Мы не были знакомы, но до меня доходили слухи о его пристрастии к азартным играм, и иногда по глазам Элины я понимал, что не все гладко между ними. Я пытался высказать ей свои опасения, но Элина, будучи женщиной упрямой и самостоятельной, не хотела слушать моих доводов и вскоре вышла замуж за него.
      Поначалу они были очень счастливы — так счастливы, что я почти убедил себя в том, что ошибался насчет Роберта. Но прошло несколько месяцев, и все изменилось. Ваш отец стал ревновать ее ко всем мужчинам подряд, причем без всяких на то оснований. Она не могла смириться с посягательством на ее свободу, она боролась с ним… пока не появились вы. После вашего рождения ее стал мучить страх; она боялась, что Роберт в приступе безумия обратит свой гнев на вас. Ей некуда было бежать от мужа, и она смирилась с его требованиями, перестала выезжать в свет, перестала принимать гостей, чтобы не давать повода ревности мужа.
      Чарлз судорожно вздохнул, медленно выпустил воздух сквозь стиснутые зубы и продолжил:
      — И еще одна навязчивая идея преследовала Роберта — страшная ненависть к аристократам. Сам он был мелкопоместным дворянином, считал, что жизнь несправедливо обделила его, завидовал богатству и роскоши жизни титулованных особ и за это же ненавидел их, убежденный, что они не заслуживают того, что имеют. Он повсюду хвастался тем, что Элина, представительница богатого и древнего рода, пожертвовала всем, чтобы выйти замуж за него, простого дворянина. Он страшно гордился, он вырастал в своих глазах, когда думал об этом. Я заставил Элину поклясться, что она никогда не расскажет ему о моем существовании, потому что трудно было даже представить, насколько он мог разгневаться и сколько вреда причинить жене и дочери, если бы узнал, что его шурин — незаконнорожденный сын простой горничной. Была в этом какая-то издевка — и над ним, и над нами… Ведь мы с Элиной надеялись, что смерть ее отца освободит нас от страха перед его гневом и мы наконец сможем объявить о нашем родстве. Но настоящее оказалось страшнее прошлого. Мы пытались найти выход, пытались что-то придумать, но выхода не было. Я множество раз упрашивал Элину бросить мужа, позволить мне увезти вас куда-нибудь подальше от него, но он так запугал ее, что она боялась даже и думать об этом.
      — А потом… потом у нее появился другой… — Голос Чарлза стал совсем тихим, и Касси, вся дрожа, боясь пропустить хоть слово, поднялась с кровати. — Этот человек вернул ей способность любить, с ним она словно оживала. Ее глаза опять сияли и искрились, и, видит Бог, я не мог осуждать ее за эту связь.
      — Другой, — медленно повторила Касси и подошла вплотную к Чарлзу. — Кто он был, Чарлз? Как его звали?
      Чарлз вытер платком влажные глаза.
      — Я не знаю, Кассандра. Их встречи были тайными, и Элина не хотела открывать мне его имени. Она говорила, что лучше мне ничего не знать, что мы с ней достаточно настрада Лись от неравных браков и счастливых измен. Касси задумчиво нахмурилась.
      — Счастливых измен? Этот мужчина… он был женат? Чарлз медленно покачал головой:
      — Не думаю.
      — Тогда почему мама не ушла к нему, к человеку, которого любила и который любил ее? — недоумевала Касси.
      Ответ Чарлза был полон печали.
      — Потому что она была замужем. Она боялась, что скандал отразится на будущем ее ребенка, на вашем будущем, Кассандра. Ведь больше всего на свете она любила свою маленькую очаровательную дочурку, — добавил он с грустной улыбкой.
      Касси проглотила подкативший к горлу комок и, сделав над Собой усилие, спросила:
      — Чарлз, как вы обнаружили ее… в ту ночь?
      Улыбка застыла на лице Чарлза, превратившись в гримасу боли. Несколько мгновений Чарлз молча смотрел на Касси, потом, устремив взгляд в окно, заговорил:
      — Я очень беспокоился о ней. В последние несколько день она сильно изменилась — была молчалива и как будто Очень боялась чего-то. Я умолял ее поделиться со мной своими тревогами, но она только качала головой и повторяла, что Должна справиться с этим сама. Я думал, что причиной ее страха был Роберт. Его поведение к тому времени стало совершенно невыносимым, он издевался над ней, и это были уже не только угрозы и оскорбления, в ход пошли кулаки. Мне хотелось убить его. — Чарлз закрыл глаза, его пальцы стиснули Край подоконника. — И право, жаль, что я не сделал этого! — он повернулся к Касси, страдание исказило его черты. — я знал, что Элина любит выходить на утес над морем. Она часто говорила мне, что это единственное место, где ее душа отдыхает. В тот вечер я почувствовал странное беспокойство, у меня возникло предчувствие надвигающейся беды, и я никак не мог отогнать его. В конце концов я решил отправиться в Скарборо, разыскать ее, я был почти уверен, что она на своем излюбленном месте. Мне нужно было видеть ее, знать, что с ней все в порядке… — Глухой стон вырвался из груди Чарлза; он замолчал и закрыл глаза. — Я приехал слишком поздно, — сдавленно произнес он. — Она уже… умерла… лежала на земле, бледная и изувеченная. — Он закрыл лицо ладонями, не в силах говорить.
      Слезы струились по щекам Касси; она приблизилась к Чарлзу и мягко оторвала его руки от лица.
      — Чарлз, выходит, вы — мой дядя, — прошептала она. — Почему вы не сказали мне об этом раньше?
      Он смотрел на эту юную прекрасную женщину, которая была дочерью его сестры и до боли напоминала ему ее.
      — Разве я мог, — в отчаянии выдохнул он. — Я так боялся за вас. После смерти Элины рядом с вами не осталось никого, кто мог бы защитить вас от негодяя, который называл себя вашим отцом. — Услышав эти слова, Касси впервые осознала, сколь глубока была ненависть Чарлза к Роберту Грею. — Я интересовался вашей судьбой, незаметно, но постоянно бывал у вашего дома, присматривал за вами. Особенно после того дня, когда мы с Брэденом подобрали в Йорке вашего отца… мертвецки пьяным. — Эти последние слова Чарлз как будто выплюнул из себя. — Брэден тогда, сам того не подозревая, значительно облегчил мою задачу, поручив мне навещать вас. Мне уже не нужно было искать предлогов, чтобы видеть вас. — Он тряхнул головой, и его красивое мужественное лицо исказило страдание. — Вы думаете, мне не хотелось рассказать вам обо всем? Разделить с вами мою любовь к Элине? Но к чему бы это привело? Если бы это вдруг каким-то образом стало известно Грею… я не знаю, что бы он сделал с вами. Впрочем, — произнес он горько, — он все равно сделал это, правда? Он исковеркал вашу жизнь. И я не смог предотвратить этого. Как ничего не смог сделать и для Элины. — Чарлз стиснул ее ладони. — Простите меня, Кассандра, — прошептал он, и в глазах его была такая боль, что сердце Касси чуть не разорвалось на части. — Я виноват перед вами… перед вами обеими. — Он уронил голову на грудь, совершенно сломленный, оплакивая свое бессилие.
      Касси бросилась к нему и прижалась к его груди.
      — Вы ни в чем, ни в чем не виноваты, Чарлз, — горячо заговорила она, пытаясь заглянуть ему в глаза. — И я уверена, мама согласилась бы со мной. Она любила вас. И я тоже очень, очень люблю вас. Я полюбила вас давно, еще не зная, что вы мой дядя. Но теперь, когда я узнала это, я бесконечно счастлива видеть в вас не только друга, но и родственника.
      Чарлз, до глубины души тронутый ее признанием, крепко обнял ее.
