Боевые роботы - BattleTech (№12) - Кровь героев

Трубы протрубили еще раз, и в гигантских двойных дверях на дальнем конце Большого зала показался самый могущественный человек Внутренней Сферы. Принц Виктор был низкорослым человеком с квадратной челюстью, светлыми волосами и ярко-голубыми глазами. Он был одет в форму десятого Лиранского гвардейского полка: темно-синяя туника с высоким воротником и золотым галуном, зеленовато-голубые лосины с красным кантом, подпоясанные красным же кушаком. Пока он излишне торопливо шел по центру прохода между рядами, то, несмотря на роскошную форму принца, Грейсону подумалось, что в его внешности нет, пожалуй, ничего особенно выдающегося или благородного. На самом деле он выглядел именно так, как представлял его себе Грейсон, — нетерпеливый человек, у которого нет времени на пустые формальности и церемонии.

Шествуя по проходу, принц Федеративного Содружества время от времени кивал, узнавая аристократов, военных и министров, низко кланявшихся ему, когда он проходил мимо. Никакого особого знака внимания чете Карлайлов он не выказал, но ничего удивительного в этом не было. Действительно, с чего бы Виктору Дэвиону выделять их из толпы остальных присутствующих. Несмотря на то что имя Карлайла гремело по всей Внутренней Сфере, Грейсону до сих пор не доводилось бывать на Таркаде, и принца-архонта он тоже прежде не видел.

Однако один из офицеров — женщина, носившая темную форму Легиона, — удостоилась внимания принца. Во всяком случае, если не она сама, то ее семья. Трейси Максвелл Кент была дочерью одного из богатейших дворян Федеративного Содружества, лорда Роднея Кента, совсем недавно принятого в Консультативный Совет принца. Лорд Родней принадлежал к группе известных аристократов. Трейси наконец-таки удалось помириться со своей семьей после многих лет отчуждения, и Карлайл был рад видеть отца и дочь вместе после долгой ссоры. Как видно, чин капитана в прославленном Сером Легионе Смерти оказался вполне приличным даже для Кентов. Когда с затянувшимся разрывом было покончено, Трейси опять стала наследницей всех титулов и собственности семьи Кентов, а это повлечет за собой ее неизбежный отзыв домой, в столицу, чтобы принять все аристократические обязанности, как только она с честью завершит свои дела в Легионе.

«Вот еще один из соратников уходит», — подумал Карлайл, испытывая внезапный приступ ностальгии по тем далеким дням, когда Легион был просто одним из отрядов наемников, пытавшихся завоевать свое место под солнцем. Это вновь напомнило ему о празднике Дня Героев, который он вынужден был пропустить. Время принесло с собой слишком много перемен. Большинства старых товарищей теперь не стало — погибли или ушли в отставку, хотя кое-кто продолжал еще тянуть лямку военной службы. Нынешних офицеров он едва ли знал так хорошо, как тех первых соратников, а большую часть времени теперь приходилось проводить за письменным столом или в официальных поездках типа нынешней, вместо того чтобы вести своего боевого робота в самую гущу схватки.

Принц поднялся на пять ступеней помоста в конце Большого зала и остановился. Под тремя знаменами королевства там стояло два пустых трона: один — слева, под гербом Солнечной Федерации, изображавшим меч в лучах восхода, другой — справа, под гербом Содружества Лиры — сжатый кулак. Между ними располагался стяг с кулаком в лучах восходящего солнца — гербом Федеративного Содружества. После секундного колебания Виктор чопорно поклонился правому трону и занял место на левом, под флагом Солнечной Федерации. По залу пронесся ропот, и не все слова, которые расслышал Карлайл, звучали одобрительно.

Более двух десятилетий оба трона принадлежали принцу Хэнсу Дэвиону и архонтессе Мелиссе Штайнер-Дэвион — родителям Виктора. Эти двое стали архитекторами брачного союза, который в корне изменил баланс сил во Внутренней Сфере и почти положил конец долгому топтанию на месте в деле воссоздания Звездной Лиги. Несмотря на то что чета правила объединенным государством, принц Хэнс и архонтесса Мелисса занимали каждый свой трон, что представляло собой существенный акт в поддержку стабильности и удовлетворяло абмиции сторон. После смерти Хэнса Дэвиона от сердечного приступа четыре года назад Виктор унаследовал отцовскую корону, но продолжал оказывать матери почести как соправителю королевства.

