Глава 19

АНТРОПОМОРФНАЯ ПРОБЛЕМА

– Я ждал, когда кто-нибудь спросит: а должны ли мы открывать эту сферу?

– Что? – поразился Барнс. – Но я же говорил с…

– Знаю, но нам надо все как следует взвесить. – Норман механически отметил, что Тина одобрительно кивнула, Гарри изобразил скептицизм, а Бет сонно протирала глаза.

– И у тебя есть веский аргумент? – поинтересовался Барнс.

– У меня такое ощущение, – вставил Гарри, – что Норман цитирует собственный рапорт.

– Вполне возможно… там было нечто подобное, – согласился Норман.

Он назвал это антропоморфной проблемой: многие теоретики по вопросу внеземной жизни представляли ее слишком человекоподобной. Даже если инопланетяне и представляли собой рептилий, гигантских насекомых или разумные кристаллы, они действовали по подобию человека.

– Все основные концепции внеземной жизни работают по принципу «человекоподобия», где чужаки имеют «человеческий» облик, – сказал Норман.

– Но это же явный нонсенс. Даже в психологии человека имеется достаточно различий. Скажем, как непохожи американцы и японцы – хотя выглядят они относительно одинаково.

– Да, – согласился Барнс. – Япошки себе на уме.

– А когда мы столкнемся с новой формой жизни, отличия могут быть непостижимыми, в прямом смысле этого слова. Этические ценности чужих могут крайне отличаться от наших.

– Ты хочешь сказать, они могут не проповедовать наш принцип «не убий»? – уточнил Барнс.

– Нет… – сказал Норман. – Я подразумеваю, что это существо может оказаться неуничтожимым и не иметь никакого представления об убийстве.

– Это существо невозможно убить? – Барнс замер.

– Как сказал кто-то из древних, невозможно переломать руки тому, у кого их нет.

– Значит, это существо бессмертно?

– Я не знаю, – сказал Норман. – В том то и дело.

– Господи, непобедимый монстр, – Барнс прикусил губу. – Как же с ним справиться? Мне очень не нравится само предположение, что мы выпустим коварного джинна.

– Так не содействуй этому, Хэл, – засмеялся Гарри.

Барнс взглянул на мониторы, изображающие несколько видов сферы, и сказал:

– Нет, бессмертных не существует. Я прав, Бет?

– Собственно говоря, нет, – сказала Бет. – Некоторые земные существа практически бессмертны – бактерии и дрожжи, к примеру, способны существовать неограниченно долго.

– Дрожжи, – фыркнул Барнс. – Не о них речь.

– Бессмертными можно считать и вирусы.

– В самом деле? – этого Барнс не предусмотрел.

– Я думаю, действительность может превзойти все наши ожидания, сказал Гарри. – Ведь мы учитывали только трехмерных существ, живущих в трехмерной вселенной или, более точно, во вселенной, которую мы воспринимаем как трехмерную. Некоторые исследователи полагают, что она имеет девять-одиннадцать измерений, но шесть из них мы попросту не замечаем.

Барнс протер глаза.

– Следовательно, – продолжал Гарри, – чужой может оказаться многомерным существом и в нашем трехмерном зрении его может и не существовать по крайней мере частично. Рассмотрим простейший случай: существо четырехмерное, но мы видим какую-то часть, поскольку оно существует главным образом в четвертом измерении. Убить его будет нелегко… А если взять пятимерное…

– Постой, почему мне никто об этом не говорил?

– Мы думали, ты это знаешь, – сказал Гарри.

– Про пятимерных неуязвимых монстров? – Барнс покачал головой. Сфера может оказаться необычайно опасной. По существу, перед нами ящик Пандоры.

– Тонкое замечание.

– Хорошо, – сказал Барнс. – Что нас ждет в худшем случае?

– Это очевидно, – сказала Бет. – Оно ударит нас ниже пояса.

– В смысле?

– Яркий пример: вирус СПИД опасен не потому, что это новый вирус.

Каждую неделю мы открываем новые виды вирусов, и все они действуют по общему принципу: атакуют клетку и начинают бурно размножаться. Вирус СПИДа опасен тем, что нападает на иммунные клетки, которые защищают от самих вирусов, и разрушает наш защитный механизм.

– Ну хорошо, – сказал Барнс. – Если сфера таит в себе такое опасное существо, каким образом оно может навредить?

– Чужой может выделять при дыхании циановый газ, – сказала Бет.

– И быть радиоактивным, – предположил Гарри.

– Или разрушать мозговые волны, – сказал Норман, – и лишать нас способности мыслить.

– Выводить из строя сердечную деятельность, останавливать наши сердца, – сказала Бет.

– Оно может испускать вибрацию в резонанс нашей скелетной системе и разрушать наши кости, – Гарри улыбнулся. – Я скорее предпочел бы это.

– Какое великодушие, – сказала Бет. – Но чужой может навредить и косвенным путем, выделяя токсичные вещества, убивающие хлоропласты. Тогда растения не смогут перерабатывать солнечный свет и погибнут, а впоследствии на Земле вымрет все живое.

– Какой ужас, – воскликнул Барнс.

– Сначала я думал, что антропоморфная проблема вызвана недостатком воображения, – сказал Норман. – Человек – это человек, и все, что он знает, относится к нему самому. На самом же деле причина кроется в том, что мы ужасно болезненные создания и нам очень не по душе любое напоминание о том, как неустойчивы наши внутренние весы и кратковременно наше земное пребывание, как легко все может закончиться. И воображая, чужих мы не можем думать о той реальной угрозе, которую они могут представлять.

Наступила гнетущая тишина.

– Не стоит забывать и другое, – сказал Барнс. – Сфера может содержать величайшее благо – интересную информацию, поразительные идеи и технологию которые улучшат жизнь всего человечества.

– Хотя это может оказаться бесполезным, – заметил Гарри.

– Как это? – удивился Барнс.

– Скажем, чужие опередили нас на тысячелетие и мы для них все равно что средневековье. Предположим, мы заслали тебя в средневековую Европу с телевизором. Там же не найдется даже розетки!

– Весьма сожалею, но для меня это слишком большая ответственность, сказал капитан Барнс, медленно переводя взгляд с одного на другого. – Я не могу рисковать и должен поговорить с Вашингтоном.

– Тед не обрадуется, – заметил Гарри.

– Черт с этим Тедом! Я должен доложить Президенту и, пока не узнаю его решение, пресекаю любые попытки открыть сферу.

Когда Барнс объявил двухчасовой отдых, Гарри тут же ушел в спальный отсек. Бет заявила, что уходит спать, но вместе с Норманом осталась у мониторов Тины Чан, где имелись удобные кресла с высокими спинками. Бет вращалась в кресле, болтала ногами и завивала на висках небольшие локоны, уставившись в никуда.

Устала, подумал Норман, как и все мы. Затем он посмотрел на Тину, которая уверенно манипулировала мониторами, проверяла датчики и сменяла кассеты в видеоаппаратуре. В отсутствие Эдмундс она приглядывала и за ее записывающими устройствами. Тина Чан не выглядела утомленной, но ведь она не была внутри звездолета, который оставался для нее чистой абстракцией.

Тина не сталкивалась с реальностью новой обстановки и не пыталась осознать происходящее.

– Вы, кажется, устали, сэр, – сказала она.

– Да, все мы устали.

– Это все гелиевая атмосфера, – пояснила она.

Многовато одной психологии, подумал он.

– Здесь около тридцати атмосфер, и если бы мы дышали обычным воздухом, он бы превратился в почти жидкость, – пояснила она. Гелиево-кислородная смесь легче, но гораздо более вязкая. Вы не осознаете, но ваши легкие устают дышать.

– А вы совсем не устали.

– Я уже привыкла к подобной обстановке.

– Правда? И где же?

– Не имею права говорить, доктор Джонсон.

– На операциях ВМФ?

– Вам также не мешает вздремнуть, сэр, – улыбнулась Тина.

– Возможно.

Он вспомнил непривлекательность сырой постели и спустился в камбуз, надеясь встретить Леви и получить обещанный десерт. Леви там не оказалось, но зато нашелся кокосовый кекс. Норман отрезал кусок кекса, подошел к иллюминатору. Снаружи было темно, он видел только огни станции ГД-7 размещенной в нескольких дюжинах ярдов. Водолазы прибирались внутри, если еще не ушли на поверхность.

Он видел в толстом стекле собственное отражение, пожилое и утомленное лицо. Здесь не место для пятидесятитрехлетнего мужчины, подумал он.

Выглянув наружу, он увидел плывущие на расстоянии огни, затем желтую вспышку. Около ГД-7 остановилась мини-субмарина, а через пару секунд появилась другая и огни первой субмарины погасли. Через некоторое время вторая субмарина ушла, растворившись в темноте, первая осталась на месте.

