Но ему уже недоставало этого.
Не отдавая себе отчета, ласкающим движением он провел по ее груди, замер, коснулся кончиками пальцев дерзко торчащего соска и накрыл ее грудь ладонью. Восхищение охватило его, он тешился ее нежным теплом, ее упругостью и мягкостью.
Касси не смогла сдержать радостного возгласа, она звала его.
Но миг — и она снова одна в своей постели.
— Брэден? — Ее голос был робок, глаза искали неожиданно потерянного мужа.
А Брэден тем временем стоял у спинки ее кровати и старался привести в порядок свои чувства и мысли. Он пристально смотрел на жену, и раскаяние охватывало его. Боже мой, она так сконфужена, так невинна, так прекрасна и доверчива… а он чуть не заставил ее страдать!
О чем он думал? Ведь он пришел, чтобы утешить и успокоить ее. А вместо этого повел себя непорядочно, едва не поддавшись пагубной страсти.
— Касси… Прости меня. Я ни в коем случае не хотел того, что сейчас произошло.
— О! — откликнулась она едва слышно.
Он потянул к себе ее одеяло и попытался замотаться в него, стараясь прикрыть свою наготу и явные признаки возбуждения. Он притронулся к ее подбородку.
— Посмотри мне в глаза. Она послушно подняла голову.
— Я никогда не хотел обидеть тебя. Никогда. То, что случилось сейчас…
— Это был только поцелуй, Брэден. Не стоит извиняться за это.
Он был поражен тоном, с которым она произнесла это. Он, конечно, подозревал, что она рассердилась на него. И он, безусловно, был виноват. Но черт возьми, он всего-навсего человек…
— Касси, — начал он снова, — я хочу, чтобы ты меня поняла…
— Я прекрасно понимаю. — Ей с трудом удавалось сохранять спокойный тон, но губы ее дрожали.
Она выглядела маленькой обиженной девочкой, и Брэден улыбнулся, глядя на нее.
— Я удивлен, если так, — мягко сказал он. Склонившись, он поцеловал кончик ее носа. — А сейчас тебе надо немного отдохнуть.
Он увидел, как страх мелькнул в ее глазах.
— Не оставляй меня одну, пожалуйста, — прошептала она.
Он понимал, чего стоила ей эта просьба. После всего, что только что произошло между ними. Брэден посмотрел на свое обнаженное тело и понял, что он не сможет провести ночь рядом с этой женщиной.
— А что, если я оставлю дверь открытой? — предложил он. Касси кивнула с заметным облегчением.
— Благодарю. Это было бы большим удобством.
— Вот и хорошо. — Брэден поправил ее подушки. — А теперь пора спать. Я буду рядом, за дверью. Если тебе что-то понадобится, просто позови меня.
Касси слабо улыбнулась ему и закрыла глаза.
— Так я и сделаю, — пообещала она.
Еще несколько мгновений он разглядывал ее, окончательно запутавшись. Затем сорвался с места и стремительно покинул комнату.
Касси лежала и смотрела в потолок. Какой там сон! По ее телу пробегали горячие и на удивление беспокойные мурашки. Кошмары были забыты. И страхи были забыты. Теперь она могла думать только о Брэдене и о том, как она таяла в его объятьях.
И удивляться, почему он не захотел.
Глава 10
Чарлз рассеянно поглаживал жеребенка по коричневому боку, нахваливая его за хорошую выездку.
Добсон не удивился раннему появлению Чарлза в конюшнях; ежеутреннее посещение своих подопечных было годами выработанной привычкой жокея. И все же молодого конюха озадачило заявление Чарлза, что сегодня утром он сам позанимается с Княжичем. Добсон почувствовал мрачную решимость пожилого человека и благоразумно воздержался от недоуменного вопроса, кивнул в знак согласия и перешел к следующему стойлу, оставляя Чарлза с его заботами… и его мыслями.
Княжич был многообещающим жеребенком. Его родители были породистыми лошадьми лучших кровей, чрезвычайно грациозными, быстрыми и выносливыми. Княжич, судя по всему, не должен был посрамить своих родителей: редкая красота и непревзойденные качества уже были заметны в нем.
