Джон Медина - Скажи мне все

На светящемся экране компьютера появлялась все новая и новая информация, Джон Медина с сосредоточенным видом читал ее, а Джесс, откинувшись в кресле, тяжело вздыхал и зевал, не в силах бороться с одолевающим его сном.

— Черт возьми, кто бы мог подумать, что у них окажется столько общих знакомых! — пробурчал Макферсон, бросив взгляд на экран компьютера.

— Если они оба воевали во Вьетнаме, значит, мы должны быть готовы к тому, что у них окажутся сотни и сотни знакомых! — бодро парировал Джон. — К тому же, отец не просто находился там, он уезжал на время, потом возвращался… И так много раз! С Витлоу — похожая ситуация. Они встречались с множеством людей, и не обязательно, что в одно и то же время.

— Многие из них умерли более двадцати лет назад, — заметил Джесс Макферсон. — Ты же не будешь просматривать все их данные.

— Буду! — бодро отозвался Джон. — Потом круг поисков сузится, и нам будет легче вычислять.

Он нажал несколько клавиш компьютера, щелкнул «мышью», и тут же тихо зажужжал лазерный принтер. Джесс вынул из него лист бумаги с новыми данными.

— Так… посмотрим… — пробормотал он, глядя на полученную информацию. — Что это, Джон?

— Данные на всех общих знакомых, которые уже умерли.

— Ты все-таки считаешь, что мы идем по правильному пути? — с сомнением произнес Джесс.

— Я убежден в этом! Мы отследим тех, кто умер давно, потом перейдем к тем, кто скончался в последние годы. Затем проверим самых, так сказать, свежих покойников, умерших приблизительно в одно и то же время, что отец и Витлоу.

Джесс подал ему распечатку, тот на минуту оторвал взгляд от экрана компьютера и начал просматривать полученные данные. Воцарилась тишина, потом вдруг Джон Медина тихо произнес:

— Взгляни вот на эту фамилию, Джесс!

Джесс склонил голову над листком бумаги.

— Ты что-то нашел?

— Да, смотри вот сюда! — И Джон ткнул пальцем в одну строчку.

— Интересно… Знакомая фамилия! Надо бы проверить…

— Ты его знал? — Джон напряженно глядел на коллегу.

— Нет, но зато мы знаем его брата! — усмехнувшись, ответил Джесс Макферсон и почувствовал, как тяжелая сонливость, одолевавшая его всю ночь, исчезла.

— Доброе утро, дорогая!

Марк Частин присел на постель, склонился над лежащей Карен и нежно поцеловал ее в губы. Карен открыла глаза, замигала, а потом на ее лице появилась счастливая улыбка. Они снова вместе, рядом, она лежит в постели Марка, а он будит ее ласковым поцелуем!

— Кофе готов!

— Доброе утро! А сколько сейчас времени?

— Еще рано. Половина восьмого.

— А почему ты встал? Ты же говорил, что в эти дни тебе не надо идти на работу?

Карен села в постели, и Марк подал ей чашку с дымящимся кофе. Она сделала несколько глотков и снова улыбнулась.

— Да, мне не надо идти на работу, но сегодня мы с тобой полетим в Колумбус! Я уже позвонил в аэропорт и заказал билеты на самолет.

— В котором часу наш рейс?

— В половине одиннадцатого утра.

Карен задумалась. Она не знала, как отнестись к известию о том, что сегодня снова окажется в Колумбусе. Она не хотела туда возвращаться, слишком свежи были в памяти события последних дней, особенно эпизод с преступником, чуть не убившим ее. Карен старалась не думать о своем доме, в котором она даже не побывала перед отлетом в Новый Орлеан. Вместе с тем мысль о том, что она вернется в Колумбус не одна, а с Марком, придавала сил. Удивительно, но, несмотря на драматические события, которые ей пришлось пережить, Карен, приехав в Новый Орлеан, постоянно чувствовала себя счастливой. Это чудесное ощущение не покидало ее ни на минуту. Разом исчезли все страхи и тревоги, а произошедшее с ней в родном городе казалось чем-то нереальным, ночным кошмаром, который внезапно оборвался, как только она проснулась и открыла глаза. Карен даже было неловко перед самой собой и Марком, что после всего случившегося, особенно убийства отца, она постоянно улыбается, веселится и… занимается любовью. А они с Марком весь вчерашний день провели в постели, прерываясь лишь, чтобы поесть, принять душ и поспать. Сегодняшняя ночь тоже была наполнена безумной страстью, жаркими объятиями, упоительными поцелуями.

Карен, забыв обо всем на свете, думала только о своей любви к Марку, который ей так дорог, о скором замужестве и новой счастливой жизни, которая вот-вот начнется. Собственно, она уже началась, несмотря ни на что.

Чем лучше Карен узнавала Марка, тем больше убеждалась в том, что он порядочный, воспитанный, надежный человек, на которого можно положиться в любой, самой серьезной ситуации. Марк всегда поможет и найдет правильное решение любого сложного вопроса.

Карен допила кофе, поставила пустую чашку на столик, стоящий около постели, и, улыбнувшись, обняла Марка за шею.

— Как не хочется никуда уезжать, — прошептала она. — Но ты говоришь, у нас мало времени?

— Смотря на что! — лукаво ответил Марк.

— Ты намекаешь…

— Нет, дорогая. Я ни на что не намекаю. Вставай, прими душ, оденься, а я пойду на кухню готовить завтрак!

Карен поцеловала Марка в губы, а он ладонью ласково провел по ее обнаженным плечам и груди, почувствовав, как напряглось ее тело. Марк глубоко вздохнул и с сожалением произнес:

— Однако нам пора собираться…

Он вышел из спальни, а Карен еще несколько минут сидела, думая о том, как хорошо ей с Марком. Она больше не стеснялась его, и сейчас ее не смущало, что она сидела перед ним обнаженной, а он был уже одет.

После завтрака Марк Частин позвонил Антонио Шаннону, чтобы дать последние наставления перед своим отъездом.

— Знаешь, Антонио, я все-таки решил связаться с Макферсоном, — сообщил он после того, как они с напарником обменялись несколькими приветственными фразами.

— У вас появилась дополнительная информация, Марк?

— Карен вспомнила, что незадолго до смерти отца она получила по почте посылку.

— От кого?

— От отца. Мы собираемся лететь в Колумбус и взглянуть на ее содержимое.

— А она не вспомнила, что, хоть примерно, находилось в посылке?

— Бумаги, старые записи…

— Любопытно… Когда вы вернетесь, Марк?

— Сегодня поздно вечером или завтра. Я не стал заранее заказывать обратные билеты, поскольку не знаю, как события будут развиваться дальше. Скорее всего будем здесь завтра. Договорись с нашими парнями, пусть они приглядят за моим домом. Сам понимаешь, всякое может случиться в мое отсутствие.

— Понял, Марк! Все сделаем в лучшем виде! Я и сам наведаюсь к вам, погляжу, все ли в порядке! Позвоните мне, как вернетесь! Я буду ждать!

— Обязательно, Антонио! Как только я приеду, сразу же поставлю тебя об этом в известность.

Марк попрощался с напарником и набрал номер телефона Макферсона. Решение позвонить ему и приоткрыть карты далось непросто. Он долго думал перед этим, размышлял и наконец пришел к выводу, что Макферсону можно доверять.

Джесс поднял трубку на втором гудке.

— Это детектив Частин! Мисс Витлоу находится у меня. Через два часа мы вместе с ней вылетаем в Колумбус. В отсеке одного из хранилищ лежит посылка. В ней — старые бумаги ее отца. Антонио Шаннон в курсе того, что я вам звоню.

— А вы осторожный человек, детектив! — усмехнувшись, произнес Макферсон.

— Без осторожности в нашей работе не обойтись! — парировал Марк Частин.

