Окликни меня среди теней (Часть 2)

Кривенко Евгений
Окликни меня среди теней (Часть 2)

      Евгений Кривенко
      Окликни меня среди теней, часть 2
      5. Доктор
      Русов шел по ночному лесу, и тот был неприятен - то ли на границе, то ли в глубине Черной зоны. Светила луна, путь перегораживали уродливые ветви деревьев, приходилось наклоняться, и тогда к лицу липла холодная паутина. Звук шагов глох в отвратительно мягком мху. Порой под ногами хрустело деликатнее и тоньше, чем ломающиеся сучки, и Русов старался не глядеть вниз.
      Он ускорил шаг, но лес становился все плотнее, льдистый свет омывал деревья. Русов стал дрожать от холода. Когда совсем замерз, деревья слегка раздвинулись, он оказался на залитой лунным светом тропинке и обрадовано заспешил вперед.
      И вдруг остановился, сердце стиснули ледяные пальцы: впереди маячила черная тень.
      Вот она медленно повернулась, блеснули белки глаз, и от сердца отлегло Уолд! Снова явился, чтобы вывести его из леса. Уолд приветственно помахал, обернулся и пошел вперед, Русов за ним. Если бы еще согреться! И опять Уолд словно прочитал его мысли: проходя мимо кучи хвороста, нагнулся и приложил ладонь. Вспыхнуло, от яркого пламени еще больше потемнел лес, а Русов ощутил тепло. Уолд призывно махнул рукой - не останавливайся! - и поджег вторую кучу. Потом вспыхнул третий костер. Уолд обернулся и широко улыбнулся... Теперь он шел, растопырив ладони, и поджигал все подряд. Русову стало совсем тепло, потом жарко.
      Лес загудел от пламени, черные ветви извивались в огне, мох вспыхнул прямо под ногами. Пламя охватило одежду и тело Русова - от нестерпимого жара он проснулся.
      Голова полнилась гулом, очень хотелось пить. Русов встал с постели, но ноги подогнулись как ватные, и упал на пол. Все тело горело, жажда становилась нестерпимой. Мутные стены плыли вокруг. С трудом сумел угадать, где дверь, хрипло застонал и пополз на четвереньках. Ручка выскальзывала из пальцев, еле открыл, но в коридоре сумел встать на ноги. Хотя качало от стены к стене, добрался до ванной, открыл кран и долго с наслаждением пил ледяную воду. Стало полегче, дошел до постели, упал на мокрую простыню и снова погрузился в сон...
      Он оказался в окружении многоэтажных зданий и слепящего света. Изо всех окон хлестало пламя, река огня текла поверх крыш в черном небе. Погибающий город издавал нестерпимый вопль - это выло пламя и кричал втягиваемый в адскую топку воздух. Тело Русова корчилось от жара - он понял, что сгорает заживо в городе, подвергнутом ядерному удару во время Третьей мировой...
      - Юджин, завтрак готов!
      Она крикнула во второй раз, но не получила ответа: наверное, разоспался после охоты. Придется будить, вот еще морока. Она поднялась по лестнице, вошла в комнату и остановилась. Юджин лежал поперек кровати ничком, в одних трусах: и куда только девал пижаму? У нее чаще забилось сердце: красиво вылепленная мускулистая спина, обтягивающие трусы, сильные икры. Она давно не видела вблизи мужского тела. Голос дрогнул:
      - Юджин, вставай!
      Ответа нет, и тело почему-то блестит, словно намазанное маслом. Она коснулась плеча и едва не отдернула руку - так горячо. Уже с тревогой попыталась перевернуть на спину, но не получилось: оказался слишком тяжелым, а кожа скользкой от пота. Зато увидела лицо и в смятении отступила - красное, как кусок сырого мяса. Она бросилась вниз к телефону.
      ...Опять эта ненавистная белая машина и люди в похожей на скафандры белой одежде, лиц не видно за стеклянными щитками. Ей не разрешили подняться наверх. Юджина вынесли на носилках, укрытого покрывалом до подбородка, засунули в машину и увезли. Она зашла в ванную дяди, долго и тщательно мыла руки. Потом вяло подошла к телефону, набрала номер и скучно сказала:
      - Мистер Торп, я не выйду на работу. И Юджин тоже. Его увезла скорая помощь, а у нас объявлен карантин, похоже на инфекцию из Черной зоны... Что?.. Да, бедняга Дэн. До свидания, мистер Торп.
      Все, целый день ничего не сделать. Ни выйти из дома, ни подняться в собственную комнату. Надо ждать, что покажут анализы. Придушила бы этого постояльца, да и всех русских в придачу. Сначала отец, потом... А ну, перестань, Джанет!
      В полном расстройстве она повалилась на диван. Вдобавок и дядя заболел: откуда столько проблем на ее бедную голову?
      Наконец-то он вырвался из этого леса, из этого города, из этого горящего мира. Он шел по песчаной дорожке среди цветов неописуемой красоты, и за предплечье держались прохладные пальцы его матери. Она шла рядом, рыжие кудри раскинулись по плечам... Кого-то они Русову смутно напомнили.
      - Не удивляйся, мой мальчик. - На свежем лице была беспечная улыбка, Русов не видел такой очень давно. - Наступила эпоха огня, люди сами ускорили ее приближение. Многим придется очень тяжело, но таков ваш мир. Как я хочу, чтобы ты запомнил все это... - она повела рукой. - Но боюсь, Владычица не позволит. Спасибо уже за то, что позволила помочь тебе.
      Цветы слабо зашелестели и Русову показалось, что они шепчутся на незнакомом языке. Тропинка свернула, и он в изумлении остановился. За полем цветов к необычайному золотому небу вздымались синие деревья невероятной вышины...
      Словно щелкнул выключатель - все исчезло. Русов очнулся.
      Память еще пыталась удержать некое драгоценное воспоминание, но тщетно. Только медлила прохлада на предплечье. Русов скосил глаза и увидел: на сгибе руки белеет повязка, из-под нее выходит трубка к сосуду над головой, а из этого сосуда с голубоватой жидкостью в руку и струится прохлада.
      Белые стены, шкаф с красными и зелеными огоньками аппаратуры, запах лекарств - он в больнице. Было жарко, сердце учащенно билось, вся кожа зудела.
      Что с ним? Сколько времени пролежал здесь?
      Русов попытался кого-нибудь позвать, но голос прозвучал еле слышно. Заметил возле правой руки кнопку и нажал. Спустя минуту дверь открылась, и вошла пожилая женщина в голубом халате.
      - Пришли в себя? - улыбнулась она. - Не беспокойтесь, все будет в порядке. Позже к вам зайдет доктор. Чего хотите?
      - Пить, - сипло попросил Русов.
      Женщина ушла, но вскоре вернулась со стаканом и, умело поддерживая голову Русова, помогла напиться. Обыкновенная холодная вода показалась необычайно вкусной. Медсестра глянула на дисплей, где пульсировали разноцветные линии, и ушла. Русов откинулся на подушку.
      Что же с ним произошло?
      Смутно помнился горящий лес, пылающий город, но, похоже, это был только бред. Нигде не болит, только слабость и все тело чешется.
      ...Опять открылась дверь, вошел мужчина со светлой подстриженной бородкой, в аккуратном белом халате и очках с толстыми стеклами.
      - Привет, Юджин. - Со стандартной американской улыбкой мужчина присел на стул. - Вижу, вы очухались. Меня зовут Рэнд, и я здешний доктор. Знаете, сколько проспали?
      - Нет. - Русов глянул в окно, где болезненно ярко светило солнце.
      - Больше суток. Мы вам вкатили столько десенсибилизаторов, что могли проспать еще сутки. Но хорошего понемногу, верно? - Доктор жизнерадостно рассмеялся.
      - А что со мной, доктор?
      Только теперь Русов почувствовал страх. Он лежал в больнице всего один раз, с воспалением легких, простыл осенью на рыбалке, но хорошо знал, что нынешние болезни могут сделать с человеком.
