Братья Синклер (№1) - Чего хочет граф

Куинси снова вздохнула.

– Теперь я понимаю, что это было не самое разумное решение, и мне нужно попасть к Синклеру, чтобы забрать письмо.

– Не могу поверить, что лорд Синклер согласился участвовать в такой интриге, – проворчала бабушка.

– Конечно же, нет. – Куинси покачала головой. – Он ничего не знает об этом, и я бы хотела, чтобы так все и оставалось. Можем мы пойти сейчас?

– Тебе нельзя идти в таком виде, Джо, – заявила Мел; она встала и посмотрела на спину сестры. – Ты все пуговицы на платье застегнула неправильно.

Куинси поморщилась:

– Пуговицы на спине – глупее не придумаешь! Бабушка с Мел переглянулись и рассмеялись. Куинси то и дело поторапливала их, но они не спешили собираться. Прошло два часа, прежде чем все трое наконец-то отправились с визитом к леди Синклер, и даже тогда бабушка предупредила, что все равно еще слишком рано «для действительно приличного визита».

– Леди Синклер скоро присоединится к вам, – сказал Харпер, проводив их в гостиную. «Маска невозмутимого дворецкого» была на своем месте, но Куинси заметила, что он украдкой поглядывал на нее.

Она подмигнула Харперу, и он, выходя из комнаты, споткнулся о порог.

Несколько минут спустя появилась леди Синклер. Она тотчас же вызвала горничную и сказала, чтобы принесли чай.

– Это все мой сын, не так ли? – Графиня села рядом с Куинси. – Что он натворил? Расскажите, и мы все исправим. Так что же он сделал?

– Нет, миледи, вы не понимаете... – Куинси потупилась.

– Это все герцогиня Уорик виновата, – вмешалась Мел.

– Герцогиня Уорик, вы сказали? – Леди Синклер нахмурилась. – Обычно я не повторяю сплетни слуг, но... – Понизив голос, она продолжила: – Горничная леди Уорик вчера вечером была уволена самим герцогом. Между супругами произошла ужасная ссора, и они перебудили весь дом. А потом вдруг стало совсем тихо и... Представляете, с того момента никто больше не видел герцогиню.

Мелинда с бабушкой молча переглянулись. Куинси почувствовала, как кровь отхлынула от ее щек. Какие же зловещие силы она привела в движение?

Леди Синклер сделала глоток чая и вновь заговорила:

– Герцог сказал горничной супруги, что в ее услугах больше не нуждаются, и она ушла с кошельком, полным монет.

– Но что же, по-вашему... – Бабушка вопросительно посмотрела на графиню.

– Вы же не думаете, что он действительно... – пробормотала Мелинда.

– Прекратите! – крикнула Куинси. Она положила дрожащие руки на колени. – Я не хочу больше ничего слышать о делах Уориков.

– Да-да, конечно. Простите, что заговорила об этом. – Леди Синклер похлопала Куинси по руке. – А теперь, моя дорогая, скажите, что сделал мой сын.

– Доброе утро, милые дамы.

Все обернулись и увидели входившего в комнату лорда Палмера.

– Надеюсь, вы не против вторжения, леди Синклер. Я заглянул только для того, чтобы увидеть вашего сына, но его нет в библиотеке.

– Нет, не против, лорд Палмер. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам. – Леди Синклер позвонила, чтобы принесли еще один чайник. – Боюсь, Бенджамин не скоро вернется. Сегодня утром он решил отправиться на прогулку.

– На прогулку? Если так, то я лучше перехвачу его в нашем клубе. Позвольте откланяться, милые дамы. – Палмер надел шляпу и вышел из комнаты.

Куинси тихонько застонала. Как же ей выбраться отсюда? Ей надо как можно быстрее поговорить с Синклером. И что же произошло с Сереной? Неужели герцог... Нет-нет, только не это! Если он убил Серену, она, Куинси, никогда себя не простит.

– Итак, на чем мы остановились? Ах да, мой сын... Так что он вам сказал? – Леди Синклер повернулась к Куинси.

