Через пару дней после ареста «оборотней» я делал интервью с начальником МУРа (теперь уже бывшим) Виктором Трутневым. Среди прочего поинтересовался происхождением их шикарных квартир, дач, машин.

— Я не исключаю, что эти люди занимались коммерцией, — прямо ответил Трутнев. — Сам знаешь, какая у нас зарплата, а никто при этом не бедствует. Потому что у каждого жена, сын или брат и у всех бизнес. У меня у самого, — разоткровенничался он под конец, — жена владеет кафе.

Помню, меня порядком резанула такая циничная доверительность. Понятно же, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется.

Я не знаю, у всех ли сотрудников МУРа родственники владеют коммерческими структурами. Может быть, на Петровке это теперь в порядке вещей. Но если и так — сомневаюсь, чтобы размах, с которым действовали «оборотни», способен был повторить кто-то другой…

Из «черного» бухучета бригады:

2000. Сентябрь.

14: получено 12 тыс. долл.

20: 1000 долл. — Брещаное, закупка автомата у Ромы и Исира.

22: 850 долл. — Брещаное (Светка, спецтехн., квартира); 1250 долл. — баня, день рождения Проня и Островского.

23: 300 долл. — Островский (презент следоват.).

Ноябрь.

9: 10.000 долл. дал Самолкин. 500 долл. — Юра, закупка пулемета.

17: 800 долл. — Брещанов (передал с закупок).

24: 650 долл. — закупка героина и пистолета.

ПОКОРЕНИЕ «ЭЛЬБРУСА»

…Их бизнес занялся еще на заре 90-х. Именно тогда бывшие сотрудники Севастопольского райотдела БХСС Сергей Бабин и Николай Демин выкупили местную «Диету». Ее переименовали в торговый дом «Балко». Директором назначили Демина.

В конце 93-го Демин возвращается в милицию: по примеру своего брата-близнеца Валерия приходит в МУР. Власть в магазине достается Бабину, но между компаньонами возникает конфликт.

В минуту откровенности Демин расскажет жене, что Бабин подставил его на очень крупную сумму. А потом… Потом Бабина убивают. Освободившееся место занимает другой сослуживец Демина по райотделу БХСС — Алексей Луговой. Конечно, события эти могут не иметь прямой связи между собой, однако таких кровавых совпадений в истории нашей набирается чересчур много…

Убийство Бабина происходит почти одновременно с зарождением бригады. Отныне заниматься сторонним бизнесом не позволено никому.

Братья Демины тоже вносят свою долю в «общак». «Балко» — вклад очень ценный, ведь костяк банды составляют выходцы из того же Севастопольского РУВД. Они хорошо знают Лугового, прекрасно ориентируются в местной специфике.

Главари бригады мыслят масштабно. Много ли можно поиметь с одного, пусть даже и крупного, магазина? Сеть предприятий и фирм — вот это дело другое. Выражаясь языком бизнеса, торговый дом «Балко» превращается в «материнскую компанию».

Мне известно как минимум девять структур, зарегистрированных на адрес магазина «Балко» (Севастопольский проспект, 28). Все они фактически принадлежат бригаде и записаны либо на родственников «оборотней», либо на их доверенных лиц.

Так, учредителями компаний «Пелотон Моторс» и «Пелотон Холдинг» значатся сын полковника Лысакова, жена полковника Самолкина, мать братьев Деминых и жена майора Евстегнеева…

Зарегистрирована здесь и другая, не менее интересная организация: фонд ветеранов уголовного розыска. Он был создан исключительно для решения «крышных» вопросов и получения «откатов», ведь аппетиты бригады росли с каждым годом.

Формально фондом ветеранов руководил активный член бригады Алексей Антоновский — бывший помощник прокурора Севастопольского района, а ныне адвокат и соучредитель коммерческих структур бригады. (Например, фирмы «Мострансагентство»: ее гендиректором являлся компаньон «оборотней» Виктор Горин.)

Сотрудницы фонда периодически выступали в роли понятых. Впрочем, это «трудповинность» была обязательной для всех, кто работал в дочерних структурах бригады. Особенно отличалось в этом частное охранное предприятие «Булат-Балко», которое упоминал я уже не раз.

