Звездные войны (№169) - Посланники Хаоса-2: Сумерки Джедаев

— Спасибо, Амер. Вы получили мое сообщение?

— Получил, Лея. Но мне жаль сообщить, что у меня нет ободряющих новостей. Риннал сейчас никак не может принять дополнительных беженцев, даже временно.

Лея была сбита с толку.

— Амер, если это из-за фондов…

Он твердо покачал головой.

— Не путай Риннал с Раллтииром, моя дорогая. Дело просто в том, что десять тысяч беженцев, которые мы получили с Орд Мантелл вытянули из нас все ресурсы. Всего лишь вчера мы были вынуждены перенаправить больше двух тысяч в систему Руан.

Брови Леи полезли вверх.

— Руан до сих пор принимает эмигрантов?

— Больше, чем принимает; Руан их на самом деле выпрашивает. Я уверен, что Руан будет готов дать пристанище каждому, кто эвакуировался с Гиндина.

Один из массы сельскохозяйственных миров, управляемых корпорацией Саллиш Аг, Руан, на краю Центральных миров между Корускантом и системой Императрица Тета, по галактическим стандартам был лишь в коротком прыжке от них.

— Будем надеяться, Амер, — произнесла Лея.

— Мои самые смиренные извинения, моя дорогая.

Передача закончилась неожиданно, и Лея осела в кресло. Чтобы подавить зевок, она поднесла ко рту руку.

— Может быть, я немного отдохну после Руана, — начала говорить она Ц3ПО, когда комлинк снова издал сигнал. — Да? — Она направилась к аудиоприемнику.

— Передача неизвестного происхождения, пересылаемая через транслятор на Билбринги.

Лея устало вздохнула.

— Что теперь?

— Я полагаю, это ваш муж, посол.

На экране коммуникационной консоли появилось перекрываемое помехами изображение. Лея узнала передний грузовой трюм «Тысячелетнего сокола», хотя у нее ушло какое-то мгновение на то, чтобы за бородой узнать Хэна.

— Как тебе нравится мой новый вид? — поинтересовался он, поглаживая разномастную бороду.

— Хэн, где ты?

Он повернул кресло у навигационного компьютера.

— Я бы предпочел пока не говорить.

Она кивнула сердито, но понимающе.

— Откуда ты узнал, где меня найти?

— Я услышал о Гиндине. После этого было нетрудно. Ты все еще широко известна, нравится тебе это или нет.

— Как и ты, Хэн. И за всеми, кого каждый знает, за тобой или за «Соколом», могут охотиться йуужань-вонги.

Брови Хэна сдвинулись, а рот принял форму сморщенного «О».

— Знаешь, я не полный болван. Поэтому я и отрастил бороду и покрасил «Сокол».

Глаза Леи расширились.

— Покрасил?

— На самом деле анодировал. Восхитительный матово-черный оттенок. Выглядит как отрада гробовщика.

— В какую систему ты планируешь прокрасться на этот раз?

— Прокрасться?

— Ты меня слышал.

— А, я понял. Наверное, ты имеешь в виду, что вместо того, чтобы здесь резвиться, я должен был бы посвятить свое время спасению планет.

Лея вышла из себя.

— Я не заинтересована в спасении планет, Хэн. Я заинтересована в спасении жизней.

— Ну, а что ты думаешь, я пытаюсь делать? Все это ради того, чтобы найти Роа и родственников Дромы. Это не имеет отношения к Орд Мантелл, или Гиндину, или чему-нибудь еще. К тому же мужчина способен сдержать только одно обещание зараз, и я дал его Дроме.

Лея медленно выдохнула.

— Извини, Хэн. Я понимаю, что ты делаешь, — она кое-как улыбнулась. — По крайней мере, у нас все еще есть что-то общее.

Хэн моментально отвел взгляд.

— Кстати, это ты организовала, чтобы беженцев с Орд Мантелл перевели на Гиндин?

— Да — к сожалению.

Хэн криво улыбнулся.

— Ты затрудняешь мой поиск, дорогая.

К Лее вернулось разочарование.

— Да? А кто создал такую неразбериху на Вортексе, что местный губернатор решил отказаться от обещания принять беженцев?

— Я просто старался… — Изображение Хэна неожиданно наклонилось в сторону, как если бы «Сокол» встал на дыбы. — Эй, Дрома, следи за тем, что ты там делаешь! — Он снова повернулся к камере, ткнув пальцем в вынесенную рубку «Сокола». — Парень утверждает, что он пилот, но об этом ни за что не догадаешься по тому, как он управляется с кораблем.

Лея беспокойно зажала нижнюю губу зубами.

— Как вы двое уживаетесь?

Он фыркнул.

— Если бы я не был обязан ему жизнью, наверное, здесь бы его и выбросил.

— Я в этом уверена, — спокойно произнесла Лея.

— Кстати, возможно, ты захочешь передать флоту, что возле Осариана заметили йуужань-вонгские корабли. Несколько аналогов разрушителей и…

— Хэн, — оборвала она его, — сестра Дромы на Гиндине.

Он выпрямился.

— Что? Откуда ты это знаешь?

— Некоторые из его родственников среди группы эвакуированных с Гиндина. Не было времени забрать всех, и его сестра была одной из по крайней мере шестерых, кого мне пришлось оставить. Я не знала этого, пока мы уже не переместили всех на транспорты.

— Почему ты сразу не сказала? — потребовал Хэн.

— Потому что никто из нас ничего не может сделать. Гиндин оккупирован.

— Есть способы это обойти, — рассеянно пробормотал Хэн.

Лея сжала губы.

— Твоя предсказуемость выводит меня из себя.

— Ты слишком много беспокоишься.

— Кто-то должен.

— Лея, ты будешь там какое-то время — на Раллтиире?

Она покачала головой.

— Если я имею хоть какой-то авторитет, мы улетим на Руан. Потом я отправляюсь на Хапос.

— Хапос? — недоверчиво повторил он. — И ты обвиняешь меня в том, что я лезу в гущу событий? Почему именно туда?

— Если нам будет сопутствовать удача, мы заручимся помощью Консорциума. Флотилии Новой Республики разбросаны слишком далеко друг от друга, чтобы защитить Колонии, не говоря уже о Центре. А теперь, когда под ударом Билбринги, Кореллия, может быть, даже Ботавуи, нам нужна вся поддержка, которую мы можем собрать. Это напомнило мне, Хэн, как адмирал Совв попросил Анакина отправиться на Кореллию, чтобы помочь восстановить работу Балансирной станции.

Хэн фыркнул.

— Новой Республике пора начинать думать об обороне Кореллии.

— Значит, ты не против того, что он едет — без кого-либо из нас?

— Сколько было тебе, когда ты согласилась везти технические данные Звезды Смерти? Кто из нас присматривает за Джейной, когда она летает с Разбойным эскадроном?

— Но…

— К тому же Анакин — джедай.

— Полагаю, ты прав, — согласилась Лея, очевидно не убежденная.

Хэн многозначительно улыбнулся.

— Не забудь передать привет от меня принцу Исоллеру.

— Почему бы тебе не полететь со мной и не сказать это ему лично?

Он рассмеялся от этого предложения.

— Что, и испортить вам все веселье?

— Что это значит?

Он стал было отвечать, но передумал и начал снова:

— Есть какая-нибудь надежда для тех, кого ты не смогла вытащить с Гиндина?

Лея закрыла глаза и покачала головой.

— Я не уверена, что кто-нибудь из них выживет.

* * *

— Я Чайн-каль, капитан судна, на котором вы находитесь, — на грамотном общегалактическом представился йуужань-вонгский офицер, когда медленно проходил между обездвиженными и связанными существами, захваченными на Гиндине.

Он был стройным, высокого роста и носил тюрбан, в котором устроилось крылатое животное, круглые черные глаза которого были идентичны глазам Чайн-каля, находившихся в каких-то сантиметрах под ними. Его управляемый плащ тоже имел свой разум, он, словно на буксире, немного волочился по мягкой палубе трюма. Узоры, которые обвивали его предплечья, имели определенно животный мотив, хоть этот зверинец и не был знаком никому из пленников, пальцы его вытянутых рук щеголяли загнутыми когтями.

— Это судно, которое отзывается на имя «Ясли» на языке ваших торговцев, будет вашим миром на ближайшее будущее. Со временем вам станет ясным — назначение его дизайна — шарообразной грозди. Но даже пока вы решаете его загадки, я хочу, чтобы вы считали его своим домом, а меня и мою команду — своими родителями и учителями. Потому что вы, все вы, были выбраны из побежденных масс на Орд Мантелл и Гиндине для несения уникальной службы.

Чайн-каль остановился напротив Вурта Скиддера, возможно случайно, хотя Скиддер предпочитал думать, что через мысленный покров, который он набросил на свою сущность, просочилась его истинная природ;), прикосновение Силы. За капитаном шел обернутый в тунику жрец, который наблюдал за отбором заключенных на поверхности Гиндина, а также за сжиганием тысяч дроидов.

Скиддер и сотни других раздетых пленников в пещеристом органическом трюме корабля были буквально прикреплены к месту кусками вяжущего блорашжеле и прикованы клещами живых существ. Справа от него стоял пожилой мужчина — явно плененный в какой-то предыдущей кампании, благодаря косметике он выглядел моложе своих лет; слева от него — двое из полудюжины ринов, которых тоже выбрали для «уникальной службы» на борту йуужаньвонгского корабля, который издалека напоминал гроздь винограда. Повсюду были другие пленники со стажем, некоторые из них выглядели измученными от испытаний, через которые они прошли, некоторые — крепились.

— До вас, несомненно, доходили слухи о том, что случилось с мирами, которые вы знаете как Дантуин, Итор и Оброа-скай, — снова начав двигаться, заметил Чайн-каль, — и до вас, несомненно, доходили слухи о том, как йуужань-вонги обращаются со своими пленниками. Я уверяю вас, что все, что вы слышали, — это ложь и преувеличение.

Мы просто пытаемся донести до вас истину, которую вы, к сожалению, проглядели, поднимаясь из примитивной грязи. Нас встретили сопротивлением, и у нас не осталось выбора, кроме как навязать вам эту истину; если бы нас встретили с пониманием, то мы были бы гораздо более снисходительны, чем надзиратели Новой Республики на нашем месте.

Из-за присоединений к политическим союзам и другим альянсам у миров часто не остается выбора, принимать или отклонять предложение просвещения; голоса немногих решают судьбу многих. Но на этом судне вы все в первую очередь — индивидуальности, и у каждого из вас есть возможность решить для себя: сопротивляться или принять. Вы определяете свою судьбу — управляете своим жребием.

Чайн-каль, по сторонам которого шли хорошо вооруженные охранники и за которым все еще следовал жрец, остановился около высокой статуи животного, которое могло вырасти только в йуужань-вонгском зверинце. Его извилистое тело могло бы быть смоделировано с человеческого мозга, но тем не менее у тела было два больших глаза и что-то, походившее на рот или морщинистую глотку. От основания протягивались руки, или щупальца, некоторые короткие и толстые, некоторые тонкие.

— Не хочу, чтобы вы считали себя пленниками или рабами, скорее сотрудниками великого предприятия, — продолжал капитан. — Служите мне хорошо, вложите душу в работу, и вы будете вознаграждены своими жизнями. Подведете меня по слабости, и я, возможно, буду готов простить вас; но подведете меня умышленно, и наказание будет назначено быстро и без сожаления. В любом случае я буду награжден богами, однако я буду вынужден везде искать предателей.

Скиддер скосил взгляд на человека сбоку от него.

— Как давно вы на борту? — спросил он уголком рта.

— Теряю счет времени, — негромко ответил пленник. — Пару стандартных месяцев. — Едва различимым движением головы он указал на изнуренного человека справа от себя. — Нас с другом взяли на «Колесе Фортуны» на Орд Мантелл. По невнимательности нас засосал какой-то космический червь. Сначала нас взяли на борт галеры для рабов. Какое-то время мы думали, что нас запустят в звезду в качестве жертвоприношения. Потом нас переместили на это судно. — Человек метнул на Скиддера взгляд. — А ты?

— Взят в плен на Гиндине.

— Солдат?

— Местные наземные силы.

Человек слегка повернулся в сторону Скиддера.

— Но ты не уроженец Гиндина. Из Центра, я бы сказал.

— По какой причине?

— Прическа, во-первых. То, как ты себя держишь. Специалист по внедрению? Агент разведки?

— Ни тот ни другой.

Человек посмотрел вниз.

— Это не обувь пехотинца.

— Я не говорил, что я пехотинец. Управлял АСТ.

Человек кивнул.

— Ладно, как знаешь.

— Как вас зовут? — спросил Скиддер.

— Роа. Мой друг Фасго.

— Кейн. Какие-нибудь идеи насчет того, куда мы направляемся, Роа?

— Ни одной.

— Что насчет этой «уникальной службы»?

Роа отрывисто фыркнул.

— Скоро увидишь, Кейн.

Возобновилось выступление Чайн-каля.

— Время взглянуть на главный предмет наших стремлений, — говорил он. — Пока считайте это дело развивающимся, но все вы поможете его завершить.

За капитаном поднялась перепончатая перегородка, за которой — Скиддер был уверен — находилось ядро корабля. Когда Чайн-каль повернулся, перепонка раздвинулась, словно занавес на сцене.

Хоть Скиддер никогда и не видел его в плоти и крови, но тут же понял, что смотрит на живую модель статуи, украшавшей трюм: взрослеющий военный координатор — гротескное биогенетическое создание, которое йуужань-вонги называли йаммоском.

Глава 6

Прохладная дымка скрывала цветущие кроны самых высоких деревьев Явина IV. Крутые лестницы древних храмов, о правах на которые столько лет назад заявил Альянс и которые с тех пор стали учебным полигоном для рыцарейджедаев, поднимались в дымку и там исчезали. Маклаки и читервебы, обычно хриплые в это время утра, уселись на низких ветвях деревьев массасси, ожидая, когда очистится небо. Жалящие ящерицы и грызу-ны-стинтарилы сидели неподвижно, словно статуи. Не было видно даже газового гиганта Явина, но он подсвечивал дымку темно-оранжевым цветом.

Остановившись на тропинке, которая вела к Великому Храму, Люк Скайвокер упивался безмолвием. Сила, обычно прозрачная, казалось, тоже была покрыта дымкой, она угадывалась лишь по легкому шороху.

Где-то в призрачных изумрудных окрестностях заворковала птица-пузан. Но Люк знал, что то, что казалось ему мелодией, было всего лишь птицей, которая, предупреждая остальных, заявляла права на свою территорию. Он прислушался внимательнее, ловя звуки животных, добывавших себе пишу. Такова Сила — некоторые звуки выживают, остальные погибают. Смерть без злого умысла, естественная, не имела темной стороны. Нельзя было сравнивать поиск добычи кристальной змеи с тем, что творил император во время своего жестокого правления, и тем, что сейчас делали йуужань-вонги. Но Люк продолжал спрашивать себя, почти с начала вторжения, как жизнь открывалась глазам и ушам йуужань-вонгов?

Он уставился в дымку. Это было похоже на то, как если бы кто-то накинул ему на глаза прозрачную вуаль. В его голове всплывали образы насекомых, маскирующихся под листья, прутики и цветы, и маленьких животных, имитирующих пестрый мусор лесной подстилки. Камуфляж, подумал Люк. Обман, уловка, неверное направление…

Йуужань-вонги ворвались в Галактику как один из непредсказуемых штормов, которые бушевали иногда на Явине IV. Их вера в своих богов была подобна вере Пал-патина в темную сторону Силы. И все же, несмотря на все зло, которое они воплощали, они не были ситхами; они не были посланниками темной стороны. Слепое повиновение обеспечивало оправдание даже самым омерзительным их поступкам. Слугами зла их делала не вера, а необходимость навязать эту веру другим и безрассудно уничтожить любого, кто стоит у них на пути. Им не удавалось различить свет и тьму, потому что, в каком-то смысле, они считали существование иллюзией. Не обладая действительной ценностью, жизнь должна была пройти в служении богам, а награда за эту службу ждала их после жизни.

Когда Люк или другой джедай пытался прощупать их, йуужань-вонги оказывались пустотами в Силе, вокруг них отсутствовало трепещущее свечение, которое охватывало все живое. Но если Сила не струилась через них, возможно ли было, что она также не существовала в Галактике, в которой они развились? Могла ли Сила быть характерной для одного места и нехарактерной — для другого, как результат события в эволюции, уникальной для вселенной? Или скорее Сила отсутствовала только в йуужань-вонгах — и в их живом оружии, разумеется, которое было лишь их продолжением?

По всей вероятности Мара пала жертвой такого оружия — болезни, которую принесли йуужань-вонги, — и несмотря на то, что ее владение Силой сдерживало болезнь там, где она поразила других, Люк не был абсолютно уверен, что Сила будет окончательным победителем в борьбе Мары. Не когда ее недавнее возвращение к хорошему самочувствию было обязано антидоту, неявно предоставленному йуужань-вонгами.

Обман, уловка, неверное направление…

Несмотря на напряженное любопытство, Люк понимал, что захватчиков нужно было победить. Если победу можно одержать, не уничтожая йуужаньвонгов, — тем лучше, потому что тогда на некоторые из его вопросов он однажды получит ответ. Но до этого времени джедай должны были оказывать помощь и поддержку войне, которая была навязана Галактике. Как лучше одновременно выполнить обязательство и поддерживать мир и справедливость — было вопросом, который он до сих пор пытался решить.

К этому моменту к нему вернулся загадочный шепот Силы. Он понял, что его посетитель какое-то время назад перестал говорить, и тут же развернул к нему свое лицо.

— Извини, Тэлон, ты что-то говорил?

Каррде слабо улыбнулся. Но вместо того, чтобы возобновить разговор с того места, где остановился, он пригладил концы темных усов и продолжил с откровенным интересом разглядывать джедая.

— Знаешь, Люк, не могу сказать, как часто я хотел узнать, как выглядит вселенная глазами джедая. Раньше я говорил себе, что вы не очень отличаетесь от жрецов Х'киг или иторианцев, которые слышат зов, только вместо почитания Х'киг или природы вы надеетесь на Силу. Но сравнение никогда не могло долго удержаться в моей голове. Вы видите веши, которые мы остальные не видим — или не можем увидеть, — и эти вещи не просто плоды образа мыслей, который как отдельную реальность создали джедаи. Вы смотрите в суть реальности, и эта способность информирует ваши поступки, — Голубые глаза Каррде сверкнули. — Я видел, как ты принимаешь решения, которые я не мог понять в то время, но которые позже оказывались верными. Я наблюдал, как Мара так делает. И как некто, кто всегда гордился использованием привилегированной информации, я должен был спросить себя, опираются ли эти решения только на данные, к которым у меня нет доступа, или Сила дает вам способность притягивать реальность в ту или иную сторону, как это нужно — как этого требуют ваши видения. Я чувствую, что верно последнее, но я не уверен, что это относится к Маре. — Каррде издал короткий смешок. — Мне жаль, что я не знал тебя, когда ты только покинул Татуин, — до того, как превратился в серьезного мыслителя. Я не говорю, что Мара — не серьезный мыслитель, но, похоже, Сила заставляет ее действовать больше по интуиции, чем по разуму.

Люк церемонно опустил капюшон мантии.

— Мы с Марой разные, но дополняем друг друга — как Анакин и Джейсен. Есть разные аспекты Силы, и не все джедаи сосредоточиваются на одном и том же. Мои учителя выговаривали мне за то, что я все время смотрел в будущее, не видя его в действительности.

— Мог видеть будущее твой отец? — осторожно спросил Тэлон.

— Мой отец был не тем, кто смотрит, а линзой, сквозь которую смотрят. — На мгновение Люк ушел в себя, потом загадочно улыбнулся. — Кстати, если бы Мара знала, что ты прилетаешь на Явин IV, она бы отложила свой визит на Корускант.

— Еще один осмотр?

— Напротив. Она отказывается, чтобы ее кто-нибудь сканировал, осматривал и оценивал.

— Значит, это действительно излечило ее — этот магический эликсир, который дал Соло?

— Не эликсир — слезы. Никто не станет использовать слово «излечилась», даже Мара. Я убеждал ее подождать с принятием антидота, пока мы не будем уверены, что он потенциально не опасен, но она отказалась. Она настояла на том, чтобы пойти на риск.

Тэлон кивнул.

— Ее интуиция. Но ты неуверен?

Люк смотрел на джунгли.

— Йуужань-вонгская жрица, которая утверждала, что хочет политического убежища, была оружием, которое послали, чтобы убить столько джедаев, сколько она сможет собрать. Существо, которое путешествовало с ней, Вержер, не йуужань-вонг, но это не значит, что она не действовала в их интересах.

— Эликсир мог быть частью заговора, — заметил Каррде. — Йуужань-вонги могли захотеть, чтобы эта Вержер казалась на нашей стороне, и стереть таким образом все сомнения по отношению к веществу, которое она дала Хэну.

Люк ничего не сказал.

— Но Маре лучше.

— Она здоровее, чем была почти год, — признал Люк. — Счастлива — как и я.

— Если она соскользнет, если эффект окажется временным…

— Чтобы ни содержалось в слезах Вержер, это нельзя повторить. Химическое воздействие так же сбивает с толку, как все, что мы видели у йуужань-вонгов. Мы можем только надеяться, что эффект постоянный.

Каррде обдумал его слова.

— Ты знаешь, что я все сделаю для Мары. Я найду Вержер. Я выжму из нее еще слез, если понадобится.

Люк улыбнулся.

— Я ценю это, Тэлон. Я скажу Маре, что ты так сказал, хотя, я подозреваю, она уже знает.

Поговорив, они продолжили свой путь к Великому Храму. На небольшом расстоянии от тропы дюжина молодых джедаев, возраст которых варьировался от четырех до двенадцати, наблюдали, как Тионне и Кам Солусар демонстрируют технические приемы использования Силы. Люк остановился, чтобы понаблюдать, как одна из старших детей, Тахири, пыталась скопировать одну из манипуляций Кама.

— Явин IV остается незамеченным, но с йуужань-вонгами, подобравшимися так близко, что уже позади Оброа-скай, нам придется убрать всех в более безопасное окружение.

— Я удивлен, что они до сих пор не ударили по Явину.

Люк повернулся к нему.

— Мы проецируем мираж. Кое-чему я научился от фалланасси.

Тэлон прищурился.

— Значит, вот почему ты настоял на том, чтобы провести меня в систему Явин.

— У тебя возникли бы противоречия между тем, что говорят твои глаза и приборы корабля.

Каррде рассмеялся.

— Если бы у меня были сведения об этом методе, мне бы не пришлось размещать базу на Миркре, где деревья имеют способность обманывать сканеры, — он широко ухмыльнулся. — Но ты, разумеется, помнишь…

— Да, — категорическим тоном сказал Люк. — И все же гранд адмирал Траун нашел тебя. По мере того как растет участие джедаев в конфликте, нас не хватит, чтобы поддерживать мираж. Детей придется отослать в другое место.

Тэлон взглянул на детей.

— Дай мне знать, если вам понадобится с этим помощь.

— Я так и сделаю.

Они не прошли еще и десяти шагов, когда Каррде спросил:

— Правда, что на Гиндине погиб джедай?

— Ты говоришь о Вурте Скиддере, — подсказал Люк. — Но мы точно не знаем, мертв ли он. Лея была там до конца. Она настаивает на том, что Вурт остался там намеренно.

— Чтобы позволить взять себя в плен?

— Возможно, чтобы тайно действовать на Гиндине.

Каррде покачал головой.

— Я не знаю Скиддера, но до меня доходили слухи. Он годится для этой работы?

— Он ловок.

— Ловкость — это хорошо, но он удачлив?

Люк не ответил на вопрос.

— Сейчас, как многих из нас, кто потерял друзей и семью, его ведет месть. Он был близким другом и Мико Реглиа, и Даэшара'кор.

— Что ж, нет ничего плохого в том, что тебя побуждает месть, если это приносит результаты.

Выражение лица Люка говорило о другом.

— Плохого?

— Скажем так, мы не вкладываем в это слово один-единственный смысл.

Они продолжили свой путь. Сквозь звуки низвергающейся реки, которая проходила мимо Великого Храма, слышалась возбужденная дискуссия на повышенные тонах.

— Похоже, в рядах какое-то разделение, — заметил Тэлон, когда они приблизились к общей комнате храма.

— Это, наверное, Джейсен и Анакин.

— Дополняют друг друга, несомненно.

Джейна, расставив руки, стояла между своими братьями, когда Люк и Каррде вошли в слабо освещенное пространство. За ними наблюдала горстка других джедаев, включая Кипа Дюррона, Ганнера Рисода, Стрина, Лобакку, Кента Хамнера и Силгал. Обнаружив Люка, Р2Д2 начал перепрыгивать с опоры на опору, треща и издавая трели.

— Они просто… обсуждали приглашение Анакина на Балансирную станцию, — объяснила Джейна.

Люк перевел взгляд с Джейсена на Анакина и обратно.

— Заканчивайте обсуждение.

Джейсен бросил на младшего брата сердитый взгляд.

— Скажу еще раз, после этого я с этим закончу: Балансирная станция — это вот эта вещь, — он схватился за рукоять меча, свисавшего с его пояса, — в огромном масштабе. Даже полагая, что станцию можно сделать боеспособной, она должна использоваться только для защиты.

Анакин устало выдохнул.

— И я скажу это в последний раз: я абсолютно согласен.

— Тогда держись подальше от Кореллии, — вспылил Джейсен. — Ты не обязан связываться с запуском Балансирной станции или любого другого гиперпространственного репульсора. В первый раз ты был ребенком — мы все были. Ты не знал, как лучше.

Анакин фыркнул.

— Ты упускаешь, что мои безграмотные действия закончились тем, что помешали планам Триады взорвать другую звезду и избавиться от всех кораблей, которые выставили против них бакуриане.

— Это была оборона! Твое ковыряние в репульсоре на Дралле предотвратило огонь Балансирной станции!

— Ковыряние, — повторил Анакин, хихикая. — Позволь спросить тебя кое о чем: ты против того, чтобы Джейна летала с Разбойным эскадроном?

Джейсен взглянул на близняшку, находившуюся во временной увольнительной из эскадрона, к которому она присоединилась всего за четыре месяца до этого.

— Не теоретически.

— Ты против того, чтобы мама и Тенел Ка отправились на Хапос?

— Не принципиально.

— Не принципиально? Новая Республика надеется ввести Консорциум в войну. Если ты думаешь, что Разбойный эскадрон или Хапос — это оружие — продолжение вот этого, — сказал Анакин, указывая на световой меч брата, — то какая разница между тем, что просят делать Джейну или маму, и тем, что попросили сделать меня на Кореллии? Я сказал, что помогу запустить станцию. Я не говорил ничего о том, чтобы стрелять из нее.

Джейсен издал раздраженный звук и развернулся к Люку.

— Какого ты по этому поводу мнения, дядя Люк?

Люк сложил руки.

— Как я говорил командному составу сил обороны, я против запуска Балансирной станции на основании того, что ее мощь слишком неуправляема. И вы все знаете, что я был против попыток Даешары'кор воскресить еще один «Глаз Палпатина». Но если есть хотя бы шанс, что Балансирную станцию можно использовать для зашиты Кореллии и экономии флота для службы в другом месте, мы обязаны сделать все, что можем, чтобы помочь сделать ее боеспособной.

Джейсен поджал губы и опять развернулся к брату.

— Ладно, Анакин, будь по-твоему. Но я лечу с тобой.

Анакин пожал плечами.

— Рад, что ты будешь рядом.

На какое-то время спор разрешился, подростки угомонились, и все постепенно образовали просторный круг вокруг Люка и Каррде.

— У Тэлона есть для нас предложение, — объявил Люк. — Я его еще не слышал, но, зная его, как знаю я, уверен, оно будет интересным.

— Или по крайней мере забавным, — пробормотал Кип Дюррон, вызвав смешки.

Каррде отнесся к шутке спокойно.

— Я уверен, вы знаете, что хатты заключили какую-то сделку с йуужаньвонгами. Под сделкой я имею в виду именно сделку, потому что хатты скорее отправятся на войну, чем будут вертеться, как им скажет враг, каким бы внушительным он ни был. Поэтому, само собой разумеется, что в обмен на пропуск йуужань-вонгов в свое пространство, хатты попросили и получили чтото в ответ. Чтобы разгадать, что это, всего-то и нужно — проследить за спайсом.

Он помолчал.

— Я сделал именно это и не заметил никаких признаков задержки в потоке спайса — кроме трех систем: Тинна, Ботавуи и Кореллия.

Он подождал, пока стихнет шепоток, потом продолжил:

— Хатты не прекратили бы неожиданно поставки в три доходных сектора, если бы не было убедительной причины их избегать. Я готов поспорить, что причина имеет отношение к сведениям, которые предоставили йуужань-вонги по своей части сделки. А именно, что те системы выбраны целью вторжения. Тот факт, что никто не пошевелил пальцем, чтобы заработать на затишье, предполагает, что хатты посоветовали всем своим партнерам и подрядчикам далеко обходить порты Тинны, Ботавуи и Кореллии. Но даже это не представляет собой достаточно важное обстоятельство, чтобы представить его Новой Республике. Чтобы это сделать, необходимо доказать, что обход тех миров — это не просто результат догадок хаттов о том, куда ударят йуужаньвонги.

— Почему бы не переговорить с хаттами и не спросить прямо? — спросил Кент Хамнер.

Высокий, знатный по рождению, Хамнер был полковником сил обороны до того, как ушел в отставку с военной службы и последовал пути джедая.

— Легче сказать, чем сделать, — проговорил Каррде, — и на самом деле Новая Республика пытается сделать именно это. Но если кто-то гражданский сможет предоставить подкрепляющие доказательства, у сил обороны будет то, что им нужно, чтобы застать йуужань-вонгов совершенно врасплох.

— Зачем вы пришли к нам? — поинтересовался Стрин. — Вы с мирного договора были связным между Империей и Новой Республикой. Вам, разумеется, не нужны мы, чтобы привлечь внимание адмирала Совва.

— Я знаю, почему он пришел к нам, — объявил Кип Дюррон, глядя на Каррде. — Потому что Новая Республика выкинула его из оборота, когда попросила Лею вступить в переговоры с Империей о вступлении в бои.

Каррде фыркнул.

— Это не моя работа — вступать в переговоры с Империей. Я посредник, Кип, а не посол.

— Тогда почему вы думаете, что ваша работа — вступать в переговоры с нами? — возразил Кип.

— Дело в том, что я не знаю, кому еще я могу это доверить. Судя по тому, как разведка Новой Республики справилась с тем фальшивым йуужаньвонгским перебежчиком, осмелюсь сказать, что враг проник в разведывательное подразделение, может быть даже в Консультативный совет. Кроме того, силы обороны не могут действовать без одобрения Сената, а Совет по безопасности и разведке навряд ли поддержит адмирала Совва, поверив бывшему контрабандисту.