Иногда вместо разлагающегося трупа мистера Уэкслера ей снилось кое-что похуже. Были ночи, когда она бежала навстречу мистеру Уэкслеру, но в последнюю минуту это оказывался не он, а Джордж Уинтер, ее отец. Он стоял там, в конце дороги, и ловил ее.
      - Ага, ты надеялась сбежать от меня! Думала, он тебя защитит. Так знай - ты никогда не спасешься от меня, никогда, никогда, никогда!
      Он издавал яростный и одновременно торжествующий вопль. Кристиан снова оказывалась все в том же знакомом ящике. Стенки надвигались на нее, крышка медленно опускалась, опускалась. Кристиан рыдала, обливалась потом, ловила широко раскрытым ртом воздух.
      И так ночь за ночью...
      - Кристиан, ну пожалуйста, успокойся. Ну тихо-тихо. Все в порядке. Он ничего не может тебе сделать. Он даже дотронуться до тебя не может.
      Арран не знала, что еще сказать. Наконец ее осенило:
      - Крис, мистер Уэкслер заботится о тебе даже после смерти. Подумай только, он подарил тебе миллион долларов!
      Да, конечно, Арран права. Кристиан просто никак не могла свыкнуться с мыслью, что у нее теперь есть собственные деньги. Да, на три с половиной миллиона франков можно многое сделать. И хватит их надолго.
      Прежде всего Кристиан решила уйти от мужа.
      Изабель пришла к выводу, что сестра сошла с ума, и прямо ей об этом сказала:
      - Если ты вот так просто бросишь его, Крис, он не даст тебе ни цента.
      - Мне не нужны его деньги.
      - Не глупи. Расстанься с ним мирно, и он назначит тебе неплохое содержание.
      - Мне это не нужно.
      - Нет, ты точно свихнулась. Что в нем такого плохого? Мне он показался очень симпатичным.
      - Ни минуты больше не могу с ним оставаться.
      Она так и не сказала Изабель, в чем дело.
      ***
      Джон тоже сказал, что она свихнулась. Он не мог ее понять. После долгих споров, во время которых Кристиан оставалась тверда, как камень, он заявил, что в таком случае пусть ничего от него не ждет, и добавил, что она ведет себя, как глупый неблагодарный ребенок.
      Кристиан сдала свои вещи на хранение и покинула дом с двумя чемоданами в руках. Она отправилась в Цюрих, чтобы встретиться с мистером Вертхаймом.
      В самолете Кристиан почувствовала, как поднимается настроение впервые после смерти Эрнеста Уэкслера.
      Из Цюриха она направилась в Монте-Карло. Бизнес Эрнеста Уэкслера теперь перешел к какому-то американскому синдикату. Пьер собирался удалиться на покой, на ферму в своем родном Провансе.
      Кристиан всего лишь раз побывала у дома на Гектор-Отто. Стояла, смотрела на старый дом, который никогда не любила. Сейчас он выглядел совсем чужим, словно она никогда и не жила здесь.
      Вернувшись к себе в номер, в "Отель де Пари", она почувствовала растерянность и одиночество. Этот город для нее всегда был связан с Эрнестом Уэкслером, а теперь его больше нет в живых. И нет никакого смысла здесь оставаться, и уехать невозможно. В результате она провела в Монте-Карло три совершенно бесцельных недели.
      Наступило и прошло Рождество. Она его не заметила.
      Но вот однажды утром, через четыре месяца после смерти Уэкслера, Кристиан проснулась с каким-то новым, радостным чувством. Скорбь прошла, пора начинать новую жизнь. Она позвонила Арран и Изабель.
      - Я лечу в Калифорнию.
      1974 год
      Изабель - беременная, вне всяких сомнений, и как-то по-новому прекрасная в широком белом платье с голубыми лентами - встретила сестру в лос-анджелесском международном аэропорту. Кристиан задохнулась от изумления.
      - Иза! Вот это сюрприз!
      - Ну что ты скажешь! Всего только четыре месяца, а уже как видно.
      Оправившись от первого шока, Кристиан пришла к выводу, что сестра выглядит лучше, чем когда бы то ни было. Лицо светится здоровьем, и сама она такая спокойная, безмятежная. Беременность явно ей к лицу. Но.., кто же все-таки...
      - Извини, Крис, это моя тайна.
      - Вы с ним поженитесь?
      Изабель покачала головой.
      - Почему? Он женат?
      - Нет.
      - Ты его не любишь?
      - Крис, сделай мне одолжение, не задавай вопросов. Хорошо?
      Кристиан замолчала. В конце концов она ведь тоже не сказала Изабель, почему оставила Джона Петрочелли.
      Все последующие месяцы, до самых родов, она держала слово - не задала Изабель больше ни одного вопроса.
      Хотя каждый день ждала, что сестра сама не выдержит и откроет ей тайну.
      Ей и в голову не приходило, что отцом мог быть один из трех, но Изабель сама не знает, кто именно.
      ***
      В тот страшный день Изабель выбежала из приемной доктора Шапиро, помчалась прямо домой и сразу позвонила, чтобы договориться о немедленном аборте. Какие бы теплые чувства ни вызывал в ней сейчас Рефуджио Рамирес, чьи ласки вернули ее к жизни, но маленького уродца она рожать не намерена. О младенце же Романо она и подумать не могла.
      Однако среди ночи она внезапно очнулась от тяжелого беспокойного сна с мыслью о Дэвисе. Ей вспомнился тот ужасный день на море. День, о котором она всеми силами старалась забыть, но так до конца и не забыла.
      А теперь, наверное, не забудет до конца жизни.
      Может быть, это ребенок Дэвиса...
      Наутро она позвонила и отменила аборт.
      Новость о беременности Изабель Уинн вскоре просочилась в прессу и вызвала настоящую сенсацию. Все на студии пришли в восторг. Ребенок родится вскоре после выхода фильма на экраны! Это будет для него лучшей рекламой. Изабель со Стивом Романо должны немедленно пожениться. Из этого можно сделать фантастическую романтическую историю с тайным венчанием в Мексике.
      - Я не собираюсь выходить за него замуж Сам Стив однажды подошел к ней со сладенькой улыбочкой.
      - Изабель, скажи честно, это мой ребенок?
      - Нет! - отрезала Изабель.
      Рефуджио Рамирес сделал бесконечное количество снимков романтической, загадочно улыбающейся Изабель. Фотографии шли нарасхват и принесли ему немалый доход. Как и многих латиноамериканцев, беременные женщины его особенно возбуждали, о чем он часто говорил Изабель. Но больше всего его волновало то, что это мог быть его ребенок.
      - Это невозможно, - твердо заявила Изабель. - И не будем больше говорить об этом.
      Она много думала над тем, что скажет Дэвису, если он обратится к ней с тем же вопросом. Но он не спрашивал. Он ждал, что она сама к нему придет, а она все не шла. Ну конечно, думал он, умирая от ревности, с какой стати она придет к нему, если это ребенок Стива Романо?
      ***
      Пресс-служба студии наконец разразилась громкими сообщениями о "загадочной героине", "представительнице другой культуры". "Мужественная Изабель решила взять все на себя!", "Иза берет на себя роль отца и матери" - кричали заголовки газет и журналов. Один из них процитировал ее: "Не вижу, почему я не могу стать для моего ребенка и отцом, и матерью".
      Для того чтобы справиться с потоком корреспонденции, ей пришлось нанять секретаршу. Письма шли самые разные - от сквернословии и проклятий на дешевых линованных бланках, где ей предрекали гореть в вечном огне, до предложений руки и сердца, непристойных предложений, восторгов по поводу ее мужества и приглашений выступить в телепрограмме вместе с Глорией Штайнем.
      Когда интерес к Изабель и ее будущему ребенку начал сходить на нет, появились свежие новости, которые добавили масла в огонь.
      После очередного ежемесячного осмотра у доктора Изабель вернулась домой позже обычного, бледная и растерянная.
      - Что-нибудь случилось? - с тревогой спросила Кристиан. - Как ребенок?
      Изабель опустилась в кресло и посмотрела на сестру расширенными от страха глазами.
      - Да.., нет.., я не... Крис, это не.., не ребенок.
      - Что?!
      Изабель перевела дух. Рассмеялась истерическим смехом.
      - Там не один ребенок. Там.., дети. О, Крис, у меня двойня!
      ***
      В последние месяцы перед родами возбуждение публики, вызванное интересом к Изабель, казалось, вышло из-под контроля. Помимо газетных публикаций и писем, шли бесчисленные предложения от изготовителей продуктов и товаров для детей - детского питания, колясок, пеленок, подгузников и прочего. Изабель умоляли сняться в рекламном ролике, но по настоянию студии она отказалась, хотя деньги ей сейчас очень бы пригодились.
      В студии считали, что реклама детских товаров может повредить успеху фильма, который должен был выйти на экраны в середине июня.
      - Ее должны считать сексуальной штучкой, которая не побоялась бандита! - в истерике кричал заведующий отдела рекламы. - А эта возня с детскими тряпками нам все загубит!
      Поэтому на последние два месяца беременности Изабель тайно перевезли из ее дома в Санта-Монике в большой прохладный особняк в горах, окруженный высоким забором с запирающимися на замок воротами, и дали лимузин с затемненными стеклами. Она теперь не могла ездить в своем любимом спортивном автомобиле. Вначале она подняла шум по этому поводу, однако потом согласилась с тем, что беременная женщина в спортивном автомобиле выглядит по меньшей мере нелепо. Кроме того, из-за выросшего до невероятных размеров живота она сидела за рулем, откинувшись так далеко назад, что нога с трудом доставала до педали тормоза.
      ***
      Теперь Кристиан заботилась об Изабель. Следила за тем, чтобы сестра правильно питалась, принимала витамины, делала упражнения, отдыхала. Это было новым и приятным занятием. Впервые в жизни они поменялись ролями. Кристиан нравилось опекать сестру, и вместе с тем временами она испытывала острое чувство зависти.
      Ведь ей, Кристиан, судьба не предоставила возможности иметь ребенка.
      Если бы только Изабель сказала ей, кто отец ребенка... Если это не Стив Романо, тогда кто же? Конечно, не Дэвис Уиттэкер. У них ведь все давно кончилось.
      Хотя ничто в поведении Изабель не давало повода для беспокойства, но Кристиан все равно беспокоилась.
      Она чувствовала, что где-то тут кроется тайна - скорее всего мрачная. А кроме того, есть ведь и еще одна тайна - ее собственная, о которой она все это время старалась забыть.
      Ей начали сниться кошмары.
      - Какой в этом, к черту, смысл? - кричал отец из соседней комнаты. Ты знаешь, что я сумасшедший и никогда не поправлюсь. Нам нельзя иметь детей!
      - Джордж, - уговаривала его мать, - ты сам не знаешь, что говоришь. Это все война, Джордж. Тебя контузило.
      - Ты знаешь не хуже меня, что я не был на войне!
      Его лицо нависало над Кристиан. Он хохотал, широко открыв рот. По подбородку стекала слюна. Рот открывался все шире, шире... Он издевался над Изабель...
      Может быть, сказать Изе о том, что отец у них сумасшедший? Она наверняка об этом не знает. Но, с другой стороны, какой теперь в этом смысл?
      ***
      Если не считать ночных кошмаров, во всем остальном Кристиан легко вошла в прежнюю жизнь Калифорнии.
      Играла в теннис, загорела до черноты, обзавелась небольшим кругом знакомых. Теперь мужчины часто просили подойти к телефону ее, а не только ее блистательную сестру.
      ***
      Однажды вечером, за месяц до предполагаемого рождения близнецов, неожиданно позвонила Стюарт Дженнингс. Трубку сняла Кристиан.
      После того злосчастного обеда с Холлом в Сан-Франциско Изабель практически не упоминала о Дженнингсах. Насколько помнила Кристиан, была еще какая-то проблема, связанная со Стюарт и Дэвисом Уиттэкером.
      Но теперь наверняка все давно разрешилось и никакой проблемы больше не существует.