– Миледи, извините меня, но я... – Куинси встала и шагнула к двери. – Я только что вспомнила, что мы оставили чайник на огне. Нет, не беспокойтесь, – она взглянула на бабушку и сестру, – я позабочусь об этом.

Выбежав из дома Синклера, Куинси едва не наткнулась на лорда Палмера, стоявшего у ступеней. Взглянув на нее с улыбкой, он спросил:

– Вас уже можно поздравить, не так ли, мисс Куинси? Куинси уставилась на него в изумлении.

– Я знаю, что формального объявления еще не было, но Синклер попросил меня быть шафером.

– Он п-попросил?

Палмер утвердительно кивнул. Тут подъехал его экипаж, и он, приказав кучеру следовать за ним, зашагал по тротуару вместе с Куинси.

– Приятно видеть перемены, произошедшие в нем с тех пор, как он познакомился с вами, мисс Куинси, – продолжил Палмер. – Теперь Синклер снова тот жизнерадостный парень, которого я помню с наших школьных лет. А перемены в его матушке даже более значительны.

– Благодарю вас, милорд.

– Но должен признаться, я немного озабочен. Боюсь, что его прошлые отношения... с неким секретарем могут сильно повредить ему, если кто-то узнает истинную природу этих отношений.

Куинси прижала ладонь к животу, внезапно почувствовав резкую боль.

– Я не знаю, что вам ответить, милорд, – пробормотала она. – Но поверьте, будущее лорда Синклера заботит меня так же, как и вас. Я никогда не стану устраивать собственную жизнь за счет других.

– Я так и думал. – Палмер поднес к губам ее руку. – Я восхищен вашей смелостью, мисс Куинси. Всего доброго.

– Всего доброго, милорд.

Куинси дождалась, когда лорд Палмер сядет в карету. Затем в глубокой задумчивости направилась домой.

Глава 23

– Вы очень вовремя, мисс, – сказал слуга леди Фицуотер, впуская Куинси в дом. – Они только что приступили к обеду.

– Но меня не ждут.

– Любого, кто находится в доме, ждут. Пойдемте же в столовую, мисс.

Молча кивнув, Куинси последовала заслугой., За столом, кроме хозяйки, сидели три женщины, и одной из них была мисс Стэнбери, квартирантка леди Фицуотер.

– О, мисс Куинси! – воскликнула леди Фицуотер. – Как хорошо, что вы присоединились к нам. Могу я представить вам мисс Пиплен и мисс Джесперсон, близких подруг мисс Стэнбери?

Познакомившись с гостями, Куинси села за стол. Все собеседницы были весьма приятными дамами, и настроение Куинси вскоре улучшилось – во всяком случае, она на время забыла о своих проблемах. Когда же они после обеда перешли в гостиную, к ним присоединились еще двое квартирантов леди Фицуотер – лейтенант Уиллер и преподобный Глэдстоун. Приятная беседа продолжилась, но в какой-то момент лейтенант Уиллер вдруг сказал:

– Послушайте, кто-нибудь знает, что случилось с герцогом и герцогиней Уорик?

Сердце Куинси на мгновение остановилось, а потом забилось вдвое быстрее. Все молчали, и лейтенант Уиллер продолжал:

– Герцог отправил свою жену в Нортумберленд, сослал на весь сезон. Очевидно, его светлость нашел письмо, которое она написала любовнику.

– Какой ужас! – воскликнула мисс Пиплен. – Она даже еще не произвела наследника!

Все остальные дамы также осудили герцогиню и посочувствовали герцогу. А преподобный Глэдстоун нахмурился и покачал головой.

– Добродетельная женщина – это корона своему мужу, но та, что позорит его, – как гниль в его костях, – процитировал он Книгу притчей Соломоновых.

Куинси невольно вздрогнула. Та, что позорит.

Вскоре заговорили о другом, и Куинси, извинившись, удалилась. Как раз в этот момент вернулись бабушка с Мелиндой.

– Ты успела снять чайник, пока он не сгорел? – спросила Мелинда.

– Какой чайник? – пробормотала Куинси. Она села за стол и, взяв бумагу, обмакнула перо в чернила.

– Джо, ты уверена... – Бабушка со вздохом махнула рукой. – Упрямое дитя.

Первая записка была адресована Синклеру; Куинси сообщала, что зайдет к нему на следующее утро (она решила, что должна попрощаться с ним). Вторая записка была мистеру Хэтчету, адвокату, рекомендованному мясником Сэмом.

Решив не обращаться к слугам леди Фицуотер, Куинси накинула шаль и направилась в рассыльную контору в двух кварталах от дома. Заплатив мальчишке несколько монет за доставку писем, она пошла в контору мистера Чадберна, чтобы дать ему последние распоряжения – следовало обратить ее инвестиции в наличные. Да, пришло время действовать, больше откладывать нельзя.

Отказавшись от завтрака после бессонной ночи, Куинси вышла из дома. К ее величайшему удивлению, бабушка с Мелиндой вышли вместе с ней и молча пошли рядом.

– Леди Синклер в гостиной, – сообщил им Харпер, открывший дверь. – Уверен, миледи будет рада видеть вас.

Дворецкий повел их в гостиную, но Куинси, улучив момент, проскользнула в библиотеку. Синклер, стоявший в глубине комнаты, просматривал корешки книг на полках. Остановившись у порога, Куинси залюбовалась его профилем. Да, он был необыкновенно красивым мужчиной. И он хотел, чтобы она, Куинси, стала его женой. Ей ужасно хотелось броситься в его объятия и остаться с ним навсегда, но, увы... Куинси тяжело вздохнула.

Та, что позорит...

– Доброе утро, милорд, – сказала она, приблизившись к нему.

– Доброе утро, Джо. – Он пристально посмотрел ей в глаза, и сердце ее забилось быстрее. – Примите мои поздравления, дорогая. Ваш план прекрасно удался. Но как же вы сумели так быстро доставить записку герцогу?

Прежде чем Куинси успела ответить, Синклер обнял ее за талию и впился поцелуем в ее губы. Она тотчас же обвила руками его шею и запустила пальцы в его шелковистые волосы. О, как же она наслаждалась этими чудесными мгновениями – в объятиях Синклера она чувствовала себя в полной безопасности и ощущала зарождение чего-то совершенно незнакомого... Зарождение счастья.

Наконец Синклер прервал поцелуй и отступил на шаг.

– Еще три недели, любовь моя, – прошептал он, убирая с ее лица прядь волос.

Последние слова графа вернули ее к действительности. Тихонько вздохнув, она сказала:

– Вот об этом я и пришла поговорить. Поймите, мы не можем... Ведь вы... О, проклятие... – Ноги больше не держали ее, и она опустилась на диван.

Синклер сел рядом с ней и взял ее за руки. Пытаясь успокоиться, она сделала глубокий вдох и посмотрела в его теплые карие глаза.

– Мне кажется, вы стали сильнее хромать...

Синклер, похоже, был удивлен ее замечанием.

– Да, верно. Вчера я споткнулся в темноте. Но ничего страшного. Так что же вы хотели мне сказать? – Он выпустил ее руки и положил ладонь ей на колено.

«Я должна это сказать, должна...» – мысленно твердила Куинси. Но когда она сидела рядом с Синклером... Поднявшись, она проговорила:

– Серена, возможно, оставила вас в покое, но осталась проблема, которую она создала.

– Что заставляет вас так думать? – Синклер хотел снова усадить ее рядом с собой на диван, но Куинси отошла подальше и поставила стул между собой и графом. Вцепившись в спинку, так что костяшки пальцев побелели, она продолжала:

– Я слишком долго была «мистером Куинси», и многие люди знали его. К сожалению, некоторые из них знают, кем он был на самом деле. Разумеется, я нисколько не сомневалась в том, что, в конце концов, буду разоблачена, но у меня не было выхода, я должна была выполнить свой долг перед семьей. К тому же я полагала, что в случае разоблачения только мы трое могли бы пострадать. Но теперь... Случилось так, что могут пострадать и другие люди. Люди, которых я очень люблю. – Она заставила себя посмотреть графу прямо в глаза.

