24

Частный реактивный самолет «Вечнозеленых» летел на восток, над квадратами и прямоугольниками фермерских земель Айовы, а сидевший в нем Натан Бун смотрел сверху вниз на Майкла Корригана. До вылета из аэропорта Лонг-Бич молодой человек еще спал. Теперь выражение его лица было вялым и невыразительным. «Может, дозу не рассчитали», – подумал Бун. В таком случае мозг вполне мог оказаться поврежденным навсегда.

Натан развернулся в кожаном кресле и взглянул на врача, который сидел сзади. Доктору Поттерфилду платили, как и всем остальным наемным работникам, однако медик упорно делал вид, будто имеет какие-то особые привилегии. Буну нравилось ставить его на место.

– Проверьте состояние пациента.

– Я пятнадцать минут назад его осматривал.

– Осмотрите еще раз.

Доктор Поттерфилд присел рядом с носилками и, приложив пальцы к сонной артерии Майкла, проверил его пульс. Затем послушал сердце и легкие, оттянул веко и проверил зрачок.

– Пульс нормальный, а дыхание становится слабее. Я бы не рекомендовал вводить очередную дозу.

Бун бросил взгляд на наручные часы.

– Как насчет следующих четырех часов? За это время мы как раз успеем приземлиться в Нью-Йорке и добраться до нашего центра.

– За четыре часа хуже ему не станет.

– Надеюсь, когда он очнется, вы окажетесь поблизости, – сказал Бун, – и если возникнут какие-то проблемы, всю ответственность возьмете на себя.

Доктор Поттерфилд потянулся дрогнувшей рукой к черному чемоданчику. Достав цифровой термометр, он вставил зонд-датчик Майклу в ухо.

– Долговременных последствий возникнуть не должно, но вы ведь не думаете, что он сразу же будет способен взобраться на отвесную скалу. Это похоже на восстановление после общего наркоза. Какое-то время пациент чувствует слабость и головокружение.

Бун снова повернулся к маленькому столику посреди салона. В Нью-Йорк Натан летел неохотно. В Лос-Анджелесе один из его сотрудников, молодой человек по имени Причетт, сейчас допрашивал раненых мотоциклистов, которые преследовали Габриеля Корригана. Исходя из показаний, Майя все-таки нашла союзников и с их помощью похитила Габриеля. В Лос-Анджелесе требовалось присутствие Буна, однако остаться там ему не позволили полученные ранее инструкции. Проект «Переход» имел чрезвычайно важное значение. В тот момент, когда в руках Табулы оказался один из братьев Корриган, Бун обязан был лично доставить его в Нью-Йорк.

Основную часть полета он провел за компьютером, пытаясь разыскать Майю в сети. Все поиски велись через нелегальный центр интернет-наблюдения, расположенный в Лондоне.

Тайна частной жизни давно превратилась в фикцию. Кеннард Нэш как-то раз прочел по этому поводу целую лекцию сотрудникам фонда. Новые электронные методы наблюдения изменили все общество. Теперь все люди будто переселились в традиционное японское жилище, где все внутренние стены и перегородки сделаны из бамбука и бумаги. В таком доме вы слышите, как люди чихают, разговаривают и занимаются любовью, но, следуя общественной морали, делаете вид, будто ничего не замечаете. Вам приходится притворяться, что стены крепкие и не пропускают никаких звуков. Точно также люди чувствуют себя, проходя мимо камер видеонаблюдения и пользуясь сотовыми телефонами.

В аэропорту Хитроу уже использовались особые рентгеновские установки, способные просвечивать одежду пассажиров. Конечно, неприятно осознавать, что различные организации наблюдают за вами, прослушивают ваши разговоры и следят за тем, что вы покупаете. Именно поэтому большинство людей предпочитали этого не замечать.

Правительственные чиновники, которые сотрудничали с Братством, предоставили ему коды доступа к секретным базам данных. Самым крупным источником сведений была Система полного информирования, созданная правительством Соединенных Штатов после того, как приняли Закон о патриотизме. Базы данных этой системы разрабатывались с тем, чтобы обрабатывать и анализировать все сделки, осуществленные через компьютер. Когда человек использовал кредитную карточку, брал в библиотеке книгу, перечислял деньги за границу или отправлялся в путешествие, сведения об этом поступали в централизованную базу данных.

У такого вторжения в частную жизнь отыскалось и несколько противников. Правительство тут же передало контроль над программой в службу разведки и переименовало ее в Систему информирования о террористической деятельности. Как только в названии упомянули терроризм, все критические голоса смолкли.

Другие страны тоже принимали новые законы о безопасности и создавали собственные системы контроля над населением. В дополнение ко всему несколько частных компаний собирали личные сведения о персонале. Если сотрудники компьютерного центра в Лондоне не могли раздобыть коды доступа, они использовали такие программы, как «Глазок», «Ножовка» и «Кувалда», которые взламывали любые средства защиты и проникали во все существующие базы данных.

Бун считал, что наиболее действенным оружием в борьбе с врагами Братства станут новые программы «вычислительной иммунологии». Первоначально такая программа была создана в Великобритании, для того чтобы наблюдать за почтовыми сетями, а Братство разработало еще более мощные программы. Они рассматривали всемирную компьютерную сеть как одно человеческое тело. Программы «вычислительной иммунологии» действовали, словно электронные лимфоциты, отыскивая опасные идеи и сведения.

Последние несколько лет программисты Братства активно работали во всемирной сети. Их автономные программы незаметно проникали в тысячи компьютерных сетей. Иногда они, словно лимфоциты, проникали в чей-то домашний компьютер и ждали, не появится ли у его владельца какая-нибудь заразная идея. Обнаружив нечто подозрительное, программа отправляла сведения на главный компьютер в Лондон и ожидала дальнейших команд.

Кроме того, ученые Братства опробовали и новую интерактивную программу, которая могла расправиться с недругами Табулы, как группа белых кровяных клеток – с инфекцией. Эта программа выслеживала тех, кто во время общения в сети упоминает Арлекинов или Странников. Если такое упоминание было найдено, программа автоматически запускала на компьютер подозреваемого вирус, который уничтожал все данные. Из всех наиболее опасных компьютерных вирусов некоторые создавались самим Братством или его союзниками в правительстве. Вину же за их создание без особого труда перекладывали на какого-нибудь семнадцатилетнего хакера из Польши.

Майю удалось выследить с помощью обоих видов компьютерных программ. Тремя днями раньше она побывала в магазине автомобильных запчастей и убила там двух наемников. Покинув магазин, она должна была или передвигаться пешком, или использовать транспорт – купить автомобиль или сесть на автобус. Специалисты компьютерного центра в Лондоне проверили, не упоминается ли в отчетах лос-анджелесской полиции молодая женщина, похожая на Майю. Проверка результатов не дала, и лондонские специалисты проникли в компьютерные системы компаний-перевозчиков, чтобы узнать, кто заказывал в Лос-Анджелесе такси в течение четырех часов после убийства. Полученные адреса сравнили с данными, полученными от программ «вычислительной иммунологии». В центральном компьютере хранились имена и адреса тысяч людей, которые могли помогать Странникам или Арлекинам.

Пять лет назад команда по психологической оценке проникла в компьютеры клуба покупателей, созданного сетями американских гастрономов. Когда человек делал покупку и получал на нее скидку по своей дисконтной карточке, покупка эта автоматически заносилась в общую базу данных.

В самом начале исследований психологи Братства попытались сопоставить политические пристрастия людей с тем, что они едят и пьют. Бун видел полученную статистику и остался под большим впечатлением. Женщины, которые проживали в Северной Калифорнии и покупали не меньше трех сортов горчицы, обычно сочувствовали либералам. Мужчины из Западного Техаса, покупавшие дорогое пиво в бутылках, как правило, были консерваторами. Имея в своем распоряжении домашний адрес и список из двух сотен покупок, группа психологической оценки могла точно предсказать, как отнесется тот или иной человек, например, к введению обязательных идентификационных карт.

Бун с интересом узнал, что именно за люди противятся общественному порядку и дисциплине. Иногда опасность представляли противники технического прогресса, которые ели только натуральную пищу, отказываясь от произведенных Системой полуфабрикатов. С другой стороны, не меньшие опасения вызывали и фанаты высоких технологий, которые обедали шоколадными батончиками и разыскивали в интернете слухи о Странниках.

Когда самолет пролетал над Пенсильванией, на компьютер Буна пришло сообщение из лондонского центра: «По одному из адресов проживает Томас Идущий По Земле, племянник ликвидированного Странника. На сайте его племени „Кроу“ обнаружены отрицательные высказывания о Братстве. Их автором является данное лицо».