      Доктор посерьезнел и успокаивающе похлопал по коленке Русова:
      - Вам повезло, молодой человек. Подхватили инфекцию из Черной зоны, и организм отреагировал лихорадкой. Реакция оказалась очень бурная, зато было выработано большое количество антител и возбудители инфекции вряд ли выжили. У вас сильный организм. Дня три полежите и выпишем. Ваша страховка покрывает только минимум, а пребывание в госпитале дорого. В России лечение тоже платное?
      - Бесплатное, - пробормотал Русов. От нахлынувшего чувства облегчения захотелось плакать; он и не подозревал, что так испугался. - Если есть чем лечить, с этим плохо.
      - Понятно. - Рэнд отвел глаза и встал. - У нас лекарств хватает, фармацевтический бизнес один из самых выгодных, но не всегда помогают. После войны появилось слишком много новых болезней.
      - Не надо было воевать, - с досадой сказал Русов. Доктор хмыкнул и ушел. Немного погодя пожилая медсестра отсоединила Русова от капельницы и с помощью другой женщины откатила прямо на кровати в лабораторию, где взяли кровь и проделали кучу других малоприятных манипуляций. Наконец отвезли обратно, покормили бульоном, хотя Русов и не чувствовал голода, а затем снова пришел доктор.
      - Хорошо, - он подчеркнуто жизнерадостно потер руки. - Компьютер считает, что вы почти здоровы. Я склонен присоединиться. Конечно, несколько дней останется слабость, организм должен прийти в себя. Аллергическая реакция тоже не сразу утихнет. Но потом - хоть женитесь. Не присмотрели какую-нибудь американку? Будет жалко, если такие гены пропадут.
      - Нет, - сердито сказал Русов, но от бесцеремонной веселости доктора настроение заметно улучшилось.
      - Сейчас вас перевезут в другую палату, - бодро продолжал Рэнд, хотя почему-то избегал глядеть на Русова. - Надо понаблюдать, и без уколов в попку, к сожалению, не обойтись. Через два дня еще раз проведем обследование и, если все будет в порядке, выпишем. Пока все. Приятно было познакомиться, Юджин.
      Доктор ушел, в палате стало тихо и спокойно, светлые тени колебались по стенам. Русов задремал, но вскоре разбудили медсестры и повезли по людным коридорам. Закатили в обширное помещение, разгороженное на боксы и залитое мертвенно-белым светом. Воздух был тяжелый, пропитанный запахом лекарств. Русова ввезли в один из боксов и профессионально ловко переложили на другую кровать. Медсестры выглядели усталыми, но одна улыбнулась Русову и поправила подушку.
      - Здесь две кнопки, - сказала она. - Эта делает стенки прозрачными, можете пообщаться с соседями, а другая для вызова медсестры. Нажимайте ее, только если будет совсем плохо, у нас много работы.
      Они ушли. Русов полежал, борясь с приступами тошноты и оглядываясь. Выглядело так, будто оказался в матово-белом гробу. В очередной раз сглотнув подступившую к горлу горечь, нажал первую кнопку.
      Стенки и в самом деле обрели прозрачность - очередное чудо технической мысли. Русов глянул налево и содрогнулся: до половины прикрытый простыней, на соседней койке лежал чуть ли не скелет с серой кожей и ввалившимися глазами. Грудь с выступавшими ребрами слегка вздымалась и опускалась, а глаза были закрыты.
      - Что, не вдохновляет соседство? - раздался хриплый голос справа.
      Русов едва понял выговор и оглянулся. Вздрогнул снова: на белой подушке лежала большая черная голова с белками глаз, остальное скрывала простыня.
      "Уолд? - мелькнула паническая мысль. - Откуда он здесь?"
      - Черных не видел? - осклабилась голова, и Русов успокоено вздохнул: вторым соседом оказался обыкновенный негр. - Впрочем, откуда? Ты вроде из России, я видел тебя в новостях.
      - Верно, - сказал Русов и удивился, как слабо прозвучал его голос в обширном пространстве. - А это общая палата, да?
      - Точно, мистер, - разошлись в ухмылке синеватые губы. - Все удобства для бедняков вроде нас. И морг рядом, далеко возить не надо. Твой сосед скоро туда отправится. Может, и нас откатят следом.
      - Доктор сказал, что я почти здоров, - в панике сказал Русов. - Надо полежать до обследования.
