Глава 20

— Кнум! Кнум!

— Да, любовь моя, я здесь.

Мери медленно открыла левый глаз. Скосила его, и сквозь путаницу волос на лице смогла различить только два пятна, голубое и белое. Но сразу же в ее голове вспыхнул ослепительный свет, отозвавшийся болью во всем теле. Она быстро закрыла глаз и попыталась определить источник этой пронзительной боли.

Наверное, кто-то использует мой мозг в качестве мишени для игры в дротики.

Застонав, она попробовала, действует ли рот, и пошевелила языком. Как ни странно, язык действовал и имел вкус, какой, вероятно, имеют опилки на цирковой арене после представления. Она попыталась открыть глаза снова.

— Доброе утро, любовь моя. — Голубое и белое слились в одно, и оно приглушенно прошептало:

— Как ты себя чувствуешь?

— Примерно так же, как выгляжу, наверное, — промямлила она. — Боже, я видела ужасный сон. Меня ужалила змея, и я умирала. И, — она нахмурилась, — потом все кончилось. Остальное я не помню. Сколько сейчас времени? Какой сегодня день?

— Выглядишь ты прекрасно, как всегда. Сейчас только девять, и сегодня четверг. — Он улыбнулся и наклонился поцеловать ее скривившиеся губы.

— М-м-м… — Отвернув лицо, Мери некоторое время лежала тихо, пытаясь вспомнить, что было вчера…

О Боже, нет! Она закрылась одеялом с головой, сунула голову под подушку и застонала. Неужели я соблазняла Рэма? Идиотка!

Ладно, остановись. Подумай о том, с каким лицом ты сейчас покажешься ему. А может быть, не обращать внимания, как будто ничего не было? Да, это самое лучшее. Просто нахально игнорировать факты, и все. Такое всегда действует. Потому что замуж за него я все равно не собираюсь, и не пойду. У этого сумасшедшего египтянина, наверно, уже священник стоит под дверью. Хотя он, кажется, мусульманин. Кто у мусульман вместо нашего священника? Не знаю.

Религия — это еще одна причина, почему отношения между ними не могут сложиться, как того хотелось бы. Мусульмане и методисты исповедуют совершенно несовместимые религиозные системы. Она придерживалась либеральных взглядов, но не настолько.

— Вот тебе кофе и аспирин. Я говорил тебе, шакар, что утром у тебя будет ужасное похмелье.

Она медленно села, подтянув одеяло, чтобы прикрыть наготу, положила в рот аспирин и запила его глотком кофе, который он налил из кофейника. Только теперь перед ней начало появляться более или менее резкое изображение окружающей действительности. Мери увидела, что Рэм свежевыбрит и одет в тонкую голубую рубашку и белоснежные брюки.

— Не люблю людей, которые так говорят.

— Что говорят, любовь моя?

— Что говорят, что говорят! Ничего не говорят. Ты налил мне бренди вместо кофе?

— Конечно.

— Не надо так делать.

— Делать что, любовь моя?

— Насмехаться надо мной. Я терпеть не могу, когда меня опекают.

Рэм улыбнулся:

— Я постараюсь это запомнить. — Он развернул белоснежную льняную салфетку, подвязал ее у подбородка Мери и поставил поднос на столик рядом.

— Что ты делаешь? — Она раздраженно сдернула салфетку и отбросила ее в сторону.

Он поднял салфетку и водрузил на место.

— Делаю попытку накормить тебя завтраком. Ты всегда такая сварливая по утрам?

— Я не хочу сейчас завтракать. Я хочу почистить зубы, — резко ответила она, снова отбрасывая салфетку.

— Прекрасно.

Однако он не сдвинулся с места — стоял рядом и улыбался, а она продолжала хмуро смотреть на него.

— Ну и что? — спросила она, потеряв терпение.

— Извини, любовь моя, ты хочешь, чтобы я отнес тебя?

— О Господи! Ты прекрасно знаешь, что я хочу остаться одна. Пошел прочь, Рэмсон Габри.

— А, вспомнил: пункт второй?

Она молча смотрела, скрестив руки, Он поцеловал кончик ее носа:

— Ты прекрасна, даже когда сердишься. Я ухожу и позову Вэлком. Она давно уже рвется сюда, говорит, что здесь осталась ее косметика. Экскурсия в Ком-Омбо через час, если ты хочешь на нее попасть. А пока мы будем отсутствовать, твои вещи перенесут в мою каюту.

Как только Рэм удалился, вошла Вэлком. Мери помахала подруге и побежала в ванную в своей каюте.

Ну и человек, никаких нервов с ним не хватит. И никуда я переселяться не буду. Ну провели мы одну ночь в постели, ну и что? После этого, что, меня можно преследовать всю оставшуюся жизнь?

Мы еще посмотрим, как это все будет, мистер Самонадеянный Габри!

В ванной Мери обнаружила, что кулон с соколом снова у нее на шее. Когда это случилось, она не могла вспомнить. А впрочем, был такой бедлам, что немудрено и забыть.

Вытирая волосы, она вышла из ванной, одетая в кимоно. Вэлком выжидательно посмотрела на нее, а затем с улыбкой кивнула в сторону смятой постели:

— Похоже на то, что ты провела бурную ночь, золотко. Держу пари, он фантастический любовник.

Мери бросила мокрое полотенце на голову Вэлком:

— Без комментариев.

Вэлком засмеялась и отбросила полотенце в сторону.

— Но он круто взялся за дело. Смотрит на тебя, как коршун. Он не позволил мне даже войти в каюту, чтобы взять одежду и косметику. Сказал, что я могу тебя потревожить. Я была вынуждена одеться в твое, иначе не в чем было выйти на завтрак. Зубную щетку купила в магазине сувениров.

— Вэлком, я хочу спросить…

Постучали в дверь. Это были Джордж и Жан-Жак. Они горели нетерпением проведать Мери и наперебой предлагали свои смежные каюты в обмен на ее с Вэлком. В конце концов они договорились обменяться каютами. Их беседу прервала Ли Генри, которая привела с собой Брэдли. Он угрюмо разглядывал Джорджа и Жан-Жака, пока те не удалились.

Ли глубоко вздохнула:

— Брэдли хочет вам кое-что сказать. — Она вытолкнула его вперед.

Брэдли смотрел в пол. Ли вновь подтолкнула его.

— Это моя кобра была в вашей каюте. Она убежала. Честно. Я извиняюсь, — произнес он без особого энтузиазма. — Но все равно она не могла вас ужалить. У нее даже нет зубов.

— Вы не можете себе представить, как ужасно я себя чувствую, — сказала Ли. — Я очень извиняюсь за все, что случилось. Я понятия не имела, что Брэдли обменял свои высокие кроссовки у заклинателя змей на вот это… это ужасное существо. Но можете быть уверены: за эту выходку он будет примерно наказан. Я разрешу ему выходить из каюты только для того, чтобы поесть. Остальное время до конца поездки он будет под запором.

С этими словами Ли вытащила его из каюты. Но не успела за ними затвориться дверь, как вошли Нонна и Эстер.

— Десять к одному, что сопляк сделал это нарочно, — заметила Вэлком.

— Не стану спорить. Это, наверное, месть за то, что Рэм и я тогда увели его от факира на базаре.

— Что? Что? — хором воскликнули Нонна и Эстер.

На пороге появился доктор Стоктон.

— Объясни, пожалуйста, им ты, — сказала Мери Вэлком, скрываясь в ванной. Надо же в конце концов переодеться. В этой каюте сейчас, как на вокзале Гранд-Сентрал.

Она оделась в голубой джинсовый костюм, чуть-чуть подкрасила лицо и завязала волосы сзади узлом. Дверь ванной она открыла как раз в тот момент, когда вошли Рэм с горничной, которой он начал отдавать распоряжения насчет вещей Мери, чтобы они были собраны и перенесены в его каюту.

— Одну минутку! — возмутилась Мери. — Позволь мне решать, когда и куда переносить свои вещи. Вэлком и я обменялись каютами с Джорджем и Жан-Жаком. И это не обсуждается. Ты меня слышишь?

— Тебя слышу не только я, но и все остальные, шакар. — Он отпустил горничную и добавил:

— Хорошо, мы обсудим это позднее.

Мери повернулась кругом и принялась искать под шкафом свои туфли.

Хватит того, что мне приходится выносить от мамочки. А тут еще и этот. Нам с Вэлком предстоит работа. Пусть будет потоп, землетрясение, но мы ее выполним. Даже если придется вступить в борьбу с плейбоями, змеями и прочими экзотическими существами. Работа и дела нашей фирмы должны быть на первом месте. Сегодня надо будет сделать снимки, остальные — завтра после полудня, когда мы в Луксоре сойдем с парохода. За два дня весь необходимый материал должен быть отснят. А вот потом и будем разбираться с Рэмом и собственными чувствами.

Но… надо быть честной до конца. Что кривить душой, я уже влюблена в этого упрямого удивительного человека. Конечно, конечно… он воплощение фантазии любой женщины. Но если я проведу с ним в постели еще хотя бы одну ночь, то на работе придется ставить крест.

Пропади оно все пропадом! Где эти чертовы туфли?

— Посмотри, любовь моя, может быть, вот эти? — Рэм показал пару голубых босоножек, которые извлек с верхней полки стенного шкафа.

Она нехотя кивнула.

— Садись, Золушка, я примерю их на тебя.

Пока они обменивались репликами, комната опустела. Мери устало вздохнула и протянула ему ногу.

Не будем спорить по пустякам, побережем силы для главного.

Рэм прилип к ним, как липучка. Мери снимала Вэлком среди развалин Ком-Омбо, а он все время крутился рядом. Большая часть группы тоже тащилась за ними, они хотели слышать комментарии Рэма, а не гида с парохода. Джерри из Джексона и канадец тоже были здесь. Даже Уолтер Раш, хотя он слонялся с безучастным видом, не то что этот парень из Александрии, который исходил слюной каждый раз, когда смотрел на Вэлком. Кажется, его звали Мухаммед, правда, три четверти мужчин в Египте носят это имя, так что немудрено и ошибиться.

Яркое палящее солнце совсем доконало Мери. Ей уже не хотелось в Собек, храм речного бога. Где-то вдалеке прошумел в небе вертолет, ватага мальчишек с криками плескалась в мутном пруду. Будет чудом, если эти дети не умрут от дизентерии или чего-нибудь не менее ужасного. А может быть, у них иммунитет от здешних бактерий?

Доктор Стоктон помог Эстер — она, кажется, с каждым днем раскрывает свой кокон все шире и шире — преодолеть камни, чтобы пройти в сырую, заплесневелую комнату, наполненную мумиями крокодилов. Нонну в это утро сопровождал Джордж. Жан-Жак остался на пароходе, чтобы порепетировать перед выступлением сегодня вечером. После обеда, кстати, должна репетировать вся группа.

Сама Мери не была уверена, что доживет до обеда, а уж чтобы танцевать… Пот заливал ее лицо, волосы стали влажными, блузка прилипла к спине. Кругом древние изваяния речных богов. Когда она споткнулась в очередной раз, Рэм пристально посмотрел на нее:

— Любовь моя, ты совсем позеленела. Может быть, нам вернуться на пароход? Она устало опустила плечи:

— Вообще-то я об этом думала…

Они извинились перед спутниками и пошли к реке. Рэм показал на пролетающий над их головами вертолет.

— Вон полетели наши сапоги и шляпы. Неизвестно только, всем ли они подойдут.

Больше, пока они шли, он не проронил ни слова. На палубе он нежно поцеловал ее и посоветовал в первую очередь принять холодный душ, а потом отдохнуть до обеда.

— Может быть, мне следует, шакар, сначала войти в каюту и проверить, нет ли там змей?

— Я думаю, опасность уже миновала.

— Тогда постарайся немного отдохнуть. Я принесу твой кофр с аппаратурой примерно через час.

— Рэм, я могу донести его сама. Я успешно проделываю это уже несколько лет. — Она потянулась за кофром.

Не выпуская его из рук, он наклонился и легко поцеловал ее в лоб.

— Но теперь у тебя есть я, чтобы носить твои вещи. Зачем ты забиваешь свою милую головку такой ерундой. Я принесу его позднее, а если хочешь, то прямо сейчас доставлю в твою каюту.

— Черт побери, дай мне этот идиотский кофр.

Его брови слегка поднялись вверх, но, видимо, только от изумления.

— Слушаюсь, мэм.

Он протянул ей кофр. Она выхватила его и побежала к своей каюте, бормоча по дороге что-то нечленораздельное о том, как ей надоела его опека в лошадиных дозах.

Открыв дверь, Мери посмотрела на аккуратно заправленную постель, и ее всю передернуло.

Нет, в этой постели мне отдохнуть не удастся. Надо собирать вещи и поскорее сматываться отсюда.

Она полезла в стенной шкаф и вдруг услышала какой-то странный шум. Он раздавался из ванной.

Мери на цыпочках подкралась к двери и прислонила ухо.

Сквозь шум воды было слышно, как в ванной кто-то довольно гнусаво пел. Она даже могла различить слова — что-то о пироге, плывущей вниз по реке. Но, конечно, это не был голос Вэлком.

Что за чертовщина? Она сжала в руках сумочку, повернулась и побежала в холл, чтобы позвать на помощь.

В коридоре она столкнулась с Марком Маклеодом. Он в ужасе уставился на нее:

— О Боже мой. Вы вернулись. Рэм убьет меня! Я не ожидал вас так скоро. О Боже, извините.

— Успокойтесь, Марк. Не убьет вас Рэм. В чем, собственно, дело?

— Я должен был предупредить вас, когда вы вернетесь, что ваши вещи и вещи Вэлком перенесены в другую каюту. — Вконец расстроенный, молодой человек достал из кармана ключ.

Она засмеялась:

— Значит, там в душе моется Жан-Жак? А я-то напугалась.

Лицо Марка еще больше помрачнело.

— Рэм убьет меня, когда узнает об этом. Я только отошел на минутку в ванную.

— Но мы просто не будем ему говорить об этом, вот и все. Могу я взять ключ?

Марк открыл каюту сам. Она была точной копией ее прежней каюты. Он взялся было проверять все углы, но Мери его остановила:

— Все в порядке, Рэм ни о чем не узнает. А что, он всегда так сходит с ума? Марк улыбнулся:

— Только когда это касается вас.

— Предоставьте мистера Габри мне. — Мери подмигнула ему и закрыла дверь.

После холодного душа она почувствовала себя лучше и решила вместо отдыха посетить магазин сувениров. Она оделась в белые брюки и тонкую голубую футболку, завязала свои светлые волосы в длинный толстый хвост, который перебросила через плечо, добавила немного косметики и надела белые кроссовки.

Прежде чем выйти, она достала пленку, отснятую в Ком-Омбо, и, сделав надпись на кассете, отправилась в каюту Вэлком, чтобы положить ее с остальными пленками.

В стенном шкафу коробки с пленками не оказалось. Мери проверила в ящиках стола, в чемоданах, в общем, везде, где только можно. Ничего. Куда же эта коробка запропастилась?

Решив, что, когда переносили вещи, коробку с пленками поставили в ее каюте, она вернулась к себе и стала искать там. Ничего.

Черт! Она вернулась к Вэлком.

Мери, выставив зад, ползала по полу у стенного шкафа, когда вошла Вэлком и вяло опустилась на кровать.

— Господи, ну на фига мне сдались эти сушеные крокодилы! Неужели я не могла обойтись без них? — простонала она. — Еще час на этой жаре, и я бы умерла. — Она подняла голову и посмотрела на Мери:

— Золотко, а что ты там делаешь?

— Ищу коробку с пленками. Ты не знаешь, где она может быть?

— Разве ее здесь нет?

— Нет. Я обыскала обе комнаты, но так и не нашла. Господи, Вэлком, если они пропали, ты понимаешь, что это значит?

— Да. Это значит, что мы в глубокой заднице.

Мери уткнула лоб в колени и обхватила руками голову:

— О Господи, пожалуйста, только не это!

— Может быть, ее забыли, когда переносили вещи? Дай-ка я позвоню.

Пока Вэлком говорила с Джорджем по телефону, Мери сидела на полу, перекрестив пальцы, и молилась. Вэлком повесила трубку, и она посмотрела на нее с надеждой.

— Там нет.

— О, будь оно все проклято-о-о, — заныла Мери, обхватив голову руками.

— Золотко, мир на этом не кончается. Просто придется потратить еще несколько дней и отснять все снова. Я думаю, мы это выдержим.

То, что Вэлком сказала, было правдой, но чем больше Мери думала об этом, тем сильнее в ней закипала злость.

— Нет, черт бы его побрал! Я устала, я почти больна от этих злодеев, которые портят мне жизнь. Сначала они перевернули вверх дном мою каюту, украли мои личные пленки, затем этот маленький негодяй подсунул мне в постель свою мерзкую змею, а теперь вот это. Но я найду этого подлеца. Если пленки на пароходе, я найду их!

— Как ты собираешься это сделать?

Мери поднялась с пола:

— Я знаю, с чего начинать. С этого маленького проказника Брэдли. — Она прошагала через комнату и направилась в холл.

Дверь в каюту Ли Генри на ее стук открыл Брэдли, который сидел наказанный взаперти. Увидев Мери, он широко разинул рот и начал закрывать дверь перед ее носом. Но она одолела его и вошла внутрь.

— Брэдли, нам надо поговорить.

— Мне нечего вам сказать.

— Ах, какой ты милый шустрый мальчик. Чересчур шустрый. А вот мне есть что тебе сказать. Представь себе. — Он начал карабкаться на постель, но она хлопнула его по спине, заставив оглянуться. — Во-первых, я знаю, что кобра заползла в мою каюту совсем не случайно. Ты специально подбросил змею в мою постель.

Он сел и исподлобья посмотрел на нее. Было заметно, как дрожит его подбородок.

— Ну так как?

— Но у нее нет зубов. Она не могла вас ужалить.

— Зачем ты это сделал?

Он плотно сжал губы и опустил голову.

— Отвечай, черт бы тебя побрал!

— Потому что вы мне не нравитесь.

— Да что ты говоришь? От такого признания я потеряю, наверное, сон. К твоему сведению, это взаимно. Значит, вот почему ты перевернул у меня все вверх дном и украл мои вещи.

Он вскинул голову:

— Я этого не делал.

— Не делал? Ты хочешь сказать, что не ты устроил кавардак в моей каюте?

— Нет.

— И ты не брал мои драгоценности и пленки?

— Нет. Я не вор! — Слезы хлынули у него из глаз, а подбородок задрожал еще сильнее.

С минуту, не меньше, она пристально всматривалась в него.

— Хорошо, не плачь. Я сожалею, что обвинила тебя. Теперь вижу, что ошиблась. Но после этой истории со змеей я… — Она пожала плечами. — Извини меня.

— У змеи были удалены зубы. Она была абсолютно безопасна. Она никогда бы не смогла вас ужалить. Даже если бы захотела. В этом ничего не было страшного.

— Возможно, для тебя это и так, но дело в том, что я ужасно боюсь змей. У меня что-то вроде змеефобии.

Глаза его расширились.

— У вас?

— Да. Я боюсь их до смерти.

— Ой, я не знал этого. Я очень и очень извиняюсь. На самом деле.

Мери улыбнулась:

— Ну вот видишь, мы извинились друг перед другом. Может, позднее станем и друзьями.

Он приподнял голову:

— А что, может быть.

— Как ты думаешь, если я поговорю с твоей бабушкой, чтобы она смягчила наказание, это поможет?

Он просиял:

— Наверное.

Она улыбнулась, потрепала его по волосам и собиралась уже уходить, но… вдруг спросила:

— Брэдли, а как тебе удалось попасть в мою каюту со змеей?

— О, я просто взял ключ в ячейке, в холле, когда никто не видел. — Он выглядел смущенным. — Но я повесил его на место.

Выйдя в коридор, Мери увидела Марка. Он стоял в дальнем конце и беседовал с кем-то из членов команды. В холле сейчас постоянно дежурил кто-нибудь из команды. Она помахала ему рукой и скрылась в своей каюте. Там она нырнула в одно из голубых кресел и забарабанила пальцами по столу.

Но если Брэдли здесь ни при чем, то кто же? И почему этот кто-то взял мои пленки? Драгоценности понятно, но пленки? Это же просто бессмысленно. Однако это факт, они пропали.

Мотивы непонятны. Ладно, оставим пока мотивы. Подумаем о способах. Как вор попал в мою каюту в первый раз, это понятно — он просто взял ключи в ячейке, точно так же, как Брэдли. Мог, конечно, открыть замок и каким-нибудь другим способом. Но как можно было украсть коробку с пленками из каюты Вэлком? Ведь в холле постоянно кто-то дежурит. Если бы вор входил в дверь, его бы обязательно заметили.

Ей пришла в голову идея. Она побежала в каюту Вэлком. Та мылась в душе.

— Вэлком! — громко крикнула Мери.

— Что случилось, золотко? — Вэлком высунула свою мокрую голову из-за занавески.

— Ты оставляла когда-нибудь окно своей каюты открытым?

— Нет.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Я даже не знаю, как оно открывается. Ведь здесь постоянно работает кондиционер. А почему ты спрашиваешь?

Кто-то открыл это окно. Это означает, что, когда вор лишился возможности проникнуть через дверь, он проник через окно. Но как? Как ему это удалось?

Веревка.

— У меня есть одна идея. Я пошла. Увидимся позже.

Считая шаги, она прошла через холл к каюте 216, которую раньше занимала Вэлком. Навстречу ей двигался Марк.

— У вас все в порядке?

— Все прекрасно. И пожалуйста, не сбивайте меня со счета. Я просто решила прогуляться.

— Я пойду с вами.

Вот черт! Зачем он мне нужен? Значит, он приставлен, чтобы докладывать о каждом моем шаге своему боссу. А я не хочу, чтобы Рэм вмешивался, я сама прекрасно способна справиться со своими делами.

— В этом нет необходимости, Марк. Я только пройдусь до прогулочной палубы, хочу что-нибудь попить, а на обратном пути, может быть, загляну на минутку в магазин сувениров.

Он стоял, просунув большие пальцы рук в свободные лямки пояса своих джинсов, и улыбался.

— А я только что обменялся каютами с Рэмом. Теперь он снова будет рядом с вами, и вы можете при необходимости просто постучать в стенку. Сейчас он разговаривает с пилотом своего вертолета. Скажите, что вам нужно? Я поухаживаю за вами. Кстати, я признался ему в своей оплошности.

— Он был очень сердит?

Марк понурил свою рыжую голову:

— Могло быть и хуже. Впрочем, я заслужил это. Рэм потрясающий парень, он так много для меня сделал. Я ему по гроб благодарен и очень предан ему. — Марк помолчал. — Если не возражаете, я побуду с вами, пока он не вернется.

Конечно, возражаю. Еще как возражаю. Чертов Рэм и его суперзабота. На следующем этапе он, видимо, просто закует меня в кандалы. Да не намерена я выносить этот вздор, ни минуты.

Они поднялись наверх.

— Марк, принесите мне, пожалуйста, апельсинового сока из бара.

Как только он исчез в дальнем конце палубы, Мери отсчитала нужное количество шагов от лестницы до места, под которым было окно каюты 216. Затем внимательно осмотрела поручни.

Ничего.

Они были свежевыкрашены, и если бы здесь недавно привязывали веревку, то обязательно бы остались следы.

Пока результаты нулевые.

Но погоди. Есть еще одна возможность. Ведь у парохода три палубы. Есть еще средняя. А что, если…

Надо узнать, кто живет в 316-й каюте. Она собиралась уже подойти к телефону, как появился Марк с соком.

Схватив бокал, она быстро осушила его.

— Что-то сегодня меня все время мучает жажда, никак не могу напиться. Прошу вас, принесите, пожалуйста, еще. — Она протянула ему бокал.

Марк странно посмотрел на нее:

— Конечно.

Как только он скрылся из вида, она сбежала по лестнице и спряталась за большую пальму, что стояла в кадке в холле внизу.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — раздался за ее спиной мягкий голос.

Она повернулась и увидела стюарда в белом кителе. Робко улыбнувшись, Мери начала лихорадочно соображать, как объяснить свое странное поведение.

— О, спасибо. Я… м-м… Я искала свою контактную линзу. — Она широко улыбнулась и начала шарить по полу. — А, вот она. Я нашла ее. — Она схватила воображаемую линзу с ковра и зажала в пальцах. — Теперь я буду вас видеть.

Она поспешила вниз по лестнице к магазину сувениров, где был телефон.

Как только телефонист ответил, Мери спросила:

— Не могли бы вы сказать, кто живет в каюте 316?

— В этой каюте никто не зарегистрирован, мисс, — ответил телефонист после некоторой паузы.

Опять прокол. Значит, пустая каюта. Обожди-ка.

— А вы уверены?

— Совершенно. Там был неисправен водопровод и промок ковер. Каюту закрыли до тех пор, пока не отремонтируют. Могу я быть вам полезен чем-нибудь еще?

— Нет, спасибо. — Она быстро повесила трубку. Пустая, значит. Могу поставить на кон свои последние чулки, что кто-то ею пользуется, мокрый там ковер или нет.

Я должна посмотреть на нее. Надо использовать прием Брэдли и стащить ключ с доски нижней палубы.

Высунув голову из магазина сувениров, чтобы посмотреть, чисто ли на горизонте, Мери чуть не упала в обморок, когда увидела, кто идет по коридору.

Опять египтянин с нависающими веками. Тот самый! Видел ли он меня?

Она быстро спряталась за полку с джеллабами.

Что он делает на пароходе? Плевать мне, что у него пятеро детей, от него у меня мурашки бегут по коже.

Через несколько минут она покинула свое убежище. Он ушел.

А может быть, это опять разыгралось мое воображение, или он на самом деле преследует меня?

Волосы на ее затылке поднялись дыбом.

А может, это он вломился в мою комнату?

Гадать об этом времени не было. Надо было добыть ключ. В коридоре было пусто, и она поспешила на нижнюю палубу.

У конторки с ключами никого не было. Ну, а дальше все было похоже на детскую игру. Неудивительно, что тот, кто хотел попасть в ее каюту, проделал это так легко. Она быстро склонилась над конторкой, схватила ключ из ячейки и сунула его в карман.

— Вам помочь, мисс? — раздался мягкий голос позади.

Мери обернулась. Опять тот же самый стюард в белом кителе.

— О, спасибо. Я… я проверяла свою ячейку, нет ли писем. Ничего нет. — Она хихикнула. — Кажется, друзья совсем забыли обо мне.

Отделавшись от слишком услужливого стюарда, она двинулась к лестнице.

А может быть, следует все же довериться кому-нибудь, пока я не зашла слишком далеко?

Нет, это глупо. Подумаешь, всего лишь пустая каюта. А кроме того, если Рэм узнает, что я делаю, то можно себе представить, что тут начнется. Нет, попытаюсь справиться сама.

Приняв решение, Мери поставила ногу на следующую ступеньку и застыла, услышав шум в коридоре внизу. Кто-то громко разговаривал рядом с ее каютой. Она начала осторожно подниматься по лестнице.

Добравшись до очередной площадки, она посмотрела вниз. О Господи, кто-то идет. Приглядевшись, она узнала египтянина с нависшими веками. Опять он! С ней чуть не случился разрыв сердца, пока она взбегала вверх по лестнице и, вся дрожа, опять пряталась за пальму в кадке.

Зажмурив глаза, с бешено колотящимся сердцем, Мери сидела и ждала.

Кто-то прошел примерно в полутора метрах от ее убежища. Она подождала еще.

Ей показалось, что прошло уже две недели, прежде чем она решилась открыть глаза и посмотреть сквозь густую листву. Она увидела, что Нависающие Веки открывает дверь каюты в конце коридора.

Закрыв глаза, Мери прижалась спиной к стене, пытаясь успокоить сердце.

— Мисс…