе и представить не могла. Я с трудом сохранила серьезность и снова обернулась к своим собеседникам.
      – Рада знакомству, Милли, – подытожила женщина, явно главная в этом дуэте. – И не волнуйтесь, мы непременно свяжемся с вами. Думаю, мы великолепно сработаемся и вы будете ездить по всему миру и снимать документальные фильмы.
      Я пожала им руки и с суеверным ужасом проследила за тем, как они пробирались через поредевшую толпу. Предложения? Фильмы? Путешествия по миру?
      – Я что, получила работу?
      – Несомненно, – ответил Дэйв, обняв меня за дрожащие плечи.
      – Я получила работу, и она заключается в том, что мы с тобой будем ездить по всему свету и снимать кино?
      – Вроде бы так, Милли. После Ирландии мы сделаем фильм о катании на больших волнах на Гавайях, а потом сможем остановиться на Барбадосе и, возможно, захватим с собой Фай, если ей понравится эта идея.
      Я улыбнулась. Меня переполнили эмоции.
      – Просто здорово, если ты будешь с нами! У тебя ведь уже давным-давно не было отпуска.
      – Согласна. – Фай, ухмыляясь, возникла за моей спиной. – У Милли слишком большой талант, чтобы тратить его, раздавая выпивку прохожим на Графтон-стрит.
      Я уперла руки в бока и весело спросила:
      – Эй, вы двое, как вы все это устроили?
      Они начали объяснять, что Дэйв задумал снять фильм в тот самый день, когда услышал о нашей поездке в графство Донегол. Он уже несколько лет увлекался киносъемкой и даже делал короткие документальные ленты для РТИ, но этот фильм должен был стать его величайшим достижением. Он был полон решимости представить плод своих усилий на престижном кинофестивале.
      – Я просто не мог провалиться, если учесть, в какие приключения вы меня втянули. – Дэйв со смехом обнял меня – должно быть, в сотый раз за сегодня.
      – Господи, а я думала, ты всего-навсего развлекаешься с этой камерой, – сконфуженно ответила я. – Боюсь, даже не принимала тебя всерьез.
      Дэйв пожал плечами:
      – Фай решила, что нам стоит сохранить все в тайне от тебя, так что мы трудились как черти, чтобы все закончить и привести в порядок. Потратили уйму времени, но, по-моему, дело того стоило.
      – Несомненно. Фильм не просто хорош, он великолепен. Удивителен. Слава Богу, что вы вырезали ту сцену в бассейне. Иначе бы я вас убила.
      – Я так и подумала, – захихикала подруга. – А потом мы попросили маленького Джо отнести тебе приглашение. Это племянник Дэйва, он живет здесь, в Дублине. Помнишь, мы застали Дэйва на почте, когда он пересылал кассеты? Он как раз отправлял их своему брату.
      – Ах, маленький Джо, тот светловолосый мальчик, – кивнула я, указывая на белокурые локоны Дэйва. – Недаром мне показалось, будто он на кого-то похож.
      – Насколько я знала, ты работаешь где-то в центре, и я подумала, что будет не так уж сложно тебя разыскать.
      Я расхохоталась:
      – Наверное, маленький Джо рассказал тебе…
      – …об облегающих шортиках, – отозвались они в унисон.
      – Господи, вот мерзость, – фыркнула Фай. – Хорошо, что ты с этим развязалась.
      Когда они перестали толкать друг друга, вспоминая об этом унизительном эпизоде, я взяла их обоих за руки и искренне сказала:
      – Спасибо вам. Вы самые лучшие друзья, которых только можно себе представить.
      – Ой, Милли, только не надо сантиментов, иначе я снова расплачусь.
      Я посмотрела на Фай, чьи глаза лучились неподдельной радостью. Она улыбнулась в ответ.
      – Спасибо, – повторила я. – Дэйв, ты молодец и можешь гордиться собой. Ты будешь звездой.
      – Я горжусь, – ответил тот и слегка покраснел, – но без тебя и Мака мне бы такого не сделать. Вы двое просто супер.