Чарлз нахмурился. У людей не все так просто и однозначно. Взять хотя бы молодую жену Брэдена — на какой непролазной дряни и грязи ей довелось взращивать свои редкие качества благородства и чистоты. Впрочем, не все так уж мрачно было в ее жизни.
Пред умственным взором Чарлза предстала красивая, жизнерадостная молодая женщина с волосами цвета антрацита и глазами, как у Касси, искрящимися блеском самоцветов. Женщина, у которой было все для счастья… пока она по жестокой воле судьбы не оставила этот свет, а вместе с ним мужа-подлеца и невинное, чистое дитя, страдающее от одиночества и заброшенности.
Чарлз огорченно шлепнул ладонью по боку жеребенка. Княжич возмущенно заржал, удивленный непривычным обращением.
— Прости, малыш, — тихо извинился Чарлз. — Я задумался о своем.
— Можно вас отвлечь?
Музыка робкого вопроса сопровождалась неуверенным взглядом Касси. В своем небесно-голубом муслиновом платье, колышущемся на легком ветру, она напоминала фею из детской сказки. Чарлз улыбнулся, удивляясь ее способности возникать из ниоткуда, стоило только подумать о ней.
— Вы меня не отвлечете, ваша светлость. — Он едва заметно запнулся, произнося гордый титул.
Касси улыбнулась в ответ и прошла к нему напрямик через высокую траву.
— Я прогуливалась тут рядом и услышала голоса. И я подумала, кто бы это мог быть?.. — Она задумалась и решила поправиться. — Хотя нет, по правде говоря, я искала вас, мистер Грейвз. Я зашла на конюшню, и Добсон сказал мне, что вы занимаетесь с Княжичем. — Она едва заметно зарделась. — Я надеюсь, вы не против. Мне вовсе не хотелось мешать вам.
Чарлз решительно покачал головой.
— Вы нисколько мне не помешали. А если я и удивлен, то только потому, что вы уже проснулись. По-моему, час для вас слишком ранний, не так ли?
— А, значит, Брэден еще спит? — смекнула она.
Он ответил ей со всей добротой и откровенностью, на которые был способен.
— Брэден оставил Шербург еще до рассвета.
— Видимо, очередная деловая встреча, — вызывающе заявила Касси, вздернув головку.
Он поморщился от нескрываемого сарказма в ее голосе.
— Ваша светлость… — начал он, еще не зная, как он будет объясняться.
— Пожалуйста, не называйте меня так торжественно, мистер Грейвз. — Касси исподлобья взглянула на него, и Чарлз заметил темные круги у нее под глазами. — Еще и недели не прошло, как я была мисс Грей, и вдруг я становлюсь вашей светлостью. — Она слегка покусывала нижнюю губу, чтобы скрыть волнение. — Это какая-то бессмыслица, я могу понять это только как иронию: я ведь никак не изменилась. — Она отвернулась от Чарлза, чтобы он не видел ее лица, и добавила: — Наверное, вам кажется, что я очень неблагодарная. Мне не хотелось бы этого. Здесь все так добры ко мне. Я и мечтать не могла о такой жизни, как эта. Это как дивный сон. Просто… — она смолкла.
Чарлз потянулся к ней, желая утешить… и не смог. Он глубоко вздохнул. Он понимал ее гораздо лучше, чем она думала.
— Я могу вам помочь? — спросил он. Касси слабо улыбнулась ему.
— Вы — мой друг, — твердо объявила она. — Я это сразу почувствовала.
— Да… Я ваш друг.
Она весело улыбнулась, на ее щеках появились ямочки.
— Хорошо. Ловлю вас на слове. Друзья не говорят друг другу «ваша светлость» даже в высшем обществе, или я неправа?
Чарлз рассмеялся:
— Вы правы, конечно.
— Значит, называйте меня просто Касси, точно так же, как это делает Брэден.
Его глаза блеснули:
— В таком случае и вы называйте меня Чарлзом, так же, как это делает Брэден, — парировал он.
Она присела в шутливом реверансе.
