Джон Медина - Скажи мне все

— Нет, детектив Частин, вы меня не разбудили. Я уже проснулась и даже успела принять душ, — ответила Карен, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно и спокойно.

— Так вы недавно встали? — В голосе Марка Частина послышалось удивление.

— Да, а разве уже много времени?

Карен схватила электронный будильник, стоявший рядом с телефоном, взглянула на циферблат и изумленно покачала головой. Десять двадцать три. Не может быть! Неужели она так долго спала?

— А вы знаете, сколько времени? — насмешливо спросил Марк Частин.

— Теперь знаю, — упавшим голосом произнесла Карен. — Я только что посмотрела на часы. Почти половина одиннадцатого!

— Совершенно верно! — рассмеялся детектив. — Я специально не стал звонить раньше, поскольку был уверен, что вы долго будете спать после вчерашнего дня.

Карен улыбнулась. Как приятно слышать голос детектива Частина и сознавать, что он думал о ней и даже не стал будить ее рано утром!

— Сможете подъехать ко мне в управление? — спросил Марк. — Я хотел бы отдать вам… вещи вашего отца.

При упоминании об отце лицо Карен омрачилось, и воспоминания о вчерашних печальных событиях нахлынули на нее с новой силой.

— Да, смогу, — тихо ответила она. — В какое время это лучше сделать?

— В любое, но если у вас, мисс Витлоу, на сегодня другие планы, то можете заехать ко мне и завтра. Это не срочно.

«Завтра должны состояться похороны! — вдруг вспомнил Марк. — Ей будет не до этого!»

— Знаете, мисс Витлоу, приезжайте все-таки сегодня! — продолжил он. — Вы ведь живете недалеко от полицейского управления.

— Я обязательно приеду сегодня! — твердо сказала Карен. — Точнее, приду, поскольку это действительно близко. Сейчас позавтракаю и начну собираться, мистер Частин.

— Значит, договорились! Я буду ждать вас, мисс Витлоу! До встречи!

— До свидания!

Карен опустила трубку на рычаг и несколько минут сидела неподвижно. В ушах звучал бархатный мягкий баритон детектива Частина, она снова и снова перебирала в уме сказанные им фразы… Потом позвонила портье и заказала завтрак в номер. Пока Карен ждала, когда принесут завтрак, она выбрала самое легкое платье и открытые туфли, оделась и подкрасилась. Позавтракав, она подошла к зеркалу, придирчиво оглядела в нем свое отражение и осталась довольна.

«Он сказал, что мне надо забрать вещи отца, — думала Карен, собираясь выходить из номера. — Какие вещи могут быть у уличного бродяги? Наверное, потрепанная старая одежда, рваные башмаки и… все».

Как же случилось, что Декстер предпочел бродяжничество и ночевки на улицах своей семье — любящей жене и дочери? Пренебрег своими обязанностями, откровенно насмехался над преданностью Джанет, использовал ее, брал деньги, исчезал… Во имя чего?

«Почему Джанет все это терпела? — думала Карен. — Ни разу не упрекнула мужа, не закричала на него, не выгнала из дома?»

Эта мысль не давала Карен покоя. Она пыталась понять мотивы поведения матери, встать на ее место, но ничего не получалось. Нет, она бы так не смогла, она бы выгнала Декстера раз и навсегда и запретила себе даже думать о нем! Как хорошо, что Джанет не дожила до того дня, когда убили ее любимого Декстера! Она бы не вынесла просмотра страшных кадров, которые вчера пришлось увидеть ее дочери!

Карен закрыла комнату, спустилась вниз и вышла на улицу. На улице было так же жарко, как и вчера, но легкий, еле заметный ветерок немного освежал, и идти по раскаленной мостовой было не так тяжело. Девушка с интересом разглядывала яркие нарядные витрины магазинов и бутиков, вдыхала ароматы, доносившиеся из открытых дверей кафе и закусочных. Пахло крепким, только что сваренным кофе, свежеиспеченными булочками, сладкими пирожными и всевозможными специями. Группы оживленных, смеющихся туристов останавливались перед каждой витриной и с любопытством глазели на деревянных кукол, изящные статуэтки, фигурки, вырезанные из камня, показывали пальцами на огромное чучело леопарда, на экзотические маски, украшенные разноцветными бусами.

Карен знала, что ей следует торопиться в полицейское управление, где ее ждал детектив Частин, но не могла отказать себе в удовольствии, подобно туристам, останавливаться около витрин и любоваться выставленными товарами. Казалось, Новый Орлеан был создан для того, чтобы по его улицам гуляли нарядно одетые, беззаботные люди, покупали самые разнообразные вещи, наслаждались жизнью и веселились. Никто не обращал внимания на жару, все были счастливы и довольны жизнью.

В конце улицы Карен увидела здание управления Восьмого района и ускорила шаг. Этот старинный дом с колоннами, обнесенный металлической оградой с массивными воротами, сегодня показался Карен олицетворением Нового Орлеана. Он выглядел изящно, изысканно, даже немного кокетливо. Странно, что в таком похожем на музей доме работали серьезные люди и решали важные вопросы… Чему только не были свидетелями старые, выкрашенные голубой краской стены, каких только признаний они не наслушались! Какие любовные драмы и кровавые трагедии разыгрывались здесь, сколько слез было пролито, сколько выплеснулось ненависти и гнева!

Карен вошла в ворота, миновала узкую тропинку, ведущую к входной двери с табличкой, и очутилась в холле. Сегодня там вместе девушки дежурил молодой полицейский.

— Добрый день, мэм! Вы к кому?

— Здравствуйте. Могу я видеть детектива Частина?

— Он вас вызывал? Назовите ваши имя и фамилию, пожалуйста.

— Карен Витлоу.

Дежурный полицейский позвонил по телефону, сказал несколько фраз, а потом, повесив трубку, обратился к Карен:

— Детектив Частин ждет вас, мэм. Вы знаете, где находится его кабинет?

— Да, знаю, спасибо, — улыбнувшись, ответила Карен и направились в глубь коридора.

Подойдя к знакомой уже двери, она на секунду остановилась и прислушалась: детектив Частин разговаривал по телефону. Карен приоткрыла дверь, и Марк Частин, увидев ее, сделал приветственный жест. Она вошла, детектив, не переставая разговаривать, указал ей рукой на стул с прямой спинкой. Карен села и положила руки на колени.

Сегодня Марк Частин выглядел особенно привлекательно в белой рубашке с короткими рукавами, удачно оттенявшей его смуглое, загорелое лицо, и узких черных брюках. Карен смотрела на Частина, продолжавшего говорить по телефону, и слышала, как сильно у нее бьется сердце. Если бы она встретила его не в полицейском управлении, а, например, на улице или в ресторане, то непременно подумала бы, что он какой-нибудь знаменитый актер. Разумеется, если бы он снял с кожаного пояса кобуру.

Марк скользнул быстрым взглядом по посетительнице и, хотя она делала вид, что не слушает его беседу, начал говорить по-французски. Он очень надеялся, что она не поймет, о чем идет речь, тем более что он употреблял крепкие непечатные выражения. Наконец он положил трубку на рычаг и, улыбнувшись, обратился к Карен:

— Надеюсь, вы ничего не поняли из моего разговора, мисс Витлоу?

— Нет, я не знаю французского, — ответила она. — Так что не волнуйтесь.

— Ну, как ваше самочувствие? Вы отдохнули?

— Спасибо, все в порядке.

— Хотите чашечку кофе или холодного лимонада, мисс Витлоу?

Карен заулыбалась:

— Спасибо, детектив, сегодня я хорошо себя чувствую и не упаду в обморок, как это чуть не случилось вчера. Я выспалась, позавтракала, так что все в порядке. Вы очень любезны.

Марк Частин поднялся из-за стола, подошел к девушке и, склонившись над ней, как вчера, торжественно произнес:

— Наш девиз: служи людям и защищай их!

— Хороший девиз, — чуть смутившись, пробормотала Карен.

— Вот я и стараюсь, мэм! — В серых глазах Марка Частина запрыгали веселые огоньки, а губы растянулись в широкой улыбке. Он немного постоял около сидевшей на стуле Карен, а потом вернулся за стол. На лице детектива появилось серьезное выражение.

— Мисс Витлоу, мне надо передать вам вещи вашего отца.

Он сделал жест в сторону небольшого коричневого пакета, лежавшего на краю стола, и настроение Карен сразу же испортилось. Небольшой пакет — вот и все, что осталось от Декстера Витлоу. Немного.

— Скажите, мисс Витлоу, вы были близки со своей матерью? — вдруг спросил Марк Частин. От неожиданности она вздрогнула.

— Да… мы были очень близки. Всю жизнь, сколько себя помню, у нас не было секретов друг от друга. Когда отец ушел от нас, она очень переживала, была просто раздавлена. Не могла понять, в чем дело, плакала, ждала, надеялась на его возвращение… — сбивчиво заговорила она, не понимая, зачем так подробно рассказывает детективу о личных проблемах. — Мать всегда заботилась обо мне, старалась, чтобы я не была ничем обделена, работала на двух, на трех работах, лишь бы заработать побольше денег. У нее не было образования, поэтому ей приходилось убирать чужие квартиры, стирать и гладить…

Марк Частин внимательно слушал Карен и кивал.

— За такую работу много денег не получишь, — тихо заметил он.

— Конечно! Тем не менее она зарабатывала, где только можно, старалась, чтобы ее дочь жила не хуже других. Когда я выросла и устроилась медсестрой в больницу, Джанет наконец бросила работу и стала сидеть дома. Каждый вечер ждала моего возвращения, готовила ужин, убирала квартиру… Мама вообще по натуре была домохозяйкой, любила наводить в доме уют и чистоту.

— То есть вы поменялись ролями? Вы стали приносить в дом деньги, обеспечивать себя и мать всем необходимым.

— Да, можно сказать, что мы поменялись ролями, — подтвердила Карен. — Я очень любила мать, была благодарна ей за заботу и внимание и хотела всячески скрасить ее существование.

— Вы были хорошей дочерью, — тихо заметил детектив. — Не всегда родители могут похвастать хорошими, заботливыми детьми.

— Это был мой долг, — еле слышно произнесла Карен. — Я очень любила Джанет.

Некоторое время они сидели молча, а потом Карен, спохватившись, удивленно спросила:

— А почему вас заинтересовали наши отношения с матерью? Это как-то касается расследования смерти моего отца?

Марк Частин выглядел немного смущенным, словно не решался сказать о чем-то Карен. Его состояние мгновенно передалось ей, и она взволнованно спросила:

— Пожалуйста, объясните, чем вызван ваш интерес? Вы нашли какую-то важную улику? Вещественное доказательство?

— Нет, речь не об этом, — покачал головой Марк Частин. — Я хочу показать вам одну маленькую вещицу, которую мы обнаружили в одежде вашего отца.

Карен напряженно смотрела на детектива, судорожно сцепив руки. Что полицейские могли найти в потрепанной, старой одежде Декстера?

Марк раскрыл коричневый пакет, в котором лежали вещи убитого Декстера Витлоу, и достал небольшой конверт. Раскрыв его, он что-то положил на ладонь и сжал кулак.

— Что это? — тихо спросила Карен, следя за его действиями.

Детектив поднялся из-за стола, подошел к ней, что-то положил ей на раскрытую ладонь, и своей рукой закрыл ее, несильно сжав.

— Что там? — прошептала Карен.

Рука Марка Частина была сильной, надежной, а сам он излучал уверенность и спокойствие. Наконец он отпустил руку, Карен разжала ладонь и увидела золотое обручальное кольцо.

— Это кольцо отца?

— Думаю, да. Вы его не узнаете?

Карен растерянно пожала плечами:

— Я не помню, но видимо, это его кольцо.

— Я тоже так думаю. Мы нашли кольцо в одежде, значит, ваш отец постоянно носил его с собой. Во всяком случае, размер совпадает с размером его безымянного пальца. Это установил наш эксперт.

Противоречивые чувства охватили Карен. Отец носил с собой обручальное кольцо… Значит, он всегда помнил о семье, от которой много лет назад отказался. Думал о Джанет и Карен, возможно, корил себя за то, что пренебрег интересами семьи во имя каких-то одному ему известных, пустых и никчемных целей. Он разрушил свою жизнь, оказался на улице, стал бездомным, но… носил с собой кольцо — символ настоящей любви, которая когда-то осветила и согрела его жизнь. А ведь Декстер мог продать кольцо, получить за него деньги, но он этого не сделал…

Карен была абсолютно уверена, что отец носил с собой золотое обручальное кольцо вовсе не из сентиментальных чувств или из-за тоски по ушедшему навсегда прошлому. Он продолжал мысленно жить с ними — с Джанет и Карен, воспоминания о них не покидали его ни на минуту, заставляя мучиться от стыда, раскаяния и отчаяния.

«Лучше бы я не знала обо всем этом! — вдруг подумала она. — Было бы проще и легче пережить похороны Декстера. Теперь же, зная об обручальном кольце, я никогда больше не смогу осуждать его, презирать, ненавидеть… Кольцо словно перевернуло все с ног на голову, заставило взглянуть на Декстера другими глазами. Увидеть в нем не опустившегося уличного бродягу, а человека, который, очевидно, был вынужден вести сомнительный образ жизни в силу неизвестных мне обстоятельств».

Марк Частин снова сел за свой стол, достал лист бумаги, взглянул в него и сказал:

— Здесь опись вещей, найденных на вашем отце и при нем. Они в бумажном пакете. Можете его забрать.

— Там… старая одежда?

— Да, кроме кольца — ничего существенного.

— Спасибо, мистер Частин, — опустив голову, тихо произнесла Карен.

Благодарность к Марку Частину переполняла ее душу: ведь это именно он нашел обручальное кольцо и отдал ей. Сама Карен вряд ли стала бы рыться в потрепанных вещах Декстера. Кольцо в корне изменило ее отношение к отцу, заставило глубже вникнуть в его так внезапно и трагически оборвавшуюся жизнь, пожалеть и посочувствовать.

— Большое вам спасибо, — повторила Карен и нерешительно добавила:

— Если у вас нет ко мне больше вопросов, я пойду? Мне еще предстоит купить одежду, в которой похоронят отца.

Марк Частин задумчиво смотрел на Карен. Ему очень не хотелось отпускать ее из своего кабинета, но придумать убедительный предлог, чтобы задержать ее хоть ненадолго, он не смог.

Карен встала со стула, сделала несколько шагов по направлению к двери, потом обернулась:

— Скажите, мистер Частин, вы… больше не будете заниматься делом моего отца?

Марк резко вскинул голову, порывисто поднялся из-за стола и подошел к Карен. Он взял ее за руку и крепко сжал. В кабинете воцарилось долгое молчание. Наконец Марк отпустил руку Карен и, смущаясь, ответил:

— Нет, не буду. Видите ли…

— Я понимаю. Дело моего отца безнадежно.

— Мне очень жаль, мисс Витлоу.

Что еще он мог сказать ей? Начать бессовестно лгать, что вся полиция день и ночь упорно работает над делом убитого уличного бродяги?

Карен слабо улыбнулась.

— В полиции и больницах придерживаются схожих принципов: помогать тем, кто действительно нуждается в помощи, а не тратить время, деньги и силы на то, что себя не оправдывает, — тихо произнесла она. — Все правильно, мистер Частин, у меня нет и не может быть к вам никаких претензий по поводу расследования убийства моего отца.

— К сожалению, жизнь жестока, мисс Витлоу, и безжалостна к тем, кто оказался за ее бортом.

Карен подняла голову, взглянула в расстроенное лицо Марка Частина и неожиданно улыбнулась:

— Так я пойду? У меня еще много дел. Спасибо вам за внимание и заботу.

Марк Частин молча кивнул, Карен вышла из кабинета, а он так и остался стоять около двери, словно ожидая, что она вдруг передумает и вернется.

Прошло достаточно много времени с тех пор, как Карен Витлоу покинула кабинет детектива Частина, а он с задумчивым видом все сидел за столом и вспоминал их разговор. Ему было неудобно перед Карен за то, что дело об убийстве ее отца было спущено на тормозах, но обманывать ее и говорить, что он со своими коллегами усердно трудится над поисками преступника, тоже не хотелось. После того как тело убитого Декстера Витлоу было опознано, начальство, выслушав его отчет и возможные версии, намекнуло на то, что расследование продолжать не стоит, поскольку застреленный Витлоу относился к контингенту бездомных уличных бродяг, с которыми может случиться все, что угодно: не поделил с таким же бездомным коробку для ночлега, что-то украл, с кем-то подрался, вот его и застрелили.

Вспоминая детали встречи с Карен Витлоу, Марк думал о том, что она с редким пониманием отнеслась к тому факту, что расследование убийства ее отца не представляет для полиции никакого интереса. Недаром она сравнила работу полицейских с работой врачей и медсестер и сказала, что там действуют схожие принципы. Причем она не иронизировала, не упрекала Марка, а просто приняла существующее положение вещей как данность, и он был очень ей за это признателен.

Сегодня Карен Витлоу была так же выдержанна, внешне спокойна и доброжелательна. Ему понравилось, что она искренне рассказала о своей жизни с матерью, о том, как они помогали друг другу, и каждая старалась по мере сил и возможностей скрашивать существование другой. Как Карен любила Джанет, как трогательно заботилась о ней!

Марк Частин поймал себя на том, что думает о мисс Витлоу как о хорошей знакомой, почти близком человеке, которого знает давно и искренне ему сочувствует. Почему эта женщина так увлекла его? Неужели все дело только в ее внешней привлекательности? Но ведь он уже давно почувствовал, что за красотой лица и стройностью фигуры Карен Витлоу скрываются большая внутренняя сила, выдержка, твердый характер — все то, чего недостает большинству женщин.

Марк инстинктивно чувствовал: Карен очень одинока, жизнь ее не сложилась, и она нуждается во внимании, заботе и человеческом участии. Ее отрывочный, немного сумбурный рассказ о самой себе свидетельствовал о том, что она с детства росла ответственной девочкой, помогала матери, морально поддерживала ее и страдала от того, что ее семья была неполной, поскольку отец бросил их и появлялся, лишь когда нуждался в помощи или деньгах. Наверное, она и работать пошла в больницу медсестрой, потому что с детства привыкла обо всех заботиться, за кем-то ухаживать. Теперь она, Карен, сама нуждалась в участии и тепле, и Марк готов был помогать ей и защищать от всех горестей и бед.

Марк Частин, хорошо зная психологию женщин, относился к ним с подчеркнутым вниманием, старался выглядеть в их глазах настоящим мужчиной — сильным, мужественным и смелым. Но в общении с женщинами он придерживался одного важного принципа: никогда не рассказывал своей очередной даме о том, что происходило у него на работе, не делился впечатлениями, не жаловался на тяжелую долю полицейского и не искал сочувствия и утешительных слов. Очень часто он был вынужден среди ночи уезжать из дома по срочному вызову, иногда отменял свидания или приходил на них уставшим и невыспавшимся. Но понимания и слов утешения Марк никогда не ждал. В глубине души он отлично сознавал: ни одна женщина не сможет, да и не захочет разделить с ним тяготы совместной жизни — рано утром провожать его на работу, по вечерам часто оставаться одной, ждать, что вот-вот с мужем может случиться беда… «А Карен Витлоу не из таких!»— вдруг подумал Марк Частин, вспомнив, что она неодобрительно высказалась по поводу женщин, которые из эгоистических чувств не желают выходить замуж за полицейских.

«Может, мне еще просто не встретилась настоящая женщина, которая не только полюбила бы меня, но и согласилась принять меня таким, какой я есть: с моими недостатками, с нелегкой, нервной, напряженной работой?»

Перед глазами Марка Частина снова возникло тонкое лицо Карен, с грустным взглядом больших выразительных темных глаз, с нервно подрагивающими губами. Он вспомнил ее изящные руки, тонкие пальцы, которые чуть заметно дрожали, когда он положил на ее ладонь обручальное кольцо отца. Другая бы, попав в подобные драматические обстоятельства, не выдержала бы, стала закатывать истерики, требовать повышенного внимания, раздражалась бы, искала виноватых. Карен Витлоу мужественно выдержала все беседы, необходимую и тягостную процедуру опознания, она ни словом не упрекнула Марка за бездействие по раскрытию преступления, а ведь впереди ее ждет еще одно испытание — похороны. Кто-то же должен поддержать ее в столь трудную минуту и помочь проводить в последний путь отца, которого она, несмотря ни на что, любила всю жизнь. И этим человеком будет Марк Частин. Он для себя этот вопрос уже решил.

Глава 9

На следующий день погода испортилась, небо затянули тяжелые свинцовые тучи, из которых в любую минуту мог полить дождь. Жара спала, и Карен, стоя под густой кроной старого дерева, чувствовала легкий озноб. Усиливающийся ветер холодил плечи, и она уже думала о том, что поступила опрометчиво, надев черное платье с короткими рукавами.

Несмотря на плохую погоду, на кладбище звонко щебетали птицы, зелень деревьев сверкала чистотой, а мягкая трава под ногами была свежей и яркой. Маленькое сельское кладбище, на котором через некоторое время должны были состояться похороны Декстера, вопреки ожиданиям Карен, не производило тягостного впечатления и не навевало тоски и уныния, как это обычно бывает на больших городских кладбищах. Повсюду росло множество красивых цветов, ряды могил и дорожки между ними выглядели ухоженными и чистыми.

Неожиданная мысль пришла в голову Карен. А что, если впоследствии перенести сюда прах Джанет? Сначала она планировала отправить прах Декстера в Огайо, но теперь поняла, что разумнее будет сделать наоборот. Пусть они вместе, рядом, покоятся на этом тихом сельском кладбище, где на раскидистых ветвях старых деревьев дивно поют птицы, вокруг все дышит умиротворением и покоем и ничто не вызывает страха и отчаяния перед неизбежной неумолимой вечностью.

Карен старалась гнать от себя грустные мысли о том, что через несколько минут ее отца, лежащего в гробу около свежевырытой могилы, опустят туда и забросают комьями земли. Он ушел из ее жизни незаметно, просто исчез, словно его никогда и не было. Конечно, время от времени отец напоминал о своем существовании, но Карен давно привыкла к тому, что он с ними не живет, с возрастом осознала его потребительское отношение к Джанет, переживала за нее, а тихий плач матери по ночам после очередного ухода Декстера надрывал ей сердце.

Теперь все осталось в прошлом. Отца больше нет, Джанет тоже умерла, и сама смерть поставила точку в их длительных, запутанных, сложных, полных взаимного непонимания отношениях. Сейчас уже нельзя строго судить Декстера, вспоминать его былые прегрешения и ее собственные обиды. Он умер не своей смертью: его убили — и перед этим фактом все выглядит мелочным и ничтожным. Он заслужил прощение, его больше не существует, а значит, она должна постараться сохранить в памяти все хорошее, что когда-то было между ними. Ведь если постараться вспомнить, то в дальних уголках памяти можно отыскать какие-то крупицы добра, заботы, отеческой любви Декстера Витлоу к своей маленькой дочери.

Перед глазами Карен промелькнули давно забытые картины детства. Они нахлынули так внезапно, были такими свежими и яркими, что девушка даже удивилась. Сколько лет они хранились в памяти, готовые в нужный момент предстать перед ее внутренним взором, а она даже и не подозревала об их существовании! Наверное, потому, что никогда не связывала свое детство с личностью отца.

Вот они с отцом сидят на полу в гостиной в их старом доме… Карен — маленькая девочка, играет в куклы, а Дек-стер внимательно наблюдает за ней и улыбается. Во что же она тогда играла? Ну, конечно, в больницу! Видимо, стремление помогать людям и ощущать свою необходимость было заложено в ней с раннего детства. Представляла, что куклы заболели, их положили в больницу, и теперь она лечит их, ухаживает за ними, дает лекарство. Декстер молча следит за игрой дочери, изредка подает какие-то реплики, и им обоим хорошо и уютно друг с другом.

Второе яркое, отчетливое до мельчайших деталей воспоминание: они с отцом гуляют по лесу. Декстер учит маленькую Карен, как незаметно спрятаться в кустах и сидеть неподвижно, чтобы долго наблюдать за белками и птицами. Одно неверное движение, еле слышный шорох — и осторожный зверек мгновенно перебежит на другое дерево, а птицы, встревоженно захлопав крыльями, улетят в небо. Карен внимательно слушает Декстера, старается все делать так, как он велит, и мечтает быть на него похожей: такой же умной, сильной, ловкой. Она гордится отцом и твердо знает, что он — самый лучший человек на свете. Он и Джанет.

Но какие до обидного смутные воспоминания, как их мало, ничтожно мало…

О чем же еще можно вспомнить? Пожалуй, еще о золотом обручальном кольце, которое Декстер всегда носил с собой… Даже детектив Частин придерживается мнения, что Декстер Витлоу хранил кольцо в память о своей семье. Наверное, так оно и было, ведь теперь у Декстера уже не спросишь…

Негромкий, с сочувствующими, мягкими интонациями голос служителя кладбища прервал воспоминания Карен. Он что-то сказал ей, но она не расслышала и не поняла, и вместо нее ответил детектив Частин, который все время стоял рядом.

Начался мелкий моросящий дождь, ветер сделался порывистым и злым, и Карен почувствовала, как холод постепенно пронизывает ее, заставляя дрожать. Марк Частин молча достал зонт, раскрыл его и придвинулся к Карен вплотную. Он стал позади нее, держа зонт над их головами, и она ощутила тепло его сильного тела. Они стояли, тесно прижавшись друг у другу, и постепенно дрожь Карен утихла, и она немного успокоилась. В который раз она поймала себя на мысли, что испытывает к Марку Частину огромную благодарность и искреннюю признательность за все хорошее, что он сделал для нее в эти дни. Он не только не позволил ей окончательно упасть духом, но и помог организовать похороны Декстера. Все, начиная от выбора участка на кладбище и кончая гробом и покупкой цветов, — его работа.

«Почему он все это делает для меня?»— думала Карен, ощущая на своей щеке тепло дыхания Марка.

Очевидно, у нее с самого начала сложилось о нем ложное впечатление. В первый день их знакомства Марк Частин показался ей надменным и самоуверенным: он разговаривал с ней снисходительно, и Карен постоянно ощущала исходившую от него легкую неприязнь. Да, она просто неверно его оценила, ошиблась, не разглядела за внешней небрежностью отзывчивую душу и горячее сердце. Однако она прилетела в Новый Орлеан после тяжелой бессонной ночи, находясь в состоянии сильного стресса от известия об убийстве отца.

Карен вдруг вспомнила распространенное мнение, что мужчины-южане более вежливы, любезны и галантны, чем их собратья с севера страны, и легкая улыбка тронула уголки ее губ. Нет, дело не в этом…

К ней снова подошел служитель кладбища, дотронулся до руки и, произнеся общепринятые слова соболезнования, тихо спросил, готова ли она к тому, чтобы начать процедуру похорон. К горлу Карен мгновенно подступил комок, стало трудно дышать, а в глазах заблестели слезы. Она растерянно и беспомощно взглянула на детектива Частина, тот молча кивнул и еще теснее прижался к ней.

— Да, пожалуйста, начинайте, — еле слышно прошептала Карен и судорожно сцепила руки.

Служитель вопросительно посмотрел на Марка, словно ожидая его распоряжений.

— Начинайте, — глухо произнес детектив.

Держа в одной руке зонт, другой Марк обнял Карен за плечи и медленно подвел ее к вырытой могиле. Дождь усиливался, и теперь уже тысячи быстрых крупных капель барабанили по земле. Карен, мельком взглянув на дно могилы, устланное зеленой травой, вздрогнула всем телом, и слезы градом хлынули из ее глаз. Сейчас, через несколько минут все будет кончено, и гроб с телом убитого Декстера опустится вниз и навсегда скроется под землей. Кем бы он ни был в жизни, какие бы неблаговидные поступки ни совершал, он достоин того, чтобы навсегда запечатлеться в чьей-то памяти. Необходимо, чтобы остался на свете хотя бы один-единственный человек, который будет помнить о нем. И этим человеком должна стать его дочь Карен.

Служитель кладбища подал знак могильщикам, стоявшим поодаль с лопатами в руках. Они подошли к могиле и начали с помощью металлических цепей медленно опускать в нее гроб. Карен закрыла лицо руками и, не в силах совладать со своими чувствами, зарыдала в голос.

Она плакала о рано ушедшей на тот свет Джанет, о горьком беспросветном одиночестве, которое ожидало ее впереди, о так нелепо и трагически оборвавшейся жизни Декстера и о том, что никогда больше они теперь не будут втроем: мать, отец и она, Карен. Сквозь собственные рыдания она слышала, как комья мокрой от дождя земли со стуком падают на крышку гроба, короткие, отрывистые фразы могильщиков и… прерывистое дыхание детектива Частина, обнимавшего ее одной рукой за плечи. Карен дрожала всем телом, а Марк все сильнее и крепче прижимал ее к себе.

Неожиданно он опустил зонт на землю и расстегнул пуговицы пиджака. Марк обнял Карен, укрыв ее полами пиджака, и несильно сжал плечо. Теперь они стояли вплотную друг к другу, и Карен опустила подбородок на его руку, лежащую у нее на плече. Ей казалось, что они слились воедино, и никакой дождь, гроза и сильный ветер не смогут их разъединить. От Марка исходили такие уверенность и сила, его тело излучало такое мощное тепло, что Карен перестала дрожать и вытерла слезы. Прижимаясь спиной к его груди, чувствуя его горячее дыхание на своем затылке, Карен начала успокаиваться и даже заставила себя взглянуть на могилу.

Теперь там высился небольшой земляной холмик. Где-то там, внизу, нашел свое последнее прибежище человек со странной, изломанной судьбой — ее отец Декстер Витлоу. На глаза Карен снова навернулись слезы. Марк Частин стал шептать ей на ухо какие-то успокаивающие, теплые слова. Карен не вникала в их смысл, а лишь вслушивалась в интонации его бархатного голоса, и они звучали словно тихая, немного печальная музыка. Зонт детектива Частина так и оставался лежать на земле: ведь, чтобы наклониться и поднять его, Марку пришлось бы на секунду отпустить от себя Карен, а она сейчас так нуждалась в его защите… Холодные капли дождя стекали по ее лицу, смешиваясь со слезами.

Марк Частин тихо переговаривался со служителем кладбища, но Карен не прислушивалась к их словам. Она чувствовала себя удивительно защищенной и казалось, что отныне все беды будут обходить ее стороной. Здравый смысл подсказывал ей, что похороны закончились и становится просто неприлично стоять в объятиях детектива Частина, на виду у служащих кладбища, но она не двигалась с места.

Дождь постепенно прекратился, порывы ветра стихли, и птицы, сидевшие на деревьях и пережидавшие непогоду, снова весело и шумно защебетали, предчувствуя, что с минуты на минуту из-за облаков выглянет солнце.