Разведчики и резиденты ГРУ

7 мая 1939-го: «… По мнению немецких военных кругов, подготовка удара по Польше не будет завершена раньше конца июля. Запланировано начать наступление внезапной бомбардировкой Варшавы, которая должна быть превращена в руины. За первой волной эскадрилий бомбардировщиков через 6 часов последует вторая, с тем чтобы завершить уничтожение. Для последующего разгрома польской армии предусмотрен срок в 14 дней. Для подготовки нападения на Польшу запланирована с большим размахом пропаганда через прессу и радио. В ней, например, будут играть определенную роль преступления на сексуальной почве и обогащение руководящих деятелей Польши, а также эксплуатация крестьян и рабочих господствующим режимом… Гитлер уверен, что ни Англия, ни Франция не вмешаются в германо-польский конфликт. После того как с Польшей будет покончено, Германия обрушится всей своей мощью на западные демократии, сломает их гегемонию и одновременно определит Италии более скромную роль. После того как будет сломлено сопротивление западных демократий, последует великое столкновение Германии с Россией, в результате которого окончательно будет обеспечено удовлетворение потребностей Германии в жизненном пространстве и сырье…» (док. № 276).

«Германский коммерсант» (скорее всего Гернштадт) 25 мая 1939-го: «… Фон Шелия на основании бесед, которые он имел 15-19 мая в Берлине с политическим директором министерства иностранных дел Вёрманом и с рядом других высокопоставленных чиновников этого министерства, а также с рядом штабных офицеров министерства авиации и военного министерства, констатировал, что в действительности в настоящее время в Берлине ни при каких обстоятельствах не хотят вступать в переговоры с Польшей… Фактором, тормозящим безусловно имеющиеся агрессивные устремления Германии в отношении Польши, является Советский Союз. По мнению влиятельных берлинских кругов, в настоящее время вопрос о позиции Советского Союза вообще является самым важным вопросом… Во всей Восточной Германии производятся крупные переброски войск в направлении восточной границы. Вследствие этих перебросок войск весьма обеспокоено население в приграничных районах. Уже сейчас можно констатировать многочисленные случаи переселений во внутренние районы страны. В Берлине, напротив, за исключением высших чиновников и офицеров, настроения полностью фаталистические. Люди заняты заботами о хлебе насущном…» (док. № 308).

Курт Велькиш, пользуясь журналистским прикрытием, приобрел интересные связи в дипломатической и военной среде и завербовал для советской военной разведки двух агентов. С благословения Центра он сотрудничал с немецкими спецслжбами, в том числе с «Бюро Риббентропа» и с военной разведкой и контрразведкой — абвером. По заданию Москвы Курт неоднократно выезжал в Восточную Пруссию и западные районы Польши, откуда привозил сведения о дислокации германских и польских воинских частей.

Информация полученная «германским журналистом» (скорее всего Велькишем) и в тот же день оказавшаяся в Москве: «27 февраля 1939 г . я имел беседу с военным атташе германского посольства в Варшаве полковником Химером по вопросу о данцигских событиях. Во время беседы Химер рассказал мне, что недавно он вместе с другими военными атташе был принят в Берлине Гилером. Из замечаний Гитлера об общей политической обстановке и о намерениях Германии он, Химер, вынес впечатление, что Германия вместе с Италией планирует акцию против западных держав. В отличии от чешской акции прошлого года, Гитлер не говорит о своих нынешних планах… Гитлер заявит о предстоящей акции лишь тогда, когда он будет в состоянии нанести удар на следующий же день» (док. № 136).

