Нос Берта превратился в бесформенную шишку, торчащую посреди лица. Серые с рыжиной волосы свисали вдоль его щек. Берт шумно дышал сквозь разбитые и сломанные зубы.
      Увидев, как он заходит в холл, Мелисса пронзительно вскрикнула. Он, словно споткнувшись, остановился и вытер со лба пот:
      – Иди сюда, девочка. Лучше не упирайся.
      В это мгновение Мелисса узнала его. Это был один из крепких парней, работающих на леди Гермиону. Он пришел за ней. Но она не собиралась возвращаться обратно. Набрав в грудь побольше воздуха и снова завизжав, она попыталась сбежать от него.
      Берт пересек ей путь, расставив руки поперек небольшого холла и загоняя ее в угол.
      Когда-то Мелисса съежилась бы в ужасе, моля о пощаде. Но теперь она глубоко вздохнула и завизжала снова, хладнокровно, расчетливо, выжимая звук из самой глубины легких. Одновременно она выставила перед собой кулаки и остановилась в ожидании.
      – Ну если ты не хочешь сама…
      Руки Берта были в нескольких дюймах от ее плеча, когда она левым кулаком ударила его в нос. Стены буквально задрожали от его полного смертной муки рева.
      Мелисса пригнулась и проскочила мимо него в глубину холла. Сзади нее послышался тяжелый удар, а за ним грохот. Мелисса не оглянулась, пока не взлетела на верхушку лестницы.
      Сцена внизу заставила ее примерзнуть к полу. Миссис Шайрс, скорчившись, лежала на пороге, а «святой» Питер вырывался из яростной хватки мужчины, которого она раза два видела в «Лордс Дрим».
      Мелисса оглянулась через плечо. Берт дополз до стены холла и, цепляясь за нее руками, пытался встать. На полдороге его колени подогнулись, он снова сполз на пол, ошалело тряся головой. Его глаза были закрыты, кровь капала из носа. Было ясно, что он не обращал на Мелиссу никакого внимания.
      «Хорошо», – подумала она.
      У входа в холл «святой» Питер освободился и замахнулся на Джека Ронси сбоку. Если бы удар попал в цель, он снес бы сутенеру голову, но Джек Ронси пригнулся и уклонился от него.
      – Ты всегда был мазилой, Пит, – буркнул Джек, присев и откачнувшись. – Плохой глаз.
      – Я тебе покажу «плохой глаз», – Питер принял защитную стойку и погнал Джека по холлу.
      Мелисса сбежала вниз по лестнице и опустилась на колени рядом с миссис Шайрс. Старая леди приподнялась на локте. Что-то бормоча про себя, она никак не могла водрузить на нос свои очки в янтарной оправе. Одна их дужка была сломана, линзы треснули.
      Мелисса схватила ее за плечи:
      – Идемте! Нам нужно бежать!
      – Ох, нет, я не смогу, – запротестовала миссис Шайрс. – Ты убегай.
      – Я не побегу без вас, – потянула ее Мелисса.
      – Эй, девчонка! – рявкнул Джек.
      – Беги, – настаивала миссис Шайрс. – Я им не нужна.
      Джек нанес прямой удар Питеру. Дворецкий принял удар на плечо и контратаковал правым сбоку в скулу Джека, отбросив его назад.
      – Плохой глаз, говоришь? – фыркнул Питер. – Следи за собой, Джек.
      – Идемте, – Мелисса снова попыталась поднять старую леди, но та покачала головой.
      – Уходи, – потребовала она. – Немедленно. Берт, пошатываясь и все еще держась за нос, шел к ним от лестницы. Скоро Питер окажется в численном меньшинстве. Мелисса встала.
      – Я вернусь, – пообещала она и, подхватив юбки, выбежала на ступеньки крыльца. Там она поглубже вдохнула и снова отчаянно закричала: – Убивают! Помогите! Полиция!
      Она увидела кеб, вывернувшийся из-за угла, и подбежала к нему:
      – Помогите!
      Кебмен натянул вожжи и остановил лошадь:
      – Что вы сказали?
      – Помогите! Какие-то мужчины… – метнулась она к нему.
      – Мелисса! – Мария распахнула дверь кеба. – Дорогая моя! Влезай сюда.
      – Нет, Мария, нам нужна помощь!
      – Что случилось? – выскочил из кеба Джоко. Мелисса бросилась к нему:
      – Слава Богу, вы здесь. Там Берт, у миссис Шайрс. И еще один мужчина. Они дерутся. Ох, скорее!