На подлете к региональному аэропорту недалеко от научно-исследовательского центра «Вечнозеленых» самолет резко пошел на посадку. Бун сохранил полученное сообщение и повернулся к Майклу. Братство отыскало этого молодого человека и спасло его от Арлекинов, тем не менее он все равно мог отказаться сотрудничать. Буна раздражало, что люди до сих пор отказываются увидеть правду. В ее поисках не стоило обращаться ни к религии, ни к философии. Правду определяли те, кто стоял у власти.

Корпоративный самолет фонда приземлился на аэродроме округа Уэстчестер и подъехал к частному ангару. Через несколько минут Натан Бун уже спускался по трапу. Небо затягивали серые облака, и в воздухе уже чувствовалось, что наступает холодная осень.

Лоуренс Такава стоял у машины «скорой помощи», на которой Майкла Корригана собирались увезти в научно-исследовательский центр фонда. Отдав указания группе медиков, Лоуренс подошел к Буну.

– Рады снова вас видеть, – Такава. – Майкл?

– Будет в полном порядке. В центре все готово?

– Мы были готовы еще два дня назад, но в последнюю минуту пришлось кое-что подкорректировать. Генерал Нэш связывался с группой психологической оценки, и они дали новые инструкции по тому, как надо обращаться с Майклом.

В голосе Лоуренса Такавы послышалась легкая напряженность, и Бун взглянул на молодого человека внимательнее. Всякий раз, когда Натан встречал помощника генерала, в руках у того была папка, или блокнот, или просто листок бумаги – любой предмет, который указывал на его полномочия.

– Вас что-нибудь не устраивает в новых рекомендациях? – спросил Бун.

– Они показались мне довольно агрессивными, – ответил Лоуренс. – Не уверен, что это так уж необходимо.

Бун развернулся на каблуках и снова взглянул на самолет. Санитары под руководством доктора Поттерфилда бережно вытаскивали носилки из салона.

– Габриеля захватили Арлекины, поэтому ситуация сильно изменилась. Мы обязаны сделать все возможное, чтобы Майкл принял нашу сторону.

Лоуренс опустил глаза на папку в своих руках.

– Я просматривал предварительные отчеты о братьях. Судя по всему, они очень привязаны друг к другу.

– Любовь – всего-навсего еще одно средство управления, – сказал Бун. – Ее можно использовать точно так же, как ненависть или страх.

Носилки с Майклом поместили на стальную тележку и покатили по летному полю к машине «скорой помощи». По-прежнему обеспокоенный доктор Поттерфилд держался рядом.

– Вам понятно, в чем заключается наша цель, мистер Такава?

– Да, сэр.

Натан Бун провел правой рукой, охватив жестом и самолет, и машину «скорой помощи», и всех сотрудников Братства.

– Вот она, наша армия, – сказал он, – а Майкл Корриган станет ее новым оружием.

25

Виктори Фрейзер наблюдала, как Майя с Габриелем подняли мотоцикл и погрузили его в кузов фургона. Холлис бросил Вики ключ зажигания и сказал:

– Поведешь ты.

Он спрятался за мотоциклом вместе с Габриелем, а Майя уселась на переднем сиденье с дробовиком на коленях. Вики направила фургон на запад и стала кружить по узким жилым улочкам голливудских холмов. Габриель задавал Майе вопрос за вопросом, стараясь поскорее выяснить о своей семье все возможное.

Вики знала о Странниках и Арлекинах совсем немного, поэтому разговор слушала очень внимательно. Обычно способность переходить в иные реальности доставалась детям от родителей или других родственников, однако время от времени новые Странники появлялись и в обычных семьях. Арлекины всегда следили за потомками известных им Странников, и именно так Торн узнал об отце Габриеля.

Холлис жил всего в нескольких кварталах от своей школы капоэйры. Перед каждым одноквартирным домиком здесь имелся газон и клумбы с цветами, но заборы и рекламные щиты были разрисованы граффити, подпорченными потеками краски. Когда фургон повернул на бульвар Флоренции, Холлис с Майей поменялись местами. Сидя на переднем сиденье, он просил Вики притормозить всякий раз, когда замечал группу парней в просторной одежде и с синими банданами на головах. Вики останавливалась, и Холлис обменивался с ребятами из уличных банд рукопожатиями, называя всех по кличкам.

– Может, тут кое-кто будет обо мне спрашивать, – говорил он. – Говорите, что первый раз про такого слышите.

