Без сомнения, ее нарочитая страстность в ту ночь, когда ей удалось получить в свои руки ключ, вселила в него надежду на новый уровень в их интимных отношениях. Казалось, он пытается делать шаги навстречу ей. Он даже стал обращаться с ней нежнее, чем обычно. Иногда ей казалось, что Карл раздавит ее в своих объятиях. Запах его тела, вкус языка, когда он занимался с ней любовью, вызывали у нее приступы дурноты. Но она терпела все во имя Джозефа Найта.
Наконец под вечер Карл ушел из дома. Анна была готова. Как только все в доме утихло, на цыпочках она прошла через холл и отправилась прямо в кабинет мужа, отодвинула дубовую панель и взглянула на сейф. В ее дрожащих руках был клочок бумаги, на котором были написаны сочетания различных комбинаций.
Она сделала первую попытку. Неудача. Сейф был заперт надежно.
Слегка расстроенная, она попробовала другую комбинацию. И опять ее усилия не увенчались успехом.
Она посмотрела на часы на письменном столе. Час ночи. У нее есть в запасе, по крайней мере, час, прежде чем возвратится ее муж. Он никогда не возвращался домой раньше двух.
Руками, похолодевшими от ощущения опасности, Анна пробовала все новые сочетания цифр. От возбуждения она слишком быстро крутила диск, и ей приходилось начинать все сначала. Ее дыхание было прерывистым, руки дрожали.
Через полчаса после того, как в очередной раз повернула диск, она услышала щелчки тумблеров и неожиданное тиканье. Ручка сейфа подалась вперед. Когда Анна схватила ее, тяжелая дверь открылась. Она добилась своего.
Ей еле удалось сдержать крик радости. Это был победный момент, о котором она так долго мечтала. Она выполнила поручение Джозефа Найта.
Поспешно она повторила все свои действия, чтобы быть уверенной, что все было сделано верно. Она запомнила верную комбинацию цифр и стала закрывать сейф.
Но любопытство пересилило. Она заглянула в сейф и вынула его содержимое. В сейфе было полно денег, ценных бумаг и различных документов, свидетельствующих о незаконной деятельности ее мужа. Несмотря на то что Анна ничего не понимала в бизнесе, она все же поняла, что ее муж получал доходы от торговли наркотиками, обложения данью проституток, игорного бизнеса, вымогательства и иной мерзости. Компрометирующих материалов здесь хватило бы с лихвой для того, чтобы отправить Карла Риццо за решетку на три пожизненных срока заключения.
Тряхнув от омерзения головой, Анна закрыла сейф, вышла из кабинета и вернулась к себе в спальню. Здесь она снова и снова повторяла порядок своих действий – ей хотелось убедиться, что она все хорошенько запомнила.
Затем она легла в постель и быстро уснула.
Карл Риццо вернулся домой в три часа ночи. Он был настроен заняться с нею любовью, но когда увидел, как крепко она спала и какою выглядела измученной, у него не хватило духа потревожить ее. Он не мог даже предположить, что всего несколько минут назад его жена бодрствовала – она трудилась, чтобы предать его. Но Риццо, конечно, не имел об этом ни малейшего понятия.
Итак, он надел пижаму и уснул рядом с нею.
На следующий день из таксофона теннисного клуба Анна Риццо позвонила Джозефу Найту в его офис. Тихим голосом она повторила искомую комбинацию цифр. Ее поблагодарили за старания.
Затем она вернулась домой и стала ждать.
Через полторы недели, когда Карл Риццо с женой был в театре, его дом подвергся нападению грабителей. На первый взгляд, это было обычное ограбление, сделанное дилетантами. Украдено немного серебра и драгоценностей. Единственным странным обстоятельством в этом происшествии было то, что слуги, которые в это время находились дома, оказались без сознания от удара дубинкой.
Когда Карл Риццо узнал об ограблении, он немедленно отправился в свой кабинет. Картина, представшая перед ним, заставила похолодеть кровь в его жилах.
Деньги и ценные бумаги были в целости и сохранности. Не тронули и документы, свидетельствующие об уклонении от уплаты налогов на огромную сумму, – этим он грешил последние пятнадцать лет.
Но документы, говорившие о том, что он был членом преступного синдиката Чикаго, занимавшегося шантажом, торговлей наркотиками, игорным бизнесом и поборами с проституток, исчезли из сейфа. Это были очень опасные бумаги. Из них было видно, что Карл Риццо был ренегатом, обманывавшим мафию, которой он был обязан занимаемым в этом городе положением.
Карл Риццо знал, что изъятие этих документов равнозначно подписанию ему смертного приговора. Он немедленно усилил охрану дома, за очень высокую оплату нанял новых телохранителей. В поездках его окружали крепкие вооруженные люди. Карл Риццо по-прежнему работал и делал вид, что ничего не произошло.
Через некоторое время внезапно он и Анна покинули страну.
Уезжая, Карл объяснил деловым партнерам, что они с женой нуждаются в отдыхе и собираются прокатиться в Европу. Вернутся где-то через неделю.
И конечно, он ни словом не обмолвился, что девяносто процентов его капитала были с ним на пароходе, идущем в Гавр. Эти средства, наличными и в ценных бумагах, будут помещены на счет в швейцарском банке. Карл Риццо собирался никогда не возвращаться в Соединенные Штаты. Он решил начать новое дело в Европе, где его никто не знал. Безусловно, это будет трудная трансформация, особенно в его годы. Но выбора нет. Это вопрос жизни и смерти. Мафия не щадит отступников. Карл Риццо может считать себя покойником, если когда-либо ступит на американскую землю.
На корабле Карл почувствовал некое облегчение. Родина осталась за бортом, а вместе с нею и безжалостные головорезы, которые наверняка прикончили бы его, не ускользни он вовремя.
Вскоре он начал наслаждаться всеми благами путешествия на комфортабельном судне. Он и его очаровательная жена были приглашены на обед в каюту капитана. Танцуя с Анной в дансинге корабля, он видел, какое ошеломляющее впечатление произвела она на пассажиров первого класса, – они стояли на прогулочной палубе, глядя на лунный свет, и Карл говорил с женой об их будущей жизни. Риццо жаловался на то, что устал от Чикаго, заштатного городишка с ужасающей погодой и провинциальными жителями. Европа будет восхитительным контрастом.
Анна улыбалась и ничего не отвечала. Она знала, что в этот момент на них смотрят телохранители. Новые планы Карла ужасали ее. Единственное, чего ей хотелось – это слегка намекнуть ему, что она играла не последнюю роль в событиях, которые повлекли за собой их бегство из страны.
Для Карла Риццо это было романтическое путешествие. Он занимался с Анной любовью каждую ночь в просторной каюте. По мере того как Америка удалялась, а корабль, вспенивая волну, приближался к Европе, он все более чувствовал себя в безопасности.
Влажным утром в порту Гавра путешествие окончилось. Корабль был препровожден в акваторию французскими буксирами. Портовые чиновники взбежали на борт, чтобы убедиться, что судно может зайти в порт. Французские таможенники ожидали их на берегу.
Карл Риццо стоял рядом с женой у поручней и улыбался, глядя на суматоху, царившую вокруг. Носильщики тащили багаж, сновали судовые офицеры, пассажиры махали руками родственникам, встречавшим их на причале.
Внезапно Карл коротко застонал и схватился за горло, словно у него не хватило дыхания. Анна повернулась, чтобы узнать, в чем дело. Муж медленно сползал на палубу, глаза его расширялись.
Позвали судового врача. Карла немедленно отвели в свою каюту. Подозревая удар или инфаркт, врач немедленно приступил к реанимации, но безуспешно. Карл Риццо был мертв.
Доктор известил о случившемся городских медицинских чиновников. Тело перевезли в больницу для выяснения причин смерти. Патологоанатом, не удовлетворенный диагнозом – сердечный приступ, – вскоре понял причину. Смерть последовала от небольшого прокола в области шеи Карла Риццо. Спинной мозг был насквозь пронзен острым предметом.
Патологоанатом, человек опытный, видевший на своем веку не одно убийство, сразу смекнул, что произошло. Убийство было произведено опытным, хладнокровным человеком, который, безусловно, скрывался в толпе обслуживающего персонала и пассажиров. Он дождался удобного момента, поразил свою жертву и растворился среди массы народа.
Карл Риццо вернулся в Чикаго в цинковом гробу. Его вдова, сопровождавшая тело, везла не только свой гардероб, который она взяла для длительного пребывания в Европе, но и миллионы долларов, наличными и в ценных бумагах, которые составляли капитал Риццо, отложенный «на черный день».
Похороны Карла Риццо состоялись на городском кладбище, далеко от его дома в Гленко.
Церемония была вызывающе проигнорирована всеми бывшими друзьями Карла по мафиозным кругам. Только Анна и ближайшие родственники присутствовали на погребении.
Неделей позже Анна присутствовала при чтении завещания Карла. Конечно, почти все его средства отошли ей. Она стала миллионершей. Мультимиллионершей.
Джозеф Найт продолжал беспрепятственно заниматься бизнесом. Его отношения с чикагским преступным синдикатом были самыми дружескими. Вскоре после смерти Карла Риццо Найт был приглашен на прием, устраиваемый для местных бизнесменов в доме Винсента Монако, главы синдиката. Он провел приятный вечер, в конце которого был отведен в сторону – Найт получил заверения в самом дружеском к нему расположении и желании сотрудничать в будущем.
Ни единого намека не было сделано на смерть Риццо или недавнее ограбление, предшествовавшее его падению. Конечно, Монако был информирован через своего агента, что Риццо попытался свалить Найта незадолго до событий, приведших его к несчастью. И могущественный гангстерский босс знал, что с Найтом ничего не произошло.
Прошел слух, что Джозеф Найт – человек, к которому следует относиться с уважением, что он – законопослушный бизнесмен, который при случае может оказать кое-какие услуги, но и не замедлит отомстить за обиду.
И по этой причине Найт находился в определенном почете.
В тот же день, когда был убит Карл Риццо, его мощный телохранитель Сальваторе д'Амато был удавлен в своем доме в Чикаго.
Хотя мафия была непосредственно ответственна за то, что случилось с Карлом Риццо, она, конечно же, не имела ни малейшего отношения к смерти дородного охранника. Это сделал кто-то неизвестный, не принадлежавший к ее людям.
Убийца Сальваторе мог быть человеком огромной физической силы, так как он задушил громилу голыми руками, словно гнушаясь ножа или револьвера.
Было известно, что Сальваторе грубо обошелся с Найтом в день его первого визита в дом Риццо. Винсент Монако сделал недвусмысленное заключение – да, Джозеф Найт, несомненно, человек, с которым надо считаться.
Через три месяца после смерти мужа Анна Риццо решила, что настал момент, когда можно повидаться с Джозефом Найтом. Никто не интересовался, верна ли она памяти мужа. Риццо был гангстером, одинаково чуждым как официальным властям, так и мафии, которая обнаружила предательство.
И она позвонила в офис Джозефа Найта в Чикаго. Секретарь ответил ей, что Найта сейчас нет в городе – он уехал по делам на восток. Но он сам позвонит Анне, когда вернется примерно через две недели. Он спросил ее имя и поблагодарил за звонок.
Джозеф Найт не позвонил.
Немного нервничая, Анна подождала еще, затем позвонила в офис снова.
На этот раз секретарь вежливо объяснил ей, что Джозефа Найта нет в стране, и спросил ее, по какому она делу. Анна не стала ничего рассказывать.
На третий звонок, через полторы недели, был получен тот же ответ.
Но к этому времени Анна уже знала, что ей лгут.
Найт был в Нью-Йорке. Он оставил ясные указания своему секретарю, из которых следовало, что тот ни при каких обстоятельствах не должен позволить Анне Риццо увидеться с Джозефом.
Таков был отчет детективов, которых Анна наняла, чтобы быть в курсе жизни Найта и понять, почему он не отвечает на ее телефонные звонки.
Она дала детективам вознаграждение и велела им и впредь следить за Найтом. Она хотела знать, где он бывает, с кем и что в данный момент делает. Постоянно.
«Ты не знаешь еще, Джо, – думала она, – что женишься на мне».
12
«Дейли вэрайэтиз», 12 июля 1936 года
«Ив Синклер, самая молодая ведущая актриса Голливуда – и, пожалуй, самая талантливая, – с огромным триумфом снялась в новом фильме «Молоденькое сердце», где сыграла главную роль прелестной и добросердечной молодой женщины, которая выходит замуж по любви вопреки махинациям двух упрямых семей.
Еще ни одна актриса со времен Лилиан Гиш не вызывала такого шквала похвальных отзывов критики в столь нежном возрасте. Не кто иной, как Харрелл Китон в «Нью-Йорк таймс», отозвался о мисс Синклер как о «восемнадцатилетнем гении с красотой Ломбард и глубиной Бэтт Дэвис». Мы не можем припомнить, когда еще актриса поднималась на новую ступень своей карьеры с большим блеском, чем это сделала Ив Синклер в «Молоденьком сердце».
Ходят слухи, что великолепное актерское мастерство Евы в сочетании с огромным запасом сил, необходимых для работы, позволил ей заключить новый контракт с «Уорлдвайд пикчерз». Это– неудивительно. Ребенок-звезда, который сделал себе имя уже в возрасте восьми лет и ставший всеобщей любимицей после участия в сериале «Джилл и Джонни» с Томми Валентайном, всегда демонстрировала незаурядные способности, достойные теперь статуса прославленной кинозвезды. Правда, некоторые опасались, что долговременное сотрудничество с опозорившим себя Томми Валентайном могло отразиться на ее карьере, но эти страхи оказались напрасными. Она развеяла все мрачные прогнозы своим новым блистательным фильмом.
Завоюет ли Ив Синклер «Оскара» как лучшая актриса года? Без сомнения, юный возраст и довольно легковесный сюжет фильма не дадут ей удостоиться такой чести. Но никто из нас не может устоять перед обаянием и талантом актрисы – в том числе и «Уорлдвайд пикчерз», который заплатил семизначные цифры за право использовать великолепную игру Ив Синклер в своих фильмах на этом этапе ее великой карьеры».
Ив Синклер находилась в офисе своего поверенного Крейга М. Джейнуса, представителя престижной голливудской юридической конторы «Джейнус, Хаббард и Исон».
Она сидела в уютном кожаном кресле, приготовленном для важных клиентов. На ней был полотняный костюм, сшитый с классическим изяществом и красотой, блистали драгоценности из белого золота, специально выполненные для нее Сибилой Бенитон из Голливуда.
Она смотрела на Крейга Джейнуса, благообразного мужчину на седьмом десятке, который был совладельцем фирмы в течение двадцати лет. Ив неоднократно пользовалась услугами этой конторы и также часто использовала связи фирмы, чтобы утрясти неувязки в своем новом контракте с «Уорлдвайд пикчерз». Ее сотрудничество с Джейнусом, Хаббардом и Исоном было одним из важных шагов, которые она предпринимала на новом этапе своей карьеры.
Ив ни разу не взглянула на других посетителей комнаты. А там были еще ее мать и адвокат.
Этель Форрест – бывшая миссис Казаль, а еще прежде миссис Зонненбаум – стояла, улыбаясь своей дочери. Ей хотелось, чтобы дочь вела себя примерно в этот день. Она отдала всю свою жизнь служению Единой карьере и хотела, чтобы девушка не забывала об этом.
Но Ив ни разу не посмотрела на мать. Она приехала отдельно и ждала прибытия миссис Форрест и ее поверенного. С самого начала встречи она не отрывала взгляда от лица мистера Крейга Джейнуса.
– Итак, – сказал мистер Крейг Джейнус, – перейдем к делу. Как вы знаете, миссис Форрест, ваша дочь Ив теперь достигла совершеннолетия. Ей восемнадцать лет. Согласно законам Калифорнии, она имеет право лично распоряжаться всеми своими доходами. В ваших услугах распорядителя и законного опекуна вашей дочери больше нет необходимости. Теперь нам необходимо прийти к новым соглашениям.
Наступило молчание. Адвокат миссис Форрест, скользкий и довольно умный голливудский юрист по имени Льюис Айзакс, посмотрел на свою клиентку долгим взглядом, призвав ее к молчанию.
Крейг Джейнус улыбнулся.
– Я признателен вам за то, что вы пришли, – сказал он вежливо, глядя на гостей.
– Прекрасно, что мы здесь, – ответил Льюис Айзакс. – Миссис Форрест хочет своей дочери только добра. Она надеется по-прежнему всецело сотрудничать с нею, согласно любому новому соглашению.
Миссис Форрест опять улыбнулась Ив. Но дочь неотрывно смотрела на своего адвоката. Хотя миссис Форрест не могла не усмотреть в этом дурной знак, она продолжала улыбаться.
Матери было трудно сдержать свой праведный гнев. Она кляла недавние изменения в калифорнийских законах, позволившие юным голливудским актерам самим распоряжаться личными финансами с восемнадцатилетнего возраста. Она считала целесообразным, чтобы интересы ребенка находились под защитой семьи не меньше чем до двадцати одного года. Юное создание восемнадцати лет вряд ли способно правильно распорядиться сотнями тысяч долларов, и только в ведении семьи может находиться такая сумма.
Были и иные причины заинтересованности миссис Форрест в этом деле. Она знала, впрочем, как и все в Голливуде, что Ив только что закончила переговоры с «Уорлдвайд пикчез» относительно нового контракта на сумму примерно в пять раз большую, чем она когда-либо зарабатывала раньше.
Это были огромные деньги.
Это были деньги, в которых нуждалась миссис Форрест и которые могла бы использовать по своему разумению.
За прошедшие десять лет Ив как актриса заработала миллион долларов. Миссис Форрест держала деньги дочери в своих руках с самого начала – когда восьмилетняя девочка подписала свой первый контракт. Миссис Форрест сделала свою дочь звездой, что стоило ей времени, сил, денег и любви. Она не видела причин, почему не оставить все по-прежнему. Она и ее адвокат надеялись на этой встрече убедить Ив дать им официальные полномочия по ведению и распоряжению ее финансовыми делами. Здравый смысл и старая добрая этика требовали, чтобы Ив не отстранялась от своей матери.
Итак, за прошедшие десять лет Ив заработала более миллиона долларов. Ее мать распоряжалась этими деньгами. Часть из них пошли на нужды самой Ив – гардероб, фотографы и т. п. Другую, большую часть средств миссис Форрест, следуя советам своего второго мужа, Рея Казаля, вложила в фондовую биржу. То, что осталось, тратилось на жизнь на широкую ногу в особняке в Брентвуде, купленном на деньги Ив, а также на путешествия по Европе, где она купила виллу на Сардинии.
К несчастью, по мере усиления Депрессии
дела миссис Форрест шли все хуже и хуже – она практически обанкротилась, потеряв сотни тысяч долларов, вложенные в биржу. Это несчастье, в большей степени, чем другие причины, стало поводом для развода с мистером Роем Казалем. Рой был любвеобильным малым, но совершенно безответственным, полным громких заверений и обещаний. Он любил казаться компетентным в вопросах инвестиции. На самом же деле все его советы ничего не стоили.
В довершение всего Рой Казаль был неисправимым волокитой.
Конечно, миссис Форрест не могла польстить себе, что была идеальной женой. У нее тоже были грешки. Одним из них был флирт с неким Доном Форрестом, лос-анджелесским агентом по недвижимости, умевшим ее развлечь. За этого мистера Форреста она и вышла замуж после развода с Роем Казалем.
Вскоре после замужества у Этель снова появились денежные средства, благодаря восходящей карьере дочери, снявшейся с Томми Валентайном в знаменитом сериале. Можно было оплатить счета и даже оставалось что-то. Этель вложила эти деньги в операции с недвижимостью вдоль калифорнийского побережья, опять по совету мужа – на этот раз третьего.
Она думала, что скопит наконец-то сумму «на черный день» для себя – и для Ив, конечно. Но получилось так, что Дон Форрест поспешил с выводами и потерпел неудачу на рынке недвижимости. В последний год он выдержал настоящий бой по поводу одной из инвестиций жены – и безрезультатно. Этель опять оказалась на грани банкротства.
Конечно, миссис Форрест было за что ругать себя. Она тратила на себя слишком много. Она считала, что как мать и представитель знаменитой дочери она обязана жить хорошо. Именно для этого был приобретен и брентвудский особняк, на который была закладная, и прекрасная одежда от лучших и самых дорогих голливудских модельеров (она покупала ее для себя и для Ив, чтобы выглядеть безупречно, когда о них двоих рассказывались рекламные сказки, и ее драгоценности, и два «роллс-ройса», и вилла на Сардинии, – но если уж говорить по правде, ничто из этого не было оплачено до конца.
Кроме того, Этель обожала азартные игры. Это занятие, приносило ей неизъяснимое наслаждение и чуть-чуть облегчало бремя ответственности, которую она ощущала на себе как мать кинозвезды. Она проводила много вечеров с Доном на Голливудских холмах, играя в рулетку и двадцать одно очко.
Короче говоря, она делала все, что только любящая мать может сделать для своей дочери, за исключением сбережения ее капитала. Откровенно говоря, она рассчитывала на талант своей дочери, полагая, что в любом случае он вывезет их из омута Депрессии к лучшим временам. Правда, после случая с Томми Валентайном Этель забеспокоилась, но Ив, как всегда, оказалась на высоте. Она продемонстрировала, что принадлежит к когорте победителей, и устояла на ногах.
Даже Этель Форрест поразилась, посмотрев фильм «Молоденькое сердце» с Ив в главной роли. Она и не подозревала, что дочь обладает такой глубиной и зрелостью актерского дарования.
Какая удача для нее – и для Ив! Какие открывались радужные перспективы. Весной Этель собиралась развестись с Доном Форрестом – после последних событий он был уже недостаточно хорош для нее, – и, возможно, вскоре опять выйти замуж. Прошлой зимой она встретила в казино очаровательного мужчину, торговца автомобилями из Пасадены…
Но она была неприятно удивлена, когда до нее дошли слухи, что Ив самостоятельно ведет переговоры по поводу нового контракта с «Уорлдвайд пикчерз» через «Джейнуса, Хаббарда и Исона», ничего не сказав ни матери, ни ее агенту. Новый контракт был совершившимся фактом, но миссис Форрест до сих пор не знала точно его содержания.
Конечно, это был зловещий знак.
Тем более миссис Форрест обязана сегодня быть на высоте. Если Ив хочется побольше самостоятельности, самой заниматься делами карьеры – что ж, мать не будет стоять у нее на пути. Но тем не менее дочь должна ценить, что сделала для нее мать.
Итак, Этель Форрест буквально не могла усидеть на месте в ожидании того, что скажет Крейг Джейнус. Ее будущее зависит от того, что произойдет сегодня.
Крейг Джейнус прокашлялся.
– Ив благодарна своей матери, – начал он. – Благодарна за проявление заботы о ее финансах до этого самого момента. Что же касается будущего, то мы хотим заверить миссис Форрест, что она всегда будет оставаться для своей дочери предметом любви и уважения.
Наступило молчание. Миссис Форрест почувствовала, что сердце ее бешено колотится. Она посмотрела на своего адвоката. Льюис Айзакс смотрел в пространство, словно поглощенный мыслями, которые унесли его далеко отсюда.
Кашлянув, она вернула Льюиса на землю. Он улыбнулся Крейгу Джейнусу и придвинулся ближе на стуле.
– Должен ли я понять, – спросил он вежливо, – что мисс Синклер желает юридически оформить свое финансовое сотрудничество с миссис Форрест, своей матерью?
Крейг Джейнус сменил тон на ледяной.
– Напротив, – сказал он. – С этого дня не существует никакого финансового сотрудничества между мисс Синклер и ее матерью. С финансовой точки зрения мисс Синклер абсолютно свободна.
– Но вы не можете сделать этого! – Миссис Форрест резко сорвалась с места. Она была из породы бойцов и едва ли не самая зависимая и заинтересованная из матерей. – Ты не можешь отшвырнуть меня, Иви! Я сделала тебя из ничего! Разве ты не помнишь, сколько лишений я претерпела из-за тебя? Бессонные ночи, битвы за контракты, подъем с первым лучом зари, чтобы привести тебя вовремя на съемочную площадку… Боже, я отдала тебе всю мою жизнь, Иви! Половина из того, что есть «ты», сделана мной. Ты не можешь вышвырнуть меня после всего! Кровь стынет в жилах от этого!
Никто не произнес ни слова. Ив по-прежнему не смотрела на мать. Льюис Айзакс сидел на кончике стула – как марионетка, которая может вот-вот опрокинуться. Крейг Джейнус смотрел на свои руки.
Наконец Льюис Айзакс заговорил.
– Мистер Джейнус, – начал он. – Как вы знаете, миссис Форрест вложила существенную часть своих собственных средств, равно как свое время и энергию, чтобы карьера ее дочери шла вверх. Едва ли можно определить цену такой преданности.
– Вы правы, – сказал Крейг Джейнус холодно.
– Я не знаю, что скажет суд по поводу обязательств мисс Синклер по отношению к матери, – продолжал мистер Айзакс, – но я полагаю, что мисс Синклер, как взрослый человек, должна взять на себя ответственность за некоторые инвестиции, сделанные ради ее блага, но судьба которых сложилась не так благополучно, как мы ожидали. Эти инвестиции были сделаны из лучших побуждений, но миссис Форрест потерпела значительные убытки…
– Льюис, – перебил его Крейг Джейнус. – Мы оба хорошо знаем, что миссис Форрест имела благодаря карьере своей дочери и что потеряла – по своей собственной вине. Я вынужден упомянуть брентвудский особняк и виллу на Сардинии. Бумаги по ним – всецело забота лишь миссис Форрест. Ответственность за них несет только она, впрочем, как и за все остальные долги, которые она наделала, будучи опекуном своей дочери. После всего этого у нее нет никакого юридического и морального права требовать от дочери какой-либо компенсации в виде любой собственности или инвестиции. Если вам кажется, что с вашей клиенткой обошлись несправедливо, я приглашаю вас сюда опять, но уже с иском к мисс Синклер. Мы оставим суду решать, кто, что и кому должен.
Льюис Айзакс нервно закусил губу. Он хорошо знал, что если Ив Синклер предпочтет судиться с матерью из-за денег, дело растянется на годы и миссис Форрест окажется в огромном убытке. Самое лучшее сейчас для нее, если его клиентке удастся переубедить Ив моральными призывами, пока это еще возможно, потихоньку убраться отсюда. Ей некого проклинать, кроме себя, за свою расточительность и авантюры.
Крейг Джейнус встал.
– Это все, что я хотел вам сообщить, – сказал он. – Позвольте поблагодарить вас за то, что вы любезно согласились зайти сюда, и пожелать вам доброго дня.
Он протянул руку. Поколебавшись, Льюис Айзакс пожал ее. Затем он обернулся, чтобы помочь своей клиентке покинуть офис. Но Этель Форрест было не так-то легко сдвинуть с места.
– Ив, ты не можешь сделать этого! – кричала она. – Я отдала тебе всю мою жизнь! Всю жизнь!.. Ты мне обязана всем!
Ив сидела молча. Крейг Джейнус быстро встал между своей клиенткой и гостями и начал вежливо оттеснять их к дверям.
– Благодарю вас за визит, – повторял он деликатно. – Благодарю вас, спасибо…
Льюис Айзакс шепнул матери на ухо:
– Мы поговорим обо всем, когда выйдем отсюда, дорогая. Успокойтесь, пожалуйста, пойдемте вниз, там мы побеседуем, – твердил он.
Но миссис Форрест отчетливо понимала, что сейчас происходит. Вся ее жизнь была разбита неблагодарной дочерью.
– Ты! Маленькая сучка! – вопила она через плечо. – Я засужу тебя до посинения! Попомни мои слова! Ты не можешь обобрать меня до единого цента и уйти со всем этим! Я пожалуюсь в Верховный суд!..
Наконец, дверь офиса захлопнулась перед ее разъяренным лицом, рычащий голос матери долго еще слышался снаружи – она беседовала со своим адвокатом. Ив смотрела в окно.
Когда они наконец ушли, актриса обернулась к Крейгу Джейнусу.
– Надеюсь, это все? – спросила она. – Я свободна?
– Свободны, как птица, мисс Синклер, – улыбнулся адвокат. – Ваша судьба – в ваших собственных руках. Могу ли я поздравить вас с тем, как твердо вы держали все нити последние несколько месяцев? И показали, что вы – настоящий профессионал.
Ив не уловила комплимента. Она отвела глаза от окна – их выражение было таким ледяным, что адвокат поспешил отвернуться.
– Что мать? – спросила она.
– У нее есть ряд серьезных крупных долгов, – сказал Крейг Джейнус. – Дом, вилла, машины… теперь, когда она отделена от вас, у нее нет больше источников дохода. Лично я думаю, что она начнет продавать все, чтобы избежать банкротства. Если, конечно, не выйдет замуж за богатого мужчину…
Ив посмотрела ему в глаза:
– Как дела с домом?
Он открыл папку, лежавшую на столе, и стал просматривать бумаги.
– Долг – огромный, – сказал он. – И не выплачивалось никаких сумм уже в течение нескольких месяцев. Я думаю, она продаст его в первую очередь.
Ив встала. Она выглядела великолепно в своем костюме. Ее черный пиджак подчеркивал красоту рук.
– Не упускайте его из виду, – сказала она. – Когда она выставит его на продажу, сделайте ей предложение. Цена, конечно, должна быть самая низкая. Но достаточная, чтобы заставить ее продать. Мне нравится этот дом.
«Я там выросла», – добавила она про себя с горькой улыбкой.
– Хорошо, – сказал поверенный, делая для себя пометки. – Я прослежу за этим. Что-нибудь еще, мисс Синклер?
Ив пристально смотрела в окно. Из офиса открывался завораживающий вид на Голливуд – Уилтшир-бульвар упирался в холмы, которые виднелись вдалеке.
«Прощай, мама», – подумала Ив. Годами она ждала этого момента, надеясь, что, когда придет ее час взбунтоваться, мать будет совершенно истощена финансово. Сегодня ее мечты стали реальностью. Этель Форрест не будет разделять грядущую судьбу своей дочери, полную славы и богатства. Она проведет остаток своей жизни, жалуясь на фортуну, которая, благодаря Ив, повернулась к ней спиной.
Но вот уже чувство удовлетворения оттого, что Ив только что сделала со своей матерью, стало исчезать, уступая место какой-то мрачной и безоглядной решимости, которая всегда наполняла ее сердце при виде распростертого перед ней Голливуда. Это был враждебный и опасный мир, полный умных и продажных мужчин и женщин. Но он может быть повержен к ногам тех, чья воля будет так же несгибаема, как неисчерпаем талант.
С того момента Ив почувствовала себя во всеоружии. Она выдержала пробу на зрелость. Она выжала все, что можно, из Томми Валентайна, прежде чем утопить его, когда он стал помехой. Теперь она избавилась от матери. Ив была на пороге великой карьеры. Критики и публика были у ее ног. Ее талант был подобен сверкающему мечу, отточенному годами терпеливого труда и практики. Она уничтожит все и всех, кто встанет у нее на пути. У нее было много неоконченных дел в этом мире.
