Глава 18

Чонси открыла один глаз и недовольно поморщилась, услышав, что Мэри напевает какую-то старую ирландскую балладу.

— Что-то ты рано запела. Хорошее настроение? — Она опустила ноги на пол и провела рукой по сонному Л ицу. — Может, приложилась к бутылочке? — шутливо спросила она служанку. — Почему ты так веселишься?

— А у вас, вероятно, насмешливое настроение с утра. — Мэри повернулась к хозяйке. — Принести халат?

— Конечно.

— Сегодня утром довольно прохладно. Дождь льет как из ведра! А вы в одной простыне. Знаете, мисс Чонси, вы должны сказать своему мужу, чтобы он всегда приносил вам теплый халат, когда уходит рано утром.

— Мэри, ну почему ты всегда меня злишь?

— Люкас тут кое-что рассказал мне о мистере Деле, — продолжала как ни в чем не бывало Мэри. — Оказывается, он не такой плохой человек, как мы думали, мисс Чонси.

Чонси мгновенно вскочила на ноги. Сонливость как рукой сняло.

— Мэри, не могу поверить своим ушам! — воскликнула она, осуждающе глядя на служанку. — Ты готова забыть все то, что он сделал с моим отцом, только потому, что провела три недели в его доме? Ах да, конечно, он чертовски привлекателен, не так ли? Или Люкас чертовски привлекателен?

Мэри заметно смутилась и покраснела, но решила продолжить наступление.

—У меня такое впечатление, что вы тоже находите его достаточно привлекательным, в особенности в постели.

Чонси прикусила губу, не зная, что ответить.

— Это, — пробормотала она через секунду, — всего лишь минутная слабость, которая, между прочим, не имеет никакого отношения ко всему остальному.

— Должна вас предупредить, мисс, что эта так называемая слабость может обернуться весьма серьезными проблемами. Ребенком, например.

— О нет! То есть, я хочу сказать, что делаю все возможное, чтобы этого не случилось. — «Возможно, сделаю сегодня, — подумала она про себя. — Интересно, что это за предохранительные меры, о которых он обещал мне рассказать?» Она закрыла глаза и вспомнила вчерашний вечер, когда они наконец-то вернулись домой после неудачного трехдневного путешествия. Делани был удивительно любезен, а Люкас просто сиял от удовольствия. Да и Лин тоже хитро поглядывала на нее, не переставая щебетать, как истосковавшийся по общению попугай. А Мэри… понимающе улыбалась. Но самое удивительное заключалось в том, что ее муж не стал настаивать на близости с ней, а просто раздел ее и держал в объятиях, пока она не уснула»

Она почувствовала, что ему не до этого, но не стала задавать никаких вопросов.

— Кстати, мисс Чонси, — продолжала ворковать Мэри, — мистер Дел рассказал нам о том, что с вами приключилось и почему вы решили вернуться домой раньше времени. Он приказал Люкасу не спускать с вас глаз в его отсутствие. Вы готовы подчиниться ему?

— Разумеется, — возмущенно ответила Чонси. — Я же не дура в конце концов.

— Мистер Дел долго расспрашивал меня о ваших родственниках, о дяде и тете. Он очень обеспокоен, мисс Чонси. Боже мой, а мне казалось, что происшествие в Плимуте было чистой случайностью!

Чонси вскинула голову и тревожно посмотрела на служанку.

— Надеюсь, ты ничего не сказала ему о Поле Монтгомери?

— Нет, конечно, но мне очень хотелось, скажу вам откровенно. Ситуация складывается самым неожиданным образом, поверьте. Вы пытаетесь уничтожить мистера Дела, а в это же время кто-то пытается уничтожить вас. Что остается делать мистеру Делу? Его ведь тоже могут убить, если он попытается защитить вас!

— Мэри, выслушай меня, пожалуйста. Я много думала об этом, но так ничего и не придумала. Даже в голову не приходит, кто может желать моей смерти! Конечно, я сразу поняла, что Пол Монтгомери очень разволновался, когда я заявила ему, что сама хочу управлять своей собственностью, но из этого отнюдь не следует, что именно он хочет убить меня. Господи, он же был самым близким другом моего отца!

— А если ваши дядя и тетя пообещали ему значительную часть вашего наследства? Думаю, что он способен на все ради больших денег.