Подъездную дорожку к дому Холлиса закрывали ворота из цепочек, густо переплетенных пластиковыми лентами. Вики подъехала к дому, и когда ворота за фургоном закрыли, с улицы он стал совершенно незаметен. Холлис открыл заднюю дверь, и вся компания вошла в дом. Во всех комнатах царили чистота и порядок, но Вики не заметила никаких признаков, что у хозяина есть подружка. Вместо штор на окнах висели простыни, в чистом колпаке от автомобильного колеса лежали апельсины, а одну из спален Холлис превратил в тренажерный зал, составив туда все свои штанги и гантели.

Вики вместе с Майей и Габриелем села за кухонный стол. Открыв кладовку для метел, Холлис достал оттуда винтовку, вставил магазин с патронами и положил оружие на стойку.

– Здесь мы в безопасности, – сказал он. – Если на дом вдруг нападут, я останусь и задержу их, а вы перелезете на соседский задний двор.

Габриель покачал головой:

– Я не хочу, чтобы ради меня кто-то рисковал жизнью.

– Мне за риск деньги платят, – ответил Холлис. – Кроме Майи, на такое никто не идет задарма.

Он наполнил чайник и вскипятил воду. Открыв холодильник, Холлис достал буханку хлеба, сыр, клубнику и два спелых манго.

– Есть все хотят? – спросил он. – По-моему, жратвы у меня на всех хватит.

Холлис принялся поджаривать сандвичи с сыром, а Вики решила сделать фруктовый салат. Ей было тяжело сидеть рядом с Майей. Та выглядела очень уставшей, но никак не могла расслабиться. Вики подумала, что, наверное, ужасно трудно всю жизнь быть готовой убить кого-то и постоянно ожидать нападения. Она вспомнила послание, которое Исаак Т. Джонс написал своей пастве. Ад действительно существовал. Пророк видел его собственными глазами. «Однако больше всего, братья мои и сестры, опасайтесь того ада, что вы сами создаете в сердцах своих».

Габриель повернулся к Майе.

– В фургоне ты рассказала про Странников, а что со всем остальным? Расскажи про Арлекинов.

Майя поправила плечной ремень на футляре с мечом.

– Арлекины защищают Странников. Больше тебе ничего знать не нужно.

– У вас есть какие-то собственные законы и руководители? Тебе кто-то приказал ехать в Америку?

– Нет. Я сама так решила.

– А почему твой отец не приехал?

Майя не отрываясь смотрела на солонку посреди стола.

– Моего отца убили в Праге неделю назад.

– Табула? – спросил Холлис.

– Да.

– Как это случилось?

– Не важно.

Голос у Майи звучал спокойно, но тело напряглось от ярости. Вики показалось, что женщина-Арлекин готова вскочить с места и убить их всех.

– Я решила, что буду охранять Габриеля и его брата, – продолжила Майя. – Когда они будут в безопасности, я найду того, кто убил моего отца.

– Он погиб из-за нас с Майклом?

– По большому счету нет. Табула выслеживала отца очень давно. Два года назад его уже пытались убить в Пакистане.

– Мне очень жаль, что так случилось…

– Не стоит беспокоиться, – ответила Майя. – Арлекинов не волнует весь остальной мир, и мы ничего не ждем от него взамен. Когда я была ребенком, отец часто повторял мне: «Verdammt durch das Fleisch. Gespeichert durch das Blut». Это значит: «Прокляты плотью. Спасены кровью». Арлекины обречены вести бой всю свою жизнь. Только Странники могут избавить нас от ада.

– И давно Арлекины ведут свою войну? – спросил Холлис.

Майя откинула волосы с лица.

– Отец говорил, что наши предки были воинами последнюю тысячу лет. На Пасху он всегда зажигал свечи и читал главу восемнадцатую из Евангелия от Иоанна. После того как Иисус провел в Гефсиманском саду ночь, там появился Иуда с римскими воинами и служителями, которых послал первосвященник.

– Я помню ту главу, – сказал Холлис. – Вообще-то в ней есть кое-что странное. Там за Иисусом приходят солдаты, так? Во всем Новом Завете не говорится ни об оружии, ни о телохранителях, а тут вдруг один из учеников… э-э…

– Петр, – подсказала Вики.

– Точно, точно. Я помню. Так вот, Петр достает откуда-то меч и отрезает рабу первосвященника ухо. Раба звали… э-э…

Холлис взглянул на Вики, зная, что она помнит и это имя.

