Лотос пришлого бога

      - Тебе придется вернуть Камень, - тихо сказал Мрачный Карлик, и в его голосе прозвучала недвусмысленная угроза. - Ты это сделаешь.
      - Не вижу ни малейшей возможности, - ответил Мюррей. - Камень разбит на две части. И разбил его, между прочим, не я, а Эрик Бах. Ну, наверное, ты уже знаешь, как он распорядился этими кусками... Один был в голове его скульптуры, второй - в кукле чревовещателя. И то, и другое теперь невесть где. Голову Эрик отпилил и где-то спрятал, а куклу унесла обезьяна. Вот с них и спрашивай. Я за них не ответчик.
      - Камень украл ты, - настойчиво повторил Карлик. - И ты отдал его Эрику Баху. Ты и только ты в ответе за все, что случилось.
      - Но, радость моя, - небрежно произнес Лепски, - что же я теперь-то могу сделать? Эрик окончательно свихнулся, с ним не поговоришь. Да и обезьяна вряд ли сумеет ответить на мой вопрос.
      - Обезьяна сумеет ответить, если ты сумеешь ее спросить, - сказал Карлик. - И тебе это известно не хуже, чем мне.
      - С чего ты взял? - удивился Мюррей.
      - Ты знаешь, что это не простое животное.
      Лепски насторожился. Вообще-то он и сам подозревал, что в этой обезьяне что-то не так... но он не мог сказать с уверенностью, в чем там дело. Вот если бы он уже освоил технику инспектора... ну, тогда он мог бы заглянуть в обезьяний ум... но откуда Карлику известно, что обезьяна неспроста стащила куклу?..
      - Я этого не знаю, - возразил он. - И думаю, что ты тоже говоришь наугад. Что ты можешь понимать в обезьянах?
      - Я служитель Камня.
      - Ну и что?
      Карлик покачал головой, и синие шарики его глаз заблестели ярче обычного.
      - Я думал, ты маг, - насмешливо сказал он.
      Лепски взорвался.
      - Ты! - выкрикнул он неожиданным фальцетом. - Ты кто такой, чтобы судить!..
      И тут у него ужасно запершило в горле. Мюррей подавился словом и закашлялся. Но жжение в горле не проходило, и Лепски поспешно встал и пошел на кухню. Выпив сока и немного успокоившись, он решил больше не тратить времени на бессмысленный разговор. А потому, возвращаясь в холл, он на секунду задержался в коридоре, чтобы откупорить флакон, лежавший в кармане, и высыпать из него щепотку порошка.
      Зажав в ладони драгоценные крошки, он открыл дверь.
      Карлик, затерявшийся в громадном кресле, встретил его злобной ухмылкой.
      - Я действительно маг, ты не ошибся, - сказал Лепски. - И я дам тебе возможность убедиться в этом.
      - Вряд ли, - уверенно сказал Карлик. - Если ты рассчитываешь заворожить меня, так это напрасно. Повторяю, я - служитель Камня. И я служу ему уже больше ста лет по твоему счету. Так что я тоже кое-что умею.
      Мюррей презрительно фыркнул. Ерунду болтает лупоглазый. Если бы он был магом, Лепски сразу бы это почувствовал. Тут не ошибешься. Человек, владеющий настоящей сильной магией, имеет особое поле, и поэтому специалисты такого рода узнают друг друга мгновенно. Но тем не менее Мюррей решил еще чуть-чуть подождать и присмотреться. Все-таки Мрачные Карлики слишком непохожи на других гуманоидов, и вполне возможно, что они обладают какими-то неведомыми Мюррею природными свойствами...
      - Итак, - снова заговорил Карлик, - вернемся к той же теме. Ты найдешь Камень Мудрости. Как ты будешь его искать, нас не интересует. Но мы даем тебе месяц.
      Лепски иронически изогнул брови.
      - Ну, а если я, предположим, не найду его? Или даже вообще не стану этим заниматься? Что, собственно, вы можете сделать? Кто вы такие, чтобы угрожать жителю Федерации? Меня, между прочим, охраняет закон. И я могу прямо сейчас сообщить в Управление Федеральной безопасности о твоих угрозах. А ты хоть представляешь, каково это - иметь дело с инспекторами-особистами? Они ребята крутые, и если ты попытаешься...
      - Не предавайся пустословию, - перебил Мюррея Карлик. - Мы можем сделать с тобой все, что нам вздумается, и никакой особист нам не помешает.
      - Однако ты слишком самоуверен, - задумчиво проговорил Лепски. - С чего бы это?
      - У меня есть Сила, - пояснил Мрачный Карлик. - Сила, о которой ты ничего не знаешь. Но о ней знают инспектора. И они не тронут ни одного представителя нашей расы без крайней на то необходимости. Ты слишком мелкая фигура, ты вряд ли можешь послужить поводом к межгалактическому конфликту.
      Мюррей, чуть-чуть подумав, решил, что Карлик элементарно врет, рассчитывая запугать собеседника дешевым трюком. В памяти инспектора Гарева не хранилось ничего подобного. Никаких тайн, связанных с Мрачными Карликами. А стало быть, и незачем об этом думать.
      Но как бы то ни было, момент для применения магии превращений был неподходящим. Карлик сидел в глубоком кресле в двух метрах от Мюррея, и чтобы высыпать порошок на волосы малютки, Лепски пришлось бы подойти к нему вплотную... ну, а тут уж любой дурак сообразит, что дело нечисто. И Карлику не составит труда увернуться от Мюррея... а значит, пора выпроваживать сердитую крошку. И по пути к двери... ха-ха!
      Лепски развеселился, представив финальный момент сцены.
      - Хорошо, - миролюбиво сказал он. - Я подумаю над твоими словами. Но, заметь, я ничего не обещаю.
      - Ты отыщешь Камень, - уверенно произнес Карлик. - У тебя нет другого выхода.
      Он выполз из глубины кресла и осторожно спустился на пол.
      Лепски тоже встал и двинулся через холл следом за Карликом, мгновенно перестроив зрение, чтобы увидеть ауру маленького человека. Аура оказалась до странности бледной, и на мгновение Мюррею почудилось, что в ней промелькнул некий странный оттенок голубизны, никогда не встречавшийся ему прежде... но, присмотревшись, он решил, что ничего подобного на самом деле нет. Он сделал один большой шаг и приблизился к человечку почти вплотную. Коротким резким движением вытянул руку - и крошки порошка застряли во всклокоченных пегих волосах... а Мюррей быстро и отчетливо произнес заклинание.
      Что-то грохнуло и зазвенело за спиной Лепски, и он нервно обернулся. Но это всего лишь большие механические часы почему-то свалились с каминной полки. Мюррей плюнул и снова обратил взгляд к Карлику. И изумленно уставился на лежавший у порога овальный голубой камень. Маленький такой камешек, с перепелиное яйцо...
      Лепски растерянно огляделся по сторонам. В чем дело? Мрачный Карлик должен был превратиться в африканскую жабу - большую, покрытую бородавками жабу. Откуда же тут взялся камень? При чем тут вообще камень?
      Мюррей присел на корточки и принялся рассматривать непонятное явление. Голубой камешек выглядел вполне безобидно, и Лепски, как ни сосредотачивался, не уловил никаких подозрительных флюидов. Н-да, подумал он, вот так фокус! Значит, и вправду есть в Мрачных Карликах нечто такое... невидимое глазу, что отличает их от других гуманоидов. Ну, в конце концов, это их проблемы. Впрочем, в связи с нестандартностью ситуации проблема возникла у самого Мюррея. Он не имел ни малейшего представления о том, как теперь провести обратную процедуру. А оставлять Карлика в таком состоянии навсегда было, конечно, нельзя. Малыша начнут искать. И след неизбежно приведет к дому Лепски. И это может кончиться большими неприятностями, если он не успеет к тому времени вернуть Камень Мудрости. Ему придется скрываться, мчаться в другое созвездие, менять имя... но особисты все равно могут его отыскать. Эти зловредные и чрезвычайно упорные ребята на все способны.
      Мюррей протянул руку и с опаской коснулся голубого камешка. Ничего не произошло, и он ничего не ощутил. Самый обычный камень. Лепски взял его и подбросил на ладони. Вот задачка... что же с ним делать? Ну, пока еще есть время на размышления. Пусть себе полежит, а там видно будет.
      Мюррей пошел наверх. Сняв со стены кабинета небольшую картину знаменитого художника, писавшего исключительно звездные пейзажи, он открыл дверцу сейфа и запер бывшего Мрачного Карлика под замок.
      А потом сел в кресло и, откинувшись на спинку, закрыл глаза.
      Надо было срочно искать способ вернуть Камень Мудрости.
      8.
      - Почему Чита не хочет показать, где кукла? - недоумевающе проговорил Харвич. - Не Лепски же она боится! Может, это Карлики так всех перепугали и ее, и Эрика?
      - Да уж известное дело, - проворчал Ольшес. - Кто шляпку спер - тот и тетку кокнул. Это факт исторический.
      Винцент сердито фыркнул. Ну просто невозможно иной раз говорить с этим Даном! Вечно мелет всякую ерундистику... а ты ломай голову, пытаясь сообразить, что, собственно, он имел в виду.
      Инспектора направлялись к дому Эрика Баха. "Летучку" вел Ольшес, в свойственной только ему одному неподражаемой манере. Даниил Петрович чрезвычайно редко пользовался автопилотом, предпочитая управлять машиной сам, но при этом он слишком часто, на взгляд Харвича, забывал о том, для чего существует рулевое колесо. Руки Ольшеса то и дело взлетали в очередном выразительном жесте, и Харвич каждый раз с опаской поглядывал по сторонам не врезаться бы им во встречную машину, если вдруг "летучка" вильнет, попав в сильный воздушный поток... тем более что сейчас, когда фестиваль скульптуры еще не закончился, машин над городом более чем хватало. Туристы носились туда-сюда, спеша увидеть как можно больше за короткие дни отпуска. Но Даниил Петрович словно бы и не замечал их.
      - Мы, конечно, напрасно тратим время, - разглагольствовал тем временем Ольшес. - От Эрика вряд ли будет прок. Но почему бы не попытаться еще раз-другой?
      - А если он все-таки ничего не скажет - как ты найдешь голову этого пришлого бога? - поинтересовался Винцент.
      - А почему я? - демонстративно удивился Даниил Петрович. - А ты что, не инспектор? Вместе будем искать.
      Харвич рассмеялся. Уж ему-то точно не светит удача в этой операции.
      Ольшес вдруг резко бросил машину вниз.
      - Давай-ка сядем здесь, веселый мальчик, - сказал он.
      До дома Эрика оставалось еще два квартала. Харвич, конечно, не понял, чем было вызвано внезапное решение Даниила Петровича, но от вопроса на этот раз сумел удержаться. Он вообще в последнее время стал спрашивать гораздо меньше... и иногда сам удивлялся этому.
      Ольшес и Винцент, оставив "летучку" на парковке возле большого гастронома, пошли к коттеджу скульптора. Уже стемнело. Навстречу инспекторам пронеслась стайка школьников в карнавальных костюмах, весело пищавших и раскидывавших во все стороны горсти конфетти, потом прошагала важная большая собака, тащившая за собой на поводке толстого дядю... а потом улица опустела. В этих краях ничего интересного не происходило, и народ роился ближе к центру.
      Они повернули за угол. До дома Эрика оставалось совсем немного, и тут Харвич уловил особую настороженность Даниила Петровича - и сам сосредоточился. Он не знал, чего опасался старший коллега, но не сомневался в том, что Ольшес готов к неожиданностям.
      Но ничего не произошло.
      Они подошли к калитке. Фонарь с противоположной стороны улицы бросал мягкий теплый свет, и мощеная дорожка, ведущая к крыльцу, казалась покрытой тонким слоем позолоты. И на этих светлых нарядных плитках лежало нечто темное и растрепанное...
      - Надо же, какая обида, - сказал Ольшес. - Сдуло у самого порога!
      Он поднял бесчувственного Эрика, легко перебросил его через плечо и понес в дом. Харвич, идя следом, присматривался к скульптору... и наконец сказал:
      - Он не пьяный.
      - Нет, конечно, - откликнулся Даниил Петрович. - Он теперь не скоро сможет напиться.
      - И разговаривать тоже, - уверенно сказал Харвич.
      - Ну, это мы еще посмотрим... - буркнул Ольшес, сваливая скульптора на диван, стоявший у дальней стены холла. - Это мы еще посмотрим... но скорее всего, ты прав.
      Эрик заворочался и открыл глаза. Харвич внимательно всматривался в него - но так ничего и не увидел в пустом взгляде. И Винцент был уверен, что Ольшес, смотревший гораздо глубже, тоже не нашел ничего обнадеживающего, - потому что услышал вздох Даниила Петровича... грустный вздох.
      - Нет, - сказал наконец Ольшес. - Развалился вконец. Вот бедняга!
      Эрик сел и посмотрел на Даниила Петровича. Но увидел он не инспектора, а что-то другое... потому что вдруг взвизгнул и закрыл лицо ладонями. А потом принялся тоненько скулить.
      - Ладно, идем отсюда, - бросил Даниил Петрович, резко поворачиваясь и направляясь к выходу. - Все, этот выпал из оборота.
      Они вышли из дома, оставив скулящего по-щенячьи великого скульптора, и медленно пошли назад, к своей машине. Ольшес глубоко задумался и уже не обращал внимания ни на что вокруг. И Харвич тоже впал в размышления - о том, как же им теперь отыскать спрятанную скульптором часть "Лотоса пришлого бога". Камень необходимо найти. Без обратного хода через него похищенные вампиром сознания не смогут переродиться...
      - Он потом полетел в сторону замка... - пробормотал вдруг Даниил Петрович.
      Харвич бросил на него короткий взгляд, но промолчал. Процесс шел... и результат скоро будет.
      Результат и вправду прорезался быстро.
      - Давай-ка и мы по этому маршруту, - сказал Ольшес. - Кажется, я докумекал...
      "Летучка" помчалась к Скульптурному Заповеднику. Над двадцать вторым кругом, где на полянке в окружении берез по-прежнему стоял искалеченный "Лотос пришлого бога", машина ненадолго зависла. Харвич по-прежнему молчал. Его квалификация не позволяла участвовать в поиске. След давно остыл, и Винцент не ощущал его. Но он знал, что для Даниила Петровича практически нет невозможного. И потому просто ждал.
      Правда, кое-что для него оставалось неясным. Ведь Ольшес наверняка уже проверил и перепроверил все на пути скульптора, удиравшего несколько дней назад с отпиленной головой уродливого божка в руках. И если он тогда ничего не нашел - то что он надеется найти сейчас?..
      Но вот Даниил Петрович медленно повел "летучку" к замку Хоулдинг, постоянно прислушиваясь к чему-то. Винцент, как ни старался, ничего не улавливал ни в воздухе, ни на земле. Но, впрочем, он и не слишком надеялся на успех. А потом машина так же медленно и осторожно опустилась прямо перед подъемным мостом, и Ольшес вышел, совершенно, похоже, забыв о Харвиче. Винцент неслышно шел следом. Рыцарь, стоявший у входа на мост, приподнял забрало, всмотрелся в ночных посетителей - и почему-то не стал произносить традиционное приветствие. Но Винцент не заметил этого, потому что как раз в этот момент и он вдруг ощутил нечто... да, безусловно, это был след Эрика.
      Конечно, след был едва заметным, но все же он просматривался, и вел он прямиком в замок. Харвич мельком подумал, что Ольшес, само собой, видит гораздо больше и отчетливее, и что он в общем-то знал, куда шел в ту ночь Эрик... но что-то, наверное, помешало инспектору добраться до той точки, в которой скульптор остановился и спрятал голову божка.
      Инспектора поднялись на второй этаж, и тут Харвич обнаружил, что след исчез.
      - Куда он... - начал было Винцент, но тут же умолк, испугавшись, что помешает Ольшесу.
      Однако Даниил Петрович уже и сам созрел для вербального общения.
      - Вот то-то, что куда, - откликнулся он. - Мне в прошлый раз некогда было... Стерли его, вот куда.
      - Стерли? Кто мог стереть энергетический след?
      - То ли кто, то ли что... а может быть, сам испарился. В силу физических причин и условий.
      - Данила, опять ты за свое!
      - Ну не за чужое же! - фыркнул Даниил Петрович. - Так, куда же он мог отсюда рвануть? На чердак? Или вон тем ходом - вниз?
      Харвич, проследив за направлением взгляда старшего коллеги и сосредоточившись, обнаружил в толстенной стене пустоту. А, там потайной ход и узенькая лестница, ведущая вниз... как интересно! Но откуда бы Эрику знать об этом лазе? И как он мог в него проникнуть?
      Ответ на второй вопрос оказался проще простого. Харвичу не понадобилось и трех секунд, чтобы отыскать и скрытую за шпалерой дверь, и рычажок, при помощи которого эта дверь открывалась. Маскировка рычажка была никудышной, и в принципе его мог обнаружить любой посетитель музея. И Винцент подумал, что Эрик наверняка давным-давно знал об этом лазе. Он ведь часто заходил в галерею... и в критическую минуту в его больной голове вспыхнуло подходящее воспоминание.
      - Ну что, проверим? - предложил Даниил Петрович, подходя к шпалере и отводя ее в сторону.
      Харвич повернул рычажок, дверь со скрипом отъехала в сторону, и на инспекторов из пыльной тьмы пахнуло запахом мышей и паутины.
      - Н-да, плохо Модильяни следит за состоянием объекта, - сказал Ольшес, ставя ногу на первую из крутых ступеней. - Надо же, какая грязь!
      Но нерадивость хранителя оказалась на руку инспекторам, потому что, несмотря на то, что эмоционального и энергетического следа Эрика Баха и здесь не обнаружилось, они прекрасно видели след совершенно другого, материального плана - то бишь простые отпечатки ног в пыли, покрывавшей лестницу. Ноги прошли вниз, потом вернулись обратно.
      Харвич, спускаясь следом за Ольшесом, спросил:
      - Ты думаешь, след уничтожили привидения?
      - А ты можешь предложить другую кандидатуру? - поинтересовался Даниил Петрович.
      - Ну... в общем, нет. Разве что Лепски успел здесь побывать до нас.
      - Его здесь не было.
      Харвич немножко подумал и решил, что Данила, как всегда, прав. Мюррей и близко не подходил к замку Хоулдинг. Потому что иначе на лестнице просто остался бы второй ряд отпечатков. Хотя, конечно, Лепски мог и левитировать... но тогда он оставил бы очень сильный энергетический след, стереть который обычный маг просто не в состоянии. Да и привидению это вряд ли бы удалось.
      Они все спускались и спускались, осторожно ставя ноги на узкие, местами выкрошившиеся каменные ступени, и Харвичу в какой-то момент почудилось, что они уже миновали не только первый этаж, но что и подвалы замка давно остались у них над головами... хотя это, конечно, было сущей ерундой. По дороге им попалась еще одна потайная дверь, выводящая в коридор первого этажа, но Эрик, потоптавшись перед ней, спустился ниже. Потом они добрались до следующего выхода из узкой вертикальной щели - и это было именно то, что нужно.
      Однако за дверью оказался всего лишь небольшой сыроватый чулан.
      ...Из глубочайшей задумчивости инспекторов вывел тихий писклявый голос, выдохнувший у них за спинами:
      - Гхы-ы...
      Ольшес, не поворачивая головы, негромко сказал:
      - А, это ты... ну, заходи, чего на лестнице топтаться!
      В тесный каменный чулан вплыло маленькое светлое облачко и зависло в углу, под свисавшими с потолка клочьями оборванной кем-то паутины.
      Харвич удивленно уставился на привидение. Почему оно такое плотное? Его уже и привидением-то не назовешь...
      - Ну, рассказывай, - предложил Даниил Петрович, обращаясь к Гхы. - Ты ведь уже все вспомнил, я не ошибся?
      - Не-ет... да... вспомнил, - прогудел Гхы теперь уже низким утробным голосом. - Вспомнил... я должен... Эрик оставил его здесь, но это ненадежное место... я его спрятал.
      - Ты? - удивился Ольшес. - Он же тяжелый! Впрочем, ты стал довольно крепеньким парнишкой.
      - Я должен был... я понял, почему остался...
      - Очень хорошо, - серьезно сказал Даниил Петрович. - И почему же?
      Харвичу сначала показалось, что Ольшес совершенно напрасно тратит время, позволяя привидению болтать на посторонние темы, - лучше бы сразу спросить, куда Гхы подевал камень... но потом он, присмотревшись к светлому комочку, сообразил, что мыслительные процессы Гхы сильно заторможены. Привидение так до конца и не освоилось в новой, полуматериальной вариации существования.
      - Я был должен... помочь... Только я сначала не знал, как... а потом увидел камень... он гадкий, плохой... я его спрятал...
      - Но мне очень нужен этот камень, - сказал Ольшес. - Без него кое-кто может сильно пострадать.
      - Не знаю...
      - Поверь мне, - мягко попросил Даниил Петрович. - Поверь, прошу тебя. Я говорю правду. К тому же этот камень все равно нужно вернуть хозяевам.
      - Не знаю...
      - Гхы, посмотри на меня как следует, - предложил Ольшес. - Посмотри, я открыт перед тобой... разве ты видишь что-то дурное?
      - Не-ет... не вижу...
      - Так помоги же мне по-настоящему! Ты спрятал камень - и это очень хорошо, потому что до него мог добраться недобрый маг. Но если ты отдашь камень мне - он никому не причинит вреда. Пожалуйста, Гхы!
      - Ну-у...
      Похоже, Гхы принялся думать изо всех сил, потому что облачко вдруг раздулось, став размером с хорошую подушку, и по его поверхности побежали красные искры. Ольшес и Винцент ждали, не стремясь форсировать события.
      И наконец Гхы решился.
      - Ладно, - сказал он. - Пошли. Только...
      - Что?
      - Я покажу тебе, где камень... а потом... потом... ну...
      - Само собой, - кивнул Даниил Петрович. - Сегодня же ночью ты сможешь наконец уйти. Ведь ты этого хочешь?
      - Да... хочу. Но не сегодня. Не знаю, когда... немного позже... не сейчас. Идем!
      Привидение, снова уменьшившись в размерах и перестав искрить, как неисправная электропроводка, скользнуло вниз, к полу. Ольшес наклонился, провел пальцем по стыку двух каменных плит - и плиты чуть раздвинулись... но промежуток между ними был столь невелик, что Харвич озадаченно почесал затылок. Интересно, что делать дальше, подумал он. Им же туда не пролезть... ну, наверное Гхы сам принесет голову пришлого божка.
      Однако Гхы и инспектор Ольшес рассудили иначе.
      - Идем... - снова настойчиво простонал Гхы, и Даниил Петрович, мгновенно выбросив из карманов своего комбинезона все их содержимое, вдруг как-то сжался, став тоньше и выше... и следом за Гхы проскользнул в щель.
      Винцент, разинув рот, смотрел на черную дырку, в которой исчез коллега. Вот так фокус... а он о таком и не слыхал пока что! Любопытно, как это делается?
      И Харвич стал прикидывать, какие именно формулы могут изменить тело... конечно, тут нужны еще и особые допуски, и посвящения, а главное долгая специальная тренировка... вот только в чем она может состоять? Очень интересно...
      Но ему не удалось додуматься до чего-либо существенного, потому что вскоре послышался шорох осыпающейся под плитами земли - и в чулан выскользнул из-под пола перепачканный донельзя инспектор Ольшес, державший в руках голову уродливого бога.
      - Ну, коллега, - сказал он, - половина дела сделана.
      9.
      - И как он мог удрать, не понимаю! - возмущался Кейт Левинский. Вроде такой малюсенький, и ножки коротенькие, - а бегает, как олень!
      - Да может быть, он и не убегал никуда, - предположил доктор Френсис. - Может быть, он просто спрятался где-нибудь неподалеку под лопухом, и все. И поскольку он такой малюсенький - мы его не нашли.
      - Ну ладно, допускаю, что мы его не нашли, - согласился инженер. - Но ведь его еще и двое инспекторов искали вместе с нами! Что, он и от них сумел спрятаться? Ты мне голову не морочь, я в такую ерунду все равно не поверю!
      - А почему ты так уверен, что инспектора действительно его искали? насмешливо спросил Винклер.
      - Что? - изумился Левинский. - Ты... эй, ты на что намекаешь? Ты думаешь, инспектора сговорились с Мрачным Карликом?!
      Саймон Корнилович расхохотался, и доктор Френсис от души поддержал командира.
      - Кейт... ну что ты за балбес! - сказал наконец Дик Френсис. - Вечно ляпнешь что-нибудь такое, что хоть стой, хоть падай.
      - Да ну тебя, - отмахнулся обиженный Левинский. - Ну ясно, понятно, у них свои соображения, решили, значит, не трогать малыша... а вы уж сразу!
      - А все-таки интересно, зачем он приходил, - сказал Винклер. - Ведь не для того же, чтобы просто на нас полюбоваться.
      - Это точно, - согласился Кейт. - Любоваться особенно не на что.
      Время шло к полудню. Инспектора, как обычно, отсутствовали, и разведчики, не зная, чем заняться, после завтрака вынесли из коттеджа кресла и небольшой столик и с комфортом расположились на лужайке перед крыльцом. Кроха, изрядно переевший, дремал на плече Винклера и в разговор, вопреки своему обыкновению, не вмешивался. Аллигатор, живший в пруду, видимо, затосковал в обществе изысканных белых и голубых лотосов и приполз к коттеджу, чтобы пообщаться с менее изысканными, зато разумными существами. Теперь он лежал, как бревно, прямо перед крыльцом, и Левинский, дважды ходивший в дом - за чаем и за печеньем, - умудрился дважды споткнуться о рептилию, что, конечно же, вызвало язвительные комментарии со стороны его коллег. Но тема инженеров, неспособных заметить такую крупную вещь, как крокодил, быстро исчерпала себя, и разведчики вернулись к теме вчерашней - внезапному появлению под их окном Мрачного Карлика.
      Они уже придумали штук двадцать объяснений странному факту, но ни одно им же самим не понравилось. Наконец доктор Френсис додумался до того, что вообще-то было совершенно очевидно.
      - Он приходил к инспекторам, - уверенно сказал он. - Ну, то есть, может быть не совсем к ним... но во всяком случае, в связи с тем делом, которым они занимаются.
      - Но в таком случае - что им нужно от вампира? - пробормотал Левинский.
      - Наверное, он им чем-то насолил, - предположил Саймон Корнилович. И они жаждут мести. Во всех галактиках бродят истории о жуткой мстительности Карликов, сам знаешь.
      - Знать-то мы все это знаем, - отозвался Левинский, - но, скажи на милость, каким образом Лепски мог забраться во владения Карликов и что-то там натворить? Туда же туристов не пускают. Карлики не входят в Земную Федерацию, они отгородились от всего мира.
      - При чем тут туристы? Если тебе очень захочется побывать на их планетах - лети себе попутным грузовиком, или договорись с почтальонами, вот и все. В принципе Карлики не запрещают посторонним бывать у них.
      - Ну... все равно как-то не верится. Даже если Лепски забрел в их миры - что он мог там сделать такое особенное?
      - А может быть, он просто столкнулся с каким-нибудь Карликом в другом месте, - сказал доктор Френсис. - Да хоть здесь, на Минаре. Эти малыши везде болтаются. Ну, и повздорили немножко...
      - Ага, - кивнул Левинский, - немножко повздорили, и теперь Карлики торчат у нас под окнами, вместо того, чтобы надрать уши Мюррею. Мы-то тут при чем?
      Тут он случайно посмотрел на Винклера, и обнаружил, что вид у командира уж такой невинный...
      - Саймон! - рявкнул инженер. - Ты знаешь, в чем дело!
      - С чего ты взял? - Саймон Корнилович удивленно вздернул брови. - Я тут при чем? Я не инспектор...
      - Опять завел свое! - возмущенно перебил его Левинский. - "Я не инспектор, я разведчик, я разведчик, а не адепт!" Ну кому ты пытаешься голову дурить? Как будто бы мы тебя не знаем!
      - А что такого вы обо мне знаете? - полюбопытствовал командир. Что-нибудь интересное? Расскажите, умоляю!
      Доктор Френсис совсем уже решил вставить свое замечание, но тут Кроха внезапно проснулся и заорал:
      - Кар-раул! Грабят!
      Винклер чуть не выпал из кресла. Левинский и доктор Френсис подскочили от испуга. А Кроха, с силой оттолкнувшись от командирского плеча, полетел к елям, продолжая орать:
      - Кар-раул! Пр-ропадаю!
      Пока инженер и доктор Френсис приходили в себя, командир успел сбегать в коттедж и вернуться с кучей оружия в руках. На ходу бросив инженеру и доктору по деструктору, Винклер помчался следом за попугаем. Левинский и Дик Френсис припустили за командиром.
      Вопли попугая звучали где-то впереди, не слишком далеко, но и не слишком близко. Кроха завис между елями, продолжая орать во все горло. Там явно происходило нечто неординарное.
      И когда трое разведчиков добежали до того места, вокруг которого шумно суетился попугай, от действительной неординарности зрелища они едва не окаменели.
      ...Зажатая в кольцо пышных темных елей, отчаянно билась на покрытой рыжей хвоей земле Чита, опутанная крепкой крупноячеистой сетью. Кроха прыгал рядом, ухватив клювом край сети и изо всех сил пытаясь разорвать ее. Попугай дергал сеть лапами, колотил по ней крыльями... но, само собой, задача была не по силам птице, пусть даже и довольно крупной.
      В руке Винклера сверкнул десантный нож, и сеть распалась, освободив злую шипящую орангутаниху. Левинский и доктор Френсис метнулись в разные стороны в поисках того, кто посмел совершить столь мерзкий поступок. Но через несколько минут разведчики, тщательно осмотрев ближайший участок леса, вернулись. Кто бы ни сделал это, он уже исчез. То ли сбежал от крика попугая, то ли вообще ловушка была поставлена заранее... но во всяком случае тот, кто пытался поймать Читу, хорошо изучил ее любимые маршруты. А может быть, просто следил за ней. И если бы не бдительность Крохи, несдобровать бы Чите. Вряд ли руки, набросившие на нее сеть, были добрыми руками...
      Прихватив с собой обрывки сети, разведчики отправились обратно к коттеджу. Саймон Корнилович нес в очередной раз пострадавшую Читу на руках, всячески стараясь утешить ее и ободрить. Кроха ехал на плече доктора Френсиса, время от времени хрипло выкрикивая:
      - Др-рянь! Др-рянь!
      Все были с ним полностью согласны.
      А когда разведчики дошли до большой поляны, на противоположной стороне которой стоял их дом, они снова замерли, обнаружив, что сюрпризы на сегодня еще не кончились.
      Потому что на нижней ступени крыльца коттеджа преспокойно сидел Мрачный Карлик, поставив маленькие ножки на безмятежно дремлющего аллигатора.
      - Н-да...
      Это было все, что смог сказать командир. У двоих его коллег вообще не нашлось подходящей к случаю реплики.
      Разведчики молча пересекли поляну. Винклер усадил Читу в кресло, доктор Френсис осторожно снял с плеча попугая и опустил его на траву... Карлик, похоже, следил за ними, хотя и невозможно было на самом деле понять, куда направлено его внимание. Но губы человечка кривились весьма насмешливо. Похоже, избыток разнообразной живности, толпившейся вокруг землян, казался ему проявлением глупости рода человеческого.
      - Добрый день, - тоном умудренного опытом старого дипломата произнес Саймон Корнилович. - Могу ли я поинтересоваться, чем вызван столь неожиданный визит?
      - Можешь, - фальцетом выкрикнул Карлик. - Интересуйся на здоровье.
      Левинский чуть не брякнул: "Фу, как это грубо!", но вовремя спохватился и промолчал, предоставив командиру вести беседу на свой лад.
      А Винклер, похоже, ничуть не был обескуражен странным ответом Карлика. Он вежливо предложил: