Прикид

И я с облегчением сделала то же самое. Тут в магазин снова начали входить покупатели, и мне никак не удавалось спросить Гейл, правда ли то, что она беременна, или же ей только так кажется из-за двухнедельной задержки. Я показывала туалеты, советовала, одобряла – словом, занималась самым рутинным делом. Но все это время не переставала думать о нас троих. О партнершах по бизнесу, который сперва сводился лишь к торговле тряпками. Тогда я ни на миг не предполагала, куда это может завести. Вот взять хотя бы Гейл. Средних лет женщина, профессиональная торговка, и вдруг выясняется, что она собирается стать матерью черт знает в каком возрасте. Или Кэролайн. Она решила заняться тряпичным бизнесом лишь потому, что страшно скучала. А в данный момент занята подготовкой атаки на дом Виндзоров… Ну и наконец я, бывшая банковская служащая, бывшая продавщица из бутика, бывшая жена знаменитости, бывшая заботливая домохозяйка и мать, которая сегодня собирается представить свою дочь любовнику.

Правильно сказала Гейл: «Так уж устроена жизнь. Вся штука в том, что иногда это заводит тебя куда не надо…»

Через площадь, замедляя скорость, двигалось такси. Водитель высматривал нужный номер дома. На заднем сиденье я вдруг заметила Рейчел, она указывала пальцем. Водитель включил поворотник и стал приближаться к тротуару. Меня затрясло.

– Все будет хорошо, дорогая, – утешила меня Гейл и обняла за плечи. – У тебя прекрасная дочурка. Ты заслуживаешь счастья. И будешь счастлива! И Рейчел – тоже!

Я стиснула ее в объятиях. Никогда прежде не понимала, что так люблю Гейл.

– Будем надеяться, что ты права, – пробормотала я и бросилась к двери.

Купить билеты на утренник должен был Джош. Мы собирались смотреть последний мюзикл Ллойда Уэбба, что, как я надеялась, хоть немного смягчит удар для Рейчел. Слава Богу, что Джош будет с Джессикой. Девочка приехала к нему на уик-энд. Последний, по его словам, выход Джессики в свет перед экзаменами. Если, конечно, удастся ее уговорить пойти их сдавать.

Ничего, ее присутствие должно придать более непринужденный, даже семейный характер нашей сегодняшней вылазке. А чем плохо? Мать и дочь, отец и дочь – естественно и просто. А вдруг Рейчел сразу заподозрит, что за этим кроется нечто большее? Да, конечно, заподозрит, ведь дети так наблюдательны. Поэтому после спектакля, не знаю, правда, когда именно, все равно придется ей сказать. О Господи, кто бы посоветовал, как это лучше сделать?..

Я впустила Рейчел в магазин. До этого она была здесь всего лишь раз, а потому вела себя прилично и скромно. Гейл увела ее показывать шарфики и пояса. Я же тем временем позвонила Джошу. Как-то непривычно было разговаривать с ним официальным тоном. Да, Джессика здесь, произнес он в точности таким же тоном. Они сейчас спустятся.

Я была рада, что он не попросил нас подняться. Для Рейчел достаточно и того, что она увидит Джоша. Не хватало ей еще видеть квартиру, где ее мамочка с ним трахалась.

– Ты готова, дорогая? – как можно спокойнее спросила я. – Они сейчас спустятся.

Только тут до меня дошло, что Рейчел не задала мне ни единого вопроса о Джоше. Что это означает? Что она ничего не подозревает или, напротив, знает абсолютно все?.. Я взглянула на хорошенькую темноволосую копию самой себя, застывшую у двери, и сердце мое наполнилось любовью и страхом.

– Вот они, – сказала я.

– Желаю приятно провести время! – крикнула вдогонку Гейл.

Мы с Рейчел вышли на улицу.

Джош улыбался, Джессика была потрясающе хиппово одета. Я представила им Рейчел. Дочь опустила глаза и промолчала. О Господи, что, если она возненавидит их с первого взгляда? Я умоляюще взглянула на Джоша.

Но он смотрел на часы. Затем глаза наши встретились, и он ободряюще подмигнул.