– Малх, – снова подсказала Вики.

– Он самый, – кивнул Холлис. – Короче, тот парень так и остался стоять с одним ухом.

– Некоторые ученые говорят, что Петр был зелотом7, – сказала Майя. – Отец считал его первым Арлекином, которого упомянули в историческом документе.

– Ты хочешь сказать, что Иисус был Странником? – спросила Вики.

– Арлекины – воины, а не богословы. Мы не определяем, кого из Странников считать истинным воплощением Света. Может, самым главным Странником был Иисус. Может, Мохаммед или Будда. А может, неизвестный раввин из секты хасидов, которого убили во время Холокоста. Мы охраняем Странников, а не определяем степень их святости. Все зависит от того, кто во что верит.

– Но ведь твой отец цитировал Библию, – сказал Габриель.

– Мы происходим из европейской ветви Арлекинов, поэтому христианство нам гораздо ближе других религий. Вообще-то некоторые Арлекины читали Евангелие от Иоанна и дальше. После того как Иисуса увели, Петр…

– …отрекся от него. – Холлис отвернулся от кухонной плиты. – Он был учеником Иисуса, но отрекся от него три раза.

– Легенда гласит, что из-за того предательства все Арлекины прокляты. Петр предал учителя, и теперь мы обязаны охранять Странников до скончания времен.

– Не похоже, чтобы ты сильно верила в эту легенду.

– Я просто-напросто повторяю то, что написано в Библии. Верю я или не верю, не важно. Главное, что у мировой истории действительно есть никому не известная сторона. На свете всегда существовали воины, которые охраняли паломников или других людей веры. Во времена крестовых походов рыцари охраняли пилигримов, которые шли в Святую Землю. Глава Иерусалимского королевства Бодуэн II разрешил тем рыцарям занять часть бывшего иудейского храма. Они стали называть себя бедными рыцарями Христа и храма Соломона.

– Разве их не тамплиерами называли? – спросил Габриель.

– Да, чаще всего. Со временем они превратились в богатый и очень могущественный орден, управляли церквами и замками по всей Европе. У них появились собственные корабли. Европейские монархи брали у ордена деньги в долг. В конце концов тамплиеры ушли из Святой Земли и стали охранять странствующих богомольцев. Наладили связи с еретиками-богомилами из Болгарии и катарами из Франции. Они были гностиками и считали, что душа человека заперта в его теле, как в ловушке, и только тот, кто владел тайным знанием, мог вырваться из этой тюрьмы и путешествовать по другим мирам.

– А потом тамплиеров уничтожили, – сказал Габриель. Майя медленно кивнула, будто припоминая историю, которую узнала много лет назад.

– Король Франции Филипп IV боялся могущества тамплиеров и мечтал присвоить их богатства. В 1307 году по его приказу тамплиеров арестовывали и обвиняли в ереси по всей стране. В 1314 году на костре сожгли великого магистра Жака де Моле, и орден перестал существовать. Официально перестал. На самом деле король уничтожил не всех тамплиеров. Основная их часть тайно продолжала свою деятельность.

– Пора подкрепиться, – сказал Холлис и поставил на стол тарелку с сандвичами.

Вики закончила делать фруктовый салат. Все уселись вокруг стола и приступили к еде. Майя немного успокоилась, но общая неловкость все еще чувствовалась. Арлекин разглядывала Габриеля, будто пытаясь понять, есть ли у того дар отца. Габриель, похоже, догадывался, о чем она думает, и сосредоточенно смотрел в тарелку.

– А почему вас Арлекинами-то называют? – спросил Холлис. – Разве это не какие-то актеры с разрисованными лицами, вроде клоунов?

– Мы взяли это имя в семнадцатом веке. Арлекин был одним из персонажей итальянской комедии дель арте. Он изображал умного слугу и одевался в костюм с рисунком из ромбов. Иногда играл на лютне или носил деревянный меч. Еще Арлекин всегда был в маске и скрывал лицо.

– Но ведь имя-то итальянское, – сказал Холлис, – а я слышал, что Арлекины были и в Японии, и в Персии, и вообще чуть ли не по всему миру.