За два дня до вторжения гитлеровцев в Чехословакию — 13 марта 1939-го — «германский журналист» докладывал: «Беседовал с сотрудником бюро Риббентропа д-ром Клейстом относительно Чехословакии. Клейст сказал, что 6 марта 1939 г . Гитлер принял решение ликвидировать оставшуюся часть Чехословакии. В последующие дни были приняты соответствующие меры с целью осуществления этой акции… Таким образом, проектируемые сейчас меры на Востоке и Юго-Востоке служат лишь делу подготовки акции против Запада. В мае начнется колониальная кампания Германии и Италии против Франции. В Берлине надеются сломить Францию, осуществляя это отдельными этапами и по возможности мирным путем, и добиться тем самым господствующего положения Германии в Европе. В ходе дальнейшего осуществления германских планов война против Советского Союза остается последней и решающей задачей германской политики. Если раньше надеялись заполучить Польшу на свою сторону в качестве союзницы в войне против Советского Союза, то в настоящее время Берлин убежден, что Польша по своему нынешнему политическому состоянию и территориальному составу не может использоваться против Советского Союза в качестве вспомогательной силы. Очевидно, Польша должна быть вначале территориально разделена… и политически организована…. прежде чем можно будет начать войну с Россией при помощи Польши и через Польшу. И с этой точки зрения территориальные изменения в связи с акцией против Чехословакии имеют важнейшее значение…» (док. № 149).

Он же 2 мая 1939-го: «Имел продолжительную беседу с доктором Клейстом ближайшим сотрудником Риббентропа. Клейст нарисовал следующую картину политического положения… В настоящее время мы находимся еще на этапе военного закрепления на востоке. На очереди стоит Польша… Завершение подготовки Германии к войне против Польши приурочено к июлю — августу. К мерам военного характера приступили лишь недавно. Они проводятся основательно и в полном объеме при строжайшем соблюдении маскировки… Весь этот проект встречает в Берлине лишь одну оговорку. Это — возможная реакция Советского Союза. Мы считаем, что конфликт с Польшей можно локализовать. Англия и Франция по-прежнему не готовы биться за Польшу. Если мы в кратчайший срок сломим в основном сопротивление Польши, то Англия устроит демонстрацию своего флота, Франция побряцает оружием за своей линией Мажино, на этом дело и кончится…» (док. № 266).

Он же 19 июня 1939-го: «На днях беседовал с доктором Клейстом из бюро Риббентропа. Клейст сказал: … В течение последних недель Гитлер обстоятельно занимался Советским Союзом и заявил Риббентропу, что после решения польского вопроса необходимо инсценировать в германо-русских отношениях новый раппальский этап и что необходимо будет с Москвой проводить определенное время политику равновесия и экономического сотрудничества. Военная акция Германии против Польши намечена на конец августа — начало сентября. Военные приготовления в Восточной Пруссии почти закончены, в Германии и в Словакии они продолжаются…» (док. № 333).

Он же 7 августа 1939 г . о беседе с военно-воздушным атташе Германии в Польше: «7 августа 1939 г . полковник Герстенберг, пригласив меня к себе, попросил коротко рассказать о текущих политических событиях. Затем он рассказал: … Переговоры западных держав с Москвой проходят неблагоприятно для нас. Но и это является для Гитлера еще одним доводом в пользу ускорения акции против Польши. Гитлер говорит себе, что в настоящее время Англия, Франция и Советский Союз еще не объединились; для достижения соглашения между генеральными штабами участниками московских переговоров потребуется много времени; следовательно Германия должна до этого нанести первый удар. Развертывание немецких войск против Польши и концентрация необходимых средств будут закончены между 15 и 20 августа. Начиная с 25 августа следует считаться с началом военной акции против Польши» (док. № 402).

Журналист Хельмут Киндлер разъезжал по европейским странам, собирая всевозможную информацию, в частности, в Вене и Бухаресте. Из Румынии, например, он привез подробные сведения о сотрудниках немецкого посольства. В 1938 году он устроился редактором в издательстве Ульштейна. Но это было только прикрытие для его работы в движении Сопротивления в группе «Европейский союз» Роберта Хавеманна и Георга Гроскурта.

