Замок мечты [Замок грез]

      — Вы выглядите задумчивой.
      Касси вздрогнула от неожиданности, услышав голос Сирила Шеффилда, с невозмутимым видом прислонившегося к косяку. Она инстинктивно напряглась, вспомнив, что он говорил ей перед дверьми часовни. Дядя Брэдена не одобрял их брака.
      — Извините. Кажется, я испугал вас. — Он вежливо улыбнулся и подошел к ней.
      — Нет, что вы… я не испугалась, милорд. Я просто не слышала, как вы вошли в комнату…
      Сирил оценил ее по-девичьи изящное смущенное объяснение и сухо улыбнулся.
      — Вижу, вы стараетесь достойно справиться со своей новой ролью… — он запнулся. — Уж и не знаю, как вас теперь величать. Я так понимаю, мисс Грей больше не существует. Как вам понравится, если я буду вас звать «ваша светлость»? — Касси передернуло от сочившегося из каждого его слова сарказма. До вчерашнего дня дядя Брэдена не демонстрировал такой неприкрытой неприязни.
      — У меня есть имя, милорд. Кассандра. Вы можете не стесняясь называть меня так. — Касси гордо вздернула голову, показывая, что не склонна поступаться самолюбием.
      Сирил ответил легким поклоном:
      — Имя красивое. Так и договоримся, Кассандра. Но уж тогда и вы не называйте меня «милорд». Родители назвали меня Сирилом и, поскольку мы теперь родственники, вы тоже можете меня так называть.
      — Договорились… Сирил, — слегка запнувшись, ответила Касси.
      — Надеюсь, вы хорошо отдохнули? — Он смотрел на нее пронзительным и, как ей показалось, оценивающим взглядом.
      — Спасибо, хорошо, ми… Сирил.
      — Брэден уехал еще до рассвета. Касси отвела взгляд.
      — Правда? И что, в этом есть что-то необычное? Сирилу не понравился вызов, прозвучавший в ее словах.
      — Нет, но не в такой же день. Я думал, он посвятит этот день своей молодой жене.
      Касси почувствовала, как ее щеки заливаются жгучим румянцем. Неужели теперь все увидят ее унижение?
      — Видимо, он решил, что мне лучше остаться, — ответила она, не поднимая глаз.
      — Судя по всему, — быстро согласился с ней Сирил. — После такого… трудного дня.
      Касси кивнула в задумчивости, не уловив скрытого намека в его словах.
      — Да, день был действительно очень трудным для меня, — доверчиво согласилась она. Последний лучик утреннего солнца, убегая из столовой, приковал ее внимание, и искра надежды вновь затеплилась в сердце.
      Может, это и было причиной странного поведения Брэдена? Может быть, он просто-напросто не хотел ее тревожить, боялся утомить еще больше после тяжелого дня и именно поэтому постарался побыстрее уйти, уехать, оставить ее в покое?
      И, довольная столь очевидным объяснением, она радостно ответила:
      — Ясное дело, Брэден не захотел меня тревожить. Хотя я с удовольствием поехала бы с ним.
      Сирил насторожился:
      — Я просто уверен, Брэден подумал, что скачка не пойдет вам на пользу.
      Касси не поняла скрытого смысла сказанного. Ей хотелось, чтобы кто-то подтвердил ее догадку.
      — Вы считаете, он именно так подумал? — нетерпеливо повторила она. Но мысль ее остановилась на ускользающем намеке, и она растерянно нахмурилась: — Что значит — «не пойдет на пользу»?
      Сирил был потрясен невинностью этого вопроса и искренним удивлением, лучившимся из ее глаз. От изумления он потерял дар речи.
      Не догадываясь, какое впечатление производят ее слова, Касси увлеченно продолжала:
      — Нет, то, что было вчера, ничуть меня не утомило! Скорее, он счел, что я не умею или не люблю скакать верхом и помешаю ему насладиться конной прогулкой.
      Сирил не отрываясь вглядывался в девушку. Постепенно он начинал понимать смысл ее горячих речей, но могло ли это быть? Он мотнул головой. Жена Брэдена никак не реагировала на его намеки. Это могло обозначать только одно…
      Он не успел до конца оформить свои мысли.
