Глава 5

БРИФИНГ

Ровно в одиннадцать команда УЛФ собралась в полном составе. Норман с интересом оглядел группу, отобранную еще шесть лет назад.

Худощавый красавец Тед Филдинг в свои сорок лет выглядел как мальчишка; он носил шорты и спортивную рубашку. Тед написал большую монографию по планетной стратиграфии Меркурия и лун в астрофизической лаборатории Пасадены – но настоящее признание пришло к нему после изучения марсианских каналов – Mangala Vallis и Valles Marineris. Располагаясь на экваторе, эти каналы глубиной в полмили тянутся две с половиной тысячи миль, то есть они в десять раз длинней и вдвое глубже Великого Американского Каньона. Филдинг в числе первых пришел к выводу, что Земля больше похожа не на Марс, как считалось ранее, а на крошечный Меркурий.

Тед был открытым, жизнерадостным человеком. Он появлялся на телеэкранах при каждом запуске «шаттла», получая от этой популярности явное удовольствие. Недавно он женился во второй раз – на телеведущей прогнозов погоды, у них родился сын. К тому же Тед был сторонником внеземной жизни и ярым приверженцем СЕТИ <программа поисков братьев по разуму>, которую многие ученые считали пустой тратой средств и времени.

Сейчас Тед Филдинг приветливо улыбался Норману.

– Я знал рано или поздно, мы найдем доказательства существования разумной жизни в других мирах, – сказал он. – Это великий момент, Норман!

И, особенно, меня радует его форма.

– Форма?

– Ну, того объекта.

– И какова же она? – Норман еще не знал.

– Я видел в мониторной… она не круглая, это тебе не летающее блюдце, – сказал Тед. – И слава те Господи! Быть может, это заставит заткнуться некоторых болванов, – он улыбнулся. – Кто ищет, тот обрящет, ведь верно?

– Да-да, – Норман не совсем понял его слова. Тед представлял себя человеком Ренессанса и постоянно напоминал об этом случайными цитатами из Лао-Цзы или Руссо – это отражалось и на его речи, простой и временами наивной, что Норману очень импонировало.

Гарри Адамс – математик из Принстона – был более крепким орешком.

Норман не видел его шесть лет. Гарри был высоким, невероятно худым негром, носил очки в металлической оправе, вечно хмурился и был одет в футболку с девизом: «Математики сделают это как надо!». Студенты обожают подобные штучки. И в самом деле, Гарри казался моложе своих тридцати. Он, безусловно, был самым молодым в группе и самым высокомерным.

Многие теоретики доказывают, что контакт с инопланетянами невозможен, поскольку люди не будут иметь с ними ничего общего – они обратили внимание на то, что человеческое мышление, как и тело, представляет собой результат эволюции. Подобно телу, наш образ мышления постоянно трансформировался, и продолжает меняться.

Люди так и не смогли наладить контакт с другими разумными обитателями Земли, например, с дельфинами, только потому, что они живут в совершенно иной среде и имеют другие осязательные аппараты. Между человеком и дельфином много общего, при сравнении с внеземными существами, продуктами совершенно иной многовековой эволюции в другой планетной среде. Чужие могут видеть мир совсем по иному… а могут и не видеть совсем, воспринимая его через запах, температуру или прикосновение – и с такими существами у землян может не оказаться никаких точек соприкосновения – как выразился мудрец, можно ли объяснить поэму Уордсуорта о бледно-желтых нарциссах слепой морской змее?

Но математика едина во всей вселенной и является универсальным языком общения. Норман выбрал Адамса, поскольку, несмотря на молодость, он уже внес большой вклад в нескольких различных областях.

– Что ты думаешь, Гарри? – спросил Норман, усаживаясь рядом.

– Мне совершенно ясно, что это пустая трата времени.

– А как же корпус?

– Я не знаю, что это такое, но в любом случае, не инопланетный звездолет.

Стоявший поблизости Тед демонстративно отвернулся. Похоже, Гарри и Тед уже обсудили этот вопрос.

– Почему ты так считаешь? – поинтересовался Норман.

– Это тривиально, – Гарри махнул рукой. – Ты знаешь уравнение Драка?