Джесс Макферсон несколько секунд молчал, обдумывая полученную информацию, а потом сказал:

— Я все понял, детектив. Я пошлю вслед за вами своего человека. В случае чего он прикроет вас и поможет.

— Опишите его внешность, чтобы я не нервничал понапрасну, заметив хвост, — попросил Марк.

Макферсон снова замолчал. Частину показалось, что он закрыл рукой микрофон и что-то тихо сказал кому-то, находившемуся рядом.

— Итак, запоминайте: высокий мужчина, на вид — тридцать лет. Темные, коротко стриженные волосы, очки… Запомнили?

— Конечно. Еще приметы есть?

— Он… на нем будет надета бейсболка красного цвета. На ней надпись: «Цинциннати».

— Я все понял, мистер Макферсон!

Марку показалось, что человек, который будет сопровождать их с Карен в поездке и есть невидимый собеседник Макферсона. В противном случае его собеседник не прикрывал бы микрофон рукой. Тот, второй, наверняка подсказывал ему свои приметы.

— Мистер Макферсон, мне кажется, будет лучше, если ваш человек поедет не следом за нами, а прибудет на место чуть раньше, — сказал Марк Частин.

— О'кей, без проблем! — отозвался Макферсон.

— Как он опознает нас?

— Мы уже имеем фотографии: и вашу, и женщины.

— Однако вы быстро работаете! — воскликнул Частин.

— Стараемся! — усмехнувшись, ответил Макферсон.

— У вас не появилось никаких новых данных?

— Кое-что мы выяснили, но эта информация, причем весьма любопытная, требует тщательной проверки. Пока не уверен, что нам удастся подтвердить или опровергнуть… кое-что. Мы больше рассчитываем на другое!

— На что же?

— Что ваша поездка окажется успешной, и, увидев содержимое посылки, мы получим ответы на все непростые вопросы. Желаю удачи, детектив Частин!

Глава 19

Хейс остановился неподалеку от дома, в котором жила Карен Витлоу, и огляделся. Старый, добротный четырехэтажный дом, расположенный в хорошем районе. В таких домах обычно бывает по две квартиры на этаже, и соседи не только знают друг друга в лицо, но и зорко следят за входящими и выходящими из дома посетителями. Это плохо, но, учитывая, что сейчас день, а не вечер, соседи наверняка отсутствуют. Есть и положительный момент: дом не охраняется, и в него может войти любой, кто пожелает.

Хейс подошел к входной двери и еще раз оглянулся по сторонам. Он заметил, как к соседнему дому, стоявшему слева, подъехала машина и остановилась на стоянке. Не дожидаясь, пока из автомобиля выйдет водитель и увидит его, Хейс потянул на себя ручку двери и вошел.

За входной дверью размещался довольно просторный холл, справа на стене висели почтовые ящики, слева находился лифт, прямо посередине тянулась вверх лестница. Хейс поднялся на второй этаж и сразу увидел дверь квартиры, которая была ему нужна. Небольшое пространство вокруг нее было огорожено красной ленточкой: здесь недавно произошло преступление, и полиция изолировала квартиру, чтобы соседи или посетители не подходили близко к входной двери. Хейс усмехнулся, нагнул голову, подлез под ленточку и оказался перед квартирой Карен Витлоу.

Он посмотрел по сторонам, осторожно взялся за ручку и сделал едва заметное движение рукой, чтобы проверить, закрыта ли дверь. Она была заперта, но это обстоятельство не только не смутило Хейса, но даже обрадовало. Значит, в квартире нет полицейских или еще кого-нибудь. Он внимательно осмотрел замок, затем достал из кармана тонкие кожаные перчатки и надел их. Замок несложный, и Хейс справится с ним за пятнадцать секунд. Если за эти пятнадцать секунд появится какой-нибудь сосед, то наверняка примет Хейса за полицейского. Почему? Потому что только люди при исполнении служебных обязанностей вынуждены разгуливать в костюмах в такую жару, какая стояла сегодня. А на Хейсе как раз и был костюм: он предусмотрел это обстоятельство, справедливо полагая, что лучше немного попотеть, чем вызвать нездоровое любопытство соседей. В сущности, он не боялся соседей — они ведь уже привыкли, что в квартиру, где произошло преступление, постоянно наведываются люди не только в полицейской форме, но и в штатском.