— Да, я тоже подумала об этом, Мэри, — сказала Чонси и грустно вздохнула. — Знаешь, — вдруг оживилась она, — я напишу им письмо и сообщу, что потеряла все свое состояние. А заодно попрошу разрешения вернуться в Англию и поселиться у них.

— Вообще говоря, — откровенно призналась Мэри, — мистер Дел говорил сегодня утром нечто подобное. Мне показалось, что он готов испробовать все возможные варианты, мисс Чонси. — Мэри стала нервно теребить пальцами расческу. — Он уже догадался, что вы что-то скрываете от него. Когда я рассказала ему о семье Пенуорти, он грустно вздохнул и задумался. Конечно, он не пытался выяснить у меня подробности, но я не сомневаюсь, что он что-то подозревает.

— Да, я знаю. И он не дурак, это совершенно ясно.

— Знаете, мисс Чонси, мне кажется, этот человек снова может попытаться добраться до вас.

— Да. Я решила не выходить из дому без своего револьвера. Может быть, — добавила она нарочито беззаботным тоном, — я сама справлюсь с ним.

Мэри замолчала и стала распаковывать вещи хозяйки.

— Вчера вечером к нам приходила миссис Ньютон, — неожиданно сказала она, не отрываясь от чемодана. — Очень милая женщина, но все время расспрашивала о вас. Конечно, мне удалось увильнуть от ее навязчивых вопросов, но в конце она сообщила, что Пенелопа Стивенсон все еще имеет зуб на вас и распространяет по всему городу всякие нехорошие слухи о вашем происхождении и о ваших родителях.

— Пусть катится ко всем чертям! — отмахнулась Чонси.

— Это, конечно, верно, — рассудительно заметила Мэри, — но вы же не хотите, чтобы грязные сплетни затронули самолюбие мистера Дела.

— пять ты за свое! Ничего страшного! Переживет, черт возьми!

— Не надо употреблять подобные выражения, юная леди!

— О Господи, Мэри, ты же моложе меня!

— И именно поэтому я, возможно, вижу многие вещи лучше, чем вы!

— Ха! Да будет тебе известно, что твой мистер Дел дрался на дуэли из-за своей любовницы.

— Ну что ж, тогда он еще не был женатым человеком. В конце концов, — добавила Мэри и захихикала, — он не принимал обет целомудрия!

Чонси сокрушенно покачала головой. Ее верная служанка Мэри переметнулась в стан неприятеля, и она почувствовала себя совсем одинокой. Она решительно вскочила с кровати.

— Мненужно в ванную.

Через полчаса она уже сидела перед туалетным столиком, а Мэри расчесывала ее длинные волосы.

— Ну и что вы теперь собираетесь делать? — спросила Мэри.

— Я уже сказала, что буду всегда брать с собой револьвер.

— Я не это имею в виду, мисс Чонси, и вы поняли.

— Мне кажется, не следует говорить тебе о своих планах. В конце концов ты сейчас на стороне мистера Дела и его слуги Люкаса, в котором души не чаешь, — с издевкой сказала Чонси, не в силах сдержаться.

— Хотите знать, что бы я сделала на вашем месте? — спросила Мэри, не обращая внимания на насмешку хозяйки. — Прежде всего, поговорила с мужем начистоту. Сказала ему всю правду, ничего не утаивая.

— Хорошенькое дело! Могу себе представить эту картину. Уже на следующем судне я отправлюсь в Англию, а он останется здесь свободным, как птица!

— Что это за судно, на котором вы собираетесь отправиться в Англию?

Обе женщины оцепенели, услышав голос Делани.

— Доброе утро, Мэри, Чонси. Или добрый день? — Он подошел к жене и поцеловал ее в щеку. — Надеюсь, ты не собираешься покинуть меня, дорогая?

— Я думала, ты ушел на весь день. Он удивленно поднял бровь.

— Как я мог оставить тебя? Ведь это же наш медовый месяц. К тому же на улице дождь льет как из ведра. Мэри, оставь волосы как есть. Лин уже давно приготовила завтрак. Вы еще долго будете здесь возиться?

За завтраком Делани рассказал жене о собрании в клубе «Пасифик», которое должно состояться сегодня вечером.

