- В самом начале нашего знакомства, инспектор. Причем, учтите, мне совершенно не хотелось бы даже малейшего недопонимания на этот счет. Она сказала мне об этом по крайней мере за несколько месяцев до своей смерти, а когда узнала, что моя покойная жена тоже была там, хотя это никогда не было официально документировано... я хотел бы особенно подчеркнуть, что она находилась там совершенно добровольно. Так сказать, в силу морального долга. При других мы об этом, само собой разумеется, никогда не говорили, тем более в присутствии мисс Браун, но, увы, что было, то было. Хотя, с другой стороны, мне кажется, знание того, что мою прежнюю семью омрачало столь печальное обстоятельство, только прибавило ее симпатий по отношению к моим надеждам на второй и, будем надеяться, более счастливый союз.
      - Вполне,- заметил Маллет, с трудом подавляя зевоту. Ему было откровенно скучно выслушивать подобные откровения во время важного делового разговора.- Вы изложили все предельно ясно, сэр. Благодарю вас. Ну а теперь, поскольку мисс Дэнвил доверяла вам более, чем кому-либо другому, вы, полагаю, сможете ответить на следующий вопрос: в ее прошлой или недавней жизни имелось что-нибудь способное стать побудительным мотивом для того, чтобы желать ее убить?
      Филипс, ни на секунду не задумываясь, отрицательно покачал головой.
      - Знаете, я сам не раз и не два задавал себе тот же вопрос,- ответил он.- Ну кому и, главное, за что могло прийти в голову убить такую добрую, безобидную и невинную девушку? У нее, безусловно, были недоброжелатели простите, инспектор, что не называю имен, не сомневаюсь, вы их выясните сами,- но ведь это же совсем другое дело! Можно не любить человека, даже ненавидеть его, но убийство? Честно признаюсь, мне все это абсолютно непонятно.
      - Иными словами, нет,- чуть слышно пробормотал Джеллаби, одновременно торопливо что-то записывая в свой блокнот.
      Кончики длинных усов Маллета заметно дрогнули, однако голос по-прежнему оставался спокойным и ровным:
      - Всего еще один вопрос, мистер Филипс. Где вы были в ту пятницу во второй половине дня?
      - Так, попробую вспомнить. Вы, конечно, понимаете, что сегодня уже вторник, и до вчерашнего дня, когда огорчительные подробности о случившейся трагедии были опубликованы в вечерних газетах, мало кто мог даже предположить, что придется давать предельно точные показания относительно своего пребывания в определенном месте именно в это время.
      - Да, мистер Филипс, прекрасно понимаю, но все-таки постарайтесь.
      - Само собой разумеется. Значит, так: в ту пятницу во второй половине дня я, как обычно после обеда, то есть приблизительно в два пятнадцать и до... стоп, стоп, стоп! Как же, ведь именно в ту пятницу мисс Браун вернулась из отпуска. Да, теперь я припоминаю...
      - Какое, интересно, отношение ко всему этому может иметь возвращение мисс Браун из отпуска?- поинтересовался Маллет.
      - Только то, что мисс Браун телеграммой предупредила меня о своем приезде утренним поездом, и я на пару минут заскочил к ней в кабинет поздороваться, как только она пришла на работу. Точное время сказать не могу, но не сомневаюсь, что она вам его уже сообщила.
      Маллет не произнес ни слова, а вот Джеллаби не мог скрыть своего искреннего удивления, что не ускользнуло от внимания Филипса.
      - Так она вам ничего не сказала?!- воскликнул он.- Странно, хотя, по-моему, ее вполне можно понять. Глупышка, очевидно, сочла, что сообщение о моем присутствии в этой части здания может каким-то образом навлечь на меня подозрения. Надеюсь, вы не будете ее за это слишком сурово наказывать, инспектор? В сложившихся обстоятельствах, как мне кажется, такое сокрытие информации вполне естественно, однако оно может быть неверно истолковано, верно? Вы уж, пожалуйста, простите ее...
