Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Филдинги - Если ты со мной

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Бристол Ли / Если ты со мной - Чтение (Весь текст)
Автор: Бристол Ли
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Филдинги

 

 


Ли Бристол

Если ты со мной

Глава 1

Чарлстон, Южная Каролина Июнь 1886 года 


Лорел Синклер Лоутон глазам своим не верила, глядя на кучку мелких денег на дне ящика письменного стола. Лицо ее выражало крайнее удивление. Доллар и два цента. Еще в прошлом месяце здесь лежало почти пятьдесят долларов. На эти деньги предстояло жить до конца года, а быть может, и весь следующий, если экономно ими распоряжаться. На пятьдесят долларов можно скромно, но достойно существовать, не впав в унизительную нищету. Эти деньги были всем их состоянием.

Лорел медленно подняла взгляд на тетушку Софи, которая, как бы заранее отрицая обвинения, тряхнула густыми тяжелыми волосами.

— Не надо на меня так смотреть, мисс, — сурово сказала она. Однако голос ее дрогнул.

Испытать на себе гнев Лорел не пожелал бы никто, даже Софи, Но к ее чести, надо заметить, она продолжала доказывать свою правоту:

— Вспомни, откуда взялись эти деньги и кто их нам…

— Ты потратила все пятьдесят долларов на портрет. Лорел произнесла это громко, уверенно, отчеканивая каждое слово, судорожно сжимая в руке монеты.

— Сорок пять, — уточнила тетя Софи. — И это еще была удачная сделка. Такие краски и холст, — добавила она, — тоже чего-то стоили.

Лорел разжала пальцы, и монеты скользнули в ящик. Она плотно сжала губы, прищурилась, в ней боролись злость и отчаяние. Сердиться на тетушку было совершенно бессмысленно. С отчаянием Лорел давно научилась жить.

Кэролайн, сидевшая на своем месте у окна, вдруг заговорила. На ее кротком лице отразилось беспокойство.

— Хватит, Лори, не сердись на маму. Ты же знаешь, она хочет, чтобы всем было хорошо.

Спокойствие Кэролайн обычно усмиряло бури, поднимавшиеся порой в душе Лорел. Но в тот день попытки кузины установить мир лишь усиливали горькое чувство разочарования и беспомощности. Добрая по натуре, Кэролайн всегда защищала мать, хотя была далеко не глупа и прекрасно все понимала. Волнение во взгляде Кэролайн говорило о том, что и ее потрясла новость. Лорел хотелось выплеснуть на кузину свою обиду, сказать, что она, Лорел, не хочет больше прощать то, чему нет прощения. Однако она взяла себя в руки, подавила вспышку ярости и заявила тете:

— Ты вернешь портрет, вот и все.

Крошечные мышиные глазки Софи Синклер широко раскрылись и взволнованно заморгали.

— Это невозможно. Он уже закончен. Только сегодня утром я подарила его настоятелям епископальной церкви Святого Михаила. — Софи самодовольно улыбнулась.

— Они повесили портрет на самом видном месте, у входа. Он станет памятником безмерной преданности моего покойного супруга церкви и всей нашей общине. — Она моргнула и, нахмурившись, вновь обратилась к основной теме: Тo, что ты предлагаешь, дорогая, даже не подлежит обсуждению. — Она мотнула головой — двойной подбородок дрогнул — и закончила: — Поступить так было бы безумием.

На миг Лорел задохнулась и лишилась дара речи. Заметив это, Кэролайн попыталась вмешаться:

— Лори, дорогая…

— «Лори, дорогая»!!! — передразнила кузину Лорел. — Не желаю больше слушать!

Она увидела, как боль и удивление отразились на лице Кэролайн, но горечь и раздражение были сильнее жалости. Опершись ладонями о стол, Лорел медленно поднялась, устремив на Софи испепеляющий взгляд.

— Ты потратила наши последние пятьдесят долларов на портрет дяди Джонаса, чтобы он украшал вход в епископальную церковь?!

Софи дважды моргнула и тоже поднялась во весь свой рост в пять футов и два дюйма.

— Я полагала, что только так и подобало поступить, — ответила она с негодованием.

Лорел снова захлестнула волна ярости, сменившаяся беспомощностью. Она пробежала через комнату, повернувшись спиной к обеим женщинам, которые тревожно за ней наблюдали.

Из раскрытого окна доносились перестук колес по мостовой и дерзкий свист пересмешника. Где-то неподалеку прачка напевала монотонную негритянскую мелодию, развешивая на веревке белье. Весело лаяла маленькая собачонка. Но в убогой гостиной дома на углу Лэмбол-стрит повисла напряженная тишина.

Неизвестный художник, обессмертивший на холсте дядю Джонаса, главный виновник неприятностей трех женщин, мог бы назвать картину, написанную с них, «Три птицы». Софи — маленькая, пухлая куропатка, сорока лет, которая все еще мнила себя шестнадцатилетней девушкой на первом балу, первой красавицей Чарлстона, привыкшей, что каждая ее прихоть немедленно исполнялась. Софи перенесла войну, нищету, вдовью долю, резкие перемены в жизни. Тем не менее она не сломалась и шла вперед, не желая мириться ни с переменами, ни с потерями. Кэролайн — застенчивая, скромная, похожая на крапивника. Ее взгляд постоянно метался между матерью и кузиной. Лорел, с побелевшим от гнева, напряженным, твердым лицом и горящими глазами, более всего походила в этот момент на голодную хищную птицу.

Черное траурное одеяние совершенно не шло Лорел, своенравной и непреклонной, с резкими движениями и острым, обескураживающим своей прямотой неженственным взглядом. Ни малейшей робости или почтения не было в характере Лорел Синклер Лоутон. Траур по дяде отразился лишь на ее лице. Черты приобрели едва уловимую строгость и властность, отнюдь не делавшие ее моложе.

Просто скроенное платье заостряло мягкие, округлые линии фигуры. В этой одежде стройная молодая женщина выглядела еще выше и тоньше. Черная ткань подчеркивала бледность лица. Глаза нежного серо-голубого цвета стали холодными и невыразительными. Главным богатством Лорел были роскошные темно-каштановые волосы. Увы, у нее не хватало ни времени, ни желания показать их во всей красе. Расчесав волосы на прямой пробор, Лорел стягивала их в тугой узел на затылке. Голову прикрывала вуалью или носила черную шляпку от пыли. Лорел не была красавицей и знала это, но отсутствие поклонников нисколько ее не печалило. И без них хватало забот. К тому же ее не интересовали выскочки, которые не могли похвастать умом.

В свои двадцать три года Лорел почти всю жизнь носила траур. Сначала — по матери, которой не стало, когда Лорел было шесть лет, потом по Джонни Лоутону, своему мужу. Они прожили вместе всего три недели, а с момента его смерти прошло уже три года. И наконец теперь — по дяде Джонасу, погибшему год назад во время наводнения в Чарлстоне. Лорел никогда не считала эти обстоятельства чересчур трагическими и достойными сочувствия. Жизнь и смерть особо не волновали ее, как вещи вполне естественные. Труднее всего оказалось приспособиться к куче обязанностей, которые сваливались на нее год за годом.

С тетей Софи и дядей Джонасом Лорел жила со времени окончания войны, которая не прекращалась всю ее сознательную жизнь. Их дочь Кэролайн была милой и доброй, но, к несчастью, не отличалась крепким здоровьем. Тетушка Софи была так непрактична, что порой оказывалась беспомощнее дочери. Дядюшка же за всю свою жизнь не проработал и дня. Помогал женщинам вести хозяйство, постоянно делал всем замечания в духе «savoir faire»[1], в общем, пользы от него никакой не было.

В такой обстановке Лорел очень быстро повзрослела. Когда в дом являлись кредиторы, только у нее хватало духа иметь с ними дело. Всякий раз, как дядюшка являлся утром домой после очередного кутежа, именно она уговаривала его пойти спать и не омрачать настроение хрупким созданиям — Софи и Кэролайн. Только Лорел могла вести расходные книги, и, если вдруг тетушка в очередной раз впутывалась в какую-нибудь безумную авантюру, опять-таки Лорел искала выход из создавшегося положения.

* * *

Она смертельно устала от бесконечных неотложных дел и проблем. Хотя бы денек отдохнуть.

— Если, — решилась наконец заговорить Кэролайн, — мы подумаем все вместе…

— Я вообще не понимаю, из-за чего все эти споры, — сказала Софи. — Такой человек, как мой Джонас, заслуживает памятника и…

— О-о, да умолкните вы наконец, обе! — одернула их Лорел, прижав пальцы к вискам. — Надо что-то придумать.

Но на ум приходили только мысли о дядюшке Джонасе, на чей портрет ушли последние пятьдесят долларов. Частенько страдая от похмелья, не в силах поднять голову, он редко высиживал до конца воскресную проповедь. Самые счастливые моменты жизни он провел за стенами Малинового дворца мисс Элси. Размышляя об этом, Лорел не знала, смеяться ей или плакать.

Вскоре Кэролайн собралась с духом и предложила:

— Может, обратиться в банк?

Лорел даже не посмотрела в ее сторону.

— Лучше его ограбить, тогда по крайней мере будет польза.

— Бог мой, — тетушка стала нервно обмахиваться веером, — как можно говорить такие вещи! — Она отвернулась, тряхнув головой, и уселась на узкое канапе. Веером она орудовала с непревзойденным изяществом. — Никак не пойму, откуда у вас, девушки, такие манеры. И это после всех моих многолетних трудов…

Лорел молчала. Она стояла, прислонившись к оконной раме, слегка нахмурившись, и размышляла. Она давно поняла, что выход всегда есть, его только надо найти.

Кэролайн встала и, осторожно ступая на больную ногу, мучившую ее с самого рождения, пересекла комнату. Положив на плечо Лорел руку, она тихо сказала:

— Прошу тебя, не злись на маму. Ты же знаешь, она ничего не может с собой поделать.

Лорел посмотрела на кузину, и ярость утихла. На маленьком личике с большими, как у лани, глазами, обрамленном облаком темно-русых волос, была написана мольба. Вряд ли нашелся бы человек, способный отказать ей в чем-либо. Лорел не была исключением.

— Я не злюсь, — произнесла Лорел с тяжелым вздохом, все еще хмурясь.

Кэролайн, сама того не ведая, всегда заставляла Лорел устыдиться своего далеко не ангельского характера.

— И все же, Кэролайн, прошу тебя, не будь такой правильной, пожалуйста. Вы с тетей всегда заодно!

Кэролайн озорно улыбнулась, и это вмиг оживило ее бледное личико — оно засияло.

— Ну что ты, я совсем не такая хорошая, — призналась она, сжав руку Лорел. — Иногда я так злюсь, что просто готова ее убить. Но ей незачем об этом знать, правда?

И снова Лорел стало обидно за Кэролайн, которой постоянно приходилось защищать Софи от всех и вся. Лорел не сомневалась, что у тети достанет сил выстоять в одиночку против армии Шермана и не испытать при этом особых неудобств. Однако раздражение вскоре уступило место изумлению перед непритворной добротой Кэролайн. Скупая улыбка тронула уголки губ Лорел.

— Думаю, незачем, — согласилась она.

Кэролайн доверчиво прижалась щекой к двоюродной сестре.

— Не волнуйся так, дорогая, мы все переживем, я точно знаю. Надо только объединиться, и мы наверняка что-нибудь придумаем.

Ее уверенность не успокоила Лорел, а лишь привела в уныние. И она снова отвернулась к окну.

Чернокожий босоногий мальчик катил обруч по узкой, тенистой, зеленой улочке. Черно-белый спаниель гнался за ним по пятам. Телега молочника неуклюже тащилась через дорогу к зданиям напротив. Пожилой возница собирался уже сойти, когда ему неожиданно пришлось резко подать назад, уступая дорогу новенькой коляске, запряженной четверкой лошадей. Лорел мельком разглядела внутри яркие шляпки с перьями и услышала переливы женского смеха. Ей стало любопытно. Но вскоре она поняла, что в коляске едут печально известные девицы из заведения мисс Элси, и еще больше расстроилась. Ей вдруг подумалось, что мир хорошо устроен для порочных женщин. Они могут весело пролетать мимо, разодетые, в дорогих экипажах, пока достойные люди жертвуют последнее церкви и должны голодать за свою добродетель.

Тут она замерла. Мысль, возникшая в мозгу, сверкнула в глазах.

Кэролайн встревожилась:

— Что с тобой, Лори? Лорел не стала объяснять.

— Я, кажется, придумала! — воскликнула она, на бегу схватив шляпку с вешалки, и вылетела за дверь. Лорел перешагивала через ступеньки, непозволительно высоко задирая юбку.

* * *

Если бы кто-то спросил Хью Кейсона, работавшего в отеле «Чарлстон», о постояльце из номера сто десять, он ответил бы, что это идеальный гость. Работа портье позволяла Хью быть главным источником слухов и сплетен. Он c огромным удовольствием рассказывал все и обо всех. Но о госте из сто десятого мог лишь сказать, что его поведение совершенно безупречно.

Говоря по правде, постоялец не был очень уж общительным, и каждое слово из него нужно было вытягивать чуть ли не силой. Хотя каждый день он аккуратно и с достоинством вносил плату вперед, не давая ни малейшего повода для жалоб.

Чаще всего он просто сидел один у себя в номере. Время от времени таинственный субъект посещал парикмахера и ходил по магазинам. Обедал тихо, в отеле, всегда один, но, как оказалось, был весьма богат и заказывал самые дорогие блюда. Никогда не водил женщин, не прятал виски, не оставлял ботинки на кровати. В общем, показал себя с лучшей стороны, и Хью, если бы его спросили, не сумел бы объяснить, что настораживало его в постояльце из сто десятого.

Возможно, за все тринадцать лет работы в отеле Хью ни разу не встречал такого странного человека. Во всяком случае, в Чарлстоне, портовом городе и деловом центре, где, справедливости ради надо заметить, иностранцев всегда было достаточно и к ним все привыкли. Но постоялец из сто десятого не был иностранцем. Просто… просто он был непонятным.

Внешность у молодого человека была приятная, хотя и незапоминающаяся, судя по загорелой коже и огрубевшим рукам, он большую часть времени проводил на воздухе. У него были спокойные манеры и всегда опрятная одежда. Вот только ходил он и держался как-то по-особенному, что настораживало городского уроженца Хью. Глаза незнакомца, казалось, ничего не упускали, их выражение, холодное, мрачное и в то же время манящее и притягательное, чем-то напоминало наставленное дуло ружья. Редко можно встретить подобный взгляд в веселом и приветливом Чарлстоне. Чем больше размышлял Хью, тем больше убеждался, что подозрение вызывают именно его глаза.

Хью стоял у входа в отель и, задумчиво ковыряясь в зубах, любовался на утреннее солнышко. Он кивнул молодой вдове Лоутон, которая мчалась так, что даже не ответила на приветствие. Хью окликнул ее, но тут же подумал, что она чем-то взволнована и он может нарваться на грубость. К тому же она уже заворачивала за угол, и догонять ее не было смысла. Хью пожал плечами и, вернувшись на прежнее место, продолжал строить догадки о таинственном постояльце из сто десятого номера. В этот миг тень упала на лицо Хью, и он увидел перед собой те самые глаза. По привычке портье вытянулся, отбросил зубочистку и нервно поправил галстук-бабочку. Подобострастная улыбка на его физиономии не могла скрыть тревоги.

— Доброе утро, мистер Тейт. Собираетесь прогуляться по нашему славному городку?

— Возможно.

Рассеянный взгляд Сета Тейта обратился на противоположную сторону улицы. Хью наблюдал этот взгляд каждый раз, когда постоялец уходил или возвращался к себе. Любопытно, думал Хью, что он там ищет. Но постепенно понял, что постоялец ничего не ищет, может, выслеживает кого-то. Эта привычка тоже беспокоила Хью.

— Что ж, сегодня неплохой денек для прогулки, — сказал портье с преувеличенным энтузиазмом.

Хью с нетерпением ждал, когда Тейт наконец уйдет. Так бывало всегда, когда они сталкивались нос к носу, — Хью ощущал потребность оказаться где-нибудь подальше. Хью давно подметил, что Сет Тейт ничего не делал в спешке. Выходил не раньше чем был готов, тихо, незаметно, явно с определенной целью. Хью невольно сравнил Тейта с индейцем, хотя никогда не видел живого индейца, если, конечно, не считать Джо Уильямса, который, напившись, утверждал, что он наполовину индеец.

— Могу ли я быть вам полезен? — торопливо спросил портье.

За ухом у него зудело, но он мужественно переносил муки, ибо почесаться казалось ему непристойным.

— Прикажете лошадь или коляску? Быть может, экипаж?

Сет Тейт обратил наконец взгляд на портье. Хью, не в силах сдерживаться, почесался.

— Думаю, можете, — отозвался Тейт своим невыразительным, бесцветным, тягучим голосом. — Я ищу женщину.

Хью моргнул и судорожно сглотнул, но не от удивления (сама по себе просьба не была необычной, хотя и прозвучала в столь ранний час), просто он испытал облегчение. Мужчина, хотевший женщину, уже не казался таким опасным.

— Ну, вообще… — Хью откашлялся и принял более уверенную позу, — у нас в городе имеется несколько… мм… весьма недурственных заведений, и, если есть деньги, рекомендую заглянуть к мисс Элси. Это сразу за углом. Сейчас, правда, рановато, но думаю…

По лицу постояльца пробежала усмешка.

— Сведения весьма ценные, но в данный момент я имел в виду вполне определенную женщину.

Хью с опаской взглянул на него:

— Кого именно?

— Ее имя Лорел Синклер. Она вам знакома?

Хью ушам своим не поверил и часто-часто заморгал.

— Вы говорите о вдове Лоутон? Тейт не ответил.

В Хью боролись два противоречивых чувства. Выложить все, что он знает о леди Лоутон чужаку? Но благородство, впитанное с молоком матери, не позволяло Хью поступить подобным образом и предать леди. И благородство одержало верх. Пот прошиб Хью, но, собрав всю свою волю в кулак, он прямо взглянул Тейту в глаза.

— Позвольте спросить, сэр, — проговорил он с трудом, — не скажете ли хотя бы намеком, какого рода дело у вас к этой леди?

Лицо Тейта оставалось бесстрастным.

— У нас общие друзья, и я должен передать ей от них письмо.

Хью несказанно обрадовался. Проблема, можно сказать, была решена. Теперь стало ясно, зачем Тейт появился в городе, откуда взялся, что он за человек (любой, кто общался с Синклерами, был вне подозрений). О миссис Лоутон он спросил холодным, безучастным тоном. Однако многое по-прежнему оставалось тайной. К чему, например, столько времени тратить на поиски знакомой своих друзей, и почему он не знал фамилии ее мужа и их адреса? Зачем остановился в отеле, если чарлстонцы славились своим гостеприимством и принимали у себя фактически совершенно чужих людей по предъявлении всего лишь рекомендательного письма общих знакомых. Но Хью не хотелось ломать себе голову. Лучше принять на веру очевидное и простое объяснение. И Хью расплылся в приветливой, добродушной улыбке.

— Почему вы сразу мне не сказали, мистер Тейт! Они живут на Дэмбол-стрит, в доме из светлого камня, вы его сразу заметите. Они будут счастливы видеть вас, я точно знаю! К ним давно не приезжали гости. Пару минут назад я видел, как миссис Лоутон здесь прошла…

Поискав глазами, Хью увидел облаченную в траур фигуру — Лорел нерешительно прохаживалась возле витрины парикмахерской.

— Да вот же она, стоит на той стороне, возле салона мисс Мейсон. Если поторопитесь, сможете ее догнать.

Тейт проследил за взглядом портье и коротко бросил:

— Благодарю.

Постоялец стал спускаться с лестницы.

Хью перегнулся через перила и задумался над услышанным. Подумав о Лорел Синклер, он не мог не удивиться, что Тейт ни словом не обмолвился о миссис Софи и мисс Кэролайн. И чем больше он размышлял, тем более странным казалось ему происходящее. Хью надеялся, что не совершил ошибки.

«Лорел, Лорел…» Он пошел внутрь отеля. Теперь по крайней мере ему было о чем рассказать, если спросят.

* * *

Сет сразу узнал Лорел среди множества остальных женщин — она единственная была одета с головы до ног в черное. Переходя улицу, он еще не знал, с чего начать с ней разговор, но она уже пошла дальше, и Тейт последовал за ней.

Шел он не спеша, со скучающим лицом, но мысль лихорадочно работала. Лорел Синклер Лоутон, вдова, и как сказал портье, уважаемая женщина. Внутри зажглась искорка любопытства.

Нельзя рассмотреть женщину с такого расстояния, да еще со спины, и Тейт быстро догнал ее. Сначала он решил обогнать Лорел и хорошенько рассмотреть ее лицо, но она вдруг остановилась, огляделась с опаской и скользнула в узкий переулок. Сет решил проследить за ней еще немного.

Лорел Лоутон двигалась чересчур стремительно для местной уроженки. Все в городе казалось замедленным: звон мошкары, едва уловимое дуновение ветерка с реки, размеренный перестук копыт и даже ленивый говор жителей Чарлстона.

Никогда прежде Сет не видел такой жары. Пар шел от раскаленных камней и туманом струился с деревьев. Днем пот насквозь пропитывал рубашку, а ночью — наволочки и простыни. Это была жара, сквозь которую приходилось продираться с огромным трудом. Она притупляла чувства и отнимала все силы. Сет и представить себе не мог, как можно жить в таком месте.

Дела велись неспешно, размеренно. В том мире, откуда приехал Сет, медлить значило подвергать жизнь опасности. В этой части страны движение шло в другом, непривычном, ритме, и Сет не знал, стоит ли к нему привыкать.

Всякий раз выходя из комнаты, он инстинктивно хватался за пистолет и лишь усилием воли заставлял себя убрать его обратно. Уже с двенадцати лет Сет не выходил из дома без пистолета. Безоружным Сет чувствовал себя голым.

Но здесь были другие места и другое время. И он был другим человеком.

* * *

Пич Брейди не помнил ничего из первых пяти лет своей жизни. Полковник Айк рассказал, что его нашли трехлетним ребенком, бредущим через пустыню вдалеке от лагеря поселенцев, который, по-видимому, стал жертвой кровавой расправы индейцев. Следующие два года найденыш не произносил ни слова. Полковник стал звать его Пич, потому что копна его густых белокурых волос напоминала о персиках Джорджии. Брейди же была фамилия фотографа с востока, чьи работы на военную тему восхищали полковника.

Первыми воспоминаниями Пича были солнечный, ясный день, поле, усеянное алыми маками, и чалый мерин, пасущийся рядом. Он посмотрел на полковника, рассмеялся, и началась его жизнь.

Сначала были только он сам и полковник. Потом появились братья Бартоу и Рыжий Англичанин. Пять славных лет они проездили вместе. Но однажды Джима Бартоу сразила пуля в Шайенне, а его брата Кейла линчевали, когда он преследовал шерифа, застрелившего Джима. Мэт Бартоу мало на что годился после случившегося. Зимой в Сьерре он подцепил лихорадку и как-то ночью умер в мучениях. Рыжий долю пропадал где-то один, говорили, что его застрелили за карточным столом. После этого Пич и полковник вновь остались втроем с переменчивым временем.

Пэт Гаррет убил Малыша Билли. Янгеры, Джеймсы уходили один за другим. Страну вдоль и поперек исчертили железнодорожные пути и опутали телеграфные провода. Там, где еще недавно паслись стада быков, вырастали школы и церкви. В те времена все либо погибало, либо менялось. Полковник был достаточно мудр, чтобы понять это, но не Пич.

Жизнь Пича долгие годы заполняли рассказы о походах, приключениях в степи, мечты перед костром. Мечты приходили и уходили, снова возвращались, пока наконец не теряли свой блеск. Особенно одна мечта, о полковнике Айке и Огастесе Синклере, их приключениях на войне и во время золотой лихорадки… Даже теперь в ушах Пича звучал голос полковника, рассказывающего одно и то же по многу раз, без изменений:

"Огастес был мне как брат. Война объединяет людей, ты знаешь. Мы присматривали друг за другом. Его жена и маленькая дочка были мне как родные. Он был богат, имел плантацию недалеко от Чарлстона. Сам я был просто бедняком с фермы в Маунт-Плезант, но старик Огастес и я заботились друг о друге.

Янки прорвали оборону возле Чарлстона, и мы с Огастесом отстали от нашего полка. Только чудом нам удалось выбраться по запасному железнодорожному пути в вагоне, который был в руках северян. Это было просто чудо, чудо".

* * *

Сет дал голосам прошлого раствориться во влажном воздухе и, сосредоточился на происходившем в настоящий момент. Кривая улыбка скользнула по губам, когда он увидел, как женская фигурка в траурном платье перебежала через довольно необычный сад и подошла к заднему крыльцу некоего дома. В этом доме располагалось заведение, одно из тех, которые известны в любом городе, и большом и маленьком, даже в селении. Женщина, даже не оглянувшись, поспешно вошла внутрь.

Конечно, она не могла спутать этот дом с каким-нибудь другим. Хотя бы потому, что он был в лучшем состоянии, чем остальные, свежевыкрашенный, из хорошего, чистого кирпича, с дверными ручками из полированной латуни. Посетители заведения входили и выходили незамеченными благодаря высокой ограде и наглухо задернутым шторам в тот ранний час, когда добропорядочные женщины распахивают окна. Похоже, здесь не ждали гостей с утра. Что же там могла делать такая женщина, как Лорел Синклер?

Сет постоял некоторое время, тщательно обдумывая ситуацию, поскольку полковник всегда учил, что нет ничего глупее, чем принимать решение в спешке. Сет оглядел улицу и увидел темнокожего мужчину, сидевшего на тротуаре и с тоской взиравшего на экипажи, теснившиеся в дорожной пыли. Сет подошел к нему.

— Хочешь заработать пять долларов? — спросил он.

Глава 2

Обычно дамы и господа чарлстонского света, говоря о Лорел Синклер Лоутон, всякий раз недоуменно покачивали головами и печально вздыхали. Она была совершенно непредсказуема. Они принадлежали к старой гвардии, несколько поколений их семей создали Юг. Как и подобает настоящим аристократам, они перенесли гражданскую войну, разруху, стихийные бедствия с высоко поднятой головой, сохранив чувство собственного достоинства. Состояния были растрачены, сыновья убиты, дочери вынуждены искать мужей ниже себя по положению. Янки постепенно проникали в лучшие дома города. Но несмотря на перемены, правила, издавна определявшие поведение знатных леди и джентльменов, не изменились. По-прежнему жесткая, непреодолимая грань отделяла светское общество Чарлстона от всего прочего мира. Лорел Синклер уже была в опасной близости от этой грани, но еще не переступила ее. Из уважения к доброму имени семьи ей многое прощали. Ведь она оставалась частью их мира и была под защитой и покровительством старой гвардии.

Мать Лорел была красавицей француженкой родом из Нового Орлеана. Рассказывали, что сам Наполеон Бонапарт приходился дальним родственником этой семье. Отец был одним из многих павших героев славного Юга. Его семья, включая и покойного Джонаса Синклера, принадлежала к первым поселенцам — основателям и строителям Чарлстона.

Три года назад Лорел вступила в достойный союз с Джонни Лоутоном из Колумбии. И когда в канун Рождества состоялись их свадьба и отъезд в деревню, жители города облегченно вздохнули. Увы, через три недели Лорел вернулась. Под Новый год ее муж скончался от крупозного воспаления легких. Многие поговаривали, что на ее возвращении настояла свекровь. Легкоранимая, она не смогла бы ужиться со своенравной невесткой, как и любая на ее месте.

Чего только Лорел не вытворяла! Сама ходила за покупками и громко торговалась на рынке, вместо того чтобы посылать служанку, как подобает истинной леди. С вечера до утра отплясывала польку. К тому же вела себя слишком вольно с Питером Бартоном. Не то чтобы в ее поведении было что-то непристойное, но их непрекращающееся общение отвлекало молодого человека от прочих девушек на выданье. А в те времена мужчин не хватало, и Лорел все осуждали.

Три раза в неделю Лорел посещала клуб ветеранов, и это особенно настораживало. Там она не только без малейшего смущения слушала разговоры мужчин, но еще и играла в покер. Кончилось тем, что на ближайшем собрании Мемориального дамского общества поступки Лорел решено было вынести на обсуждение. Атмосфера накалилась, и последствия могли оказаться печальными, если бы не Кэролайн. Робким, дрожащим голосом она вступилась за кузину, объяснив, что та просто желает привнести немного тепла и покоя в жизнь отважных героев войны, за что ее следовало бы поблагодарить, а не укорять. Разве в их собственных семьях не чтят память погибшего отца, брата или мужа?

Между тем игра в карты шла не на деньги, а на спички. Что же в этом плохого? С Лорел следовало бы взять пример остальным и, отбросив ложную скромность, помочь тем, кто в этом нуждается. При этих словах благородные дамы расчувствовались и разразились слезами. С того дня они каждую неделю посещали клуб ветеранов и приносили цветы и полные корзины фруктов. Ветеранам нравилось общество веселой мисс Лорел, но все эти чопорные особы только смущали их, и они не знали, как от них избавиться.

Стоя на пороге заведения мисс Элси, Лорел понимала, что никто не сочтет ее теперь достойной уважения. Можно оправдать фривольные танцы, не обратить внимания на какую-нибудь нелепую сплетню, но вряд ли даже Кэролайн удастся найти доводы, способные защитить кузину после визита в дом с такой дурной репутацией. Из осторожности Лорел воспользовалась задней дверью и постаралась незамеченной свернуть в переулок. В ожидании мисс Элси Лорел испытывала то суеверный страх, что ее сейчас поразит молния, то естественное любопытство ко всему необычному, что окружало ее.

Она не ошиблась, полагая, что в этом доме все свершается ночью, а утром там тихо и безлюдно. Ее почти разочаровало, что внутреннее убранство знаменитого борделя мало чем отличалось от убранства любого дома в Чарлстоне, разве что было немного роскошнее.

Даже на стенах, не говоря уже о потолке, Лорел не увидела ни одного зеркала, на полу — ковра, на окнах — тюлевых занавесок, не было и хрустальных люстр. Единственной шокирующей вещью оказалась большая картина с изображением трех женщин — одна была обнажена до пояса. Лорел не поняла, зачем ее тут повесили.

Стены были обиты золотистой тканью. В центре лежал дорогой персидский ковер, но не алого цвета. Вокруг стояли столики, диванчики и несколько стульев! Как ни старалась Лорел, она так и не поняла, каким образом мужчины могут здесь получить удовольствие. И тут она заметила на ведущей наверх крутой лестнице свисавший с перил шелковый чулок. Лорел бросило в жар от множества образов, нарисованных воображением, и она с ужасом уставилась на чулок.

Лорел едва могла представить себе все то порочное, что происходило под этой крышей. Что за женщины с готовностью удовлетворяют низменные потребности мужчин? Это, разумеется, вызывало у нее омерзение и в то же время нездоровый интерес. Неужели все их белье из шелка? Правда ли, что они душат грудь, ноги и другие места? Какие мужчины посещают этот дом? Отцы семейств, деловые люди вроде дядюшки Джонаса? Или грубые, бородатые матросы с обломанными ногтями и гнилыми зубами?

Ее взгляд все еще был прикован к забытому шелковому чулку, символу тайн, скрытых в верхних комнатах. Сама того не замечая, Лорел подходила все ближе и ближе к лестнице, пока не коснулась нижнего края перил. Надо скорее уходить — наверху могут быть мужчины и эти ужасные накрашенные, разряженные женщины… Лорел содрогнулась при мысли об этом, но ее удерживало здесь любопытство. Оно привело ее в это заведение.

Вдруг она услышала за спиной звук шагов — бежать было уже поздно.

Лорел резко обернулась и встретилась лицом к лицу с невысоким, коренастым мужчиной. Розовая, совершенно лысая голова и курносый нос придавали ему разительное сходство с поросенком. Красные подтяжки поверх сильно поношенной рубахи поддерживали измятые брюки в узкую полоску. Лицо заросло седой щетиной. Увидев Лорел, старик лениво почесал бок и бесцеремонно спросил:

— Что вы тут делаете?

— Дверь была открыта, и я… — запинаясь, ответила Лорел.

Старик, прищурившись, окинул Лорел взглядом, от которого у нее по спине побежали мурашки. В голосе его звучало нескрываемое презрение, когда он произнес:

— Мы не нанимаем.

Лорел вся подобралась, посуровев от оскорбительного предположения. Обида придала голосу необходимую твердость.

— Уверяю вас, я не ищу здесь места. У меня дело к мисс Элси.

Мужчина снова смерил ее оценивающим взглядом и, пожав плечами, сказал:

— Это там. — Он показал большим пальцем в сторону полуоткрытой двери с противоположной стороны зала и исчез.

Лорел вздохнула с облегчением. Сердце так колотилось, что казалось, сейчас выскочит из груди. Все внутри кричало: «Уходи, спасайся, пока не поздно». Здесь нет славы, блеска и приключений, лишь грязь, порок и леденящий ужас. Надо выбросить из головы эту безумную идею и бежать домой.

Но Лорел была упряма и никогда не прислушивалась к голосу разума. Она пересекла зал и не долго думая постучала в дверь.

* * *

Когда Сет, следуя за Лорел, прошел в задние комнаты, она уже исчезла. Но он хорошо ориентировался в таких местах и представлял себе расположение комнат. Дорогу к внешним комнатам он нашел легко.

Длинные коридоры были темными и холодными. Откуда-то доносился резкий запах духов, обычный в подобных местах. Сет никого не встретил, пока не завернул за угол, направляясь к парадным залам. Чуть впереди, преграждая путь, появился старик в красных подтяжках.

— Что, черт побери, вам здесь надо! — грубо спросил он. Было еще очень рано, и, видимо, этим объяснялось его дурное расположение духа.

— Здесь что, отель, черт возьми?! Придется, наверное, запирать на ночь заднюю дверь, чтобы в нее не лез всякий сброд. Пошел вон отсюда!

Он хотел схватить Сета за шиворот, но тот приподнял руку спокойно и неторопливо, в его жесте не было и намека на угрозу, если не смотреть ему в глаза.

Привратник взглянул в них и замер, точно парализованный. Он достаточно много повидал плохого и хорошего, чтобы с первого взгляда распознать человека. Иначе он не смог бы столько лет продержаться на своей работе. У незнакомца были глаза убийцы. Лон Портер, прослуживший у мисс Элси двенадцать лет и гордившийся отменным знанием своего дела, уже видел такие лица. От такого типа добра не жди! Рука привратника сама собой опустилась.

— Мы открываемся не раньше трех, мистер, — сказал он миролюбиво, — вам лучше прийти позднее.

Сет порылся в кармане и протянул слуге серебряный доллар. Он терпеть не мог швырять деньги на ветер. Но иногда приходится это делать.

— У вас тут есть одна девочка по имени Лори, — сказал он.

Лон посмотрел на кусочек серебра у себя на ладони, повертел, потер о штаны и даже не попытался скрыть подозрения, когда снова встретился взглядом с Сетом. Но он к тому же был человеком практичным и тут же принял простейшее решение.

— Есть Долли и Лили. Которую разбудить?

Сет уже начал понимать, что все это напрасный труд и глупая затея. Находясь в одном из самых дорогих борделей в Чарлстоне, он тратил время на поиски женщины в траурных вдовьих одеждах! Сет давненько не был в таком роскошном местечке. Денежки у него водились, а две девчонки, Долли и Лили, спали наверху. Если рассудить здраво, надо попросить этого малорослого увальня в подтяжках разбудить обеих. Пусть позаботятся, чтобы он хорошо провел время. Сет уже полез в карман за деньгами, но тут его охватило раздражение. Сейчас ему не до развлечений. Закончит дело с Лорел Синклер, тогда и будет кутить.

— Мне сказали, что ее фамилия Синклер. Или Лоутон. Она вдова и пошла сюда.

Лон сначала оторопел, потом нахмурился и, кивнув в сторону большой комнаты, сказал:

— Прошу.

Сет поблагодарил его и прошел мимо. Потом вдруг остановился и бросил через плечо:

— Вам не кажется, что если человек вежливо попросит, то может рассчитывать на чашечку горячего кофе, пока будет ждать.

Лон заколебался. Десятки вопросов, которые он не решился задать, плясали в голове.

— Идите прямо, не сворачивая, — буркнул он и поплелся по коридору в противоположном направлении.

* * *

Элси Кеттл выглядела старше своих лет, как ни странно, из-за пудры и румян, которыми злоупотребляла. Прожитая ею нелегкая жизнь оставила на лице следы, которые не могли скрыть никакие ухищрения. Шея стала дряблой. Элси Кеттл трудно было удивить, но в это ясное июньское утро, подняв голову от расходной книги, она глазам своим не поверила, увидев вдову Лоутон. Ошеломленная мисс Элси даже выронила ручку и поставила кляксу на недописанном листе.

— Боже всемогущий, девочка, какого дьявола ты здесь делаешь?! Посмотри, что я из-за тебя натворила!

— Я… мне сказали, что я могла бы… Но ведь я постучала, вы просто не слышали…

Лорел знала, что выглядит глупо, но была ошеломлена не меньше самой Элси Кеттл, поэтому не могла сказать ничего вразумительного. Мисс Элси почти полностью соответствовала представлению Лорел о подобных женщинах. Голос у нее был резким, манера говорить — грубой. Чрезмерно накрашенное лицо напоминало чудовищную маску, уродливый гротеск. Крашеные волосы темнели вдоль пробора и были собраны в какой-то причудливый узел. Вырез в вызывающем черно-желтом платье был до того глубоким, что открывал половину груди, короткие рукава выдавали ее далеко не юный возраст. На ногах были дорогие черные шелковые чулки.

Лорел не ожидала увидеть всем известную мадам, хозяйку знаменитого борделя в Чарлстоне, в столь будничной обстановке, в самом обычном кабинете без единого окна. Хозяйка яростно оттирала чернильное пятно, которое только что поставила в своем журнале. Это тоже показалось Лорел неуместным. Выведенная из равновесия, она была раздражена и несколько разочарована.

Мисс Элси отложила журнал и нетерпеливо посмотрела на Лорел.

— Ну, хватит стоять и глазеть на меня, раскрыв рот, девочка. Что тебе нужно?

Лорел взяла себя в руки и вежливо произнесла:

— Я пришла обсудить с вами одно важное дело. Улыбка заиграла на бледно-алых губах мисс Элси.

Она откинулась на стуле, изображая глубокую задумчивость, и приложила палец к щеке.

— В самом деле? Лорел кивнула:

— Да, видите ли…

— Ты ведь племянница Джонаса Синклера, не так ли? — перебила ее мисс Элси.

Лорел растерялась было, но быстро пришла в себя.

— Да. Именно это и привело меня к вам. Понимаете… Мисс Элси усмехнулась:

— Мне нравился старый греховодник. Жаль, что все так кончилось. Мы все здесь по нему скучаем.

Лорел покраснела, стоило ей представить, как тетя Софи или, того хуже, Кэролайн отреагировали бы, узнай они об этой беседе. Отваги у Лорел поубавилось. Но поскольку она уже очень далеко зашла, оставалось лишь набраться смелости и довести начатое до конца.

— Мисс Элси, — снова заговорила Лорел.

И та снова ее перебила. Голос женщины был бодрым и деловым, но отнюдь не добрым. Вернувшись к своим записям она заявила:

— Поскольку я любила старичка и кое-что между нами было, чтобы зря не тратить времени, я поставлю все точки над i. Ты не самая шикарная и знатная девчонка из тех, что появлялись здесь за эти годы. Я могла бы назвать тебе несколько имен и поубавить спеси. Жалкие создания. Как быстро может самая воспитанная леди лечь на спину, если не на чем больше лежать. Я не наняла ни одну из них, и никогда этого не сделаю. Правда в том, что леди — это леди, а шлюха — это шлюха. Если ты занимаешься благотворительностью и ведешь светские разговоры, значит, ты ничего не стоишь как женщина. Иначе ваши мужья не бегали бы сюда. Возвращайся домой, пока никто тебя здесь не видел. А то в своей одежде распугаешь всех моих клиентов.

Лорел с трудом сдерживала ярость. Она шагнула к столу и хлопнула ладонью по обложке расходной книги. Глаза ее метали молнии. Мисс Элси превратно истолковала ее визит да еще дала понять, что она не годится даже для работы в борделе.

— А теперь вы выслушаете меня, — кипя от возмущения, сказала Лорел. — Я пришла не потому, что ищу работу. И уж конечно, я не собираюсь терпеть ваши пошлые философские излияния на тему подходящей кандидатуры для вашего… заведения. Я здесь не для того, чтобы меня унижали! Я пришла… — она набрала в легкие воздуха, — пришла получить долг!

Мисс Элси вскинула бровь:

— В самом деле?

— Да, именно так.

Лорел убрала руку со стола и отступила на шаг. Она пыталась не уронить достоинства и говорить спокойно и уверенно, как подобает настоящей леди.

— Вы, должно быть, помните, как пять лет назад некоторые горожанки из Лиги борьбы за воздержание пришли к вам в порыве гнева и нанесли дому определенный ущерб. Мой дядя по доброте душевной дал вам в долг сто долларов на ремонт. Я хотела бы получить их обратно. Будьте столь любезны.

Раздражение на лице мисс Элси сменилось злобной усмешкой. Она хмыкнула. Потом громко расхохоталась:

— Бог мой! А ты чертовски смелая! Приходишь сюда, прямо ко мне, и думаешь, что я просто так отдам тебе сто долларов. А гордости сколько! Старый Джонас тоже бывал смешон.

Кровь прилила к щекам Лорел, и она с силой сжала пальцы.

— Это не повод для шуток, — сказала она сухо, — уверяю вас. Я не хочу быть навязчивой, но вы не оставляете мне выбора. Долг должен быть немедленно выплачен.

Мисс Элси вновь усмехнулась, взяла ручку и кивком указала Лорел на дверь.

