- Где моя колдунья?! Приведите мне мою колдунью! Найдите ее!
      - Похоже, что проснулось Его Сумасбродие. Пожалуй, будет лучше поскорее выяснить, чего он хочет, а то от его воплей рухнет крепостная стена!
      С этими словами Грисла заковыляла к лестнице и скоро скрылась из виду.
      Грейс снова посмотрела на столбы дыма, поднимавшиеся к небу. Затем засунула руну надежды в карман и последовала за Грислой.
      ГЛАВА 41
      Три последующих дня восстановление цитадели продолжалось с сумасшедшей скоростью. Грейс подумала, что древняя крепость вряд ли когда-нибудь принимала в своих стенах такое странное воинство. Здесь можно было увидеть рыцарей и воинов из всех семи Доминионов, работающих бок о бок с колдуньями, Толкователями Рун и Пауками королевы Инары. Кроме того, король Кел привел с собой не только воинов, но и отряд своих дикарей.
      Когда эмбарские рыцари требовали, чтобы им принесли веревку или молот, на их зов тут же откликались девушки с нечесаными волосами и дерзкими улыбками, приводя их в смущение. Как оказалось, лучшими поварами в лагере стали дикари короля Кела, которые весь день прочесывали подлесок как вверху, так и внизу долины, отлавливая зайцев и перепелов голыми руками. Они приносили добычу в лагерь, обычно держа ее в зубах.
      Несмотря на необычную природу войска, каждый в нем знал свое место. Эмбарцы были не только храбрыми воинами, но и искусными строителями и превосходными инженерами. Под предводительством Даржа и сэра Ведарра они быстро восстановили крепостную стену. Соорудили деревянные салазки, на которых можно было перевозить огромные камни, а при помощи системы рычагов поднимать вверх. Они умело смешивали раствор из извести и глины, запасы которых обнаружили недалеко от цитадели. Построили несколько запруд, благодаря чему удалось подвести прямо в крепость воду из близлежащей речушки. Насосы, изготовленные ими, позволили закачать воду в огромную емкость, находившуюся наверху цитадели.
      Теперь было чем тушить пожары, если таковые начнутся во время осады.
      Неоценимую помощь оказали также и Толкователи Рун. В первый же день они во главе с Орагиеном отправились в заброшенную каменоломню, расположенную у входа в долину. Они раз за разом повторяли руну камня, расщепляя глыбы сланца на тонкие, но прочные пластины. Скоро их получилось столько, что с избытком хватило, чтобы покрыть крыши казарм и цитадели. После этого занялись стеной и самой цитаделью и произносили руны дерева и камня до тех пор, пока не охрипли. Благодаря силе заклинаний строители сумели надлежащим образом закрепить самые тяжелые деревянные балки и каменные блоки.
      Не остались в стороне от общего дела и колдуньи, чьи заклинания, являвшиеся простейшей формой волшебства, тем не менее были достаточно могущественны. Они наложили чары на воды источника, заклиная их оставаться чистыми и прозрачными, чтобы питье помогало защитникам крепости сохранять силу. Колдуньи заметили росшие у основания крепостной стены заросли ежевики и несколько часов произносили заклинания, в результате которых колючий кустарник разросся до самого верха и превратился в своего рода неприступную стену.
      Грейс также принимала участие в сотворении чар вместе с Сенраэль и Лурсой. Последняя по-прежнему играла в совете роль Девы. Грейс поинтересовалась у нее, как той удалось устоять под любовным натиском рыцаря, одарившего ее своим вниманием во время празднования в ночь, когда войско прибыло в цитадель.
      - Он считает, будто я уступила его притязаниям, - лукаво ответила девушка.
      - Ты хочешь сказать, что навела на него чары? - удивилась Грейс.
      - Самые незначительные, сестра, очень слабые. Плотская любовь сама по себе способна закружить голову обычному мужчине, для этого не нужна магия. Мне было не сложно внушить ему, что он получил то, чего ему так сильно хотелось.
      - Такова уж эта наша Дева! - усмехнулась Сенраэль. - Она заслуживает в мужья мирного мужчину, а не воина.
      Когда Лурса и старшая колдунья отправились дальше по своим делам, Грейс заметила, как юная Дева бросила взгляд на рыцаря, точившего меч, - это был тот самый кавалер. Он поднял на Лурсу глаза и приветственно помахал ей. Его глаза радостно вспыхнули. Губ девушки коснулась улыбка. Не смогла удержаться от улыбки и Грейс, что-то подсказывало ей, что Лурса не долго будет держать славного воина в плену одних только чар.
      Спустя несколько часов Олдет принес Грейс интересное известие. Подобно остальным, Пауки тоже не сидели сложа руки. Они внимательно осмотрели все помещения цитадели и прилегающие к крепости земли. Их поиски увенчались успехом - был обнаружен потайной ход.
      Вход находился в подвале цитадели и таился за огромным каменным блоком, замаскированным так искусно, что полностью сливался со стеной. Олдет и Самата сумели отодвинуть его и проникли в извилистый подземный коридор, тянувшийся на расстоянии полулиги. В конечном итоге они наткнулись еще на одну дверь, которая, правда, оказалась запечатана руной. Поэтому Паукам пришлось возвратиться обратно и обратиться за помощью к Толкователям Рун.
      Вместе с ним в путешествие под землю отправился мастер Гредин, которому удалось прочитать руны и произнести их вслух, чтобы снять с двери чары. Когда дверь открылась, они оказались прямо перед Сумеречной Страной.
      - Дверь выходит на край высокого утеса, - рассказывал Олдет. - Хотя он очень крутой, там все-таки видна еле заметная тропинка, по которой можно спуститься вниз. Этим подземным ходом можно воспользоваться, чтобы незаметно пробраться в Сумеречную Страну.
      - Им кто-то уже явно пользовался, - добавила Самата. - Около выхода я заметила в пыли чьи-то следы. За последнюю пару лет по крайней мере один человек проходил там.
      Грейс сразу поняла, кто это мог быть.
      - Фолкен. Два года назад он побывал в Сумеречной Стране, когда первым заподозрил, что Бледный Король опять что-то затевает. Он не Толкователь Рун, но о рунах знает достаточно, чтобы открыть дверь.
      Олдет стряхнул с плаща клочья паутины.
      - Мне кажется, что подземный ход может нам пригодиться, Ваше величество. С утеса прекрасно видны Рунные Врата. Мы увидим армию Бледного Короля как раз в тот миг, когда она направится к цитадели.
      - Я хочу, чтобы кто-нибудь из Пауков всегда охранял этот вход, приказала Грейс. - И проследи, чтобы с вами всегда находился кто-нибудь из Толкователей Рун. Когда откроются Рунные Врата, вам нужно будет снова закрыть эту дверь.
      ГЛАВА 42
      Несмотря на то что над горизонтом вот уже несколько дней висели темные облака, Грейс ощущала прилив сил и бодрость духа. Хотя в большей степени физические усилия людей, а не магия способствовали восстановлению цитадели, казалось чудом, как быстро она приобретает вид действительно неприступной твердыни. Вскоре полностью была восстановлена стена, построены башенки-стрельницы, проделаны бойницы, аккуратно залатаны сланцевыми пластинками крыши.
      После работы воины занимались тем, что собирали в кучи массивные камни, которые при осаде будут сбрасываться на головы атакующих врагов, затачивали мечи, занимались оперением стрел. Все складывалось гораздо лучше, чем Грейс могла предполагать. За исключением самой малости - хотя они успели осмотреть всю цитадель сверху донизу, замочной скважины, к которой могла бы подойти руна надежды, так и не отыскали.
      Грейс расхаживала взад и вперед по главному залу мимо неподвижного Даржа. Это было, пожалуй, самое отвратительное место цитадели. Ниже располагалось только подземелье, и его только недавно окончательно отчистили от завалов мусора и грязи. Пол наконец вытерли влажными тряпками, убрав последний слой пыли. Он оказался искусно выложен сланцевыми плитками различных оттенков серого цвета. В зал принесли несколько охапок камыша, которыми прикрыли пол, чтобы не царапать подошвами сапог.
      Грейс провела пальцем по поверхности руны.
      - И все-таки она бесполезна, Дарж! Если это действительно ключ, способный пробудить волшебную силу цитадели, то почему замочную скважину поместили там, где ее невозможно найти?
      - Наверное, этого просто не стали делать, - раздался у нее за спиной чей-то голос.
      В зал вошел Орагиен в сопровождении Гредина. В ответ на недоуменный взгляд Грейс старый Толкователь Рун улыбнулся.
      - Мне кажется, что для тех, кто построил цитадель, место такой замочной скважины было настолько очевидно, что они не стали делать надпись, которая бы указывала на него. Но для нас, кто пришел сюда семь веков спустя, это оказалось тайной.
      Грейс подумала, что он, пожалуй, прав.
      - Вы сказали мне, гроссмейстер, что камни цитадели связаны рунами. Вы сможете растолковать их и прочесть вслух, чтобы воззвать к жизни магические силы крепости?
      На вопрос ответил Гредин, опередив своего наставника:
      - Боюсь, что нет, Ваше величество. Только связанная руна может пробудить к жизни другую связанную руну.
      Орагиен многозначительно посмотрел на юного Толкователя Рун.
      - Ты сообразителен, Гредин, но еще многого не знаешь. - Он перевел взгляд на Грейс. - Все правильно - невозможно разбудить связанную руну, просто назвав ее имя. Однако есть и другие способы воздействовать на связанную руну. В арсенале рунной магии имеются и другие средства, которые помогут достичь желаемой цели.
      - Какие же? - спросила Грейс.
      - Связанную руну способна оживить вода или жар огня, или даже тот час, когда звезды над ней займут особое место на небе. Что угодно может привести в действие магию руны. Все зависит от того, какой замыслил ее создатель.
      Грейс задумчиво пожевала губу. Слова Орагиена напомнили ей слова Грислы.
      Если у тебя есть ключ, то для него обязательно найдется замочная скважина.
      Может быть, они делают что-то неправильно? Может, причина неудачи кроется не в том, что замочную скважину не нашли, а в том, что ее вообще не существует?
      - Надежда, - негромко произнесла она. - Что дает нам надежду?
      - Жизнь, - немедленно откликнулся Гредин. - Надежда умирает последней. Там где жизнь, там всегда есть место надежде.
      - Верно, - посмотрела на него Грейс. - А что еще дает надежду?
      Орагиен задумчиво погладил бороду.
      - Наступление весны дарит надежду, надежду на обновление. Парящий в небесах орел - символ надежды.
      - Знамя, трепещущее на ветру, - возбужденно добавил Гредин. - Дружеское рукопожатие мужчин. Поспевающая нива. Младенец на руках матери.
      Грейс удивленно подняла брови.
      - Младенцев у нас тут нет, давайте думать еще. Что еще является символом надежды?
      - Рассвет, - пророкотал чей-то бас.
      Все посмотрели на Даржа. Эмбарец испуганно заморгал, смущенный всеобщим вниманием.
      - Простите меня, если помешал вашей беседе, - извинился он.
      Грейс крепко сжала его руку.
      - Не извиняйся, Дарж, ты прав. Рассвет приносит надежду. Утро сменяет ночь. Свет приходит после тьмы.
      Грейс бесчисленное количество раз рассматривала каменный диск руны с тремя серебристыми полосками. Но разве когда-нибудь она изучала ее вне помещения при ярком дневном свете? Этого она не могла припомнить.
      За стенами крепости стоял ясный день, и через высокие окна зала внутрь проникали потоки яркого солнечного света, похожего на жидкое золото. Грейс приблизилась к одному из окон. Она протянула руку, чтобы на руну падал свет. Белая поверхность каменного диска показалась ей похожей на золото.
      Однако ничего не случилось. Грейс досчитала про себя до десяти, затем до двадцати. Руке стало тепло от солнечных лучей, ладонь вспотела.
      - Извините меня, Ваше величество, - произнес за ее спиной Дарж. - Я вовсе не хотел вселять в вас напрасные надежды.
      - Что здесь происходит? - спросил сэр Тарус, вошедший в зал вместе с командором Палладусом.
      - К сожалению, ничего, - ответила Грейс и убрала руку в сторону от потока солнечного света.
      Лежащая на ее ладони руна продолжала сиять золотистым светом.
      - Не может быть! - удивилась она.
      Однако все было именно так. Руна по-прежнему излучала свет, который сделался еще ярче. Серебристые линии горели. Руна прямо на глазах стала увеличиваться в весе и нагреваться.
      - О боги! - вскричал Палладус. - Она становится все больше!
      Диск достиг размеров монеты, затем увеличился вдвое... втрое. Руна потяжелела настолько, что Грейс выронила ее, и она упала на камышовую подстилку. Все столпились вокруг, не подходя при этом слишком близко. Прямо на глазах у всех диск увеличился до размера обеденной тарелки. Он сиял настолько ярко, что приходилось сощуривать глаза.
      - Смотрите! - указал Орагиен.
      С поверхности руны вверх ударил столб света более яркого, чем солнечные лучи, которые проникали в окна зала. Внутри плясали пылинки, моментально превращавшиеся в искры огня. Сливаясь, искорки начинали двигаться более упорядоченно, превращаясь в узнаваемый образ.
      Образ мужчины. Высокого, с горделивой осанкой и мужественными чертами лица. Его одежды украшали многочисленные символы власти. Грейс сразу же поняла, что это - Повелитель Рун. Или был таковым многие столетия назад, когда было создано волшебство.
      - Приветствую тебя, Властительница Малакора, Несущая Надежду! заговорил образ Повелителя Рун, глаза его горели, словно угли. - Поскольку тебе была дана эта руна, то на тебя возлагается и самая священная обязанность, самая главная из всех, которыми когда-либо удостаивались наследники короля Ультера. Тебе предстоит пробудить к жизни магию Неприступной Цитадели, когда настанут времена мрака и опасность нависнет над миром.
      - Но как? - прошептала Грейс, глядя на светящееся изображение. - Как мне пробудить его?
      Самого Повелителя Рун в зале не было - в воздухе висел лишь его бестелесный образ, созданный, видимо, много столетий тому назад. Однако слова прозвучали как осмысленный ответ на вопрос Грейс.
      - Мы собственными руками создали Неприступную Цитадель и заколдовали ее, - продолжил образ Повелителя Рун. - На ее камни мы наложили чары могущества. Когда эти камни проснутся, никакое творение сил зла не сможет остаться в живых, прикоснувшись к ним. Чтобы разбудить их, нужно отдать им приказ. Цитадель обязательно узнает наследников короля Ультера. Кровь Малакора с давних пор была ключом к надежде, об этом тебе наверняка говорили отец с матерью. Да не померкнет никогда свет Сияющей Башни!
      После этих слов на миг воцарилась тишина, и изображение Повелителя Рун исчезло. На полу по-прежнему лежала руна, снова принявшая прежний размер и потускневшая, как и раньше.
      - Особой пользы из этих слов не извлечь! - с легким пренебрежением в голосе произнес Тарус.
      - Восхитительно! - воскликнул Орагиен, как будто не услышав сказанного кейлаванским рыцарем. - Необыкновенно! Это просто чудо! Мне кажется, это произошло не только благодаря солнечному свету, но и тому, что руну держала в руках наследница короля Ультера!
      Грейс наклонилась и подняла каменный диск. Он был на ощупь холодным.
      - По-моему, Повелитель Рун выразился достаточно ясно, - обратилась она к Тарусу. - Разве не сказал он о том, что должны были поведать мне отец с матерью? Повелитель Рун предполагал, что мне кое-что должно быть известно.
      Это не вполне соответствовало истине, потому что родители Грейс умерли, когда она была еще ребенком. Стоявший рядом Дарж вздохнул.
      - В отношении кусочка камня, отмеченного надеждой, мы узнали очень мало. Однако, может быть, в словах Повелителя рун таится какая-то загадка, которую мы сумели бы разгадать, будь у нас для этого время - несколько месяцев. К сожалению, времени у нас нет.
      - Мы можем еще раз увидеть эту удивительную картину? - спросил Палладус.
      Увидеть ее им удалось, и неоднократно. Каждый раз, когда Грейс подносила руну к лучам солнечного света, появлялось изображение Повелителя Рун. Однако сколько бы ни прослушивала она его слова, они не становились понятнее. В них заключалось нечто такое, что ей следовало бы понять, но чего Грейс не знала.
      Палладус положил ей на плечо руку.
      - Ничего не бойтесь, Ваше величество. Лучше положитесь на нашу доблесть, силу и военные умения, вместо того чтобы уповать на деяния волшебников, которые давным-давно умерли. Мы станем оборонять цитадель от врага, даже если чары не разбудят ее камни.
      Грейс ответила ему благодарной улыбкой, однако мысли ее были не слишком веселыми. День постепенно начал клониться к закату, а на душе у нее лежал тяжкий груз. Она действительно является наследницей правящей династии древнего королевства. Она на самом деле должна обладать знанием того, как разбудить магию Неприступной Цитадели. Вот только ей ничего об этом не известно.
      Закат Грейс встретила на крепостной стене, разглядывая далекие столбы дыма. Теперь они казались даже выше, чем раньше, и излучали зеленоватое свечение. Солнце медленно опускалось за острые вершины гор. Если рассвет принес надежду, то что же принесет закат?
      Услышав за спиной шлепанье босых ног по полу, Грейс обернулась. Несмотря на одолевавшие ее тяжелые мысли, она радостно улыбнулась.
      - Тира! Что ты здесь делаешь?
      На девочке, как обычно, было тонкое серое платье. Ноги, как всегда, босы.
      - Прости меня, дорогая, но в последнее дни у меня совсем не было времени поиграть с тобой, - сказала Грейс, искренне сожалея, что редко уделяет внимание Тире. - Я так устала от того, что постоянно приходится думать о рунах и крепости. Давай сейчас вместе поужинаем, а после поищем какую-нибудь ткань для платьев твоих кукол.
      Она надеялась, что малышка улыбнется, но на здоровой стороне ее лица было написано выражение печали.
      Грейс стало тревожно. Она опустилась на колени и положила руки на плечики девочки.
      - Что случилось, милая? Что с тобой?
      Тира молча прижала ладошки к щекам Грейс, которую охватила волна нежности. Ей все стало ясно, и она вздохнула. Когда малышка отняла руки от ее лица, ей показалось, что в зале сделалось холодно. Девочка сделала шаг назад.
      - Ты уходишь от меня, Тира! - сказала Грейс.
      По щеке Тиры скатилась слезинка, которая тут же превратилась в струйку пара.
      Грейс почувствовала, что вся дрожит.
      - Не уходи! Я не хочу, чтобы ты уходила!
      Тира посмотрела на нее, затем вскарабкалась на нижнюю стену, где проходил край парапетной стенки с бойницами. На ветру тут же заплескалось ее серое платьице.
      - Прошу тебя, - заплакала, уже никого не стесняясь, Грейс. Пожалуйста, не покидай меня!
      Тира протянула руку и прикоснулась к ее щеке.
      - Мама! - произнесла девочка и поднялась в вечернее небо.
      Она уплывала вверх очень быстро, превращаясь в алую искорку, которая вскоре слилась с первыми ночными звездами. Какой-то миг она рубиновой точкой сверкала рядом с ними, затем ее свет погас.
      Грейс выпрямилась и зашагала, опираясь о стену, к выходу. Ей было очень холодно. Жизнь казалась пустой и бессмысленной. Она знала, что такой день когда-нибудь настанет, но понимание это нисколько не успокаивало. Почему же Тира покинула ее?
      - Потому что сделала здесь все, что могла, - прошамкал за ее спиной старушечий голос. - Она нужна в другом месте. Теперь исход битвы зависит только от тебя, дочь моя!
      Грейс обернулась, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
      - В самом деле? - спросила она охрипшим голосом. - А как же Разбиватель Рун? Разве в самом конце не от него будет зависеть судьба мира?
      - О каком Разбивателе Рун ты говоришь? - спросила Грисла, пожимая плечами.
      Грейс печально вздохнула. Она не знала, что сказать в ответ, хотя в данный момент это не имело никакого значения. Ее место здесь, в цитадели.
      - Ты тоже собираешься покинуть меня?
      Старуха усмехнулась.
      - Вряд ли, дочь моя. Когда настанет конец мира, нужно быть в каком-нибудь подходящем месте. Это место меня устраивает.
      Боль в сердце Грейс все не унималась, однако она почувствовала, что теперь ей уже не так страшно, как раньше. По крайней мере она теперь не одна. С ней по-прежнему остаются Грисла и Кел, Тарус и Палладус, а также колдуньи, Толкователи Рун и Пауки. С ней ее верный Дарж. По крайней мере пока он с ней.
      Грейс повернулась и посмотрела в направлении Сумеречной Страны. Над долиной висели темно-фиолетовые тени.
      - Разве у нас нет надежды? - спросила она, поворачиваясь к Грисле.
      - Каждый год солнце вопреки нашему желанию начинает двигаться на юг. Каждый год зима сжимает мир в своих холодных объятиях, вытесняя тепло и заставляя все живое мерзнуть. Как бы мы ни возражали против этого, как бы мы ни негодовали, ничто не может помешать наступлению зимы. И сейчас мы стоим перед самими Вратами зимы, дочь моя! - сказала старуха.
      Грейс поежилась от холода и плотнее закуталась в плащ.
      - Ты говоришь о здешних вратах, которые находятся в Сумеречной Стране?
      - Нет, дочь моя, о тех вратах, что здесь, - ответила Грисла и ткнула пальцем ей в грудь. - Врата всегда находятся внутри нас самих.
      - Не понимаю тебя.
      - Тогда подумай об этом по-другому. Ты не можешь помешать приходу зимы, но разве ее не сменит весна? Весна тоже неизбежна. За жизнью следует смерть, а за смертью - снова жизнь. Жизнь вновь приходит в мир, в наши сердца. Вот что означает надежда. Она означает не возможность победить, а то, что даже после поражения жизнь не кончается.
      Грисла отвернулась и заковыляла прочь. Грейс еще немного постояла, обратив взгляд на ночные звезды, затем отправилась вниз. Значит, следует ждать наступления зимы.
      Новое утро оказалось более холодным, чем предыдущее. Мороз выбелил инеем мечи, доспехи и бороды воинов, больно кусал щеки и руки. Вода в ведрах, стоящих в казармах, замерзла и покрылась коркой льда, и их пришлось оттаивать на огне.
      Солнце, появившееся на востоке, было ярко-красным. Когда оно поднялось выше, его заслонили облака дыма, вздымавшиеся в воздух где-то далеко на севере. От этого казалось, будто рассвет все никак не может наступить. В воздухе висел неприятный запах раскаленного металла. К полудню с неба стали сыпаться - совсем как снег - хлопья черной сажи.
      Несмотря на холод, работы в цитадели не останавливались. Инженеры закончили прилаживать к стене частокол из заостренных бревен, который, несомненно, помешает атакующим пробраться внутрь, даже если они и смогут подняться на такую высоту. Наверху крепостной стены были сложены кучами массивные кругляши распиленных бревен. Если их полить смолой и поджечь, они превратятся в грозное оружие, которое полетит на головы врагов, устремившихся на штурм.
      Грейс делала вид, что руководит строительными работами, однако на самом деле просто старалась держаться в стороне от окружающих. Помочь людям она никак не может, если, конечно, не найдет способ оживить магию крепостных стен. Ночь Грейс провела без сна, лежа в койке, которую уже не согревало тепло Тиры, и постоянно возвращалась в мыслях к словам Повелителя Рун. Тщетно. Она должна была знать, как следует поступить, но не имела об этом ни малейшего представления. Приход зимы неизбежен, но она не в силах противостоять ему.
      - Приветствую тебя, королева! - раздался чей-то голос у нее за спиной.
      Грейс, стоявшая неподалеку от центральной башни, оглянулась и увидела короля Кела.
      - Вы меня извините, Ваше величество, но у вас такой вид, будто вы проглотили живую мышь! - улыбнулся он.
      - Верно, она все еще блуждает по моему желудку, - рассмеялась Грейс и, посерьезнев, добавила: - Мне кажется, что день становится темнее, а не светлее.
      Кел ответил ей озабоченным взглядом.
      - Не бойтесь, Ваше величество. Мы вышибем Бледного Короля из ворот мощным пинком, и он, поджав хвост, бросится наутек, вот увидите.
      - Вы на самом деле уверены в этом, любезный Кел? Веселый блеск исчез из глаз Кела, широкие плечи опустились.
      - Не могу сказать, что сомнений нет. Пожалуй, вон тот эмбарец оказался прав.
      Грейс обернулась и увидела Даржа, который стоял у дальнего края крепостной стены.
      - Простите меня, - извинилась она перед Келом, проводившим ее удивленным взглядом, и зашагала к цитадели.
      Дойдя до стены, Грейс остановилась в надежде на то, что кто-нибудь подаст ей руку и поможет подняться наверх. Однако ее появления никто не заметил, потому что все были заняты работой. Пришлось направиться к приставной деревянной лестнице и без посторонней помощи вскарабкаться по ней. Это оказалось нелегко, поскольку на Грейс было длинное платье. На самом верху Грейс пришлось ухватиться за верхнюю перекладину лестницы, потому что у нее внезапно закружилась голова. Ей показалось, что ложе долины, распростершееся внизу, на глубине ста футов, притягивает ее как магнитом. Грейс подождала несколько секунд и осторожно зашагала дальше по стене.
      Кажется, Дарж не услышал ее шагов. Он стоял неподвижно, словно статуя, устремив взгляд на север. Правая рука прижата к груди. Грейс охватила тревога. Знает ли он, что таится рядом с его сердцем?
      Это невероятно, Грейс. Откуда он может знать о металлическом осколке у себя в сердце? Ты же никому, кроме Мирды, не говорила об этом, а она сейчас в Кейлавере.
      Ее рука потянулась к кошельку, рядом с руной надежды в нем лежала еще одна вещь, которую она захватила с собой в Кейлавере, - пузырек с ядом, полученный от Мирды.
      Дарж обернулся. На изборожденном морщинами лице мелькнуло выражение мучительной боли. Грейс протянула к рыцарю руку.
      - Что с тобой, Дарж?!
      - Скоро что-то свершится, - ответил он. - Я чувствую это.
      Неожиданно в морозном воздухе прозвучал звук трубы. Грейс вместе с Даржем побежала к тому месту, где она только что поднялась на стену. Лестница им не понадобилась. Рыцарь бережно опустил девушку на землю и спрыгнул вниз. Приземлился Дарж неловко, его суставы громко хрустнули.
      - Нужно найти Сэра Таруса и Палладуса!
      Обоих они обнаружили перед цитаделью. Здесь же находились Олдет и мастер Гредин.
      - Что случилось? - задыхаясь от быстрого бега, спросила Грейс.
      - Нам удалось закрыть их, Ваше величество! - ответил побледневший Гредин. - Олдет отразил атаку, а я произнес руну прежде, чем они успели ворваться внутрь.
      Грейс схватила юношу за плечи.
      - Кто? О ком ты говоришь?
      - Фейдримы, - ответил за него Олдет, на щеке которого кровоточила большая ссадина. - Их тысячи! Нам не удалось увидеть их вовремя из-за сильного дыма.
      - Чего вы не увидели?
      - Рунные Врата, Ваше величество. Они открыты.
      Дарж посмотрел Грейс прямо в глаза.
      - Бледный Король скоро будет здесь! - произнес он.
      Часть V
      ДВЕ ТВЕРДЫНИ
      ГЛАВА 43
      - Время пришло, сестра.
      Эйрин открыла глаза и выпрямилась в кресле. В спальне было холодно. Камин погас, должно быть, очень давно. Который час? Она вовсе не собиралась спать. Эйрин намеревалась заниматься шитьем всю ночь, чтобы с каждым стежком вплетать магию в ткань, однако под конец, видимо, незаметно для себя уснула. Эйрин посмотрела на окно, но через стекло сочился лишь серый сумрак.
      - Ты слышишь меня, сестра? Отзовись, прошу тебя!
      - Это ты, Лирит? - хриплым спросонья голосом спросила она, еще не в силах мысленно произнести нужные слова.
      В следующее мгновение Эйрин услышала мысленный голос Лирит.
      - Слава Сайе, ты наконец проснулась. Нужно спешить, у нас совершенно нет времени. Воины уже собрались на поле внизу, перед замком. Они отправятся в путь с рассветом. Мы с Саретом сейчас поднимемся в верхний дворик. Будем ждать тебя там.
      Прежде чем сонный мозг Эйрин успел передать что-либо в ответ, Лирит исчезла.
      Эйрин издала невнятный разочарованный возглас - она очень хотела прямо сейчас поговорить с Лирит. Однако общаться при помощи Паутины Жизни было слишком опасно, потому что их разговоры могли подслушать.
      Кроме того, Эйрин, нельзя общаться по нитям Паутины лежа. Значит, ты хочешь рассказать Лирит, как подглядывала минувшей ночью за ней и принцем Теравианом?
      Хочешь поведать ей о том, как использовала магию, чтобы понаблюдать за тем, как они...
      Несмотря на холод, Эйрин обдала жаркая волна стыда. Или же она все-таки испытала сейчас совсем другое ощущение? Эйрин снова мысленно увидела, как стройное белокожее тело вздымается и опускается над темным гладким телом Лирит.
      Эйрин встряхнула головой. Она не знала, что произойдет сегодня днем, но если ее опасения все-таки сбудутся, придется выбросить из головы все мысли о сострадании и нежности. Бледный Король подобрал себе на службу рабов с железными сердцами. Если бы это пошло на пользу Доминионам, то Эйрин ожесточила бы свое сердце - согласилась бы иметь в груди если не кусок металла, то нечто подобное изо льда.
      Девушка прикоснулась к косынке, лежащей у нее на коленях. Сейчас ее украшала великолепная вышивка, изящные стежки которой образовывали причудливые узоры ярко-красного и золотистого цвета. Эйрин столь искусно вышила их, что на фоне узора следы капель крови были почти не заметны. Она мысленным взором увидела светящиеся зеленоватые нити волшебства, проходившие параллельно красным и желтым ниткам. Работа была еще не полностью готова. Оставалось покрыть вышивкой еще один уголок ткани, однако времени на это уже не хватало. Надо надеяться, что и того, что она сделала за ночь, будет достаточно.
      Тебе придется подойти к нему поближе, Эйрин. Эта магия - часть тебя самой. Чтобы эта вещь обрела волшебную силу, ты сама должна дать ему ее.
      Хотелось надеяться, что до этого дело не дойдет. Возможно, на него возвели напраслину и принц все-таки хранит верность отцу и родным Доминионам. Возможно...
      Эйрин аккуратно свернула косынку, встала с кресла и потянулась. Затем торопливо оделась в шерстяное платье цвета зимнего неба, поверх которого накинула легкий темно-синий плащ, опушенный по краям лисьим мехом. Свет за окном из серого превратился в серебристый. Нужно спешить.
      Подойдя к двери, она увидела собственное отражение в зеркале, установленном в углу. Ее двойник из Зазеркалья являл собой женщину с бледным горделивым лицом, которая выглядела старше, чем в жизни.
      Закрыв за собой дверь, Эйрин вышла в коридор. Помещения замка были пусты. Когда Эйрин оказалась у входа главного зала, то стражи там не обнаружила. Вскоре она вышла в верхний двор. За стенами замка было холодно. Солнце пряталось за облаками, но уже начало золотить их края.