      - Ты ему больше верь, - хмыкнул негр. - Охмуряют нашего брата. Ну и как жизнь в России?
      - Выживаем, - хмуро ответил Русов и сглотнул. - Извини, меня тошнит.
      Сосед что-то сказал, но Русов не расслышал - закрыл глаза и стал бороться с очередным позывом к рвоте. Он чуть не заплакал: одинокий, беспомощный, и занесло его в эту чужую и холодную Америку. Еще и в самом деле сдохнет, и тогда откатят в морг, а потом быстренько закопают. Или сожгут: как у них поступают с трупами?
      Тошнота отступила, оставив в горле противную горечь. Поднимать веки не хотелось. Русов лежал, опустошенный, и постепенно погрузился в сон, где без конца блуждал по белым коридорам, которые становились все темнее и темнее.
      Кто-то громко постучал в стены его сна, и Русов открыл глаза. Перед кроватью стояла Джанет, зеленоватые глаза смотрели встревожено.
      - Привет, Юджин! Ты как?
      - Сносно, - попытался улыбнуться Русов. - Доктор говорит, что мне повезло; организм сильный. Пролежу здесь пару дней до обследования.
      - Ты поедешь домой, - голос Джанет прозвучал напряженно. - Здесь не лучшее место для выздоровления. Медсестра будет приходить делать уколы. До машины дойти сможешь?
      - Не знаю, - вздохнул Русов. Он почувствовал такое облегчение, что опять чуть не заплакал. - Пока чувствую себя слабее цыпленка. Но попробую.
      Он осторожно спустил ноги с кровати, стыдливо оправил пижаму и попробовал встать. Качнуло так, что пришлось уцепиться за руку Джанет, та ойкнула от неожиданности.
      - Лучше держись за мое плечо, - пробормотала она.
      Плечо оказалось жесткое, с выступающими ключицами, но довольно надежное. Чернокожий сосед хрипло рассмеялся:
      - Подержись за нее парень. Небось не даст, когда выздоровеешь.
      Щека Джанет порозовела. Они вышли из бокса, миновали ряд одинаковых белых коробок, спустились в лифте, а внизу дежурный санитар помог добраться до стоянки. Сев в машину, Русов вытер заливший глаза пот.
      - Это надо же, - хмуро улыбнулась Джанет, включая двигатель. - Второй раз тебя таскаю. Но на этот раз хоть причина уважительная. Попробуй отдохнуть, пока едем, а то на второй этаж мне тебя не затащить.
      - Извини, - грустно сказал Русов. - От меня одни неудобства.
      Джанет странно глянула, они поехали.
      Дома Русов стиснул зубы и взобрался по лестнице сам, хватаясь за перила скользкими от пота ладонями. Когда рухнул на кровать, стены комнаты тошнотворно подвигались взад и вперед, потом остановились. Сердце постепенно успокоилось, только нестерпимый зуд мучил по-прежнему.
      Появилась Джанет со стаканом воды, и Русов с жадностью выпил. Джанет выглядела как-то скованно - постояла, потом села на кровать:
      - Доктор сказал, что тебя надо обязательно вымыть. Чтобы удалить токсины с кожи. Но ты сейчас даже до ванной не доберешься. Давай, я оботру тебя губкой. Ничего, если намочим постель, все равно надо менять.
      - Не стоит, - пробормотал Русов. Вот еще, будут возиться как с маленьким! К вечеру отдохну, сам вымоюсь.
      - Ну нет! - в голосе Джанет прорезалась решительность. - Ты весь в поту. И раз доктор сказал, значит так надо. Я не хочу, чтобы у меня появился еще один больной в доме. Снимай пижаму, а я принесу воды.
      Делать было нечего. Русов стянул мокрые от пота пижамную куртку и штаны, остался в трусах и лег ничком, чувствуя себя очень неловко. Джанет принесла таз с водой, села рядом и провела влажной губкой по спине. Русов чуть не застонал от облегчения: зуд утихал от прохладных прикосновений. Джанет закончила со спиной и ногами, пошла сменить воду.
      - Ляг на спину, - приказала она, воротясь.
