Ужин протекал в напряженном молчании; звон серебряных приборов и шаги лакеев, раскладывавших по тарелкам кусочки жареного фазана, тушеные шампиньоны и спаржу, лишь подчеркивали царившую в столовой тишину. Никто не отметил изысканности предложенных им блюд. Каждый из сидевших за столом был погружен в свои мысли и не желал делить их с другими.
      Касси подняла глаза, вновь пытаясь прочесть хоть что-то во взгляде Брэдена. Но он хмуро ковырялся в своей тарелке, и она озадаченно потупилась, не понимая, что гнетет мужа.
      После едва не случившегося с ним несчастья на пляже он вел себя очень странно. Наскоро осмотрев Касси и, убедившись, что она не ранена, он помог ей забраться на Красотку, сам прыгнул на Урагана, и они в полном молчании вернулись домой. Сразу же по прибытии в Шербург он разыскал Алфреда Ховелла, попросив его еще раз осмотреть Касси. Алфред тщательнейшим образом осмотрел их обоих и подтвердил, что они, к счастью, не пострадали.
      И потом до самого ужина Касси не видела его.
      И вот он сидит угрюмый и сгорбленный, словно вся тяжесть мира легла на его плечи, а она теряется в догадках.
      Но не только его настроение беспокоило Касси. Сирил сегодня тоже держался весьма странно; его взгляд неоднократно останавливался на ней, взгляд сердитый и обвиняющий. Касси была не так наивна, чтобы не понять, что означало недавнее появление в их доме Эбигейл под руку с Сирилом. Это могло означать только одно: Сирил не признает ее как жену Брэдена и не признает никогда. Как ни печально ей было, но Касси смирилась с этим фактом и продолжала относиться к Сирилу с должным почтением, как к дяде Брэдена, и он вплоть до сегодняшнего дня отвечал ей тем же, тщательно скрывая свое неодобрение под маской холодной учтивости.
      Но сегодня все было иначе, в его манере держаться произошла существенная перемена. Он смотрел на нее с гневным презрением, и Касси неловко ерзала на стуле под его взглядом. За все время совместной трапезы Сирил ни разу не заговорил с ней, как, впрочем, и с Брэденом, зато весьма любезно обменивался ничего не значащими репликами с доктором Ховеллом.
      И Чарлз сегодня был тоже не похож на себя. Днем, едва слух о происшествии, случившемся с герцогом и герцогиней на пляже, разнесся по Шербургу, как Чарлз, посиневший от волнения, прибежал в дом, желая удостовериться в том, что они живы-здоровы, и, убедившись, исчез — так же внезапно, как появился. Касси так не хватало его в этот день: его добрых голубых глаз, обращенных к ней, его ободряющей улыбки. Он стал ее другом, и ей сейчас, как никогда прежде, была нужна его дружба.
      Касси едва не разрыдалась от переполнявшего ее напряжения, когда Брэден с шумом отодвинул стул и поднялся.
      — Пойду прилягу, — сказал он, не обращаясь ни к кому в отдельности и, кивнув, прошел к двери.
      Касси в полном замешательстве смотрела ему вслед. Ее удивило не столько то, что муж так рано отправился спать, но то, что он не предложил ей составить ему компанию. Даже в первые недели их брака, когда они спали в разных постелях, они всегда поднимались в спальню вместе.
      — Кассандра, — Алфред мягко тронул ее за плечо. — Вы выглядите утомленной. День был нелегким для вас. Я посоветовал бы вам сегодня лечь пораньше.
      Касси кивнула, благодарная, что он избавил ее от необходимости выискивать причину для ухода.
      — Да, доктор. Я так и сделаю. — Она поднялась и, пожелав всем доброй ночи, удалилась.
      Через несколько мгновений она стояла у разделявшей их с Брэденом двери и нерешительно сжимала в руке бронзовую ручку. Она знала, что Брэден там, она слышала его шаги. Она глубоко вздохнула и распахнула дверь.