— Боюсь, что Хорас от меня не отстанет, — пожаловался он. — Им позарез нужен честный и порядочный человек, которого можно выдвинуть в сенат. Может быть, — сказал он и хитро прищурился, — они найдут в моем прошлом какое-нибудь темное пятно? Тогда я смогу легко отвертеться. А может, мне самому что-нибудь продумать?

— Мне показалось, что ты хочешь этого, — медленно произнесла Чонси. — Ты же хотел заниматься политикой.

— Да, думаю, ты права. Ты уже достаточно хорошо знаешь меня, дорогая. Но я не хочу закончить жизнь в Вашингтоне. Хочу сделать что-нибудь здесь, в Калифорнии. Мне уже доводилось бывать членом нескольких комитетов, и это мне понравилось. Я бы с удовольствием формировал эти комитеты и подбирал для них достойных людей. Пару месяцев назад умер Пол Доннер, и вот сейчас я хочу предложить Хорасу, чтобы он рекомендовал меня в законодательное собрание штата.

— Как это все будет происходить? Он улыбнулся жене.

— Я забыл, что ты англичанка и не знаешь нашей политической системы. Хотя у нас в принципе то же самое. Я должен добиться поддержки со стороны партии, а потом буду разъезжать по всему штату и убеждать людей, чтобы они голосовали за меня.

— Но это же потребует огромных расходов!

— Разумеется. И не только моих собственных денег, но и денег из партийного фонда. Дорогая, разве ты не хочешь стать женой политика?

Несмотря на довольно спокойный тон его голоса, она прекрасно понимала, что он говорит вполне серьезно и, несомненно, желает добиться успеха на этом поприще. Может быть, именно так можно будет отомстить ему?

— Почему бы и нет? — лучезарно улыбнулась она.

— Но, прежде всего, нам нужно выяснить, какой идиот покушается на твою жизнь.

— Да, — спокойным голосом сказала Чонси. — Мэри уже сообщила мне, что ты допрашивал ее сегодня утром. Мне не очень по душе твои методы.

Делани поставил чашку на блюдце и подошел к окну, уставившись на плотную пелену дождя.

— Я знаю, тебе это не нравится, но согласись, что муж должен чувствовать себя немного странно из-за того, что жена не доверяет ему.

— Дел, ты выдумываешь то, чего нет. Ну почему же я не доверяю тебе?

— Если бы я знал ответ на этот вопрос, то мог бы предпринять более решительные действия. Разве не так? — Он повернулся и посмотрел на жену. — Я устал, Чонси. Устал от твоей загадочности и неопределенности. Даже сейчас ты находишься в каком-то напряжении. Не надо отрицать — все твои мысли написаны у тебя на лице, дорогая.

«Черт возьми, докажи ему, что он ошибается!» Она улыбнулась, подошла к мужу и, приподнявшись на цыпочках, крепко поцеловала его в губы, чем вызвала крайнее удивление. Он даже попятился назад от неожиданности.

— Ты мой муж, — прошептала она. — Я должна была объехать полмира, чтобы найти тебя.

Делани замер в молчании.

— Моя загадочность, как ты только что выразился, объясняется очень просто. Я оказалась в совершенно незнакомой для меня обстановке. Здесь все не так, как в Англии.

Чонси видела по его глазам, что он хочет верить ей, и устыдилась своего поступка. Ей ничего не оставалось делать, как закрыть глаза. Он слишком проницателен и легко читает ее мысли.

Чонси вышла из столовой и направилась в гостиную, размышляя, как бы отомстить Делани. За последние несколько часов он разрушил все ее прежние планы. Она посмотрела на часы, стоявшие на каминной доске. Уже десять. Скоро он вернется после своего собрания в клубе, а она так и не выработала новый план действий. «Из меня не получился стратег», — подумала она, ударив кулаком по ладони. Если даже она распустит по городу какие-то слухи, затрагивающие его репутацию, то это ровным счетом ничего не даст. Он не станет от этого беднее, а лишь расстанется с надеждами на политическую карьеру. Как же ей, черт возьми, разорить его?

Она села на диван и устало откинулась на спинку. Сейчас все стало намного труднее, чем раньше. Даже если у нее появится какой-то план, то она все равно лишена возможности осуществить его, так как боится выйти из дома. Чонси вздрогнула, вспомнив тот случай на пароходе, когда какой-то тип пытался столкнуть ее в мутные воды реки Сакраменто.

