Глава 16

Городская тюрьма помещалась в большом четырехугольном мрачном здании на углу Брод-стрит и Митинг-стрит, там же, где управление полиции. Около тридцати заключенных находились там в эту ночь. В основном — пьяницы, избивающие жен. Появление Сета вызвало среди заключенных некоторое оживление.

Его поместили в камеру, где было шесть человек. Двое храпели после попойки. Остальные поглядывали на Сета, кто с подозрением, кто с восхищением. Один из них, тоший, как палка, беззубый тип неопределенного возраста, ухмыляясь, уставился на Сета.

— Дай-ка я тебя рассмотрю, — произнес он тонким, пронзительным голосом. — Как ты сюда угодил, красавчик? Богатенький небось. Поглядите на него, братцы. А ты никак влип?

— Вроде того.

Лечь было негде, даже на полу. Сет стоял возле железной двери, борясь с желанием вцепиться в решетку.

— О ком это вы говорите? — Крупный мужчина в грязной рубахе и мешковатых брюках сердито огляделся по сторонам.

— Ты что, ослеп? У нас новенький. Наверняка не задержится здесь.

Сет попытался представить, что сказал бы в подобной ситуации полковник. Сет всегда понимал, чего заслуживает за свои поступки, но не верил, что угодит за решетку. Здесь пахло потом и грязной одеждой. И еще безнадежностью. Тень страха ползла по стенам, будто сонная черная муха. Такое Сету никогда не приходило в голову.

Тихая и опрятная жизнь с Лорел отодвинулась куда-то далеко и казалась несбывшейся реальностью, к которой Сет всегда стремился. Дом на Лэмбол-стрит, серебряные приборы и старый фарфор в буфете. Выцветшие обои, потертые циновки и воспоминания нескольких поколений… дом. Ничто там не принадлежало ему полностью.

— Слушай! — Костлявый осмелел и подошел к Сету поближе, вытянув шею и обдавая дурным запахом изо рта. Однако в лице его не было враждебности, скорее, любопытство, смешанное с сочувствием. — Ну и что они собираются с тобой сделать, парень?

Сет выглянул из-за решетки в пустой коридор, где прохаживался охранник.

— Повесить. Что же еще?

О таком конце Сет никогда не задумывался, а должен был бы. В камере воцарилась тишина. Ее нарушил мужчина в грязной рубахе, плотного телосложения.

— Ты совершил тяжкое преступление?

Сет уставился на противоположную стену, исцарапанную и заляпанную грязью. Какое ужасное место! Пожалуй, хуже средневековой темницы.

— Нет, — негромко ответил Сет после паузы. — Ничего такого не припомню. Сержант! — крикнул вдруг Сет.

Охранник обернулся, сделал несколько шагов и в десяти футах от решетки остановился, подозрительно глядя на Сета.

— Что вы хотите?

— Перо и бумагу, — ответил— он, — и кого-нибудь, кто может быть свидетелем. Хочу написать завещание.

Охранник прищурился:

— А не ты ли тот парень, которого разыскивают в другом штате? Что может завещать матерый разбойник?

— У меня нет ничего, — устало ответил Сет, вцепившись в железные прутья решетки. — Но есть у Сета Тейта. Спросите у начальника. Я имею право написать завещание. И хочу сделать это здесь, в Чарлстоне. Прежде… прежде чем меня этапируют на Запад.

— Хорошо, я спрошу, — неуверенно произнес охранник. — Но это вряд ли входит в мои обязанности…

Он вдруг умолк, увидев, что решетка задрожала. Сет тоже это почувствовал и тут увидел, что закачались привинченные к стенам кровати, задрожал пол, железные прутья скрипели и ломались. Неожиданный сильный толчок отбросил Сета в сторону, но ему удалось сохранить равновесие. Сержант рухнул навзничь и лежал, будто прижатый к полу невидимой рукой. Он выронил ружье, которое сначала откатилось к двери камеры, а потом отлетело обратно. Раздавались крики, слышался скрежет металла. Вдалеке что-то грохотало. Сет обернулся. Его сокамерники попадали на пол. Сет попытался выбраться из-за решетки, но пол проваливался под ногами. Вопли не умолкали. Сет заслонил лицо рукой, когда увидел огромную трещину на стене перед собой. Сверху сыпались штукатурка и камни.

Твердую сухую землю было тяжело копать. У Лорел болели руки и спина, но она не останавливалась. И не потому, что Кэссиди наставил на нее пистолет. Она решила, выбрав подходящий момент, опустить лопату, а потом развернуться и ударить Кэссиди в грудь, а если повезет — по голове.

Лорел откинула с лица выбившиеся пряди волос и обтерла пот рукавом, оставив на лбу грязную полосу.

— Вы солгали, — сказала она. — Вы не из агентства Пинкертона. Я должна была догадаться. И догадалась бы, если бы не думала совсем о другом. Агенту Пинкертона ничего не известно о золоте так же, как и правительству. О нем знали только мой отец, полковник Айк и те, кому они доверяли.

Кэссиди криво усмехнулся:

— Вы забыли упомянуть того, у кого они украли золото. В ту ночь я был на дежурстве в охране. Я никогда не прекращал поисков. Я был всего лишь рядовым и, несмотря на военное время, несмотря на то что в поезде не осталось ни одного живого человека, испытывал стыд, что меня одолели двое конфедератов, и не доложил о случившемся. Я чувствовал себя виноватым. — В голосе его прозвучала горечь. — Они угрожали мне оружием, а я перепугался как идиот и все отдал. Мне было восемнадцать. Я дезертировал и поклялся себе убить их. С тех пор я преследую человека по имени полковник Айк, исковеркавшего мою жизнь. — Его взгляд, будто вернувшийся издалека, остановился на Лорел. — Это золото принадлежит не Пичу Брейди, не вам, а мне. Только мне. Я ищу его всю жизнь. — Он криво усмехнулся. — Но это правда, что я детектив. Мне нужно было на что-то жить, гоняясь за мечтой. Пинкертон помог совместить и то и другое. Копайте, копайте…

— Темно. Ничего не видно.

Шел уже десятый час, тени сгустились. Кэссиди встревожился.

— Видеть не обязательно. Копайте! — приказал он.

— Здесь ничего нет. Наверное, я ошиблась.

— У вас было больше уверенности, когда вы надеялись вызволить своего ненаглядного из-за решетки.

Лорел поняла — это шанс.

— Здесь нет никакого золота! — всхлипнула она. — И никогда не было. Все это ложь, грязная, мерзкая ложь… — Она взмахнула лопатой, будто намереваясь вонзить ее в землю, и когда замахнулась на Кэссиди, на лице его появилась растерянность. В ту же секунду он выстрелил.

Лорел упала и в следующий миг услышала страшный грохот и раскатистый гул. Деревья пригнулись к земле. Потом Лорел поняла, что не ранена, потому что Кэссиди лежал рядом. Она попыталась подняться, но не смогла. Земля уходила из-под ног.

Мир словно обезумел. Лорел ухватилась за ствол дуба и встала на колени. Тут она услышала испуганное ржание лошади. Кэссиди поднялся, размахивая руками, стараясь сохранить равновесие. Лорел видела собственными глазами, как земля вздувается и бугрится под ним. Она закричала и крепко прижалась к спасительному дереву. Трещина ползла подобно гигантской змее, разрезая пробудившуюся твердь. Кэссиди долго смотрел как зачарованный. А когда бросился бежать, было уже слишком поздно. Земля разверзлась и поглотила его. Потом выровнялась, словно ничего и не было. Осталась только трещина.

Лорел слышала собственный вопль. Она кричала и кричала, пока совсем не охрипла и из горла вылетали лишь тихие вздохи. Дерево, к которому прислонилась Лорел, закачалось, оттолкнув ее от себя и наклоняясь все ниже и ниже. Она отскочила от дуба в самый последний момент и бросилась бежать. Двухсотлетний дуб, вырывая из земли корни, рухнул с оглушительным треском на землю. Лорел упала ничком и стала молиться.

Сколько это продолжалось? Минуту? Час? Целую вечность? Когда все наконец стихло. Лорел открыла глаза. Даже мрак не смог скрыть разрушений. Кэссиди был заживо погребен вместе с золотом. Шрамы и рытвины избороздили землю, деревья были выкорчеваны с корнями, лошади…

Лорел медленно поднялась и огляделась, пытаясь сориентироваться в темноте. Надо было как-то добраться домой. Уехать куда-нибудь в безопасное место, подальше отсюда…

Лорел побрела, находя дорогу на ощупь, дрожа от страха при мысли, что и ее, как и Кэссиди, поглотит земля. Это Судный день, думала Лорел, Судный день для каждого из них. Как жаль, что она не доверилась Сету, не осталась с ним.

Лорел продиралась сквозь аллею, заваленную искореженными стволами. Ей приходилось перелезать через груды ветвей, обдирая лицо и руки, или обходить завалы за десятки футов. Казалось, этому не будет конца. Так ей ни за что не добраться до города. Темно, все приметы исчезли. Но она должна вернуться. Она обязана быть с Сетом и сказать ему…

Неожиданно Л орел услышала тихое ржание.

— Только бы… — прошептала она, замерев.

Шорох в зарослях. У Лорел упало сердце. Она закрыла глаза и облегченно вздохнула. Она пошла на звук, пока в темноте не различила силуэт своей гнедой лошади, стоявшей под деревьями.

— Хорошая моя, — шептала Лорел, хватаясь за уздечку. — Хорошая. Красавица.

Земля опять пришла в движение. Лошадь взбрыкнула и попыталась убежать, но Лорел крепко ее держала. От ужаса она не могла сдвинуться с места. Ей хотелось кричать, но не хватало дыхания. Оставалось только одно — готовиться к смерти.

Но все быстро закончилось. Земля снова успокоилась. Гнедая кобыла дрожала и рвалась на свободу. Поводья так туго стянули пальцы Лорел, что на них выступили капельки крови.

Лорел уткнулась лицом в пушистую гриву лошади и заплакала.

Придя в себя, Сет подумал, что он мертв и уже в аду. Он слышал стоны грешников и чувствовал запах дыма и гари. Сет ничего не видел и решил, что ослеп или вокруг темно. Когда он провел рукой по глазам, пальцы оказались мокрыми и липкими. Сет понял, что лицо его залито кровью. Отвалившийся кусок стены поранил его. Крови было много, но рана оказалась не смертельной. Сет осторожно сел, отбрасывая осколки каменных плит, пощупал руки и ноги. Закружилась голова, и он почувствовал ужасную слабость, но это скоро прошло. Постепенно глаза стали что-то различать в темноте.

Он увидел оранжевый свет, дым и столб пыли и понял, что в огне не тюрьма, а город за ее пределами, видимый сквозь дыры в стенах. Сет поднялся и стал пробираться по завалам, доходившим иногда до пояса. Вдруг он наткнулся на чье-то тело и подумал, что это мертвец, но человек издал стон и встал на колени. Это был тот самый здоровяк, с которым Сет уже разговаривал. Он был контужен. Сет помог ему встать и смотрел, как тот продирается сквозь обломки стены на улицу, где все было перевернуто, как и в жизни Сета.

Сету удалось отыскать еще троих сокамерников. Остальные либо убежали, либо были погребены под стенами. Из других частей здания доносились крики. Откуда-то издалека, будто из другого мира, доносился звон пожарного колокола. Сет в нерешительности прислонился к покосившейся кладке. Он пытался восстановить дыхание и сосредоточиться. Лорел. Надо найти Лорел, мисс Софи, Кэролайн… мир сошел с ума. Люди кричали, молили о помощи, стонали в предсмертных муках. Сет оттолкнулся от стенки, на которую опирался, и, спотыкаясь, пошел внутрь здания.

Дверь камеры едва держалась на петлях, и Сет легко открыл ее. Один конец коридора завалило так, что пройти было невозможно, зато с другой стороны в стене зиял провал, сквозь который свободно проехал бы фургон. Сет пролез через него, и ему открылся еще больший хаос.

Соседняя камера была полна тех, кому повезло гораздо меньше. Некоторых зажало под кроватями и завалило осколками, других ранило. Они колотили в решетку окна деревянными ножками от кроватей. Увидев Сета, стали громко кричать, протягивали к нему руки сквозь решетку, хватали за края одежды, когда он проходил мимо. Сет вырвался и направился дальше. Услышав сдавленный стон, пошел на звук. На полу, придавленный огромной балкой от дверного косяка, лежал мужчина. Сет опустился рядом с ним на колени.

Это оказался начальник полиции Хендерсон. Его побледневшее лицо было искажено болью. Он узнал Сета.

— В кармане, — шептал он, — ключи от камер. Возьми.

Сет бросился оттаскивать бревно, прижавшее Хендерсона к полу.

— Нет! — Хендерсон схватил его за руку. — Слушай меня, здание может обрушиться в любую минуту. Заключенные в ловушке. Возьми эти чертовы ключи.

Сет колебался, земля снова дрогнула под ногами. Он склонился над Хендерсоном, с потолка сыпалась штукатурка. Несущие балки угрожающе скрипели. Гул голосов затих, лишь изредка из камер доносились возгласы ужаса. Сет еще раз взглянул на Хендерсона и обыскал его карманы. Найдя ключи, пошел отпирать камеры.

Он не знал, удастся ли кому-нибудь спастись в такой панике, если будет еще один толчок и здание рухнет. Сам он, идя наперерез толпе, бросился назад, к Хендерсону.

— Ты сумасшедший. Проваливай отсюда! — захрипел тот.

Сет принялся оттаскивать балку.

— Ноги! Вы можете ими двигать?

— Не будь идиотом! От следующего толчка здание рухнет! Беги, пока не поздно!

Сет напрягся и приподнял балку. Хендерсон попытался высвободиться, Сет был уже на пределе.

— Скорее. Я больше не могу… — Сет еще напрягся. Казалось, голова сейчас расколется.

— Все!

Сет выпустил балку.

Хендерсон с трудом поднялся и прижался к стене рядом с Сетом. Оба тяжело дышали. Наконец Хендерсон поднял голову и посмотрел Сету в глаза:

— Пошли отсюда!

Лорел проснулась от громкого сердитого цоканья. Она подумала, что, должно быть, умерла и попала в рай, населенный говорливыми белочками. Она медленно открыла глаза и осмотрелась. На поваленном дереве, лежавшем под углом к двум другим, стайка белочек громко выражала возмущение случившимся. Лорел осторожно села, каждая косточка в теле ныла. Наверное, весь мир перевернулся. И она чудом спаслась.

Воспоминания о прошедшей ночи казались кошмаром. Она решила идти пешком, ведя за собой кобылу. Лорел боялась, что лошадь вместе с ней провалится в яму или сломает ногу и придется бросить ее одну умирать. Было очень темно и пугающе тихо, лишь изредка земля вздрагивала, бросая Лорел навзничь и посыпая ветками и песком. Она сбилась с дороги. Наконец ей удалось вспомнить, что после сильного толчка она закрыла голову руками, сжалась в комок и решила, что больше не двинется с места. Так она и проспала до утра.

Лорел мучила жажда, все тело ныло, голова кружилась, но она осталась жива. Она услышала звон бубенчика и увидела свою лошадь, которая мирно пощипывала траву. Дорога, заваленная обломками деревьев, потрескавшаяся, развороченная, находилась всего в сотне футов.

Надо возвращаться в Чарлстон. В это тихое ясное утро трудно было поверить в случившееся. Птицы заново вили гнезда, белки искали пропитание. Но выстоял ли город? Постигло ли и его это страшное бедствие? Что стало с Кэролайн и Софи? Где Сет? Не случилось ли с ним беды?

Скорее бы добраться до Чарлстона.

Лорел поймала лошадь и, взяв ее под уздцы, дошла до дороги. Преодолев боль в теле, села в седло и, натянув поводья, повела кобылу осторожным шагом.

— Идем, девочка. Мы едем домой… Если только наш дом уцелел.

Глава 17

Утро было на исходе, когда Лорел добралась до городских окраин. Пронесшееся бедствие и здесь оставило свои следы. Лорел ехала мимо разрушенных зданий. Многие семьи расположились возле домов со всеми пожитками. Отовсюду неслись вопли отчаяния. Вслед за горем и смертью пришли их верные спутники — болезни и разруха. Лорел продиралась верхом на усталой лошади среди развалин, вспоминая с леденящим ужасом строки из Библии. Она думала о напастях, преследовавших Чарлстон: сначала война, в 1885-м — ураган, теперь еще и землетрясение.

Дважды она останавливалась, чтобы утолить жажду и напоить лошадь. Во второй раз владелец дома, у которого она остановилась, накормил ее кобылу, потом предложил Лорел подкрепиться кукурузным хлебом и ветчиной.

Когда Лорел, смутившись, отказалась, он сказал:

— В такое время надо делиться с ближним. Только так можно все это пережить.

Лорел моментально проглотила хлеб и ветчину. Почти сутки она ничего не ела. Мужчина улыбнулся ей и на прощание посоветовал не торопиться, что бы ни ждало впереди.

Когда Лорел спросила, как обстоят дела в окрестностях Брод-стрит и Митинг-стрит, старик покачал головой:

— Ничего не знаю. Новости доходят медленно. Говорят, везде плохо. Мы теперь спим на улице. Все боятся новых толчков.

— Молю Бога, чтобы это не повторилось, — сказала Лорел. — Уверена, все худшее позади.

— Одному Богу это известно. Но что бы ни случилось, мы выстоим. Чарлстон всегда умел выживать, мисс. Верно?

Лорел кивнула, села на лошадь и продолжила свой путь.

Старик был прав. Чарлстон всегда выживал, но какой ценой? Что стало с теми, кто так дорог ей? Каково тем, кто нуждается и ждет помощи? И Сет… Лорел многого не успела ему сказать. Сколько всего произошло со вчерашнего утра, когда Лорел проснулась в его объятиях. Она думала, что самое страшное позади, но на них обрушились новые несчастья! Лорел не теряла надежды увидеть Сета. Даже когда Кэссиди наставил на нее пистолет. Лорел подумала, что золото приносило его обладателям одни несчастья. И вот теперь у нее отняли Сета, едва ли у него были шансы спастись.

Чем дальше Лорел ехала по улицам, тем чаще ей попадались следы катастрофы — разрушенные здания, упавшие с крыш дымовые трубы, повалившиеся заборы. Лорел приходилось пробираться дворами и закоулками. Она то и дело сбивалась с дороги, пытаясь отыскать знакомую улицу, которая вывела бы ее к дому. Возле церкви лежали разбитые колонны. Усыпавшие мостовую осколки стекла сверкали и переливались под палящими лучами солнца, словно драгоценные камни. Огромный колокол лежал среди улицы, расколотый на части, на обочине валялись обломки креста.