Норман удивился, сознавая, впрочем, что это его не слишком обеспокоило. Он больше интересовался кексом и поэтому опустил глаза. С кексом было покончено, осталось лишь несколько крошек. Я устал, подумал он, я очень устал. Он вытянул ноги на кофейный столик и прислонился к прохладной обивке стены.

Должно быть, он слегка задремал – проснувшись в темноте, Норман не сразу вспомнил, где находится. Он пошевельнулся и тут включился свет. Он по-прежнему сидел в камбузе.

Барнс предупреждал, что электроника станции реагирует на присутствие человека. В частности, датчики прекращали регистрировать спящего и выключали свет. При пробуждении человек шевелился, и тогда включался свет.

Интересно, включится ли он при храпе, подумал он.

Подкрепиться еще немного? Норман встал и подошел к буфету. Кекса не было. Неужели он съел все до крошки? В этом он не был уверен.

– Сколько видеолент, – послышался голос Бет.

Норман оглянулся по сторонам.

– Мы записываем все, что происходит на борту станции, равно как и в звездолете… – послышался голос Тины. Установленный над его головой монитор показывал консоль связи. Тина и Бет уплетали кекс. Ага, подумал он, так вот кто все слопал.

– Каждые двенадцать часов мы переносим в субмарину отснятые видеокассеты, – сказала Тина.

– Зачем? – спросила Бет.

– В случае чего сработает автоматика и субмарина уйдет на поверхность.

– Я не подумала об этом, – сказала Бет. – А где Филдинг?

– Он бросил сферу и занялся рубкой пилота.

Тина куда-то пропала, Бет сидела спиной к монитору, а за ней отчетливо виднелась полированная поверхность сферы. Монитор показывает монитор, подумал он. Операторы, в конечном счете, проверят и этот материал.

– Как ты думаешь им удастся открыть сферу? – спросила Тина.

– Может быть, – Бет жевала кекс. – Я не знаю.

И к своему ужасу он увидел, как сфера на мониторе Бет без звука раскрылась, обнажая внутри плотную тьму.

Глава 20

СФЕРА ОТКРЫЛАСЬ

Они наверняка подумали, что он свихнулся. Норман влетел в верхний отсек цилиндра D с криком:

– Она открылась! – когда он подбежал к консоли, Бет стряхивала с губ последние крошки.

– Кто открылась?

– Да она же… сфера.

Бет повернулась к мониторам, из-за груды видеозаписывающей аппаратуры высунулась голова Тины Чан – обе они посмотрели на экран и наступило неловкое молчание.

– Мне кажется, она закрыта, Норман.

– Она только что была открыта, – и он рассказал об увиденном в камбузе. – Она, должно быть, закрылась, пока я бежал.

– Ты уверен?

– В камбузе очень маленький монитор, – заметила Тина.

– Я видел… Если не верите, прокрутите запись.

– Хорошая мысль, – сказала Тина и подошла к консоли.

Норман постарался умерить дыхание. ГД-8 не самое хорошее место для занятия спортом, решил он.

– С тобой все в порядке, Норман? – спросила его Бет.

– Да, со мной все о'кэй… но говорю же, я видел собственными глазами, она открывалась… Тина?

– Сейчас сделаю, сэр.

В комнату вошел позевывающий Гарри.

– Кроватки здесь просто великолепные, – сказал он. – Словно бы спишь в мешке с мокрым рисом, комбинация постели и холодного душа, – он вздохнул. – Меня это печалит.

– Норман сказал, что сфера открывалась, – заявила Бет.

– Когда? – спросил он, зевая.

– С минуту назад.

– Весьма любопытно, – задумчиво кивнул Гарри. – Мне кажется, она уже закрылась.

– Сейчас мы прокрутим запись.

– Угу… Вы не оставили мне кекса?

Гарри какой-то вялый, несмотря на важные известия, подумал Норман.

Думает, что его дурачат, не совсем проснулся или здесь что-то другое?

– Начинаю, – сказала Тина.

По монитору пробежали волнистые линии, затем они исчезли и появилась Тина Чан.

– …в субмарину отснятые видеокассеты, – говорила она.

– Зачем? – спросила на экране Бет.

– В случае чего сработает автоматика и субмарина уйдет на поверхность.

– Я не подумала об этом… А где Филдинг?