– Знаете, дорогие мои, – сказал он, – а что, если нам немного изменить планы?

Я вздрогнула. Рейчел смотрела под ноги. Джессика откинула волосы со лба и рассмеялась. О Господи, смогу ли я справиться с такой хорошенькой падчерицей? У Джоша на губах играла загадочная ухмылка.

– Вот что я предлагаю, – сказал он. – На дворе весна. Погода прекрасная. Впереди уик-энд. А у меня в Корнуолле очень славный коттедж. Почему бы не поехать туда? – Он опустил глаза и легонько коснулся волос Рейчел. – Ты когда-нибудь на самолете летала, а, Рейчел?

Дочь немного растерялась, потом кивнула.

– Два раза, – шепотом ответила она.

– Но, наверное, никогда не сидела рядом с пилотом? Я просто онемела от удивления. Джессика воскликнула:

– Вот здорово! Знаешь, тебе понравится, Рейчел.

И тут я поняла – прекрасная, просто великолепная идея! Звонить и предупреждать никого не надо. Ральф уехал на весь уик-энд, еды я Фатве оставила достаточно. Нам ничего не мешает. Рейчел вопросительно смотрела на меня.

– У Джоша маленький самолет, – объяснила я. – Вернее, он пользуется им время от времени. Он доставит нас туда. Ты хочешь?

Рейчел не ответила и снова уставилась под ноги. Настало неловкое молчание. Я боялась поднять глаза на Джоша. Но тут Рейчел взяла меня за руку и заставила нагнуться.

– Мамочка, ты знаешь… – прошептала она, – я же не взяла с собой зубную щетку!

Я с облегчением рассмеялась:

– Рейчел беспокоится, что не взяла с собой зубную щетку.

Джессика наклонилась и похлопала по маленькой сумочке, стоявшей у ее ног.

– Мы обо всем позаботились! – объявила она. – Две зубные щетки! И две ночные рубашки!

Рейчел просияла. Я видела: она удивляется, что за ангел-хранитель вдруг ворвался в ее жизнь.

– Ну а с этим что? – уже более уверенным тоном пробормотала она, дергая за край форменного платья. – Не могу же я весь уик-энд ходить в этом уродливом школьном прикиде!

Джессика рассмеялась и обняла малышку за плечи:

– Послушай, Рейчел, там по дороге будет магазин детской одежды. У Ньюквей. В пятницу работает допоздна, это я точно знаю. Заскочим туда и купим тебе замечательную майку и джинсы! Вот как эти!

На Джессике были темно-синие джинсы в облипку, исполосованные бритвой у колен и подвернутые несколько раз, чтоб продемонстрировать высокие грубые ботинки «Доктор Мартене».

Рейчел взглянула на них, и глаза ее засверкали. Потом посмотрела на меня. Я кивнула:

т– Конечно! Почему бы нет?

Джош снова подмигнул мне.

– Тогда вперед, девочки! – воскликнул он. – Можно поехать сразу на двух машинах, чтобы тебе потом не пришлось сюда возвращаться.

Мне хотелось обнять его. Но вместо этого я обняла Джессику, а потом – Рейчел. Господи, до чего же я счастлива! Самое лучшее решение всех проблем! О, Джош, ты настоящий мастер преподносить сюрпризы. За это я тебя и люблю!

Рейчел сжала мою руку и вновь заставила пригнуться.

– А что, он правда умеет управлять самолетом? – шепотом спросила она.

Я кивнула. Джош улыбнулся.

– Я и тебя могу научить, – сказал он.

И тут же превратился в глазах Рейчел в героя, достойного преклонения и обожания. Что ж, подумала я, глядя на сияющее от счастья личико дочери, не так уж плохо для начала.

– Мы вас догоним! – бросила я и указала на запаркованную чуть поодаль машину. А потом шепнула Джошу: – Спальни раздельные! И никаких мертвых петель! Обещаешь?

Он хмыкнул.

И вот мы покатили по весенним улицам, и мне казалось, что я въезжаю в новую жизнь. Я понятия не имела, как сложится этот уик-энд и как затем пойдет разговор с Рейчел. А может, его вовсе не будет. Но в меня вселилась уверенность, что все пройдет просто замечательно. И что это только начало…

А возможно также и конец. Я вспомнила о Кэролайн и завтрашнем приеме. Прием в честь команды из Вест-Индии. Заговор Кэролайн с Дебби. И чем дальше мы отъезжали от Лондона, направляясь к западу, туда, где находился маленький аэродром, тем менее вероятным казалось, что этот безумный план сработает. Нет, меня окончательно сбила с толку эта проклятая самоуверенность Кэролайн! Уж такова она была: или ты с ней, или проваливай к чертовой матери. Но теперь мне стало совершенно очевидно, что она явно переоценила свои способности. Кэролайн умела вытворять фокусы, но не чудеса. По обе стороны от дороги тянулись английские поля и леса. И то, что план Кэролайн сработает, было столь же невероятно, как и то, если бы они превратились вдруг в пальмовую рощу, а вдали, на горизонте, вдруг возник бы мираж – караван верблюдов, медленно бредущий по пустыне.

Нет! Ничего подобного нет и случиться не может! Мир устроен логично и нормально, пусть даже это мир Кэролайн. Интересно, как все же она воспримет свое поражение?..

Глава 14

ШАХ И МАТ

Первое подозрение, что что-то неладно, возникло в восемь вечера, в воскресенье, когда я позвонила Кэролайн. Мы с Рейчел закончили обсуждение уик-энда – «Но только в следующий раз обязательно возьмем с собой Фатву, ладно, мам?» – и сидели перед телевизором, который я умудрилась втиснуть в свою каморку. Рейчел никак не хотела расставаться с джинсами, которые весьма художественно изрезала для нее Джессика.

– Ну конечно, дорогая! – сказала я. – Хоть спи в них, мне все равно. – Я была готова разрешить дочери буквально все в знак признательности за то, как замечательно вела она себя весь уик-энд. Смотреть порнофильмы хоть всю ночь, проигрывать записи Мадонны на полную громкость, курить «травку» – словом, все, что только могло прийти в ее ангельскую головку. – Разумеется, мы заберем с собой Фатву! – уверила ее я. Какое поле деятельности вскоре откроется перед нашей бойцовской киской!..

Затем я сняла телефонную трубку и набрала номер Кэролайн.

Если бы я звонила ей редко, то, наверное, не заметила бы ничего необычного. Но за последний год, а то и больше, я звонила Кэролайн минимум по два-три раза на неделе. И никогда прежде не слышала легкого щелчка. Это меня насторожило. Потом вдруг в трубке возникло ощущение расширившегося пространства, словно, пока мы говорили, кто-то тихо распахнул дверь на улицу.

Но я не стала задумываться над этим – слишком уж распирало желание поскорее узнать, как прошел знаменитый вест-индский прием в субботу. Ну и, разумеется, рассказать Кэролайн, что уик-энд мой более чем удался.

Однако до этого я так и не дошла. Кэролайн просто лопалась от самодовольства.

– Что значит «удалось ли»?! – взвизгнула она в трубку. – Ну конечно, удалось! Как это ты ничего не знаешь? Разве в этом твоем вонючем Корнуолле не продаются воскресные газеты?

А затем принялась рассказывать. Далила выглядела совершенно сногсшибательно. Всю субботу Кэролайн потратила на то, чтобы подобрать девушке соответствующий вечерний туалет. В конце концов остановила выбор на прямом платье длиной до пола – во все шесть футов роста. В парикмахерской волосы Далилы заплели в мелкие косички, вплели в них яркие ленточки и бусы, а единственным ювелирным украшением служил литой золотой браслет, который одолжила ей Кэролайн – ну в точности такой же, как носили римские императоры. Платье было блестящее и ярко-красное, как пламя, уверила меня Кэролайн. И Далила походила в нем на язычок пламени, особенно когда двигалась, а уж что-что, а двигаться эта девушка умела. И все платье сверкало и переливалось.

– И глаза у всех тоже сверкали! – добавила Кэролайн и усмехнулась. – Ни один мужчина не взглянул больше ни на одну женщину. Все смотрели только на нее! Ну и принц, разумеется, тоже. Он не мог устоять перед такой ослепительной красотой!

– Так что там было? – спросила я. – Он с ней разговаривал?

Кэролайн просто взвыла.

– Разговаривали Да ты, должно быть, шутишь, дорогая! Он ее похитил! К дьяволу весь дворцовый протокол, просто увез в самый разгар приема! Даже герцогиня была немного шокирована. Думаю, она все же ожидала, что муж будет соблюдать хоть какие-то приличия. Ну сдержанность хотя бы… Знаешь, как они это умеют… Руки за спину, сам в военно-морском мундире. И говорит: «О да, как интересно. Да, я немного знаком с Ямайкой. А из какой именно части страны прибыли вы?» Ну а потом втихаря записывает телефончик и прощается, удостоив королевским рукопожатием… Так вот, ничего подобного! Он прямо-таки пожирал ее глазами, прямо раздевал, а через минуту-другую – адью, друзья мои! Умчал ее в ночь. Один Бог знает куда. Даже телохранители не успели среагировать. Просто невероятно! Все случилось так быстро, им даже от прессы удалось улизнуть. Хотя утром не было газеты, которая не напечатала бы их снимок вдвоем на выходе. Даже «Индепендент», хотя он у них появился почему-то в разделе спортивных новостей. – Кэролайн расхохоталась. – Перед уходом я сказала Дебби, что если он вдруг позвонит, пусть она даст ему адрес «Адюльтуров», но, мне кажется, ее не слишком развеселила эта шутка.

– Так ты хочешь сказать, они просто исчезли, и все? – спросила я.

– Да!

– Но…

– Никаких «но»! Исчезли, и все тут! Испарились! Ну разве не здорово, скажи? Триумф Купидона! Любовь с первого взгляда! Причем, заметь, взаимная. Ведь такой девушке, как Далила, не составляет труда соблазнить любого, самого шикарного мужчину. Нет, он ей действительно понравился, она мне сама сказала. И это не то, что ты думаешь. Ну что она клюнула на него только потому, что он из королевской семьи. Нет! Он ей понравился как мужчина. Это было написано на ее личике! Любовь с первого взгляда!.. Ну ладно. Как твой уик-энд? Расскажи!

Но я не стала рассказывать. В этот момент до меня дошло, что означал тихий щелчок на линии.

– Кэролайн, – сказала я, – у меня такое ощущение, что этот телефон прослушивается.

– Да брось ты, Анжела! – фыркнула она. – Мы же не в России! Лучше давай подваливай. Выпьем, и ты расскажешь. Просто умираю, до чего не терпится узнать, как прошел уик-энд.

Но я ответила, что не хочу оставлять Рейчел одну. И потом скоро должен вернуться Ральф. И нам с ним надо обсудить целую кучу вещей.

– Вообще почти все устроилось, – сказала я. И собралась добавить, что мы с Рейчел будем жить с Джошем, как только удастся подыскать приличное жилье. Но потом подумала: раз телефон прослушивается, то чем меньше я буду говорить, тем лучше.

– Что это значит – «все устроилось»? – В голосе Кэролайн звенело раздражение. – Знаешь, Анжела, ты все же порядочная свинья, что не сказала мне о Джоше! Крутила, вертела… Со мной так нельзя! Самая настоящая змея, вот ты кто! Да как ты вообще посмела? А теперь наверняка собираешься переехать в какую-нибудь вшивую деревеньку в Глостершире и оставишь меня гнить здесь, среди всех этих дельцов, брокеров, торгашей и банкиров типа Патрика! Ненавижу тебя!

Я предоставила ей возможность спокойно продолжать меня ненавидеть и бросила трубку со словами:

– Утром увидимся, Кэролайн!

Уложив Рейчел и пожелав ей спокойной ночи, я уселась с бокалом вина дожидаться Ральфа. Только теперь до меня начал доходить смысл того, что рассказала Кэролайн. Поразительная история! Сын самой королевы исчезает в ночи с манекенщицей с Ямайки!.. Газеты захлебываются. Мой телефон, похоже, прослушивается… Нет, почему только мои! У Гейл и Кэролайн, должно быть, тоже. Я почувствовала себя страшно неуютно. Теперь я понимала, как людьми овладевает безумие. Оно возникает от ощущения, что тебя преследуют невидимые силы. Но кто такие эти невидимые силы? Тут вдруг зазвонил телефон, и я буквально подпрыгнула. Но это был Ральф. Он сообщал, что приедет поздно. Вот так – приедет поздно, и все тут! Мы больше не должны объясняться, оправдываться друг перед другом. Я даже не спросила, где он. Да и в принципе мне было все равно. Может, со своей кудрявой блондинкой, с которой намеревается жить и дальше. С той, безгрудой… Смешно! Ему всегда нравились мои груди. Очевидно, с возрастом человек становится скромнее в желаниях… Ладно, Бог с ним, с Ральфом. Я снова чувствовала себя одинокой и беззащитной. Хотелось позвонить Джошу. Но ведь телефон прослушивается… Нет, не стоит втягивать во все это еще и Джоша!

И вот я сидела одна с бокалом вина, а потом – со вторым бокалом. Почему бы нет? Имею я в конце концов право хоть раз напиться?..

Я продолжала размышлять о телефоне. Прослушивается, точно!.. Что это означает? Я читала о прослушивании телефонов в газетах, но там все выглядело какой-то детской игрой. Вся эта чепуха о национальной безопасности – словно все мы еще в состоянии войны, словно до сих пор существует «железный занавес». Почему это мужчины не перестают делать вид, что наша жизнь подобна той, что описана в романах Джона Ле Карре? Почему бы им наконец не повзрослеть?

Но то, что происходило сейчас со мной, вовсе не выглядело детской игрой. Напротив, казалось опасным, угрожающим. Пусть Кэролайн сколько угодно заявляет, что здесь не Россия. Все это очень даже напоминает Россию… Мало того – Россию под Брежневым! С Архипелагом ГУЛАГ, существовавшим совсем недавно. И я чувствовала себя такой одинокой в этом доме, в темноте. Нельзя ни пойти к кому-нибудь, ни позвонить…

Кто же все-таки прослушивает мой телефон? Нет, точно не журналисты, у них нет таких возможностей. Или все же есть?.. Нет, это не их стиль. Они могут ошиваться вокруг дома, приставать ко мне всякий раз, когда я выхожу купить хлеба, совать к лицу свои микрофоны. Вот стиль их поведения, разве не так? Но на улице не было слышно ни звука. Еще бы, окраина. Полная тишина…

Так, тогда кто же? Дворец? Нет, этого просто быть не может! Британская королевская семья никогда не опустится до такой низости, пусть даже представление, устроенное Кэролайн, и привело их в ярость. Нет, нет, нет!.. Нашему Королевскому дому присуще понятие об истинной чести и достоинстве. Пусть даже порой они и превращают собственную семейную жизнь в полный бардак, подобно простым смертным.

Тогда… Тут я заволновалась еще больше. И решила успокоить нервы еще одним бокалом вина. А потом вдруг решила приготовить себе чего-нибудь поесть. Что-то незатейливое, типа омлета. Да, хорошая мысль, что-нибудь совсем легкое. Ведь день был таким долгим… Утром на пляже с Джошем, Джессикой и Рейчел. Днем обратный перелет из Корнуолла… Англия словно весенний зеленый ковер внизу, под ватными облаками… Затем поездка на автомобиле с маленького аэродрома.

И наконец, разговор с Рейчел…

То самое, чего я больше всего боялась. Предать собственное дитя, постоянно испытывать гнетущее чувство вины. Я размышляла об этом разговоре сотни раз, продумывала способы как-то избежать его. Или же напротив – выложить все и зарыдать в надежде, что слезы смягчат гнев и боль Рейчел. Но в результате я выложила ей все, как есть.

И испытала невероятное облегчение. Я говорила правду и надеялась, что дочь поймет меня. И она поняла. Поняла, что от этого зависит вся моя жизнь. И ее тоже. Что моя любовь к ней неизменна, что Ральф тоже всегда будет любить ее.

Она поплакала, но совсем немного. Она знала и понимала куда больше, чем мне казалось, хитрая маленькая чертовка. Она наблюдала. Слушала. Делала выводы. Она даже говорила об этом с девочками в школе. Что ж, заявила она, теперь у нее будут два дома и два папы, верно? И еще – старшая сестра, о которой она, оказывается, всегда мечтала. Ей страшно понравилась Джессика. Это было заметно с самого начала. Что же до Джоша, то она чуть ли не флиртовала с ним. О Господи, подумала я, женщина может проснуться в девочке даже в девятилетнем возрасте. Далеко пойдет!..

Как много всего случилось за эти два дня!.. Я чувствовала себя совершенно измотанной. Затем вдруг спохватилась: омлет! Так, с чем же его приготовить? С сыром? Грибами? Ветчиной? Я остановилась на сыре. Стала искать его и никак не могла найти. Потом вдруг вспомнила, что по некой непонятной причине оставила кусок чеддера на подоконнике. Потянулась за ним… и, о Боже! В окно с улицы на меня пялилась чья-то физиономия!

Я выронила сыр и вскрикнула.

Спала я из рук вон скверно. Не знаю, в котором часу вернулся Ральф. Рейчел ушла в школу. Глаза ее горели от предвкушения – еще бы, она собиралась рассказать своим подружкам столько интересного, она станет героиней сегодняшнего дня. Ральф еще спал, а я села на автобус и поехала на работу. Мне хотелось побыть с людьми, с простыми людьми. Хотелось почувствовать себя одной из них. Хотелось даже, чтоб кто-нибудь заговорил со мной. Поболтал бы о самых простых и банальных вещах – о своих собаках, внуках, цветах в садике. Пусть даже о болезнях – такой разговор послужил бы утешением. Но никто со мной не заговорил. А вдруг в этом автобусе едет тот, кто за мной следит?.. Осторожно озираясь, я пыталась угадать, кто бы это мог быть. В результате наиболее подходящей кандидатурой показался молодой служащий с одутловатым лицом и в костюме от Армани. Но он внезапно сошел на остановке у Челси-Таун-холл и торопливо устремился куда-то прочь.

Тогда я напомнила себе, что настоящие ищейки вовсе таковыми не выглядят. Это должен быть кто-то другой… возможно, вон тот неряха, уткнувший нос в «Дейли мейл». Как бы там ни было, но я почувствовала себя гораздо спокойнее, сойдя на Слоан-сквер. И тут же начала убеждать себя, что все это – не более чем плод моего воспаленного воображения. Да и понятно, разве так уж часто выдается день, когда женщина сперва летит в Корнуолл в частном самолете вместе с дочерью, любовником, дочерью любовника?.. А потом выпивает еще добрые полбутылки вина? Неудивительно, что мне стало мерещиться черт знает что… Возможно, тот человек в окне просто прохожий. Шел себе мимо и решил заглянуть в чужое окно на секунду. Что же касается истории с его королевским высочеством и Далилой, то все это – дело рук Кэролайн, напомнила я себе. И если сын королевы действительно сбежал и затаился где-то с моделью с Ямайки, то при чем тут я? Кэролайн заварила кашу, ей и расхлебывать.

И я сразу почувствовала себя лучше. Утро выдалось прекрасное, в воздухе уже витали ароматы близкого лета. Я подумала о Джоше и порадовалась тому, что еще в Корнуолле рассказала обо всем, что произошло в «Прикиде» за время его отсутствия. Мы оставили детей на час и гуляли по пляжу вдвоем. Джош молча слушал, затем, когда я начала рассказывать о принце и прекрасной Далиле, на лице его возникло насмешливо-удивленное выражение.

– С чего это я вообразил, что связался с простушкой, которая торгует комиссионными тряпками? – сказал он и усмехнулся. – «Предприятие „Прикид“», надо же! Стало быть, это вы пристроили Ральфа?

Я покачала головой и объяснила, что Ральф пристроился сам. Джош испытующе глянул на меня, и выражение его лица переменилось. Интересно, о чем он подумал?.. Потом он обнял меня за плечи.

– Знаешь, – сказал он, – я просто уверен, с Рейчел все будет в порядке.

За эти слова я, кажется, стала любить его еще больше.

А сегодня он поехал отвозить Джессику в школу-пансион. И вернется только завтра, так, во всяком случае, он обещал. У него полно каких-то дел за городом. Как я проживу сегодня без него, не имея возможности сказать, что страшно люблю его, что разговор с Рейчел состоялся, что все действительно в порядке, как он и обещал?

Свернув на Пимлико-сквер, я посмотрела, на месте ли моя машина. Но ее там не было. Я взглянула на часы. Половина десятого. Поразительная пунктуальность с моей стороны.

Я ступила на переход, но в этот момент резкий автомобильный гудок заставил меня отскочить в сторону, и в каком-то футе промчалась машина. Я мельком заметила, что за рулем сидит женщина и бешено жестикулирует, словно сигнальщик 81 на скачках.

– Чертова идиотка! – крикнула я, но слова мои утонули в реве моторов… двух, трех, нет, четырех машин, которые устремились ей вдогонку. Я так и похолодела – еще какая-то секунда, и меня бы не было в живых. Но тут, к моему удивлению, первая машина резко вильнула влево, зацепила тротуар, а потом промчалась через островок безопасности в центре площади, сбив по дороге ограждение, несколько горшков с геранью и напрочь снеся нижнюю часть мужского туалета-будки. А затем с визгом затормозила у дверей нашей лавки. Только тут я узнала темно-синий «мерседес» Кэролайн. Преследующие его машины описали круг и окружили «мерседес» со всех сторон. Одна остановилась на тротуаре, другая – на желтой линии перехода, третья пристроилась между другими машинами у обочины. Из них выпрыгивали мужчины с блокнотами, микрофонами, камерами, какими-то толстыми кабелями, которые они волокли по асфальту. И все они вопили:

– Миссис Аппингем! Миссис Аппингем!

Но нашу Кэролайн голыми руками не возьмешь. Я видела, как она выскочила из машины, тремя прыжками преодолела расстояние до двери в лавку и скрылась за ней, бросив через плечо:

– Да отвяжитесь вы, мать вашу! – С этими словами она заперла дверь, и вся шайка осталась на улице, заглядывая в окна и взывая:

– Миссис Аппингем! Миссис Аппингем!..

Совершенно растерянная и сбитая с толку, я старалась не попадаться им на глаза, осторожно обошла площадь, нырнула в узенький проулок, затем – во двор и оказалась у заднего входа. И вошла. Гейл стояла у кофеварки, приложив руку к животу. Кэролайн видно не было.

– Святая Дева Мария! – сказала Гейл, увидев меня. – Ничего себе, подходящий денек для прохождения теста на беременность! Чтоб убедиться, не будет ли выкидыша или тройни… – Она мрачно усмехнулась. – Знаешь, кто звонил? Конор. Говорит, что ему все известно. Что якобы он точно знает, что Дебби приезжала сюда вовсе не за тряпками. Но обещает не публиковать об этом ни строчки на одном условии. Если мы дадим ему доступ к другим материалам, хранящимся в Купидоне. Желает покопаться в грязном белье разных важных особ… О Господи, можешь себе представить? Что же нам делать? Куда ни кинь, всюду клин. И знаешь, Анжела, не для того я пришла сюда работать с тобой! Нет, все, уезжаю в Ирландию, точно тебе говорю!..

Не успела она закончить эту фразу, как кто-то отчаянно забарабанил в дверь. Я обернулась и увидела в окне Рика. Он стоял на тротуаре спиной к лавке. Стоял, пригнувшись, в боксерской стойке, расставив ноги и угрожая подкрадывающимся со всех сторон журналистам железным прутом. И время от времени стучал каблуком в дверь, призывая нас отворить ему.

– Он пришел, чтоб отвезти меня в больницу, – беспомощно пробормотала Гейл. – Господи, это же надо, забеременеть в сорок три и чтоб такое творилось! Нет, Господь Бог явно не хочет, чтобы я стала матерью! Может, хлебнуть джина и позабыть обо всем этом?

Я впустила Рика и быстро заперла за ним дверь. В лицо мне блеснули вспышки фотокамер, в уши ударили возгласы:

– Где миссис Аппингем? Миссис Аппингем! Как насчет того, чтобы сделать заявление?

Но Кэролайн по-прежнему не было видно. За беснующейся толпой газетчиков маячили два полисмена. Они взирали на разбитые горшки с геранью, разнесенное вдребезги ограждение и полуразрушенную кабинку мужского туалета, дверца которого повисла, зацепившись за капот «мерседеса».

Я обнаружила Кэролайн в офисе. Уютно устроившись в кресле, она выглядела страшно довольной собой. Рядом на полу валялись газеты. В глаза мне бросилось несколько заголовков»: «Его высочество – дезертир», «Черная магия», «Принц бесследно исчез!». Сама же Кэролайн разглядывала одну из газет, где был опубликован снимок принца, выходящего из «Савойя» под руку с красоткой Далилой. А за спиной девушки виднелась Кэролайн, торжествующе улыбающаяся во весь рот. И если бы никто не видел ее раньше, выходящей из такси с прекрасным видением в пламенном платье – а на самом деле видели, и даже очень многие, – то уже по одной этой улыбке становилось ясно, что именно миссис Кэролайн Аппингем приложила руку к этой скандальной истории. Неудивительно, что ее теперь преследует пресса.

– Да, с утра уже ошивались у порога, – небрежно заметила она. – Такой устроили бардак, что чертям тошно! Пришлось объяснить, что принцесса – моя приятельница и что я появилась на приеме по ее приглашению, хотя сама ничуть не интересуюсь баскетболом. И что взяла с собой эту вест-индскую девушку Далилу по той причине, что она родом из Вест-Индии, к тому же высокая, как все баскетболисты. И что ее представили принцу… Вот и все, что я сказала. Но журналисты подумали, что не все, что я должна знать, где теперь эта парочка. А я понятия не имею. Откуда я могу знать? Вообще все это очень глупо. Неужели им больше нечем заняться?

Она казалась совершенно спокойной, словно произошло небольшое недоразумение, которое вскоре должно разрешиться. Возможно, такая манера держаться была обусловлена ее благородным происхождением. – Все это довольно утомительно, – добавила она. – Вот уж не ожидала. Преследуют словно гончие лису. Никаких манер!..

В ответ на это я заметила, что назвать происходящее утомительным – это слишком слабо. И напомнила ей, что в конце концов она спровоцировала самый грандиозный со времен отречения Эдуарда VIII скандал в королевском семействе. Ведь как-никак сын королевы является то ли третьим, то ли четвертым наследником трона, и вот теперь трахается неизвестно где с чернокожей красоткой с Ямайки, с которой был знаком от силы минут пять.

– Кэролайн, – сказала я, – это очень серьезно, это не игрушки! Неужели не понимаешь? Да это же может привести к падению Общего рынка, к низвержению монархии наконец!

Но эти слова, похоже, не произвели на Кэролайн ни малейшего впечатления.

– Ничего страшного! – отмахнулась она. – Какой-нибудь король всегда найдется! Да их пруд пруди! Можно, к примеру, попросить Хуана Карлоса. Он мне страшно нравится, возможно, у него завалялся какой-нибудь лишний наследник.

Нет, она просто невыносима! Пока мы занимались этим бесплодным спором, в дверь снова забарабанили репортеры.

– Послушай, Кэролайн, – сказала я, – мне кажется, ты должна сделать заявление для прессы. Они же просят! Может, тогда уйдут?

Глаза ее оживились.

– Заявление для прессы?.. О да! У тебя всегда прекрасные идеи, Анжела! Но сперва надо выпить. – Открыв шкафчик, она не глядя схватила бутылку водки. – Успокаивает нервы, знаешь ли… – добавила она и налила себе полстакана. Затем добавила тоника и бросила кубик льда. – Да, кстати, сегодня я отпустила Карен и Имонна на полдня. Обойдемся и без них! Так, значит, заявление… Что же я должна сказать?

Она на секунду задумалась. Затем вдруг радостно воскликнула:

– Знаю! Могу поделиться с ними своими философскими соображениями на тему устройства мира в целом. Рассказать обо всем, что в действительности думаю по этому поводу. Им понравится.