– В семнадцатом веке европейские Арлекины узнали о воинах из других стран, которые тоже охраняли Странников. Первый союз мы заключили с сикхами из Пенджаба. Как и Арлекины, они носили ритуальные мечи – кирпаны. Чуть позже завязались отношения с буддистскими воинами и с суфиями. В восемнадцатом веке к нам присоединился орден иудейских воинов из России и Восточной Европы. Они защищали одного раввина, изучавшего каббалу.

Вики повернулась к Габриелю.

– Арлекин, который погиб за нашего Пророка, происходил из еврейской семьи.

Холлис ухмыльнулся:

– Знаешь, я ведь ездил в тот городок, где Джонса линчевали, в Арканзасе. Оказывается, тридцать лет назад ассоциация цветного населения и какая-то еврейская организация вместе установили в честь Захарии Голдмана памятную доску. Получился такой общий, братский памятник Арлекину, который прикончил ломом двух расистских ублюдков.

– Арлекины когда-нибудь собирались вместе? – спросил Габриель. – Так, чтобы разные группы из разных стран в одной комнате?

– Никогда, – ответила Майя. – В битве Арлекины ценят случайность. Мы не любим правил. Семьи Арлекинов связаны между собой браками, традициями и дружбой. Некоторые семьи помогают друг другу несколько столетий подряд. Мы не выбираем себе лидеров и не принимаем никаких законов или конституций. Просто у нас собственный взгляд на мир. Кто-то сражается, потому что считает, что такая у него судьба. Кто-то ради свободы. Я не имею в виду свободу покупать четырнадцать видов зубной пасты или взрывать автобусы с людьми. Настоящая свобода – это терпимость. Она дает людям право жить и думать как-то по-новому.

– А мне интересно знать насчет «прокляты плотью, спасены кровью», – сказал Холлис. – Чья кровь имеется в виду? Табулы, Арлекинов или Странников?

– Выбирай сам, – ответила Майя. – Может, и тех, и других, и третьих.

Спальня в доме была только одна. Холлис предложил, чтобы женщины вместе устроились на кровати, а Габриель и он сам легли спать в гостиной. Вики тут же поняла, что Майе эта идея совсем не понравится. Теперь, когда они отыскали Габриеля, Майе становилось не по себе, если он оказывался вне поля ее зрения.

– Ничего страшного не случится, – ей Вики. – Он будет всего в нескольких футах от нас. Если хочешь, оставим открытой дверь. Кроме того, у Холлиса есть винтовка.

– Холлис работает за деньги. Я не уверена, что он готов пожертвовать ради нас жизнью.

Майя несколько раз прошла из спальни в гостиную и обратно, словно пытаясь запомнить в точности, как расположены стены и дверные проемы. Потом вернулась в спальню и сунула под матрас лезвиями вперед два ножа. Обе рукоятки остались торчать снаружи. Теперь, опустив вниз руку, она могла выхватить нож мгновенно. Наконец Майя легла с одной стороны кровати, а Вики устроилась на другой.

– Спокойной ночи, – сказала она.

Майя не ответила. Вики не раз приходилось спать вместе со старшей сестрой, а во время каникул – со своими кузинами, и те крутились во сне с боку на бок. Майя оказалась совершенно другой. Она легла на спину и крепко сжала кулаки – так, будто сверху на нее навалился неподъемный груз.

26

Когда на следующее утро Майя проснулась и открыла глаза, первым, кого она увидела, был черный кот с белой грудкой. Он сидел на комоде и смотрел на нее.

– Чего тебе? – шепотом спросила она, но ответа не услышала.

Кот спрыгнул на пол и выскользнул из комнаты, оставив Майю в одиночестве.

Снаружи раздались голоса, и она выглянула из окна спальни. На подъездной дорожке стояли Холлис с Габриелем и осматривали поврежденный мотоцикл. Чтобы купить новую покрышку, требовалось идти в автосалон. Оплатив покупку, они попадали в поле зрения Системы. Табуле прекрасно известно о том, что мотоцикл Габриеля выведен из строя, и ее специалисты обязательно проверят все точки, где в Лос-Анджелесе продают покрышки для мотоциклов.

Обдумывая, что делать дальше, Майя отправилась в ванную и быстро приняла душ. Желатиновые отпечатки пальцев, которые помогли ей попасть в Штаты, начинали сходить с пальцев, будто омертвевшая кожа. Майя оделась и, закрепив под рукавами оба ножа, проверила остальное оружие. Когда она вышла из ванной, в комнате снова появился кот и проводил ее в кухню. У раковины стояла Вики и мыла посуду.