– Он бросил сферу и занялся рубкой полета.

Тина пропала из поля зрения. Бет отвернулась от монитора и поглощала кекс.

– Как ты думаешь им удастся открыть сферу?

– Может быть, – сказала Бет. – Я не знаю.

Короткая пауза и сфера начала открываться.

– Эй, она открылась.

– Крути дальше.

Бет-на-мониторе по прежнему не смотрела на экран.

– Она меня чем-то пугает, – послышался голос Тины.

– Для паники нет никаких оснований.

– Это неизвестность.

– Но это еще не обозначает опасность или угрозу, – сказала Бет. Скорее это просто необъяснимое.

– Я не знаю, как ты можешь так говорить.

– Ты боишься змей? – спросила Бет.

Все это время сфера оставалась открытой.

– Жалко, что мы не можем заглянуть внутрь, – сказал Гарри, наблюдая за монитором.

– Можно прогнать запись через компьютер и получить увеличение.

– Что-то вроде плавающих внутри огоньков, – сказал Гарри.

– Меня они не беспокоят, – сказала Тина, снова появившаяся на экране.

– Я их терпеть не могу, – сказала Бет. – Это скользкие, холодные и отвратительные твари.

– Ах, Бет, – сказал Гарри, глядя на монитор. – Ты просто им завидуешь.

Бет-на-мониторе тем временем продолжала:

– Если бы я была марсианкой, то, попав на Землю и наткнувшись на змею, я бы не знала что и подумать… Но шанс, что я встретила бы ядовитую змею очень мал. Ядовиты менее процента всех змей, так что я бы не находилась в опасности. С нами происходит нечто подобное, мы в замешательстве… Во всяком случае я не верю, что мы сможем открыть эту сферу.

– Я надеюсь на это, – сказала на мониторе Тина и сфера тут же закрылась.

– Сколько времени она была открыта? – спросил Гарри.

– Тридцать пять с половиной секунд, – ответила Тина и остановила пленку. – Кто-нибудь желает просмотреть снова?

Она выглядела чуть побледневшей.

– Не сейчас… – Гарри задумался и забарабанил пальцами по коже кресла.

Все напряженно ожидали его слов, и Норман вдруг понял, что Гарри стал лидером. Он разгадывает для нас загадки, подумал он. Мы нуждаемся в нем, полностью ему доверяем.

– Выводы делать преждевременно, – сказал наконец Гарри. – У нас мало информации. Открылась ли сфера в реакцию на какое-то воздействие или же сама по себе, вот в чем вопрос… Где Тед?

– Он в рубке управления.

– А я тут как тут, – послышался бодрый голос Теда, – и имею любопытные новости.

– Мы тоже, – вставила Бет.

– Ваши могут и подождать.

– Но…

– Я изучил сводки полета и… вычислил координаты «черной дыры».

– Тед, сфера открылась, – сказала Бет.

– Что? Когда?

– Несколько минут назад… а затем снова закрылась.

– Что показали датчики?

– Биологической угрозы не представляет, она безвредна.

Тед взглянул на экран.

– Тогда какого дьявола мы здесь торчим?

В этот момент в комнату вошел Барнс.

– Отдых кончился, – сказал он. – Кто-нибудь желает напоследок наведаться на корабль?

– Не то слово, – сказал Гарри.

Они обступили безмолвную сферу и молча изучали на ее полированной поверхности свои искривленные отражения.

– Я чувствую себя так, словно провалился на тесте интеллектуальных способностей, – сказал наконец Тед.

– Ты о послании Дэвиза? – спросил Гарри. Тед кивнул.

И Норман вспомнил случай, который многие сторонники СЕТИ хотели предать забвению: в 1979-м состоялась Римская конференция СЕТИ, где ученые хотели договориться о характере послания.

Эмерсон Дэвиз, физик Кэмбриджского университета, придумал послание, основанное на такой физической константе, как длина волны водорода, которая предположительно одинакова для всей вселенной, и представил эту константу в двоичном виде.

Поскольку Дэвиз решил, что аналогичное послание могут посылать и инопланетяне, он полагал, что это нетрудная задача, и раздал предполагаемое послание.

Но никто ничего не понял. Когда Дэвиз объяснил свою идею, многие согласились, что это умная мысль и превосходное послание для инопланетян но факт остался фактом, никто из ученых не смог с ходу расшифровать идеальное послание… Среди них был и Тед Филдинг.

