Глава 10

ПОДБОР И СОЧЕТАНИЕ

Настал день, когда Гейл повесила на дверь табличку «Закрыто», и мы втроем прошли через задний двор в маленький офис, выгороженный в соседнем с «Прикидом» помещении. Здесь находились владения Купидона, здесь Имонн неделями просиживал за своим любимым компьютером, заставляя его проделывать настоящие чудеса с данными, которыми мы подкармливали эту умную машину. Мы решили, что в отсутствие Кэролайн удалось должным образом настроить и запрограммировать Купидона – в любом случае скоро выяснится, так это или нет. Имонн составил свой список подходящих, с его точки зрения, пар, каждый возглавляло имя одного из мужей.

Я поражалась, насколько захватило меня это занятие. Все сомнения и робость куда-то испарились; перспектива покопаться в жизнях других людей казалась куда заманчивее, нежели копание в собственных переживаниях. Возможно, мне просто хотелось отвлечься от них. Как бы там ни было, но я пребывала в приподнятом и даже шаловливом настроении.

Папки Имонна были разложены на столе перед нами. Из любопытства я пролистала несколько из них, заметив, что там значились имена ряда весьма известных официальных лиц.

– Нечто вроде списка «непочетных» гостей, – заметила я.

Кэролайн это понравилось, и она схватила одну из папок.

Имонн не преминул вставить, что перед тем, как заглядывать в папки, надо решить несколько принципиальных вопросов. Даже такие машины, как Купидон, не следует считать непогрешимыми. Как, к примеру, он будет подбирать пару среди существующей у нас клиентуры какому-нибудь члену верховного суда, которому, чтобы он кончил, надобно читать творения Горация в оригинале? Нет, для этого скорее придется разместить объявление в серьезном литературном журнале, что вызовет замешательство в научной среде, а также скандал в связи с нарушением конфиденциальности. С другой стороны, ничего не стоит подобрать пару какой-нибудь рок-звезде, миллионеру с палаццо в Тоскане, кучей долговых обязательств и пристрастием к дорогим винам. Да такой подходит доброй половине дам из наших списков!

– Ладно, – сказала я. – Для рок-звезды будем бросать монетку, а что касается его чести судьи, пусть читает себе Горация сам. Как насчет остальных?

Кэролайн была возмущена сверх всякой меры.

– К дьяволу остальных! – рявкнула она. – Сколько лет этому рок-певцу? Где его досье? – Затея с уик-эндом с Ренато в Тоскане кончилась провалом, и она надеялась наверстать упущенное в палаццо. – Вот уж лет двадцать как не спала с рок-звездой! – задумчиво добавила она, и лицо ее вытянулось: – Боже, да я уже просто старуха!

Но Гейл решила не давать Кэролайн углубляться в сантименты. Подала кофе и предложила разделить папки с досье между всеми нами с тем, чтобы вычеркивать, каждую явно неподходящую пару и отмечать галочкой наиболее перспективные.

И она раздала нам папки. Материала было не очень много, как могло показаться с первого взгляда. Более четверти мужей вообще не представляли никакой рыночной ценности, в том числе и судья, привыкший цитировать Горация в самый ответственный момент. А потому мы решили отложить материалы по ним до того времени, пока не будет нового притока женщин. Тем же дамам, которым не удастся помочь, придется вернуть аванс. Это означало, что на каждую из нас приходилось примерно по двадцать досье. Имонна исключили, решив, что ему еще не хватает опыта – несмотря на недавние атлетические упражнения с барменшей в доме Кэролайн.

Необычное выдалось у нас утро. Я листала бумаги, и передо мной разворачивались картины чужой жизни, полные самых невероятных забав и абсурдных развлечений. Читая досье, я словно читала истории их жизней. Я была совершенно заворожена этим занятием. К примеру, выяснилось, что никто не знал этих мужчин лучше, чем собственные жены. Мужчины, по всей видимости, были бы совершенно потрясены, обнаружив, как много знают о них их благоверные. И как много теперь знаем мы. И еще меня очень растрогало то обстоятельство, как нежно и искренне некогда любили их эти женщины. Если б не любили, то никогда бы не узнали до мельчайших подробностей. А если б продолжали любить, то никогда не поведали бы нам всего этого. В этом я уловила некий оттенок трагизма. Лишь безжалостная отстраненность, присущая давно померкшей любви, могла помочь составить эти портреты.

Прошло, наверное, не меньше часа. В комнате царило молчание. Гейл с каскадом рыжих волос сидела, низко склонившись над бумагами, и изредка удивленно ахала. Кэролайн время от времени хихикала. Часть папок мы откладывали в сторону. Я подобрала три пары, которые, по моему мнению, были просто созданы друг для друга Гейл, похоже, подобрала столько же. Кэролайн, как я заметила, нашла лишь одну.

И обернулась к нам, размахивая папкой.

– Что ж, – объявила она, – знаю, что вы двое программировали эту машину. Теперь послушайте, что получилось!

И Кэролайн раскрыла папку. Имонн с безразличным видом перелистывал журнал с голенькими девочками.

– Тут у нас имеется помощник директора программ религиозного радиовещания, – сказала Кэролайн. – Сорок два года. Увлекается крикетом, пешей ходьбой по болотам и чтением Троллопа 65. Автор ряда богословских трудов, в частности, монографии, раскрывающей теологическую подоплеку образа змеи в Книге Бытия. Не курит, не пьет. Патронирует молодежный клуб в Илинге. Регулярно выступает с проповедями. Принципиальный противник церковных облачений как таковых. Не спал с женой вот уже пять лет. Жена подозревает, что изменял ей во время выездов на вселенские соборы. Имеет постоянную любовницу, учительницу математики из местной школы.

Кэролайн умолкла и иронически улыбнулась:

– А теперь послушайте, какую женщину Купидон считает идеальной парой для этого достопочтенного джентльмена… Артистку стриптиза!

Кэролайн пытливо заглянула в глаза сперва мне, потом – Гейл.

– Потрясающе, не так ли? Настоящий триумф компьютерного программирования! Поздравляю! Теперь будете знать, как обтяпывать делишки у меня за спиной!

Презрительно фыркнув, она обернулась к Имонну, который тихо листал журнал с девочками.

– Что скажешь, Имонн?

Юноша поднял глаза от снимка на развороте и ленивым жестом откинул волосы со лба.

– А чего?

Кэролайн яростно сверкнула глазами:

– Что значит «чего»? Ты слышал, о чем тут говорили или нет? Или был слишком занят, пуская слюни над этими титьками на картинках?

– Да нет! Я слышал, – устало кивнул Имонн.

И снова уставился на титьки. Кэролайн безнадежно махнула рукой и сунула папку Имонну к носу.

– Тогда объясни, что все это означает! – И как получилось, что эти две полудурочные так запрограммировали компьютер, что он выдает подобный результат!

Имонн нехотя отложил журнал.

– Нет проблем!

Он взял у Кэролайн папку и начал перелистывать бумаги. Одновременно достал из кармана яблоко и вгрызся в него. Кэролайн была раздражена сверх всякой меры. Если б в эту секунду в руках у нее оказалась горячая сковородка с яичницей и беконом, уверена, она бы врезала ему по причинному месту. Гейл подмигнула мне. Имонн глядел сосредоточенно.

– Не лишено здравого смысла, – заметил он наконец, не отрываясь от бумаг. – Боа-констриктор… что ж, прекрасно! Парень ведь написал книгу о змеях, разве нет?.. Да забудьте вы об этой Книге Бытия, компьютер зафиксировал именно этот факт. – На лице Кэролайн возникло выражение растерянности. Имонн продолжал читать. – Он также возражает против церковных облачений… О'кей, а наша девушка, заметьте, стриптизерша. Так или нет? – Снова пауза. Кэролайн принялась трещать суставами пальцев. – К тому же он любит Троллопа… Обратите внимание, как эта девушка описывает себя: «…в глубине сердца немножко проститутка». Прямо как у Троллопа, так или нет? – Имонн окинул Кэролайн снисходительным взглядом. – Компьютеры не ошибаются, миссис Аппингем. Они устанавливают связь между предметами и понятиями. Ведь нельзя же ожидать от компьютера, чтоб он проводил различия между писаниной Троллопа и высказываниями какой-то девицы!