— Очень хорошо. Пусть будет так… Чарлз. — Покончив с этим вопросом, она обратила внимание на великолепного жеребенка. — Как он красив! — восхищенно воскликнула она, робко трогая его бок.
— Да, что есть то есть, — согласился Чарлз. — Он смирный. Не бойтесь его.
— Я не боюсь. — Она погладила породистого жеребенка по холке. — Право, жаль, что он не сможет участвовать в забегах, — грустно проговорила она, заметив, как он порывисто вздернул голову. — В нем чувствуется характер.
Чарлз удивленно посмотрел на нее.
— С чего вы взяли, что он не будет участвовать в забегах?
Касси ответила ему с таким же удивлением:
— Ну как же! Вы посмотрите на него! Ноги у него непропорционально длинные. Когда он подрастет, они не смогут выдержать веса его тела. Какие тут бега!
Чарлз еле сдержал смех.
— У всех породистых лошадей в детстве тонкие и длинные ноги, Кассандра. Но к двум годам он окрепнет и станет очень пропорциональным. — Он погладил белое пятно на лбу Княжича.
— Ах вот оно что.
Он заметил искреннее удивление Касси и был очарован тем, что в нем не было и следа неловкости от недостатка знаний, только радость открытия. Она была грациозна, как может быть только прекрасная, хорошо воспитанная женщина, и в то же время очаровательна, как несмышленое дитя.
— Много ли у Брэдена лошадей? — продолжила она расспросы, поглаживая поджарый бок Княжича.
— Да, больше дюжины. Он следит за их породой и выездкой и выставляет их на бега. — Он самодовольно ухмыльнулся и добавил: — И частенько выигрывает.
У Касси заблестели глаза:
— Если у него такая богатая конюшня, он и сам, должно быть, прекрасный наездник.
— Так оно и есть. Брэден научился держаться в седле чуть ли не раньше, чем ходить.
Касси рассмеялась:
— И я, кажется, догадываюсь, кто был его учителем.
— Да, я имел счастье учить его.
Касси тронула теплота, с которой Чарлз ответил на ее вопрос. Жизнь не баловала ее проявлениями такой искренней любви и преданности, а ей так хотелось этого.
— Чарлз, расскажите, каким Брэден был в детстве. — Она умоляюще посмотрела на пожилого мужчину, откидывая с лица непослушную прядь волос.
— Во многом таким же, как и сейчас, — ответил он, и было видно, что он дорожит этими воспоминаниями. — Гордым, самостоятельным, пытливым и внимательным мальчиком.
— А его родители?
Чарлз помрачнел. Беседа завела их в запретные места его памяти.
— Его родители?
— Брэден никогда не рассказывал мне о них. Какими они были?
Чарлз напрягся, взял жеребенка под уздцы и скованно произнес:
— Мне нужно отвести Княжича в конюшню, чтобы его накормили. Вы пройдете со мной?
Касси кивнула и двинулась за ним. Она чувствовала, что не случайно ее вопрос родил волну напряженности между ними, но не имела понятия, чем это было вызвано.
Когда Княжича привели в его стойло и задали ему корма, Касси вернулась к прерванному разговору.
— Чарлз, ответьте мне, пожалуйста. — Она просяще прикоснулась к его руке. — Чтобы сделать Брэдена счастливым, я должна лучше понимать его. А для того чтобы понять его, я должна все о нем знать. И здесь мне не обойтись без вашей помощи. Если вы расскажете мне все, это ни в коем случае не будет предательством, — вкрадчиво добавила она, — это пойдет ему на пользу.
Чарлз взглянул на нее и подумал, как повезло Брэдену, когда он взял в жены это чудесное создание. Горечь разлилась в его груди, и он не мог найти ей объяснения.
Она заслуживает того, чтобы знать правду. Но какую часть правды может он открыть ей?
— Чарлз? — Голос Касси был робок, глаза смотрели с вопросом. — Неужели вы не поможете мне?
Что ж, то, о чем она спрашивала, он, наверное, может ей рассказать.
Они медленно двинулись в сторону дома.
— Матери Брэдена едва исполнилось шестнадцать, когда она вышла замуж за герцога Шербургского, — начал он. — Его светлость был уже в годах, и он страстно полюбил свою молодую красавицу-жену. Она же, видимо, была слишком юна, чтобы полностью посвятить себя семейным обязанностям. Может быть, она никогда не любила герцога, а скорее всего просто была слишком мелкой и самовлюбленной натурой, чтобы полюбить кого-нибудь, кроме себя. Не знаю. — И, .желая смягчить жесткость последних слов, добавил: — В ее оправдание можно сказать, что это был брак по расчету. От людей я слышал, что Лорейн Арлингтон просила своих родителей не настаивать на нем. Она была жизнелюбивой светской девушкой, даже после замужества она не пропускала ни одного бала и не избегала внимания многочисленных поклонников, увивавшихся за нею. Она не принимала во внимание ни положения замужней женщины, ни обязанностей матери. Фактически, она забыла про Брэдена сразу же после того, как выносила и родила его. «И это еще мягко сказано», — подумал он про себя, вспоминая те дни, когда, не скрываясь от слуг, Лорейн Шеффилд закатывала истерики перед зеркалом и проклинала тот день, когда решилась на рождение ребенка, так испортившее ее фигуру. Касси задохнулась от возмущения.
— Чарлз, вы определенно ошибаетесь. Разве может мать отвернуться от своего ребенка?
— А разве ваш отец не вел себя столь же возмутительно? — Вопрос был задан прежде, чем Чарлз успел подумать о том, какую реакцию он вызовет. Он готов был отлупить себя по щекам, когда увидел тень печали на лице Касси.
— Это другое, — тихо ответила она. — Он никогда не отказывался от меня как от своей дочери. Только с тех пор, как умерла мама… а я так похожа на нее… — Она осеклась, не уверенная, сможет ли он понять ее.
Чарлз выглядел очень огорченным.
— Я не должен был этого говорить, Кассандра. Простите меня. Вы правы, это совсем разные ситуации. Но насчет герцогини я не ошибаюсь — она и не скрывала своей досады на Брэдена. Она пользовалась любым случаем, чтобы оттолкнуть его от себя. Он долго не мог взять в свою маленькую головку, почему же его мать не испытывает по отношению к нему никаких чувств.
Сострадание переполняло Касси.
— А что же его отец? Чарлз продолжал хмуриться.
— Стефан Шеффилд был решительным и принципиальным мужчиной. У него была только одна слабость ~ его жена. Он боготворил ее, и все, что хоть как-нибудь мешало их близости, бесило его. На беду, Лорейн после рождения Брэдена поклялась не иметь больше детей. Она стала избегать своего мужа… в известном смысле.
— И он обиделся на Брэдена, — закончила за него Касси, глухим от слез голосом.
— Да. Несмотря на то что бессмысленно было обижаться на невинного младенца за решение матери, Стефан не уделял сыну ни малейшего внимания. Он был черств и холоден по отношению к нему с тех пор, и ничто не могло смягчить его.
— Неудивительно, что Брэден стал таким самостоятельным, — прошептала Касси, не замечая струящихся по ее щекам слез. — Рядом с ним не было никого, кому он был бы нужен, с самого нежного возраста. У меня, по крайней мере, была мама.
Чарлз огорченно вздохнул и отвернулся. Касси вздрогнула.
— Ох, Чарлз, какая же я недотепа! — воскликнула она, принимая его реакцию за обиду. — Конечно же, он был не один. У него были вы.
Он внимательно посмотрел на нее и кивнул в знак согласия.
— Да. И я всегда буду рядом с ним.
— Значит, ему на редкость повезло, — заявила она, смахивая слезы. — У него есть много оснований, чтобы любить вас. И я благодарю вас за это.
— Вы?
— Да, Чарлз, именно я. Без той любви и дружбы, которыми вы согрели его, Брэден никогда не стал бы таким, какой он сейчас. И за это я благодарю вас, — без обиняков заключила она.
Какое-то мгновение он не мог ничего ответить ей. Наконец выговорил хриплым от волнения голосом:
— Не соглашусь с вами, Кассандра. Если судьба и решила улыбнуться Брэдену, то самый драгоценный ее дар состоит в том, что он нашел вас. Именно вам, а не мне, еще предстоит учить Брэдена любить и доверять.
Мягкие слова Чарлза сразу перенесли мысли Касси на события прошлой ночи. Всю ночь она изводила себя размышлениями о том, почему Брэден ушел от нее, когда все ее помыслы были о том, чтобы быть в его объятьях. Видимо, причина была в том, о чем ей только что рассказал Чарлз. Опираясь на свой печальный жизненный опыт, Брэден не мог себе позволить слишком увлечься ею. Она достаточно осведомлена, чтобы понять, что физическая близость ничто без полного слияния душ, а это как раз то, чего Брэден старается избежать.
Но не на ту он напал!
Со светлой и решительной улыбкой Касси протянула руку Чарлзу.
— Может быть, вместе мы сможем научить Брэдена любить, — сказала она, крепко пожимая его мозолистую ладонь.
Чарлзу понравилась ее решительность и огонь в глазах. Он расплылся в улыбке.
— Могу поклясться, вы знаете, что для этого нужно сделать. И она ответила ему так же радостно:
— Да, Чарлз, у меня есть хорошая идея. Хочет он этого или нет, но я заставлю Брэдена Шеффилда влюбиться в меня.
Сирил Шеффилд ходил взад-вперед по библиотеке, пытаясь привести в порядок свои мысли. Ситуация с женитьбой Брэдена беспокоила его. Брак этот пока не полноценен, но в то же время было очевидно, что племянник неравнодушен к Кассандре. И это весьма осложняло его задачу.
Он остановился, взвешивая все плюсы и минусы ситуации. В любом случае он должен действовать без спешки и крайне осмотрительно, чтобы раньше времени не пробудить подозрений о своих замыслах. Для общей пользы этот брак должен быть расторгнут, пока не поздно.
— Сирил! — Брэден целеустремленно вошел в библиотеку. — Я должен поговорить с тобой.
Пожилой мужчина отступил назад, недоумевая, что бы это могло значить. Брэден выглядел утомленным и взвинченным.
— Изволь, — осторожно и выжидательно ответил Сирил. Брэден усталым жестом провел ладонью по глазам, прошел через комнату и остановился, глядя в окно. Он стоял, сцепив руки за спиной, молча, и смотрел на аккуратно подстриженные газоны, погруженный в собственные мысли.
Прошедшая ночь была мучительной, и рассвет не принес с собой ни облегчения, ни решения проблем.
Всю ночь его тело вело тяжелую войну с рассудком, оно не желало принимать резонов, ныло и пульсировало, оно требовало единственно возможного утешения себе в нежной податливости женского тела, но сознание с негодованием отвергало его нужды, и тут же погружалось в мучительные размышления об истоках кошмаров Касси.
А в результате он был готов дать голову на отсечение, что виновником бед Касси был не кто иной, как ее папаша Роберт Грей.
Брэден резко повернулся к Сирилу.
— Ты хорошо знаешь Роберта Грея?
Сирил опешил. Он ожидал чего угодно, но не этого вопроса. Он в задумчивости потер подбородок.
— Не так чтобы очень. Ты же понимаешь, у нас разный круг знакомств, он не принят там, куда хожу я, а я не посещаю тех мест, где он проводит свое время.
Брэден недовольно дернул головой.
— Пожалуйста, избавь меня от лекций. Рассказывай все как есть.
Сирил досадливо поморщился, но продолжил:
— Ладно. Много лет тому назад я действительно поддерживал некоторые отношения с Робертом Греем. Они были чисто деловыми, и лично мы почти не встречались, большую часть работы провели наши поверенные. Но он запомнился мне как толковый бизнесмен, очень расчетливо и осторожно обращавшийся с деньгами.
— Неужели?
На какое-то мгновение Сирил задумался, затем пожал плечами.
— Да… именно так. Это было давно, еще до того, как умерла его жена и он горько запил. Недавно я слышал от кого-то, что сейчас он неумерен в пьянстве и ни на что не годен.