      Брэден, обнаженный по пояс, обернулся к ней с бокалом портвейна в руке.
      — В чем дело, Кассандра?
      Касси, испуганная резкостью его тона, растерянно заморгала:
      — Как? Почему ты спрашиваешь? Мгновенно тревога смягчила его черты:
      — Ты плохо себя чувствуешь… после сегодняшнего? Она покачала головой:
      — Нет. Совсем нет. Наоборот, я подумала, что ты нездоров. Ты так неожиданно оставил нас.
      — Я нездоров? — Он резко рассмеялся. — Нет, милая, ничего подобного. Я скорее в смятении или в растерянности, но я здоров, абсолютно здоров.
      Касси, не в силах оставаться на месте, подошла к нему и дотронулась до его плеча.
      — Брэден…
      Он вздрогнул, словно ее прикосновение обожгло его.
      — Касси, прошу тебя. Я тронут твоей заботой, действительно очень тронут. Но ты сейчас ничем не сможешь помочь мне. С этим я должен справиться сам… только сам. Пожалуйста… иди к себе, ложись спать. — Отвернувшись, он сосредоточенно отпил из бокала, уже не обращая на нее никакого внимания.
      — , Касси отшатнулась, как от удара. Любовь и гордость боролись в ней сейчас, она отчаянно пыталась найти хоть какую-то причину, объяснившую бы ей, почему муж так холоден с ней. И нашла ее. Она медленно повернулась, уже чувствуя, как вскипает в ней обида.
      — Если это из-за того, что я рассказала тебе на пляже… если ты стыдишься меня теперь… — Слезы душили ее, она не смогла договорить и поспешно скрылась в своей комнате.
      Брэден вздрогнул, когда дверь захлопнулась за нею. Вина, острая как нож, полоснула его по сердцу, — он был непростительно груб с ней, выместил на ней свою горечь, а она винит в атом себя! Он повернулся и тремя шагами пересек комнату, намеренный войти к ней и все объяснить, но у двери остановился. Сколь бы сильны ни были его чувства к жене, как бы ни плелось ему успокоить ее, он чувствовал, что не может сейчас разговаривать с нею, не сможет справиться с той сумятицей, что царила сейчас в его душе. Сначала он должен был сам разобраться во всем.
      Чарлз… Брэден то наполнялся яростью при мысли о предательстве друга, то ужасался собственным подозрениям. После стольких лет преданной дружбы почему Чарлз решился на такое?
      Этот вопрос снова и снова прокручивался в его уме, и он не находил на него ответа — ни единой причины, ни сколько-нибудь правдоподобного объяснения, — ничего.
      Ничего, кроме Касси.
      Брэден никак не мог выкинуть из головы мысль о том, как странно изменился Чарлз с момента появления Касси в Шербурге. Обычно замкнутый и невозмутимо-хладнокровный, он сразу же проникся симпатией к едва знакомой ему девушке, и странное доверие и привязанность возникли между ними. Его стремление уберечь Касси от малейших волнений иногда переводило всякие границы — он не раз укорял Брэдена за невнимательность к жене. И он же недавно просил его прекратить о ее кошмарах. И он же явно ненавидел Роберта.
      И он был на скале в тот самый момент, когда камень свалился оттуда, едва не придавив Брэдена.
      Брэден закрыл глаза, стараясь прогнать ужасное подозрение. Но это не помогло. Портвейн тоже не мог успокоить его сейчас. Брэден уже понимал, что ничего не будет знать наверняка, пока не посмотрит Чарлзу в глаза и не услышит его объяснения. Его голова кружилась от поглощенной им изрядной дозы алкоголя, и Брэден тяжело упал на кровать. Завтра. Завтра он поговорит с Чарлзом…
      Но так уж вышло, что Касси опередила его. Она не сомкнула ночью глаз, мучая себя размышлениями о причинах странного поведения Брэдена, а утром, на заре, решение неожиданно пришло к ней. Как бы низко ни пал ее отец, кем бы он ни был сейчас, ей не в чем винить себя. Она не может взвалить на свои плечи ответственность за его поступки. Как и не может испытывать вину за панику, которая охватила ее вчера, когда она вдруг вспомнила о трагическом скандале родителей.
      Но если ее прошлое и ее реакции на воспоминания так расстраивают Брэдена, то она не станет вовлекать его в поиски человека, бывшего любовником ее матери. Она знает, к кому обратиться. Отец — единственный, кто сможет ответить на ее вопросы. Неважно, как посмотрит на это Брэден, — она сделает то, что должна сделать.
      Сразу после рассвета Касси, сжимая в руке клочок бумаги, отправилась на конюшню. Как она и предполагала, Чарлз был там, и она, не желая отрывать его от дела, терпеливо дождалась, когда он выйдет во двор.
      — Доброе утро, Чарлз.
      Чарлз не ожидал увидеть ее; удивленным и встревоженным взглядом он окинул ее с головы до ног.
      — Доброе утро, Кассандра, — медленно проговорил он, испытующе глядя на ее бледное лицо. — По-моему, час слишком ранний, чтобы вы уже были на ногах. Или я не прав?
      Он ждал объяснений. Касси пожала плечами:
      — Мне не спалось.
      — Вам нездоровится после вчерашнего? — В его вопросе прозвучало искреннее беспокойство.
      Касси слабо улыбнулась ему.
      — Нет. Со мной все в порядке, на мне даже нет ни царапины. И все благодаря Брэдену. — Ее глаза вспыхнули, едва она упомянула о муже, и это не укрылось от внимательного взгляда Чарлза. — Если бы не он… — Она мелко задрожала. — Впрочем, все позади, и ни он, ни я не пострадали.
      — Слава Богу, — тихо промолвил Чарлз и, вздохнув, спросил: — Вы искали меня? Я вам зачем-то нужен?
      — Я хочу попросить вас отвезти записку моему отцу. Чарлз стоял, как громом пораженный.
      — Что?
      — Я прошу вас отвезти записку моему отцу, — твердо повторила Касси, но понимая, что Чарлз ждет объяснений, быстро добавила: — Чарлз, я не могу пока рассказать вам всего, но я думаю, что мой отец располагает кое-какой информацией, очень важной для меня, и поэтому я прошу его о встрече.
      — А Брэден знает об этом? — осторожно поинтересовался Чарлз.
      Касси покачала головой.
      — Нет. И я не хочу, чтобы он узнал. — Она жестом остановила готовые сорваться с его уст возражения. — Прошу вас, Чарлз. Я уже все решила. Мне необходимо поговорить с отцом. Но я не могу поехать к нему, не вызвав подозрений, и поэтому назначаю ему встречу у ручья на дальней окраине имения. Вы же понимаете, я не могу обратиться с этим к Брэдену, он никогда не позволит мне остаться наедине с отцом, и вот я решила попросить вас. Все, о чем я прошу, это вручить ему записку, после чего вы можете вернуться в Шербург, и я больше ничем не побеспокою вас. Пожалуйста, Чарлз, — умоляюще прошептала она, кладя руку на его плечо. — Если бы у меня был другой способ узнать то, что я хочу, я бы обязательно воспользовалась им, но его нет.
      Чарлз смотрел на ее руку, лежащую на его плече, и тщательно обдумывал услышанное.
      — Эта встреча действительно так важна для вас? — спросил он наконец.
      Касси быстро кивнула, уже чувствуя, что он готов пойти ей навстречу.
      — Да, очень. И если не Брэден и не вы, то кто еще поможет мне? Я прошу вас, Чарлз.
      Чарлз коротко кивнул:
      — Хорошо, Кассандра. Я отвезу ему вашу записку, но при одном условии. Если он согласится на эту встречу, вы пойдете туда не одна. — Он решительно покачал головой, останавливая ее протесты. — Я не говорю, что вы должны посвятить Брэдена в ваш план. Я буду сопровождать вас до указанного места. Не беспокойтесь, я буду держаться на почтительном расстоянии, и ваш отец не заметит меня. Кассандра, я хочу быть уверен в том, что вам ничто не угрожает. — Его голос дрогнул, словно от волнения, он откашлялся и добавил: — Я не могу позволить вам рисковать собой.
      Нежная благодарность переполнила сердце Касси.
      — Хорошо, Чарлз, я согласна, — тихо промолвила она.
      — Ну что ж, — проговорил Чарлз и, прищурясь, посмотрел на восходящее солнце, — тогда я прямо сейчас отправлюсь к вашему отцу.
      Касси порывисто обвила его шею руками и поцеловала в щеку.
      — Спасибо вам, Чарлз. Вы настоящий друг.
      Лицо мужчины напряженно застыло. Очень медленно, словно не решаясь, он обнял девушку и крепко прижал к себе, но затем поспешно опустил руки. С блестящими от волнения глазами и принужденной улыбкой он взял у Касси записку и сказал:
      — Ну, я отправляюсь.
      Несколько мгновений спустя, сидя в карете, он развернул записку и пробежал ее глазами. Его сердце беспокойно заколотилось. Его худшие страхи нашли свое подтверждение: Кассандре известно о том, что у ее матери был любовник, и она не успокоится, пока не узнает его имя, — в этом можно не сомневаться.
      Для нее это вопрос чести.
      Теперь ему придется разобраться с Робертом Греем, пока не случилось непоправимого.
      — Брэден, вы не уделите мне несколько минут?
      Брэден остановился у дверей библиотеки и нетерпеливо повернулся к Алфреду Ховеллу.
      — У вас что-то есть для меня, Алфред? Я спешу, у меня важный разговор.
      Алфред слегка растерялся.
      — Я бы. сказал, мое дело не менее важно, Брэден. Оно касается Кассандры. У меня есть кое-какие мысли, которыми я хотел бы поделиться с вами.
      Брэден почувствовал укол вины. Мысли о Чарлзе так захватили его, что он совершенно забыл рассказать Алфреду о вчерашнем открытии. Он взглянул на часы. Нет и семи, Чарлз еще по меньшей мере с час пробудет в конюшне.
      — Разумеется, Алфред, — кивнул он. — Пойдемте. У меня тоже есть о чем рассказать вам.
      Едва они вошли в библиотеку и дверь закрылась за ними, как Ховелл повернулся'к Брэдену и, не теряя времени, начал:
      — Я тщательно проанализировал ваш рассказ о визите Роберта Грея и его последствиях, а также ваши предположения на этот счет, и должен вам доложить, что все это мало проясняет причину кошмаров Касси.
      Брэден, сцепив руки за спиной, хмуро смотрел в пол.
      — Вы правы, Алфред. Поэтому-то я и хочу рассказать вам о нашем с Кассандрой разговоре, который мы вели вчера на пляже, пока… не случилась эта неприятность. — Медленно и подробно он поведал Алфреду обо всем, что удалось вспомнить Касси; он чувствовал, как выстраиваются в причудливую мозаику отдельные, доселе непонятные ее фрагменты. — Однако, — произнес он с тяжелым вздохом, — у меня не хватило решимости после всего, что она пережила, сказать Касси о том, что, по моему мнению, ей довелось быть свидетельницей гибели матери… Ведь она не знает, что то была не трагическая случайность, а самоубийство.
      — Я считаю, что это не было самоубийством. Брэден изумленно посмотрел на Алфреда.
      — Как? После всего того, что я рассказал вам? Несмотря на продолжающиеся кошмары Касси? Зная о том, что тело Элины Грей было обнаружено слишком далеко от основания скалы, вы продолжаете считать это несчастным случаем?
      — Нет, — ответил Алфред. — Я считаю, что произошло убийство.
      Гробовая тишина повисла в комнате.
      — Убийство… — медленно повторил Брэден, чувствуя, как холодная дрожь охватывает его.
      — Да, убийство. Расчетливое, хладнокровное убийство. Вспомните, Брэден, что сказала Кассандра, когда ее отец вторгся в ее комнату? Она сказала» мама «. Что на самом деле заставило ее произнести слово» мама «?
      — Она увидела, как отец сорвался с балкона, — весь похолодевший, ответил Брэдей.
      — Он не сорвался. Его столкнули. Ненамеренно, конечно, но это не имеет значения. Кассандра видела не только как он упал, но и борьбу, предшествовавшую падению. Вот что запустило процесс воспоминания. — Алфред замолчал, внимательно глядя на побелевшее лицо Брэдена. — Брэден? Вы хорошо себя чувствуете?
      — И ее кошмары, — произнес Брэден, глядя остановившимся взглядом в пространство, не слыша вопроса Алфреда. — Чудовище, которое преследует ее…
      — …это убийца, столкнувший Элину Грей в пропасть, — закончил Алфред.
      Сердце Брэдена сжалось от боли.
      — И Касси видела все это?
      — Думаю, что именно так.
      — О Боже! — Брэден присел на край стола и, опустив голову, старался взять себя в руки. — Бедная, она всю жизнь жила с этим!..
      — Да. Жила и отчаянно старалась забыть. — Алфред помолчал. — Но не только она пытается похоронить в памяти события той ночи.
      Брэден поднял голову, осененный догадкой:
      — Убийца. Алфред кивнул.
      — Согласитесь, Брэден, это многое объясняет. Например, пьянство Роберта Грея, его постоянные терзания и чувство вины, его упорное стремление видеть свою дочь. И теперь, когда вы рассказали, что у Элины Грей была связь с другим мужчиной… Какой еще мотив нужен неуравновешенному, опустившемуся типу, чтобы убить жену?
      Брэден почувствовал, как тошнота подкатывает к его горлу.
      — Да, — сдавленно проговорил он.
      — Разумеется, у нас нет явных доказательств его вины, — сказал Алфред, нахмурившись.
      — Они будут. — Брэден, рывком сорвавшись с места, уже стоял у двери.
      —  — Куда вы? — бросил ему вдогонку Алфред.
      — К Грею. Я должен выяснить, что случилось в ту ночь.
      У него не было времени ждать, когда запрягут лошадей. Кроме того, он решил, что гораздо быстрее доберется до дома Грея верхом. Он приказал оседлать Урагана и привести его к крыльцу, и через несколько минут уже скакал по направлению к Скарборо. Ураган, чувствуя нетерпение хозяина, развил такую скорость, на которую только был способен, и летел через лес, прямо за которым стоял уединенный коттедж, — там и только там можно было найти ответы на мучившие Брэдена вопросы.
      В сотне футов от своей цели Брэден, тяжело дыша, спрыгнул с коня. Грей явно был не один, у дома стояла чья-то карета. Ну что ж, он подождет. Не то Грей, увидев его, может почувствовать неладное и улизнуть со своими дружками.
      Брэден бесшумно, скрываясь за буйными зарослями кустарника, подкрался к дому и вдруг замер, пораженный: внушительный фамильный герб Шеффилдов сверкал на дверце кареты. Он даже не успел спросить себя, каким образом его карета оказалась здесь, ибо за дверями дома вдруг раздался громкий топот. Мгновением позже дверь распахнулась, из дома выбежал Чарлз Грейвз. С искаженным лицом, с расширенными глазами он несколько секунд дико озирался вокруг и, не заметив Брэдена, бросился к карете и приказал кучеру трогать.