– Мы не очень старались, Гарри, – признался Тед. – На конференции было много народу, но нам недоставало тебя.

– Ты просто соблазнился бесплатной поездкой в Рим.

– Мне показалось или сфера не такая, как раньше? – спросила Бет.

На первый взгляд канавки казались такими же… разве что изменился узор. Если так, перемены были трудноуловимыми.

– Мы можем сравнить по видеозаписи, – сказал Барнс.

– На мой взгляд, все как прежде… – сказал Тед. – Во всяком случае, это металл, и он не мог измениться.

– Мы называем металлом даже жидкость, тающую при комнатной температуре, – заметил Гарри.

– Вот что я скажу, – сказал Барнс. – Мы знаем, что эта штука может открываться и уже открывалась… Как заставить ее открыться еще раз?

– Разберемся, Хэл.

– Не похоже, что ты вообще что-нибудь делаешь.

Время от времени они поглядывали на Гарри, но тот просто стоял и смотрел на сферу, задумчиво теребя пальцем губу.

– Гарри? – он не отозвался.

Тед подошел к сфере и хлопнул по ней рукой, в ответ раздался глухой звук, только и всего. Тед ударил ее посильнее, затем поморщился и потер кулак.

– Не думаю, что мы откроем ее таким образом, – заметил Норман.

– Моя отборная великолепная команда, – съязвил Барнс. – Все только стоят и пялят глазки.

– А что нам остается делать… взорвать атомную бомбу?

– Если вы ее не откроете, найдутся другие желающие, – Барнс посмотрел на часы. – Ну что же, нам пора на поверхность.

Глава 21

СКОРО НА ПОВЕРХНОСТЬ

Норман вытянул из-под кровати походную сумку и засунул в нее бритвенный набор, блокнот и пару носков.

– Я готов.

– Я тоже, – тоном обиженного ребенка сказал Тед. – Полагаю, погода быстро меняется. Парни из ГД-7 давно уже на поверхности.

Норман улыбнулся, предвкушая радость возвращения.

– Где остальные? – спросил он.

– Бет, я думаю, общается с Барнсом… Гарри наверняка там же, – Тед дернул свой комбинезон. – Меня радует лишь то, что я ношу это барахло последние минуты.

По дороге они повстречали крошку Флетчер которая спешила в цилиндр В.

– Собираетесь в дорогу? – спросил Норман.

– Да, сэр, – она выглядела очень озабоченной.

– Вам кажется не в ту сторону, – заметил Норман.

– Просто мне необходимо проверить резервные дизели.

Зачем их проверять, удивился Норман, если мы возвращаемся на поверхность?

– Похоже она потеряла то чего не имела, – сказал Тед.

В секторе связи у всех было подавленное настроение. Капитан Барнс стоял у консоли и орал в трубку:

– Я хочу послушать того барана который отдал этот приказ!

Барнс был сильно разгневан и Норман бросил свою сумку на пол, затем повернулся к Бет.

– Как погода на поверхности? – спросил он.

– Отвратительная.

– Идиоты, ну что же вы медлите, – надрывался Барнс.

Бет присела около иллюминатора и протерла глаза. Тина поочередно выключала мониторы, потом вдруг остановилась.

– Смотрите! – воскликнула она.

На мониторе они увидели Гарри который стоял около сферы.

– Что он там делает?

– Разве Гарри не вернулся вместе со всеми?

– Я не заметила… я думала он здесь.

– Тысяча чертей, я же сказал… – Барнс вдруг осекся и посмотрел на монитор. Гарри согнулся в изящном поклоне.

– Леди и джентльмены, минуту внимания, – сказал он. – Полагаю, вас это заинтересует.

Гарри повернулся к сфере, закрыл глаза и сделал глубокий вздох. Сфера открылась.

– Недурно, правда? – он вдруг улыбнулся и шагнул внутрь.

Дверь за его спиной плавно закрылась.

Они заговорили все разом. Громче всех требуя тишины орал Барнс, но его никто не слушал, пока не погас свет и станция не потонула во мраке.

– Что случилось? – спросил Тед.

Только из иллюминаторов проникал слабый свет горящих решеток, но через несколько секунд погас и он.

– Нет напряжения…

– Я хотел объяснить, – сказал Барнс. Послышался гул, затем лампы мигнули и вспыхнули ровным светом.

– Сейчас мы включили генераторы станции.

– А в чем дело?

– Смотрите, – сказал Тед, указывая в иллюминатор. Они увидели нечто похожее на извивающуюся серебристую змею. В следующее мгновение Норман понял что это кабель связи, который скручивался спиралью и падал на дно.

– Нас отсоединили.

– Да, – сказал Барнс. – На поверхности начался шторм… Они больше не могут давать напряжение и не могут послать субмарины, по крайней мере пока не кончится шторм.

– Значит мы останемся здесь? И надолго?

– На несколько дней, – сказал Барнс. – Может быть, на неделю.

– Господи милосердный… – зашептала Бет.

– Невероятное везение, – обрадовался Тед и швырнул на тахту свою сумку.

– Ты рехнулся? – набросилась на него Бет.

– Все под контролем, – сказал Барнс. – Это всего лишь кратковременная заминка, для паники нет причин.

Бет огорченно надулась. Тед начал строить планы на будущее и договариваться с Эдмундс. Норман чувствовал только усталость, его веки слипались. Он поспешно извинился и ушел в спальный отсек, где уже не обращал внимание на холодную подушку и липкие простыни, не слышал гудение электрогенераторов в соседнем цилиндре.

Очень сильная реакция, подумал он и уснул.

Глава 22

ЗА ОРБИТОЙ ПЛУТОНА

Норман повернулся, чтобы узнать точное время, и вспомнил что здесь нет часов. Он не имел никакого понятия сколько он проспал и какой сейчас час. Повернувшись к иллюминатору, он не увидел ничего кроме черной толщи воды. Решетки не горели Он перевернулся на спину и увидел серебристые трубы которые казались ближе чем прежде. За время сна, все как-то сжалось и съежилось. О Боже, подумал он, и так несколько дней.

Норман надеялся, что кто-нибудь догадается известить его семью. Элен уже наверняка начала беспокоиться. Он представлял ее тревожные звонки в Федеральное авиауправление, затем в ВМФ. Конечно, никто ничего не знает.

Легче тревожиться о любимой, подумал Норман, чем о самом себе. Но дело не в этом, с Элен все о'кэй и с ним тоже. Это всего лишь небольшая задержка. Надо успокоиться и дождаться конца шторма.

Он зашел в душ. Как странно находиться под водой на глубине тысяча футов и принимать бодрящий горячий душ, подумал он. Затем оделся и направился в цилиндр С.

– …им удастся открыть сферу? – услышал он голос Тины.

– Может быть, – говорила Бет. – Я не знаю.

– Она меня чем-то пугает.

– Для паники нет никаких оснований.

– Это неизвестность.

Войдя в комнату, Норман увидел сидящую у консоли Бет.

– Но это еще не обозначает опасность или угрозу, – говорила на экране Бет. – Скорее это просто необъяснимое.

– Я не знаю, как ты можешь так говорить.

– Ты боишься змей…

– Вот, стараюсь понять почему она открылась, – сказала Бет выключив видеомагнитофон.

– Ну и как? – поинтересовался Норман.

– Пока никаких результатов, – на другом мониторе виднелась закрытая сфера.

– Гарри все еще там? – спросил он. Бет кивнула.

– Я умираю с голоду, – заявил Норман и ушел в камбуз. Кекса не было, как не было и ничего другого. Он исследовал буфет, когда в камбуз зашла Бет.

– Я даже не знаю что делать, – она хмурилась.

– О чем это ты?

– Нас надули… Барнс и остальные… все было подстроено.

Она провела его в сектор связи, включила консоль и нажала какие-то клавиши.

– Я почувствовала неладное еще тогда, когда Барнс говорил по телефону, – сказала она. – В тот момент кабель уже был отрезан и не было никакой связи.

– Возможно…

– Так с кем же разговаривал Барнс?

– Бет…

– Вот, полюбуйся, – она указала на дисплей.

ГД-8 – ПОВЕРХНОСТИ

РАПОРТ

Штат ВМФ и гражданские члены команды произвели открытое голосование. Несмотря на риск, единогласно принято решение остаться на станции и продолжить исследование сферы и соответственно звездолета.

Êапитан ВМС США Барнс

– В самом деле? – удивился Норман. – А я думал, что он голосовал за поверхность.

– Да, но затем он изменил свои взгляды и даже не потрудился поставить нас в известность, – сказала Бет. – Я убью этого подонка! Что ты о нем знаешь?

– Он надеялся найти новое оружие.

– Правильно, он ведь человек Пентагона.

– Но сфера не похожа…

– Причем здесь сфера? Барнса более интересует сам звездолет, ведь в соответствии с теорией подобия он сможет окупиться… он, а не сфера.

Теория подобия волновала умы, задумывающиеся над проблемой внеземной жизни. Рассматривая возможность контакта, физики находили в нем поразительную выгоду, а историки и философы не видели ничего хорошего. К примеру первые верили что в случае инопланетного контакта мир будет потрясен настолько что на Земле прекратятся все войны и наступит эра мирного благоденствия. Историки считали это нонсенсом и указывали на то, что открытие Нового Света не только не остановило непрерывные войны, но и сделало их еще более кровопролитными. Новый Свет стал ареной новых злодеяний. Физики полагали что научный обмен выведет человечество на новые рубежи. Это мнение опровергали философы. Они указывали на то, что наука является произвольной формацией, не обязательно разделяемой другими существами. Наша наука ориентирована на обезьяноподобных существ. Но если инопланетяне слепы и общаются с помощью запаха, у них будет другая наука, отражающая иной мир и охватывающая совсем не те области. К примеру, чужие могут полностью игнорировать физический мир и развивать совершенную науку ментальности, иными словами нечто противоположное земной науке. А их технология может оказаться незримой, основанной на силе мысли.

Следовательно, если чужие не похожи на нас, научный обмен не имеет смысла.

Барнс наверняка помнил эту теорию и знал что не найдет в сфере приемлемой технологии, но зато звездолет был сделан самими людьми.

– Что нам делать с этим ублюдком? – спросила Бет.

– Пока ничего.

– Ты не хочешь поговорить с ним начистоту? Ну хорошо…

– Это не принесет никакой пользы, – сказал Норман. – Персонал станции выполняет приказы, Теду это безразлично. В конце концов, неужели ты бросила бы в беде Гарри?

– Конечно нет, – согласилась Бет.

– Тогда у меня все.

– Но Норман…

– Знаю, но теперь мы здесь и несколько дней с этим ничего не поделаешь. Давай будем трезво смотреть на вещи!

– Будь уверен, я выведу Барнса на чистую воду.

– Хорошо, Бет, но только не сейчас.

– О'кэй, – вздохнула она. – Отложим это на потом, – и ушла.

У Нормана появилась своя работа, несколько дней он будет всеобщим утешителем. Он еще ни разу не заглядывал в компьютерную систему и решил поэкспериментировать. Скоро он нашел файл с пометкой «команда УЛФ» и не поверил своим глазам:

Гражданские члены команды УЛФ

1. Теодор Филдинг астрофизик

2. Элизабет Холперн биолог

3. Гарольд Дж. Адамс математик

4. Артур Левин морской биолог

5. Джон Ф. Томпсон психолог

Ваш выбор:

Он знал Томпсона, напористого молодого психолога из Йельского университета, получившего мировое признание за исследования психологии примитивных личностей. В прошлом году он уехал куда-то в Новую Гвинею изучать дикие племена.

Норман нажал нужную клавишу и на экране высветилось:

Психолог команды УЛФ

1. Джон Ф. Томпсон утвержден

2. Уильям Л. Харц утвержден

3. Джереми Уайт годен (?) (неблагонадежен)

4. Норман Джонсон отклонен (по возрасту)

Билл Харц из Беркли заболел раком. Джереми Уайт во время Вьетнамской войны был в Ханое и не получил доступ к секретной информации. Оставался Норман.

Теперь он знал почему его вызвали последним и разгневался на Барнса и ту бюрократическую систему, которая закинула его к чертям на кулички.

Из-за преклонного возраста Норману Джонсону было противопоказано находиться на такой глубине и дышать экзот-газом, они это знали. Это произвол, подумал он и захотел подняться к Барнсу чтобы всыпать неизвестно какие слова. Лжец, сукин сын… Он напомнил себе все то, что совсем недавно говорил Бет. С этим ничего не поделаешь – но он припомнит Барнсу, когда они вернутся на поверхность. А пока не стоит трепать нервы.

Шло время, Гарри по прежнему находился в плену. Тина Чан попробовала прогнать видеозапись через компьютер и получить крупный план раскрывшейся сферы.

– К сожалению у нас очень ограниченные возможности, – сказала она. Если бы у нас была связь с континентом, я бы могла что-нибудь сделать, но так… – она пожала плечами.