Звезда (№2) - Полночная звезда

— Давайте сюда, мистер Сэкстон. Здесь, конечно, не очень чисто, но…

— Все нормально, Джо, — прервал его Делани, не отрывая глаз от Чонси. Она была в сознании, но ее глаза были плотно прикрыты. — Потерпите, Элизабет. Сейчас яположу вас в фургон. Все будет нормально. Обещаю.

Он подсунул руки под ее плечи и бедра и осторожно приподнял над землей. Она громко застонала, вцепившись пальцами в его руки. Делани поднес ее к фургону, аккуратно положил на кучу каких-то старых одеял и присел рядом.

— Джо, как можно медленнее, — приказал он. — Я не знаю, какие у нее повреждения.

Джо снова сплюнул и стеганул лошадей. Делани крепко держал Чонси за плечи, стараясь изо всех сил смягчить удары колес по глубоким ухабинам.

Подъехав к дому, он сунул Джо помятый доллар и закричал что есть мочи:

— Люкас!

Дверь дома мгновенно отворилась, и на пороге показался слуга.

— Господи, что случилось? — Он тут же догадался о несчастье. — Черт возьми! — Он мгновенно бросился к фургону.

— Да, — подтвердил его догадку Делани, — она налетела на ветку дерева и упала с лошади. Нужно отнести ее наверх. Немедленно вызови доктора Морриса, а потом забери лошадей, которые остались на склоне холма!

Делани даже не подозревал, что его слуга может передвигаться так быстро. В мгновение ока тот исчез за воротами. Делани подхватил Чонси на руки и направился в дом, повстречав на пороге Лин. Та стояла как вкопанная, вытаращив глаза, и что-то бормотала по-китайски. Делани быстро поднялся по лестнице в свою комнату, распахнув дверь ногой.

— Элизабет, — тихо прошептал он, положив ее на кровать и погладив рукой по щеке. На ее правом виске виднелась небольшая рана, покрытая грязью. Он снова повторил ее имя, и Чонси медленно открыла глаза.

— Больно, — прошептала она слабым голосом и прикусила нижнюю губу.

— Где болит, кроме головы?

— Ребра, мне кажется.

Делани осторожно снял с ее головы шляпу для верховой езды и убрал с лица прядь волос.

— Подождите минутку. Скоро придет доктор. Нет, не надо двигаться.

— Это ужасно, — пробормотала она, подавляя в себе глухой стон.

— Да, я знаю. Я прикажу немедленно срубить то злосчастное дерево.

— Не надо смешить меня, сэр.

— Извините.

— Я не думала, что так все произойдет. Не заметила это проклятое дерево.

В уголках его губ появилась едва заметная улыбка.

— Значит, вы хотели устроить маленький инцидент, но не думали, что все обернется именно так. Я прав, малышка?

«Заткнись немедленно, Чонси, — промелькнуло в голове. — Ты что, совсем спятила?»

Она отвернулась и снова погрузилась в непроглядную темноту.

Делани примостился на краю кровати, взял ее изящную руку в свою. Ее пальцы были хрупкими, ногти — полированные, ухоженные. Он расстегнул пуговицы ее жакета, но дышать ей не стало легче.

— Черт возьми! — пробормотал он, снова посмотрев на покрытую пыльной грязью ранку на голове. Он никогда не имел дела с подобными ранами и поэтому чувствовал себя совершенно беспомощным. Настенные часы бесстрастно отсчитывали минуты. Почему же она не приходит в себя? — Элизабет, — прошептал он ей на ухо, но девушка оставалась неподвижной. К счастью, в эту самую минуту он услышал тяжелое дыхание доктора Морриса, который поднимался по лестнице.

— Что случилось, Дел? — спросил тот, едва переступив порог. — Это та самая англичанка? Что с ней произошло? Люкас сказал, что она упала с лошади.

— У нее рана на голове, — ответил Делани, поднимаясь с кровати. — Кроме того, она что-то говорила насчет ребер. Разогналась на лошади, ударилась о ветку дерева и со всего маху рухнула на землю.

— И все это время была без сознания?

— Нет, иногда приходила в себя.