      Кристиан слушала веселую болтовню Стюарт об Уэлсли, о том, как она счастлива снова вернуться домой, в Калифорнию, после ужасных холодов Новой Англии, о том, как приятно будет снова увидеть Изабель.
      - Я, собственно, поэтому и звоню. Я заканчиваю Академию, и родители собираются устроить небольшой прием, в том числе и по этому поводу. Я просто настаиваю на том, чтобы вы обе пришли. Я знаю, ты наверняка слышала эти дурацкие сплетни, ведь люди о чем только не болтают. Но теперь это все уже давно в прошлом.
      Обещай, что вы приедете. Мама с папой просто сгорают от желания снова тебя увидеть.
      Кристиан никогда не питала теплых чувств к Стюарт и никогда ей не доверяла. Сейчас ее отношение не изменилось. Нет, не хочется ей идти на этот вечер.
      И тем не менее они пошли, по настоянию Изабель.
      Слухи о Дэвисе и Стюарт дошли и до нее. Одна из газет даже соединила их имена вместе. Что бы ни говорила Кристиан, она должна еще раз увидеть Дэвиса. Внезапно Изабель почувствовала, что не может жить без этого.
      - Не нравится мне эта идея с вечеринкой, - встревоженно повторяла Кристиан. - Думаю, мы совершаем ошибку.
      В тот момент, когда они вошли в дом Дженнингсов, Изабель поняла, что сестра была права.
      ***
      Стюарт встретила их громкими радостными приветствиями. Новая, незнакомая Стюарт, вся словно отполированная до блеска, очень хорошенькая в бледно-розовом шелковом платье. Она так и светилась улыбкой.
      Рядом с ней стоял Дэвис Уиттэкер. При виде Изабель глаза его широко раскрылись, в них появилась растерянность, почти сразу же сменившаяся яростью. Он едва успел опустить взгляд и принять прежний любезный вид.
      Рука его задержала руку Изабель в точности столько времени, сколько положено.
      - Изабель! Ты чудесно выглядишь. Вот уж никак не думал, что увижу тебя здесь.
      - Да, я тоже считаю, что ты прекрасно выглядишь.
      Тебе уже, по-видимому, недолго осталось, - добавила Стюарт сладким голоском, окинув взглядом фигуру Изабель. Протянула тонкую изящную руку Кристиан. - Как приятно снова видеть вас здесь. Все, как раньше... А вот и Стив. Потрясающе выглядит, как всегда.
      В дверях появился Стив Романо. Выглядел он действительно потрясающе без рубашки, в ярко-красной джинсовой безрукавке и туго обтягивающих черных джинсах. Кристиан заметила, как побелел Дэвис и какой яростный взгляд он кинул на Стюарт. Она в это время продолжала щебетать.
      - Думаю, вас не надо представлять друг другу?
      - Нет, конечно, - проговорила Изабель. - Мы старые приятели из джунглей.
      Стив Романо поприветствовал всех с теплотой и бесцеремонностью старого друга, женщин поцеловал, Изабель небрежно похлопал по животу, взял с подноса два бокала с шампанским и выпил один за другим.
      Холл и Марджи очень располнели. Холл почти совсем облысел. Оба встретили новых гостей с натянутой любезностью, предложили им пройти в патио и не скучать.
      В патио Рефуджио Рамирес, казавшийся без своих фотоаппаратов чуть ли не голым, беседовал с тоненькой гибкой блондинкой на голову выше его. Заметив вновь вошедших, он сразу отошел от своей собеседницы.
      - Черт! Меньше всего я ожидал увидеть здесь вас.
      Какого хрена она творит!
      ***
      Лишь те, кто хорошо знал Изабель, могли бы заметить, в каком она напряжении и как ей трудно сдерживать себя. Кристиан не представляла, как ей это удается.
      Изабель любезно улыбалась, небрежно покачиваясь в кресле-качалке, и выглядела безмятежной и счастливой.
      Несмотря на ее восьмимесячную беременность, взгляды всех мужчин были прикованы к ней.
      Рефуджио Рамирес, еще более уродливый, чем всегда, не отходил от нее ни на шаг. Дэвис Уиттэкер, напротив, старался не приближаться к тому месту, где находилась Изабель.
      Примерно через час Кристиан, все время чувствовавшая какие-то скрытые токи, пронизывавшие эту вечеринку, разыскала Стива Романо. Он с безмятежным видом раскладывал на столике у бассейна порошки кокаина.
      - Ну привет, сестренка!
      - Привет, Стив. Скажи, ты в этом замешан?
      - В чем в этом?
      Он достал из бумажника стодолларовую купюру, свернул ее в трубочку. Жестом указал Кристиан на стол.
      - Хочешь побаловаться?
      - Нет, спасибо.
      - Ах ты этим не занимаешься?
      Он осторожно сунул трубочку себе в ноздрю, наклонился к столу и вдохнул кокаин.
      - Стив! Послушай меня. Здесь что-то происходит.
      Но что? И что имел в виду Рамирес, когда сказал, что меньше всего ожидал увидеть нас на этом вечере?
      Стив выпрямился.
      - Не знаю. Нет, я правда не знаю.
      Кристиан ему поверила. При всех своих многочисленных пороках Стив Романо никогда не лгал. Просто не видел в этом необходимости.
      - Но ты, наверное, права. Что-то здесь происходит.
      - Я хочу уехать домой. Хочу увезти Изу.
      Внезапно она с пронзительной ясностью поняла, как сильно Стюарт ненавидит Изабель.
      Стив вдохнул второй порошок кокаина. Удовлетворенно вздохнул.
      - Ты права. Но она не уедет. Она захочет пережить это все до конца.
      - Что пережить?
      - Ты не спросила Рамиреса, что он имел в виду?
      - Он не говорит.
      - Ну а как ты думаешь? Я, например, могу только догадываться.
      Вращая глазами, он стал передразнивать Стюарт, ее мимику и манеру говорить.
      - "Стив, дорогой, я тебя умоляю, приходи к нам сегодня вечером. После обеда папа собирается сделать одно объявление". Кто-то ей однажды сказал, что у нее голос похож на Джекки Онассис, и с тех пор она все время так разговаривает.
      Стив сунул бумажник обратно в карман.
      - Объявление... - растерянно произнесла Кристиан.
      - Я думал, ты тоже об этом знаешь. Ну вот, обед как раз закончился. Скоро папочка это сделает. И тогда, слава Богу, можно будет уехать. - Он постучал себя пальцем по носу. - У меня здесь достаточно, чтобы выдержать еще полчаса этой хреноты. Хочешь поехать со мной на настоящую вечеринку?
      Кристиан покачала головой.
      - Ну как знаешь. Многое теряешь, кстати. - Он помолчал. - Вот что я тебе скажу. Изабель по-своему - очень крутая девочка. Уж я-то знаю. Но там, где дело касается настоящей грязи, она и в подметки не годится нашей маленькой хорошенькой мисс Дженнингс, можешь мне поверить. Она вообще другой породы.
      ***
      - Я постараюсь не задерживать ваше внимание слишком долго, - начал Холл Дженнингс.
      Он стоял на ступенях лестницы, ведущей к саду в скалах, и выглядел так, будто обращался с речью к совету директоров Восточно-тихоокеанской авиакомпании.
      Слева от него, смущенно улыбаясь, стояла Марджи в чем-то светло-золотом, справа - Дэвис и Стюарт со сплетенными руками. Стюарт светилась от удовольствия.
      Дэвис, весь напрягшийся, смотрел куда-то поверх голов.
      Повсюду сновали официанты в белых сюртуках, наполняя бокалы шампанским.
      - Да и вообще на вечерах не принято произносить речи, - продолжал Холл Дженнингс. Глаза его весело сверкнули. - Это скорее тост, чем официальная речь.
      Он поднял бокал.
      У Изабель внезапно перехватило дыхание, так что это услышала Кристиан, стоявшая рядом.
      - Леди и джентльмены! Дорогие наши друзья! Вообще все, кто здесь присутствует! Счастлив сообщить вам, что сегодня мы празднуем не только окончание Академии нашей дочерью Стюарт. Она преподнесла нам еще один сюрприз. Думаю, вы все воспримете его с тем же волнением, что и мы, родители Стюарт. Поднимите бокалы, дорогие друзья! Выпьем за Стюарт и Дэвиса Уиттэкера, ставших сегодня утром мужем и женой.
      ***
      - Поздравляю вас обоих, - спокойно произнесла Изабель. - Желаю счастья.
      Стив Романо наблюдал за Стюарт, саркастически приподняв брови.
      - Спасибо, Изабель, - ответила Стюарт. - Я так рада, что вы с Кристиан пришли. Без вас праздник был бы для меня неполным.
      Дэвис Уиттэкер, не отрываясь, смотрел на Изабель.
      Кристиан заметила этот взгляд, всего на секунду отразивший его истинные чувства - гнев, отчаяние, любовь. Но теперь это не имело никакого значения. Слава Богу, Изабель, с безмятежной улыбкой смотревшая на Стюарт какая великолепная актриса! - не успела заметить этот взгляд.
      Глава 8
      - Я ничего не знала до сегодняшнего вечера! Даже не догадывалась. А мне бы следовало...
      - Любовь! Да кому она нужна?
      Стив Романо вел свой "Мерседес-450" по извилистой дороге на бешеной скорости. Кристиан откинула голову на спинку сиденья, прикрыла глаза. Сейчас она не могла не согласиться со Стивом. Любовь приносит только мучения и нестерпимую боль. Она думала об Изабель и Дэвисе, о том, как они мучают друг друга. Из-за своей непробиваемой гордости не могут признаться друг другу, как им тяжело. Она вспоминала свое краткое путешествие в страну любви. Как скоро пришел конец всем ее иллюзиям.
      Она открыла глаза, увидела звезды над головой. Внезапно ее пронзила тоска по той семнадцатилетней девочке, по тем чувствам, которые она испытывала тогда, сидя в "мерседесе" с Томми Миллером, после теннисного турнира. И вот она снова в "мерседесе", с другим человеком, который тоже везет ее к себе домой. Бывший любовник сестры, возможно, отец ее детей...
      Изабель, похоже, это нисколько не задело.
      - Конечно, поезжай с ним, если хочешь, - ни на секунду не задумавшись, ответила она, и Кристиан почувствовала, что сестре хочется остаться одной. - Только будь осторожна, он отъявленный развратник. Но теперь-то ты можешь за себя постоять, Крис.
      После чего Рамирес обхватил Изабель своими толстыми волосатыми руками и осторожно усадил на заднее сиденье своей машины.
      - Не волнуйся. Я о ней позабочусь.
      И вот теперь она, Кристиан Уинтер-Петрочелли, снова едет по знакомой дороге в "мерседесе". Разница по сравнению с тем, первым разом заключается лишь в том, что она не влюблена в Стива Романо и никогда его не полюбит. В первую очередь потому, что ему никогда не удастся ее ни очаровать, ни разочаровать. Она его видит насквозь. Бессердечный, поверхностный, тщеславный...
      Весь мир он рассматривает лишь по отношению к самому себе. Для него внешний мир - это большая солнечная система, в которой он играет роль солнца. Он живет так, как хочет, берет все, что хочет, и никогда ни перед кем не оправдывается и не извиняется. Его полная и абсолютная предсказуемость успокаивала и даже внушала некоторое уважение.
      - Когда-то я играл в шекспировском театре, - небрежно бросил Стив Романо. - Зарабатывал целых двести пятьдесят долларов в неделю, можешь себе представить. Но потом я сказал себе: на хрен, хочу быть богатым.
      И стал богатым. И это очень здорово.
      - По крайней мере ты этого не скрываешь.
      Неожиданно он обезоруживающе улыбнулся:
      - Ас какой стати? Все вокруг знают, что я эгоцентричная сволочь. Но богатая сволочь.
      ***
      Дом Стива ничем не напоминал особняк Томми Миллера. Так что возникшее было у Кристиан ощущение, что все уже когда-то было, на этом и кончилось.
      Здесь удивительным образом сочеталась испанская и азиатская архитектура. Дом спускался по крутым уступам холма многочисленными галереями, террасами, балконами, неожиданно открывающимися цветниками и бассейнами, затейливо и оригинально декорированными.
      Стив усадил Кристиан среди множества ярких шелковых подушек на диване, с которого открывался вид на долину в огнях, вызвал невозмутимого Широ, велел подать шампанское, черную икру, гренки и кокаин. После чего, не теряя времени, начал раздеваться.
      - Как ты уже, наверное, догадалась, наша вечеринка продолжится здесь, и мы ее единственные участники.
      Появился непроницаемый Широ с бутылкой шампанского в ведерке со льдом, двумя запотевшими серебряными бокалами и прочими загадочными предметами, включавшими черное стеклянное зеркало, золотую свирель, табакерку, украшенную драгоценными камнями, и зловещего вида нож, острый, как лезвие бритвы, с ручкой, также украшенной драгоценностями. Стив открыл шампанское, налил в бокалы, поставил бутылку обратно в ведерко, обернув ее салфеткой.
      - Включи джакузи, когда пойдешь мимо, - крикнул он вдогонку слуге.
      Тот молча наклонил голову в ответ.
      - Ванная комната тебе наверняка понравится, - обратился Стив к Кристиан. - Это моя самая последняя экстравагантность. Лежу в ванной и воображаю себя Нероном. - Он открыл табакерку. - Правда, хороша? Турецкая.
      С этими словами он достал из табакерки ложечкой немного белого порошка и насыпал на черное зеркало.
      Потом взял нож и начал перемешивать порошок. Потом аккуратно разделил то, что получилось, на четыре равные части.
      - Тебе играть первой, - небрежно обронил он и протянул Кристиан золотую свирель.
      Она по весу почувствовала, что дудочка действительно из чистого золота.
      - Я же сказала, что кокаином не балуюсь.
      - А сегодня попробуешь. Тебе нужно зарядиться энергией. Сегодня ночью спать не придется.
      "Будь осторожна, он отъявленный развратник. Но теперь-то ты можешь за себя постоять".
      Кристиан мысленно усмехнулась. Что сказала бы Изабель, если бы узнала, что она все еще девственница?
      - Положи палец на другую ноздрю и осторожно вдыхай. Только вдыхай, ничего больше. И, ради Бога, не чихай.
      В горле появился едкий привкус, как от лекарства.
      Губы онемели. Во всем теле ощущался жар. И легкость.
      Она откинулась на подушки, смотрела на сверкающие огни в долине. Стив, абсолютно голый, наблюдал за ней.
      Стройный, крепкий, мускулистый.
      - Ты всегда ходишь дома без одежды?
      - Большей частью. Поэтому у меня в доме всегда включено отопление. Ты бы тоже лучше разделась.
      Жалко, если испортишь платье. Это ведь от Валентине?
      Кристиан невольно рассмеялась при мысли, что Стив - второй мужчина в ее жизни, который увидит ее обнаженной. Она не испытывала ни волнения, ни страха перед тем, что должно сейчас произойти. Только любопытство. И еще она ощущала необыкновенную силу и легкость.
      Стив собрал бутылки и бокалы.
      - Давай, давай, раздевайся. Пойдем в джакузи.
      Больше всего люблю трахаться в воде.
      Через несколько минут, сидя с широко раскинутыми ногами на флорентийской мозаичной плитке с Кристиан на коленях, он задохнулся от изумления.
      - Господи Иисусе!
      Вода пузырилась, шипела и лопалась миллионами крошечных жгучих пузырьков. Кристиан, казалось, чувствовала каждый из них на своей коже.
      - В чем дело?
      - Я думал, что меня уже ничем не удивишь в этой жизни. Но ты меня удивила. Кристиан Петрочелли, ты девственница!
      - Я знаю.
      - Вот это подарок! Я думал, во всем мире не осталось ни одной девственницы старше одиннадцати лет.
      А ты двадцатилетняя женщина, побывавшая замужем.
      Он изогнулся, достал бутылку, наполнил бокалы шампанским.
      - Это надо отпраздновать. За тебя. А в чем дело? Он "голубой"?
      - Нет.
      - Импотент?
      - Да, можно сказать и так.
      - Ну что ж... Тем лучше для меня. "Позволь же показать тебе, как можно любить", - перефразировал он цитату. - Все сто двадцать пять способов. Я тебя предупреждал о том, что это будет длинная ночь.
      Кристиан вскоре обнаружила, что кокаин действует на нее странным образом - одновременно возбуждает и успокаивает. Вода и искусные руки Стива сделали свое дело - она почти не почувствовала боли.
      Она отдыхала в его руках, обвив ногами его бедра в воде, ощущая его внутри себя, теплого и сильного, в точности такого, как она и ожидала. Она чувствовала себя одновременно связанной с ним и бесплотной.
      Он с жизнерадостной улыбкой наблюдал за ней.
      - Ну, как оно для начала?
      - Я и не ожидала, что будет так легко.
      - Это и не должно быть трудно. Подожди, тебе еще понравится. Увидишь, какое это удовольствие.
      Он сцепил руки вокруг ее бедер. Начал двигать ее в воде, вперед, назад.
      - Да, это приятно! - выдохнула Кристиан. - Очень приятно.
      Неожиданно она рассмеялась, глядя на него, лежащего на изразцах, с мокрыми волосами, прилипшими к черепу.
      Он усмехнулся в ответ:
      - Я хочу, чтобы ты кончила, бэби. Знаешь, это в самом деле нечто кончить в первый раз. Следи за моими руками. Смотри, что я буду с тобой делать. Думай о том, что чувствую я там, внутри тебя.
      Он стал перемещать ее на себе, вверх, вниз, вперед, назад. Тело ее становилось все тяжелее, напряжение внутри росло, а вместе с ним росло и то ощущение...
      Поставленный актерский голос Стива, сейчас немного хриплый, открытым текстом говорил о том, что она чувствует, что чувствует он и что он делает с ее телом. Потом ее залила горячая темная волна, все вокруг распалось на части, она услышала свой крик. А он оставался внутри нее, все такой же напряженный и твердый. Он тянул ее на себя. Кристиан без сил упала на его мощную грудь, гордая собой.
      ***
      Через некоторое время он оторвался от нее, качаясь на спине среди пузырящейся воды. Член его, все еще твердый и напряженный, вставал над водой.
      - Возьми меня в рот. Вот умница. Дам тебе передышку для первого раза.
      Он направлял движения ее головы, губ и языка. Блаженно вытягивался, извивался на ступенях бассейна.
      - О-о-о, молодец.., продолжай, продолжай, бэби.
      Знаешь три самых распространенных вида лжи? "Я позвоню тебе завтра", "твой чек придет по почте" и "я не кончу тебе в рот". Ну так вот, я никогда не вру.
      Он крепко прижал ее голову к себе, откинулся на мокрых ступенях и излился в нее мощными струями, с волчьим воем.
      ***
      Прошел час. А может быть, два. Или три. Кристиан достигла высшей степени нервного возбуждения. Она была вне себя. Она словно наблюдала за двумя незнакомцами в момент совокупления. Сквозь горячий пар она видела их в огромном зеркале, тянувшемся во всю стену. Два незнакомца, гладкие, загорелые, с прямыми волосами и карими глазами. Тела отсвечивают золотом в приглушенном свете джакузи. Как будто издалека видела она изгиб спины Стива, его плечи, его коричневые руки на своей груди. Эти незнакомцы казались ей прекрасными.
      - Ты совсем не в моем вкусе, - неожиданно пробормотал Стив. - Вот Изабель - совсем другое дело.
      Я люблю титьки и пышный зад. У тебя нет ни того, ни другого. Ты как мальчишка. Все равно что я бы трахался со своим братом. Или с самим собой... Вот потеха!
      ***
      - Мы похожи не только внешне, - размышлял Стив позже, когда небо порозовело и стали отчетливо видны пики гор, что бывает одно короткое мгновение за весь день, пока не поднимутся в воздух клубы пыли и газов. Мы оба хотим оставаться свободными. Нам не нужны никакие узы. Мы можем послать весь мир на хрен.
      Ты ведь не любила своего мужа?
      - Нет, никогда.