Власть. Пастухи на костылях

      - Чем они тебя в прошлой жизни обидели? - спросил удрученно Сергей, перефразировав заданный ему когда-то Богуславским вопрос про госпитальеров.
      - А куда не придут везде все разрушить норовят и везде всех поиметь… США это строго жидовская страна. Там вечно президенты в первую очередь перед вступлением в должность заявляют поддержку Израилю. Это же не секрет! И смотри, что они по миру делают? Пидоры одним словом. А нашу империю разве не твои социалисты разрушили с жидами заодно. Правильно Николай второй их чмырил. Самый убогий наш царь, семьянин, гуманист, и тот их гонял в хвост и в гриву. А в Германии? Баварское восстание? Ублюдки твои жиды, одним словом.
      - Они не мои и они не ублюдки. - Жестко заявил Сергей. Но вдруг усмехнулся и сказал: - Ублюдок это незаконнорожденный. А они слишком хорошо за своей родословной следят. Ортодоксы даже полукровок на дух не выносят.
      - Во-во! И эти люди меня нацистом называют… - непонятно к чему сказал Владимир и, подозвав бойца из охраны попросил, принести из дома выпить чего-нибудь. Обращаясь к другу, он поведал: - Ты знаешь, не пью почти. Вот просто не лезет алкоголь. Я вспоминаю Москву и своих волчат, с которыми куролесили, помню, как им твердил не пить, не пить, не пить… и сам бросил начисто. Я же когда им долдонил только перед акциями имел ввиду, а сам завязал основательно. Сейчас только вот с тобой пригублю.
      Когда принесли водку и быстро нарезанную закуску, к ним за стол подсел и первый офицер. Молча, ничего не говоря, разлил всем и посмотрел на Владимира, мол, за что пьем.
      - А без тоста… - сказал он, но, поправившись, заявил: - За встречу. С нами бог!
      Сергей, выпив и закусив наконец-то смог спросить вечно его интересовавший вопрос:
      - Всегда знать хотел почему "С нами бог?" На Руси же вечно "С богом", мы то есть с богом. Или ты у немцев перенял?
      Закусывая Владимир ответил не сразу. Дождавшись пока офицер разольет по второй, он пояснил:
      - Понимаешь именно потому что мы "с Богом" вот нас и заносит хрен знает куда… Уж лучше мы на свои дела бога брать будем. Не захочет - на привязи пойдет. Так что за "С нами Бог"!
      Откровенно улыбаясь столь необычному, заявлению все снова выпили. И продолжили разговор.
      - Что Богус планирует дальше делать? - спросил Владимир.
      - Подминать округу под себя. - Честно признался Сергей. - России нужно жизненное пространство к тому времени, когда исчезнет нефть. Теплое уютное жизненное пространство. Мы как германия в тридцатых… не продвигаясь погибнем. Точнее зело сократимся. Украина хорошо бы, но в идеале и с Казахстаном вопрос надо решить. И с Кавказом. Но с казахами очень сложно. У них есть все, что другим надо и от нас в принципе им ничего не нужно.
      - А чего сразу не с Китаем вопрос решить? - Усмехнулся скептически первый офицер. - У них много теплых мест на юге.
      - Патронов на всех китайцев не хватит! - Сказал, улыбаясь, Владимир и даже Сергей усмехнулся. На Китай ни патронов, ни колониальной администрации не хватит.
      Они немного поговорили об официальных планах правительства и Сергей честно признался, что на ближайший год-два у Ильи только одна головная боль - как на штыках удержаться у власти. Потом наш русский народ, как говорится, втянется. Как тот котенок, который сначала боялся пылесоса, а потом ничего… втянулся.
      - Да они и сейчас в нем спасителя видят. - Польстил первый офицер.
      - Это пока. Пока народ озабочен общей идеей спасения. А когда начнут крупномасштабные миграционные потоки запускать, когда начнут плотно заселяться юга страны… плотность населения скажется сильно.
      - Зря они это затеяли. - Убежденно сказал Владимир, не объединяя почему-то Сергея и остальное правительство. - В России всегда такой климат был. И раньше не было нефти, и как-то жили. Надо ближе быть к природе!
      Сергей покачал головой и сказал ехидно:
      - Это что у всех nazi такая болезнь народ к природе, к корням тянуть!?
      Владимир засмеялся и ответил:
      - Ну, наверное. Это наша так сказать отличительная черта. А что к космополитизму призывать? Глупость же. А так… ведь всегда сеяли, сажали, пусть только один урожай за лето, но как-то жили? Из-за черты крайнего севера да. Надо убирать людей. А так… остальных я бы оставил на месте. Деревни бы точно! Ничего страшного, печи построят. А каменного угла на них еще на дооооооолго хватит.
      - А с мегаполисами что делать? - усмехнулся Сергей наивности друга.
      - Вот мой наставник говорит термоядерными зарядами их! - смеясь, сказал Владимир.
      Первый офицер улыбнулся, а Сергей спросил у него:
      - Ну, вам-то людей понятно не жалко. А страну? Ведь это же крах всей научно технической базы.
      - Нет, - поправил сам себя Владимир, - он хочет вывести нужных людей и ценности, включая научные. А вот остальных… Ну давай честно Серега… ну нахрена этой стране в будущем столько людей? Просто скажи зачем? Оборонятся от Китая? Так против их людских масс мы и сейчас не выставим ничего сносного. И ядерное оружие решит этот вопрос. А для того, что бы каждый Русский человек чувствовал себя хозяином своей страны, нам надо поверь не больше семидесяти-восьмидесяти миллионов.
      - А ты гуманнее, чем Маргарит Тэтчер. - Сказал хмуро Сергей. - Она вообще считает что нам и пятнадцать миллионов много.
      - А я не англичанка! - со смехом заявил Владимир. - Я русский. Я добрее и действительно гуманнее. Это они до двадцатого века детей казнили.
      Сергей только головой покачал от такого определения гуманизма.

2.

      Илья пятерней впился в волосы, читая доклад, и вышагивая раздраженно по заметенному осенними листьями дворику. Девять из европейских стран выставили счета России, грозили отнять русскую собственность за рубежом и арестовать русские деньги на счетах, если не будут выплачены неустойки по разорванным односторонне контрактам на поставку углеводородного сырья. Раз у них не получилось выдоить Россию досуха, они решили хоть так поживиться.
      Следующий рядом с ним советник по европейским взаимоотношениям боялся слова лишнего сказать. Он таким остервеневшим Богуславского никогда раньше не видел. Но, когда Илья сел на скамью у летней кухни, советник, стоя перед ним, спросил осторожно:
      - Какие меры прикажете принять?
      Ответный вопрос Богуславского поставил неподготовленного советника в некий тупик:
      - Сколько нам понадобится, чтобы, что можно спасти или продать, а деньги со счетов вывести?
      Представляя объем задачи, советник только помотал головой и признался:
      - Это невозможно. Теоретически можно такое сделать, но на практике боюсь нереально. У нас постоянно суда в Европе, самолеты, собственность необходимая нам там для работы. Все это могут сделать залогом будущих выплат.
      - Но ведь мы тоже привлекли не мало капитала к себе? Как они отреагируют, если в ответ мы национализируем их автомобильные и прочие производства?
      - Боюсь на поколение - два мы подорвем доверие к себе окончательно. - Признался советник. - Никто в трезвом уме при таких телодвижениях не будет вкладываться в нашу экономику. В ответ на конфискованное нами они будут арестовывать транзитные грузы. А на отгрузку типа "Фри он боард" не каждый покупатель пойдет. С полезными ископаемыми так точно не получится. Плюс к этому изоляция, санкции, плоть до военных маневров на Балтике и Тихом океане.
      - Это меня меньше всего пугает… - отмахнулся Илья. - В крайнем случае, одна ракета и нет их авианосного соединения. Захотят войны они ее получат. Но они после нашего выступления не захотят. Мы четко объяснили, что нам по-барабану. Хотят воевать - велкам! "Сатану" никто еще отменял. Выжжем полмира, если сунуться. Терять нам особо уже нечего.
      Офицер охраны принес с веранды дома плед и осторожно положил рядом с Ильей. Тот, поблагодарив, накинул на плечи ткань и, посмотрев на советника, спросил:
      - Сколько у нас есть времени пока они не начнут аресты.
      - Мало. От недели до трех. Если они подали такие ноты протеста, значит дела уже в европейском суде. Вопрос ареста имущества это уже даже не вопрос.
      - Есть хоть какие-то идеи? - Строго спросил Илья и советник пустился в пространные речи о том, что можно оттянуть время, пустив по трубам заявленное договорами количество нефти и газа. Можно в суде попытаться отыграть на форс-мажорных обстоятельствах в стране. Смена власти и другие "мелочи". Но мы, говорил он, признали себя правопреемниками Российской федерации. Иначе бы мы потеряли бы все активы за рубежом в первый же день. Как нам не принадлежащие они поступили бы в казну государств.
      - А если мы откажемся выплачивать внешний долг в случае санкций? Это их не проймет? Не отрезвит?
      Советник устало покачал головой. Он уже сам думал о возможностях противовесов. И выхода не видел.
      - Россия после такого признательного доклада стала слишком лакомым куском. Они знают, на что мы способны, но крыша у них уже съехала от слов, что скоро Россия останется без кулаков. Они уже нас делят и в некоторых кругах, Польша откровенно заявляет свои права на многие земли чуть ли не по Псков включительно. Ну, поляки это уже патология, но что с делать с той же Финляндией, которая к подобным не относится, но уже готова предъявить претензию на земли вплоть до Ладожского озера.
      - Как что? - с насмешкой произнес Илья. - Вы не знаете, что делать с мухой, когда она надоедает? Прибейте ее. Даже в режиме полной экономии мы еще способны устроить революцию в этой горячей финской местности.
      - Это как вариант. - Спокойно отозвался советник. - По всей Европе и так накаленная обстановка. Везде вспомнили старый добрый термин экспроприация экспроприированного имущества. Но за две недели этого не устроить. А через пару недель начнет работать суд по вопросам долгов России.
      - Ух, как повязали… Словно репарации выплачиваем. - Отчего-то с насмешкой сказал Илья. - Ну, что ж мы устроим представление, если суд начнется. Но надо постараться его не допустить…
      - А можно узнать какое представление? - Спросил советник, всерьез опасаясь худшего.
      - Узнаете, когда начнем. - Уверенно сказал Богуславский и попрощался с советником.
      Когда гость ушел, Илья все так же оставался сидеть на скамейке, наслаждаясь свежим пахнущим прелыми листьями воздухом. Разглядывая фасад своего дома с темными бронированными стеклами, он думал, а стоило ли оно того. Стоило ли затевать все это чтобы сейчас оказаться в такой заднице, если говорить строго по-русски?
      Подозвав секретаря, Илья велел вызвать на связь начальника Службы. Через несколько минут ему поднесли телефон и Илья радостным тоном сообщил:
      - У нас готовятся имущество в Европе отнять. По неустойкам. То о чем мы до всей этой катавасии и говорили.
      - Не посмеют. - Уверенно заявил начальник Службы. - А посмеют, у нас тоже есть, что у них отобрать.
      - Не вариант. Нам меньше всего сейчас надо отвлекаться на бодалки. - Сказал Илья. - Есть еще варианты?
      - Мне задача не ясна. Есть полный список имущества, которому грозит арест? И какой приблизительный объем по выплатам?
      Илья поглядев на окна своего дома сказал в трубку со вздохом:
      - Есть, все есть. Сейчас тебе все перешлют, подумай там со своими спецами, я же пока с МИДом переговорю. У них были сто лет назад разработаны планы по спасению нашего добра там. Посмотрим, что нам пригодится.
      Звонок в МИД и обещание скорого приезда специалиста с докладом немного подбодрил Илью. Министр иностранных дел клятвенно заверил, что и недели хватит, чтобы спасти самое ценное, а не потерять его в ходе судебных тяжб. Но потраченный вечер на бумаги заставил Илью придти к неутешительному выводу:
      - Будем платить. - Решительно сказал он собравшимся специалистам. - Понимаю, что не хочется. Но надо. Свяжитесь с этими истцами сообщите, что неустойки будут выплачены. Мы потом все обратно отыграем на взлетевшей цене на нефть. Все что они у нас неустойками возьмут мы с них и сдерем. Не те деньги, что бы из-за них так портить с миром отношения и устраивать очередную холодную войну. Будем пока играть по их правилам.
      Странно, но это волевое решение заставило многих расслабиться и вздохнуть с облегчением. Действительно иногда проще заплатить. Чем потом десятилетиями думать, как наладить снова экономические отношения.
      - А с кредитами, как поступим? - Спросил представитель Минфина.
      Илья уже не первый раз, в жизни мысленно обращаясь к богу, просил дать ему сил все решить и разума, чтобы не ошибиться. Он попросил снова бумаги по кредитным выплатам и по телам кредитов. Все что они планировали "поднять" с мирового кризиса едва бы хватило на погашение набранных демократами последних кредитов. О старых даже речи не шло. Поглядев на сотрудника Минфина, Илья кивнул.
      - Выплачиваем по мере поступления денег и по мере падения валют. Сильно достают?
      - Да. - Покивал специалист и пояснил: - Демократы, когда эти кредиты набирали такого в форс-мажоре понаписали, что странно, почему у нас сейчас требуют возвратов, а не еще год назад, когда мы к власти пришли. Они всерьез рассчитывали, что новая власть, если будет революция, подломится под этой ношей выплат. И думаю, нас полные выплаты подкосят не на шутку.
      - Есть выбор?
      - Есть, конечно. Выбор всегда есть. Треть страны, одурманенная предыдущей властью всерьез считает, что мы давно все долги гасили… и новых не набирали. Многие и очень многие не зная правды, будут довольны волевым решением не платить по "остаткам" долгов старой России. Но тогда все по новой - замораживание наших счетов, конфискация имущества. Тогда вообще неустойки незачем платить, если все равно скатимся к тому же.
      Илья оглядел собравшихся и спросил у каждого мнение. Не надо было быть экономистом, чтобы, держа в руках суммы имущества за рубежом и на счетах понимать потенциальные потери. За горло буквально взяли. Выбора как такового не оставалось.
      Практически все высказались за то, что кредиты придется возвращать. Илья принял их мнение и распустил, приказав готовить выплаты, по возможности добившись от кредиторов согласие на "сырьевой" вариант, когда в зачеты пойдут второстепенные добываемые ресурсы по "новым" ценам. Только в случае неудачи переговоров Илья приказал использовать запасы золота. Оно росло в цене и существовала довольно симпатичная перспектива "удешевить" долг страны.

3.

      Ольгу вызвали в городское управление Службы к половине седьмого вечера, чтобы не дергать прямо с работы. Как она не пыталась по телефону у звонившего узнать причину вызова, ей естественно ничего не сказали. И от того еще более пугая саму себя она до указанного времени напридумывала множество страшилок, от которых у нее мурашки по коже ползли и настроение все ухудшалось и ухудшалось, скатываясь в необычную панику.
      Подкатив к управлению, он оставила машину на стоянке и, нервно перекурив, пошла в такое пугающее здание. В дежурной части он сказала, что ей назначено. И вместо того, что бы просто сказать, куда идти, один из офицеров службы вышел и лично повел ее коридорами и лестницами. Остановились они в секретарской самого начальника городского управления и офицер не обращая внимания на секретаря прошел в кабинет, попросив Ольгу немного подождать. Не смотря на то, что она практически не курила, а перед входом в здание уже схватила отравы, Ольге смертельно хотелось достать сигарету и закурить прямо в секретарской. Нервы были на некотором пределе. И что ведь самое обидное она так и не смогла дозвониться до Сергея. Может это по его поводу? Может с ним что-то случилось. Услышь она голос любимого может ей стало бы полегче, но телефон упрямо твердил, что абонент вне зоны действия сети.
      Офицер вышел из кабинета и пригласил Ольгу зайти внутрь. Прикрыв за ней дверь он оставил молодую женщину наедине с довольно старым словно усохшим мужчиной. Он сидел за столом и внимательно без отрыва смотрел на замершую в нерешительности на пороге Ольгу. Словно изучив, ее он так же молча указал ей на стул возле стола и когда Ольга села протянул ей распечатанный пластиковый пакет. Ольга не смогла сдержать подрагиваний рук, когда принимала эту "почту". Она запустила ладонь в пакет и вынула из него несколько фотографических снимков. Сразу же густо покраснев, она прижала ладонь, к губам сдерживая возмущенный крик. Была бы она чуть впечатлительней она быть может и слезу пустила от обиды и негодования.
      Сухой хриплый голос старика за столом спросил у нее:
      - Когда эти фотографии сделаны?
      Ольга в расстройстве не сразу ответила и вообще вместо ответа задала вопрос начальнику управления:
      - Откуда они у вас?
      Старик достал откуда-то из под стола бутылку минеральной воды и плеснув в стакан не торопясь выпил. После этого из его голоса исчезла хриплость, но зато в изрядной степени проявилась желчь:
      - Интересный вопрос. Любой использующий интернет, уже несколько дней ловит спам - смотрите, какие шлюхи становятся женами первых советников Диктатора.
      Краска волнами заливавшая лицо Ольги теперь схлынула окончательно и на ее лбу выступила едва заметная испарина от страха. Бледная, готовая разреветься и только из последних сил сдерживающая свои чувства, она молча смотрела на старика и не понимала. Ничего не понимала.
      - Когда эти фотографии сделаны? - Повторил свой вопрос старик.
      В этот раз Ольга смогла четко ответить.
      - В позапрошлом году. Весной. Моим в то время другом. После этой глупости я сразу с ним рассталась. Я просила его стереть фотографии, но он только смеялся и говорил что это лично для него.
      Без эмоций, старик сказал:
      - Теперь как видите не только для него. Те, кто играет против нас, против тех, кто пытается спасти страну, начали эту акцию, прекрасно понимая, что бить сейчас в самого Богуславского бесполезно. Так почему не покусать его окружение. Подорвать доверие к тем, кто действительно определяет решения диктатора своими советами. И поверьте, то, что вы не муж и жена с Сергеем Александровичем, для быдла и дроччеров в Интернете ничего не значит. На ура посещаемость сайтов растет.
      - Почему вы не закрываете эти сайты?! - возмущенно спросила Ольга.
      - А почему мы должны это делать? - спросил начальник управления спокойно, но видя что Ольга и так не в лучшем состоянии чтобы ее еще доставать сказал: - Сайты многие за рубежом. Нет, мы можем и их позакрывать. Связи наработанные. Только какой смысл? Кому надо уже видели. И наши специалисты с упоением отписали, где могли, что такую лажу только дебил мог выложить, так как вы на этих фотографиях, мол, на себя не похожи. На этом и сыграли. Что типа первый раз, что ли такую херню в Интернете выкладывают в надежде дискредитировать кого-либо? Оттого и не закрываем сайты. Закроем и тогда действительно многие подумают, что это правда. А так… глупость очередная и ничего больше.
      Ольга, немного пришедшая в себя, мысленно кивнула логичности старика. Но все равно глубина ее возмущения поступком своего оставленного друга была непередаваема. Увидь она Александра в тот момент, глаза бы точно выцарапала.
      Начальник управления без отрыва наблюдал за лицом Ольги и, кажется, даже не моргал.
      - Для вас новость, что честь надо беречь смолоду? Или что надо уметь подбирать себе друзей… Особенно таких интимных. - Спросил старик, подвигая свой стакан с минералкой Ольге.
      Ольга отпила и, поставив стакан на стол, продолжила молчать.
      - Богуславский потребовал от меня решить этот вопрос. Понятно, что сайты закрывать мы не будем, но мы должны найти тех, кто устроил эту провокацию и наказать. Чтобы неповадно было.
      - Илья об этом знает? - шокировано спросила Ольга.
      Тяжело вздохнув, начальник службы сказал:
      - А как бы я, без его ведома или без ведома вашего мужа, мог бы вас вызвать? Богуславский дал добро на ваш допрос. Это удар по его Делу и он разрешил применить к виновникам все доступные нам меры.
      - Ко мне что ли? - не поняла Ольга.
      Считая Ольгу непроходимой дурой, начальник управления снова обреченно вздохнул. Успокаивая девушку, он сказал:
      - Успокойтесь. Сейчас ваше дело ведет офицер, прибывший из Москвы. Если понадобится все подробно ему расскажите про этого вашего… кхм друга. А мы вас потом только уведомим, о результатах. Но думаю он и сам во всем разберется без вас…
      Ольга молча углубилось в свои мысли и через пару минут спросила:
      - И много людей знает что это правда?
      - Достаточно чтобы пустить себе пулю в лоб… шучу. Не принимайте всерьез. Со всеми разберемся. Поверьте. Не впервой. Я еще при социализме служил и такого навидался. Думал все тогда в девяностых карьера кончилась, но вдруг стали стариков возвращать на службу. Меня тоже пригласили. И я докажу что они не ошиблись возвращая нас к делу. Вашего фотографа любителя ждет немало сюрпризов. На нем наши курсанты будут отрабатывать методики получения информации. Ибо такой хлам нашей стране не нужен. Вы понятно глупой девчонкой были, но этот… - старик взял в руки фотографию, на которой был и Александр и сказал: - Этот имел все возможности поумнеть к своим годам. Не успел - значит не судьба. А то, что он кому-то передал эту дурость, кому-то кого это заинтересовало, делает его недругом. Цацкаться с ним никто не намерен. Теперь поговорим о вас.
      Ольга, сцепив пальцы, боялась поднять глаза на старика, а тот через раз вздыхая, словно ему достался невыносимый крест, разгребать чужое грязное белье выговорил:
      - Учитывая, что акция это целенаправленная, фотографии наверняка попадутся на глаза Сергею Александровичу. Вы можете сказать, как он на них отреагирует? С учетом того, что вы часто одна пока он в командировках? И я не могу. Точнее вариантов слишком много. - Он посмотрел в лицо расстроенной Ольги и предложил: - А потому я думаю, нам стоит самим это подать ему. С нашей версией. В которую он, конечно, поверит. Мы умеем подавать, так что бы верили. Как вы считаете?
      Немного обдумав, Ольга молча кивнула. А начальник управления сказал:
      - Значит больше не беспокойтесь и лишь подыграйте нам, когда придет время, изобразите возмущение в нужной форме. "Да если бы это была бы правда, то не так обидно бы было". Мол, если бы вы знали кто такие гадости распускает сами бы его… в общем понимаете? Ну и хорошо. А теперь ступайте. И повторяю, успокойтесь. Теперь дело в надежных руках. Сами не сглупите - все нормально будет. Идите.
      Ольга покинула кабинет, оставив фотографии на столе. Она словно во сне спустилась по лестницам к выходу и нервно закурила прямо на крыльце. Бесполезно пытаться описать весь тот хаос мыслей в ее голове в тот момент. Не стоит труда и расписывать ее буквально горе от произошедшего. Но больше всего ее угнетала мысль о подлости людей. И даже не сам факт такой мерзости, сколько обстоятельства. Весь мир идет к черту, а кто-то такое устраивает, вместо того чтобы помогать другим выживать в меняющихся условиях. Кто-то находит это для себя достойным занятием. Кто-то считает, что бить через женщин по мужчинам это нормально. Предчувствуя, как Сергею будет неприятно такое увидеть, она искренне молилась богу, чтобы у старика кагэбэшника получилось все подать как чушь. Надежда что все обойдется ее согревала и заставляла уже думать в нужном направлении. Как она будет подыгрывать этой версии.
      Единственное чего она справедливо боялась теперь, что после этой лжи уже Служба однажды потребует от нее услугу. Но не травиться же и не пытаться самой рассказать Сергею как это давно было и что тогда она его еще не знала. С мужиками, как она понимала, так было нельзя. С мужиками она, как убедилась, было вообще нельзя… Береги честь смолоду. "Сволочи, какие же кругом сволочи и свиньи" - подумала она, резко выбрасывая окурок и спеша к машине.

4.

      Чудная осенняя погода, лесное безветрие, гладь черного Межа озера. Красота. Путник уже несколько раз смаковал это словно Mezaozers - Межаозерс. Лесное озеро. Озеро меж. Между мирами стояло оно окруженное соснами. За соснами виднелись ограждения пустынной спортивной гоночной трассы. На всем берегу кроме путника было еще человека три. Все сидели перед своими удочками и поджидали редкую здесь рыбу. Путник, сжимая в руках длинное раздвижное удило тоже где-то в глубине души подозревал, что сюда он за рыбой пришел. Но на самом деле он в полной мере вдруг оценил, какой невероятный покой дает эта вот почти бесперспективная рыбалка. Столько времени появляется подумать. Переоценить сделанное. Найти новые взамен ранее упущенных возможности. И главное, главное что исчезло у путника там на берегу озера так это странный безотчетный страх перед будущим. Перед хозяевами, которых он подвел. Перед миром, что уверенно на всем газу, сжигая последнее топливо, летел в пропасть энергетического голода. Он больше ничего и никого не боялся. Он уже смог глядеть без сомнения в собственное будущее. Даже если его никогда в жизни не выведут на оперативную работу, но если и не запрут в "консервах", то он не пропадет. Он сильнее, умнее, живучее обычного человека. Он многое умеет и очень многое знает. И главное… главное его преимущество в том что он проживет очень долгую жизнь. Он переживет и гибель нефтяной цивилизации и новый подъем людей… Он все это увидит. И он займет в обществе будущего достойное себя положение. Путник наконец-то решился стать если не свободным игроком, то просто свободным. Но чтобы стать свободным нужно было сбросить оковы, наложенные на него хозяевами. А сбросить самому не получится. Это он знал твердо. Надо было просить дать ему свободу. Ну, зачем им такой неудачник в команде исполнителей как он. А вот как гражданский специалист он им может пригодиться. Именно в том, что свободным он будет полезнее, и собирался путник убедить хозяев. Собирался убедить сразу, как представится возможность. Только вот с возможностями пока было туго. Сколько не пытался обычным и запасным каналом напросится на контакт, столько ему и не отвечали, презрительно повесив на условленном сайте команду "ждать!". Что или кого ждать конечно не поясняли.
      Путник заметил на другом берегу озера неспешно идущего мужчину и расстроено вздохнул. Ему много времени было не нужно, чтобы оценить в идущем специалиста Службы России. Он их нюхом уже чувствовал. Опустив руку в карман плаща и сняв пистолет с предохранителя путник все так же спокойно остался на своем месте незыблемо держа удочку в ладонях. Службист подошел и, замерев в десятке шагов, вынул медленно руки из кармана. Показал открытые ладони путнику и спросил вместо приветствия:
      - Как клёв?
      - Никак. - Отозвался путник спокойно. Оценив, что против него один службист он больше не волновался. Он даже с некоторой насмешкой спросил: - А что же вы это сегодня один. Под Выборгом вас было много. Жалко патронов на всех не хватило… Бежать пришлось.
      - Да. - Сказал мужчина, не двигаясь с места. - Я помню, как вы когда кончились патроны, голыми руками убивали. Странно, что вы выжили. Я же лично в вас обойму разрядил.
      Зло, усмехнувшись, Путник ответил:
      - Странно, что вы об этом говорите. Мне, между прочим, было больно. И я не прочь отомстить за ту боль.
      - Ну, попробуйте. - В этот раз с улыбкой сказал службист. - Я тоже хочу испытать, что такое обретенное бессмертие.
      С недоверием Путник посмотрел на этого нахала и тут только заметил характерный словно свет из глаз. Положив удочку на сырую высокую прибрежную траву, путник повернулся окончательно к гостю и спросил:
      - Эмиссар?
      Покачав головой, мужчина ответил:
      - Даже еще не специалист. Отпустили, так сказать, погулять и встретится с вами заодно. Говорят, обучение это долго.
      Сочувственно кивнув неофиту противника, Путник сказал:
      - Да. Это долго. Ну-с, говорите, мон шер, зачем вас ко мне направили.
      - Мы знаем, что вы в немилости сейчас. И думаем, что расположения хозяев вновь не обретете. Мы предлагаем вам сменить службу. Как мне сказали вас обучат тому чему никогда бы не обучили ваши. Мне так же велели передать, что все сотрудники ранга эмиссар у нас абсолютно автономны в рамках своей задачи. Вам будет приятно работать у нас. Учитывая, что вас никто простым специалистом и не видит, все прочат вам хорошую карьеру.
      Путник опустил руки в карманы и, подойдя вплотную к этому наивному новичку, спросил:
      - А что вы собрались с защитными механизмами моими сделать? При попытке переметнуться я потеряю все. И разум и память.
      - Нет. Ваш код вывода личности нам известен. Вот он. - Мужчина протянул Путнику листок и сказал: - Систему ввода вы знаете. Это ваша свобода. Ваша психика сама скинет ярмо программ защиты.
      Путник взял в руки листок с напечатанным мелким шрифтом и непереводимом ни на один язык текстом. Убедился, что это действительно его код увидев в тексте в нужном месте знакомые символы, обозначающие его тип психики. Но не убежденный до конца он спросил:
      - Откуда мне знать, что это не программа прямого подчинения психики командам ваших?
      - Без понятия. - Честно признался мужчина. - Мне просто сказали: Передайте ему, он знает, что делать, если захочет освободиться.
      Путник кивнул. Ему дали выбор. Он выбора еще не делал, и потому программы защиты молчали, насторожившись и готовые сожрать его мозг в считанные минуты. Спрятав листок в карман, и намереваясь искренне сообщить о встрече и коде своим хозяевам, Путник сказал:
      - Спасибо, я подумаю.
      - Да… - кивнул мужчина. - Я скоро буду вашим противником. Мне не хотелось бы снова в вас стрелять.
      Отмахнувшись, Путник заверил:
      - И не придется. Мы никогда не стреляем друг в друга. Мы уже умеем ценить жизнь. И вы научитесь. Да никто и не потребует этого от вас. Учитесь. Удачи не желаю, сами понимаете. Но я лучше буду бороться против умного, чем против непредсказуемого дурака. Так что учитесь хорошо!
      Они улыбнулись друг другу на прощание и неофит, бесстрашно показав спину, пошел прочь от немного повеселевшего путника.

5.

      Работая с докладом, присланным из МИДа, Илья только немо в удивлении вскидывал брови в поражающих его местах. Как, оказывается, мало было нужно всему этому хваленому европейскому обществу, чтобы пойти под откос истории.