      Джоко помчался туда. Мария выбралась из кеба и обняла Мелиссу.
      – С тобой все в порядке?
      – Со мной – да, – выдавила улыбку Мелисса, – но с миссис Шайрс…
      – Миссис Шайрс ранена?!
      – Ее сбили на пол, – кивнула Мелисса.
      – О Боже! Оставайся в кебе, – Мария побежала вслед за Джоко.
      Она увидела Эйвори сидящей на ступеньках у двери. Очки ее нанимательницы были на месте, разбитые и перекошенные. Бывшая воинствующая суфражистка ободряюще помахала Марии:
      – Они там дерутся.
      Звук кулака, впечатавшегося в тело, и последовавший за ним треск дерева подтвердили ее заявление.
      Мария встала перед ней на колени и взяла ее за руки:
      – С вами все в порядке?
      – Лучше не бывает, – усмехнулась старая леди. – Точь в точь как в прежние дни.
      Изнутри снова раздались звуки кулачных ударов. Джек Ронси чертыхнулся. Мария вытянула шею, чтобы заглянуть в переднюю дверь.
      Мелисса подбежала к ним:
      – Я послала кебмена за полицией.
      – Хорошая мысль, дорогая моя, – Эйвори поправила очки.
      Оглушительный грохот заставил их всех переглянуться.
      – Это развалился обеденный стол, – сообщила хозяйка дома. – Помоги мне встать, Мария. Как бы я не пропустила эту потасовку – кажется, она там что надо!
      – Миссис Шайрс!
      – Не смотри на меня так шокированно, дорогая. Ты напоминаешь мне Дадли.
      Джоко, широко улыбаясь, оглянулся через плечо. Рядом с ним стоял Берт, прикрывая рукой израненное лицо. Его дыхание было хриплым, кровь капала с носа на рубашку. Миссис Шайрс вытащила из рукава носовой платок и вручила Берту. Тот с признательностью принял его.
      За ними посреди гостиной находились Питер и Джек Ронси. Стоя нос к носу, они размахивали кулаками, стараясь ударить побольнее, делали обманные движения, приседая и подныривая, тузя друг друга голыми костяшками пальцев. Было ясно, что они давно забыли об истинной причине драки.
      – Великолепное шоу, – заметил Джоко. – Хотелось бы мне написать об этом книгу.
      – Ставлю пять фунтов на Питера, – миссис Шайрс хмыкнула при виде осуждающего лица Марии и подтолкнула своего соседа: – Ты – жулик моего сердца.
      – Скорее бы появилась полиция, – сказала Мария.
      Берт направился к выходу:
      – Кончай с ним, Джек, – хрипло позвал он. – Сюда идут легавые.
      Джек Ронси сумел ответить ему только кивком. Его зубы были оскалены, из рассеченной брови текла кровь. Он сделал финт направо, затем налево.
      Питер парировал удар предплечьем и провел ответную атаку. Джек Ронси хрюкнул, когда правый удар сбоку угодил ему в ухо.
      – Идем, Джек, – снова позвал его Берт. Он наклонил голову набок, прислушиваясь. – Я слышу их проклятые свистки, Джек. Пардон, мэм, – он кивнул Эйвори и сбежал.
      – Милый молодой человек, – заметила та. – Возможно, мне понадобится еще один охранник.
      Мария вытаращила на нее глаза.
      – Где же эти полицейские? – воскликнула Мелисса.
      – Когда они нужны, их никогда нет, – мрачно заявил Джоко.
      Питер всхрапнул, когда Джек отдубасил его по ребрам справа и слева.
      – Всыпь ему, Питер! Его помощник сбежал, – крикнула Эйвори.
      Мелисса ахнула и зажмурилась. Мария отвернулась, хотя ей было ясно, что только они с сестрой не получали удовольствия от зрелища. Проживи она еще пятьдесят лет, все равно не смогла бы понять свою нанимательницу, которая встала на место Берта, чтобы лучше видеть потасовку, и, усмехаясь, подталкивала Джоко в ребра.
      Пронзительная трель полицейского свистка донеслась до них с улицы.
      Питер и Джек Ронси замерли на месте. Их горящие глаза встретились сквозь окровавленные кулаки. По обоюдному согласию они отступили друг от друга. Питер кивнул головой по направлению к окну:
      – Беги туда, Джек.
      – Верно говоришь, Пит.
      – Он позволяет ему уйти! – запротестовала Мария.
      – Конечно, – усмехнулся над ней Джоко. – Они же друзья.
 
      Позже, когда полисмены отбыли с отчетом к инспектору Ревиллу, пятеро оставшихся в особняке собрались за столом на кухне. Мелисса стала готовить чай, Эйвори принялась обрабатывать раны и ссадины на руках Питера.
      Тот смотрел на хозяйку с обожанием, заметила Мария. Невзирая на то, что она видела его разгневанным и в драке, ей следовало бы по-прежнему считать, что Питер и в самом деле их дорогой «святой». Конечно, ведь святые могут быть одновременно и воинствующими.
      Джоко еще раз поздравил Питера. Миссис Шайрс похвалила его правый удар сбоку. Питер грелся в лучах их восхвалений.
      Мария наблюдала за ними всеми. Она была до глубины души возмущена тем, что и дворецкий, и Джоко позволили Берту и Джеку Ронси сбежать. Эти люди причинили боль ее сестре, держали ее взаперти и очень старались вернуть в рабство и принудить к проституции. Их нужно было посадить в тюрьму и сослать, или даже повесить.
      А присутствующим здесь следовало бы обсудить, как положить конец злодействам «Лордс Дрим». Но вместо этого они обсуждали подробности драки.
      Она недоуменно покачала головой. Ничего, совсем ничего не осталось от того мира, каким он казался ей всего лишь месяц назад. Все правила, по которым жила она сама и старалась наставлять Мелиссу, полностью изменились.
      Пытаясь осмыслить все происшедшее, Мария подвела ошеломляющий итог, перевернувший все с ног на голову. Степенная вдова пэра оказалась какой угодно, только не степенной. Она даже выразила сочувствие негодяю Берту, отдав ему свой носовой платок. Ее дворецкий оказался боксером и приятелем сутенера, избившего его же на мостовой. Вор говорил и выглядел как джентльмен с моральным устоями, достойными по-пуритански строгого епископа. Мелисса была похищена членом парламента. Саму же ее вместе с Джоко разыскивает полиция. И еще – она влюблена в вора.
      – Тебе лучше? – спросила Эйвори.
      – Да, мэм, – кивнул Питер. – Гораздо лучше.
      – Ты побил его, – одобрительно сказала ему хозяйка.
      – Джека Ронси? Трудно сказать, – Питер напряг мышцы рук. – Он всыпал мне не меньше, чем получил от меня. Мы с ним давно друг друга знаем.
      Мелисса разлила чай по чашкам из китайского фарфора. Питер с благодарностью выпил его, Джоко поморщился, что чай слабый, но тоже выпил.
      – Что мы будем делать? – взглянула на окружающих Мария.
      – О, они нас больше не побеспокоят, – сказала Эйвори, положив руку на плечо своего дворецкого. – Питер с ними здесь быстро расправится.
      – Так не пойдет, – покачала головой Мария. – Мы же не хотим, чтобы они вернулись, поэтому должны что-нибудь сделать. Иначе Мелисса никогда не будет в безопасности.
      – Она права, – убежденно кивнул Джоко. – Прошлым вечером они приходили за мной, а сегодня – за Мелиссой. Это, наверное, проделки старика.
      – Лорда Монтегю! – содрогнулась Мелисса.
      – Он хочет, чтобы кто-нибудь заплатил ему за смерть сына.
      – Но это был несчастный случай. Я никогда не забуду этого, – сжала руки Мелисса. – На крыше было сыро и очень скользко, ветер сбивал с ног. Везде текло, мои лодыжки то и дело подворачивались, хотя я была босая. Я не представляю, как он пробирался там в кожаных ботинках.
      – А тот человек, который гнался за вами? Он мог столкнуть его?
      – Чарли? Я сомневаюсь. Он успел сделать буквально один шаг, как поскользнулся и повис вниз головой за окошком. Джордж потянулся вверх, чтобы ухватиться за мою руку и упал.
      Джоко поставил на стол чашку, не допив чай. С видом человека, принявшего решение, он встал:
      – Я пойду к Ревиллу.
      – Не пойдешь, – испугалась Мария. – Он арестует тебя.
      – Вряд ли. Если бы он рвался схватить меня, то заплатил бы Доджеру, чтобы тот меня выследил.
      – Но ты же собирался оставить Лондон, чтобы скрыться от него.
      Джоко взглянул на нее в упор:
      – А я не передумал, Рия. Наступило молчание.
      – Ох, мой милый мальчик, – вздохнула Эйвори.
 
      Густой запах лилий и пчелиного воска висел в воздухе. Печальная органная музыка затихала.
      Преподобный Томас Динсмор одарил собравшихся благословляющей улыбкой. Странность происходящего, казалось, совсем не смущала его. Факт, что они с Евангелиной отправляют службу в главном салоне «Лордс Дрим», не вызывал у него ни малейшего замешательства. Он восхвалил возможность оказаться среди грешников и помолиться за тех, кто захочет встать на праведный путь. И выразил надежду, что те из них, кто не сможет обратить свои деяния во славу Бога, конечно, согласятся внести щедрое пожертвование на его святые дела.
      Елейный взгляд Динсмора остановился на женщине в черном, спрятавшей лицо под плотной вуалью. Она, сидевшая в центре и рядом с фобом, могла приложить руку к этим пожертвованиям. Она была скорбящей матерью. Кроме того, она была содержательницей этого нечестивого заведения, заплатившей ему за приход сюда. Динсмор надеялся, что в конце службы ее щедрость будет не будет знать границ.
      Она подняла голову, ее вуаль шевельнулась. Преподобный Динсмор ободряюще улыбнулся ей.
      Рядом с ней сидел мужчина с ошеломленным выражением лица. Он не мигая глядел на бледный профиль покойника, лежащего в задрапированном трауром гробу. Одет этот джентльмен был в костюм строгого покроя, а позади него стоял человек, наверняка бывший его камердинером.
      Преподобный Динсмор подсчитывал свои блага. Возможно, ему достанется не одно щедрое пожертвование.
      Позади этой пары сидела группа молодых женщин. Все они были одеты в черное, но каждая в своем стиле. Некоторые из этих нарядов – шикарные, отделанные перьями и блестками, с глубочайшими вырезами, – подходили скорее для оперы, чем для похорон. Другие костюмы, несомненно, были куплены за очень скромную цену. Это были жалкие обноски с перекошенными подолами и сползающие с плеч.
      Несмотря на то, что одежда выдавала различный уровень благосостояния этих женщин, все эти мрачно-торжественные лица были без макияжа. Никто из них не выглядел сегодня соответственно своему занятию.
      Гроб, к котором лежал Джордж Монтегю, был задрапирован черным бархатом. Букет кремово-белых лилий лежал на груди покойного. В голове и ногах его стояли вазы с лилиями и подсвечники с зажженными свечами.
      Динсмор покрепче ухватился за свой молитвенник. Леди в черном, наверное, немало похлопотала, чтобы все выглядело пристойно.
      – Давай, черт возьми, начинай! Преподобный Динсмор подскочил на месте.
      Один из тех, от кого следовало бы ожидать наибольшей чувствительности, нарушил торжественность момента.
      – Пожалуйста, Терри, тише, – вполголоса сказала леди под вуалью.
      Джентльмен погрозил пастору кулаком:
      – Давай начинай, – проворчал он. – Начинай скорее и кончай.
      Динсмор застыл на месте и прокашлялся:
      – Давайте начнем со слова молитвы. Наш дорогой Отец на небесах…
 
      Ревилл закатил глаза к небу, вымаливая божественной силы и наставления.
      Затем он встал и вышел из-за стола, чтобы встретить миссис Шайрс. Стараясь не обращать внимания на треснутые стекла ее очков, он подвел ее к стулу и усадил. Мария Торн с мятежным выражением лица расположилась рядом с ней. Ревилл молча уставился на мужчину, который вошел с ними. С некоторым волнением в сердце он разглядывал свое творение.
      Стоило поглядеть на Джоко Уолтона в новом шелковом цилиндре и превосходном черном костюме. Хорошая чистка и утюжка восстановили его костюм почти до первоначального состояния. Эйвори Шайрс послала в «Хародс» за новым головным убором взамен оставленного в гардеробной «Лордс Дрим».
      Но дело было не только в одежде. Ревилл понял, что Джоко Уолтон теперь и держится иначе. Бывший вор стоял прямо и с достоинством, без малейших признаков страха или напускной храбрости. Он излучал спокойную уверенность. Ревиллу приходилось видеть личных советников королевы – ему даже случалось пожимать некоторым из них руки. Джоко Уолтон мог бы находиться среди них, не выделяясь ничем.
      Ревилл молча протянул Джоко руку, тот пожал ее.
      – На нас вчера напали в моем собственном доме, – заявила Эйвори Шайрс.
      Ревилл вернулся за свой стол и открыл отчет:
      – Да, мэм. Я уже прочитал об этом. К несчастью, обоим нападавшим удалось скрыться. Тем не менее, по описаниям, которые вы дали нашим офицерам, мы сможем опознать и задержать этих людей.
      – К черту описания, – напрямик сказала Мария. – Мы с сестрой называли вам адреса и имена.
      Ревилл неловко заерзал на стуле:
      – Мы побывали там.
      – И что вы там обнаружили?
      – Один из двоих мужчин, про которых вы сказали, что они были у вас в доме, во время происшествия был в своей постели. На него самого недавно напали и сильно избили. Хозяйка поручилась за него.
      – Конечно, еще бы она не поручилась, – согласилась Мария. – А другой?
      – Она никогда не слышала о нем. Эйвори Шайрс встряхнула головой:
      – Я никогда еще не слышала о подобном надругательстве. Ведь мы – законопослушные граждане…
      Лорд Монтегю тоже, – возразил ей Ревилл.
      – Нет, – открыто заспорила Мария. – Он не такой.
      Ревилл протянул к ней руку в беспомощном жесте:
      – Но у вас нет доказательств, моя дорогая леди.
      – Вы же сами видели его в «Лордс Дрим». Он наклонился к ней, словно в сотый раз говоря поучение маленькому несмышленому ребенку:
      – Это еще не доказательство того, что он похитил вашу сестру.
      – Одна из девушек…
      – Чего стоит свидетельство проститутки против пэра?
      Джоко положил руку на плечо Марии. Она закусила губу, но повторила обвинение:
      – Это он послал людей, чтобы те похитили мою сестру из дома миссис Шайрс.
      – И, конечно, мы должны его арестовать, – продолжил за нее Ревилл.
      – Инспектор Ревилл, моя невинная семнадцатилетняя сестра прячется за дверью миссис Шайрс под охраной. Она боится даже показаться на улицах Лондона, не говоря уже о том, чтобы попытаться найти работу. Я боюсь повести ее в церковь или в общество, где она может встретить хорошего молодого человека, который оценит ее порядочность и мужество и захочет взять ее в жены, – Мария вынула из сумочки носовой платок и промокнула глаза.
      – Когда миссис Шайрс опознает мужчину, который приходил к ней в дом и напал на нее, тогда его можно будет отдать под суд.
      – Но это не избавит нас от проблемы, – в первый раз подал голос Джоко. – Эти леди в опасности, инспектор. Лорд Монтегю наймет кого-нибудь еще, чтобы отплатить за смерть своего сына, – уголок его рта изогнулся в иронической усмешке. – В каком-то смысле он в нашем положении, вам не кажется?
      – Не понимаю.
      – Он тоже не доверяет Скотленд-Ярду. Он знает, чего вы стоите.
      Ревилл побагровел до кончиков волос. Три пары глаз обвиняюще уставились на него.
      – У нас нет причин считать, что Джордж Монтегю погиб не в результате несчастного случая, – заявил он.
      – Легко так сказать, – сладким голосом сказал Джоко. – Ни расследования, ни ловли виновных. Все довольны, а легавые снова разгуливают по кварталу.
      – Лорд Монтегю вне себя от горя, – стал уговаривать его Ревилл. – Со временем он овладеет собой. Я уверен, он поймет, что наше заключение правильно.
      – Но пока он не считает, что оно правильно, – заспорила с ним Мария. – А что случится, если он захватит Джоко и Мелиссу? И они скажут ему, что не повинны в смерти его сына? Что будет тогда?
      – Ну, я…
      – Вероятно, Берт с Чарли, а еще Джек Ронси, изобьют Джоко, но на этот раз не как сотрудники вашего отделения…
      – Мисс Торн, я уверяю вас…
      – …они не остановятся, когда он потеряет сознание. Они изобьют его до смерти.
      – Моя дорогая юная леди…
      – А моя сестра? Он изнасилует и замучает ее?
      – Мисс Торн!
      Не обращая внимания на его протесты, Мария повысила голос:
      – Как по-вашему, что он сделает, инспектор Ревилл?
      Инспектор поднял отчет со стола:
      – Если бы только дилетанты не мешали нам заниматься делом…
      – Давайте, инспектор, продолжайте, – засмеялся Джоко. – Половину своего рабочего времени вы заполняете отчеты и перекладываете бумаги по папкам. А вторую его половину, нравится вам это или нет, вы вообще ничего не делаете. И вы довольны этим. Бедные сами разбираются со своими проблемами. Средний класс не доставляет много проблем. А богатые платят вам, чтобы вы не лезли в их дела – они не хотят, чтобы вы совали носы в их жизнь. Разве я не прав?
      – Кто бы говорил… – сжавшаяся в кулак рука Ревилла скомкала бумагу.
      – Если я так плох, тогда почему я работаю на вас?
      – Т-ты… э-э…
      – Это потому, что сами вы не представляете, как иметь дело с такими, как лорд Теренс Монтегю или кто-нибудь еще, перед чьим именем стоит «сэр».
      – Довольно! – взорвался Ревилл.
      – Молодой человек говорит правильно, – вмешалась Эйвори. – Вы это знаете, мы это знаем, и ничего с этим не поделаешь, – она махнула рукой, покончив с этой проблемой и переходя к другой. – Так что же мы можем сделать для этих молодых людей? Нельзя же им всю жизнь прожить под угрозой.
      – Мадам… – он взглянул на всех поочередно, а затем откинулся на стуле. – Что вы хотите, чтобы я сделал?
      Мария сурово взглянула на него:
      – Мы надеемся, что вы все-таки арестуете Берта, Чарли и Джека Ронси. Они безнаказанно нападали на рядовых граждан нашего города.
      Довольно странно, но Джоко встал на сторону Ревилла.
      – В этом мало пользы, Рия. Их заменят другими раньше, чем правосудие сошлет их в доки. А те парни могут оказаться похуже этих, – он взглянул на Ревилла: – Я немножко поразмыслил над этим – мне кажется, что я должен позволить им схватить меня.
      – О нет, Джоко…
      – Мой дорогой мальчик, ты лезешь в пасть к дьяволу.
      Ревилл, прищурившись, окинул его взглядом.
      – Я не какой-нибудь чертов герой, – продолжил Джоко. – Видит Бог, я никогда не хотел им быть. По-моему, не стоит получать по зубам только для того, чтобы стать светским щеголем, но вы поручили мне дело. А я терпеть не могу, когда остается что-то недоделанное.
      – Нет, Джоко, ты этого не сделаешь, – повторила Мария.
      Однако Ревилл задумался над его предложением:
      – Какие у тебя планы?
      – Позволить им захватить меня в «Петухе Робине», точно так же, как они пытались это сделать в прошлый раз. Я подброшу русскому намек. Его не будет на месте, а Доджер сообщит Джеку Ронси, где я. Что-то вроде слежки за мной, понимаете?
      – Это просто ужасно, – заявила Мария.
      – И они меня схватят. А когда я окажусь у них, то выясню, что произошло на самом деле.
      – Они убьют тебя.
      – Нет. Во всяком случае до тех пор, пока все не выяснят. Л пока они будут разбираться, что-нибудь прояснится…
      – Это даст шанс, – заметил Ревилл.
      – И большой шанс, – согласилась Мария.
      – По-моему, это сработает, – сказал Джоко.
      – Но что удержит их от того, чтобы убить тебя сразу же? – спросил Ревилл.
      – Я дам им понять, что смогу навести их на Мелиссу и Марию. Меня не убьют, пока не узнают, где они прячутся.
      – Ты с ума сошел. Но это может сработать.
      – А что будет потом? Неужели мы оставим его в таком положении? – чуть не плача спросила Мария.
      – Нет, – Ревилл встал. – У него будет два часа. Ровно два. А потом я пошлю туда отряд и вызволю его.
      – За два часа они могут очень здорово избить нашего дорогого юношу, – пробормотала Эйвори.
      – Не изобьют, – пообещал Джоко.
      Мария обняла Джоко и крепко поцеловала в губы. Сначала тот остолбенел и от смущения стал сопротивляться, но ее губы были настойчивыми. И тогда его руки нерешительно обвились вокруг нее, и он с пылом отчаяния ответил на ее поцелуй.
      Ревилл притворился, что изучает бумаги на столе. Миссис Шайрс сняла свои разбитые очки и стала протирать платочком стекла.
      Когда Джоко оторвался от Марии, его лицо было густо-красным.
      – Рия, – прошептал он. – Почему?
      – Ты герой, Джоко. Ты настоящий герой. Ты джентльмен из джентльменов.
 
      – Пошел вон!.. – огрызнулась на Берта леди Гермиона.
      – Да, мэм, – его слона были почти неразборчивыми – так сильно опухло разбитое лицо.
      Леди Гермиона прогнала его взмахом руки, и он заковылял прочь. Затем она заворчала на Джека Ронси:
      – Ты выглядишь так, словно тебя пропустили через мясорубку.
      – Встретился со старым знакомым, – нахально объявил Джек.
      – Но ты не привел сюда ни Джоко, ни эту девку Торн.
      – Нет, мэм, видите ли…
      – Вижу. В деле тебе доверять нельзя. Ох уж эти мужчины! – она многозначительно передернула плечами.
      Джек виновато повесил голову.
      Рука Гермионы взлетела и отвесила ему пощечину, крепкую, оставившую ярко-красный отпечаток, заметный сквозь грязь и щетину на щеке.
      Джек что-то буркнул и вздернул голову, но Гермиона вплотную приблизила к нему лицо:
      – Они еще поплатятся за убийство моего сына, – сказала она, выплевывая каждое слово ему в лицо. – Если ты не можешь привести их сюда силой, тогда я дам тебе задачу по зубам, и они придут сюда сами.

      Дверь, треснув, вывалилась под ударом ноги Джека Ронси. Здоровенный детина, нанятый им, понесся вверх по темной лестнице.
      Герцогиня так огрела его дубинкой по голове, что он опрокинулся на бегущего следом за ним парня и сбил его с ног. Они оба упали вниз, заставив Джека Ронси с еще одним бандитом остановиться перед грудой тел.
      – Гасите свет! – закричала Герцогиня. Секунды спустя ворвавшиеся полезли наверх в полную темноту, оказавшись в жутко невыгодном положении, поскольку сами были подсвечены сбоку струйкой света, пробивавшейся с улицы через выбитую дверь.
      Герцогиня молча поджидала их наверху, хотя любой шум, который она могла произвести, заглушился бы ворчанием и проклятиями, раздававшимися на узкой площадке у подножия лестницы. Через несколько мучительных секунд нападающие снова рванулись наверх.
      Первый поставивший ногу на пол склада получил дубинкой в грудь. Он свалился набок, но компаньон поймал и удержал его.
      Герцогиня вскинула голову. Окна на потолке открылись, фигурки карабкались в них на фоне звездного неба. К несчастью, этот дополнительный свет разрушил защитный покров темноты. Тем не менее, она расправилась еще с одной головой, показавшейся над ступеньками.
      – Урра! – запрыгала позади нее Бет. Она размахивала перед собой кулачками, словно призовой боксер. – Всыпь им еще!
      – Ага, урра! – откликнулась Пан, подхватив крик старшей девочки.
      – Убирайтесь! – вскрикнула Герцогиня. – Бегите! Быстро!
      Бет схватила Пан за руку:
      – Бежим!
      – Нет! – малышка остановилась как вкопанная. – Мы не можем предать Герцогиню.
      Их голоса звучали в темноте словно колокольчики.
      – Ради Бога, уходите! – повернулась к ним Герцогиня. – Прочь!
      Ее приказ завершился испуганным вскриком. Джек Ронси взобрался на верхушку лестницы и схватил ее за лодыжку. Она задергалась и лягнула его в голову, но его хватка была крепкой как кандалы. Вместо того, чтобы подняться к Герцогине, он пригнулся и потащил ее к себе.
      Герцогиня свалилась набок и, ударившись локтем о жесткий пол, выронила дубинку. Продолжая сопротивляться, она лягнула его в руку и лицо, всевозможные перлы ее обширного уличного словаря так и сыпались из ее рта. Джек только хрюкнул, когда ее ботинок попал ему в щеку.
      – Герцогиня! – Пан отпихнула Бет и бросилась вперед. Словно маленькая фурия, она лягнула Джека в голову. Один хороший удар ботинка пришелся ему в ухо, но второй промазал.
      – Панси! – вскрикнула Герцогиня. – Прочь отсюда! Беги!
      – Нет, он побьет тебя! Я сейчас ему как дам… Глаза Джека Ронси стали привыкать к свету. Не обращая внимания на слабые пинки девочки, он перешел в наступление. Он полез вверх по лестнице, волоча за собой Герцогиню и удерживая ее в неудобном положении.