Теперь Мелисса Штайнер-Дэвион погибла, став жертвой наемного убийцы, подложившего в цветы, которые окружали трибуну в мемориальном зале библиотеки, где она должна была выступать, бомбу. С этого трагического момента, произошедшего почти год назад, Виктор лицом к лицу столкнулся с нарастающим политическим кризисом, угрожающим Федеративному Содружеству, поэтому ему следовало использовать любую возможность укрепить свою падающую популярность. До сих пор сама мысль о том, что власть теперь будет автоматически переходить в руки семьи Дэвионов, была неприемлема и ненавистна некоторым лиранцам, в основном аристократии Дома Штайнера, которые никогда полностью не признавали возникшее в результате брака Федеративное Содружество. Поклон Виктора трону его матери должен был символизировать уважение к нему, но, сев под флаг Солнечной Федерации, он явно указал на королевство, которое будет пользоваться приоритетом при его правлении.

«Здесь, в старой столице Дома Штайнера, Виктору следовало занять штайнеровский трон», — подумал Карлайл. В нынешние напряженные времена только один подобный опрометчивый жест мог сильно навредить принцу.

Возможно, если бы здесь присутствовала Катрин — сестра Виктора, то она сумела бы найти способ сгладить промах принца. Будучи выше его ростом и обладая царственной красотой, в которой сочетались одновременно и сила ее бабки, и миловидность матери, ее высочество герцогиня Сарнская, Катрин Штайнер-Дэвион пользовалась большой любовью населения Содружества Лиры и была, несомненно, самой популярной из трех детей Хэнса и Мелиссы. Вероятно, это происходило потому, что Катрин так сильно была похожа на обожаемую народом Мелиссу, или потому, что она, казалось, больше других озабочена судьбой Содружества Лиры.

Но Катрин сегодня здесь не было, и она не могла занять место подле брата в Большом зале. Там, где она, несомненно, демонстрировала бы грацию и шарм, принц Виктор вдруг сделал нетерпеливый жест. Две огромные двери медленно отворились, и в зал вступила пара боевых роботов. Традиция, что лиранский трон охраняют боевые роботы, насчитывала более чем пятисотлетнюю историю, но сегодня появление двух боевых машин заставило многих в толпе разом напрячься. Традиционно эти роботы всегда были «Грифонами», раскрашенными в цвета одного из любимых архонтом гвардейских лиранских полков. Сегодня слева стоял «Мародер», раскрашенный в черное с золотом — цвета первого Кастильского уланского полка, фанатично преданного Федеративному Содружеству. Справа возвышался «Крестоносец», имеющий красное туловище, черные ноги и черную окантовку наемного полка «Келльские Борзые».

«Это еще одна фундаментальная ошибка принца», — подумал Карлайл.

Здесь, на Таркаде, где пролиранские настроения имели самые глубокие корни, подчеркивать альянс между двумя королевствами было для Виктора крайне неосмотрительно.

Главный церемониймейстер дворца заставил шум смолкнуть, сделав еще одно объявление через громкоговоритель:

— Во имя Незавершенной Книги — пусть приблизятся все, у кого есть дело к принцу-архонту. Да придаст власть разделенная мудрости его высочеству в деле сохранения и защиты королевства! — Это повлекло за собой еще больше комментариев. Незавершенная Книга была центральным символом неофициальной государственной религии старой Солнечной Федерации, но в лиранском обществе признания не имела. «Интересно, — гадал Карлайл, — приходило ли когда-нибудь Виктору в голову, сколько чувств доброй половины своих подданных втоптал он в грязь этими вульгарными попытками внедрить чуждую культуру среди таких гордых людей, как лиранцы».

Внимание Карлайла переключилось на первых просителей и подхалимов, приблизившихся к трону.

«Имеет ли кто-то из этих беспечных придворных вертопрахов хотя бы отдаленное представление о событиях, разворачивающихся за узкими рамками их проходящих в заботах о почестях и привилегиях жизней?» — думалось ему. Убийство архонтессы Мелиссы было лишь последним ударом среди целой серии потрясений, приведших Федеративное Содружество к угрозе распада, хотя, казалось бы, никто из этих разряженных придворных не изменился со времени великого правления принца Хэнса.