Норман знал (уравнение Драка было одной из известных гипотез в литературе по внеземной жизни), но сказал:

– Напомни, пожалуйста.

Гарри вырвал из своего блокнота лист бумаги и написал:

«В<р> = В<п> К<о> В<ж> В<и> В<к>»

– Это уравнение вероятности, – сказал он. – В<р> обозначает вероятность развития разумной жизни, В<п> – функция вероятности планетной системы, К<о> – количество обитаемых планет, В<ж> – вероятность простейшей жизни, В<и> – вероятность того, что из нее возникнет разумная и В<к> вероятность, что эта цивилизация в течение пяти миллиардов лет освоит межзвездные перелеты. Вот что говорит это уравнение.

– Угу, – кивнул Норман.

– Но вся соль в том, что у нас нет никаких фактов, – сказал Гарри. О величине каждой из этих переменных мы можем только догадываться. Можно, как Тед, предположить, что разумных цивилизаций тысячи – но можно предположить и то, что существует только одна цивилизация, наша – и я придерживаюсь этой точки зрения.

– В таком случае, что же на дне?

– Что угодно, но только не чужой звездолет, – сказал Адамс, поправляя очки.

Шесть лет назад Гарри был уличным мальчишкой, чей робкий талант делал первый шаг от филадельфийских трущоб к маникюрным лужайкам Принстона…

Тогда Адамс радовался счастливому повороту в своей судьбе. Почему же он так резок сейчас?

Адамс был одаренным теоретиком, его репутация охранялась плотными формулами квантовой механики, находившейся за пределами понимания Нормана, хотя Гарри прекрасно разбирался в ней уже в семнадцать лет. Но зато Норман разбирался в психологии. Гарри был настроен скептически, чувствовал себя не в своей тарелке – возможно, из-за некоторых членов команды.

Приживется ли здесь этот «одаренный ребенок»? думал Норман.

Вундеркинды бывают двух видов – «математики» и «музыканты». Бытует мнение, что это один вид, поскольку музыка и математика тесно взаимосвязаны. Конечно, дети могут быть наделены способностями к литературе, живописи или атлетике; но математика и музыка единственные области, где они могут достичь предельных высот. С психологической точки зрения вундеркинды страдают комплексами: дарование изолирует их от ровесников и родных, социальное развитие зачастую замедляется, они плохо уживаются в коллективе.

Однажды Гарри признался, что когда другие мальчишки учились драться, он изучал преобразования Фурье. Может быть, у него проблемы? Нет, просто он на что-то рассердился.

– Через недельку ты убедишься, что это ложная тревога, ничего более, – сказал Гарри.

Ты надеешься, подумал Норман, интересно, почему?

– Да хватит вам спорить, ведь это так интересно, – ослепительно улыбаясь, сказала Бет Холперн. – Пусть даже это самый маленький шанс встретить новую форму жизни.

– Правильно, Бет, – поддержал ее Филдинг. – В конце концов, в небесах и на земле кроется куда больше, чем может вообразить философ.

Норман повернулся к последнему члену команды, Артуру Левину, который оставался «белым пятном». Низкорослый толстяк выглядел бледным и озабоченным. Норман хотел поинтересоваться его самочувствием, но тут появился Барнс.

– Добро пожаловать к чертям на кулички, где нет возможности даже принять душ… – сказал он и все нервно засмеялись. – Извините, что заставил вас ждать… У нас мало времени, так что сразу же перейдем к делу. Потушите свет, пожалуйста.

На первом слайде был большой корабль со сложной кормовой надстройкой.

– «Роуз Силеди» <"Роза сирены"> – сказал Барнс, – кабелепрокладчик, зафрахтованный компанией Ти-Си, «Транспейс Коммуникэйшн», устанавливал линию связи Гонолулу-Сидней. 29-го мая сего года «Роуз Силеди» покинул Гавайи, а 16-го июня достиг островов Западного Самоа… Прокладываемый кабель, сделанный из стекловолокна и покрытый необычайно прочной пластико-металлической оболочкой, был рассчитан на одновременное проведение около двадцати тысяч телефонных разговоров. «Роуз Силеди» протянул более 4.600 тысяч миль… Следующий.

Большое красное пятно на карте Тихого океана.

– 17-го июня судно располагалось между Паго-Паго (Американское Самоа) и Вити-Леву (Фиджи), когда кабель за что-то зацепился и лопнул.

Прокладчики немедленно сверились с картами, но не обнаружили ничего подозрительного, затем смотали кабель – что заняло несколько часов – и увидели, что его «словно бы срезали гигантскими ножницами» как выразился кто то из экипажа… Следующий.

Рука моряка держит перед объективом обрывок кабеля.

– Природа разрыва, как вы видите, искусственная. «Роуз Силеди» вернулся к месту обрыва… Следующий.

Неровные черно-белые линии с маленькими выступами.

– Это изображение сонара… Если вы не умеете снимать его показания, я поясню – вы видите лезвие, соединенное с затонувшим кораблем или звездолетом, которое и перерезало кабель. Чартерная компания запросила информацию ВМФ США – таков заведенный порядок – чтобы убедиться, что в затонувшем корабле нет бомб. Поскольку Пентагон не располагал никакой информацией, он заинтересовался этим объектом и направил ближайший исследовательский корабль. 21-го июня сюда прибыл «Разведчик Океана» – в Пентагоне считали, что затонувший объект мог оказаться китайской атомной подлодкой класса «Вуан» с ракетами СИ-2, затонувшей примерно в этом районе. Просканировав дно с помощью новейшего сонара, они получили следующее изображение.

Цветной образ казался почти трехмерным.

– На фоне дна отчетливо выделяется трехгранный стабилизатор, выступающий из кораллов примерно на двести восемьдесят футов. Это превышает размеры любого самолета, произведенного в Соединенных Штатах или в Советском Союзе… Следующий.

С корабля спускают подводный робот, который представляет собой серию горизонтальных труб с камерами и прожекторами.

– 24-го июня сюда прибыл оперативный транспорт «Скорпион», который вы видите на слайде. Он спустил дистанционный аппарат для подводных съемок «Нептун-IV»… Аппарат вернулся со следующим снимком.

Послышался шум: на цветном фотоснимке отчетливо виднелся выступающий из кораллов серый граненный стабилизатор, имеющий суживающуюся обтекаемую форму, безусловно искусственного происхождения.

– Обратите внимание, морское дно представляет собой низкорослые омертвевшие кораллы. Стабилизатор или крыло исчезает в кораллах, где скрыта остальная часть объекта. Чтобы определить скрытую форму, было произведено сканирование ультрасонаром.

Другой образ, состоящий из тонких точек.

– Как видите, он прикреплен к цилиндрическому объекту, который имеет диаметр 190 футов и тянется к западу на 2754 фута, прежде чем начинает заостряться.

Аудитория зашумела.

– Да, цилиндрический объект длиной в полмили. Форма напоминает космический корабль, но мы назвали этот объект «аномалией».

Норман мельком взглянул на Теда – сияя, тот так и прилип к экрану, а сидевший рядом Гарри Адамс хмурился и постоянно поправлял сползающие на нос очки.

Проектор погас, стало темно. Норман услышал как выругался Барнс:

– Черт побери, снова вырубили!

Кто-то распахнул двери. Бет наклонилась к Норману и сказала:

– У них постоянно вылетают пробки, как тебе это нравится?

Неисправность быстро устранили, и Барнс продолжил:

– 25-го июня дистанционный аппарат «Скарабей» отрезал кусок обшивки и поднял его на поверхность – насколько удалось установить, этот материал представляет собой титановый сплав в ячейках эпоксидной смолы – в настоящее время Земле не известна технология изготовления подобных металлопластических материалов. Эксперты подтвердили инопланетное происхождение объекта… Лет через десять-двадцать и мы узнаем, как изготовлять подобные материалы.

Гарри Адамс сделал в своем блокноте новую пометку. Барнс объяснил, что другой аппарат произвел сейсмический анализ и выяснилось, что «аномалия» имеет сложную внутреннюю структуру.

– За две недели скрупулезных исследований мы пришли к выводу, что «аномалия» является космическим аппаратом, – говорил он. – 27-го июня геологи сообщили, что прежде дно океана находилось на значительно меньшей глубине, примерно восемьдесят-девяносто футов, что объясняет наличие коралловых наростов… По нашим расчетам, звездолет упал по меньшей мере лет триста назад, а скорее всего, пять веков или даже тысячелетий назад.