— Ты говоришь, он начал пить только после смерти жены?
— Насколько я знаю, это именно так, — отвечал Сирил. Брэден некоторое время обдумывал услышанное.
— А что ты знаешь о матери Касси? — наконец спросил он. Улыбка скользнула по лицу Сирила.
— Мы встречались раза два, может, три. Элина была молода и красива. Кассандра во многом похожа на нее. — Его улыбка резко потухла. — Но, должен сказать, Элина была гораздо более скованна, чем Кассандра.
— Скованна?
— Да, — подтвердил Сирил задумчиво. — Не знаю, как это объяснить. Была у нее в глазах какая-то робость, словно она постоянно боялась чего-то.
Или кого-то, добавил про себя Брэден.
— А чем страдала мать Касси? — спросил он. Сирил удивленно поднял брови:
— Страдала? Ты имеешь в виду болезнь? Нет, насколько мне известно, она была здорова.
— Отчего же она умерла? Сирил растерялся.
— Я думал, ты знаешь…
— Знаю? Что я должен знать?
Сирил вздохнул. Ну что ж, подумал он, возможно, что известие о скандале в семействе Кассандры смутит чувства Брэдена и сыграет на руку его планам.
И он прямо ответил на поставленный вопрос:
— Четырнадцать лет тому назад Элина Грей покончила жизнь самоубийством.
Брэден побледнел.
— Боже мой… Я ничего не знал… — Он проглотил комок в горле. — Как же это произошло?
— Я не помню всех деталей трагедии, — ответил Сирил, внимательно наблюдая за выражением лица племянника.
— Ладно, расскажи подробно то, что помнишь, — потребовал Брэден.
— Судя по всему, она бросилась вниз со скалы, той самой, что нависает над морем. Она разбилась насмерть.
Брэден был потрясен. Он сразу же подумал, какая часть печальной правды известна Касси.
— Касси… — пробормотал он еле слышно. Но дядя услышал его.
— Я не думаю, чтобы твоя жена знала всю правду. Я уверен, ей сказали, что это был несчастный случай. Иначе Кассандра непременно рассказала бы тебе об этом, — добавил он.
Брэден чертыхнулся и беспокойными шагами принялся мерить библиотеку.
— Но почему было решено, что это не несчастный случай? — спросил он, остановившись.
Сирил закрыл глаза, стараясь вспомнить детали давно минувших дней.
— Мне кажется, это было связано с тем местом, где нашли ее тело. — Он покачал головой. — Нет, правда, Брэден, я мало что помню. Ужасная трагедия. Возможно, мать Кассандры просто тронулась рассудком.
Или ее довели до этого, подумал Брэден про себя. Но вслух он произнес:
— Спасибо, Сирил, ты открыл мне глаза. — Он направился к выходу.
— Куда же ты теперь? Брэден остановился.
— Я хочу связаться с представителями закона. Мне нужно как можно больше узнать о смерти Элины Грей.
Сирил с многозначительным видом оперся на книжный шкаф.
— Я бы советовал тебе поговорить с человеком, обнаружившим тело покойной.
Его слова вызвали именно ту реакцию, какую он ожидал: Брэден ошеломленно повернулся к нему.
— Ты знаешь, где его найти?
Сирил вздохнул в ответ. Он не хотел бередить старые раны, но этот разговор мог бы многое решить. И он медленно произнес:
— Ты можешь найти его здесь, в Шербурге. Человека, который обнаружил тело Элины Грей, звали Чарлз. Чарлз Грейвз.
Глава 11
Чарлз вздрогнул от решительных ударов в дверь его спальни. Едва он повернул ключ в замке, как Брэден, чуть не сбив его с ног, ворвался в комнату.
— Почему ты молчал? — воскликнул он.
Чарлз нерешительно затоптался на месте. Как мог Брэден узнать о его утреннем разговоре с Кассандрой? А если и узнал, то что еще ему надо?
— Я молчал? — спросил он, оттягивая время. — Насчет чего?
Брэден взлохматил волосы и чертыхнулся.
— Я думал, что если мы друзья… мы не должны врать друг другу! — гневно воскликнул он.
Чарлз увидел смертельную обиду в ледяных карих глазах друга. Похоже было, что Брэден узнал что-то такое, что глубоко потрясло его.
Сердце Чарлза тревожно забилось.
— Конечно, мы друзья, Брэден, — ответил он, стараясь держать себя в руках. — Прикрой дверь, садись и рассказывай все по порядку.
Брэден ногой захлопнул дверь.
— Как мог ты скрывать от меня такое? — вновь воскликнул он.
— Ну что я скрыл от тебя, скажи наконец, ради Бога? — никак не мог понять его Чарлз, расстраиваясь от этого еще больше.
— Кассандра — моя жена, Чарлз. Жена! Неужели я не имел права знать?
Чарлз почувствовал охватывающий его озноб.
— Что же ты имел право знать? — скованным голосом в очередной раз спросил он.
Брэден подскочил к нему и железной хваткой вцепился в его локоть, он смотрел на него, и были в его взгляде и гнев, и боль, и недоумение.
— Правда ли, что Элина Грей покончила жизнь самоубийством?
Чарлз выдержал его взгляд.
— Правда.
— Правда ли, что именно ты нашел ее тело? — продолжал Брэден.
— Да.
Брэден отпустил локоть друга и со стоном отошел к стене.
— Почему? — Это было все, что он спросил. Чарлз чувствовал себя побитым.
— Ты был еще мальчиком, когда произошли эти печальные события. В то время ты учился в Итоне, а когда вернулся домой, все уже кончилось. Греев ты не знал, поэтому я и не счел нужным рассказать тебе об этом. Если же сказать тебе всю правду, — он перешел на шепот, — мне хотелось как можно быстрее забыть все это — как молодая красивая женщина лежит на песке в неестественной позе… ее прекрасное тело разбито. — Он прикрыл глаза рукой, понимая, что никогда, никогда не сможет забыть. — Я как сейчас вижу это.
Но гнев Брэдена не оставлял места сочувствию.
— И ты будешь настаивать, что не надо было рассказать мне об этом, Чарлз? — Он едва сдерживался, чтобы не закричать. — Я женюсь на дочери этой женщины, а ты боишься потревожить мои чувства?
— Но это было так давно, тому уже четырнадцать лет, — запротестовал Чарлз.
— И когда я впервые встретился с Касси на берегу и рассказал тебе об этом, ты ничего не рассказал мне. И потом, когда мы везли домой этого подонка, ее отца, пьяным в стельку, ты не счел нужным бередить свою старую рану. И даже когда я сказал тебе, что собираюсь жениться на Касси, ты счел за лучшее промолчать. Почему?
— Потому что я не хотел омрачать ваше с ней счастье, — тихо ответил Чарлз. — Кассандра не знает о том, как на самом деле погибла ее мать. Мой рассказ причинил бы ей боль, теперь уже бессмысленную и лишнюю. А ты бы наполнился еще большими гневом и ненавистью.
Брэден пытливо посмотрел на друга.
— Ты считаешь, это было самоубийство? Глаза Чарлза наполнились печалью.
— При случайном падении тело должно было оказаться ближе к основанию скалы. То положение, в котором ее нашли, свидетельствовало о противном.
Брэден в отчаянии ударил кулаком о стену.
— Черт побери, неужели ее не остановила мысль о том, что у нее малое дитя? Что она нужна своей дочери? Что это за женщина…
— Женщина, лишенная ласки, надежд… и бесконечно запуганная.
— Запуганная, — медленно повторил Брэден. Он предполагал, что Элина чего-то боялась. Сначала Сирил обмолвился об этом. А теперь и Чарлз.
— Ты считаешь, что Грей довел ее до самоубийства? — спросил он.
— Мы с тобой своими глазами видели, что он способен сделать с женщиной. Можно ли сомневаться, что жене точно так же доставалось от него?
Острая боль пронзила Брэдена. Он прошел к простой, аккуратно застланной кровати Чарлза, сел на нее и обхватил голову руками.
— Она походила на Касси? — наконец спросил он.
— Да. Кассандра — вылитая мать. Брэден поднял измученный взгляд.
— Чарлз… прости. Я знаю, я не имел права… Чарлз медленно покачал головой.
— Не надо извиняться, Брэден. Для меня важно, чтобы ты меня понял. Я решил не рассказывать вам о деталях этой трагедии. Я счел, что эта беда принадлежит прошлому, и знал, что ее тень омрачит ваше счастье и причинит много боли тебе и твоей жене. Может быть, я был неправ, и если так, то я прошу у тебя прощения.
— Я не хочу, чтобы Касси страдала, — тихо откликнулся Брэден.
— Я тоже, — поддержал его Чарлз. — Она заслуживает счастья. Счастья и любви.
Брэден встал.
— Ты куда? — спросил Чарлз. Брэден взялся за ручку двери и ответил:
— Я хочу побыть с женой. Дверь тихо закрылась за ним.
Чарлз остался в комнате один, и надежда вновь затеплилась в его сердце.
— Ваша светлость? Ваша светлость!
Перкинс торопливо семенил через холл, так быстро, как позволяло ему чувство собственного достоинства. Обрадовавшись, что наконец нашел хозяина, он боялся вновь потерять его. Брэден обернулся на середине лестницы, заслышав призывный клич дворецкого, и, нахмурившись, нетерпеливо поджидал его приближения.
— Да, Перкинс, что стряслось? — На самом деле ему было совершенно безразлично, что вызвало такую суетливость слуги. Что бы там ни было, это могло подождать. Все, что ему нужно было, так это немедленно найти Касси. Он уже обошел первый этаж и нигде не обнаружил ее.
— У меня известие для вас от герцогини. Это, конечно, заслуживало внимания.
— От Касси?
Перкинс услужливо закивал.
— Да. Ее светлость просит вас поскорее прийти к ручью на дальней окраине имения.
Брэден насторожился:
— К ручью? Почему к ручью? Она в порядке? Ее отец?.. Перкинс решительно покачал головой:
— Нет, нет, ваша светлость, мистер Грей не показывался в Шербурге. Я бы сразу сообщил вам об этом.
Брэден немного успокоился.
— Она ничего не сказала, почему она назначает мне встречу именно там?
— Нет, она ничего не добавила. Она сообщила, что собирается прогуляться и попросила меня передать, что будет ждать вас там.
— Давно это было? — Брэден старался сдержать тревогу, но его возмутило, что Касси одна, без сопровождения, отправилась в такое безлюдное место.
— Меньше часа назад. Брэден поспешил к выходу.
— Ураган оседлан и стоит у крыльца, ваша светлость, — крикнул Перкинс ему вдогонку.
Брэден обернулся и, улыбнувшись, сказал:
— Вы, как всегда, угадываете каждое мое желание, Перкинс. Благодарю вас.
Брэден галопом несся по просторам обширного имения со смутным чувством беспокойства в душе. Наверное, это из-за утренних хлопот, подумал он. Да он и не сможет почувствовать себя хорошо, пока не увидит Касси живой и невредимой.
Касси подставила лицо ласковому солнцу. Она случайно нашла это место, прогуливаясь поутру по окрестностям, и сразу же полюбила его. Оно напоминало ей любимый берег моря, хоть внешне ничем не походило на него. Есть в нем что-то дикое и первозданное, и в то же время все здесь наполнено гармонией, что-то, что дает покой душе и ощущение полноты жизни. Да. Это ее место. Она сразу поняла это.
Размышляя об этих приятных вещах, Касси босиком вошла в чистые струи ручья и смотрела, как разбегаются от ее белых ног по воде ленивые круги. Пристанище ее забыто Богом и людьми, она здесь совсем одна, она может делать все, что взбредет ей в голову, она может не притворяться и быть самой собой. И она поспешила воспользоваться этой возможностью, сняла обувь, стянула чулки и, задрав повыше юбку, вошла в воду. Боже мой, какое это наслаждение! Это ни на что не похоже… ни на что другое.
