Змеиные войны (№2) - Восход короля торговцев

— Как вы собираетесь действовать? — спросил Патрик.

Кэлис улыбнулся:

— Нападем на них с тыла. — Он подошел к висящей на стене большой карте, которую за последние двадцать лет вынимали каждый раз, когда с континента, расположенного на другом конце света, поступали новые сведения. — Как обычно, мы отплывем от Закатных Островов, но здесь, — он показал на пустое место в четырехстах милях к югу от длинной цепи островов, — находится не нанесенный на карту клочок суши с прекрасной гаванью. Там мы встретимся и пересядем на другой корабль.

— Другой корабль? — спросил Патрик.

— Сейчас наши враги располагают полным списком кораблей, входящих в состав Западного флота, — ответил ему Никлас. — Вероятнее всего, они смогут издалека узнать каждый из них по оснастке. И я не сомневаюсь, что им известно, какие из наших так называемых «торговых судов» на самом деле являются замаскированными королевскими военными кораблями.

— Тогда что же у вас там есть? — спросил Патрик. — Новый корабль?

— Нет, очень старый, — сказал Кэлис. — Мы собираемся плыть под видом бриджанеров.

— Бриджанеров? Кешийских пиратов? — с улыбкой спросил Уильям.

— У нас есть один их корабль. Два года назад его захватила ролдемская эскадра. — Ролдемом называлось маленькое островное государство, расположенное к востоку от Островов. Оно было давним союзником Королевства.

— Король Ролдема согласился «одолжить» его нам. Этот корабль беспрепятственно плавает в районе нижнего Кеша. — Никлас улыбнулся. — Пару раз, согласно донесениям, на расстоянии слышимости голоса, мимо них проплывали другие корабли бриджанеров. Ролдемский капитан махал им рукой, улыбался и продолжал идти своим курсом, не задавая вопросов и не отвечая.

Уильям рассмеялся:

— Эти высокомерные болваны не могут себе представить, что в их воды могут заплыть чужаки.

— Надеюсь, на нас они тоже не обратят внимания, — сказал Кэлис.

— Что? — удивился Патрик.

— Я поплыву не на запад, а на восток, пройду южнее Кешийского Рога, пересеку Зеленое море и подойду к деревушке возле города Испар. — Он показал это место на карте. — К ним мы явимся с западной стороны. Если они ищут наш корабль, то, надеюсь, ищут его в другом направлении. Мы всегда отплывали из Города на Змеиной Реке. Если нас перехватят, мы — бриджанерские торговцы, которые сбились с курса и стараются обойти их территорию стороной.

— Думаете, они этому поверят? — спросил Патрик.

Кэлис пожал плечами:

— Я слышал, такое бывало. Есть сильное восточное течение, которое проходит вплотную к плавучим ледяным полям; если вы попадете в него южнее Кеша, оно может протащить вас через все Зеленое море к ледникам, указывающим, словно палец, прямо на Порт-Гриф. Мы будем там не первыми из кешийских пиратов, но местные жители к ним еще не настолько привыкли, чтобы увидеть разницу.

— И что потом? — спросил Патрик.

— Мы купим лошадей, — продолжал Кэлис, — переоденемся, выскользнем ночью из города и двинемся на север. — Он указал на южный край горного хребта, который тянулся к морю западнее Испара. — Я без большого труда сумею найти вход в пещеры, через которые мы спаслись во время нашего последнего путешествия.

Никто не усомнился в его словах. Умение Кэлиса отыскивать путь было поистине легендарным. Впрочем, оно досталось ему от его предков-эльфов и ни в малейшей степени не было сверхъестественным.

— Замечательно, — сказал Патрик. — А дальше?

Кэлис пожал плечами:

— Уничтожение пантатиан.

У Патрика сделались круглые глаза.

— Сколько людей вы собираетесь взять?

— Десять отделений. Шестьдесят человек.

— Вы хотите уничтожить целый народ, который, по моим сведениям, владеет магией, с помощью шестидесяти человек?

— Я никогда не говорил, что это будет легко, — сказал Кэлис.

Патрик взглянул на Никласа:

— Дядя?

— Еще двадцать лет назад я понял, что если Кэлис говорит: это можно сделать, значит, так оно и есть, — сказал Никлас. — В чем заключается ваш план? — спросил он у Кэлиса.

— Мой план основывается на том, что их основные силы находятся в составе армии Изумрудной Королевы. — Кэлис указал на карте зону между Махартой и Городом на Змеиной Реке. — Мы никогда не видели их сразу много. Отряд, который преследовал нас в пещерах, насчитывал не больше двадцати бойцов, и с более многочисленным подразделением мы ни разу не сталкивались. Мы много говорим о злобности пантатиан, но никогда не задавались вопросом об их численности. — Он с отвращением поморщился. — Тогда я случайно наткнулся на их инкубаторы. Охранялись они из рук вон плохо. Полдюжины взрослых, чуть больше дюжины младенцев и десятка два яиц. Ни одной их женщины я не заметил.

— И какой из этого вывод? — спросил Патрик.

— Пуг с Накором считают, что эти существа — не естественного происхождения. — Кэлис вернулся к столу и сел. — Они утверждают, что пантатиане были выведены искусственно древней Повелительницей Драконов, Альма-Лодакой.

На мгновение Кэлис потупился, и Уильям с Никласом поняли, что этот необычный человек, рожденный наполовину эльфом, сообщил людям сведения, которых ни один настоящий эльф добровольно не выдал бы. Его человеческая половина не ощущала такого запрета, и он знал, что, проявляя искренность во всех вопросах, касающихся пантатиан, служит высшему благу; и все же его инстинкты эльфа восставали против этого. С этим нельзя было бороться; это было врожденное.

— И если это так, — помолчав, продолжал Кэлис, — то этим можно объяснить низкую рождаемость. Быть может, их вообще не может быть слишком много. Допускаю, что, подобно насекомым, у них есть лишь несколько маток — а может, специальная территория, предназначенная только для женщин. Наверняка сказать трудно. Однако поскольку есть инкубатор, значит, их женщины где-то неподалеку.

— Мне все еще не ясно одно, — сказал Патрик. — Если основная часть воинов и магов находится в составе армии Изумрудной Королевы, то что мы выиграем, напав на эти родильные пещеры?.. — Еще не договорив, он сообразил и едва не задохнулся от потрясения. — Вы собираетесь перебить детей?

Кэлис остался спокойным.

— Да.

— Это война против невинных! — гневно воскликнул Патрик. — Кешийские псы-солдаты способны, придя в неистовство, убить женщин и детей, но последнего человека, схваченного за это преступление во время войны в Королевстве, вздернули перед строем.

Никлас взглянул на Кэлиса, и тот кивнул.

— Патрик, вы здесь новичок и не располагаете всеми сведениями…

— Милорд, — прервал его принц, — я знаю, что вы занимали высокий пост еще во времена юности моего деда и были главным советником моего отца в Рилланоне, но теперь правителем Западного Княжества являюсь я. Если существует что-то, о чем, по вашему мнению, мне следует знать, почему же меня не проинформировали?

Герцог Джеймс взглянул на принца Никласа.

Тот сидел молча, понимая душевное состояние своего племянника. Новый принц Крондорский оказался весьма темпераментным молодым человеком, обидчивым, нервным и не совсем уверенным в прочности своего положения. Поэтому он был склонен преувеличивать любое проявление неуважения, мнимое или реальное.

Инициативу взял в свои руки рыцарь-маршал Уильям.

— Ваше высочество, — начал он, сделав особое ударение на титуле юноши. — То, что мы испытали тогда, теперь лишь сухие доклады, слова на бумаге. — Он помолчал. — Но мы воочию убедились, сколько зла способны причинить эти твари.

Его перебил Кэлис:

— Разве вы не убьете гадюку только потому, что по своей природе она ядовита?

Патрик взглянул на Кэлиса:

— Продолжайте.

— В пределах вашего государства имеются города, которые некогда принадлежали Великому Кешу. Но те, кто сейчас там живет, по праву рождения являются подданными Королевства, несмотря на то что их предки были верны Императору. Для них это не имеет значения. Они выросли в Королевстве, они говорят на языке Королевства, и подобно всем нам они считают его своей родиной.

— Какое это имеет отношение к теме спора? — спросил принц Патрик.

— Самое прямое, — сказал Кэлис. Он уперся локтями в стол и наклонился вперед. — Вы почему-то думаете, что эти твари рождаются невинными. Это не так. Все, что нам известно о них, позволяет утверждать, что в тот момент, когда они вылупляются из яиц, они уже полны ненависти. Такова их природа. Если мы убьем всех взрослых и детей, увезем с собой яйца, позволим младенцам вылупиться из них в этом дворце, дадим им возможность достичь зрелости, то и тогда они будут сознательно ненавидеть нас и искать способ вернуть «потерянную богиню», в которую так безрассудно верят. Такова их природа, и, как и гадюка, они не могут стать иными.

Видя, что принц колеблется, Кэлис продолжал наступать:

— Не исключено, что когда-нибудь будет заключен договор с Темными Братьями, как вы называете моредхелей. Вы можете вообразить, что в неведомом будущем гоблины станут повиноваться вам и посещать наши городские рынки. Вы можете представить себе, как откроются границы с Великим Кешем и как безопасно станет путешествовать между двумя государствами. Но вы не узнаете ни минуты покоя в этом мире, пока хоть один пантатианин будет дышать. Потому что в нем изначально заложено убийство и он сделает все, что в его силах, чтобы завладеть Камнем Жизни в Сетаноне и вернуть из небытия «потерянную богиню» Альма-Лодаку, Повелительницу Драконов, создавшую его.

— Но вы говорите об уничтожении целой расы, — произнес Патрик после долгого молчания.

— Я пробуду в Крондоре по меньшей мере шесть месяцев, ваше высочество, — сказал Кэлис. — Если вы предложите более разумный план, я его выслушаю. — Он понизил голос, и от этого его следующие слова прозвучали еще внушительнее:

— Но если вы запретите мне отправиться в этот поход, я все равно это сделаю. Если не на королевском корабле, то на квегийском или кешийском. Если не в этом году, то в следующем или еще через год. Потому что если я этого не сделаю, то рано или поздно змеиные жрецы захватят Камень Жизни, и тогда всех нас ждет смерть.

Патрик долго сидел не шевелясь.

— Хорошо, — промолвил он наконец. — По-видимому, выбора нет. Но если кто-то из вас узнает что-то, что может изменить наши представления, я хочу, чтобы мне сообщили об этом немедленно. — Он встал и повернулся к Уильяму:

— Будьте бдительны и начинайте приготовления.

С этими словами принц удалился.

— Надо обсудить кое-что еще, — сказал Джеймс Уильяму. Уильям улыбнулся и взглянул снизу вверх на высокого герцога:

— В чем дело, Джимми?

Джеймс посмотрел на Кэлиса, потом на Никласа, затем снова на Уильяма.

— Прошлой ночью за городскими воротами был убит Гельмут Гриндаль.

— Гриндаль? Партнер Руперта Эйвери? — уточнил Уильям.

— Верно, — заметил Никлас. — И наш потенциальный союзник. Мы нуждаемся в поддержке таких купцов, как он.

— Есть какие-нибудь подозрения? — спросил Уильям.

— Наши люди почти уверены, что за смертью Гриндаля стоит Фредерик Джекоби или один из его сыновей, а Джекоби ныне тесно связан с Джекобом Эстербруком. Эстербрук пользуется огромным влиянием и здесь, и в Кеше. — Джеймс сделал небольшую паузу и добавил:

— Будем надеяться, что господин Эйвери знает пока не слишком много о том, кто убил его партнера.

— А что, если он уже знает или подозревает? — спросил Кэлис. — Я знаю Ру. Он умен, да и Гриндаль мог перед смертью прийти в сознание и назвать убийцу.

— Возможно, но до тех пор, пока господин Эйвери не повлияет на наши отношения с Джекобом Эстербруком и его друзьями, это не имеет значения. — Джеймс улыбнулся. — Нам нужно, чтобы купцы платили нам побольше налогов, а не убивали друг друга.

— Понимая это, согласятся ли они объединиться с нами, когда придет время рискнуть своим состоянием в наших интересах? — спросил Уильям.

Джеймс посмотрел на него.

— Твоя забота — война, Уилли, а оплачивать ее — моя. Купцы Королевства будут ползти за нами на коленях, когда мы дадим им понять, что если они не помогут нам, то потеряют все. — Он оглядел комнату. — Мошенников я поставил на место; трон стоит там, где мне нужно; вскоре в моих руках окажутся богатства Королевства, которые я смогу использовать так, как мне необходимо. И если мне понадобится обобрать наш народ до нитки, чтобы финансировать эту войну, я это сделаю. И помни, что я единственный из присутствующих, кто был в Сетаноне.

Дальнейших объяснений не потребовалось. Отцы Никласа, Уильяма и Кэлиса были в Сетаноне, и дети их не однажды слышали о том, что произошло, когда пантатиане сделали первую попытку завладеть Камнем Жизни, но Джеймс был там лично.

— Скоро я должен присутствовать в суде, — сказал Уильям. — Если не возражаете, я хотел бы просмотреть перед этим кое-какие материалы. Джеймс?

Герцог кивнул. Уильям вышел, а Джеймс обратился к Кэлису:

— Кого вы возьмете с собой в эту самоубийственную экспедицию?

— Бобби, Грейлока и Эрика. Из двух новых сержантов он более умный.

— Тогда оставьте его здесь, — посоветовал Джеймс. — Если вы намереваетесь избавиться от одного, пусть выживет тот, кто умнее, и будет служить мне, если вы потерпите неудачу. Возьмите Джедоу вместо него.

Кэлис кивнул:

— Договорились.

— Оставьте и Бобби.

— Он никогда не согласится, — сказал Кэлис.

— Прикажите ему.

— Он не послушается.

— Вы служите особому делу, мой друг, — сказал Джеймс. — Я хочу, чтобы Орел вернулся в целости и сохранности, но мне не меньше нужен здесь Крондорский Пес. — Он выглянул в окно. — Сержант для меня сейчас важнее, чем генерал, — он посмотрел на Кэлиса, — или капитан.

Кэлис слегка улыбнулся:

— Он превратит вашу жизнь в ад.

Джеймс улыбнулся в ответ.

— Что еще остается? У меня нет иного выбора,

— Хорошо, — сказал Кэлис. — Я оставляю здесь Бобби и Эрика, а с собой беру Джедоу и Грейлока.

— А как насчет Накора? — спросил Джеймс.

— Я почти не сомневаюсь, что он вернется по первому зову, — ответил Кэлис, — но мне кажется, в Стардоке он нам полезнее. Тамошние маги слишком самоуверенны, а он — как раз тот человек, который способен их расколоть и напомнить им, что они живут на острове, входящем в состав Королевства.

— Хорошо, но вам предстоит столкнуться с весьма могущественной магией. Как вы с ней справитесь?

— К нам обещала присоединиться Миранда, — с некоторым смущением ответил Кэлис.

Джеймс внимательно посмотрел на него и рассмеялся:

— Несмотря на ваш возраст, иногда вы напоминаете мне моего сына.

Кэлис любезно улыбнулся.

— Кстати, когда прибудет Арута? — спросил он.

— Теперь — в любое время, — ответил Джеймс. — Пожалуй, я пошлю его в Стардок, навести там порядок. — Его улыбка стала печальной. — С ним приедут и мои внуки.

Кэлис кивнул:

— Джимми и Дэш, должно быть, уже совсем выросли.

— Так им кажется, — ответил Джеймс и, повернувшись к Никласу, сказал:

— Вы даже не представляете себе, сколько вы потеряли, так и не женившись.

— Я еще не слишком стар, — сказал Никлас. — Амос женился на моей бабушке, когда ему было около семидесяти.

— Ну, если вы будете столько ждать, то упустите радость иметь детей, — ответил, направляясь к двери, Джеймс и, вздохнув, добавил:

— Впрочем, если иметь в виду Джимми и Дэша, может, оно и к лучшему.

В коридоре Джеймс повернулся к Кэлису:

— Как и мои предшественники, я не слишком доволен, что у этой волшебницы, вашей подруги, так много тайн, но поскольку она в течение многих лет не раз доказала, что является ценным союзником, скажу лишь одно: будьте осторожны.

Кэлис кивнул и ушел, погруженный в свои мысли, а Джеймс и Никлас вернулись к разговору о семьях и детях.

Ру затравленно посмотрел вокруг, и Эрик расхохотался:

— У тебя такой вид, словно ты готов удрать.

— По правде говоря, — тихо ответил Ру, — я думаю об этом с той минуты, как сделал ей предложение.

Эрик расхохотался еще громче.

— Вот погоди, — обиженно проворчал Ру. — Придет день, когда и ты сделаешь предложение какой-нибудь шлюхе…

— А ну-ка постой, — начал Эрик, сразу перестав смеяться.

— Ладно, ладно, — махнул рукой Ру. — Прости. Просто теперь я жалею об этом.

— Поздновато раскаиваться, — прошептал Эрик, окинув взглядом храм, где Карли и Ру должны были пожениться.

Карли вошла в храм через боковую дверь, как, согласно установлениям приверженцев Белой Сунг, полагалось невесте. Ее сопровождала Китти. У Карли не было настоящих подруг, а ее служанка, Мэри, не годилась на эту роль. Поэтому Эрик попросил Китти сыграть эту роль. К его удивлению, та согласилась.

— Ну, пошли, — сказал Ру и направился в главный неф; Эрик шел рядом с ним.

Свидетелями выступали Луи и несколько клерков из фирмы, а также Джедоу и другие товарищи Ру по отряду. Они молча наблюдали, как жрец, проводивший за день уже пятую или шестую церемонию бракосочетания, тараторит слова обряда.

Ру дал клятву заботиться о Карли и хранить ей верность, она поклялась в том же, а потом жрец заявил, что Белая богиня довольна и они могут идти. Эрик передал жрецу положенную мзду, и усталый служитель проводил новобрачных на улицу.

Молодых усадили в нанятый по этому случаю экипаж, а остальные отправились к дому Гриндаля пешком или верхом.

Когда экипаж тронулся, Ру взглянул на Карли и увидел, что она опустила взгляд на свои руки.

— Что с тобой? — спросил Ру. — Разве ты не рада?

Карли подняла на него глаза, и ее взгляд резанул его. Неожиданно он осознал, что за внешней кротостью девушки таятся гнев и обида. Но голос ее был спокоен, когда она спросила:

— А ты?

Ру заставил себя улыбнуться:

— Конечно, я счастлив, любимая. Разве может быть иначе?

Карли посмотрела в окошко.

— Когда ты шел в храм, у тебя был очень испуганный вид.

Ру сделал попытку оправдаться:

— Так всегда бывает, — пробормотал он. Карли резко повернулась к нему, и он поспешно добавил:

— Так мне говорили. Эта церемония и… все остальное.

Дальше они ехали молча. У дома Гриндаля Эрик и остальные уже ждали их.

Эрик открыл дверцу, а Китти помогла Карли выйти из кареты. Повар приготовил роскошное угощение, на стол было выставлено лучшее вино из погреба Гриндаля. Ру неуклюже пропустил Карли вперед, несмотря на то что, по обычаю, первым должен был войти муж. Но, в конце концов, это был ее дом.

— Мне нужно взглянуть, что делается на кухне, — первым делом сказала Карли, едва войдя в дом.

Ру остановил ее:

— Этим займется Мэри. В этом доме ты никогда больше не будешь прислуживать.

Карли посмотрела ему в лицо, и на ее губах появилась слабая улыбка.

— Мэри! — позвал Ру. Когда служанка появилась, он сказал ей:

— Можешь подавать.

Гости расселись. Эрик встал. Оглядевшись, он увидел улыбающуюся Китти, которую забавляла его неуклюжесть. Он громко прокашлялся, но шум не стихал, и тогда он громко произнес:

— Внимание!

От неожиданности гости затихли, а потом разразились смехом. Покраснев, Эрик поднял руку.

— Простите, — смущенно сказал он. — Моя обязанность в качестве дружки жениха — произнести тост за новобрачных. — Он взглянул на Луи. — Во всяком случае, мне так сказали.

Луи любезно улыбнулся и махнул рукой.

— Я не мастер говорить, — продолжал Эрик, — но одно знаю точно: Ру — мой друг, больше чем для других брат, и я желаю ему счастья. — Взглянув на Карли, он добавил:

— Надеюсь, вы любите его так же, как я, и он любит вас, как вы того заслуживаете. — Подняв кубок, он провозгласил:

— За новобрачных! Пусть они живут до старости и никогда не жалеют о той минуте, когда их жизни соединились. Пусть каждый их день будет счастливым.

Все выпили. Потом поднялся Ру.

— Спасибо, — сказал он и повернулся к Карли. — Я знаю, тебе выпали тяжкие испытания, но я искренне желаю изгнать из твоей памяти дурные воспоминания и наполнить твою жизнь счастьем.

Карли улыбнулась и покраснела, а Ру неуклюже взял ее за руку и поцеловал.

За столом становилось все веселее. У Ру было прекрасное настроение, хотя он слишком много выпил. Он заметил, что Эрик почти все время провел в разговорах с Кэтрин, а Карли старалась под любым предлогом побыть одна.

Стемнело, и гости начали расходиться. Ру и Карли пожелали Эрику, который уходил последним, доброй ночи. Когда дверь за ним закрылась, Ру обернулся к жене. Карли пристально смотрела на него. но выражение ее лица он не смог разобрать.

— В чем дело? — спросил он, мгновенно протрезвев. Что-то в ее облике заставило его пожалеть, что он не вооружен.

Карли бросилась ему на шею и зарыдала:

— Прости.

Голова у Ру закружилась, и он через силу спросил:

— О чем ты говоришь?

— Я хотела, чтобы это был счастливый день, — услышал он сквозь рыдания.

— А разве это не так? — спросил он.

Карли ничего не сказала. Единственным ее ответом были слезы.

ГЛАВА 11. ПУТЕШЕСТВИЕ

Джейсон прищелкнул пальцами.

Груда гроссбухов, лежавшая перед бывшим официантом кофейни Баррета, выглядела устрашающе.

— Ну вот, я с ними покончил, — сказал он, отодвигаясь вместе со стулом от письменного стола, поставленного в углу склада.

Плотники сколотили для Джейсона несколько полок и обнесли его рабочее место невысокой загородкой, чтобы он находился в относительном уединении, но мог видеть входящих. Ру уведомил юношу, что в тех случаях, когда сам Ру, Дункан и Луи отсутствуют одновременно, ответственность за грузовые перевозки возлагается на него.

Дункан скучал, а Луи, по обыкновению, молчал.

— И что? — спросил Ру.

— Что ж, твое положение лучше, чем ты полагал, особенно если тебе удастся заставить заплатить хотя бы некоторых из тех, кто остался должен Гельмуту. — Джейсон протянул Ру листок пергамента. — Я составил список должников.

Ру проглядел список.

— Да тут даже парочка нобилей!

Джейсон улыбнулся:

— Опыт моей работы у Баррета свидетельствует о том, что они с большой неохотой оплачивают счета. — Помолчав, он добавил:

— И если ты прислушаешься к моим словам, я советовал бы тебе забыть об этих долгах до тех пор, пока тебе не понадобится услуга кого-то, кто занимает высокое положение при дворе или обладает определенным влиянием.

— Разумно, — кивнул Ру. — А это что? — спросил он, взяв другой список.

— Люди, с которыми господин Гриндаль вел дела в других городах, но личность которых определить не удалось.

Ру пришел в явное замешательство.

— Их имена неизвестны?

— Это в порядке вещей. Нередко те, кто продает ценности, не хотят, чтобы об этом стало широко известно. Имена зашифрованы, и, боюсь, шифр знал только господин Гриндаль.

Ру задумчиво посмотрел на список.

— Может быть, Карли что-то знает, — пробормотал он. — По-моему, ей было известно о делах отца намного больше, чем сам он считал.

— Что у нас по плану? — спросил Дункан.

В последнее время кузен стал раздражать Ру. Он жаловался, что не обладает такой властью, но при этом совершенно не желал работать.

— Утром мы отправляемся в Саладор, — сдержавшись, чтобы не ответить резкостью, произнес Ру. — Туда надо доставить специальный груз.

— Саладор? — протянул Дункан. — Я там знаю одну служаночку.

— Ты знаешь служанок повсюду, Дункан, — заметил Ру.

— Верно, — сказал бывший наемник. Его настроение явно улучшилось, когда впереди замаячило развлечение. Совсем по-иному на эту новость отреагировал Луи.

— Что за груз мы везем в Саладор? — спросил он.

Ру протянул ему свиток. Луи развернул его и присвистнул.

— Невероятно, — пробормотал он.

Это замечание пробудило в Дункане любопытство.

— Что там такое?

— Срочный груз из дворца для герцога Саладорского, — ответил Ру.

— Кузена короля? — спросил Джеисон.

— Того самого. Я понятия не имею, что именно мы везем, но плата слишком заманчива, чтобы отказываться. А там, — сказал Ру, показывая список должников, — попытаемся определить два имени. — Он задумчиво посмотрел на список. — И, надеюсь, потом удастся раскусить кого-нибудь на востоке. — Он помолчал. — Я схожу домой, поговорю с Карли, а завтра на рассвете мы с Дунканом отправимся в путь. Оставайся здесь и будь начеку, — сказал он Дункану.

Дункан нахмурился, но оба они понимали, что дай Дункану свободу, он прошлялся бы до полудня и явился бы пьяным. Ру повернулся к Луи:

— Ты будешь управлять делами, пока мы с Дунканом…

— Минутку, кузен, — перебил его Дункан. — Почему бы тебе не взять с собой Луи и не оставить меня руководить фирмой?

Ру бросил на своего кузена короткий взгляд; это требование означало только одно: Дункан нашел в Крондоре очередную официантку или служанку, поразившую его воображение.

— Потому что я не хочу вернуться и обнаружить, что разорен, — ответил Ру и, не обращая внимания на обиженную физиономию кузена, снова заговорил с Луи:

— Если что-то понадобится, обращайся к Карли. Джеисон знает, каковы наши ресурсы, так что, прежде чем тратить их целиком, убедись, что дело верное.

Луи улыбнулся. Он уже устал повторять Ру, что «верных дел» не бывает.

— Понял, — ответил он.

Затем Ру повернулся к Джейсону:

— Ты отлично поработал, Джеисон. Спасибо. Не можешь ли ты теперь начать вести бухгалтерские книги для меня, начиная с того дня, когда я получил полный контроль над компанией?

— Запросто, — сказал Джеисон.

— Хорошо, и озаглавь их «Эйвери и Компания».

Ру пошел к выходу, но на пороге остановился.

— И до моего возвращения не упоминайте в разговорах с Карли об этой смене названия.

Джейсон и Луи переглянулись, но промолчали.

Ру вышел и заторопился домой. Улицы были запружены людьми, и, когда он добрался до цели, солнце уже скрылось за зданием, стоявшим напротив дома Гриндаля. Оглядевшись, Ру неожиданно подумал, что это место выглядит отвратительно даже при солнечном свете, и еще раз поклялся, что, как только сумеет себе позволить, перевезет жену в новое, более приличное жилье.

— О сэр, хозяйка здесь, — увидев Ру, пропела из кухни Мэри.

После свадьбы она стала называть Карли не иначе как «хозяйкой дома» или, еще проще, «хозяйкой», словно та была супругой нобиля. Ру это пришлось по душе, равно как и то, что, обращаясь к нему, Мэри начала именовать его «хозяином» или «сэром».

Ру вошел на кухню и увидел, что Карли стоит у большого разделочного стола, вцепившись в него так, что побелели пальцы.

— Что случилось? — забеспокоился Ру.

— Ее, бедняжку, только что вырвало, — сказала Рэнди, кухарка.

Ру нахмурился:

— Карли?

— Это у меня что-то вроде колик, — чуть слышно проговорила Карли. — Просто я только что вошла, и запах пищи…

Она еще сильнее побледнела и, прикрыв рот рукой, выбежала через заднюю дверь в уборную.

— Я так беспокоюсь о хозяйке, — произнесла Мэри, которая не отличалась догадливостью.

Рэнди рассмеялась и принялась мыть овощи в раковине.

— С ней все будет отлично. — сказала она.

Ру был в полной растерянности.

— Сэр, — сказала Мэри, — если хотите, я пойду взгляну, как там хозяйка.

— Не надо, я сам, — сказал Ру и направился к задней двери.

Скромный внешний вид дома скрывал не только богатое внутреннее убранство; на внутреннем дворе был разбит роскошный садик. Карли проводила там много времени, ухаживая и за овощами, и за цветами. У стены стояла уборная. Когда Ру подошел к ней, дверь открылась, и из уборной появилась бледная Карли.

— Что с тобой? — спросил Ру и тут же пожалел об этом. Судя по выражению ее лица, он задал один из самых глупых вопросов за всю свою жизнь.

И все же Карли ответила:

— Все замечательно.

— Может, послать за лекарем? — предложил Ру.

Видя, что он встревожен, Карли улыбнулась:

— Нет, лекарь здесь не поможет.

Ру испугался:

— Боги! Что же это?

Несмотря на недомогание, Карли не смогла удержаться от смеха. Ру взял ее под руку и отвел на скамейку у небольшого фонтана.

— Не беспокойся, Ру, — сказала Карли. — Просто я хотела удостовериться и поэтому не говорила, — продолжала она, когда они сели. — Ты скоро станешь отцом.

На мгновение Ру утратил дар речи.

— Мне нужно сесть, — произнес он наконец.

Карли засмеялась:

— Ты же сидишь.

Ру встал.

— Вот теперь мне нужно сесть, — сказал он и снова уселся. Потом его узкое лицо расплылось в такой широкой улыбке, какой Карли у него никогда не видела. — Ребенок?

Карли кивнула, и Ру внезапно понял, что она у него красавица. Он поцеловал жену в щеку.

— Когда?

— Еще семь месяцев.

Ру подсчитал в уме, и его глаза расширились.

— Значит…

Она кивнула:

— В первую ночь.

— Подумать только! — воскликнул Ру. Потом его осенила отличная мысль:

— Я немедленно прикажу Луи изменить название компании на «Эйвери и сын»!

Карли прищурилась:

— Изменить название компании?

— Любимая, я хочу, чтобы весь мир знал, что у меня будет сын, — сказал Ру и, взяв ее руку, встал. — Я должен сообщить эту новость Дункану и Эрику до моего отъезда.

Он уже выходил из сада, когда Карли спросила:

— Ты завтра уезжаешь?

Ру остановился.

— Я повезу в Саладор особый груз для принца. Когда вернусь, все тебе расскажу, но сейчас я должен найти Эрика и сказать ему, что скоро стану отцом.

Не дожидаясь ответа, он выскочил из сада. Некоторое время Карли молча сидела, потом медленно встала.

— А что, если это будет дочь? — спросила она вслух.

Темнело. Карли побрела в дом, где всю жизнь чувствовала себя всего лишь гостьей.

Ру застонал. Дункан засмеялся, выхватил у него вожжи и погнал лошадей сквозь городские ворота. Дункан, Луи, Эрик и другие друзья отпраздновали будущее отцовство своего друга, и теперь Ру расплачивался за это тяжким похмельем. Дункан помог ему добраться домой, и там он почти без сознания рухнул на кровать рядом с Карли. Наутро она разбудила его, но не словом не обмолвилась о вчерашнем. Дункан вопреки обыкновению явился вовремя, и надо было уезжать.