Замок еле слышно щелкнул, Хейс толкнул дверь и вошел. Перед комнатами располагался небольшой холл, пол которого был устлан ковром с затертыми, но все равно хорошо заметными пятнами крови. Хейс взглянул себе под ноги и вздохнул. Он догадывался, чья это кровь: Карла Кленси, погибшего от пуль полицейских. Как все-таки этой мерзавке удалось вызвать полицию? Неужели Карл не слышал, как она набирала номер? Не мог не услышать. Почему сразу не остановил ее? Вопросы, вопросы…

«Ты пришел сюда не за тем, чтобы восстанавливать ход событий! — одернул себя Хейс. — Давай принимайся за дело!»

Он еще немного постоял в холле, глядя на отверстия от пуль на двери и стене, а затем бесшумно прошел в гостиную — аккуратную, уютную, чистую. Ничто не указывало на то, что несколько дней назад она подверглась тщательному обыску. Никто бы и не догадался, что Карл Кленси обшарил здесь каждый угол, осмотрел все, что только было можно. Обивка кресел, дивана, стульев — в целости и сохранности, вещи расставлены по своим местам, плотные шторы полузадернуты.

Да, Карл Кленси был настоящим профессионалом, мастером своего дела! Как виртуозно он работал! Никогда ничего не ломал, не вскрывал, не портил, умудрялся даже отыскивать секретные бумаги в декоративных подушках, не вспарывая их! Однажды Хейсу довелось лично присутствовать при обыске, который производил Карл, и он до сих пор восхищался талантом и гибкими ловкими руками Кленси. Тогда Карл как раз обнаружил некоторые важные бумаги в большой плотной диванной подушке, и когда Хейс изумленно спросил его, как удалось без вспарывания определить местонахождение бумаг, Карл, усмехнувшись, охотно объяснил и даже показал. Надо просто быть предельно внимательным к деталям, и тогда по мельчайшим изменениям на шве можно понять, спрятано здесь что-то или нет. Он находил спрятанные предметы в сиденьях стула, на глаз определяя, плотно ли сиденье прилегает к ножкам стула и спинке или нет. Да, у Карла глаза были зоркие, руки — ловкие, чувствительные, техника работы — ювелирная. Жаль, что он так глупо погиб. И все из-за этой Витлоу! Где теперь Хейсу искать другого профессионала? Таких, очевидно, больше и не существует.

Хейс немного постоял на середине гостиной, задумчиво осмотрел мебель, большой телевизор, стереосистему, стоящую на низеньком столике, и стал прикидывать, с чего же начать поиски тетради или документов, подтверждающих, что тетрадь находится где-нибудь в сейфе. Наверное, Карл уже все успел осмотреть… Да, но он искал тетрадь, а не квитанции.

Хейс понимал, что обыскивать квартиру ему придется, соблюдая предельную осторожность. Безусловно, полицейские сделали множество фотографий места происшествия, и, если завтра, например, они придут и заметят, что в квартире кто-то побывал, возникнут большие неприятности. Они устроят засаду или выставят около квартиру охрану. А Хейс, к сожалению, не исключал возможность того, что ему придется наведаться сюда еще раз. Может быть, за один раз он и не управится и не отыщет документы или тетрадь. А во второй-то раз уже и не сунешься! Да, надо действовать очень осторожно, ничего не сдвигать с места, запоминать, где что стоит.

Рядом со стереосистемой на низеньком столике стоял телефонный аппарат, и на нем постоянно мигала красная кнопка. Хейс еле удержался от искушения прослушать сообщения. Нет, ни в коем случае нельзя. Полиция может заметить, что кто-то прокручивал пленку, и сразу поймет, что в квартиру наведывался посетитель. Хейс отошел от столика и направился к письменному столу. Он начал методично выдвигать ящички, осматривать их содержимое, стараясь ничего не перекладывать. Шариковые ручки, карандаши, ластики, корешки от билетов в кино… Ничего.

Хейс разочарованно вздохнул, взял в руки журналы, лежащие на письменном столе, пролистал их и положил на место. Ладно, никогда не бывает так, чтобы повезло с первой минуты, надо продолжать поиски тетради или банковских квитанций.

Хейс вошел в кухню и принялся обыскивать кухонные шкафчики. Он знал, что люди часто хранят важные бумаги именно на кухне. Хейс осмотрел практически все, но ни тетради, ни счетов не оказалось. Новая неудача его не расстроила. Ничего, еще осталась спальня, там тоже часто прячут документы и бумаги.

Хейс покинул кухню, прошел через гостиную в спальню и стал оглядываться, пытаясь сообразить, с чего лучше начать поиски. В спальне стояла аккуратно убранная постель, около нее — ночной столик, у стены — большой платяной шкаф, возле окна — три картонные коробки, одна на другой. У Хейса забилось сердце. Коробки — это уже что-то… Он подошел к коробкам, взял верхнюю и поставил ее на пол. Прочел надпись, сделанную черным маркером: «Зимняя одежда». Черт возьми, какая аккуратная и опрятная эта дама! Делает надписи на коробках, чтобы не перепутать, где что лежит. А может, это обычная маскировка и в коробке с зимними вещами лежит именно то, что ему нужно? Но интуиция подсказывала Хейсу, что содержимое картонной коробки не будет представлять для него интереса. Он уже примерно представлял себе характер Витлоу, и если она написала на коробке про зимние вещи, значит, ничего иного там не будет. Впрочем, в данном случае нельзя полагаться на интуицию, надо искать, тщательно все осматривать, проверять… Витлоу ведь не так проста!

Хейс поморщился и принялся осторожно вынимать вещи из первой коробки. Куртки, свитера, брюки, юбки… Все уложено аккуратными стопками, ничего не помято. Действительно, зимняя одежда… Он закрыл первую коробку, взял вторую и прочитал надпись:

«Страховки, книги, фотографии». Хейс немного оживился. Это уже лучше, обычно люди держат страховые бумаги вместе с банковскими счетами! Он начал осторожно доставать бумаги и тщательно их просматривать. Страховки, детективы, любовные романы, учебники по медицине, специальные книги по уходу за больными, несколько старых фотографий… Кожаная папка… Хейс нетерпеливо раскрыл ее: страховки и… ничего более. Неужели его приход в квартиру Витлоу окажется напрасным? Он раздраженно посмотрел по сторонам. Остались лишь одна, третья картонная коробка и платяной шкаф. Но найти что-либо в шкафу Хейс не рассчитывал. Не станет Витлоу прятать в нем тетрадь и банковские счета, для этого существуют ящики письменного стола!

Надпись на третьей картонной коробке просто взбесила Хейса. «Рождественские украшения, оберточная бумага, ленты».

Только этого не хватало — копаться в мишуре! Однако дело есть дело. Стиснув от злости зубы, он исследовал содержимое третьей коробки, убедился, что в ней действительно хранится всякий ненужный, с его точки зрения, хлам, и закрыл коробку. Затем он поставил все коробки так, как они и должны были стоять — одна на другой, и подошел к шкафу.

Платяной шкаф — последнее место, где Витлоу может хранить тетрадь или копии счетов. Он открыл дверцу. С одной стороны — ряд вешалок, на которых висят платья, блузки, больничный халат с приколотой к нему визиткой. Под вешалками коробки с обувью. Хейс провел рукой по платьям, наклонился и стал поднимать крышки коробок. Ничего…

С другой стороны — ряды полок с вещами: нижнее белье, пижамы, сорочки, носки… Вдруг его взгляд упал на самую верхнюю полку, на которой стояла небольшая коробка. Он схватил ее и прочел надпись, сделанную черным маркером: «Банковские счета». У Хейса затряслись руки, лоб покрылся испариной. Не веря своему счастью, он снял с коробки крышку и… увидел небольшой коричневый конверт. Он подбежал к ночному столику, положил на него коробку, вынул конверт, достал из него копии счетов и стал судорожно их перелистывать. Наконец он увидел то, что так долго искал. Хейс даже удивился собственной недальновидности. Конечно, надо было начинать поиски с платяного шкафа, а не осматривать кухонные шкафчики, ящички письменного стола, дурацкие три коробки, на крышках которых хозяйка даже написала, что там лежит!

«Хранилище г. Огайо.» Стокит и Локит «, отсек № 152, июль». Вот и все, что необходимо знать. По названию фирмы легко узнать адрес и телефон хранилища.

Хейс убрал счета в коричневый конверт, конверт положил на место, а коробку поставил на верхнюю полку платяного шкафа. Потом направился в гостиную, взял с журнального столика телефонный справочник и начал искать нужную ему информацию. Через минуту он уже записывал адрес и телефон «Стокит и Локит», прикидывая в уме, как туда лучше и быстрее добраться. Он был уверен, что хранилище располагается где-нибудь поблизости. Такая педантичная женщина, как мисс Витлоу, вряд ли повезла бы важные документы на другой конец города. Хейс усмехнулся и радостно потер руки.

Он всегда считал себя высококлассным специалистом, и он не ошибался, оказался даже более ловким и опытным, чем Карл Кленси.

Раймонд припарковал машину на стоянке, выключил мотор, поднял стекла дверей и постарался сесть как можно ниже, чтобы проходящие мимо люди не заметили водителя. В машине было очень жарко, Раймонд начал задыхаться, но опустить стекла не решался. Он видел, как некоторое время назад из машины, за которой он следовал, вышел Хейс и направился к дому Карен Витлоу. Раймонд надеялся, что Хейс там долго не задержится, поскольку это рискованно.

Помощник сенатора время от времени выглядывал в окно, наблюдая за входной дверью дома. Хейс пока не появлялся.

Что ж, Раймонд будет ждать столько, сколько потребуется, невзирая на жару. А ждать он умел, за долгие годы безупречной службы у Лейков научился быть терпеливым, не обращать внимания на неудобства. Вот и сейчас задание, которое ему поручил сенатор, требовало хладнокровия, выдержки и терпения.

Искренне преданный Стивену Лейку, Раймонд с грустью сознавал, что сенатор — не такой сильный, волевой и мужественный человек, каким был его отец, пока его не разбил инсульт. Или каким мог стать старший брат Уильям, если бы судьба не распорядилась столь жестоко и он не умер совсем молодым. Раймонд любил и уважал мистера Лейка за ум, ценил его целеустремленность, высокую работоспособность, искреннюю привязанность к больному отцу. Как внимателен Стивен был к Лейку-старшему! Каждый день, если только не находился в поездке, Стивен навещал отца, проводил с ним много времени, рассказывал о последних событиях, сознавая, что отец практически ничего не понимает и ни на что не реагирует. Но сенатор не отчаивался, не подавал виду, что дела отца плохи и тот никогда не поправится. Более того, Стивен организовал за отцом великолепный уход, медсестры и сиделки работали в три смены, приглашались самые квалифицированные врачи… Раймонд с болью глядел на беспомощного старого хозяина и восторгался молодым Лейком.

Стивен с детства мечтал о том, чтобы отец гордился им и видел, как он упорно идет к своей цели. Что ж, он ее добился: Лейк-старший наверняка гордился сыном, но только теперь не мог это высказать вслух! Раймонду было известно много печальных случаев, когда дети — высокопоставленные и очень богатые — отдавали своих тяжелобольных родителей в дома инвалидов и забывали о них навсегда. Нет, мистер Лейк так никогда бы не поступил, он любит отца, и вообще он по натуре — мягкий, добрый, сердечный человек. Обожает свою семью, заботится о ней… А недостатки — так они есть у каждого, а сенатор — тоже человек.

Раймонд следовал за Хейсом буквально по пятам, следить за ним было несложно, ведь Хейс никогда прежде не видел Раймонда, а тот имел возможность несколько раз видеть его в поместье сенатора в Миннесоте. К тому же Раймонд был опытным человеком, и такого рода задания ему всегда хорошо удавались. Единственное, что немного удивляло и даже обижало Раймонда, так это желание хозяина лично вступить в игру. Зачем, когда его помощник блестяще справился бы с делом? Ведь Раймонд не новичок в такого рода делах, и кому, как не мистеру Лейку, знать об этом! Ладно, Раймонд не привык обсуждать приказы хозяина, он только иногда позволяет себе высказывать ценные соображения и замечания, к которым мистер Лейк, как правило, прислушивался. Но если сенатор твердо решил заняться этим делом сам, значит, Раймонд должен подчиниться и выполнять его распоряжения.

Помощник сенатора летел тем же самолетом, что и Хейс, они даже сидели в одном ряду в средней части самолета. Сенатору Лейку Раймонд заказал билет на следующий рейс и постарался сделать все, чтобы обеспечить его инкогнито. Он купил мистеру Лейку серебристо-серый парик и такого же цвета накладные усы. Достал фальшивое удостоверение личности на имя одного из жителей Колумбуса, кредитную карточку и водительскую лицензию на то же имя, чтобы сенатор мог взять напрокат машину и снять номер в отеле. Он сделал все необходимое, но так и не спросил хозяина об истинных мотивах его личного участия в деле.

Раймонд достал Стивену пистолет 22 — го калибра с глушителем, такой же, как и у него самого. Сначала сенатор отверг его, мотивируя это тем, что, мол, оружие дешевое, такое есть у многих, но Раймонду удалось убедить его в том, что для их дела нужен именно такой пистолет. Да, он дешевый, удобный в обращении, на нем отсутствует серийный номер, а эти характеристики как раз и обеспечивают его надежность. Сенатор согласился с доводами Раймонда, взял оружие и очень удивил помощника, заявив, что в самое ближайшее время, когда дело будет выполнено и они избавятся от пистолета, он намеревается подготовить для конгресса США законопроект, ужесточающий выдачу лицензии на покупку и ношение оружия, а также организовать тщательную проверку всех попавших в поле зрения полиции незарегистрированных стволов. Раймонд лишь усмехнулся. Неужели сенатор так наивен и не знаком с истинным положением вещей? Впрочем, он работает в комиссии по национальной безопасности, и заботиться об этой безопасности — его служебный и личный долг! Мистер Лейк искренне хочет, чтобы на улицах американских городов царило спокойствие!

Сенатор немного наивен, плохо знает реальную жизнь, и долг личного помощника заключается в том, чтобы обеспечить его безопасность, предостеречь от малейших неприятностей! Раймонд чуть приподнялся с сиденья и увидел, как Хейс вышел из дома и направился к своей машине. Он не смотрел по сторонам, очевидно, даже и не предполагая, что за ним может вестись слежка. Но даже если Хейс и обратил внимание на стоящую неподалеку машину, то наверняка подумал, что она пуста, ведь водителя не было видно.

Машина Хейса тронулась с места и вырулила с автостоянки на оживленную улицу. Раймонд несколько секунд неподвижно сидел, выглядывая в окно, затем опустил стекло и с наслаждением вдохнул. Дождавшись, когда машина Хейса влилась в поток других машин, Раймонд включил мотор и поехал следом.

Хейс ехал впереди Раймонда и наблюдал за машинами в зеркальце заднего обзора. За ним ехали две машины: одна — неизвестная, а позади нее — другая, которую Хейс, кажется, уже видел. Или нет? Конечно, нет, разве мало похожих машин? Он опытный человек и сразу же заметил бы слежку!

Хейс внезапно прибавил скорость и с удовлетворением отметил, что ни одна, ни другая машина не сделала попытки догнать его. Они ехали с той же небольшой скоростью, что и раньше. Значит, все в порядке. Хвоста нет. Просто подводят взвинченные до предела нервы и разыгравшееся воображение.

Он снова немного сбросил скорость и подумал, что прежде, чем наведаться в хранилище «Стокит и Локит», ему надо вернуть эту машину и взять напрокат другую. Просто так, на всякий случай. Серьезные дела не терпят пренебрежения к мелочам и деталям.

Раймонд достал сотовый телефон и набрал номер сенатора Лейка:

— Он был у нее дома, обыскивал квартиру.

— Где он сейчас?

— Я следую за ним.

— А ты где?

Раймонд сообщил сенатору название улицы и района, в котором она расположена.

— Это недалеко от того места, где находитесь вы, — добавил он. — Очень вас прошу, оставайтесь на месте, не пытайтесь ехать за ним следом! — убедительно произнес Раймонд. — Не надо, чтобы он засек вашу машину.

— Ты думаешь? — с сомнением в голосе спросил Лейк.

— Не надо. Пока он абсолютно уверен в том, что за ним нет хвоста. Появление лишней машины насторожит его.

— Ты едешь за ним следом?

— Нет, между нами одна машина. Иногда я пропускаю вперед еще пару машин. Он ни о чем не догадывается. Я следил за ним весь вчерашний день, и если бы он что-нибудь заподозрил, то вел бы себя по-другому. И уж точно не поехал бы обыскивать квартиру днем!

— Ладно, продолжай следить! — недовольно бросил Лейк.

Раймонд знал, чем вызвано недовольство сенатора. Он был очень разочарован, когда Раймонд, тщательно обыскав квартиру Хейса, сообщил ему, что ничего интересного там не обнаружил. Раймонд с самого начала уверял сенатора в том, что делать обыск бессмысленно. Хейс — умный, осторожный человек и никогда не будет подвергать себя ненужному риску. Зачем ему держать в квартире важные бумаги или записи? Профессионалы так не поступают. Но сенатор настаивал на обыске, и Раймонду пришлось подчиниться. А теперь сенатор злился на помощника, потому что обыск не дал результатов!

Внимательно следя за дорогой, Раймонд не упускал из виду следовавшую впереди машину Хейса. Внезапно тот резко свернул вправо, но Раймонд не сделал попытки обогнать идущую впереди него машину, продолжал ехать с такой же скоростью. Детские игры, в которые сейчас играл Хейс, пытаясь определить, не ведется ли за ним наблюдение, были ему давно знакомы. Один резкий поворот направо, затем два налево, и очень скоро машина Хейса снова окажется перед глазами Раймонда.

«Пусть, пусть порезвится! — снисходительно думал помощник сенатора. — Все равно ему от меня никуда не деться!»

— Ты кого-нибудь видел? — тревожно спросила Карен, когда они с Марком сели во взятую напрокат машину.

— Нет, только человека в красной бейсболке. Мне кажется, он специально обозначил себя, чтобы я не волновался и знал, что он следует за нами.

Марк Частин снял легкий пиджак, который носил лишь затем, чтобы скрыть оружие, прикрепленное к поясу брюк, и положил его на заднее сиденье. Было очень жарко, он и Карен были одеты в джинсы и рубашки с короткими рукавами.

— Как ты думаешь, может, мне позвонить детективу Сьютеру и попросить, чтобы полицейские забрали из квартиры некоторые мои вещи? — спросила Карен.

— Нет, этого делать не следует, — твердо заявил Марк. — Не надо, чтобы кто-нибудь узнал о твоем возвращении в Колумбус!

— А Пайпе можно позвонить? Договориться о дальнейших подменах на дежурстве?

— Но пока ты не знаешь, когда сможешь вернуться на работу! — возразил Марк. — Все зависит от того, как скоро мы заберем посылку, ну и от… многого другого. Надеюсь, ты понимаешь!

— Понимаю! — вздохнула Карен. — Чем меньше контактов, тем лучше!