Греховные тайны (Том 2)

      - Не могу. Я сейчас живу у сестры в Лос-Анджелесе.
      Скоро у нее начинаются съемки нового фильма, и это для меня единственная возможность увидеться с ней. Она собирается устроить прием в мою честь.
      - Прием? Ну тогда, Бога ради, попроси ее прислать мне приглашение.
      Просто удивительно, как одна мысль о приеме в Лос-Анджелесе, о возможности встретиться с кинозвездами и прочими знаменитостями соблазняет даже самых крутых бизнесменов, подумала Кристиан.
      - Какой смысл? Вы же будете во Флориде. Вы все равно не сможете приехать.
      - Как это не смогу?! А для чего у меня этот чертов "Лир"? И какого черта я содержу целую команду пилотов? Уж не для того, чтобы они отсиживали зады в ангарах за покером. Если это единственная возможность увидеться с тобой, я прилечу на прием к Изабель!
      ***
      - Итак, ты собираешься стать очередной миссис Старк? - Изабель налила еще водки. - Поздравляю.
      Это здорово. Сколько он стоит? Сколько миллиардов?
      - Не помню точно.
      Кристиан зевнула. Она чувствовала усталость, и от выпитого, и от перелета.
      - А что произошло с последней миссис Старк?
      - Кажется, она не смогла больше этого выдержать.
      Удалилась в одно спокойное местечко в Коннектикуте, с лужайками, фонтанами, цветами и высокими стенами.
      - - То есть свихнулась?
      Кристиан пожала плечами.
      - От такого, как Старк, любая свихнется.
      - Ну так не задерживайся около него надолго.
      И найди себе адвоката лучше, чем у него.
      Изабель с восхищением смотрела на огромный бриллиант на пальце сестры.
      - - На этот раз ты, кажется, не прогадала; Этот камень больше, чем у Лиз Тейлор.
      Кристиан кивнула:
      - Да, он сказал то же самое.
      ***
      Через месяц, в пятницу вечером, Кристиан сидела рядом с Сэмом Старком в баре отеля "Мариотт" в Форт-Лодердэйле, во Флориде. Бар был полон красивых тел, жаждущих движения. Из многочисленных микрофонов лилась музыка диско, беспрестанно мерцали разноцветные вспышки света, окрашивая лица танцующих то в кобальтово-синий, то в лимонно-желтый, то в огненно-красный цвет. Дорогостоящие напитки галлонами лились в жаждущие глотки. За столиками и в вестибюле в открытую заключались миллионные сделки по продаже и покупке наркотиков.
      Мощный львиный рык Старка перекрывал весь этот оглушительный шум. Сейчас он рассказывал собравшимся гостям какой-то похабный польский анекдот. Сегодня Старк праздновал очередную сделку - покупку ста акров заболоченных земель, которые будут зацементированы и пойдут под строительство многоквартирных жилых домов, торгового центра и площадки для парковки.
      Последние дни ему пришлось немало потрудиться над этим проектом. Кристиан в это время развлекалась в Лодердэйле, загорала, играла в теннис. Но что за беда?
      Она славная девочка, он все готов для нее сделать.
      - Чем ты хочешь заняться сегодня, принцесса, пока твой старик пойдет зарабатывать баксы? - спросил он ее утром.
      Кристиан пожелала отправиться на лодочную прогулку. Старк нанял яхту, загрузил ее едой, питьем, веселой компанией друзей, фамильярно хлопнул Кристиан по заду и отправил развлекаться.
      День выдался жаркий и ветреный. Кристиан выпила слишком много шампанского и поэтому большую часть дня продремала в своей каюте. Она почти ничего не запомнила из этой прогулки. Кроме шкипера. Как ни странно, она запомнила даже его имя - Лудо Корей. Человек с запоминающейся внешностью очень темными, глубоко посаженными глазами и светлыми волосами, выгоревшими добела. Однажды она заметила, что он наблюдает за ней, и почувствовала себя неуютно. Он оказался прекрасным шкипером, умело и точно маневрировал большой яхтой, насаживал наживку и забрасывал удочки, открывал бутылки и смеялся над всеми их шутками. Однако Кристиан чувствовала, что ему не нравится ни она, ни ее компания. Впрочем, это понимала только она, всех остальных его отношение попросту не волновало. Но Кристиан все время чувствовала его презрение, и ее это беспокоило. Она не хотела, чтобы он думал, будто она такая же, как остальные. Потому что она на самом деле не такая!
      Неожиданно к их столику подошел официант с телефоном в руках. Старк поговорил по телефону и резко встал из-за стола, едва не опрокинув все шесть бокалов.
      По-видимому, возникли какие-то проблемы.
      - Надо пойти повидать кое-кого. Вернусь через пару часов. Береги себя, дорогуша. И ложись сегодня спать пораньше. Хорошенько отдохни перед завтрашним днем, слышишь?
      Кристиан неопределенно улыбнулась. Помахала вслед его стремительно удалявшейся спине. Завтра.., что такое должно произойти завтра? Для чего это ей надо отдыхать?
      Ах да! Завтра она выходит замуж. Завтра она станет миссис Сэм Старк.
      ***
      Кристиан сидела в дамской комнате на ярко-зеленой велюровой кушетке и смотрела на себя в зеркало. Ее отражение тоже смотрело на нее. Кристиан не узнавала себя. Это были странные мгновения... В зеркале отражалось знакомое лицо - ее собственное, однако она не могла понять, что там, за этим лицом. И где она сама? Где настоящая Кристиан Уинтер?
      Глядя на маску в зеркале, Кристиан почувствовала легкое головокружение. Прошло несколько минут, прежде чем она сумела встать на ноги. Сказала себе, что пора возвращаться к столу. Надо быть вежливой с гостями Старка. Не то чтобы кто-нибудь из них в ней нуждается, но все же...
      Проходя через танцевальный зал, мимо извивавшихся пар, она, к своему удивлению, увидела Лудо Корея, в одиночестве сидевшего за стойкой бара, в джинсах и черной майке без рукавов. Лицо его то отливало мертвенной белизной, то полыхало огнем, то переливалось лимонно-желтым и ярко-синим. Повинуясь внезапному импульсу, Кристиан подошла и села на высокий табурет рядом с ним. Он вскинул голову.
      - О, привет.
      - Здравствуй.
      Лудо вежливо улыбнулся.
      - Заказать вам пива?
      - Да, пожалуйста.
      Во рту у Кристиан пересохло. Очень хотелось пить.
      Пиво - это как раз то, что ей сейчас нужно.
      - Салют! - Лудо поднял стакан. - Выпьем за деньги и за любовь. - Они чокнулись. - А вы как, наслаждаетесь и любовью, и деньгами?
      - Да, конечно. А завтра я выхожу за них замуж. За целый мешок денег.
      Она тут же пожалела о своих словах. Слишком грубо они прозвучали.
      Темные глаза Лудо смотрели без всякого выражения.
      - Поздравляю. Конечно, это Старк?
      - Разумеется.
      Губы его изогнулись в кривой усмешке.
      - Неутомимый застройщик. Не успокоится, пока не зацементирует все пустующие земли.
      Кристиан вспыхнула, открыла было рот, чтобы поставить его на место резким замечанием.., и снова закрыла.
      Возразить было нечего.
      Лудо опустил глаза и теперь смотрел в свой стакан.
      - Простите. Это не мое дело, за кого вы выходите замуж и что он делает со своими деньгами.
      - Да, верно.
      Наступило напряженное молчание. Кристиан не знала, что еще сказать. А сказать что-то было необходимо... Внезапно она почувствовала, что не вынесет, если эта враждебная перепалка так и закончится. Не может она вернуться к своему столу, не сказав что-нибудь действительно важное или просто доброе.
      - Я никак не ожидала увидеть вас здесь. Мне казалось, это совсем не ваш стиль.
      Она произнесла это лишь для того, чтобы поддержать хотя бы видимость разговора.
      - У меня здесь назначена встреча.
      Теперь она почувствовала себя окончательно униженной, раздавленной. Ну конечно! Возможно ли, чтобы такой мужчина ни с кем не встречался? Как глупо с ее стороны предполагать, будто между ним и ею... О Господи, что она вообще тут могла предполагать!