      — Вы думаете, причина не в этом? — Вопрос Касси помог ему отвлечься от размышлений… невозможных по сути своей.
      — Что, простите? — Он был ошеломлен.
      — Вы покачали головой, — заметила Касси. — Вы, видимо, считаете, что Брэдена не должна была остановить моя неопытность?
      — Ваша… неопытность?
      Касси посмотрела на него с досадой.
      — Ну да, моя неопытность. В конце концов, он знает, что я плохо держусь в седле и не смогу уехать далеко.
      — Ах да… верхом. — Сирил быстро собрался с мыслями, сердясь на себя, что чуть не сморозил глупость. — Ни в коем случае, дорогая. Я думаю, что ваша неопытность не могла помешать Брэдену. На самом деле, я полагаю, он будет рад увидеть вас свежей и отдохнувшей. Мне так кажется.
      Касси была озадачена неожиданно ласковым тоном Сирила.
      — Ну, что вы… спасибо. — Она неуверенно улыбнулась ему.
      — Всегда пожалуйста. Не стоит меня благодарить, я говорю то, что вижу. Вы действительно выглядите свежей и отдохнувшей. — Он замолчал, разглядывая ее. Ему хотелось убедиться в своей догадке. — Никак не верится, что вы замужем. В вас столько невинности, столько чистоты.
      Он выждал. Но кожа ее цвета слоновой кости не вспыхнула румянцем на щеках, а глаза цвета утреннего моря не дрогнули в знак понимания. Нет, она звонко рассмеялась в ответ, в уголках губ появились ямочки.
      — Милорд, ни церковный обряд, ни громкий титул не могут сильно повредить человеку. Я такая же, как прежде.
      — Верно. Глядя на вас, с этим трудно не согласиться. — Сирил с большим трудом сдержал вздох облегчения. Теперь он был уверен на сто процентов. Ничегошеньки не произошло этой ночью. Еще оставался шанс поправить дело, расторгнуть этот брак, который не следовало заключать.
      С этой мыслью Сирил расплылся в улыбке примирения и протянул Касси руку:
      — Прошу вас, Кассандра. Я должен извиниться перед вами, я что-то не в духе сегодня. Наверное, это потому, что я не совершил своей утренней прогулки. Позвольте мне искупить свою вину, а заодно и вернуть нам хорошее расположение духа. Мы можем побродить по саду, и я покажу вам захватывающие виды Шербурга. В конце концов, это ваши владения. Уверяю вас, вы не будете разочарованы.
      Касси приняла извинения Сирила и протянутую руку с естественной грацией и бесхитростным обаянием.
      — Буду очень рада прогуляться и осмотреть Шербург. Спасибо, Сирил. — На этот раз она без запинки выговорила его имя.
      Сирил одарил Касси лучезарной улыбкой, и они вышли в залитый солнцем сад.
      Сердце девушки радостно билось, окрыленное новой надеждой. Отношения с Сирилом налаживаются, и это добрый знак. Может, и все пойдет на лад?
      На дворе был полдень, солнце маячило в зените, отбрасывая короткие тени, но дом Греев был погружен во тьму. Солнечные лучи не могли проникнуть сквозь плотные занавеси на окнах, и Роберт Грей шарахался по холлу, пытаясь найти вход в библиотеку. Трещала голова, он то щурился, то таращил глаза в темноте, не ощущая затхлого запаха давно не проветриваемого помещения.
      — Джеймс! — промычал он. — Джеймс Гилдинг! Где ты шляешься, черт возьми!
      Типшна была ему ответом.
      Вздыхая и ворча на нерадивость слуги, Роберт пробирался в библиотеку, в общество приятных, умных людей… и бутылочки бренди, что должна была там остаться. Его душа белым ангелом вплыла в благословенную гавань, и дверь плотно захлопнулась за ним, ограждая от всех превратностей жизни. Не было рядом Джеймса, не было рядом друзей — и хорошо. Они ли помощь ему и спасение? Вот оно — искрится в граненом графине.