— Милочка, я вернула эти деньги уже очень давно. А теперь уходи, не выводи меня из терпения. У меня полно дел.

Лорел хоть и ждала, что дело примет такой оборот, все же была в шоке. Даже лишилась дара речи. Потом сказала резко:

— Это невозможно. Я учитывала каждый пенс из тех денег, что поступали в дом за последние десять лет, и прекрасно знаю…

Мисс Элси хитро сощурилась:

— Ты никогда не слышала о выплате натурой, дорогуша?

Сначала Лорел не поняла, что та имела в виду. Потом наконец догадалась и несколько секунд молча смотрела на мисс Элси. Это была ее последняя надежда, последний шанс. Неужели ей придется убраться, довольствуясь грубой шуткой и грязными намеками?

Еще плотнее сжав пальцы, Лорел пыталась унять дрожь в голосе.

— Меня не интересует ваше представление о сделках. Но я знаю, что мой дядя дал вам в долг сто долларов наличными. И теперь я хочу получить их обратно. Тоже наличными.

— А если я не отдам, что. ты сделаешь? Вызовешь полицию? — Она снова склонилась над бумагами. — У меня нет времени на всякую ерунду, детка. Ступай!

Волна гнева захлестнула Лорел. Она с трудом уняла дрожь. После всего, что ей пришлось вынести, чтобы попасть сюда, после презрительных и плотоядных взглядов свинообразного старика, после оскорблений самой мисс Элси уйти ни с чем? Поставить на карту гордость, честь и доброе имя и потерпеть поражение?

За свою жизнь Лорел Синклер научилась спокойно сносить горечь и разочарования. Но не умела достойно проигрывать, отступившись от намеченной цели. Вот и сейчас она не собиралась сдаваться. Лорел резко выпрямилась, вскинула голову и направилась к продавленному дивану напротив стола мисс Элси. Грациозным движением она села, расправив пышные складки своего платья, и улыбнулась.

— Я пока не собираюсь уходить, — сказала она, — сегодня мне совершенно нечем заняться. Я могу посидеть здесь до обеда, а то и до вечера…

Мисс Элси медленно подняла голову и прищурилась.

— Надеюсь, — добавила Лорел, невинно округлив глаза, — что не перепугаю ваших клиентов, когда поздороваюсь с каждым из них лично в знак глубочайшего уважения к их милейшим супругам.

Мисс Элси отшвырнула в сторону ручку и расходную книгу. Лицо ее стало темнее тучи.

— Девочка, — сказала она холодно, — тебе лучше забыть глупые истории о старых шлюхах с сердцами из золота. Мое сделано из чистой стали, когда дело касается денег. Если ты задержишься еще хоть на пять секунд, я позову своего человека и прикажу вышвырнуть тебя за порог!

— Боже мой, — Лорел достала из сумочки черный кружевной платочек и стала обмахиваться, — не думаю, что вам стоит так поступать. Дамская Лига борьбы за воздержание не простит вам рукоприкладства по отношению к одному из своих членов. К той, которая принесла сюда послание от Иисуса к язычникам. Вряд ли вам захочется иметь новые неприятности с Лигой борьбы за воздержание.

Какое-то время женщины пристально смотрели друг на друга. Взгляд мисс Элси был твердым и неуступчивым. Лорел отвечала добродушным и кротким. Вскоре на лице Элси появилась едва заметная улыбка. Она откинулась назад и задумчиво посмотрела на Лорел.

— Ты создана для бизнеса, молодая леди, — сказала она наконец.

Лорел воспряла духом.

— Говоря по правде, мне никогда не удавалось извлечь пользу из женщин, которые смыслят в бизнесе, — заявила Элси, — слишком много конкуренции.

Лорел ответила бойко:

— Вам повезло, что я никогда не интересовалась вашей специализацией в бизнесе.

Мисс Элси в очередной раз усмехнулась, и этот звук неприятно отозвался в ушах Лорел.

— Говорят, ты играешь в покер.

Лорел сильно удивилась, но виду не подала.

— Да, это верно.

— Я тоже. — Мисс Элси поднялась и обошла стол. — Некоторые считают, что очень даже неплохо. Думаю, нам пора раскрыть карты, потому что… — Она прислонилась к столу, скрестив ноги, обутые в тапочки с кистями. — Потому что у тебя на руках чистый блеф.

Лорел даже не моргнула.

— Это так, дорогая, — с легкостью пустилась в объяснения Элси. — Что касается Лиги борьбы за воздержание, я договорилась с одним высокопоставленным офицером. Он не только мой друг, но и давний клиент. И теперь все полицейское управление у меня в долгу. Надеюсь, они сумеют выстоять против всех этих добропорядочных дам. Почему, ты думаешь, нас оставили в покое? Дальше… — Она приложила палец к подбородку, глядя в упор на Лорел. — Насколько я понимаю, общение с моими посетителями повредит тебе куда больше, чем мне. Они ведь разнесут по всему городу слух, что ты проводишь вечера в моем обществе. Так что у тебя две возможности — играть дальше или сдаться.

Лорел выдержала этот взгляд. В ней заговорила гордость четырех поколений благородных предков. Она подобрала юбки, поднялась и, постояв с минуту, вышла с высоко поднятой головой.

Глава 3

Сет стоял, прислонившись к одной из многочисленных дверей, выходивших в зал. Он попивал кофе и с интересом прислушивался к репликам, доносившимся из открытой двери напротив. Так Сет узнал о стесненных обстоятельствах Лорел Лоутон. Будь он порядочным человеком, поехал бы к ней домой и дождался ее возвращения. Но в последнее время Сет не мог себя к таким причислять. Мало того, чувствовал себя законченным негодяем.

А еще Сету было весьма любопытно. Во всей этой истории оставалось слишком много неясного.

И поскольку он внимательно подслушивал, то не пропустил момент, когда Лорел выскочила из комнаты. Шла она стремительно, с горящими от гнева глазами, высоко подняв голову. Сет появился прямо перед ней.

Они столкнулись. Полчашки чуть теплого кофе пролилось на черное платье Лорел. Она вскрикнула от неожиданности, огорчения и досады. Сет легонько взял ее за плечо.

Лорел безуспешно пыталась отчистить пятна и, пытаясь обойти Сета, бормотала извинения:

— Мне очень жаль… Я вас не заметила… Пожалуйста, извините… Я должна идти.

— Это моя вина, — вкрадчивым тоном произнес Сет. Он достал из кармана носовой платок и незаметно приближался к стене, чтобы преградить Лорел дорогу.

Лорел решила, что самое худшее уже произошло. Столкнуться лицом к лицу с одним из малоуважаемых клиентов мисс Элси и оказаться облитой кофе было лишь еще одной мелкой, пустяковой неприятностью. Несколько минут назад Лорел боялась увидеть кого-нибудь из здешних посетителей. Теперь она едва заметила досадное происшествие. Все переворачивалось у нее внутри от злости, горечи и сознания своего поражения. Хотелось убежать отсюда поскорее и подальше.

Лорел машинально взяла предложенный платок и несколько раз провела им по пятну. Оно было едва заметно на черном платье, и вряд ли стоило из-за него волноваться.

Сет заговорил:

— Надеюсь, вы не обожглись? Мне следовало быть внимательнее.

Лорел была слишком расстроена, чтобы отвлекаться на мелочи. Но ей показалось странным, что он так близко стоит и не сводит с нее глаз. Это настораживало. Однако она тут же подумала, что в этом нет ничего удивительного, учитывая, где она находится.

Лорел решила, что незнакомец принял ее за одну из девочек мисс Элси. Эта мысль испугала ее и несколько отрезвила.

— Все в порядке, — отрывисто сказала она, сунув ему платок. — Ничего страшного не случилось.

Она хотела обойти его, но Сет преградил ей дорогу. Тут Лорел подумала, что самые страшные беды, возможно, ждут ее впереди.

Она медленно подняла на Сета глаза. Позднее Лорел вспомнила, что он высок ростом и достаточно привлекателен. Лицо его покрывал бронзовый загар. Вопреки моде он был гладко выбрит. Лорел всегда нравились чисто выбритые мужчины. Волосы у Сета были вьющиеся, светлые, выгоревшие на концах. Он был подвижным и легким. Широкие плечи, стройный торс и узкие бедра обрисовывались под твидовым костюмом.

Все эти детали Лорел отметила машинально, без особого интереса. Внимание ее приковала исходившая от него скрытая сила. Менее уверенная в себе женщина восприняла бы это как угрозу. Сет улыбался, но от его улыбки веяло холодом. Он по-прежнему преграждал ей путь.

Лорел вызывающе вздернула подбородок:

— Позвольте пройти, сэр. Он криво усмехнулся:

— Что вы, миссис Лоутон, вряд ли вам стоит выходить в эту дверь. Она ведет прямо на улицу, и кто-нибудь вас наверняка заметит.

Тут она сообразила, что он прав, быстро направилась к другой двери, но вдруг остановилась. Сердце екнуло, предчувствуя опасность, и упало. Она с ужасом посмотрела на незнакомца.

— Вам известно мое имя?

Он слегка кивнул в сторону двери, ведущей в кабинет.

— Я случайно подслушал ваш разговор, — признался он, почти не смутившись. — Должен сказать, мэм, вы провели неплохое сражение. В какой-то момент мне даже показалось, что вы одержали победу.

Лорел бросило в жар. Мало того что она вытерпела все унижения и оскорбления от той мерзкой женщины, так весь их разговор слышал абсолютно незнакомый ей человек. И теперь насмехается над ней! Охваченная яростью, Лорел с трудом проговорила:

— Сэр, это был личный разговор, сожалею, что вы его слышали. Всего доброго.

Лорел подобрала подол и собралась ускользнуть прочь

— Да, пожалуй, вы правы, — согласился он, — но, может быть, я смогу быть вам чем-то полезен?

Она остановилась, хотя знала, что не следует этого делать. В его полуприкрытых глазах зажглись огоньки. Лорел слегка наклонила голову и с некоторым пренебрежением спросила:

— В самом деле? И чем же?

— Дам вам возможность заработать эти деньги. Лорел не сразу поняла смысл его слов. Ведь у нее не было опыта в подобного рода делах. Никто не делал ей таких предложений. Ошеломленная, она не знала, как ответить, широко раскрыла глаза и, раздув ноздри, замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но не успела.

Легким, но решительным движением он остановил ее руку.

— И это ваша благодарность за мою попытку помочь?

Сет едва сдерживал смех. Это еще больше разъярило Лорел.

— Вы отвратительны! — прошипела она, вырывая руку. — Как вы посмели! Сейчас же выпустите меня!

Сет разглядывал ее с бесстрастным выражением лица, но руки не отпускал.

— Признаться, я не раз получал пощечины, мисс Лорел, и мог спокойно выдержать еще одну. Но, с вашего разрешения, предпочел бы не делать этого. Отложим до конца разговора.

— Разговора! — Она замерла, настолько поражали его наглость и дерзость.

Вдруг до Лорел дошло, что впервые в жизни она оказалась у самого края пропасти.. Одна, в доме с дурной славой, охваченная ужасом, в руках этого насмешливого незнакомца.

Лорел старалась не показывать своего страха и, глядя ему в глаза, сказала:

— Сэр, я не та, за кого вы меня приняли. Я не… — Она сглотнула. — Я здесь не работаю. И если вы немедленно не отпустите меня, я закричу так, что вся полиция города сбежится сюда. Если даже ее подкупили.

В уголках губ Сета заиграла улыбка, искорки смеха заплясали в глазах. Он снова окинул ее взглядом.

— Вы ошибаетесь, мэм, несмотря на вашу несомненную привлекательность, я не хотел вас обидеть. Есть другие способы заработать.

Лорел уставилась на него:

— Что же это за способы?

Улыбаясь, он медленно разжал пальцы, сжимавшие ее запястье.

— Слышал, вы играете в покер.

Лорел так удивилась, что даже не воспользовалась шансом убежать, и спросила:

— Допустим, ну и что?

— Не откажите в любезности сыграть со мной дружескую партию.

Лорел никогда бы не подумала, что с ней может произойти нечто подобное. День начался как самый обыкновенный и будничный. Потом она обнаружила, что вся семья находится на грани нищеты. А сейчас стоит посреди борделя с каким-то незнакомым мужчиной. Наглец! Он посмел намекнуть, что не поддастся ее чарам. Если бы можно было тряхнуть головой и прогнать это наваждение, очнуться у себя дома, в гостиной на Лэмбол-стрит, и забыть все произошедшее как страшный сон!

Лорел растерянно растирала затекшее запястье. Хотя он и не причинил ей сильной боли, она продолжала ощущать его цепкие пальцы на своей руке. Никогда прежде ни один мужчина не позволял себе такого. Сердце Лорел продолжало бешено колотиться. Глупо будет, если она задержится здесь еще хоть на миг.

— Полагаю, сэр, ваше предложение даже не подлежит обсуждению, — произнесла она ледяным тоном, — тем более что мы незнакомы.

И, подобрав подол, она собралась уйти.

— Меня зовут Сет Тейт. — Он слегка коснулся шляпы и беззаботно кивнул. — Теперь мы знакомы.

Его улыбка была полна очарования. Однако дерзость во взгляде не исчезла. Но не это останавливало Лорел.

Мисс Элси, видимо, услышав голоса в коридоре, вышла посмотреть, что произошло. И, прислонившись к двери, с интересом наблюдала за происходящей сценой. В ее глазах танцевали злобные, насмешливые огоньки, так раздражавшие Лорел. Одно плечо ее было оголено. Грудь едва не вываливалась из глубокого выреза. Хозяйка смерила Сета ленивым, оценивающим взглядом и посмотрела на Лорел. Та готова была выцарапать ей глаза. Не хватало еще, чтобы шлюха видела ее унижение. Лорел повернулась к Сету Тейту:

— Я совершенно не понимаю, каким образом «дружеская партия» может улучшить мое положение. Мне не хватает денег и на гораздо более важные вещи.

— Я с удовольствием стал бы вашим кредитором. Лорел посмотрела на него в упор и, забыв о щепетильности, спросила:

— И вы станете платить деньги только за то, чтобы сыграть со мной в карты?

Он ответил равнодушным, невозмутимым взглядом.

— Именно за этим и приходят мужчины в подобные места. Они платят за то, чтобы развлекаться с женщинами.

Лорел начала учащенно дышать, но вспышка гнева оказалась не такой уж сильной. Слов для достойного ответа Лорел так и не нашла. Зато сделала для себя потрясающее открытие. Мужчина готов заплатить только за то, чтобы сесть с ней за карточный стол и сыграть партию в покер.

— Сэр, ваше поведение просто ужасно, — выдавила она с трудом, но на сей раз не сделала попытки уйти и гордо вскинула голову. Возможно, Лорел упустила последний шанс спасти свою репутацию.

— Знаете, миссис Лоутон, если вы повстречались с мужчиной в борделе, то едва ли можете рассчитывать на то, что он праведник, — справедливо заметил Сет.

Позади раздался взрыв хохота. Обернувшись, Сет встретился взглядом с мисс Элси. Так Лорел избавилась от необходимости придумывать подходящий ответ и очень обрадовалась.

Вряд ли удастся потом оправдаться минутной слабостью, порывом. Сказать, что она действовала не подумав, и утешиться этим. На самом деле она тщательно все обдумала и взвесила. Так Лорел поступала всякий раз, принимая очередное поспешное решение. Она никогда ни с кем не советовалась, полагаясь на интуицию и эмоции.

Возможно, она поступила бы иначе, не будь дела настолько плохи. К тому же ее душили горечь, злость и обида. Вероятно, все обернулось бы по-другому, не повстречай она этого незнакомца. Он грубо и метко наносил удары по ее самолюбию. Не давала покоя мысль о деньгах. Лорел знала, что может выиграть. Она годами наблюдала за своим многогрешным дядюшкой Джонасом, и это дало свои результаты. Чего не сделает человек, доведенный до отчаяния? Если повезет и она выиграет, то хорошенько проучит Сета Тейта. А уходя, доставит себе удовольствие и рассмеется прямо в лицо этой шлюхе мисс Элси.

— Вы не возражаете, мадам, если мы воспользуемся вашей гостиной для небольшой партии? — обратился Сет к Элси.

Мадам усмехнулась:

— Ни за что не упущу возможности посмотреть на это.

Она вошла в гостиную. Открыв ящик одного из столиков, достала новую колоду карт. Передавая Сету, подошла вплотную и потерлась о него плечом.

— Надеюсь, это только игра в покер. Молодая леди уже сказала, что не работает на меня. Не хотелось бы, чтобы у такого славного молодого человека возникли неприятности.

Сет ответил торжественным тоном:

— Даю вам слово.

Наверное, в его лице было что-то, чего Лорел не заметила, потому что мисс Элси рассмеялась. Прежде чем выйти, она потрепала Сета по шее своими длинными пальцами.

Сет положил карты на середину стола и вопросительно посмотрел на Лорел. С минуту она колебалась. Потом решительно пересекла комнату и села напротив, нервно срывая с рук перчатки.

Отодвинув свой стул, Сет тоже сел. Порывшись в кармане, он достал слиток золота, равный пятидесяти долларам, и положил перед Лорел.

— Леди сдает, — предложил он.

Лорел смотрела то на золото, то на партнера, с трудом скрывая удивление и алчность. Сняв наконец перчатки, она протянула руку за колодой.

— Играем по порядку, если не возражаете, мистер Тейт. Туз может заменить любую карту.

Теперь пришлось Сету скрывать удивление. Она быстро перетасовала колоду, как профессиональный игрок, и начала сдавать карты.

Сет привык доверять своему чутью и инстинктам. Выполнить миссию, которую он взял на себя, с каждой минутой становилось все труднее. Он понимал, что чрезмерное любопытство — вещь опасная. Сет практически не знал, ч го представляет собой сидевшая напротив женщина. Было в ней что-то странное, и он решил действовать осторожно, пряча свой интерес за показным равнодушием. Ее лицо было напряженным. Губы плотно сжаты, волевой подбородок упрямо вздернут. Лорел была стройной, но слегка угловатой. Возможно, так казалось из-за строгого траурного платья со множеством складок, скрывавшего линии фигуры. Выделялась только грудь красивой округлой формы, от которой Сет не мог оторвать глаз. Уже несколько месяцев у него не было женщины. Да и желания тоже. Но к Лорел он почувствовал влечение, и это его обрадовало.

Эта Лорел Синклер вовсе не дурнушка. Сет давно пришел к выводу, что к востоку от Миссисипи дурнушек вообще не бывает. А если еще уложить ей волосы и разгладить складку между бровей, она будет просто красавицей. Одни глаза чего стоят, особенно когда пылают яростным огнем. Он попытался представить себе эту женщину в постели, охваченную страстью…

Он подумал, не имеет понятия, как подступиться к ней. Как рассказать, что он знает о ее отце и полковнике Айке, но умолчать о том, что предпочел бы сохранить в тайне? Только сейчас он с ужасом осознал, что даже не знает имени полковника Айка. Там, на Западе, это не имело никакого значения. Здесь же, в цивилизованном мире, оказалось серьезной помехой. С чего начать разговор?

— Где вы научились так здорово играть? — спросил он после паузы.

Не отвлекаясь ни на секунду от карт, она ответила:

— Дядя научил. Кто же еще? А вы что подумали, мистер Тейт?

Сет небрежно сбросил две карты.

— Ну, скажем муж.

— Муж вообще не умел играть.

Лорел сдала Сету две карты и отложила в сторону одну из тех, что были у нее на руках.

Наблюдая за ее движениями, Сет с трудом скрывал нарастающее удивление.

— Итак, вы замужем.

— Я вдова, и это легко заметить. — Она подняла глаза. — Не желаете ли сделать ставку, сэр?

Сет молча выложил две пятидолларовые монеты.

На лице Лорел был написан азарт. Нет сомнения, что точно так же она вела бы себя в любом казино страны. Но не только умение играть в карты восхищало в ней Сета все больше и больше.

— Как видите, у меня нет мелочи. Но я бы хотела сравнять и поднять на двадцать пять.

Сет вскинул бровь:

— Вы всегда так серьезно играете?

— По-другому не умею.

— Опасная привычка. Вы так не думаете? Лорел спокойно встретила его взгляд.

— Опасно проигрывать, мистер Тейт.

Сет посмотрел в свои карты. Лорел не сводила с него глаз, пытаясь прочесть его мысли. Такого непроницаемого лица ей еще не доводилось видеть. Тут ей пришло в голову, что он такой же игрок, как и она, если не сильнее, и у нее пересохло в горле, мышцы живота напряглись. Лучше не думать об этом, иначе мужество оставит ее.

Как это не похоже на прежние игры, когда на кону были спички, а ее противники, пожилые ветераны, желали лишь одного: провести вечер в обществе молодой, остроумной женщины. Еще меньше это напоминало вечера с дядюшкой Джонасом. За игрой он улыбался ее попыткам подражать взрослой и рассказывал длинные истории из своей солдатской жизни. Сегодня она играла на деньги, причем чужие. Да еще в непристойном месте. Играла с незнакомым, подозрительным мужчиной, отнюдь не джентльменом, в чем она успела убедиться. Подстерегающий взгл -яд этого человека ничего не пропускал и ничего не открывал. Да, это становилось опасной затеей, но сейчас было не до раздумий. В ее планы не входил проигрыш.

Он сделал вид что не заметил, когда мисс Элси подкралась сзади и начала массировать ему плечи. Лорел это шокировало и раздражало. Как он мог такое позволить, сидя за одним столом с леди? Но тут она подумала с мрачной усмешкой, что подобные заведения посещают именно такие типы, как он. Совершенно очевидно, что не ради чашечки кофе он вошел сегодня в пресловутую малиновую дверь.

Немного подождав, Сет сказал, не поднимая головы:

— Я ищу одного полковника.

— В Чарлстоне их полно, — нетерпеливо ответила она. Напряжение достигло предела.

— Итак, что вы собираетесь делать, мистер Тейт? С задумчивым видом он перебрал свои карты.

— Решение непростое, — произнес он. — С одной стороны, я не хочу одолжений от леди. С другой — едва ли справедливо не дать вам шанс вернуть мне мою ставку. Так почему бы не облегчить вам эту задачу? Я ровняю ваши двадцать пять. — Он подтолкнул к середине стола стопку монет. — И добавляю еще пять.

У Лорел перехватило дыхание. Если она проиграет, то потеряет лишь одолженные ей деньги. Если продолжит, то…

Он сказал безразличным тоном:

— Кажется, фамилия этого полковника Айк. Может быть, она вспомнит? Но Лорел была слишком увлечена игрой и рассеянно ответила:

— Нет, не знаю такого.

Лорел перебрала свои карты, посмотрела на деньги посередине стола. Подсчитала, избегая встречаться взглядом с Сетом, и приняла наконец решение.

— Давайте упростим игру, мистер Тейт, — вежливо сказала она и поставила на кон пятидесятидолларовый слиток.

Лорел встретила его взгляд без тени волнения. Сет, видимо, тоже произвел подсчет, не переставая при этом улыбаться.

— Да, это действительно очень просто. — Он сравнял ставку. — Пятьдесят долларов в случае проигрыша.

— Но сто, если я выиграю. — Улыбаясь, она выложила на стол пять карт одной масти, идущих по старшинству. — Флешь-рояль. Вот когда игра становится по-настоящему интересной. Не правда ли, мистер, Тейт?

На лице Сета не дрогнул ни единый мускул. Взгляд оставался ленивым, чуть настороженным. Губы кривились в усмешке.

— Так я и думал. Догадался, когда вы установили правила. Я сам поступил бы так же.

Сет поднял глаза на Лорел и, не скрывая своего восхищения, расплылся в улыбке:

— Мои поздравления, мэм. Никогда не встречал таких ловких игроков.

Кровь прилила к щекам Лорел. Она лишилась на миг дара речи, а когда заговорила, голос ее срывался от ярости.

— Вы… вы посмели обвинить меня в мошенничестве? Хотите сказать, что я шулер?

— И притом один из лучших!

Сердце Лорел отчаянно билось, руки дрожали. Ценой невероятных усилий она сохранила самообладание и, вцепившись пальцами в крышку стола, встретила его взгляд.

— Сэр, — сказала она твердо, — низость ваших обвинений не стоит даже презрения. Я не собираюсь опускаться до оправданий. Мы договорились о правилах с самого начала. Возьмите деньги, которые дали мне в долг, и отдайте мой выигрыш.

Он усмехнулся, глядя на нее с нескрываемым восхищением.

— Да, леди, у вас крепкие нервы. Можете мне поверить.

Лорел резким, нетерпеливым движением потянулась за лежавшими на столе деньгами.

Сет предостерегающе поднял руку:

— Еще минуту, если не возражаете.

Лорел заметила, как бегают у мисс Элси глаза. Лорел снова опустилась на стул, ощутив приступ дурноты. Сет выложил свои карты.

— Четыре туза, — сказал он спокойно. — Думаю, это старше, чем флешь-рояль.

Лорел побледнела, ее словно парализовало.

— Но это невозможно. Он улыбнулся:

— Я сказал «один из лучших». Меня учил мастер. Времена, как говаривал полковник, меняются, человек тоже должен меняться. Он обучал Сета разным способам выживания в любых обстоятельствах. Даже когда, рискуя жизнью, они с оружием в руках грабили поезда. Полковник не раз говорил, что есть вещи и поинтереснее, но Сет Тейт любил эту полную опасностей жизнь и был чужд цивилизации. Правда, полковник заставил его научиться читать и писать и привил ему хорошие манеры. Сет считал, что должен драться за свои права. Причем делал это весело, не раздумывая. Он помнил, как двадцать с лишним лет назад полковник и Огастес Синклер сбежали с несколькими тысячами долларов в золотых слитках.

«Чудо, просто чудо», — сказал тогда полковник. Эти слова, полные восторга, до сих пор звучали в ушах Сета.

Полковник продолжал свой рассказ о том, что случилось давным-давно…

* * *

"Итак, мы со стариной Огастесом влезли в вагон, вышвырнули охрану и нашли кучу золота, которым янки собирались платить своим людям. Мы взяли его и ни разу не пожалели об этом.

Не более десяти миль отделяло нас от Чайнатри. Мы собирались спрятать нашу добычу там, в семье Огастеса.

Но нас подстерегли стрелки. Золото было у Огастеса, а я пытался задержать их, чтобы он мог уйти подальше. До конца войны я просидел в заключении в крепости у янки.

Огастесу все же удалось удрать. Говорили, что он снова присоединился к полку. Три недели спустя он погиб, так и не разыскав меня. Где он спрятал золото, я не знал.

После войны я снова побывал в Чайнатри, но город был сожжен. Семья Огастеса бежала на юг. В те времена Чарлстон был не самым лучшим местом для бывшего повстанца. У меня начались неприятности, и я уехал на Запад, но мысль вернуться меня не покидает. Я знаю, золото там. Оно ждет меня… "

* * *

Грубый смех мисс Элси вернул Сета к действительности.

— Похоже, детка, тебе сегодня просто не везет. Может, ты наконец поймешь, что тебе лучше сидеть дома?

Лорел вскочила из-за стола, ослепленная злостью, собираясь уйти.

— Эй, мисс Синклер!

Она обернулась. Глаза ее пылали гневом. Руки были сжаты в кулаки. Ногти до боли впивались в ладони. Сет собрал со стола монеты и сказал:

— По-моему, вы должны мне пятьдесят долларов.

— Я ничего вам не должна, сэр. Вы играли нечестно.

— Я играл по тем правилам, что и все остальные здесь, — справедливо напомнил он.

— У меня нет денег, — сухо сказала Лорел. — Вы знали это с самого начала.

Сет изобразил глубокую задумчивость.

— Да, правда, какая досада. Но должны же вы мне вернуть долг! Надо придумать, как это сделать.

Это было уже слишком. У Лорел сильно кружилась голова. Хорошо бы набраться храбрости и плюнуть ему в лицо. Она подобрала юбки и, не проронив ни слова, направилась к задней двери.

Мисс Элси все еще усмехалась.

— Вы мне нравитесь, мистер.

Она пощекотала шею Сета, потом стала ее слегка поглаживать.

— Знаете что, — промурлыкала она, — заходите как-нибудь, мы сможем кое-чем порадовать вас здесь.

— Как вы заботливы, мадам.

Сет поднялся, снял шляпу со спинки стула.

— Ну а пока вот… — Он положил на стол два доллара серебром. — Спасибо, что позволили воспользоваться гостиной.

В этот момент он заметил лежавшие возле стула, где сидела Лорел, черные перчатки и поднял их, после чего повернулся к мисс Элси:

— Вы действительно вернули ее дяде долг? Я слышал ваш разговор.

Мисс Элси вскинула брови:

— Не задавайте глупых вопросов. Шлюхи всегда возвращают долги, — она усмехнулась, — так же как игроки.

Сет тоже ухмыльнулся и, шлепнув перчатками по колену, вышел вслед за Лорел.

— Возвращайтесь скорее, слышите? — повторила свое приглашение мисс Элси.

— Непременно, — бросил он через плечо.

Глава 4

Сет оказался возле задней двери в тот момент, когда кто-то заворачивал за угол дома. Рука Сета потянулась за оружием. Проклятие, он вспомнил, что пистолета при нем нет. Спустившись в два прыжка по лестнице, он нашел Лорел Синклер, стоящую на коленях в грязи. Она не то стонала, не то рыдала.

Сет тронул ее за плечо. Лорел стала бить его по коленям.

— Не надо, — успокаивал ее Сет, защищаясь от сыпавшихся на него ударов, — я не причиню вам зла.

Когда к месту происшествия подоспела мисс Элси, Сет, оставив попытки утихомирить Лорел, бросился вдогонку за исчезнувшим за углом человеком, но через несколько минут вернулся. В Чарлстоне ни один дом не выходил на улицу. Любой разбойник мог перебежать сад, свернуть за угол и, оказавшись на улице, смешаться с толпой. Найти нападавшего было невозможно.

Мисс Элси хотела помочь Лорел подняться на ноги, но та ее оттолкнула, бормоча ругательства. Ничего, кроме злости, Лорел не испытывала к этой женщине, так же, впрочем, как и к Сету. Бледная, дрожащая, она пыталась отчистить платье от грязи. Шляпка съехала набок. Но ничего страшного с ней не случилось.

— Что произошло? — спросил Сет.

Говоря откровенно, Лорел и сама до конца не поняла. Она выскочила за дверь, прошла немного, и тут чьи-то грубые руки схватили ее и повалили на землю. Она до сих пор не могла прийти в себя от испуга.

— Я собиралась свернуть за угол, когда меня сбили с ног, — произнесла она. Голос ее дрогнул, и, не в силах владеть собой, она предпочла молчать, не показывая волнения этой омерзительной мисс Элси и высокомерному Тейту. Не хватало еще только заплакать.

— Вы хоть разглядели его? — спросил Сет.

— Не успела.

Продолжая чистить платье, Лорел мечтала лишь об одном: оказаться дома и забыть о том, что с ней случилось. Но прежде надо как-то унять дрожь в руках.

— Наверное, это был какой-то пьянчуга, уснувший здесь прошлой ночью, — бормотала мисс Элси. — Ты должна Бога благодарить, девочка! О чем ты думала, когда шла по задворкам борделя? Наверняка до смерти перепугала этого мерзавца. Ради Создателя! — обратилась она к Сету. — Будьте любезны, заберите ее отсюда, пока она не вляпалась еще в какую-нибудь историю. Сейчас ей самое время погреться возле камина.

Взмахнув надушенными юбками, мисс Элси повернулась и направилась к лестнице.

Как только она скрылась за дверью, Сет обернулся к Лорел. Та поправила шляпку, расправила складки на юбке. Теперь любой увидевший ее решил бы, что она вряд ли перенесла что-нибудь страшнее сильного порыва ветра.

Сет вынул из кармана перчатки и протянул Лорел:

— Вы их забыли.

— Благодарю вас.

Голос Лорел звучал спокойно, но, когда она натягивала перчатки, Сет заметил, как сильно дрожат у нее руки. Со смешанным чувством сострадания и восхищения Сет покачал головой:

— Вы, насколько я понимаю, провели отвратительное утро, леди?

На этот раз Лорел не собиралась язвить. Натянула перчатки и с усталым вздохом, глядя Сету в глаза, просто ответила:

— Да.

В этот миг она казалась такой ранимой и беззащитной, что у Сета защемило сердце. Ничего подобного он от нее не ожидал и даже не знал, что сказать и говорить ли вообще. Но минутная слабость у Лорел исчезла бесследно. Она сосредоточила все внимание на перчатках, словно устыдившись, что выдала свои чувства.

— Итак, — бодро сказала она, — благодарю за помощь, мистер Тейт, хоть и несколько запоздалую. Думаю, мне лучше пойти домой.

Душу Сета наполнил неудержимый восторг, которого он давно не испытывал. Перед Лорел Синклер не устоял бы ни один мужчина.

Идя в ногу с ней, он спросил:

— Вы ведь не станете падать в обморок, правда?

— Разумеется, нет! — заявила она. — Я никогда не падаю в обморок.

— И не плачете?

— И не плачу. От этого становится только хуже.

— Отлично, тем более что вы уже использовали мой носовой платок, когда я облил вас кофе, а второго у меня нет.

Лорел задержалась возле забора, быстро осмотрела улицу и повернулась к нему.

— Всего доброго, мистер Тейт, — твердо сказала она.

— Я провожу вас домой.

— Это нежелательно.

Он легко, но настойчиво взял ее под локоть.

— Я провожу вас, — повторил он не менее решительным тоном, чем она.

— Вы в своем уме? — Она попыталась высвободить руку. — Я не допущу, чтобы весь город увидел меня в вашем обществе! Ведь я совсем вас не знаю!

В голосе Лорел звучало неподдельное беспокойство, и она снова оглядела улицу, чем рассмешила Сета.

Мимо проехала упряжка волов. Лорел скрылась в тени, когда несколько дам с зонтиками от солнца, прошли по противоположной стороне улицы. Ни одна из них даже не оглянулась на Лорел и Тейта.

— Прошу вас, мистер Тейт, оставьте меня! — Глаза ее потемнели от раздражения. — Надеюсь, вы понимаете, что мне не следовало появляться с вами на людях. Вы не должны были настаивать.

— Но я не позволю вам возвращаться одной после всего случившегося, — спокойно ответил Сет.

Лорел хотела возразить, что сейчас не время и не место проявлять галантность. Что она совершенно невредима и не нуждается в защите. Стремление Сета изображать джентльмена, которым он не является, может лишь навредить ей. Настоящий мужчина сразу понял бы это. Но лицо Сета выражало упрямство, которое могло поспорить с ее собственным. Лорел, как и Сет, понимала, что чем дольше они будут стоять у забора, тем больше у них шансов быть замеченными кем-то из знакомых. Этого Лорел уже не вынесла бы. Во всяком случае, сегодня.

— Что ж, хорошо. — Она наконец вырвала руку. — Но ради всего святого возьмите хотя бы экипаж. Нас не должны видеть вместе.

Он запрокинул голову и рассмеялся, буквально ошеломив Лорел.

— Над чем вы смеетесь? — гневно спросила она.

— Над вами смеюсь. — Его глаза искрились весельем. — Вы двадцать минут играли со мной на деньги в борделе. А теперь беспокоитесь, что нас увидят вместе на улице.

Когда Сет отошел, Лорел проводила его испепеляющим взглядом и усмехнулась, но он этого, похоже, не заметил.

Сет быстро нашел закрытую коляску. Не слишком церемонясь, помог Лорел забраться внутрь. Она сказала вознице, куда ехать, откинулась на сиденье из грубой, потрескавшейся кожи, закрыла глаза и вздохнула с облегчением.

Ее волной захлестнула усталость. Дали себя знать события последних часов. На нее напали! Прямо здесь, на одной из улиц Чарлстона. Всю жизнь она ходила по городу без всяких опасений. Кто-то посмел подкрасться к ней, поднять на нее руку, применить насилие! Никогда еще с Лорел не случалось ничего подобного. Ни один мужчина не пытался ударить ее. Ее бил озноб, на душе стало тяжело от мучительных воспоминаний. Ведь ее едва не убили, могли изнасиловать! Только теперь она это поняла. Тело Лорел покрылось холодным, липким потом.

— Размышляете о своих прегрешениях, мисс Лорел? — насмешливо спросил Сет.

Глаза Лорел распахнулись. Поглощенная своими мыслями, она совершенно забыла, что не одна в коляске. Его голос вывел Лорел из задумчивости и вызвал новый приступ ярости.

— Если вы посмеете утверждать, что я вполне заслуживаю всего случившегося…

— Ну зачем же, мэм. У меня и в мыслях такого не было. Любой скажет, что вы добропорядочная женщина.

— Зато никто не скажет, что вы хорошо воспитаны, — сухо заметила Лорел, сложив на коленях руки. — Будь у вас хоть капля жалости, данной Господом всем живым тварям, вы поняли бы тогда, через что мне пришлось пройти, и хоть немного посочувствовали.

— Посочувствовал? — Казалось, это его позабавило. — Леди, вы умеете за себя постоять, я видел это собственными глазами. Я сочувствую человеку, которому пришлось бежать. Не удивлюсь, если он спасал свою жизнь.

Краска прилила к лицу Лорел. Она хотела съязвить и не находила слов.

От него веяло мужественной силой. Шляпа небрежно лежала на колене. Ноги были настолько длинными, что почти касались ее ног. Лорел не могла припомнить мужчины с такими длинными ногами. Воображение рисовало картины, от которых бешено забилось сердце.

Однако лицо Лорел оставалось непроницаемым, как и во время партии в покер. Легкая улыбка блуждала по губам. Сет словно прочел ее затаенные мысли. А может, сам думал о том же. Ведь таким, как он, наплевать на нравственность.

Лорел снова подумала о том, что уважающий себя мужчина не пошел бы в заведение мисс Элси. Да и вообще у человека с такими жесткими, холодными глазами не может быть добрых намерений. Только умалишенный может принять его издевку за человеколюбие. И потом, разве не Сет причина всех ее несчастий?

Сказанные им в следующий момент слова лишь утвердили Лорел в ее правоте. Пристально глядя на нее, он спросил:

— Что заставило вас, добропорядочную молодую леди, попрошайничать в публичном доме?

— Я не попрошайничала, — резко возразила Лорел. — Я пыталась получить долг. И это вам известно, вы ведь подслушивали под дверью.

Он пожал плечами:

— И все же что-то весьма серьезное привело вас в это заведение.

Лорел болезненно поморщилась и отвернулась к окну. Коляска двигалась невыносимо медленно, прокладывая себе путь среди других колясок, запрудивших улицы. Снаружи доносился запах навоза и мокрой земли.

— Угроза нищеты, мистер Тейт, — объяснила она, — достаточно серьезная причина.

Сет недоверчиво хмыкнул и заявил:

— Однако был более простой путь уладить проблемы, я в этом уверен.

— В самом деле? — не глядя на него, с вызовом спросила Лорел. — Может, скажете, какой?

— Вместо подачки вы могли бы попросить у мисс Элси работу, — ответил он после паузы.

Она вновь обратила на него полный негодования взгляд.

— Вы отвратительный, пошлый грубиян! — процедила Лорел сквозь зубы. — Не желаю больше слушать ваши оскорбления. Немедленно прикажите остановить коляску!

Он насмешливо улыбнулся:

— Нет, мэм, этого я делать не собираюсь. Я вас не оскорбил, просто сказал то, о чем вы думаете.

Застигнутая врасплох, она не произнесла больше ни слова. От этого типа можно услышать любую мерзость. Он не имеет ни малейшего понятия об уважении к леди. Но каждый раз почему-то оказывается прав.

Лорел вспомнила, что эта мысль промелькнула у нее в голове во время разговора с мисс Элси. Убегая из этого заведения, охваченная досадой, разве не думала она, что с ней будет, если положение семьи ухудшится. И наконец, разве не оценила она себя во время игры с — Сетом в пятьдесят долларов?

Она снова отвернулась к окну.

— Благодарю за заботу, мистер Тейт, — произнесла она с достоинством, — но вряд ли я сумею извлечь пользу из вашего совета.

Он рассмеялся. Громко и откровенно. И Лорел поняла, почему пуритане считали смех грехом. По ее телу побежали мурашки. От Сета исходила грубая животная сила. Лорел сжала кулаки и мысленно подхлестнула лошадей. Как затянулась эта ужасная поездка!

— Да, вряд ли вам подойдет такое занятие. А какую работу вы сочли бы достойной добропорядочной вдовы вроде вас?

Избежать этой беседы оказалось невозможным. Кроме того, в Лорел проснулось ее второе "я", из-за которого она всегда попадала в неприятности. И вот это ее "я" хотело продолжить разговор. Она все еще надеялась сказать Сету что-нибудь обидное, задеть его за живое, повергнуть в шок.

Глядя ему в лицо, она заговорила:

— Можно заняться шитьем или открыть пекарню. Склеивать разбитые фарфоровые вазы, как моя кузина Кэролайн. Писать бездарные акварели, которые покупают из жалости и вешают в кладовке. Шить я не умею, замесить тесто — тоже. А уж вазу я скорее разобью, чем склею. Это у меня лучше получается. И уж конечно, я совершенно не подхожу для той работы, которую может предложить мисс Элси. Я была замужем и сыта по горло. Так что тут вы абсолютно правы.

В его глазах мелькнула искорка удивления и тотчас погасла. Лорел едва успела ее заметить.

— Возможно, — отозвался он, — как к заработку вы отнеслись бы к этому иначе.

— Ха, не обольщайтесь, мистер Тейт. Каждая замужняя женщина делает это ради выгоды.

Лорел почувствовала, что краснеет, и отвернулась, успев, правда, заметить злорадное веселье в его взгляде. Камень, брошенный в Сета, угодил в нее. Боже милостивый, зачем только она согласилась сесть с ним в коляску?

Лорел приготовилась к новым унижениям. Этот человек уже неоднократно доказал, что нет на свете ни одного порока, не свойственного ему. Он испорчен до глубины души. Но Сет неожиданно сказал:

— Снимаю перед вами шляпу, миссис Синклер. Я восхищен. Вы отважились честно высказать то, что думаете.

Лорел снова повернулась к нему.

— Замечательно, — сказала она. — Единственное, что меня смущает, так это ваш повышенный интерес к моим финансовым делам. Полагаю, нам лучше прекратить этот разговор.

— Но вы остались мне должны. Помните?

От его дыхания в экипаже стало жарко. Каждый раз, бросая на Сета взгляд, Лорел замечала какую-нибудь деталь его внешности. Загорелую руку, широкие плечи, мускулистый торс. Вдруг она поняла, почему ей не по себе рядом с ним. При всей его грубости, неотесанности и жесткости во взгляде он был самым привлекательным мужчиной из всех, кого ей приходилось встречать.

Лорел судорожно сглотнула и попыталась расслабиться.

— Я уверена, — резко сказала она, — вы уже нашли предлог, чтобы заставить меня расплатиться с вами. Вы ведь знали, что у меня нет денег.

— Хотите расплатиться натурой? — Он слегка покачал головой. — Что ж, я думал об этом. Но признаться, ваши прелести вряд ли тянут на пятьдесят долларов.

Лорел собралась с силами, чтобы дать Сету достойный ответ, но в этот момент коляска остановилась. Сет открыл дверцу, и Лорел вышла из коляски, не приняв поданную им руку и не проронив ни слова.

Он расплатился с возницей и оглядел окрестности. Высокий дом из светлого камня выделялся на фоне других построек. От проезжей части его отделяла старинная кованая ограда, а от соседних участков — живая изгородь из цветущих магнолий. Тут и там валялась штукатурка, из-под облупившейся краски местами виднелись серые балки. Зато латунные дверные ручки сияли как новые и сад был ухожен. Калитка вела в просторный внутренний дворик, устроенный так, чтобы его продувало ветром. Но дома здесь лепились так близко друг к другу, что не приходилось надеяться даже на слабый сквознячок.

Сет удержал створку ворот, которые Лорел, войдя во двор, попыталась захлопнуть.

— Нет необходимости следовать за мной дальше, — сказала она.

— Меня это нисколько не затруднит, мэм, — ответил он, идя за ней в дом. Сет твердо решил до конца во всем разобраться.

В какой-то момент, когда они сидели в экипаже, и еще раньше, за игрой в покер, причина, по которой он разыскивал Лорел Синклер, потеряла всякое значение. Совершенно очевидно, что Лорел и ее семья были на грани нищеты. Едва ли они догадывались о существовании золота. Этот Огастес Синклер должен был как-то передать им золото. Но, войдя в дом, Сет сильно засомневался в этом.

В гостиной он впервые увидел то, что полковник называл «истинным аристократизмом».

Выцветшие ковры, потрепанные гардины. Осыпавшаяся лепнина, облупленные стены. Кружевные салфеточки прикрывают потертости на мебельной обивке. На спинке дивана синяя, с фиолетовым отливом, шаль. Потертый выцветший шелк и обтрепанные края хранят память о былом великолепии.

Сет подметил все это одним быстрым взглядом. Годы, прожитые вместе со старым солдатом, постоянный риск и опасность научили его наблюдательности. Но истинный смысл открывшейся Сету картины был глубже. Переступив порог дома, Сет узнал о Лорел Синклер больше, чем если бы она рассказывала ему о себе несколько часов кряду.

Каждая вещь была здесь на своем месте. Каждой дорожили и хранили ее как сокровище из поколения в поколение. Деревянная резьба потемнела, картины выгорели, зеркала покрылись трещинками. Но дух аристократизма сохранился, не подвластный переменам. Традиции остались незыблемыми. Сету казалось, что он попал на луну. Только сейчас он понял смысл слов «происхождение», «воспитание», «благородная кровь».

Лорел сняла перчатки и шляпку и резко повернулась к нему. Сет впервые обратил внимание на ее великолепные темные волосы. Казалось, в них плясали огоньки. Распущенные, они должны выглядеть потрясающе.

— Прекрасно, — сказала Лорел, — вы доставили меня домой в целости и сохранности. А теперь прошу вас исчезнуть, прежде…

Но было уже поздно. Из соседней комнаты донесся мелодичный голос:

— Лорел, это ты?

Второй, высокий, голос, похожий на колокольчик, произнес:

— Видишь, Каро, я говорила, что не стоит беспокоиться. С ней все в порядке и…

Обе женщины вошли в комнату и тут же замолчали, остановившись в дверях и переводя удивленные взгляды с Сета на Лорел.

Молоденькая девушка, заметно прихрамывая, подошла к Лорел:

— Лорел, дорогая, что с тобой произошло?! У тебя лицо и платье…

Вторая женщина, полная, средних лет, всплеснула руками:

— Какой ужас! Я это предчувствовала! И все из-за меня!

— Я в полном порядке, — поспешила заверить их Лорел, — Тетушка, только не надо обмороков.

— Боже, Лорел, что случилось?! Посмотри на себя. Я так беспокоилась, когда ты утром ушла.

— Уверяю вас, леди, нет ни малейшего повода для волнений. Миссис Лоутон… упала… но нисколько не пострадала, — сказал Сет, выходя вперед.

Его слова подействовали на женщин успокаивающе. Лорел с благодарностью посмотрела на него. Старшая из женщин на удивление быстро пришла в себя и остановила на незнакомце любопытный, настороженный взгляд. Девушка смотрела на него не так пристально, но тоже с интересом.

Лорел неохотно представила Сета:

— Это мистер Сет Тейт. Он проводил меня домой. Мистер Тейт, познакомьтесь с моей тетей Софи и кузиной Кэролайн.

Сет кивнул сначала Софи, а потом Кэролайн.

— Тейт? Мы знаем кого-нибудь из Тейтов? — спросила Софи.

Кэролайн подошла ближе. Теплая, приветливая улыбка осветила ее лицо, сделав его почти прекрасным.

— Мистер Тейт, как это любезно с вашей стороны — позаботиться о нашей дорогой Лорел. Добро пожаловать в наш дом.

Сет улыбнулся и мягко сказал:

— Это не составило мне никакого труда, мэм. Софи, припоминая, наморщила лоб:

— Уверена, мы знаем кого-то из Тейтов.

— Нет, — заявила Лорел резким тоном, — мистер Тейт не местный.

Кэролайн бросила на кузину обеспокоенный взгляд и повернулась к Сету:

— Вы прежде не бывали в Чарлстоне, мистер Тейт? Прошу вас, садитесь.

Сет взглянул на Лорел, со злорадством ожидая вспышки ее гнева, поскольку не собирался отказываться от приглашения. Но тут взгляд его упал на небольшой столик, заваленный всякими вещичками, где рядом с засушенным букетом цветов, расписным веером, шкатулкой с цветными бусинами, вышитой картинкой с барашками и парой очков в золотой оправе стояла фотография в резной золоченой рамке. На ней была красивая женщина в старомодном платье, а рядом привлекательной внешности мужчина. Сета заинтересовала фотография.

— Мистер Тейт? — окликнула его Кэролайн.

— Ну что же вы, мистер Тейт, — заговорила и тетушка Софи. — Боже, где моя вежливость? Присаживайтесь скорее и расскажите нам о себе. У нас так редко бывают гости из других мест. Лорел, сбегай на кухню и попроси Лейси подать лимонад.

— Благодарю вас, — сказал Сет, бросив взгляд на Лорел, — но мне пора идти.

— Да, конечно, — с облегчением произнесла Лорел. — Мы и так задержали мистера Тейта.

— Не будь невежливой, дорогая. Это самое меньшее, чем мы можем отплатить мистеру Тейту за его галантность.

Сет между тем взял со столика фотографию и стал ее рассматривать.

— Вижу, вам понравилась фотография мистера Брейди, — подходя, сказала Кэролайн, — она замечательная не правда ли? Тете Айрис она тоже очень нравилась. Она сделана перед самой войной.

Сет заставил себя оторваться от снимка и вежливо улыбнулся:

— Очень красивая пара. Кто это?

— Родители Лорел. Сфотографировались в день своего венчания.

Сет почувствовал на себе взгляд Лорел и попытался сохранить безучастный вид.

— Наверное, я должен нанести им визит.

— Мои родители умерли, — бросила Лорел.

— Жаль… И давно? — Голос его оставался бесстрастным.

Поразившая Сета нежность появилась на лице Лорел, когда она посмотрела на фотографию. Глаза выражали почтение и любовь.

— Мой отец погиб как герой, сражаясь за правое дело в жаркой битве, — сказала она с гордостью. — Я никогда его не видела. Мама так и не оправилась от горя и последовала за ним спустя всего несколько лет.

Кэролайн обняла кузину за плечи. Женщины молчали, охваченные печальными воспоминаниями, словно отдавая дань усопшим. Сет решил воспользоваться моментом.

— Тяжелая потеря, — печально произнес он, ставя фотографию на место, после чего обратился к Лорел: — Вас должно успокаивать, что ваш отец погиб во имя благородной цели.

Лорел с недоверием смотрела на Сета — он явно переигрывал. Но тетушка Софи, то и дело поднося к глазам платок, заявила:

— О, вы даже представить не можете, что это был за человек. Эти отвратительные янки причинили нам столько боли. Наш бедный Огастес пал на поле брани. Три дня мучился, прежде чем Господь забрал его к себе на небеса. Он написал Айрис письмо со смертного одра. — Прижав к лицу платок, Софи едва сдерживала рыдания, потом вдруг расправила плечи: — Что же, такова участь многих наших храбрых воинов и их семей!

Письмо. Мысль Сета напряженно заработала. Предсмертное письмо, возможно, признание… Но нет. Если бы он рассказал хоть что-то о золоте, едва бы эти женщины жили в полуразвалившемся доме, а Лорел стала бы выпрашивать у хозяйки публичного дома деньги, данные ей умершим в долг. И все же Огастес Синклер прожил достаточно, чтобы понять, что умрет, и наверняка оставил какое-нибудь послание.

Сет склонился к тетушке Софи и деланно искренним тоном сказал:

— Должно быть, вы многое выстрадали.

Софи кивнула. Казалось, эти беды случились не четверть века назад, а сегодня.

— Зачем разрушили особняк Пинкни? Его сожгли дотла. Дом простоял больше ста двадцати лет до прихода янки. Они не уважают ни историю, ни добрые нравы. Они сожгли даже церковь на Митинг-стрит и католическую церковь…

Лорел вмешалась в разговор:

— Янки тут ни при чем. Это рабы готовили себе еду на огне и не уследили за костром.

— Нет, это были янки! — стояла на своем Софи. Она вновь повернулась к Сету. Теперь ее лицо пылало не только от гнева, но и от гордости. — Осада Чарлстона была самой долгой за всю войну. Ни один город не смог бы столько выстоять. Наш любимый Чарлстон продержался до 1865 года.

Лорел снова вмешалась в разговор:

— Тебя здесь даже не было тогда. Ты уехала сразу после пожара 1861 года.

Сет заинтересовался. Итак, это правда. Семья Огастеса Синклера находилась в отъезде, когда он вернулся на плантацию с золотом. Эту часть истории полковник не успел рассказать до конца. Сет хотел расспросить об их плантации, Чайнатри, но не представилось удобного случая. Лорел делала все, чтобы прекратить беседу. К ней вновь вернулись решительность и уверенность в себе.

— В самом деле, мистер Тейт, мы и так задержали вас. И я не решаюсь отнять еще хоть минуту вашего драгоценного времени.

Она двигалась в сторону двери. В голосе звучал явный намек, в другое время рассмешивший бы Сета. Но сейчас, поглощенный своими мыслями, он не слушал Лорел, прикидывая в уме, стоит ли тратить усилия на это дело.

— Приглашаем вас, мистер Тейт, на ужин — сказала Кэролайн. — Мы никогда себе не простим, если не попытаемся отплатить за вашу доброту.

Сет даже не оглянулся на Лорел. Он улыбнулся Кэролайн и наклонил голову:

— Благодарю вас, мэм. Это большая честь для меня.

Он кивнул Софи, которая была очень довольна собой, потом Лорел, с трудом скрывавшей свой гнев. Но Сета меньше всего сейчас волновали мысли и чувства Лорел Синклер. Он строил планы, и мысль его лихорадочно работала.

* * *

Полковник умер с восходом солнца на руках у Пича Брейди, проклиная Создателя за то, что умирал так тяжело и долго. Впрочем, жизнь у него тоже не была легкой.

По иронии судьбы после стольких лет борьбы с опасностями полковник погиб от укуса змеи. Пич пытался высосать яд, но на другой день рана загноилась, к закату началась горячка, и Пич понял, что спасти полковника нельзя.

В течение нескольких бесконечных часов Пич старательно поддерживал огонь, чтобы унять дрожь умирающего, и то и дело вытирал его лицо платком, смоченным в ледяной воде. Глядя в ночь, Пич размышлял о вечном.

Перед самым рассветом полковник пошевелился. Пич быстро подошел к нему. В бледном свете колеблющихся языков пламени он увидел, как изменилось лицо полковника. Кожа приняла землистый оттенок, сморщилась, борода стала совершенно седой, глаза потускнели. С самого раннего детства Пич был уверен в непобедимости полковника. Казалось, он не имеет возраста, как ветер, силен и крепок, как дуб. Теперь полковник был слаб, истощен и стар. Глядя на него, Пич испытал приступ страха.

Чтобы скрыть это, он начал поправлять одеяла на умиравшем. Полковник оттолкнул его руку.

— Хватит со мной возиться, парень, — раздраженно сказал он.

Его голос звучал бодро. На секунду надежда затеплилась в груди Пича. Но в следующий момент угасла. Старик говорил все тише, с трудом выдавливая из себя слова.

— Осталось совсем мало времени, и я должен тебе кое-что рассказать.

Пич опустился на корточки.

— Не разговаривай. Побереги дыхание, — произнес он взволнованно.

— Это, черт возьми, мое дыхание, — выпалил полковник. — Я делаю с ним что хочу!

Пич молчал. Ему было больно и горько. Он боялся, что полковник больше не заговорит.

Но старик снова открыл глаза и взглянул на Пича. Страдание на лице полковника уступило место печали и усталости.

— Эх, парень, — сказал он со вздохом, — славные дела мы с тобой проворачивали. Гореть мне за них в аду.

Пич хотел ответить, но не мог. Полковник продолжал:

— Хватит ли у Господа милосердия на мою черную душу? Я превратил тебя в разбойника, и это мой самый тяжкий грех. Только ты сам можешь это исправить. Понимаешь?!

Пич не понимал, но кивнул. Полковник нахмурился:

— Я превратил тебя в изгоя, парень, но ты должен изменить свою жизнь. Ты достоин лучшего, у тебя есть шанс стать уважаемым человеком, и ты его не упустишь, слышишь?!

— Да. — К горлу подкатил комок. Пич откашлялся. — Да, я слышу тебя.

— Моя жизнь кончена, парень. Сам видишь.

Такие слова Пич слышал уже не раз. Это было прощание со старыми добрыми временами. Полковник признал торжество цивилизации.

— Да, — сказал Пич, — я вижу.

— У тебя есть имя. Хорошее, незапятнанное имя. Я предусмотрел это. В розыске нет человека с именем Сет Тейт.

Пич судорожно сглотнул.

— Я знаю.

— А еще у тебя есть Чайнатри… — С каждой минутой силы покидали его. Губы едва шевелились. — Ты не забыл, о чем мы с тобой говорили?

Название Чайнатри насторожило Пича, но он не ответил.

Пламя прежней решительности и неукротимости на миг загорелось в глазах полковника и тотчас погасло.

— Оно там, — сказал он. — Должно быть там. И теперь… Оно твое, парень. Поезжай в Чарлстон, и найдешь его.

Голос был едва слышен, и Пич наклонился, чтобы различить слова. Сидя на земле, он осторожно взял полковника за плечи, положил его голову себе на колени. Лицо умирающего исказилось от боли. Пич приобнял полковника и склонился к его лицу.

— Я найду. — заверил он старика, — обязательно найду.

Седые брови полковника сдвинулись на переносице, и он поднял ослабевшую руку. Несколько раз взмахнул ею. Пич поймал ее и прижал к сердцу.

— Поезжай в Чарлстон, — не переставая шептал полковник, — там ты его найдешь… — Полковник с неожиданной силой сжал ладонь Пича. — Ты поедешь туда, и сделаешь, как мы договорились. Поклянись, что сделаешь!

Пичу тяжело было слушать его. Он чувствовал как жизнь по крупицам покидает полковника. Дикий зверь у Пича внутри рвался наружу, чтобы победить смерть. Если придется — голыми руками. Отчаявшись, он выдавил из себя:

— Да, я поеду туда. Даю слово.

— В моей седельной сумке, — шептал полковник, — на дне…

Пич поднялся и пошел к сумкам. Там были чистая одежда, немного денег, обрезки грубой кожи, пригоршня деревянных колышков — обычная экипировка человека, который все время в пути. Но на дне лежало что-то еще. Пич вынул фотографию двоих мужчин в форме Конфедерации. Снимок был старый, мятый и выцветший. Сет не раз видел его прежде.

— Огастес Синклер, — пробормотал полковник, — мой самый близкий друг. Лучшего никогда не было.

Черты его разгладились, в глазах появилось выражение умиротворения и покоя. Пич хотел встряхнуть его. Полковник не должен сдаваться, не должен умереть. Только не сейчас.

И вдруг полковник произнес так тихо, что Пичу пришлось наклониться к самым его губам:

— У него была дочь, которая родилась во время войны. Ее назвали Лори. Найди ее, парень. Я всегда думал…

Но Пич так и не узнал, о чем думал полковник. Тот строго посмотрел на него и спросил:

— Как твое имя, мальчик?

Кровь прилила к лицу Пича. Его глаза и губы горели… Он перенесся в прошлое, в тот солнечный день на маковом поле. Мужчина с блестящими глазами и громовым голосом сказал:

— Итак, черт побери, ты, я вижу, все-таки человек.

Как твое имя, мальчик?

— Сет. Сет Тейт, — произнес он тихим детским голоском.

Сейчас он не мог вымолвить ни слова. Прошло несколько долгих минут, прежде чем он заставил себя произнести:

— Сет. Меня зовут Сет Тейт. Полковник едва заметно улыбнулся.

— Черт возьми, верно. Вот кто ты есть. И не забывай об этом, ясно?!

Полковника не стало. Пич так и не успел сказать ему все, что хотел. Его руки обхватили бездыханное отяжелевшее тело, словно пытаясь удержать покинувшую его жизнь. Хотелось кричать, излить свою боль, встряхнуть полковника, умолять его не бросать Пича одного. Но, переборов себя, он сглотнул жгучие слезы и отпустил старика с миром.

Сет вырыл могилу, пока всходило солнце. Кромки гор были окрашены в нежно-розовые тона. Совершив похоронный обряд, Сет завалил могилу камнями, чтобы до нее не добрались койоты. Сет стоял над могилой, пытаясь найти нужные слова, но так и не нашел.

В то прохладное утро были погребены двое. Сет Тейт оседлал коня и помчался на юг.

И вот он здесь, в Чарлстоне, штат Южная Каролина, где все начиналось. Ему предстояло сделать не просто работу, а заявить право на жизнь.

Глава 5

— Значит, ты не пострадала? — спросил Питер, прервав рассказ Лорел об утренних событиях. Он сидел, наклонившись вперед, сжав подлокотники кресла-качалки с плетеной спинкой, вопросительно глядя на Лорел.

Она покачала головой. Лорел знала, что Питер Бартон единственный, кому можно рассказать все начистоту. Он ничему не удивлялся и не имел обыкновения читать морали. Во всяком случае, длинные.

— Только мое самолюбие. А это уже немало, пойми. Они сидели во дворе, обмахиваясь веерами. Жара стояла невыносимая. Солнце уже клонилось к закату. Оставалась надежда на вечерний бриз с моря. Каждый четверг Питер вечером заходил к Лорел. И вот сегодня, к радости Лорел, был четверг. И она могла поговорить с Питером.

Немного успокоившись, Питер откинулся в качалке.

— И поделом тебе…

Мораль! Но ее вполне можно вытерпеть Морали Питера не бывают длинными и чересчур строгими. А эта и вовсе была короткая.

Нахмурившись, Питер добавил:

— И этот человек…

— Сет Тейт.

Питер задумчиво кивнул.

— Ах, да. Он приезжий. Поселился в отеле «Чарлстон».

Лорел нисколько не удивилась, что Питер знает о Сете. Питер — репортер «Газетт» и всегда в курсе последних событий.

— Ужасный тип, — бросила Лорел и еще энергичнее заработала веером. — Совершенно невоспитанный. Ему не место в порядочном обществе. Хорошо еще, не рассказал тетушке и Кэролайн, что на самом деле произошло. Видимо, не совсем потерял совесть.

Лорел, разумеется, не верила, что Сет поступил так из благородства. Ведь, рассказав правду, он вынужден был бы упомянуть и о своей роли в этой истории, после чего его вряд ли впустили бы в дом. Лорел не сомневалась, что за ужином он покажет себя во всей красе.

Весь день Лорел не покидали мысли о Сете, хотя она их гнала от себя. Не очень-то просто выбросить из головы такого мужчину.

Возможно, она осуждала Сета, порой он вызывал ярость. Но нельзя было ему отказать и в определенной привлекательности. Что-то влекло к нему помыслы Лорел, как мотыльков влечет горящее пламя.

— Ты хоть что-нибудь о нем знаешь? — спросил Питер.

— Только что он груб, невоздержан в словах… невежлив с дамами. Разве не достаточно?

Питер улыбнулся:

— Не для журналиста, дорогая.

Лорел наконец сложила веер и вздохнула:

— Сегодня вечером увидишь его. Сет Тейт приглашен к нам на ужин.

Питер укоризненно посмотрел на Лорел и нахмурился.

— Не надо на меня так смотреть. Кэролайн его пригласила. Ты же знаешь, она не может не приютить заблудшую душу. Тетушка, разумеется, ее поддержала. К тому же у Сета произношение южанина, все зубы целы — чем не жених?

— Вечно ты попадаешь в истории, — пробормотал Питер. Посмотрев на Лорел, он продолжил: — Бог мой, Лори, знал бы я, что вы нуждаетесь в деньгах, сразу сделал бы тебе предложение.

Лорел снова стала обмахиваться веером.

— Спасибо, но ты едва можешь содержать себя самого, не то что жену. Кроме того, я пришла к выводу, что с помощью мужа не решишь проблем. Мужчина обычно умирает в самый неподходящий момент.

— Ну не знаю. У меня отменное здоровье. Вот когда я разбогатею, ты, надеюсь согласишься за меня выйти.

— В Чарлстоне не разбогатеешь, Питер. Он пожал плечами:

— Тогда я уеду на Запад и создам собственную газету…

— Кэролайн никогда не покинет Чарлстон, — уверенно произнесла Лорел.

— И не нужно. Она… — Он замолчал, лицо приняло страдальческое выражение. — Перестань, Лорел, — пробормотал Питер, — это тебя не касается!

— Кэролайн — моя кузина, — напомнила Лорел.

Ее лицо смягчилось, когда она увидела искреннюю горечь в глазах Питера. Она никогда всерьез не надеялась, что Питер и Кэролайн сблизятся.

Кэролайн относилась к Питеру как к давнишнему другу их семьи. Сам Питер был слишком робок, чтобы проявить свои чувства. Лорел была бы рада их помолвке. По крайней мере не надо было бы беспокоиться о кузине, да и о Питере тоже. Обычно он вел себя свободно и непринужденно. Но едва дело касалось его тайной любви, совершенно терялся, предпочитая отшучиваться. Питер часто рассказывал о своих грандиозных планах и несбыточных мечтах. Лорел жалела Кэролайн, которой так и не суждено было узнать, как много она значила для Питера.

— Прости, я не хотела тебя обидеть, — сказала Лорел, — и искренне желаю вам только счастья.

Он грустно улыбнулся:

— Так-то оно лучше. Если сегодняшнее приключение из тайного станет явным, я останусь твоим единственным другом. Так что относись ко мне повежливее.

— Ты прав, — неожиданно серьезно согласилась Лорел. — Если все станет известно, я буду знать, кого за это благодарить. Тогда тебе действительно придется ехать на Запад.

Он улыбнулся:

— А поскольку тебя не пустят ни в один приличный дом в городе, тебе придется ехать со мной. В конце концов, мы отличная пара.

— Будь ты столь же красноречив с Кэролайн, стал бы степенным женатым мужчиной, отцом нескольких детей и сидел бы сейчас не здесь, а в собственном саду.

Питер покачал головой.

— Довольно болтать о всякой ерунде, миссис Лоутон, — сказал он строго. — У нас есть более серьезные темы для обсуждения. — Его улыбки и след простыл. — Думаю, нам следует поговорить о том странном человеке, которого вы ждете к ужину.

* * *

Сет Тейт стоял у зеркала с бритвой в руках, рассматривая свое отражение, но мысли его занимало совсем другое. Половина лица была в мыльной пене, тело обнажено до пояса. На бедрах болтались подтяжки, ноги были босыми. Сет думал о семье Синклер.

Если верить Лорел Синклер, она никогда не слышала о полковнике. А это значит, что Огастес не передал своей семье письмо для Айка. Лорел считала отца героем войны, и не она одна. Ни у кого не возникало и тени подозрения, что полковник Айк и Огастес Синклер совершили самое дерзкое ограбление столетия. И хотя время тогда было военное, преступление остается преступлением. Никому и в голову не приходило, что тайник с золотом, отобранным у янки, не был передан, как полагается, в казну Конфедерации. Иначе в списках погибших героев Юга одним именем стало бы меньше. Это уж точно!

Лучи вечернего солнца рисовали на дощатом полу светлые квадраты. В комнате сгало жарко и душно. Пот стекал с лица Сета на шею. Он снова взялся за бритву. Сделал неловкое движение, и на подбородке проступила капелька крови. Внезапно охваченный яростью, Сет отшвырнул бритву.

— Черт побери!!!

Ярость не покидала его с самого начала этого путешествия. Полковник покинул его, отправившись в мир иной, прежняя жизнь ушла навсегда.

Легендарное золото, о котором рассказывал полковник, открывало путь к новой жизни. На него можно было купить уважение. Но, едва сев в поезд, Сет стал проклинать себя за то, что ввязался в эту авантюру. Но потом понял, что выбора у него не было. Он поклялся полковнику. Это само по себе обязывало. К тому же он не мог расстаться с надеждой, что полковник сказал правду и золото отыщется. Произойдет чудо, тысячи долларов, закопанные в землю, окажутся на месте, ожидая, когда Сет Тейт придет и заявит на них свои права.

Как подсчитал Сет, ему было ненамного больше двадцати пяти. За эти годы он прожил десятки жизней. Прошел длинный путь и не решался вступить на новый. Мрачное прошлое осталось позади вместе со старым именем. Теперь у него было другое. Остались лишь воспоминания, которыми он никогда ни с кем не сможет поделиться, горстка денег и еще мелочь в кармане.

У него появился шанс разбогатеть. Ничто не стояло между ним и тремя бедствующими женщинами.

Приходило ли полковнику в голову, что у Лорел Синклер или у других членов семьи Огастеса, оставшихся в живых, было не меньше прав на сокровище, чем у него самого? А может, и больше? Вот в чем проблема. Если рассказать Лорел о золоте, она вполне может сдать и Сета, и деньги властям. Она достаточно вздорная особа. Кто знает, что этим южанам с их старомодным чувством чести взбредет в голову. Кроме того, нельзя рассказать о золоте, не упомянув, откуда сам он узнал о нем. А это исключено.

Нет никаких сомнений в том, что полковник и его друг взяли золото. Все остальное — предположения и догадки. Возможно, Огастес спрятал золото в Чайнатри и написал об этом жене. Возможно, его давно нашли и унесли.

Но если золото лежит нетронутым все двадцать лет и ждет его, значит, ключ к нему — в семье Синклер.

С этими женщинами он легко поладит. Особенно со старой леди и той, что прихрамывает, — Кэролайн. Лорел, конечно, умна, слишком, черт побери, умна для женщины. Но сумасбродная. Не то поможет, не то помешает. Все зависит от того, удастся ли подобрать к ней ключ.

Сет не мог забыть, как миссис Лорел Синклер Лоутон выпрашивала деньги в борделе. Ей приходится содержать миссис Софи и мисс Кэролайн на жалкое пособие вдовы. Сет вновь представил себе поблекшее очарование старого дома. У них хватало мужества жить так, словно за тридцать лет ничто не изменилось.

— Черт с ними, — выругался он, — пусть провалятся.

Закрыв глаза, он запретил себе думать об этих женщинах. Не его это забота. Полковник всю жизнь мечтал о золоте и передал мечту Сету. Это золото не принадлежит Синклерам.

И все же Сет не мог побороть пробудившееся в нем сострадание.

Сету было лет двенадцать, когда однажды его лошадь сломала ногу. Животное мучилось. Даже Сет понимал, что самое правильное — избавить несчастное создание от страданий. Полковник молча вложил пистолет в его руку и отошел в сторону. Сет ощутил себя совершенно беспомощным, руки дрожали, его прошиб холодный пот.

Глаза затуманились слезами. Никакая сила на небе или земле не заставила бы его нажать на спуск.

В конце концов он швырнул пистолет на землю и убежал. Когда раздался выстрел, Сет упал, его тошнило. Потом он еще долго всхлипывал от горя и стыда. Подняв глаза, он увидел, что полковник сидит рядом и смотрит куда-то за горизонт.

Сет так и не понял, жалость у него во взгляде или равнодушие. Когда полковник заговорил, слова его были просты и откровенны. Сету они запомнились навсегда.

— Доброта — твоя слабость. Она либо погубит тебя, либо сделает настоящим человеком.

Больше он не произнес ни слова. Оба ни разу не вспомнили об этом случае. Сет с того дня изменился. Ему был преподан первый болезненный урок, который он хорошо усвоил. В тех краях, где жизнь ничего не стоит, а смерть караулит за каждым поворотом, нет места жалости и милосердию. Выживают только сильные. Сет предпочел стать сильным.

Со злостью, доходившей порой до исступления, он тренировался. Сету ничего не стоило убить человека. Пистолет оказывался в его руке прежде, чем ему бросали вызов. Кто угодно, даже полковник. Сет научился получать то, что хочет, любыми средствами. Здравый смысл брал верх над остальными чувствами. Так было и сейчас.

Он расслабился и вновь обрел решимость. Крепко сжал кулак, выдвинул челюсть, стер полотенцем кровь с подбородка. Ему нет никакого дела до Лорел Синклер. Она — последняя женщина в мире, которая нуждается в жалости.

Если он отыщет золото, то оставит немного женщинам. Полковник одобрил бы это. Сету всегда нравился Сан-Франциско. Или же он уедет на юг, в Новый Орлеан. Прекрасные места, где можно все начать заново. Хорошо бы открыть собственный бар. В этом он неплохо разбирался.

Он подобрал бритву и твердой рукой закончил бритье. Во всей этой путанице было только одно утешение. Лорел Синклер Лоутон. Если ему предстоит прожить несколько недель в этом городе, то в ее компании это будет совсем неплохо.

* * *

Тишину за столом нарушали лишь звон вилок о тонкую, немного потрескавшуюся фарфоровую посуду и шелест дамских туалетов. Две свечи роняли капли воска в хрустальные подставки. Масло таяло в тарелках. На Лорел было наглухо закрытое платье из черной тафты.

Это тетушка Софи решила, что в честь почетного гостя они все должны надеть свои выходные платья. Она же придумала застелить стол лучшей льняной скатертью. Прожженная дырка была старательно заложена в складку на углу, а уродливая заплатка скрыта тарелками. Софи настояла, чтобы подали жареного цыпленка, домашнюю ветчину и самые изысканные гарниры. Обычно в четверг ужинали тем, что оставалось со среды. Если же цены на рынке становились непомерно высоки, довольствовались холодной постной рыбой.

В других обстоятельствах Лорел прочла бы тетушке мораль и предложила отдохнуть в постели. Но в тот вечер ей хватало других забот.

Разговор оборвался внезапно. Так часто случается на семейных ужинах. Наконец у Лорел появилась возможность продумать, как держаться до конца вечера. С той минуты как Сет Тейт вошел в дом, разговоры не прекращались. Больше всех болтала, конечно, тетушка. То и дело интересовалась, доволен ли гость, чувствует ли себя как дома. Кэролайн, преодолев робость, играла роль paдушной хозяйки. Была приветлива, обаятельна. Все надеялись, что Питер оживит вечер своим остроумием. Однако он растерялся в присутствии незнакомца, лишь усилив всеобщее напряжение. Лорел была начеку, но Сет вел себя вежливо, ни разу не упомянул о дневных событиях, и Лорел немного успокоилась, то и дело поглядывая на мужчин, невольно сравнивая их.

Оба были примерно одного роста. Светловолосые. Правда, Питер немного темнее. Оба были весьма привлекательны. Лорел все мужчины казались одинаковыми, лишь с небольшими внешними различиями. Питер и Сет не являлись исключением. Почему же Питер, любимец юных леди, рядом с Сетом Тейтом выглядел деревянным истуканом?

Присмотревшись, она поняла, что дело не только во внешности. Черты лица Питера отличались мягкостью, которую подчеркивали небольшие темные усы. Плечи у него были уже, чем у Сета, мышцы рук не так четко выделялись под костюмом. Он производил впечатление светского юноши, стопроцентного горожанина. В общем, если говорить честно, внешность у него была более изысканной, чем у Сета. Сет был необычайно привлекателен, что не сразу бросалось в глаза. Грубоватый, с простыми чертами бронзового от загара лица. В глазах настороженность, на губах едва заметная улыбка. Держался он непринужденно и уверенно, говорил медленно, растягивая слова. Лорел вдруг поняла, что именно врожденная мужественность выгодно отличала его от других. Впервые Лорел встретила мужчину с такой внутренней энергией и отвагой.

Примерно такое же впечатление о Сете сложилось и у Питера. Он восхищался Сетом и в то же время испытывал к нему отвращение. Он чувствовал себя как маленькая собачка перед крупным матерым псом. Он знал, что проиграет сражение, но не мог не ощетиниться. Лорел это показалось и забавным, и грустным.

Лорел заметила, что Сет тоже разглядывает ее. В глазах его затаился смех. Казалось, он понял, что Лорел сравнивала его с Питером и что сравнение не в пользу последнего. Сет подмигнул Лорел, та выдержала его взгляд. Она разгладила салфетку у себя на коленях и сказала:

— Вам, должно быть, у нас очень скучно, мистер Тейт. Мы все время болтаем, не даем вам даже слова сказать. Расскажите о себе. Зачем вы приехали в Чарлстон?

— По делам, — ответил он и, не дав Лорел задать следующий вопрос, добавил: — По личным делам.

— У вас, наверное, здесь родственники? — продолжала Лорел.

— Трудно сказать.

— Так откуда же вы?

Его глаза лукаво блеснули. Сет слышал вызов в ее голосе и наслаждался им.

— Я приехал из Вайоминга. Софи обернулась к Питеру:

— Разве Генриетта Гиббс не замужем за неким Тейтом? Я уверена, мы знаем эту семью.

Питер вежливо улыбнулся.

— Нет, мэм. — Он посмотрел на Сета. — Вы, конечно, не уроженец Вайоминга. Там нет уроженцев.

Голос Сета не дрогнул, лицо оставалось спокойным, когда он ответил:

— На самом деле каждый год там рождается много людей, мистер Бартон. Большинство — метисы и индейцы, разве они не люди?

Питер с трудом скрыл смущение.

— Разумеется, я имел в виду белых людей.

— Их там тоже хватает. Сколько, точно не знаю. Не считал.

Сет намазал маслом кекс. Лорел, раздраженная его изворотливостью, решила выручить Питера.

— Где же вы все-таки родились, мистер Тейт? Софи, размышляя, наморщила лоб.

— Быть может, семья Тейт из Атланты? Да, наверное. Завтра отправлю письмо к Доротее… и Чарлин кстати.

Сет посмотрел на Софи и обратился к Лорел, вопросительно смотревшей на него.

— Честно говоря, — ответил он без тени смущения, — я ничего не знаю о своем происхождении. Всех моих родственников убили по пути на Запад, когда я был еще ребенком,

Кэролайн не сдержала сочувственный вздох. Питер отпил немного воды из стакана. Лорел понимала, какие чувства обуревают Питера, — он опасался, что к ним в дом придет чужак. Сет сам не знал, кто он такой. Мнительный Питер был в шоке.

— Чем же вы занимаетесь в Вайоминге, мистер Тейт? — с интересом спросила Лорел.

— Всем понемногу.

— Насколько мне известно, там процветает скотоводство, мистер Тейт?

— Совершенно верно, но я занимаюсь лошадьми.

Софи оживилась.

— У нас есть друзья в Кентукки, они разводят лошадей. Их фамилия Эрли. Они вам незнакомы?

Сет улыбнулся:

— Боюсь, что нет.

— Вы должны их знать. Они выращивают лучших скаковых лошадей в стране. Он — невысокий, довольно полный, лысеющий. Слегка прихрамывает на правую ногу.

— На Западе не очень нужны чистокровные лошади, — объяснил Сет, — мы занимаемся мустангами, делаем из них верховых лошадей.

Это было почти правдой. Только Сет упустил одну мааенькую подробность — последняя партия лошадей, которых он объезжал, была украдена.

Видя непонимающий взгляд Софи, он добавил:

— Для работы на пастбищах.

— Ах! — разочарованно воскликнула она. Лицо Сета стало непроницаемым.

— У меня был партнер, он умер.

— Боже мой! Жаль, что мы напомнили вам о таком печальном событии. Простите нас пожалуйста. — Она с робкой улыбкой смотрела на Сета. — Возможно, мы кажемся ужасно невоспитанными, но мы ни разу не встречали человека с Запада. Думаю, для каждого, кто живет на востоке, это увлекательнейшая тема.

Лицо Сета смягчилось, когда он посмотрел на Кэролайн.

— Там не просто, мэм. Послушать об этом небезынтересно. Но я не думаю, что все там так здорово.

— Питер, должно быть, сильно огорчится. — Лорел бросила на Питера озорной взгляд. Она хотела развеселить его, втянуть в разговор. — Он очень интересуется Западом.

Сет бросил на Питера равнодушный взгляд:

— В самом деле?

— Мисс Лорел преувеличивает, — деланно рассмеялся Питер, с плохо скрываемым упреком глядя на Лорел. — Должен признать, мне любопытно все, что касается Запада, но о нем я знаю лишь из дешевых романов. — Сет никак не прореагировал на его слова, и Питер совсем растерялся. — Знаете, эти истории о бандитах… Братья Джеймс, Билли и Кид, Пич Брейди и полковник Айк. — Питер сконфуженно пожал плечами.

Будто невидимая струна натянулась до предела, когда Лорел резко повернулась к Сету Тейту. Полковник Айк, не его ли Сет упоминал сегодня утром? Чего ради?

Она заметила, что Сет помедлил, прежде чем опустить вилку на тарелку, но нисколько не изменился в лице.

Лорел посмотрела на Питера:

— Ты наверняка был бы счастлив увидеть кого-нибудь, кто встречался с настоящими бандитами? Это куда увлекательнее, чем читать о них в книгах. Ты смог бы и сам написать роман, поделись с тобой мистер Тейт своим опытом.

Сет Тейт оставался невозмутим. Но Лорел заметила ледяной холод в его глазах.

Снисходительно улыбаясь, Питер сказал:

— Не думаю, что мистер Тейт общался с подобными типами. Если человек пересек Миссисипи, это еще не значит, что он лучший друг всех разбойников с большой дороги. — В его глазах блеснуло плохо скрываемое любопытство. — Впрочем, не сомневаюсь, что у вас, мистер Тейт, самые последние новости. Не то что у нас, в Чарлстоне. Думаю, мои читатели были бы счастливы узнать что-нибудь о событиях на Западе.

— Не знаю, чем вас удивить, мистер Бартон, — сухо произнес Сет, — не советую верить всему, что пишут в книгах. В той части страны почти не осталось преступников. Их место заняли проповедники и журналисты.

Софи нервно хихикнула, даже Кэролайн улыбнулась. Питер не знал, что сказать, но его опередила Лорел:

— Не скромничайте, мистер Тейт. Уверена, вы в курсе последних сплетен и слухов, просто стесняетесь нам рассказать. Как насчет этого парня со странным именем Пич? Или полковника… — Она бросила вопросительный взгляд на Питера.

— Айка, — подсказал Питер, который был явно не прочь сменить тему.

Сет Тейт пришел ему на помощь.

— Я слышал, их уже нет в живых. — Он повернулся к Софи: — Без сомнения, мадам, это самый восхитительный жареный цыпленок, которого мне когда-либо приходилось есть. Половина погонщиков скота проехала бы полстраны, чтобы отведать такое угощение. От всей души благодарю вас.

Софи покраснела и заулыбалась.

— Вы льстец, мистер Тейт.

— У нас на десерт ореховый пирог, — сказала Кэролайн, — а может, хотите свежей голубики?

— Вы очень любезны, леди, но едва ли я проглочу еще хоть кусочек.

Кэролайн отложила салфетку.

— Тогда давайте попросим Лейси принести охлажденный кофе.

Питер подошел к Кэролайн. Лорел картинно обмахивалась платком.

— Если я немедленно не выйду на свежий воздух, то умру от жары. Мистер Тейт, — она послала ему очаровательнейшую улыбку, — не желаете составить мне компанию?

Он вышел из-за стола и с наглой улыбкой направился к Лорел.

— Почту за честь, мисс Лорел.

Лорел заметила настороженный взгляд Питера и странное выражение на лице тетушки Софи и быстро выбежала, чтобы они не помешали. И тут же пожалела: одно дело вести светскую беседу с Сетом Тейтом в освещенной комнате, при тетушке, Кэролайн и Питере и совсем другое — остаться с ним наедине в темном саду. Лорел вновь охватили волнение и страх.

Лишь освещенный квадрат окна отделял Лорел от шумной гостиной, но она ощущала себя в опасности. Исходившие от него сила и обаяние действовали буквально на всех: на тетушку Софи, Питера, Кэролайн. Не являлась исключением и Лорел. Сердце ее стало учащенно биться не то от страха, не то от возбуждения.

Когда они спускались по ступенькам, Сет предложил ей руку, но Лорел отказалась и, приподняв подол платья, грациозно сошла вниз.

— Вряд ли вы пригласили меня на романтическую прогулку при лунном свете, — прошептал он.

— Как ни странно, мистер Тейт, — откликнулась Лорел, — вы, я вижу, не лишены здравого смысла.

— Такое случается, — согласился он с усмешкой, — но редко, особенно если дело касается женщин.

Лорел вздохнула, сложила руки на груди и решила вести беседу по своим правилам. При внешней грубости Сет вел себя как истый горожанин из хорошего общества. Он был весьма обходителен и мог произвести впечатление. К счастью, Лорел была не из доверчивых.

— Прежде всего хочу заметить, что вы рассказали захватывающую историю о своем сиротском детстве. Я не поверила не единому слову.

— В самом деле? Почему же?

— Все слишком правдоподобно, гладко. Напоминает сюжеты тех отвратительных книг, которыми зачитывается Питер. Таким образом удобно избежать нескромных вопросов, если не хочешь говорить о себе.

Сет стал тихонько посмеиваться, не скрывая своего удивления. Лорел пытливо взглянула на Сета, и ей не понравилось выражение его лица. При бледном свете ущербной луны он был похож на сатира. Смех блестел в глазах Сета, жестких и одновременно влекущих. Лорел нервничала, внутренне ожесточенно сопротивляясь нахлынувшим на нее чувствам.

— Не вижу ничего забавного.

Он посмотрел на нее все тем же веселым колючим взглядом.

— Да, мэм, вы правы. — Сет немного посерьезнел. Лишь уголки губ предательски дрожали. — Я на самом деле остался сиротой, совершенно один, в степи. Я действительно ничего не знаю о своих родственниках. Вы обозвали меня лжецом после того, как я впервые сказал правду.

Лорел нахмурилась, сбитая с толку. По спине побежали мурашки. Она шла впереди и все время придерживала подол, чтобы не разорвать его о шипы роз.

— Итак, вы признаете, что лгали? Сет догнал ее и пошел рядом.

— Как и многое другое.

Интересно, что он имеет в виду, хотела она спросить, но не решилась.

— Обычно для лжи есть причины.

— Чаще бывает проще соврать, чем сказать правду. Я всегда делаю то, что проще.

— Понятно.

Лорел заглянула ему в глаза, но ничего не прочла в них.

— Вы загадочный человек, мистер Тейт. К примеру, вы упомянули полковника Айка. Какое можете вы иметь отношение к знаменитому бандиту?

Они прогуливались в тени акаций, и Лорел никак не могла разглядеть выражение его лица.

— Даже не представляю, — невозмутимо ответил Сет.

— Почему же тогда вы о нем спросили? — не унималась Лорел, мучимая разочарованием и беспокойством.

— Была, наверное, какая-то причина. Теперь уже не помню, — с невозмутимым видом сказал Сет и, в свою очередь, спросил: — Неужели об этих парнях и вправду пишут книги?

— Разумеется, — ответила Лорел с возрастающим раздражением. — Вы вообще что-нибудь читаете, мистер Тейт?

— Если есть возможность. В основном надписи на надгробиях и этикетки на консервных банках. Изредка кое-что из Гомера и Платона.

Лорел с трудом сдержала улыбку. Сет действительно большой оригинал.

— Пытаетесь сменить тему, сэр? — Разве?

— Мы говорили о полковнике Айке, — напомнила Лорел.

— Ах да. Когда-нибудь я все-таки доберусь до одной из этих книг. Наверняка чертовски интересно.

Лорел остановилась и повернулась к нему. Ей хотелось топнуть ногой от злости, но Сета это лишь рассмешило бы. Она взглянула Сету в глаза и сказала:

— Что ж, мистер Тейт, на этот раз вам удалось уйти от ответа. Но мы еще вернемся к этому разговору, у меня хорошая память.

К ее удивлению, глаза Сета на миг затуманились печалью.

— Возможно, — тихо произнес он.

Темная, напоенная ароматами акации и жасмина ночь спустилась на город. Здесь, в тенистом саду, трудно было себе представить, что за высокой кованой оградой есть другой мир, который живет своей обыденной жизнью. В саду Лорел всегда чувствовала себя в полной безопасности. Но не сейчас, наедине с Сетом Тейтом. Сердце ее, исполненное тревожного предчувствия, учащенно билось. Сет пошел дальше размеренным шагом.

— Расскажите об этом репортере, вашем друге, — попросил он.

Лорел удивилась, но виду не подала и спросила:

— Что именно вас интересует? Сет посмотрел на нее.

— Он ваш поклонник? Лорел нервно рассмеялась:

— Питер?! Бог мой, нет, мы просто друзья! А почему вы спросили?

Пристальный взгляд его насмешливых глаз не вязался с равнодушным ответом.

— Кажется, я не очень ему понравился.

Лорел была уязвлена до глубины души. Она редко кокетничала, но всякий раз ожидала от мужчины взаимности.

— Он считает, что вы суете нос не в свое дело, — откровенно ответила она и не без злорадства добавила: — Что вы подозрительный тип и недостойный спутник для леди. Он знает, где мы познакомились. Это не делает вам чести.

— И вам тоже, — добавил он. — Кроме того, — продолжал Сет, — он должен знать, что я сохранил вашу тайну и хотя бы поэтому заслуживаю некоторого уважения, хоть и не джентльмен.

— Не спорю, вы проявили благородство, и я должна вас за это поблагодарить, — после некоторого раздумья произнесла Лорел.

Сет кивнул, скривив губы в улыбке, и, глядя Лорел в глаза, ответил:

— Теперь вы дважды у меня в долгу. Лорел отвернулась и прибавила шагу.

— Питер прав, — бросила она, — вы недостойны моего общества.

— А вы, мисс Лорел, — спросил он спокойно, — что вы думаете обо мне?

Она остановилась и медленно обернулась. Они стояли почти вплотную друг к другу. Подол платья Лорел касался его колен. Сет приблизил к ней лицо. Лорел смело встретила его взгляд и тихо произнесла:

— Думаю, мистер Тейт, вы опасный человек. Улыбка тронула его губы. Он оценивающе посмотрел на Лорел.

— Пожалуй, вы правы, — тихо ответил он.

То, что сделал Сет, не явилось для Лорел неожиданностью. Она затаила дыхание, когда он рассматривал ее лицо, губы, шею и грудь. Даже перестала дышать, не в силах унять бешеный стук сердца. Замерла, когда он привлек ее к себе, обняв за плечи.

Никто еще не целовал Лорел с такой силой и страстью. В его поцелуе не было ни нежности, ни, тем более, почтительности. Он поцеловал ее так, словно имел на это полное право. Лорел бросило в жар, голова закружилась. Сет еще крепче сжал ее в объятиях, и Лорел ощутила всем телом мощь его мускулистой груди, рук и бедер. Она не сопротивлялась, охваченная страстью. Ее била дрожь, в ушах звенело. Ничего подобного Лорел никогда не испытывала. И это было прекрасно.

Сет ждал ее ласк, и она отвечала на его поцелуи, повинуясь инстинкту. Возбуждение взяло верх над страхом, Лорел забыла про стыд, ощущая жар его тела.

Наконец Сет отстранился от нее. Лорел открыла глаза и при лунном свете увидела его горящий желанием взгляд.

Лорел задыхалась, едва держась на ногах, руки и ноги не слушались.

Постепенно она пришла в себя, дыхание стало ровнее. Она заметила блуждающую на губах Сета сардоническую усмешку и высвободилась из его рук.

Губы Лорел припухли. Она боялась посмотреть на Сета, чтобы вновь не погрузиться в поток чувственности. Потом выпрямилась и, встретившись с ним взглядом, спросила:

— Надеюсь, я возвратила вам долг?

С минуту Сет смотрел на нее, потом с тихим смехом покачал головой:

— Всего один поцелуй? Нет, мисс Синклер. В глазах Лорел вспыхнул гнев.

— Никогда не садитесь за игорный стол, не зная ставки, — сказал Сет. Он вежливо наклонил голову и предложил Лорел руку. — Не вернуться ли нам в дом?

Лорел подобрала юбки и, оскорбленная, поспешила прочь. Он рассмеялся ей вслед, но она не обернулась.

Глава 6

Сет и прежде бывал в заведениях, подобных заведению мисс Элси. В Денвере и Додж-Сити было немало борделей куда более шикарных. Но что-то выгодно отличало это заведение от виденных Сетом. При искусственном освещении пыль на бархатных занавесях не бросалась в глаза, пятна на циновках скрадывались тенями. Запахи духов и сигаретного дыма, неприятно по-разившие его утром, словно улетучились. Дела здесь решались быстро, вино лилось рекой, дамы прохаживались, предлагая себя. Вокруг царила атмосфера утонченности и изящества, удивившая и озадачившая Сета.

То и дело звенел смех, но не слышалось ни грубого хохота, ни криков. Музыка играла нежная, мелодичная, женщины даже в самых соблазнительных одеждах, какие только можно себе представить — в полупрозрачных кружевах и шелковых чулках — не выглядели вульгарными и вызывающими. Быть может, все дело было в приглушенных тонах. Возможно, сказывался неусыпный надзор мисс Элси за посетителями. Они вели себя как настоящие джентльмены. Или же сюда проникало очарование самого города. Как бы то ни было, Сет находил это любопытным и притягательным.

Давно он не сидел в общественном месте спокойно, не озираясь по сторонам. Трудно преодолеть старую привычку. Но все же Сет чувствовал себя у мисс Элси не так скованно, как за столом у Синклеров. Сет попросил пригласить мисс Элси и вскоре услышал за спиной тихие шаги, и легкая рука коснулась его плеча.

— Привет, мистер. Никогда бы не подумала, что вы человек слова. — Ее ладонь скользнула с плеча на грудь Сета. Мисс Элси, улыбаясь, присела на подлокотник его кресла. — Все-таки вы пришли.

Ее рука забралась ему под рубашку и поползла вниз. Сет с улыбкой остановил ее.

— Не обижайтесь, но это лишь дружеский визит. Окажите мне честь, выпейте со мной.

Она пожала плечами и поднялась, смерив Сета оценивающим взглядом.

— Это все, что вы можете предложить?

Мисс Элси села напротив Сета, жестом позвала бармена и сделала заказ.

— Итак, — непринужденно заговорила она, — вам что-нибудь от меня нужно?

— Почему вы так думаете? А если я просто хочу поблагодарить вас за утреннее гостеприимство.

Бармен принес бутылку виски, и мисс Элси наполнила свой стакан.

— Мистер, вы никогда в жизни просто так ничего никому не давали, впрочем, как и я. Мы во многом похожи, поэтому я и согласилась выпить с вами бутылочку виски, а не выкинула за дверь, чтобы освободить место клиентам, готовым платить.

Сет поднял стакан и выпил за ее здоровье. Он был уверен, что мисс Элси станет его верной союзницей. Только теперь он понял, что в этой женщине его привлекали те же качества, что и в Лорел Синклер. Забавно было бы посмотреть на выражение лица Лорел, если бы ей сказали, что у нее много общего со шлюхой. Когда-нибудь он непременно это сделает.

— Мне нужны информация и несколько советов. Вот и все. Я подумал, что только к вам могу за этим обратиться.

— Мне многое известно из того, что происходит в городе, — кивнула она, не сводя с него глаз. — Вопрос, стану ли я об этом рассказывать.

— Мне нравится, когда женщина умеет хранить тайны. Элси внимательно посмотрела на Сета.

— Ну да, я понимаю. Ведь вы готовы заплатить пять долларов любому черному бродяге, только бы до смерти напугать вдову Лоутон. Такую тайну стоит сохранить, не правда ли?

Сет молчал. Мисс Элси захватила его врасплох. Впредь придется быть осторожнее.

С равнодушным выражением лица наблюдая, как она допивает виски, Сет ждал следующего хода мисс Элси. Она улыбнулась.

— Вы хладнокровный человек, — с одобрением заметила она. — Если вас это интересует, цена моего молчания вполне приемлема. Мне нужна правда. Семье Синклеров и всему городу вы можете рассказывать любые небылицы, но мне — только правду. Идет?

Сет некоторое время внимательно смотрел на мисс Элси и наконец сказал:

— Идет. Только не задавайте лишних вопросов. Мисс Элси громко рассмеялась, и все обернулись в их сторону.

— Значит, договорились? Вот это мне в вас и нравится! У меня есть деньги, — продолжала она, — не так уж и мало. Мэр, банкиры, полиция — все у меня в кармане. Мне ничего не нужно, но вы меня позабавили. Ваше появление заставило меня насторожиться. Очень любопытно, что у вас на уме насчет этой глупой ханжи Синклер Лоутон. Вряд ли она в силах тягаться с вами. Я, как и вы, никогда ничего не делаю просто так. Все, что мне нужно, — это зрелище. — Она подмигнула ему и подняла стакан. — Хочу понаблюдать. По-моему это честно?

Секунду спустя Сет поднял свой стакан, и они выпили.

Элси снова наполнила стакан.

— А зачем вы наняли парня, который напал на вдову Лоутон?

— Хотел познакомиться с ней. Откуда мне было знать, что случится, когда я войду в этот дом. Вот я и устроил все так, чтобы она оказалась у меня в долгу.

Элси кивнула, в глазах ее было восхищение.

— Так я и думала. А зачем она вам понадобилась?

Лицо Сета осталось непроницаемым.

— Кажется, это один из тех вопросов, которые я не должна задавать.

— Дело в том, что у нее есть то, ради чего я сюда приехал, — уклончиво ответил Сет.

— Я бы дорого отдала, чтобы узнать что именно, — пробормотала мисс Элси. Она откинулась на стуле, отпила из стакана виски. — Итак, что я могу сделать для вас?

Сет спокойно ответил:

— Прежде всего расскажите, как в этом городе принято ухаживать за светской дамой.

Элси расхохоталась. Ее смех уже во второй раз привлек к себе внимание. Сет подавил тревожное чувство, которое обычно испытывал под обращенными на него взглядами.

Едва сдерживая смех, мисс Элси спросила:

— Послушайте, а вы уверены, что не ошиблись дверью? Она снова откинулась на стуле. Поигрывая пустым стаканом, сделала вид, будто размышляет. — Ну, для начала не стоит торопиться. Миссис Лоутон — пороховая бочка, с ней спешка к добру не приведет. Лучший способ добиться своего — завоевать симпатию ее родственников. Пошлите старой благочестивой леди цветов или конфет, напроситесь в гости. — Элси улыбалась, скользя взглядом по его лицу. — Ни за что не поверю, что вы задались целью соблазнить мисс Лорел и не можете придумать, как это сделать без всяких цветов и конфет. За виски заплатили? А теперь говорите прямо, что вам нужно?

Сет ухмыльнулся.

— Все, что мне нужно, — сказал он, — это лучшая игра в городе. Высокие ставки, надежные деньги, солидные игроки.

Трудно было понять, удивила ли просьба Сета искушенную жизнью мадам или же укрепила ее подозрения. Она нерешительно кивнула, не сводя глаз с собеседника.

— У вас есть с чего начать большую игру, не так ли?

— Возможно, — осторожно ответил он, — смотря что для этого нужно.

Элси допила виски и привычным движением отодвинула стакан на середину стола, после чего завинтила крышку на бутылке.

— В этом городе нужны не только деньги, нужны связи. Самая лучшая игра здесь не карты, а скачки. Лошадиные бега.

— Бега? В самом деле?

Сет старался скрыть свое удовлетворение, но его выдала улыбка. Он взял бутылку и наполнил стакан мисс Элси.

— Расскажите поподробнее.

После недолгого колебания Элси пожала плечами, взяла стакан и начала рассказывать. Сет молча слушал, запоминал и строил планы.

* * *

Хью Кейсон падал от усталости. Ночной портье либо напился, либо подрался с женой, либо и то и другое вместе. Как бы то ни было, он не явился на работу, и Хью оставался на дежурстве всю ночь. Он мечтал о чашечке горячего кофе в забегаловке напротив, когда в вестибюль ураганом влетела Лорел Лоутон.

Мисс Лорел всегда спешила, но на этот раз Хью понял, что что-то не так. Из-под наспех приколотой шляпки выбивались пряди неуложенных волос, свисая на лоб, плечи и шею. Щеки горели неестественным румянцем, глаза пылали огнем. Усталость сменилась настороженностью, Хью поправил воротничок и «надел» стандартную улыбку. Но прежде чем он успел сказать: «Доброе утро», Лорел Лоутон облокотилась на стол и потребовала:

— Я хочу видеть Сета Тейта. Хью заморгал.

— Сет Тейт! Он остановился здесь? — нетерпеливо повторила она.

Хью не знал, чему больше удивляться: бесцеремонности мисс Лорел или тому, что она пришла в отель к одинокому мужчине. За все годы работы он не мог припомнить подобного случая. Несколько секунд он соображал, как поступить в подобной ситуации. Всю ночь он провел на ногах и даже не успел выпить крепкого кофе. Как бы то ни было, одно он знал наверняка: пренебрегать правилами нельзя.

Хью улыбнулся и сказал:

— Доброе утро, мисс Лорел. Всегда рад видеть вас здесь. Как поживаете в этот славный денек?

— Я страшно спешу, у меня совершенно нет времени, — сухо бросила она. — Что насчет мистера Тейта?

Улыбка Хью слегка поблекла.

— Да, он здесь остановился. Настоящий джентльмен. Прекрасное воспитание, насколько могу судить. — Хью устроился поудобнее, готовый подробно обсудить персону Сета Тейта. Рассказывая обо всех его привычках и занятиях, Хью надеялся выяснить, какая может быть связь между таинственным постояльцем и дамами семьи Синклер. Доставил ли Тейт послание от «общих друзей»? И что было в том послании? Лорел не дала Хью ни единого шанса удовлетворить любопытство.

— В каком он номере? — резко спросила она.

Хью был настолько ошеломлен, что лишился дара речи.

— Ради всего святого, мистер Кейсон, я прекрасно знаю, что вы не глухой, и нечего таращить на меня глаза. Он снимает здесь номер, так?

— Ну д-да, сто десятый, да. Но, м-мисс Лорел…

— Благодарю. — Она решительно направилась к лестнице.

— Мисс Лорел, подождите! Вам нельзя туда! — Хью Кейсон стал выбираться из-за стола. — Позвольте, я позову его сюда…

— Не стоит. Я найду дорогу.

— Мисс Лорел, здесь так не принято! Вам нельзя… Но для Лорел слово «нельзя» не существовало. Хью не мог остановить ее без скандала, впрочем, избежать скандала было невозможно. Портье стоял внизу, нервно теребя пальцы, надеясь, что мисс Софи никогда не узнает об этом, что не узнает его собственная жена, безнадежно надеялся, что Сет Тейт мог незаметно уйти. Хью просто не знал, что делать.

Лорел, выбивая каблуками громкую дробь, прошла по мраморному полу вестибюля, провожаемая отчаянным, испуганным взглядом Хью Кейсона. К полудню весь город будет говорить, что она пришла в отель к мужчине. Но это, утешала она себя, не хуже, чем посещать публичный дом. Лорел никогда не устраивала скандалов ради собственного удовольствия. Она пренебрегала приличиями, лишь когда они мешали ее планам. Напрасно некоторые недалекие люди говорили, что она, сирота послевоенных лет, не умеет себя вести. Лорел как никто другой понимала, что ни одна леди, если только она дорожит своей репутацией, не пойдет в отель и не спросит, в каком номере живет мужчина. Но, если дело касалось денег, многие общественные ценности приносились в жертву, в том числе и репутация.

Отель «Чарлстон» был самым большим в городе, а может быть, и на всем Юге. Он имел четыре этажа и занимал целый квартал. Отель перенес все ужасы войны, пожары и потопы и по праву стал памятником ушедшей эпохе забытого величия. Две веранды, верхняя и нижняя, выходили на улицу, внутренний дворик окружали балконы. Лорел однажды присутствовала на венчании в этом дворике и была в огромной гостиной отеля на благотворительном балу. Но в номерах она, конечно же, ни разу не бывала.

Посещение публичного дома и скандал со знаменитой мадам прибавили ей уверенности в себе. Так по крайней мере думала Лорел. Хотя в горле у нее пересохло от волнения, она с гордо поднятой головой устремилась к лестнице. После всего случившегося ее уже ничто не может смутить. Однако, постучав в дверь номера сто десять, она несколько оробела.

Дверь долго не открывали, и она в гневе уже собралась забарабанить кулаком, но в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Сет — обнаженный, вернее, так показалось в первую минуту ошеломленной Лорел. Она никогда не видела мужчину без рубашки… то есть одного, конечно, видела. Но грудь Джонатана была тщедушной, безволосой, бледной, как у девушки, а грудь Сета — широкой и крепкой, со светлой порослью, талия — узкой, живот — плоским. Темные выпуклости сосков походили на гальку. Лорел бросило в жар. Через плечо у Сета висело полотенце, щека была в мыльной пене. Но ужаснее всего было то, что он нисколько не смутился. Даже не выглядел удивленным. Лишь слегка приподнял брови, видимо, считая не совсем обычным появление Лорел у двери его номера в восемь часов утра.

— О, мисс Лорел, как приятно, что вы взяли на себя труд посетить меня. Прошу вас, проходите. — Он произ-нес это таким тоном, словно приветствован Лорел, сидя за обеденным столом, и отступил, пропуская ее. У Лорел не было желания выяснять отношения в коридоре. Она опасалась, как бы кто-нибудь не увидел ее с полуголым мужчиной, и шагнула за порог.

— Как можно открывать дверь, не одевшись? — строго спросила Лорел, стараясь не смотреть на Сета.

— Можно, если собираешься принять ванну, — ответил он как ни в чем не бывало.

Лорел заметила, что Сет что-то прячет за спиной. Повернувшись, чтобы взять рубашку, он продолжал прятать таинственный предмет, но Лорел сумела его рассмотреть: это оказался пистолет.

Быстрым, ловким движением Сет спрятал оружие под диванную подушку и не оборачивался, пока не застегнул рубашку. Лорел тем временем лихорадочно соображала. Кто он такой, что открывает дверь с оружием в руках, в публичном доме играет в карты с леди на большие деньги, после чего напрашивается на ужин в приличную семью и садится за один стол с порядочными людьми, нисколько не стесняясь? Кто он такой?

— Что привело вас сюда в столь ранний час? — Сет обернулся, застегивая последнюю пуговицу. Он так и не заправил рубашку в брюки, сочтя это непристойным в присутствии женщины, однако Лорел показалось, что в таком виде он возбуждает еще больше, чем полуголый.

Судя по тону и едва заметной улыбке, Сет видел ее насквозь и читал все ее мысли. Тут она вспомнила, зачем пришла, и сухо сказала:

— Думаю, вам это хорошо известно, мистер Тейт.

Она достала из сумочки несколько аккуратно сложенных банкнот и швырнула Сету. Но они не достигли цели и упали в нескольких дюймах от Лорел.

— Я вижу, вас можно поздравить, мисс Лорел. Вам улыбнулась удача.

— Удача покинула меня в тот день, когда я встретила вас, — ответила она. — В другой раз, когда вам захочется заняться благотворительностью или оригинально пошутить или еще что-то заставит вас кидаться пятидесятидолларовыми бумажками, прошу, найдите другую жертву. Мне и так хватает проблем.

Шурша юбками, Лорел направилась к двери. Сет нагнулся, чтобы подобрать с пола деньги, и в глазах его заплясали злые огоньки.

— И это благодарность за то, что я пытаюсь искупить свою вину, вымолить прощение? Сколько враждебности и злости! Добродетельной христианке это не пристало.

— Враждовать с вами ниже моего достоинства. Что касается прощения… — Лорел так и не удалось гордо удалиться. Когда она повернулась к нему, глаза ее горели гневом. — Как вы посмели так меня унизить! Платите мне как последней… — Это ужасное слово почти сорвалось с ее губ. — У вас даже не хватило духу совершить эту мерзость открыто! Вы сунули деньги в мою сумку тайком! Неужели думали, я не догадаюсь, откуда они? Быть может, я не могу себе позволить иметь непоколебимые принципы, но брать деньги от бессовестного, лживого негодяя вроде вас — это черта, через которую мне еще не приходилось переступать! Всего доброго, сэр!

Лорел уже собиралась выйти, когда услышала его тихий смех и, повернувшись, бросила на него испепеляющий взгляд.

Сет подобрал деньги и спокойно сунул в карман.

— Это дорогого стоит, — улыбаясь, сказал он, — узнать, какую черту вы не в силах переступить.

Леди выразила бы свою ярость, громко хлопнув дверью, и забыла бы обо всем. Но едва ли леди пришла бы в этот номер, даже в этот отель. Любопытство пересилило негодование в тот момент, когда Лорел уже коснулась дверной ручки. Обернувшись, она Смерила Сета гневным взглядом.

— О чем вы думали? — спросила она, — Зачем вы это сделали?

— Зачем? — с наигранным удивлением спросил Сет. — Я лишь хотел быть галантным, разве это невозможно?

Лорел с трудом удержалась от непозволительного восклицания, но лицо точно выражало ее мысли по поводу такого объяснения.

Сет облокотился на столик и, слегка улыбаясь, смотрел на Лорел изучающим взглядом.

— Может быть, мне стало жаль бедную вдову, которая одна содержит семью. Или я хотел разозлить вас, или пытался наладить с вами отношения. А может, просто хотел вас снова увидеть.

Правда могла крыться в любом из вариантов, или ни в одном, или во всех сразу. Но Лорел, как всякая женщина, предпочла только один — последний.

— Увидеть? Зачем? Что еще вам от меня нужно? Он улыбнулся:

— Я думал, это ясно.

— Не обольщайтесь, — выпалила она, и снова его смех заставил ее густо покраснеть.

Ей становилось не по себе, когда Сет скользил по ней взглядом.

— И в мыслях не было, мэм. Просто я надеялся, что вы представите меня своим знакомым, ведь у вас их много в городе, а здешний народ не слишком приветлив к чужакам.

Лорел почувствовала некоторое разочарование, поскольку ошиблась в своих предположениях, и с раздражением воскликнула:

— Зачем я стану это делать? — Она хотела выскочить за дверь, но любопытство и на этот раз взяло верх. — Кто вы? — тихо спросила она, шагнув к нему. — Что вам здесь нужно? Чего вы от меня хотите?

Веселость в глазах Сета уступила место задумчивости. Но он не отвернулся и не отвел взгляда, когда Лорел продолжила:

— Почему, открывая дверь, вы держите за спиной пистолет? Чего вы боитесь? Вы сказали, что приехали по делам, но на самом деле никого здесь не знаете, кроме меня. И кто этот полковник Аук, о котором вы спрашивали? Что, что вам нужно?!

В комнате воцарилась напряженная тишина. Лорел казалось, что она слышит удары собственного сердца. Сет погрузился в раздумье, словно собирался принять очень важное решение. Луч солнца, прокравшись по подоконнику на дощатый пол, коснулся его ног. Лорел вдруг с особой остротой почувствовала, как сильно пропиталась эта комната им, его мужественностью, запахом его тела, мыльной пены.

Неожиданно Сет заговорил:

— Вы будете удивлены, мисс Лорел. Но я расскажу вам правду, вернее, часть правды. Я приехал, чтобы кое-что найти, и вы можете мне помочь. То, о чем я хочу попросить вас прямо сейчас, не составит труда. Вы достанете мне приглашение на забег в жокей-клубе на следующей неделе в субботу.

Лорел уставилась на него, не в силах произнести ни слова. Потом наконец выдохнула:

— Зачем?

— Хочу сделать ставку на лошадь, — ответил он не без раздражения, поскольку не привык объяснять свои поступки и намерения. — Этот клуб — одно из самых привилегированных заведений в городе, туда не ходят неудачники. Вы унаследовали членство и можете привести меня туда как своего гостя.

— Вы проделали весь путь до Чарлстона, чтобы сыграть на бегах? — Она покачала головой. — Думаете, вам удастся получить приглашения? Везде бывать? И с чего вы взяли, что я соглашусь помочь?

Он улыбнулся:

— Но я же вам помог, правда? Сохранил маленький секрет насчет мисс Элси…

— Вы порочное, презренное существо, пытаетесь шантажировать меня…

Сет протестующе поднял руку:

— Я ничего такого не имел в виду. Обидно слышать это. Признайте же, что, уходя от вас вчера, я попытался возвратить выигрыш. Кстати, предложение остается в силе.

Лорел рассмеялась:

— Решили за пятьдесят долларов купить приглашение в клуб? Поверьте, это стоит гораздо дороже.

— Именно поэтому вы мне и нужны.

— Вы бредите, — заявила Лорел. — Я не могу привести совершенно чужого человека в самый уважаемый клуб Чарлстона. Там собираются только избранные. Вас не знает моя семья, и мы не обручены. — Тут Лорел поймала себя на мысли, что ее взбалмошное второе "я" пришло в неописуемый восторг. Ведь это будет скандал на весь город, когда она появится в клубе с Сетом.

— Поэтому я и прошу вас о помощи, — сказал Сет. На его губах снова заиграла легкая проницательная улыбка. — Решайтесь, это станет незабываемым приключением в вашей жизни. Если упустите этот шанс, никогда себе не простите.

Лорел не знала, что раздражает ее больше: его грубая прямота или животное чутье. Сдержав бившую через край ярость, она спросила:

— И что именно вы надеетесь найти с моей помощью?

— Знаете, — чуть снисходительно ответил он, — это очень интересная история. Я расскажу ее после скачек в субботу за ужином.

Лорел шумно вздохнула, ей пришлось изо всех сил стиснуть зубы, чтобы не нагрубить.

— Вы лжец и шулер. Я не стала бы с вами ужинать, будь вы даже единственным мужчиной на свете.

Она повернулась и рывком распахнула дверь.

— Я вскоре нанесу вам визит, — вежливо произнес он. Лорел выпрямилась, судорожно сжимая пальцами дверную ручку.

— Тогда советую захватить пистолет, — бросила она не оборачиваясь, — а о приглашении в клуб можете только мечтать.

Она хлопнула дверью и в тот же миг услышала его ненавистный тихий смех.

* * *

По дороге домой Лорел, хотя и совершила благородный поступок, радости не ощущала. Только раздражение, смешанное с возбуждением.

Ни один мужчина не вызывал у нее такого смятения чувств. И как только это ему удалось?

Лорел очень нуждалась в деньгах, но принять от Сета пятьдесят долларов не могла. Опасно быть в долгу у такого, как Сет. Ведь неизвестно, что он потребует взамен.

Сет не привык, чтобы ему отказывали, и это ужасно злило Лорел. В то же время она отдавала себе отчет в том, что всецело находится в его власти. Лорел давно избавилась бы от этого неотесанного грубияна и, встретив его на улице, сделала бы вид, будто не знакома с ним. Но ей было любопытно узнать, что ему от нее нужно. Зачем он добивается ее внимания. Приглашение в клуб? Сущая ерунда. Его могли бы представить в клубе не меньше двух десятков человек, и без особых хлопот. К тому же Сет ясно дал понять, что как женщина она его мало волнует. Тут Лорел вспомнила поцелуй накануне вечером и поняла, что выбросить Сета из головы не может.

Подойдя к воротам своего дома, Лорел остановилась, чтобы привести себя в порядок. Она вся вспотела от быстрой ходьбы и не хотела выслушивать наставления тетушки Софи по поводу того, как должна выглядеть истинная леди. Вдруг она заметила у въездных ворот блестящую черную коляску. Ей показалось, что это коляска доктора Уэзерби. Лорел, всегда готовая к худшему, забыв о своем виде, бросилась вверх по лестнице.

В гостиной ее глазам предстала ужасная картина. Закрытые ставни не пропускали солнечных лучей, и там царил полумрак. Тетя Софи в смешном розовом платье и старомодном чепце полулежала в кресле, рыдая в носовой платок. Кэролайн стояла перед ней на коленях, поглаживая ее руку. Лорел поняла — случилось что-то страшное.

Сняв шляпку, она швырнула ее на стул и даже не заметила, что промахнулась.

— Что случилось? — спросила она.

Сайрус Ларе, вице-президент банка, вышел из тени. Вид у него был совершенно растерянный.

— Мисс Лорел, вы и представить себе не можете, как я огорчен. Рад бы вам помочь, но это не в моих силах. Я не могу нарушить установленные правила.

Сердце Лорел отчаянно забилось. Каждое слово давалось ей с огромным трудом, когда она повторила свой вопрос:

— Что же все-таки произошло?

Сайрус судорожно сглотнул, бросил сочувственный взгляд на Софи. Глаза Лорел встретились с испуганными глазами Кэролайн.

— Дело касается закладной на дом, мисс Лорел, — сказал Сайрус. — Ваш дядя незадолго до смерти взял под него пятьсот долларов Срок истек больше недели назад. Я могу дать вам еще тридцать дней отсрочки, но, увы, не больше, после чего придется принимать решительные меры.

У Лорел подогнулись колени, и она опустилась на стул, не в силах оторвать взгляд от Сайруса.

— Пятьсот… пятьсот долларов? — произнесла она, не узнав собственного голоса.

Сайрус с печальным видом кивнул:

— Да, мэм. Вот, извольте взглянуть на бумаги. Все абсолютно законно.

Лорел взяла протянутые ей бумаги, однако почерк, которым они были заполнены, казался ей руническим письмом.

— Как такое могло быть? — спросила Лорел охрипшим голосом. — Мы ничего не знали. Никто ничего не говорил нам…

— Они значились как долг, — обиженным тоном произнес Сайрус, сочтя слова Лорел обвинением в свой адрес. — Ваша тетя получила копии всех бумаг.

Лорел обратила на тетушку Софи удивленно-негодующий взгляд, та еще сильнее разрыдалась. Лорел попыталась сосредоточиться.

— Должен же быть выход? Может быть, новый заем? Мы просто…

Сайрус медленно покачал головой:

— Мисс Лорел, при всем желании я ничего не могу сделать, только предоставить еще тридцать дней отсрочки.

Он взял свою шляпу и снова посмотрел на Софи.

— Очень сожалею. — Неловко поклонившись, он вышел.

Никто не пошел его провожать.

Кэролайн поднялась с колен. Губы ее были плотно сжаты. Во взгляде, обращенном на Лорел, застыли боль и страх.

— О Лорел! — простонала она.

Молодые женщины, ошеломленные, в полном отчаянии, долго смотрели друг на друга. Лорел вспомнила, как швырнула пятьдесят долларов к ногам Сета.

— Это я во всем виновата, — горестно всхлипывала Софи, — только я.

У Лорел даже не хватило сил подтвердить этот факт. Пятьсот долларов! Да во всей вселенной Лорел не найти таких денег.

— Мы могли бы сдавать комнаты. — предложила Кэролайн тихим, неуверенным голосом. — Семья Мэйфэр уже много лет этим живет, и все их по-прежнему уважают. Можно взять жильца…

— Жильца?! — Софи перестала рыдать и выпрямилась в кресле. — Чтобы чужие люди клали ноги на столик моей мамы из вишневого дерева и прожигали дыры в моих кружевных французских покрывалах?! Кэролайн, как ты могла мне такое предложить?!

— Мама, я только…

Лорел рассеянно слушала. Все это ерунда. От жильцов не получишь пятисот долларов за тридцать дней, разве что от таких, как у мисс Элси, которые платят за час. Эта мысль рассмешила Лорел, она с трудом сдержала истерический хохот. Пятьсот долларов! Почему она не узнала об этом вчера или хотя бы сегодня рано утром? Даже те злополучные пятьдесят долларов казались ей сейчас целым состоянием.

В это время раздались стук в дверь и звук шагов Лейси, которая пошла открывать. "Неужели еще что-то случилось? " — подумала Лорел равнодушно.

Вскоре Лейси появилась со свертком в руках. Тетя Софи до самой старости осталась ребенком. Рыдания сменились радостью. Она разорвала ленточки и воскликнула:

— Бог мой! Кто это мог прислать? Обычно я получала подарки только в день рождения. — Глаза Софи стали круглыми от восторга, когда она сняла красивую золотую крышку с коробки. — Шоколад, девочки. Вы только посмотрите! Настоящий шоколад!

— От кого это? — полюбопытствовала Кэролайн. Она взяла у матери коробку и, рассматривая ее, готова была расплыться в улыбке.

— Здесь записка. — Софи помахала бумажкой. — Прочти вслух, дорогая! Я так плохо вижу. — Подумать только! Шоколад! Кго мог сделать такой сюрприз?

Кэролайн, вернув коробку матери, которая не замедлила полакомиться конфетой, стала читать записку:

— «Досточтимая госпожа, прошу принять этот скромный знак моей благодарности за радушное гостеприимство, которым я был восхищен вчера вечером. Почту за честь, если вы и ваша семья согласитесь отправиться со мной на прогулку завтра в случае хорошей погоды. Ваш покорный слуга — Сет Тейт».

Кэролайн подняла глаза и посмотрела сначала на Лорел, потом на мать.

Софи весело рассмеялась:

— Я же говорила, что он настоящий джентльмен! Он наверняка принадлежит к семье Тейт из Атланты. Как мило, конфеты и приглашение.

— Мама, кажется, у тебя появился поклонник, — сказала Кэролайн.

Софи послала Лорел ослепительную улыбку, забыв о свалившейся на них беде.

— Не у меня, глупенькая, у нашей дорогой Лорел… Узнав, кто прислал конфеты, Лорел пришла в ярость.

Сет Тейт, намеревавшийся купить ее за пятьдесят долларов, теперь пытается подкупить тетю Софи коробкой шоколада и напрашивается в друзья семье. Этот тип, для которого самая большая проблема — спустить деньги на бегах, был последним, кого Лорел хотела бы видеть сейчас.

Но Софи уже приняла решение. Лорел поднялась со стула, подошла к Кэролайн, взяла записку и долго изучала ее.

Кэролайн неуверенно произнесла:

— Кажется, он приятный человек. Этот подарок — единственное радостное событие за весь день.

Сет Тейт, снимавший номер в самом роскошном отеле города, — азартный игрок. Только вчера Лорел в отчаянии искала человека, у которого были бы деньги. Но вчера она еще не знала Сета Тейта.

Лорел наконец оторвалась от записки, и лицо ее приняло сосредоточенное выражение.

— Да, — пробормотала она.

Кэролайн не сводила с кузины тревожного взгляда. Она уже открыла рот, чтобы задать вопрос, но Софи ее опередила:

— Принеси мне письменные принадлежности, Кэролайн, и поскорее! Я немедленно должна отправить ответ. Разумеется, мы примем его любезное приглашение и отправимся на прогулку. Не помню, когда я в последний раз выезжала! Девочки, это будет так весело, правда?

Кэролайн колебалась, взволнованно поглядывая на Лорел, но та лишь холодно улыбалась. Потом сказала:

— Да, это будет очень весело.

Глава 7

Лорел не знала, почему они приехали в Чайнатри и чья это была идея — закончить обычную прогулку пикником. Она была склонна подозревать тетушку Софи. Лорел пыталась себя убедить, что провести как можно больше времени с Сетом Тейтом в ее интересах. Однако ей совсем не хотелось ехать с ним в Чайнатри.

Сет нанял на весь день открытый экипаж. Лорел сидела рядом с ним впереди, Кэролайн и Софи расположились сзади. Балдахин с оборками игриво колыхался, пока коляска двигалась по изрезанной колеями дороге. Наконец они подъехали к одной из самых роскошных когда-то плантаций в округе. Прежде к дому вела длинная дубовая аллея, и сейчас они ехали сквозь строй переплетенных высохших стволов. Софи весело рассказывала о том, как все выглядело раньше. Дорога тогда была усыпана белыми и розовыми битыми раковинами, деревья стояли в окружении пышных кустов ярко-красных азалий. Чернокожие дети в коротких штанишках бежали впереди экипажа, отгоняя павлинов, которые часто прогуливались по дорожкам.

Разумеется, Лорел ничего этого не помнила. Плантацию Чайнатри сожгли остервенелые янки за три месяца до ее рождения. Это было вскоре после начала осады, зимой 1863 года. Все, что осталось от наследства, которое должно было достаться Лорел, это воспоминания матери, болтовня тетушки Софи и собственная богатая фантазия. Это место принадлежало ей и значило очень много. Лорел чувствовала себя не совсем спокойно оттого, что с ними был Сет, совершенно чужой человек.

— Конечно, мистер Тейт, теперь вы вряд ли сможете представить себе, как здесь было раньше, — со вздохом произнесла Софи, — многое, увы, потеряно. — Она стала обмахиваться веером. — Слишком многое.

— Не уверена, что мистеру Тейту это интересно, — заметила Лорел, — и что стоило ехать сюда, в такую даль. Теперь это место напоминает кладбище. Вряд ли оно годится для пикника.

— Зато какая прелестная прогулка! — воскликнула Кэролайн. — За городом гораздо прохладнее, не правда ли?

— Вовсе нет, — ответила Лорел.

Сет улыбнулся, заглянув в лицо Лорел, скрытое под широкими полями шляпы.

— Надеюсь, я не слишком вас расстроил, мисс Лорел, — сказал он так, чтобы слышала только она.

Лорел недовольно сдвинула брови. Неужели она разучилась флиртовать и кокетничать? Или же вообще никогда не умела? Лорел знала, что острый язычок не лучший способ завоевать мужчину. С другой стороны, Сет Тейт не из тех, кто падок на комплименты и лесть. Сет устраивал свои дела, и Лорел оставалось лишь стоять в стороне и ждать, придумывая, каким образом не упустить свою выгоду.