«Булат-Балко» тоже было зарегистрировано по адресу бывшей «Диеты». Возглавлял его тот самый Алексей Луговой: сослуживец Николая Демина, ставший директором торгового дома «Балко» после загадочного убийства Сергея Бабина…

(Помимо ЧОПа, Луговой вместе с родственниками «оборотней» одновременно являлся соучредителем ряда других коммерческих структур бригады: ООО «Кафе „Полонез“, ООО „Фламинго-98“ и т.д.)

Наличие собственного ЧОПа серьезно упрощало работу бригады. Это позволяло формализовывать «крыш-ные» отношения с коммерсантами. Те, кто ложился под них, должны были заключить договор на охранные услуги с «Булат-Балко». Была, впрочем, и вторая схема: договор юридической помощи с адвокатом Антоновским либо с муровским фондом.

Под контролем «оборотней» находилось более ста коммерческих структур. Казино, рестораны, спорткомплексы, какие-то песчано-гравийные карьеры. Бессчетное множество магазинов, кафе и забегаловок, включая расположенный по соседству с ГУВД ресторан «Каретный ряд» — основную явку бригады, где в отдельном кабинете встречались они с партнерами и даже получали с коммерсантов деньги.

Сбор дани «оборотни» превратили в основное свое занятие, поставили его на поток. Достаточно сказать, что гораздо больше времени проводили они в штаб-квартире ветеранского фонда, нежели в своих кабинетах, благо находилась она в двух шагах от Петровки — в квартире жилого дома в Среднем Каретном переулке.

Квартиру эту купил в 98-м Лысаков. «Оборотни» сделали здесь евроремонт, установили джакузи. Последнее было особенно ценно, ибо они регулярно водили сюда проституток (платили щедро: каждой — по 500 долларов), записывали оргии на видео. (Сладострастник Лысаков установил скрытые камеры даже в джакузи и туалете и любовно взирал потом, как девочки справляют нужду.)

Впоследствии большое количество этих кассет, способных составить конкуренцию любому порнофильму, было у них изъято. Есть среди них и одна очень интересная запись: на ней в компании с «оборотнями» и жрицами любви запечатлен зам. по науке начальника Омской академии МВД Андрей Вахта. Именно в Омской академии Юрий Самолкин удачно защитил потом кандидатскую диссертацию.

Помимо эротических пленок, в офисе фонда следственная группа также изъяла почти полмиллиона долларов, массу золотых украшений и кипу бухгалтерских документов.

Часть нажитого добра Юрий Самолкин пытался, правда, спасти: когда увидел он из окна штаб-квартиры фонда скопление крепких людей во дворе и осознал, что сейчас его будут брать, судорожно набил две сумки записями из «черной» бухгалтерии и деньгами и приказал уборщице вынести их на улицу. Но было уже поздно. Уборщицу Семенову взяли прямо у дверей подъезда. В сумках, помимо тетрадок, лежали 35 тысяч долларов и 232 тысячи рублей…

И тем не менее на допросах руководитель и соучредитель муровского ветеранского фонда Алексей Антоновский продолжал утверждать, что квартира на Среднем Каретном принадлежит ему…

Эдуард Тагинцев, председатель совета директоров банка «Молодежный», имел несчастье пообщаться с этим субъектом.

В 2001-м у Тагинцева возникли проблемы: налоговая полиция арестовала его счета. Тут-то, через общих знакомых, его и нашли «оборотни».

— Все переговоры, — вспоминает Тагинцев, — вели Антоновский и один из Деминых. Говорили, что способны решить любую проблему, показывали даже снимки, где они стояли вместе с Рушайло и Ельциным: теперьто я понимаю, это был фотомонтаж. Они пообещали разблокировать счета и объявили цену: двести тысяч долларов.

«Оборотни» хотели, чтобы банкир тоже оформил договор с фондом якобы на оказание юридических услуг и отдал все деньги им сразу. Или хотя бы положил в депозитарий их доверенного банка, но Тагинцев был непреклонен: утром — стулья, вечером — деньги.

— Месяца через полтора они пришли снова. Дескать, заплати тысяч семьдесят, взятки не на что давать. Но я уже чувствовал подвох… Это были настолько обнаглевшие люди, что, даже ничего не сделав, они требовали компенсацию — пятьдесят тысяч долларов. «Мы же этим занимались, тратили время».

Эдуард Тагинцев, наверное, не знает, что родился он в рубашке. Если бы не его упорство, никакого бизнеса у него бы давно уже не было. «Оборотни» всегда действовали по четкой схеме. Сначала вынуждали коммерсантов платить дань, потом вводили в их фирмы своих людей, а затем забирали все под себя или же выбивали деньги. Непокорных ждало суровое наказание.

Так случилось, например, с учредителем ООО «Метал — лика-С-Трейдинг» Афониным. В 2000 году Афонин взял в аренду кинотеатр «Эльбрус». «Крышей» стал Лысаков. Полковник объявил с ходу: надо включить в твою фирму нашего человека — Антоновского.

Афонин, на беду, согласился. Дочерняя структура бригады — ООО «Пелотон Холдинг», где директорствовал Антоновский, стала соучредителем афонинской «Металли-ки». «Оборотни» даже вложили в ремонт кинотеатра 30 тысяч «зеленых», но потом что-то их не устроило и они потребовали деньги назад. Афонин пытался отсрочить платеж, объяснял, что все его средства вложены в здание: бесполезно.

Двадцать пятого февраля 2002 года прямо около дома его запихнули в машину, вывезли в Подмосковье и жестоко избили. Похищением руководил ингуш Аслан: один из агентов бригады, которого не раз привлекали они к акциям устрашения. В тот же день в пиццерии возле Петровки (это заведение тоже находилось под их «крышей») Лысаков и Антоновский заставили Афонина написать расписку. Но уже не на 30, а на 67 тысяч.

Много раз Афонин обращался потом в милицию. Бесполезно: система своих не сдает. Спасибо еще, на свободе остался, не попал за решетку, подобно братьям Симоновым, руководителям «Общемашэкспорта».

Симоновы воевали со своими бывшими партнерами. Камнем преткновения стало шикарное здание «Общемашэкспорта» в самом центре Москвы, на Краснопролетарской улице. По заявлению Симоновых ГУВД даже возбудило против их оппонентов уголовное дело, но тут появилась бригада…

...Они расположились на открытой веранде ресторана «Парижская жизнь». Стол был круглым только с виду: на самом деле сидели они по разные стороны.

— Значит, так, — орденоносный полковник Самолкин сузил глаза, — если не успокоишься, не «отъедешь», мы «закроем» и тебя, и твоего братца.

— А как же суды? — Константин Симонов все еще пытался перевести разговор в нормальное русло. — Суды-то признали нашу правоту…

— Да мне по … твоя правота. У параши будешь ее доказывать.

Братья Симоновы сейчас уже осуждены. Они были признаны виновными в организации убийства бывшего гендиректора «Общемашэкспорта» Вилугина.

А здание на Краснопролетарской ушло с молотка. За «скромные» три миллиона долларов. Какую часть этой суммы получили «оборотни», можно только догадываться…

Верно говорил старик Эйнштейн: все относительно. Если Афонину, учредителю «Металлики-С-Трейдинг» повезло относительно братьев Симоновых, то братьям Симоновым — относительно президента «Россита-банка» Кулагина.

Кулагин бесследно исчез сразу после нового, 2003 года. Это было в самый разгар войны за банк, 24% уставного капитала которого принадлежало ГлавУпДК МИДа.

Незадолго до того при странных весьма обстоятельствах скончался начальник службы безопасности банка Молоков. В сентябре 2002-го в Самаре был убит акционер Гашимов, чья фирма владела бесценным банковским зданием в самом центре Москвы, на 1-й Брестской. В 2000-м столь же странно умер президент банка Кузнецов, которого, собственно, и сменил Кулагин.

После исчезновения Кулагина его жена Лиана Гостева написала заявление в МВД. Она утверждала, что генерал МЧС Танеев и полковник МУРа Самолкин получили в 2001-м от ее мужа крупную сумму за то, что помогали якобы отстаивать банк от нападок захватчиков.

Но в действительности, сказала мне Гостева, Танеев и Самолкин работали на противоположную сторону. И именно они, по версии жены (а скорее всего, вдовы) президента «Росситы», и были причастны к его исчезновению…

Из жаргонизмов бригады:

«обилетитъ» — получить с коммерсанта деньги;

«лист», «квартира», «рубль» — тысяча долларов;

«сорок четыре» — банкетный зал ресторана «Каретный ряд»;

«весла» — автоматы, огнестрельное оружие;

«центральный офис», «производство» — ГУВД Москвы: Петровка, 38.

ХРАБРЫЕ ПОРТНЯЖКИ

Он уходил на работу неизменно рано: привычка юности. Но в то утро что-то задержался. Глянул на часы и внутренне выругался: полдевятого, наЯрославке сейчас самые пробки.