– Дорогая, но я не думаю...

– Нет-нет, вы ошибаетесь. Поверьте, разразится скандал. И пострадаете не только вы, пострадает и ваша мать. А ведь она совсем недавно вышла из своего затворничества, и у нее даже появился поклонник.

– Моя мать...

– Не перебивайте меня, пожалуйста. Поверьте, если я останусь, произойдет именно то, о чем я сказала. И тогда все сразу вспомнят прошлый скандал, о котором люди уже начали забывать. Только на этот раз не будет войны, на которую вы могли бы сбежать. Да, на войну вам не сбежать – даже если бы ваша нога была здорова. Поймите, я должна уйти – так для всех будет лучше. Полагаю, вы согласитесь со мной.

Синклер встал и приблизился к ней на несколько шагов.

– Как вы посмели?!

Куинси невольно отступила.

– Как вы посмели предположить, что я смогу принять такое решение?! Ведь я, черт возьми, граф Синклер! И я женюсь, на ком захочу. – Он поднял руку и указал на нее пальцем. – Так вот, я выбрал вас, и меня не интересует, что подумают люди.

– Простите, милорд. Со временем вы поймете, что я права. – Стараясь не разрыдаться, Куинси резко развернулась и бросилась к двери.

– Джо, подождите!

Она услышала за спиной шаги, а потом раздался грохот, и тотчас же послышался стон. Обернувшись, Куинси увидела лежавшего на полу графа, а рядом с ним валялся перевернутый стул. Лицо Синклера исказилось от боли. Он приподнялся, держась за правое бедро.

– Я не могу бегать за вами, – пробормотал он сквозь зубы.

Она сжала кулаки с такой силой, что ногти вонзились в ладони.

– Я не хочу, чтобы вы это делали. Сейчас я вызову кого-нибудь. – Выходя из комнаты, Куинси дернула за шнур звонка.

В коридоре она на мгновение закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Сначала следовало найти бабушку и сестру, чтобы... Нет-нет, они начнут задавать вопросы. Сейчас ей лучше пойти домой, собрать вещи и забрать деньги у Чадберна. А потом можно будет заняться покупкой коттеджа.

Мимо нее прошел Гримшо, вызванный звонком. Куинси была уже в пяти шагах от парадной двери, когда в холл вышел Томпсон. Он направился к ней, но вдруг остановился и пристально посмотрел на нее. Потом щелкнул каблуками и низко поклонился.

Куинси кивнула в ответ и поспешила на улицу, чтобы слуга не увидел ее слез.

Оказавшись в своей комнате, Куинси бросилась на кровать и наконец-то дала волю слезам. Когда Сэр Эмброуз уткнулся в ее руку своим влажным носом, она перевернулась на бок и, обняв кота, прижала его к груди.

Через некоторое время ее всхлипывания перешли в икоту, и Сэр Эмброуз замурлыкал. Приподнявшись, Куинси нашла платок и высморкалась. Затем утерла глаза. Пора было идти на встречу с адвокатом.

Когда Куинси вернулась домой, бабушка с Мелиндой убирали свое шитье.

– Мы думали, ты присоединишься к нам в салоне леди Синклер, – с укоризной заметила бабушка.

– Я... Мне нужно было заняться другими делами.

– Один из слуг Синклера просил меня передать тебе вот это. – Мелинда протянула сестре две монеты. – Он сказал, что ты обронила их.

Куинси посмотрела на монеты и невольно улыбнулась. Возможно, Томпсон все-таки был немного джентльменом. Заметив, что Мелинда надевает шляпку, она спросила:

– Куда ты собираешься?

Мел покраснела.

– Лиланд просил меня прогуляться с ним в парке. Ты ведь не против?

Куинси махнула рукой:

– Наслаждайся. За меня не беспокойся. Мне все равно нужно собираться. Наш новый поверенный, мистер Хэтчет, уже нашел несколько коттеджей, которые я должна осмотреть. Я уезжаю рано утром.

Мелинда порывисто обняла сестру и тут же выбежала из комнаты.