      Снова прохлада, зуд уходит, сладкий покой разливается по телу. Русов даже прикрыл глаза от удовольствия, а когда открыл, то встретился с напряженным взглядом Джанет. Она сразу отодвинулась.
      - Вот и все, - голос прозвучал глухо. - Молодец. А теперь ляг на край, я попробую сменить постель.
      Она вошла в свою комнату, закрыла дверь и упала на кровать. Сердце сильно билось: что с ней? Боязнь заразиться? Или вид мужского тела так подействовал на нее?.. Тебе должно быть стыдно, Джанет. Он открыл глаза и увидел, как ты глядишь. Но может быть, не заметил? Ведь еще болен - доктор сказал, что был на краю могилы. Неужели он мог умереть? Такое красивое, полное сил тело... Нет, ты не должна так думать, Джанет. Не должна так смотреть. Ты помогла больному, вот и все. К тому же ты знаешь - его жизнь все еще висит на волоске.
      Она полежала, стиснув зубы, и пошла готовить обед.
      Русов проспал без сновидений вечер, ночь и утро - наверное, сказалось действие лекарств. Когда проснулся, то обнаружил на придвинутом к кровати столике термос с бульоном, и другой - с горячим чаем. Вспомнил вчерашний день и улыбнулся: оказывается, Джанет могла быть заботливой. С некоторым трудом добрался до ванной, сполоснулся под душем (за ночь опять появился зуд) и вернулся в постель. Когда допивал чай, в дверях появился Грегори.
      - Доброе утро, Юджин. Как себя чувствуешь?
      - Получше. - Русов поставил кружку. - Доставил я вам хлопот, извините.
      - Ничего. - Грегори тоже выглядел бледновато. - Если не помогать друг другу, то в нынешнем мире не выжить. А к тебе гостья.
      Он посторонился. В комнату вошла девушка с каштановыми волосами, в светлом платье с голубыми цветочками и с чемоданчиком в руке.
      - Я Айлин, - лучезарно улыбнулась она. - Ваша медсестра. Время делать укол. Лягте на животик и оголите попку. Не бойтесь, это не больно.
      - Ну, - хмыкнул Грегори, - не буду мешать.
      Он вышел, а Русов послушно перевернулся на живот и приспустил пижамные штаны, хотя и чувствовал неловкость перед юной женщиной. Кожу протерли холодным, послышалось слабое шипение, боли действительно не было.
      - Все, одевайтесь, - так же весело сказала Айлин. - На что жалуетесь?
      - Только слабость. - Русов поспешно натянул штаны.
      - Ничего, выживете, - пообещала Айлин, закрывая чемоданчик. - Еще один укол сделаю после обеда. Пока.
      Она упорхнула, а Русов со вздохом довольства растянулся на постели. В болезни была и приятная сторона - женская забота, которой он так долго был лишен... Опять появился Грегори, косолапо подошел к кровати и сел на стул.
      - Я звонил Рэнду, - Грегори затрудненно выговаривал слова, - тот сказал, что пока все обошлось. Если бы ночью случился шок, ты бы не проснулся. Доктор удивлен, при такой сильной реакции люди обычно погибают... А у вас в России много болезней связано с Черными зонами?
      - В нашей Автономии немало...
      Русов сказал и почувствовал озноб: как близко, оказывается, подступала смерть. Пусть не клыками волков и не пулями поклонников Трехликого, но Черная зона едва не достала его... Он постарался взять себя в руки:
      - Но Россия велика, обширные пространства не затронуты Черными зонами. Там проблем должно быть меньше.
      Грегори помолчал.
      - Болдуин говорит, - наконец сказал он, - что ты... повстречался с кем-то в лесу. С выходцем из Черной зоны. Даже ввязался в драку из-за него.
      Русов вздохнул, вот так выполняет просьбу Уолда. Впрочем, едва ли тот вернется в потайную комнату, куда приходил читать Библию, Торо и книги по биологии.
      - Да, - сказал нехотя. - Выглядел как обгорелая головешка, и у него был странный дар: мог поджигать руками, просто наставив ладони. Сказал, что даже черные волки боятся его... И еще сказал, что это у него появилось после войны. Большинство людей в Черных зонах погибло, но некоторые получили странные дары.