Все-таки Лорел неохотно признала:

— Может быть, в тени деревьев и правда не так жарко.

Сет рассмеялся. Его смех никогда не предвещал ничего хорошего. Лорел, вся красная от жары, почувствовав на себе многозначительные взгляды с заднего сиденья, нахмурилась.

Если бы год назад кто-нибудь сказал Сету, что он наймет экипаж и повезет кататься по землям Южной Каролины трех благовоспитанных леди, одетых в траур, он счел бы его сумасшедшим. Даже сейчас он не был уверен, что задумал эту поездку, находясь в здравом уме.

Слишком много Сет слышал о Чайнатри, чтобы не воспользоваться возможностью побывать там. Полковник верил, что золото спрятано в Чайнатри, и Сет, уверенный в удаче, решил, что именно там начнет поиски.

Дом сгорел во время войны, поэтому, по словам полковника, Огастес Синклер и украл золото, вместо того чтобы сдать в армейскую казну. По крайней мере после войны его семья не будет нуждаться. Сет не учел только, что с тех пор прошло двадцать лет и что плантация окажется такой огромной.

Ранчо, на которых ему приходилось бывать, занимали такую же территорию, как какой-нибудь восточный штат на побережье. Сет всегда думал, что фермы там гораздо меньше. Они ехали уже пятнадцать минут по затененному, пропахшему мхом тоннелю, которому, казалось, нет конца. Все утопало в зелени и густо поросло кустарником. На Западе столб, вбитый посреди пустыни, мог простоять века, открытые пространства давали место мысли, и беду можно было предвидеть задолго до ее прихода. Здесь же вообще ничего не было видно, даже света в конце тоннеля.

Сет указал хлыстом на нечто походившее на серое сено, клочьями свисавшее с ветвей деревьев:

— Что это? Это какие-нибудь животные затащили наверх?

Лорел бросила на него насмешливый взгляд:

— Это испанский мох. Здесь его много. Некоторые считают, что это романтично.

— Неужели? — Он даже не взглянул на Лорел, а продолжал рассматривать мох. — Странно!

Лорел рассмеялась:

— Вам здесь явно не по себе, только очень важное дело могло привести вас в наши края.

Сет ответил улыбкой, простой и естественной. Ему это было очень к лицу, и у Лорел перехватило дыхание.

— Кто знает, может, я просто приехал посмотреть здешнюю природу.

Лорел отвернулась, чтобы сохранить самообладание.

— И каково ваше впечатление? Сет еще шире улыбнулся.

— Знаете, у вас не слишком хорошо получается. Лорел повернулась к нему:

— Вы о чем?

— Вы не умеете быть вежливой, хоть и стараетесь. Мне больше нравится, когда вы говорите, что думаете, тогда я понимаю, что происходит.

Лорел отвернулась и вздернула подбородок. Этот человек просто невыносим.

— Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите.

— Хотите знать, что я думаю о пейзаже? — Сет продолжат вести легкую, непринужденную беседу. — Я нахожу его чересчур зеленым, заросшим и густым. Здесь не хватает воздуха.

Лорел прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть улыбку.

— Ах, Лорел, смотри, это розы твоей матери! — Тетя Софи всем телом подалась вперед. — Боюсь, в этом году они пострадали от морозов. Мистер Тейт, как жаль, что вы не видели наш сад в старые добрые времена. Мать Лорел была самым замечательным садоводом в двух графствах. Знаешь, Кэролайн, пожалуй, нам стоит вернуться чуть-чуть назад…

Софи не умолкла и тогда, когда впереди посветлело. Сету казалось, что этого момента он ждал всю жизнь. Но здесь были одни руины.

Развалившиеся ступеньки, которые, видимо, вели к веранде. Посреди пустыря — уцелевший дымоход, чуть дальше — еще один, полуразваленный. Ветвистое, изогнутое дерево затеняло пространство, когда-то бывшее кухней. От какой-то пристройки осталось лишь несколько почерневших досок. Двор зарос травой, кустарником и сорняками. Каменные бордюры цветочных клумб были увиты диким виноградом, везде валялся мусор. Сета охватило чувство безысходной тоски.

Здесь жили лишь воспоминания и призраки. Ничего другого Сет и не ожидал, но все же испытывал разочарование. Если где-то и закопаны деньги, трудно будет отыскать какие-нибудь приметы, все они давно уничтожены временем. Неизвестно даже, с чего начать поиски.

Он остановил упряжку под деревом с душистыми цветами. Некоторое время Сет сидел в полном отчаянии, размышляя над увиденным. Его план неосуществим. Здесь можно провести всю жизнь, изрыть каждый клочок земли и остаться ни с чем.

Но врожденное упрямство взяло вверх над отчаянием. Сет не позволит ни времени, ни обстоятельствам отнять у него то, что принадлежит ему по праву. Золото должно быть здесь. Полковник в этом не сомневался. Может, одна из этих женщин что-то подскажет ему? Или один из этих гордецов, завсегдатаев жокей-клуба? Может, Огастес Синклер оставил не только письмо. Надо все разузнать. Кроме того, Сету больше некуда было идти.

Он слез с козел и пошел помогать дамам выйти из экипажа.

Лорел очень хотелось знать, о чем думал Сет. глядя на руины. Ее всегда интересовало, что на уме у чужаков. Сама Лорел была еще слишком молода, чтобы помнить другую жизнь. Сет тоже. Но Лорел слышала множество историй, дававших пищу воображению. Недаром старая плантация так много для нее значила. Она напоминала о тех днях, когда все было иначе. Приезжая сюда, Лорел мечтала о том, что прежние времена каким-то непостижимым образом могут вернуться.

Она видела, как Сет помог тетушке Софи и Кэролайн спуститься на землю. Сколько заботы, даже нежности, было в каждом его движении! Он с увлечением слушал рассказы и буквально засыпал тетушку Софи вопросами. Сет рос без семьи, и у него не было своей истории, если, конечно, можно верить хоть одному его слову, думала Лорел.

Вскоре они нашли уголок возле огромной магнолии, прежде затенявшей восточную террасу. Сет убрал сломанные ветки и засохшие стебли растений, пока Лорел стояла неподалеку с одеялом в руках. Софи и Кэролайн пошли на кладбище навестить родные могилы. Сет проводил их взглядом.

— Здесь похоронены ваши родители? — спросил он Лорел.

— Мама похоронена в соборе Святой Марии, — ответила Лорел. — Тело отца так и не нашли.

— Но разве вы не говорили, что он умер в госпитале и перед смертью отправил домой письмо?

— В полевом госпитале, — сказала Лорел, расстелив на земле одеяло. — Многие были похоронены там, где пали, когда госпитали подверглись атаке. Моей матери было тяжело это перенести. В своем последнем письме отец написал, где его похоронить. И мама решила во что бы то ни стало выполнить его последнюю волю.

Сет подумал, что это и есть ключ к разгадке, и ждал, что Лорел скажет дальше. О чем мог написать человек в предсмертном письме? Едва ли найдется более безопасный способ сообщить жене, где спрятано золото, чем попросить ее предать свое тело земле там, где лежит клад. Преданным слугам поручили бы вырыть могилу. Только так Огастес Синклер мог быть уверен, что в неспокойное военное время золото окажется в руках дорогих ему людей.

Деньги спрятаны в могиле. Что ж, это очень разумно.

Сет наклонился, расправляя одеяло. Его лицо было непроницаемо, хотя он с трудом скрывал охватившее его волнение.

— Как жаль. Но зачем он писал о своем погребении? Разве его не должны были похоронить на семейном кладбище?

Лорел покачала головой.

— Там написаны довольно странные вещи. Он не просил хоронить его на семейном кладбище. Узнав, что тело не найдено, тетушка Софи сказала, что, может быть, это и к лучшему. Если бы обряд состоялся там, где хотел отец, было бы двое похорон вместо одних.

— А что это за место?

Они оба стояли на коленях, разглаживая ладонями складки на одеяле. Лорел вдруг обернулась, проведя рукой по смятой материи, ее лицо было всего в нескольких дюймах от лица Сета. Любой мужчина в такой позе наверняка выглядел бы смешным, но не Сет Тейт. Он всегда оставался настоящим мужчиной, был спокоен и собран. Лорел, слегка нахмурившись, села на корточки.

— Об этом тяжело говорить. Давайте сменим тему.

— Просто любопытно. — Он сел, положив руку на согнутое колено, старательно скрывая свое нетерпение. Бывало, он проводил недели, затаившись в долинах высохших рек, часами отлеживался в густых зарослях полыни, в то время как помощники шерифа проходили всего в шести футах от него. Сет умел ждать, но не любил.

Лорел подняла руку, чтобы поправить выбившуюся прядь волос, спадавшую на шею, и недовольным тоном сказала:

— Ваше любопытство не совсем прилично, к тому же я точно не знаю содержание письма. Кажется, там упоминается место, где они с мамой впервые повстречались. Я давно туда не заглядывала.

Получилось так, что они сидели совсем близко. Когда Лорел отвернулась, он улыбнулся.

— Вам не по себе, — сказал Сет.

Лорел попыталась было отрицать, но поняла, что это бессмысленно.

— Мне всегда не по себе, когда вы рядом, — ответила она, стряхнув приставшие к юбке листья. — Такое чувство, будто я нахожусь в одной комнате с дрессированным медведем. Пусть даже он на цепи, но никогда не знаешь, чего от него ждать.

Сет от души расхохотался. Глаза его заблестели. Лорел встревожилась и поискала глазами тетушку.

— Не так громко! Видите, тетя Софи уже идет сюда. Она может подумать, что вы…

Сет перестал смеяться, но глаза все еще блестели.

— Что она может подумать? Что я хорошо провожу время на природе в обществе хорошенькой девушки? Или же что обольщаю вас?

Лорел не нашлась что ответить. Она вдруг почувствовала себя совсем молоденькой девушкой, флиртующей с самым симпатичным юношей в городе. Но это длилось всего миг. Лорел взяла себя в руки.

— Я не юная красавица, а вы не обольститель. Постарайтесь вести себя прилично.

Он задумчиво посмотрел на нее, продолжая улыбаться, и сказал:

— Да, вы не юная красавица, а взрослая женщина. Лорел заглянула ему в глаза, но так и не поняла, что он хотел сказать. В это время к ним торопливо подошла Софи.

— Знаешь, Лорел, — воскликнула она, — я никогда еще не видела такого запустения. Мы должны непременно нанять кого-нибудь, чтобы прибрали могилы. Что скажут люди?!

Сет поднялся, чтобы помочь тетушке сесть, и подмигнул Лорел. Та, сдержав улыбку, тоже встала, подхватив Софи под другую руку.

Обед был роскошным. В другой ситуации Лорел упрекнула бы Софи в расточительности, но сегодня это было в ее интересах. Софи велела Лейси запечь целый окорок, зажарить курицу, сварить несколько дюжин яиц, испечь пирожки, ватрушки и черничный пирог. Лорел с огорчением смотрела на все это обилие. Еды хватило бы на целую церковную общину и еще осталось бы. Может быть, не стоит искать таинственных причин внезапно возникшего к ней интереса со стороны Сета Тейта? Разве не достаточно такого стола?

Но со вчерашнего дня Лорел интересовал еще один вопрос: есть ли у Сета деньги и сколько?

Она удивлялась, что тетушка и Кэролайн от души веселятся, словно забыв о нависшей над ними беде. Впрочем, они надеялись, что Лорел найдет выход из положения, как бывало уже не раз все эти годы.

Но Лорел пока не знала, как спасти от грядущего несчастья семью. Ночью сердце ее сжималось от леденящего ужаса и безысходности. Она ничего не могла придумать. Единственная надежда на Сета. Но есть ли у него пятьсот долларов? А если есть, как убедить его одолжить их ей? Они едва знакомы.

Но ему что-то нужно от нее. Он сам ей об этом сказал. Значит, можно договориться…

Прежде всего необходимо выяснить, что именно ему нужно, а потом попросить за услугу пятьсот долларов. Лорел не любила хитрить и интриговать, а главное — не умела. Куда проще честно договориться, глядя друг другу в глаза.

После обеда тетя Софи занялась вязанием кружева, а Кэролайн — чтением. Лорел не знала, ругать или благодарить тетушку, когда та вдруг предложила:

— Лорел, почему бы тебе не показать мистеру Тейту окрестности? Прогулка после обеда очень полезна.

В другой раз Лорел нашла бы десяток причин для отказа. Могла сказать, что жара вредит здоровью, что в окрестностях смотреть нечего, разве что сорняки и змей, что мистер Тейт наверняка хочет отдохнуть. Однако, поразмыслив, решила не упускать представившейся возможности.

Лорел, стараясь не обращать внимания на насмешливый взгляд Сета, не отвергла его руки, которую он подал, чтобы помочь ей подняться.

От его прикосновения Лорел обдало волной жара, и, едва встав, она отдернула руку, надела шляпку и, на ходу завязывая ленточки, быстро направилась в сторону дома.

— Мы идем наперегонки? — спросил Сет.

— Извините. — Лорел пошла с ним рядом. — Здесь много осколков и мусора. Смотрите под ноги.

Сет окинул ее удивленным взглядом.

— Это я должен был сказать. Когда вы последний раз гуляли с мужчиной, мисс Лорел?

— Позапрошлым вечером, — уверенно ответила она, — С вами в саду.

— Тогда это у вас получалось лучше.

Лорел уже набрала в грудь воздуха, приготовившись дать Сету отпор, но вовремя спохватилась и промолчала. Она шла, придерживая юбки, чтобы не зацепиться за стебли трав и острые камни.

Горячий неподвижный воздух был напоен сладким, густым ароматом магнолий и жасмина, звенели цикады. Природа застыла в безмолвии. Сет и Лорел обогнули остов дома, прошли вдоль развалин крыльца, мимо разбитых цветочных ваз и маленькой статуи, поросшей мхом и цветами. Поглощенная своими мыслями и нахлынувшими воспоминаниями, Лорел забыла о Сете.

— Вам не нравится, что я здесь? Не хочется сюда никого пускать? — тихо спросил он, поразив Лорел проницательностью. И она, не раздумывая, сразу ответила:

— Это место, мистер Тейт, единственное, что у меня осталось. Я знаю, здесь не на что смотреть. Но, приходя сюда, я могу помечтать о том, чего лишилась в жизни. Но вам этого не понять. — Лорел смущенно посмотрела на Сета.

— Вы правы, — спокойно согласился Сет. — Ведь все, что у меня было в жизни, — седло и лошадь, а тут, — он огляделся вокруг, — просторы… Имей я когда-либо нечто подобное, будь хоть как-то связан с таким местом, чувствовал бы то же, что и вы: мне захотелось бы защитить его от всех.

«Именно защитить, — подумала Лорел. — От посторонних глаз». Чайнатри — ее тайное убежище. Она и самой себе не смогла бы объяснить свои чувства, но Сет ее понял.

Они шли, не произнося ни слова, но это было дружеское молчание. Сет подобрал сломанный ивовый прут и задумчиво водил им по траве. На солнце его волосы отливали медью и золотом, глаза лучились ярким светом. Лорел поймала себя на том, что слишком часто на него смотрит.

— Я прежде не задумывалась, каково это — не знать, кто ты и откуда, кем были твои родители, — сказала она после паузы, — должно быть, такая пустота в душе.

— Только иногда, — признался он. — Но чаще забываешь об этом.

Немного подумав, Лорел печально улыбнулась:

— Может быть, вам-то как раз и повезло. Я порой думаю, что была бы гораздо счастливее, если бы смогла забыть, кто я и откуда. Как знать, может, я добьюсь большего.

Сет усмехнулся, его глаза искрились, когда он посмотрел на Лорел.

— Держу пари, добьетесь.

Они подошли к развалинам дальней стены дома. Дальше путь преграждала увитая диким виноградом колонна обрушившегося фасада. Сет взмахнул ивовым прутом.

— А вам не приходило в голову восстановить имение? Лорел усмехнулась:

— Восстановить Чайнатри? Вы хоть представляете, каких денег это будет стоить?

— Я не имел в виду полное восстановление. Сомневаюсь, что это вообще возможно. Я бы, к примеру, построил на этом месте небольшой дом, огородил участок столбами и разводил лошадей.

Превратить Чайнатри в скотный двор! В ферму! Лорел не нашлась что сказать, настолько диким ей это показалось.

— Иногда лучше не трогать прошлое, мистер Тейт, — заметила она.

Сет улыбнулся:

— Вы правда так думаете?

В лице Сета, в его темных, глубоких глазах было что-то необъяснимое и волнующее. Лорел вздохнула:

— Зачем вы пригласили нас на эту прогулку?

— А зачем вы приняли приглашение? — в свою очередь, весело спросил Сет.

— Ну, это очень просто. Я не могла себе позволить оскорбить того, у кого, возможно, есть деньги.

Сет отшвырнул прут.

— Значит, опять деньги?

— В мире есть всего два типа людей. Бедные и богатые, мистер Тейт. Если ты беден, то тебе нужны только богатые.

— И вы считаете меня богатым?

— Бедный не станет делать ставки в жокей-клубе.

— Быть может, я чересчур ленив, чтобы зарабатывать деньги иначе.

Лорел посмотрела ему в глаза:

— Возможно.

— Есть люди, готовые поставить последний доллар в надежде выиграть десять. Думаю, для вас это не секрет.

— Да. Минимальная ставка в жокей-клубе двести долларов.

Сет не выразил удивления, лишь сказал:

— Вряд ли у старых аристократов найдутся такие деньги.

— Это Чарлстон, мистер Тейт, — сказала Лорел. — Про тех, кто здесь живет, говорят, что они делают деньги буквально из всего. Многие разорились во время войны, это правда. А многие нажили состояния: выращивали хлопок, строили фабрики и заставляли иностранцев оставлять свои деньги в частных игорных домах.

Сет расплылся в улыбке.

— Значит, будь я горожанином в третьем поколении, мог бы сделать ставку на двести долларов? Никто бы и бровью не повел?

— Меня бы это не удивило, таковы правила. Вас это интересует?

Ее сердце лихорадочно билось в ожидании ответа. Двести долларов — большие деньги. Только полный идиот стал бы играть на них, будь они у него последние. Лорел вообще считала, что всякий, кто рискует такой суммой, круглый дурак. Конечно, это не пятьсот долларов, но если он готов рискнуть двумястами, значит, у него есть еще.

— В котором часу едем?

— В десять. Он кивнул:

— Я зайду за вами в девять.

Лорел успокоилась. Она свой шанс не упустит. В субботу после забега все прояснится. Она заставит его сдержать слово.

— Давно умер ваш муж? — спросил Сет.

— Три года назад.

— Вы будете носить траур до конца жизни? Этот вопрос застал Лорел врасплох.

— Пожалуй, да, — холодно ответила она. — Тем более что в прошлом году не стало моего дяди.

Сет задумчиво кивнул:

— Это ужасно.

Лорел хотела поблагодарить за сочувствие, но Сет ее опередил:

— Такая красивая женщина не должна постоянно носить черное. Вы скоро станете похожи на старую ворону, и мужчины потеряют к вам всякий интерес.

Лорел не на шутку рассердилась:

— Вы просто невыносимы! Вас совершенно не касается, как я одеваюсь, так что оставьте свое, мнение при себе! Меня нисколько не интересует, нравлюсь я вам или нет!

Они стояли так близко друг к другу, что лица их почти соприкасались.

— Мисс Лорел, я имел в виду не себя. Вы волнуете меня с момента нашей первой встречи.

Лорел хотела убежать, но гордость не позволяла.

— Не обольщайтесь, мистер Тейт, если вы хоть на минуту подумали, что…

— Я ничего не думаю. Я знаю, что мне нравится.

Сет потянул за ленточки ее шляпки. Лорел не шелохнулась. Сет сорвал с нее шляпку, которая упала к ее ногам, и, коснувшись лица Лорел, привлек ее к себе.

Он провел пальцем по ее подбородку, и горячая волна захлестнула Лорел. Сердце ее билось в груди, как пойманная птица. Лорел не мыла отвести глаз от Сета.

— Зачем вы это делаете? — спросила она хриплым шепотом, ничего не видя вокруг, забыв обо всем на свете, ощущая на лице его теплое дыхание.

— Я сам не знаю, — едва слышно произнес он, обхватив ладонями ее лицо. Пальцы у него были как стальные, но прикосновения — нежны. Взгляд проникал Лорел в самую душу.

— Быть может, это потому, что я прежде никогда не встречал такой женщины, как ты. Или потому, что мы с тобой очень похожи. Я никогда не встречал женщины, которая так нуждалась бы в поцелуе.

Сет поцеловал ее. Ноги у Лорел подкосились, она едва не потеряла сознание. У нее было такое чувство, будто в душе распустились дивные цветы. Лорел прильнула к Сету всем телом, отвечая на его поцелуй. Их желания слились воедино. Мир словно перестал существовать в этот сладостный для них миг.

Сет все крепче и крепче прижимал к себе Лорел. Она ощущала его мощную широкую грудь. Голова у нее кружилась, горячие волны страсти пробегали по телу, кровь бурлила. Ничего подобного Лорел никогда не испытывала и только сейчас поняла, скольких радостей лишила себя в жизни.

Лорел страстно желала Сета и, осознав это, вернулась с неба на землю. А может, первым опомнился Сет. Только губы их разъединились, и Сет теперь лишь слегка сжимал ее плечи, а потом отступил на шаг. Лорел жаждала его ласк и еле держалась на ногах. Она все еще учащенно дышала и никак не могла прийти в себя и осознать случившееся.

Сет провел ладонями по ее рукам. Его потемневший от желания взгляд скользил по ее лицу, шее и груди. Он снова заключил ее в объятия.

— Лорел, ты боишься меня? — спросил он севшим голосом.

Сердце ее продолжало учащенно биться, и все вокруг, казалось, плясало в том же сумасшедшем ритме. Лорел судорожно вцепилась в лацканы его пиджака, потом разжала пальцы и шепотом ответила:

— Нет.

Лорел боялась не Сета, а своих чувств.

Сет нехотя выпустил ее из объятий.

— Зря не боишься, я лгун и подлец. Могу сломать тебе жизнь.

Лорел смело встретила взгляд Сета.

— Ты сам сказал, что мы очень похожи. Может, это ты должен бояться меня?

Они долго смотрели друг другу в глаза. Наконец Сет улыбнулся, подобрал с земли ее шляпку и ответил:

— Может, и я.

Сет отдал Лорел шляпку и, когда она ее надела, предложил вернуться к остальным.

* * *

Вечером того же дня Кэролайн тихонько постучалась к Лорел в спальню. Дверь была приоткрыта. Услышав приглашение войти, Кэролайн переступила порог и закрыла за собой дверь, чтобы Софи в соседней комнате не услышала их разговор.

— Лорел, — робко начала она, — я на несколько минут, пока мама спит, хочу поговорить с тобой. Я вижу, как ты волнуешься. Тебе кажется, что мы не пытаемся помочь…

Лорел, перебиравшая одежду в шкафу, повернулась к кузине.

— А? Что ты сказала? — Лицо ее было хмурым и сосредоточенным.

— Я о тех пятистах долларах. — Кэролайн нервно перебирала пальцы. — Это большие деньги. Ты считаешь, я смыслю в этом не больше, чем мама, но я много думала, Лорел, нам остается только одно. Продать дом. Мы получим за него гораздо больше пятисот долларов и…

Лорел опешила. Потом сказала тоном, не терпящим возражений:

— Не будь смешной. Мы не можем продать дом. Где нам тогда жить?

Лорел снова повернулась к шкафу и достала легкое черное платье. Приложив его к себе, подошла к зеркалу. Это платье с высоким турнюром и огромным бантом сзади было немного наряднее и современнее остальных. Изредка Лорел надевала его в церковь.

— Об этом я и говорю, — возразила Кэролайн, — продадим дом, вернем долг, а на оставшиеся деньги купим другой, поменьше, и будем жить за городом.

— Как ты думаешь, — перебила ее Лорел, вертясь перед зеркалом и рассматривая себя, — можно перекрасить его в другой цвет? Есть ли у нас какие-нибудь кружева, кроме черных?

Кэролайн остолбенела, словно Лорел предложила ей ограбить кладбище. Но быстро пришла в себя, взяла в руку подол платья и потерла между пальцев ткань.

— Его можно отбелить и заново покрасить. В темно-синий или коричневый.

Лорел покачала головой:

— Лучше бледно-лиловый или темно-красный, — сказала она.

Кэролайн, уняв дрожь в голосе, спросила:

— Ты решила снять траур?

— Да, по крайней мере на субботу. — Лорел еще раз посмотрела в зеркало и бросила платье на кровать. — Я собираюсь в жокей-клуб. — Она снова полезла в шкаф и начала рыться на нижней полке. — Надо придумать что-нибудь со шляпой и достать перчатки. У тетушки наверняка завалялась пара белых перчаток. Я помню, они у нее были.

Взглянув на Кэролайн, Лорел не удержалась от смеха.

— Ради Бога, Каро, не надо на меня так смотреть! Я совершала поступки и похуже визита в жокей-клуб. Я считаюсь членом этого клуба, ты же знаешь. Кроме того, насколько мне известно, это весьма уважаемая организация.

— Я… Извини пожалуйста. Просто ты никогда не интересовалась клубом. Тебя нисколько не волновали раньше…

— Уважаемые организации? Да, ты права, но на этот раз я сделаю исключение. Не знаю, что делать с обувью. — Она приподняла юбку и посмотрела на потертые башмаки на шнурках. — Надо выпустить немного подол, и никто ничего не заметит.

— Ты же не… — Кэролайн откашлялась. — Ты же не пойдешь туда одна?

— Не будь глупой. До этого я еще не дошла. — Лорел отвернулась, сделав вид, будто развешивает платья, и сказала: — Меня будет сопровождать Сет Тейт.

— Все ясно, — деланно равнодушным тоном произнесла Кэролайн.

На некоторое время воцарилось молчание. Лорел повернулась к Кэролайн:

— Ну что, говори же?

— Ах, Лори, — глаза Кэролайн затуманились печалью, — я не берусь судить, и ты, пожалуйста, пойми меня правильно, я считаю мистера Тейта истинным джентльменом. Он очень благороден по отношению к нам, но мы почти ничего о нем не знаем. Так что не обольщайся, чтобы потом не разочароваться…

Лорел не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Ее глубоко тронула забота Кэролайн. Лорел подошла к ней, взяла ее руки в свои.

— Не волнуйся, милая, — ласково сказала она, — все, что меня интересует в Тейте, — это его деньги. Я знаю, что делаю.

Однако слова Лорел лишь усилили беспокойство кузины.

— Но, Лорел, ты же не станешь…

— Тсс… — Лорел сжала руки кузины. — Я все предусмотрела. — Она поцеловала Кэролайн в щеку. — Иди спать и ни о чем не думай. А утром спросишь тетю Софи про кружево, ладно?

Кэролайн через силу улыбнулась, еле слышно пожелала Лорел сладких снов и вышла из комнаты. Страх не давал ей покоя. Она бродила по дому, мучительно размышляя. Потом вернулась к себе, села за письменный стол, вынула из ящика бумагу и перо и написала:

"Дорогой Питер,

Я никогда не вмешиваюсь в чужие дела, но, поскольку вы давний друг нашей семьи и хорошо относитесь к Лорел, я решила к вам обратиться. Моя просьба продиктована глубочайшей любовью к кузине и тревогой за ее судьбу. Быть может, я ошибаюсь, но меня тревожит этот приезжий, мистер Сет Тейт".

Глава 8

Субботнее утро выдалось прохладным и ясным. Измученные зноем и духотой, люди радовались перемене погоды. Сет нанял экипаж и заехал за Лорел около девяти часов. Скачки начинались задолго до полудня, чтобы палящее солнце не вымотало лошадей, а заодно и зрителей.

Лорел ждала Сета на веранде. Накануне, да и сегодня чуть ли не с самого рассвета, она выслушивала причитания Софи, твердившей, что неприлично появляться с джентльменом одной без сопровождения. Наконец она не выдержала и сбежала на веранду. Иначе и Сету пришлось бы выслушивать тетушкины нравоучения.

Еще не зная, что Лорел собралась появиться на бегах без сопровождения, тетушка употребила весь свой опыт в портновском деле, сооружая платье для Лорел и, надо сказать, постаралась не зря. Бордовое платье, окантованное золотой и черной тесьмой в знак траура и еще потому, что другой не нашлось, выглядело просто великолепно.

Софи отыскала лучшую шляпку Лорел, а Кэролайн — золотистое кашне, которое валялось в старом сундуке на чердаке. Тесьма от него украсила зонтик Лорел и лиловые перчатки. Поглядевшись в зеркало, Лорел не узнала себя — на нее смотрела яркая, привлекательная женщина. Она вспомнила о своем скромном траурном платье и загрустила. Лорел не носила красивых нарядов со дня своего венчания. И теперь, видя, как оттеняют кожу сочные цвета, а золотистая шляпка придает блеск глазам, вспомнила детство. Тогда самым главным в жизни была красота.

Лорел, едва заслышав шум приближающегося экипажа сбежала по лестнице. Сет уже вышел и, торопливо сняв шляпу, оглядел Лорел с головы до ног с восхищенной улыбкой. Тут она снова почувствовала, как приятно быть привлекательной.

— Ну что, мэм, разве вы не прекрасны? Так вы мне нравитесь гораздо больше.

Лорел даже не взглянула на Сета.

— Прежде в жокей-клубе собирались избранные люди. Давайте поспешим, пока тетя Софи не заметила вас.

Сет притворился удивленным:

— Надеюсь, вы не хотите обмануть тетю? Вряд ли она одобрит, что вы едете одна с мужчиной?

— Она обращается со мной как с юной девушкой, у которой впервые появился поклонник, — нетерпеливо ответила Лорел. — Так что, если не хотите, чтобы нас сопровождала добродетельная наставница, помогите мне скорее сесть в коляску.

Сет тихо рассмеялся и усадил Лорел, однако успокоилась она, лишь когда дом остался далеко позади. Чопорная, немного смешная тетя Софи возражала не только против того, что Лорел ехала одна с мужчиной. Дело в том, что жокей-клуб давно перестал быть фешенебельным местом. Тетя не раз сокрушалась, что туда проникли янки, сделавшие деньги на войне, авантюристы и бездельники, надеявшиеся разбогатеть. Молодая леди могла себе позволить посетить клуб в сопровождении мужа или родственника, но никак не в компании малознакомого мужчины. Кто знает, что может с ней случиться, в какую она попадет беду без надежного спутника или хотя бы старой дамы? Софи умоляла ее взять с собой Питера, но Лорел категорически отказалась. Его присутствие, так же как и присутствие тети, могло бы помешать Сету играть, а он должен выиграть, иначе поездка в клуб не имела бы никакого смысла.

— Мне было нелегко достать вам приглашение, мистер Тейт, — сказала Лорел через некоторое время. — Пока я могу проводить вас всюду как своего знакомого, но попасть в избранные круги мне будет гораздо сложнее.

Сет расплылся в веселой улыбке:

— Что вы, мисс Лорел, не сомневаюсь, что вы можете все, если захотите. Тем не менее я вам очень признателен.

— Надеюсь. Ведь теперь моя репутация под угрозой,

— Да, я знаю, как много это для вас значит!

Хотя выражение его лица было торжественным, в голосе слышалась насмешка, и Лорел это злило.

— Вас представят полковнику Боутрайту, — холодно произнесла она. — Он был близким другом моего дяди, и когда я сказала, что у меня есть друг, приехавший из другого города…

— Богатый друг?

— Да. Это очень помогло, — призналась Лорел. — Представители многих почтенных семей давно не могут себе позволить делать ставки и ходят в клуб, просто чтобы вспомнить былое. Теперь в клуб пускают даже янки. Иначе он разорится.

— Если они достаточно богаты? Лорел нахмурилась.

— Не понимаю, что вас так забавляет, мистер Тейт. Ваши деньги позволят вам стать игроком, но не сделают вас членом жокей-клуба. Спросите об этом любого богатого янки.

Лорел с трудом сдерживала гнев. Ей было досадно, что она защищает репутацию заведения, на которое ей в общем-то наплевать. Почему ей все время хочется возражать Сету по любому поводу? Она перевела дух и продолжила уже более спокойным тоном:

— Полагаю, многие представители деловых кругов Чарлстона будут сегодня на скачках — хозяева лесопилок и разработчики месторождений, судовладельцы и многие им подобные.

— Настоящие толстосумы, да?

Снова его насмешливый тон вывел Лорел из себя.

— Вы очень дурно воспитаны! Это не игра в покер! Это скачки! Спорт королей!

Сет с усмешкой покачал головой:

— Нельзя все принимать всерьез! Там, где я жил, чтобы устроить бега, нужны старт, финиш и шляпа, в которую бросают деньги.

Лорел высокомерно улыбнулась:

— Здесь многое вам покажется необычным. Конечно, не то что в прежние времена. Их я уже не застала, только слышала, каким был жокей-клуб до войны. Тогда скачки посещали самые именитые семейства Чарлстона, в чьих жилах текла голубая кровь. В то время мне ни за что не удалось бы ввести вас в их общество, как бы богаты вы ни были.

— В таком случае мне повезло, что времена изменились.

Лорел проигнорировала его реплику.

— Думаю, раньше празднества по случаю состязаний были важнее самих состязаний. Устраивались торжественные ужины и великолепные балы. Я словно вижу прекрасных дам в изысканных шелковых туалетах и их спутников во фраках. Залы украшали свежими цветами, огромные люстры сияли тысячами свечей…

Заметив пристальный взгляд Сета, Лорел поняла, как задумчиво и мечтательно звучал ее голос, и тут же заставила себя вернуться с небес на землю, перейдя на обыденный тон.

— Во время войны здание ипподрома и скаковое поле были разрушены. Тетя Софи рассказывала, что старые трибуны для зрителей были просто великолепными. Часть мест предназначалась членам клуба, были места специально для дам под навесами от солнца, а также места для простого народа. Подавались напитки всех сортов. Зрителей собиралось видимо-невидимо. Думаю, это было потрясающее зрелище.

Сет перестал иронизировать и внимательно смотрел на Лорел.

— Да, наверное, — тихо произнес он.

Они выехали на проселочную дорогу. Все чаще и чаще на пути попадались экипажи и всадники, направлявшиеся в ту же сторону.

— Мы почти приехали, — сказала Лорел. — Плантация старого Престона. Теперь скачки проводят здесь.

Сет остановил экипаж там, где велела Лорел — возле старого забора с покосившимися воротами. Опередившие их экипажи расположились ровным полукругом напротив овального скакового поля, заросшего низкой колючей травой. Это место выглядело жалким подобием ипподрома без каких бы то ни было признаков прежнего великолепия. Лорел смутилась. Жокей-клуб Чарлстона едва ли отличался от скачек на далеком Западе, где есть только старт, финиш и шляпа для сбора денег.

— Скамеек теперь нет, — сказала она с притворным равнодушием. — Видимо, теперь наблюдают за скачками прямо из коляски.

— Нет ни скамеек, ни толчеи, ни музыки, — согласился Сет. Однако Лорел не увидела на его лице насмешки. Скорее разочарование или огорчение…

Он нашел среди колясок свободное место и втиснулся туда. Лорел все время оглядывалась по сторонам, кивая знакомым и ловя на себе ехидные, подозрительные взгляды добропорядочных особ. Мужчин было не много. В экипажах сидели дамы, прикрываясь от солнца изящными яркими зонтиками. До Лорел донеслось звонкое ржание. Обернувшись, она увидела невдалеке за деревьями загон. Лорел посмотрела на Сета:

— Если желаете просто понаблюдать, можете остаться здесь. Если хотите сделать ставку, надо найти полковника Боутрайта.

Улыбаясь, Сет вылез из коляски и помог Лорел сойти.

— Я смотрю, вы стали такой строгой и властной! Как это вам удалось?

— Опыт, мистер Тейт, жизненный опыт.

Выйдя из коляски, Лорел раскрыла зонтик. Заметив, что они в центре внимания, взяла Сета под руку. Лорел шла улыбаясь, высоко подняв голову, весело приветствуя тех, кто проявлял особое любопытство.

— Ни одна женщина, я смотрю, не вышла из экипажа. Видимо, им не положено проходить туда, где делаются ставки. Это сильно повредит вашей репутации, да?

— Мне все равно. Стоило этим дамам увидеть нас, как они стали сплетничать. Хищницы! Ну и пусть! — Лорел послала группе знакомых очаровательную улыбку и помахала рукой. — Я делала вещи и похуже.

— И мне это прекрасно известно, — пробормотал Сет. Лорел пропустила его реплику мимо ушей. Этот день был решающим. Ради достижения своей цели она была готова на все.

Экипажи остались позади. Сет и Лорел шагали по заросшему травой пустырю. Здесь собрались мужчины. Они курили, громко, разговаривали и энергично жестикулировали. Резко пахло лошадьми, сигарами и ромом.. Лорел подняла руку при виде знакомой фигуры.

* * *

— Полковник Боутрайт, — позвала она, — От одной из групп отделился высокий седой мужчина. Он заметно хромал.

— Бог мой, мисс Лорел! — Он шел им навстречу, протягивая к ней руки. — До чего же вы хороши! — Полковник чмокнул ее в щеку. — А это должно быть ваш друг? — Он повернулся к Сету. — Мистер…

Сет протянул руку:

— Сет Тейт. Счастлив, что могу поучаствовать в ваших скачках.

— Рад познакомиться с вами. Друзья мисс Лорел — мои друзья. — Полковник снова улыбнулся ей. — Я был очень дружен с ее семьей. Много, много лет. — Он похлопал Сета по плечу: — Ну пойдем, пойдем, сынок. Посмотрим на этих лошадей. — Потом с сомнением посмотрел на Лорел: — Мисс Лорел, вам ведь не хочется приближаться к этой грязной, старой конюшне. Позвольте одному из моих сыновей проводить вас обратно к экипажу?

Лорел прекрасно знала, почему на самом деле он хотел остаться наедине с Сетом. Они должны были обговорить условия ставок, и полковник считал невозможным обсуждать их в присутствии леди. До чего же глупы мужчины. Им и в голову не приходит, что женщины все знают об азартных играх и даже публичных домах.

Лорел одарила полковника улыбкой и взмахнула зонтиком.

— Полковник, вы же знаете, что не избавитесь от меня так легко. Я только теперь поняла, какая захватывающая вещь — скачки.

Полковник неловко откашлялся. Сет незаметно подмигнул Лорел. Это было так неожиданно, что она едва не расхохоталась.

— Ну ладно… — Полковник предложил ей руку. — Пойдемте. Берегите ваши юбки.

Сет понял, что полковник не хотел пускать Лорел к конюшням из чисто патриархального упрямства. Он боялся, что женщина войдет в святая святых их владений. Однако мужчины радостно и тепло приветствовали Лорел, не то что дамы в экипажах. Многие провожали ее взглядом, полным уважения. Сет пожалел, что не он, а старый полковник ведет Лорел под руку.

Изумительные, грациозные создания нетерпеливо ожидали в стойлах своего часа. Сет восхищенно присвистнул, когда увидел их. Наверняка лошади были арабских кровей.

— Да, вижу вы знаете толк в лошадях, — приветливо сказал Боутрайт. Сет прислонился к поперечной балке и опытным глазом оценивал скаковые качества животных.

— Я немного разбираюсь в лошадях, — признал Сет, — несколько лет занимался их разведением на Западе.

Но те клячи едва ли могли соперничать с этими чистокровными сильными и легкими скакунами.

— Большую часть породистых животных мы потеряли в годы войны, — сообщил полковник. — То были бесстрашные бойцы. Помню моего коня. Его звали Растущий Месяц. Он выиграл скачки в 1859 году. Я сидел на нем, когда в жестоком бою его застрелили. Это случилось недалеко от Атланты. Но это было уже иное время, иной мир. Каждый лишь исполнял свой долг и не задавал вопросов.

— По-моему, в них соединились лучшие качества многих пород, — заметил Сет.

— Некоторые заводчики сумели спасти нескольких превосходных жеребцов из Кентукки. Но готов поклясться, сегодняшние бега не сравнятся с теми, что были лет тридцать назад.

Сет бросил взгляд на Лорел. Она стояла, прислонившись к пыльной балке. Задумавшись, Лорел забыла о своем роскошном наряде и внимательно рассматривала и оценивала лошадей.

— О чем вы думаете? — поинтересовался Сет.

— Будь у меня двести долларов, — ответила Лорел, — я поставила бы их на ту гнедую.

На секунду в воздухе повисла тишина. Сет отвернулся, скрывая улыбку.

Полковник Боутрайт расхохотался:

— Мисс Лорел, вы держите всех в напряжении. Может, оставите нас ненадолго? Мы обсудим наши дела. К чему пачкать такое прелестное платье!

Лорел с трудом скрывала досаду. Ей хотелось узнать, какую ставку сделает Сет. Но спорить она не стала — это могло повредить и ей, и Сету — и заставила себя улыбнуться. Полковник отвел ее на улицу и перепоручил одному из своих сыновей.

Как Лорел ни старалась, ей так и не удалось узнать, до чего договорились полковник Боутрайт и Сет.

Тон полковника был исключительно деловым.

— Вашу ставку примут там, в палатке. — Он рукой указал в сторону навеса ярдах в ста от них. — Шансы фаворитов вывешены там же. Минимальная ставка — двести долларов.

Сет ухмыльнулся:

— Меня уже предупредили.

— У вас остается… — старик достал из кармана часы, — немногим более пятнадцати минут, чтобы сделать окончательный выбор. Я буду ждать в палатке.

Сет колебался. Первый конь был буланый. Крупное животное с мощной грудью и раздутыми ноздрями, превосходный бегун на короткие дистанции. На скачках необходимо преодолеть больше мили. Победителю выносливость важна не меньше, чем скорость.

Другой — гнедой. Маленький и легкий, с развитыми мускулами и длинными передними ногами. Наверняка вынослив и может долго бежать. Вопрос: разовьет ли он достаточную скорость? Сет остановился напротив палатки. Там на таблице были вывешены предварительные шансы. Буланый носил красный и голубой цвета. Его кличка была Саладар, и шансы его оценивались два к одному. Почти верный выигрыш. Гнедой выступал под бордовым и золотым. Его оценивали всего лишь десять против одного. Гнедой еще ни разу не выигрывал на состязаниях. Его кличка — Джонни Бунтарь.

В кармане у Сета лежало двести пятьдесят долларов и немного мелочи. В случае проигрыша он сможет оплачивать номер в гостинице еще неделю. Чтобы попасть в высшее общество, надо швырять деньги направо и налево. Но Сет привык рисковать.

Постояв еще с минуту, он вернулся в загон и снова принялся осматривать животных.

— Ну, нравится вам моя лошадка?

Обернувшись, Сет столкнулся лицом к лицу с высоким, хорошо одетым мужчиной. Он держал серебряный кубок с букетиком мяты. От мужчины разило ромом и бурбоном.

Сет снова повернулся к лошадям.

— Мне нравятся вороной и гнедой. Оба.

— Саладар — мой конь, и он победит сегодня. — Мужчина протянул Сету руку. — Кит Петерсон, я владелец фабрики химикатов.

После недолгого колебания Сет принял предложенную руку. Незнакомец выглядел вполне добродушным. Но казался умным и хитрым, а это всегда таит в себе угрозу. В общем, доверия он у Сета не вызвал.

— Сет Тейт, — представился он спустя минуту. — Я здесь недавно.

— Но одну важную личность вы уже знаете, — сказал Петерсон, — ту, которая вас сюда пригласила. Заставить этих упрямцев пустить в клуб постороннего — все равно что вырвать зубы у курицы. Мне, конечно, разрешено быть здесь, ведь моя лошадь должна прийти первой.

Теперь Сет больше не сомневался, на какую лошадь ставить.

— У вас славная лошадь, но мне нравится Джонни Бунтарь, — ответил он.

Незнакомец отпил мятного джулепа.

— Вам, вероятно, некуда деньги девать. Этот одер свалится в грязь после первого же поворота.

— Возможно, — согласился Сет.

Петерсон, прищурившись, окинул его взглядом:

— Вам азарта не занимать. Сет ухмыльнулся:

— Именно поэтому я здесь.

— Не желаете сделать совместную ставку?

В других обстоятельствах Сет не раздумывая согласился бы. Этого предложения он ждал с того момента, как Петерсон вошел в загон. Но тут Сет вспомнил, что говорила Лорел об этих заезжих янки и нуворишах с химических заводов, и решил не рисковать. Даже в случае победы он проиграет, имея дело с этим типом. Интуиция никогда не подводила Сета.

— Благодарю покорно, но я никогда не играю с незнакомыми мне людьми, — ответил наконец Сег и направился к палатке. Полковник Боутрайт все это время издали наблюдал за ним. Когда Сет отверг предложение Петерсона, на лице старого солдата отразилось одобрение.

На Джонни Бунтаря мало кто ставил. Его шансы оценивались невысоко.

Полковник нахмурился. Клерк в окошечке нетерпеливо поглядывал на Сета.

— Через четыре минуты мы прекращаем прием ставок, мистер, — сказал он, — поторопитесь.

Сет достал деньги, положил на поднос и сказал:

— На Джонни Бунтаря.

Когда Сет протянул руку за билетом, полковник похлопал его по плечу и, посмеиваясь, сказал:

— Я рад, что вы не позволили этому Петерсону надуть себя, но у сукина сына лучшая лошадь из тех, что выйдут на круг. Так что едва ли вы снова увидите свои двести пятьдесят долларов.

— Как знать. Ведь это состязания.

Сет вернулся к экипажам. Лошади уже выстроились у стартовой черты. Лорел нервно ходила взад и вперед, кисточка ее зонтика трепетала на ветру.

— Почему вы так долго? — спросила она. — Вам разрешили сделать ставку? Много поставили?

— Почему это вас так интересует?! Сет помог сесть ей в коляску.

— Не вздумайте меня оскорблять! Конечно, я заинтересована! После всех тех неприятностей, в которые мы попали по вашей милости. Я только спросила…

— Я поставил последние деньги на Джонни Бунтаря, — сказал Сет.

— Не говорите ерунды! Никто не поставит последние деньги. — Она встревоженно взглянула на Сета: — Верно?

Сет расплылся в улыбке и сел рядом с Лорел. Зрителей захлестнула волна нетерпения. Возбуждение достигло предела. Маленькие жокеи в ярких костюмах легко взлетели в седла. Лорел привстала, чтобы лучше было видно, и прикрылась широкополой шляпой от солнца.

— Который Джонни Бунтарь?

Сет указал рукой на лошадь, готовую пуститься вскачь.

— Бордовый с золотым.

Лорел пристально посмотрела на Сета:

— Она цвета моего платья.

— Во всем хочется увидеть добрый знак. Вот я и поставил на нее в надежде на удачу.

Голос его звучал равнодушно. Но Лорел вздрогнула. Он выбрал ее цвета. Поставил на ту самую лошадь, которой Лорел отдала предпочтение. Они заодно.

Лорел вновь устремила взгляд на лошадей.

— Сейчас начнут, — сказала она севшим от волнения голосом. — Ну, не подведи, Джонни Бунтарь!

Сет окинул ее долгим взглядом, но Лорел этого не заметила. Раздался звук выстрела. Лорел стиснула запястье Сета, когда лошади разом рванули вперед, грохоча копытами и вздымая пыль, золотистую от солнечных лучей.

Лорел привстала на цыпочки.

— Кто вырвался вперед?!

Сет, как и все остальные, вскочил с места при звуке стартового пистолета. Пыль ему мешала хоть что-нибудь разглядеть.

— Не уверен, — процедил он сквозь зубы, — кажется, Саладар. Он опережает остальных на четверть мили.

Лошади исчезли за полосой деревьев. Только сейчас Лорел заметила, что крепко сжимает руку Сета, и разжала пальцы. Волнение все возрастало. Лорел с тревогой наблюдала, как Саладар все дальше и дальше отрывается от соперников. Казалось, воздух до предела накалился от напряжения. Толпа неистовствовала. Леди, всегда такие чопорные, громко кричали, срывали шляпы, подбадривая своих фаворитов. Это опьяняло, возбуждало, сводило с ума. В этот миг Лорел поняла, почему игроки рискуют последними деньгами на скачках.

— Вот они! Они приближаются! — неслось со всех сторон.

Лошади прошли поворот на отметке полумили и мчались словно на встречу зрителям.

Саладар лидировал. Почти вплотную к нему шел статный вороной жеребец, третьим шел Джонни Бунтарь. Он был великолепен.

— Да вот же он! — вскрикнула Лорел. — Беги, Джонни! Беги же! Давай! — Она понимала, что подобное поведение не к лицу настоящей леди. Но остальные тоже вели себя так, а безумие заразительно.

Лорел ощущала каждый мускул на теле Сета. Они словно слились в единое целое.

— Он победит, — шептал Сет. — Я знал, что он сможет. Давай же, давай, малыш. Ты должен победить.

Жокей привстал в стременах, низко наклонившись над холкой. Три четверти мили были уже позади, и гнедой стремительно мчался вперед. Джонни Бунтарь обогнал вороного и дышал в спину буланому — Саладару.

Лорел бросила быстрый взгляд на Сета и заметила, что он изменился в лице. Она подумала, что Джонни слишком поздно сделал отчаянный рывок и уже не сумеет стать победителем. Ему не обогнать буланого.

Она ошибалась. Ошибался и Сет, если судить по выражению его лица. Они даже не подозревали, на что способна эта лошадь. На последних ярдах дистанции жокей в первый раз взмахнул кнутом, и Джонни Бунтарь первым разорвал финишную ленточку. Он обошел своего противника на полкорпуса.

Толпа издала дикий вопль. Во всеобщем хаосе потонули радостные крики Лорел, поздравлявшей Сета с победой. Ее руки сами собой обвились вокруг шеи Сета, но Лорел это нисколько не тревожило. Сет громко рассмеялся и так сжал Лорел в объятиях, что она едва не задохнулась.

— Отпусти меня. Люди смотрят!

Сет отпустил ее, чтобы дать выйти из экипажа, а потом снова сжал в объятиях.

— Сколько, — спрашивала Лорел. — Сколько ты выиграл?!

Сет долго смотрел ей в глаза и вдруг от души рассмеялся:

— Леди, вы не только жадны, но и бессовестны. Много, — сказал он. — Я выиграл очень много.

Подхватив ее под руку, Сет направился сквозь толпу к палатке.

— Я имею право знать точно, — настаивала Лорел. — Это я выбрала лошадь.

Сет вспомнил о пятидесяти долларах, которые Лорел отдала ему.

Он остановился и пристально посмотрел на нее:

— Шансы были десять против одного. Я поставил двести пятьдесят долларов.

Лорел всегда была сильна в арифметике. Она моментально подсчитала сумму и на несколько секунд лишилась дара речи.

— Это значит…

— Две с половиной тысячи долларов, — сказал Сет. — А поставил двести пятьдесят. Они и правда были у меня последние.

Он снова предложил Лорел руку, но она была так ошеломлена, что не могла сдвинуться с места, продолжая думать об этом сказочном выигрыше. Она видела деньги: золотой дождь, россыпь бумажек, аккуратные стопки. Лорел знала, что долго не сможет избавиться от навязчивого видения.

Глава 9

По идее Сет должен был поступить разумно и просто. Взять причитавшиеся ему две с половиной тысячи, отдать Лорел пятьсот долларов, которые принадлежат ей по праву, уехать и забыть эту историю. Едва ли в Новом Орлеане жарче, чем в Чарлстоне. С таким капиталом он начнет там новую жизнь. Или в Сан-Франциско… Там всегда было замечательно, в Сан-Франциско. Две тысячи — очень большие деньги. Уже несколько лет подряд Сет не держал в руках такой суммы. С туго набитым кошельком можно открыть любое дело, а на оставшуюся мелочь хорошенько повеселиться. Любой был бы счастлив получить и десятую часть этого богатства.

Любой, но не Сет. Ничто в жизни не доставалось ему легко. Две тысячи — это состояние, но не четверть миллиона. А именно на эту сумму рассчитывал Сет, когда отправился на поиски золота Огастеса Синклера. Конечно, клад нужно еще отыскать, но разве фортуна не на стороне Сета? Он понимал, что разумнее всего уехать. Но покинуть город когда вздумается он уже не мог. Ему доставляло огромное удовольствие появляться в обществе под новым, незапятнанным именем. Нравилось быть уважаемым человеком. Он прекрасно провел время за городом, куда ездил с дамами семейства Синклер.

Подумать только! Три настоящие леди, южанки, под его опекой. Сету приятно было обедать в домашней обстановке, слушать женскую болтовню и короткие перепалки. Этот новый мир чем-то полюбился ему, но он не был к этому готов.

Войдя в клуб под руку с Лорел, Сет почувствовал гордость и ощутил себя уважаемым, достойным человеком. Уважение в обществе. Оказывается, к этому быстро привыкаешь. Как и спиртному. Сета захлестнула волна восторга, как после удачно совершенного ограбления. Это головокружительное, захватывающее чувство было сродни чувству покорителя вершин, чувству победителя.

Новая роль давалась ему легко. Именно за этим полковник Айк велел ему возвратиться на восток. Сет и представить себе не мог, что жизнь там совершенно другая. Полковник подготовил к ней Сета. Тот вел себя легко и непринужденно в новом обществе.

Лорел. Она составляла важную часть всего того нового, что пришло в его жизнь. Она не только открыла ему двери в лучшие дома, но и держала Сета в напряжении.

Вечером Сет собирался отдать Лорел часть выигрыша. Несмотря на тот досадный случай с пятьюдесятью долларами, он был уверен, что Лорел примет деньги, честно выигранные на скачках. Он и сам не знал, почему так думал. Он узнавал Лорел все больше и больше. Постепенно учился понимать ее и предугадывать ее поступки. Пятьсот долларов для ввергнутой в нищету семьи Синклер — целое состояние. После этого Сет сможет с чистой совестью забыть о них.

Совесть. Сет криво усмехнулся. Это понятие для него раньше не существовало. Во всем виновата Лорел. Следовало бы держаться от нее подальше, если бы он не надеялся получить у нее то письмо, которое укажет путь к золоту.

Сет подъехал к дому Лорел около шести вечера. Солнце стояло еще довольно высоко. Его лучи пробивались сквозь блестящие восковые листья магнолий. Вокруг дома росли кусты жасмина, распространявшие густой, сладкий аромат. Сет поднялся на веранду и взялся за латунный дверной молоток на рассохшейся парадной двери. Стояла невыносимая жара, а Сет парился в костюме и галстуке. Ради чего? Чтобы выпить хереса с красивой женщиной и ее чудаковатой тетей в убогой гостиной. Невероятно!

Лорел появилась не сразу. Таков обычай: молодая леди не сразу выходит к кавалеру. Сета забавляло, что его принимают за благородного спутника благородной дамы. Но не странно ли считать Лорел благовоспитанной особой? Что-то влекло Сета в этот дом, в полутемную комнату, заставленную дорогими безделушками поблекшими реликвиями. Вряд ли он мог до конца прочувствовать силу традиции и воспоминаний, но в душе шевельнулась тоска по семье и ее ценностям.

Софи, как всегда, болтала в своей наивной, немного детской манере. Вспоминала прежние дни в жокей-клубе, старых знакомых. Она искренне верила, что Сет теперь вхож во все лучшие дома города, потому что побывал на скачках. Она не переставала говорить о былой славе и роскоши, словно не замечая произошедших перемен. Этим утром Сет уже слышал множество таких историй от Лорел, но ему не было скучно. И он в который уже раз удивился, что рассказы пожилой дамы ему интересны. Ему нравились ее нежный голос, незатейливые житейские мудрости, нравились ямочки у нее на щеках. Здесь он мог просто расслабиться и ни о чем не думать, только приветливо улыбаться и кивать, когда нужно: «Да, мадам», потягивая вино, сладкое, как цветочный нектар. Сет вдруг подумал, что впервые в жизни он в безопасности. Что в этом уютном старом доме на Лэмбол-стрит впервые узнал покой.

Не прошло и двадцати минут, как появилась Лорел в сопровождении кузины. Слегка возбужденная, она казалась еще красивее, чем утром на скачках. На ней было то же платье темно-бордового цвета, оттенявшее белоснежную кожу и придававшее блеск серым глазам. Широкополую шляпу Лорел сменила на кружевную накидку, украшенную букетиком сухих цветов придававшую особую прелесть высоко взбитым темным волосам. На платье Лорел накинула яркую узорчатую шаль и на ходу застегивала-перчатки. Сет поднялся ей навстречу.

— Я готова, — сказала она, глядя ему в глаза.

Сет кивнул, окинув Лорел оценивающим взглядом, и остался доволен.

— Мисс Лорел, вы — само очарование. Лорел поцеловала Софи в щеку.

— Мы вернемся не поздно, тетушка.

На лице Софи мелькнула тень беспокойства, и она нервно взмахнула носовым платком.

— Ах, дорогая, не знаю, что и сказать. Молодая леди, ужинающая одна с джентльменом в общественном месте… Как бы не пострадала твоя репутация.

Лорел снова поцеловала тетю, Сет поклонился ей и Кэролайн и, взяв Лорел под руку, направился к двери.

— Не торопитесь. За нами никто не следит. Я проверил.

Лорел немного смутилась и замедлила шаг.

— Сожалею, что заставила вас ждать. Тетушка и кузина вечно суетятся по пустякам.

— Я не против. Мужчине всегда приятно, когда женщины из-за него суетятся. А вы выглядите очень неплохо.

Сет не умел льстить, делать комплименты, говорить красивые слова и очень пожалел об этом: такой необыкновенной, таинственной и счастливой выглядела Лорел.

Она была элегантна, изысканна, потрясающе привлекательна в своем облегающем платье, подчеркивающем изящную фигуру. При виде ее у любого мужчины захватило бы дух. Светлая кружевная накидка оттеняла густые темные волосы, отливающие мягким блеском. Лучшую спутницу для человека, занимающего высокое положение в обществе, трудно было бы найти. Спокойна, уверена в себе, роскошна, как драгоценный камень в достойной оправе. Увидев ее в тот вечер, Сет на мгновение оторопел. Неужели эта потрясающая женщина его спутница? А почему бы и нет? В нем проснулась гордость собственника.

Лорел избегала его взгляда и, лишь когда экипаж тронулся, спросила:

— Куда мы едем?

— В ресторан, если не возражаете, — ответил Сет спокойно, скрывая свои чувства. — Меня заверили, что это вполне достойное место, где можно поужинать с леди. Надеюсь, это так и есть.

— Кто вас заверил, если не секрет? — поинтересовалась Лорел.

— Мисс Элси, — ухмыльнулся Сет.

Лорел пристально посмотрела на Сета, и он увидел в ее глазах ярость, удивление и любопытство.

— Вы пошли к ней! У вас хватило наглости советоваться с… — Лорел поперхнулась. — Советоваться с этой мразью, как лучше развлечь меня?!

— Я в городе недавно. Никого не знаю. Вот и пошел к ней. Разве она ошиблась?

Лорел не сводила с него глаз. Она не знала, то ли восхищаться этим странным, малознакомым, но очень привлекательным мужчиной, то ли остерегаться его. В ней боролись оскорбленное самолюбие и любопытство. Сет это понял и сдержал смех. Любопытство взяло верх над добродетелью, и Лорел спросила:

— Кстати, что вы делали у мисс Элси?

— Теперь даже без совета мисс Элси могу заметить, что леди не пристало задавать подобные вопросы, — ответил Сет.

Лорел покраснела, отвела глаза и не заговаривала с Сетом, пока они не вошли в ресторан отеля «Чарлстон».

Зал остался таким же роскошным, каким запомнился Лорел. На этот раз он понравился ей даже больше: прежде Лорел добровольно сидела в благотворительной кассе, а теперь сама выбирала покупки. На столиках стояли букетики душистых цветов и горели свечи. Вместо дешевых салфеток были постелены тяжелые льняные скатерти. Кроме того, в этот вечер Лорел вошла под руку с мужчиной, привлекавшим всеобщее внимание. Они ловили на себе любопытные взгляды, и Лорел это волновало и возбуждало.

Она подозревала, что всем известно о ее последнем безумстве — визите в этот самый отель к Сету в номер, а значит, их появление в ресторане вызовет удивление. Лорел была неотразима и знала это. Сет не уступал ей в привлекательности. Однако то, как на них смотрели, заставило Лорел ускорить шаг.

Ресторан заполнила разномастная публика. Потомственная знать и богачи соседствовали с преуспевающими дельцами и мошенниками. Первые были чопорными и сдержанными, вторые — наглыми и дерзкими. Появление Сета и Лорел вызвало в зале оживление. Разговоры стихли на мгновение и тут же возобновились. В бросаемых на них взглядах Лорел заметила не только любопытство, но и затаенный страх. Казалось, они изучают неведомое им дикое животное, которое случайно забрело на их тропу. Вскоре Лорел поняла, что эти колючие взгляды предназначались Сету. Он двигался легко и плавно. Его сильное тело было напряжено. Сет чувствовал себя чужим среди этих разряженных господ. Он походил на тигра, который появился на базаре и всех перепугал. Но Лорел было приятно опираться на его руку. Лорел тоже вызывала интерес, и им обоим это не нравилось. В то же время они наслаждались произведенным впечатлением. Когда они подошли к столику, Лорел буквально распирало от гордости.

Охваченная восторгом, Лорел вдруг подумала, что они с Сетом родственные души. В это трудно было поверить, но это было именно так. Усадив ее, Сет улыбнулся. Если бы любой другой мужчина так сухо и холодно улыбался ей, Лорел рассердилась бы или смутилась. Но стоило ей встретиться взглядом с Сетом, как сердце успокаивалось. Рядом с ним она чувствовала себя уверенно, хотя и не в безопасности. Она изучала Сета, но еще не знала, как поведет себя.

Ужин был весьма необычен. Никогда еще Лорел не сидела за столь изысканно обслуживаемым столом, однако почти не притрагивалась к еде. При другой ситуации она скорее обратила бы внимание на угощение, чем на богачей и нуворишей в зале. Многих из них она, к своему удивлению, увидела впервые. Она не могла точно сказать, говорила ли с Сетом и если говорила, то о чем. Странная тяжесть сковала желудок, ладони вспотели, к горлу подкатил комок. Лорел пришла в сильное возбуждение, словно чего-то ждала.

После десерта подали охлажденный кофе. Неожиданно к их столику подошел Кит Петерсон, это разозлило Лорел больше, чем она ожидала. Когда они входили в ресторан, Лорел даже не заметила его среди посетителей, однако Сета не удивило его появление. Он даже не попытался быть вежливым, не поднялся из-за столика, как полагается джентльмену, и едва ответил на шумное приветствие Петерсона:

— А, мистер Тейт, ваша интуиция вас не подвела. Маленькое торжество, не так ли?

Лорел не могла не заметить, что даже сидя Сет выглядел мощнее и крупнее Петерсона. Мельком глянув на него, Сет небрежно бросил:

— Надеюсь, вы не поставили на свою лошадь. Не то остались бы в проигрыше.

Кровь прилила к лицу Петерсона.

— Сегодня выигрыш, завтра проигрыш, — сказал он, продолжая улыбаться. — Такова жизнь. Как видите, я тоже пришел сюда. На вашем месте я не стал бы злорадствовать. Может, я вам еще пригожусь.

Петерсон поклонился Лорел и отошел. Сет проводил его хмурым взглядом и обратился к Лорел:

— Что он имел в виду?

— После встречи с этим человеком мне хочется вымыть руки, — сказала Лорел. — Что он имел в виду? Ах да. Думаю, прием. Каждый раз после скачек старожилы жокей-клуба устраивают небольшое празднество. Таких, как Петерсон, допускают к игре, но на прием он вряд ли получит приглашение.

Глаза Сета потемнели. Он задумчиво уставился в свою чашку.

— Понимаю.

Лорел пожала плечами:

— Это всего лишь помпезная маленькая вечеринка. К ужину подадут лимонад и печенье. Приглашенные музыканты будут безбожно фальшивить. Так пытаются старожилы сохранить прошлое и держать таких, как Петерсон, на почтительном расстоянии.

— Надеюсь, вас пригласят на этот праздник? — спросил Сет, не глядя на нее.

Лорел отпила из чашки кофе, наслаждаясь изысканной обстановкой. В ресторане царил приятный полумрак, и кофе был превосходный. Лорел никогда не могла позволить себе кофе со льдом.

— А что? Думаю, пригласят.

— А меня — нет.

Лорел собиралась оставить без внимания эту реплику, но взглянула на Сета.

— Это так важно?

Сет, в свою очередь, посмотрел на нее. В глубине его непроницаемых глаз мелькнули беспокойство и какая-то затаенная мысль.

— Из того, что вы сказали утром, я понял, что самое главное в этом городе — это кто твои родственники, знакомые и куда тебя приглашают.

Лорел сдержала смех, поскольку не хотела давать Сету возможность уклониться от разговора.

— Никогда бы не подумала, что вас волнуют такие пустяки, — заметила она.

В уголках его губ появилась горькая усмешка. Или это ей просто показалось?

— Откуда вы знаете, мисс, что меня волнует? — спокойно ответил он, отпил кофе и, отставив чашку, продолжил: — Иногда знакомство с нужными людьми — единственный путь добиться желаемого. Чтобы завести связи, необходимо бывать в обществе.

Этих слов Лорел и ждала весь вечер.

— Так вот чего вы хотите, мистер Тейт? — произнесла она.

Сет бросил задумчивый взгляд на Лорел. Наступило молчание. Первой его нарушила Лорел:

— Вы обещали мне все рассказать, если выиграете на скачках. Я полагала, вы хозяин своего слова.

— О да, мэм, — заверил он, — вы можете на это рассчитывать.

Он говорил медленно, тихо. Едва заметный блеск в глазах заставил сердце Лорел забиться сильнее.

— Я хочу многого, — говорил он. — Не знаю только, с чего начать свой рассказ.

— Прежде всего скажите, зачем вы приехали в Чарлстон.

Сет пожал плечами, не переставая улыбаться и смотреть на Лорел.

— На этот вопрос легко ответить. Мне нужен дом, место, куда можно вернуться. Здесь я рассчитывал его найти.

Лорел не была настолько легковерна, чтобы купиться на эти слова. Раздражение уже закипало у нее внутри и готово было прорваться наружу, но внезапно исчезло. В какой-то момент Лорел заметила в его лице, а может, услышала в голосе нечто, заставившее ее поверить. Но это длилось всего секунду.

Лорел тут же осознала, что может совершить огромную ошибку. Сет не должен знать, что она верит ему. Пока не должен. Она пожала плечами, как бы сомневаясь в правдивости его слов:

— Вы, я вижу, не собираетесь говорить начистоту. Увы, я ничего не могу с этим поделать. Однако я выполнила свою часть сделки, мистер Тейт, и хотела бы что-нибудь получить за это.

— Моей безмерной благодарности вам, конечно, недостаточно? — пробормотал он.

Лорел сдержанно улыбнулась:

— Вы правильно меня поняли.

— Посмотрим, как я могу вас вознаградить. Лорел не ожидала, что он так легко сдастся, но не представляла себе, насколько трудным будет разговор. Не думала, что придется просить и унижаться. Но она была готова на все ради блага семьи. И все же выпрашивать деньги, глядя ему в глаза, оказалось невыносимым. Однако она мужественно выдержала его пристальный взгляд.

— Я хотела бы занять у вас пятьсот долларов, мистер Тейт, — сказала она.

Весь вечер Сет искал способ предложить ей деньги. Если бы он верил в Бога, то принял бы ее просьбу за знамение и немедленно выполнил ее. Выигрыш был у Сета в кармане. Отдельно завернутые в бумагу, лежали пятьсот долларов. Сет хотел отдать их Лорел прямо в зале, где она не смогла бы устроить скандал. Именно эту сумму Лорел попросила в долг. Но отдать их ей просто так было не в его характере.

Он откинулся на стуле и насмешливо смотрел на Лорел.

— Вряд ли стоит доверять женщине, которая меньше чем за неделю готова увеличить свой долг с пятидесяти до пятисот долларов. Ваши принципы оказались дороже, не так ли?

Лорел вспылила. Ее лицо посуровело и покраснело от гнева.

— Оскорбления дешево стоят, сэр. Если вам больше нечего мне предложить…

Лорел поднялась, собираясь уйти.

Сет жестом остановил ее. Глаза его блестели от удовольствия. Лорел выдержала его взгляд. «Пусть радуется, если ему приятно мое унижение, пусть смеется надо мной, только бы не отказал».

— Я готов это обсудить, — сказал Сет, — но деньги большие, и я хотел бы кое-что выяснить.

Сердце Лорел встрепенулось от внезапной надежды.

— Разумеется. Я отвечу на все ваши вопросы, — сказала она, стараясь скрыть волнение.

Сет сунул руку в карман. Но вместо свертка с деньгами достал сигару.

— Для чего вам понадобились деньги?

— Видимо, дядя наделал большие долги перед смертью. Я о них ничего не знала. В свое время он заложил дом, через тридцать дней истекает срок выкупа. Сумма — пятьсот долларов.

Сет вспомнил, как познакомился с Лорел, когда она пришла в публичный дом требовать у мисс Элси сто долларов, и на него нахлынула ярость. Лорел рождена не для такой жизни. Что подумал бы Огастес Синклер, узнай он, в каком положении оказалась его дочь? Ей приходится просить денег у шлюхи и договариваться с бандитом. Что сказал бы полковник Айк?

Но Сет тут ни при чем. Это не его проблемы.

Он поглаживал пальцами незажженную сигару, не зная, можно ли закурить. Ведь в зале находились дамы. Это он усвоил из уроков полковника, когда тот обучал его хорошим манерам, правильной речи и каллиграфическому почерку. Сету вдруг пришло в голову, что полковник был единственным настоящим джентльменом, которого он знал. Сет сомневался, насколько разумно в нынешней ситуации полагаться на интуицию. А как поступил бы на его месте полковник?

Наверняка достал бы из кармана деньги и молча протянул Лорел.

— Полагаю, вы предложите мне в качестве залога ваш дом, — сказал наконец Сет.

Лорел побледнела. Как она могла забыть о залоге? Уж кто-кто, а она хорошо знала значение этого слова. Если она не сможет в срок выплатить долг, кредитор отберет дом. Лорел была едва знакома с Сетом. Все, что было о нем известно, говорило не в его пользу. Как можно рисковать?

Лорел поспешно ответила:

— Нет, я не могу, не имею права. Дом принадлежит тете Софи.

— Что же в таком случае вы можете мне предложить? — спросил Сет, постукивая кончиком сигары по столу.

— Чайнатри. Я могу предложить Чайнатри, — не раздумывая ответила Лорел.

Сет напрягся, но тут же равнодушно сказал:

— Не знал, что плантация продается.

— Она не продается, — резко возразила Лорел, сжав под столом кулаки. — Я предлагаю Чайнатри в качестве залога.

На губах Сета заиграла улыбка.

— В данном случае это почти одно и то же. Но зачем мне разрушенное кладбище, поросшее сорняками? У вас нет чего-нибудь более ценного?

Лорел вдруг успокоилась.

— Есть, — тихо произнесла она. — Есть, и очень ценное.

Сет вскинул бровь.

— Что именно? — Он потянулся за чашкой, потом нахмурился и пробормотал: — Как вы можете пить эту гадость? Вам не кажется, что его надо подогреть?

Лорел вздохнула:

— Как насчет вашего членства в жокей-клубе и приглашений на любые городские торжества? На некоторые не может попасть сам губернатор штата. Я предлагаю вам достойное положение в обществе, достойное положение в городе.

Сет с любопытством посмотрел на нее, забыв о том, что собирался позвать официанта.

— Даже не знаю, какой вопрос прежде задать: почему или каким образом? Если честно, очень хотелось бы получить ответ на оба.

Лорел посмотрела Сету в глаза:

— По-моему, это очевидно. У вас есть деньги. Мне они нужны. Каким образом? Очень просто… — Голос ее звучал совершенно спокойно, когда она решительно заявила: — Вы женитесь на мне.

Сет долго молча смотрел на нее. Не подмигивал, не улыбался, не менялся в лице. Лорел даже не перевела дух, у нее не было сил. Она опасалась, что Сет рассмеется ей в глаза. Она не перенесла бы этого. Но куда хуже было его окаменевшее лицо и наступившее молчание. Тяжелый взгляд Сета лишал ее мужества. Лорел ощущала исходящую от него силу. Что она натворила! Как можно было рассчитывать, что это сработает? Безумная затея! Ведь на самом деле она ничего подобного не собиралась делать.

Сет наконец нарушил молчание:

— Вы готовы выйти за меня замуж? Лорел кивнула.

— Не сомневаюсь, многие мужчины и женщины вступают в брак и по менее весомым причинам. У вас есть нечто очень нужное мне; у меня — кое-что интересующее вас. Думаю, мы станем идеальными партнерами.

Лицо Сета все еще оставалось неподвижным, но голос звучал слишком вежливо, чтобы не скрывать насмешку.

— Помнится, когда последний раз мы обсуждали эту тему, — заметил он, — вы, кажется, говорили, что больше никогда не выйдете замуж.

Лорел возразила:

— В прошлый раз не было угрозы остаться без крыши над головой.

Сет посмотрел на кончик сигары, которую вертел между пальцами. Его равнодушный тон казался наигранным.

— Вы пожертвуете жизнью за жалкие пятьсот долларов?

— Без этих пятисот долларов у меня не будет никакой жизни, и вы это знаете! К тому же, — добавила Лорел, — вы дадите мне больше.

Сет посмотрел ей в глаза.

— Оставшиеся две тысячи? Лорел судорожно сглотнула.

— Да, частично.

— Их едва ли хватит надолго, а больше у меня нет, я уже говорил. Что станем делать, когда они кончатся?

— Вы достанете еще, — без колебаний ответила Лорел. — Такому, как вы, это ничего не стоит. Кроме того, это не единственная причина…

Она боялась, что Сет спросит о второй причине, а она и самой себе не могла ее объяснить, но Сет не спросил. Он смотрел на Лорел без тени насмешки. Взгляд его был холодным и неподвижным, словно трясина. У Лорел по телу побежали мурашки.

— Кажется, вы не шутите, — после затянувшейся паузы заметил Сет.

Лорел собралась ответить, но не могла произнести ни слова. За нее все сказали глаза.

Сет убрал сигару, и пальцы его вновь скользнули по бумажному свертку с деньгами. «Хватит, — подумал он. — Все зашло слишком далеко. Хоть раз в жизни надо поступить правильно. Возможно, это окажется проще всего».

Сет вынул две купюры — сумму, необходимую для оплаты счета за ужин. Затем поднялся и подошел к Лорел.

Лорел почувствовала его ладони у себя на плечах, и сердце ее учащенно забилось. Едва ли она испугалась легкого и быстрого прикосновения пальцев Сета. Просто начинала осознавать, какой невероятный поступок только что совершила. Быть может, Лорел насторожило холодное выражение лица этого человека. На выходе Сет предложил ей руку. Лорел смутилась — ладони оказались влажными.

Когда сели в экипаж, Сет попросил возницу остановиться возле порта и больше не проронил ни слова. Лорел вдруг подумала, что Сет собирается отвезти ее домой и высадить у двери, как нашкодившую девчонку, и мучительно размышляла, как спасти свое достоинство и не дать Сету выйти из игры.

Сет помог Лорел выйти из экипажа и, крепко взяв ее под локоть, повел в сторону сквера на берегу. Сет шел неторопливо, но его мускулы были напряжены. Лорел чувствовала, как его пальцы сжимают ее руку, и ей было приятно. От него исходила грубая мужская сила, и Лорел не могла не признаться себе, что ей это нравится.

В этот вечер они не были единственными, кто решил прогуляться. Еще не совсем стемнело, но на город уже спустились сумерки. Залив казался шелковой шалью темно-синего цвета, наброшенной на землю. Он шевелился на ветру, точно живой. Свежий соленый бриз прогнал зной ушедшего дня. Изредка издалека доносились стук колес и громкий смех.

Сет остановился и закурил сигару. Ветер мгновенно унес резкий запах сигарного дыма. Когда Сет заговорил, Лорел почувствовала облегчение.

— Вы совсем меня не знаете, — сказал Сет. — Я могу оказаться жестоким и избить вас.

Он говорил равнодушным, беспечным тоном. Лорел наконец сумела справиться с волнением.

Повернувшись к Сету, она спокойно ответила:

— Хотела бы я посмотреть, как вам это удастся. Сет улыбнулся:

— Возможно, через месяц я сбегу и брошу вас в одиночестве. Как вам это понравится?

— Пожалуйста, если закладная будет выкуплена, — заметила она. — Да и вряд ли я очень расстроюсь. Только это не входит в ваши планы.

— Почему нет?

Он коснулся ее руки, показав узкую тропинку. Она вилась вдоль каменной стены, возвышавшейся над океаном. Во время прогулки Сет ни разу не дотронулся до нее.

— Если бы вы могли, давно бы уехали, вас что-то держит здесь, какое-то дело. Кроме того, вам очень нужно то, что я могу предложить.

— Положение в обществе? — Он стряхнул пепел с сигары. — Тому, кто no-настоящему богат, оно не очень нужно.

— Но без него нельзя разбогатеть. Сет с интересом взглянул на нее:

— То есть вы полагаете, что благодаря вам я буду иметь и деньги, и положение в обществе?

— Возможно, — ответила Лорел.

— А вам не приходило в голову, что, выйдя за меня, вы потеряете и ту малую долю уважения к себе, — он сделал акцент на слове «малую», — которая еще осталась?

— Ну почему же? Вы не янки и не местный бродяга. Вот их терпеть не могут в Чарлстоне. Очень скоро старожилы признают вас своим. Может быть, где-то на далеком Западе у вас осталась жена? Только в этом случае наш брак могут осудить.

— Нет, я пока не женат, — пробормотал Сет. — Но вряд ли вас остановило бы это обстоятельство.

— Вы правы, — помолчав, призналась Лорел. — Ведь вы не стали бы этого скрывать.

Они дошли до камня с округлым выступом, напоминавшим кресло. Кто-то соорудил на нем скамейку, и летом тут можно было наслаждаться океанским бризом и прохладой. Последние лучи заходящего солнца скрылись в воде. Стало темнеть. Прислонившись к стене, Лорел делала вид, что любуется видом на залив. Сет, встав рядом, положил ладонь на стену так, что кончики их пальцев соприкасались. Сердце Лорел учащенно забилось.

Сет молча докурил сигару.

— Знаете, Лорел, — сказал он, — положение — это не все, что мне от вас нужно. Не знаю, что вы задумали, — Сет смотрел ей в лицо, — но мне нужен полноценный брак.

Лорел отошла от стены и посмотрела в глаза Сету. Они стояли почти вплотную друг к другу. Лорел сделала шаг назад, но пожалела об этом, оказавшись в невыгодном положении. Сердце готово было выскочить из груди.

— Разумеется, — сказала она, — я заметила, что вы неравнодушны ко мне. Иначе вряд ли осмелилась бы сделать это предложение. К тому же я не девочка, знаю, что такое брак и…

— А вы как ко мне относитесь?

Голос его звучал резко и грубо. Лорел возбуждали запах табака и исходившая от Сета сила.

— Я… я не знаю, — смутилась Лорел, злясь на себя за предательскую дрожь в голосе.

— Как это не знаете? Будь я проклят, если когда-нибудь лягу в постель с женщиной, которая только и мечтает застрелить меня во сне. Ведь вам нужны мои деньги, не так ли? И вы уже придумапи, как от меня избавиться?

Лорел ошеломленно уставилась на него. Куда девалась ее робость?

— Я ничего подобного не собираюсь делать! К тому же деньги не главное. — Голос ее снова дрогнул. Сет буквально сверлил ее взглядом. В глазах плясали желтые огоньки, завораживавшие Лорел. Она стояла, не в силах шелохнуться. — Думаю, мы подходим друг другу. У нас много общего. Вам не испугать меня, как ни пытайтесь. Надеюсь вы не ждете от меня страстной любви. Я слишком мало вас знаю. Мне хорошо с вами. Когда-нибудь я, быть может, почувствую к вам привязанность. Я не питаю к вам физического отвращения. Да вы и сами это хорошо знаете.

— Рад это слышать, — сказал Сет, склонившись и прильнув губами к ее губам.

Лорел издала вздох удовольствия. Нежность охватила все ее существо. Когда же его язык коснулся ее языка, проникая в рот все глубже и глубже, тело ее ослабло от нахлынувшей страсти, голова закружилась, и она поплыла по волнам новых, еще не изведанных ощущений. На какой-то миг она вернулась с небес на землю, и ей стало страшно. Она испугалась того, что может между ними произойти, и попыталась высвободиться из его объятий. Но он продолжал ее ласкать, и жажда близости с ним парализовала ее волю.

— Вы действительно хотите, чтобы я на вас женился?

— Да, — выдохнула Лорел, коснувшись губами его лица, чувствуя вкус его обветренной, солоноватой от пота кожи.

Сет поднял голову и посмотрел на Лорел. Его взгляд обжег ее, но она не отвела глаз.

— Я не джентльмен, — тихо произнес Сет. — Вы это знаете. Если я стану вашим мужем, вам придется выполнять свои супружеские обязанности. Вам это может не понравиться.

— Вы как-то сказали, что я могла бы отдаться мужчине за деньги.

На миг воцарилась тишина, прерываемая лишь звуком капающей воды. Сет отстранился от нее, и Лорел с удивлением заметила на его губах суховатую усмешку. Он с сомнением покачал головой:

— Как я мог спутаться с такой женщиной? Сердце Лорел снова учащенно забилось.

— Это я должна спросить себя, что вы за мужчина, если согласились на это.

Сет долго молча смотрел на нее.

— Может, до утра передумаете? — спросил он. Лорел не могла произнести ни слова, лишь покачала головой.

— Итак, через неделю? — спросил он, всматриваясь в темноту. — А если бы кто-нибудь оставил пятьсот долларов под цветочным — горшком у вас на крыльце? Вы все равно вышли бы за меня?

— Конечно, нет! Но этого не случится. Зачем же задавать бессмысленные вопросы? — Лорел прижала пальцы к вискам.

— Да, — тихо отозвался Сет, — совершенно бессмысленные.

Он отвернулся и окинул взглядом залив. Затем достал из кармана еще одну сигару и, разглядывая ее, заговорил:

— Мы можем облегчить друг другу жизнь. Пожалуй, это не самая худшая сделка из тех, которые я заключал. — Он снова посмотрел на Лорел. Его губы были плотно сжаты, взгляд холоден. — Только не ждите от меня многого. Обещайте, что бы ни случилось, не забывать, что это была ваша затея.

Лорел успокоилась и обрела уверенность в себе. Так же как в ресторане, когда поняла, что надо делать. Без малейшего трепета и волнения она посмотрела Сету в глаза.

— Значит, сделка? — спросила она.

А если он откажется? Но Сет спрятал сигару в карман и со своей обычной иронической усмешкой сказал:

— Угу, сделка. Да простит Господь наши грешные души.

Глава 10

Эдгар Кэссиди ехал в поезде много дней, и у него было достаточно времени для размышлений. Думал он, в частности, и о превратностях судьбы.

Многолетние поиски завершились три недели назад у деревянной таблички на заброшенной могиле. Шляпа, седло и пистолет в старой кобуре — вот все, что осталось от человека, которого Кэссиди буквально боготворил. Поиск был делом всей его жизни. По подсчетам Кэссиди, они с полковником Айком разминулись меньше чем на два дня. Он опоздал всего на несколько часов. Обнаружив скромное надгробие с грубо нацарапанной надписью, Кэссиди пришел в неописуемую ярость. Он готов был кричать, упасть на землю и голыми руками расшвыривать камни. Хотел даже пустить себе пулю в лоб. Все кончено, он проиграл.