– Вы уверены, что хотите этого, мисс? – спросила бабушка.

Куинси вздохнула:

– Я должна так поступить. Бабушка молча кивнула, и Куинси вдруг показалось, что та ужасно постарела.

Глядя на дверь, закрывшуюся за Куинси, Синклер пробормотал:

– Как она могла?.. Кто дал ей право решать за нас обоих?

Тут в комнату вошел Гримшо, и почти тотчас вбежал Томпсон. Не произнося ни слова, слуги подняли Синклера и довели его до спальни. Затем Томпсон помог графу раздеться и надеть халат, после чего достал из столика у кровати банку с мазью.

– Это я сделаю сам, – проворчал Синклер.

– Да, милорд. Вам еще что-нибудь нужно?

– Нет, иди. – Синклер прикрыл ладонью глаза. – Томпсон...

Слуга остановился у двери.

– Спасибо, Томпсон.

– Сегодня был трудный день, милорд. – Слуга вышел и осторожно затворил дверь.

Поморщившись от боли, Синклер принялся втирать в ногу мазь. «Даже если бы ваша нога была здорова», – вспомнились ему вдруг слова Куинси. Синклер уставился на свою ногу. Затем провел пальцами по шраму. Да, теперь все ясно. Ее оттолкнул шрам – именно в этом все дело. Конечно же, ей не хотелось связывать свою жизнь с калекой. Ведь не зря же она сказала, что он стал сильнее хромать...

Убрав банку с мазью, граф достал из столика бутылку виски и наполнил стакан. Осушив его в два глотка, закашлялся.

Да, для всех будет лучше, если Куинси уйдет сейчас, до того, как войдет в его жизнь. До того, как станет ему необходимой.

Он хотел снова наполнить стакан, но тут же передумал и швырнул стакан в камин. Раздался звон, и по полу разлетелись осколки. Граф какое-то время смотрел на бутылку, которую держал в руке, затем приложил горлышко к губам. «Да, будет лучше, если она уйдет сейчас», – думал он, делая глоток за глотком.

Синклер не выходил из своей спальни три дня.

На четвертый день он все-таки спустился вниз, но только потому, что Томпсон, несведущий болван, не мог найти последний ящик бренди. Харпер тоже не мог помочь, так как постоянно запирался у себя в комнате с миссис Хаммонд. Граф нашел ящик в винном погребе и приказал Томпсону отнести его наверх; сам же, прихватив бутылку, направился к лестнице, но наткнулся в холле на мать.

– Бенджамин, будь любезен присоединиться ко мне в столовой, – сказала леди Синклер.

– О, как ты громко говорить, мама, – прошептал он, хватаясь за голову.

– Я не знала, что бороды вошли в моду, – сказала она, как только они сели за стол.

Синклер провел ладонью по заросшему щетиной подбородку и пожал плечами:

– Не было времени побриться.

Леди Синклер взглянула на слугу, поставившего перед ней тарелку.

– Нам понадобится еще один прибор, Гримшо, – сказала она. – Мой сын будет обедать со мной.

– Слушаюсь, миледи, – кивнул слуга. Когда Гримшо удалился, леди Синклер снова посмотрела на сына.

– Ну, а теперь о мисс Куинси... Синклер чуть не уронил бутылку.

– А что с ней?

– Я уже несколько дней не видела никого из них. Мне казалось, что я просила тебя все исправить.

Синклер снова пожал плечами:

– Я пытался исправить, но она отказалась. Сказала, что не хочет всю жизнь жить с калекой.

Леди Синклер поджала губы.

– Мне очень трудно поверить, что Джо могла сказать такое. Я... Да, в чем дело, Дейзи? – Она повернулась к горничной, стоявшей у порога.

– Мне очень жаль, миледи, но мы не можем... – Девушка залилась краской.

– Говори же, моя милая.

– Прошу прощения, миледи, но нет тарелок для еще одного прибора. Я могу достать сахарницу, если хотите.

– А что же случилось с тарелками? – Леди Синклер приподняла брови.

– Ничего не случилось, но они... Они просто грязные, вот и все. Видите ли, Элис, судомойка, три дня назад ушла погулять с одним из конюхов и больше не вернулась.

– И никто с тех пор не мыл посуду? – удивилась графиня.

– Все говорят, что это не их работа.

Синклер опустил голову, уткнувшись лбом в стол.

– Может, с Элис что-то случилось? – спросила леди Синклер, не обращая внимания на сына. – Грум вернулся домой живым и здоровым?

– Он не вернулся. Говорят, что он собирается работать у своего родственника, который держит гостиницу. Мы думаем, они туда и поехали.

Леди Синклер вздохнула.

– Найди Селию, и начинайте мыть вдвоем. Я сейчас же найму новую судомойку.

– Да, миледи. – Дейзи присела в реверансе и вышла из комнаты.

Леди Синклер поставила свои тарелки перед сыном.

– Ешь немедленно. А потом тебе придется принять ванну. Я хочу, чтобы ты выглядел прилично, когда будешь сопровождать меня сегодня на бал у Данфортов.

– Да, мама.

– Бенджамин...

– Да, мама.

– Дорогой, я никогда не думала, что скажу тебе такое, но... – Она вздохнула. – Бенджамин, ты идиот.

– Да, мама.

Пообедав, Синклер прошел на кухню и потребовал горячей воды для ванны. Затем поднялся к себе и, усевшись в кресло, задумался...

«Случилось так, что могут пострадать и другие люди. Люди, которых я очень люблю...» – вспомнились ему слова Куинси.

Он вспомнил, как Куинси ухаживала за ним, когда он болел, и сколько бессонных ночей она провела с ним рядом. Конечно же, она по-настоящему его любила. И, конечно же, она оставила его вовсе не потому, что он хромал.

«Могут пострадать другие люди...» То есть могли пострадать они с матерью и, возможно, леди Фицуотер с сыном. Да, Куинси уехала, чтобы оградить их всех от скандала. Она решила пожертвовать собой, но следовало ли ему принять эту жертву?

Глава 24

Синклер посмотрел в зеркало в холле и в последний раз поправил галстук.

– Сейчас ты выглядишь гораздо лучше, Бенджамин, – сказала леди Синклер, спускавшаяся по лестнице в элегантном зеленом платье.

– А ты сегодня выглядишь просто замечательно, мама. Жаль, что тебя не видит лорд Коддингтон. – Синклер поцеловал матери руку и помог ей сесть в экипаж, ожидавший у ступеней. – Кстати, вы с ним не поссорились?

– Конечно, нет. – Леди Синклер расправила юбки. – Он ждет, что я позволю ему сопровождать меня повсюду, но я не могу этого допустить. Впрочем, я оставила для него два вальса.

Тут экипаж тронулся с места, и, откинувшись на спинку сиденья, Синклер закрыл глаза. Леди Синклер внимательно посмотрела на него, однако промолчала.

Поздоровавшись с хозяевами, граф проводил мать к дивану, где ее уже поджидали знакомые, и принес ей бокал пунша. Затем, извинившись, направился в карточный салон.

– Добрый вечер, лорд Синклер, – приветствовал его рыжеволосый молодой человек, племянник Палмера.

– Добрый вечер, Альфред, – кивнул граф.

– О, да это же граф-сваха. – Сэр Лиланд с широкой улыбкой приблизился к другу. – Устроил еще какой-нибудь брак в последнее время, не так ли?

Синклер криво усмехнулся. В его доме постоянно заключались браки, только сам он никак не мог устроить свою жизнь.

– Рад тебя видеть, приятель. Да, ты прав. Совсем недавно исчезла судомойка и один из конюхов. Полагаю, сейчас они счастливы вместе.

Лиланд расхохотался и, похлопав друга по плечу, начал объяснять шутку Альфреду. Граф же направился к карточному столу.

Через час он покинул карточный салон. Неразумно терять все деньги, которые для него заработала Куинси.

Куинси...

Синклер почувствовал, что ему необходимо выйти на свежий воздух. Черт побери, где же дверь на балкон? Отыскав дверь, он переступил порог, но тут же понял, что в тени уже скрывается какая-то пара. Влюбленные, конечно же, хотели насладиться уединением. В следующее мгновение он узнал в них Палмера и его жену. Но они не целовались и даже не разговаривали – просто стояли, прильнув друг к другу. Однако эта сцена почему-то казалась необычайно интимной, и Синклер, тотчас отвернувшись, покинул балкон и вернулся в бальный зал.

– Присядь, дорогой, – сказала мать, когда он приблизился к ней. – Что-нибудь случилось? Ты выглядишь отвратительно.

– Просто мне немного не по себе. Ты ведь не возражаешь, если мы пораньше вернемся домой?

– Добрый вечер, старина. – К ним подошел лорд Коддингтон. Протянув леди Синклер чашу с пуншем, он сел рядом с ней с другой стороны.

– Бенджамин, я уверена, Кодди проводит меня домой. А ты поезжай, если тебе нужно уйти. – Леди Синклер повернулась к своему кавалеру: – Боюсь, мой сын нехорошо себя чувствует.

– А что с ним?

Синклер понял, что краснеет.

– Поверьте, ничего серьезного, – пробормотал он, отворачиваясь.

– О, посмотрите! – воскликнула леди Синклер. – Ведь это же лорд Палмер. Он кажется таким счастливым... Должно быть, жена сказала ему.

– Сказала ему? Что именно? – Синклер смотрел, как Палмер с женой проплывают мимо в вальсе. Не обращая внимания на косые взгляды, Палмер вел жену левой рукой, а его пустой правый рукав покоился в кармане.

– Разумеется, они оба счастливы, – сказала леди Синклер. – Ведь скоро они уедут в поместье, чтобы там дожидаться родов, – добавила она с улыбкой.

Синклер смотрел на друга и вспоминал, как нашел его после сражения в полевом госпитале. Его правая рука превратилась в обрубок, и Палмер, отказываясь от лекарств и еды, постоянно твердил, что он, в сущности, покойник. А потом приехала леди Палмер. Она бросилась мужу на грудь и разрыдалась. Однако рыдала она ровно три минуты, а затем заставила мужа поесть, помыться и побриться – причем отдавала приказы, словно генерал, и они, эти приказы, тут же исполнялись.

Палмер быстро поправлялся, потому что рядом с ним была любимая жена. Да, с ней он мог выдержать любые испытания.

А что же он, Синклер?.. А он хотел, чтобы рядом с ним была Куинси. И к черту скандал!

– О чем ты задумался, дорогой? – Леди Синклер прикоснулась к его руке. – Что ты собираешься делать?

Граф посмотрел на мать, и на губах его появилась улыбка.

– Теперь я точно знаю, что мне нужно. Доброй ночи, мама. – Поцеловав мать в щеку, Синклер поднялся и направился к выходу.

– Я знала, что мой сын образумится.

– Что, моя дорогая?

– Вы ведь просили этот танец, Кодди? Идем же!

Синклер осмотрелся и выругался вполголоса. Вся улица у дома Данфортов была, запружена каретами, и Элиоту, чтобы выбраться отсюда, потребовалось бы немало времени. Что ж, придется идти пешком...

Взглянув на затянутое тучами небо, граф перешел улицу и, опираясь на трость, направился к дому леди Фицуотер. Вскоре нога начала болеть; к тому же дождь с каждой минутой усиливался. Синклер то и дело хватался за стены и фонарные столбы, чтобы не упасть, но все же старался идти как можно быстрее.

Граф вошел в дом через кухонную дверь, перепугав судомойку, спавшую на тюфяке перед очагом. Она уже была готова закричать, но он бросил ей монету и прошел в коридор. Добравшись до двери Куинси, он сделал несколько глубоких вдохов и пригладил ладонью мокрые волосы. Наконец, собравшись с духом, постучал. Выждав с минуту, он постучал еще раз. Дверь чуть приоткрылась, и перед ним появилось заспанное лицо Мелинды.

– Но мы... – В следующее мгновение глаза девушки широко распахнулись, и она отступила от двери. А затем послышался ее шепот: – Бабушка, это граф нашей Джо!..

Через несколько секунд дверь отворилась, и леди Брадуэлл, отстранив Мелинду, пригласила Синклера войти.

– Что случилось, милорд? – спросила она, завязывая пояс халата. – Ваша матушка здорова?

– Да, мама здорова. Спасибо. – Переступив порог, граф покосился на дверь Куинси. – Я ужасно сожалею, что час такой поздний, но я должен сейчас же поговорить с Джозефиной.

Бабушка с внучкой переглянулись.

– К сожалению, это невозможно, милорд, – ответила леди Брадуэлл.

Синклер снова пригладил волосы.

– Да, я понимаю, уже очень поздно, но...

– Ее здесь нет! – воскликнула Мелинда.

– Нет?.. В такой час? Но где же она? Дамы опять переглянулись.

– Где же она? – Синклер повысил голос.

– Она уехала три дня назад со своим новым поверенным. Уехала осматривать коттеджи, – ответила леди Брадуэлл.

Граф почувствовал головокружение.

– Три дня?..

– Вы же знаете, как быстро действует Джо, когда у нее есть план, – с гордостью за сестру проговорила Мелинда.

Синклер прислонился к дверному косяку и на мгновение прикрыл глаза.

– Но вы должны знать, где находятся эти коттеджи. Она оставила вам список?

Леди Брадуэлл покачала головой:

– Мы даже не знаем, когда она вернется. Она очень торопилась.

Синклер покачнулся и лишь с трудом устоял на ногах. О, если бы он знал, он бы ни за что не позволил Куинси выйти тогда из библиотеки.

– О, милорд... – Леди Брадуэлл положила руку ему на плечо. – Я, кажется, вспомнила имя поверенного. Его зовут... Мел, помоги мне. Это тот адвокат, которого рекомендовал мясник.

– Хэтфилд? Или Холлет? Нет-нет, Хэтчет!

– Да, верно, Хэтчет, – кивнула леди Брадуэлл.

– Слава тебе, Господи, – пробормотал Синклер. – Благодарю вас, миледи, – добавил он громче. – Я нанесу ему визит завтра утром.

– Бог в помощь, милорд. И удачи вам, когда найдете Джо.

Когда Синклер пришел домой, ему пришлось самому открывать дверь. Никого из слуг не было видно. Его шаги по коридору звучали неестественно громко, когда он направился к лестнице. Повернув за угол, он едва не сбил с ног экономку, только что вышедшую из комнаты дворецкого. Лицо миссис Хаммонд пылало, так же как и лицо Харпера, появившегося мгновение спустя.

Синклер в изумлении уставился на стоявшую перед ним пару. Наконец спросил:

– Вы что же, влюблены... или просто так? Харпер сделал шаг вперед и заявил:

– Да, милорд, влюблены.

Синклер кивнул:

– Что ж, я не стану возражать, если вы обвенчаетесь.

– О Боже... – прошептала миссис Хаммонд, опустив глаза.

– Однако у меня есть одно условие, – продолжал граф. – Проведите недельный медовый месяц, а потом возвращайтесь сюда. И передайте всем, что меня вполне устраивают женатые слуги. Это понятно? Мне наплевать, сколько еще браков будет заключено в моем доме, – только бы слуги не разбегались, черт возьми!

– Да, милорд! – вырвалось у миссис Хаммонд.

– Спасибо, милорд, – сказал Харпер. Он повернулся к своей возлюбленной и поцеловал ее в щеку. – Но означает ли это, что мисс Куинси скоро останется в доме навсегда, милорд?

Синклер не удержался от улыбки.

– Надеюсь, что да, Харпер. Я очень на это надеюсь. По-прежнему улыбаясь, Синклер начал подниматься по лестнице.

– Не можете найти их? Что это значит? – Синклер опустил ноги на пол и пристально посмотрел на Вутена. Прошло три дня с тех пор, как он нанял сыщика, приказав ему найти Куинси и ее поверенного.

Вутен потупился и пробормотал: