Глава 25

Граф уселся за письменный стол со списком коттеджей и картой. С чего же начать? Какой из этих домов мог приглянуться Куинси?

Блубелл-Коттедж выставлялся на продажу по умеренной цене и находился совсем недалеко от его собственного поместья. Это тот самый коттедж, который они с Куинси видели по дороге в Брентвуд. Нет, не годится. Граф вычеркнул его из списка. Куинси не захотела бы жить рядом с поместьем, которое являлось бы постоянным напоминанием о прошлом...

Кастеллак-Коттедж находился в пригороде Бирмингема, и для сестры Куинси он совсем не подходил – воздух там просто ужасный. Синклер вычеркнул и этот дом. Броксэм-Коттедж – слишком далеко, в Кенте. И по дорогам там невозможно проехать даже в хорошую погоду. Он вычеркнул и этот вариант.

Уэйверли-Коттедж, в Данбери, был самым дешевым из списка, и там вдобавок имелся большой сад. Но в Данбери Куинси жила до переезда в Лондон. Немного подумав, граф вычеркнул и Уэйверли.

Оставался только коттедж в окрестностях Челтенхема, совсем небольшого городка. Что ж, очень удобно, ведь там можно найти работу, ездить туда за покупками... К тому же в тех местах чудесные леса и долины, а также бурные ручьи Котсуолда. Да, там Куинси наверняка понравится.

На следующий день, на рассвете, Синклер уже сидел в седле, и в кармане у него лежала специальная лицензия на брак. Конечно же, Куинси сначала начнет упрямиться, но он не сомневался, что сумеет ее уговорить – достаточно будет лишь обнять ее покрепче и поцеловать.

Ближе к вечеру граф добрался до Челтенхема и почти сразу же нашел Плау-Коттедж. Но в доме было темно, и он, спешившись, прошел по клумбе с увядшими тюльпанами и заглянул в окно. Все полы были покрыты толстым слоем пыли.

Нахмурившись, Синклер сел на лошадь и направился в местную гостиницу.

– Никто не живет там уже много лет, – сказала служанка, когда Синклер стал ее расспрашивать. Она поставила перед ним кружку эля и тарелку с рагу. – С тех пор, как старый Арчибальд Плау повесился там на стропилах.

Думаете купить?

– Нет. – Синклер покачал головой и, отодвинув тарелку, сделал глоток эля. – Но я думал, что мой друг заинтересовался этим домом.

Удалившись в свою комнату, Синклер снова стал изучать список домов. Вероятно, он просто ошибся в расчетах. Да-да, наверное, ему не следовало вычеркивать Данбери. Он слишком поспешил, вычеркнув его из списка. Леди Брадуэлл и Мелинда говорили, что им там очень нравилось. Что же касается Куинси, то она с легкостью одурачит местных жителей, и все будут считать ее кузиной Джозефа.

Синклер выехал еще до рассвета и добрался до Данбери только к полуночи. Увы, ему и на сей раз не повезло. Оказалось, Уэйверли-Коттедж купил на днях какой-то моряк, сын торговца.

Граф снял комнату в ближайшей гостинице и рухнул на кровать. Немного отдохнув, он снова принялся изучать свой список.

– Куинси, любовь моя, – бормотал он, – где же ты спряталась?

Спряталась?.. Ну конечно! А спрятаться лучше всего... где-нибудь подальше. Сытно поужинав, граф выпил полбутылки бренди и улегся спать. Теперь он был почти уверен, что на следующий день найдет Куинси.

Но ему понадобилось два дня, чтобы добраться до Кента. Кентские дороги, как он и предполагал, оказались в ужасном состоянии. К тому же его кобыла на второй день потеряла подкову, и последнюю милю ему пришлось пройти пешком, увязая по щиколотку в грязи. Грязный и смертельно уставший, он пришел в гостиницу и там узнал, что и Броксэм-Коттедж кто-то недавно купил.

После горячей ванны и обильного ужина его настроение улучшилось, и он снова взялся за список.

Оставалось всего два дома. Возможно, он все-таки знал Куинси не так хорошо, как думал. Но он не мог поверить, что она купит дом в Бирмингеме – воздух там даже хуже, чем в Лондоне. Какой смысл увозить туда сестру?

Оставался только Блубелл, но неужели Куинси решила купить дом рядом с Брентвудом? Ведь жизнь рядом с его поместьем будет постоянным напоминанием о том, от чего она отказалась...

На следующее утро, едва кузнец успел вбить последний гвоздь в подкову его лошади, Синклер вскочил в седло и направился к Блубелл-Коттеджу. Но теперь он уже не был уверен, что найдет Куинси к концу дня. Возможно, она вообще не купила коттедж и вернулась с Хэтчетом в Лондон, чтобы подыскать что-нибудь другое.

После полудня Синклер остановился в придорожной гостинице и приказал подать обед в отдельную комнату. Когда появилась служанка с подносом, он стал расспрашивать ее.

– Да, мистер Хэтчет оставался здесь целую неделю, – сказала служанка. – А уехал в спешке, хотя и заплатил вперед. Мы сто лет так не развлекались. – Она хихикнула.

– Развлекались?.. – Синклер нахмурился. Служанка уселась за стол и, понизив голос, продолжала:

– Мы знали, что дама с ним – вовсе не его жена, хотя он все время пытался сделать вид, что это именно так. Но она не соглашалась ни на что такое, нет-нет, сэр! Настояла на комнатах в разных концах коридора, вот так-то. Однажды утром она спускается к завтраку, вся такая славная, как всегда. А потом он спускается, и его левый глаз так заплыл, что аж не открывается! Он вызывает карету, а она говорит: «До свиданья, мистер Хэтчет. Так приятно вести с вами дела!» Он вылетел отсюда пулей – о, какие вещи он говорил! – и мы больше не видели его. Синклер едва дослушал конец истории. Пытаясь сдержать волнение, он спросил:

– Вы знаете, куда уехала та леди?

– О, она никуда и не уезжала, – ответила служанка, вставая. – Она все еще здесь. Ну, не сейчас, сейчас ее нет. Она уезжает каждое утро и возвращается поздно вечером, а ужинает у себя в комнате. – Она вдруг нахмурилась: – Это приличная гостиница. Мы не хотим никакого беспокойства нашим клиентам.

Синклер улыбнулся и протянул ей несколько монет, которые она тут же убрала в карман фартука.

– Уверяю вас, у меня самые честные намерения. Вы, случайно, не знаете короткий путь отсюда до Блубелл-Коттеджа?

– Да, сэр, конечно. – Она подробно объяснила. Едва служанка вышла из комнаты, граф бросился к двери, так и не притронувшись к еде. Десять минут спустя он перебрался через стену, затем перешел по мосткам через ручей и углубился в густую дубраву. Низкие ветки цеплялись за его одежду и волосы, но Синклер упрямо шел вперед. Наконец деревья расступились, и он оказался перед белым коттеджем, окруженным цветочными клумбами. Да, перед ним был Блубелл-Коттедж.

Затаив дыхание, Синклер смотрел на работников, сновавших перед домом с досками и вязанками соломы. Садовники косили лужайку и обрезали розовые кусты. Куинси же, стоя на приставной лестнице, красила стену. Слышалось визжание пилы и отовсюду доносился стук молотков.

Вдруг раздался какой-то треск, и кто-то крикнул:

– Осторожно, мисс Куинси!

В следующее мгновение с крыши скатилась вязанка соломы, сбившая Куинси с лестницы.

Куинси услышала крик кровельщика – и тут что-то сбило ее с ног. Она соскользнула со ступеньки, но, к счастью, зацепилась ногой за следующую перекладину. Ведро же с краской перевернулось и упало на траву под ней. Сообразив, что висит вниз головой, Куинси тихонько застонала. Перед глазами у нее плясали искры, и юбки закрывали весь обзор.

– Чтоб мне провалиться, ты убил ее! – раздался чей-то голос.

Куинси откинула в сторону юбки и прокричала:

– Дэйви, не беспокойся, ничего страшного!

– Простите, мисс Куинси. – Дэйви выглянул из-за конька крыши. – Веревка на последней вязанке оборвалась. Вы в порядке?

– В порядке, Дэйви. – Заметив, что работники глазеют на нее, она добавила: – Все хорошо, вы можете возвращаться к работе. Я сама спущусь отсюда.

– Вам там удобно? – послышался поблизости знакомый голос.

В следующую секунду Куинси увидела графа.

– Синклер? – пробормотала она. – Но почему вы... Что-то случилось с бабушкой?..

– И с ней, и с вашей сестрой все в порядке, – с улыбкой ответил граф. – Обе здоровы. Правда, я беспокоился за вас, но теперь вижу, что у вас... все под контролем. – Он снова улыбнулся и добавил: – Хотя мне все-таки кажется, что вам так не очень удобно. Давайте я помогу вам спуститься, мисс Куинси.

Из-за угла вышел Дэйви, но, увидев Синклера, остановился.

– Если вы не против, я спущу ее, – сказал Синклер, протягивая руки к Куинси. – Идите сюда, любовь моя.

Подхватив Куинси на руки, Синклер прижал ее к груди и заглянул ей в глаза. Почувствовав, как бьется его сердце, она затаила дыхание; ей казалось, что она могла бы вечно оставаться в объятиях Синклера. Работники смотрели на них во все глаза, но к черту работников! Ведь Синклер назвал ее своей любовью! Она попрощалась с ним, и все же вот он, здесь, и он крепко обнимает ее и прижимает к сердцу.

Кто-то кашлянул, и Куинси с улыбкой пробормотала:

– Теперь вы должны... э-э... должны поставить меня на землю.

– Должен? – Он тихонько рассмеялся, и его смех показался ей нежнейшей лаской. – Что ж, миледи, если вы так считаете...

Он опустил ее на землю и отступил на шаг. Она дрожащими руками расправила юбки поверх брюк. На ней было старое платье Мелинды, все заляпанное краской; это платье со множеством дырок и разрезов казалось совершенно неприличным.

– Мисс Куинси, вы... – Дэйви по-прежнему стоял рядом с ними.

– Не беспокойся, все в порядке, – сказала Куинси. Заметив подошедших к ним работников, она добавила: – Познакомьтесь, это граф Синклер, мой... бывший хозяин.

– А теперь жених, – заявил Синклер.

Куинси с удивлением посмотрела на него. Может, она ослышалась? Они же решили, что у них ничего не получится. Кроме того, она уже купила коттедж и начала ремонт. Дом был почти готов к переезду.

– Хозяин? – переспросил Дэйви.

– Она была моим секретарем, – пояснил граф. – И чертовски хорошим к тому же. Но это был наш общий секрет. Когда я попросил ее стать моей женой, она почувствовала, что ее долг защитить меня от скандала в случае, если кто-то раскроет этот секрет. Поэтому она оставила меня.

Куинси судорожно сглотнула.

– Защитить и вашу матушку тоже, – прошептала она.

Синклер покачал головой:

– Матери не нужна ваша защита. Она предпочитает ваше присутствие. И мне ваша защита тоже не требуется. – Он выпятил грудь и посмотрел на нее сверху вниз. – Вы думаете, граф Синклер и вдовствующая графиня не могут противостоять оскорбительным сплетням?

Куинси пожала плечами:

– Но вы же согласились со мной, не так ли? Когда я сказала...

– Нет, я не согласился. Ни в коем случае. Вы нечестно воспользовались моим... тогдашним состоянием и уехали до того, как мы завершили нашу дискуссию.

Он взял ее за руки и внимательно посмотрел ей в глаза:

– Видите ли, дорогая, я недавно получил очень ценный урок от моего друга Палмера. Некоторые избегают его, как будто человек с одной рукой заразный. Но ему нет до этого дела, потому что они с женой любят друг друга.

– Но ведь даже Палмер сказал...

– Он изменит свое мнение, когда увидит, как мы счастливы вместе. – Все еще держа ее за руки, он опустился на одно колено.

Глаза Куинси затуманили слезы. Сердце же ее гулко колотилось.

– Я был совершенно убит горем, когда вы ушли. Думаю, теперь ваш долг облегчить мои страдания. Я куплю вам все коттеджи, какие захотите, если только вы будете жить в одном из них со мной.

– Но вот этот... – Она указала на коттедж позади нее.

– Станет прекрасным свадебным подарком вашей сестре. Думаю, они с Лиландом будут здесь счастливы.

Мел и Лиланд? Она кивнула. Что ж, хорошая пара.

– Поверьте, дорогая, я могу вынести все, что угодно, если рядом со мной будет женщина, которую я люблю. Вы делаете меня счастливым, Куинси. Вы нужны мне, потому что я люблю вас. Вы выйдете за меня?

Она хотела сказать «да», хотела стать женой Синклера, но еще больше она хотела, чтобы он был счастлив. А разве мог он стать счастливым с женой, которой сопутствует скандал?

Она заставила его подняться, и он, прикоснувшись ладонью к ее щеке, прошептал:

– Так что же, Джо?

На глаза ее навернулись слезы, и она с дрожью в голосе прошептала в ответ:

– Но ведь ничего не изменилось, неужели вы не понимаете? Как только моя тайна будет раскрыта, разразится скандал, и вы с вашей матерью... О, я не могу заставить вас пройти через это.

Граф тяжко вздохнул и чуть отстранился. Потом вдруг схватил ее за плечи обеими руками и проговорил:

– Что ж, хорошо, мы забудем про этот разговор. Но вам все же нужно вернуться в Лондон. Я был... не совсем правдив вначале. – Он опустил глаза и уставился на свои сапоги.

Куинси почувствовала, что сердце ее на мгновение остановилось.

– Что?.. Кто?..

– Моя мать. Видите ли, она...

– Что с ней? Неужели она снова...

– Нет-нет, ей гораздо лучше, и у нее даже есть поклонник. Она нанимает и обучает сирот, но я боюсь... – Он снова отвел глаза.

– Что?.. Что случилось, Бенджамин? – вырвалось у нее, но Синклер, казалось, не заметил, что она назвала его по имени.

– Боюсь, она взвалила на себя гораздо больше, чем может выдержать при таком хрупком здоровье. – Обняв ее за плечи, он продолжал: – Видите ли, она удвоила свои усилия, ваши усилия... и теперь создает благотворительный фонд для бездомных солдат и сирот. Мать собирается устроить бал, чтобы положить начало этой деятельности. Она полна решимости, но боюсь, это слишком тяжело для нее. А если бал не будет успешным, если благотворительный фонд будет плохо принят, то это может подкосить ее. Я не хочу, чтобы она вернулась к прошлому и снова стала затворницей.

– Я понимаю вашу тревогу, но я не вижу, как я...

– Вы могли бы помочь ей с этим балом.

– Но я никогда не устраивала ничего, кроме карточных вечеринок. Полагаю, ей нужно...

– Ей нужны вы. Она любит вас. Она примет вашу помощь там, где отказала бы любому другому. И вы самая энергичная женщина, какую я знаю. Вы могли бы спланировать за Веллингтона нападение на Витторию. А бал для вас просто мелочь.

Щеки Куинси порозовели.

– Так что же, дорогая? Вы согласны помочь моей матери?

Куинси медлила с ответом. Ведь помочь – значит вернуться в Лондон в обществе Синклера и снова проводить время в его доме. Быть рядом с ним, но не иметь возможности остаться с ним навсегда? Изощренная пытка. Мучительное удовольствие. Куинси закрыла глаза – и вдруг прильнула к его груди и обвила руками его шею.

– Да, согласна, – прошептала она.

Издав радостный возглас, Синклер подхватил ее на руки и закружил, так что юбка ее затрепетала на ветру.

Опустив Куинси на землю, он поцеловал ее в лоб, затем, не обращая внимания на толпившихся вокруг мужчин, обнял за плечи.

Куинси откашлялась и, взглянув на работников, хлопнула в ладоши:

– Эй, за дело! Мы теряем время, скоро стемнеет! – Понизив голос, она подозвала к себе Дэйви. – Мне надо вернуться в Лондон из-за одного незаконченного дела. Я рассчитываю на вас и надеюсь, что все будет закончено, как и планировалось, то есть в рамках бюджета.

– Да, мисс Куинси, все будет в порядке. – Перед тем как уйти, Дэйви взглянул на графа и доверительным тоном сообщил: – Она довольно необычная женщина, но это даже лучше.

– Не могу не согласиться, – ответил Синклер.

Куинси нахмурилась: она не знала, обидеться ей или рассмеяться. Решив, что слова Дэйви – это комплимент, она промолчала.

– Сегодня уже слишком поздно ехать в город, – сказал Синклер. – Не желаете показать мне ваши достижения?

Куинси кивнула и повела графа осматривать коттедж.

В Лондоне Синклер проводил Куинси до двери их комнаты в доме Лиланда и ушел только после того, как она пообещала, что посетит его мать на следующее утро. Встретившись с матерью через некоторое время, граф с улыбкой спросил:

– Скажи, тебе не приходило в голову создать благотворительный фонд для сирот? Ты могла бы устроить бал для этой цели.

На следующее утро Куинси, как и обещала, появилась в доме графа. Томпсон тотчас же провел ее наверх, в салон леди Синклер.

– О, как я рада, дорогая! – воскликнула графиня. – Как хорошо, что вы согласились вернуться и помочь мне! – Она обняла Куинси, затем подвела ее к секретеру и достала бумаги из верхнего ящика. – Вот что я успела сделать.

Куинси просмотрела заметки. Господи, сделано так мало – можно подумать, что бал задумали только вчера. Взглянув на леди Синклер, она сказала:

– Что ж, думаю, бал будет иметь грандиозный успех.

Леди Синклер ослепительно улыбнулась и снова обняла ее. Затем достала из ящика чистую бумагу, а также перо с чернильницей, и они начали составлять списки всего необходимого. Они трудились весь день и продолжили на следующее утро. С леди Синклер было приятно общаться – она была очень мила и дружелюбна, – но Куинси мучительно хотелось находиться... в другом месте и с другим человеком.

Глава 26

Эта разлука, в конце концов, убьет его. После того как он привез Куинси в Лондон, ему было позволено видеть ее только во время утренних визитов, не больше двадцати минут и никогда наедине, так решило «энергичное трио».

Но все же он видел Куинси каждую ночь. Его сны были живыми и яркими, и после них ему по утрам приходилось выливать себе на голову кувшин холодной воды. О, осталось продержаться всего несколько дней.

А потом что? Куинси уже дважды отклоняла его предложение. «Ничего не изменилось», – сказала она. Так что же делать? Непременно нужно что-нибудь придумать.

Синклер отправился на долгую прогулку. Подразумевалось, что для «разработки ноги», но в основном потому, что он не мог находиться в библиотеке без Куинси. Он явно сходил с ума. Она была везде – и в то же время нигде. Он не мог даже навестить ее в гостиной, когда она помогала его матери, – это было одно из условий леди Синклер.

– ...Вернулась в город?

Подняв голову, граф обнаружил, что рядом с ним по тротуару шагает Палмер.

– Прошу прощения, ты о чем?

– Я спросил: ты знаешь, что Серена вернулась в город?

Синклер остановился.

– А я думал, герцог убил ее.

– Надеялся, ты хотел сказать. – Палмер рассмеялся, но тут же стал серьезным. – Ты знаешь, она может устроить неприятности.

Синклер кивнул и мысленно проклял тот день, когда встретил Серену.

Друзья направились в клуб, и ни один из них не произнес ни слова, пока официант не принес им напитки.

– Скажи, ты уверен, что мисс Куинси стоит того, чтобы ее добиваться? – проговорил, наконец, Палмер.

Синклер представил Куинси, какой видел ее на лестнице у коттеджа, и с улыбкой ответил:

– Довольно странная особа, но... – он прижал руку к сердцу, – я не могу представить свою жизнь без нее.

Палмер кивнул и усмехнулся:

– Значит, это безнадежно. – Он поднял бокал для тоста. – За очаровательную Джозефину, и долгих вам счастливых лет вместе.

Они выпили.

– Ну, а теперь... Что нам делать с Сереной? Ведь открытое нападение исключается, не так ли? – Граф снова улыбнулся.

– И нельзя просто задушить ее, – добавил Палмер. – Уорик будет возражать.

– Тогда мы нападем с фланга.

– Ты о чем?

– Нам понадобится помощь твоей жены, а еще моей матери и леди Фицуотер. – Синклер объяснил, в чем состоял его план, и следующий час друзья провели, разрабатывая стратегию.

– Не могу поверить, что мы идем на бал, Джо! – воскликнула Мелинда.

– Я тоже не могу поверить, – с улыбкой ответила Куинси. Она расправила юбки и заглянула в зеркало. Джилл с Мелиндой создали для нее очередное чудо; платье было из светло-зеленого шелка с изумрудными лентами, оно добавляло зелени ее глазам и оттеняло ее рыжеватые каштановые волосы. К тому же платье прекрасно подчеркивало ее фигуру, и Синклеру, оно, наверное, очень понравится.

Синклеру?.. О, скоро она будет танцевать с ним на балу, и он снова будет держать ее в объятиях. Увы, это произойдет в последний раз, потому что теперь ее обязательства перед леди Синклер выполнены и... Да, ей придется покинуть графа. Завтра она начнет приготовления к переезду в коттедж.

Но зато сегодня...

– Джо, ты можешь хоть на минутку оторваться от своего отражения в зеркале? Поможешь мне с прической, а?

– Конечно, Мел. – Куинси улыбнулась сестре и занялась ее волосами.

Вскоре сестры с бабушкой вышли в холл, где встретились с сэром Лиландом и леди Фицуотер, после чего все пятеро направились к карете. Чтобы немного отвлечься – она беспокоилась, что может выставить себя на посмешище на балу, – Куинси решила сыграть роль свахи и усадила Мел рядом с сэром Лиландом.

– Нет нужды нервничать, моя дорогая, – сказала леди Фицуотер, похлопывая Куинси по колену. – Ваш кавалер все держит в своих руках.

– Мой... кто? И что он держит в руках?

– Все, что касается герцогини, конечно. У Куинси ёкнуло сердце.

– А что с герцогиней? Ведь она...

– Она уже в Лондоне. Синклер не сказал вам? Ах, несносный мальчишка! – Леди Фицуотер прищелкнула языком.

– Фитци, я займусь этим, – сказала бабушка. Повернувшись к Куинси, она продолжила: – Пока ты сегодня делала последнюю примерку, мы – то есть леди Синклер, леди Палмер, Фитци и я – пустили слушок, когда ездили с утренними визитами.

– Слушок?..

– Даже не совсем слушок, – уточнила леди Фицуотер. – Мы просто рассказали историю о том, как вы с Синклером познакомились.

– Как мы познакомились? – Куинси откинулась на подушки; ей казалось, что она вот-вот лишится чувств.

– Это все часть его плана, – сказала Мелинда. – Граф хочет обезвредить Серену.

Тут кучер остановился, и Куинси не успела выведать подробности. Впрочем, и так было ясно: не посоветовавшись с ней, Синклер начал осуществлять какой-то план против Серены; причем для этого требовалось рассказать, как они на самом деле познакомились. Но как он посмел?!

Тяжко вздохнув, Куинси вошла в дом следом за бабушкой, хотя ей ужасно хотелось развернуться и броситься обратно домой. Когда она поднялась по лестнице, к ней подошел Харпер.

– Мисс Куинси, позвольте мне сказать, что для меня истинное наслаждение снова увидеть вас. – Он низко поклонился.

Куинси заметила блеск золота на его пальце.

– Ах, Харпер, ах, старый плут! – Не обращая внимания на остальных гостей, собравшихся в фойе, у бального зала, она обняла дворецкого, а потом схватила его за левую руку и посмотрела на золотое кольцо, – Так это причина вашего отсутствия? А где же миссис Хамм... миссис Харпер?

– Прямо за вами, моя дорогая.

Куинси обернулась. Экономка выглядела лет на двадцать моложе, и ее глаза сияли. Куинси крепко обняла и ее тоже.

– Поздравляю, миссис Харпер.

– Спасибо. Так много всего переменилось – и так быстро! Когда мы с Харпером вернулись после медового месяца, мы обнаружили, что наняты две новые горничные и судомойка. Все они сироты и...

– Не забудьте про новых слуг, миссис Харпер, – сказал дворецкий.

– Ваша правда, мистер Харпер, – кивнула экономка. – Новые слуги – совсем мальчишки, и я, честно говоря...

Экономка продолжала щебетать, но Куинси ее уже не слушала – она поспешила следом за бабушкой и Мелиндой в бальный зал.

– Готовы для дебюта, Джо? – К ней с улыбкой подошла леди Синклер.

Куинси судорожно сглотнула.

– Да, наверное...

– Не волнуйтесь, все будет хорошо, обещаю. – Леди Синклер поцеловала ее в щеку. – А теперь... Ах, если бы я только могла найти своего сына...

Вскоре музыканты закончили настраивать инструменты, и послышалась музыка. И почти тотчас же Куинси увидела Синклера, направлявшегося к ней. Он выглядел великолепно в черном фраке, и ему очень шла изумрудная булавка, поблескивавшая в складках его галстука. Как ни странно, но Куинси тут же успокоилась. Да-да, успокоилась, едва лишь увидела Синклера.

Граф подходил к ней все ближе, и тут Куинси вдруг заметила, что он хромал даже сильнее, чем прежде; причем он шел очень медленно и осторожно. Невольно вздохнув, Куинси пошла ему навстречу.

– Вы спустились по черной лестнице, не так ли? – спросила она, когда он поднес ее руку к губам.

– Мне очень не хватало вас, дорогая. – Граф выпрямился, но по-прежнему держал ее руку в своей.

– Вы спускаетесь по черной лестнице, когда нога слишком сильно болит? Спускаетесь там, чтобы никто вас не видел?

– Ничего подобного, со мной все в порядке.

– Нет, не в порядке. Вы ужасно хромаете. – Она взглянула на его ногу. – Что случилось?

Синклер провел ладонью по ее щеке.

– Я польщен вашим интересом к моей персоне, но поверьте, ничего не случилось.

– Неправда. Я ведь прекрасно все вижу...

– Ну... видите ли, в последние дни я немного переусердствовал с физическими упражнениями. К тому же мне не повезло. Я наступил на мыло, когда собирался принять ванну. Но сейчас все в порядке. – Он нежно поцеловал ее в щеку и, понизив голос, добавил: – Сегодня вечером ничто не удержит меня от танца с вами, моя милая.

– Но ваша нога, вам нужно отдохнуть...

– Я отдохну. Завтра. – Он лукаво улыбнулся. – Если бы вы согласились выйти за меня, я бы уже давно... и очень много отдыхал в постели. Ну, возможно, не отдыхал бы, но мы бы определенно проводили много времени в постели.

Ошеломленная его словами, Куинси почувствовала, что заливается краской. Она затрепетала от возбуждения и покраснела еще гуще.

Многозначительно посмотрев на нее, он сказал:

– Что ж, идите к вашей бабушке, пока она не организовала поисковую экспедицию. А я пока что сыграю роль хорошего хозяина.

В следующее мгновение к ней подошел Томпсон:

– Если вы пойдете со мной, мисс Куинси, я проведу вас к леди Брадуэлл.

Пробираясь сквозь толпу гостей, они направились в дальний конец зала.

– О, романтическая история!.. – услышала Куинси возглас какой-то пожилой дамы.

Томпсон остановился у пальмы в горшке и приложил палец к губам. Куинси выглянула из-за широких листьев и узнала в говорившей леди Барбер, подругу леди Синклер.

– Да, очень романтическая, – продолжала леди Барбер. – И вы знаете, я ничуть не удивилась. Ее дед и бабка тоже встретились при очень необычных обстоятельствах. Это в крови.

– Да-да, кровь всегда себя проявит, – ответила собеседница леди Барбер. – Я хорошо помню Рэндолфа Куинси. – Она драматично вздохнула, и обе дамы захихикали.

Куинси нахмурилась. Эти матроны смеются над ее дедом?! Тут пожилые дамы пошли дальше, и через мгновение то же самое сделали Томпсон и Куинси. Однако он остановился у следующей пальмы, и его спутница смогла подслушать разговор леди Данфорт с подругой.

– ...И вот Синклер согласился на это. Да, согласился, потому что ее близкие оказались в весьма затруднительном положении.

– Но носить брюки!..

– Что же в этом особенного? Я сама несколько раз собиралась надеть их. Похоже, они прекрасно подойдут для садоводства и верховой езды.

– М-м... Возможно, когда-нибудь мы все наденем брюки. – Дамы взяли у Гримшо бокалы с шампанским и отправились приветствовать вновь прибывших.

Куинси посмотрела Томпсону в глаза:

– Синклер действительно рассказывает всем, как мы познакомились?

Слуга кивнул.

– Правда, вам нужно опасаться заносчивых снобов и дам вроде леди Биглсуорт. Такие скорее заставят человека голодать, чем нарушат какое-нибудь проклятое правило.

Тут Харпер, стоявший у входа в зал, объявил:

– Герцогиня Уорик!

– Черт бы ее побрал, – пробормотал Томпсон.

Серена вплыла в бальный зал в сопровождении полковника при всех регалиях. Держа под руку своего кавалера, герцогиня оглядывала зал. Наконец заметила Куинси, и их взгляды встретились. Глядя в глаза герцогине, Куинси невольно сжала кулаки.