Легенда (№1) - Легенда

— Ты действительно собирался жениться на этой Леони? Только для того, чтобы завести детей?

— Да. Действительно собирался, потому что, видишь ли, я потерял всякую надежду найти тебя.

Она хотела было спросить, что он имеет в виду, — но поняла, что уже знает это. Накрыв ладошкой его руку, Кэди заглянула ему в глаза.

— Ты ведь знаешь, что я должна вернуться, правда? Как только скала снова откроется, я должна вернуться в Ледженд. Его глаза вспыхнули гневом.

— А что ты можешь там сделать? Разве ты способна изменить то, что уже произошло? Ты что, хочешь вернуть к жизни своего святого Коула, чтобы вернуться к нему?

— Нет, конечно, нет! Я просто хочу сделать все, что в моих силах, чтобы… чтобы…

Поднявшись, он смотрел на нее сверху вниз.

— Ты понятия не имеешь, что хочешь или можешь сделать. Единственный для тебя способ предотвратить трагедию Ледженда — это не дать, чтобы Коула убили. А как ты собираешься это сделать? Закрыв его своим телом?

Она не обдумывала это заранее.

— Я не знаю, что смогу сделать. Может, мне удастся найти Рут до ограбления и предупредить ее.

— А как ты пересечешь Границу Джордана?

Она смотрела на него, ничего не понимая. Через ворота в стене проходила дорога, и единственное, что ей нужно было сделать, это идти по дороге.

Тарик опустился перед ней на колени и, умоляюще глядя на Кэди, взял ее за руки.

— Граница Джордана — это каменная стена, которая делит город на две части: на одной стороне — «чистые» Джорданы, на другой — прочее отребье. Рут не говорила тебе, что вдоль стены двадцать четыре часа в сутки ходят вооруженные охранники? Она не предупредила, что здесь стреляют в любого незнакомца, который пытается хотя бы приблизиться к джордановской башне из слоновой кости? Чужаки не могут запросто подойти к их величествам Джорданам и поговорить с ними.

— Почему ты говоришь «делит», «ходят»? Ты имеешь в виду «делила», «ходили»? Тарик распрямился и отошел к камину.

— Именно это я имею в виду, — тихо сказал он. — Ты сказала, что боишься кому-либо рассказывать свою историю, потому что тебе никто не поверит, но я верю. И я вижу грозящую опасность. Ты не можешь возвращаться, Кэди. Даже если проход в скале откроется, ты не можешь вернуться.

— Я должна, — просто сказала она.

— Нет! — закричал Тарик и ударил кулаком по каминной доске. — Я не могу тебе позволить сделать это.

Может, ей следовало обидеться на его слова, но она не обиделась, потому что увидела в глазах Тарика тревогу, и попыталась его успокоить.

— Не думаю, что у меня появится возможность выбора — делать или не делать. Каждый раз, когда я смотрю на скалы, проход оказывается закрыт.

При этих словах он тепло улыбнулся ей и, подойдя поближе, обнял за плечи.

— Отлично. Надеюсь, что проход закрылся навсегда. — Тарик слегка откинулся назад и заглянул ей в глаза. — Ты выйдешь за меня замуж, Кэди? — тихо спросил он.

Кэди колебалась. Именно этого она хотела, разве не так? И все-таки что-то удерживало ее. Может, то, что трое мужчин вошли в ее жизнь за последние несколько месяцев, и она слегка запуталась в них.

Когда она уже хотела ответить, он остановил ее поцелуем.

— Предложение всегда будет в силе, — сказал он. — Так что не спеши. Думай столько, сколько тебе нужно.

Кэди крепко обхватила Тарика за талию и прижалась к нему.

— Давай-ка, — дружеским тоном предложил он, — завалимся в постель и немного поспим.

— О? — Брови Кэди удивленно поползли вверх.

— Ну, если ты можешь спокойно спать, когда я лежу рядом с тобой, то я тоже могу, — сказал он, словно бросая ей вызов.

После двух часов непрерывной любви Кэди, наконец, действительно уснула в его объятиях.

Когда она проснулась на следующее утро, Тарик уже ушел.

Думая, что он где-то на улице, она оделась и вышла, но сколько ни искала, не смогла его найти. К полудню она потеряла надежду на то, что он появится верхом на своей лошади и даст какие-то разумные объяснения своему исчезновению, так что Кэди отправилась вниз.

К тому времени, когда Кэди добралась до Ледженда, она решила, что ненавидит всех мужчин на свете, особенно тех, что носят фамилию Джордан и вечно исчезают, не объясняя ни слова. Неужели это была просто игра, чтобы попытаться заманить ее в постель, а после этого покинуть ее? Она решила, что за ним прилетел вертолет и забрал его в Нью-Йорк. В конце концов, в Ледженде его ничто не удерживало, поскольку Кэди ничем не владела ни сейчас, ни когда-либо прежде.

Когда она вошла в город, вокруг никого не оказалось, и Кэди очень этому обрадовалась, потому что решила упаковать свои вещи и уехать. Тарик был прав, размышляла она, поднимаясь по лестнице дома Джорданов и хватая свой чемодан. Что она сможет сделать, вернувшись в Ледженд? Какое ей дело до Джорданов? Несколько месяцев назад она ничего о них даже не слышала, и…

Она замерла с какими-то вещами в одной руке. В комнату, что она собиралась делить с мужчиной, которого с этого дня не желала никогда больше видеть, ввалился Люк. Кэди была настолько сердита, что даже не сразу его заметила. Потом глаза ее расширились от изумления.

На нем болталась грязная, рваная рубашка, бок был разодран в кровь. Еще одно кровавое пятно виднелось прямо на голове — ярко-красная отметина прямо вокруг шеи. Люк часто и тяжело дышал.

Кэди подбежала к нему и, обхватив за плечи, помогла сесть на край кровати. Когда стало ясно, что у него нет сил даже для того, чтобы сидеть, Кэди осторожно уложила юношу на спину.

— Что случилось? — испуганно спросила она. — Взорвался прииск? Ганнибал не может оттуда выбраться? А как… — Глаза ее расширились от ужаса. — Тарик? — прошептала она, забывая о своей обиде. Когда она увидела, как Люк на нее смотрит, она сразу поняла, что он пытается ей сказать. Поднявшись, она посмотрела на него сверху вниз. — Произошла авария, да? Здесь есть телефон? Я могу как-то позвать на помощь? Как мне?..

— Нет, — наконец прохрипел Люк. — Никакой аварии не было. Мы с Тариком… — Он замолчал и поднес руку к шее, потом кивнул на графин с водой, что стоял на столике рядом.

Дрожащими пальцами Кэди налила полный стакан воды и передала его Люку, пытаясь сосредоточиться на обработке ран Люка, потому что боялась думать о том, что выражение лица Люка означает, что Тарика больше нет.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Люк допил воду и вернул ей стакан.

— Мы прошли по переходу, — прохрипел он и снова поднес руки к горлу. — Прости, но виселица черт те что делает с горлом.

При этих словах Кэди села на кровать и уставилась на Люка.

— Они повесили его? — только и смогла выдавить Кэди.

— К тому моменту, когда мне удалось смыться — еще нет, но я не знаю, сколько времени оставалось у него в запасе. — Он посмотрел на нее. — Они ведь могут и застрелить его.

Кэди показалось, что она сейчас потеряет сознание, и, наверное, это едва не произошло, потому что Люк обхватил ее за плечи, чтобы не дать ей упасть.

— Почему? Как? Когда? — шептала Кэди.

— Завтра на рассвете, но кто знает, сколько времени сейчас там?

Внезапно Кэди стало все ясно, и она бросилась к двери. Однако Люк схватил ее за руку, прежде чем она добралась до лестницы.

— Куда?.. — прохрипел он.

— Я собираюсь к нему.

— Он сказал — нет. Ты не должна идти за ним. — В глазах Люка стояли слезы, с такой болью давалось ему каждое слово. Кэди видела, как быстро он теряет силы.

Прежде чем она снова вернется в Ледженд — если ей удастся увидеть проход в скалах, — она должна узнать, что там произошло и что она там обнаружит.

Кэди ласково проводила Люка в спальню, прошла в ванную, налила полный кувшин теплой воды и взяла чистые тряпки. Промывая его раны, она смогла разузнать почти все, что случилось.

Получалось, что в тот самый день, когда они с Тариком приехали в Ледженд, он увидел, что проход открывается для него, но не для Кэди. Так что вечером он попросил Люка пойти вместе с ним. Вернувшись в прошлое, молодые люди попали в день, предшествующий перестрелке, в результате которой погиб Коул и вся его семья.

Кэди внимательно слушала, а Люк, то и дело умолкая, рассказывал, как они с Тариком изо всех сил попытались предупредить семейство Джорданов о том, что им следует держаться подальше от банка на следующий день.

— Но они не стали нас слушать, — сказал Люк. — Мы все испробовали. Тарик даже ужасно подрался с какими-то людьми на Границе Джорданов.

Кэди даже перестала обмывать раны Люка.

— С ножом?

— С ножом и боевым мечом, что висел прямо на стене. И врукопашную.

Неудивительно, что на следующее утро он рухнул в кровать рядом с ней и немедленно заснул, подумала Кэди. Его следовало отвести в больницу и сделать рентгеновское обследование.

— А что случилось вчера вечером? — поинтересовалась Кэди, принимаясь за порез у Люка на боку. Поскольку рубашка юноши была разодрана в клочья, Кэди без труда стянула ее.

— Тарик сказал, что раз он не может остановить Джорданов, то сможет остановить грабителей. И мы весь день прождали у банка.

Кэди почти не сомневалась в том, что Люк скажет дальше.

— Мы были чужими в этом городе, и они… — Он снова с выражением боли на лице поднес руку к горлу.

— Они решили, что вы заодно с грабителями, — закончила Кэди за Люка. Глаза юноши расширились.

— Да. Они подумали, что воры выслали нас на разведку. Они смеялись надо мной, когда я сказал, что мы спасли целое семейство Джорданов от смерти и что на самом деле мы спасли весь этот чертов город. Они сказали…

— Ш-ш-ш… — сказала Кэди. — Тебе не нужно больше говорить. Просто отдыхай.

— Нет, — возразил Люк. — Я должен вернуться. Они собирались линчевать нас, но Тарик стал драться против всех них и дал мне время уйти через проход в скале. Но они стреляли.

Кэди не могла позволить себе переживать из-за того, что она слышит. Именно сейчас ей не следовало терять голову.

— Итак, ты не знаешь, жив он или нет?

— Нет, — признался Люк и снова упал на постель. — Я должен вернуться к нему.

— Да, конечно, должен. Но я хочу, чтобы ты сначала чуть-чуть отдохнул, а я тем временем соберу тебе немного еды, чтобы ты взял ее с собой. И пожалуйста, прими пару таблеток аспирина. Сделаешь это ради меня?

Его глаза закрылись, он улыбнулся, и Кэди поняла: он считает, что она глупенькая женщина, которая думает только о еде даже в самые кризисные времена.

Однако у Кэди были совершенно другие планы. Пятнадцать минут спустя, дав Люку две таблетки снотворного, которое она обнаружила в шкафчике на кухне, и убедившись, что молодой человек забылся беспокойным сном, она была готова к возвращению в старый Ледженд. Надев то, в чем она вернулась из времен, проведенных с Коулом, она покинула комнату.

Однако, спускаясь по лестнице, Кэди сознавала свое полное бессилие. Как спасти Тарика от виселицы? Никто из жителей Ледженда ее не узнает, так что она не будет иметь на них никакого влияния. Она вряд ли сумеет верхом прискакать к тюрьме, выхватить ружья и заставить их отпустить Тарика. Или сумеет?

Во дворе стояла Вэндел, одетая в черный кожаный костюм, который обтягивал ее так, — что можно было подумать, он нарисован прямо у нее на теле. У Кэди в мозгу всплыли слова о «быстрой транспортировке».

— Эта штука может въехать в гору? — спросила Кэди, направляясь к Вэндел.

Вэндел посмотрела так, словно ей под нос подсунули нечто отвратительно вонючее.

— Зависит от того, кто за рулем, — с вызовом сказала она. — Чтобы тебе было понятнее: это все равно что от плиты ждать, когда она сама все приготовит.

Кэди пропустила ядовитое замечание мимо ушей.

— Тогда почему, как ты думаешь, Тарик сказал, что тебе только кажется, что ты умеешь водить мотоцикл, а на самом деле даже не умеешь правильно выжать сцепления?

Рыжеволосой жерди понадобилась всего секунда, чтобы прийти в себя и выговорить:

— Где он?.

Кэди ласково улыбнулась.

— Я как раз собираюсь ему навстречу.

— Садись, — приказала Вэндел, перебрасывая ногу через мотоцикл и со всей силы ударяя по педали газа. Не успела Кэди как следует усесться, как они уже неслись по направлению к Дереву-виселице.

Глава 28

Несколько позже Кэди поняла, что Вэндел оседлала сегодня не «харлей-дэвидсон», а совершенно другой мотоцикл. Он был оснащен покрышками с пятисантиметровыми резиновыми шипами, которые вонзались в дорогу так, что машина стремительно полетела в гору в ту секунду, когда Кэди вымолвила: «Наскальные рисунки». После этого ей оставалось только покрепче держаться за ручку мотоцикла.

Мелкий гравий летел во все стороны, и у Кэди не было возможности хорошенько все взвесить, но все-таки ее очень волновал вопрос: что если, когда они подъедут, проход в прошлое окажется закрыт?

Однако этого не произошло, и как только они приблизились к огромной обрывистой стене, Кэди увидела его прямо перед собой: дальше виднелось кладбище, на котором было куда меньше надгробных камней, чем даже во времена Рут. К тому же Кэди поняла, что солнце там уже село. Люк сказал, что Тарика собирались повесить на рассвете. На рассвете завтра или сегодня? Неужели его уже нет в живых?

— Большое спасибо, — сказала она Вэндел, соскакивая с мотоцикла. — Очень ценю твою доброту. Я — о! — я приготовлю для тебя что-нибудь вкусненькое, когда вернусь. — Она бегом бросилась к проходу и в ту же секунду оказалась в Ледженде.

И тут, к своему ужасу, она поняла, что Вэндел катит по земле свой огромный мотоцикл, но не отстает от Кэди, спешащей по направлению к городу. Остановившись, Кэди уперлась руками в бока.

. — Тебе нельзя со мной! Ты должна вернуться в Ледженд.

— А мне так кажется, что это и есть Ледженд, — сказала Вэндел, оглядываясь. — Немного изменившийся, но это, без сомнения, кладбищенский двор. Я его всю свою жизнь знаю.

— Мне сейчас не до этого, — сказала Кэди, сжимая руки в кулаки и глядя на приближающуюся Вэндел. — У меня есть очень важное дело, и мне не нужно, чтобы мне мешали.

Вэндел, вскинув брови, удивленно посмотрела на Кэди.

— Что же это творится с тобой, с моим братцем и с моим сексапильным кузеном? Если ты еще раз повторишь ложь о том, что вы женаты, я уж постараюсь устроить тебе веселую жизнь. Можешь мне поверить: я умею доставлять очень большие неприятности.

— Послушай, у меня правда нет на это времени. Мы с тобой можем сцепиться, как две кошки, но несколько позже. Я должна убедиться, что Тарик еще жив и… — По заинтересованному взгляду Вэндел Кэди поняла, что допустила ошибку. — Ты должна вернуться. Спускайся вниз по тропинке и…

— Я покину это место, только если кто-то вынесет меня отсюда. Ты считаешь, что у тебя хватит сил?

— Мне пришлось бы навьючить двух слонов. — Кэди постаралась, чтобы ее улыбочка была как можно слащавее, потом отвернулась и быстро пошла По направлению к городу, а Вэндел последовала за ней, таща рядом свой мотоцикл.

— А почему это моего кузена может не оказаться в живых? — спросила она.

Кэди решила, что вполне может сказать правду, потому что у нее не было времени придумывать более-менее правдоподобный ответ.

— Его могли повесить за ограбление банка.

— Понятно. Кэди сжала губы.

— Оставь свой покровительственный вид, я-то знаю, что ничего тебе не понятно.

— Мне понятно, что ты не вооружена и никто тебя не поддерживает. У тебя даже нет необходимой информации, так как же ты можешь попытаться кого-нибудь спасти?

Кэди зашагала быстрее.

— Итак, что ты намерена делать? Приготовить что-нибудь вкусненькое для нехороших парней, чтобы они в знак благодарности отдали тебе Тарика?

— Нет, я собираюсь обменять на него тебя, — огрызнулась Кэди как можно злее, готовая убить себя за то, что попросила эту женщину подвезти ее на мотоцикле.

— Неплохая идея, — тихо проговорила Вэндел.

Кэди даже приостановилась и широко открытыми глазами посмотрела на Вэндел, которая продолжала упрямо шагать вперед.

— Ты, без сомнения, внесешь смуту в их ряды, — сказала Кэди. Вэндел слегка улыбнулась.

— Послушай, поваренок, нам следует выработать план.

— Ладно, тощая, я его выработаю. Вэндел хихикнула, но не остановилась, а по-прежнему шла за Кэди — мотоцикл сбоку, рыжие волосы развеваются за плечами.

— Обычно от женщин мало толку, но ты могла бы мне понравиться.

— Если это комплимент — спасибо. План будет такой. — Кэди даже не сделала вид, что ей интересно, что думает по этому поводу ее спутница. Не собиралась она также рассказывать ей о том, что привело к сегодняшним событиям. — Я хочу, чтобы ты спряталась. Я хочу, чтобы ты никому не попадалась на глаза, пока я проникну в город и…

— Черта с два я буду прятаться! Я…

— Ты привлечешь всеобщее внимание! — закричала Кэди. — И это именно то, чего я хочу, как и ты, но только в тот момент, когда я скажу, что ты можешь это делать.

Вэндел даже заулыбалась при этих словах, а Кэди с облегчением вздохнула.

— Я войду в город одна и выясню, где находится Тарик и что здесь происходит. На меня никто внимания не обратит. Ты будешь дожидаться здесь а я за тобой вернусь.

— Оставаться незамеченной, да? — Вэндел даже хмыкнула, словно говоря, что это совершенно невозможно.

Посмотрев на обтягивающие одежды Вэндел, Кэди покачала головой.

— А , чем ты занимаешься, чтобы зарабатывать на жизнь?

— Ничем. Я вышла замуж за очень богатого старика, он умер через три года после свадьбы и все оставил мне. — Вэндел поведала об этом с таким вызывающим видом, словно Кэди собиралась осуждать ее за это.

— Ты, наверное, очень одинокая женщина. — Эти слова настолько удивили Вэндел, что усмешка исчезла с ее хорошенького личика.

Однако она быстро взяла себя в руки и пробурчала:

— Отправляйся. А я пока немного вздремну. Я провела очень бурную ночь.

Кэди остановилась ровно на столько, чтобы увидеть, как Вэндел закатила свой мотоцикл в тень больших тополей, и бросилась почти бегом к городу. Насколько ей было известно после посещения Ледженда с Рут, это была улица Проклятий, а слева от нее проходила Граница Джордана. Значит, она незаконным образом оказалась в той части, которая принадлежала этому семейству. Неужели вооруженные охранники могут открыть по ней стрельбу за проникновение на чужую территорию?

Справа Кэди увидела пыльную дорожку, ведущую к дому Джорданов, месту, где в двадцатом веке они жили вместе с Ганнибалом. Кэди колебалась, ей никак не удавалось собраться с духом. Каждый раз, когда она видела этот город, он оказывался новым, так что трудно было сориентироваться, куда идти. Сейчас в сумерках это стало почти невозможно. За дорожкой находилось то, что Коул называл библиотекой. В его мечтах это было большое, красивое здание, на самом деле — маленький деревянный домик, нуждающийся в покраске. Вдалеке Кэди увидела церковь, но совсем не таких размеров, как в городе Коула.

Между библиотекой и церковью дорога поворачивала налево, и там на кругу могли развернуться самые большие телеги, так что у человека, попавшего на территорию Джорданов, вряд ли могло найтись этому хотя бы какое-то оправдание. За каменной оградой, преграждающей путь «никчемным людишкам», лежал город Ледженд, и даже отсюда Кэди могла видеть то, из-за чего была возведена глухая стена. Интересно, в Ледженде было вообще хотя бы что-нибудь, кроме салунов? Насколько видела Кэди — ничего, разве только еще кричащие вывески, предлагающие игры и девочек:

"Французские крошки», «Красотки», «Неистовые»… Вывески шли одна за другой.

— Не удивительно, что Рут ненавидела это местечко, — прошептала Кэди, прежде чем повернуться и направиться вниз по улице, подумывая над тем, не стоило ли ей запастись парочкой шестизарядных револьверов и…

Она замерла, безошибочно определив, что услышала, как сталь бьется о сталь, точно так, как она много раз видела и слышала в фильмах о пиратах и прочих головорезах.

— Тарик! — едва слышно выдохнула Кэди, замирая и прислушиваясь.

Когда звук повторился, Кэди, не задерживаясь ни секунды, подхватила юбки и бросилась по траве назад к библиотеке.

Прибежав туда, откуда доносились сабельные удары, она замерла на несколько секунд и одним прыжком бросилась вперед. Какой-то человек обхватил горло Тарика одной рукой, огромная кривая сабля вот-вот должна была опуститься и снести Тарику голову с плеч. Как справедливо заметила Вэндел, у Кэди не было никакого оружия, поэтому она схватила с земли большой камень, налетела на незнакомца сзади и опустила камень прямо на голову мужчине, который в ту же секунду упал без сознания.

— Что такое? — проговорил Тарик, когда здоровяк внезапно отпустил его.

— Ты в порядке? — спросила Кэди, обнимая Тарика за талию. — Он ранил тебя? Они что, собираются тебя повесить? Люк сумел выбраться, он хотел за тобой вернуться, но…

Она резко замолчала, потому что заметила, что Тарик ухмыляется. И не просто ухмыляется, а готов вот-вот рассмеяться.

Она медленно отошла в сторону и посмотрела прямо в его сияющее от радости лицо.

— Извини, — смущенно проговорила Кэди и отвернулась, чтобы уйти, но он поймал ее руку и не отпускал.

— Кэди, сладкая моя, хабибби, — говорил он, едва сдерживая веселье. — Я все тебе объясню через секунду, но сначала, пожалуй, мне следует посмотреть, как там мой дед.

Как ни загадочно это прозвучало, Кэди по-прежнему не хотела смотреть на Тарика. Последние несколько часов она места себе не находила от беспокойства о нем, так же как и Люк, а он здесь хохотал, словно ему ни до чего на свете нет дела! Честное слово, она не желала его видеть больше никогда в жизни! Поэтому, когда он отпустил ее руку, чтобы взглянуть на лежащего на земле мужчину, Кэди пошла прочь. Ей следует вернуться в Ледженд Ганнибала и забыть обо всем, что произошло. Лучше всего вообще забыть о том, что Джорданы существуют.

— Нет, ты не уйдешь, — услышала она слова Тарика, который крепко обхватил ее за плечи и повел к человеку, лежащему на земле, но уже пытающемуся подняться.

— Ты в порядке? — спросил Тарик, наклоняясь к мужчине.

Кэди не желала смотреть ни на одного, ни на другого. Она окончательно уверилась: держать меч у горла друг друга — занятие, которое обожают и мальчишки, и взрослые мужчины. Но когда лежащий на земле мужчина посмотрел на нее, она онемела от удивления: это была немного постаревшая копия Тарика — те же темные глаза, те же губы, тот же чувственный взгляд, от которого у нее подгибались коленки.

Первым порывом Кэди было подойти к мужчине и извиниться за то, что она ударила его, но девушка сдержала себя. Не желая разглядывать его во все глаза, она отвела взгляд и смотрела куда-то в пространство, отказываясь разговаривать и с тем, и с другим.

— Это Кэди? — спросил старший с незнакомым ей акцентом. — Она даже прекраснее, чем ты рассказывал.

Тарик еще крепче обнял Кэди за плечи.

— К тому же она смелая, честная, благородная и…

— Я не собираюсь тебя прощать, — прошипела она, ударяя Тарика локтем под ребра и пытаясь освободиться. — Почему ты не сообщил Люку, что с тобой все в порядке?

Не отпуская ее, он убрал с ее лба волосы и поцеловал.

— Радость моя. Люк ушел отсюда три дня назад. Если бы меня повесили, то задолго до того, как ты смогла сюда попасть, чтобы спасти меня.

Она впервые подняла на него глаза и в тот же миг забыла о гневе. Что значил ее гнев по сравнению с тем, что он жив, цел и невредим? И все-таки…

Прочтя все это в ее глазах, — Тарик притянул Кэди к себе поближе.

— Как насчет того, чтобы поесть?

— Я не голодна, но уверена, что те, кто остался в Ледженде, уже проголодались. Я бы вернулась домой и накормила их.

Старший из мужчин уже поднялся на ноги, и Кэди заметила у него сбоку на лбу шишку от удара камнем, сразу почувствовав себя виноватой. Ну почему ей было не подождать хотя бы до тех пор, пока удастся рассмотреть его лицо, а не сразу оглушать его?

— Это не страшно, — заметил пожилой мужчина, наклоняясь и целуя воздух над рукой Кэди. — Я не достоин притронуться губами к такой красоте.

Кэди посмотрела на Тарика, словно желая спросить: «Этот человек настоящий?», но молодой человек сейчас выглядел так, что она догадалась: он ревнует! Это доставило Кэди бесконечное удовольствие. Быстрым движением она освободилась от руки Тарика и предложила незнакомцу взять ее под руку.

— Вы, должно быть, Гамаль.

— Имею честь так зваться, — ответил мужчина, подхватил девушку под локоть, и они пошли прочь.

Однако Тарик поймал ее и так потянул к себе, что Гамаль вежливо извинился, словно забавляясь, и отошел. Он знал, когда следует оставить влюбленных наедине.

— Ты расскажешь мне наконец, почему они тебя не повесили? — спросила Кэди, как только оказалась с ним один на один. — Ты спас Коула?

Было уже совсем темно, их окружали звуки ночи. Она едва могла различить, куда они направляются, но у Тарика, похоже, глаза были, как у кошки, — он ни разу не споткнулся.

— Да, — с улыбкой ответил он. — Мне удалось сделать так, чтобы ограбление не состоялось, но добропорядочные жители Ледженда, похоже, решили, что я был вместе с злоумышленниками. Они невероятно жадны. Не удивительно, что Рут так поступила с городом.

— Так как же ты спасся? — Ей, конечно, не следовало с ним разговаривать. Если бы его хоть немного волновало, что чувствуют другие, он вернулся бы, чтобы сообщить, что с ним все в порядке.

— Гамаль, — тихо проговорил Тарик. — После того как сбежал Люк, горожане ужасно рассвирепели. Знаешь, в нашем времени есть такие кино и телефильмы, где показывают повешения и убийства, но здесь у них — все по-настоящему! Люди готовили еду, чтобы взять с собой в корзиночке на пикничок, который они устроят, когда придут смотреть, как вешают нас с Люком.

Представив, насколько это все было реально и как близко он стоял от самого края, Кэди крепко сжала его руку. Почувствовав это, Тарик остановился, притянул ее к себе и поцеловал так нежно, что она простила его за все.

— И что же он сделал, чтобы спасти тебя? Обнажил перед ними свой меч?

— Сказал им, что я его родственник и Джорданы наняли меня охранять банк. Им оставалось только посмотреть на нас повнимательнее, чтобы убедиться, что он говорит правду о нашем родстве.

Крепко обнимая Кэди, Тарик прижался щекой к ее волосам.

— Прости, что я заставил тебя волноваться. Но когда Люк не вернулся назад, ведя за собой целую армию, я догадался, что существует некоторая путаница со временем. Мне хотелось немедленно вернуться к тебе, но поскольку я, похоже, спас жизни моих неблагодарных предков, я подумал, что скала, вероятно, никогда больше в будущем нам не откроется, поэтому мне захотелось воспользоваться возможностью и… ну, скажем, оглядеться. И познакомиться поближе с моим пра-пра-прадедом.

Не выпуская Тарика из объятий, она уткнулась лицом ему в грудь и слушала, как бьется его сердце, ощущала его тепло. Ощущала его живое тепло.

— Он знает, откуда ты взялся?

— Нет. Я ничего ему не говорил, но он очень умен, так что, кажется, он кое о чем догадался. Но он не любопытен.

— А как остальные члены твоей семьи? Ты их видел?

— Лишь мельком. Они заняты только собой. Насколько я могу судить, они не отвлекаются на такие мелочи, как повешения. — В его словах послышалась горечь.

Тарик взял Кэди за плечи и слегка отстранил от себя.

— Кэди, любовь моя, ты, наверное, хочешь есть? Мой отец, как я его называю, что-то готовит на костре.

— О? — Интонация Кэди вызвала у Тарика смех.

— Может, ты научишься чему-нибудь новенькому, — поддразнил Тарик. — Он готовит без медных котлов и газовой плиты. У него в распоряжении только несколько прутьев да пара чугунков…

— Ты хочешь сказать, что я не смогла бы готовить на костре? — взвилась Кэди, сразу поняв, что он поддразнивает ее. — Ну, я тебе это припомню! — прошептала она, когда они уже подходили к костру. Однако заметив целого барашка на веретеле, она забыла о насмешках Тарика.

— Жаркое из баранины. — Кэди внимательно смотрела на блюдо из эмали, стоящее рядом с костром. — И кебабы и… а это баба-гануж?

Когда Гамаль передал ей отрезанный от барашка кусок мяса, она только восхищенно охнула и спросила:

— В чем мариновали это мясо? Нет, не говорите! Это… Тарик засмеялся.

— Мне казалось, ты явилась, чтобы спасти меня, а не обмениваться рецептами.

— Мне следовало позволить им повесить тебя.

— Ты скучала бы обо мне. Кто освещал бы твою жизнь, если бы меня не было рядом? — Он посмотрел на Гамаля. — Правда, она красавица?

— Да, конечно. А она умеет готовить?

— Восхитительно!

— И сколько у вас уже детей?

— Ни одного. Пока.

— Ага! Вот что значит разбавить арабскую кровь. Получается мужчина, но не совсем!

При этих словах Кэди и Тарик рассмеялись в один голос. Как давно уже люди не судят о мужчине по тому, сколько детей он родил!

Гамаль молча смотрел на них обоих, потом он повернулся к Тарику.

— Ты говоришь, что ты мой сын. Но я никак не пойму, кто твоя мать?

Прежде чем Тарик успел ответить, Кэди, широко раскрыв глаза, воскликнула:

— Так это правда! Значит, есть немало женщин, которые могли бы дать жизнь вашим детям!

Гамаль в этот момент накладывал еду в их тарелки. Когда он улыбнулся, в уголках его глаз появились морщинки.

— Рут Джордан, — после паузы сказал Тарик.

— Но я никогда… — попытался возразить Гамаль, но снова улыбнулся. — Но я хотел. Она красивая женщина. И все-таки, если ты ее сын, ты не можешь быть моим.

Тарик взял протянутую ему тарелку.

— На самом деле я вам не сын, я ваш пра-пра-правнук, и если вы ничего не сделаете с Рут Джордан, я могу перестать существовать.

— Понимаю, — согласился удивленный Гамаль. — Ты сказочник. Навеватель снов.

— Да-да! — подтвердила Кэди. — Он самая обычная Шахрезада. Если бы вы слышали, какую историю он рассказал мне про приписку к завещанию Рут! — Легкость, с которой она произнесла эти слова, не скрыла огорчения, которое она испытала при последнем замечании Тарика. Она никогда об этом прежде не задумывалась. Если Тарик предотвратил трагедию в Ледженде, каким образом это изменит семейство Джорданов в двадцатом веке? Если Рут не овдовела, не переспала с Гамалем и не родила ребенка, когда ей было за сорок, как это повлияет на Тарика в двадцатом веке?