Лицо особого назначения

Полукровки — так иногда презрительно называли их господа. И непонятна была, казалось бы, ничем не мотивированная ненависть стоящих у власти к этим таинственным существам. Но, назвать человека бранным словом «полукровка» имел право лишь Высший. Конечно, любой мог протестировать соседа на таинственную половину крови. Но, для этого человека надо было убить. И если односельчанин оживет — тогда, выходит, действия были правильными…

Именно выявлением этой нечисти и должен был заниматься придворный. На востоке, в только что присоединенной провинции, внешне все было спокойно. Но, на всякий случай в новые места направлялись специально подготовленные и должным образом проинструктированные люди. И о любом подозрительном факте докладывалось немедленно лично главе государства.

— Ваше величество, демоны загнаны в ловушку. Оба выхода из ущелья перекрыты, а на склонах дежурят арбалетчики.

Докладывавший, капитан императорской гвардии, преданно ел глазами Верховного. Нечасто сам Император принимал участие в охоте на полукровок. Видно, этот случай особенный и в западне находится кто-то лично знакомый Лорду.

— Всем ждать, я пойду один, — приказал Гн-трх, вызвав восхищенные возгласы в рядах охраны.

— Но, мой господин… — начал было капитан.

— Спокойно, Алтей, не такой уж я беспомощный, как ты думаешь.

Охранник смущенно замолк. О силе и ловкости правящей семьи ходили легенды, ничем, правда, не подкрепленные, но и опровергнуть желающих почему-то не находилось. Но, долг превыше всего, И телохранитель сделал еще одну попытку.

— Можно я все же пойду с вами.

— Зачем? — Верховный насмешливо смотрел прямо в глаза мужественному человеку. — Или ты считаешь меня дряхлым стариком, который ни на что не годен?

И не успел капитан возразить, как Гн-трх схватил его за ремень и поднял на вытянутых руках. Алтей и сам мог бы проделать такое. В свои сорок лет он был крепким мужчиной, пользовавшимся заслуженным уважением в среде военных, и особенно в гвардии. Но, дело в том, что Император уже был у власти, когда он родился. И ему сейчас по меньшей мере лет восемьдесят… Для столь почтенного возраста это было удивительно. Если бы капитан узнал, что его господину около двухсот восьмидесяти, то попросту бы не поверил. Люди столько не живут. Хотя разве можно назвать людьми полубогов?

Человек же, отвергший заботу охранника, взяв с собой лишь старый, выщербленный меч, направился ко входу в ущелье. На фоне гор он казался лишь маленькой букашкой. И никому не могло прийти в голову, что спустя тысячелетия по его слову горы будут превращаться в равнины, подчиняясь воле такого неказистого с виду и немощного существа.

Пройдя метров триста, Гн-трх поднял меч и зычно крикнул:

— Я знаю, что вы где-то здесь. Ни я, ни мои люди не отступятся. Предлагаю выйти добровольно. Я не обещаю вам жизнь, но гарантирую достойную смерть от руки настоящего воина.

Гн-трх говорил на боевом языке старой империи. Той, в существовании которой он потихоньку начал сомневаться. Но, память не подвела. И за прошедшие века ничто не было забыто. В ожидании ответа он присел на теплый камень и воткнул перед собой меч. Двести лет назад, после памятной осады, почти половина его детей ушли из замка. Предпочтя ежедневному труду и дисциплине вольную жизнь. Что самое интересное, все рожденные ему маленькой девочкой, выжившей в страшной битве, остались с ним. Ушли же бастарды. Плоды жестокого и дикого обычая, который, как он теперь признавал, был печальной ошибкой. И если его «настоящие» потомки унаследовали полный геном, впитав понятие долга с молоком матери, то полукровки, приобретя бойцовские качества, так и остались дикими и непокорными варварами. Со временем это могло стать серьезной и сложной проблемой. И как ни жестоки были меры пресечения, Гн-трх считал их вполне оправданными.

Для планомерного развития его замысла вся власть должна быть сосредоточена в одних руках. Гн-трх не стремился к этому и, сложись все по-другому, стал бы обыкновенным наемником. Нес бы службу на одном из крейсеров, подавляя мятежи, и в конце концов погиб бы, выполняя миссию, для которой и был создан. Вот и не верь после этого в провидение… Но, даже сама жизнь возникла во Вселенной случайно, и это ничуть не отменяет существующего положения вещей. Мысли Гн-трха вернулись к его нынешней задаче.

«Всех нас ждет смерть. Да, у всех она разная и кого-то настигает быстрее, а кому-то разрешает подольше попастись на лугах жизни. И если все мы со слов матерей знаем, где наша родина, то место прощания с этим удивительным праздником неизвестно никому. Умрем ли мы в своей постели, окруженные толпой родственников, или же забытые всеми, проведя последние годы в приюте для одиноких стариков. А может, нас ждет смерть в бою на другом конце Вселенной, как это произошло с командой нашего корабля».

Увы, он всего лишь человек и не знает, где уготовано место лично ему. Как не предполагают и те, ради кого поднято на ноги столько народу. Ведь сначала каждый-раз, перед тем как убить, им пусть и наполовину, но людям одной с ним крови, предлагают сотрудничество. Но, почему-то это всегда расценивается как сдача в плен, что вызывает неизменную агрессию и приводит ко многим жертвам. Словно в ответ на его мысли просвистела и звякнула о его нагрудный панцирь стрела. Метко пущенный арбалетный болт пробивал местные доспехи насквозь, но его кираса была сделана из стали.

На губах Гн-трха появилась невольная усмешка. «Предупреждение», — мелькнула мысль. Если бы хотели попасть в незащищенное место, то попали бы обязательно. Впереди из густо разросшихся на склоне кустов вышли трое. Безусловно, это были полукровки. Вглядевшись, он с удивлением узнал в одном из них своего сына. Но, в светлых глазах не было должного почтения и сыновней любви. Напротив, они горели ненавистью, и, словно подтверждая чувства вожака, двое других крепко сжимали рукояти мечей.

— Ты по-прежнему сражаешься старым мечом, Нн-трн? Или вы столь осторожны, что не смогли добыть себе стальные?

— Ты, я вижу, тоже верен традиции… отец.

Слово «отец» в устах блудного сына заставило Гн-трха вздрогнуть. Что же он наделал?! Ослепленный ненавистью, он сам вырастил из своих детей убийц? Острое чувство сожаления наполнило все его существо.

— Пойдем со мной. Ведь в мире столько хороших вещей помимо предсмертной агонии жертвы. И при ближайшем рассмотрении мягкотелые не так уж и плохи.

— Предатель! — зарычал так давно покинувший его сын. — И ты, и вся наша семейка, вставшая на сторону этих… Я умру как и жил, и никто не скажет, что Нн-трн опозорил себя союзом с полуживотными.

Что ж, выбор сделан. Это случилось два века назад, и за прошедшее время обе стороны только укрепились в своем мнении. Противников было больше, но все же Гн-трх был изначально создан как боец. Сын же его был всего лишь копией, а она никогда не бывает лучше оригинала. И старый воин легко уклонялся от выпадов, парируя удары и нанося удары в ответ. К тому же у них не было «запаса». Арбалетчики, загоняя полукровок, подобно дичи, в ущелье, изрядно подточили их силы. Верховный же был «полон» до краев. Всегда ведь найдутся недовольные, да и просто уголовники, наконец. Так что недостатка в энергии не было. Конечно, это не заменяло радости охоты или восторга боя. При первой же возможности весь Клан принимал участие в сражениях, стяжая славу и получая удовольствие.

Правда, сегодня не будет ни того ни другого. Никто не любит признавать свои ошибки. И тем более устранять последствия. Но, такова цена. И лучше заплатить ее сейчас, ибо с каждым годом становится только хуже.