Да и сам Делани сделался весьма серьезным препятствием для всех ее планов. Как-то незаметно он стал слишком важен для нее. Как же это случилось? Черт бы его побрал! Ну почему он не ведет себя так, как она ожидала? Она всеми силами пыталась ненавидеть его, но надежд на это с каждым днем оставалось все меньше.

— Я постепенно превращаюсь в истеричку, — громко произнесла она. — У меня тысячи вопросов, на которые я не нахожу ответов. — Да еще страх. Страх остаться одной и боязнь находиться вместе с мужем. Причем она боялась не мужа, а себя. Боялась, что привяжется к нему, начнет испытывать глубокие чувства.

Чонси вскочила с дивана и попыталась собраться с мыслями.

— Если бы рядом был хоть кто-нибудь, кому я могла бы доверять, — пробормотала она себе под нос. Даже Агата Ньютон не подходит для этого. Она же здешняя, а все жители Сан-Франциско так или иначе связаны с Делани.

— Мне кажется, в ковре уже протерлась дыра, — иронично заметил Делани, решительно входя в комнату. — Подойди ко мне и позволь поцеловать тебя. Хоть постоишь на одном месте и сохранишь нашу собственность.

На его густых волосах цвета меда блестели капли дождя, отчего они потемнели. Но больше всего ее поразили глаза — тоже потемневшие, наполненные необыкновенной нежностью.

— Привет, — радостно сказала она, не двинувшись с места. — Неужели я вижу перед собой новую политическую фигуру штата Калифорния?

— В данный момент мне на это наплевать. Иди ко мне. Чонси осторожно приблизилась к мужу и положила голову ему на плечо.

— Ужасно соскучился по тебе, — шепнул он ей на ухо. — Ужасно, что я оставил тебя одну во время нашего медового месяца. Прости меня.

Она покорно подняла голову, чтобы он поцеловал ее.

— Чонси, ты даже представить себе не можешь, как ты прекрасна, — сказал он и вместо поцелуя провел пальцем по ее подбородку.

— Ты говоришь это только потому, что так надо.

— Верно подмечено, твое тело сейчас…

Она шутливо ткнула его кулаком в живот. Он согнулся, а потом с новой силой набросился на нее.

— Я хочу сейчас же заняться с тобой любовью, дорогая, — прошептал он. — Фактически ни о чем другом сегодня вечером я не мог думать. В клубе была смертельная скука. Хочешь, я скажу, что с тобой сегодня сделаю?

Она почувствовала, что ее сердце забилось в бешеном ритме, а во всем теле появилась легкая истома и дрожь.

— Не хочу, — пробормотала Чонси, недовольна собой.

— Я знаю, но все же придется, любовь моя. Пойдем, дорогая. Я хочу видеть тебя обнаженной.

К тому времени, когда они дошли до спальни, Чонси взяла себя в руки и присела перед камином, поправляя слабо горевшие дрова. А Делани тем временем нежно гладил рукой ее спину. Даже сквозь бархатный бордовый халат она чувствовала, как трепетали его пальцы.

Она выпрямилась и настороженно посмотрела на мужа.

— Я не знаю, как нужно предохраняться, Делани, — произнесла она, чувствуя себя совершенной дурой.

Делани отошел в сторону и стал медленно раздеваться, не спуская с нее глаз. Чонси украдкой смотрела на мужа — сильного, красивого.

— Пойдем, милая, сейчас моя очередь испить чашу любви.

Через секунду вся ее одежда лежала на полу бесформенной кучей.

— Нет ничего приятнее, чем нежное тело женщины.

— Любой? — игриво спросила она. Он крепко прижал ее к себе.

Чонси вздохнула и поднялась на цыпочках, невольно подстраиваясь под его мужскую плоть.

— Черт возьми! — неожиданно вскрикнул Делани и попятился назад. — Я же обещал тебе, Чонси!

— Что?

— Неужели не помнишь? Обещал, что ты не забеременеешь в течение какого-то времени.

— Ах да, — проронила она. — Ты хочешь сказать, что не будешь…

— Нет, нет, об этом не может быть и речи! Мы непременно будем заниматься любовью, но… Подожди минутку, дорогая. Я сейчас принесу все необходимое.

Когда он через минуту принес ей какую-то губку и жидкость, она удивленно вытаращила на него глаза.

— Я должна мыться этим или выпить?

—Не совсем так, дорогая, — пояснил он. — Эту жидкость нужно вылить на губку, а губку… губку нужно засунуть поглубже в себя. Понятно?

Чонси молча смотрела на все это.

— Что я должна сделать? — выдохнула она, чувствуя, что краска заливает ее лицо.

Делани улыбнулся и снова обнял жену.

— Самое главное — не надевать на себя платье. Так нам будет удобнее… Ложись, а я попытаюсь показать тебе, что нужно делать.

Чонси покорно улеглась и мгновенно натянула до подбородка одеяло, внимательно наблюдая за действиями мужа. Тот откупорил бутылку с жидкостью и смочил ею губку.

— Похоже на уксус, — проворчал он. — Дорогая, не надо смотреть на меня так, словно я собираюсь отравить тебя. Ничего страшного не произойдет, клянусь. Ты даже не почувствуешь… Никаких неприятных ощущений. А для меня тем более.

Он стянул с нее одеяло и наклонился.

— Тебе нужно лечь на спину, Чонси.

— Не хочу, — капризно произнесла она, скривив губы.

— Ну, хорошо, — уступил он. — Давай немножко подождем. — Он улегся рядом и прижался к ней всем телом. — Чонси, что случилось? Почему ты так смутилась? Я же твой муж.

Она промолчала, а он продолжал ласково гладить ее, пока она наконец не обняла его за шею и не выгнулась навстречу, отвечая на его нежные прикосновения.

— Господи, Чонси, у меня нет слов, чтобы выразить все свое восхищение твоим телом! А сейчас лежи спокойно и не шевелись.

Чонси резко дернулась, почувствовав между ногами холодную губку.

— Тише, милая, спокойнее, — прошептал он. — Вот видишь? Ничего страшного. Теперь мы можем совершенно спокойно заниматься любовью, дорогая.

Ей не пришлось долго ждать. Через секунду он уже глубоко погрузился в ее возбужденное до предела тело. Она громко вскрикнула, но ее крик был заглушён его страстным поцелуем. Напряжение было столь велико, что вскоре они почти одновременно застонали от блаженства и затихли, обнимая друг друга.

— Дел, — неожиданно обратилась она к мужу, — я не могу… не хочу…

— Что, милая?

— Нет, ничего, — опомнилась она и прикусила язык. Господи, она чуть было не выболтала ему свою тайну! Ситуация показалась ей настолько безвыходной, что она внезапно расплакалась.

— Перестань плакать, любовь моя, — нежно успокаивал ее Делани, сообразив, что минуту назад он был так близок к цели. Что же ей помешало сказать наконец всю правду? — Дорогая, что ты не хочешь или не можешь?

Чонси уткнулась лицом в его плечо, продолжая всхлипывать.

— Ничего. Ничего я не хотела, черт возьми!

— Ну, хорошо, успокойся, — недовольно проронил он, с трудом скрывая свое раздражение. — Пора спать, Чонси. — Он молча повернулся на бок. — Понимаешь, — не выдержал он, — многие неприятности легче переносить, когда поделишься с близким человеком.

Чонси долго смотрела на мужа, испытывая невыносимое желание плюнуть на все и рассказать ему правду, а он в это время хотел схватить ее за плечи и трясти, пока она не выложит ему все начистоту. Но он решил отложить это до лучших времен. Только время может залечить раны и подготовить их к откровенному разговору.

Делани встал с кровати и погасил лампы.

Глядя на всхлипывающую жену, он сухо сказал:

— Губка должна находиться там до завтрашнего утра.

Глава 19

Агата Ньютон приветливо улыбнулась хозяевам дома.

— Передайте, пожалуйста, Лин, что ужин был просто великолепный. Я с трудом передвигаюсь!

— Да, действительно, — поддержал ее Хорас Ньютон, аккуратно вытирая губы салфеткой. — Если моя старушка не может передвигаться, то я вообще буду сидеть здесь не менее трех дней!

— Держу пари, что вы не ожидали попробовать здесь подобные блюда, — сказала Чонси с довольной улыбкой на устах. — Йоркширский пудинг, жареная говядина и отварная картошка.

— Да, и все это с легким привкусом имбиря и соевого соуса, — добавил Делани. — Лин уже давно убедила нас, что без этих приправ блюда кажутся слишком пресными.

Чонси бросила взгляд на часы и охнула.

— Боже мой, нам уже пора. Я уверена, мужчины будут огорчены, если пропустят выступление Лолы Монтес!

— Совершенно верно, — согласился с ней Делани. — Ее танец паука — это что-то невообразимое!

— Интересно, пустит ли она меня в свою гримерную? — хитро подмигнул Хорас, посмотрев на жену.

— Ах ты, старый греховодник! — сказала Агата, поднимаясь со стула.

В театр они поехали в крытой карете Ньютонов. Для Чонси это был первый выход в город после их возвращения домой два дня назад. Когда они одевались, она заметила, что Делани положил в карман «дерринджер», поэтому чувствовала себя в полной безопасности.

— Я слышал, что многие люди покупали билет за шестьдесят долларов, — сказал Хорас, когда они пробирались ко входу сквозь плотную толпу у двери.

В зале было совсем немного женщин, они, как всегда, представляли собой удивительную смесь, весьма, впрочем, характерную для Сан-Франциско. Здесь можно было увидеть элегантных молодых людей, каких Чонси видела в Сент-Джеймсском дворце в Лондоне, но были также и неряшливо одетые мужчины во фланелевых брюках и рабочих рубахах. Казалось, они только что вылезли из шахт. Первые разговаривали тихо и вежливо, а вторые громко кричали и ожесточенно жестикулировали. В их ложе, которую, как объяснил ей Делани, предоставил им Сэм Брен-нан, было четыре кресла, обитых пурпурным бархатом. Они стояли так близко друг к другу, что ее платье полностью накрыло ноги мужа.

Чонси с удовольствием наблюдала пеструю публику.

— Истинная демократия, — сказала она Делани.

— Да, ты права, — согласился муж и положил ее руку к себе на колени. — Здесь невозможно понять, кто богат, а кто беден. Вон тот парень в грубой рубашке и с мозолистыми руками завтра может купить меня с потрохами.

— Дел, а кто эта женщина, в ложе напротив? Вон та, в желтом платье? Весьма приветливо улыбается нам и даже помахала рукой. Она мне кажется знакомой.

Делани посмотрел на Мари и кивнул ей. Ему даже показалось, что он слегка покраснел. Взяв себя в руки, он повернулся к жене и равнодушным тоном произнес:

— Это… просто одна моя знакомая.

Просто знакомая! Чонси еще раз посмотрела на нее и поняла, что это та самая француженка, которая долгое время была любовницей ее мужа. Даже на расстоянии двадцати футов она могла заметить чувственные искорки в ее глазах. Чонси нервно заерзала, пытаясь справиться с гневом. Но если бы это был только гнев! Мари выглядела настолько изумительно, что Чонси впервые в жизни почувствовала зависть.

— Мне кажется, я знаю эту женщину, — с нескрываемым раздражением сказала она мужу. — Я когда-то уже видела тебя с ней.

Чонси хотела добавить еще какую-то колкость, но в этот момент занавес медленно пополз вверх и на сцене появилась Лола Монтес. Зал взорвался громкими аплодисментами, пронзительным свистом и дикими выкриками. Подобная реакция не была новостью для Чонси. Она уже знала, что именно таким образом американцы выражают свое одобрение.

Лола Монтес производила сложное впечатление. Ее нельзя было назвать красивой в обычном смысле слова, но она излучала фантастическую чувственность и страстность. Даже Делани не смог остаться равнодушным к этой женщине. Он напряженно выдвинулся вперед и буквально пожирал ее глазами. Черные волосы актрисы удивительным образом сочетались со столь же черными глазами — она была прекрасной испанкой.

А когда она заговорила, то даже Чонси не удержалась и захлопала в ладоши. У нее был очаровательный голос и совершенно неподражаемый английский язык. Публика просто ревела от восторга.

— Господи! — тихо прошептал Делани. — Ей больше ничего не надо делать — просто стоять на сцене и говорить! Но мне все же кажется, дорогая, что она слишком перезрела. Во всяком случае, на мой вкус.

Чонси недоверчиво посмотрела на мужа.

— А мне так не кажется, мой дорогой, — с легкой иронией проронила она. — Посмотри на Хораса. Он даже взопрел от избытка чувств.

Когда знаменитая испанская танцовщица исполнила свой коронный номер — танец паука, — в зале стало твориться что-то невообразимое. Чонси сидела молча, не в силах избавиться от потрясения. Во время танца Лола Монтес сбросила с себя почти всю одежду. Публика дико визжала и топала ногами.

— Ты сейчас лопнешь от умиления, — ехидно прошептала Чонси на ухо мужу. — Ты так улыбаешься, что в Лондоне тебя тут же отправили бы в сумасшедший дом.

— Это улыбка моего тела, дорогая.

— Грубиян! — Она толкнула его локтем.

— В Англии подобные вещи просто невозможны, недопустимы!

— Не распаляйся, дорогая.

Когда Лола Монтес закончила свой танец, на сцену полетели огромные букеты цветов. Чонси удивленно вытаращила глаза, когда увидела, что на сцену падали не только цветы, но и ярко сверкнувшие в свете ламп самородки золота. Такого она еще не видела!

— Интересно, — неожиданно оживился Хорас, — сколько золота она принесет завтра в твой банк, Дел?

— Несметное количество, — со знанием дела сказала Агата.

— Да уж, — согласился с ней Делани и повернулся к Чонси. — Знаешь, дорогая, — шепнул он ей на ухо, — все это время я представлял тебя вот в таком же прозрачном одеянии и в такой же соблазнительной позе.

— Посмотрите вон туда, — сказал Хорас, спасая Чонси от необходимости достойно ответить своему мужу. — Пэт Холл просто с ума сходит от восторга. Я слышал, что он безумно влюблен в Лолу, а она не обращает на него абсолютно никакого внимания.

— Пэт? Кто такой Пэт? — спросила Чонси, но так и не услышала ответа — ее внимание привлек мужчина, который стоял в темном углу театра и совершенно бесцеремонно разглядывал ее. Она напрягла зрение и вскоре узнала его. Мистер Хулигэн, помощник капитана с судна «Пурпурная королева». Увидев, что Чонси смотрит на него, он тут же исчез в плотной толпе людей. Это было настолько неожиданно, что по ее телу пробежали мурашки. «Это еще один признак моей истеричности», — сказала она себе, но легче от этого не стало.

Когда они возвращались домой, Чонси молча забилась в угол кареты. Она даже не слышала, что говорили ей Ньютоны.

— Чонси, скажи, ради Бога, что случилось? — воскликнул Делани, когда они вошли в гостиную.

Она рассеянно сняла белые перчатки и швырнула их на кресло.

— Возможно, мне мерещится…

— Прекрати пороть чушь, — грубо оборвал он жену, резко взмахнув рукой. — Почему ты снова ушла в себя? Что тебя тревожит?

— Ну, хорошо, — согласилась она и тяжело вздохнула. — Ты помнишь человека, которого представил нам капитан О'Мэлли? Того самого, который недавно устроился на судно? Как же его… Хулигэн или что-то в этом роде.

— Так?

— Я видела его в театре. Он как-то подозрительно смотрел на меня. А когда понял, что я заметила его, тут же скрылся в толпе. Разве он сейчас не должен быть на борту парохода?

— Черт возьми, почему ты не сказала мне сразу? — Он подошел к ней и резко тряхнул за плечи.

— Я подумала… Мне показалось, что… что я сошла с ума. — Ее голос прервался на высокой ноте. — Я что-то почувствовала, Дел. Что-то насторожило меня. Я… не могу объяснить. Если он не имел в виду ничего плохого, почему же так быстро скрылся?

— Ладно, — проговорил Делани холодным голосом. — Здесь ты в полной безопасности. — Он нежно погладил ее по руке. — Чонси, ты помнишь, что сказал о нем капитан О'Мэлли?

— Нет.

— Ладно, давай оставим все это, — сказал он и обнял жену за плечи. — Завтра я попытаюсь выяснить, кто этот Хулигэн и работает ли он до сих пор на моем судне. Если он покажется мне подозрительным, я позабочусь о том, чтобы за ним присмотрели.

Чонси кивнула и прильнула к его плечу. «Я доверяю ему, — подумала она, — и хочу, чтобы он защитил меня».