      — Кассандра, ваша мать могла бы гордиться вами, — с волнением в голосе сказал он. — Ах, видела бы она вас сейчас, как она гордилась бы вами! — повторил он, нежно гладя волосы Касси. — И я… я тоже испытываю гордость оттого, что у меня такая замечательная племянница. Вы унаследовали не только красоту своей матери, но и необычайное благородство души. Вы самая лучшая, самая преданная из женщин, которую я только мог желать Брэдену в жены.
      Касси подняла голову, встретила нежный взгляд дяди.
      — Вы же любите Брэдена, да, Чарлз?
      — Он мне как сын.
      — Скажите ему о своих чувствах. — Касси, откинув голову, проникновенно посмотрела Чарлзу в глаза. — Ведь вы сами дали мне недавно такой же совет, — добавила она, улыбаясь сквозь слезы. — И ваш совет помог мне. Поговорите с Брэденом, Чарлз. Расскажите ему все то, что рассказали сейчас мне, дайте ему шанс. Я хочу повторить то, что сказал мне недавно один очень мудрый и великодушный человек, — вы любите его. Ступайте, Чарлз, найдите Брэдена, откроите ему свою тайну.
      Некоторое время Чарлз молча смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова, затем нежно притянул ее к себе и поцеловал в лоб.
      — Хорошо, Кассандра. Я сделаю, как вы велите. — Он сжал ее ладони. — Спасибо вам. Спасибо, что вы есть, — сказал он взволнованно и быстро вышел из комнаты.
      Странная слабость охватила Касси, ее ноги подкашивались. Она прошла к кровати, опустилась на нее, только сейчас в полной мере осознав все, что открыл ей Чарлз. Он — мой дядя, снова и снова повторяла она себе, черпая силы и уверенность в этом факте, который тонким лучиком солнца пробивался сквозь мрак кошмара.
      Но она знала, главная тайна осталась нераскрытой и душным облаком обволакивала ее сознание. Касси дрожала, чувствуя, что как никогда близка к выяснению истины, очень близка, ибо впервые в жизни поняла, что зверь, преследующий ее во сне, не кто иной, как тот мужчина, что был когда-то любовником матери.
      Таинственный и неизвестный никому, кроме ее сердца.
      Касси решительно встала, написала коротенькую записку Брэдену, положила ее на свою подушку и, выйдя из комнаты, направилась к лестнице.
      Она не заметила, что чьи-то глаза наблюдают за ней из темноты.
      Брэден, улыбаясь, направлялся к себе, чтобы переодеться к ужину. Теперь, когда он наконец сказал Касси о своей любви, его тело и сердце были успокоены и пребывали в тихом, радостном умиротворении.
      Чего нельзя было сказать о его сознании.
      Поравнявшись с комнатой Касси, он остановился, собравшись постучать, но его рука повисла в воздухе. Касси, наверное, сейчас спит, подумал Брэден, ведь прошлой ночью они оба не сомкнули глаз. Впрочем, он не станет будить ее, просто посмотрит на нее и уйдет. Он осторожно нажал на ручку и, тихо приоткрыв дверь, заглянул в полутемную комнату.
      Ему понадобилась всего пара секунд, чтобы понять, что жены нет в комнате. И хотя ему стало не по себе, он не видел причины впадать в панику. Пока взгляд его не упал на листок бумаги, лежавший на подушке.
      Он бросился к кровати и, схватив записку, вернулся к двери, чтобы прочесть ее на свету.
      Милый Брэден, — читал он, — я скоро вернусь. А ты пока поговори с Чарлзом. Ему многое нужно рассказать тебе. Прошу тебя, сделай это, если не ради себя, то ради меня. Я люблю тебя. Касси.