Но развязка еще не наступила. Это Кэссиди понял, когда узнал об исчезновении Пича Брейди. Один мертв, но его лучший друг и товарищ жив. Вывод прост — полковник Айк не унес свою тайну в могилу. Ничто другое не заставило бы отъявленного бандита вроде Пича Брейди отправиться на восток. Кэссиди уже знал, куда именно уехал Пич, хотя ему потребовалось некоторое время, чтобы вновь напасть на след. Брейди был мастером нарушать закон. Спрятавшись в надежном месте, он мог долго выжидать. Казалось, он умудряется не отбрасывать тень, если надо. Но, решив отправиться на восток, Пич совершил ошибку, поскольку оказался на территории Кэссиди.

Эдгар Кэссиди сунул руку в карман и достал смятый конверт. Еще никому не удавалось сфотографировать полковника Айка и Пича Брейди. Старик был слишком умен и хитер. Но у Кэссиди были достаточно точные словесные описания обоих. С того момента как Кэссиди понял, что задумал Брейди, он легко следовал за ними по Миссисипи. Недавно Кэссиди улыбнулась удача. В отеле Сент-Луиса он узнал имя, которое взял себе Брейди, — Тейт. Сет Тейт. В тот день Кэссиди окончательно убедился в своей правоте. Полковник Айк рассказал своему другу о золоте. Пич Брейди был на пути к кладу.

Здесь судьба совершила неожиданный поворот. Пич Брейди не просто исчез. Он уехал навсегда. К себе домой. За годы поисков Кэссиди совершил огромный круг.

Все возвращалось туда, где и началось, — в Чарлстон, штат Южная Каролина.

* * *

Кэролайн услышала стук в дверь, но не позволила себе отвлечься от работы. Она сидела в небольшой комнате, бывшей гостиной, заваленной теперь всякими старыми вещами, причудливыми самоделками, красками, кистями и инструментами. Эта комнатка находилась в глубине дома, где было всегда светло и куда не доносился шум с улицы. Софи частенько ругала дочь за то, что та устроила там беспорядок, зато Лорел не мешала кузине распоряжаться в ее владениях. Кэролайн очень любила свой уголок, где можно было спокойно работать.

Издалека донесся голос Питера. Он поприветствовал Софи и спросил Кэролайн. Она же сосредоточила все внимание на разбитом фарфоровом блюдце, которое склеивала самодельной смесью калия, цинка и силиката. Краем глаза Кэролайн заметила Питера. Он молча смотрел на нее. Кэролайн не решалась поднять голову и хотя бы улыбнуться ему. Малейшее неловкое движение — и вся долгая кропотливая работа пойдет насмарку. Кэролайн старательно втирала клей в трещины, делая его незаметным на глазури. Она крепко сжала блюдце, когда можно было уже не бояться, что оно вновь распадется на части, и осторожно положила в коробку с песком, чтобы оно окончательно высохло. Потом блюдце можно будет отполировать и заново покрасить. Со вздохом удовлетворения Кэролайн вытерла руки о тяжелый рабочий фартук и с очаровательной улыбкой повернулась к Питеру.

— Заходите, Питер, — сказала она. — У меня как раз есть немного времени.

Питер поднял со стула коробки с красками и клеем и восхищенно покачал головой:

— Меня всегда поражало ваше терпение.

— Занимаясь такой работой, поневоле станешь терпеливой, — скромно ответила Кэролайн. — У меня нет выбора. — Она печально улыбнулась. — Наверное, любая работа такова, верно?

Питер слегка нахмурился. Он не до конца понимал, что именно имела в виду Кэролайн, и, не зная, что ответить, подошел к ее рабочему столику. Там в ожидании своей очереди стоял потрескавшийся фарфоровый чайник. В коробке с песком досыхала только что склеенная хрупкая вещица.

— Старая аристократия продолжает цепляться за прошлое, — иронично заметил Питер. — Одна пожилая благородная дама пытается спасти последние остатки фамильного наследия.

— Увы, фарфоровый сервиз госпожи полковницы почти весь перебит, она рассказывала, что муж заказал его из Франции перед самой войной. Когда начались обстрелы, посуду спрятали и не потеряли не единого блюдечка. Через много лет подросли внуки и причинили больше вреда, чем янки. Конечно, она не сможет много заплатить за ремонт.

— Разумеется, нет! И вы будете жертвовать собой.

— Хватит, Питер, — кротко перебила его Кэролайн. — Поймите, я делаю это не только ради заработка. Я рада помогать людям сохранить лучшие воспоминания о том, что ушло навсегда.

— Думаю, большинству из них следовало бы подумать о будущем, а они цепляются за позавчерашний день.

— Лорел тоже так говорит…

— Лорел — умная женщина. Именно поэтому… — Питер достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и развернул, — меня так удивило это письмо. Что натворил этот Сет Тейт? Чем огорчил вас?

Кэролайн вздохнула:

— Боже мой, я так боялась, что поступаю опрометчиво. Я вовсе не огорчена, Питер, поверьте. Мистер Тейт, насколько я знаю, не совершил ничего дурного. Наверняка я волнуюсь из-за пустяков и делаю из мухи слона, но больше мне не к кому обратиться. Присядьте, пожалуйста, хорошо? Давайте поговорим.

Питер знал, что Кэролайн трудно вставать и садиться и что ей сейчас неудобно смотреть снизу вверх, пока он стоит. Проклиная свою несообразительность, Питер сел на предложенный стул. Кэролайн повернулась, сложив руки на коленях, и смотрела ему прямо в лицо.

— Прошу вас, не поймите меня превратно, — начала Кэролайн. — Я ничего не имею против мистера Тейта. Он обаятельный и очень любезен с нами.

— Вы его почти не знаете, — резко возразил Питер, — и не очень прилично с его стороны осыпать вас любезностями. Признаться, мне показалось, что мистер Тейт ведет себя не совсем по-джентльменски. Впрочем, его едва ли можно считать джентльменом.

— Вы наверняка слышали разговоры о нем и Лорел. Вот это меня действительно тревожит, Питер. Знаете, мне никогда не пришло бы в голову подвергать сомнению слова или поступки Лорел. Она так трогательно заботится о нас. Боюсь даже предположить… — Кэролайн покраснела. — Есть мужчины без совести и чести. Они преследуют наивных молодых женщин. Похоже, Лорел очень увлечена им. Я говорила, мистер Тейт весьма привлекателен, и я не могу не волноваться.

Питер был изумлен. Откуда могла знать Кэролайн о бесчестных мужчинах, преследующих женщин? И потом, трудно себе представить Лорел в роли невинной жертвы. Однако до Питера дошли слухи о том, чем закончились скачки в жокей-клубе. Он давно собирался серьезно поговорить с Лорел. Питер никак не мог забыть то, о чем Кэролайн понятия не имела. Он-то знал, где и как познакомились Сет и Лорел. Питер нисколько не сомневался, что у Лорел созрел некий план, касавшийся Сета Тейта. Как бы то ни было, это зашло слишком далеко, если взволновало Кэролайн.

— Лорел всегда умела постоять за себя, Кэролайн, — сказал он ласково, — думаю, вам не о чем беспокоиться.

Однако Кэролайн еще больше нахмурилась.

— Мне кажется, что… что Лорел к нему неравнодушна.

— В каком смысле?

— Думаю, она влюблена. Они вдвоем отправились на скачки, потом в ресторан. Мама слышала разговоры об этом на собрании религиозной общины. Но не это пугает меня. О Лорел всегда ходило множество слухов, но она не обращала на них внимания, иногда ей это даже нравилось. Тревожит другое — как она говорит о нем, как смотрит на него. — Кэролайн опустила глаза, покраснела и перешла почти на шепот. — Вы, наверное, считаете меня глупой, напрасно я все это вам говорю. Но ведь бывает, что даже самые разумные женщины теряют голову.

Питер помолчал, собираясь с мыслями. Он боролся с искушением подойти к Кэролайн, взять ее тонкие руки в свои. Заверить, что никогда не считал ее глупой. Он также мечтал, чтобы Кэролайн хоть на секунду подумала о его чувствах к ней, пытался поймать ее взгляд. Хотя знал, что мечты его несбыточны.

Он позволил себе витать в облаках не больше минуты и вернулся к действительности. Кэролайн обратилась к нему за помощью. Она нуждалась в нем. На большее он не смел рассчитывать. По крайней мере у него появился повод видеться с Кэролайн. Что касается Сета, то Кэролайн, конечно, сгущает краски. В то же время он готов сделать все, чтобы вывести Сета Тейта на чистую воду.

— Едва ли стоит всерьез тревожиться за Лорел, — постарался он успокоить Кэролайн. — Странно, конечно, что этот человек, неизвестно откуда явившийся, втерся в вашу семью. Говоря откровенно, он с самого начала мне не понравился.

— Значит, вы не думаете, что я говорю чепуху? Питер улыбнулся, коснувшись руки Кэролайн:

— Как я могу такое подумать?! Вряд ли Лорел мне скажет спасибо, но придется вмешаться. Я знаю, как сильно вы ее любите.

Кэролайн снова покраснела, заметив, что Питер касается ее пальцев.

— Вы тоже ее любите. — Питер медленно убрал руку и откинулся на стуле.

— Да, Лорел всегда была мне как сестра. — Кэролайн скользнула по нему взглядом и отвернулась.

Хотя Питер не видел выражения ее глаз, он почувствовал, что смутил ее, а этого не следовало делать, и перешел на деловой тон:

— Получив ваше письмо, я сразу стал действовать. Пытаюсь разузнать что-нибудь о мистере Тейте. Существуют способы выслеживать таких людей, и у меня есть некоторые полезные связи. Однако потребуется время.

Вздохнув с облегчением, Кэролайн одарила его благодарной улыбкой. И Питеру захотелось, чтобы расследование длилось как можно дольше.

— Спасибо вам, Питер. Я знала, что на вас можно рассчитывать. Как вы думаете, мы плохо поступаем по отношению к Лорел? Она очень рассердится?

— Лорел ничего не узнает. На нашем месте она поступила бы точно так же, если бы дело касалось близких ей людей.

— Вы правы, Питер. Это замечательно, что вы согласились помочь.

Она протянула к нему руки, и Питер поднялся и помог Кэролайн встать.

— А теперь давайте уговорим маму выпить с нами лимонаду в саду. За домом сейчас не жарко. Лейси испекла кексы.

* * *

Спустя полчаса Лорел нашла всю семью в саду, за столом, стоявшим в тени мимозы. Лорел поначалу насторожило присутствие Питера, но потом она рассудила, что ничего особенного в этом нет. Даже лучше, что можно разом покончить со всем, а Питер, Лорел не сомневалась, будет самой большой проблемой.

Сет спрашивал, не передумает ли она. Возможно, не зря беспокоился. После всех этих невероятных событий в жокей-клубе и ресторане и прогулки по берегу Лорел проснулась утром в холодном поту.

Если бы только у нее был выбор! Если бы кто-то оставил пятьсот долларов под цветочным горшком на крыльце! Лорел наверняка отказалась бы от своей безумной затеи. Но чуда не произошло. И Лорел, лежа в постели под потоком солнечных лучей, прокравшихся в комнату сквозь ветхие шторы, пыталась представить рядом с собой Сета. Страх постепенно уступил место какому-то еще не изведанному чувству.

Напрасно Лорел пыталась прогнать навязчивые фантазии. Они с Сетом побывали в окружном суде и договорились о дате заключения брака. Судья назначил будущий понедельник.

— Надо было положить в бокалы немного льда, — заметила Софи, потягивая лимонад. — Но Лорел вдвое сократила количество льда, которое мы обычно заказывали.

Как раз в этот момент появилась Лорел.

— Не расстраивайся, тетушка, — бодро сказала Лорел, — скоро у тебя каждый день будет лед. Каро может собрать всю битую посуду и отправить назад владельцам-жадинам. Всем добрый день. Рада тебя видеть, Питер. Не найдется ли и для меня стаканчика?

Все уставились на Лорел.

— Лед каждый день? — воскликнула Софи. — Это все жара. Дай ей скорее лимонаду, Кэролайн.

Лорел рассмеялась, усаживаясь на шаткую скамеечку рядом с Питером.

— Ерунда. Но я все же выпью стаканчик, пусть и безо льда. Спасибо, Каро, выглядит аппетитно.

Она отпила немного, скрывая гримасу: теплое кислое питье вызывало оскомину.

— Ну, не томи-нас, — потребовав Питер. — Ты ограбила банк? Или выиграла на скачках, как твой друг?

Лорел, лукаво прищурившись, посмотрела на Питера:

— В определенном смысле так оно и есть.

— Ради всего святого, Лорел, — настаивала Кэролайн, — говори яснее! Что ты имела в виду, когда сказала про лед каждый день и мою работу, которую не следует делать. Может быть, мы получили наследство? — Искра надежды сверкнула в ее глазах.

— Даже лучше. — Голос Лорел звенел и срывался, когда она ответила. Выпрямившись, она перевела пристальный взгляд с Кэролайн на тетю Софи. — Я выхожу замуж за состояние, правда, не очень большое. Оно зовется Сет Тейт. — Несмотря на бурную реакцию собравшихся, Лорел продолжила спокойным тоном: — Нет смысла скрывать это от вас. Рано или поздно вы все равно узнали бы. Свадьба-состоится в следующий понедельник.

— Узнали бы, узнали бы! — выпалила Софи. — Ты говоришь так, словно речь идет о преступлении.

— Это и есть преступление! — взорвался Питер, со стуком поставив на стол стакан. — Проклятие, Лорел! Извините, мисс Софи! Я не могу этого допустить!

— Питер! Прошу вас! — воскликнула Кэролайн. — Лорел, ты не сделаешь этого. Не выйдешь за человека, которого знаешь всего несколько недель!

— Свадьба… — задыхаясь, проговорила Софи, откинувшись на спинку стула. — Наша Лорел собралась замуж. О, Каро, мой веер, моя нюхательная соль, скорее…

Лорел вскочила:

— Ради Создателя, тетя Софи, нет никаких причин для обморока. Я-то думала, вы обрадуетесь. Только ради вас я решаюсь на этот брак!

Кэролайн, остолбенев, перестала обмахивать мать веером и, потрясенная, уставилась на кузину. Питер стоял у нее за спиной. Тетя Софи, забыв, что она в обмороке, быстро пришла в себя и с довольным видом заявила:

— Ну что ж, мне всегда нравился мистер Тейт, по отношению к нашей семье он вел себя более чем благородно…

— Мама, Лорел не товар на продажу, — глухим голосом произнесла Кэролайн. — Она не должна выходить замуж за этого человека лишь потому, что он дарит тебе цветы и конфеты.

Губы Питера дернулись, но он промолчал, устремив на Лорел испепеляющий взгляд. Она не отвела глаза.

— Тетя Софи права, Каро, — холодно произнесла Лорел, — зачем притворяться? Мне просто повезло. Не заполучи Сета Тейта я, это сделала бы другая. Откровенно говоря, в этом городе мы больше всех нуждаемся в том, что он в состоянии дать. Сет Тейт — прекрасная добыча.

— Прекрасная добыча?! — Кэролайн в отчаянии переводила взгляд с Лорел на Питера. — Как ты можешь такое говорить? Ты ничего о нем не знаешь! Что он за человек? Из какой семьи? И…

— Я знаю вполне достаточно, — перебила ее Лорел, — у него есть деньги, и он изъявил желание поддержать бедствующую семью и отремонтировать полуразрушенный дом. Разве это не признак благородства и достойного воспитания?

В глазах Кэролайн застыла тревога.

— Но брак это не сделка. Мама, скажи ей! Софи задумалась. Пожалуй, впервые в жизни.

— В прежние времена, — наконец заговорила она, — когда были живы наши деды, все браки заключались по расчету. И почти всегда оказывались счастливыми. Важно с самого начала не ждать слишком многого. Конечно, — торопливо добавила она под укоризненными взглядами Питера и дочери, — Лорел познакомилась с этим молодым человеком совсем недавно, но теперь обычаи изменились, не так ли? К тому же почти не осталось достойных юношей из хороших семей. Кое на что, думаю, можно закрыть глаза. Надеюсь, слухов будет не слишком много.

— Мама, ради Бога! — с негодованием воскликнула Кэролайн. — Кого волнуют сплетни, если Лорел собралась загубить свою жизнь! Она ведь делает это ради нас! — Обливаясь слезами, Кэролайн повернулась к кузине: — Ведь ты ни за что не пошла бы на такой шаг, если бы не забота о нас. Я — обуза, а мама не умеет беречь деньги. Во всем этом есть значительная доля нашей вины.

Кэролайн закрыла лицо руками и зарыдала.

— Кэролайн, ты не понимаешь.

— Это правда? — обратилась Софи к Лорел. — Ты не стала бы выходить замуж за Сета Тейта, распорядись я как должно деньгами Джонаса и не будь такой расточительной?

— Что толку рассуждать об этом сейчас? — раздраженно сказала Лорел и уже мягче добавила: — Не стоит так переживать из-за меня. После свадьбы многое изменится к лучшему, обещаю.

Кэролайн обратила на Лорел заплаканные, полные боли и отчаяния глаза. Она хотела сказать еще что-то, но ее опередил Питер:

— Кэролайн, ваша мама потрясена. Не лучше ли отвести ее в дом?

Кэролайн колебалась, но Питер выразился достаточно ясно, тоном, не предполагавшим споров. Минуту спустя Кэролайн и Софи исчезли в дверях.

Питер и Лорел остались одни. Лорел резко отодвинула стакан с теплой кислой жидкостью.

— Ладно, читай мне скорее мораль и уходи, — сказала Лорел. — У меня полно дел.

— Лорел Лоутон Синклер, — тихо заговорил Питер, — ты сошла с ума. Ты не можешь выйти замуж за первого встречного!

— Бога ради, Питер, — гневно воскликнула Лорел, отвернувшись от него, — не тебе учить меня, что можно, а чего нельзя! Ты понятия не имеешь о моей жизни! Ты даже не представляешь, каково это…

— Он так богат?

— Достаточно богат.

Питер шагнул к ней и, хотя ее глаза пылали злобой, продолжал:

— Лорел, я уже не раз говорил, что, если дело только в деньгах, мы что-нибудь придумаем. Я сделаю все возможное.

Лорел потерла пальцами виски и устало заговорила:

— Я понимаю, ты хочешь как лучше, но помочь не в твоих силах. Я хорошо знаю, что делаю, честное слово.

— Откуда ты можешь знать?! Бога ради, Лорел, ты встретила этого человека… — Он огляделся, боясь быть услышанным, и тихо, почти шепотом, договорил: — У мисс Элси. Ты забыла? Что за люди ходят в такие места? Ты не задумывалась об этом?

Лорел с любопытством посмотрела на Питера.

— Задумывалась… Зачем мужчины ходят в подобные заведения, а, Питер?

Он покраснел, глядя на Лорел в полной растерянности.

— Лучше спроси об этом своего жениха. Ему виднее.

— Возможно, я так и сделаю, — бросила Лорел, повергнув Питера в шок.

Немного придя в себя, он перешел в наступление:

— Лорел, ты совершила немало безумных поступков. Мы вместе с тобой смеялись над ними. Но то, что ты сейчас задумала, не шутка. Ты решила привести его в свой дом! Дом Кэролайн! И мисс Софи! Стать женой Сета Тейта! А что, если… — Питер осекся и опять покраснел. — У тебя родится ребенок?

— Об этом я не подумала, — тихо произнесла она и уже более уверенно добавила: — Может, ничего и не случится. О, Питер, не могу же я беспокоиться обо всем сразу. Буду решать проблемы по мере их возникновения.

— Я не позволю тебе совершить подобную глупость. Выведенная из себя, Лорел заявила:

— Придется. В следующий понедельник я выхожу за Сета Тейта, и это мое последнее слово.

Питер смерил ее долгим мрачным взглядом.

— Это твое окончательное решение?

— Окончательное и бесповоротное. Питер опустил глаза.

— Если ты что-то вбила себе в голову, переубедить тебя невозможно, но я должен хотя бы попытаться. — Питер с жалостью посмотрел на Лорел. — Я знаю, у тебя есть причины так поступить. Ты достаточно умна и не совершила бы необдуманного поступка. Я хотел бы пожелать тебе счастья и благословить, но, увы, не могу. Прости меня, Лорел.

Он ушел, и Лорел осталась в саду одна. Она вздохнула, но не от облегчения, а словно собираясь с силами. Питер ошибался в одном: Лорел ничего не успела обдумать. Только теперь она поняла, какому огромному риску подвергала себя.

Глава 11

Эдгар Кэссиди был превосходным сыщиком. Одной из важных составляющих его таланта была способность подобно хамелеону меняться по мере необходимости. Кэссиди делал это легко, без каких бы то ни было усилий, почти инстинктивно, даже не замечая. В отель в Денвере или Додж-Сити он заходил в башмаках, расстегнутом пиджаке, небритый, покрытый изрядным слоем дорожной пыли. Обследовал комнату, мгновенно оценивал вероятность риска, после чего подходил к старшему портье, показывал пинкертоновское удостоверение и описание разыскиваемого Пича Брейди. Задавал несколько вопросов. Так обстояли дела на Западе.

Здесь, в Чарлстоне, штат Южная Каролина, требовался более тонкий подход. Итак, утром Эдгар Кэссиди надел белый воротничок и новую шляпу-котелок. Так же легко, как наружность, Кэссиди менял и образ мыслей, подстраиваясь под свою жертву. Это было его второе неоспоримое профессиональное достоинство.

Кэссиди не стал тратить времени на прочесывание трущоб, прибрежных баров, дешевых ночлежек и тому подобных мест, где мог бы находиться обычный бандит. Кэссиди не довелось изучить привычки Пича, но полковника Айка он знал лучше, чем родную мать. Тот ценил хорошие вещи и имел вкус к роскоши.

Полковник ни за что не поселился бы в каком-нибудь клоповнике. Кэссиди рассудил, что любовь к комфорту — лишь часть наследства, доставшегося его приемному сыну.

Пич Брейди сменил имя и внешность, прибегнув к стрижке и бритью. Кроме того, у него водились деньги. Он не подозревал, что в Чарлстоне его будут искать, и не считал нужным скрываться. Кэссиди полагал, что достаточно изучил Пича и его следует искать в хорошем отеле.

Если, конечно, инструкции полковника не были слишком просты и исчерпывающи. Брейди мог приехать, тут же выкопать золото и покинуть город, даже не зано чевав в нем.

В первое утро поисков Кэссиди показалось, что сбылись его худшие опасения. Брейди будто сквозь землю провалился.

К тому моменту когда детектив прибыл в Чарлстон, его и след простыл. Прошло почти три недели. В таком огромном городе это достаточно большой срок. Проследить Брейди от той минуты, как он сошел с поезда, или убедиться в том, что он это сделал, было совершенно невозможно. Кэссиди осталось только одно. Он методично, один за другим, прочесывал отели. Сначала наведался в те, что подешевле. Побывав в нескольких бандитских притонах, направился в дорогие фешенебельные отели.

К отелю «Чарлстон» детектив подошел с уверенным видом, хотя опасался еще одного поражения. В нем шевельнулось сомнение: мог ли Брейди поселиться в самом дорогом отеле города? Скорее всего он давно нашел клад и сбежал.

Кэссиди коснулся края шляпы, приветствуя невысокого круглолицего человека за столом.

— День добрый, дружище, — приветливо произнес он. — Мое имя Джон Брукс, занимаюсь благоустройством ферм. — Он показал клерку маленькую белую карточку и тут же спрятал ее в карман, когда на нее попытался взглянуть служащий. — Мне сказали, что в вашем отеле живет некто Сет Тейт. Молодой человек приятной наружности, высокий, светловолосый…

Хью Кейсон улыбнулся и закивал, прежде чем Кэссиди успел договорить.

— Да, он живет в нашем отеле. Хороший человек. Всегда вовремя платит. Нам здесь будет его не хватать.

Только многолетняя практика, связанная порой со смертельным риском, помогла Кэссиди скрыть волнение.

— Не хватать? Неужели он уже съехал?

— Еще нет, но, думаю, скоро съедет. А вы разве не останетесь на свадьбу?

Кэссиди, едва сдержав возглас удивления, кашлянул и равнодушно ответил:

— Полагаю, ему следовало бы сообщить мне о таком событии. Хотел бы я посмотреть на девушку, которой удалось надеть ему на палец обручальное кольцо. Должно быть, она необыкновенная. Наверное, местная, да?

Все это время словно кто-то другой говорил устами Кэссиди. Его мысль лихорадочно работала, высчитывая, планируя, предполагая.

— Говоря по правде, — объяснил Хью, — все произошло совершенно неожиданно. Некоторые в городе называют это скандалом. — Хью доверительно наклонился вперед. — Видите ли, вдова Лоутон происходит из благородной и уважаемой семьи. Правда, она немного взбалмошная. Не хочу сказать о ней ничего плохого, но…

Эдгар Кэссиди понимающе кивнул и облокотился на стол, приготовившись слушать.

* * *

— Ну что, не так уж плохо, правда? — звонко сказала Лорел. — По крайней мере для свадьбы. — Ее голос дрожал, как натянутая струна. На губах сияла улыбка, словно солнечный луч на драгоценном камне.

Прямая как стрела, она сидела рядом с Сетом во взятом напрокат экипаже, стараясь держать осанку, даже перья на шляпке не шевелились. Руки покоились на коленях. Она казалась хрупкой статуэткой из горного хрусталя.

Легкая улыбка скользнула по губам Сета.

— Не мне судить. Для меня это впервые. А у тебя уже есть опыт.

Лорел быстро взглянула на него, пытаясь понять, не дразнит ли он ее.

— Это было мило, — сухо повторила она.

— Да, четко выполненная работа.

— Именно.

Тетушке Софи все-таки удалось сломить упорство Лорел и отговорить ее регистрировать брак в суде. Простенькое, скромное венчание, на которое она в итоге согласилась, вполне соответствовало положению вдовы и не нарушало траура по дядюшке. Однако приносить клятвы полагалось только перед священником под пение церковного хора. Не соблюсти этот обычай было бы все равно что жить во грехе и пороке, не смея поднять глаз на порядочных людей. В общем, уступить тетушке оказалось гораздо проще, чем спорить с ней.

Еще тетушка потребовала дать объявление в газету.

— Неужели ты хочешь, чтобы мы были опозорены?! — безапелляционным тоном воскликнула тетя.

Затем она заявила, что после венчания необходимо устроить небольшой прием. Итак, вместо официального подписания бумаг, которое планировала Лорел, получилось нечто похожее на настоящую свадьбу. Лорел боялась встретиться глазами с Сетом, когда утром они отправились к священнику.

Последующие события казались кошмаром. Жена пастора решила сыграть праздничный марш на расстроенном пианино. Тетушка Софи всхлипывала, прикрыв лицо платочком. Кэролайн, подружка невесты, мужественно улыбалась сквозь слезы. Лорел не удивилась бы, если бы Сет не явился. Даже не рассердилась бы. Но он пришел вовремя и терпеливо выстоял весь торжественный обряд. Ему даже удалось правильно ответить на вопросы священника. Сердце Лорел билось как пойманная птица, и она с трудом осознавала происходящее. Когда священник произнес: «А теперь можете поцеловать невесту», Сет повернулся к ней, взял за руку и галантно коснулся губами тонких пальцев. Тетушка Софи разразилась рыданиями.

Лорел невольно сравнивала это венчание с первым, когда, совсем молодая, выходила за Джонни. Тогда церковь была украшена букетами пуансеттий к Рождеству. Пламя свечей отражалось на стенах мириадами звезд. На

Лорел было платье со шлейфом. И длинная, ниже колен, фата, отделанная шелковыми розами. Но ни белое платье, ни пышная церемония не принесли ей счастья.

Лорел судорожно сглотнула и стала смотреть на унылый пейзаж за окном экипажа.

— Сожалею по поводу всей этой шумихи и суеты. Ведь это не входило в сделку.

— Да, — равнодушно согласился Сет, — но мы упустили кое-что важное.

Лорел хотела спросить, что именно, но не успела. Сет взял ее за подбородок и поцеловал в губы. Он хотел причинить ей боль, быть может, даже наказать. Он и сам не знал, что толкнуло его на этот поступок. Возможно, он не мог забыть, как его сердце остановилось в тот миг, когда Лорел вошла в церковь. Она была в скромном сером платье, украшенном букетиком сирени. Лорел была так смущена и подавлена во время обряда бракосочетания, что не взглянула ему в глаза. Сет злился на себя, потому что не смог сдержать гордости собственника, когда Лорел вошла. Он никак не ожидал оказаться лицом к лицу со священником и давать обещания, которые не собирался исполнять. Его пугали вся эта обстановка, звуки музыки, цветы, голоса женщин, шепотом читавших объявление в газете: «Миссис Джонас Синклер счастлива объявить о предстоящем бракосочетании своей возлюбленной племянницы Лорел Синклер Лоутон и мистера Сета Тейта».

Традиции, фамильная гордость, достоинство — все эти слова, прежде ничего не значившие для Сета, приобрели теперь особый смысл.

Сет целовал Лорел до тех пор, пока не услышал ее вздох и не почувствовал, что тело ее стало податливым.

Злость и обида бесследно исчезли, уступив место желанию. Теперь Сет целовал ее, потому что хотел, потому что это была Лорел и она принадлежала ему. Лаская ее, он забыл обо всем! Потом вдруг резко отстранился.

— Это чтобы ты не забывала о нашем условии, — произнес он севшим от страсти голосом.

Сет наконец отпустил ее. Лорел невольно коснулась ладонью губ, словно пытаясь удержать поцелуй.

— Я ни о чем не забыла, — сказала она. — Ты сдержал слово, я тоже сдержу.

По настоянию Сета сразу после венчания они поехали в банк. Он оплатил закладную. У Лорел было ощущение, будто ее купили. Сет, видимо, так и задумал. Это окупится, утешала себя Лорел, отняв ладонь от губ и сжав кулак на коленях. Это уже окупилось. Дом остался за ними. Дорогие ей люди стоят данных ею перед лицом Господа клятв. И сегодня ночью… Сердце Лорел бешено колотилось, она все еще ощущала прикосновение его властных рук на своем лице и жар его страстного поцелуя. Да, даже сегодняшняя ночь окупится.

Коляска остановилась у дома на Лэмбол-стрит. День выдался серый, пасмурный, плаксивый. Такой, как настроение у Лорел. В доме уже зажгли лампы.

На улице стояло несколько экипажей. Из списка приглашенных, составленного Софи, Кэролайн потихоньку вычеркнула половину имен, оставив самых близких друзей и соседей.

— Я снова должна извиниться, — сказала Лорел Сету, когда он помогал ей выйти из экипажа. Она указала на дом, где шли приготовления к торжеству. — Я знаю, тебе это не понравится.

— Почему же? Ведь ты обещала мне положение в обществе.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась Лорел и быстро пошла к дому.

Распахнув дверь в гостиную, она ошеломленно остановилась на пороге.

— Ах, Каро, — прошептала Лорел, — как здесь чудесно!

Маленькая убогая комнатка преобразилась. Пламя свечей мягко мерцало. Везде стояли вазы и кувшины с цветами белой магнолии, ее листья матово отливали в полумраке. Шторы были раздвинуты и перехвачены гирляндами из лавровых листьев, символизировавших счастье и удачу[2]. Листья роз и жасмина образовали на столе извилистую дорожку, которая вела к сложенным горкой подаркам.

— У меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение, — прошептала Лорел. — Спасибо тебе, Кэролайн! — Она привлекла кузину к себе.

Кэролайн не смогла сдержать чуть печальной улыбки. Она погладила Лорел по щеке и ответила:

— Я не могу одобрить этот брак, Лорел, но ты мне очень дорога. Я желаю тебе счастья.

Кэролайн заметила Сета, стоявшего позади Лорел. Он наверняка все слышал.

Кэролайн покраснела, однако смело встретила его взгляд и протянула ему руку.

— Добро пожаловать в нашу семью, мистер Тейт.

— Мисс Кэролайн. — Сет поднес ее руку к губам, выражение его лица нисколько не изменилось, что удивило Лорел.

Вошла Софи, сжимая в руке носовой платок, и сквозь рыдания поздравила молодоженов, заключив каждого из них в объятия.

Появился Питер.

* * *

— Ах, Питер, счастлива видеть тебя, — искренне обрадовалась Лорел.

— Я ни за что не пропустил бы такое событие, — сказал он без тени улыбки. Едва коснувшись губами щеки Лорел, он остановил взгляд на Сете.

— Мои поздравления, Тейт, вы должны знать, она слишком хороша для вас.

— Я знаю, — ответил Сет, пожимая Питеру руку, — а главное — она тоже это знает.

Сет говорил спокойно и непринужденно, но в тоне обоих мужчин чувствовалось напряжение. Лорел была благодарна Софи, когда та, взмахнув платочком, сказала:

— Пойдемте же. Нас ждут свадебный торт и домашнее вино из черной смородины. Лорел, мистер Тейт, окажите честь гостям.

Обеденный стол был накрыт кружевной скатертью и украшен магнолиями. Они медленно умирали в душной комнате, воздух был напоен их дивным, густым ароматом. Тут и там горели керосиновые лампы с толстыми фитилями. Праздничный торт слегка накренился, с одной стороны с него осыпалась сахарная глазурь. Тетушка вынула из сундуков все лучшее, что было в доме, — хрусталь ручной работы, фарфоровые блюдечки для десерта, салфетки. Рукоятку ножа, которым собирались разрезать свадебный торт, перевязали белой лентой. Рядом с тортом стояли два небольших кувшина с домашним вином.

Сет разлил вино по бокалам, прекрасно справляясь с ролью радушного хозяина. Лорел разрезала торт.

— А теперь тост, — раздался звонкий голос тети Софи. Воцарилась тишина.

Лорел отложила в сторону нож и беспомощно посмотрела на Сета. Его губы изогнула уверенная нагловатая улыбка, когда он поднял бокал.

— За мою прекрасную жену, — произнес он, — пусть эта свадьба оправдает ее ожидания.

Раздался гул одобрительных голосов, зазвенели бокалы. Лорел, не в силах выносить взгляд Сета, вновь занялась тортом.

Питер отставил свой бокал, даже не пригубив, встал и вышел. Немного погодя за ним последовала Кэролайн.

— Простите, — пробормотал Питер, заметив в ее взгляде беспокойство, — за это я никак не мог выпить. Неужели не было ни малейшей возможности избежать этого фарса?

Кэролайн покачала головой:

— Лорел была настроена очень решительно. Вы знаете, Лорел не переубедить, когда она такая. К тому же истекал срок по закладной…

— Он оплатил ее?

Кэролайн кивнула. Питер сжал губы в бессильной ярости. Кэролайн осторожно спросила:

— Вы что-нибудь узнали?

— Только то, что в Вайоминге о нем никто ничего не слышал, — с сарказмом ответил Питер.

Кэролайн встревожилась.

— Вайоминг — большой штат.

— Но не очень населенный, — заметил Питер, — и почти все друг друга знают. Или слышали. Многие имеют ранчо. Если он занимался разведением лошадей, как говорит…

— Он не говорил, что имел настоящее ранчо. Может, он просто преувеличил, или мы не правильно поняли.

— Или бессовестно лгал.

— О, Питер, — печально произнесла Кэролайн, — может, лучше ничего не выяснять? Как бы то ни было, Лорел уже замужем. Думаю, придется с этим смириться.

— Все только начинается, Кэролайн. — Но…

— Может, он и не солгал, сказав, что все его родственники погибли по пути на Запад. В конце концов, многие южане отправились на Запад после войны, но не добрались туда. Если Тейт не солгал, то о гибели его родственников наверняка была заметка в газете их родного города. Любая газета хранит выпуски за неделю.

— Но это случилось более двадцати лет назад, — возразила Кэролайн.

Питер кивнул.

— В некоторых редакциях сохранились даже довоенные экземпляры. В общем, надо приступить к поискам.

— Неужели вы намерены читать все газеты в каждом городе страны?

Питер снисходительно улыбнулся:

— Думаю, мне не придется этого делать. Я разошлю телеграммы знакомым редакторам и журналистам. Пусть их секретари поработают. И конечно, не стану просматривать все газеты страны. Едва ли Сет приехал в Чарлстон просто так, ткнув пальцем в карту. У него должны быть здесь дела. Что-то держит его в городе. Итак, я начну с «Газетт», потом займусь «Саванна диспетч» и «Атланта джорнэл». Возможно, загляну в несколько мелких изданий в округе… Метод исключения должен сработать.

В порыве благодарности Кэролайн коснулась его руки:

— О, Питер, вы замечательный друь Что бы я без вас делала?

— Будь я хорошим другом, не позволил бы такому случиться ни с Лорел, ни с вами.

Кэролайн широко распахнула глаза.

— Питер, вы сделали все, что могли, — тихо, но с чувством произнесла она.

Он мотнул головой:

— Не все. Я должен был остановить Лорел. Ограбить, к примеру, банк или связать Лорел, но не дать ей выйти за этого проходимца.

Кэролайн сжала его запястье:

— Питер, не терзайте себя. Ведь нам пока неизвестно, действительно ли мистер Тейт непорядочный человек.

Питер порывисто взял руки Кэролайн в свои и взволнованно заговорил:

— Кэролайн, я не желаю, чтобы вы оставались в одном доме с этим человеком. Лорел избрала свой путь, но вы… вы слишком хрупкая и нежная, чтобы противостоять тому, что может случиться в связи с его пребыванием в вашем доме. Будь я настоящим мужчиной, давно забрал бы вас отсюда, но…

— Питер, умоляю вас, — Кэролайн побледнела, — не надо так говорить. — Она попыталась высвободить руки, но Питер их крепко держал. — Боюсь, мне придется вас попросить удалиться, — оправившись от испуга, сказала Кэролайн.

Питер резко, будто обжегшись, выпустил ее ладони и густо покраснел.

— Приношу свои извинения, мисс Кэролайн, — пробормотал он. — Я искренне тревожусь за вашу семью. Прошу прощения.

Кэролайн вымученно улыбнулась, избегая встретиться с ним взглядом.

— Извините, я должна помочь маме с гостями. Питер в отчаянии сжал кулаки, с тоской глядя вслед удалявшейся Кэролайн.

Сет с интересом наблюдал эту сцену, стоя у противоположной стены. За короткий промежуток времени он многое успел заметить.

— Так вот, значит, как, — тихо, почти шепотом, произнес он.

— Что ты имел в виду?

Сет поднял бокал, указывая на Кэролайн:

— Твой дружок и мисс Кэролайн.

— Он не мой дружок, — вспылила Лорел.

— Приятно слышать. Теперь ты стала моей женой, и мне не хотелось бы его пристрелить.

Лорел заметила ленивое, равнодушно-насмешливое выражение его глаз и постаралась взять себя в руки.

— Уверена, тебе совершенно все равно, кто он мне.

— О нет, ошибаешься, — тихо произнес он. Его взгляд был теперь не столько насмешливым, сколько пронизывающим. Сердце Лорел сжалось. — Теперь ты моя. И я намерен охранять то, что принадлежит мне.

— Разумеется, но лишь в разумных пределах, — спокойно ответила Лорел.

Его глаза сверкнули. На губах появилась улыбка.

— Разумеется. — Сет оглянулся. — Вот он. Легок на помине.

С насмешливым видом отвесив Лорел куртуазный поклон, Сет отошел в сторону.

Лорел обернулась. Питер направлялся в ее сторону. На его лице застыло напряженное выражение.

— Мне пора, Лорел, — сдержанным тоном произнес Питер. — Я хотел проститься.

— А поздравлений не будет? Его взгляд помрачнел.

— Думаю, ты понимаешь, что это невозможно.

— Ах, Питер! Ты самый упрямый человек на свете. Смирись! Ведь дело сделано. Попытайся увидеть в этом и хорошую сторону.

— Такой же совет мне только что дала твоя кузина, — буркнул Питер.

Глаза Лорел стали круглыми от удивления и гнева. Она все поняла.

— Ты говорил с ней? Обо мне?! Это тебя совершенно не касается! Кстати, Кэролайн тоже!

— Если это не касается меня, то кого же тогда? — бросил он в ответ. — Кэролайн поверила, что я сумею предотвратить эту беду. Но я не сумел и теперь потерял ее уважение.

— Какая глупость!

— Наберись я смелости, ничего этого не случилось бы. Может, я не стал бы самым лучшим мужем, но увел бы отсюда Кэролайн.

— Теперь самое время об этом подумать, — сказала Лорел.

Питер бросил на нее раздраженный взгляд:

— Незачем насмехаться надо мной. Я и без того чувствую себя несчастным. Надо было увести Кэролайн, прежде чем ты привела Тейта.

Лорел посерьезнела.

— Питер, не забывай, что Тейт — мой муж, нравится он тебе или нет. Мне все это крайне неприятно.

— Правда, — спокойно заметил Питер, — наверняка была бы еще неприятнее. Будь уверена, я доберусь до нее. Это самое меньшее, что я обязан сделать для вас обеих.

Питер поцеловал ее в щеку, поклонился и вышел. Лорел, задумавшись, смотрела ему вслед. Питер так ни разу и не обернулся.

Если все, чего хотел Сет, — это уважение, признание и достойное место в обществе, то едва ли этот вечер обманул его ожидания. Седовласые дамы, благосклонно улыбаясь, кивали ему. Доктор Уэзерби произнес тост в его честь, начальник полиции назвал его «сынок». Сайрус Ларе, которому Сет буквально только что доказал свою кредитоспособность, похлопал его по плечу и объявил «человеком чести». Сет потягивал из бокала вино, скрывая усмешку. Он пытался себе представить, что подумал бы полковник, застав его за беседой с банкиром.