      - Ах вот как? И кто же это? Связной по наркотикам?
      Лудо чуть поднял брови, но ничего не ответил. В отчаянии Кристиан поставила недопитый стакан на стойку.
      - Ну, мне, наверное, пора возвращаться к своим.
      Однако она не могла подняться с места.
      - Да, наверное, - ответил Лудо. - Думаю, мистеру Старку не понравится, что его невеста пьет пиво с наемным работником.
      - Старк уехал на весь вечер. - Зачем она ему об этом говорит? - Я здесь с его друзьями. - "Видишь, это его друзья, а не мои".
      - Вы имеете в виду ту веселую компанию, что плавала сегодня на яхте?
      Внезапно Кристиан почувствовала, что сейчас разрыдается.
      - В чем дело? Вы разве плохо повеселились? По-моему, вы прекрасно проводили время, пока не отключились.
      - Нет, - прошептала Кристиан, опустив голову, не глядя на него. Нет...
      В первый раз за все время Лудо обернулся и взглянул ей в глаза. Он смотрел на нее и ждал.
      Кристиан сжала руки в кулаки, прижала их к груди, как бы прогоняя растущее внутри отчаяние. Казалось, оно ее сейчас задушит. Глаза наполнились горячими слезами. Они лились по щекам, капали на стиснутые кулаки.
      Лудо наклонился и вытер ей лицо бумажной салфеткой.
      - Ну-ну, успокойтесь. Все не так уж плохо. Подумайте о чем-нибудь приятном. Подумайте о Старке.
      С ним-то вам, наверное, хорошо. Скажите, вы стремитесь к семейной жизни?
      - Нет!
      Кристиан еще раз промокнула лицо и стала скатывать шарики из мокрой салфетки.
      - Ну тогда все очень просто. Не выходите за него замуж.
      Она тупо смотрела на него.
      - Что вы хотите сказать?
      - Только то, что сказал. Ваша жизнь принадлежит вам. Только вам одной, и никому другому. Вы не обязаны выходить за него замуж, если вам этого не хочется.
      - Но теперь уже поздно!
      Кристиан представила себе громоздкую свадебную машину, уже запущенную в действие. Как ее остановить?
      На завтра назначен колоссальный прием. Разосланы сотни приглашений, и гости уже начали съезжаться со всех концов света. Уже и подарки потекли рекой. Она представила себе медовый месяц - о Господи! - и долгие годы, которые ждут ее впереди. Внезапно она почувствовала настоящее удушье. Тщетно пыталась вдохнуть воздуха. Она снова в западне, еще более страшной, чем когда бы то ни было. Погребена заживо в кромешной тьме под многотонным грузом. Тьма сгущалась, поглощая все вокруг. Все, кроме ярких огоньков, отражавшихся в глазах Лудо... Музыка врывалась в ее возбужденный мозг, становилась все пронзительнее, ритм ее все ускорялся.
      - Боже! - Кристиан зажала уши руками и громко закричала, не в силах больше выносить этот ужас.
      Сильная рука обняла ее за плечи. Спокойный голос звучал у самого ее уха:
      - Все в порядке. Все будет в полном порядке. Уйдем отсюда.
      Звуки пульсировали в ее больном мозгу, яркие всполохи света слепили. Она двигалась с трудом, натыкаясь на тяжелые горячие тела танцующих, и наверняка упала бы, если бы не сильные руки, поддерживавшие ее. Она всхлипнула.
      Внезапно все кончилось. Вокруг была темнота, тишина, влажный прохладный воздух. Лудо усадил ее на скамейку и сам сел рядом, держа ее за руку.
      - Если все-таки выйдете замуж за Сэма Старка, значит, вы точно не в себе, - заявил он без обиняков.
      Кристиан огляделась, словно заново открывая для себя мир. Увидела темную, почти черную воду и яркие отражения в ней, стройный ряд пальм, подсвеченных ненатурально-ярким зеленым светом. Взглянула на Лудо и в смущении отвела глаза.
      - Простите. Со мной этого уже много лет не случалось.
      - А что произошло?
      - Иногда у меня бывают приступы.., удушья. Клаустрофобия. Ощущение такое, будто стены надвигаются на меня.
      - Понятно.
      Нежными, искусными руками он начал массировать ей шею и плечи, чувствуя, как постепенно расслабляются мышцы.
      - Вам действительно лучше не выходить замуж за Старка.
      - Но как?
      - Свадьба не состоится, если невесты не окажется на месте.
      - Да.., конечно.., вы правы.
      Тугой комок отчаяния внутри как будто чуть начал рассасываться, пропуская слабые лучи света.
      - Но.., что же я буду делать?
      Кристиан словно потеряла способность думать, принимать самостоятельные решения. Потеряла себя.
      - Если хотите, можете поехать со мной, - небрежно произнес он. - Я должен вести корабль в Сан-Хуан.
      - Сан-Хуан? Это в Пуэрто-Рико?
      Он молча кивнул.
      - И вы один поведете корабль отсюда до самого Пуэрто-Рико?!
      - Я этим зарабатываю на жизнь. Доставка товаров.
      Чартер. На этот раз у меня должен был быть помощник.
      Тот парень, которого я ждал в баре. Я жду его уже три дня, но он так и не появился. Хотите поплыть вместо него?
      Похоже, он не шутит... А почему бы и нет? О Господи, почему бы ей не поехать?
      Однако уже в следующую секунду Кристиан снова опустилась на скамейку. Тяжело вздохнула.
      - Нет, ну как я могу? И Сэм скоро вернется. Он уехал всего на несколько часов.
      - Тогда нам пора двигаться.
      Лудо встал, протянул ей руку.
      - Как?! Прямо сейчас?! Но ведь я...
      - Идите к себе в номер. Упакуйте вещи. Чем меньше, тем лучше. Не забудьте только теплый жакет и свитер. И кроссовки, если они у вас есть. Напишите ему записку. Скажите, что не выйдете за него замуж. Он парень сильный, переживет. Потом возьмите такси. Вот. - Он написал адрес на обратной стороне конверта и подал ей. - Обогните дом слева, пройдите через двор и спуститесь к каналу. Корабль стоит на причале. Я буду ждать вас до часа ночи.
      ***
      Итак, она снова бежит, как всю свою жизнь. Только теперь она не спасается от кого-то или чего-то.., она бежит к чему-то.
      Кристиан оглядела роскошный номер отеля и почувствовала себя здесь абсолютно чужой, как будто была уже далеко отсюда.
      Она написала Сэму записку на бланке отеля, положила в конверт. Туда же вложила огромное обручальное кольцо и запечатала конверт. Потом переоделась в брюки, рубашку и теннисные туфли. Упаковала свитер, бикини, жакет из поплина, туалетные принадлежности, иммиграционное удостоверение и паспорт. Она даже тихонько засмеялась, вспомнив все то, от чего отказывается с такой легкостью, - меха, бриллианты, трехмиллионная квартира в Нью-Йорке и один из самых богатых людей в стране. Изабель, конечно, скажет, что она сошла с ума.
      И будет, наверное, права. Она, Кристиан, оставляет все ради совершенно незнакомого человека. Несколько недель ей придется провести наедине с ним в открытом море. Она доверяет ему свою жизнь. Нет, она точно сошла с ума. Но.., на самом ли деле Лудо Корей незнакомец для нее? Нет. С самой первой встречи она его узнала.
      Это ее человек. Возможно, она знала его в какой-нибудь из своих прежних жизней.
      Кристиан тихонько закрыла за собой дверь, спустилась на лифте, прошла через шумный вестибюль и скрылась в ночи.
      ***
      Она шла по темному саду. По влажной траве. Вдали вырисовывались темный силуэт корабля и верхушки деревьев на фоне звездного неба. Она услышала легкий плеск воды о борт корабля, а через несколько секунд увидела светлую голову Лудо. Он сидел неподвижно.
      Ждал.
      Он взял у нее сумку, и она ступила на борт. Внизу, в каюте, пахло свежим деревом, опилками, льняным маслом и лаком. Матерчатые койки были еще зачехлены.
      Совсем новенький корабль...
      Лудо показал ей, куда положить вещи, как управляться с газовой плитой, как включать свет и приборы с помощью выключателей на специальной панели. Потом он оставил ее кипятить в чайнике воду для растворимого кофе, а сам пошел заводить мотор.
      Палуба ритмично покачивалась под ногами. Кристиан слышала, как Лудо прошел на нос, чтобы отвязать веревки. Звук мотора перешел в негромкое урчание, и они двинулись вперед. Чайник засвистел. Кристиан налила кипяток в чашки с кофе. По совету Лудо добавила в кофе рома.
      Он сидел за штурвалом. Лицо его казалось загадочным от красного отсвета огонька на компасе. Кристиан села рядом. Они молча пили горячий кофе с ромом. Промолчали почти всю дорогу от причала и до выхода из гавани. А если и произносили что-нибудь, то шепотом, как будто боялись, что услышит Сэм Старк. Как будто он все еще мог их остановить. Кристиан перегнулась через борт. Смотрела на темный атлас воды за кормой.
      Наконец они вышли в открытый океан. Миновали длинные золотистые пляжи, отметку канала. Корабль рассекал носом волны Атлантики и теплые воды Гольфстрима...
      Глава 3
      Десятилетние Марк и Мелисса очаровывали всех своей живостью и красотой. Мелисса унаследовала от Изабель ямочку на подбородке, у обоих были такие же густые черные вьющиеся волосы, как у матери, и золотисто-карие глаза. С самого раннего возраста близнецы знали, что их мама - важная птица и они тоже. Уже в четыре года Мелисса улыбалась совершенно незнакомым людям, обнажая зубки в потешной гримаске. Моя улыбка в миллион долларов, говорила она.
      Они были очаровательными малышами, когда все шло так, как им хотелось, когда они видели вокруг привычное внимание и обожание, когда на них сыпались подарки. Однако если что-то было им не по вкусу, они сердились, кричали и визжали, пока не добивались своего. Кристиан и Арран считали, что близнецы безнадежно избалованы.
      - Ну для чего им столько новых игрушек? - вздыхала Арран в каждый их день рождения. - Они даже по одному разу не смогут с ними поиграть за всю свою жизнь.
      Сейчас, разодетые, как на картинке - Марк в миниатюрном костюмчике из пиджачка и шортов, с галстуком-бабочкой, в белых туфельках, Мелисса в кружевной блузке, накрахмаленном синем сарафанчике, с голубым бантом в пышных кудрях, - они сидели во главе огромного обеденного стола в компании двадцати пяти других маленьких принцев и принцесс Голливуда, сосредоточенно поглощавших пирожные и именинный торт-мороженое.
      Покончив с лакомствами, близнецы устремили глаза на затейливо упакованные и перевязанные яркими лентами пакеты. После того как они насладятся подарками, начнется новое развлечение - клоун Куки, который будет падать на свои огромные ботинки, лить воду из пластмассовой маргаритки в петлице пиджака и делать разных зверушек из шариков. В конце праздника предстоит катание на шотландских пони миссис Бруэр. Лошадки уже ждали в саду.
      В углу за шампанским и прохладительными напитками актрисы говорили о студийных делах. Голливудские жены тем временем накачивались спиртным. Сюзи Блументайл, жена главы студии "Омега", потеряла туфли и теперь бродила от одной группы к другой, зажав в руке стакан с неразбавленным джином. Скоро она отключится, и тогда шофер отвезет ее домой. А ее ребенок с вечно мокрыми штанишками, постоянно сосущий собственный палец, вернется домой в чьей-нибудь чужой машине.
      ***
      С каждым годом празднование дня рождения близнецов становилось все пышнее, все многолюднее, но и между днями рождения подарки так и сыпались на детей.
      Что бы они ни пожелали, все доставлялось немедленно и в неимоверных количествах, от электронных игр и до меховых тигров в натуральную величину.
      - Ты их совсем испортишь, - пыталась увещевать сестру Кристиан.