      Когда я услышала это имя, моя улыбка мгновенно исчезла, а сердце вновь заколотилось как сумасшедшее.
      – Как поживает Мак? – спросила я, и голос у меня сорвался.
      Дэйв поднял глаза и посмотрел мне за плечо.
      – Почему бы тебе самой у него не спросить? В конце концов, он тоже член нашей будущей команды.
      Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я застыла, не в силах повернуться, разве только всем корпусом сразу. Я посмотрела на Фай, а та кивнула, взяла Дэйва за руку и тихонько исчезла. Я сглотнула и глубоко вдохнула. В тускло освещенном зале слегка пахло сыростью. Я медленно обернулась и вдохнула знакомый запах человека, которого некогда целовала, – человека, приносящего с собой восхитительную свежесть океана всюду, где бы он ни появился. Я зажмурилась и загадала желание, не зная, что мне делать, если оно исполнится. Потом открыла глаза.
      Мак стоял почти вплотную ко мне. Я впервые видела его в элегантном строгом костюме. По-моему, ему было неловко – возможно, виной тому непривычная крахмальная сорочка и галстук или стоящая перед ним девушка, которая ворвалась в его жизнь и попросила о помощи, а потом разбила ему сердце. Как там сказал Дэйв? «Мак общается лишь с теми людьми, которые для него важны». Он общался со мной, и потому, наверное, я что-то для него значила, но все это было до того, как…
      – Мак, – тихо, с трудом произнесла я.
      – Милли… – ответил он без тени улыбки.
      Что мне ему сказать? «Как поживаешь?» «Мне очень жаль, что я бросила тебя ради этого идиота Дэна Кленси?» «Похоже, нам предстоит работать вместе, так что давай помиримся?», «Ты снился мне каждую ночь, с тех пор как я вернулась домой, и каждый день я думаю только о тебе?» Я сжала кулаки, и ногти впились в ладони, а та эйфория, которую я ощущала, стоя перед обожающей публикой, постепенно исчезла под его пристальным взглядом. В эту минуту я поняла, что, как ни приятно поклонение зрителей, оно не идет ни в какое сравнение с тем чувством, какое я испытывала рядом с этим человеком. Хочу, чтобы он любил меня так же, как я люблю его. Ради него я отказалась бы от славы и богатства. Ради Мака Хеггарти.
      – Я… – У меня не хватало слов. На глаза навернулись слезы.
      «Я не знаю, как этого добиться. Как сделать так, чтобы ты меня любил».
      Мак по-прежнему смотрел на меня, но вот его взгляд теплел, и из-под суровой оболочки проступили прежние черты.
      – Я… – все, что мне удалось выжать из себя, это какой-то беззвучный писк.
      Мак провел руками по волосам, а потом сцепил ладони на затылке и покачал головой из стороны в сторону, как будто на разминке. Он, кажется, был подавлен и не уверен в себе самом. Потом Мак дернул себя за ворот рубашки и расстегнул пуговицу. Я улыбнулась. Должно быть, это единственный из знакомых мне мужчин, глупо чувствующий себя в цивильной одежде.
      – Тебе не нравится? – спросила я в попытке пробить лед.
      – Ненавижу, – буркнул он. – Нет уж, дайте мне гидрокостюм.
      «А мне дайте Мака в гидрокостюме».
      – И все-таки ты здорово выглядишь, – добавила я и смущенно опустила глаза.
      После недолгой паузы я услышала его ответ:
      – А ты еще красивее, чем мне казалось, Милли. Красивее, чем в моих снах.
      Я вскинула голову и посмотрела ему в лицо. Попыталась прочесть его мысли. Что он чувствует? Никогда прежде я не видела таких зеленых глаз. Мак подошел ближе, не отводя взгляда, взял меня за руку (я чуть не задохнулась от волнения, но боялась даже моргнуть, вдруг тогда он снова замкнется в себе).
      – Прости, Мак, – говорю я почти шепотом, но он так близко, что эти слова звучат очень громко. – Ты был очень добр ко мне, а я позволила Дэну… после того как он уже один раз меня обманул…
      Да. Я это сказала.