Загнивание, естественно, длилось в течение многих лет. Началось оно с провала попыток Хэнса Дэвиона объединить Внутреннюю Сферу. Главным препятствием на пути к победе стал извечный соперник Федеративного Содружества — Синдикат Драконов, принадлежавший Дому Куриты. Невзирая на объединенную мощь Домов Дэвиона и Штайнера, успеха достичь так и не удавалось. В результате Синдикат Драконов не только выжил, но и создал серьезную контругрозу, которая вынужденно привела к перемирию и старой патовой ситуации во Внутренней Сфере. Затем на Федеративное Содружество обрушилась ошеломительная череда войн с кланами, очень сильно потрепавших приграничные миры старого Содружества Лиры. Карлайл до сих пор содрогался при одном воспоминании о Судетах, где, сражаясь против кланов, полегло так много воинов его Легиона. Несмотря на то что молниеносная война длилась всего три года, ее последствия, одновременно трагические и серьезные, только подлили масла в огонь недовольства лиранцев слабеющей экономикой Федеративного Содружества и его непомерно раздутой бюрократией.

Теперь архонтесса Мелисса погибла, и это придало импульс лиранскому сепаратистскому движению. Все обстоятельства ее убийства фактически указывали на одного из наиболее известных сепаратистов, подозреваемого в организации преступления. Риан Штайнер — герцог Порримский, кузен принца Виктора, — был человеком хитрым и удачливым, а кроме того, пользовался широкой популярностью среди лиранских диссидентов. Так получилось, что он к тому же считался главным политическим оппонентом существующей власти во всем регионе Острова Скаи, и это доставляло Грейсону Карлайлу Смертоносному немало беспокойства. Еще большая опасность заключалась в том, что Ричард Штайнер — главнокомандующий вооруженными силами Острова Скаи, — кажется, предпочитал выполнять приказы одного лишь Риана, а не своих вышестоящих военачальников из Федеративного Содружества. Планета Гленгарри находилась в самом сердце пограничной области Скаи, и это ставило Легион прямо в центр зарождающегося политического пожара. Действительно, принц Виктор ведь отправил Легион на Гленгарри, предприняв попытку противопоставить сепаратистскому движению лояльные трону силы еще до трагической смерти матери.

Все это дошло до Карлайла слишком поздно и в слишком туманных формах. Даже если окажется, что Риан Штайнер не стоял за убийством архонтессы Мелиссы, усиление позиций Федеративного Содружества в пограничной области Скаи только подлило масла в огонь сепаратистских настроений. Рано или поздно сепаратисты придут в движение, и цепная реакция восстаний, начавшись на Острове Скаи, прокатится по всему Содружеству Лиры с возможным переходом в полномасштабную гражданскую войну. Это будет означать конец Федеративного Содружества. Насчет этого Карлайл был уверен.

Если бы приказы, вызвавшие Грейсона Карлайла на Таркад, не носили столь категоричного характера, он с радостью отказался бы от поездки, даже не ссылаясь на День Героев. До тех пор, пока политическое положение будет оставаться столь мрачным и неопределенным, он никогда не будет чувствовать себя спокойно в этой пограничной области. Например, незадолго до убийства Мелиссы уже имели место пограничные конфликты с Домом Марика. Ричард Штайнер удалил из области Скаи два полка, причем самые лучшие, находившиеся на службе Федеративного Содружества. Им было приказано нести боевое дежурство вокруг Форда, и этот приказ был отдан, вероятно, по прямому распоряжению Риана Штайнера. Одновременно почти половина Легиона также была выслана за пределы Скаи на Боргезе, в пограничную область Тамар, чтобы сменить там отряд под названием «Черный Терновник» после набега Джейда Фалькона. Предполагалось, что на подмену следовало послать части из более близких областей, но этого не произошло. Тем временем по Таркаду поползли слухи, что далеко не все подменные войска так же лояльны, как те, что были удалены из самого сердца пограничной области Скаи. В результате верные правительству части на Острове Скаи оказались малочисленными и разделенными, и такое положение дел совершенно не устраивало Грейсона Карлайла.

Однако Виктор настоял, чтобы знаменитый полковник Карлайл и малочисленная группа его старших командиров в обязательном порядке прибыли ко двору. Вдобавок к запланированным совещаниям по стратегическим вопросам, которые легионеры должны были посещать, принц, похоже, собирался ввести их в круг социальных и церемониальных действий, предназначенных продемонстрировать как мощь, так и единство его правительства. Серый Легион Смерти уже на следующий день после прибытия на Таркад принял участие в военном параде, прошагав карлайловской четверкой боевых роботов через центр города.