Доктор Моррис снял свой сюртук и завернул рукава рубашки.

— Сейчас посмотрим.

Делани отошел в сторону и с ужасом наблюдал, как опытный доктор, один из самых лучших в Сан-Франциско, внимательно осматривал рану на голове. Он всегда поражался тому, как огромные руки этого человека могут быть такими ловкими и осторожными.

— Она жива, — успокоил его доктор уверенным тоном. — Похоже на сотрясение мозга. Черт бы побрал все эти одежды, которые так любят напяливать на себя женщины! Пришли мне Лин Чоу, Дел. Я не могу осмотреть ее из-за всего этого барахла.

Делани облегченно вздохнул, обрадовавшись тому, что хоть чем-то может помочь. Лин Чоу стояла в коридоре вместе с Люкасом.

— Как мисс? — озабоченно спросила она, когда Делани вышел в коридор.

— Доктор Моррис хочет, чтобы ты помогла ему раздеть мисс Джеймсон, — сказал он, вытирая со лба пот. — Я подожду здесь, а ты помоги ему. Да, Лин, надень на нее мою ночную рубашку. Ту самую, которую я еще ни разу не надевал. Она в нижнем ящике комода.

— Господи! — тихо прошептал Люкас, безотрывно глядя в лицо хозяина.

— Да… — Делани рассеянно провел ладонью по взлохмаченным волосам.

— Какого черта она поехала на этот холм?

— Догадайся, Люкас, — ехидно заметил Делани. — Ведь это ты сообщил ее служанке о моих привычках.

— Ах, вот оно в чем дело, — задумчиво протянул тот. — Значит, она хотела встретиться с вами?

— Выходит, что так. Черт возьми, что же они там так долго? — Он нервно сглотнул и представил ее мертвенно-бледное лицо и обескровленные губы. Он во всем виноват. Если бы он не делал вид, что она ему безразлична, все было бы по-другому. Он вынудил ее пойти на этот рискованный шаг. — Я самый настоящий кретин, — сообщил он Лю-касу.

Тот недоуменно хмыкнул и пожал плечами.

— Думаю, мне нужно пойти за ее служанкой Мэри, — сказал он. — Она, должно быть, уже разыскивает свою хозяйку.

— Хорошая идея, Люк, — согласился с ним Делани. — И не обращай на меня внимания. Доктор Моррис сказал, что у нее, возможно, сотрясение мозга. Думаю, что какое-то время она останется в нашем доме, поэтому скажи Мэри, пусть соберет свои вещи и вещи хозяйки. Они будут нашими гостями.

Делани почувствовал, что у него все пересохло во рту, но он боялся отойти от двери. В комнате послышался голос доктора, но Сэкстон так и не смог разобрать, что он говорил Лин. Наконец дверь открылась и на пороге появился Сент Моррис. Он застегнул рукава рубашки и посмотрел на Делани.

— Ну что? Как она?

— Ветка оказалась достаточно прочной, — сказал доктор. — Она жива, Дел, но тебе придется поухаживать за ней какое-то время. Ни в коем случае нельзя ее двигать. Сотрясение мозга — вещь весьма серьезная. Кроме того, похоже, она сломала два ребра. Боюсь, что в течение двух недель она не сможет танцевать с тобой вальс.

— Она в сознании?

— Нет, но это даже хорошо. Лин сказала, что у тебя есть настойка опия. Она ей понадобится, чтобы облегчить боль.

— А у нее нет внутренних повреждений?

— Вряд ли. К счастью, одежда защитила ее от более тяжких повреждений. А сейчас, Дел, я бы выпил виски. — Он поймал обеспокоенный взгляд Делани, который тот бросил на дверь комнаты, и решительно покачал головой. — Ты ничем ей не поможешь, Дел. Когда она очнется, пусть Лин придет за мной. Мне нужно осмотреть ее живот и убедиться в том, что там все в порядке.

— Я послал Люкаса за ее служанкой и одеждой. Сент одобрительно кивнул и направился вслед за Делани в его библиотеку.

— Дэн Брюэр успел рассказать мне об этой девушке, Дел. Похоже, она проявляет к тебе немалый интерес.

— Бог ее знает, — неуверенно проворчал Делани. — Она такая… с ней хлопот не оберешься.

— Очаровательная малышка. Ведет себя совсем не так, как большинство других женщин. Не совсем естественно.

— Вот виски, Сент.

Мужчины чокнулись и одним залпом осушили бокалы.

— Ты подождешь, пока она не придет в себя?

— Не могу, Дел. Миссис Катер рожает третьего ребенка. Надо присмотреть за ней. Но я приду, как только освобожусь. Не переживай. Все будет нормально. Когда она придет в сознание, постарайся успокоить ее и хоть чем-нибудь утешить. Советую подлить ей в воду немного настойки опия. Это поможет ей перенести боль.

Когда Делани вошел в спальню, Лин стояла как статуя возле кровати и молча смотрела на лицо мисс Джеймсон.

Чонси лежала неподвижно, с закрытыми глазами. Она была до пояса прикрыта одеялом. Делани слегка улыбнулся, увидев ее в своем ночном наряде, и подумал, что сам никогда не выглядел таким привлекательным в этом одеянии.

— Мисс не делать ни звука, — на ломаном английском сказала Лин.

— Хорошо, Лин, спускайся вниз. Люкас скоро привезет ее служанку. Я сам присмотрю за мисс Джеймсон.

— Она очень красивая, — тихо произнесла Лин. — Я еще никогда не видела такой красивой белой женщины.

— Как белый человек, не могу не согласиться с тобой, Лин.

Когда служанка вышла из комнаты, Делани пододвинул к кровати стул и тяжело опустился на него.

— Почему, Элизабет? — тихо спросил он, пристально вглядываясь в лицо Чонси. — Почему ты преследуешь меня? — Никакого ответа он, естественно, не получил. Он еще несколько раз повторил ее имя, решив, что оно звучит, как музыка. Элизабет Джеймсон — изящное, красивое имя.

Чонси почувствовала, что на лицо падают теплые лучи солнца. «Пора уже вставать, — лениво подумала она. — Что-то я слишком много сплю. А работы — непочатый край». Она открыла глаза и обомлела: что он делает в ее спальне?

— Привет, — сказал Делани, слегка наклонившись над ней. — Я очень рад, что вы проснулись.

— Я всегда просыпаюсь по утрам. — Она нахмурилась, как будто что-то припоминая. Грудь пронизала острая боль. — Что со мной?

— Лежите спокойно, Элизабет, — строгим голосом приказал он и обеими руками осторожно прижал ее к подушке. — С вами произошел несчастный случай. Помните?

Она немного подумала и кивнула. Каждое движение причиняло невыносимую боль.

— Я хочу домой, — едва слышно прошептала она, чувствуя, что слезы начинают застилать глаза.

— Все нормально, Элизабет, — сказал он, понимая всю тщетность попыток утешить ее. — Сильно болят ребра?

— Да, — слабо выдавила она. — Так сильно, что невозможно дышать.

— Хотите, я дам вам немного настойки опия?

— Нет, нет, — запротестовала она. — Мой отец умер… умер от этой гадости.

Она произнесла эти слова с такой болью, что даже глаза потемнели. Что это? Физическая боль или душевная?

— Успокойтесь, Элизабет, — сказал он, поглаживая ее руку. — Все будет нормально, обещаю. Вы выпьете немного воды с настойкой опия и сразу же почувствуете себя лучше.

— Меня зовут Чонси, — едва слышно прошептала она, сама не понимая, зачем говорит ему об этом.

— Чонси, — медленно повторил он и неожиданно улыбнулся. — Мне кажется, это имя больше подходит вам, чем формальное Элизабет.

— Я… Я не могу… — тихо проговорила она и вцепилась пальцами в одеяло. На ее бледных щеках появились слезинки, которые он тут же смахнул кончиками своих пальцев.

— Мне очень жаль, Чонси. Подождите минутку. Я слегка приподниму вас. Выпейте хоть несколько глотков.

Делани подсунул руку под ее спину, чуть приподнял ее голову и почти физически ощутил боль в ее дыхании. Он поднес стакан к ее губам. Она хотела отвернуться, но он все же заставил ее сделать несколько глотков.

Чонси чувствовала, как резкая боль пронизала все её тело, не давая возможности даже вздохнуть.

— Ненавижу свои слезы, не хочу быть такой беспомощной, — тихо прошептала она.

— Если бы вы знали, как я себя вел в прошлом году, когда меня подстрелили! Орал, как медведь, попавший в западню. — Конечно, все было не так, но Делани сознательно преувеличивал, чтобы хоть как-то ее утешить. — А сейчас успокойтесь и не двигайтесь. Я знаю, что каждое слово вызывает у вас страшную боль. Через несколько минут вы почувствуете себя гораздо лучше. Опий сделает свое дело.

— Я не хочу умирать… — неожиданно сказала она. — Во всяком случае, не от настойки опия.

— Я не сомневаюсь в том, что вы проживете лет до девяноста. Доктор Моррис скоро будет здесь, Чонси. Доверьтесь ему. Это самый лучший доктор в Сан-Франциско.

Она почувствовала, что ее сознание слегка затуманилось. Боль все еще чувствовалась, но стала какой-то далекой и постепенно затухала.

— Я не хотела этого. Это так ужасно, — прошептала она, закрыв глаза.

— Никто не хочет боли, Чонси.

— Я не хочу быть такой… такой беспомощной… немощной в вашем доме.

— Это не так, Чонси.

— Я не могу позволить, чтобы вы причиняли мне боль… Пока не… не сейчас…

Он молча смотрел на нее, ничего не понимая, и надеялся, что она объяснит ему значение этих слов, но она устало опустилась на подушку и погрузилась в глубокий сон.

— Элиза… Чонси, — начал было он, испугавшись, что дал слишком большую дозу настойки. Ей не надо спать, тем более с сотрясением мозга.

Делани вскочил и направился к двери, неожиданно наткнувшись на Мэри и Люкаса.

— Люкас, быстро за доктором, — приказал он слуге. — Скажи ему, что она пришла в себя и я дал ей немного воды с настойкой опия.

— Как она себя чувствует, сэр?

Делани тупо посмотрел на стоявшую перед ним девушку. У нее были строгие черты лица, а в глазах сверкали огоньки здравого смысла и чувства юмора. Правда, ее рот был слишком широким, чтобы можно было назвать его красивым, а нос слегка вздернут, но во всем остальном она была довольно хорошенькой. Конечно, через несколько лет она станет толстушкой, но сейчас полнота нисколько не портила ее.

— Что? — рассеянно спросил Делани. — Ах да, Чонси. Послушай, Мэри, — сказал он, заметив, что ее лицо заметно преобразилось, когда она услышала от него имя Чонси, — все произошло совершенно случайно. Она налетела на дерево, ударилась о ветку и упала с лошади.

Мэри покачала головой и посмотрела на хозяйку, которая неподвижно лежала на кровати. В душе она надеялась, что та вот-вот откроет глаза и хитро подмигнет ей, но все оказалось намного серьезнее.

— Совершенно случайно, — повторила она, как будто пытаясь постичь тайный смысл этих слов.

— Я только потом понял, что она специально приехала сюда, чтобы встретиться со мной, — продолжал Делани. — Я знаю, что она хотела, чтобы я спас ее, чтобы поухаживал за ней. И вот сейчас я выполняю свою роль, но все случилось не так, как она предполагала, к сожалению. Она получила очень серьезные повреждения.

— Боже милостивый! — тихо прошептала Мэри. — Насколько это серьезно, сэр?

— У нее сотрясение мозга и сломанные ребра. Скоро сюда вернется доктор. Он всячески уверял меня, что с ней все будет в порядке при надлежащем, естественно, уходе.

Мэри провела языком по пересохшим губам.

— Откуда вы знаете, сэр, что это было… преднамеренно?

— Она сама только что сказала мне об этом. Не хотела, просто проговорилась. Мэри, как твое полное имя?

— Мэри Леона Мактавиш, сэр.

— Спасибо. Знаешь, Мэри, когда я привез ее сюда, мне пришло в голову, что лучше поместить ее в мою спальню. Здесь много света и воздуха. А ты можешь расположиться в соседней комнате. Думаю, что некоторое время вам придется пожить у меня.

— Благодарю вас, сэр.

Делани повернулся и как бы невзначай бросил через плечо:

— Кстати, у меня сложилось впечатление, что вы именно на это и рассчитывали. Разве не так, Мэри?

— Разумеется, нет, сэр! — возмущенно ответила она. Он посмотрел на нее таким пронзительным взглядом, что девушка не выдержала и опустила голову.

— Боже мой, — воскликнула она, — как бы мисс Чонси не задохнулась! Мне нужно немедленно повидать ее, сэр.

— Да, конечно, Мэри. Будем ухаживать за ней по очереди. Она сейчас в моей ночной рубашке. Когда ей станет немного лучше, можешь переодеть ее.

Делани прислушался к бою настенных часов. Двенадцать ударов. Полночь. Мэри, должно быть, уже крепко спит в своей комнате. Ему пришлось почти насильно заставить ее немного поспать. Вообще говоря, у него сложилось впечатление, что Мэри опасается оставлять свою хозяйку наедине с ним. С чего бы это?

— Мэри, — сказал он ей, — ты ведешь себя так, словно я какой-то насильник. От тебя не будет никакого проку, если ты свалишься от усталости. Тебе нужно хоть немного отдохнуть.

Но она не слушала его, и только Люкасу удалось убедить ее отдохнуть.

— Все, малышка, хватит, — сказал он таким мягким голосом, что Делани даже опешил. Он никогда не думал, что его верный слуга может быть таким нежным и заботливым. — Я позову тебя, если ей станет хуже.

— Нет, я должна заплести ей косы, — возражала Мэри. — Иначе волосы запутаются, и я не смогу их расчесать.

— Они уже запутались, — резонно заметил Делани. — Ты можешь это сделать завтра.

«Нет, — подумал Делани, когда прозвучал двенадцатый удар часов, — я не насильник, но как бы мне хотелось обнять ее, прижать к своей груди, услышать ее мягкий и нежный стон, вызванный не болью, а страстным поцелуем и нежными ласками».

— Глупец! — проворчал он. — Кретин!

Чонси слабо застонала. Делани вздрогнул и наклонился к ней.

— Все хорошо, Чонси, все нормально, — прошептал он, осторожно убирая прядь волос с ее лица.

Она неожиданно открыла глаза. Они были огромными и совершенно темными в тусклом свете лампы.

— Отец, — прошептала она, поднимая руку и слегка притрагиваясь к его лицу. — Отец.

— Я здесь, — тихо сказал он. — Я не оставлю тебя, Чонси.

— Я была глупой, когда поверила, что действительно хочу выйти за него замуж. Он самодовольный и ограниченный человек, папа. Ты никогда не понимал этого, не сознавал…

Она замолчала и на мгновение закрыла глаза.

— Нет, Чонси, ты не выйдешь за него замуж, — прошептал Делани. — Самодовольный и ограниченный человек не для тебя.

— Тетя Августа так разозлилась на меня, — пробормотала она слабым голосом. — Ты оставил меня, папа. Оставил на произвол судьбы. — Она стала дрожать всем телом, метаться на подушке.

— Тебя больше никто не обидит, Чонси, — твердо произнес он, стараясь отчетливо выговаривать каждое слово. — Ты слышишь меня, Чонси? Сейчас тетя Августа не имеет к тебе никакого отношения.

— Они проявили ко мне интерес, только когда я стала богатой. И Оуэн тоже. Отвратительный человек, мерзавец. Я не поддалась им. — Из уголков ее глаз покатились слезы.

Делани молча вытер их, внимательно прислушиваясь к каждому ее слову. Он уже однажды слушал исповедь человека, находящегося в бреду, и знал, что в таком состоянии люди всегда говорят правду. Но что же могло случиться с этой хорошо воспитанной девушкой? Что терзает ее душу? Что случилось с ней в прошлом? Должно быть, нечто ужасное, раз она так горько плачет.

— Имбирь, они продали ее. Сказали, что я в трауре и не могу ездить верхом. Боже мой! Дядя Пол… почему вы это сделали? Они ненавидят меня… ненавидят…

Она стала еще сильнее дрожать и он не долго думая лег рядом с ней на кровать и осторожно прижал ее содрогающееся от рыданий тело к себе, стараясь не давить на сломанные ребра. Он гладил ее спутанные волосы, тонкую шею и обнаженные плечи, шептал на ухо какую-то бессмыслицу, пока она наконец не успокоилась и не замерла в его объятиях. Делани облегченно вздохнул. Чонси обняла его, как маленький ребенок, который наконец-то почувствовал ласку родителей.

— Думаю, твой план удался, — сказал он и легонько поцеловал ее в губы.

Глава 11

— Мне трудно дышать! — Хриплый звук вырвался из ее горла, заставив служанку содрогнуться от неожиданности. — Бинты, Мэри, я не могу дышать.

— Лежите спокойно, мисс Чонси, я сейчас позову на помощь!

Мэри бросилась к двери и столкнулась на пороге с Делани.

— Сэр, бинты наложены слишком туго! — выпалила она. — Ей больно! Она не может дышать!

Его пронизал безотчетный страх, но он все-таки подавил его.

— Сейчас посмотрю, — как можно более спокойно сказал Делани, бросившись к кровати. — Чонси, — тихо прошептал он, садясь на край кровати. Ее лицо перекосилось от боли. — Чонси, не надо дышать глубоко. Вот так. Помедленнее…

Первым его желанием было ослабить бинты, которые Сент наложил вокруг ее груди, но тогда ему пришлось бы раздевать ее. — Мэри, — бросил он через плечо, — скажи Люкасу, чтобы он немедленно позвал доктора Морриса.

Когда служанка выбежала из комнаты, он приложил руку к ребрам Чонси, пытаясь удостовериться, что бинты действительно наложены слишком туго. Он чувствовал каждый ее вдох.

— Нет, Чонси, еще спокойнее, дышите медленнее. Вот так. Не надо напрягаться. Ну вот, хорошая девочка.

— Мне не восемь лет! — сквозь зубы прошептала Чонси.

— Да уж, в этом нет никаких сомнений. Если бы вам было восемь лет, я бы не боялся задеть ваши девичьи чувства. А сейчас делайте то, что я говорю.

Она никак не отреагировала на его замечание. В глазах темнело от боли, каждый вдох превращался в настоящую пытку. Боль была настолько сильной, что ей хотелось кричать во всю глотку.

— Дышите ровно и спокойно, — все время повторял он. — Вот так, хорошо, ровно и спокойно.

Ей ничего не оставалось делать, как выполнять все его указания.

— Ну, что тут у нас? — деловито спросил Сент, вихрем ворвавшись в комнату. — Мисс Мэри сказала мне, что нашей пациентке нужно немного ослабить бинты.

Делани радостно посмотрел на доктора и облегченно вздохнул.

— Сент, я рад, что ты пришел так быстро. Чонси, хочу напомнить, что это доктор Сент Моррис. Он оказывал вам первую помощь, когда вы были без сознания.

— Подвинься, Дел, и дай мне осмотреть пациентку. — Не дожидаясь ответа Делани, он поднял рубашку Чонси. Мэри возмущенно фыркнула и заслонила свою хозяйку от любопытного взгляда Делани.

Тот отошел в дальний угол комнаты и стал смотреть в окно на Лин, которая возилась в саду. Он не хотел нагружать ее дополнительной работой, но она только улыбнулась и заявила, что овощи сейчас очень дорогие. Он возразил, что сейчас все дорого и что он может позволить себе не выращивать все необходимое на своем огороде. Но она была упрямой девочкой и все-таки решила посадить какую-то зелень. Услышав густой бас Сента, он повернулся к кровати.

— Послушайте, юная леди, не надо бороться со мной. Дышите медленно и легко. Не напрягайтесь. Через минуту вам станет легче.

Чонси почувствовала некоторое облегчение. Бинты ослабли, и это немного успокоило ее.

— Теперь легче, — сказала она, поворачивая голову к доктору.

— Хорошо, — спокойно проронил тот. — Мисс Мэри, принесите мне, пожалуйста, стакан воды и добавьте туда три капли настойки опия.

— Ради всего святого, не надо опия! — взмолилась Чонси. — Я… Пожалуйста, не надо больше этой гадости.

— Это снимет боль, — твердым голосом сказал доктор. — Будьте любезны выполнять мои указания.

Чонси покорно выпила стакан воды.

— Не могу понять, — спросила она через секунду, глядя на его роскошные бакенбарды, — почему все называют вас Сент[5]?

Он довольно ухмыльнулся.

— Скоро снова будете, как новенькая. Делани, можешь подойти.

— Очень забавное имя, — продолжала Чонси, стараясь не поддаваться воздействию опия. — Как это вас угораздило получить его?

— Смешно, не правда ли? Ну что ж, дорогая, — сказал доктор, расплывшись в улыбке, — извольте выслушать довольно длинную историю.

Он пододвинул к кровати стул и устало опустился на него.

— В тридцатые годы жил-был один парень по имени Джим Сэвидж. Жил он тогда в Иллинойсе и благополучно женился на своей любимой девушке. Вскоре им надоело прозябать в этом штате, и они, быстро распродав все свое имущество, уехали на запад. Собственно говоря, их фургон был одним из первых, которые прибыли тогда в Калифорнию. К несчастью, его молодая жена умерла во время родов, ребенок тоже умер, что чуть не свело его с ума. Но он выдержал это тяжкое испытание и поселился в этих краях. Через некоторое время о нем пошли самые различные слухи и сплетни. Говорили даже, что он участвовал в восстаниях против Мексики и был связан с Фремонтом и Китом Карсоном. Потом, когда в этих краях было обнаружено золото, он снова исчез, что породило дополнительные слухи. Возникла даже красивая легенда о том, что этот человек стал вождем индейского племени Марипоса. Потом он не понравился некоторым индейцам, и они перестали подчиняться ему. Для того чтобы прекратить беспорядки среди индейцев, Джон Макдугел назначил его майором в специальном батальоне. Сэвидж повел своих людей вверх по реке Мерсид в те земли, где еще не ступала нога белого человека. После долгого пути они добрались наконец до живописного глубокого ущелья. — «Смотри — дух захватывает!» — крикнул он своему товарищу, глядя на дно ущелья, где весело журчали два водопада. Так за этим местом закрепилось название «Дух захватывает». С этим человеком было связано множество других легенд. Мне кажется, он был благородным чудаком, его убили в прошлом году.

В комнате воцарилась гробовая тишина.

Сент Моррис пристально посмотрел на Чонси. Опий уже начал оказывать свое успокаивающее воздействие.

— Какое это имеет отношение к тому, что вас назвали Сентом?

— Я вижу, ваши мозги еще не затуманились, а? — Он ласково похлопал ее по руке и встал со стула. — Сейчас вам нужно немного отдохнуть. Что же касается моего имени, то это уже другая история. Дел, мисс Мэри, прошу вас проявить максимум заботы о моей пациентке.

— Вас нужно было назвать сочинителем, а не святым! — крикнула ему вдогонку Чонси.

Он улыбнулся и помахал ей рукой.

— Очень вкусно, — сказала Чонси, отодвигая тарелку.

— Это специальное блюдо, которое Лин готовит для больных, — пояснил Делани. — У него есть какое-то труднопроизносимое название, но, в сущности, это рисовый суп с цыпленком. — Он широко улыбнулся. — В нем масса экзотических овощей и приправ. Я скажу ей, что вам понравилось.

— Да, мне действительно понравилось, — улыбнулась Чонси. — Может быть, она запатентует свой суп?

Делани задумчиво посмотрел на нее. Слава Богу, ей стало намного легче. Глаза снова засверкали знакомым огоньком, а щеки приобрели прежний румянец.

В комнате тускло мерцали лампы, а часы показывали десять. Сент сегодня не приходил навестить свою подопечную, так как был занят каким-то человеком, которому прострелили ногу на дуэли. Убрав со столика поднос, Делани пододвинул к кровати стул и сел рядом с ней.

— Сегодня у вас было много посетителей, — заметил он. — Даже какая-то группа джентльменов со шляпами в руках и грустными глазами.

— Я же просила передать им, что не принимаю сегодня.

— О нет, я привел их сюда, но вы к тому времени задремали, поэтому я сказал, чтобы они не беспокоили вас.

Чонси поправила волосы и нахмурилась.

— Вы сочиняете.

— Вижу, вы идете на поправку, — ласково сказал он. — Слава Богу, что все уже позади.

— И не только Богу, но и Сенту.

Он наклонился вперед и пристально посмотрел ей в глаза.

— Сейчас больно?

— Нет, — прошептала она едва слышно, вспомнив, как стонала от боли. Сейчас она чувствовала себя нормально, только изредка появлялась ноющая боль в голове.

— Я, конечно, не верю, но обещаю не давать вам больше настойку опия. Может быть, только перед сном. Скажите, Чонси, — вдруг спросил он, — когда умер ваш отец?

Она встревоженно посмотрела на него. — Как… как вы узнали об этом?

— В тот день, когда произошел несчастный случай, вы были в бреду и много чего наговорили. Вам казалось, что я — ваш отец.

— Он умер в прошлом году, в апреле, — тихо сказала она и подумала: «Господи, что же я делаю!»

— Я очень сожалею, Чонси. — Он не мог не заметить, что она посмотрела на него с некоторым подозрением. А может быть, со страхом? Почему она так себя ведет? Нет, скорее всего, у нее опять болят ребра, но она не хочет показывать виду. Он подошел к камину, взял кочергу и стал переворачивать тлеющие угли, чувствуя, что она следит за каждым его движением.

— Вы называете меня Чонси…

— Да, вы сами просили об этом. — Он повернулся к ней. — Знаете, вам очень идет это имя. Откуда оно?

— Меня так назвала моя няня, когда мне было шесть лет. Она была ирландкой по происхождению и постоянно твердила, что у такой крохи, как я, очень много шансов добиться успеха в жизни. У нее был жуткий акцент, и она произносила это слово как «Чонси»[6].

— Надеюсь, что в будущем вы не станете пользоваться подобными «шансами», — сказал он, намекая на недавнее происшествие.

«Ты был настолько неуловим, что мне ничего не оставалось делать, как сесть на лошадь», — подумала она. Заметив ее смущение, он сдержанно улыбнулся.

— Я нахожу вас в высшей степени необыкновенной женщиной. Я начал было думать, что вы великосветская львица, но этот несчастный случай все поставил на свои места.

— Вы не ошиблись.

— О нет, — тихо сказал Делани. — Вы очень сильная, волевая и упрямая, но отнюдь не пресыщенная великосветская дама.

Она скромно потупила глаза. Такая прекрасная возможность заарканить его, пока она находится в его доме и имеет возможность остаться с ним наедине. Но он по-прежнему продолжает дразнить ее и разрушает ее хитроумные планы. Черт возьми, надо во что бы то ни стало заинтриговать его. Она должна это сделать! Должна!

— Знаете, — продолжал между тем Делани, — для меня это было самым настоящим шоком. Подумать только, в моей постели находится мягкая, нежная и чрезвычайно уязвимая девушка!

— Я не хотела такой быть, — сдавленно прошептала она.

— Могу представить, как бы вы себя вели, если бы несчастный случай оказался инсценировкой. Это вконец бы испортило вас.

— Не надо насмехаться надо мной в такую минуту. Его губы скривились в хитрой ухмылке.

— Отчего же? Если я не воспользуюсь этой возможностью сейчас, то потом будет поздно. Упущу свой «шанс».

Чонси вяло улыбнулась.

— Я устала, — сказала она, чувствуя, что у нее нет сил продолжать разговор.

— Понятно. Это означает, что у вас нет сил поставить меня на место. Просто не можете найти подходящего ответа. Я уже не надеюсь, что вы скажете мне, почему разработали столь хитроумный план.

Она глубоко вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза.

— Потому что вы нравитесь мне и настойчиво избегаете меня.

— Я задал вполне конкретный вопрос, разве не так?