Едва сдерживая нетерпение, Фиона сползла с лавки и осторожно пробралась к двери. Снаружи похолодало, и она, входя под навес, поежилась от ночной прохлады. Конь нетерпеливо забил копытом, приветствуя ее, и Фиона погладила его по пышной гриве. Потом ее руки нащупали позади седла сумку.
      На этот раз ей сопутствовала удача. Даг захватил с собой в дорогу не только хлеб и вяленое мясо, но и полный бурдюк воды. Прижимая к груди драгоценную находку, Фиона стала пробираться обратно; но едва она переступила порог, как конь дико заржал. Девушка застыла на месте: кто-то приближался к дому снаружи!
      Фиона судорожно принялась шарить рукой по стене в поисках какого-нибудь увесистого предмета. Нащупав две свободно болтавшиеся полусгнившие доски, она отодрала одну из них и, крепко сжимая свое оружие в руке, затаилась. Хорошо еще, если это Даг; а вдруг за стеной ее уже подстерегает какой-нибудь неизвестный враг?
      Она тихонько произнесла знакомое имя и прислушалась.
      Ответом ей было только завывание ветра в щелястых стенах навеса.
      Не выпуская из рук импровизированную дубинку, Фиона раздумывала о том, что ей теперь предпринять: следует ли рискнуть и вернуться обратно в хижину или лучше остаться вместе с конем? Но как она сможет провести здесь ночь? Если бы было хотя бы где прилечь…
      Она выглянула из двери пристройки и всмотрелась в окружающую тьму. Луна скрылась за облаком, и теперь нелегко было разглядеть даже вытянутую вперед руку. Сделав пару шагов, Фиона снова прислушалась. От шороха кустарника ее сердце чуть не ушло в пятки. Она беспомощно взглянула на небо, мечтая только о том, чтобы тьма поскорее рассеялась.
      В этот момент, словно услышав ее мольбы, облака медленно расступились, и выпущенный на волю месяц залил призрачным светом все вокруг.
      Фиона сделала еще шаг… и вдруг застыла на месте: из темноты на нее смотрели две пары немигающих желтых глаз. Святая Бригитта, да это же волки! Вмиг все смешалось в ее голове. Девушка понимала только одно: если ей не удастся сейчас же остановить панику, она пропала. Крепче сжав доску в руке, она раздумывала, не броситься ли ей с криком на волков, чтобы напугать их. Но даже если ей это и удастся, вряд ли она успеет добежать до хижины.
      И тут ей в голову пришла неожиданная мысль. Пошарив в сумке Дага, она ощупью нашла там кусок вяленого мяса и, бросив его в сторону горящих глаз, не оглядываясь, рванулась к хижине.
      Вбежав внутрь и захлопнув дверь, Фиона привалилась к ней спиной. Только теперь она смогла перевести дыхание. Снаружи до нее доносилось рычание волков, грызущихся из-за добычи. Слава Богу, им пока было чем заняться, по ведь это все равно ненадолго. Фиона подумала о стоявшем в пристройке жеребце, и страх снова наполнил ее душу. Пожалуй, с двумя хищниками конь еще как-нибудь справится, но если появятся и другие…
      Она постаралась отогнать от себя тревожные мысли и думать только о том, что вот-вот появится Даг. Трясущимися руками девушка открыла сумку и достала бурдюк с водой. Сделав несколько больших глотков, она с жадностью принялась за еду…
      – Может, расскажешь мне о своем новом походе в Ирландию? – Ровный голос Сигурда, расположившегося на лавке у огня в торфяной хижине кузнеца, никак не выдавал его чувств.
      Несколько мгновений Даг молчал, не отрывая взгляда от своей чаши с пивом. Теперь, когда он и Сигурд остались наедине, ему не так-то просто было решить, с чего начать. Толпа собравшихся на берегу жителей поселка все не расходилась, ожидая, когда будет подожжен погребальный костер, Фиона и Эллисил ждали его в глубине холмов, а он все никак не мог собрать ускользающие мысли.
      Наконец Даг поднял голову и взглянул на брата.
      – Лучше сперва ты расскажи мне про нападение и про пожар, – предложил он.
      Сигурд поморщился.
      – Я и так знаю, что ты скажешь: мне не следовало покидать поселок, – с раздражением произнес он.
      – Но ты ведь оставил кого-то охранять дом на то время, пока будешь в отъезде?
      Сигурд кивнул.
      – Бродира и Утгарда. Видимо, кто-то напал на них и с легкостью их обезоружил. Утгарда нашли на следующий день связанным в лесу…
      – А Бродир?
      – Этот сам смог освободиться. Он прибежал к горящему дому сразу после женщины. – Сигурд с укором посмотрел на брата. – Вот тогда-то Бродир и увидел, как твоя рабыня плясала и читала заклинания.
      – Так ты действительно думаешь, что она устроила этот пожар? – недоверчиво спросил Даг. – И ты можешь верить в подобную чушь?
      – Она ненавидит нас.
      – Фиона может ненавидеть Бродира, но она никогда не подняла бы руку на женщин и детей.
      Сигурд стиснул зубы.
      – Она разрушила все, все до основания. Вот и ты собираешься уехать в Ирландию, оставив свой народ, свой дом.
      Только тут Даг понял, почему Сигурд осудил Фиону на смерть, разумеется, он и на йоту не верил, что именно она устроила пожар. Его брат ненавидел Фиону потому, что, по его мнению, она разрушила родственные узы, связывавшие их.
      – Послушай, Сигурд… – осторожно начал он. – Даже если бы я и не взял тогда в плен ирландку, этому все равно когда-нибудь суждено было случиться. Рано или поздно я должен буду выйти из твоей тени и обрести свою собственную землю и свою судьбу.
      – Знаю, и я готов был помочь тебе в этом. – В голосе Сигурда послышалась обида. – Я с удовольствием позволил бы тебе воспользоваться «Девой бури» для такого путешествия. Но ты даже не попросил меня…
      – Как же ты не понимаешь, брат? Есть вещи, которые мужчина когда-то должен сделать сам. Если Скирнир доверяет мне свой драккар, то это потому, что он верит в меня. Ты бы дал мне корабль потому, что я твой брат, а это не одно и то же.
      Сигурд только сокрушенно вздохнул и ничего не сказал.
      – Ты по-прежнему хочешь сжечь драккар? – помолчав, спросил Даг.
      Лицо Сигурда дрогнуло.
      – Я должен достойно проводить Кнорри в последний путь. Он заменил мне отца… а я не уберег его.
      Даг глубоко вздохнул, пытаясь подыскать нужные слова. Раньше всегда Сигурд утешал его и побуждал принимать правильные решения, и вот теперь они поменялись ролями.
      – Кнорри погиб смертью героя, он спас женщин и детей, а также много ценностей – разве этого не достаточно, чтобы его дух вознесся в Валгаллу?
      Сигурд по-прежнему молчал, и тогда Даг продолжил с еще большим жаром:
      – Неужели ты и вправду думаешь, что, спасая твоих сыновей, Кнорри хотел, чтобы потом ты сжег «Деву бури» и обездолил их? Без корабля ты не сможешь больше добывать сокровища, а без средств тебе не нанять плотников, которые будут нужны, чтобы построить новый дом.
      – Начиная с этого дня я покончил с набегами, – хрипло произнес Сигурд. – Они больше не нужны мне.
      Даг кивнул. Благодаря Фионе ему нетрудно было понять, как смотрят на эти варварские нападения их жертвы. Похоже, теперь и Сигурд видел это так же ясно.
      – Но раз так, тебе придется заняться торговлей, – не сдавался он. – Значит, тебе нужен будет корабль, который доставит товары на торг в Хедебю.
      – Мы можем построить новый корабль.
      – Неужели? Все следующее лето тебе придется отстраивать жилой дом; сможешь ли ты протянуть целый год, не продав ничего?
      – Я заплачу другому ярлу, чтобы тот доставил мои товары на рынок.
      – Заплатишь чем? Ты подумал о том, что постройка нового дома и его обустройство поглотят почти все твои сбережения?
      Вместо ответа Сигурд лишь стиснул зубы, как упрямый ребенок, не желающий признаться в совершенной ошибке.
      – Я уже объявил о своих намерениях, – наконец произнес он, – и не могу взять сказанные слова обратно. Довольно и того, что ты освободил девушку и лишил меня возможности казнить ее. Теперь ты хочешь, чтобы я нарушил свой долг по отношению к Кнорри.
      – Признавать свои промахи – вовсе не свидетельство слабости. За исключением, быть может, Бродира, все остальные твои подданные испытают облегчение, узнав, что ты не будешь сжигать корабль.
      Сигурд бросил на брата быстрый взгляд.
      – Ты говоришь, словно последователь этого проклятого лже-Бога – Христа. Поддавшись влиянию женщины, ты забыл истинный путь викингов!
      – А что ты считаешь истинным путем, брат? – возвысил голос Даг. – Бессмысленное кровопролитие, от которого уже и тебя самого начинает мутить? Набеги, порождающие новые набеги? Или варварские погребальные ритуалы, ввергающие в нищету живых? Да, меня тошнит от всего этого, но отнюдь не под влиянием женщины. Я просто не хочу больше зависеть от всей этой глупости.
      В этот момент он заметил, как кровь бросилась в лицо Сигурду, глаза его потемнели, рот злобно оскалился. У Дага перехватило дыхание. Он зашел слишком далеко. И кажется, тяжело оскорбил своего брата.
      Сигурд сжал свои громадные руки в кулаки, но тут же, снова разжав их, неожиданно запрокинул назад свою крупную голову и громко захохотал.
      – Готов поклясться молотом Тора, ты совсем изменился, братец! Где тот тщедушный веснушчатый мальчишка, которого я так любил дразнить? – Хлопнув Дага ладонью по плечу, он снова захохотал, да так, что от его громоподобного хохота стены маленькой хижины заходили ходуном.
      Даг тоже улыбнулся и с облегчением перевел дух. В конце концов, Сигурд по-прежнему остается его братом и может видеть в жизни смешные стороны.
      Допив пиво и обсудив планы каждого, братья вышли из жилища кузнеца и спустились к берегу, где их все еще ждали собравшиеся на погребальную церемонию люди. Правда, слезы на глазах у женщин давно высохли, и они уже едва держались на ногах от усталости; кое-кто из них прижимал к груди уснувших ребятишек. Одни суровые молчаливые воины все так же, не шелохнувшись, как и прежде, стояли в почетном карауле у корабля.
      Широко шагая, Сигурд энергичной походкой прошел к центру толпы; его рокочущий голос далеко разнесся по всему освещенному факелами берегу:
      – Так как женщина ушла, у нас нет больше необходимости сжигать корабль. Мы сложим для Кнорри погребальный костер из собранного нами дерева и отправим его в Валгаллу вместе с оружием и доспехами. С таким отважным сердцем, как у него, ему не надо будет ничего больше, чтобы занять достойное место среди героев.
      Словно шелест листьев пронесся по собравшейся толпе, и Даг понял, что это был вздох облегчения. Хотя горе, вызванное смертью старого ярла, было искренним, жители Энгваккирстеда не могли не понимать, что ждет их в случае потери корабля. Пожалуй, один лишь Бродир все еще не примирился с тем, что чужеземка Фиона избежала уготованной ей жестокой участи.
      Подумав об этом, Даг обвел взглядом собравшихся и тут заметил, что Бродир куда-то исчез. По спине у него пробежал холодок. Слава богам, что он догадался отправить вслед за Фионой Эллисила, его верный товарищ по оружию в случае чего защитит ее. И все же беспокойство не оставляло его: он ничуть не сомневался, что теперь Бродир был способен абсолютно на все.
      – Прости меня, брат! – Сделав несколько шагов, Даг тронул Сигурда за плечо. – Теперь я должен покинуть тебя. Меня ждет Фиона.
      Лицо Сигурда сразу потемнело; однако он пересилил себя и лишь сдержанно поинтересовался:
      – Ведь ты еще вернешься, брат, – до того, как отправишься в Ирландию?
      – Можешь в этом не сомневаться. – Даг произнес эти слова со всей искренностью, на которую только был способен.
      – Фиона, открой!
      Громкий голос пробудил Фиону от похожего на забытье сна, и она села на лавке. «Опять волки!» – промелькнула в мозгу первая мысль, но в следующее мгновение она сообразила, что волки не умеют говорить по-человечески.
      – Меня послал Даг. Да впусти же наконец! – торопил пришедший.
      Спрыгнув с лежанки, Фиона осторожно пробралась к двери.
      – Сперна скажи, кто ты? – спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не слишком дрожал.
      – Меня зовут Эллисил, я сын Скирнира и боевой товарищ Дага. Мы приехали сюда, чтобы спасти тебя.
      Фиона затаила дыхание. Можно ли верить этому человеку, который столь настойчиво требует от нее впустить его внутрь? Голос его был ей незнаком; откуда она может знать, что он не послан Сигурдом, чтобы вернуть ее в Энгваккирстед?
      – Черт побери, женщина, я замерз, устал, вокруг бродят волки. Если ты не впустишь меня, я заберу коней и уеду.
      – Так это твои кони?
      Человек за дверью заколебался.
      – Они принадлежат моему отцу, но я ухаживал за ними с тех пор, как они были совсем маленькими жеребятами. Скирнир позволил нам взять их, чтобы мы могли добраться до поселения прежде, чем Сигурд казнит тебя.
      Фиона чувствовала, что больше не имеет права ждать. Лишь бы все это оказалось правдой. Она решительно подошла к двери и сняла запор.
      Едва она сделала это, как мужчина тут же оказался рядом с ней в темноте хижины; ей даже не удалось при свете месяца различить черты его лица.
      Эллисил захлопнул за собой дверь.
      – Клянусь молотом Тора, из-за твоей медлительности я чуть не превратился в ледышку. У тебя нет огнива, чтобы разжечь огонь?
      – Может быть, есть там, в сумке; но у меня не было времени искать. Как только я добралась до еды, на меня тут же напали волки… – Фиона вздрогнула, вспоминая только что пережитый ужас. – Что, если теперь они съедят коней?
      – Мои кони так просто не дадутся: любой четвероногий бандит, который рискнет забраться к ним в пристройку, тут же получит копытом по голове. К тому же сейчас не то время года, чтобы волки отважились на это.
      Признав мудрость этих слов, Фиона немного успокоилась. Она услышала, как ее неожиданный гость открыл дорожную сумку и принялся шарить в ней. Потом раздались удары огнива, и вскоре Эллисил уже раздувал огонь в очаге.
      Выбрав из кучи дров, сложенных около двери, поленья покрупнее и подбросив их в очаг, Эллисил протянул к нему руки, зябко потирая ладони. Фиона тоже пододвинулась поближе к огню – только сейчас она поняла, насколько замерзла, даже несмотря на подбитую мехом рубашку Дага. Хуже всего пришлось ее босым ногам, она едва чувствовала их. Приподняв вышитый подол рубахи, девушка сунула одну ногу чуть не в самый очаг.
      Когда Эллисил повернулся к ней, она при свете пламени, без труда узнала в нем человека, с которым Даг разговаривал на тинге. Взгляд викинга, скользнув по Фионе, задержался на мгновение на ее босой ноге, протянутой к огню. Облегчение, испытанное девушкой, сменилось беспокойством, однако, когда воин перевел взгляд на ее лицо, в глазах его Фиона заметила благоговейный страх.
      – Ты и в самом деле колдунья? – с неожиданной робостью в голосе спросил он.
      Фиона опустила ногу и прикрыла ее подолом платья.
      – Что ты имеешь в виду?
      – Ну, женщина, которая может предсказывать будущее и произносить заклинания?
      – Ты хочешь сказать – целительница?
      – Нет. Целительница есть почти в каждом поселении, но мало кто знает настоящую магию.
      – Даг что-нибудь говорил тебе про это?
      Эллисил отрицательно покачал головой. Фиона вздохнула.
      – И ты правда думаешь, что, если бы мне действительно была знакома магия, я позволила бы, чтобы Сигурд едва не казнил меня?
      Эллисил несколько мгновений молча смотрел на нее, затем от души расхохотался. Напряженность между ними сразу как-то спала. Норманн снова запустил руку в сумку, достал оттуда бурдюк и протянул его Фионе.
      Она покачала головой.
      – Надо приберечь воду для Дага.
      Как только она произнесла имя своего покровителя, оставшегося наедине с полубезумной толпой, в душе Фионы снова проснулись все ее прежние страхи.
      – Как ты думаешь, Сигурд послушает брата? – с дрожью в голосе спросила она.
      – Ну уж под замок-то он его точно не посадит, если ты это имеешь в виду. А вот сумеет ли ярл воспринять разумные доводы – это совсем другое дело: я знаю Сигурда не слишком хорошо и не могу судить об этом.
      – Даг рассказывал мне, что вы вместе выросли, – сказала Фиона, немного успокоившись.
      Эллисил кивнул.
      – И сейчас вы так же с ним близки?
      Викинг усмехнулся и мотнул головой.
      – Нет, не очень, как ты могла заметить. Каждый год мы встречались на тинге и постоянно соперничали, как и все парни, старались обойти друг друга в скачках, борьбе, боевом искусстве, в каждом воинском умении. Потом Даг обогнал меня в росте, и я не мог уже соперничать с ним ни в чем, за исключением бега. Тогда я его почти возненавидел, – Эллисил снова усмехнулся, – но теперь мы с ним стали мужчинами и к тому же задумали большое предприятие. Я рад, что Даг уговорил меня отправиться с ним в Ирландию – это будет так чудесно! Даже трудно поверить – обзавестись своей собственной землей…
      – Что ты имеешь в виду? – Сердце Фионы сжалось.
      Неужели Даг хочет предъявить права на земли ее отца? Мысль эта до глубины души поразила ее.
      Эллисил изумленно взглянул на нее.
      – Даг сказал, что ты согласилась помочь нам.
      – Ну да, конечно, это так.
      Фиона сразу даже не могла решить, радоваться ей или негодовать. Даг не просто собирался отвезти ее в Ирландию, а потом распрощаться с ней и вернуться к себе на родину; нет, он задумал покорить ее народ, а себя объявить его правителем. Это был смелый до дерзости план, и она не могла не восхищаться им; но ей было горько от того, что он даже не попытался обсудить этот план с ней. Как видно, в своем высокомерии он ни на секунду не усомнился, что она с радостью передаст ему свое наследство.
      – Даг – идеальный предводитель, особенно в таком предприятии, – с воодушевлением продолжал Эллисил. – Прекрасный мореход, отважный воин… К тому же он знает ирландский язык и все тамошнее побережье. Если кто-нибудь и может завоевать Ирландию, так это он.
      Фиона стиснула зубы. Она не желала быть завоеванной! Ее любовь к нему была добровольной, и если Даг не понимает разницы…
      В этот момент со стороны двери раздался страшный грохот, и зычный голос произнес:
      – Эй, Фиона! Эллисил! Да что вы там, заснули оба?
      Эллисил, одним прыжком оказавшись у двери, быстро открыл ее и дал Дагу войти; Фиона же осталась сидеть у огня, задумчиво глядя на языки пламени.
      Когда Даг, пригнувшись, протиснулся в дверь, его высокая фигура, казалось, заполнила собой всю хижину. Фиона пыталась заставить себя не смотреть на него, но у нее ничего из этого не вышло. Один только взгляд на любимого перевернул все ее мысли.
      – Родная… – От волнения голос Дага сделался хриплым. Он неловко шагнул к очагу и, упав на колени, заключил ее в объятия.
      У Фионы перехватило дыхание. Ничто на свете не имело больше значения, лишь бы только оставаться в этих объятиях как можно дольше, всегда. Что бы Даг ни делал, она все равно не смогла бы перестать любить его!

Глава 32