Американская звезда

Он остановился и стал бросать камушки в океан.

– Ну, малыш, как настроение?

– Чудесное. Как у тебя?

– Агентство пытается расторгнуть мой последний контракт. Они хотят, чтобы я снимался в другом фильме. Полнометражной картине с солидным режиссером.

– Это то, что тебе надо, Ник?

– Да. Все складывается, как я мечтал.

– И у меня тоже, – сказала она. – Благодаря тебе.

– Почему мне?

– Ты ведь живешь с Энни. И это спасает нас обоих. Ом пожал плечами:

– Энни – хорошая девушка.

Синдра проницательно посмотрела на него.

– Но ведь она не та девушка, что тебе нужна.

– Ну, предположим. Однако Марик тоже не тот, кто подходит тебе, но ради дела приходится терпеть.

– А откуда ты знаешь, что Марик не по мне?

– Вижу по твоим глазам.

– Ну, спасибо тебе, Ник. Неужели так заметно?

– Я же твой брат. И должен тебя понимать без слов. Она села на песок, положив подбородок на колени.

– Скоро об этой подробности разнюхает пресса. Он бросил еще один камушек в ласковый прибой.

– То, что я тебе брат?

– Уж кто-нибудь это обнаружит.

– Я вот подумал: раз мы стали знаменитыми, может, пора повидать Босвелл?

– Ник, правда? Иногда посреди ночи я просыпаюсь и виню себя из-за того, что бросила Харлана.

– Я знаю, как это бывает, – кивнул он.

– Мне всегда хотелось послать за ним, но как-то время все

было неподходящее. Хорошо бы туда съездить, пусть увидят, чего мы добились, хотя Арета Мэй будет ужасно ругаться.

– А мне почему-то хочется увидеть Примо, – сказал, нахмурившись, Ник.

– Просто тебе не хочется, чтобы я поехала одна. Он протянул руку и помог Синдре встать.

– Теперь я могу купить машину, куплю самый большой красный «кадиллак». Пускай его доставят в Канзас, и оттуда мы поедем в Боссвел. Нравится тебе такой план?

Она засмеялась:

– А на заднем сиденье повезешь с полсотни номеров «Са-тисфэкшн», чтобы всем раздавать?

– Босвелл – маленький городок, – засмеялся он. – Может быть,, они ничего и не слыхали.

– А мы им скажем… а?

– Правильно. А когда?

– Да на той неделе.

– Вдвоем?

– Только вдвоем, – кивнул он.

В Канзасе они взяли такси и сразу поехали в автосалон. Когда Ник увидел блестящий красный «кадиллак», настал самый счастливый момент в его жизни. Он всегда мечтал о машине, но не думал, что мечта сбудется.

Продавец со льстивой улыбкой вручил ему ключи:

– Надеюсь, эта малютка доставит вам много удовольствия.

Ник пытался сохранять хладнокровие, в соответствии с уже заданным имиджем, и преуспел:

– Э… благодарю.

– Лучшая машина в продаже.

– Знаю.

– Вы мне очень понравились в «Ночном городе»!

– Благодарю…

Отделавшись от продавца, Ник уселся за руль, рядом села

Синдра. И он радостно вскрикнул:

– Черт возьми! Это – мое. Эта проклятущая машина – моя!

– И такая чудесная! – Синдра несколько раз подпрыгнула на упругом сиденье.

– Посмотри, какое радио, а хром, а кожа какая!… Он мне нравится, этот чертов автомобиль!

Синдра потянулась к нему и крепко обняла. Он включил зажигание и радио.

– Но это же моя пластинка! – закричала Синдра. – Это меня передают!

– Да, сегодня – день нашей победы!

Они решили поехать в Босвелл, навестить Арету Мэй и Харлана, прогуляться по городу и потом вернуться в Лос-Анджелес. Ник считал, что они вполне могут потратить на это два дня – они заслужили передышку.

Они хотели взять с собой Джои. Ник позвонил ему, но Джои отказался. Уговаривать его Ник не стал, Синдра тоже не испытывала разочарования, но заметила:

– Джои – неудачник. И всегда таким останется. Выйдя из клиники, Джои рванул обратно в Нью-Йорк, и

Ник решил, что, пожалуй, больше для Джои он ничего не может сделать.

Через день они приехали в Босвелл. Ник заказал самые лучшие комнаты в самом лучшем отеле. Распорядился также, чтобы им подавали обед прямо в номер. Потом они объехали городок. Ник искал мотель, где они с Лорен провели ту ночь. На этом месте теперь была бензоколонка. Вот тебе и лучшие воспоминания.

Синдра смотрела на мрачные улицы. Может, не надо было возвращаться сюда? Ей припомнилось все неприятное, что с пей здесь случилось. Что, если она встретит мистера Браунинга? Заговорит она с ним? Конечно, заговорит. Ей теперь нечего стыдиться и опасаться.

– Надо узнать, шел ли «Ночной город» тут, – заметила Синдра, открывая банку «севен-ап».

– Не беспокойся, я уже узнавал, – засмеялся Ник. – Я специально узнавал.

– А где сделаем первую остановку?

– В трейлерном парке, где же еще. Потом зайдем в аптеку и проедем по Главной улице.

– Раздавая пластинки и журналы! – засмеялась она.

– Конечно.

Внезапно она встревожилась:

– Надеюсь, Ник, мы поступили правильно? Возвращаться в прошлое так чудно, да?

Он выглянул из окошка:

– Да. И все эти люди так и живут в этом маленьком городишке, где была всего одна бензоколонка. Наверное, здесь все по-прежнему.

– Да, наверное.

Перед отъездом он зашел в банк и взял тысячу долларов. Он хотел подарить деньги Примо, поразив его воображение.

Пусть этот осел увидит, каким большим человеком стал его сын.

«Держи, отец, тебе, наверное, нужны деньжата? Черт тебя побери! Постарайся их употребить с толком, потому что сюда я больше никогда не вернусь!»

Он поехал прямо в трейлерный парк. Их ждало потрясение: трейлеры исчезли. Кругом только дико разросшийся кустарник, высокая трава и груды мусора. Они изумленно посмотрели друг на друга.

– Наверное, трейлеры куда-нибудь перевезли. Давай поедем прямо в город, там узнаем, – сказал Ник.

Она сжала ему руку:

– Беспокоишься?

– Да, а ты? Она кивнула.

Главная улица тоже стала совсем другой. Изменилось решительно все: и здания, и их расположение. Словно они приехали в совсем незнакомый город.

– Да что же тут, черт побери, произошло? – сказал Ник. – Ничего не узнаю.

– Наверное, была большая перестройка, – ответила Син-дра, – улучшили планировку.

Он медленно ехал по улице.

– Иисусе! Но где же аптека?

– Посмотри, – сказала она, – разве не здесь был хозяйственный магазин братьев Блэкли? А теперь здесь что-то вроде закусочной.

Они остановились около книжного магазина, рядом с закусочной. Оба здания были новые. Вошли в магазин.

– Чем могу быть полезна? – спросила женщина с волнистыми седыми волосами.

За спиной женщины на стремянке стояла девушка и расставляла книги на полках. Она взглянула на Ника раз, другой.

– Боже мой! – Девушка чуть не свалилась со стремянки. – Вы Ник Эйнджел?

– Да, это я…

– Я видела «Ночной город», – взволнованно заговорила она. – Смотрела три раза!

– Надеюсь, вам понравилось?

– Да, да, – она почти лишилась дара речи. Женщина посмотрела на Ника с уважением.

– Как давно существует ваш магазин? – спросил он.

– Лет пять. Но я работаю всего два года. Какая книга вас интересует? У нас очень богатый выбор…

– Раньше на этом месте был хозяйственный магазин Блэкли. Братья Блэкли еще живут в городе?

– Не знаю. Никогда про них не слыхала, – пожала плечами женщина.

Девушка выступила вперед, сжимая клочок бумаги. Рука ее дрожала.

– Вы дадите мне автограф? – глядя на Ника, словно он Клинт Иствуд.

Ник и Синдра переглянулись.

– Да, конечно.

Ник расписался с чувством собственного достоинства. Девушка взяла листок и почтительно на него уставилась. Они вышли из магазина и остановились на тротуаре.

– По-моему, надо повидать Джорджа на заправочной станции. Он все знает.

Они поехали на станцию. Хоть она существовала на прежнем месте. Около нее никого не было, и Ник вошел в помещение. За столом говорил по телефону Дэйв.

– Эй, – громко сказал Ник. – Во дворе стоит красный «кадиллак», его надо обслужить. Кто этим займется?

Дэйв даже не взглянул и только махнул рукой, мол, не Мешайте-, я ведь говорю по телефону.

– Где Джордж? – еще громче спросил Ник. – Пусть ста-pый греховодник сейчас же явится сюда.

Дэйв прикрыл трубку рукой и взглянул:

– Вы что-то сказали? Пик рассмеялся:

– Ах ты, старая перечница! У Дэйва отвисла челюсть.

– Святая корова! Ник! Ты, что ли?

– Можешь прозакладывать задницу! Он позвал Синдру.

– Помнишь мою сестренку Синдру? Может, слышал, как она поет по радио?

– Конечно, слышал, – Дэйв расплылся в улыбке. – И все слышали. Вы оба у нас очень знаменитые люди теперь.

– Неужели? – воодушевляясь, воскликнул Ник.

– А я ведь видел твой фильм. Давно мы с Луизой так не вались!

Ник обошел знакомую комнату, вспоминая прежние времена.

– Господи, как приятно видеть твою морду! Мы ездили в трейлерный парк – его нет. Проехали по Главной улице – все там по-другому. А где аптека? И где магазин Блэкли? Ничего не узнать!

Дэйв кивнул:

– После урагана многое теперь по-другому.

– Какого урагана? – спросила Синдра. Дэйв почесал подбородок:

– Разве вас тут уже не было? Синдра обеспокоилась:

– Когда это случилось?

– Большой ураган семьдесят четвертого года. Почти весь город снесло.

– Что вы сказали? – спросила Синдра.

– Все было разрушено, людей много поубивало. Вы должны были об этом читать.

– О, Иисусе! – сказал Ник. – Мы ничего не читали. Ничего не знали, мы были в Чикаго.

Дэйв покачал головой:

– Жаль, что мне пришлось сообщить вам об этом.

– А что с моей матерью? – Синдра стиснула руки. – Вы не знаете, где сейчас Арета Мэй?

– Очень многие уехали из города после урагана, – сказал Дэйв. – Пока не стали отстраивать город, работы не было.

– А как Луиза? – спросил Ник. – Она в порядке?

– В порядке. У нас теперь детишки. И она сидит дома. Хлопот с ними не оберешься.

– Ну, наконец-то хоть одна хорошая новость, – ответил Ник.

Но тут он увидел, что Дэйв потянулся за костылями. Одна нога у него была отрезана по колено.

– О Господи, что с тобой случилось?

– Да все ураган, – сказал спокойно Дэйв. – Ногу отсекло большим куском стекла. Но на днях мне сделают протез. Из-за детей, и вообще раньше на это денег не хватало. Хотя я и так обхожусь, ничего.

– Где мне искать мать и Харлана? – спросила Синдра. – Мне нужно обязательно их найти.

Дэйв обошел стол.

– Не знаю, что тебе и сказать. Может, Луиза знает. Она всегда все и обо всех знает.

– А где она?

– Поезжай к нам домой. Она с ребятишками. Вот уж удивится! Мы с ней вместе смотрели твой фильм, Ник. Просто никак не могли поверить, что это ты.

– А Браунинги все еще живут в городе? – спросила Синдра.

– Да, тут. Вы же знаете поговорку: «Бедный беднеет, а богач богатеет». Он построил еще один магазин, теперь у него их два. Все живут в большом доме. Ураган его не тронул.

– Позвони Луизе, скажи, что мы приедем, – сказал Ник.

– У нас нет телефона. Живется туго. Позвонишь просто в дверь, она вам наверняка обрадуется.

– А как Джордж?

– В прошлом году умер от гриппа.

– Сочувствую, Дэйв. Плохо дело.

– Мы все его оплакивали. Он оставил мне бензоколонку. Все легче прожить.

Ник и Синдра сели в «кадиллак» и посмотрели друг на друга.

– Черт! Одни плохие новости. Прямо не верится.

– Надо разыскать Арету Мэй и Харлана, – сказала Синдра. – Они же думают, что мы их бросили в беде.

– Мы их не бросили. Мы же ничего не знали.

– Надеюсь, у них все в порядке.

– О них мог позаботиться Примо.

– Не смеши меня, Ник. Твой старик, как только стряслась беда, сразу же, наверное, сбежал.

– Да, ты права. Но мы не уедем, пока их не отыщем.

Луиза у же не была прежней, острой на язык красоткой. Она выглядела лет на двадцать старше и на тридцать фунтов толки. Она вытаращила глаза и уставилась на Ника, словно увидела привидение.

– Боже мой! Боже мой! – запричитала она, вытирая руки о грязный фартук. На немытом полу ползали два малыша, в коляске надсадно орал третий. Все имело запущенный, неухоженный вид. И Луиза тоже.

– Я сейчас сделаю кофе, – сказала она, придя в себя от изумления.

– Жаль, что такое случилось с Дэйвом, – сказал Ник. – Я ведь не знал ничего. Мы тогда уехали в Чикаго и больше про

Босвелл ничего не слыхали.

– И хорошо, что уехали. Многие тогда потеряли все. Погибло, по счастью, не так уж много людей. Но вид был кошмарный, словно на нас сбросили огромную бомбу.

– А кого убило? – спросил Ник.

– Помнишь ту девушку, которая тебе нравилась? Лорен ртс?

Нет, Лорен жива. Я недавно видел ее в Нью-Йорке.

– Нет, не она погибла, а ее родители. Мать унесло ураганом прямо в машине, так и смело в воздух, а отец был в своей конторе, когда рухнул весь квартал. Он, наверное, сразу погиб. И его секретарша.

Ник вдруг понял, что Лорен, видимо, не получила ни одного его письма.

– Луиза, помнишь, в тот вечер, когда я уезжал, я просил тебя передать Лорен записку? Глупо спрашивать после всего, что случилось, но она ее так и не получила?

– Шутишь! Аптеку разнесло тогда в щепки. По счастью, мы с Дэйвом спаслись.

– Да, вам досталось!

– Всем тогда досталось, особенно Лорен. Мы все так из-за нее переживали. Ведь обоих родителей потеряла.

– Я хочу отыскать мать и брата, – сказала Синдра. – Они жили в трейлерном парке. Там все смело начисто.

– Но я слышала, что Арета Мэй опять пошла работать к Браунингам. А больше я о ней ничего не знаю. Да, все это был один сплошной кошмар!

– А Бетти Харрис все еще в городе? – спросил Ник.

– Я слышала, что она уехала в Нью-Йорк, хотя дома в том районе целые. Люди боялись, что все опять повторится. Теперь с тремя детьми я привязана к дому и мало что знаю.

– Ма-ма! Ма-ма! – В фартук Луизы вцепился один из малышей с измазанной шоколадом мордочкой. – Кушать хочу!

– Надо их кормить, – извинилась Луиза. – Была рада с вами повидаться. Вы здесь надолго?

– Мы должны найти Арету Мэй и Харлана, – сказал Ник.

– Зайдите к Браунингам. По-моему, они знают, где она сейчас.

– Спасибо, Луиза, – Ник наклонился и нежно поцеловал ее в щеку.

Она зарделась.

– Ты всегда был милым юношей, Ник. И свой успех ты заслужил на все сто.

Дом Браунингов выглядел, как прежде, но уже не показался им дворцом, ведь они жили в Лос-Анджелесе.

– А можно пойти и позвонить с парадного входа? – неуверенно спросила Синдра.

– А ты что, хочешь зайти с черного, где слуги ходят?

– Не знаю, Ник. Так неловко.

– Да что такое случилось между тобой и семьей Браунингов? Только из-за того, что твоя мать у них работала…

– Не только поэтому…

– Может, расскажешь?

– Не сейчас. Может, когда будем возвращаться в Лос-Анджелес.

Они позвонили и стали ждать.

Дверь открыла толстуха блондинка в теннисных шортах, с массивными бедрами. Она уставилась на пришедших, они – на нее, потом она почтительно сказала:

– Ник Анджело! Ник ее не узнал.

– Мы с вами знакомы? – спросил он вежливо. Она весело рассмеялась:

– Знакомы? Да я же твоя первая подружка в Босвелле. Я Мег. Помнишь «Похождения Посейдона»? Ты еще велел впустить тебя через запасной вход без билета?

Теперь он ее узнал. В прошлом – лучшая подруга Лорен, Мег.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, сильно волнуясь.

– А ты?

Она перестала улыбаться и выпрямилась:

– Я – миссис Браунинг. Пять лет назад мы со Стоком поженились.

– Не шути! Мег кивнула:

– Мы, Ник, так обрадовались твоему успеху. С тех пор как у пас показали фильм, все только о тебе и говорят. И ты, Синдра, дорогая, никто просто поверить не может, что ты так преуспела. Ах, но это невежливо держать вас у порога. Проходите же.

– Мы хотим узнать, что стало с матерью Синдры, – сказал Ник, проходя в дом. – Мы слыхали, что она опять работала у вас.

Мег ничего не понимала:

– Мать Синдры?

– Арета Мэй, – сказала Синдра.

– Ах да, ведь она – твоя мать. Насколько я знаю, она уехала в Рипли примерно год назад и живет там.

– А у тебя есть ее адрес? – спросила Синдра.

– Нет, – ответила Мег. – Понятия не имею, куда она делась.

И снова повернулась к Нику, с ним ей было разговаривать гораздо интереснее.

– Ты замечательно выглядишь. Мы смотрели «Ночной город» два раза. Стоку очень понравилось. Он – большой поклонник Карлайл Мэнн. Она приятная женщина? А Голливуд? Какой он? Мы оба так гордимся нашей прежней дружбой с тобой.

Он просто ушам не верил: что это за чепуху она несет! Сток его просто не выносил. И она тоже. Лицемерная парочка!

– А Бенджамин Браунинг здесь? – спросила Синдра.

– Он здесь. Хотите повидаться?

– Да, он, может быть, что-нибудь знает.

Мег провела их через холл, на ходу одергивая сзади коротковатые шорты.

«Так, значит, ты вышла замуж за Стока, – думал Ник. – Ну что ж, и ему надо было иметь хоть кого-нибудь при себе. Почему ж не тебя?»

– У нас двое чудесных малышей, – с гордостью сказала Мег, – Миффи и Джоджо.

– Мы только что узнали про ураган. Наверное, страшно было?

– Чудовищно! Вы представить себе не можете. Такие разрушения!

– Мы узнали о родителях Лорен.

– Да, страшная трагедия. Она долго не могла опомниться. Она тогда уехала в Филадельфию, к тете и дяде. Мы потеряли связь. Не знаю, где она сейчас.

– А вы, кажется, так крепко дружили?

– Ну, мы тогда маленькие были, – сказала Мег, – совсем дети.

Все вошли в столовую. Бенджамин пил кофе и читал газеты. Он поднял глаза и вздрогнул. Синдра с удовлетворением отметила, что он постарел, поседел и растолстел.

– Помните меня, мистер Браунинг? – спросила Синдра, останавливаясь перед ним и подбочениваясь. – Или мне можно называть вас Бенджамин?

Он неловко поднялся. Она увидела, что он отпустил гитлеровские усики.

Он смотрел на нее, и губы у него подергивались.

– Что вам здесь надо?

– Ищу свою мать. Наверное, вы сможете мне помочь? Глаза у него забегали, он не мог выдержать ее взгляда.

– Вы ведь, кажется, были очень близки с моей матерью, а? – сказала Синдра, глядя, как он ежится от неловкости.

Он откашлялся и злобно взглянул на Мег: зачем она их впустила.

– Арета Мэй переехала в Рипли.

– У вас есть ее адрес?

– Сейчас принесу.

– Вспоминаю, как я часто приходила сюда, – сказала Синдра вслед. – У меня сохранились такие прекрасные |оспоминания, мистер Браунинг… вернее, Бенджамин. А у

Мег не ощущала никакой неловкости.

– Сток сейчас играет в теннис, – сказала она, – но я знаю, как бы он вам обоим обрадовался. Может быть, заедете попозже? Мы могли бы куда-нибудь вместе сходить и выпить… Хорошо бы, а?

– Нам надо возвращаться в Лос-Анджелес. Мы приехали только, чтобы повидаться с матерью Синдры и моим отцом.

– Ах да, твой отец… – ответила Мег.

– Что с ним? Она смутилась:

– Не хотелось бы первой сообщать тебе об этом…

– Что сообщать?

– Он… тоже погиб.

Ник ничего не почувствовал. Он знал, что должен расстроиться, по не было этого.

– Как это случилось? – спросил он сухо.

– Все ураган… – ответила Мег. – Мне очень… жаль… Мистер Браунинг принес листок с адресом Ареты Мэй. Почему она ушла? – поинтересовалась Синдра.

– Понятия не имею, – ответил он с каменным лицом.

– Она не пострадала во время урагана?

– Нет. Но трейлер разнесло в щепки, и поэтому я и миссис Браунинг по доброте сердечной приютили ее.

– Какое благородство! – саркастически ответила Синдра. – А моего брата, Харлана, вы тоже взяли к себе?

– Он побыл здесь недолго, а потом уехал в Рипли. Мать поехала за ним. – Спасибо… Бенджамин. Ну, Ник, пойдем. Сидя в машине, они стали обсуждать услышанное.

– Ты расстроился из-за Примо? – спросила она и сжала его руку. – Я должен был… – Если нет, то не упрекай себя. Ты не должен чувствовать себя виноватым.

Она была права. Примо он никогда не был нужен, так чего переживать?

Но все-таки Примо был его отцом, и Ник не мог остаться равнодушен.

– Здесь столько перемен, – пробормотала Синдра, – а мы ничего не знали.

– Но это значит, – Ник включил мотор, – что Лорен так и не получила моих писем. Она, значит, думала, что я сбежал.

– Но это было так давно.

– Ты не понимаешь. Я же сам на нее злился, я думал, что это она меня знать не хочет. Между прочим, несколько месяцев назад я ее видел в Нью-Йорке.

– Ты не рассказывал.

– Я был на званом обеде с Карлайл. Тот обед организовала и обслуживала Лорен от своей фирмы «Безграничная помощь». Она была, как там сказали, помолвлена с богатым стариком, одним из гостей. На следующий день я пытался дозвониться ей, но мне сказали, что она уехала и выходит замуж.

– Вы даже не поговорили?

– Нет, мы только поглядели друг на друга… И знаешь? Словно не было всех этих прошедших с Босвелла лет.

– Правда?

– Я ее всегда любил. И наверное, всегда буду любить.

– Ох, Ник, не будь ты так романтично настроен! Я этого не выношу.

– Но другой такой девушки, как Лорен, не было и не будет.

– Послушать тебя, Ник, так прямо какая-то мыльная опера.

– Ну, черт тебя возьми, Синдра! Я же должен теперь найти Лорен и все ей объяснить!

– Да ты же сказал, что она замужем?

– Ну и что! Я все равно должен с ней увидеться.

– Но Энни ни о чем не говори. Ей это может не понравиться.

– Энни тут ни при чем.

– Знаю, но будь осторожен. Она нам может испортить все наше будущее.

Не беспокойся. Я больше твоего об этом думаю.

– Прости, Ник.

– О чем ты?

– Я про Вегас. И про то, что там произошло.

– Ладно, все устроится. Давай теперь искать Арету Мэй и Харлана.

70

По-видимому, Оливера совсем не тревожило, что Лоренцо Марчелла предпринял убийственную атаку на его жену.

– Я ему сказала, что мы женаты, – сообщила она Оливеру.

– Поступай как хочешь, дорогая. Но я тебя уверяю, это не имеет никакого значения, то, что он преследует тебя. Итальянцы – неисправимые волокиты.

– А тебя это не трогает?

– Ну, конечно, мне не все равно. Но я тебе доверяю. Ты шлешь, как надобно себя вести.

Нет, она его не понимала. Он отказывался быть с ней близок по-настоящему, и теперь, когда гораздо более молодой и привлекательный человек с ума по ней сходил, это, по-видимому, его совсем не беспокоило. А суть была в том, что чем больше времени она проводила с Лоренцо, тем больше ей нравилось его общество. Он был настоящий шарлатан, но при этом просто обворожителен. Его самый последний план был таков: Она приезжает в Италию, чтобы осмотреть главную фабрику фирмы «Марчелла».

– Мой муж со мной может поехать? – спросила она. Они разговаривали в его офисе на Парк-авеню, правда, этот офис больше напоминал роскошную квартиру. На полу лежали овечьи шкуры, здесь стоял огромный белый стол, такие же огромные кресла и висели леопардовые занавеси.

– Вы все время говорите о своем муже, – заметил Лорен-\ я его до сих пор не видел. Кто он? Расскажите, и я его убью. – Он улыбнулся. Она тоже улыбнулась:

– Вы знакомы с моим мужем, Лоренцо.

– Знаком?

– Я думала, что кто-нибудь уже сказал вам об этом.

– Что сказал?

– Мой муж Оливер Либерти. Лоренцо посмотрел на нее вопросительно:

– Вы, конечно, шутите?

– Нет.

– Но я вам не верю!

– Но к чему мне лгать?

– Он слишком для вас стар.

– Какое смелое заявление!

– Вы молоды, красивы, вы полны жизни. А Оливер? Ну, как это сказать по-английски – он уже не в гору идет, а с горы.

– Необязательно быть молодым, чтобы чувствовать себя полным энергии. А у Оливера удивительный запас жизненной энергии, может быть, больше, чем в нас обоих.

– Ну, если так, – вздохнул Лоренцо, – значит, я вас просто украду.

Она засмеялась:

– Да, вы неисправимы.

– Но вам это нравится.

Да, приходилось признать, что это так. Лоренцо заставлял ее улыбаться. С ним она чувствовала себя молодой и легкомысленной. Жизнь с Оливером же стала каким-то одним сплошным бизнесом.

Пиа родила девочку, чудесную малютку, которую назвали Розмари. Лорен стала крестной матерью, как было условлено. Ей очень нравилось теперь приходить к Пии, брать ребенка на руки и нянчить его. В ней вдруг проснулся материнский инстинкт. И она стала часто думать: если Оливер не спит с ней так, как положено мужу, как же она забеременеет?

Шли месяцы, и она стала от него отделяться. Если он не хочет быть с ней близок в обычном смысле слова, пусть совсем к ней не прикасается. Когда же она хотела поговорить с ним на эту тему, он уклонялся от разговора, как будто все это пустяки.

«Робертс, ты совершила ошибку.

И я их все умножаю».

Однажды в субботу вечером она пошла одна в кинотеатр на «Ночной город». Она сидела в темном зале, смотрела на экран, смотрела на Ника. Он был такой красивый. Камера так выигрышно подчеркивала его страстный темперамент. А когда он ложился в постель с Карлайл Мэнн, она закрывала глаза, она просто не могла этого видеть.

Давным-давно кончилась их любовь, все прошло, а все равно это стояло у нее перед глазами так ярко, словно это было вчера. Может быть, ей надо было ему перезвонить по его просьбе после званого обеда у Джорджей? А она, вместо того чтобы поговорить с ним, бежала на Багамские острова и вышла замуж за Оливера. Глупая девчонка. Она должна была сначала выслушать Ника.

А теперь уже поздно. Ник Анджело стал звездой экрана, и ее вот-вот должны были запустить на орбиту интересов ничего не подозревающей публики.

– Лоренцо приглашает нас поехать в Италию, – сказала она Оливеру.

– Я никуда не могу сейчас уезжать, – ответил он. – Я как раз на середине переговоров с очень важным клиентом.

– А что это за клиент?

– Фирма «Шампанское Ривьеры».

– Но неужели ты не можешь уехать на несколько дней?

– Нет, – ответил он отрывисто. – В город приезжает владелец фирмы. Это вопрос личных отношений. И только я могу cm уговорить передать его счета в «Либерти и Чарлз».

– А Хауэрд не может это устроить?

– Но Хауэрд – это не я, Лорен. Я, конечно, учу его делать дела, но потребуется много времени и опыта, прежде чем он сможет переманить человека из другого агентства, так как умею это я.

– А если я одна поеду с Лоренцо, ты не будешь против?

– А в чем цель поездки?

– Он хочет познакомить меня с другими служащими «Марчеллы» и чтобы я побывала на фабрике. Он считает, что если это дело выгорит в Америке, то хорошо бы я возглавила организацию его в Европе. Я разговаривала с Сэмм. Ей эта идея понравилась, и мне тоже. И конечно, это означает приличные деньги.

– Тебе интересно знать, что я об этом думаю? – Да.

– Тогда поезжай. Это важно.

– Ты не против?

– Ну, конечно, нет.

Черт возьми этого Оливера. Ему действительно все равно. Он посылает ее в Европу с холостым и потрясающе привлекательным итальянским проходимцем.

– Ну, тогда все в порядке, – сказала она.

На следующий день она пила кофе у Пии дома.

– Ты едешь в Рим с Лоренцо? – переспросила Пиа, чуть И пролив кофе на платье.

Но Оливер как будто считает, что в этом нет ничего предосудительного. Пиа подпрыгнула на месте:

– Хауэрд не позволяет мне даже здороваться за руку с Лоренцо Марчеллой. Эти итальянцы просто смертельно опасны особенно когда у них такая внешность, как у него. – Почему? – небрежно спросила Лорен. – Ты считаешь, что он привлекателен?

– Какой чудной вопрос! Это просто потрясающий парень, совсем кинозвезда!

Но Лорен привлекала не внешность, а его отношение к ней.

– Когда появится в печати твоя реклама? – спросила Пиа.

– В рождественских номерах. А это значит, что ее проспекты будут в конторах и офисах уже в конце ноября.

– Да это же замечательно!

– А можно повидать детку? – спросила Лорен.

– Она спит.

– А разбудить нельзя? Пиа улыбнулась:

– Ну, почему же нет?

Ничего роскошнее, чем этот полет на частном самолете, Лорен и представить себе не могла.

– Да ничего особенного, – сказал, однако, Лоренцо, пренебрежительно махнув рукой.

То, что казалось ему не стоящим особого внимания, включало в себя прекрасно отделанную кабину со стереосистемой, кухню, мраморную ванную и спальню позади нее. Интерьер был такой роскошный, словно это была мансарда очень богатого особняка. Самолет принадлежал компании, но Лоренцо мог использовать его в собственных целях когда угодно.

– Жаль, что твой муж не смог нас сопровождать, – сказал он, пристегиваясь ремнем в соседнем кресле и, разумеется, совсем об этом не жалея.

– Не уверена, что ты жалеешь.

– Нет, правда, bellissima, я никогда не ухаживаю за женами других мужчин.

Как будто он мог ее провести.

– А ты когда-нибудь был женат? – спросила она.

– Нет, моя принцесса, мне еще только предстоит встретить женщину моей мечты. А кроме того, ведь у нас только одна жизнь, так зачем же каждый день есть одно и то же блюдо?