      – И он вовсе не собирался продвигать меня, и вообще, если ты знаешь, у него даже не было…
      Мак прижал указательный палец к моим губам. Я замолкла. Лицо запылало от его прикосновения.
      – Не надо, – властно произнес он. – Пусть он останется в прошлом.
      Я моргнула.
      – Господи, я так скучал, Милли, – продолжил Мак, и его голос заглушил все остальные звуки. – Без тебя все по-другому. Город совсем пустой и тихий. Когда ты была рядом, жизнь казалась такой интересной, а теперь ничего этого нет. Даже океан стал иным. Я постоянно думаю о тебе, просто схожу с ума. Говорю себе, что это невозможно. Никогда прежде я ни о ком не думал, когда катался, этого просто не может быть. Но ты, Милли, ты повсюду. Я не могу перестать думать о тебе. Слышать тебя. Чувствовать.
      Я смотрела на него в изумлении. Этот человек обычно так скупо расходовал слова, особенно в тех случаях, когда нужно было выразить свои чувства. Слезы потекли по моему лицу, но я их не стала вытирать. Я обняла Мака обеими руками и прижалась к нему. Только бы он меня не оттолкнул. Мак вздохнул, как будто боролся с подступившими эмоциями, а потом положил ладонь мне на макушку и провел рукой по волосам.
      – Вот как я это понял, – шепнул он.
      Я подняла голову (его рука все еще лежит у меня на затылке) и взглянула на него с недоумением.
      – Ты понял – что?
      – Я понял… – начал он, а потом глубоко вдохнул. – Я понял, что ты значишь для меня больше, чем все на свете. Даже больше, чем океан. Я понял… что люблю тебя, Милли Армстронг.
      Наш теперешний поцелуй еще изумительнее, чем первый. Я целовала Мака, как будто в последний раз, хотя и знала, что это не так. Буквально растворилась в нем. Слезы грусти и страха превратились в слезы счастья.
      «С Рождеством, Милли!»
      – Наконец-то, черт возьми! – услышала я.
      Мы выпустили друг друга из объятий, оба рассмеялись, и я посмотрела на тех, кто все еще не покинул зал. Посторонние уже ушли, и меня окружили исключительно знакомые люди – настолько знакомые, что они как будто стали моей семьей. Это, конечно, Фай и Дэйв, очень похожие на парочку влюбленных. Рядом с ними еще двое, сильно смахивающие на моих родителей. Нет, это невозможно. Я понеслась к ним и обняла маму и отца, а те прослезились у всех на глазах. Это редкость для адвоката и бухгалтера, уж поверьте мне.
      – Мама, папа, что вы тут делаете?
      – Просто решили посмотреть, как ты работаешь, детка.
      – Ой, – вздрогнула я. – Я соврала насчет издательства.
      – Мы поняли, – отец подмигнул.
      – В конце концов, не важно, – заявила мама дрожащим голосом, – ведь ты добилась своего, Милли. Ты это сделала. Правда, Фрэнк?
      – Она, черт возьми, это сделала! – гордо воскликнул отец. – Сделала!
      Я снова обняла их, пытаясь успокоиться. Мак крепко сжимает мою руку; один расплывчатый образ сменяется другим. Я вижу Подрига и Мэри, Колин и Барри, Джонни и красавицу Онью, Кэтлин (хихикавшую при виде того, как ее старший братец целуется при всех) и… Господи, я просто не в силах их всех запомнить! Даже Джойс из торгового центра «У Джойс» стояла, улыбаясь, в хвосте очереди – привидение в персиковом трикотаже.
      Мэри шагнула вперед и сложила руки на пышной груди.
      – Слава богу, – сообщила она, – я всегда говорила, что вы, малыши, непременно столкуетесь.
      Я украдкой стиснула руку Мака, удивляясь тому, что Мэри по-прежнему считает своего высокого и сильного отпрыска малышом.
      – Я всегда была не прочь вас благословить, да тут Мак начал ходить грустный, как я не знаю кто… Я просто счастлива, что вы сняли этот фильм и все закончилось, иначе бы он навсегда разучился улыбаться.