      - Да, - вздохнул Грегори. - Странное было применено оружие. Если это было оружие... Знаешь, Юджин, меня не оставляет впечатление, что открыли нечто необыкновенное. Некую энергию, которая могла принести людям огромную пользу, но принесла огромный вред. Так всегда бывает с великими открытиями, вспомни ядерную энергию. Ее тоже сразу использовали в военных целях, не задумываясь о последствиях.
      - Если это открытие сделали в России, - тоскливо сказал Русов, - то задумываться было некогда. Вы спешили с созданием противоракетной обороны, обкладывали Россию базами. У нас боялись, что вы можете нанести неожиданный удар, вот и готовы были схватиться за что угодно.
      Грегори хмыкнул:
      - Может быть и так, юноша. Когда тлеют угли недоверия, легко разгорается пожар конфликта... Ладно, пойду. Такие разговоры только расстраивают, а тебе отдыхать надо.
      Он встал и, покачиваясь сильнее обыкновенного, вышел.
      Русов вздохнул и поглядел в окно: золота прибавилось в листве дубов. Было приятно снова оказаться в своей комнате. Русов устроился под одеялом поуютнее и снова заснул.
      Джанет приехала на ленч, принесла надоевший бульон и кусок пиццы. Не стала задерживаться - глянула мимолетно, пожелала выздоровления и ушла. Русов даже немного обиделся. Потом появился Грегори, явно не прочь продолжить беседу. Но не успел присесть, как раздался звонок. Грегори достал из кармана пластинку вездесущий дисплей - и вгляделся.
      - А, это твой друг Майкл у дверей. Впустить?
      - Да, пожалуйста, - попросил Русов. - Наверное, пришел навестить.
      Грегори прикоснулся к дисплею:
      - Пойду, покажу дорогу.
      Сирин вошел с пришибленным видом, снова мешки под глазами.
      - Ты как, Евгений? - спросил вполголоса. - Я слышал, всякие приключения были на охоте, а потом ты заболел, едва концы не отдал.
      - Было дело. - Русов вздохнул. - Но теперь все хорошо. Доктор сказал, что могу жениться. Очень советовал: оказывается, у меня гены хорошие. Что стоишь, Михаил, садись.
      Сирин оглянулся и сел на край кровати.
      - Вот и славно. Я говорил, ты здесь устроишься. Хоть за тебя совесть грызть не будет.
      - Все мучаешься? - Русов ощутил неловкость: он тут разнежился, а Сирин страдает.
      - Эх, Евгений, ты этого пока не понимаешь. - Сирин потрогал щеку, словно разболелся зуб. - А американцам не понять вообще. Была у меня жена и дочка - и не стало, война проклятая забрала. Остались друзья и самолеты - и тоже не стало, паскудный страх одолел, сбежал я. А как глянул на наш ''СУ'' в последний раз, сердце перевернулось. Чего испугался? От чего сбежал? Все равно война достала, хоть и через двадцать лет.
      Русов и в самом деле ничего не понял.
      - Погоди, Миша... - начал он, не зная как продолжать.
      И осекся.
      Сирин поднимался с кровати - глаза устремлены на шкаф, в лице ни кровинки. По спине Русова пробежал холодок, оглянулся. Из зеркальной глубины шкафа медленно выплывало что-то бесформенное и такое же белое, как лицо Сирина...
      - Привет, мальчики! - В дверях стояла Айлин - это ее светлое платье отразилось в зеркале. - Уколы обоим будем делать?
      - Уф! - С шумным выдохом Сирин рухнул на кровать.
      - Ты чего? - ошеломленно спросил Русов, но ответа не получил. Сирин глубоко вдохнул несколько раз и встал.
      - Мне пора. Выздоравливай, Евгений, и заходи - посмотришь, как я живу. Потом в баре посидим, пивка попьем.
      Он обошел растерянную Айлин и исчез. Та быстро пришла в себя, открыла чемоданчик и присела на кровать.
      - А ну, спустим штанишки. - Она игриво похлопала по ягодицам Русова. - Это чтобы кровь разогнать.