      Он наливал бренди трясущимися руками, расплескивая темно-янтарные капли по столу, по ковру и не замечал потерь. Тремя жадными глотками проглотив огненную влагу, он тут же налил снова. Но эту часть пути к душевному спокойствию он решил проделать, сидя за столом: комната внезапно закружилась. Он уселся в массивное кресло и осторожно установил бокал на стол перед собой.
      — Жалкое создание, видели бы вы себя со стороны! Роберт подпрыгнул от резкого, сердитого голоса, донесшегося сзади.
      — Кто здесь? — вскричал он, тараща глаза в сумрак.
      — А кого вы ждете? — язвительно ответил незнакомец.
      С Роберта слетело пьяное самодовольство, он запаниковал.
      — Что вам угодно? — Он дернулся, чтобы подняться на ноги, но не справился с непослушным телом и рухнул обратно в кресло.
      Рослый мужчина решительным шагом подошел вплотную к Роберту.
      — Вы прекрасно знаете, что мне угодно, Грей.
      Мутные глаза Роберта расширились в испуге, он признал грозного джентльмена, возвышающегося перед ним.
      — Вы опоздали. Она уже вышла замуж за другого. Глаза гостя вспыхнули недобрым огнем.
      — Вы думаете, я об этом не знаю, Грей? — Его кулаки решительно сжались. — Сукин сын, мы же с тобой обо всем договорились!..
      — Джеймс! — Роберт закричал, как резанный, вскакивая на ноги и цепляясь за край стола.
      — Я отослал его. Мы с тобой одни в доме, — насмешливо прервал его незнакомец.
      — Вы не имеете…
      — Права? — Мужчина перегнулся через стол и потряс Роберта за грудки. — А какое ты, Грей, имел право нарушить наш джентльменский договор и отдать дочь за другого? На что ты купился? Он предложил тебе больше, чем я?
      — Он заплатил мне сто тысяч фунтов! — Роберта охватила пьяная бравада, он больше не боялся незваного гостя, и резал правду ему в лицо. — И это только начало! Я получил хорошее вознаграждение, и не на раз, а на всю жизнь!
      Сердитый гость скептически нахмурился:
      — Что ты несешь?
      — А то, что у Брэдена денег куры не клюют, а у вас? Теперь эти деньги не только его, но и моей милой доченьки. Я не буду откладывать и прямо сегодня же потребую свою долю.
      Мужчина выругался, но отпустил рубашку Роберта.
      — Ты действительно думаешь, что Брэден Шеффилд позволит тебе это?
      Роберт почувствовал его замешательство и самодовольно улыбнулся:
      — Он даже не узнает об этом. Я буду иметь дело только с Кассандрой, а не с ее супругом. У меня не вышло повидать ее вчера, но сегодня непременно получится. — Он пошатнулся, но удержался, схватившись за край стола. Решительно выдернув ящик, он выхватил оттуда пачку банкнотов и протянул их мужчине. — Так что вы можете забрать свои деньги и убраться, мой богатый друг. — Он торжествовал. — Что б вы ни говорили, это ничего не изменит.
      Мужчина стиснул зубы, понимая, что, может быть, ему представился единственный случай уйти без потерь. Наконец он заговорил, и тон его был ледяным:
      — На этом дело не кончится, Грей. Вы еще расплатитесь со мной за предательство. Не здесь и не сейчас. Я рассчитаюсь с вами. Поверьте мне на слово.
      И словно ставя точку под своей угрозой, он взял со стола бокал и швырнул его в стену. Осколки разлетелись в разные стороны, мореное дерево загудело, звон отразился от темного потолка. Хлопнула дверь, шаги гневного гостя удалились и стихли.
      Роберт обессиленно упал в кресло, и взгляд его наткнулся на мокрый след на стене. Капли темной жидкости еще медленно сползали к полу, оставляя густые коричнево-красные следы.
      Грей задрожал — расплывающееся пятно напоминало кровь.