Тут Кэролайн меня удивила. Прижала ладони к вискам, оглядела всех нас, а потом вдруг расхохоталась.

– Да, истина в том, – заметила она после паузы, – что, возможно, девушка-стриптизерша действительно самая что ни на есть подходящая пара для нашего богослова. Разве может человек написать стоящую книгу о змее-искусительнице в райском саду, если сам не испытывал подобных искушений хотя бы в мечтах? – Кэролайн встала и сунула руки в карманы джинсов. – Что ж! Раз так, сведем их. Уверена, что тогда программа религиозного радиовещания претерпит серьезные изменения.

Гейл возмущенно вскинула глаза.

– Все вы, протестанты, одинаковы! – воскликнула она. – Гребаные лицемеры и охальники!

Тут настал мой черед. Выбор мой оказался куда менее оригинальным. Три вполне заурядные пары, сам Бог велел им объединиться. Издатель-феминистка, преподавательница спортивных игр в лондонской женской школе и поразительно красивая экс-модель – все они идеально подходили помощнику министра по охране окружающей среды, владельцу школы бокса и процветающему адвокату, специализирующемуся, кстати, по разводам.

Выбор Гейл выглядел менее убедительно. Ни я, ни Кэролайн вовсе не были уверены, что Купидон поступил правильно, соединив известного специалиста по пластической хирургии с индийской официанткой, чье лицо было изрыто оспой; исследователя Арктики – с дамой-менеджером по торговле датским мороженым. Что же касается очень влиятельной дамы-биолога, профессора по морской фауне, то разве не идеальным спутником жизни мог бы стать для нее помощник управляющего большого магазина «Рыба с чипсами» в Бэттерси?

Словом, мы неплохо поработали с Купидоном, хотя Гейл обозвала нас с Кэролайн слепыми фанатичками и зацикленными на классовых предубеждениях англосаксонками, которым не дано понять всю прелесть истинных путей воли Божией.

– При чем тут Бог, черт бы вас всех побрал? – возмутилась Кэролайн.

– Да при том, что обе вы язычницы, вот кто! – огрызнулась Гейл.

Интересно, подумала я, какое отношение ко всему этому может иметь тот факт, что обе мы с Кэролайн являемся язычницами? Вообще, насколько я успела заметить, Гейл всегда вспоминала о своих католических воззрениях, стоило ей затрудниться с ответом.

Наконец где-то к полудню мы решили, что «инвентаризацию» можно закончить, и открыли магазин. К этому времени удалось выработать приблизительный план дальнейших действий. Для каждого из наиболее перспективных мужей Купидон подобрал несколько более или менее подходящих особ женского пола. Теперь этот список следовало показать женам, чтобы те могли выбрать наиболее подходящую, с их точки зрения, кандидатуру. А затем, возможно, даже организовать встречу с женщиной; которой предстояло сменить жену в супружеской постели. Точнее, как выразилась Кэролайн, сменить любовницу в том, что прежде было супружеским ложем. И если эти две женщины найдут общий язык, то мы перейдем к следующему этапу: организуем встречу мужа и супруги с избранницей Купидона, вознося молитвы о том, чтоб наша умная машина не оплошала.

Я высказала предположение, что вот тут-то и начнется главная головная боль. Как, черт возьми, устроить свидание, чтобы муж ничего не заподозрил? Гейл согласилась с моими опасениями. Кэролайн же считала, что заподозрит муж или нет, разницы, черт побери, никакой!

– Послушайте, – пылко заявила она, – они же все до одного бабники, неужели не ясно? И если их бегающие глазенки– заприметят какую-нибудь симпатичную дамочку, ну неужели они будут интересоваться, как она сюда попала? Неужто если в доме у меня появится сам Роберт Редфорд, я буду спрашивать, как он здесь оказался и не решил ли Патрик преподнести его мне в подарок на день рождения?

– Нет, дорогая, – сказала Гейл, – конечно, нет! Ты просто попросишь у него автограф, вот и все!

На этой шутливой ноте и закончилось наше совещание. Теперь не мешало бы подвергнуть испытанию хотя бы три отобранные нами пары. Вопрос лишь в том, какие именно?

Весь день мы обслуживали покупателей. Случая обменяться соображениями не представлялось, впрочем, время от времени одна из нас ускользала в соседнее помещение взглянуть на досье. В течение нескольких часов соблюдалась полная конспирация. В магазине мы подбирали наряды для женщин, в офисе подбирали мужчинам подходящих женщин. Лишь в шесть, после закрытия, смогли мы наконец собраться вместе и изложить свои соображения.

Кэролайн решила вплотную заняться членом парламента – возможно, тем самым, с которым ходила на ленч, что уже показалось мне подозрительным. Тем не менее она выдала очень ценное предложение по поводу того, как организовать его встречу с дамой. Это должен быть ленч с избирателями – подобного рода мероприятие легко организовать с помощью жены этого самого члена парламента. Слава Богу, что он не баллотируется от Гебридских островов, добавила Кэролайн.

Я выбрала себе актера из Национального театра. В досье на него я вычитала, что он страдает от хронических болей в спине – что называется, перестарался при исполнении роли Кориолана. Дама, которую мы наметили для него, была по специальности физиотерапевтом, причем очень известным. Замечательно, подумала я. Нет ничего лучше в подобной ситуации, как сразу взять, что называется, быка за рога. Это поможет обойтись без скучных и утомительных предварительных процедур.

Гейл остановила свой выбор на ведущем телевизионных новостей. Судя по снимку, что находился в досье, этот мужчина любил вкусно поесть. Купидон «спарил» его с дамой, отвечавшей за организацию ленчей для служащих в Сити. Мы также знали, что у нашего объекта в следующем месяце день рождения. Гейл уверяла, что жена будет просто счастлива устроить роскошное угощение по такому случаю. А лучшим сюрпризом или подарком будет, разумеется, шеф-повар.

Таков был план наших действий. Совсем неплохо для начинающих.

– Все это страшно напоминает военную кампанию! – весело заметила Кэролайн.

– Тогда назовем это «днем Д» 66, – предложила я. – Или, на худой конец, «днем Р», днем разводов!

Вскоре на долю Торквемады выпала еще одна ответственная и почетная роль. Помимо обычных проповедей он должен был помочь познакомить трех жен с тремя кандидатками на замену. Я опасалась, что подобное мероприятие может закончиться грандиозным скандалом, что женщины, едва успев встретиться, тут же возненавидят друг друга. Но к счастью, я заблуждалась. Во всех трех случаях свидания прошли на удивление гладко, и полное взаимопонимание было достигнуто с самого начала. Обслуживая покупательниц, я краем уха подслушала обрывки бесед, из которых можно было сделать вывод, что наш Купидон потрудился на славу и что все три выбора оказались совершенно правильными.

После первой ознакомительной беседы за кофе жена приглашала свою будущую заместительницу для более интимного разговора в офис по соседству, где мы успели оборудовать нечто вроде гостиной и могли предложить даже спиртные напитки. До меня то и дело доходили слухи, будто владелец дома собирается выгодно продать это помещение. Еще бы, прекрасная спальня, элегантная внутренняя лестница, оборудованная по последнему слову техники кухня, удобное месторасположение, садик, который так чудесно выглядит по весне. И разумеется, как это всегда бывает в подобных случаях, все недостатки и недоделки тщательно скрывались, чтобы не отпугнуть потенциальных покупателей на самой ранней стадии. Но пока что это помещение принадлежало нам.

По мере приближения срока первых трех встреч Кэролайн проявляла все большую активность.

– Надо одеть этих женщин так, чтобы они понравились будущим мужьям, – твердила она. – Нет, смысла представлять даму как подходящую пару, если она не выглядит подходящей парой. Иначе эти мужчины просто не заметят их, вот и все.

Располагая запасами самых разнообразных туалетов, мы решили, что особых проблем здесь не возникнет – на наших вешалках размещались прикиды на любой вкус.

Однако на деле все оказалось сложнее. Просматривая досье, чтобы выяснить, как, по мнению мужей, должна была бы быть одета та или иная женщина, мы обнаружили, что мужские фантазии безграничны, а иногда просто выходят за рамки общепринятых норм. Ну как, к примеру, может умная и элегантная дама, которую мы выбрали в пару члену парламента, явиться на официальный завтрак для избирателей в прозрачной ночной рубашке?.. Не слишком грела и идея телеведущего, ожидавшего увидеть на банкете в честь дня рождения «повариху» в бальном платье от Баленсиаги и с бриллиантовой диадемой в волосах. С актером оказалось проще – ему всего-то и нужно было, чтоб помассировали больную спину. И все равно, даже буйное и экзотическое воображение Кэролайн не могло смириться с образом нашей физиотерапевтши, исполняющей свой служебный долг в купальнике без лифчика.

– Ладно, что-нибудь придумаю! – смеясь воскликнула она. – Поработаем с каждой из них отдельно!

Первым испытанием для Кэролайн стала работа с членом парламента, довольно интересным мужчиной лет сорока, которому в результате какой-то перестановки в кабинете министров даже светил некий пост. И который в данное время пустился во все тяжкие со своей амбициозной секретаршей. Именно ее следовало нейтрализовать любой ценой.

Жене члена парламента доводилось проводить такого рода завтраки для избирателей, так что здесь проблемы возникнуть не должно. Избирательный округ находился в южной части Лондона. Был снят в аренду местный зал для проведения подобных собраний; приглашены самые преданные члены партии; помощник министра согласился выступить с приветственным словом, во время которого предполагал затронуть проблемы безработицы, маастрихтских соглашений, принудительных школьных тестов для детей и НДС на топливо, используемое на бытовом уровне. А также более подробно остановиться на таких волнующих общество глобальных проблемах, как злоупотребление наркотиками и соблюдение законности и порядка в стране в целом. Потенциальной преемницей жены оказалась молодая женщина по имени Ровена. Ее быстренько пропихнули в организационный комитет – с тем, чтобы обеспечить место на трибуне. И – что куда важнее – позволило бы небрежно бросить члену парламента позднее, когда начнут разносить напитки: «А мы вроде бы где-то уже встречались!» Жена Уверяла, что ни одной женщине не составит труда познакомиться подобным образом с ее мужем, если, конечно, она того всерьез хочет. Так что если Кэролайн справится со своей Работой достойно, все должно пройти гладко, как по маслу. Сама же супруга решила держаться на почтительном расстоянии, предварительно убедившись, что сделала все, что в ее силах, чтобы не пропустить на мероприятие нынешнюю любовницу мужа. О том, как она собирается осуществить это, она предпочла умолчать.

За два дня до решающего события настал час испытания для Кэролайн. Мы пригласили Ровену зайти в «Прикид» в час дня, когда магазин закрывался на обеденный перерыв.

Я и Гейл были, что называется, на подхвате, на всякий непредвиденный случай. Нынешняя жена тоже присутствовала, готовая дать добрый совет. Кэролайн уже провела подготовительную работу по данным мужа, хранившимся в компьютере, и решила, что максимально приближенным к его фантазиям туалетом будет прозрачная ночная рубашка от Версаче, которую на предыдущей неделе принесла итальянская модель. Она объясняла свой поступок тем, что ее друг вроде бы был смущен, увидев ее в этом одеянии на людях. Кэролайн с гордостью продемонстрировала нам этот туалет. Я, глядя на него, тут же вспомнила серую паутинку от Данте Горовица – по сравнению с творением Версаче она казалась просто монашеским одеянием. Если бы это платье было рыболовной сетью, вся рыба из нее ускользнула бы, это точно. Соотношение плотного материала к пустому пространству составляло приблизительно один к трем.

– Боже упаси, Кэролайн! – в ужасе воскликнула Гейл. – Разве может женщина надеть эту тряпку на митинг партии тори?

Кэролайн прищелкнула языком и нахмурилась.

– А почему нет? – парировала она. И достала досье на члена парламента. – Вот тут его жена говорит, черным по белому написано: «Мечта моего мужа – интеллигентная и преуспевающая женщина с длинными темными волосами, высоким бюстом, красивыми ногами. И чтоб двигалась, как змея». Так или нет? – Жена кивнула. – И что мы имеем? У Ровены диплом по химии. Она высокооплачиваемый научный сотрудник одной из ведущих фармацевтических компаний. Она красива. Она экзотична. У нее потрясающие ноги. Ну а что касается бюста… что ж, у нее достаточно длинные волосы, чтоб прикрыть его, по крайней мере на время митинга. Ну так и что вас не устраивает?

Я закрыла глаза. Перед ними предстало видение: Ровену сводят с трибуны в накинутом на плечи плаще полицейского. А наше предприятие «Прикид» немедленно закрывают по многочисленным требованиям возмущенной общественности.

В этот момент вошла Ровена. Мы с Гейл ретировались в дальний конец зала, где принялись поедать сандвичи, любезно приготовленные нам Ренато.

– Она определенно красива, – заметила я с набитым ртом. – И на кой шут ей понадобилось замуж за этого долбаного члена парламента?

Гейл пожала плечами:

– Ты ведь знаешь, что выдал Купидон… У них общие интересы. Она – предел его мечтаний. Возможно, он – ее тоже. Ну и потом британский истеблишмент, этим все сказано. Социальное положение, охрана, прочие штучки… Да, у нее есть мозги и внешность, но не забывай, кто ее родители. Отец какой-то киприот, работал официантом. Нет, она чувствует себя аутсайдером и хочет положить этому конец. Вполне заурядная ситуация, тебе не кажется?

Кэролайн и супруга члена парламента проводили Ровену в примерочную. Мы с Гейл покончили с сандвичами и нетерпеливо ждали. Если Кэролайн удастся убедить девушку надеть этот наряд, подумала я, ее можно считать просто гением своего дела.

Тишина, царившая внизу, казалась просто невыносимой. Мы то и дело поглядывали на часы. На тротуаре у выхода собрались люди, они прижимались носами к застекленным дверям и тоже поглядывали на часы. Мы притворились, что не замечаем их, и начали готовить кофе. Внезапно снизу из примерочной донесся сдавленный вскрик, за ним последовал еще один, более пронзительный. Я бросила многозначительный взгляд на Гейл. Та нервно взлохматила волосы, а потом уныло понурила голову. Теперь мы слышали голос Кэролайн – настойчивый, визгливый, повелительный. Голос человека, непоколебимо уверенного в своей правоте, который частенько доводилось слышать мне, когда Кэролайн убеждала Саманту встать наконец с постели, если она хочет посмотреть свой любимый мультфильм. Я не знала случая, чтобы Кэролайн когда-нибудь проиграла хотя бы одно из этих сражений, но во взгляде Гейл отразились испуг и сомнение.

– У нас неприятности, дорогая… Я покачала головой и шепнула:

– Погоди!

И оказалась права. Десять минут спустя дверь в примерочную хлопнула, и Кэролайн с женой первыми поднялись в торговый зал. За ними на некотором расстоянии следовала Ровена. Она нервно хваталась руками за перила, словно опасаясь упасть, а на лице ее застыло столь хорошо знакомое мне выражение восторга и смущения одновременно. О, как часто видела его я на лицах наших клиенток!

– Она выглядит просто сногсшибательно! – возвестила Кэролайн. – Не так ли? – довольно агрессивно добавила она и обернулась к жене. Та ответила растерянным кивком. – И волосы именно той длины, что надо! Только помните, резко встряхивать головой не советую, – добавила Кэролайн, обернувшись к Ровене с ободряющей улыбкой.

Ей снова удалось, подумала я.

Кэролайн аккуратно завернула туалет от Версаче в папиросную бумагу, уложила в картонную сумку, а затем собрала все необходимые, по ее мнению, аксессуары к этому наряду и сложила во вторую сумку. И протянула обе Ровене.

– Просто изумительно! – пылко произнесла она. – Надеюсь увидеть вас послезавтра. А сейчас позвольте проводить вас до такси.

Ровена пробормотала слова благодарности, одарила меня и Гейл смущенной улыбкой и проследовала за Кэролайн и женой к двери. Затем мы услышали пронзительный голос Кэролайн, разносившийся по всей Пимлико-сквер:

– Такси!

Спустя какое-то время она вернулась. И тряхнула головой.

– Бог ты мой! Мне просто необходимо выпить! – Она тяжело рухнула в кресло. – Чувствую себя как загнанная лошадь. – На секунду-другую она закрыла глаза. – Вы, небось, вообразили, что эта наша Ровена – жутко современная женщина? – продолжала она. – Вы просто не представляете, что я только что о ней узнала! А ну, какие будут догадки? – Секунду она вопросительно смотрела на нас, затем, не дождавшись ответа, выпалила: – Так вот! Начать с того, что она никакая не гречанка! Отец был киприотом, мать – турчанка. И воспитывали ее в мусульманской вере. Самой что ни на есть строгой мусульманской! – Кэролайн хихикнула и потянулась к шкафчику со спиртным. – Это надо же! Сегодня я наконец узнала что-то новое! – Она торжествующе улыбнулась. – Узнала, как выглядит бюстгальтер у фундаменталисток!

Гейл вытаращила глаза:

– Ты что же, хочешь сказать, она согласилась снять эту штуку?

Кэролайн расхохоталась:

– Нет! Я сняла! Слесарной ножовкой!

– Но ведь это же первое наше испытание, Кэролайн, – с упреком заметила я, покачав головой. – Не хочешь же ты сказать, что после всего этого дело не окончится провалом?

Она удивленно вскинула на меня глаза.

– Провалом? Каким еще провалом? Все будет просто») замечательно, пройдет как по маслу, – сердито сказала она. – Эта парочка просто создана друг для друга! Бюстгальтер – единственное, что оставалось от фундаментализма Ровены! И сейчас она наверняка сжигает его в каком-нибудь безопасном месте, чтобы не взорвался. Что же касается секретарши-любовницы нашего члена парламента, то она вылетит за дверь через две минуты, вот увидите… – На лице ее возникло загадочно-лукавое выражение. – Вы что же думаете, напрасно я ездила на ленч в Палату общин?..

Когда Кэролайн бывала права, она подтверждала это не только словом, но и делом. Неделю спустя после истории с Ровеной Гейл, едва я успела войти в магазин, сунула мне к носу какую-то газету.

– Ну? Что ты на это скажешь, дорогая? – спросила она.

В колонке светских сплетен была опубликована фотография члена парламента от партии тори в обнимку с красавицей Ровеной. Заголовок гласил: «Жена члена парламента подает на развод!»

– Быстренько мы все провернули, верно? – радостно хихикая, заметила Гейл.

Я прочитала заметку – действительно, все прошло как по писаному. Ровена украсила трибуну длинными темными волосами, каскадом спадающими почти до талии. Речь члена парламента прерывалась многозначительными взглядами, которые он бросал на открытое платье юной и прекрасной леди, стоявшей рядом с ним. Неформальная часть митинга свелась к бесконечным комплиментам в адрес той же леди. Комплиментам ее волосам, чудесному платью и. всему остальному. Вскоре после этого они ушли вместе – как деликатно выразился журналист, «с целью познакомиться поближе». Совершенно ясно, писал он далее, что все эти действия не укрылись от внимания супруги члена парламента и она была вынуждена принять «адекватные меры в рамках закона».

Мне ничего не оставалось, как поверить этому сообщению, хотя в течение какого-то времени все представлялось лишь счастливым стечением обстоятельств. Или же действием некой черной магии, к которой прибегла Кэролайн во время одного из ленчей в Палате общин. Но неделю спустя уже в другой газете была опубликована история о том, как один известный актер из Национального театра безнадежно влюбился в даму-физиотерапевта. По словам репортера, дама эта сотворила настоящее чудо: вылечила ему спину и разрушила многолетний и прочный брак.

Кэролайн, промолчавшую почти всю неделю, так и распирало от гордости и самодовольства. Затем в понедельник днем вдруг позвонил из офиса Имонн. В магазине в это время было полно народу, но Кэролайн то была не помеха.