      - Ну тогда,- перебил его Маллет,- почему бы вам вкратце, но как можно точнее не рассказать нам обо всем, что было?
      - Все предельно просто, инспектор. Как я вам - только что сказал, в ту пятницу мисс Браун телеграммой предупредила меня о своем возвращении утренним поездом. Из окна, у которого расположен мой рабочий стол, виден вход в здание. Мне очень хотелось как можно скорее переговорить с ней о наших сугубо личных делах, поэтому, как только я увидел ее у подъезда, тут же придумал какую-то причину и отправился к ней в кабинет. Я пробыл там всего несколько минут и ушел, если мне не изменяет память, практически до того, как начал свистеть пресловутый чайник. Я, конечно, прекрасно понимаю,с сожалением пожав плечами, заключил мистер Филипс,- что, говоря это, тем самым невольно признаюсь, что был, причем именно в то самое время, в непосредственной близости от места преступления, но, как честный человек, поступить иначе просто не могу.
      - Скажите, вы, случайно, не заметили кого-нибудь еще рядом с подсобкой? В то самое время, когда...
      - Нет. Более того, я практически полностью уверен, что меня там никто не видел и не слышал.
      - Даже так?
      - Именно так. Я вообще могу ходить очень тихо, и, кроме того, признаюсь, мне совсем не хотелось привлекать к себе чье-либо внимание. Во-первых, люди всегда любят посудачить, а насчет меня и мисс Браун уже ходили всяческие сплетни, и далеко не самого лучшего свойства. В частности, мне отнюдь не хотелось, чтобы мое присутствие там стало известным мистеру Петигрю. У нас уже имел место некий достаточно неприятный для всех троих инцидент у двери кабинета мисс Браун, и мне, поверьте, совершенно не хотелось его повторения. Ни в какой форме.
      - Так, понятно,- сказал Маллет и ненадолго погрузился в размышления, что дало Джеллаби шанс вмешаться в разговор:
      - Простите, но вот чего я не могу понять: почему вы решили затратить столько усилий, чтобы перекинуться всего несколькими словами с мисс Браун, когда у вас была назначена встреча на вечер у вас дома? Или вам требовалось сказать ей нечто срочное?
      Филипс улыбнулся.
      - Да, пожалуй, это выглядит несколько неправдоподобно,- согласился он.Впрочем, тому есть, надеюсь, достаточно весомая причина. Как я вам только что сказал, нам с мисс Браун надо было срочно поговорить о сугубо личных делах. Надеюсь, вы понимаете: в Фернли о личных делах дома говорить не совсем удобно.
      - Что вы имеете в виду?- нетерпеливо спросил Джеллаби.
      - Только то, что, не говоря уж обо всех, скажем, вполне ожидаемых сложностях, непосредственно связанных с пребыванием в таком месте, как Фернли, да еще в военное время, наш близкий друг добрейшая мисс Дэнвил далеко не всегда отчетливо понимала, что ее присутствие может оказаться излишним. Вот почему в тот день, как нередко случалось и раньше, я рискнул без особой охоты - отнять у мисс Браун несколько минут ее рабочего времени.
      - Благодарю вас, мистер Филипс,- безразличным тоном сказал Маллет.Больше ничего не хотите нам сообщить?
      - Нет... за исключением того, что хотел бы еще раз попросить вас не причинять ей зла только за то, что она из самых благих побуждений скрыла от следствия столь незначительные факты. У нее для этого были серьезные моральные причины, и, надеюсь, вы не будете судить ее слишком строго.
      - Это уж нам решать, сэр... Впрочем, полагаю, мы подойдем к этому разумно. Всего вам хорошего.
      - Скользкий типчик,- заметил Джеллаби, как только за мистером Филипсом закрылась дверь.- Очень даже скользкий.
      - Да, это уж точно, у него на все готов ответ,- задумчиво покачав головой, согласился с ним Маллет.
      - А зачем ему надо было говорить и говорить, когда вполне хватило бы простого "да" или "нет"? Мне, признаюсь, никогда не нравились пустые говоруны, хотя их обычно ничем не исправишь. Есть еще одна странная вещь, которую, полагаю, вы и сами успели заметить.
      - Вы имеете в виду расхождения в показаниях его и мисс Браун?
      - Совершенно верно. Сплошные противоречия.
      - Что ж, давайте посмотрим. Ну, во-первых, его встреча с ней в ее офисе в ту пятницу. Лично мне его объяснение того, что она скрыла от нас этот факт, кажется вполне правдоподобным. В его пользу говорит и то, что он добровольно сообщил это нам. Далее следуют противоречия в их рассказах о том, что им сообщила о себе сама мисс Дэнвил...
      - Именно это и насторожило меня,- согласился с ним Джеллаби.- Сладкая парочка, каждый из них изображает из себя ее лучшего друга, но говорят о ней, будто о двух совершенно разных людях. Мисс Браун и признавать не желает, что у мисс Дэнвил далеко не все в порядке с головой, и тем не менее считает нужным сообщить Филипсу, что та была в сумасшедшем доме. Мисс Дэнвил, в свою очередь, рассказывает мисс Браун все о своем былом любовном увлечении, но ни словом не упоминает об этом ему. И похоже, твердо считает, что у них двоих совершенно различные мотивы для предстоящего брака.
      Маллет рассмеялся.
      - В этом нет ничего неожиданного,- отсмеявшись, сказал он.- Мне кажется, мисс Дэнвил просто открывала им разные стороны своей личности. Почему бы и нет? Такое свойственно многим. Единственное, что меня действительно удивляет, так это почему наш Филипс ни единым словом не намекнул мисс Браун, что их подруга была в сумасшедшем доме! Он, должно быть, очень скрытный человек.
      - Причем с двойным дном,- убежденно подтвердил Джеллаби.- Их версии полностью совпадают только в одном... кстати, то же самое пока относится и ко всем остальным.
      - В чем именно?
      - Никаких алиби. Ни у кого из тех, с кем мы уже переговорили, включая самого старшего инспектора, не имеется достаточно убедительного алиби на вторую половину дня той пятницы! Странно, но у меня почему-то предчувствие, что именно это серьезно затруднит наше расследование.
      Маллет неопределенно пожал плечами.
      - Ладно, посмотрим,- сказал он.- Может, мы их еще и услышим. Нам предстоит допросить еще несколько человек. Не знаю, как вы, а следующим мне почему-то очень хочется прежде всего вызвать мистера Эдельмана...
      Глава 16
      ЭДЕЛЬМАН, ВУД И РИКЕБИ
      - Итак, джентльмены, что от меня требуется?
      Впрочем, тон у Эдельмана был куда менее воинственный, чем его слова. Скорее он выглядел как занятой человек, которого по пустякам оторвали от срочной и важной работы. Удовлетворить их наивное любопытство, если это так уж необходимо, он, разумеется, вполне готов, но, господи, как не хочется потакать их очевидным глупостям!
      - Я - инспектор Маллет из Скотленд-Ярда, а это - инспектор Джеллаби из полиции графства,- спокойным, ровным тоном представился Маллет.- Мы расследуем внезапную смерть мисс Гонории Дэнвил, случившуюся не далее как во второй половине дня прошлой пятницы.
      - Ах это!- сказал Эдельман, как если бы о такой мелочи он и слышать не хотел.- Простите, но здесь я вам вряд ли чем могу помочь. Мне мало что известно, да и, признаться, совсем не хочется.
      - Что ж, в таком случае постараемся не слишком долго вас задерживать, мистер Эдельман,- спокойно ответил Маллет.- Может, присядете?
      - Почему бы и нет?- недовольно пробормотал Эдельман, усаживаясь на стоящий перед столом стул. Затем добавил: - Единственное, что я, собственно, знаю и могу сообщить о мисс Дэнвил, хотя, думаю, вам и без меня все это уже прекрасно известно, так это, что у нее далеко не все было в порядке с головой.
      - Вы ее недолюбливали?
      - Недолюбливал? Да упаси господи! Мне она была даже несколько забавна... само собой разумеется, подсознательно. Если бы я работал вместе с ней в одной комнате, то, вполне возможно, просто возненавидел бы ее, но этого, к счастью, не случилось, так что для меня она была не более чем не совсем уместным "антиквариатом". Правда, ее неожиданная смерть совершенно выпадает, как говорят актеры, из характера образа.
      - Скажите, мистер Эдельман, где вы находились во второй половине дня той самой пятницы?
      Той самой пятницы? Интересный вопрос. Боюсь, единственное, что могу с большой долей уверенности вам сказать,- что не в своей комнате или, скорее, не в милом уголке, который почему-то принято называть комнатой. Я, как обычно, бродил по зданию, выискивая самые разные вещи, которые могли меня заинтересовать. Моя старая привычка. Кстати, мисс Кларк ее весьма не одобряет.
      - А вы, случайно, не были неподалеку от подсобки?
      - Сейчас попробую вспомнить. Да, это место мне знакомо. Где-то рядом с кабинетом Петигрю, верно? Думаю, в пятницу днем я там был, а вот что касается точного времени, вряд ли смогу быть вам полезен. Простите за туманные объяснения, но прошло уже несколько дней, и к тому же я никак не ожидал, что мне придется давать точный отчет о том, где и когда именно мне пришлось побывать.
      - Скажите, вы, случайно, не слышали громкий свист кипящего чайника, когда были в той самой части здания?
      - Нет, не помню... Такое, конечно, вполне возможно, но вы даже представить себе не можете, сколько в этом сумасшедшем доме посторонних шумов... Разве их все услышишь? Слава богу, у меня сохранилась способность сконцентрировать свое внимание, хотя бы когда я работаю.
      - И это все, что вы можете сообщить нам?
      - К сожалению, все.
      - Хорошо. Правда, остается еще один вопрос, мистер Эдельман, который мне бы очень хотелось обсудить с вами, и он касается мисс Дэнвил. Надеюсь, на него вы окажетесь в состоянии ответить куда более подробно.
      - Вы выражаетесь в высшей степени туманно, инспектор, однако я в любом случае в вашем полном распоряжении. Так что вперед. Дерзайте!
      - Полагаю, это было известно всем, кто участвовал в "заговоре".
      - "Заговор"! Господи ты боже мой, "заговор", вот в чем дело!- Эдельман сложил губы трубочкой, затем улыбнулся и как бы про себя пробормотал, скорее даже ласково прожурчал: - Боги всегда справедливы, но наши милые грехи, увы, позволяют им наказывать нас со всей суровостью господнего закона.
      - А это еще при чем? Простите, я не совсем понял ваши последние слова,перебил его Джеллаби, тут же приготовив ручку, чтобы сделать очередную запись.
      Эдельман с готовностью и даже с явным удовольствием повторил свою последнюю фразу. Затем добавил:
      - К вашему сведению, это всего-навсего цитата, и ничего больше. Простите за то, что я невольно употребил ее, но в данном случае ремарка Гамлета как нельзя лучше подходит к событиям.
      - К вашему сведению, это слова из "Короля Лира", а не из "Гамлета", сэр,- резко возразил Джеллаби, с шумом захлопнув свой блокнот.- Впрочем, если, по-вашему, они как нельзя лучше подходят к событиям, это уже не имеет особого значения.
      Эдельман откинул голову назад и громко рассмеялся.
      - Сдаюсь, сдаюсь!- продолжая смеяться, воскликнул он.- Думаю, будучи порядочным человеком, теперь я просто обязан сообщить вам все, что могу. Хотя мне по-прежнему не совсем понятно, какое отношение наша детская забава может иметь к бедняжке мисс Дэнвил.
      Маллет пожал плечами:
      - Возможно, окажется, что и не имеет, однако пока это не будет точно доказано, я должен принимать ее во внимание. Некоторые совпадения между вашим "заговором" и реальными фактами гибели мисс Дэнвил настолько примечательны, что игнорировать их просто недопустимо.
      Впервые за все время их разговора на интеллигентном лице Эдельмана появилось по-настоящему серьезное, задумчивое выражение.
      - Значит, говорите, совпадения?- переспросил он.- Надо подумать. Если я правильно понял определенные свидетельские показания, похоже, что мисс Дэнвил была заколота неким инструментом, который здесь принято называть канцелярским шилом. Так?- Он бросил на Маллета вопросительный взгляд, и тот утвердительно кивнул.- Да, для меня это действительно весьма и весьма неудачное совпадение, поскольку в нашей невинной забаве именно мне принадлежала идея использовать канцелярское шило в качестве орудия убийства. Вуд, который, впрочем, как и большинство писателей вообще, не может похвастаться наблюдательностью, долго не мог найти подходящий смертоносный предмет, пока я не заметил, что он у него прямо под носом. Так что если я невольно вложил эту мысль в голову настоящего убийцы, поверьте, мне остается только искренне пожалеть. Это единственное достаточно серьезное совпадение, над которым имеет смысл серьезно задуматься.
      Маллет усмехнулся.
      - Могу предложить вам еще одно, причем куда более важное,- сказал он.Судя по имеющейся у нас информации, последние этапы подготовки вашего "заговора" включали в себя нечто вроде репетиций на месте воображаемого преступления, причем происходили они совсем рядом с местом, где впоследствии и было совершено убийство. Более того, это были репетиции преступления, которое по вашему плану должно было произойти в то же самое время, что и преступление истинное, и неотъемлемым элементом которого было точное фиксирование перемещений по данной части здания всех участников, в том числе и мисс Дэнвил. Таким образом, за исключением того, что реальное убийство предположительно было совершено иным лицом и в противоположном конце коридора, в остальном все практически точно соответствовало вашему плану. Что вы на это скажете?
      - Две вещи,- немедленно ответил Эдельман.- Первое: репетиции, как вы изволили выразиться, были задуманы и проводились только как репетиции, а не что-либо иное. Ни у меня, ни у других участников игры, я уверен, и в голове не было замысла совершить настоящее убийство. Во всяком случае, ничто в их поведении не указывало на это. Второе: разве из ваших слов следует, что указанные совпадения существуют? Ведь мы, собственно говоря, с предельным реализмом и поминутной точностью разрабатывали план совершения преступления, естественным образом включавший в себя изоляцию мисс Дэнвил в самый критический момент. Ведь не кого-то еще, а именно ее мы выбрали на роль убийцы! Поэтому любой, кто хотел избавиться от нее, должен был бы следовать именно данному плану.
      - Интересное замечание, но...- начал было Маллет, однако Эдельман нетерпеливо перебил его:
      - Кроме того, не стоит даже предполагать, что два разных человека могут независимо друг от друга действовать точно по одному и тому же сценарию. Мы не делали из наших планов никаких секретов. О них знали в Фернли практически все. А поскольку Вуд постоянно делал соответствующие заметки, которые регулярно то тут, то там забывал, то ознакомиться с ними мог кто угодно. Кстати, одну из таких записей я совсем недавно обнаружил внутри папки с его документами. Вот так... Впрочем, простите, сэр, наверное, я увлекся и перебил вас, не дал вам сказать что-то важное.
      - Мистер Эдельман, своими последними замечаниями вы сами только что подтвердили то важное, что я как раз собирался вам сказать. А именно что ваши интеллектуальные способности явно значительно выше среднего уровня.
      Эдельман вежливо кивнул.
      - И поскольку вы, как видно, полностью согласны с этим, по-моему, было бы вполне справедливо, если бы вы тоже относились ко мне как к человеку, не лишенному способности мыслить логически.
      - Именно так я к вам и отношусь, инспектор.
      - Благодарю вас, но у меня не будет полной уверенности в этом до тех пор, пока вы не соблаговолите дать мне достаточно приемлемое объяснение вашей роли во всем этом фарсе, который лично мне, по крайней мере на первый взгляд, представляется совершенно нелепой, сумасбродной затеей. Честно говоря, ваше поведение тоже выглядит, как бы сказать, не совсем рациональным. Я понимаю, когда такая женщина, как, к примеру, миссис Хопкинсон, готова пойти на что угодно ради "веселой проказы", хотя, по ее собственному признанию, даже ей со временем все это стало скучновато. У мистера Вуда, поскольку он пишет детективные романы, вполне мог быть чисто профессиональный интерес. Но вы-то, каким образом вы оказались в самом центре этой глупейшей затеи? Какая вам от этого польза? Если, конечно, не принимать в расчет возможности провести довольно жестокий эксперимент за счет мисс Дэнвил...
      Какое-то время Эдельман молчал. Размышлял, и, похоже, эти размышления показались ему довольно забавными, так как вскоре его худощавое лицо осветила веселая улыбка.
      - Да, вы совершенно справедливо ожидаете от меня объяснений,- наконец произнес он, снова чуть помолчал, а затем неожиданно добавил: - А знаете, когда вы сегодня попросили меня явиться к вам "на беседу", мне даже в голову не пришло, что это может иметь отношение к мисс Дэнвил.
      - В самом деле?
      - В самом деле. Мне показалось, вы наткнулись на что-то, непосредственно связанное с нашим "заговором".
      Последнее слово он почему-то произнес с откровенным презрением. Снова сделал паузу, потом продолжил:
      - Все началось, когда ко мне попало дело "Бленкинсоп". Я с ним детально ознакомился и могу искренне поздравить вас с проделанной вами работой. В особенности ваш второй отчет. Сделан мастерски, ничего не скажешь...
      - Значит, именно вы и взяли его?
      - Да, боюсь, мне здорово за это влетит. И хотя до меня уже дошли слухи, что старший инспектор весьма озабочен данным инцидентом, я тем не менее продолжаю надеяться, что не слишком сильно нарушил ваши планы. Как показывает мой опыт работы здесь, задержка документа на денек или даже два при передаче из одного отдела в другой вряд ли должна создавать серьезные проблемы. Тем более вести к осложнениям.
      - Мистер Эдельман, следует ли понимать, что вы использовали ваши так называемые репетиции в качестве прикрытия для перехвата документов на их пути из отдела в отдел?
      - Не совсем так, инспектор, не совсем. Более правильным было бы сказать, что я эффективно использовал полученные в ходе репетиций знания для доступа к официальным документам в случае, когда они по тем или иным причинам были мне срочно нужны. Так будет точнее. Впрочем, вопрос-то был совсем не в том. Когда я тайно шастал по коридорам, изображая из себя, как вы совершенно справедливо намекнули, придурка, моя главная цель состояла в том, чтобы следить за действиями кого бы вы думали?- Вуда!
      - Простите, не понял...
      На лице у Эдельмана, как ни странно, появилось сначала выражение недовольства, а затем искреннего удивления.
      - Инспектор, неужели вы до сих пор не догадались, что основным источником утечки важной информации был не кто иной, как наш любезный друг романист мистер Вуд? По сравнению с вами у меня были определенные преимущества при расследовании данного дела, которые вам, увы, были просто недоступны. Я мог ходить где и когда хочу, кроме того, являлся доверенным лицом Вуда по "заговору".
      - Да, но, если вам все это было известно, почему вы не сочли своим прямым долгом сообщить нам об этом?- резко возразил Маллет.
      Эдельман пожал плечами:
      - Честно говоря, а зачем? Мне нисколько не хочется изображать из себя важную персону, но ведь мой главный долг - перед моей компанией, в которую мне очень хотелось бы вернуться после того, как кончится эта чертова война. Пожалуйста, постарайтесь понять меня правильно: я никоим образом не злоупотребил своим официальным положением в ущерб государству, уж на это у меня совести хватит... да и в любом случае к добру бы это отнюдь не привело. Вместе с тем лично я не вижу причины, почему бы не потратить даже часть своего рабочего времени, чтобы попытаться проследить за действиями наших конкурентов, наиболее опасен из которых дражайший мистер Вуд. Первые подозрения у меня вызвало именно дело "Бленкинсоп", и я тут же решил лично заняться этим. Меня, признаться, мало интересовала преступная деятельность самого Вуда, поскольку, уверен, долго ему все равно не продержаться, но от практической возможности собственными глазами увидеть конкретные методы работы его фирмы отказаться, конечно, было трудно. Почему бы и нет? А вдруг получится?
      - Значит, именно это и стояло за вашим решением устроить "заговор"?
      - Не совсем. Сама по себе идея "заговора" родилась совершенно случайно как простая и невинная игра, чтобы хоть как-то скрасить долгие и скучные зимние вечера. Для всех нас. Кроме мистера Вуда, который очень скоро увидел в ней прекрасную возможность обделывать свои подлые делишки. С другой стороны, я уверен, что он был в ней искренне заинтересован и как профессиональный писатель. Понимаете, в нем как бы сосуществуют два человека: бесчестный, мелкотравчатый нарушитель закона и не очень известный, но тем не менее серьезный художник от литературы. С точки зрения психологии он, поверьте, весьма и весьма любопытен. Равно как и покойная мисс Дэнвил. Что касается ее, то дополнительный интерес во всем этом деле лично для меня представляло незаметное изучение ее чисто невротических реакций. Жаль, что все так скоро и так глупо кончилось... Простите, я немного отвлекся. Так вот, моим главным объектом был и остается наш гениальный, хотя и не слишком широко известный писатель Вуд. Наблюдать за его неуклюжими попытками провести меня, когда его самого все это время водили за нос, было просто забавно. Очень забавно...
      - Скажите, а как вы думаете, мистер Вуд занимался этим в одиночку или ему кто-нибудь помогал?- перебил его Маллет.
      - Нет, не в одиночку. В своем отчете вы совершенно верно отметили, что у него, скорее всего, есть помощник. Им оказалось раскрашенное существо из машбюро, которое любит проводить большую часть свободного времени в различных барах с молодым Рикеби. Вуд платил ей, хотя, на мой взгляд, маловато, за копирки документов, которые, по его мнению, могли представлять для него определенный интерес. Впрочем, она была второстепенной фигурой.
      - Хорошо. Тогда, мистер Эдельман, последний вопрос. Когда в вашем распоряжении оказался мой секретный отчет, вы, надеюсь, не сочли возможным ознакомить с ним мистера Вуда или кого-либо еще?
      - Да что вы?! Упаси господи! Конфиденциальность вашего отчета была соблюдена на все сто процентов.
      - Что ж, рад это слышать. Ну а когда вы... м-м... заимствовали его, то, очевидно, находились где-то неподалеку от подсобки мисс Дэнвил?
      - Само собой разумеется,- с готовностью согласился Эдельман.- Более того, я постарался быть там сразу после того, как посыльный положит материалы на полку в коридоре. Даже слышал его шаркающие шаги, когда он поднимался по лестнице пить свой чай. Это означало, что он еще до того зажег газовую горелку. Признаться, не знаю точно, сколько времени требуется, чтобы чайник вскипел. Наверняка у Вуда все это точно записано, но, поскольку мне потребовалось не более полутора минут, чтобы найти нужный мне документ, думаю, я ушел с места собственного преступления минут за пять до того, как чайник засвистел. Но учтите, в течение этих полутора или чуть более минут я никого не видел в коридоре.
      - Благодарю вас,- прощаясь, сказал Маллет.
      Эдельман не торопясь встал со стула и медленно пошел к двери.
      - Кстати,- произнес он, вдруг остановившись.- В случае если вы решите, в чем я нисколько не сомневаюсь, допросить мистера Вуда, вы очень скоро убедитесь, что долго он не продержится. Во всяком случае насчет своего непосредственного участия в махинациях на черном рынке. Хотя, как мне подсказывает внутренний голос, к убийству он вряд ли имеет прямое отношение. Впрочем, это уже решать только вам, и никому другому. До свидания, джентльмены.
      - Ну и что вы на это скажете?- усмехнувшись, спросил Джеллаби, когда за Эдельманом закрылась дверь.
      Маллет с явным удовлетворением потер ладони:
      - Если он говорил правду о "заговоре", а лично мне кажется, так оно и есть, то хотя бы одна часть нашего расследования скоро приблизится к успешному завершению. В результате я заметно повышу свой личный рейтинг в Скотленд-Ярде и одновременно осчастливлю господина старшего инспектора. Вот так...
      - И при этом мы ни на дюйм не приблизились к раскрытию убийства мисс Дэнвил,- хмуро добавил Джеллаби.- Все, что у нас появилось,- это еще один подозреваемый без четкого алиби.
      - Да, не приблизились,- признал Маллет.- Мы до сих пор не нашли столь нужное недостающее звено, а если и нашли, то не признали его за таковое, что, по сути, одно и то же.- Он бросил беглый взгляд на часы, потянулся и заметил: - По-моему, пора бы уже нашему знаменитому чайнику и засвистеть. Интересно, удастся ли мне сыграть на добрых чувствах мисс Ансворт и уговорить ее сделать нам чай?
      Десять минут спустя он вернулся с подносом в руках и триумфальной улыбкой на лице:
      - Хорошенько подумав, я решил не рисковать новой встречей с мисс Ансворт и предпочел обратиться в комнату для посыльных. Оказывается, родной брат Пибоди служит в полиции, так что все образовалось как бы само собой. Кстати, заодно я попросил его минут через пять вызвать к нам Вуда. Так что, если наблюдения Эдельмана верны, это даст ему время попотеть от страха.
      Лицо Вуда было заметно бледным, но полным решимости. Не обращая ни малейшего внимания на приветствие инспектора, он разразился потоком слов, едва перешагнув порог кабинета:
      - Вы, конечно, захотите узнать, где я находился днем в ту самую пятницу. Так вот, полагаю, самым правильным было бы сразу предупредить вас, что у меня железобетонное алиби на все это время.
      Джеллаби издал что-то вроде вздоха облегчения.
      - Как вам, очевидно, известно, я работаю в административном отделе,практически без остановки продолжил Вуд.- Мы с мистером Филипсом делим один стол на двоих. Он стоит в дальнем конце зала и расположен ближе всех ко входу в кабинет мистера Эдельмана. Я тут набросал для вас небольшой план. Думаю, он вам поможет. Так вот, в ту самую пятницу с трех и до пяти пятнадцати дня я был на рабочем месте и даже не вставал со стула. Это могут ответственно подтвердить многие. Кроме того, хотел бы особо сказать о мистере Филипсе и мистере Эдельмане. Первый отсутствовал с 3:50 до 4:10, а второй вышел из своего кабинета где-то около четверти четвертого и вернулся только в двадцать минут пятого. Зато остальные готовы под присягой поручиться, что все указанное мной время я ни на секунду не отлучался из комнаты. Спросите, например, у мистера Клейтона, мистера Паркера, мистера Уолтона...
      - Это прекрасно, мистер Вуд, просто прекрасно,- слегка усмехнувшись, провещал Маллет.
      - Очень хорошо. Но есть еще один вопрос, по которому я хотел бы сделать специальное заявление,- так же торопливо продолжил Вуд.- Мне понятно, что в результате моего литературного авторства практической проверки идеи для создания нового детективного романа здесь, на работе, которое вполне может быть неправильно понято, я невольно мог поставить себя в двусмысленное положение, в силу чего готов сделать искреннее и предельно полное признание.