В связи с надвигающейся германско-польской войной резидентура была расформирована. Рудольф Гернштадт, как еврей не мог вернуться в Германию и выехал в Москву (страну покинули и его родители, позднее нацисты убили их в Чехословакии), Ильзе Штёбе перебралась в Берлин, куда перевели и Рудольфа фон Шелиа, там же появились Герхард Кегель и супруги Велькиш.

В ЦентреГернштадт в 1939-1940 годах по-прежнему занимался германским направлением. Осенью 1939 года был связным Герхарда Кегеля, который прибыл в Москву в составе германской торговой делегации. «В начале пребывания в Москве торговой делегации, — вспоминал Кегель, — Гернштадт поддерживал со мной постоянную связь. Он жил в небольшой гостинице на другом берегу Москва-реки, где иностранцы обычно не останавливались. Мы встречались с ним раз в неделю, а иногда — в две недели. Встречи чаще всего происходили у него в гостинице. Мы обменивались информацией и мнениями, обсуждали международные события. Затем я вновь оставался один…» (Кегель Г. В бурях нашего века. М., 1987. С.123-124.). Наряду с выполнением разведывательных заданий Рудольф повышал свою квалификацию — посещал специальные курсы в Москве.

С 1940 года он работал в аппарате Коминтерна и в Главном политическом управлении Красной Армии. Но не прерывал и связей с Центром. Ветеран военной разведки Виктор Викторович Бочкарев, лично знавший Гернштадта, вспоминает: «В течение всего периода работы на германском участке 1-го отдела мне приходилось постоянно встречаться по заданию начальника ГРУ И. И. Ильичева с Рудольфом Гернштадтом, замечательным разведчиком, создавшим берлинскую резидентуру, завербовавшим семь ценных агентов, включая Ильзе Штебе, Герхарда Кегеля, Курта Велкиша и других. Несколько месяцев я проживал с ним на одной служебной квартире. От Р. Гернштадта было получено более 20 разработок и справок на военно-политические темы, связанные с фашистской агрессией, включая битвы под Москвой, Сталинградом и на Курской дуге. В ноябре 1942 года он подготовил обстоятельный и объемный документ, касающийся организации нелегальной работы в Германии» (Бочкарев В. В. 60 лет деятельности ГРУ. М., 2003. С.31.).

В июле 1943 года на территории СССР создается антифашистский Национальный комитет «Свободная Германия», в который вошли представители немецкой эмиграции в Советском Союзе и немецких военнопленных. Кадры для комитета готовила, в частности, открытая в Красногорске под Москвой Антифашистская школа, где преподавали и члены НКСГ. Они вели также большую агитационно-пропагандистскую работу среди военнопленных, готовили и выпускали в эфир передачи на радиостанции «Свободная Германия», непосредственно на фронте обращались к солдатам и офицерам вермахта с помощью громкоговорителей, издавали газету «Freies Deutschland».

Главным редактором центрального органа НКСГ стал Рудольф Гернштадт.

С начала 1944 года Рудольф входил в состав Рабочей комиссии Политбюро ЦК Компартии Германии. А в мае 1945 года, по рекомендации Георгия Димитрова, его направили в Германию для издания народной газеты.

Ильзе Штёбе, покинув Варшаву, устроилась на работу сначала в информационный отдел германского МИД, а потом в отдел рекламы завода «Лингнер» в Дрездене. С помощью Рудольфа Гернштадта и известных ей по Польше людей она создает резидентуру в Берлине. Основным агентом группы является Рудольф фон Шелиа — ответственный работник информационного отдела МИД. Некоторое время с ней работали Курт и Маргарита Велькиш. Радистом «Альты» был Курт Шульце, который стал советским разведчиком в 1929 году.