      Ужасное предчувствие закралось в душу Брэдена. Как обреченный, вышел он из-за кустов, поднялся на крыльцо и вошел в дом.
      В доме было тихо и пусто.
      Осмотревшись, Брэден громко позвал Роберта. Эхо его голоса прокатилось по коридору и стихло в темноте. Брэден обошел холл, заглянул в гостиную, в кабинет, но никого не нашел.
      Он открыл дверь библиотеки.
      Там на грязном потертом ковре, в луже крови, лежал Роберт Грей.

      Как сказать о случившемся Касси?
      Эта мысль стучала у Брэдена в голове, заглушая остальные, пока он скакал обратно в Шербург. Он был потрясен, дрожь охватывала его при воспоминании о том, что Роберт Грей, мертвый, лежит сейчас в своем доме, и еще большим страхом наполнялось его сердце, едва Брэден задумывался о том, что могла означать поездка Чарлза.
      Но он позднее осмыслит все эти факты и сделает выводы из них, — сейчас ему предстоит посмотреть в глаза Касси и сказать ей, что ее отец — единственная ее связующая ниточка с прошлым, единственный человек, который мог поведать ей о том, что она так хотела узнать, — мертв.
      Он молча передал коня Добсону и направился к дому.
      — Доброе утро, ваша светлость, — приветствовал его Перкинс.
      Брэден кивнул, отвечая на приветствие.
      — Перкинс, распорядитесь немедленно доставить это сообщение властям, — сказал он, торопливо черкнув несколько строк на вырванном из блокнота листке и отдавая записку дворецкому. — Вы поняли меня? Немедленно.
      — Разумеется, ваша светлость. — Если старик и был удивлен краткостью тона хозяина и его странной просьбой, то ничем не выдал своего удивления.
      — Где герцогиня, Перкинс?
      — Она гуляет в саду. — Перкинс кивнул в направлении сада, куда недавно удалилась госпожа.
      Брэден повернулся и пошел в сад, ища глазами Касси и не находя ее.
      Громкий лай донесся из-за кустов. Брэден остановился, и в то же мгновение звонкий смех жены согрел его своей теплой мелодией. Он осторожно раздвинул кусты, и сердце его наполнилось нежностью при виде ее, катающейся в обнимку с Перси по траве, среди цветов. Зрелище своей пестротой и праздничностью напомнило ему что-то из давнего детства. Ах да, калейдоскоп.
      Поведение, просто немыслимое для дамы света.
      И совершенно естественное для Касси.
      Брэден проглотил подкативший к его горлу комок и, обогнув кусты, подошел к жене.
      — Здравствуй, милая.
      Касси села с удивленно распахнутыми глазами.
      — Ой, Брэден! Я и не слышала, как ты подошел. Перси, возмущенный тем, что их прервали, залился негодующим лаем.
      — И неудивительно, — шутливо проговорил Брэден, убирая темную прядку с ее лица. — Этот приятель, — он погладил пса, — своим лаем заглушит даже канонаду.
      Перси еще раз гавкнул и умолк.
      Касси молча и внимательно смотрела на Брэдена.
      — Ты хотел видеть меня? — наконец спросила она. После того, что произошло между ними вчера, она не знала, чего ей ждать, но чувствовала, что Брэден захочет поговорить. И ждала этого.
      Брэден, взяв ее за руки, помог подняться.
      — Касси, — начал он, лаская ее пальцы в своих руках, — я понимаю, ты в недоумении и обижена на меня, и я обязательно расскажу тебе о том, что меня мучает… но попозже. Сейчас, как это ни прискорбно, я должен сказать тебе о другом. — Он посмотрел в ее глаза, моля Бога, чтобы у нее хватило сил пережить эту трагедию.
      — Что-то случилось. — Она не спрашивала, она знала, и ей только нужно было подтверждение.
      — Да. Случилось.
      — Что? — Страх метнулся в ее глазах. Брэден тяжело вздохнул: