Все связанное со смертью вызывало в нем неприятные эмоции. Услыхав однажды слова священника, что смерть — это то, что наполняет жизнь смыслом, он не поверил этому. Смерть забирает смысл существования. Смерть лишает жизнь всякого смысла. Когда ему было десять, его впервые поразила неизбежность собственной смерти и охватили ледяные тиски страха. В течение нескольких месяцев после этого он боялся ложиться спать ночью, пока в конце концов не сказал себе, что с ним этого не случится. Для него законы Вселенной будут изменены. Смерть — просто еще один барьер, который надо сломать, еще одно препятствие, которое нужно преодолеть.

Ему хотелось, чтобы она перестала плакать. Он не желал, чтобы она впускала смерть в их спальню. Он начал гладить ее грудь. Внутри смерти таится жизнь. Внутри смерти…

— Сэм. — Она оттолкнула его руку.

— Не надо, Сьюзи, — шепнул он. — Позволь мне. Увидишь, тебе станет легче. Обещаю.

Она продолжала плакать, а он приподнял ночную рубашку и развел ее бедра.

— Я сделаю так, что все пройдет, — заверял он. — Вот увидишь, все пройдет.

Но не в его силах было сделать так, чтобы все прошло, и, когда он кончил, Сюзанна почувствовала себя еще более одинокой.

В течение последующих двух дней он обращался с ней подчеркнуто нежно, но, проснувшись в день похорон, Сюзанна обнаружила, что его рядом с ней уже нет. В отчаянии она торопливо набрала номер офиса, но ни Митч, ни Янк его не видели. Анджела отсутствовала уже несколько дней, и в ее доме никто не подходил к телефону. В конце концов Сюзанна поняла, что он исчез намеренно и ей придется идти на похороны одной.

Взяв ключи от купленного ими старенького «вольво», она так сильно сжала их, что металлические края врезались в ладонь. Она так нуждалась в Сэме, а он бросил ее одну!

Когда Сюзанна неверными шагами выходила из дома, на автостоянку влетел «кадиллак». Из него выскочил Митч и подошел к ней.

— Садись ко мне, — тихо сказал он. — Я поеду с тобой.

Почувствовав невероятное облегчение, она едва не упала ему на грудь. Он поддержал ее за локоть и помог сесть в машину. Всю дорогу до Атертона она невидящим взором смотрела через ветровое стекло.

— Сэм боится смерти, — безразличным голосом сказала она. — Если бы не боялся, поехал бы со мной.

Митч ничего не ответил.

Надежный, сильный и бесстрастный, он стоял рядом с ней на протяжении всей церемонии. Временами ей казалось, что только его присутствие не дает ей отключиться. Спазмы сотрясали ее тело, но он крепко держал ее за руку. Она не стала плакать. Стоит только начать, и она уже не сможет остановиться.

При каждом взгляде на лоснящийся черный гроб у нее начинали стучать зубы. Она попыталась мысленно поговорить с отцом.

Между нами ничего не кончено, папа. Ничего не кончено. Я люблю тебя. Я по-прежнему люблю тебя.

Но с той стороны могилы до нее не долетело ни слова в утешение.

Рядом с Пейджи сидел Кэл; когда церемония была окончена, вокруг них двоих собралась толпа желающих выразить соболезнования. Но с Сюзанной почти никто не заговорил, даже те люди, с которыми она была знакома не один год. Как будто, сбежав с собственной свадьбы и нарушив правила, она тем самым предала их всех.

Когда они выходили из церкви на территорию кладбища, она услышала, как один из гостей проговорил вполголоса:

— Она не родная дочь. Приемная.

Он произнес последнее слово с таким видом, словно отведал на редкость кислый лимон. Митч тоже услышал его и лишь крепче сжал ее руку.

Церемония погребения была милосердно короткой. Когда Митч повел ее к выходу, к ним приблизился Кэл:

— Сюзанна?

Со времени их последнего разговора прошел год. Его глаза, что когда-то смотрели на нее с такой гордостью, теперь были полны яда. И с этим человеком она собиралась провести всю жизнь! Сейчас его ненависть ударила ее словно обухом.

— Полагаю, ты удовлетворена, — с издевкой произнес он. — Это ты убила его, сама знаешь. После твоего ухода он так и не смог полностью оправиться.

У Сюзанны появилось ощущение, будто ее ударили в живот. Митч, напрягшись, с угрожающим видом шагнул к Кэлу.

— Убирайся от нее, Терокс, — жестко сказал он.

Через боль Сюзанна почувствовала мягкое прикосновение чьей-то ладони к своей руке. Эта ладонь лишь на мгновение опустилась и тотчас упорхнула словно бабочка. В оцепенении Сюзанна повернулась и увидела сестру.

Пейджи, учитывая обстоятельства, сменила плотно сидящие джинсы на более скромный наряд: на ней было неброское черное платье с ниткой старых жемчугов, которую носила когда-то Кэй; обычно взбитые волосы на этот раз были уложены, как у престарелой вдовы. Сюзанна ожидала, что и Пейджи упрекнет ее, но сестра даже не подняла на нее глаз.

— Идем, Пейджи, — сказал Кэл, поджав тонкие губы. — Тебе совершенно ни к чему терпеть ее присутствие.

Довезя Сюзанну до дома, Митч предложил подняться к ней, но она, чувствуя, что не в силах больше сдерживаться, отказалась. Перед тем как выйти из автомобиля, она, наклонившись, прижалась щекой к его подбородку.

— Спасибо, — прошептала она. — Огромное спасибо.

Войдя в квартиру, Сюзанна услышала доносившиеся из кухни мягкие звуки музыки. Она ожидала увидеть Сэма, но в кухне оказалась только Анджела, которая мыла посуду. Отложив блюдо, которое вытирала, Анджела протянула к Сюзанне руки:

— Бедное дитя!

Сюзанна почувствовала, как внутри что-то сломалось. Она пошла к ней навстречу, как обиженный трехлетний ребенок бежит к матери, и заплакала на руках Анджелы, а та стала гладить ее по спине и повторять:

— Я знаю. Я все знаю, бэби.

Нос Сюзанны стал мокрым, слезы закапали с подбородка на плечо Анджелы. Казалось, тело ей уже не принадлежит. Что с ней произошло — с женщиной, которая никогда не плакала?

— Мой отец умер, — сказала она. — Я никогда больше не увижу его!

— Знаю, радость моя.

— Я никогда… Мне не следовало уходить. А теперь уже ничего не исправишь!

— Ты пыталась, радость моя. Я знаю, что пыталась.

— Никогда не думала, что он умрет. Никогда. Он всегда казался мне богом.

Анджела отвела ее в гостиную и усадила на софу. Она растирала ей ладони, держала ее руки в своих, но Сюзанна была безутешна.

— Я любила его. Всегда любила. А он все-таки не любил меня.

Анджела погладила ее по волосам.

— Это не так, радость моя. И он тебя любил. Он сам мне сказал.

Прошло несколько секунд, прежде чем смысл сказанного дошел до глубин страдающей души Сюзанны. Подняв голову, она сквозь слезы увидела колышущееся лицо Анджелы.

— Он вам так сказал?

Анджела отвела волосы с влажных щек Сюзанны, осторожно освобождая ногтем слипшиеся пряди.

— Мы были вместе до конца. Твой отец ездил со мной в Грейсленд на похороны Элвиса.

— В Грейсленд? Мой отец? — Сюзанна, ничего не понимая, во все глаза смотрела на Анджелу.

— Мне кажется, он не собирался ехать туда со мной. Просто так уж получилось.

Постепенно Анджела рассказала всю историю их путешествия. Сюзанна ошеломленно внимала ее словам.

— В день своей смерти он говорил о тебе, — сказала Анджела.

Сюзанна похолодела:

— И что он говорил?

— Он не тебя ненавидел, Сюзанна. Думаю, он ненавидел самого себя.

Ужасные слова обвинения, сорвавшиеся с губ Кэла, все еще стучали в мозгу Сюзанны.

— Наверное, это я убила его, — прошептала она. — То, что я сделала ему, было просто ужасным. Если бы я не сбежала, он и сейчас был бы жив.

— Не говори так! Не надо так говорить, радость моя! Твоей вины в этом нет. — Анджела говорила быстро, задыхаясь. — Те последние несколько часов мы провели сидя на походных стульях, ожидая, когда выедет катафалк. Мы начали говорить о вас обоих — о тебе и Сэмми. Как раз перед тем как выехал катафалк, он посмотрел мне прямо в глаза и говорит: «Анджела, я был не прав, когда вот так отбросил Сюзанну. Она должна была уйти. Теперь я это понимаю. Я люблю ее и, как только вернусь в Калифорнию, скажу ей об этом».

Сюзанна вся напряглась:

— Он сказал вам это? Сказал, что любит меня?

— Господь свидетель! Он сказал, что позвонит тебе в тот же день.

Сюзанна плотно зажмурила глаза, из-под век показались слезы.

— О Анджела!

Анджела опять обняла ее. Ростом гораздо меньше Сюзанны, она, казалось, смогла укрыть ее всю.

— Я… мне была невыносима мысль, что он сошел в могилу, ненавидя меня.

— Он любил тебя, радость моя. Он постоянно твердил, как много ты для него значишь.

Сюзанна вырвалась из ее рук и нахмурилась.

— Анджела, вы, наверное, говорите мне эта лишь для того, чтобы подбодрить меня? Ну пожалуйста. Я должна знать правду!

Анджела крепко сжала ее руки:

— Это правда. Я католичка, Сюзанна. Если я скажу неправду о последних минутах жизни человека на земле, мне на душу падет смертный грех. Он так любил тебя. Он постоянно твердил мне об этом.

Глаза Анджелы смотрели на нее очень серьезно, и Сюзанне отчаянно захотелось поверить ей. Но скорбь, притупив одни ее чувства, другие, напротив, обострила. Посмотрев на свекровь, она со всей определенностью поняла, что Анджела лжет, повинуясь своему любящему щедрому сердцу.

В этот вечер Сэм вернулся домой с огромной шалью ручной работы, которая привела ее в восхищение в одном из магазинов несколько недель назад. Он ничего не сказал о своем исчезновении, а она была слишком измождена, чтобы расспрашивать его. Заталкивая шаль в нижний ящик платяного шкафа, она сказала себе, что идеальных людей нет и ей следует научиться принимать Сэма таким, какой он есть, со всеми его грехами. Но с этого момента в фундаменте их супружества образовалась трещина.

Через несколько недель Сюзанна узнала, что отец исключил ее из завещания и все состояние оставил Пейджи. В него входили и миллионы долларов, вложенные в огромный пакет акций ФБТ. Но Сюзанну угнетали не финансовые потери. Просто его лишний раз подтвердило, что отец не простил ее.

Сэм в течение нескольких недель старался внушить ей, что она должна оспорить завещание. Ему была невыносима сама мысль, что Джоэл даже после смерти одержал над ней верх. Но ей не нужны были деньги. Единственное, чего ей хотелось — это чтобы отец оставался жив. Ей нужен был еще один шанс.

Временами Сюзанна ловила себя на мысли, что только благодаря изнурительным нагрузкам на работе она смогла продержаться следующие несколько месяцев. У нее оставалось слишком мало времени на то, чтобы предаваться печали или изводить себя сознанием собственной вины, и совершенно не оставалось времени, чтобы решить, как жить дальше, зная, что она уже никогда не сможет помириться с отцом. Все часы, которые она могла бы посвятить самоанализу, приходилось отдавать борьбе за поддержание жизни их маленькой компании; по иронии судьбы оказалось, что успех еще опаснее для «Сисвал», чем неудача.

— Ради всего святого, да расслабься ты наконец, — посмотрев на Сюзанну, сказал Сэм, расхаживая по устланной ковром приемной фирмы «Хоффман знтерпрайзиз», одной из самых престижных инвестиционных компаний Сан-Франциско. — Если они заметят, как ты нервничаешь, все пойдет насмарку. Я серьезно говорю, Сюзанна, ведь ты можешь так взвинтить всех нас…

Митч отшвырнул журнал, который держал перед собой, делая вид, что читает.

— Оставь ее в покое! Сюзанна, почему ты терпишь все эти глупости? На твоем месте, Сем, я бы обдумывал, о чем говорить, а не цеплялся к ней.

— Да пошел ты к черту!

— А почему бы тебе не…

Сюзанна резко повернулась к ним:

— Прекратите немедленно, вы оба! Мы все сильно нервничаем. И давайте не будем демонстрировать это один другому!

Митч и Сэм спорили постоянно, но за четыре месяца, прошедшие со дня смерти Джоэла Фальконера, в их спорах появился оттенок враждебности. И по мере того как их отношения портились, ее собственные отношения с Митчем день ото дня становились все теснее. Ей никогда не забыть, как он стоял рядом в те минуты, когда ей это требовалось более всего.

Эти прошедшие месяцы были чрезвычайно трудными. Не только она сама оказалась перед лицом изнуряющего кризиса, но и «Сисвэл» погрязла в серьезных проблемах. Несмотря на еженедельное поступление новых заказов на «Блейзы», у компании кончились деньги.

Сэм, взглянув на нее, продолжил свое хождение. Митч вновь погрузился в тяжелые раздумья. Подойдя к окну, Сюзанна стала смотреть на расстилавшийся за ним океан, на пролив Золотые Ворота и на удаленные, подернутые дымкой очертания Марины. Холодный декабрьский дождь, хлеставший по окнам небоскреба, вполне соответствовал ее настроению.

Ее раздражало, что Сэм будто нарочно вел себя самым отвратительным образом как раз в те моменты, когда она больше всего нуждалась в его поддержке. Взять хотя бы сегодняшний день. Эта деловая встреча означает для них все. Если они не добьются столь необходимого сейчас финансирования, им ни за что не выжить. На компьютеры «Блейз» пошел такой поток заказов, что им пришлось лихорадочно увеличивать штаты сотрудников, расширять производственные мощности и искать дополнительных субподрядчиков для сборки машин — и все это за считанные месяцы. И сейчас им просто нечем оплачивать счета. Деньги существуют только на бумаге в виде будущих заказов, а им нужны наличные.

Они знали с самого начала, что капиталов катастрофически не хватает, но сейчас, когда она с Митчем подвела предварительный финансовый баланс, обнаружилось, что в ближайшие тридцать дней крах неминуем. Откладывать попытки получить инвестиции было некуда.

Митч изучающе посмотрел на прямую спину стоявшей у окна Сюзанны. С прошлого года он стал проявлять к ней все больший интерес, и сейчас его беспокоило ее состояние. Напряжение, вызванное смертью отца, оказалось чрезмерным бременем, а тут еще дела с управлением «Сисвэл» усложнялись день ото дня. Видит Бог, от Сэма нет никакой помощи. Чем больше Митч наблюдал их вместе, тем сильнее росло в нем убеждение, что Сэм — иждивенец. Беря у Сюзанны все, что можно, взамен он почти ничего не давал.

Все они хорошо понимали, как важна сегодняшняя встреча. Наверняка были и другие фирмы, кроме «Хоффман энтерпрайзиз», куда можно было обратиться за финансированием, но Митч и сердцем, и разумом был именно за этот вариант. Лиланд Т. Хоффман был хитрым старым лисом; он написал учебник по финансированию рискованных предприятий и сам финансировал несколько проектов, реализация которых стала в один ряд с другими величайшими успехами в истории американского бизнеса. Если Хоффман вложит деньги в «Сисвэл», это как-ничто другое докажет правильность выбранного ими пути.

Микрокомпьютеры стали постепенно проникать в сознание широкой публики. Фирма «Коммодор» выпустила машину «ПЭТ». Компьютер «ТРС-80» выставлялся в витринах всех магазинов «Рэйдноу шэк», а у фирмы «Эппл компьютер компани» появились пусть пока немногочисленные, но преданные приверженцы. Но было ли одного этого достаточно, чтобы убедить человека с репутацией Хоффмана вложить в «Сисвэл» значительные средства?

Появившаяся секретарша провела их в конференц-зал, обставленный в стиле лаш арт деко. Хоффман, седовласый и цветущий, сидел в центре огромного стола орехового дерева, листая папку с материалами, которые они загодя для него подготовили. Никто из полудюжины сидевших за столом мужчин не поднялся их поприветствовать — все они делали вид, будто не замечают вошедших. Это явно была тактика запугивания, но Митч надеялся, что она не заставит его партнеров запаниковать.

Сэм, скривившись при виде напыщенной обстановки, небрежно развалился на стуле. Угрюмо откинувшись вместе со стулом назад, он вытянул ноги под стол. Сюзанна приветливо улыбнулась, но, усевшись, не знала, что делать со своими бумагами. Она разгладила юбку скромного светло-серого делового костюма, купленного по настоянию Митча специально для этого случая. Митч знал, что Сюзанна была раздражена его требовательностью в отношении ее гардероба, в то время как на джинсы и спортивную куртку, которые надел Сэм, он совершенно не обратил внимания. Но у Митча было ясное представление о том, какое впечатление он хотел произвести сегодня, и манера партнеров одеваться была частью его замысла.

Наконец Хоффман поднял голову и поверх полуочков изучающе посмотрел на Митча. Потом обратил взор на Сюзанну.

— Здравствуйте, дядюшка Лиланд, — сказала она.

Митч едва не упал со стула. Дядюшка Лиланд?

По-видимому, Сэм изумился не меньше Митча, узнав, что его жена знакома с Хоффманом. Митчу захотелось придушить ее за то, что она устроила им такой сюрприз.

— А, Сюзанна. Рад видеть тебя снова. — Тон Хоффмана был довольно прохладным и официальным. — Итак, что же мы можем сделать для тебя и твоих друзей?

Желудок Митча ухнул куда-то вниз. Хоффман совершенно не принимал их всерьез. Он согласился встретиться с ними не потому, что был заинтересован в поддержке «Сисвэл», а просто из вежливости по отношению к Сюзанне!

От отчаяния Митчу захотелось разбить голову о стол. Он забыл, как всего несколько минут назад волновался из-за того, что Сюзанна излишне напряжена. Сейчас ему хотелось убить ее.

Первой презентацию пришлось проводить Сюзанне. Она взяла кожаную папку и прошла вперед. Ее спокойный и сдержанный вид едва не ввел в заблуждение даже Митча, который лучше всех знал, что творилось у нее в душе.

— Джентльмены. — Она одарила всех вежливой улыбкой. — Должна начать с извинений перед моими партнерами по бизнесу за то, что не сообщила им о предстоящей сегодня встрече со старым другом нашей семьи. Хотя Лиланд и я не состоим в кровном родстве, но он давний знакомый моего отца и знает меня примерно столько же, сколько я себя помню. Я не сказала моим партнерам об этом знакомстве, поскольку не хотела, чтобы они подумали — хотя бы на мгновение, — что старые семейные связи заставят «Хоффман энтерпрайзиз» как по волшебству открыть для «Сисвэл» свою чековую книжку.

Она, казалось, погрузилась в раздумья, а потом сделала еще шаг вперед.

— Будь я мужчиной — не дочерью, а сыном своего отца, — эта давняя семейная связь почти наверняка сработала бы мне на пользу. Но как женщина — дочь своего отца — я нахожусь в совершенно невыгодной ситуации.

Она улыбнулась Хоффману.

— Когда я росла, Лиланд, вам не приходилось замечать, чтобы я лазила по деревьям и закалялась, играя в футбол. Напротив, вы видели, что я вырезаю куколок из бумаги и устраиваю чайные церемонии. И хотя перед вами взрослая женщина, вас, без сомнения, забавляет сама мысль дать деньги кому-то, кто однажды — мне приходится признать это — прибежал к вам просить защиты от на редкость отвратительного земляного червяка.

Мужчины за столом заулыбались, и Митч почувствовал, что начинает расслабляться. Выражение лица Хоффмана было непроницаемым, но Митч вынужден был признать, что на него самого шутливое вступление Сюзанны произвело некоторое впечатление. В нем росло восхищение своей партнершей по бизнесу. Она действительно знала в этом толк! Наблюдая за ней, он осознал, что это по-настоящему доставляет ей удовольствие.

— Женщины в электронном бизнесе встречаются чрезвычайно редко, — продолжала она. — Не правда ли, в этом есть какая-то ирония — ведь именно женщинам суждено составить основной контингент пользователей малых компьютеров! По моему убеждению, у женщины в этой индустрии есть преимущество, ведь я смотрю на все с новой точки зрения. Но если то, что я женщина, хоть кого-то из вас беспокоит, я готова предложить вам утешение. — Кивнув головой в сторону Сэма и Митча, расположившихся в дальнем конце стола, она коварно ухмыльнулась. — У моих партнеров тестостерона более чем достаточно, чтобы успокоить ваше сознание.

Тут даже Хоффман не удержался от улыбки.

Теперь, когда они расслабились, она занялась собственно представлением. В своей эффектной рассудительной манере она предложила деловой план, который они так долго разрабатывали, очертив перспективы рынка сбыта и задачи на пять лет, которые были и энергичными, и смелыми, и при этом заслуживающими доверия. По мере того как она говорила, ее поставленный в частной школе голос и мягкая убедительность вернули этой компании серьезных и осмотрительных людей прежнее ощущение всеохватывающей стабильности, несмотря на то что Сэм расположил свои мотоциклетные ботинки прямо на полированной крышке стола.

Закончив презентацию, она вернулась на свое место. Митч заметил, что мужчины за столом уткнулись в лежавшие перед ними бумаги с несколько большим интересом.

Сэм опустил ноги на пол и поднялся со стула.

— Есть побеждающие и проигрывающие, — забубнил он. — Искусные мастера делать быстрые деньги, трюкачи, трепачи. — Он обвел взглядом всю компанию. — А еще есть борцы. И знаете, что их разделяет? — Он кулаком рубанул воздух. — Миссия. Их разделяет именно миссия!

И тут началось бродячее шоу братской любви. В течение следующих двадцати минут он расхаживал по комнате, одной рукой ослабляя узел галстука, другой стягивая с себя спортивную куртку, запихивая руку в карман только для того, чтобы достать ее и пройтись пятерней по волосам. Используя самые эффектные приемы словесной пиротехники и устной эквилибристики, он живописал картины блестящего будущего, которое ожидает их микрокомпьютер «Блейз», завоевывающий успехи с такой же основательностью, с какой работает его начинка.

Аллилуйя, брат. И аминь!

К концу этого представления Митч был полон оптимизма. Интуиция его не подвела, и ему даже не пришлось брать слово. Сюзанна и Сэм вместе составили именно тот образ компании, который он и хотел представить, — основательная респектабельность одновременно с возмутительной дерзостью, энергией и броской рекламой. Только глупец мог устоять перед ними, а Лиланд глупцом не был.

Хотя Хоффман должен был перезвонить им только через несколько дней, они знали, что выжали из себя все, на что были способны. Тем же вечером вся компания отправилась отмечать это событие в «Мом энд Поп». Сэм тотчас заказал «Победителей» — новую высокотехнологичную игру со стрельбой по мишеням, которую все они, за исключением Янка, признали лучшей из существующих видеоигр.

Сэм подозвал Сюзанну:

— Иди сюда, Сьюзи. Приободри меня.

Ее прежняя обида ушла, и она присоединилась к нему. Не отрывая глаз от экрана, он чмокнул ее в уголок губ.

— Сегодня игра у меня идет отменно. Подожди минутку, потом сама поиграешь.

Она скользнула ему за спину, грудью прижалась к лопаткам и, положив подбородок ему на плечо, стала наблюдать, как он манипулирует джойстиком. Ах уж этот ее высокотехнологичный, взрывной муж! Ее тело стало горячим, как бывало каждый раз перед тем, как они отдавались друг другу. Сюзанна провела ладонями по его предплечьям, чувствуя через ткань спортивной майки, как движутся его мышцы, управляя ходом игры. Временами он вызывал в ней такое ощущение, словно она балансирует на краю глубокой пропасти. Что будет, если она сорвется вниз? Подхватит ли он ее, или, напротив, подтолкнет? Эта мысль привела ее в замешательство, но она тотчас выбросила ее из головы. Митч играл на соседней машине в «Космических пришельцев». Оставив Сэма, она подошла понаблюдать за его игрой. Он с вожделением посмотрел в направлении игры «Победители».

— Сэм уже заканчивает?

— Забудь про это. Я следующая.

— А нельзя ли поторговаться насчет очередности?

— Если не посулишь алмазов, то даже и не помышляй.

Митч засмеялся:

— По крайней мере мне не придется ждать еще и Янка. Не могу понять, почему он не играет в «Победителей». Ведь ему так нравятся видеоигры.

— Кто может понять, что у Янка в голове?

Едва она произнесла его имя, как двери ресторана распахнулись и на пороге появился он сам. Внимательнее приглядевшись к нему, она издала слабое восклицание недоверия. Отвлекшись от экрана, Митч тоже посмотрел в сторону дверей.

— Господи Иисусе, — пробормотал он и встал как вкопанный, не веря своим глазам.

К ним и в самом деле приближался Янк, однако вовсе не он привлек их внимание. Рядом с ним уверенной походкой вышагивала женщина, при одном взгляде на которую они были так ошеломлены, что на время потеряли дар речи. Потрясали ее красные, как сигнал светофора, волосы, малиновая губная помада, изысканный макияж, а брюки из леопардовой шкуры казались нарисованными на ее бедрах. Но все затмевала эффектная грудь, настолько выдававшаяся вперед, что, казалось, лишь чудеса инженерного искусства не давали ей выпасть из потрясного золотистого джемпера.

— Может, это его кормящая нянька, — шепнула Сюзанна, не в силах оторвать взгляда от монументальных молочных желез.

— Ты шутишь? — шепотом же ответил Митч. — Он бы захлебнулся насмерть.

Подойдя к ним, Янк приветственно кивнул. Он никогда не вмешивался в повседневные деловые операции компании; вот и сейчас, даже не поинтересовавшись результатом их встречи в «Хоффман энтерпрайэиз», он сразу приступил к Сэму с расспросами о проблеме, возникшей у них с клавиатурой.

— Сэм, что сказали производители? Ты говорил с ними?

— Ух… это статика. — Казалось, присутствие этой женщины лишило Сэма способности связно излагать мысли. Янк начал раздражаться:

— Понятно, что статика. Мы знаем об этом уже несколько недель. Но что они намерены предпринять по этому поводу?

— Намерены?

Выступив вперед, Сюзанна протянула руку спутнице Янка:

— Привет! Сюзанна Фальконер.

— Кисмет[17]. — с придыханием ответила женщина чувственным голосом.

— Прошу прощения?

— Кисмет Джейд. Мой нумеролог выкопал это. А вы Стрелец, не так ли?

— Да нет в общем-то. — Сюзанна торопливо представила своих партнеров, но Кисмет едва удостоила их взглядом, занявшись прилаживанием своей левой груди на предплечье Янка.

— Я хочу кушать, жеребчик ты мой, — промурлыкала она. — Купишь мне что-нибудь поесть или я должна отработать свой обед? — Она скривила свои влажные губы в такой распутной улыбке, что всем сразу стало ясно, какого рода работу она имеет в виду.

Янк спокойно поправил очки на носу.

— Буду счастлив принести тебе что-нибудь поесть. Пицца здесь великолепна, да и гамбургеры недурны.

— Жеребчик? — пробормотал Митч, стоявший рядом с Сюзанной.

— Я уже заказала несколько порций пиццы, — быстро сказала Сюзанна.

Кисмет пробежала пальчиками с маникюром цвета киновари вверх по руке Янка.

— Давай сыграем в «Победителей», пока будем ждать.

— Извини, Кисмет, но я не играю в «Победителей».

Кисмет надула губки:

— Почему? Ведь это же самая классная игра из всех, что вышли в этом году.

Янк, казалось, был искренне огорчен.

— Мне очень жаль, Кисмет. Мне в самом деле не нравится играть в «Победителей». А вот Сэм, так он просто чемпион среди нас. Такого отличного игрока ты еще не видела. — Он умоляюще посмотрел на Сэма. — Может, сыграешь партию с Кисмет?

— Гм… ну конечно. Никаких проблем.

Митч оторвался от «Космических пришельцев» и подошел с Сюзанной к столу.

— Определенно Роберте до нее далеко, — сказал он. — Тяжеловато придется Сэму сидеть не отрывая глаз от экрана.

— Да и вам тоже, — заметила она, когда они зашли в кабину.

Кисмет со смешком отпустила непристойное замечание, когда Сэм выиграл у нее, не дав добраться даже до второго уровня. Она приняла четвертьдолларовую монету, поданную Янком.

Сюзанна изучающе посмотрела на них.

— Ты хоть немного задумывался над тем, что будет, если это дело выгорит?

— Как раз об этом я только что размышлял.

— Я не имею в виду компанию. Я говорю о том, как изменится каждый из нас в личном плане. В любом случае на бумаге все мы будем стоить кучу денег.

— У меня и сейчас есть деньги, а ты имела их раньше. Мы знаем, что это такое.

Сюзанна взглянула на Янка и Сэма.

— А они не знают.

— Все меняется, Сюзанна.

— Хм-м. Полагаю, ты прав. — Она подняла бокал с пивом и сделала глоток.

В другом конце помещения Кисмет обвила руками тощую шею Янка, прижалась ртом к его губам и просунула длинный опытный язык ему в рот.

На мгновение у Сюзанны возникло чувство сладкой и в то же время мучительной горечи. Митч прав! Ничто и никогда не остается таким, каким было прежде.