Когда Нн-трн пал, его товарищи, возможно даже потомки, казалось, потеряли волю к победе. Покончив с ними, Император сел на траву и стал ждать. Регенерировал лишь один. И едва оживший поднял голову, тот, кто, возможно, был его дедом, нанес последний удар.

— Простите меня, — тихо прошептал Гн-трх. — Но, вы несли с собой хаос. А этому миру нужен порядок, ведь иначе нельзя…

ГЛАВА 15

Юлька потянулась и окинула взглядом комнату. За последний месяц, благодаря стараниям Алексея Ивановича, новая квартира приобрела совершенно другой вид. Была приобретена красивая мебель. Пол и стены украсили ковры спокойных расцветок. А в углу высилась громадная стойка с электроникой. Телевизор последней модели, стереосистема. Напротив расположился стол с компьютером, оснащенным жидкокристаллическим монитором.

— Наплюйте на условности, Юлия Даниловна, — убеждал прелестного доктора Алексей Иванович. — Мы же теперь партнеры, а я не хочу, чтобы человек, с которым у меня общее дело, ютился в убогой обстановке.

Поначалу девушка решила обидеться, но, окинув взглядом маленькую съемную квартирку, мысленно согласилась. Хозяйка, сдававшая ей жилье, поставила здесь самую плохонькую мебель. Но, не выбрасывать же ее было. И тогда Алексей Иванович купил эту квартиру, оформив ее как собственность косметического кабинета «Радость». Так что, по крайней мере официально, половина жилплощади принадлежала Юле. Словно решив поиграть в сказочного принца, Смирнов настоял, чтобы она приняла в подарок сотовый телефон, и вручил ключи от машины. Маленький серебристый «Фольксваген» и вправду очень понравился новой владелице. А так как покупка была оформлена также на их совместное предприятие, то сильно возражать девушка не стала.

Умывшись и бодренько попрыгав под музыку, изображая «вдох глубокий, руки шире», Юлька неторопливо потягивала кофе, когда прозвучал звонок.

— Привет, подруга, это Пестрова.

— Узнала. Что-то новенькое?

— В общем, да. Я дала адрес, так что часикам к десяти жди гостя.

Они договорились, что Лена как бы работает на их оздоровительном предприятии и все подходящие случаи будет направлять к ней. Конечно, давали рекламу, но сколько их, частнопрактикующих врачей? Так что иметь в ее лице своего агента оказалось очень даже неплохо. Расценками занимался Смирнов, опять же консультируемый Пестровой. Но, несмотря на столь деятельное участие в делах, бросать работу и переходить в штат маленькой лечебницы Лена пока не спешила. А Юлька вовсю отдалась любимому делу. «Громоотводы», роль которых по-прежнему исполняли несчастные бродячие собаки, поставляли все те же сотрудники санэпидемстанции. Юлька не интересовалась, что им пообещал Алексей Иванович, но каждый день к ней доставляли перепуганную собаку, а после «разрядки» увозили останки послужившей доброму делу животины.

Случаи же попадались самые разные. От простого жировика и больного зуба до серьезных заболеваний, угрожавших жизни пациентов. В последних случаях без Юлькиного вмешательства дело непременно закончилось бы трагически. Девушка пыталась разобраться, как же у нее это получается. Но, мысли неизменно заходили в тупик, и в конце концов Юлька отбросила никчемные попытки. Достаточно того, что она «заставляла работать» организм пациента, включая какие-то скрытые механизмы и избавляя тело больного от совершенных ошибок. Два или три раза Ленка присылала, казалось бы, безнадежные случаи. Рак, знаете ли, штука серьезная. Но, считавшие себя обреченными люди уходили с видимым облегчением на лице. А в душе эскулапа поселялась радость. Было немного жаль, что нет возможности поделиться опытом. Но, даже все понимающая Пестрова в ответ на попытки объяснить только махала рукой.

— Ты уникум, дорогая. А чудеса не поддаются препарированию. Или вместо того чтобы работать, хочешь превратиться в подопытную свинку?

Превращаться в лабораторную крысу Юльке не хотелось. Да девушка и сама чувствовала, что даже самые скрупулезные исследования не смогли бы создать еще одну, подобную ей.

Квартира покупалась с учетом расположения места работы. И добиралась Юлька пешком. В одном из захиревших институтов были арендованы три комнаты. После ремонта двери украсила бронзовая табличка. В принципе достаточно было бы и ее одной, но помещения в институте сдавались блоками. Так было удобнее. Переступив порог, больной сразу попадал в лечебный кабинет: письменный стол, телефон, неизменный компьютер. У входа — вешалка для одежды и три кресла. На окнах светлые жалюзи. По обе стороны располагались двери, которые вели в два других помещения. Одно из них было переоборудовано в процедурную, вызывавшую у Юльки неизменную улыбку. Но, на этом настояла Ленка.

— А если какая-нибудь проверка? Или ты хочешь, чтобы тебя обвинили в шарлатанстве?

В другой комнате стоял диван, имелся телевизор, а лежащий на полу ковер создавал ощущение домашнего уюта. В комнату отдыха пациентов врач, как правило, не приглашала.

В десять часов утра в дверь постучали, и на пороге появилась целая процессия. Мужчина лет сорока, в хорошем костюме. За его спиной маячила, по-видимому, жена, одетая в бирюзовое платье. Парень лет семнадцати остался на пороге. Весь покрытый пятнами, он, казалось, окаменел при виде Юльки.

— Я… не пойду.

— Пойдешь, куда ты денешься, — грозно глянул на него мужик. — Или хочешь на всю жизнь кастратом остаться?

Юноша покраснел еще больше, но вошел, закрыв за собой дверь.

Судя по диалогу, пациентом был именно он. Решив не смущать парня, врач попросила его:

— Подождите, пожалуйста, в коридоре. А мы с вашими родителями обсудим ситуацию.

Видимо, такое положение вещей его вполне устраивало, так как дверь быстро захлопнулась.

— Так что же случилось?

— Понимаете, Славик очень ранимый мальчик, — неуверенно начала женщина. — И вообще, мы бы не хотели, чтобы дело было предано огласке…

Юлька молча ждала продолжения. Либо ей верят, либо нет. И никакое битье пяткой в грудь тут не поможет.

— Да не ранимый, а в задницу раненный, — перебил ее муж. — Раньше надо было думать, перед тем как сунуть куда не надо.

Решив, что с нее довольно загадок, Юлька дотронулась до его руки и с трудом сдержала смешок. Вообще-то пубертатный период — время для подростков довольно сложное. И у всех вступающих в пору юности появляются определенные проблемы. Но, это чудо нашло в общем-то оригинальное решение. Застенчивость ли была тому виной или просто дурость, пока неизвестно. Но, вместо того чтобы поухаживать за какой-нибудь сверстницей, мальчик решил провести первый опыт с собакой. И домашняя любимица, которой не понравились сексуальные домогательства хозяина, тяпнула его за детородный орган. Укус бы пустяковый, и, отсмеявшись, хирург наложил шов. Но, несмотря на то что все зажило, мальчишка заметно изменился. Забросил учебу, перестал посещать спортивную секцию, и его вот-вот должны были отчислить из института за неуспеваемость.

Именитые сексопатологи только разводили руками:

— Подождите, нужно время.

Но, бестолковый мальчишка этого не понимая. Днями валялся на диване, потеряв интерес к жизни.

— Помогите, доктор. Я боюсь, что мальчик наложит на себя руки.

— Зовите вашего полового агрессора.

Чтобы не смущать парня, Юлька провела того в процедурную. Закрытые жалюзи создавали полумрак, и, уложив бедолагу на кушетку, она стала гладить его по руке. Вполне нормальный мальчишка. Немного закомплексованный, и на печальный опыт его подтолкнула стеснительность. Посмотрев с друзьями снятую в Германии порнокассету, решил попробовать повторить подвиг немецких зоофилов.

«Сняв» невроз, возникший сразу после собачьей агрессии, и подправив разбалансированную гормональную систему, Юлька почувствовала, как успокаивается подросток, еще вчера бывший на грани самоубийства. Жаль дурачка.

— Все, вы свободны. Только не покушайтесь на белую медведицу.

Заметно повеселевший пациент, по-видимому, ничего не понял и, поблагодарив, скоренько покинул кабинет.

— Так быстро? — удивилась дама.

— А чего тянуть?

Покачав головой в ответ на протянутые мужчиной деньги, Юлька сказала:

— Только безналичный расчет. Будьте добры, оплатите через банк и принесите квитанцию.

Не то чтобы она придавала этому какое-то значение, но в щекотливых делах лучше играть по правилам.

— Простите, а при чем здесь белые медведи? — не сдержала любопытства подслушивавшая под дверьми процедурной мать оболтуса.

— Да так… Одного тут за зоофилию судили, а он после вынесения приговора вопрос судье задал: «Ежели белую медведицу изнасилую, на юг отправите?»

Мамаша, поджав губы, хлопнула дверью, а девушка звонко рассмеялась.

Пациентов пока не предвиделось, и Юля решила спуститься вниз, в уютное кафе, расположенное на первом этаже. Несмотря на то что институт дышал на ладан, народу в стекляшке было довольно много. Кабинеты сдавались всевозможным фирмам, жизнь бурлила, и посетители явно не бедствовали. Выпив сока и перекинувшись парой ничего не значащих фраз со случайными знакомыми, чьи офисы располагались на одном с ней этаже, Юлька вернулась к себе. Частнопрактикующий врач имел гораздо больше свободного времени. Поначалу было непривычно, и то, что не нужно было куда-то бежать, вызывало странное чувство. Но, в размеренной жизни, когда на прием являлось только несколько клиентов, была своя прелесть. Девушка включила телевизор и вытянула ноги на диване. Вспомнив смешного пациента, позволившего собственной собаке укусить себя за… она вновь улыбнулась. А потом невольно задумалась, а какая, собственно, личная жизнь у нее. Новый знакомый ей, безусловно, нравился. «Примеряя» Алексея Ивановича на себя, Юлька находила, что он ей небезразличен. Но, сделать шаг навстречу пока не решалась, считая, что это будет некрасиво выглядеть, напоминая расчет теми самыми деревянными деньгами. Ленка только усмехалась, глядя на задумчивый вид подруги, но советами не докучала. Не маленькая уже и сама разберется, что для нее лучше. Юлька немного повздыхала, сетуя на нелегкую девичью долю, и тут в дверь снова постучали. «Наверное, девчонки из соседнего офиса. Опять чего-нибудь одолжить хотят», — мелькнула мысль.

Выключив телик, Юлька встала с дивана и пошла встречать гостей.

Вопреки ожиданиям, на пороге стоял человек средних лет в дымчатых очках.

— Вы есть Юлья Данилоффна? — коверкая ее имя, спросил незнакомец.

— Да, я. Что вы хотели?

— Разрешите войти.

— Ах да, — смутилась хозяйка кабинета, — проходите, пожалуйста.

Усадив посетителя в кресло, девушка приняла деловой вид и спросила:

— Так что же привело вас…

— Майкл, Майкл Вильяме.

Он протянул визитку. На светло-коричневом квадратике золотыми буквами было написано по-английски: «Вильяме. & Со. Юридические услуги. Нью-Йорк».

— Спасибо, мне не нужен юрист, — поблагодарила Юля.

— Нет-нет, — засмущался господин Вильяме. — Я не предлагаю свои услуги. Наоборот, это мне нужна ваша помощь.

— Какие жалобы?

Конечно, поставить диагноз для нее — раз плюнуть. Но, это деловое предприятие, а сидевший перед ней человек явно не нуждался в благотворительности.

— Моя мать, она тяжело больна. Девушка внимательно слушала, не перебивая и не задавая вопросов.

— Врачи сказали, что у нее рак. И осталось менее полугода.

Что ж, все понятно. И любящий сын, заботясь о здоровье родительницы, прилетел с другого полушария, чтобы встретиться с Юлькой.

— Откуда вы узнали мой адрес?

— Родственница одной из ваших пациенток является клиентом моей фирмы. И, узнав про горе, постигшее нашу семью, посоветовала обратиться именно к вам. Я как раз находился в Москве, когда мне позвонили из Нью-Йорка, рассказали про удивительное выздоровление и дали ваши координаты.

Юлька мысленно присвистнула. Выходит, весть о ней два раза перелетела через океан, чтобы достичь ушей любящего сына.

— Хорошо, привозите старушку. Я сделаю все что возможно.

Майкл Вильяме печально посмотрел на нее:

— Она не захотела приехать. Считает это шарлатанством и не хочет страдать от тщетных надежд.

— И что я, по-вашему, должна сделать?

— Я думаю, вы полетите со мной.

Пораженная Юлька не знала, что и сказать. Заметив нерешительность женщины, с которой была связана его последняя надежда, Майкл горячо заговорил:

— Мне сказали, что ваши расценки весьма скромные. Но, я готов оплатить перелет в оба конца. И заплатить десять тысяч долларов независимо от результата поездки. — Он торопливо добавил: — Я должен быть уверен, что сделал все, что в моих силах, для ее спасения.

— Хорошо, — приняла решение девушка, — но со мной поедет моя сотрудница. И некоторое время займет получение визы в вашу страну.

— Не беспокойтесь, о визе я уже договорился в нашем посольстве. И вы можете взять с собой кого захотите, лишь бы это помогло.

Юлька позвонила Пестровой и не терпящим возражения голосом сказала:

— Ленка, у нас срочная командировка.

— И куда же? — иронично поинтересовалась та. — Надеюсь, не на Северный полюс?

— Нет, немного южнее. И чуть-чуть западнее.

— Не тяни уж. — Подругу съедало любопытство.

— Нам предлагают поездку в Америку. И я сейчас заеду за твоим паспортом.

Она прикрыла трубку ладонью и обратилась к Вильямсу:

— Когда вы намечаете отлет?

— Я думаю, на послезавтра.

— Все, Ленок, вылет послезавтра. И никаких возражений.

Собственно, та и не думала возражать. Врачей в поселковой больнице и без нее хватало, так что недельку за свой счет она могла взять без проблем. А перспектива посетить самую развитую страну мира будоражила воображение.

Зачем она берет с собой подругу, Юлька и сама не знала. Но, о том, чтобы ехать без нее, не могло быть и речи.

ГЛАВА 16

— Поверьте, я не…

Тело Вячеслава Юрьевича, еще несколько секунд назад занимавшего пост главврача одной из больниц Москвы, обмякло. Смирнов отстранился, окинув взглядом кабинет. Преемник наверняка переделает здесь все по-своему. Но, это Смирнова мало волновало. Он вышел в приемную.

— Уже уходите? — поинтересовалась секретарша.

— Да, пойду, пожалуй.

Судя по безмятежному выражению лица, посетитель остался доволен исходом беседы. И девушка уткнулась в экран монитора, продираясь сквозь хитросплетения очередного пасьянса.

Алексей Иванович вышел на улицу и в нерешительности остановился. Очень хотелось начать действовать немедленно, но он понимал, что это по меньшей мере глупо. У намеченной жертвы явно есть охрана, и действовать днем слишком рискованно. Иное дело ночь. Когда домочадцы и многочисленная прислуга спят, а секьюрити невольно клюют носами, уткнувшись в экраны мониторов.

Хоть и немного, но все же главврач знал о планировке дома. Хорошенько «порывшись» в закоулках его сознания, Смирнов вызвал в памяти несколько лиц охранников. Стоит ему встретить одного, и все сразу станет ясно.

Поставив свое средство передвижения на платную автостоянку, Алексей Иванович неторопливо побрел вдоль улицы, присматриваясь к стоящим возле домов редким машинам. Пожалуй, этот «Фольксваген-Гольф» подойдет. Достаточно неприметен, чтобы не привлекать внимания, и в то же время надежен. И можно не опасаться, что заглохнет где-нибудь на полпути, подвергая намеченную операцию угрозе срыва.

Подъехав к воротам, над которыми пришлось изрядно попотеть кузнечной артели, Смирнов покинул салон автомобиля.

— Вам назначено?

Невесть откуда возникший страж буравил гостя взглядом.

— Да нет, я ищу Сергея. — В памяти всплыл образ охранника, запечатлевшегося в памяти главврача. Смирнов принялся описывать предполагаемого знакомого: — Высокий такой, со светлыми волосами. И на тыльной стороне руки родимое пятно.

— Ну, предположим, все мы тут немаленькие, — ухмыльнулся секьюрити. — А вот с родинкой и впрямь только один у нас.

Приезжий не вызывал опасений, явно не вооружен, а то, что знал одного из коллег, заставило охранника немного расслабиться. Все же при всей кажущейся простоте хлеб цепного пса нелегок. Иногда становится скучно и хочется поболтать, перекинувшись хоть парой слов с таким вот случайным гостем. Ведь он как бы из их маленького мирка, и перед ним не надо изображать сурового и неприступного цербера, которого большинство важных шишек просто не замечают, считая чуть ли не неодушевленными предметами.

— К сожалению, его сейчас нет. Их смена только что уехала на выходные. — Охранник, движимый любопытством, спросил: — А что надо-то?

— Да, понимаешь, сестра у него деньги одолжила. Сама отдать не смогла, в Австрию на гастроли укатила. Вот и попросила меня передать три сотни.

С трудом поборов искушение действовать напролом, Смирнов на ходу выдумывал повод. Но, возвращение долга, видимо, было сочтено уважительной причиной. И словоохотливый страж продолжал трепать языком:

— Так вы к нему домой слетайте. Он в Переделкине живет. Дом семнадцать, квартира шестьдесят пять.

— Спасибо. Когда, говоришь, ему на работу?

— Так через два дня. Мы сутки через двое дежурим.

Конечно, начни он стрелять или вызови хоть малейшее подозрение, на подмогу моментально выбежали бы товарищи. А так, ну чем может повредить выполнению долга возврат взятой взаймы суммы? Секьюрити вернулся к своим мониторам, а Смирнов поехал домой к Сергею. Тому просто не повезло, что запомнился приметной родинкой покойному Вячеславу Юрьевичу.

Безусловно, в его годы совершать подобные глупости было ребячеством. Но, его женщину посмел оскорбить кто-то из этих слизняков. Да никто из них не стоит кончика ее мизинца, и за каждую пролитую слезинку придется держать ответ. Да и давно он никому не мстил. Охотился — да. Убивал ради дела — тоже. В последнее время довольно часто. Но, вот чтобы мстить, такого удовольствия Смирнов не испытывал, пожалуй, лет тридцать. Тогда, в семьдесят третьем, теперь уже прошлого века, произошел случай, подобный нынешнему. На Алексея Ивановича попытался наехать чинуша из местной администрации. Ему приглянулся дом, в котором, по мнению маленького бонзы, гораздо лучше чувствовала бы себя его любовница. Была в те времена такая порода комсомолок-активисток, обслуживавших партийную знать и зарабатывавших тем самым привилегии. Смирнов «скушал» тогда что-то около дюжины человек. Последней была партийная сучка, сразу попытавшаяся угрожать, но потом раздвинувшая ножки и последовавшая вслед за сворой покровителей. Но, ничего не меняется. И, несмотря на демократию, всегда найдется заносчивый дурак, заслуживающий небольшого наказания.

Задумавшись, Алексей Иванович не заметил, как оказался в нужном районе. Он поднялся на шестой этаж и позвонил в дверь под номером шестьдесят пять. Открывший несомненно был тем, кого хотел увидеть Смирнов. Вот и родинка, сослужившая парню плохую службу.

— Вы ко мне?

— К вам, к вам.

В голосе Алексея Ивановича звучало нетерпение гурмана.

— И что вам надо?

Но, слова в этой ситуации были лишними, и Алексей Иванович попросту взял охранника за горло, не обращая внимания на слабые попытки ударить… Затащив тело в ванну, чтобы не мозолило глаза, Смирнов уселся в кресло и стал «вспоминать». Все же не зря он не полез напролом. Вся информация, передаваемая на мониторы, обрабатывалась компьютером. И в случае возникновения нештатной ситуации, будь то драка или просто лежащее на полу тело, специальная программа посылала сигнал в отделение милиции. Если в течение нескольких секунд не следовал отбой, на место предполагаемого происшествия выезжал усиленный наряд. Приятным сюрпризом была связка ключей, позволявшая открыть практически все двери особняка. Донор оказался не простым охранником, а старшим смены. И ему же, как старшему, было известно, что одна из камер наружного наблюдения не работает. И давно надо бы починить, да все как-то руки не доходили. Больше ничего интересного для себя Смирнов «не вспомнил». Но, и того, что удалось узнать, хватит с лихвой, чтобы осуществить задуманное.

Стерев с руля отпечатки пальцев, Алексей Иванович бросил машину недалеко от стоянки, пересел в свою собственную и отправился домой. Конечно, чужая энергия переполняла его, но и просто поспать перед делом иногда не мешает. Да, при желании любой из них может не спать хоть неделю, но зачем? Если есть возможность, Смирнов предпочитал отдыхать старым, испытанным способом.

Отдохнув и выпив кофе, Алексей Иванович стал одеваться для ночной операции. Судя по количеству охраны, элегантно провернуть дело не получится. Смирнов облачился в специально купленный для этого случая костюм, являвшийся точной копией спецодежды секьюрити. В карман положил детскую маску, довольно хорошо имитирующую человеческую голову. Охота все же предстоит на большую шишку, и светиться нет смысла. Конечно, при встрече с кем-нибудь из обитателей дома личина обратит на себя внимание. Но, на экране монитора вполне можно сойти за новичка. В конце концов, не всех же они знают в лицо.

На этот раз Алексей Иванович оставил машину километрах в двух от забора. Поверху кирпичной ограды была протянута проволока под напряжением. Однако резиновые перчатки на руках и толстая подошва ботинок позволяли преодолеть эту преграду. Щелкнув пальцем по испорченной видеокамере, Алексей спрыгнул вниз и, «вспоминая» расположение мертвой зоны, не спеша пошел к дому. Трудность состояла в том, чтобы не вызвать у компьютерной программы подозрений, обратив на себя внимание неусыпного сторожа. И сделать все требовалось очень аккуратно. Но, камеры слежения располагались только снаружи дома и в коридорах. Личные апартаменты, гостевые комнаты и библиотека не просматривались охраной. И это давало шанс остаться незамеченным.

Обойдя дом с тыльной стороны, Алексей Иванович открыл своим ключом заднюю дверь, через которую входила прислуга и завозились продукты на кухню. Пустые помещения встретили его первозданной тишиной. Постояв минуту и сориентировавшись, он уверенно зашагал в сторону хозяйской спальни. На первом этаже никого не было. Но, поднявшись на второй, он услышал чьи-то шаги. Смирнов быстро повернулся к двери, за которой, как он полагал, находилась комната для гостей. Достав ключи, отпер замок, делая вид, что так и должно быть. Шаги приближались, и Алексей Иванович, войдя в комнату, повернулся лицом к коридору и, упреждая вопрос так некстати появившегося человека, позвал:

— Вы не могли бы мне помочь?

Фигуру вошедшего скрывал полумрак, и охранник, дежуривший в доме, невольно подался вперед, чтобы разглядеть, с кем имеет дело. Едва он переступил порог, как чьи-то руки обхватили его голову, а глаза застлал туман.