XLIII

Колтбридж, Гленгарри,

Федеративное Содружество 12 апреля 3056 г.

Алекс принял губернатора Де Ври в одном из уцелевших офисов полуразрушенного здания вокзала возле левитаторной дороги в Колтбридже. Де Ври пришел один, очевидно, желая подчеркнуть, что доверяет данному слову или просто ему нечего терять. У него был измученный, затравленный вид, а элегантная одежда помята и перепачкана. Но манера держаться все равно оставалась чопорной и гордой.

— От кадетских казарм вы прошли большой путь, полковник, — тихо произнес Де Ври, когда лейтенант Обоут привел его в комнату, а молодой Карлайл жестом предложил губернатору стул. — Никогда не думал, что Легион на такое способен.

— Это видно, — заметил Макколл. Бионический протез старого якобинца стал заметно короче после того, как взрывом едва не разворотило кабину его робота, и теперь он носил руку на перевязи, пока не представится случай показать ее медтеху. Макколл, Варгас и Фрея Де Вильяр стояли у полковника за спиной. Алекс предпочел бы, чтобы Фрея на этой встрече не присутствовала, но с начала войны она вела большую часть разведывательной работы и лучше других офицеров могла подтвердить или опровергнуть все, что собирался сообщить Де Ври. Карлайл ясно представлял себе, какая буря чувств сейчас бушевала у нее внутри, когда она стояла здесь и глядела на человека, чьи наемные головорезы убили ее мужа.

— Если бы в сражении у нас была ваша помощь, мы дрались бы с большим успехом, — сказал Алекс губернатору. — Из-за вас мы висели на волоске от потери t всего, что есть. Итак, зачем вы здесь? Ваши сообщники послали вас выторговать очередной нейтралитет?

Де Ври отвел глаза.

— Что я сделал, Карлайл, так это то, что считал наиболее полезным для Гленгарри. Возможно, я ошибался. Но если бы вы проявили разумный подход и дали шанс этому соглашению, то многие из тех, кто сейчас мертв, были бы живы. Так кто из нас больше дорожит своими людьми? Алекс не обратил внимания на резкий шипящий выдох стоявшей рядом Фреи Де Вильяр.

— Сейчас поздно об этом спорить, губернатор. Вы сказали, что у вас есть серьезный предмет для разговора. Давайте перейдем к делу, а взаимные обвинения оставим для книг по истории.

Де Ври пожал плечами.

— Хорошо. Прежде всего, к вашему сведению, я здесь исключительно по своей инициативе. Боюсь, что после Данкельда генерал фон Бюлов сомневается в моей лояльности. Очевидно, он считает, что я был частью расставленной вами ловушки. Или же опасается, что я буду участвовать в новой акции.

— У меня пррямо серрдце разррывается от жалости, — пробормотал Макколл.

Де Ври зло посмотрел на него.

— Нет, я пришел сюда по одному-единственному поводу. Несмотря на то что произошло, мы можем сделать друг для друга и кое-что хорошее, Карлайл.

— Ближе к делу, — нетерпеливо произнес Алекс. Все эти словесные уловки уже начали его утомлять. После кровавого боя у Колтбриджа единственное, чего ему хотелось, — это отключиться и поспать месяц-другой.

— Сейчас вы, разумеется, уже слышали о Халидоне, — продолжил губернатор.

Алекс устало кивнул. Фрея Де Вильяр сама доставила сведения из Данкельда. Пока в Колтбридже продолжалось сражение, войска Свободного Скаи высадились в третьем месте, возле шахтерского городка Халидон, причем гораздо большими силами, чем в предыдущих двух случаях. Имевшиеся в Халидоне пехота и бронеподразделение Серого Легиона Смерти быстро начали отступать и уже потеряли контроль над жизненно важным проходом из Монаганских гор на равнины Атолла. Овладение этим проходом делало вражескую зону десантирования неприступной. Войска фон Бюлова были уже на земле, и теперь только чудо могло изменить ситуацию в пользу Легиона.

— Судя по тому, что я слышал, — разглагольствовал Де Ври, — кампания, можно сказать, окончена. Теперь у фон Бюлова есть укрепленная наземная оперативная база, и его поход на столицу — лишь вопрос времени. Вы, разумеется, захотите продолжать сопротивление. Вы даже можете выиграть еще одно-два сражения. Но неужели вы действительно думаете, Карлайл, что способны победить в долгосрочной перспективе? У вас мало людей, а фон Бюлов, если потребуется, затребует подкрепления из Скаи. Где ваши главные силы? На Боргезе? Это далеко, если только они вообще сюда вернутся.

— Мы что, опять завели старую волынку? — насмешливо спросил Варгас. — Сейчас мы сдадимся и позволим его превосходительству губернатору Роджеру Де Ври организовать очередную заварушку и править от имени герцога Ричарда Штайнера?

Де Ври развел руками.

— Я уже сказал вам, что не собираюсь больше иметь дел с фон Бюловым. Послушайте, я ведь не скрываю это, да, я рассчитывал, что герцог Ричард Штайнер отдаст под мое начало всю планету, если я соглашусь с ним сотрудничать. Но истина состоит в моем искреннем желании избежать войны на Гленгарри, а для посредничества между Гленгарри и Скаи я подхожу куда больше, чем посторонний человек, для которого эта планета — лишь разновидность военной добычи.-Он подался вперед, в глазах появился напряженный блеск. — Спасти планету я не в состоянии, и все мои личные амбиции потерпели крах. Когда фон Бюлов победит, меня, очевидно, приговорят к казни наравне с вами.

— Тогда чего вы от нас хотите? — спросил Алекс.

— Продолжение драки приведет только к новым смертям и разрушениям. Но есть альтернатива. Не сдача, но… альтернатива, что поможет спасти ядро вашего Легиона, которое необходимо вывезти с этой планеты. Вы, ваши командиры и лучшие роботы, Карлайл, — все должны отсюда бежать, чтобы потом, в недалеком будущем, вернуться и отвоевать все обратно.

— Вы соединитесь со второй половиной вашего войска… найдете своего отца и произведете реорганизацию Легиона.

— Как? — коротко и резко оборвал его Макколл.

— Мои люди в столице передали, что в первом сражении вам удалось спасти один десантный корабль. Он не появлялся ни в одном из городов, в которых у меня есть связи, и я больше чем уверен: корабль спрятан, вероятно, где-то в горах. Среди рудных месторождений, которые его скроют при условии, если вы его как следует закамуфлировали.

— Ну и что, если мы так сделали? — осторожно спросил Алекс. Они спрятали «Европу» точно так, как описал это Де Ври, дорожа ею как зеницей ока. В крайнем случае ее грузовые доки могут стать ремонтной базой для боевых роботов, если они потеряют контроль над Кастл-Хиллом и другими базами Серого Легиона Смерти на Гленгарри. Алексу вовсе не хотелось слишком доверять Де Ври. Одному Богу известно, какую двойную игру он затеял. Неплохо бы узнать, что он собирается предпринять, разнюхав о местонахождении десантного корабля.

— Итак, вы спрятали корабль в глуши и не можете им воспользоваться. — Де Ври тонко усмехнулся. — Я же, с другой стороны, имею связь с одним торговым прыжковым кораблем, позавчера прибывшим в систему. Его владелец — мой старинный приятель и кое-что мне должен. Но он вовсе не собирается рисковать своими грузовыми десантниками, чтобы пробиваться сквозь блокаду фон Бюлова. Вы же, обладая истребителями и собственным десантным кораблем плюс некоторой удачей, сумеете, как я считаю, пройти сквозь скайские заслоны и присоединиться к нему, если, конечно, захотите.

— К этому времени любой прыжковый корабль, замеченный в системе, наверняка уже будет обстрелян ракетами фон Бюлова не хуже боевого робота, — произнес Алекс. — Если даже они не вышибли вашего приятеля из системы, то все равно пристально за ним наблюдают. А чтобы добраться до прыжковой точки, нам потребуется несколько дней. — Он покачал головой. — Этот вариант не пройдет, даже если бы мы захотели им воспользоваться. А я к тому же не уверен в необходимости такого шага, — закончил Алекс.

— Я кое-что понимаю в космических полетах, — осторожно сказал Де Ври. — Капитан Хилл уходит в очередной прыжок завтра, чтобы избежать… неясностей. Но если я пошлю ему соответствующий сигнал, то смогу договориться о дальнейшей встрече. Он выпрыгнет из системы, перезарядится, а затем вернется пиратским образом к Гленгарри. А зная, где он появится, мы сумеем пробиться через блокаду Свободного Скаи заранее, с расчетом на его прибытие.

— Это должно сработать, — прокомментировал Варгас. — Если только этому парню можно верить, что он придет на рандеву.

— Ему можно верить, — сказал Де Ври. Алекс потер лоб грязной рукой.

— Ваше слово, губернатор, не является достаточно надежной гарантией, чтобы кто-то из нас вам поверил. Но вы оставили без ответа основной вопрос — зачем?

— Я уже сказал раньше. Вы идете на неизбежный проигрыш в конце, а по пути захватите с собой в могилу большое количество людей. Но если ваше руководство эвакуируется вместе с лучшим снаряжением, то вы, по крайней мере, сохраните ядро своего полка. А остальные… рассредоточатся. На время скроются. Потом они выйдут и начнут сражаться, когда вы соединитесь с остальными силами Легиона и будете готовы вернуться… если, конечно, захотите. Дело в том, — вздохнул Де Ври, — что коль скоро вы представляете угрозу восстанию Свободного Скаи, фон Бюлов будет продолжать на вас охотиться всеми имеющимися у него средствами. Он уничтожит вас по одному, а по ходу дела еще множество ни в чем не повинных людей, которые заслуживают лучшей участи. Есть смысл сражаться, когда нет другого выхода, но если вам предоставляется шанс спасти свои жизни, выбравшись из безнадежной кампании, то почему бы этого не сделать?

— Вас, похоже, вдруг очень стала волновать наша безопасность, — заметил Варгас. — Или все-таки вы ищете здесь и собственную выгоду?

— Я хочу пойти с вами, — просто сказал Де Ври. — На Гленгарри мне больше делать нечего.

— Ага! — воскликнул Варгас. — Так вот каков ваш альтруизм, а?

Губернатор вспыхнул, бросив взгляд исподлобья на задиристого пилота.

— Да, я уже сказал, что хочу выбраться отсюда, а вы мой единственный билет. Но не только это. По большому счету — нет.

— Назовите другую причину, — попросил Варгас.

— Во-первых, моя дочь, — спокойно произнес Де Ври. Он перевел взгляд на Алекса, и выражение его лица впервые смягчилось. — Разве можно мне поставить в вину беспокойство за ее жизнь, Карлайл? Она избрала свой жребий — быть с Легионом — и останется верна этому выбору до конца. Я не хочу, чтобы мою девочку постигла страшная беда, которой неминуемо закончится все ваше чертово сопротивление. — Он помолчал, глядя то на Макколла, то на Варгаса. — Если вы собираетесь сражаться до конца и геройски умереть за свои идеалы, то дайте по крайней мере вашим людям, включая Кейтлин, возможность выбора. Позвольте тем, кто не разделяет э… ваших планов, уйти… и, ради Бога, разрешите мне помочь Кейтлин. Моя дочь — это единственное, что меня сейчас волнует.

Алекс не мог смотреть ему в глаза.

— Понимаю, что вы переживаете, губернатор, — тихо сказал он. Слова Де Ври задели в нем живую струну, и внезапно все былые сомнения вспыхнули с новой силой. — Возвращайтесь в левитатор. Я… мы дадим вам знать о нашем решении.

Глядя в стол, Алекс едва заметил, как за губернатором закрылась дверь. В полуразрушенной комнате воцарилась густая, почти осязаемая тишина.

— Вы ведь не собираетесь всерьез рассматривать его предложение, не так ли? — спросил наконец Варгас, нарушая молчание. — Нам известно лишь, что этот его «приятель» пилотирует корабль Свободного Скаи и ждет, когда нас можно будет запустить подальше в космос, где мы окажемся совершенно бессильными.

— Он говоррил достаточно искрренне лишь о своей дочерри и больше ни о чем, — мрачно заметил Макколл. — Я боюсь не столько ловушки, сколько врреда, которрый его план нанесет Легиону.

Алекс развернулся в кресле, чтобы видеть лицо старого каледонца.

— Что с того, что фон Бюлов не доведет своих действий до полного конца? — сказал Карлайл. — По крайней мере в одном Де Ври прав. Пока мы будем продолжать здесь сражаться, смертей не избежать. В один прекрасный день мы потеряем и людей, и роботов, тогда — какая разница? Что может изменить в долгосрочной перспективе горстка людей? Мы не армия, чтобы решать дальнейшую судьбу всего Федеративного Содружества. Либо победит Ричард Штайнер и Скаи станет независимым, либо Виктор Дэвион подавит восстание и удержит все на своих местах еще на несколько лет. А тем временем, продолжая драться, мы обречены на гибель.

— Мы солдаты, — сказал Варгас, тяжело ерзая в кресле. — Сражаться… и умирать — это часть нашей работы.

— А не слишком ли дорого уже обошлась нам эта борьба? — возразил Алекс. — Весь экипаж «Антилопы»… Людовский, Ройал, Фаркуар…— Он встретился с холодными глазами Фреи Де Вильяр. — Ваши муж и сын, Фрея… И с каждой вылазкой счет этот будет неминуемо расти. Однажды в их число попадут Дэвис Клей или Кейтлин… или вы, майор. И это окажется моей ошибкой, потому что я не сумел вовремя выйти из игры. Потому что попытался занять место своего отца, а все легионеры слишком ему преданны, поэтому идут за мной из одной кровавой бани в другую. — Он медленно поднялся. — Послушайте, мне надо несколько минут побыть одному. Я выйду немного подышать воздухом…

Не оборачиваясь, Алекс покинул комнату. Солнце только вставало над восточной линией горизонта. Глядя вдаль, можно было исключить из поля зрения царившую вокруг после битвы разруху и вновь увидеть обветшалую красоту Гленгарри, которой он наслаждался, стоя на балконе резиденции тем далеким утром в День Героев.

«Нет, я не Грейсон Карлайл, — думал он, вглядываясь в даль. — Я попытался им быть, но ничего не вышло. Я могу вести в бой робота. Я могу даже ухитриться и придумать несколько хороших уловок в одном-двух сражениях. Но имею ли я право снова посылать этих людей в мясорубку? Я не должен был поддаваться уговорам Макколла сделать из меня командующего».

Мысленно он вернулся за день до возникновения кризиса, на тренировку в Брандере, к своим ошибкам, когда он пытался прикрыть кадета Гейтса, отказавшись подставлять под опасность кого-то еще. Тогда Макколл сказал Алексу, что тот никогда не станет лидером, не научившись волевым усилием принимать решения, от которых зависит жизнь и смерть последовавших за ним воинов.

Итак, он попытался. Теперь Алекс уже трижды водил легионеров в бой, но в результате ничего не изменилось. Возле Данкельда весь боевой план чуть было не полетел псу под хвост, а четверть его людей погибла. При Лох-Шеоле он пошел с разведчиками, и просто чудо, что захватчики не стерли их в порошок еще до того, как на поле боя вышло подразделение Дюмона. А при Колтбридже… появись Алекс несколькими минутами позже. Легион рисковал потерять Макколла и находившихся с ним людей. Все победы были призрачны, и теперь, когда войска фон Бюлова зацепились за землю, толку от пустых побед ждать не приходится. Так какой же ты лидер, Александр Карлайл?

— Возможно, слишком человечный, сынок, — раздался за его спиной характерный голос Макколла. Алекс вздрогнул. Он даже не сознавал, что последнюю свою мысль произнес вслух.

— Если не считать роботов, «Европа» способна взять на борт много людей, — сказал Алекс, глядя на солнце, постепенно встающее вдалеке. — Кое-кто может остаться, чтобы продолжить сопротивление. Сколько людей уйдет, если им представится такая перспектива?

— Кррайне мало, — сказал Макколл. — Совсем мало. Я однажды говоррил тебе, сынок, что наши легионерры пойдут за Каррлайлами до конца. Даже если ты пррикажешь им уходить, многие из них — даже большинство — добрровольно останутся с тобой.

— Да. Это проблема. До тех пор, пока я буду номинальным командующим, они последуют за мной, поскольку посчитают это своей обязанностью. Прежде я думал, что и моя обязанность — находиться здесь, сражаясь за Легион и за отца. Теперь я в этом не уверен. Если все продолжится в том же духе, то я скорее уничтожу Легион, чем спасу его. А если судьба Гленгарри от моих усилий не зависит, то какой смысл бороться? Фон Бюлов собирается победить — завтра, через неделю или через месяц… Скайские мятежники либо добьются успеха, либо восстание захлебнется само по себе, независимо от того, погибнем ли мы тут, не снимая хладожилетов, или, бросив все, убежим отсюда сегодня же.

— Я думаю, что ты не пррав, когда утверрждаешь, что твои действия ничего не значат для судьбы Гленгарри. Нет, ты ошибаешься, очень даже значат, и горраздо больше, чем ты себе прредставляешь.

— Это вы говорили и раньше, после первого сражения. Я тогда даже поверил. А теперь вот — не знаю. Я не вижу, как мы можем на что-то влиять, упорно сопротивляясь завоевателям здесь — даже не на Скаи или Таркаде.

— И после сегодняшнего срражения ты можешь так говоррить?

— А что — сегодня? О чем вы говорите?

— Сынок, ты появился в самый последний момент. Еще час, и с нами все было бы кончено. Алекс кивнул.

— Я об этом думал. Только не пытайтесь меня убедить, что я организовал эту победу. Нам просто повезло — вот и все.

— Да, конечно, то была удача. Удача и ррешение войск Свободного Скаи сдаться в Лох-Шеоле вместо того, чтобы прродолжать срражаться. Сынок, если бы та женщина прроканителилась еще один час, и я, и Дэвис Клей уже были бы мертвы вместе со всеми, кто здесь есть. А ты прротивостоял бы вррагу уже без нас и без нашей поддерржки. Я пррав?

Алекс медленно кивнул.

— Полагаю, да. Далеко не все здесь — сплошное везение.

— Тогда если бы мы сдались вррагу, то в какое срражение фон Бюлов очень скорро брросил бы свои войска и какой врред это нанесло бы прринцу Виктор-ру Дэвиону? Как это повлияло бы на усиление мощи Свободного Скаи? Сопрротивление вррагу никогда не бывает напррасным, сынок. У фон Бюлова может быть больше войск, чем у нас, но у Дома Дэвиона — еще больше. Это означает, что аррмия Свободного Скаи очень скорро будет вести кампанию в тех же условиях, что и мы здесь, пытаясь перребррасывать с места на место огрраниченные рресуррсы — туда, где они сейчас нужнее всего. Но если бы его силы не были связаны здесь, если бы им удалось нас запугать, — подумай, как отрразилось бы это на будущих военных действиях.

В дверном проеме за спиной Макколла показалась Фрея Де Вильяр.

— Он прав, и ты это знаешь, — мрачно произнесла она. — Ты сам это говорил, когда упомянул цену, которую мы уже заплатили. Может, этого никто не знает лучше меня, и я отдала бы все, чтобы их вернуть. Но они погибли за что-то важное… за свой дом. Теперь Гленгарри — наш дом, и Крис и Кристиано погибли, сражаясь за то, чтобы он не попал в руки этих варваров. Вот так я считаю, и пока хоть один из нас будет продолжать сражаться, невзирая на превосходство врага, война на Гленгарри будет продолжаться. А если это поможет остановить проклятый мятеж Риана и Ричарда Штайнеров, тогда она того стоит. Даже если нам придется заплатить одинаковую с ними цену… которую я уже заплатила.

Она отвернулась, и ни Алекс; ни Макколл ей не ответили.

Наконец Алекс вновь заговорил, и голос его звучал задумчиво и встревоженно:

— Варвары…

Грейсон Карлайл часто говорил о необходимости сдерживания варваров у ворот. Как сказал он однажды своему сыну, это сражение, которое они обязаны продолжать невзирая ни на что.

— Значит, если мы позволим захватчикам победить, — стал развивать свою мысль Алекс, — Федеративное Содружество развалится по частям. Гражданская война… и анархия станет еще хуже, чем до прихода кланов. И варвары типа фон Бюлова будут распоряжаться жизнями своих воинов, как пешками на шахматной доске. И кто тогда воздвигнет преграду против той темной эпохи, которую несут они с собой?!

— Да, — мягко согласился Макколл. — Именно прротив этого твой отец всегда борролся. — Он невесело усмехнулся. — Если бы ты был таким, как фон Бюлов, сынок, ты не стал бы беспокоиться о тех, кто погиб. Но если бы ты был таким, как он, то люди никогда не пошли бы за тобой.

— Макколл, сэр, я не знаю, могу ли называться таким лидером, который нужен Серому Легиону Смерти, — сказал Алекс. — Я уже понаделал кучу ошибок и еще понаделаю… а ошибки стоят жизней. Какое я имею право посылать людей на смерть ради даже самых прекрасных идей?

Каледонец пожал плечами.

— А какое прраво имеет на это прринц Викторр Дэвион? Или геррцог Рричард Штайнерр? Ты лидерр потому, что им был твой отец. И еще, что бы ты там насчет себя ни думал, в тебе есть то, что заставляет людей добрровольно идти на смерть. Я говоррю о высокой ответственности, иногда очень тяжелой. Но давай смотрреть на вопрос по-другому. Какое ты имеешь прраво отворрачиваться от этой ответственности? У тебя есть то, за что стоит срражаться, и есть шанс все изменить… и ты обладаешь талантом вести за собой людей. Срражение в Колтбрридже это доказало. Ты не можешь отсиживаться в кустах, когда знаешь, что есть дело, которрое надо сделать. Так делай это дело, а потом рразбиррайся, где ты соверршил ошибку, а где поступил прравильно, где учел последствия, а где ими прренебррег. Спрроси у своей совести.

Алекс вновь устремил взгляд на восток, к встающему солнцу. Макколл был прав: слишком долго он жил, подчиняясь чужим решениям. После смерти Де Вильяра Макколл уговорил его принять всю ответственность командующего на себя, и еще раз — после Данкельда. Но откуда-то со стороны подкрадывались и сомнения. Он не хотел брать на себя ответственность за погибших людей. Эта сторона войны не вязалась с понятием о воинской славе — вечно думать о друзьях и товарищах, которые уже никогда не вернутся с поля боя.