— Ну что, идем? — крикнул дочери. На ходу накинул дубленку, захлопнул дверь. Сделал два шага и…

Я не знаю, что произошло в эти минуты. Я могу лишь предполагать, домысливать, ибо ни одна, даже самая подробная, милицейская справка не заменит собственных впечатлений.

Десятого декабря 2001 года в 8.30 утра у дверей своей квартиры в подмосковном городе Королеве был застрелен учредитель швейной фабрики «Акро» Михаил Стру-ков.

«Киллер вел себя довольно странно, — писали на другой день газеты. — Стрелял по ногам, как будто не стремился застрелить бизнесмена».

А может, и впрямь не стремился? Какой смысл было убивать его? Живой Струков был намного выгоднее Стру-кова мертвого. Выгоднее всем. В первую очередь — «оборотням».

…Два этих старомосковских здания близ Петровки, в Малом Каретном переулке, бригада облюбовала давно. Еще с тех самых пор, как Лысаков и Самолкин познакомились с Михаилом Струковым.

Струков создавал тогда швейную фабрику «Акро» и остро нуждался в «крыше»: надо было как-то отбиваться от постоянных «заказов» и проверок.

Сколько именно платил Струков муровцам — этого мы не узнаем теперь никогда. Очевидно, суммы были приличными, ибо со временем Струков даже решился на совсем уж безрассудный шаг: создал при фабрике пару структур, куда ввел ставленников бригады: в ООО «Акро-4» — самолкинскую жену, в ООО «Тройка» — уже известную вам фирму «Пелотон Холдинг».

Надо сказать, что Струков был не единственным хозяином «Акро» (хотя и самым крупным: он владел контрольным пакетом). Было еще двое компаньонов: Сергей Алферов и Виктор Федулов. В производство они поначалу не лезли, но со временем между ними и Струковым начались разлады. Алферов и Федулов стали говорить, что фабричные здания надо продавать, что земля в столице — на вес золота. Струков упорствовал.

Конфликт разгорался. Весной 2001 года Алферов (он был тогда гендиректором) тайком от Струкова продает часть помещений. За смешную цену — 200 тысяч долларов. В июне следует вторая сделка.

Узнав от этом, Струков объявляет партнерам войну. Он подает в суд, но «оборотни» неожиданно переходят в стан противника и начинают даже угрожать ему, требуя, чтобы Струков отказался от всех претензий. («Нам было все равно, с кем работать», — признается потом Лысаков начальнику службы безопасности «Акро».)

Разлад с «крышей» заходит далеко. Летом Струков предупреждает своего заместителя: если меня убьют — знай, это сделали наши друзья из МУРа…

Между тем он выигрывает все суды. Очередное заседание назначается на декабрь, но 10-го числа, при выходе из квартиры, Струков погибает. В тот же вечер Николай Демин в сердцах бросает родным:

— Видно, с Петровки надо уходить, иначе они меня посадят.

Они — это Самолкин и Лысаков…

— Причастны ли эти люди к убийству Струкова? — вслух повторяет мой вопрос начальник службы безопасности «Акро» Игорь Белов. — Я считаю, налицо самая прямая связь. Похоже, его вообще не хотели убивать — слишком уж нестандартно действовал киллер. Только постращать: это-то лучше «оборотней» сделать никто не мог. Расстреливать Струкова резона не было: все равно они выпотрошили бы его до конца. Но он, вероятно, испугался за дочку, спровоцировал стрельбу и принял удар на себя…

Отставной чекист Белов появился на фабрике сразу после гибели Струкова. Его пригласила вдова в надежде отстоять беспокойное наследство. Она не сняла еще даже траура, а на пороге стояли уже Самолкин с Лысаковым: «Пришла пора рассчитаться. Пятнадцать процентов акций всей фабрики — наши».

— Буквально через месяц, — рассказывает Игорь Белов, — «оборотни» назначили встречу. Пришло их человек пятнадцать: этакое психологическое давление. В разговоре, правда, участвовали только Самолкин, Лысаков, Антоновский и один из Деминых.

«Какое отношение вы имеете к фабрике?» — «А вы какое?» — спрашиваю в ответ. «Да это наше имущество, 15% всего принадлежит нам». Но я твердо ответил, что пока документов на собственность они не предъявят, здесь им ничего не светит. Давайте, говорю, разбираться спокойно, без эксцессов…

При любой другой ситуации «оборотни» поступили бы просто: «загрузили» Белову десяток патронов, и дело с концом. Но Белов был выходцем с Лубянки, а с «конторой» связываться муровцы боялись. Пришлось вступать в переговоры.

Таких встреч у Белова было порядка пяти. На вторую по счету «оборотни» привели с собой злейшего врага Струкова: некоего Александра Ястребова. Того самого человека, который и скупил здания за бесценок.

(Собственно, близость их являлась уже секретом Полишинеля. Ястребов органично влился в бригаду, стал ее доверенным лицом. Не случайно в «Акро» разместился даже своеобразный бандитский штаб, где круглосуточно дежурила группа водителей: их услуги муровцы оплачивали из «общака». На фабрике получил кабинет и активный член бригады Леонид Лозюк — бывший сотрудник Севастопольского РУВД, ставший теперь кем-то вроде лысаковского порученца. При обыске тут нашли 42 тысячи долларов, «ПМ» с патронами и множество коммерческих документов.

Кстати, еще одна показательная деталь: особняк генерала МЧС Танеева — покровителя бригады — тоже находился в садовом товариществе «Акро».)

Последний диалог между Беловым и бригадой состоялся в июне 2003-го. «Последний» во всех смыслах, ибо переговоры зашли в тупик, платить вымогателям дань фабрика не соглашалась, а значит — надвигалась очередная война.

Что ж, выходит, не случайно в сейфах бригады лежали патроны для бесшумной стрельбы, которые муровцы нигде официально не изымали.

Только теперь они никогда уже не достигнут намеченных целей. К великому счастью и Белова, и другого человека — нового владельца гостиницы «Спорт», в здании которой располагалось казино «Касабланка»: «подкрыш-ное» заведение бригады.

Они пришли к хозяину «Спорта» ровно за неделю до арестов. Практически в полном составе: Тараторин, Са-молкин, Лысаков, Демины. «Оборотни» знали уже, что новый хозяин собирается выселить казино, и настоятельно рекомендовали ему не делать резких движений.

«С нами лучше дружить, чем воевать», — объявили они…

На другой день после разгрома банды администрация «Касабланки» буквально за час, не говоря ни слова, вывезла все свое имущество. «Крыша» протекла…

В СИЯНИИ ЗОЛОТЫХ УНИТАЗОВ

Когда по телевизору показывали особняки офицеров Петровки, многие даже не верили. Слишком разительно отличается эта роскошь — теннисные корты, золотые унитазы — от нищенских офицерских окладов.

Журналисты, присутствовавшие при обысках, так описывали увиденное:

«Поселок в Климовском районе. Владимир Лысаков, Евгений Тараторин, Валерий и Николай Демины и еще двое подозреваемых — поселились в рядок.

Дача товарища Лысакова достойна отдельных вздохов. Двухэтажку он делит с Евгением Тараториным. В каждой половине по четыре спальни, большие камины, отделанные мрамором. В подвале Лысакова удобный спортзал, совмещенный с сауной. Телевизор в гостиной стоит за 2, 5 тысячи долларов. На пороге нас встретила домработница. В месяц ей хозяин платит сотни долларов. В центре участка обширный голубой бассейн с подогревом. Чуть в отдалении двухэтажная банька и симпатичная беседка с мангалом и барбекюшницей.

Отправляемся на задний двор. Упираемся в самый настоящий теннисный корт с профессиональным покрытием, ночным освещением и лавочками для отдыхающих. Собственно, выход к корту есть у всех коллег-соседей.

Настоящий шок испытали оперативники, проводившие в понедельник обыски дач задержанных муровцев в Лесном городке. В домике братьев Деминых (у них была дача и там, а не только под Климовском) милиционеры наткнулись на монумент тщеславию — позолоченный унитаз. Как нам удалось выяснить, такие унитазы готовят только на заказ. Один из московских заводов ювелирных изделий возьмется покрыть унитаз золоченой пленкой всего за 2 тысячи долларов…»

«Всего» за 2 тысячи долларов…

Удивляться нечему. Милицейский бизнес — это едва ли не самое прибыльное сегодня занятие. Не надо даже закапывать пять золотых на поле чудес. Пистолет и погоны — вот и все капиталовложение.

(Вспоминается жизненный анекдот. Молодой сотрудник приходит на службу в милицию. Через пару месяцев начальник его спрашивает: «Почему не приходишь за зарплатой?» — «А я думал, — отвечает новичок, — дали пистолет, а дальше крутись, как хочешь».)

