63

Любовные занятия пары, слившейся на постели воедино, быстрые и яростные, окончились вскриками и стонами.

– О, беби, это было так необычно! – сказал Марик.

Синдра откатилась от него, удивляясь собственной раскованности, в то же время странно взволнованная. Только неделю она была знакома с Мариком, но он уже полностью был в се власти.

– Беби, тебе тоже было хорошо? – спросил он, садясь и доставая сигарету.

– Ты знаешь, что мне хорошо, – ответила она, тщательно выбирая слова. – Марик, ты – великолепный любовник. Самый лучший.

После вечерней записи в студии, где она наконец сделала демонстрационную пластинку, они вместе отужинали в уютном итальянском ресторане. Марику понравилось, как она пела. Когда запись окончилась, он сказал:

– Мы должны это отметить, потому что после того, как большой босс услышит тебя, ты будешь петь всю свою жизнь!

Она засияла:

– Это правда?

– Да, беби. Действительно!

Марик нравился Синдре, он ей казался вполне приятным. Но, кроме того, он был ей нужен. Но она уже понимала, что если ты желаешь что-то иметь, то должна предложить что-то взамен. И она сделала это – она легла с ним в постель, где, как она понимала, преимущество было на ее стороне.

– Тебе действительно понравился мой голос? – спросила она, желая, чтобы он повторил комплимент.

– Послушай, беби, ну сколько раз я должен повторять? У тебя хороший голос! Не совсем еще обработан, но нет ничего, с чем бы я не справился, когда мы будем записывать твою первую сольную пластинку.

О, как всю жизнь она жаждала услышать эти слова от кого-нибудь из профессионалов! Она прильнула к нему, коснувшись грудью его груди.

– А что потом?

– Все, что ты хочешь, – произнес он со счастливой улыбкой, затягиваясь сигаретой.

– Я хочу контракт.

– Что касается меня, дорогая, то ты его уже имеешь.

– Я хочу зарабатывать деньги.

– Я тот человек, который тебе в этом поможет.

– И мне нужно где-то жить. Я уехала из своей квартиры. Сейчас я живу у брата.

– О, беби, тебе сейчас несладко приходится?

– Я хочу все начать сначала.

– Так и будет, беби. Когда большой босс услышит твой голос, да еще взглянет на тебя, у нас будет все о'кей!

– Мне именно это и нужно. Он засмеялся:

– Иди сюда, я покажу, что именно мне нужно.

Марик сдержал слово. В течение недели она переехала в новую квартиру, подписала контракт с «Рено Рекордс» и, наконец, повстречала большого босса. Его звали Гордон Д. Хейуорт, и это был мощный чернокожий мужчина лет сорока.

Гордон Д. Хейуорт был красив, но, кроме того, женат. Как только Синдра вошла в его офис, она увидела на столе семейные фотографии: очень красивой жены и двух детей – отличная американская семья.

– У вас есть голос, – сказал он. – Не сильный, но задушевный и чувственный. Мне понравился.

– Понравился? – переспросила она, и ее глаза расширились.

– Да, – ответил он. – Мы запишем вас на пластинку и посмотрим, что получится.

– Правда?

Он внимательно взглянул на нее.

– Синдра, вы этого хотите, да?

– Именно этого я хотела с самого детства.

– Должно быть, вы были хорошенькой девочкой, – улыбнулся он.

Интересно, она была очень хорошенькой, когда ее насиловал мистер Браунинг, и когда она делала аборт, и когда случились все остальные неприятности?

– Да, я была очень хорошенькой, – улыбнулась она.

– Синдра, мы рады, что вы с нами, – сказал он, вставая, затем обошел стол и по-отцовски похлопал по плечу.

– Я тоже рада, – ответила она.

– Мы будем часто видеться. «Надеюсь», – подумала она.

И, улыбаясь, он проводил ее до двери. Она вышла из его офиса и впервые в жизни подумала, что это мужчина, которого она смогла бы полюбить.

– Я лечу в Нью-Йорк, чтобы повидаться с Ником, – сказала Энни.

– Прекрасно, – ответила Синдра. – Немного отдохнешь. Энни нахмурилась.

– Я должна быть честной с тобой. Я еду, чтобы сказать ему, что больше не могу молчать.

Синдра накинулась на нее. Глаза ее сердито вспыхнули.

– Нет, Энни. Сколько раз тебе повторять? Хуже будет не только Нику, но и мне. И сейчас, когда моя карьера только начинается, ты не должна так поступать.

– Нет, должна, – настаивала Энни. – Я не могу жить и молчать об этом.

– Заткнись! – взорвалась Синдра. – Я все буду отрицать. Пусть идут и ищут тело. Ты же будешь глупо выглядеть, потому что я стану все отрицать. Ты мне это не пришьешь, и не пытайся. Я скажу им, что ты сумасшедшая. Скажу, что у тебя всегда не все были дома.

– Ты можешь говорить все, что угодно, – ответила Энни, не глядя ей в глаза. – Но когда я вернусь, я пойду в полицию.

Оставшись одна, Синдра сразу позвонила Нику.

– Энни хочет все испортить, – сообщила она. – Готовься что-нибудь предпринять.

– Я знаю, что мне нужно делать, – ответил он.

– Хорошо, иначе мы пропадем.

64

– Что случилось? – спросил Оливер с порога, пытаясь скрыть раздражение.

– Я плохо себя чувствую, мне нужно срочно уйти. Он нетерпеливо притопнул ногой.

– Можно я войду?

Она была не в настроении встречаться с ним.

– Оливер, я еще плохо себя чувствую. Он прошел мимо нее в гостиную.

– Почему ты мне не сказала? Я мог бы тебя отвезти, моя машина была внизу.

Она прошла за ним.

– Мне нужно было подышать воздухом. Я прошла полдороги пешком.

Он смотрел на нее, как будто не веря тому, что слышал.

– Ты ушла пешком? Лорен, ты поставила меня в дурацкое положение.

– Совсем нет, – возразила она, не желая признавать, что виновата. – Никто не знал, что я ушла.

– Я уверен, что знали.

– Оливер, пожалуйста, я не в настроении вздорить с тобой. Я сказала, что плохо чувствую себя.

– Тебе нужен врач?

– Нет, я сама справлюсь. Я переволновалась, готовя обед, и на кухне у них было так жарко, я просто… – Она вздохнула. – Оливер, ты чувствуешь, что готов взорваться?

– Нет, – раздраженно ответил он. – А если почувствую, то извещу тебя.

– Спасибо, – произнесла она вяло.

– Лорен, иногда я тебя не понимаю.

И он действительно не понимал. Может быть, ей рассказать ему все, пока не поздно.

Ты многое не знаешь обо мне. Может, стоит еще подумать, прежде чем вступать в брак.

Теперь он действительно был вне себя:

– Мне незачем думать об этом, и тебе тоже.

– Если я расскажу тебе о своем прошлом, может, ты изменишь свои намерения.

– Что? Ты хочешь сказать, что у тебя есть тайна в прошлом? Так, что ли?

– Мое прошлое не сельская идиллия.

– Послушай, дорогая, тайны есть у каждого. Я не желаю выслушивать твои. Я люблю тебя, и мне этого достаточно.

Однако она хотела, чтобы он выслушал ее, независимо от того, нравится ему или нет.

– Когда погибли мои родители, я переехала жить к тете и дяде в Филадельфию. И у меня была связь с двоюродным

братом.

– Ты полагаешь, что я должен расстраиваться из-за этого?

– Потом я переехала в Нью-Йорк, встретила фотографа по имени Джимми и спала с ним.

Оливер нахмурился. Это ему не понравилось.

– Лорен, сколько тебе сейчас?

– Двадцать четыре.

– Тебе двадцать четыре, и у тебя были отношения только с двумя мужчинами. Но ведь это нормально. – Тон его голоса помягчел. – Знаешь, дорогая, я не очень рассчитывал, что ты девственница.

– Был еще и другой – кого я знала в ранней молодости.

– А это кто? – спросил он терпеливо.

– Парень из школы.

– И что было с ним?

– Так, ничего… – Рассказывать о Нике не было смысла. – Оливер, пожалуйста, я действительно должна побыть одна. Мы поговорим завтра. Иди домой.

– Я собирался вручить тебе сюрприз, – сказал он, не отступаясь.

– Вручишь его завтра.

Его губы сжались в тонкую линию.

– Очень хорошо, – сказал он, но было явно, что ему это совсем не нравится. – Отдохни и хорошенько выспись. – Он клюнул ее в щеку и ушел.

После его ухода она нервно зашагала по квартире. Боже!

Она так запуталась. Она не знала, что делать и о чем думать.

Она никогда не представляла, что встретится с Ником. Он был навсегда вычеркнут из ее жизни. Тем не менее он появился, он был на обеде вместе с этой Карлайл. И на нее вновь нахлынули прежние чувства. Она так его любила, она отдала бы жизнь за него.

И вот, увидев его вновь, она взволновалась. Воспоминания о нем были так живы. Он так хорошо выглядел, просто замечательно, чудесно.

«Пойми, Ник Анджело – это твое прошлое.

Но так не должно быть.

Но это так».

А он ее увидел? Узнал? На мгновение их глаза встретились, и она не сомневалась, что узнал.

Если бы она могла рассказать это кому-нибудь, но не было никого, кому можно было довериться. Кто может понять ее отношения с Ником? Скажут, что это было просто увлечение подростков, глупая детская связь. Но ведь это не так. Она жила ради него, а он погубил ее.

Почему он имел над ней такую власть? Ведь он сукин сын! Он предал ее, как и всех других девушек. Он действовал по раз заведенному порядку.

Да, она ему покажет. Она выходит замуж за Оливера Либерти, состоятельного человека. И когда она станет миссис Либерти, он не сумеет дотянуться до нее.

Проснувшись на следующее утро, она горячо пожелала, чтобы это был просто сон. Она приняла душ, почистила зубы, наложила косметику, оделась и направилась в офис.

Как только она вошла, Пиа сразу сказала:

– Звонил Ник Анджело. Он очень хотел поговорить с тобой. А кто это?

У нее в желудке что-то перевернулось.

– Это неважно. Порви записку.

На ее рабочем столе стояла дюжина красных роз от Оливера с приглашением на обед. Она знала, что он волнуется: через два дня они хотели поехать на Багамы, и, совершенно очевидно, ее поведение расстроило его.

– Э, Пиа… не откажи в любезности, – сказала она, не отрывая взгляда от роз.

– Да?

– Если Ник Анджело позвонит опять, скажи, что меня нет в городе. Вообще, можешь сказать ему, что я выхожу замуж, но больше ничего.

– Кто он такой? – спросила Пиа с любопытством.

– Да один из тех, кого я знала еще в школе.

– У него изумительный голос, – добавила Пиа. – Такой манящий.

– Очень приятно, – ответила она, желая, чтобы Пиа переменила тему разговора.

Когда она приехала в ресторан, Оливер ее уже ждал.

– Сегодня ты лучше себя чувствуешь? – спросил он как всегда заботливо.

– Намного лучше, спасибо, – ответила она, подсаживаясь.

– Хорошо. Потому что у меня для тебя сюрприз.

– Он летает и много ест?

– Нет, дорогая, это не щенок. Ты же знаешь мое отношение к собакам. Я не хочу, чтобы они поливали мои персидские ковры.

– Оливер, я очень разочарована.

– Не надо, – сказал он, беря в руки конверт, лежавший на банкетке. – Взгляни, – сказал он, протягивая его.

– Что это?

– Открой, увидишь.

Она раскрыла его и вынула большой рекламный лист. С него на нее смотрело ее собственное лицо. Над фотографией крупными буквами было напечатано: «НОВАЯ ДЕВУШКА ОТ «МАРЧЕЛЛЫ»!

– Что это? – спросила она.

– Ты сама видишь что. Твое фото со съемок.

– Я вижу, но почему тут сказано, что я – «Новая «Мар-челла»?

– Потому что, дорогая, ты ею и стала.

Карлайл испробовала все известные ей способы, однако в тот вечер не смогла добиться от Ника ничего. Непонятно почему, но он пребывал в состоянии шока. Он просто никак не мог осознать, что после стольких лет разлуки он встретил Лорен. Он только смог проводить Карлайл домой.

– Ты не поднимешься ко мне? – спросила она, когда он помог ей выйти из лимузина.

– Не, завтра надо рано вставать, – объяснил он.

– И мне тоже, – вставила она. – Мы можем поехать на студию вместе.

– У меня болит голова, – сказал он.

– Голова болит? – засмеялась она истерическим смехом. – Получается, что из-за меня?

Она вновь занялась его «молнией». Он резко отбросил ее руку.

– В чем дело? – спросила она. – Я думала, мы вместе получаем удовольствие.

– Да, получали. Дело тут не в тебе лично.

– Господи, как странно ты ведешь себя.

Он странно вел себя? А задумывалась она когда-нибудь о своем поведении?

– Послушай, встретимся завтра на съемке, – сказал он. Она вошла в дом, не оглянувшись. Ее шофер отвез его в гостиницу.

Он никак не мог опомниться от встречи с Лорен. Чем она занимается в Нью-Йорке? И кто тот пожилой мужчина, с которым она обручена?

Как она вообще может быть обручена с мужчиной, который годится ей в деды? Как случилось, что она не захотела его узнать? И как быстро улетучилась!

Вопросов было множество, и ему нужны были ответы. Он не собирался прощать ей то, что она не отвечала на его письма, но было бы хорошо выяснить, почему она так поступила.

В гостинице на автоответчике был записан звонок Энни. Он позвонил ей.

– Я еду к тебе, – объявила она

– О… это великолепно, – сказал он, подумав, что это не так уж великолепно. Меньше всего ему нужна была сейчас Энни.

– Я приезжаю завтра в четыре. Ты меня встретишь?

– Я буду на съемках, – сказал он. – Но сделаю так, чтобы кто-нибудь тебя там встретил.

– Мы должны поговорить, – заявила она.

«О Боже! Синдра была права, это не предвещает ничего хорошего».

Утром первым делом он позвонил в «Безграничную помощь». Женский голос ответил:

– Пиа Либерти. Чем могу быть полезной?

– Соедините меня с Лорен.

– Ее еще нет.

– Мне нужно связаться с ней, хотелось бы немедленно.

– Я передам просьбу

– Вы можете мне дать ее домашний телефон?

– Извините, нет

– Мы давние друзья.

– Я вам верю, но мы не сообщаем номера личных телефонов. Можете перезвонить в десять?

Он отправился на студию. Карлайл встретила его сердитым взглядом. Было ясно, что она не привыкла, когда поступают вопреки ее желаниям.

Он внимательно прочел сценарий, посоветовался с постановщиком и попытался войти в образ. Но ему было трудно сосредоточиться. В первый же перерыв он помчался к телефону.

– Лорен уже пришла?

– Извините, вы опоздали. Она уже уехала. Знаете, она выходит замуж.

– Это Пиа?

– Хорошая память.

– Послушайте, Пиа, я должен поговорить с ней. Это очень важно.

– Я передала ей вашу просьбу. Может быть, она позвонит вам.

– Вы не понимаете. Мы действительно давно знакомы.

– Она сказала, что свяжется с вами.

– Она так сказала? – Да.

Он повесил телефонную трубку, упав духом. Но зачем охотиться за ней? Она ведь отказалась от него. Что он мог тогда еще сделать? Он написал сотни писем и не получил ни одного ответа.

Правда заключалась в том, если смотреть ей в глаза, что Лорен Робертс он никогда не был нужен. Для нее это была игра. Ник Анджело случайный дружок, незаконнорожденный, и хорошенькая маленькая Лорен Робертс, развлекавшаяся с ним.

Ладно, черт с ней. Пусть едет и выходит замуж за старого богача. Какое ему дело?

Но в глубине души ему было дело. И хотя он ни за что не хотел в этом сознаться, новая встреча с ней всколыхнула у него мучительные воспоминания о его былой любви.

Ему хотелось бы, чтобы Лорен осталась в прошлом. Но он знал, что это невозможно.

65

У Энни была своя программа действий. Ник понял это сразу, как только она приехала на съемки прямо из аэропорта. И Нью-Йорке она обращала на себя внимание броским калифорнийским загаром, спортивным телом и яркими одеждами.

– Кто она? – строго спросила Карлайл, как только Энни появилась.

– Приятельница, – ответил Ник. Карлайл загадочно улыбнулась.

– Держу пари, что она не умеет, как я.

Уолдо, вертевшийся рядом, поднял брови и зацокал языком.

– Она не возлюбленная, – объяснил Ник.

– Ты не спал с ней? – продолжала расспрашивать Карлайл.

– Нет.

– Но она этого хочет.

– Почему ты так думаешь?

– Ник, да посмотри на нее. Она ходит за тобой как сомнамбула.

– Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя в голове только секс?

– А что в этом плохого?

Но Карлайл никогда ни к кому не прилипала. Ей было безразлично, с кем он спал, что ему очень подходило, потому что и он не хотел прочных отношений.

Он представил Энни режиссеру, который ей понравился. Позже она сидела в его кресле и наблюдала, как снимали сцену в ресторане. Когда сцена кончилась, она неохотно признала, что Ник был хорош.

– Спасибо, – ответил он.

– Джой была бы довольна. Ты рад, что я привела тебя в ее класс?

Был ли это легкий намек на то, что если бы она не познакомила его с Джой Байрон, то сейчас ничего бы не было?

Съемки закончились около семи, они взяли такси и поехали к нему в гостиницу.

– Я зарезервировал для тебя комнату, – сказал он. – Этажом выше моего. Да, они хотят знать, на сколько дней ты останешься.

– Это зависит от тебя, – ответила она раздраженно. «Черт! Почему это зависит от него?»

– Что ты имеешь в виду? – спросил он Она взглянула ему прямо в лицо.

– А сколько ты хочешь, чтобы я оставалась?

Карлайл была права, Энни ждала от него действий, и, к сожалению, единственный способ остановить ее от похода в полицию – это переспать с ней.

Они поели в китайском ресторане, поговорили о кино и Лос-Анджелесе, о Синдре, которая записала пластинку. Затем подошли к истинной причине ее приезда в Нью-Йорк.

– Думаю, Синдра тебя предупредила, – сказала она, потягивая чай. – Ник, мне жалко так поступать с тобой, но это слишком большое бремя для меня.

– Да, – произнес он, размышляя, как удержать ее. – Я понимаю.

Она удивилась:

– Что понимаешь?

– Энни, я понимаю, как тебе тяжело. Ты совсем одна, и тебе не с кем поговорить… Ты пытаешься выйти на кого-то, но актерскую работу найти не легко. Да, мне понятно. – И он заговорил о Джой, занятиях в классе и ее работе в оздоровительном клубе.

Энни почувствовала замешательство, она ведь думала, что он будет отговаривать ее от похода в полицию, и приготовила аргументы. Но он повел дело совершенно в другом направлении, и она растерялась.

Возвращаясь пешком в гостиницу, он обнял ее, сжал ее руку и сказал, какая она хорошенькая. И когда он ввел ее к себе под предлогом, что надо прорепетировать сцену на следующий день, она вся была в его власти. Тем не менее он действовал медленно, и когда начал раздевать ее, она дрожала от предвкушения.

Он сдерживал себя, придерживаясь ее медленного темпа. У нее действительно было потрясающее тело, плотное и мускулистое, но не в его вкусе. Он любил более чувственные фигуры.

Когда наконец подошел решительный момент, он испугался, обнаружив, что она девственница.

– Ты, должно быть, единственная девственница в Голливуде, – пошутил он, пытаясь не делать ей больно.

– Ник, не шути над этим, – сказала она, задыхаясь. – Я верю в долгие ожидания.

И вот она вздрогнула, и уже не было преград. Теперь он мог доставить ей много радости.

Когда все было кончено, он знал, что в полицейский участок она обратится не скоро.

Энни прожила с ним неделю. Как только она уехала, он вернулся к Карлайл, которая заметила, что они могли бы это делать и втроем.

– Ну, это уже что-то слишком особенное, – сказал он, покачав головой.

После возвращения Энни в Лос-Анджелес, они продолжали заниматься сексом всюду, везде и при любой возможности. Появилась даже шутка, что если кто-то из них должен явиться на съемку, то сначала их надо разнять. Их любовные сцены на экране обжигали, особенно когда Карлайл по простыней делала то, о чем никто не знал, кроме них двоих.

Он просматривал ежедневные пробы и видел, что они работали на него. Их с Карлайл неудержимо тянуло друг к другу.

Почти каждый вечер они куда-нибудь выходили. Карлайл всюду приглашали на все вечеринки и презентации. Секс на публике был ее коньком – и чем рисковее, тем лучше. Они занимались сексом повсюду, начиная с шоу на Бродвее и кончая фешенебельным рестораном. Поездка в лимузине с Карлайл всегда сопровождалась ее излюбленным занятием.

– Ты никогда не устаешь? – спросил он полушутя.

– Я буду уставать потом. Ник, давай ловить момент – мы же не вечно будем вместе.

Но если она будет продолжать в таком же темпе, ему быстро придет конец! А что потом?

Продюсер стала обращать на него больше внимания. На вид ей было сорок с небольшим, но она удивительно хорошо сохранилась. Однажды она сообщила ему, что у нее есть сценарий, который ему надо бы прочитать, и пригласила в свой номер в гостиницу.

– Можно я тоже пойду? – спросила Карлайл.

– Нет, – решительно отказался он.

– Она хочет тебя, – сказала Карлайл.

– По-твоему, все меня хотят.

– Когда наш фильм выйдет, так и будет. Можешь заложить голову.

Карлайл, как всегда, оказалась права. Продюсер налила ему водки со льдом и уселась напротив, демонстрируя ноги. А ноги были длинные и красивые. Он пытался читать сценарий. Вскоре она ему намекнула, что не прочь скинуть одежды

Через двадцать страниц она сбросила юбку, обнажив черный кружевной пояс, чулки и черный кустик волос. Очевидно, трусиков она не признавала.

Он вспомнил, как у светофора она сделала вид, что не знакома с ним, и дал ей возможность познакомиться с ним как следует.

После этого она спросила, что он думает о сценарии.

– Неплохой, – произнес он доверительно. – Однако секс был лучше.

Карлайл хотела знать все подробности. Она смаковала их со вкусом и так завелась, что они соединились в аллее за известным дискобаром, куда пришли на вечеринку.

Между тем он через день позвонил Энни. Настроение у нее было прекрасное. Он вздохнул с облегчением: наконец, она была у него под контролем.

Однажды ему позвонила обезумевшая подруга Джои.

– Эти подлецы здорово его помолотили, – сообщила она. – Сейчас он в больнице.

Сразу же после работы Ник помчался к нему. Джои лежал в общей палате с забинтованными конечностями и разбитым лицом. Глаза превратились в узкие щели, а губы распухли чуть не вдвое.

– Вот это здорово! – приветствовал его Ник. – Тебя просто нельзя оставить одного ни на минуту. Как это случилось?

– Пришлось драться, – промямлил едва слышно Джои.

– С чем – с грузовиком для перевозки мяса? Джои попытался поднять руку.

– Не смеши меня, очень больно.

Позже он поговорил с подругой Джои и узнал правду. Джои задолжал большие деньги за героин, от которого не собирался отказываться.

– Я позабочусь о нем, – пообещал Ник. Он отправился к Карлайл и попросил денег взаймы, чтобы помочь Джои.

– Хочу положить его в клинику, где его вылечат, – объяснил он.

– Это дорого стоит, а у меня столько нет. Я беру взаймы, я даже проценты заплачу.

Но Карлайл осталась равнодушной.

– Моими деньгами распоряжается мама, – сказала она, умывая руки. – Я не могу трогать их.

«Но ты могла бы, если захотела, стерва».

Он пошел к женщине-продюсеру. Она кое о чем спросила. Удовлетворенная ответами, она согласилась дать ему взаймы в обмен на соглашение, в соответствии с которым он должен будет сняться в ее следующем фильме.

Мина Кэрон из Лос-Анджелеса резко возражала:

– Ник, у меня о тебе хорошие отзывы. Это самоубийственно связывать себя сейчас.

– Нужно помочь другу, – ответил он и подписал соглашение.

Еще до окончания съемок в общество просочились слухи. На горизонте появилась новая знаменитость по имени Ник Эйнджел.

66

– Берешь ли ты, Лорен Робертс, этого человека, Оливера Либерти, в законные мужья?

Лорен колебалась всего секунду.

– Да, беру, – ответила она почти беззвучно.

– Берешь ли ты, Оливер Либерти, эту женщину, Лорен Робертс, в законные супруги?

Он повернулся и горделиво посмотрел на нее:

– Да, беру.

Они стояли на террасе своего дома на Багамах лицом к роскошному, бесконечно тянувшемуся белому берегу и сине-пресинему океану. Идиллическая сцена. На Лорен было простое белое платье, в волосах – цветы. Свидетели – экономка Оливера и ее муж, дружелюбная темнокожая пара – все время улыбались.

Говоря «да», Лорен испытывала острое чувство неуверенности. Она отдавала свою жизнь другому человеку, и теперь все уже будет по-другому.

«Разве не этого ты хочешь, Роберте?

Нет.

Не думай об этом.

Я хочу только Ника Анджело.

О Господи! Перестань же!»

Оливер наклонился, чтобы поцеловать ее, и она быстро отогнала образы прошлого.

Позже они спокойно обедали на террасе, любуясь морем.

– Ну, моя радость, как ты себя чувствуешь? – спросил он, беря ее за руку.

– Голова не на месте, – помолчав, отвечала она.

– Прекрасно. Я ведь теперь самый счастливый человек на свете, – сказал он, чокаясь с ее бокалом шампанского.

Она потягивала шампанское и прислушивалась к умиротворяющему шуму прибоя.

«Теперь я миссис Оливер Либерти.

Он на сорок лет старше меня.

Неважно.

Он годится мне в отцы.

Это неправда».

После обеда Оливер ушел в кабинет поговорить по телефону.

– А ты пока отдыхай…

А зачем ей отдыхать в ее брачную ночь?

Она бродила по дому и наконец обосновалась в спальне. То была светлая, полная воздуха комната в жизнерадостных тонах, и вид из окон очень живописный. Вышитое кружевное покрывало белело на постели, лежало много роскошных подушек. «Кто же обставлял спальню – жена номер один или дна?» – задумалась Лорен. И решила, что, пожалуй, первая, у второй вряд ли хватило бы вкуса.

В бледно-бежевой ванной она приняла душ и надела тонкую ночную рубашку, которую купила специально для свадебной ночи.

Когда Лорен вернулась в спальню, Оливер в шелковой пижаме лежал в постели и просматривал почту.

– Так никогда и не перестанешь работать? – спросила Лорен, стоя на пороге.

– Надо использовать каждую минуту. Не успел все это просмотреть до отъезда.

Она подошла к кровати.

– Неужели так уж необходимо заниматься этим в наш медовый месяц?

Услыхав в ее тоне раздражение, он отложил почту в сторону.

– Прости, – протянул он к ней руку. – Ты, моя любимая, совершенно изумительна!

«А ты изумишь меня сегодня, Оливер? Так, чтобы у меня дух захватило?»

– Спасибо, – промурлыкала она.

– Иди же ко мне, – он потянул ее в постель.

Лорен хотелось, чтобы их первая ночь после свадьбы ей навсегда запомнилась. Пока что ничего нового не происходило. Оливер все время твердил, что, когда они поженятся, все изменится, и она была готова к этому. Ей был нужен мужчина, способный к страсти. Удовлетворить ее мог только Ник, и теперь ей хотелось того же.

Оливер стал ее целовать и ласкать. Она откликнулась с пылом, который прежде подавляла.