61

Около шести часов утра Натан Бун посмотрел на небо над научно-исследовательским центром и увидел первые проблески солнечного света. Лицо и костюм Натана покрывала копоть. В тоннелях с огнем уже справились, но из вентиляционных отверстий еще поднимался черный дым с резким запахом химикатов. Было такое чувство, что горит сама земля.

Вокруг четырех зданий центра стояли пожарные и патрульные машины. Ночью мигание их красных огней казалось резким и назойливым. Утром огни побледнели, а вспышки стали совсем слабыми. Брезентовые пожарные шланги тянулись от машин, будто огромные змеи. Из некоторых еще текла вода, а пожарные с черными от копоти лицами уже пили кофе из картонных стаканчиков.

Еще пару часов назад Бун подсчитал приблизительные потери. Взрыв в тоннеле и вызванное им отключение электричества повредили все здания. Квантовый компьютер вышел из строя, часть аппаратуры оказалась уничтожена полностью. Один из молодых специалистов предположил, что на восстановление всей системы потребуется от девяти до двенадцати месяцев. Все подвальные помещения затоплены. Офисы и лаборатории почернели от гари. Компьютеризированный рефрижератор вышел из строя, и в результате сорвалось несколько экспериментов по генной инженерии.

Натана Буна нисколько не заботили все эти разрушения. Весь научно-исследовательский центр мог разрушиться хоть до самого основания. Самое страшное, что Арлекину и одному из Странников удалось уйти.

Начать немедленные поиски Буну помешал неопытный охранник, который сидел в будке у главных ворот. Когда произошел взрыв, молодой человек запаниковал и вызвал пожарных и полицию. Братство имело связи среди самых влиятельных людей во всем мире, но Бун не мог контролировать бригаду местных пожарных, приехавших на вызов. Пока они разбивали командный пункт и заливали подвал водой, Бун помог генералу Нэшу и Майклу Корригану покинуть здание центра. Остальную часть ночи Бун делал все возможное, чтобы никто не обнаружил трупы Шеперда и трех наемников в административном здании.

– Мистер Бун. Извините, мистер Бун…

Натан обернулся и увидел, что к нему подходит бригадир пожарного расчета Верной Макги. Невысокий и коренастый, он работал на пожаре с полуночи, но до сих пор выглядел полным сил, почти веселым.

Бун подумал, что местным пожарным, наверное, до смерти надоело проверять каждый день гидранты и снимать с деревьев кошек.

– Думаю, мы готовы начинать инспекцию, – сказал Макги.

– О чем вы говорите?

– С огнем мы справились, но спускаться в тоннели нельзя будет еще несколько часов. Сейчас надо проверить сами здания, посмотреть, какие там структурные повреждения.

– Это невозможно. Я ведь говорил вам, что здесь проводят высокосекретные правительственные исследования. Чтобы войти туда, требуется специальное разрешение, а его имеет только ограниченное число наших сотрудников.

Бригадир Макги слегка качнулся на каблуках.

– А мне плевать на вашу секретность. Это мой район, и я имею право зайти в любое здание, если под угрозой общественная безопасность. Хотите – присоединяйтесь. Не хотите – не надо.

Бун постарался не показывать гнева, и Макги, важно раскачиваясь, вернулся к подчиненным. Может, не будет ничего страшного? Пускай делает свою инспекцию. Все трупы, завернутые в полиэтилен, давно лежали в одном из фургонов. Чуть позднее их должны были отвезти в Бруклин, к знакомому владельцу похоронного бюро, чтобы тот сжег их, а пепел развеял над морем.

Административное здание Бун решил обследовать до того, как туда сунет нос Макги. В холле третьего этажа должны были находиться двое охранников, которых отправили туда убрать с пола залитый кровью ковер. Все камеры видеонаблюдения вышли из строя, но Бун все равно вел себя так, словно за ним наблюдают. Стараясь выглядеть уверенно, он пересек прямоугольный двор. Зазвонил сотовый. Бун ответил на вызов и услышал в трубке раскатистый голос Кеннарда Нэша:

– Как у вас там ситуация?

– Пожарные собираются провести инспекцию всех зданий.

Генерал громко выругался.

– Кому мне позвонить? В офис губернатора? Губернатор имеет право их остановить?

– Не надо никого останавливать. От всех мало-мальски важных улик мы избавились.

– Они могут выяснить, что пожар начался не случайно.

– Я хочу, чтобы именно это они и сделали. Я направил ребят в квартиру Лоуренса Такавы. Они оставят у него на кухонном столе самодельное взрывное устройство, а на компьютере напечатают письмо с угрозами. Когда здесь появятся следователи, я расскажу им о нашем обозленном сотруднике…

– И они начнут искать того, кто бесследно исчез. – Генерал рассмеялся. – Отличная работа, мистер Бун. Поговорим вечером.

Генерал Нэш, не попрощавшись, положил трубку. Бун стоял в одиночестве у входа в административное здание. Оценивая все случившееся за последние несколько недель, он вынужден был признать, что сделал несколько промахов. Во-первых, недооценил силы Арлекина. Во-вторых, не прислушался к собственным подозрениям относительно Лоуренса Такавы. В-третьих, несколько раз поддался гневу и позволил ему повлиять на свои решения.

С тех пор как пламя потушили, дым успел превратиться из черного в грязно-серый. Он выходил из вентиляционных отверстий, поднимался в небо и растворялся в нем, как обычные выхлопные газы. Братство потерпело временную неудачу, но победа все равно останется за ним. Политики могли сколько угодно рассуждать о свободах, разбрасывая слова как разноцветные конфетти. Они ничего не значили. Традиционные представления о свободе остались в прошлом.

В первый раз за все утро Бун нажал кнопку на наручных часах и с удовольствием отметил, что пульс у него нормальный. Он выпрямил спину, расправил плечи и вошел в здание.

62

Майя провалилась в сон и оказалась в одиночестве в темном тоннеле. Здесь на нее снова напали трое футбольных фанатов. Майя отбилась от них и сбежала вниз по лестнице. На платформе дрались какие-то люди, пытаясь выбить стекла в вагонах поезда. Торн схватил дочь за руку и втащил ее в вагон метро.

Майя столько раз вспоминала о том случае, что он стал неотъемлемой частью ее сознания. «Проснись, – сказала она себе. – Хватит». Однако на этот раз она осталась во сне дольше обычного. Поезд тронулся, и Майя прижалась лицом к шерстяному пальто Торна. Затем зажмурила глаза и, прикусив губу, почувствовала на языке вкус собственной крови.

Ее душили злость и обида, но сквозь темноту пробивалось и другое чувство. В следующую секунду Майя поняла, что тайна вот-вот откроется. Торн всегда был сильным, храбрым и самоуверенным. Он предал ее там, на лестнице в метро, однако в тот день случилось еще кое-что. Поезд тронулся с места и въехал в тоннель. Майя подняла голову и, посмотрев на отца, увидела, что он плачет. Когда-то ей не верилось, что Торн способен проявить такую слабость. Сейчас она понимала, что это случилось на самом деле. Слеза на щеке Арлекина была редким и драгоценным подарком. Она говорила: «Прости меня». Прости за то, что я с тобой сделал.

Майя открыла глаза и увидела, что сверху на нее смотрит Вики. Несколько секунд Майя балансировала между сном и реальностью и видела лицо Торна, одновременно чувствуя под рукой одеяло. Еще один вздох, и отец исчез.

– Ты меня слышишь? – спросила Вики.

– Да. Я не сплю.

– Как ты себя чувствуешь?

Майя сунула руку под одеяло и ощупала повязки на раненом бедре. Если она двигалась быстро, то боль становилась резкой, как от удара ножом. Если не шевелилась, боль была тупой и ноющей, будто ногу прижигали клеймом. Торн всегда учил дочь, что игнорировать боль нельзя. Следовало сосредоточить ее в одной-единственной точке и не пускать дальше.

Майя осмотрелась по сторонам и вспомнила, как ее укладывали на кровать. Она была в пляжном домике на побережье Атлантического океана. Вики, Холлис и Габриель привезли ее на Кейп-Код после нескольких часов в частной бостонской клинике. Ее владелец принадлежал к церкви Исаака Джонса и жил в этом пляжном домике летом.

– Дать тебе еще таблетку?

– Никаких таблеток. Где Габриель?

– Гуляет по пляжу. Ты не волнуйся. За ним Холлис присматривает.

– Я долго спала?

– Часов восемь или девять.

– Позови Холлиса с Габриелем, – сказала Майя. – Собирайте вещи. Пора уезжать.

– Нам не надо никуда ехать. Здесь мы в безопасности по крайней мере еще несколько дней. О том, что мы здесь, знает только доктор Льюис. Доктор тоже верит в то, что долг не оплачен. Он никогда не предаст Арлекина.

– Табула ищет нас.

– Сейчас уже холодно, и по пляжу никто не гуляет. Соседний дом будет пустовать всю зиму. В поселке закрыты почти все магазины, а в остальных мы не видели никаких камер наблюдения.

Сейчас Вики выглядела сильной и уверенной в себе, и Майя вспомнила ту робкую девушку, что встречала ее в аэропорту Лос-Анджелеса всего несколько недель назад. С тех пор все изменилось. Появился Странник, и время словно пошло быстрее.

– Мне надо поговорить с Габриелем.

– Он вернется через несколько минут.

– Помоги мне, Вики. Я не хочу лежать в постели.

Майя приподнялась на локтях и снова почувствовала острую боль. Стараясь не показывать, что ей больно, она встала на здоровую ногу и одной рукой оперлась о плечо Вики. Женщины медленно вышли из спальни и направились к входной двери.

На ходу Вики рассказала Майе, что случилось после побега из научно-исследовательского центра. Доктор Ричардсон оказал ей первую помощь прямо в фургоне, а Холлис отвез их в Бостон. Сейчас Ричардсон был на пути в Канаду, к старому другу, который владел молочной фермой в провинции Ньюфаундленд.

Фургон Холлис припарковал в одном из бедных районов Бостона, оставив ключ зажигания в машине. В пляжный домик они приехали на другом фургоне, который заняли у еще одного последователя Исаака Т. Джонса.

На полу пляжного домика лежал толстый берберский ковер, деревянная и кожаная мебель была простой и чистой. Раздвижная стеклянная дверь вела на террасу, и Майя заставила Вики вывести ее наружу. Только сев в шезлонг, она поняла, как много сил потратила на то, чтобы пройти всего-навсего тридцать футов. По лицу у нее стекал пот, и Майю начала бить дрожь.

Вики вернулась в дом, принесла одеяло и тщательно укутала им Майю, чтобы та немного согрелась. Пляжный домик стоял неподалеку от песчаных дюн, тут и там заросших кустами шиповника, травой и темно-зеленым вереском. Ветер ерошил сухую траву, и Майя чувствовала запах океана. Над домом кружила одинокая крачка, будто выискивая место для отдыха.

С террасы к пляжу вели деревянные ступени. Было время отлива, и Габриель стоял футах в пятистах от Майи, у самой кромки воды. Холлис сидел на песке, в стороне от Странника. На коленях у Холлиса лежал какой-то предмет, завернутый в яркое пляжное полотенце. Майя догадалась, что это винтовка. В тихом, изолированном домике никто не нуждался в Арлекине. Вики с Холлисом устроили все сами. Она должна была охранять Габриеля, а спасать пришлось не его, а ее, Майю. Габриель нес ее по тоннелю и поднимал на веревке из вентиляционной шахты.

Затянутое облаками небо и зеленовато-серая вода сливались друг с другом, не давая увидеть линию горизонта. Волны с шипением бросались на берег, пробегали по плотно утрамбованному песку и возвращались в океан.

На Габриеле были синие джинсы и темный свитер. Казалось, если Странник сделает еще один шаг вперед, серое небо и вода поглотят его без остатка.

Габриель отвернулся от океана и посмотрел на пляжный домик.

– Он увидел нас, – сказала Вики.

Майя чувствовала себя ребенком, завернутым в одеяло. Она сидела не двигаясь и смотрела, как двое мужчин идут с пляжа и поднимаются по ступеням к террасе. Габриель остановился у перил, а Холлис широко улыбнулся и подошел к Майе:

– Привет! Как ты себя чувствуешь? Мы думали, ты несколько дней будешь без сознания.

– Я в порядке. Надо связаться с Линденом.

– Уже сделано. Я еще в Бостоне в интернет-кафе заскочил. Он отправит деньги на три разных адреса в Новой Англии.

– Он больше ничего не сказал?

– Сказал, что сын Спарроу мертв. Люди Табулы выследили его в Нью-Йорке и убили. Наверно, они выяснили, что…

– Холлис, пойдем сварим кофе, – перебила его Вики.

– Я не хочу кофе.

– Ну, может, другие хотят.

Голос Вики слегка изменился, и эта перемена напомнила Майе мягкое многозначительное прикосновение руки. Холлис, судя по всему, намек понял.

– Ну конечно. Правильно. Свежий кофе.

Холлис обернулся на Габриеля и направился к дому вслед за Вики. Майя с Габриелем остались одни, а он по-прежнему не говорил ни слова. В отдалении появилась стая морских птиц – черные точки собрались в тугую воронку и начали медленно спускаться к земле.

– Доктор Льюис сказал, ты сможешь ходить через месяц или около того. Тебе повезло, что пуля не задела кость.

– Здесь нельзя оставаться так долго, – сказала Майя.

– У Вики много друзей среди прихожан ее церкви, а Холлис знает многих, кто занимается боевыми искусствами. Думаю, у нас будет где спрятаться, пока не сделаем фальшивые паспорта.

– Из Штатов придется уехать.

– Не знаю. Мне кажется, уезжать нет смысла. Людям нравится верить, что на свете есть необитаемый остров или пещера, где они могут спрятаться. На самом деле ничего подобного не существует. Нравится нам это или нет, но все мы связаны друг с другом.

– Табула будет постоянно тебя искать.

– Да. Табула будет искать меня, а мой брат будет ей помогать, – грустно и устало сказал Габриель и сел рядом с Майей. – В детстве мне казалось, что мы с Майклом вместе сражаемся против всего мира. Для брата я готов был сделать все на свете. Я доверял ему, как никому другому. Наверное, поэтому так трудно поверить, что он меня предал.

Майя вспомнила сон о метро, бесконечную грусть на лице Торна и позволила себе пожалеть другого. Она протянула Габриелю руку, и он крепко ее сжал. Его горячая кожа прикоснулась к холодной ладони Арлекина, и Майя почувствовала себя как-то по-новому. Нельзя сказать, что она была счастлива. Нет. Счастьем называют детские иллюзии. Просто боль, которая постоянно сидела в ней, вдруг пропала, и Майе показалось, что они с Габриелем превратились в одно неразрывное целое.

– Я потерял мать и брата, – сказал Габриель. – Я все потерял, но мне кажется, мы с тобой как-то связаны, Майя. Ты много значишь для меня.

Габриель пристально посмотрел Майе в глаза, затем отпустил ее руку и быстро встал. Их близость была болезненной, словно они переступали какую-то черту.

Одинокий и беззащитный, Габриель спустился по лестнице на песок, а Майя осталась на террасе, пытаясь справиться с чувствами. Если она хочет сберечь этому Страннику жизнь, ей нельзя так переживать за него. Чувства сделают ее уязвимой и нерешительной. Если позволить себе хоть малейшую слабость, она потеряет Габриеля навсегда.

«Помоги мне, – мысленно попросила Майя, впервые в жизни обратившись к Богу. – Прошу тебя, помоги. Подскажи, как я должна поступить».

Холодный ветер коснулся ее черных волос, и Майя вдруг почувствовала, что набирается сил и понимания. Столько людей идет по жизни, разыгрывая чужие роли и не осознавая, в чем их судьба и истинное предназначение. Все те сомнения, что мучили Майю в Лондоне, исчезли без следа. Она знала, кто она. Она Арлекин. Да, ей будет непросто остаться с Габриелем, но она останется.

Майя выпрямила спину и посмотрела на океан. На берегу отдыхала стая чаек. Странник подошел к ним, и птицы с жалобными криками поднялись в небо.

1

Wirwerloren (нем.) – мы проиграли.

2

День древонасаждения – неофициальный празднике США, когда люди сажают деревья.

3

Flaneurs(фр.) – праздношатающиеся.

4

Паноптикум – круглая тюрьма, в центре которой расположена будка смотрителя.

5

Йитс, Уильям Батлер (1865 – 1939) – ирландский поэт и драматург.

6

Принесите, пожалуйста, водки (фр.).

7

Зелоты (греч. Zelotai – ревнители) – политическое и религиозное течение, возникшее в Иудее в I в. до н.э.