Это явление носит уже характер массового бедствия. Едва ли не большинство сотрудников всех без исключения милицейских служб столицы делают «крыши» коммерсантам. Им некогда заниматься работой, раскрывать преступления, ловить бандитов. Государство само толкает своих защитников на преступления, вынуждает сращиваться с криминалом и бизнесом.

Из изъятой при обысках «черной» бухгалтерии АОЗТ «МУР» явствует, что в месяц зарабатывали они от миллиона до миллиона двухсот тысяч долларов. (Только за декабрь 2002 года доход банды составил 1 миллион 31 тысяча 294 доллара.) Количество источников наполнения «об-щака» варьировалось от семидесяти до ста.

Они настолько были уверены в собственной безнаказанности, что фиксировали в гроссбухах все поборы и взятки, расписывали, кому и сколько платят, какой оброк приносят им коммерсанты. Указывались даже траты на закупку героина и подношения покровителям. (Из записей можно, например, узнать, что подарок, преподнесенный ими в 2001 году на день рождения начальнику ГАИ России, а ныне сенатору Владимиру Федорову, обошелся бригаде ровно в 677 долларов.)

Говорят, что отвечавший в банде за финансы Юрий Самолкин компьютером пользоваться не умел; расчеты вел по старинке, на бумаге, ибо самый тупой карандаш лучше, чем самая острая память.

Каждый член группировки «окучивал» до десяти коммерческих структур. Деньги собирались в «общак». Часть они вкладывали в новые бизнес-проекты. Другую — тратили на красивую жизнь.

Шелковый плеск океана… Прохлада пальмовых веток… Рестораны Монмартра и Манхэттена… Им ничего не стоило махнуть на выходные куда-нибудь в Андорру или Женеву: просто так, поиграть в казино. Отправить своих жен отдохнуть, вручив на карманные расходы 200 — 300 тысяч баксов.

В одном только депозитарии банка «Рублевский» следственная группа изъяла два с половиной миллиона долларов наличными. Деньги лежали в ячейке, оформленной на паспорт некоего гражданина Матвеева.

Сам Матвеев, понятно, ничего об этом не знал: был он наркоманом, и паспорт муровцы отобрали у него еще в 1996-м.

А паспорт нашли на обыске в служебном кабинете подполковника МУРа Валерия Демина. Как установила экспертиза, подпись в банковском договоре от имени Матвеева была выполнена деминской рукой…

Они ездили на самых дорогих машинах (за месяц до ареста приобрели, например, «хаммер» лишь для того, чтобы с ветерком кататься на Юг, в Сочи). Селились в лучших, элитнейших домах столицы. Покупали недвижимость в Испании. Отделывали мрамором свои коттеджи. Собирали антиквариат и драгоценности (за одну только картину Айвазовского в любимом их салоне в «Метрополе» спокойно выложили 50 тысяч долларов).

Во многих ресторанах Москвы знали эту веселую, по-купечески широкую компанию. Одетые с иголочки, окруженные юными дивами, они щедро платили сверх счета, и ради этого можно было закрыть глаза и на всякие пьяные выходки вроде стрельбы по бутылкам и люстрам, в которой особенно преуспел полковник Самол-кин.

Даже выйдя через много лет на свободу, они все равно останутся очень обеспеченными людьми. Миллионы, арестованные в российских банках («Авангард», «Гостиный Двор») — это лишь малая толика их сбережений.

Ежемесячно доход бригады, следуя их же записям, составлял порядка миллиона долларов. Всего было изъято у них три миллиона с половиной. А это значит, что основные капиталы их не тронуты. Они спрятаны в тайниках. Лежат за границей, на секретных счетах. Крутятся в деле. И ждут, ждут своего часа…

Через полгода после разгрома банды на счет сына полковника Лысакова в «Регионинвестбанке» пришло из эстонского «Сампо-банка» 250 тысяч долларов. Эти деньги ему перевела эстонская компания «Unibalt Investment Inc», 250 акциями которой Лысаков-младший владел.

Однако у компетентных, как принято было раньше говорить, органов назначение платежа вызывает большие сомнения.

«Можно обоснованно полагать, — цитирую я письмо Федеральной службы по финансовому мониторингу (проще говоря, финансовой разведки), — что денежные средства могли легализовываться путем приобретения ряда компаний. Процесс легализации заканчивался получением указанными лицами дивидендов по итогам деятельности указанных компаний».