Для связи со своими людьми группа использовала магазин супругов Рипитш, а связным с легальной резидентурой в посольстве СССР был Н. М. Зайцев. С резидентурой «Альты» сотрудничает и Герхард Кегель. Он с 1939 года работал в МИД Германии в отделе торговой политики сектора стран Восточной Европы. Осенью 1939 года его включили в состав торговой делегации, направленной в СССР для переговоров. Переговоры затянулись, и соглашение было подписано только 12 февраля 1940года. Отпуск Кегель провел в Германии, где встречался с Ильзе, потом он вернулся в Москву уже как заместитель начальника торгово-политического отдела немецкого посольства. Его связными с Центром были Рудольф Гернштадт и Константин Борисович Леонтьев.

5 апреля 1941 года Кегель докладывал: «В Берлине самые ответственные круги убеждены в предстоящей войне против СССР. Назывались сроки — 1 мая 1941 года. Но в связи с событиями на Балканах срок выступления перенесен на июнь сорок первого года»; 29 апреля 1941-го: «… Полковник Криппс заявил, что немцы рассчитывают всю операцию против СССР провести вплоть до занятия Москвы, Ленинграда, Киева и Одессы максимум за четыре недели… Различные немецкие дипломаты в спешном порядке отправляют ценности в Берлин».

7 мая 1941-го: «Адъютант Геринга сообщил: верховное командование отдало приказ закончить приготовления театра войны и сосредоточение войск на Востоке…».

Дважды — 20 и 21 июня 1941 года Кегель вызывал Леонтьева на экстренные встречи и настойчиво сообщал ему что война начнется со дня на день.

Когда в Турции произошел обмен советских и германских дипломатов, Кегель в конце июля вернулся в Берлин и получил назначение в Информационный отдел, там он встретился с «Альтой». Однако, связи с Центром у неё уже не было.

«Альта», также сообщала в Москву о надвигающейся войне. Помощник военного атташе по авиации, и.о. резидента полковник Н. Д. Скорняков («Метеор») докладывал «Директору»:

«Альта» запросила у «Арийца» потдтверждения правильности сведений о подготовке наступления весной 1941 г . «Ариец» подтвердил, что эти сведения он получил от знакомого ему военного лица, причем это основано не на слухах, а на специальном приказе Гитлера, который является сугубо секретным и о котором известно очень немногим лицам… Гитлер считает: а) состояние Красной Армии именно сейчас настолько низким, что весной он будет иметь несомненный успех; б) рост и усиление германской армии продолжаются. Подробное донесение «Альты» по этому вопросу — очередной оказией» (1941 год: В 2-х книгах. Кн.2. М., 1998. С.508.).

Опираясь, в частности, на материалы, добытые её группой? военный атташе и резидент в Германии генерал-майор В. И. Тупиков («Арнольд») отмечал 26 апреля 1941 г ., что «сроки начала столкновения — возможно, более короткие и, безусловно, в пределах текущего года».

12 июня Тупиков докладывал: «Из 10 миллионов немецкой армии три четверти находятся восточнее меридиана Штеттин, Берлин, Вена. Немецкая пропаганда прекратила заявления о неизбежности столкновения на Востоке. Сведения о мобилизации в Румынии подтверждаются. „Ариец“ называет теперь срок наступления против нас 15-20 июня».

16 июня 1941 г . в Центр от него поступила телеграмма:

«В кругах штаба верховного командования упорно циркулирует версия о германском выступлении против СССР 22-25 июня. Заготовлены пропагандистские материалы для русских областей» (Там же. Кн. 2. C .117.)

Провал организации произошел после расшифровки гестапо ряда телеграмм советской разведки, искавшей возможность связаться с «Альтой». Нацистам удалось обнаружить кодовую книгу после налета в декабре 1941 года на конспиративную квартиру.

В одной из телеграмм «Директора» был назван адрес Ильзы: «Предупредите „Альте“, Берлин-Шарлоттенбург, Виландштрассе 3, о скором прибытии Кестнера».

Принятые гестаповцами меры позволили захватить присланных из Москвы парашютистов. А Ильзе Штёбе арестовали 12 сентября 1942 года, её допрашивали с пристрастием, но, несмотря на пытки, она никого не выдала. 14 декабря её приговорили к смертной казни. Рудольф фон Шелиа был арестован гестапо 29 октября 1942 года и обвинен в шпионаже в пользу Советского Союза. Казнили Ильзе и Рудольфа вместе с антифашистами «Красной капеллы» в берлинской тюрьме Плётцензее 22 декабря 1942 года. Среди них и радист «Альты» Курт Шульце.

Посмертно Ильзе была награждена орденом Красного Знамени «за активное участие в борьбе против фашизма, помощь Советскому Союзу в период Великой Отечественной войны и проявленные при этом мужество, инициативу и стойкость». В ГДР её именем была названа медаль, которой награждали сотрудников Министерства госбезопасности.

Герхард Кегель остался на свободе, хотя и находился какое-то время под наблюдением. В 1943 году, после Сталинградской битвы, его призвали в армию и отправили на Западный фронт. В январе 1945-го Герхарду удалось добраться до союзников, и День Победы он праздновал уже в Москве.

20 июня он приехал в Берлин, работал заместителем у Гернштадта в «Берлинер цайтунг» и «Нойес Дойчланд», возглавлял еженедельник «Ди Виртшафт», был директором одноименного издательства, занимал ответственные посты в ЦК СЕПГ, был постоянным представителем от ГДР при ООН и других международных организациях в Женеве.

В 1976 году Кегель вышел на пенсию. Умер 16 ноября 1989 года, когда рухнула берлинская стена. Кегель также был награжден Советским орденом Красного Знамени (Забавный ффакт: Герхард Кегель единственный советский разведчик награжденный указом Гитлера «Крестом за военные заслуги» 2-го класса. Эту награду получили все немецкие немногочисленные дипломаты интернированные в Москве с началом войны. За стойкость»! (Прим. ред.).)

Хельмута Киндлера гестапо арестовало осенью 1943 года в Варшаве, и до конца войны он находился в заключении. В послевоенные годы он стал широко известным писаталем и издателем. В 1945-1948 годах Киндлер редактировал в Берлине журнал «Tagesspiegel», там же основал первое свое издательство «Ульштейн — Киндлер», потом «Ширмейер — Киндлер» в Мюнхене и, наконец, в 1960 году — Издательство Киндлера (Мюнхен — Цюрих). Им выпущены в свет такие известные словари и справочники как «Kindlers Literatur — Lexikon», «Kindlers Malerei — Lexikon», «Kindlers Enzyklopadie der Mensch», журналы «Sie», «Revue», «Bravo» и многие другие издания.

В августе 1939 года по заданию Центра Курт Велькиш покидает Варшаву и уезжает в Берлин. Устроиться в МИД, как советует Москва, ему не удается. «Бюро Риббентропа» направляет его в Литву, где он собирает политические и экономические сведения, главным образом для Москвы, но и для Берлина тоже. Маргарита остается в столице и сотрудничает с Ильзе Штёбе, которой передает информацию и от которой получает задания. Литовская командировка была кратковременной, но в глазах Берлина достаточно успешной.

Курт идет на повышение. «Бюро» посылает его под журналистским прикрытием в Румынию, чтобы он освещал ситуацию на Балканах. В Бухаресте «АВС» проявил себя, с точки зрения МИД Германии, незаурядным журналистом и потому именно ему была предложена в конце 1940 года должность пресс-атташе посольства. Это дало ему возможность приобрести еще более широкий круг знакомых в немецких и румынских правительственных и военных кругах.

Работой Велькишей в Румынии руководили: 3-й секретарь полпредства СССР и резидент Григорий Михайлович Еремин («Ещенко») и его помощник корреспондент ТАСС Михаил Шаров («Корф»).

24 марта 1941 года «Ещенко» информировал «Директора»:

«Дополнительно к докладу „АВС“ сообщил: … В Берлине чрезвычайно широко распространены слухи о предстоящей войне Германии с СССР. Немецкая военщина упоена своими успехами. Среди военных утверждают, что Красная Армия настолько слаба, что она не сможет противостоять немецкой армии, что она значительно уступает ей по своей механизированности, что вторжение до Москвы и до Урала не составляет больших трудностей для немцев. Указывается на то, что СССР всегда был и остался врагом Германии, что, борясь с Англией, нельзя оставить в тылу такого врага, как СССР. Некоторые высказывают и такую мысль: если Германия обратится против СССР, то Англия ни в коем случае не будет помогать СССР. Она или же немедленно заключит с Германией мир, или приостановит военные действия против Германии… Некоторые указаывают даже дату — война с СССР должна начаться в мае…» (Здесь и далее документы ???: 1941 год: В 2х кн. М. 1998. Кн. 1. С.789, кн. 2. С. 98 — 99, 170 271 — 272.).

Он же, 20 апреля 1941 года: «АВС сообщает: „О предстоящих военных акциях Германии против СССР в здешних учреждениях говорится открыто и без всякого сомнения, совещания Антонеску все более конкретнее касаются военных приготовлений против СССР. Соединение Бессарабии с Румынским государством с немецкой стороны выставляется как компенсация за участие Румынии в кампании против СССР. Ввиду немецко-русского конфликта Румынии было предложено из Берлина не привлекать румынскую армию к участию в воне против Югославии. Румынский генштаб получил еще, кроме того, задание провести военные приготовления в Молдавии, передвигать туда войска и сосредотачивать там армию с немецкой военной помощью. Это задание румынский генштаб осуществляет согласованно с немецкой военной миссией в течение последних дней недели. Одновременно установилось движение немецких войск в направлении к Молдавии. К началу войны против Югославии на румынской территории находилось около 35.000 немецких войск. В немецких военных кругах указывают на то, что немецкая армия, которая в кратчайший срок освободится в бывшей Югославии, будет переброшена в Румынию и концентрироваться на русском фронте. Как предполагают, сроком для начала наступления на СССР называют время от 15 мая до начала июня 1941 года. Заявляют, что сопротивление Красной Армии на всей линии фронта можно сломить примерно в три месяца…“. Сообщение АБЦ подтверждается рядом источников. Вместе с этим, факты, которые бы характеризовали соответствующую подготовку Германии и Румынии к нападению на СССР в мае месяце имеющиеся у нас данные пока не подтверждают…».

Он же, 5 мая 1941-го:

«„АВС“ сообщил: … Во время последней беседы посланника с Антонеску — стояли военные вопросы в связи с совместным выступлением румынских и немецких войск на бессарабском и буковинском фронтах. Немецкие туристы, которые приезжают из Молдовы, доносят, что там всюду сконцентрировано большое количество немецких войск и что части Тодта прокладывают спешно новые шоссе и мосты… Становится все более очевидным, что немецкие войсковые соединения перевозятся с Балкан на театр румынского фронта. Один штабной офицер расположенного в Румынии восьмого немецкого авиационного корпуса, который несколько дней назад приехал из Берлина, заявил, что раньше для начала немецких военных акций против СССР предусматривалась дата 15 мая, но в связи с Югославией срок перенесен на середину июня. Этот офицер твердо убежден в предстоящем конфликте… Герстенберг говорил о предстоящем начале немецко-русской войны, как о чем-то само собой подразумевающемся. Он заявил, что вся его служебная деятельность направлена на это событие…».

Он же, 28 мая 1941 года:

«АВС сообщает, что Март из Берлина остановился в Бухаресте, сообщает на основании своих личных сведений следующее: „В отношении прошлой недели в немецко-русских отношениях ничего не изменилось. Военная акция Германии против СССР продолжает планомерно подготовляться и, как прежде, является в высшей степени актуальной. Военные приготовления идут как часовой механизм и делают вероятным начало войны еще в июне этого года… Военный главный удар против Красной Армии будет проведен при большой массированности и, по мнению немецкого военного руководства, в благоприятном для Германии исходе бой будет в пределах трех недель…“.