      Но прохладная ладошка задержалась явно дольше, чем необходимо. Русов поежился, было приятно и стыдно одновременно. Зашипело, в ягодицу кольнуло холодком. Айлин встала.
      - Больной выздоравливает, - сообщила весело. - На щеках румянец появился. До завтра, Юджин. - И ушла, оставив Русова смущенным.
      На следующее утро он проснулся отдохнувшим и, только возвращаясь после душа в постель, почувствовал слабость. Джанет оставила на столике кашу, сок и стопку журналов. Он с аппетитом позавтракал и стал проглядывать журналы.
      Имелся ''Тайм'', несколько книжек ''Ридерс дайджест'' и пара христианских журналов. Конечно, никакого ''Плейбоя'', хотя сейчас, в одиночестве, Русов бы с удовольствием его полистал.
      В ''Ридерс дайджест'' он наткнулся на журнальную версию бестселлера историю молодой девушки, выкраденной в карликовое бандитское государство на краю Черной зоны. Конец был счастливый: девушку находил жених и после ряда приключений увозил домой. Во вступлении говорилось, что роман основан на действительных событиях.
      Русов вспомнил, что и в России людей часто похищали в подобные анархистские республики. Потом почитал описание безопасных туристских маршрутов, пару забавных историй, статью об экономном использовании электромобилей... Журнал успокаивал и поучал, приятное чтение после жутковатого уик-энда.
      Около полудня снова пришла медсестра.
      - Как себя чувствует больной? - Похлопала оголенный зад Русова и приложила холодный тампон. - Совсем ожил или нужны тонизирующие процедуры?
      Зашипело, но Айлин осталась сидеть и легонько провела пальцами по пояснице, а потом бокам Русова, забираясь под пижаму. Приятные мурашки побежали по телу. Русов молчал, только задышал чаще, а Айлин стала нажимать пальчиками сильнее...
      - Это что такое?!
      Русов вздрогнул и поднял голову. В дверях стояла Джанет, холодно-элегантная в желтой блузке и длинной фиолетовой юбке.
      - Массаж, мадам, - весело сообщила Айлин, отнимая пальцы. - Больному показан тонизирующий массаж.
      - Я вижу, какой это массаж, - ледяным тоном сказала Джанет. - Идите. А ты, Юджин, спускайся и поешь. Хватит нежиться в постели; похоже, ты совсем выздоровел.
      Айлин подмигнула Русову и ушла. Тот выждал, пока Джанет уедет - было неловко попадаться ей на глаза, - и спустился вниз, где на столе сиротливо стояла тарелка с остывшей курицей и стакан сока. Быстро поел и шмыгнул наверх. Откровенное заигрывание Айлин возбудило и, несмотря на укол, с полчаса ворочался, пока не уснул.
      Вечером за обедом Джанет сидела хмурая, а Грегори расспрашивал Русова о приключениях на охоте. Когда услышал, как Уолда привязали к кресту, покачал головой:
      - Похоже на обычаи Ку-клукс-клана. Была такая тайная организация: линчевали негров, поджигали кресты, но до публичных совокуплений вроде не доходили.
      Джанет возмущенно фыркнула:
      - Хватит! Я сейчас уйду. Сможете поговорить о таких занимательных вещах друг с другом.
      Русов скороговоркой закончил рассказ. Джанет, не поднимая глаз, ковырялась в тарелке. Грегори помрачнел.
      - Думаю, вы поступили правильно. - Он выговаривал слова медленнее обыкновенного. - Поклонники Трехликого говорят, что очищают американскую землю от выродков, но слишком много на себя берут - и судьи и палачи одновременно. К сожалению, их церковь популярна; такие обряды притягивают морально незрелых людей.
      - Относительно морали у некоторых, - мстительно сказала Джанет. - Юджин, утром отвезу тебя на анализы. Там и укол сделают, надеюсь что последний.
      - Ладно, - пробормотал Русов.
      Она шла по городу, и тот был странен - безлюдный, печальный, чернеющий окнами в лунной пыли. Унылый скрип раздалось справа, словно отворялась древняя дверь, и она повернула голову - никого, только непроглядная тьма в глубине аркады. Сердце тоскливо сжалось, пошла быстрее, стук каблучков отзывался эхом в пустых домах. Скрип повторился слева, а потом сзади - словно дверь за дверью открывались в заброшенном городе. Но никто не появился, только угольно-черные тени тянулись поперек улицы...
      Наконец обветшалые здания расступились и открылась площадь. Молочный свет луны разливался по плитам, в щелях проросла бледная трава. Впереди высились белые колонны, подпирая темное беззвездное небо.
      Она узнала место - мертвый город, о котором рассказывал Юджин.
      Как она попала сюда? Как выбираться?
      Краем глаза уловила движение позади: что-то скользнуло из тени в тень. Неужели кто-то появился из тех дверей? Она заспешила по площади: где укрыться? А сзади уже отчетливо слышались шорохи, поскребывание по мостовой.
      ''Не оборачивайся'', - шепнул голосок. Не утерпела и оглянулась. Крик ужаса зародился в груди, но горло будто сковало - не смогла издать ни звука... Черные силуэты скользили за ней и уже расходились зловещим полукругом.
      Она побежала изо всех сил, хватая ртом холодный плесневелый воздух, но всё замедлилось: еле переступали ноги, еле взмахивали руки, а черные тени заворачивали к ней - белый блеск клыков, красные языки вываливаются из разинутых пастей.
      ''Гляди вперед!'' - Снова шепот, будто маленькая девочка чудом оказалась рядом.
      Она бросила отчаянный взгляд: человек стоит возле колонн. Неужели это тот черный, она боится их пуще волков!
      Человек повернулся, лунный свет упал на лицо...
      Юджин! Ну конечно, он уже был здесь и вернулся, чтобы спасти ее!
      Нахлынуло чувство облегчения, она побежала из последних сил, но споткнулась и упала, не больно ударившись локтями и коленями о каменные плиты. Сейчас волки набросятся на нее!
      От колонн моргнул голубой свет, режущий свист рассек воздух. Волк слева лязгнул клыками и покатился по земле. Еще вспышка - и другой волк растянулся на мостовой. Раздался жуткий тоскливый вой, стая повернула и бросилась наутек.
      Она вскочила и побежала, не чувствуя ног - скорее укрыться от этого ужаса! Наткнулась на Юджина и прижалась к его груди, захлебываясь от рыданий. Сердце стучало - так колотится от безумного страха сердечко зажатой в кулаке птицы, но постепенно успокаивалось; покой исходил от этой груди и рук, что крепко и нежно обнимали ее...
      Она проснулась. Сердце часто билось, во рту пересохло. Из окна глядела такая же тьма, как в заброшенном городе. Она села и обхватила колени руками. Только кошмаров ей не хватало, а теперь появились по милости этого русского! Какой стыд - прижиматься к его груди, пусть даже во сне. Выходит, и она не лучше Айлин или Сильвии, готовых заигрывать с любым мужчиной?.. Тут она вспомнила дневную сцену и фыркнула: до чего растерянное лицо было у Юджина, словно его застали с Айлин в постели.
      Она легла, но уже улыбаясь: разве виновата, что обнимала мужчину во сне?
      Русову пришлось встать рано и обойтись без завтрака. Высокомерная Джанет отвезла его в клинику и оставила на попечение медсестер. Айлин среди них не оказалось, и с Русовым обошлись профессионально ловко и равнодушно. Повторили прошлые анализы, потом закрыли голого в металлической кабине и долго не выпускали. У Русова возникло впечатление, что за это время компьютер проверил каждую клеточку его тела. Наконец отвели в приемную доктора и оставили. Только через полчаса появился Рэнд и пригласил в кабинет.
      Закрылась массивная, словно на подлодке дверь, доктор непринужденно расположился за столом и махнул Русову на кресло напротив. Кресло было удобное, но смотреть на доктора пришлось снизу вверх.
      - Радуйтесь, у вас все в порядке. - Рэнд изучал дисплей компьютера. - С точки зрения медицины, скучный случай. Организм сам справился. Дня три попьете десенсибилизаторы и хватит.
      Он сконфуженно поглядел сквозь толстые стекла очков:
      - Не возражаете, если я закурю? Устал немного.