Татьяна Грай
      Лотос пришлого бога
      Часть 1. Заповедник.
      1.
      Такого не случалось не только много лет, но и много десятилетий.
      На одной из далеких планет погиб инспектор Федеральной безопасности.
      Когда эта весть домчалась до Земли, в Управлении Федеральной безопасности не сразу в нее поверили. Инспектор Гарев отправился в несложную командировку, и ему всего лишь нужно было выяснить, что кроется за слухами о появлении интеллектуального вампира в созвездии Крайлис. И вот... К тому же с планеты Минар сообщили, что тело инспектора отправлено на Землю, и никаких пояснений столь странному факту не дали.
      Командор Управления Федеральной безопасности Прадж-Мачиг озадаченно смотрел на монитор, пытаясь осмыслить прочитанное, когда в его кабинет ворвался Главный аналитик Сергей Ливадзе. Маленький чернявый специалист был явно взволнован до крайности.
      - Прадж, что там могло случиться? - выпалил он и уставился на Командора так, словно ожидал мгновенного и самого подробного объяснения ситуации.
      - Ну откуда мне знать? - удивился Командор. - Я думал, это ты мне растолкуешь.
      - Зачем они отправили тело? - не слушая Прадж-Мачига, пробормотал Ливадзе, нервно шагая по огромному кабинету из угла в угол. - Зачем? Да еще спецрейсом?
      Командор пожал плечами.
      - Через два часа узнаем.
      - А ты не думаешь... - Ливадзе внезапно остановился и рассеянно глянул на Прадж-Мачига.
      - Чего я не думаю?
      - Что там и в самом деле объявился интеллектуальный вампир, - с неожиданным спокойствием в голосе сказал Главный аналитик.
      Командор тяжело вздохнул и вызвал Особый отдел.
      - Есть там у вас свободные инспектора высшей категории? - мрачным тоном спросил он, когда ему ответили.
      - Поищем, - откликнулись с экрана. - Думаешь, дело серьезное?
      Командор рассердился.
      - А ты вспомни, когда у нас в последний раз инспектора погибали! рявкнул он. - Ищи, да поскорее! И сразу ко мне!
      Главный аналитик энергично кивнул - то ли соглашаясь со словами Командора, то ли в ответ на какие-то свои собственные, сугубо аналитические мысли.
      - Если там вампир... - начал было Прадж-Мачиг, но Ливадзе перебил его:
      - Он ведь был в Скульптурном Заповеднике? На Минаре?
      - Да.
      - Ты уже посмотрел справку?
      - Да.
      - Ты сегодня слишком лаконичен.
      - Да.
      - Ты что, издеваешься? - вдруг взорвался Ливадзе.
      - Нет, - удивленно сказал Командор. - С чего ты взял?
      Ливадзе тут же успокоился.
      - Извини, я что-то разнервничался. Надеюсь, ты обратил внимание на то, что на Минаре за последние шесть лет умерло восемь туристов. Вроде бы естественной смертью. Но все они были людьми науки.
      Прадж-Мачиг, не сказав ни слова, вывел на экран компьютера справку по планете Минар.
      - Ну и ну, - прошептал он через минуту.
      - Я затребовал свидетельства о смерти, - продолжил Главный аналитик. - Ни в одном из случаев исследование мозга не проводилось.
      - Почему?
      - Все выглядело так, что никому и в голову не пришло...
      В дверь постучали.
      - Входи! - рыкнул Командор.
      Дверь распахнулась, и на пороге возник высокий худощавый человек с острыми серыми глазами.
      - Перехватили в последнюю секунду, - благодушно сообщил он. - Я вообще-то собирался в Персей, там какие-то заморочки с водяными... А что случилось? Мне ничего не объяснили.
      - На Минаре погиб инспектор, - хмуро сказал Прадж-Мачиг.
      - Ни фига себе... - Инспектор Федеральной безопасности Даниил Петрович Ольшес недоверчиво уставился на Командора. - Там что, глобальная война с нежитью? Или он попал в эпицентр ядерного взрыва?
      - Там вообще ничего, - окончательно помрачнев, ответил Командор. - Он отправился проверить слух об интеллектуальном вампире.
      - Вот как? - Ольшес почесал кончик носа. - Интеллектуальный вампир... Нет, с такими мне пока что сталкиваться не приходилось.
      Сергей Ливадзе пояснил из дальнего угла кабинета:
      - Ты еще слишком молодой. Такой вампир в последний раз объявлялся лет за пятьдесят до твоего рождения. Но тот был хиловат, угробить инспектора ему уж никак бы не удалось.
      - А этот, значит, покруче будет, - утвердительно произнес Даниил Петрович.
      - Ну что вы, мужики, - жалобно заговорил Командор. - Уж сразу и решили, что оно и в самом деле так! Может, это что-нибудь другое? Может, обойдется, а?
      - Это вряд ли, - уверенно сказал Ливадзе. - Надейся на худшее.
      - Ну и безнадега! - огорчился Прадж-Мачиг. - Если вправду... Такого ведь просто так не возьмешь за жабры.
      - Да уж, хлопушкой для мух не отделаешься, - согласился Ольшес. - Ну что, мне сразу туда лететь?
      - Нет, погоди. Тело отправили к нам, скоро будет. Посмотрим, тогда решим.
      Даниил Петрович вопросительно посмотрел на Командора, потом на Главного аналитика.
      - Тело?..
      - Да, - подтвердил Прадж-Мачиг. - Почему-то они там сочли это необходимым.
      - Это что-то новенькое... - буркнул инспектор. - Ладно, подождем.
      ...Выйдя из Медицинского отдела, Даниил Петрович остановился в коридоре и надолго задумался.
      Да, он вполне понимал тех, кто решил отправить тело погибшего на Землю. Смерть инспектора выглядела бы абсолютно естественной, если бы не две мелочи. Во-первых, инспектора федеральной безопасности не умирают ни с того ни с сего в момент выполнения задания, а во-вторых, они вообще не умирают от сердечных приступов - ни в какое время. Поэтому смерть инспектора была совершенно справедливо расценена как убийство. Но каким образом оно было совершено - на планете Минар не смогли разобраться. Впрочем, если бы у них было специальное оборудование, они бы это поняли.
      Мозг инспектора-особиста, отправившегося в командировку на Минар, знаменитую планету Скульптурного Заповедника, был полностью опустошен.
      Это был просто кусок плоти. Бессмысленное скопление клеток.
      Даниил Петрович крепко потер лоб. Ну и ну... Какой же силой обладает тот, кто проделал столь необычный фокус? Или он сумел застать инспектора врасплох? Ну, в это трудно поверить. Инспектор безопасности первой категории - не наивный школьник. Его голыми руками не взять. И даже самая изощренная психическая атака ему не страшна. И тем не менее кто-то полностью стер сознание особиста.
      А значит...
      Ольшес встряхнул головой и направился к лифту.
      Командор и Главный аналитик стояли у окна, задумчиво глядя на раскинувшийся внизу город. Когда Даниил Петрович вошел в кабинет, они разом как-то лениво обернулись и молча уставились на Ольшеса.
      - Уже знаете, - тихо произнес Даниил Петрович.
      - Ты все хорошо проверил? - спросил Прадж-Мачиг.
      - Да. Память отсутствует. Не затронуты лишь зоны первичных инстинктов.
      - Ну и ну... - прошипел аналитик сквозь стиснутые зубы. - Ну, дела...
      - Вот вампир так вампир, - сказал Ольшес. - Всем зверям зверь. Кто меня повезет в этот паршивый заповедник?
      - Винклер. Ждет не дождется. Вы с ним, кажется, давненько не встречались?
      - Да, много воды утекло. Прадж... - но тут Ольшесу, похоже, пришла в голову какая-то особенная мысль, и он надолго замолчал.
      - Ну? - не выдержал наконец Командор.
      - А? - встрепенулся инспектор. - А, я просто подумал... не прихватить ли мне с собой того парнишку... нет, не надо, пожалуй. Он еще слишком зеленый.
      - Это ты о ком? - поинтересовался Ливадзе.
      - О Харвиче.
      - Думаешь, тебе может понадобиться напарник? - испуганно спросил Командор.
      - Поживем - увидим, - сообщил Даниил Петрович. - В общем, я пошел. Но если мне и в самом деле захочется побыть в компании - присылайте именно Винцента, ладно? Мы с ним очень хорошо сработались.
      - Слушай, но он ведь и правда совсем зеленый, у него вторая категория, - усомнился Прадж-Мачиг.
      Ольшес хмыкнул.
      - Вот что меня всегда в тебе удивляет - так это твоя память. Как ты умудряешься запомнить каждого инспектора? Сколько нас всего в Управлении?
      - Ну, не так уж и много, - сказал Командор. - Две с половиной тысячи, на столько-то галактик. И кроме того... как ты думаешь, если бы я был не в состоянии даже знать собственных людей, много ли проку от меня было бы?
      Ольшес, не потрудившись ответить, шагнул к двери. Но на пороге он обернулся и сказал, обращаясь к Главному аналитику:
      - Надеюсь, твои работники сейчас не бездельничают?
      - Все, что им удастся наскрести, получишь через пару часов, пообещал Ливадзе. - Винклер на постоянной связи с нашим отделом.
      - Хорошо, - кивнул Даниил Петрович и ушел.
      2.
      - Ба, старый знакомый! - воскликнул инспектор, увидя встречавшего его у трапа инженера. - Что, теперь с Саймоном летаешь?
      - Да, уже третий рейс, - ответил Кейт Левинский, явно обрадованный перспективой работы с Ольшесом. Много лет назад, когда Левинский был еще совсем молодым техником, ему пришлось побывать в рейсе с Даниилом Петровичем, и инспектор произвел на него неизгладимое впечатление. И несмотря на то, что с тех пор Кейту не раз приходилось работать вместе с федералами, Ольшес занимал в его сердце особое место. Левинский слишком хорошо помнил несчастных дарейтов, заброшенных чьей-то злобной волей в чуждый им мир. Инспектор помог умным осьминогам вернуться на их родную планету...
      - Ну, поехали, - сказал Даниил Петрович, поднимаясь к люку. - А Саймон где?
      - В рубке. Тебя ждет.
      - То-то, наверное, рад! - хихикнул Ольшес.
      - Ага, - согласился Левинский. - Как только получили приказ, так и завелся: "Ну, опять этот паршивец Данила! Теперь начнется! Прощай, спокойная жизнь!"
      - Можно подумать, он так страстно любит именно спокойную жизнь, фыркнул инспектор. - К тому же кто его знает... может, на этот раз обойдется без приключений.
      - Сомневаюсь, - пробормотал Левинский, шагая следом за Ольшесом по коридору крейсера. - И все остальные тоже сомневаются.
      - А кстати... - начал было Даниил Петрович, но, поскольку они уже дошли до рубки, оставил вопрос для командира.
      - Э, Данила! - воскликнул стоявший у пульта Винклер, обернувшись навстречу вошедшим. - Сколько лет, сколько зим!
      - Истосковался, поди, - приветствовал его инспектор. - Без меня, наверное, весь паутиной зарос.
      - Зарос, конечно, - согласился Саймон Корнилович. - Паутиной, мхом, лишайниками и так далее.
      - Что ты имеешь в виду под "и так далее"? - поинтересовался Ольшес.
      Винклер немножко подумал.
      - Ну, например, грибы, - ответил он наконец. - Древесные. Или опята.
      - А!.. Старым пнем себя вообразил?
      Левинский с изумлением слушал болтовню командира крейсера Разведкорпуса и инспектора-особиста. Ему-то казалось, что такие матерые волки немедленно приступят к делу...
      - А кстати, - спросил Даниил Петрович, - кто у нас еще в команде?
      - Врач. Доктор медицины и психологии. Дик Френсис. Прибыл на борт семь минут назад, находится в своей каюте, - отрапортовал командир крейсера.
      - Замечательно, - сказал инспектор. - Тогда полетели.
      - Ладно, полетели, - кивнул Винклер и дал компьютеру команду.
      Ольшес уселся у пульта рядом с Винклером и связался с Отделом Главного аналитика.
      - Что новенького? - беспечным тоном спросил инспектор. - Нашли что-нибудь полезное для дела?
      На экране возник Ливадзе собственной персоной. Он хмуро уставился на Даниила Петровича и сообщил:
      - Не знаю, насколько это тебе пригодится... Все погибшие... я говорю "погибшие", а не "умершие", поскольку уверен...
      - Я понял, понял, - перебил его Ольшес. - Не отвлекайся, мы через пять минут уйдем в подпространство.
      Ливадзе почесал затылок, еще сильнее растрепав и без того отчаянно встрепанные черные волосы, и продолжил:
      - Все были докторами наук в разных областях. Находились в отпуске. Возраст - разнообразный. Самому старшему было сто восемьдесят два. Официальная причина смерти одна и та же - внезапная остановка сердца. И место гибели всегда одно и то же.
      - Что? - резко воскликнул Даниил Петрович.
      - Именно так. И инспектор Гарев упал там же. Карта с координатами уже в твоем компьютере.
      - Так-так... - процедил сквозь зубы Ольшес. - Еще что-нибудь интересное?
      - Кое-что... но тут мы не уверены. Мало данных. Похоже, в те моменты, когда погибали все эти люди, где-то неподалеку находился некий бродячий фокусник с какими-то куклами. Но это требует проверки.
      - Проверяйте поскорее. И я проверю, да еще и как, - пообещал Даниил Петрович.
      - Больше ничего существенного.
      - Ладно, свяжемся позже.
      И инспектор ушел в свою каюту.
      ...Крейсер вынырнул из оглушающей тьмы подпространства, на экранах засветились редкие россыпи звезд, и Винклер будничным тоном сообщил:
      - Через двадцать минут садимся на Минаре.
      Левинский спросил:
      - Мы разве не останемся на орбите? А как же... мы же вроде бы должны следить за передвижениями инспектора?
      - Вроде бы должны, - согласился Саймон Корнилович. - Но боюсь, что в этот раз нам придется наблюдать за ним просто глазами, без аппаратуры. Если сумеем, конечно.
      - Чего-то я не понимаю, - озадаченно произнес Кейт. - Мы же обязаны его страховать. Иначе зачем вообще мы сюда притащились? Ведь в этом же смысл экспедиции, так?
      - Угу, - промычал Винклер.
      Кейт подождал продолжения, но не дождался. И заговорил сам:
      - Ну, и как мы будем это делать?
      Командир молча развел руками.
      - Саймон, - обиделся наконец Левинский, - ну ты-то с какой стати играешь в загадки? Мало нам инспектора, что ли?
      - Более чем достаточно, - не стал спорить Винклер. - Но у меня приказ. Никакого слежения. Никакого наблюдения. Ради нашей с тобой безопасности.
      - Это из-за того, что вампир - интеллектуальный? - догадался инженер.
      - Именно так, - подтвердил Саймон Корнилович. - В Управлении боятся, что он может нас нащупать даже в космосе, и тут же выпотрошит наши бедные слабые мозги. Очень, говорят, энергичный вампир. Им так кажется. Если, конечно, он тут вообще есть.
      Левинский задумчиво почесал нос и предположил:
      - Значит, будем бегать за инспектором следом?
      - Нет, не будем, - возразил Винклер. - Мы сидим на месте и постоянно держим связь, вот и все.
      - А доктор?
      - И доктор с нами. Круглосуточное дежурство.
      - Значит, в Особом отделе думают, что доктор сможет в случае чего оказать Даниле помощь по спецсвязи? - хихикнул Левинский.
      - Похоже на то. Впрочем, кто их там знает, что они думают. Ход мысли особиста непредсказуем, это все знают.
      - А погулять нам можно будет, по очереди, а? - спросил инженер. - Тут ведь как-никак Скульптурный Заповедник, очень хочется посмотреть. Прикинемся туристами, побродим в окрестностях...
      - Я тебе прикинусь, я тебе поброжу! - грозно рыкнул Винклер. - Ни шагу без консультации с инспектором!
      - Ладно, не кипятись, - миролюбиво сказал Левинский. - Я ведь так, предположительно... не очень-то и хотелось все эти фиговины изучать. Где садимся-то? - спросил он, через иллюминатор оглядывая космодром.
      - А вон там, с краешку, - показал командир. - Нас, похоже, уже там ждут.
      Их и в самом деле ждал молодой офицер местной полиции. Не успел Винклер сойти с трапа, как офицер поспешил представиться:
      - Майор Кир Джива. В вашем распоряжении.
      - И как именно мы должны тобой распоряжаться? - тут же встрял спускавшийся следом за Винклером инспектор Ольшес.
      Майор на секунду растерялся.
      - Не знаю... - Но тут же опомнился. - Вы - особист, да? - спросил он. - Значит, я буду выполнять ваши приказы.
      - А, это неплохо, - сказал Даниил Петрович. - Тогда для начала приказываю найти нам что-нибудь пообедать. Я дома поесть не успел. И не надо обращаться ко мне так официально. У меня от этого пятки чешутся. А это отвлекает от высоких мыслей.
      Левинский хихикнул и оглянулся на шедшего чуть позади врача, которого до сих пор видел лишь мельком, когда специалист поднялся на борт крейсера на Земле. Доктор Френсис улыбнулся:
      - Я тоже не прочь перекусить. И не люблю официальности.
      Кир Джива посмотрел на землян так, словно перед ним стояла команда пациентов психиатрической больницы, и махнул рукой, подзывая "летучку".
      За обедом они обсудили место дислокации землян на Минаре. Ольшес начисто и без объяснений отверг предложенную местной полицией базу, потребовав найти подходящий домик в северо-западной части Заповедника. Винклер без труда угадал, что Даниил Петрович хочет устроиться как можно ближе к той точке, в которой, по сведениям аналитиков, загадочным образом скончались восемь туристов и инспектор-особист Гарев. Но высказывать свои догадки вслух разведчик не стал, справедливо рассудив, что это не его дело. Потом он принялся рассматривать врача экспедиции Дика Френсиса, и обнаружил, что тот обладает некоторым внешним сходством с инспектором Ольшесом. Врач был таким же высоким, худощавым, светловолосым, только глаза у него были не серые, как у Данила Петровича, а зеленовато-карие. Но со спины их вполне можно перепутать, решил Винклер.
      Офицер связался с кем-то из своих коллег и объяснил, что именно нужно землянам. Они как раз приканчивали десерт, когда рация Кира Дживы пискнула, и майору сообщили, что подходящий домик найден. Адрес, по мнению Левинского, прозвучал весьма странно: "Напротив седьмой фигуры в двадцать четвертом круге". Но Джива спокойно встал и сказал:
      - Поехали, я знаю этот коттедж. Отличное местечко.
      - Отличное в каком смысле? - уточнил Даниил Петрович.
      - Во всех возможных смыслах, - весело ответил офицер. - Увидите. Вам понравится.
      Им и в самом деле понравилось - во всяком случае, понравилось разведчикам и врачу. Даниил Петрович свое мнение оставил при себе. Но поскольку и возражений с его стороны не последовало, то решено было расположиться именно здесь. Кир Джива предложил свою помощь в устройстве, но инспектор коротко сказал: "Приходи завтра с утра", и офицер тут же умчался на полицейской "летучке" с красно-синей мигалкой.
      - Да, недурственные пейзажи, - сказал доктор Френсис, с удовольствием оглядываясь по сторонам.
      По одну сторону коттеджа красовался небольшой пруд, заросший белыми и голубыми лотосами, а по другую раскинулась круглая поляна, в центре которой, на фоне темных елей, возвышалось некое загадочное сооружение из розового пластика, имитирующего драгоценный каррарский мрамор.
      - Ага, - согласился Левинский. - Очень интересно.
      Винклер молча посмотрел на инспектора, ожидая каких-нибудь высказываний, однако Даниил Петрович, похоже, искусством и пейзажами ничуть не интересовался. Он поднялся на крыльцо коттеджа и почему-то очень осторожно открыл дверь и заглянул внутрь. Винклер не понимал, чего, собственно, можно было опасаться вот здесь, в коттедже, только что проверенном местной полицией? Ну, впрочем, инспектору видней... И командир уставился на скульптуру.
      Как Винклер ни старался, он не смог догадаться, что именно изобразил автор. Нечто, весьма и весьма отдаленно напоминающее обломок женского торса, торчало на бесформенном постаменте в окружении тщательно вылепленных щепок и тонких бревнышек. Скульптор потрудился от души. Каждый сучок и трещинка на бревнах выглядели ну совсем как настоящие. И щепки были на славу - хоть сейчас на растопку. Но что все это значило?
      Левинский тем временем, не ломая понапрасну голову, сбегал в центр поляны и прочел надпись на табличке возле скульптуры. Вернувшись, инженер торжественно объявил:
      - Это "Женщина, объятая ящиком"! Скульптор - Недомский, из созвездия Лиры!
      - Интересно, - задумчиво протянул доктор Френсис, - у них там в Лире все женщины такие? Или встречаются и более... укомплектованные? А может, бедняжка просто пострадала от любви ящика?..
      Левинский заржал и отправился в дом следом за инспектором. А Винклер, немножко посмеявшись, решил обойти вокруг коттеджа - так, на всякий случай.
      Все здесь было мирно и тихо. Под стенами дома пылали пурпуром огромные наперстянки, чуть дальше высовывались из невысокой травы головки ярких маков... где-то чирикала беззаботная птаха, над лотосами, неподвижно лежавшими на темной воде пруда, кружили огненные стрекозы - в общем, разведке тут делать было нечего.
      И Винклер тоже пошел в дом.
      3.
      Смотритель двадцать второго круга маялся от безделья. Сезон еще не начался, атака туристов на заповедник ожидалась лишь через два-три дня, а пока Клоду оставалось только бродить от скульптуры к скульптуре да посматривать на видневшийся сквозь деревья готический замок, стоявший в центре двадцать первого круга Заповедника. Клод работал в Заповеднике много лет, но так и не смог понять, почему скульптуры в нем расположены кругами. Ему казалось, что от этого возникает масса неудобств. Туристам приходилось добираться от одного круга до другого на "летучках", и за день они успевали осмотреть три-четыре круга, не больше. Впрочем, думал Клод, это заставляло их подольше задержаться в знаменитом музее... и потратить побольше денег. И тем не менее все круги, которых было уже больше сотни, вряд ли смог увидеть хоть один турист, будь он как угодно упорен. К тому же скульптур с каждым годом все прибавлялось. И уже скоро, через неделю, начнется очередной Фестиваль скульптуры, и сюда слетятся мастера из многих галактик, чтобы поставить в Заповеднике свои новые работы. То-то будет шумно...
      Клод еще раз посмотрел на темную громаду замка Хоулдинг, возвышавшегося по другую сторону сплошного цветочного ковра. Замок был настоящим, привезенным с Земли и тщательно собранным заново на Минаре. О том, кому конкретно пришла в голову эта странная идея, история умалчивала, но замок в свое время привлек внимание нескольких свободных художников... а в результате появились картинная галерея и Заповедник.
      Клод вздохнул. Хоть бы попугай прилетел, что ли... а то и вовсе поговорить не с кем.
      Но попугай, живший в замке, сегодня явно не был расположен к общению с соседями.
      Клод решил перед завтраком еще раз обойти круг. И неторопливо зашагал от скульптуры к скульптуре, глядя не столько на произведения великих мастеров, сколько на окружающие их пейзажи. Со стороны замка к двадцать второму кругу вплотную подходил цветочный луг. Но по мере поворота к двадцать третьему вокруг появлялось все больше и больше березок, и наконец смотритель очутился в светлом березовом лесу. Однако лес этот был невелик, и Клод иногда позволял себе прогуляться чуть дальше - до сплошных зарослей старых елей. Там водились отменные сладкие волнушки и рыжики.
      Впереди перед смотрителем уже появилась из-за белого ствола фигура "Ненайденной", установленная здесь давным-давно великим Морисом, - напротив нее, спрятавшись в рощу, стоял коттедж Клода. И тут смотритель увидел за постаментом туриста.
      Турист задумчиво рассматривал "Ненайденную". Клод, за многие годы работы в Заповеднике научившийся с легкостью отличать знатоков от дилетантов, тут же решил, что перед ним - искусствовед высокого класса. И попытался осторожно пройти мимо, чтобы не помешать процессу творческого восприятия. Но знаток обернулся и окликнул смотрителя:
      - Добрый день! Вы тут главный?
      - Я смотритель, - вежливо ответил Клод. - Но если вы хотите поговорить с хранителем...
      - Нет-нет, - покачал головой турист. - Я, честно говоря, во всем этом вообще ничего не смыслю.
      - Не может быть, - усомнился Клод. - Извините, но я вам не верю.
      - А почему? - удивился сероглазый турист.
      - Ну... вы так смотрели на эту фигуру... у меня все же есть некоторый опыт...
      - А, вот вы о чем! - развеселился турист. - Видите ли, я просто обнаружил в этой даме... это ведь дама, судя по табличке, да? Так вот, мне показалось, что в ней есть небольшое сходство с одной странной формой жизни, ну, это далеко, однако мне приходилось там бывать...
      Клоду вдруг показалось, что турист болтает абы что, лишь бы отвлечь его, смотрителя, от чего-то другого... и насторожился. Время от времени в Заповедник наезжали разного рода больные люди, считавшие своим долгом искалечить хотя бы одну скульптуру... Клод быстро огляделся по сторонам. Никого не видно. Он выхватил из внутреннего кармана пульт и пробежался пальцами по кнопкам. Нет, охранные поля нигде не нарушены. Впрочем, тогда сразу бы прозвучал сигнал тревоги... И все же Клод не мог справиться с беспокойством. Еще раз проверив по пульту порядок в своем круге, он наконец посмотрел на туриста. Тот наблюдал за его действиями с нескрываемым интересом.
      - Вы решили, что я террорист, да? - насмешливо сказал сероглазый. Нет, совсем наоборот. Я из Федеральной безопасности. Позвольте представиться - Дан Ольшес, инспектор.
      Клод встряхнул головой и с облегчением рассмеялся. Да уж, ничего не скажешь, это надо ж так лопухнуться - принять инспектора за бандита... ну, впрочем, общеизвестно, что инспектора умеют прикидываться кем угодно, так что не Клоду с ними соревноваться.
      - Клод, - в свою очередь представился он, протягивая инспектору руку. - А вы тут отдыхаете, или как?
      - Скорее или как, - ответил Ольшес, энергично сжимая ладонь смотрителя. - Но вы, насколько я понимаю, слегка проголодались. Давайте поговорим чуть позже, ладно? Я тут пока погуляю, а вы перекусите.
      Клод усмехнулся. Ему никогда не приходилось сталкиваться с инспекторами, но историй о них он, как и любой житель Федерации, слышал предостаточно. И вот... надо же, ну как он узнал, что смотритель голоден?..
      - Хорошо, - сказал он. - Я быстро.
      - А куда спешить? - возразил Даниил Петрович. - Пожара поблизости вроде бы не наблюдается.
      Клод махнул рукой и пошел к своему дому. Каково бы ни было дело у этого инспектора - вряд ли об этом узнает простой смотритель. Впрочем, всякое может случиться.
      Полчаса спустя инспектор и смотритель уже неторопливо шли от фигуры к фигуре, и Клод рассказывал Ольшесу о каждой из них. Большинство скульптур стояло здесь очень давно, лишь две появились в последние годы, заняв место снятых фигур.
      - А кто снимает фигуры и почему? - спросил Даниил Петрович.
      Клод пожал плечами.
      - Ну, причины бывают разными. Иногда скульптор выбирает неудачный материал, и его работа просто разрушается. Тогда комиссия решает ее убрать. Иногда сам автор или его наследники забирают скульптуру.
      - Зачем?
      - Да ведь они же стоят сумасшедших денег! - пояснил смотритель. Если скульптура попала в каталог Заповедника, ее цена тут же возрастает как минимум на порядок. А лет через пятнадцать-двадцать это уже просто астрономическая цифра. Ну, иной раз автор и продает ее.
      - Или наследники.
      - Или наследники, конечно.
      - Для этого им нужно получить какое-то разрешение в дирекции?
      - Нет, они просто предъявляют документы, подтверждающие их право владения. Все скульптуры здесь и все картины в замке остаются личной собственностью авторов, так что с этим никаких проблем.
      - А освободившееся место тут же заполняется?
      - Да, конечно. Вон та... на краю поля... стоит здесь всего шесть лет. И еще одна в моем круге из новых, восьмой год.
      - А вот эта... как она называется?
      - "Лотос пришлого бога".
      - Любопытное названьице... - пробурчал Даниил Петрович. - Пошли-ка, посмотрим на нее как следует. Кто ее автор?
      - О, это очень странный человек... он не слишком известен, точнее, он очень известен - но лишь специалистам... но мне кажется, это потому, что он то ли мало работает, то ли просто скрывает свои произведения... потому что все согласны с тем, что это - огромный талант.
      - А кстати... что, здесь может поставить свою работу любой скульптор? Или существует какая-то отборочная комиссия?
      - Ну что вы, какие могут быть комиссии... Кто хочет - тот и приезжает. Но вы ведь знаете творческих людей. Они очень критичны к себе. Так что бездари здесь просто не появляются.
      - Вы не назвали имя этого таланта, - напомнил Ольшес.
      - Эрик Бах. Я видел его, наблюдал за ним, когда он здесь работал. Он довольно молод, но мне, знаете ли, показалось, что он нездоров... очень нездоров.
      Ольшес внимательно глянул на смотрителя.
      - Вы имеете в виду расстройство психики?
      - Да, - грустно ответил Клод. - Так жаль... красивый умный человек, талантливый, и вот...
      Они уже подошли почти вплотную к очень низкому круглому постаменту, на котором распластался огромный жирный лотос.
      В его центре, развалясь на грязно-розовой сердцевине, сидело некое синее существо...
      Инспектор ошарашенно посмотрел на Клода.
      - Это... вот это называется талантливым произведением?
      - Конечно, - спокойно кивнул смотритель. - На вас ведь скульптура произвела впечатление с первого взгляда, так?
      - Да, но какое впечатление!..
      - Именно то, какого хотел добиться автор.
      - Вы полагаете?...
      Ольшес задумчиво обошел вокруг скульптуры, рассматривая каждую ее деталь. Толстые синевато-зеленые листья выползали из-под гигантских лепестков, свешиваясь с постамента и пытаясь дотянуться до живой свежей травы. И казалось, что мертвенная зелень скульптуры отравляет все вокруг себя - потому что трава явно старалась избежать соприкосновения с застывшим пластиком. Жирные лепестки лотоса выглядели сверхизбыточно, ничего подобного не было в природе подлинного цветка. А пришлый бог, сидевший в лотосе...
      Он был страшен.
      Даниил Петрович повидал немало изображений грозных божеств-защитников, но в них, несмотря на их пугающую внешность, всегда ощущалось внутреннее сострадание ко всему живому, - ведь они защищали людей и прочих существ, обладающих сознанием, от эгоизма, алчности, гнева... а этот бог, явившийся неведомо откуда, был внутренне порочен и злобен. Кто-нибудь мог бы назвать его дьяволом. Но скульптор назвал его богом...
      Толстые, выпяченные вперед губы бога скривились в язвительной усмешке, приоткрывая кривые острые клыки; раскосые глаза едва виднелись из-под тяжелых век, высокая прическа из десятков туго заплетенных тонких косичек походила на китайскую пагоду... раздувшееся от жира тело перетягивал чеканный пояс, на пухлых руках и ногах красовалось множество браслетов.