      – Вот и славно, – бодро отозвался Подриг. – Давайте выпьем виски, чтобы это отпраздновать.
      – Хорошая мысль, – громко сказал отец.
      – Поцелуй ее еще разок! – потребовала Кэтлин.
      – Да, да, – подхватила Мэри.
      Я повернулась к Маку, и лед немедленно растаял – такое уютное тепло излучала наша общая семья. Он нежно коснулся рукой моей щеки:
      – Ты все еще плачешь, Милли. Тебе грустно?
      – Нет, – быстро ответила я и вспомнила свой разговор с маленьким Джо, – разговор, который и заставил меня прийти сюда. – Мне не грустно. Больше не грустно.
      У меня есть любимый, есть друзья, и похоже, я наконец получила вожделенную работу в кино. Не ту, о которой мечтала, но сами понимаете, это предложение звучит более чем заманчиво. Мне не грустно. Просто наступило время моего позднего расцвета – совсем как у того дуба из рассказа Джо.
      Мак наклонился ко мне и губами осушил мои слезы.
      – Еще немного, и мы все утонем, – шутливо сказал он.
      – Хорошо, что в этом здании есть спасатель.
      Я вздрогнула от наслаждения, когда он поцеловал меня в щеку.
      – Я бы не отказался спасти тебя, Милли.
      – Ты уже меня спас.
      Мы снова поцеловались, я улыбнулась и позволила своему чувству захватить меня без остатка. Когда я думала, что меня вот-вот захлестнут бушующие волны, вышла луна и остановила прилив. Девять месяцев назад, когда я пробовалась на эту роль, то и в самом деле дотянулась до звезд – а теперь держу их в руках. Я знаю: все, что мне действительно было нужно, – так это крылья.
      Крылья моря.
 
      Я очень благодарна всем, кто покупает, читает, оценивает и рекламирует мои книги. Без вашей помощи, конечно, созданный мною мир был бы бесцелен. Я надеюсь, этот роман вам понравится.
      Огромная благодарность маме, папе и братьям – за все, что вы сделали, а также всем моим родным, кто носит фамилию Маккроссан, Маккафферти, Уайт, Хиггинс или Грэттен, и всем близким друзьям – за вашу поддержку.
      Я благодарна своему агенту Джонатану Ллойду, этому бриллианту чистой воды; всей команде Кертиса Брауна, особенно Кирстен Кларк (удачи ей во всем!); издателям Таре Лоуренс и Джо Коэну – за помощь и руководство, а также Саре Растин и всему «Тайм Уорнер».
      Эта книга не была бы написана без помощи людей, которых я хочу поблагодарить отдельно. Большое спасибо вам, я всех вас обнимаю и целую.
      Гейба – который заставил меня взяться за этот труд, научил кататься на доске и сделал такой, какая я есть.
      Дарси – нашу маленькую дочку, которая способна стать героиней тысячи книг.
      Дебби – мою сестру, которая всегда умеет меня развеселить.
      Роба и Вики – преданных друзей и классных спортсменов. Вы настоящее сокровище.
      Всех Фитцджеральдов – мою вторую семью, в кругу которой я чувствую себя как дома. Отдельная благодарность Ричарду и моей незаменимой советчице – Майре.
      Ирландским серфингистам – Мэтту Бриттону, Тирконнелу Коттажу, Джону Маккарти, Дэйву Блаунту, Адаму Уилсону и Хэнсому Фрэнку, а также Джоэлю Конрою и Мику Дойлу – самым замечательным парням в мире.
      Мэнди и Нилу (они же мистер и миссис Хэйнс), Мадлен и Базу – без вас жизнь была бы совсем другой.
      Микаэле – чья неподражаемость неизменно вдохновляет меня.
      Келли – моей лучшей подруге и непревзойденной умнице. Может быть, в один прекрасный день ты будешь кататься на доске не хуже меня.
      И всем моим друзьям по серфингу.
 
       С любовью, Лорен