      Касси, прислонившись к высокому дубу, с задумчивой улыбкой смотрела, как Перси радостно скачет вокруг своего папаши, обгоняет и тычется носом в его морду. С тех пор, как они поселились в Шербурге и Перси воссоединился с Хантером, Касси вынуждена была признать, что отныне она не единственный свет в его окошке. Он был так же ласков с ней, как и прежде, но теперь его обожание распространялось и на этого косматого, поджарого гончего пса, который произвел его на свет.
      Так уж должно было случиться.
      Она всматривалась в окрестности, бесконечные земли, упавшие к ее ногам. Шербург, огромные владения, — две недели назад она только мечтала о замке, который теперь стал ей домом.
      Все это время, пока не расцвел день, Сирил проявлял о ней заботу и старался быть внимательным, словно сглаживая вину за то, что прежде сторонился ее. Они обошли шербургский сад с изящно обрезанными кустами и аккуратно, травинка к травинке, подстриженными газонами. Он показал ей огромную конюшню, где содержались все породистые лошади Брэдена; Касси была внимательна и старалась запомнить каждую мелочь и обстоятельства, связанные с ними.
      Она приняла дружбу Сирила пылко, как ребенок. Ей казалось, что их сближение поможет ей лучше узнать то, чем живет Брэден… и свою новую жизнь.
      Касси вздохнула. Ее новая жизнь, ее новый дом, ее новый титул. Все было при ней.
      Все, кроме ее мужа.
      Брэдена не было весь день. Уже давно Касси перестала думать, как неловко и унизительно это может выглядеть, и спросила у Перкинса, куда мог запропаститься герцог. Перкинс отвечал, что его светлость отправился по делам к Уильяму Девону герцогу Ламборгскому.
      Касси понятия не имела, кто такой герцог Ламборгский, но по почтительному тону Перкинса поняла, что это человек значительный.
      Уж опустились сумерки, погасив и солнце в небе, и надежды в сердце. Судя по всему, Брэден не торопится возвращаться домой, избегая встреч с ней. Мысль об этом принесла страдание. Она обернулась в сторону замка, надеясь, что вид его стен укрепит ее и облегчит боль.
      — Так вот ты где, дочка. Я так и думал, что найду тебя здесь.
      Касси удивленно обернулась и инстинктивно отпрянула от оборванца, так неожиданно очутившегося рядом.
      — Отец? Что вы здесь делаете? Он резко рассмеялся.
      — Как это — что делаю? Неужто мне нужен повод, чтобы навестить собственную дочь?
      Касси промолчала, она оценивающе всматривалась в его лицо, пытаясь определить, сколько он выпил сегодня. Но отец выглядел на удивление трезвым.
      Роберт сделал еще шаг, и Касси опасливо огляделась. К несчастью, окрестности были пустынны, ждать помощи было не от кого. Она бросила быстрый взгляд назад, оценивая расстояние до дверей Шербурга. Замок был в нескольких сотнях футов, не стоило и думать, чтобы успеть добежать.
      Роберт понял ее желание и поспешно сменил тактику.
      — Пожалуйста, подожди, Кассандра. Я хочу только извиниться перед тобой, искупить свою вину.
      Касси задумалась. Уже второй человек сегодня собирается искупать перед ней вину. Но она не дурочка, чтобы поверить отцу. Слишком хорошо она знает его.
      — Мне не нужны ваши извинения, отец. Пожалуйста, уходите. — Она нерешительно отступила назад.
      — Кассандра, я тебе все-таки отец, — сдерживая гнев, сказал Роберт.
      — Теперь у меня есть муж, — Касси отступила еще на шаг, — и мне ничего не нужно от вас.
      — А ты не подумала, что, может быть, мне кое-что нужно от тебя?
      Касси замерла.
      — Что же вам от меня нужно?
      Роберт изобразил на лице крайнюю степень изможденности.
      — Послушай, дорогая. Ты вышла замуж за богача. Я так старался для твоего счастья.
      Касси пропустила мимо ушей наглую ложь отца.
      — Я думаю, вы получили достаточно за ваши хлопоты. Из ее слов Роберт заключил, что дочь не знает, о какой огромной сумме идет речь. И это к лучшему, подумал он.
      — Герцог взялся успокоить кое-кого из моих кредиторов, — сказал он уклончиво. — Но на беду, остальные не дают мне покоя. Я в отчаянии…
      — Вы просите у меня еще какие-то деньги? — возмутилась Касси.
      — Сумма чисто символическая.
      — Вы принимаете меня за круглую дуру, отец. — Касси была готова расплакаться. — Брэден заплатил вам больше семидесяти тысяч фунтов, больше того, что предлагал вам за меня другой претендент, иначе бы вы ни за что не отказались от первого договора. — Она смахнула рукой навернувшиеся слезы, — она не хотела плакать. — А теперь, будьте добры, покиньте Шербург сейчас же, пока не вернулся мой муж и не прогнал вас.
      Такого Роберт не вынес.
      — Ах ты, неблагодарная…
      Он попытался схватить ее, но не успел. Касси ожидала нападения, она сорвалась с места и, подстегиваемая страхом, понеслась к дому. Ни разу не оглянувшись, с бешено колотящимся сердцем, она распахнула и быстро захлопнула за собой j дверь.
      Она прислонилась спиной к стене и долго еще стояла, выравнивая дыхание, глядя невидящими глазами в пустынный мраморный холл. Она приводила в порядок свои мысли, она глубоко вздыхала и повторяла вслух слова, которые приносили ей спокойствие всегда, сколько она помнила себя.
      Все хорошо, Касси. Все хорошо.

Глава 9

      — Ты абсолютно невозмутим, Брэден. — Чарлз закрыл тяжелую дверь и внимательно посмотрел на друга. — Скоро полночь, дом отходит ко сну. Невозможно придумать сколько — нибудь правдоподобного объяснения и извинения твоему отсутствию. Или ты скажешь, что сейчас самое время для возвращения домой?
      Брэден нахмурился, ему хотелось, чтобы на этот раз друг не проявлял излишней проницательности.
      — Я не успел обговорить все детали договора с Уильямом Девоном. Сегодняшняя встреча была назначена задолго до моей свадьбы. У меня не было возможности отменить этот визит.
      Чарлз недоверчиво поднял брови.
      — В самом деле? А была ли острая необходимость самому присматривать за лошадьми на конюшне?
      — Ураган начал прихрамывать после утренней прогулки. Я хотел убедиться, что с ним все в порядке.
      — Так ли это? Я ничего такого за ним не заметил. — Чарлз оставался бесстрастным, но глаза его блеснули. — Да и Добсон ничего не сказал мне, хоть и готовил Урагана для меня.
      Брэден не отступал.
      — Видимо, это было не очень серьезно. И все-таки я хотел сам убедиться, что он в порядке. Ты же знаешь, Ураган не любит Добсона. — Недоверчивый взгляд Чарлза вывел его из себя. Резко повернувшись, Брэден направился в сторону дома.
      Но Чарлз не отставал.
      — Брэден, так жить нельзя, — доверительно произнес он. На лице его не было и следа насмешки. — Это противоречит здравому смыслу и разрушает здоровье.
      — Да, что касается меня — возможно. — Брэден уже не мог притворяться, что не понимает, о чем идет речь. — Но что ты скажешь о Касси? — Он отчаянно потряс головой. — Нет, Чарлз, ни в коем случае. Мне ничего не остается, кроме как идти по избранному пути.
      — И в результате сойти с ума.
      Брэден резко остановился и повернулся к другу.
      — А что ты мне посоветуешь? Напугать ее? Обидеть?
      — Нет, разумеется нет.
      — Тогда что? Утешиться с другой? Я никогда не смогу так оскорбить Касси. Ведь она ничего не знает о мужских… потребностях. Она ужасно обидится, если узнает, что я завел любовницу. Понимаешь ли ты? Я попал в идиотское положение, из которого нет выхода. Она сейчас в полной безопасности, ей не угрожают зверства отца, она ограждена от кошмара ее прежней жизни. Но ирония в том, что, вытащив ее из ада, я сам угодил в преисподнюю. — Резким движением он взлохматил шевелюру. — Но если для счастья Касси мне придется сдержать свою страсть, пожалуй, я готов выносить и это! — Брэден выпалил свою тираду в крайней запальчивости и порывисто, широкой сердитой поступью направился к дому, в свою спальню… в свою одинокую постель.
      — Но как долго?
      Спокойно заданный вопрос вновь заставил его остановиться. Чарлз произнес вслух именно то, о чем сам он размышлял круглые сутки, не в силах отвлечься. Как долго он выдержит эту пытку — желать Касси, иметь ее в женах и не позволять телу испытать законный восторг? Вчерашний вечер был кошмаром, он не мог не думать о том, что юридически она принадлежит ему, что он вправе войти к ней, потребовать своего, и мучительное томление в чреслах стихнет.
      И навалится другая, куда более нестерпимая тяжесть.
      Если он позволит себе обидеть ее, он никогда не простит этого себе. Никогда. Брэден прерывисто вздохнул, и прямо посмотрел на Чарлза, наблюдавшего за его одинокими страданиями.
      — Мне нечего ответить тебе, Чарлз, — просто произнес он. — Я стараюсь не думать об этом. Так и буду жить, день за днем.
      Чарлз сочувственно кивнул.
      — Время рассудит, насколько это хорошо… для тебя и твоей жены.
      — Дай-то Бог. — Брэден посмотрел на спящий замок, взгляд его невольно скользнул к окнам спальни Касси. За окнами было темно. Касси спала.
      С горьким разочарованием Брэден вступил на парадное крыльцо и повернулся к Чарлзу с унылой улыбкой на лице.
      — Спасибо тебе за участие… и за компанию. Уже поздно. Иди спать.
      Чарлз внимательно смотрел на него.
      — Все еще можно поправить, — заявил он наконец. И не желая пояснять свое утверждение, прошел мимо понурого друга в дом. — Спокойной ночи.
      — Спокойной ночи, Чарлз.
      Как на эшафот, поднялся Брэден в свою спальню.
      Он отпустил Хардинга, своего камердинера, и разделся, сердито разбрасывая одежду по полу. Тело его вздохнуло, освободившись от тканей, он скользнул под одеяло и лег на спину, подложив руки под голову. Его мысли были только об одном, взгляд невольно остановился на двери, соединявшей его спальню со спальней Касси. Он представил ее, лежащую в постели. Лишь дымчатый эфир тончайшей ткани скрывает шелк ее нежной кожи от его глаз… его ладоней… его губ.
      Брэден застонал, неутолимая жажда пронзила каждую клеточку его страдающего тела.
      А впереди была долгая бессонная ночь.
      Кошмар повторялся.
      Касси тихо плачет во сне, ищет место, где она может затаиться и переждать. Но спрятаться негде.
      Непроглядный мрак наваливается на нее, не позволяя вздохнуть. От ужаса у нее зуб на зуб не попадает, стынут ладони и трясутся коленки.
      Бежать прочь. Ей нужно бежать.
      Но он неотступно следует за ней.
      Как она ни старается, он постоянно дышит ей в затылок. Она несется все стремительнее, она кричит, она зовет на помощь.
      Но крик не выходит из ее горла. Она слышит только гулкое эхо своего прерывистого дыхания и топот собственных ног. И чувствует, что он вот-вот настигнет ее.
      И в тот же миг он оказывается перед ней, и бежать уже некуда. Она слышит отчаянный крик, но это не ее голос, будто кто-то другой исходит в смертельном испуге. Он надвигается на нее, мрачный и неумолимый. Он убьет ее.
      Она проваливается… падает… летит… с головокружительной скоростью летит она сквозь мрак навстречу своей гибели.
      О Боже! Я не хочу умирать. Только не сейчас. Пожалуйста. Помогите. Кто-нибудь… помогите мне…
      Брэден соскочил с кровати и добежал до двери в комнату Касси, прежде чем ее крик затих. Он ворвался к ней и через миг был у ее изголовья. Она сидела, прижав локти к груди, с широко раскрытыми от ужаса глазами.
      — Касси! — Он схватил ее за плечи и повернул к себе. — Что с тобой? Тебе плохо?
      Она не отвечала ему, ее отсутствующий, бессмысленный взгляд остановился в пространстве, тихие рыдания клокотали в ее груди. От его прикосновения она вздрогнула и принялась вырываться, отчаянно вскрикивая и бормоча:
      — О нет, прошу тебя… нет! — Слезы ручьями бежали по ее щекам.
      — Касси! Это я — Брэден. — Он осекся, неожиданно поняв, что жена не может его услышать — она крепко спит. — Касси… Касси! — Он ласково тормошил ее. Но она все громче рыдала и все отчаяннее отбивалась, стараясь вырваться из его рук.
      Она никак не приходила в себя, и это испугало Брэдена. Он крепко схватил ее за плечи и отчаянно встряхнул.
      — Касси… проснись, любимая, проснись! Все в порядке, я здесь. Все хорошо!
      Выражение смертельного ужаса на ее лице разгладилось, она узнала его.
      — Брэден? — прошептала она слабым голосом с мокрым от слез лицом.
      — Да, милая, это я. — Брэден вздохнул с облегчением и нежно притянул ее голову к своему плечу. — Ш-ш-ш, не надо бояться. Это только дурной сон. — Он ласково погладил ее распущенные волосы, струящиеся по ее плечам подобно поблескивающему в ночи водопаду. И нахмурился, почувствовав мучительное биение ее сердца и капли холодного пота на ее вздрагивающей коже. — Касси?
      Он попробовал было встать, но она крепко вцепилась в его РУКУ —
      — Брэден, пожалуйста, не уходи, — попросила она, — не оставляй меня одну. Умоляю тебя.
      Брэден почувствовал, как нежность затопила его сердце.
      — Я не оставлю тебя. Я никуда не уйду, милая моя. Разве я смогу? — Он покровительственно поцеловал ее в макушку, уверенно прижимая ее голову к своей обнаженной, поросшей жесткими волосами груди, и шептал ей всякие тихие слова.
      Она благодарно прильнула к нему, с облегчением чувствуя, как холодный липкий ужас, всегда сопровождавший ее кошмары, уходит из ее души. Она хотела навек остаться в приветливой спокойной гавани, вечно испытывать ощущение надежности этого сильного тела и забыть о том, что было до этого. Ведь если он перестанет обнимать ее, она умрет, безусловно, умрет.
      И Брэден понял ее чувства, он был тверд и недвижим, он ни о чем не спрашивал. Закрыв глаза, он прислушался, как стихает бешеная дробь ее сердца, как затихает дрожь, сотрясавшая ее хрупкое тельце. Он поглаживал ее по спине, по влажному от холодного пота шелку сорочки, он нашептывал ей, что всегда будет рядом с ней и все-все будет хорошо.
      Время остановилось для них.
      Наконец Касси глубоко вздохнула и выпрямилась. Как бы ей этого ни хотелось, ее грустное сердце не может поселиться в этой груди.
      — Благодарю, — произнесла она, заглядывая в его все еще обеспокоенное лицо. — Я уже пришла в себя.
      Он провел указательным пальцем по ее вздернутому подбородку и спросил:
      — Ты уверена? Она кивнула.
      — Да. — Она приготовилась к неизбежным расспросам. Брэден задумчиво разглядывал ее.
      — С тобой это не впервые, не так ли?
      Касси была поражена. Она ожидала от него вопросов, но не такой проницательности. Хотя она могла бы это предвидеть. В конце концов это ведь Брэден.
      — Да. — Она не могла солгать ему.
      — Ты расскажешь мне об этом?
      — Да. Но только, пожалуйста, не теперь. — Она расстроенно теребила пальцами простыню. — Я думала, что с этим, слава Богу, покончено. С тех пор как я здесь, меня не мучили кошмары. — Она закрыла глаза, ее мокрые, длинные ресницы вздрагивали.
      Брэден глубоко переживал ее боль. События этого вечера не были для него неожиданностью, они лишь подтверждали его опасения, что раны Касси, с которыми она пришла в Шербург, гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд.
      Он взял ее лицо в руки и нежно поцеловал в лоб.
      — Мы поговорим об этом потом, если захочешь, — прошептал он.
      — Благодарю, — шепнула она ему в ответ. Она наконец открыла глаза, и ее взгляд замер на его широком, загорелом плече, орошенном ее слезами. Плечо было голое. Она чувствовала это, она была уверена, несмотря на то, что не могла в темноте наверняка разглядеть его. Удивительно, но его нагота не испугала ее, лишь незнакомое ей ощущение пощипывания и покалывания пробежало по телу. Медленно, проверяя свою догадку, она провела кончиками пальцев по его мощной мускулистой руке и по плечу.
      — Как жаль, что ты намок.
      Напряжение этой ночи усиливало его чувства: холодные кончики ее пальцев скользнули по запретному маршруту — и тысячи мурашек разбежались по руке и шее Брэдена, пробуждая его тело к жизни и восторгу.
      Он напрягся, убеждая себя, что она слишком невинна, чтобы понять, какой отклик находит в нем ее случайная ласка.
      — Никогда еще мое плечо не использовали так удачно, — ответил он с подначкой, но хриплым от наплыва чувств голосом.
      — Оно было прекрасно.
      Неужели она действительно не догадывается, что делает с ним? Она пробежалась пальцами по его шее, слегка запуталась в волосах, забираясь в них снизу ласковыми движениями. Он непроизвольно повел головой назад, желая усилить это ощущение.
      Касси чувствовала, как что-то возникает между ними при каждом прикосновении. Это что-то заставляло ее терять голову, какое-то томление зарождалось в животе и быстро охватывало все тело, самую его глубину. Это было чудно… и ей хотелось испытать это снова и снова.
      Отодвинувшись от Брэдена, она взглянула в его лицо такими выразительными и жаждущими глазами, что он затрепетал. В них были и благоговение, и понимание, и первый цвет пробуждающейся чувственности.
      — Тебе лучше? — Он сдержал свое растущее желание и поправил у нее на лбу влажную прядь волос. Его ладонь скользнула ниже, вдоль щеки и подбородка.
      — Да. — Она придвинулась к нему, ее ласки стали требовательнее и тревожнее.
      — Касси… — Предостережения далеким эхом затихли в его сознании, он уже не мог слышать их. Он наклонил голову, приблизил свои губы к ее лицу и замер, вкушая ее теплое, сладкое дыхание. Последний раз он попытался справиться с собой… и не смог.
      Застонав, он притянул ее к себе, прижал к груди и прильнул к ее устам в горячем поцелуе.
      Он уже не раз целовал ее в своих безудержных фантазиях, но никакая мечта не могла передать сладости этого мгновения.
      Ее губы были мягкими, теплыми и податливыми, он чувствовал, как она обнимает его и отвечает ему со страстью, пробуждающей в нем огонь. Он впивал в себя восторг момента жадно, отчаянно вжимаясь своими губами в ее губы и своим телом в ее. Как рыба раздвигает водоросли и уходит в омут, как сумерки переходят в ночь, так Касси раздвинула губы и искала его язык.
      И были в первом слиянии их тел и нежность, и позыв, и трепет, и желание, и взрыв чувств, едва не оглушивший их. Брэден не мог насытиться ею, он пил ее нектар и вновь стремился погрузиться в ее свежесть, он тонул в ее нежности снова и снова, лаская ее язык, заманивая его к себе в рот, чтобы там затеять с ним волнующую игру. Его руки не могли найти себе покоя, блуждая от поясницы до плеч и обратно, сбегая вдоль нежной глади ее рук к изгибу шеи и холмику первого позвонка.
      Касси качалась на волнах удовольствия, приветливо манящих ее погрузиться в свою темную глубину. Она не знала, куда они зовут ее, но она отчаянно хотела быть там вместе с Брэденом. Ей хотелось поделиться этим новым и затейливым ощущением с мужем, но она не знала, какими словами рассказать ему об этом. Она могла только крепко обнимать его, льнуть к нему и дарить ему один за другим пламенные поцелуи.
      Руки Брэдена утонули в реке ее черных волос, он чувствовал, как последние остатки самообладания покидают его. Он был уже на ногах, он поднял ее и притянул к себе, он ощущал, как плавится и становится все более податливым ее тело, как благодарно прижимается и обволакивает оно его воспаленное и пульсирующее тело.