Даг передал ему факел и отвернулся. Изящно изогнутый форштевень «Ворона» чеканно выделялся на фоне отливающей лунным серебром реки. Он долго смотрел на корабль, затем приблизился к нему и перебрался через борт. Рориг сонно поприветствовал его. Даг вяло ругнул его за потерю бдительности, потом, морщась от боли, забрался в спальный мешок.
      Закрыв глаза, он молился богам, прося их даровать ему сон.
      Мало-помалу разлившееся по телу тепло затуманило его сознание. Он остался в живых; его душа не распрощалась с ним, и это было благом; на той затерянной среди деревьев тропинке он лишь сделал то, что должен был сделать. Если Фиона не сможет простить его, ему придется начать жизнь сначала, но уже без нее.
      – Даг! Да проснись же!
      Сквозь сон он услышал голос Фионы, в котором ему почудилась тревога.
      Викинг открыл глаза, воспоминания о событиях прошлой ночи вновь нахлынули на него.
      – Фиона, ты?
      Она выглядела ужасно усталой, глаза ее покраснели, лицо казалось смертельно бледным. Сердце викинга сжалось при виде ее страданий.
      – Ты должен подняться, чтобы Сиобхан осмотрела твою рану. Если этого не сделать сейчас, может начаться заражение.
      Даг сел, с удивлением чувствуя, что боль куда-то отступила.
      – Так ты обо мне беспокоишься? – прошептал он. – И ты не хочешь, чтобы я умер, как умер Дермот?
      Глаза Фионы расширились.
      – Нет! Что за чушь ты несешь!
      Склонившись, она поцеловала его в щеку.
      – Как мне ни больно, я прекрасно понимаю, что твоей вины в случившемся нет. Дермот поступил глупо, да к тому же еще и подло. Конечно, я скорблю о нем, но не виню тебя в его гибели и не обвиню никогда!
      Даг вздохнул и притянул Фиону к себе. Плечо тут же снова отчаянно заболело, но он уже не обращал на эту боль внимания. Зато другая боль, все последние часы терзавшая его сердце, отступила, и это было важнее всего.
      – Боже! – вдруг воскликнула Фиона. – Да ты весь горишь.
      Даг еще успел кинуть на нее затуманенный взгляд и тут же, раскрыв глаза, провалился в омут забвения.
      Несколько следующих дней Фиона почти не отходила от Дага, время от времени прикладывая ухо к груди викинга и вслушиваясь в глухие удары его сердца. В тот вечер она так и не настояла, чтобы Сиобхан как следует занялась его раной, – и вот результат! Хотя сам разрез был неглубоким, он быстро загноился, и теперь Даг метался в жару, даже целебные травы Сиобхан не оказывали на него почти никакого действия.
      Фиона была в отчаянии. Они с Дагом так долго шли к тому, чтобы научиться понимать друг друга, и вот когда, казалось, все самое худшее позади… Но нет, он не может так просто оставить ее!
      – Успокойся, дитя. Пока твой викинг дышит, надежда еще есть.
      Слова Сиобхан заставили Фиону еще сильнее залиться слезами.
      – Он не должен умереть! Я ему не позволю!
      – Это не в твоей власти, – мягко напомнила ей Сиобхан. – Душа его сейчас бродит среди духов предков, но, если они того пожелают, она сможет вернуться к нам.
      – Я много молилась. – Фиона попыталась вытереть слезы. – Молилась христианским богам и всем остальным тоже. Неужели они не прислушаются ко мне?
      – Боги делают то, что они сами сочтут нужным.
      – Но ты же сказала мне, что именно Дагу предназначено править Дунсхеаном!
      Прикрыв глаза, Сиобхан кивнула.
      – Так я думаю и сейчас. – Ее взгляд потускнел и теперь отливал цветом свинца.
      Фиона едва сдерживала рвущиеся из груди проклятия. Нет, она не станет проклинать богов – ведь Даг еще дышит! Она снова коснулась рукой горячей кожи викинга и, шепча слова любви, погладила его по щеке. Закрыв глаза, она старалась внушить ему волю к жизни. Ее дух искал его, нащупывая ту нескончаемую нить, которая связывала их.
      Через несколько минут, отчаявшись, Фиона вновь открыла глаза.
      – Ничего не получается. Я не могу добраться до него. У меня нет целительного дара или, может быть, мой дух недостаточно силен.
      – Откуда тебе знать…
      Фиона нетерпеливо всплеснула руками.
      – Разве ты сама не видишь? Сколько я ни стараюсь, ему только хуже. Он уже совсем не шевелится.
      – И все же не отчаивайся, дитя мое. Ты должна быть отважной.
      Фиона тяжело вздохнула.
      – Я все время думаю об отце. Мне отчего-то до сих пор кажется, что я тогда подвела его, а теперь… теперь я подвела Дата, горюя по Дермоту, я не позаботилась должным образом о его ране.
      Сиобхан согласно кивнула.
      – И я тоже не настояла, чтобы он позволил мне как следует осмотреть ее… – Она сокрушенно вздохнула.
      Ближе к вечеру появились Дювесса и Бреака. Когда девушки стояли рядом, то казались Фионе сестрами-близнецами – так они были похожи друг на друга. Приблизившись, они встали по обе стороны от нее, и Фиона мгновенно почувствовала, что это неспроста.
      – Мы пришли, чтобы отвести тебя поесть, – сказала Дювесса.
      – Я уже поела.
      – Все равно тебе придется с нами пойти – ты ослабла от недоедания, – настаивала Бреака. – Не забудь, нас двое, если не согласишься, уведем силой!
      Перед лицом такой угрозы Фионе пришлось смириться. Она позволила подвести себя к двери, но у самого порога вдруг остановилась.
      – Что, если Даг вдруг очнется, а меня нет?
      – Ты хочешь сказать, что лучше, если он вместо тебя увидит мешок с костями и от страха тут же снова потеряет сознание?
      Возразить на это было нечего, и Фиона, вздохнув, позволила наконец увести себя.
      Небытие кончилось, и дух снова вернулся в его тело, точнее, в ни на что не годный, вызывающий жалость остаток этого тела, когда-то принадлежавшего ему.
      Он с трудом разлепил налитые свинцом веки; свет, ударивший в глаза, показался ему невыносимо ярким. В нескольких шагах от него у огня сидела женщина с седыми волосами и морщинистой кожей, чем-то напоминавшая Фиону. Даг вздрогнул. Неужели он провел в небытии так долго?
      Женщина что-то бормотала себе под нос, помешивая кочергой в очаге. Викинга поразили совершенно неизвестные ему звуки чужеземной речи. Когда-то этот язык был знаком ему, но сейчас малопонятные слова не значили для него ровным счетом ничего. Неужели это и в самом деле было так давно?
      Он слегка повернул голову и обвел взглядом тесную убогую хижину, заполненную удивительными вещами. На каждом свободном дюйме пространства от стены до стены были развешены пучки сушеных трав, а вся немногочисленная мебель, которая имелась в наличии, выглядела почти миниатюрной.
      Что, если он все же оказался в волшебной стране, где ему суждено вечно оставаться молодым, в то время как его похитители давно состарились?
      Неожиданно женщина поднялась со своего стула, и Даг с трепетом вгляделся в ее лицо, страшась увидеть знакомые зеленые глаза Фионы, не узнать которые было бы просто невозможно.
      Однако уже через несколько секунд напряжение отпустило его, глаза женщины были серыми! Даг с облегчением перевел дыхание. Хотя он все еще не понимал, где находится, но, по крайней мере, был теперь уверен, что река времени не унесла его в далекое будущее.
      Женщина неторопливо приблизилась к матрацу, на котором он лежал, и склонилась над ним.
      – Даг, – позвала она его.
      Викинг впился в нее глазами, пытаясь сообразить, откуда она может знать его имя.
      – Где я? – наконец спросил он.
      Женщина нахмурилась, и только тут до него дошло, что она не понимает его. Странное предчувствие наполнило его душу.
      – Фиона? – спросил он.
      В глазах женщины появилось удовлетворенное выражение. Она быстро заговорила, делая руками жесты в сторону двери, и от этого страх Дага мгновенно прошел. Теперь он был уверен: Фиона тоже где-то здесь. Он снова произнес ее имя, и женщина улыбнулась, потом она положила прохладную ладонь ему на лоб и зашептала ласковые, успокаивающие слова. Боль, гудевшая в его голове, стала стихать, и лишь спина по-прежнему горела огнем. Похоже, он снова был ранен, но не мог вспомнить, когда и при каких обстоятельствах это случилось.
      – Воды, – хрипло произнес Даг.
      Женщина снова озадаченно посмотрела на него.
      Покопавшись в памяти, викинг вспомнил наконец нужное гэльское слово. Как только он его произнес, женщина тут же быстро отошла к очагу и вернулась с чашей воды в руке. Потом он долго и жадно пил, жажда его была так велика, что ему казалось – дай ему кто-нибудь такую возможность, и он смог бы выпить целое озеро.
      Проглотив последние капли, Даг снова откинулся на матрац. Потолок закружился у него перед глазами, и он снова погрузился в лишенное времени и ощущений небытие.
      Когда он очнулся снова, Фиона сидела рядом, помешивая что-то в деревянном сосуде. Он не произнес ни слова, только молча смотрел на нее. Волосы ее не были убраны и растрепались, лицо покрывала бледность. На ней было простое, ничем не украшенное платье, но это ничуть не портило ее красоты, она выглядела именно такой, какой он ее запомнил, – своевольной и благородной. Женщина-воин – его дева бури.
      Словно почувствовав на себе его взгляд, Фиона обернулась, и тут же душа его потонула в бездонной глубине ее зеленых глаз.
      – Даг!
      На щеку ему легла ее прохладная ладонь, губы осторожно коснулись его губ. Он ответил на ее поцелуй и снова закрыл глаза. Боль и слабость стремительно отступали. Она исцелит его.

Эпилог