А теперь еще этот помпезный прием и условности этикета, через которые предстояло пройти…

— Полковник Грейсон Карляйл Смертоносный, — зычно объявил главный церемониймейстер дворца.

Несмотря на то что второе имя он выговорил не совсем правильно, произнеся «Карляйл» вместо «Карлайл», глава наемников был слишком ошарашен вызовом, чтобы обратить на это внимание. Одернув полы форменного кителя, он вышел вперед, волнуясь под сконцентрированным на нем вниманием всего двора.

Еще не оправившись от неожиданности, он подошел к подножию помоста и почтительно поклонился, но без того подобострастия, которое исходило от предшествовавших ему услужливых придворных. В конце концов он всего лишь наемный солдат, а не аристократ Федеративного Содружества, и это делало его партнерской стороной, а не чьей-то собственностью. Да и официального контракта с Домом Дэвиона у Грейсона никогда не существовало. Его он подписывал с Катериной Штайнер еще до того, как она отреклась от престола в пользу своей дочери — Мелиссы, и нынешняя преданность полковника Карлайла правительству Федеративного Содружества вытекала из этого соглашения.

— А, вот и полковник Карлайл, — слабо улыбнувшись, произнес принц Виктор. — Наконец-то мы имеем удовольствие лицезреть вас.

— Я также весьма польщен, ваше высочество, — ответил Карлайл, соблюдая этикет.

— Вы много лет прослужили Федеративному Содружеству, полковник, — продолжал Виктор. — У вас просто выдающийся послужной список. А разве не впечатляет найденный на Хельме Серым Легионом Смерти компьютерный клад? Одно это достойно того, чтобы занести вас в исторические книги. Федеративное Содружество премного благодарно таким командирам, как вы, за службу.

Пока принц говорил, лакей в ливрее вышел вперед, неся перед собой старинный палаш, точно такой же, как на знамени Солнечной Федерации. Сделав секундную паузу, принц взял его двумя руками.

— Церемониал требует от вас того, о чем я вас сейчас попрошу, — продолжил он. — Пожалуйста, соблаговолите преклонить колено и положить ладони на рукоять этого меча.

Карлайл слегка заколебался, но потом опустился на одно колено. Когда рука его обхватила меч возле руки Виктора, тот вновь заговорил:

— Да будет известно во всех мирах Федеративного Содружества, в советах кланов и среди наших врагов, что я, принц Виктор Штайнер-Дэвион, сим признаю многочисленные услуги, оказанные тобой, Грейсон Карлайл Смертоносный, Домам Штайнера и Дэвиона. В связи с этим здесь и сейчас я присваиваю тебе титул барона Федеративного Содружества. Я дарую в бессрочное владение тебе и твоим наследникам феодальные права и планетоид Гленгарри на Острове Скаи.

Двое мужчин какое-то время смотрели друг на друга, затем принц прошептал:

— Вы заслужили это, Карлайл. Во имя вашего и моего благополучия, надеюсь, вы сумеете удержать наш дар.

Объявление вызвало очередное брожение в толпе. Очень редко простому барону передавали в бессрочное владение целую планету, и в тех немногих случаях, когда подобные вещи происходили, это был, как правило, захолустный мирок типа Гленгарри. Еще реже полковник наемников причислялся к кругу верховного дворянства наследных государств. До сего момента Легион занимал планетоид Гленгарри согласно контракту с Содружеством Лиры, получая от него деньги, людей, снабжение и землю для жилья как нынешних, так и бывших легионеров. Но владение было законным только на время действия контракта. Теперь, с получением от принца такого дара, все коренным образом менялось. Событие это превращало полковника Грейсона Карлайла в лидера наемников, который мог предложить услуги Серого Легиона Смерти любому другому работодателю, оставаясь при этом бароном Карлайлом — феодальным владыкой Гленгарри.

Грейсон Карлайл глянул в холодно-голубые глаза принца. Он знал, что последует дальше, и был момент,. когда ему захотелось прямо на месте со всем этим покончить. Предпочитая всегда оставаться самим собой, Карлайл и был самим собой с того самого дня, когда его отец погиб на далеком Треллване. С принятием от Виктора Дэвиона баронства все коренным образом изменится.

Совершенно очевидно, что это был очередной шаг плана принца по установлению контроля над непокорной пограничной областью Скаи. Привязав таким образом Серый Легион Смерти к обоим тронам, Дэвион накидывал узду на Риана Штайнера и скайских сепаратистов. Кроме того, хорошо было известно, что между Легионом и Синдикатом Драконов существовала многолетняя вражда. Поскольку ходили сплетни о том, что Виктор давно уже сильно увлекся Оми, дочерью Теодора Куриты — блистательного координатора Синдиката Драконов, возвышение принцем Виктором антикуритски настроенного командира Легиона поможет положить конец кривотолкам о его якобы низкопоклонстве перед старейшим и самым закоренелым врагом своего государства.

Карлайл не был до конца уверен, что ему хочется играть роль пешки в политической шахматной партии принца-архонта, но если во всей Внутренней Сфере и существовала какая-нибудь власть, стоявшая за цивилизацию, за порядок, за прекращение войн, много веков раздиравших человечество, то эту власть олицетворяло Федеративное Содружество. Всю свою жизнь Грейсон Карлайл рассматривал себя как борца на переднем крае борьбы с варварством. Если ценой превосходства Федеративного Содружества над своими врагами должна стать его вассальная присяга на верность Лорду-Наследнику, как может он отказаться от подобного шага?

Медленно, с задумчивым видом, Грейсон кивнул головой, и Виктор Дэвион улыбнулся.

— Пожалуйста, барон фон Гленгарри, повторяй за мной. Перед присутствующими здесь свидетелями я, Грейсон Карлайл Смертоносный барон фон Гленгарри, отныне беру тебя, Виктор Штайнер-Дэвион, принца-архонта Федеративного Содружества, господином жизни моей и тела моего и становлюсь твоим вассалом за дарованный мне планетоид Гленгарри.

— Перед присутствующими здесь свидетелями я, Грейсон Карлайл Смертоносный, барон…

Повторяя слова клятвы, Карлайл не мог не заметить, что они представляют собой не что иное, как возрождение архаичной вассальной присяги. Дворяне, как правило, присягают на верность королевству и законному правительству, но принц предпочел подчеркнуть момент персональной лояльности вассала перед своим господином. Это было типично для Виктора Дэвиона.

— Кроме того, — торжественно продолжил принц, — я клянусь поддерживать и укреплять Федеративное

Содружество во время мира и войны всеми силами моей земли и считать врагов государства моими личными врагами в течение всей моей жизни.

Карлайл медленно повторил формулу, обязуясь защищать своего сеньора не щадя жизни, все еще сомневаясь, правильно ли он поступает.

Тогда принц Виктор заговорил опять:

— Я, Виктор Штайнер-Дэвион, беру тебя, барон фон Гленгарри, в вассалы моего сердца, моей руки и моей мысли, чтобы поддерживать и защищать тебя до тех пор, пока буду носить этот меч государства.

Принц вернул старинное оружие хранителю и занял место на троне.

— Поднимись, барон Карлайл фон Гленгарри, и пусть жители Федеративного Содружества воочию видят плоды беззаветного служения и преданности своему долгу.

В толпе придворных раздались аплодисменты. Все-таки обида на принца-архонта сглаживалась удивительной смесью старинной вассальной присяги с многочисленными титулами и атрибутами, которыми только и могли тешиться отощавшие таркадские аристократы, и сам акт явно получил среди них одобрение. Серый Легион Смерти многие годы был твердыней Федеративного Содружества, поэтому и полк, и командир пользовались всеобщим уважением.

Выпрямившись и еще раз поклонившись, Грейсон почувствовал, что на его плечи лег новый груз ответственности. До сих пор он имел обязательства только перед своими людьми — Серым Легионом Смерти. Теперь ему придется балансировать между их благополучием и вассальной верностью Виктору Дэвиону. Принц-архонт наверняка знал, что Карлайл — это человек, который отнесется к своей присяге серьезно, чего бы это ему лично ни стоило.

V

Данкельд, Гленгарри,

Федеративное Содружество 1 апреля 3056 г.

Волшебным рассветом в Данкельде Алекс никогда не уставал любоваться. Поднимающийся из туманов залива ослепительный оранжевый шар — звезда Гленгарри К-класса — осветил своими лучами сначала порт, потом старый величественный столичный город. Несмотря на позднее время отправления левитатора из тренировочного центра прошлой ночью, Алекс установил будильник на столь ранний час, чтобы полюбоваться восходом с балкона резиденции — укрепленной базы Легиона в Кастл-Хилле. Планетоид Судеты — мир, где родился и вырос Алекс, — вращался вокруг своего ослепительного солнца на расстоянии порядка трех астрономических единиц, поэтому закаты и восходы на нем были далеко не столь великолепны, как здесь, на Гленгарри.

Алекс облокотился на широкий каменный парапет и сделал глоток крепкого черного чая, пока взгляд его скользил по лежавшим внизу улицам и разноцветным крышам самого богатого в Данкельде квартала, раскинувшегося у подножия холма. С этой высоты утренняя дымка затушевывала мелкие подробности пейзажа, поэтому можно было вообразить себе, каким город был в своем первоначальном виде, пока война и запустение не подпортили его античную красоту.

По величине Данкельд был почти так же велик, как и столицы крупнейших миров Внутренней Сферы, включая Новый Авалон, Люсьен и Таркад. Однако его население, впрочем, как и население всей планеты, неуклонно уменьшалось от поколения к поколению. Когда-то Гленгарри была процветающей колонией — одной из старейших дочерних систем Терры, но первые же всплески войн за Наследие нанесли ей тяжелый урон. Данкельд до сих пор хранил следы былого величия Гленгарри, такие, как архитектура муниципального центра в самой сердцевине города или массивная громада старой крепости Звездной Лиги на холме Кастл-Хилл, однако сам город более не являл собой центр кипучей жизни метрополии. Многие здания пустовали и разрушались, а все еще населенные районы зачастую имели совершенно запущенный вид, утопали в грязи и приходили в упадок.

«Интересно, — думал Алекс, — вернет ли когда-нибудь планета себе хоть что-то из прошлой истории?»

Его отец всегда говорил о естественной потребности человечества к борьбе против упадка цивилизации, но стоило сравнить картины Данкельда прошлого и настоящего, как все становилось на свои места. Грейсон Карлайл и Серый Легион Смерти посвятили себя охране границы, за которой стоят силы, стремящиеся столкнуть человечество в пропасть, но что первые могут сделать перед лицом подавляющего перевеса вторых?

Судеты, с многочисленными промышленными центрами и растущим населением, была процветающей планетой, которая, казалось, не подвергнется опустошению, приносимому войной. Как и большинство миров Внутренней Сферы, Судеты за три века войн за Наследие потеряли определенную часть высокой технологии, но появление Легиона привело к небольшому технологическому возрождению. Легионеры принесли с собой копии банков данных старинного компьютера Звездной Лиги, спасенные с Хельма в последние дни битвы Легиона с предателями из Дома Марика. Так называемый компьютерный клад представлял собой огромную библиотеку, которая содержала множество секретов времен золотой эры Звездной Лиги, причем не только военных. В результате распространения этой информации экономический бум вспыхнул как на Судетах, так и во всех мирах Внутренней Сферы.

Но возрождение Гленгарри оказалось более трудной задачей. Изначально эта колония процветала ввиду близости к важнейшим торговым путям Терры. Поставка доморощенной продукции на голодные рынки Терры приносила трудовые доходы, позволившие наполнить казну планеты. К сожалению, первые колонисты Гленгарри никогда не стремились к созданию на планете собственной независимой тяжелой промышленности. С крахом Звездной Лиги и началом первой войны за Наследие межзвездная торговля пришла в упадок, а экономика Гленгарри получила смертельный удар. Колония хлебнула ужасов войны, как и все пограничные планеты, постоянно переходившие из рук в руки враждующих армий Великих Домов наследных государств.

Соперничающие вожди Внутренней Сферы не видели большого смысла в завоевании этого мирка, да и расположение Гленгарри не служило притягательным фактором для постоянных набегов, характерных, как правило, для приграничных миров. Просто у Гленгарри не было ни стратегических, ни экономических преимуществ, ради которых планету стоило бы атаковать.

Как следствие этого. Содружество Лиры не видело смысла размещать на Гленгарри гарнизон регулярных войск. За исключением слабо обученной планетарной милиции да частных армий горстки честолюбивых дворян-землевладельцев, на планете много лет не было никаких эффективных вооруженных сил. Локальные войны между аристократами и набеги доморощенных мародеров, принужденных к насилию отчаянием и нищетой, вполне заменяли полномасштабные военные конфликты, сотрясавшие другие, более притягательные для завоеваний миры. Этих местных конфликтов вполне хватало для того, чтобы не позволить Гленгарри выйти из состояния упадка, начавшегося с распадом Звездной Лиги. Поэтому у принца Виктора и возникло решение укрепить позиции Федеративного Содружества в этой части космического пространства, соединявшего старую Солнечную Федерацию с мирами Содружества Лиры. Сюда поместили Серый Легион Смерти, тем самым дав наконец населению хоть какую-то надежду.

Прибытие на Гленгарри наемного войска ее жители восприняли как панацею от всех болезней планеты. Легион Карлайла с легкостью подавил разбойничьи банды и укротил честолюбивое дворянство, но для восстановления былой славы Гленгарри требовалось сделать гораздо больше. Одного полка наемников с подчиненным персоналом было совершенно недостаточно, чтобы вызвать финансовый бум, а знания, содержащиеся в знаменитой библиотеке бывшей Звездной Лиги, бесполезны без средств производства, которые позволили бы внедрить достижения высоких технологий. Население Гленгарри было слишком малочисленным, слишком разбросанным и слишком глубоко увязло в аграрной экономике, поддерживавшей их на грани выживания, чтобы увлечься нововведениями. Грейсон Карлайл помогал людям, как мог, но единственное, что удалось ему сделать, — это замедлить темпы продолжавшегося обнищания колонии.

Пространство планеты было довольно обширным, но большинство населения Гленгарри сконцентрировалось на самом маленьком из трех главных континентов Гленгарри, названном Скотия первыми пионерами-шотландцами, заселившими его. Далрейд и Пиктланд — два более крупных материка в северном полушарии — никогда к себе большого внимания не привлекали, частично из-за более суровых климатических условий, но в основном потому, что колонисты имели под руками щедрые природные ресурсы на Скотий. Горные цепи, преобладавшие на большей части континента, были богаты различными рудами, а открытые земли долин и низменностей идеально подходили для растениеводства и животноводства. Если бы не войны, дальнейшая колонизация наверняка пришла бы и на большие материки, но случилось так, что основная часть суши Гленгарри оставалась нетронутой дикой природой.

«Как жаль, что все сложилось не в пользу местных жителей», — с горечью думал Алекс. При иных обстоятельствах планета Гленгарри стала бы одной из жемчужин Внутренней Сферы. Вместо этого она превратилась в тихое захолустье, обреченное на медленное и мучительное умирание.

— Сэр? Завтракать будете сейчас или желаете сначала одеться?

Алекс оглянулся и увидел стоявшего в дверях слугу. Молодой человек из местных, одетый в горскую шотландскую юбку гильдии прислуги, был широк в кости, румян, светловолос и светлоглаз — характерные черты кельтской ветви колонистов, поселившихся на Гленгарри. Алекс до сих пор так и не привык к обслуживанию по полному разряду, положенному только очень важным персонам, особенно после долгого пребывания среди кадетов. В учебном центре Врандера кадеты жили в комнатах по двое и обходились без прислуги, но в Данкельде, особенно в резиденции, все обстояло иначе.

На Судетах обязанности слуги исполняла бы куча машин, подчиненных домохозяйственной компьютерной системе, однако на Гленгарри эта работа являлась основным источником доходов для местных жителей, которые преимущественно были заняты в сфере обслуживания. По здешним понятиям даже самый последний помощник теха из Легиона приравнивался к важным персонам, имеющим право на аристократический комфорт. В центре Брандера Алекс делил комнату с Клеем, а ванную — еще с двумя кадетами, но здесь, в резиденции, его семья имела в личном распоряжении громадный жилой блок со штатом прислуги, готовой выполнить любое желание своих хозяев. На одного Алекса отведены были четырехкомнатные апартаменты, обставленные старой, но добротной и содержащейся в идеальном порядке мебелью. Роскошь и искушения, с ней связанные, составляли резкий контраст с убогими условиями существования простого народа Гленгарри, и Алекс порой чувствовал себя неловко в роли новоиспеченного аристократа.

— Спасибо, э-э…

— Макдональд, сэр, — подсказал слуга. В его голосе звучало все что угодно, только не лакейское низкопоклонство. Жители Гленгарри, являющиеся по преимуществу потомками шотландских, ирландских и английских колонистов, всегда демонстрировали заметную долю гордости и независимости. Они напоминали Алексу старого Дэвиса Макколла, который в отличие от гленгаррцев никак не мог избавиться от своего шотландского акцента.