      С тихим проклятием на устах Брэден смял в руке листок. Что еще затеяла его жена, и при чем здесь Чарлз? Брэден уже собирался было отшвырнуть записку, как вдруг слова Касси вспыхнули в его уме. Прошу тебя, сделай это, если не ради себя, то ради меня. Брэден медленно раскрыл ладонь и поглядел на скомканную записку. Хорошо, Касси, сказал он себе, я сделаю то, о чем ты просишь меня. Ради тебя.
      — Чарлз. Надо поговорить, — коротко произнес Брэден, остановившись в дверях конюшни и глядя на пожилого жокея, который стоял к нему спиной, задумчиво поглаживая длинную шею Красотки. Чарлз обернулся, и Брэден увидел его красные распухшие глаза.
      Движимый порывом, Брэден бросился к нему.
      — Господи! Чарлз, что с тобой? Что случилось? — За тридцать лет, которые они провели бок о бок, Брэден никогда не видел Чарлза в таком состоянии.
      Чарлз посмотрел на руку Брэдена, которая сжимала сейчас его плечо.
      — Ты разговаривал с Кассандрой, да? — спросил он надтреснутым голосом.
      — Она оставила мне записку, где просит поговорить с тобой, — ответил Брэден, убирая руку.
      Чарлз отрешенно кивнул:
      — Понятно. — Затем сдавил пальцами виски. — Нам есть о чем поговорить, Брэден.
      Сердце Брэдена тревожно заколотилось в груди:
      — О Касси?
      — Да, о Кассандре… и об Элине тоже.
      Брэден готовил себя к худшему, но только не к этой душераздирающей истории, которую неторопливо, с тихим достоинством рассказал ему Чарлз. Он слушал молча, не перебивая, и когда Чарлз закончил, его глаза были полны слез.
      — Ты никогда… не рассказывал мне об этом, — выдавил он, потрясенный до глубины души.
      — Значит, ты веришь мне? — глухо спросил Чарлз. Брэден не находил слов, он ответил просто:
      — Да.
      Чарлз молча шагнул к нему, и они обнялись.
      — Прости, что я сомневался в тебе, — взволнованно проговорил Брэден.
      — И ты прости меня, что я столько лет скрывал от тебя мою тайну, — ответил ему Чарлз, откашлявшись и утирая слезы. — Пока Элина была жива, я не мог рассказать об этом никому, а потом, когда она умерла, я стал бояться за Кассандру. Если бы Грей узнал о моем существовании, он неизбежно излил бы свой гнев на ни в чем не повинное дитя. Я решил, что буду незаметно присматривать за Кассандрой. Она — все, что осталось у меня от сестры, я не мог рисковать ее безопасностью. Поэтому я никому не рассказывал о тайне своего рождения… даже тебе. — Чарлз помолчал. — Потом, когда я увидел, как отнесся Сирил к твоей женитьбе на Кассандре, на девушке без титула и состояния, я понял, что был прав в своем решении. Она так много вынесла в своей жизни, что я просто не мог подвергнуть ее еще одному испытанию. Ведь Сирил был страшно раздражен тем, что в семью Шеффилдов вошла женщина с неярко выраженной голубизной в крови. — Он резко засмеялся. — Что могла она предъявить, какой тонкий колосок могла добавить к золоченому гербу Шеффилдов? Только скромный титул своей матери, но разве этого достаточно для того, чтобы высшее общество достойно приняло ее? А теперь представь себе их реакцию, если бы они вдруг узнали, что ее дядя — простой конюх. — Чарлз покачал головой. — Нет. Я поклялся себе, что буду оберегать Кассандру — чего бы это ни стоило мне, пусть даже жизни.
      Последние слова Чарлза вывели Брэдена из состояния ошеломленной радости, охватившей его после примирения с другом, и страшная догадка вспыхнула в его уме.
      — Чарлз, где Касси?
      Чарлз удивленно посмотрел на него.
      — Разве она не у себя? Я так понял, что ты пришел ко мне по ее настоянию.
      Брэден нахмурился.
      — Да, она просила меня, но в комнате ее нет. Я нашел там лишь записку. — Он вздрогнул. — Чарлз, Касси твердо настроена разгадать тайну своих кошмаров. Может быть, она отправилась на то место?.. — Вопрос повис в воздухе недосказанным.
      Чарлз побледнел, но постарался справиться с паникой.
      — Только спокойно, Брэден. Даже если она ушла, то ушла пешком, и мы догоним ее. — Он бросил взгляд на грациозную кобылу рядом. — Красотка здесь, а с другими лошадьми Кассандре не справиться.
      Но едва он произнес эти слова, как замер, испуганно глядя на Брэдена, который в свою очередь смотрел на него, боясь поверить в возможность промелькнувшего у него в уме предположения.
      Через мгновение их страхи подтвердились: стойло Урагана было пустым.
      Руки Касси застыли и были как ледышки, когда она спрыгнула с лошади. С наступлением сумерек ветер посвежел и сейчас свистел в расщелинах скал. Далеко внизу волны с шумом бросались на песчаный берег и быстро отступали, унося за собой мутную взвесь, кружащуюся в пенных водоворотах.
      Становилось все холоднее.
      Не желая подвергать жеребца опасности на узкой обрывистой тропе, Касси привязала его к дереву и, когда тот обеспокоенно заржал, покачала головой.
      — Спасибо тебе, дружок, — ласково проговорила она. — Ты так быстро примчал меня сюда. А теперь, если все будет, как я задумала, я вернусь домой исцеленной.
      С этими словами она направилась по тропинке, ведущей к вершине каменистого утеса. Ветер усиливался, Касси совсем закоченела, стуча зубами, она обхватила плечи.
      Наконец она взобралась наверх и медленно приблизилась к краю обрыва.
      Она стояла, глядя вниз, на берег, на бушующее море, и с каждым мгновением страх все более сильный охватывал ее. Неужели и ее мать испытывала такой же безотчетный ужас, когда стояла здесь много лет тому назад? Или страх ее был конкретен, у него было имя и лицо?
      Какое-то воспоминание, темное и пугающее, шевельнулось в ее памяти и тут же исчезло. Она сдавила пальцами виски, пытаясь поймать, задержать его, но ее сознание, защищая себя, отказывалось слушаться ее.
      Сумерки сгущались, звуки ночи обступали Касси. Как будто чьи-то глаза, множество недобрых глаз, смотрели на нее из темноты, наблюдая… выжидая…
      Этого она уже вынести не могла. Вся дрожа, она попятилась от края пропасти, от страхов прошлого, от боли… и уперлась спиной в чью-то грудь.
      Она обернулась, слабея от внезапно охватившего ее радостного облегчения, — у нее было предчувствие, что муж будет тревожиться о ней и обязательно разыщет ее.
      — Брэден!.. — Она осеклась в испуге. — Сирил?
      Сирил Шеффилд смотрел на нее, его лицо было непроницаемо спокойно.
      — Что вы здесь делаете? — прошептала она. — Как вы узнали…
      — Я беспокоился за вас, — ответил он металлическим голосом, словно за него говорил кто-то другой. — И я последовал за вами. Я всегда следую за вами, когда вы выезжаете одна. — Он взял ее за плечи и притянул к себе. — Вы не должны находиться здесь одна, Кассандра. Это небезопасно.
      Касси кивнула, вся дрожа.
      — Вы правы, Сирил, и я очень тронута вашей заботой. Давайте вернемся домой. — Она осторожно попыталась отстраниться от него.
      Но он только крепче сжал ее в объятиях.
      — Вы сказали — заботой? — медленно произнес он. — Нет, то, что я чувствую к вам, нельзя назвать просто заботой, Кассандра.
      Касси вздрогнула и напряглась, стараясь высвободиться из его цепких рук.
      — Пожалуйста, отпустите меня, Сирил. Мне страшно.
      — Страх — это не то, что я жду от вас, Кассандра, — продолжал он, словно не слыша ее просьбы. Он взял в ладонь ее волосы, поднес их к лицу и шумно вдохнул их аромат. — Я еще не говорил вам, как хороши ваши волосы? Как чудесно играют они на солнце? Как восхитительны они, волнами раскинутые по траве… пусть даже рука другого мужчины сминает их в этот момент.
      Глаза Касси ошеломленно расширились.
      — Я не понимаю, о чем вы говорите. — Она выдернула прядь волос из его ладони. — И я хочу, чтобы вы немедленно отпустили меня.
      Она почувствовала, как напряженно окаменело его тело.
      — Вы хотите? — повторил он с угрозой. — Не-ет, Кассандра, я очень хорошо знаю, чего вы хотите. Я видел это сегодня у ручья. И к несчастью, Брэден уже дал вам это.
      Мысль о том, что Сирил подглядывал за ними, взбесила Касси.
      — Как вы посмели? — выпалила она, забывая о страхе.
      — Ты спрашиваешь, как я посмел? — зарычал он в ответ. — Посмел, потому что ты была предназначена мне, а не Брэдену, это я должен был наслаждаться твоим телом, мне ты должна была дарить свою страсть, мне, а не ему! — Впившись руками в ее плечи, он оторвал ее от земли, и Касси увидела его искаженное яростью лицо, его полные безумия глаза. — Я первым поставил на тебя целых семьдесят тысяч фунтов, и ты должна принадлежать мне! Мне, сука, только мне! — Охваченный яростью, он тряс ее в воздухе так, что ее зубы клацали.
      — Боже! — выдохнула Касси, чувствуя, что воспоминание яркой вспышкой прорезает ее сознание. — Ведь это вы приходили тогда к отцу… вы хотели купить меня…
      — Да, я, и ты по праву принадлежишь мне! — ревел он. — Но ты обошла меня, хитрая тварь! Я должен был догадаться раньше! Ведь ты пошла в свою мать, да? Не только красотой, но и коварством! — Его безумный смех раскатисто загремел в воздухе, смешиваясь с воем ветра. — Ах, как я просчитался с тобой! Но ведь и ты, ты тоже жестоко обманулась, Элина! Я мог дать тебе все — деньги, титул, любовь, однако ты предпочла остаться с этим жалким пропойцей…
      Он продолжал кричать, словно в бреду, но Касси уже едва слышала его. Чей-то голос, забытый, но очень знакомый, звучал у нее в голове, и она закрыла глаза, прислушиваясь к нему. Зачем тебе нужен этот жалкий пьяница? Зачем тебе жить с ним, Элина? Из-за дочери? Брось ее, выходи за меня замуж. Я готов положить к твоим ногам весь мир, ты же знаешь это. Нам будет так хорошо вдвоем, я люблю тебя, мне никто не нужен, кроме тебя. Ты слышишь, Элина?.. Черт возьми, да не отворачивайся же ты от меня!.. Нет, постой, ты не уйдешь… не уйдешь… я никому не отдам тебя…
      Касси слышала свой крик, и эхом отозвался ей голос из прошлого, врываясь в безотчетный детский испуг. Она открыла глаза, и ее взгляд уперся в темно-зеленый сюртук Сирила… тот самый, который был на нем вчера и который она обильно орошала слезами. Такой же зеленый, как трава в ее последнем кошмаре.
      Пронзительный вопль вырвался из ее груди.
      Сирил. Это он, он, убийца ее матери.
      Разрозненные фрагменты стремительно занимали положенные места, складываясь в отвратительную мозаику. Маленькая Касси, ей всего четыре года, смертельно напуганная ссорой родителей, бежит за матерью. Она выскакивает на плоскую вершину скалы и останавливается, увидев, что мать не одна. Рядом с ней стоит какой-то мужчина, и он явно рассержен, он кричит на нее. Касси испуганно прячется за кустом, она слушает их разговор. Мать плачет, пытается что-то возразить…
      Из последовавшего память сохранила лишь отдельные картины, словно позеленевшие даггеротипы: вот он трясет мать за плечи, а она пытается вырваться, вот он обнимает ее, а она дает ему пощечину. И наконец — его ярость, его безумные глаза, когда он хватает ее и бросает вниз… в пропасть…
      Касси слышит ее крик, жуткий крик, который стремительно затихает…
      Мужчина стоит на краю обрыва, он глядит вниз, и сатанинская усмешка играет на его лице. Затем он поворачивается, его взгляд устремлен прямо на Касси, которая сидит, съежившись, в кустах, но он не замечает ее и уходит.
      Она выскакивает из своего укрытия и стремглав несется домой… прочь от этого места…
      И с тех пор никак не может остановиться…
      Касси открыла глаза, медленно возвращаясь к действительности, объятая холодом и пустотой.
      И увидела хищный взгляд Сирила.
      — Это вы, — прошептала она, забыв об осторожности. — Вы… убили мою мать.
      — Твоя мать была шлюхой, — отрезал он. — И ты такая же. А твой отец был полное ничтожество. Он, глупец, даже не понял, что это я, я был ее любовником. Он пообещал отдать мне тебя, но не сдержал своего обещания и поплатился за это жизнью. Я ведь предупреждал его, но жадность и страсть к алкоголю затмили его рассудок. Мне хватило одного удара, чтобы расквитаться с ним.
      Касси невидящими глазами смотрела на него, смысл происходящего едва доходил ло нее.
      — И Элина, моя Элина, она тоже обманула меня, — продолжал Сирил холодным, монотонным голосом, — и потому она умерла. А теперь и ты…
      Касси поняла истинное значение его слов, только когда почувствовала, как он теснит ее к краю пропасти, и отчаянная жажда жизни проснулась в ней.
      — Нет! — вскрикнула она и, вырвав руку, заколотила кулаком в его грудь. — Я не позволю вам… нет…
      — Касси!
      Исступленный крик Брэдена прозвенел в ночи. Спрыгнув на ходу с лошади, Брэден бежал к ним. Сирил обернулся, продолжая сжимать плечи Касси.
      — Не подходи, Брэден. Еще шаг, и твоя жена полетит в пропасть.
      Брэден остановился, услышав безумную решимость в голосе Сирила.
      — Отпусти ее, Сирил. Тебе нужна моя смерть, а не ее. Это я отобрал у тебя Касси, это меня ты ненавидишь. Если тебе нужно убить кого-то, убей меня.
      Сирил расхохотался:
      — Ах, как ты благороден, Брэден! Но боюсь, твое благородство не поможет, ты опоздал с ним. Кассандра обманула меня, и она заплатит за это… заплатит жизнью.
      Он повернулся к Касси, и в ту же секунду Брэден прыгнул на него сзади и повалил на землю.
      — Брэден! — закричала Касси, она не смогла удержаться на ногах и упала. Упала на землю всего в паре футов от края утеса. С яростным ревом Сирил бросился к ней, ангел смерти и возмездия смотрел на нее из его глаз, но Брэден опередил его.
      — Не двигайся, Касси, — велел он, живой преградой бросаясь между ними, падая под ноги обезумевшего мужчины. Сирил в неистовстве схватил его за плечи, оторвал от Касси и потащил к краю обрыва. Касси сидела, парализованная страхом.
      — Жаль, что я тогда промахнулся! — задыхаясь, проговорил Сирил, всем телом прижимая Брэдена к земле. Ненависть придала ему небывалую силу, и Брэдену никак не удавалось вырваться из его рук. — Булыжник упал всего-то в дюйме от тебя! Но на этот раз тебе не уйти, Брэден, не-ет! — Одним резким движением он перекатил тело Брэдена и столкнул его в пропасть.
      Брэден, обдирая в кровь пальцы, цеплялся за острый край скалы, его ноги беспомощно болтались в воздухе, мелкие камни и песок сыпались в бездонную пропасть.
      Со зловещим хохотом Сирил склонился над ним, чтобы нанести последний удар.
      Брэден! Эта мысль, подобно вспышке молнии, пронзила сознание Касси и вывела ее из оцепенения.
      Вскочив, Касси схватила первый попавшийся булыжник и с силой обрушила его на голову Сирила.
      У нее перехватило дыхание, Сирил медленно поднял голову и повернулся к ней, глядя на нее стекленеющим взглядом, затем покачнулся и полетел в пропасть. Касси зажмурилась, не в силах вынести раздавшийся крик, крик человека, падающего навстречу своей смерти. Он ревел в ее голове, сливаясь с последним криком матери, взрываясь невыносимой агонией. Касси зажала руками уши и, медленно опустившись на землю, зарыдала от боли и тоски.
      Где-то, словно далеко-далеко, послышался стук копыт, потом чьи-то стремительные шаги. Она открыла глаза и как сквозь туман увидела Чарлза, склоняющегося над краем обрыва, а через мгновение и Брэден появился там.
      Но только когда крепкие руки Брэдена обняли ее и когда она услышала его голос, только тогда туман рассеялся и реальность вернулась к ней.
      — Он убил ее, Брэден. Он убил маму, — рыдала Касси, уткнувшись в грудь мужа.
      — Я знаю, милая, знаю. — Его сердце сжималось от ее горя. — Теперь все уже позади.
      Но Касси как будто не слышала его и продолжала, захлебываясь от рыданий:
      — Как он мог?.. Ведь с ним она была так счастлива… Как он мог оказаться таким чудовищем? — Она судорожно теребила рубашку на груди Брэдена. — Он хотел купить меня… и когда ты женился на мне, он следил за мной, ему чудилось, что я это Элина, а потом он возненавидел меня за то, что я не она. — Касси задрожала, охваченная воспоминанием. — Он хотел убить меня… и тебя тоже. Он убил мою мать, моего отца… — Она вдруг замолчала и посмотрела на край обрыва. — Брэден, ведь я убила его, — растерянно прошептала она. — Я убила его, и даже не жалею об этом.
      — Он был безумен, Касси. — Брэден взял в руки ее залитое слезами лицо, словно помогая ей вырваться из кошмаров прошлого. — И теперь его больше нет. Теперь он не сможет причинить тебе зла. — Брэден нежно целовал ее мокрые щеки. — С этим покончено, солнышко, все плохое осталось позади.
      Он повторял эти слова снова и снова, как клятву, чувствуя, что только так он может удержать ее, не дать ей вновь спрятаться за непроницаемым панцирем страха.
      И Касси слушала его голос, она смотрела в его лицо, любимое и родное, она чувствовала на своем плече сильную руку Чарлза.
      — Все позади, — повторила она, наконец позволив себе поверить этим словам.
      — Да, малыш, все позади. — Брэден заключил ее в объятия и молча возблагодарил Господа, только сейчас со всей отчетливостью понимая, что едва не лишился ее сегодня. — Боже, как я люблю тебя, — выдохнул он, исступленно целуя ее.
      — И я люблю тебя, — откликнулась Касси и перевела взгляд на Чарлза. Она медленно возвращалась к ним — к своему мужу и к недавно обретенному дяде, постепенно привыкая к мысли, что ее ужасное прошлое наконец кончилось. — Я люблю вас обоих.
      Брэден встал и помог ей подняться с холодного камня.
      — Пойдем домой, отважная моя жена, — сказал он ласково.
      — Да, муж мой, — тихо ответила она. — Пойдем домой.
      И, чувствуя надежную защиту его руки, обнимающей ее за талию, она, не оглядываясь, направилась вниз по тропе.
      Она оставляла место, где зародились и где закончились ее кошмары.
      Она уходила навстречу дивным и радостным снам.

Эпилог