      - Я просто пытаюсь дать им то, чего мы никогда не имели. Хочу возместить.
      - Но это невозможно. Они ведь не такие, как мы.
      И потом, у них всегда все было.
      - Я хочу, чтобы они были счастливы, - упрямо повторяла Изабель.
      - А они вовсе не счастливы, - так же упрямо отвечала Кристиан.
      После этого Изабель не разговаривала с сестрой несколько месяцев.
      ***
      Арран очень переживала за Марка и Мелиссу, которым, как она считала, не давали возможности просто побыть детьми. Она перестала приезжать на эти ужасные дни рождения, но, появляясь в Лос-Анджелесе по своим делам, всегда останавливалась у Изабель. Сажала детей на заднее сиденье взятого напрокат автомобиля и увозила на пляж, подальше от изобилия и напряженной атмосферы роскошного дома Изабель. А напряжение в атмосфере этого дома все-таки чувствовалось. После нескольких минут нытья, требований повести их в дорогой ресторан, или в кино на приключенческий фильм, или на видео, после того как Арран отвечала неумолимым "нет" на все эти требования, они весело плескались в воде, ели горячие сосиски с песком и возились в водорослях, как настоящие дети.
      Однако, едва войдя в дом, они снова становились прежними невыносимыми и капризными.
      - Им пора спать, - говорила Арран. - Они устали.
      На что Мелисса обнажала зубки в ослепительной улыбке, приводившей Арран в бешенство.
      - Мне вовсе не надо ложиться спать. Правда, мамочка?
      Марк опускал тяжелые веки, выпячивал нижнюю губу.
      - И я не пойду спать. Попробуйте меня заставить.
      - Молодость дается один раз, - говорила Изабель, снисходительно улыбаясь.
      Усталые, сонные, дети тем не менее не ложились до полуночи.
      ***
      Восьмой день рождения праздновали в отеле "Савой" в Лондоне, куда Изабель прилетела на премьеру своего нового фильма. После праздника отправились на "Кошек" - для них была заказана отдельная ложа, - а после спектакля прошли за кулисы. Все следующие дни ходили за покупками в "Хэрродс", без конца фотографировались для прессы, давали интервью для детской программы Би-би-си.
      - Вы в первый раз в Лондоне? - спросили близнецов во время интервью.
      Мелисса грациозно улыбнулась. Новые зубы, после того как выпали молочные, еще не все выросли, поэтому она научилась улыбаться, почти не разжимая губ.
      - О да. И я нахожу, что Англия - прелестная страна.
      На самом деле это был не первый их приезд в Англию, но они об этом не знали. В трехлетнем возрасте близнецы провели два месяца в Лондоне, где Изабель снималась для студии "Сосновый лес" и жила в большой квартире на Кэйдогэн-плейс, прелестной улице, выходившей на частные сады. Там близнецы и гуляли каждый день в сопровождении лондонской няни мисс Мак-Тэйвиш, одетые в пальтишки из верблюжьей шерсти и ярко-красные резиновые сапожки.
      В те два месяца Изабель съездила на север навестить родителей - в первый и последний раз в своей жизни. До этого она не видела их почти восемь лет. Перед тем она написала матери и предупредила о своем приезде. Позвонила в дверь точно в указанный час, в половине пятого - время чая.
      Стоял промозглый, сырой, ветреный мартовский день. Время от времени начинал накрапывать дождь.
      Изабель с тоской вспоминала безоблачное голубое небо и яркое солнце Калифорнии. Несмотря на подбитое мехом кожаное пальто, высокие кожаные сапоги и норковую шляпу, надвинутую на самые уши, она промерзла до костей. Она уже успела забыть, как холодно бывает в Англии. И эти жалкие голые деревья без листвы на фоне обшарпанных домов из красного кирпича... А в Калифорнии сейчас цветет мимоза.
      Тюлевые занавески на окнах дома номер 57 слегка зашевелились, когда ее светло-коричневый "ровер" остановился у входа. Неулыбающаяся Элизабет Уинтер открыла дверь.
      - Изабель... Какой сюрприз.
      - Вы разве не получили мое письмо?
      - Получили. И все же...
      Изабель вздохнула. Неужели она могла надеяться на теплый прием?
      Словно дальнюю родственницу или незнакомку, пришедшую собирать деньги на благотворительность, ее провели в маленькую переднюю и усадили на продавленный кожаный диван, который она так хорошо помнила.
      Теперь он совсем вытерся. Коричневый ковер протерся до дыр. В комнате стоял невероятный холод.
      Что они делают с деньгами, которые она регулярно им посылает?
      Элизабет, одетая в старую серую фланелевую юбку и длинный бесформенный серый кардиган, нервно теребила руками карманы.
      - Пойду посмотрю, что у нас есть к чаю. Отец сейчас поднимется. Он отдыхает.
      Изабель услышала отдаленные звуки льющейся воды, звон посуды. Через несколько минут дверь открылась. На пороге стоял отец, глядя на нее.
      Как он постарел! Он даже стал как будто меньше ростом, съежился. Хотя лицо осталось таким же мясистым, и появился даже небольшой животик.
      - Что ты здесь делаешь?
      - Хотела повидать вас. Прошло столько времени.
      - Ты так считаешь? Мне так не показалось... - Голос его звучал все так же мелодично и так же враждебно. Несколько секунд он холодно смотрел на нее, потом пожал плечами. - Ну что ж, раз уж приехала, оставайся к чаю. Только никакого особого угощения не жди. Мы с мамой не можем себе этого позволить. Мы хоть и стараемся изо всех сил, но до твоих стандартов нам далеко.
      - Спасибо, я обычно не ем в это время.
      Изабель почувствовала, как поднимается давно забытый гнев, и поняла, что не в силах его остановить. Не следовало ей приезжать. Продолжать посылать им чеки, чтобы заглушить укоры совести, но не показываться на глаза.
      Отец подошел ближе. Со старческой скованностью опустился в кресло, обитое ситцем, на котором когда-то был узор из осенних листьев, а сейчас ткань вытерлась до однотонного грязно-коричневого цвета. Изабель почувствовала запах джина. Так вот куда уходят ее деньги...
      Снова послышался стук и звон посуды. В дверях появилась Элизабет, толкая впереди себя столик, покосившийся, с дребезжащими колесами. Она неловко приподняла его, чтобы провезти через край ковра. На столике стоял прокопченный коричневый чайник, тарелка с ломтиками белого хлеба, намазанными тонким слоем маргарина, блюдце с тремя бисквитами и маленькая тарелочка с половиной засохшего торта. Элизабет налила чай в чашку, протянула Изабель. Потом подала чашку отцу, но он неожиданно поднялся из-за стола и, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Вернулся он, явно пошатываясь, в тот момент, когда Элизабет предлагала Изабель бисквит.
      Элизабет сделала вид, что ничего не заметила.
      - Может, затопим камин? Что-то сегодня прохладно.
      - С какой стати? - враждебно отозвался отец. - Еще только половина пятого. Стемнеет не раньше чем через час. Что за праздник такой?
      - Хорошо, хорошо, дорогой. Я только...
      Мать кидала нервные взгляды в сторону Изабель, которая дрожала в своем пальто на меху, однако заверила мать, что ей тепло, как в печке. Пока она пила чай, недостаточно горячий, для того чтобы хоть как-то согреться, отец дважды выходил из комнаты и каждый раз возвращался, качаясь больше, чем до этого. Агрессивность его перешла в обиженное нытье.
      - Ну и чем вызван этот визит? Мы с мамой решили, что о нас давно забыли. У тебя, наверное, есть много других дел, приятнее, чем навещать противных старых родителей.
      - Я не так часто приезжаю в Англию.
      - Ну, как видишь, мы еще живы. Как-то тянем, стараемся изо всех сил.
      - Да, вижу.
      Господи, зачем она приехала! Здесь ничего не изменилось. Этого и следовало ожидать.
      Изабель сделала еще одну героическую попытку:
      - Я привезла фотографии детей. - Она достала из сумочки конверт с фотографиями. - Это твои внуки, - напомнила она отцу. - Они похожи на тебя.
      Когда-то это, возможно, и было бы правдой, но сейчас отец превратился в старую развалину и ничем не напоминал красавца мужчину из ее детства.
      Изабель натянуто улыбнулась:
      - Правда, они прелесть? Разве вы не гордитесь ими?
      Элизабет вскинула на нее глаза в искреннем изумлении. Она даже не взглянула на фотографии, где дети стояли в Кэйдогэн-гарденз в своих пальтишках от Джэгера.
      - Гордимся?! Чем тут гордиться? Изабель, ты не замужем, и дети твои незаконнорожденные. Видела бы ты, что пишут о тебе в газетах. Как тебя только не называют. Нам с отцом стыдно, очень стыдно. Слава Богу, здесь никто не знает, что ты наша дочь.
      Она украдкой взглянула в окно, очевидно, опасаясь, что роскошная машина привлечет к себе нежелательное внимание.
      - Изабель, мы не можем относиться к ним как к своим внукам.
      Отец после очередной отлучки вернулся в комнату, вытирая губы рукой. Тяжело свалился на стул, опрокинув нетронутую чашку с чаем. Мать расстроенно вскрикнула и стала вытирать стол кухонным полотенцем, бросая гневные взгляды на Изабель, словно хотела сказать: "Вот видишь, до чего ты его довела".
      - Меня это не удивляет, - воинственно произнес Джордж Уинтер и оттолкнул ногой столик на колесах. - Да убери ты эту дрянь к черту, Лиз! Наша актриса сказала, что не хочет чаю. Она больше привыкла к шампанскому и черной икре. - Он повысил голос до крика. - Нет-нет, меня это нисколько не удивляет. Когда она сбежала из дома, я знал, чем это кончится. - Он придвинулся ближе, дыхнул Изабель в лицо парами джина, издевательски ухмыльнулся. - Голливуд! Легкие деньги и легкий секс. Невозможно жить среди развратников, чтобы к тебе это не пристало.
      - Джордж, пожалуйста, - прошептала Элизабет.
      - Нечего на меня шикать! Я у себя дома и буду говорить, что хочу.
      - Изабель, почему ты не вышла замуж за отца своих детей? - решилась спросить Элизабет.
      - Наверное, он женат, - заплетающимся языком произнес Джордж. Наверное, из этих.., голливудских жиголо. А может, она и сама не знает, кто их отец.
      Изабель с трудом сдержалась, чтобы не взорваться.
      Вскочила на ноги.
      - Пожалуй, я пойду.
      - А в общем, какая разница, - продолжал Джордж. - Кто бы он ни был, их отец, ты об этом горько пожалеешь.
      - Нет! - вызывающе крикнула Изабель. - Марк и Мелисса - мои дети. Они красивые, одаренные, и я их люблю.
      - А будешь ты их любить, когда они перестанут быть красивыми и одаренными? Когда станут ненормальными, как я?
      Изабель смотрела на него с презрением.
      - С какой это стати они станут ненормальными?
      - Потому что они мои внуки. Потому что они на меня похожи. Ты сама это сказала. Ты тоже похожа на меня, Изабель. И ты станешь такой же.
      - Хватит, отец. Ты сам не соображаешь, что говоришь. Несешь какую-то ерунду. Ты просто пьян.
      - Изабель! - в ужасе вскрикнула Элизабет. - Как ты разговариваешь с отцом!
      Изабель сжала губы и положила фотографии обратно в сумку.
      - Замолчи! - зарычал Джордж на жену. - Конечно, я слишком много выпил. Я всегда слишком много пью.
      Я паршивый пьянчуга. А начал я пить потому, что от этого мне становится легче. Голове помогает. - Он обращался к Изабель, очевидно, желая добиться, чтобы она его поняла. - Голова как бы размягчается и перестает болеть. Головокружение прекращается. Видишь ли, я сумасшедший. У меня болезнь мозга. И ты скоро почувствуешь то же самое, - удовлетворенно добавил он.
      Элизабет рванулась вперед, желая возразить. Изабель жестом остановила ее.
      - Не говори так, отец. У тебя бывают приступы, но ты не сумасшедший. У тебя в мозгу все перемешалось.