С началом Великой Отечественной войны и отъездом советских граждан из Румынии, «АВС» и «LCL» потеряли связь с Москвой. Полностью восстановить её не удалось ни с помощью берлинской группы, ни с помощью специально заброшенных разведчиков. В отношении Велькишей у немецких спецслужб возникали подозрения, однако, серьезных улик не было, ни «Альта», ни «Ариец» их не назвали.

Когда Красная Армия освободила Бухарест в агусте 1944-го, супругов Велькиш интернировали. До выяснения всех обстоятельств Курта посадили в Лефортовскую тюрьму, через полтора месяца его освободили и вместе с женой поселили на конспиративной квартире.

Прошло несколько месяцев и с ними случилось тоже, что и с многими другими военным разведчиками: как, например, с Леопольдом Треппером, Анатолием Гуревичем, Шандором Радо, Рашель Дюбендорфер, Иоганном Венцелем, Семеном Побережником. В марте 1946 года Курта и Маргариту с двумя сыновьями отправляют в Сталиногорский лагерь, там умер от туберкулеза старший сын. Весной 1951 года их этапируют в Минск, вновь арестовывают и заводят на них уголовное дело. Младшего сына помещают в детприемник МГБ БССР.

Следователи, которые ведут допросы, не желают слушать то, что говорят и пишут супруги Велькиш и упрямо гнут свою обвинительную линию. 16 января 1952 года Особое совещание при МГБ СССР они приговорены, как говорится в обвинительном заключении, за работу «в пользу разведывательных органов Германии» и другие «преступления» к 10 годам ссылки в Красноярский край, считая с 9 июня 1951 года. В местах заключения Велькишей разыскал Германский Красный Крест и благодаря ему они вернулись на родину 12 января 1956 года. Курт умер 20 июля 1958 года, Маргарита — 18 октября 1983 года.

С мая 1945 года Гернштадт член редколлегии первой немецкой ежедневной газеты «Теглихе рундшау», издававшейся Красной Армией для немецкого населения, затем главный редактор газеты «Берлинер цайтунг», которая поначалу выпускалась армейским издательством, затем магистратом Берлина.

С марта 1949 по июль 1953 года он являлся главным редактором центрального органа ЦК СЕПГ «Нойес Дойчланд». Был также членом Временной народной палаты ГДР, Народной палаты ГДР, членом ЦК и кандидатом в члены Политбюро ЦК СЕПГ.

Дальнейшее описал Маркус Вольф, 33 года возглавлявший внешнюю разведку ГДР:

«Ульбрихт был главным инициатором решения об ускоренном строительстве социализма… Были резко повышены налоги и ограничено предоставление кредитов, приняты меры принудительного характера против крупных крестьянских хозяйств, средних и мелких предпринимателей и лиц свободных профессий. Особое недовольство вызвали распоряжения, еще более суживавшие возможности свободной деятельности церкви и духовенства. Но самым опасным стало решение о повышении цен на основные продукты питания при одновременном повышении норм выработки на предприятиях, ведь таким образом правительство восстановило против себя рабочих. Последствия были в высшей степени серьезны. В ответ на усиливавшееся давление люди не только все громче роптали, но и действовали. Более ста двадцати тысяч в первые четыре месяца 1953 года „проголосовали ногами“, покинув ГДР. Осмотрительные политики, например Аккерман, Цайссер и главный редактор партийной газеты „Нойес Дойчланд“ Рудольф Херрнштадт, озабоченно следили за развитием событий и выступали за проведение менее жесткого курса» (Вольф М. Игра на чужом поле. М., 1998. С.59-60.).

После 17 июня 1953 года, когда по всей стране прокатились выступленния рабочих, подавленные советскими войсками, Ульбрихт расправился с оппозиционерами. В июне 1953-го вместе с руководителем органов госбезопасности Вильгельмом Цайссером, Рудольф Гернштадт обвинен во фракционной деятельности «направленной на раскол партийного руководства» и исключен из ЦК и Политбюро, а в январе 1954 года и из партии. С 1954 года он был научным сотрудником Мерзебургского отделения Немецкого центрального архива, издал несколько своих исторических исследований. Умер Рудольф Гернштадт 28 августа 1966 года в г. Галле.

В. В. Бочкарев вспоминает:

«Вскоре после окончания войны и в течение последующих нескольких лет значительную помощь нам оказывали Рудольф Гернштадт и Герхард Кегель. Они занимали высокое служебное положение, будучи ведущими журналистами и руководителями основных центральных газет в советской зоне Германии. Работа велась с ними теперь на доверительной основе. Контакт было поручено осуществлять мне, так как Р. Гернштадта я знал с июля 1941 года; с Г. Кегелем познакомился после окончания войны. Личные встречи в домашней обстановке проводились с ними два-три раза в месяц, за исключением срочных случаев.

Информацию мы получали по военно-политической обстановке по всем четырем зонам оккупации Германии, их материалы отличались четкостью, краткостью и достоверностью изложения, глубиной мысли, обоснованностью выводов и наличием элементов прогнозирования предстоящих событий. При необходимости мы получали от них характеристики на интересующих нас лиц, а то и наводки на достаточно изученных кандидатов для привлечения к работе в военной разведке.

Работа с такими высокопоставленными журналистами и политическими работниками требовала также и от меня хорошей подготовленности и умения общаться с подобной категорией людей. Взаимодействуя с ними, мне удавалось использовать их опыт журналистско-информационной деятельности и в моей практической работе. Служебные контакты с Г. Кегелем переросли впоследствии (уже в более поздний пенсионный период) в личную дружбу до последних дней его жизни» (Бочкарев В. В. Мои 60 лет деятельности в интересах ГРУ. М., 2003. С.62.).

БОЛГАРСКИЕ РЕЗИДЕНТЫ

В середине ноября 1920 года завершился важный этап гражданской войны в России — битва за Крым. Десятки тысяч людей — военных и гражданских — спасаясь от большевиков, покинули родные берега и отправились в неизвестность. Им предстояло поселиться в Турции, Болгарии, Сербии и других странах. Командование Белой стремилось при этом сохранить боеспособность воинских частей, так как не сомневалось, что они ещё вернутся обратно и исход новой схватки будет для них более благоприятным. Но не только это заставило советскую разведку обратить внимание на белогвардейские круги за рубежом. Ещё до ликвидации Юго-Западного фронта, в апреле 1920 года, начальник военной разведки В. Х. Ауссем предупреждал, что многочисленную русскую эмиграцию будут использовать страны Западной Европы, Японии и Америки для осуществления своих планов против советского государства. Задачи по разведке белой эмиграции в тот период ставились не только перед ИНО ВЧК, но и перед Региструпром ПШ РВСР — Разведупром Штаба РККА.

После Салоникского перемирия заключенного 29 сентября 1918 года в Болгарии, которая была союзницей Германии в Первой мировой войне, установился франко-английский оккупационный режим. Войска Антанты дислоцировались в городах и портах страны, корабли Франции, Англии, Греции и других государств патрулировали Черное море и особенно прибрежные воды. Службы контрразведки союзников принимали меры, чтобы в страну не проникли нежелательные элементы и грузы. Но все же полностью перекрыть каналы связи с Советской Россией им не удалось. Помимо этих войск союзников, в Болгарию в 1920 году прибыли ещё 25 — 30 тысяч белогвардейцев из армий П. Н. Врангеля и А. И. Деникина, которых командование разместило «по гарнизонно», главным образом на севере страны, стараясь сохранить те военные структуры, которые имелись в наличии и восстановить все остальные.