– В Пентагоне неохотно, но все же пришли к выводу, что мы нашли звездолет инопланетной цивилизации. Президент дал указание проникнуть внутрь звездолета. Начиная с 29-го июня мы собирали команду УЛФ.

1-го июля на дно, около звездолета, опустилась подводная станция ГД-7, где разместились девять военных водолазов, работающих в среде, насыщенной экзот-газом. Они проводят подготовительные работы.

– И, думаю, уложатся в график, – сказал Барнс. – Есть какие-нибудь вопросы?

– Какова внутренняя структура звездолета? – спросил Тед.

– Звездолет построен таким образом, что волны обходят корпус. Это не позволяет получить ясное представление о строении корабля.

– А инертные методы?

– Мы пытались, – сказал Барнс. – Гравиметрические анализы, термография, карта удельного сопротивления, протонный магнитометр… все оказалось бесполезно.

– Акустические устройства?

– С первых же дней установлены гидрофоны… От корабля не исходит никаких звуков.

– А другие способы?

– Мы не решились применять проникающую радиацию.

– Я заметил, что на стабилизаторе нет никаких повреждений, а корпус похож на идеальный цилиндр… – сказал Гарри. – И вы считаете, что этот объект потерпел крушение?

– Да, – похоже, Барнс чувствовал себя неловко.

– Таким образом… столкнувшись на большой скорости с поверхностью воды, он не получил ни единой царапины?

– Да, он потрясающе прочный.

Гарри кивнул:

– Это было бы… – и он умолк.

– А чем заняты водолазы? – спросила Бет.

– Поисками входа, – улыбнулся Барнс. – Как заправские археологи, они ищут под кораллами подобие люка. Мы надеемся найти вход в течение двадцати четырех – сорока восьми часов. Как только они найдут вход, мы подключимся к работе. Будут другие вопросы?

– Да, – сказал Тед. – Как отреагировали русские?

– Мы не поставили их в известность, – сказал Барнс.

– Но это же беспрецедентное событие в мировой… не только американской, истории… Мы должны поделиться этим со всеми нациями!

– Так решил президент. Еще вопросы?

Они переглянулись, но никто ничего не сказал.

– У меня все, – сказал Барнс.

Зажегся свет, заскрипели кресла.

– Капитан Барнс, я возмущен, – сказал Гарри Адамс.

– В чем дело? – удивился тот. Все повернулись к Гарри – он сидел в кресле, на его лице застыло раздражение.

– Вы не открыли всю правду!

– Например?

– Про вход.

– Но я же сказал, что водолазы заняты его поисками. – Барнс натянуто засмеялся.

– А я говорю, вы начали поиски три дня назад и сейчас совершенно точно знаете, где он находится. Я прав?

О Боже! – подумал Норман, глядя, как с лица Барнса постепенно сходит улыбка. – Гарри, с его великолепным логическим мышлением и удивительной способностью к дедукции, совершенно прав!

– Да, – признался Барнс. – Нам известно расположение входа.

– Когда мы пойдем в звездолет? – обрадовался Тед.

– Завтра, – сказал Барнс, не спуская глаз с Гарри, а Гарри, в свою очередь, внимательно наблюдал за Барнсом. – Начиная с восьми утра, мы будем переправляться на мини-подлодке.

– Чудесно! – ликовал Тед. – Это просто фантастика!

– Поэтому вы должны выспаться… если сможете.

– Невинным сном младенца, что связывает нити в клубке невзгод. – Тед даже подпрыгнул в своем кресле.

– Сегодня с вас снимут мерки. Если что, вы знаете, где меня искать.

На этом брифинг закончился.

– Это смахивает на спектакль, – сказал Норман, когда остался наедине с Гарри.

– Почему же?

– Ты ловко разделал Барнса.

– Он еще много о чем умолчал, – сказал Гарри.

– Например?

– Барнс знает, почему президент сделал такое решение.

– В самом деле?

– Президент убедился, что это не чужой звездолет.

– Тогда что же?

– Я думаю, это совершенно ясно.

– Только не мне, – сказал Норман.

Впервые Гарри улыбнулся. Это была едва заметная улыбка, совершенно без тени юмора.

– Ты не поверишь, если я скажу, – и он ушел.

Глава 6

ТЕСТЫ

Морской биолог Левин был единственным членом команды УЛФ, с которым Норман еще не встречался. Это одно из тех непредвиденных обстоятельств, которые мы не предусмотрели, подумал он. Норман предполагал, что встреча с инопланетянами произойдет на суше. Он не предусмотрел самого очевидного скорее всего, их корабль сядет в воду, поскольку около семидесяти процентов поверхности планеты покрыто водой. Совершенно очевидно, что в команде должен находиться морской биолог.

Он встретился с Левиным около ограждения. Морской биолог вцепился в перила и выглядел крайне бледным. После короткой беседы выяснилось, что он страдает морской болезнью.

– В самом деле? – удивился Норман.

– Я работаю в лаборатории, – пояснил тот. – На суше, где нет этой постоянной качки… Чему вы улыбаетесь?

– Простите, – извинился Норман.

– Вам кажется весьма забавным, что морской биолог не переносит качки?

– Это нелепо, я полагаю.

– Многие из моих коллег страдают морской болезнью. – Левин посмотрел вдаль и сказал:

– На тысячи миль здесь пустынно.

– Океан.

– Меня от него мутит, – признался Левин.

– Итак? – сказал Барнс. – Ваше мнение о команде?

– Я подобрал ее шесть лет назад. В основном, группа хорошая, перспективная.

– Я хочу знать, кто из них может подвести.

– А почему это непременно должно случиться? – спросил Норман, покрываясь испариной.

– На глубине тысяча футов, в тесном подводном доме? – сказал Барнс. Послушайте… это же не курорт, а вы не военные водолазы, которые прошли специальную подготовку… Я должен быть уверен, что каждый член команды имеет хорошее здоровье и не выкинет какой-нибудь фокус.

– Капитан, я не пророк и не могу предсказать, кто из членов команды не выдержит экстремальной ситуации.

– Даже из-за страха?

– По любой причине.

– Я думал, это ваша специальность, – нахмурился Барнс.

– Состояние страха является одним из направлений моих исследований и я могу сказать, что страх может испытывать любая личность, но не могу предсказать кто конкретно выдержит стресс.

– Тогда какой же от вас толк? – вспыхнул Барнс. – Извините! Вы не можете провести с ними собеседование или какие-нибудь тесты?

– Таких тестов не существует.

– А Левин? – вздохнул Барнс.

– Он страдает от качки.

– Под водой нет никакой качки, так что это не проблема… Но что вы можете сказать лично о нем?

– Вряд ли он выдержит.

– Верно заметили… А Гарри Адамс? Он высокомерен.

– Да, – согласился Норман. – Но это, возможно, и к лучшему.

Исследования показали, что наиболее успешно справляются с стрессом неординарные личности, про которых говорят, что они слишком самоуверенные.

– Может быть, – допустил Барнс. – Несколько лет назад Гарри был одним из ярых сторонников СЕТИ, а сейчас вдруг сделался столь же ярым противником. Помните его нашумевшую статью?

Норман хотел было ответить, что нет, но тут в каюту зашел лейтенант.

– Капитан Барнс, вот снимок, который вы просили.

– О'кэй, – Барнс взглянул на фото. – Какие-нибудь новости о погоде?

– Никаких изменений – по данным спутника в этом районе 48 плюс-минус 12, сэр.

– Дьявол, – выругался Барнс.

– Неприятности? – спросил Норман.

– Дрянная погода, – пояснил Барнс. – Мы можем остаться без внешней поддержки.

– Значит, погружение отменяется?

– Нет, мы спускаемся завтра, как запланировали.

– Почему Гарри считает, что это не инопланетный звездолет?

Барнс нахмурился и подвинул на столе бумаги.

– Вот что я скажу, – произнес он. – Он теоретик… а теории это только теории, я же придерживаюсь фактов: на дне покоится нечто древнее и непонятное… и я хочу знать, что это такое!

– Но если это не инопланетный звездолет, тогда что?

– Отложим это до завтра… – Барнс взглянул на часы. – Сейчас опустится вторая станция. До завтра нам предстоит еще немало дел.

– Спокойно, доктор Джонсон. – Норман почувствовал, как два кронциркуля обхватили его руки, около локтей. – Прекрасно… Сейчас в бак, пожалуйста.

Медик отступил в сторону, и голый Норман залез по трапу к металлическому резервуару, до самых краев наполненному водой. Когда Норман погрузился в воду, она перелилась через край.

– Зачем это? – спросил он.

– Извините, док. Не могли бы вы окунуться полностью?

– Что?

– Только на секунду, сэр…

Норман сделал глубокий вздох и окунулся с головой.

– Прекрасно, сэр, можете вылезать, – медик протянул полотенце.

– Зачем все это? – спросил Норман, спускаясь по трапу.

– Чтобы вычислить общее содержание жира, – пояснил медик и указал на таблицу. – Вы выбиваетесь из графика.

– Почему?

– Вы занимаетесь зарядкой?

– Иногда. – Норман почувствовал угрызения совести, и полотенце обмотанное вокруг пояса, вдруг показалось слишком маленьким.

– Пьете?

– Немного, – он явно обретал уверенность, в этом не приходилось сомневаться.

– Можно поинтересоваться, когда вы в последний раз употребляли алкогольные напитки, сэр?

– Не помню… дня три назад, – вернуться в Сан-Диего, даже в мыслях, было очень трудно – он казался таким далеким. – Ну как?

– Прекрасно, доктор Джонсон… Жалуетесь на суставы, бедра, колени?

– Нет, почему же?

– Обмороки, потери сознания или провалы в памяти?

– Нет.

– Пересядьте сюда, сэр, – медик указал на электронный аппарат. Смотрите на зеленое пятно.

Он почувствовал резкий порыв воздуха и инстинктивно закрыл глаза.

Из аппарата выползла бумажная лента. Медик оборвал ее и взглянул на распечатку.

– Прекрасно, доктор. Если бы вы прошли…

– Я требую разъяснений, скажите наконец, что происходит!

– Понимаю, сэр, но мне необходимо покончить с вашими анализами к пяти часам.

Норман лежал на спине, а суетившиеся вокруг люди втыкали иглы в обе руки, в ноги и у паха. Он вскрикнул от внезапной боли.

– Худшее уже позади, сэр, – сказал медик, складывая шприцы на лед. Прижмите этот тампон…

Ноздри были зажаты, между зубов торчал мундштук.

– Не волнуйтесь, это для измерения углекислого газа, – сказал медик.

– Глубокий вздох… так… выдох.

Норман видел, как надулась резиновая диафрагма, поднимая стрелку шкалы.

– Повторите, сэр… Я уверен, это не предел.

Норман так не считал, но все же попробовал. Тут в комнату зашел другой медик.

– Вот его данные, – сказал он, протягивая лист бумаги.

– Барнс видел? – спросил первый.

– Да. Он сказал: все нормально, и просил продолжать.

– О'кэй… Он босс, – первый медик снова повернулся к Норману. Попробуйте сделать более глубокий вздох, док… если вас не затруднит.

К лбу и подбородку прикоснулся холодный кронциркуль, голову обтянула лента – измерялось расстояние от ушей до подбородка.

– Для чего это? – спросил Норман.

– Чтобы подогнать вам шлем, сэр.

– И я должен буду его надеть?

– Разумеется, сэр.

На ужин подали сыр с макаронами. Сняв пробу, Норман отодвинул тарелку.

– Семнадцать часов, сэр, пора на лекцию, – сказал появившийся в дверях медик.

– Я никуда не пойду, пока вы наконец не объясните, какого черта надо мной измывались!

– Так предписывают инструкции, сэр.

– А почему меня нет в графике?

– Простите, сэр? А-а, вот вы о чем… Вы несколько тяжеловаты, чем предусматривает таблица размеров, сэр.

– Есть проблемы с моим весом?

– Уже нет, сэр.

– А другие тесты, что они показали?

– Сэр, у вас очень хорошее здоровье для вашего возраста и образа жизни.

– А что с погружением? – спросил Норман, надеясь, что его не допустят.

– С погружением? Я поговорил с капитаном Барнсом. Никаких проблем…