Он выпил с полицейским, поболтал с аристократом, женился на леди. В эти минуты Сет боялся проснуться и обнаружить, что кто-то похитил его тело и вместо него переживает эти невероятные события.

В иные же моменты происходящее казалось Сету вполне естественным. Он удивлялся, почему на него вдруг накатывает страх.

Сет не искал встречи с Кэролайн, но, когда случайно столкнулся с ней, не прошел мимо, остановился. Она была единственной, способной вызвать у него беспокойство и смущение.

Возможно, секрет заключался в ее чистоте и невинности, которые заставляли Сета чувствовать себя преступником. Ему ничего не стоило посмотреть в глаза банкиру или шерифу, но, глядя в карие глаза этой девушки, Сет постоянно испытывал желание спрятаться или убежать.

Сначала Кэролайн тоже растерялась, но, заметив пустой бокал у него в руке, спросила:

— Не хотите ли еще вина, мистер Тейт?

— Нет, благодарю, мне достаточно. — Сет в упор смотрел на Кэролайн. — Спасибо за вечер, мисс Кэролайн. Я знаю, вы меня не одобряете, но, несмотря на это, устроили великолепный праздник.

Кэролайн вспыхнула, но не отвела глаз.

— Сожалею, что вы слышали мои слова, — сказала Кэролайн. — Ведь я слишком мало знаю вас, чтобы одобрять или не одобрять. Безусловно, мне трудно свыкнуться с мыслью, что свадьба произошла так поспешно. К тому же мне известна причина. Кэролайн опустила глаза.

— Значит, она вам все рассказала.

— У Лорел от семьи нет секретов. — Кэролайн снова остановила взгляд на Сете. Ее глаза были полны искренности и словно просили прощения. — Поверьте, мистер Тейт, я ничего против вас не имею, но я очень люблю кузину. Сколько я себя помню, она заботится о нас с мамой. Мы так обязаны ей. При мысли, что кто-то может причинить ей боль…

Сет не нашелся что ответить и отвел глаза.

— Вы ее любите, мистер Тейт? Если бы любили, все было бы иначе…

Сет ошеломленно посмотрел на нее:

— Я восхищаюсь мисс Лорел… моей женой. Кэролайн печально улыбнулась:

— Восхищение — не любовь.

В этот момент Сет заметил, что Питер ушел, и сказал мягко:

— Полагаю, вы это хорошо понимаете. Кэролайн проследила за его взглядом и гневно вспыхнула:

— Вы понятия не имеете, о чем говорите. Сет ласково улыбнулся ей:

— Наверняка, мэм. Но если понимаете, то согласитесь: любовь — это совсем не просто.

— Да, — тихо ответила Кэролайн, глядя перед собой. — Ее часто путают с другими чувствами — жалостью, например.

— Что вы, мисс Кэролайн, — возразил Сет, — еще не родился мужчина, который стал бы вас жалеть. Редко встретишь такую сильную женщину. Вы просто еще не осознали этого, потому что Лорел всегда вас опекала. Сомневаюсь, что она оказала вам хорошую услугу.

Кэролайн подняла на Сета недоверчивый, полный удивления взгляд. Сет лишь слегка поклонился.

— Еще раз спасибо за потрясающий вечер, мэм. Лорел беседовала с женой какого-то предпринимателя, когда подошел Сет и легонько коснулся ее руки.

— Уже поздно, — сказал он, — нам пора. Лорел повернулась к нему.

— О чем ты? — удивилась она.

Сет с легкой улыбкой взял ее под руку и отвел в сторону.

— Брак у нас весьма своеобразный, я не очень похож на примерного супруга, но у нас должна быть первая брачная ночь. И мы проведем ее в отеле.

Лорел хотела было возразить, но подумала, что это тот самый случай, когда решать должен муж. Ее охватил страх, смешанный со смущением и тревожным ожиданием. Свою первую брачную ночь они проведут не на старой кровати с высокими ножками, занавешенной сеткой от комаров, а в номере роскошного отеля. В этом было что-то скандальное, легкомысленное, даже греховное и в то же время очень заманчивое. Не задумал ли это Сет, чтобы избавить Каро и Софи от необходимости провожать его к ней на ложе? Лорел не хотелось ни о чем думать, и она решила предоставить все Сету.

Лорел была сильно возбуждена и знала, что это не ускользнуло от Сета. В его глазах вспыхнули искорки смеха.

— Я должна собрать свои вещи.

— Твоя тетя уже все приготовила. Лорел пристально посмотрела на него, Сет улыбался.

— Если хочешь сэкономить хоть немного моих денег на свои расходы, поторопись. Кучер ждет. Я плачу ему за каждый час.

Лорел плохо запомнила момент отъезда и путь до отеля. Клерк, широко улыбаясь, поприветствовал Сета и отдал ему ключ. Потом нерешительно взглянул на Лорел:

— Добрый вечер, миссис Тейт!

Лишь спустя несколько секунд Лорел поняла, что он обратился к ней.

Сет взял ее под руку и повел к лестнице. Ни он, ни Лорел не заметили человека, который поднялся из кресла, проводил их взглядом, свернул газету, которую читал, сунул под мышку и покинул отель.

Глава 12

Комната нисколько не изменилась с того дня, как Лорел была здесь впервые. Тогда она, кипя негодованием, швырнула деньги Сету в лицо. Теперь ей смешно было вспоминать, как она смущалась, придя в номер к мужчине, как едва не лишилась сознания, увидев Сета без рубашки. На какой-то момент она попыталась представить себе, что было бы, предпочти она хоть раз в жизни благородство практичности.

Джонни перенес ее на руках через порог трехэтажного особняка своего отца в Джорджии. Сет не стал этого делать, к радости Лорел. Она и без того чувствовала себя не в своей тарелке. С Джонни все было по-другому. Ее не бросало в жар, сердце билось в обычном ритме, она не дрожала.

Дверь закрылась с негромким щелчком, и Лорел осталась наедине с Сетом.

Лорел смотрела в сторону Сета, но старалась не встречаться с ним взглядом. Она подошла к зеркалу, висевшему над комодом, сняла шляпку. Аккуратно стянула перчатки и положила на комод. Лорел слышала позади себя шорох, но даже не обернулась. Сняла с платья увядший букетик сирени. Неожиданно голос Сета раздался так близко, что Лорел едва не подпрыгнула.

— На, возьми! — В руках он держал два бокала и один протягивал Лорел.

В глазах Сета затаился смех. Волнение Лорел забавляло его.

— Ты не сможешь обвинить мужа в невнимательности. Лорел взяла бокал и понюхала.

— Что это?

— Настоящее виски из Кентукки. Его пьют маленькими глотками. Тебе должно понравиться.

— Леди не пьют крепких напитков. — Лорел скептически смотрела на бокал.

— Наверняка тебе понравится, — повторил Сет. — Перестань вертеться перед зеркалом. Сядь.

В комнате был один-единственный стул, и на нем сидел Сет. Лорел грациозно опустилась на край постели. Сет стал ее мужем лишь по стечению обстоятельств, это была своего рода сделка, и она не хотела близости с ним. Но он был ее мужем и имел на это полное право.

Лорел сделала большой глоток виски. Горло обожгло, на глазах выступили слезы, она закашлялась.

— Я сказал «маленькими глотками». — Он показал как. — Попробуй снова.

Лорел отпила немного, и ей действительно понравилось. Теперь виски не обжигало, а скорее приятно согревало. Лорел откашлялась.

— Очень своеобразный вкус, — сказала она наконец выпив еще чуть-чуть.

Сет улыбался.

— Настоящая женщина должна уметь выпить с мужчиной. Но пожалуйста, остановись, пока не совсем опьянела. Пьяная жена в первую брачную ночь не самое лучшее зрелище для молодого мужа.

Лорел снова отпила из бокала. Когда Сет поднял на нее глаза, от его веселости не осталось и следа. Сет сидел в непринужденной позе, откинувшись на стуле, голос его звучал лениво и протяжно, выражение лица было сосредоточенным.

— Я не хочу недоразумений, — сказал он. — Тебя, вероятно, не покидает мысль о том, с кем ты связалась. Ты боишься шевельнуться, словно кровать под гобой развалится на части.

Лорел хотела возразить, но Сет опередил ее:

— Я не могу в этом винить тебя, вероятно у тебя есть свои причины для беспокойства. Рано или поздно ты поймешь, что я не очень-то галантен. Не знаю, что будет дальше. Мы совершенно разные люди. Но, — он остановил взгляд на Лорел, — я всего лишь мужчина. Я не собираюсь делать ничего, что опозорило бы тебя или вызвало отвращение. Я вовсе не намерен причинить тебе боль. Не хочу, чтобы ты меня боялась. Я никогда не уважал мужчин, которые подобным образом обращаются с женщинами.

Леди едва ли одобрила бы такую откровенность или притворилась, что ничего не понимает. Однако Лорел почувствовала облегчение. Краем уха ей доводилось слышать о многих омерзительных вещах. Говорили, что некоторые любят смотреть, как их жены раздеваются при зажженных лампах. Сет, похоже, от нее этого не требовал. С Джонни могло быть все по-другому, окажись он таким же откровенным, как Сет. Лорел улыбнулась своему отражению. Ей вспомнился Джонни с его светлой кожей и неловкими, судорожными попытками ухаживать. Как он благодарил потом ее… Утром смущенно настаивал, чтобы они притворились, будто между ними ничего не произошло ночью. Это было унизительно и пошло. Лорел надеялась, что Сет не заставит ее ничего скрывать.

Она посмотрела на Сета. Лорел не была пьяна, но приятное тепло разлилось по всему телу, до самых кончиков пальцев. Вряд ли она чувствовала бы себя так легко и непринужденно наедине с Сетом, если бы не виски.

— Раз уж мы так честны друг с другом, — начала Лорел, — должна тебе сказать, что мой приятель Питер просил меня кое о чем у тебя спросить. Думаю, сейчас самый подходящий момент.

— Не уверен, что я в восторге от этого, а впрочем, спрашивай.

— Почему мужчины ходят в публичные дома?

Сет округлил глаза. Лицо его приняло насмешливое выражение.

— Отдай-ка лучше мне бокал.

— Не вздумай меня опекать. Ты хорошо понял, что я имею в виду. Я задала этот вопрос Питеру, но он переадресовал меня к тебе, сказав, что ты лучше в этом разбираешься.

— Он говорит обо мне всякие мерзости. Придется, пожалуй, его пристрелить.

— А я думала, ты мне ответишь начистоту.

— Неужели ты сама этого не знаешь?

Лорел нахмурилась:

— Конечно, знаю. Все это знают, но мне интересно, почему даже женатые мужчины ходят туда.

Какое-то время Сет смотрел на нее, не зная, что ответить. Потом пожал плечами:

— Это сложный вопрос. Мужчины ходят туда по разным причинам. У каждого своя, я думаю.

Судя по выражению лица Лорел, ее не удовлетворил ответ Сета, и он, глотнув виски, продолжал:

— У большинства мужчин среди друзей нет женщин. Таких, с которыми можно было бы просто поболтать без всякого притворства, откровенно.

Лорел кивнула:

— Понимаю. И все же надеюсь, что ты перестанешь бывать в заведении мисс Элси.

Глаза Сета сверкнули.

— Ревнуете, миссис Тейт?

— Вовсе нет, — оскорбилась Лорел. — Но это выглядело бы непристойно. Нам и без того есть чего стыдиться. К тому же… — Лорел сделала очередной глоток, — мы хорошо друг друга понимаем, ты не считаешь? И можем быть не только супругами, но и друзьями.

Странное чувство охватило Сета. Он с грустью подумал о том, что в жизни у него был один-единственный друг — полковник. А теперь мало того, что эта женщина женила его на себе, так еще предлагает стать ему другом. Уму непостижимо! А почему бы нет? Даже приятно! Сет удивлялся и радовался произошедшим в нем переменам.

Он отставил бокал, подошел к Лорел и сел рядом. Взяв ее за подбородок, повернул лицом к себе и нежно коснулся губами ее губ.

— Можно спросить тебя еще кое о чем? — обратилась к нему Лорел.

— Пожалуйста, — ответил Сет, глядя ей в глаза.

— Где ты научился так целоваться? В заведении, подобном тому, что содержит мисс Элси?

Сет взял у нее бокал, поставил на туалетный столик. Провел большим пальцем по ее губам. Кончиком языка раздвинул ей губы, Лорел прижалась к нему, отвечая на поцелуй.

Горячая волна нахлынула на нее. Перед глазами все поплыло. Вдруг Лорел обнаружила, что лежит на постели в объятиях Сета.

— Знаешь, мисс Элси сказала, что я не гожусь для работы в ее заведении, что такие, как я, мужчинам не нравятся.

Сет слушал, продолжая ее ласкать. Он вытащил из ее прически шпильки, и темные волосы разметались по подушке. Глаза его лихорадочно блестели. Лорел чувствовала, на лице его горячее дыхание.

— Мне… мне раздеться? — спросила она шепотом.

— Нет, — ответил Сет и стал медленно расстегивать крохотные пуговички на корсаже ее платья.

Охваченная желанием, Лорел наслаждалась его ласками. Сет расстегнул корсаж и покрыл поцелуями ее грудь. У Лорел перехватило дыхание, и она, издав стон, впилась пальцами в его плечи.

Ничего подобного она никогда не испытывала. Это было неземное блаженство. Она словно парила в облаках.

Сет привстал и задул свечу. Лорел не заметила, как он раздел ее. Шелковистые волоски на его груди щекотали ее тело. Она закричала, когда он вошел в нее, их сердца бились в унисон. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Сет выпустил ее из объятий. Они лежали, умиротворенные. Сет нежно целовал ее шелковистые волосы, гладил ее грудь. Случившееся казалось Лорел нереальным, неправдоподобным. Лежавший рядом мужчина, которого она едва знала, с которым связала свою жизнь против собственной воли, открыл ей новый, неведомый ей мир, о существовании которого она и не подозревала. Лорел не хотела думать о том, как повернется дальше ее жизнь. Сейчас она хотела только чувствовать.

Сет отбросил волосы с лица Лорел и поцеловал ее в щеку. На его губах играла улыбка.

— Ну что, миссис Тейт, понравилось вам на этот раз быть замужем?

Лорел уткнулась ему в плечо, поудобнее устраиваясь в его объятиях.

— Пожалуй, — ответила она, — со временем я привыкну.

— И как скоро это произойдет?

Лорел подняла лицо и протянула к нему руки.

— Через минуту, — прошептала она…

* * *

— … И в тот момент, когда старина Коди вскочил и крикнул: "Кто там, черт побери! ", оказалось, что это Коротышка в темноте пробирается босиком сквозь заросли кактусов.

— Неужели все это правда?! — смеясь, воскликнула Лорел. — Не верю! Половину ты наверняка выдумал.

Сет лишь улыбнулся и протянул руку за сигарой, которая давно погасла.

Уже почти рассвело. Последние два часа либо Сет рассказывал невероятные истории о своих похождениях на Западе, либо Лорел вспоминала забавные случаи из жизни местного общества. Они ласкали друг друга, лежали обнявшись, наслаждаясь покоем и тишиной.

Спать не хотелось. Лорел никогда не думала, что можно заниматься любовью несколько раз в ночь. А сколько, интересно? Если пауза затягивалась, желание вспыхивало с новой силой, и раз от раза оба получали все больше и больше удовольствия. Но потрясло Лорел другое: она поняла, что эта ночь полностью изменила их жизнь. Она и прежде восхищалась Сетом, его красотой и обаянием. Многое в нем нравилось Лорел. Но теперь… теперь она просто могла шутить и смеяться с ним. Рассказать ему то, что скрывала даже от Питера. Лорел знала, Сет не осудит ее, не отвернется, поймет. Казалось исчезли все преграды. Сет стал для Лорел самым близким человеком на свете.

Он сидел в одних брюках, прислонившись к спинке кровати, Лорел в измятой ночной рубашке перевернулась на живот и, положив голову на скрещенные руки, смотрела на него. В любой момент она может коснуться его, ощутить его кожу, его крепкие мышцы, шелковистые волосы на груди. Это так прекрасно. Ведь предвкушение лишь усиливает удовольствие.

— Все это очень увлекательно, — задумчиво произнесла Лорел. — Ты не будешь скучать по своему прошлому там, на Западе?

Его рука замерла, когда он поднес спичку к кончику сигары.

— Может быть, мы когда-нибудь съездим туда. Сама все увидишь. — Он произнес это обыденным тоном.

Лорел улыбнулась. Она понимала, что это неосуществимо.

— Ты же знаешь, я не смогу, — сказала Лорел. — Тетя Софи, Кэролайн… их нельзя оставить. А они не покинут Чарлстон.

Сет посерьезнел и, прищурившись, посмотрел на Лорел:

— Они легко справились бы и без тебя, но ты не даешь им шанса.

Лорел натянуто рассмеялась.

— Они ведра воды не принесут, если я не буду стоять рядом с колодцем и крутить ручку. — В голосе Лорел звучало беспокойство. — Ты, кажется, не догадывался, что, женившись на мне, взял в приданое всю семью.

Он помолчал, глядя на мерцающий кончик сигары, потом тихо сказал:

— Я о многом не догадывался. — И вдруг спросил у Лорел: — Ты умеешь ездить верхом?

Лорел от неожиданности округлила глаза.

— Да… то есть, конечно, а что? Английское седло, дамское седло…

Сет расплылся в улыбке:

— А как насчет ковбойского седла? Я непременно достану тебе лошадь. И себе тоже. Я тут присмотрел одного рыжего коня для себя и симпатичного стройного гнедого для тебя. Мисс Софи и мисс Кэролайн необходимо купить экипаж. Страшно подумать, что они ходят пешком в такую жару.

Лорел села на пятки, по-детски сложив ладони. Глаза ее наполнились слезами и засияли еще ярче.

— Нет. — Она решительно покачала головой. — Я не могу тебе этого позволить. Две верховые лошади и пара для упряжки — это по меньшей мере пятьсот долларов, а если еще прибавить стоимость экипажа… Сет, ты сошел с ума? — Восторг на ее лице сменился страхом. — Нет, нельзя. Если ты будешь так швыряться деньгами, скоро разоришься.

Сет расплылся в улыбке и привлек Лорел к себе.

— Почему бы тебе не возложить все заботы на меня? Лорел мотнула головой, на лбу обозначилась морщинка.

— Я не могу снять с себя заботы. Ты не понимаешь, что значит жить в бедности.

— Сколько раз я рылся в седельных сумках в поисках крошки хлеба, но не находил ничего, кроме пыли.

— А каково сознавать ответственность за других? Только сведешь концы с концами, опять что-то случается. Лорел упрямо покачала головой: — Нет, я не позволю тебе бросать деньги на ветер, Сет. Мы должны думать о завтрашнем дне.

Только что Лорел была веселой и восторженной, как маленькая девочка, ждущая подарка, и такой она ему нравилась. А сейчас он видел перед собой полную тревоги, озабоченную женщину. С внезапно проснувшейся отчаянной страстью он пожелал навсегда стереть с ее лица хмурое выражение и вернуть ей радость.

Сет крепко обнял Лорел, прижал к себе.

— Теперь кошелек будет в моем распоряжении, Лорел, — мягко произнес он. — И я куплю тебе гнедого коня.

Сет видел, каких усилий ей стоило промолчать. Он хотел заставить Лорел поверить, что ей нечего опасаться, что она может расслабиться и положиться на него, что он возьмет на себя все заботы. Сет не мог найти нужных слов, он их просто не знал. Видимо, потому, что у него никогда не возникало потребности о ком-то заботиться. Да и сам он ни в ком не нуждался.

Лорел все же заставила себя расслабиться и с улыбкой посмотрела на Сета. Ее ладонь скользнула по его груди, всколыхнув в нем волны желания.

— Расскажи еще что-нибудь о своей жизни на Западе, — попросила она. — Мне все равно, пусть даже ты все это выдумал. Твои истории куда интереснее дешевых романов Питера. Ты действительно ничего не знаешь о знаменитых полковнике Айке и Пиче Брейди? Питер мог бы напечатать о них заметку в газете.

Сет похолодел. Настоящее столкнулось с прошлым, мир на миг обрушился, но потом все стало на свои места. Тихо, взвешивая каждое слово, Сет ответил:

— Если честно, я знаю одну историю. Может быть, однажды расскажу ее тебе. Но сейчас… — Он погасил сигару и опустил Лорел на свою подушку. — Думаю, нам стоит отправить записку в дом твоей тети, чтобы не ждала нас сегодня.

Лорел обвила руками его шею и закрыла глаза… Позднее, держа ее в объятиях, Сет целовал ее пальцы и шептал:

— Что ты чувствуешь?

— Я чувствую себя в безопасности, — проговорила Лорел, еще крепче прижимаясь к Сету, и положила руку ему на грудь. Ее ответ запал ему в душу.

Глава 13

Разумеется, миссис Синклер, — сказал Эдгар Кэссиди, — мне бы в голову не пришло просить вас расстаться с вашими семейными реликвиями. Но вы удивитесь, узнав, что у вас на чердаке хранятся сокровища. Для вас это мусор, а в умелых руках — немалые деньги.

Софи вздохнула, задумчиво взглянув на карточку, которую ей вручил незнакомец. На столе стоял поднос с чайником, тарелочкой печенья и чашками, в которых остывал чай. Гости из других мест такая редкость, что Софи сочла своим долгом предложить угощение. Сильвия Кларк из Ричмонда и Доротея Монтгомери из Атланты воспользовались услугами этого человека и, если верить его словам, оказались в выигрыше.

— О, не знаю, что и сказать, мистер Кэссиди, — промолвила Софи. — Я так непрактична во всем, что касается бизнеса… Как жаль, что племянница уехала… — Софи запнулась и покраснела. — Медовый месяц.

— Тогда примите мои поздравления. С вашего позволения, я готов переговорить с ней или же ее супругом, если у вас нет более близких родственников. Буду счастлив нанести вам еще один визит в любое удобное для вас время. Я намерен провести в Чарлстоне несколько недель, посетить других клиентов.

Он уже собрался уходить, когда Софи неожиданно сказала:

— Я подумала и решила, что будет лучше, если племянница об этом вообще ничего не узнает.

Мистер Кэссиди улыбнулся:

— Понимаю. Вы хотите потратить полученную прибыль на свадебный подарок племяннице. Можете рассчитывать на мое молчание.

Слово «прибыль» окончательно убедило Софи, особенно после того, как Кэссиди предложил переговорить с мужем Лорел. У Софи не шли из головы гневные обвинения Кэролайн. Мол, Лорел никогда не оказалась бы в таком скандальном положении, будь она, Софи, побережливее. Софи чувствовала себя уязвленной. Едва ли она могла поддержать дочь, возражавшую против этого брака. В конце концов, мистер Тейт — приятный молодой человек, но Софи не хотелось, чтобы люди говорили, будто она живет за счет Лорел или ее мужа.

Чердак был завален коробками и свертками, в которые она ни разу не заглядывала с самого детства. Как приятно иметь собственные деньги.

Софи улыбнулась мистеру Кэссиди: — Я начну осматривать чердак сегодня же. Пейте чай, мистер Кэссиди, и расскажите еще о себе.

* * *

Через два дня Сет и Лорел съехали из отеля. Он приказал оседлать и привести коней для него и жены. Пока Сет расплачивался по счету, Лорел выбежала на улицу, торопясь посмотреть на своего гнедого.

Люди кланялись Сету и улыбались, проходя мимо. Некоторые обращались к нему по имени. Сет отвечал на приветствия и вдруг осознал, что больше не вернется в отель и теперь будет жить в доме жены.

У него было какое-то странное чувство. Не прошло и месяца, как жизнь Сета совершенно изменилась. Снимая номер в отеле, он старался не выходить на улицу, тем более без оружия. Теперь это казалось ему вполне естественным, вошло в привычку. Лишь несколько недель назад он боялся ступить за порог, с опаской оглядывал каждого встречного и каждую улицу в поисках укромных мест. Теперь, идя по дороге, он здоровался с прохожими, касаясь кончика шляпы. Мало кто из горожан оказывался совсем незнакомым.

В общем, Сет стал совсем другим человеком. Он поселился в отеле один, а уходил с женой. И хотя ни один из супругов не принимал этот брак всерьез, их отношения складывались лучше, чем можно было ожидать. Сету теперь предстояло заботиться не только о жене, но и о ее семье. Однако он не возражал. Лорел тоже стала совсем другой, и Сет был от нее без ума. Ласковая, страстная, веселая, иногда колючая. Впервые в жизни Сет встретил такую женщину и уже не мыслил себе существования без нее.

Сет отсчитывал деньги, глядя из окна на Лорел, не в силах сдержать улыбки.

— Нам было очень приятно обслуживать вас, мистер Тейт, — сказал Хью Кейсон, улыбаясь и протягивая руку. — От всего сердца желаю вам и мисс Лорел всего самого лучшего.

— Спасибо, — поблагодарил Сет, про себя подумав, что любезность Хью Кейсона вполне объяснима: Сет прибавил к оплате десять долларов чаевых.

— О своем багаже не беспокойтесь. Носильщик доставит вам его через час.

— Буду весьма признателен. Сет повернулся, чтобы уйти.

— Да, кстати, вы встретились с вашим другом? Мир снова перевернулся. Сет направился к двери. Он видел, что Лорел уже села на лошадь и ждет его с нетерпением. Она настояла на дамском седле. На ней были платье травянисто-зеленого цвета с изящными складками, шляпка, тоже зеленая, в тон, украшенная оранжевыми перьями. Шляпку она приметила в магазине за день до этого и долго ею восхищалась. Сет купил ее потому лишь, что его забавляло беспокойство Лорел о деньгах. Еще ему было приятно увидеть блеск в ее глазах, когда она примерила обновку.

Теперь Сет любовался ею, упиваясь ее красотой, стараясь запечатлеть этот миг. Он понимал: через минуту все изменится.

Сет снова повернулся к Хью.

— Кто-нибудь искал меня? — равнодушно спросил он.

— Брюстер… Джонсон… Брукс! Вот как его звали! Джон Брукс. Кажется, какой-то торговец. Говорил, у вас назначена встреча. Поскольку вы в тот день венчались, я и рассказал ему…

Сет слушал, кивал, иногда задавал вопросы, мысль его лихорадочно работала, он обдумывал следующий шаг.

Ведь в действительности ничто не изменилось. Он по-прежнему оставался Пичем Брейди, и кто-то напал на его след. Была дорога каждая минута. Было безумием подумать, что здесь он будет в безопасности. Еще одной такой ошибки допустить нельзя.

Когда Сет вышел, глаза Лорел сияли, перо на шляпке задорно колыхалось на ветру. Сет снова почувствовал себя бездомным. И не напрасно.

* * *

Сету не составило особого труда отыскать то, что он искал, но это оказалось не то, что ему нужно.

Спальня Лорел, довольно просторная, была обставлена почти по-спартански. Как и в большинстве домов Чарлстона, окна поднимались от пола до потолка, отчего комната казалась еще больше. В ней стояли кровать, застеленная белым покрывалом, старый платяной шкаф, комод, столик, один стул и сундук. Вся лучшая мебель либо давно была продана, либо стояла внизу, в гостиной. Небогатая семья могла позволить себе только самое необходимое. Единственным украшением оставался любительский рисунок. На нем яркими красками были изображены дом, поля и сады. Многие детали так и не были закончены. Картина беспокоила Сета. Пейзаж казался смутно знакомым. Лорел заметила его взгляд и объяснила, что рисунок сделала ее мать в Чайнатри много лет назад, в старые добрые времена.

Лорел вышла за покупками, Сет сделал вид, что идет с ней, а сам вернулся в спальню и закрыл за собой дверь. Его нисколько не мучили угрызения совести, не только потому, что Лорел была его законной женой. Просто ему случалось совершать и худшие, гораздо худшие, поступки.

Откинув крышку сундука, Сет наткнулся на кипу оберточной бумаги и, развернув несколько слоев, увидел, что это подвенечное платье. Оно, видимо, осталось после первого венчания и бережно хранилось.

Однако это было скорее свидетельством практичности, нежели сентиментальности. Сет отложил сверток в сторону. Хранились в сундуке и другие вещи. Безделушки из тяжелого хрусталя, видимо, принадлежавшие матери Лорел, несколько книг в коленкоровых переплетах по ведению сельского хозяйства. На каждой надпись: «Огастес Синклер». В резной деревянной шкатулке лежали нитка жемчуга и медальон с прядью волос. Сет догадался, что волосы принадлежат Огастесу Синклеру, и по спине у него побежали мурашки. Словно Синклер с того света окликнул его.

На самом дне сундука лежала стопка писем, перевязанная выцветшей голубой лентой.

Сет положил все вещи обратно, оставив только письма, устроился на стуле воле окна и принялся читать.

Он намеревался быстро пробегать глазами текст, выискивая нужные сведения, но фразы завораживали.

"Любимая, чтобы снова почувствовать твое присутствие… Прелесть ночи, когда я могу мечтать о тебе… ". Сет поймал себя на том, что читает все подряд. Перед ним возник поразительно живой образ двух искренне любящих, преданных друг другу людей.

«Даже во время жестокого боя я закрываю глаза и представляю себе Чайнатри. Сгущаются сумерки, воздух напоен ароматом жасмина, квакают древесные лягушки, на веранде поскрипывают кресла-качалки. Я протягиваю руку и касаюсь твоих пальцев».

«Больше всего, любовь моя, я страдаю не из-за нас. Нам довелось узнать много радости за то короткое время, что мы провели вместе. Едва ли человек заслуживает большего, но наша малышка Лорел… Ей никогда не узнать, какое наследство по праву принадлежит ей. Война проиграна, дорогая. Мы потеряли не только наш образ жизни, мы лишились единственного, что каждый надеется передать своим детям, — будущего».

"Не волнуйся обо мне. Мой долг вернуться домой, и я не позволю янки встать на моем пути… "

И наконец, последнее письмо. Оно написано другим почерком, видимо, под диктовку.

"Не думал я, что мне придется писать это письмо. Но быть может, так предначертано судьбой. Полагаю, что Айк… — сердце подпрыгнуло у Сета в груди, — мертв, иначе я попросил бы его передать тебе это послание. Мы доверяли друг другу. Я был бы рад обратиться к нему и с этой последней просьбой. Но это, увы, невозможно. Остается лишь надеяться на твою преданность, любимая, в которой я никогда не сомневался, и на то, что мое послание до тебя дойдет, в чем я не уверен. Сделай это для меня и верь, я буду покоиться в мире, зная, что жизнь и любовь моя к тебе не были напрасными. Предай мое тело земле возле той скамьи, где мы сидели в сумерках когда-то давно и я сорвал с твоих губ первый поцелуй. Пусть только члены семьи придут на церемонию. Прими то, что я дарю тебе с последним моим вздохом и любовью. Сделай это, и я умру спокойно. Знай, моя единственная, я сделал все возможное. Нашей дорогой дочери Лорел я оставляю будущее… "

Дверь открылась. На Сета упала тень.

— Сет? — спросила Лорел полушепотом.

Он медленно поднял на нее взгляд, потом снова посмотрел на письмо.

— Он очень тебя любил.

Лорел вошла в комнату, нахмурилась, сняла шляпку и бросила на постель.

— Это письма моего отца?

Сет не стал изображать смущение. Просто не смог. Прочитанное слишком взволновало его.

— Ты не против?

— Да нет, почему же? Но ради всего святого, где ты их нашел?

— Я искал, куда бы сложить чистые рубашки, — рассеянно ответил Сет. Безобидная ложь, ведь он придумал ее заранее, на всякий случай.

Лорел швырнула перчатки на кровать, рядом со шляпой, и, улыбаясь, подошла к Сету.

— Я много лет в них не заглядывала. Когда была маленькой, часто плакала над ними.

Значит, золото действительно существовало, подумал Сет.

«Знай, моя единственная, я сделал все возможное. Нашей дорогой дочери Лорел я оставляю будущее». Тут и размышлять нечего.

Он закопал золото, как и сказал полковник, в Чайнатри. Там было тайное место, о котором знала только его жена. Из его последнего письма все абсолютно ясно. Золото ждало все эти годы.

«Нашей дорогой дочери Лорел…» Сет поднялся и подошел к окну. Надо ей рассказать. Они женаты, все, что принадлежит ей, принадлежит и ему, нет причин хранить тайну.

Однако причина все же была. Человек, подобный Пичу Брейди, мог взять полмиллиона долларов золотом, и никто ни о чем не догадался бы. Если же Лорел Синклер — Лорел Тейт — вдруг станет обладательницей состояния, каждый сыщик, юрист или банкир в стране будут стоять у нее на пути. В таком случае Лорел пришлось бы покинуть город, а на это она никогда не пойдет.

В какой-то момент Сета обуяла ярость на отца Лорел, который, желая ей добра, усложнил ситуацию. Но Сет не мог винить Огастеса. Имей мать Лорел возможность исполнить последнюю волю мужа, все сложилось бы наилучшим образом. В разгар войны никто не стал бы разыскивать богатство, спрятанное в тайнике. Едва ли нашлись бы детективы, чтобы задавать вопросы. В то далекое время они могли бы без шума воспользоваться деньгами, вложить их в какое-нибудь дело, восстановить плантацию, а то и уехать на Запад. Нет, Огастеса не в чем винить.

А вот полковник Айк все эти годы знал о кладе и, хотя называл себя верным другом Огастеса Синклера, не побеспокоился о его семье, голодавшей в то время как золото спокойно лежало в земле. Перед смертью полковник взял с Сета клятву, что тот найдет золото, хотя знал, что Лорел Синклер, законная наследница золота, живет в страшной нужде.

Сет все крепче сжимал письмо, пока бумага не захрустела, грозя разорваться.

Лорел легонько коснулась его руки.

— Тебе, должно быть, тяжело ничего не знать о своих родных, — тихо сказала она. — Я тоже сирота, но у меня по крайней мере остались воспоминания о матери и письма отца. Я знаю, как они любили меня.

Сет посмотрел на Лорел и снова отвернулся к окну.

— Я иногда пытаюсь представить себе, кем были мои родители. Как выглядели? Кем бы я вырос, останься они в живых? Это действительно тяжело — быть в полном неведении.

Лорел кивнула и прижалась щекой в его руке:

— И все же тебе повезло. Ты выжил.

— Да, — в раздумье проговорил Сет. — Тот, кто меня воспитал, желал мне добра. Только вряд ли он понимал, что такое добро.

Еще раз взглянув на письмо, Сет решил не рассказывать Лорел о золоте, потому что оставался Пичем Брейди, вором и бандитом, объявленным вне закона. Он проехал тысячи миль, чтобы отнять у Лорел наследство. Этого Лорел ему не простила бы. Сет желал ей счастья, но, оставаясь тем, кем он был, ничего не мог сделать. Единственный выход — найти золото и навсегда исчезнуть из ее жизни.

Сет улыбнулся, с улыбкой расправил измятый лист бумаги, прежде чем снова положить его в стопку.

— Твой отец так любил жену, что даже мечтал быть погребенным под скамейкой, где они впервые поцеловались.

— Ах вот где это было! Да, да, припоминаю.

— Ты когда-нибудь видела эту скамейку?

— Боже мой, конечно, нет! От нее наверняка ничего не осталось. Столько лет прошло. Даже места этого не найти, ведь там все заросло. Да и какой в этом смысл?

Сет улыбнулся, отдавая ей письма.

— Мне казалось, женщины более сентиментальны. Лорел пожала плечами.

— Только не я, — сказала она, убирая письма в сундук, однако в голосе ее звучала печаль. — Чайнатри не возродить.

— Но ты бы хотела, не правда ли? Лорел снова пожала плечами.

— Это невозможно. Даже если бы у меня были большие деньги. А у меня никогда их не будет. — Она повернулась к Сету с едва заметной улыбкой: — Разумнее устроить там ферму и разводить лошадей.

Сет заставил себя улыбнуться, хотя ему больно было смотреть на Лорел.

— Послушай, — сказал он, — твоя тетя сокрушалась по поводу того, в каком плачевном состоянии кладбище. Может мне поехать туда и постепенно привести его в порядок?

Лорел окинула его удивленным взглядом.

— Зачем? Ведь там никто никогда не бывает.

— Это сделает твою тетю счастливее, — непринужденно заметил Сет, — к тому же мне будет чем заняться. Я привык работать на свежем воздухе.

Лорел подошла к нему, обвила его шею руками.

— Знаешь, иногда я думаю, что ты не такой плохой, каким кажешься.

Сет привлек Лорел к себе и положил подбородок ей на плечо, чтобы она не видела выражения его лица.

— Ты ошибаешься, — тихо ответил он, — уверяю тебя.

* * *

Когда Питер вошел в гостиную, Кэролайн сидела, освещенная утренним солнцем, с мужской рубашкой в руках. Увидев его, она не то растерялась, не то смутилась.

— Я полагал, великая жертва Лорел решила все материальные проблемы. Но вы по-прежнему занимаетесь починкой чужих вещей.

Кэролайн покраснела и вскинула подбородок:

— Что за глупости, Питер! Это рубашка мистера Тейта. Питер был ошеломлен.

— Вы штопаете рубашки мистеру Тейту?! Кэролайн еще ниже склонилась над работой.

— Лорел не умеет шить, а от рубашки оторвалась пуговица…

— И у него хватило наглости просить вас ее пришить?

— Вовсе нет, — с раздражением возразила Кэролайн. — Я заметила, что не хватает пуговицы, и решила ее пришить. В конце концов, он сделал нам столько добра. Могу же я хоть чем-нибудь его отблагодарить? Не понимаю, почему это вас так взволновало, Питер?

Питер сел на стул напротив Кэролайн и, взвешивая каждое слово, следя за своей интонацией, сказал:

— У меня такое впечатление, Кэролайн, что вы изменили свое отношение к таинственному мистеру Тейту.

— Я просто лучше его узнала, — призналась Кэролайн. — Он не такой, как я думала. Он добрый, заботливый. И ведет себя вполне по-джентльменски. К Лорел относится с большим уважением. Искренне к ней привязан.

— Ну просто святой, — с нескрываемым сарказмом произнес Питер.

— Ах, Питер, не будьте так циничны! Вам это не к лицу. Надеюсь, их брак окажется удачным. — Лицо Кэролайн неожиданно просветлело. — Вы слышали? Он подарил Лорел чудесную лошадку! Кузина просто в восторге.

— Она будет скакать на ней, как цирковая наездница, пока не разобьется, — пробормотал Питер. — Незачем было потакать ее капризам.

— Благодаря мистеру Тейту мы сохранили свой дом, — продолжала Кэролайн, — это вы уже знаете. А еще он заплатил мамины долги в «Кариллон-клубе». Теперь она снова сможет приглашать туда своих подруг на ленч. Последние две недели он почти каждый день проводит в Чайнатри — наводит порядок на старом кладбище. А вчера вечером настаивал, чтобы я перестала работать.

Питер, вне себя от ярости, вскочил на ноги.

— Его не касается, чем вы занимаетесь, Кэролайн, он женат не на вас, а на Лорел!

Глаза Кэролайн лукаво блеснули.

— Что с вами, Питер? Вы говорите странные вещи. Неужели ревнуете?

— Я не ревную, — резко бросил Питер. — А вы?

— А что я?

— Вы бросите работу только потому, что он вам велел?

— Разумеется, нет. — Кэролайн неторопливо свернула рубашку и положила в корзину с рукоделием. — У меня хорошо получается, и заказчики мной довольны.

Питер то подходил к окну, то возвращался. Кэролайн достала еще какую-то вещь.

— Прошу вас, Питер, присядьте и успокойтесь.

— Видимо, я и в самом деле ревную, Кэролайн, — тихо произнес он. — После смерти вашего отца я стал единственным мужчиной в вашей жизни и, конечно, в жизни Лорел и миссис… — Он осекся, и через секунду продолжил: — Нет, именно в вашей жизни. А теперь этот Тейт перешел мне дорогу.

— Вы не правы, Питер, — мягко возразила Кэролайн. — Он стал членом семьи.

Питер вздохнул:

— Я знаю, вам не понравится то, что я скажу, Кэролайн, но я не перестаю думать, что мы смогли бы стать больше чем друзьями. Если бы только вы согласились.

— Питер, вы знаете, что я отвечу. — Кэролайн опустила глаза, судорожно сжав ткань, которую держала в руках. — Я не желаю быть никому обузой. Меня устраивает моя жизнь, и я буду рада, если вы останетесь моим другом.

— Но я не об этом мечтаю.

Кэролайн бросила на Питера печальный взгляд:

— Увы, мечты не всегда сбываются, Питер.

Он хотел сказать еще что-то, но сдержался, в отчаянии обхватив голову руками и взъерошив волосы.

— Вы не оставляете мне никакой надежды, Кэролайн.

— Очень сожалею, Питер.

— Вы не понимаете, что это для меня значит, — прошептал он, поднялся и достал из кармана конверт.

— Пожалуй, стоит все же рассказать вам. Я получил письмо из Саванны. Это о Тейте.

Кэролайн отложила работу и захлопала в ладоши. Смущение на ее лице сменилось любопытством.

— Как интересно! Рассказывайте скорее!

Питер не отрывал глаз от листа, хотя знал содержание письма наизусть.

— Это от юриста Рэнкина Легейра. Он прочел мое объявление в местной газете. Я давал их во всех крупных городах, одновременно обращаясь за помощью к коллегам и просматривая архивы в надежде найти какую-нибудь информацию о семье Тейт. Оказалось, все знают их историю. Юрист сообщил, что Тейты родом из окрестностей Саванны. Сразу после войны переехали на Запад, и больше о них никто ничего не слышал.

Кэролайн разволновалась, глаза ее сияли.

— Значит, этот юрист может связать мистера Тейта с его родственниками?

Питер пожал плечами:

— Думаю, да. Особенно если я передам Тейту, что тот унаследовал акции железнодорожной компании своего деда. — Питер наконец поднял глаза на Кэролайн. — Таким образом, Тейт в некотором смысле богатый наследник. Кажется, Бог услышал молитвы Лорел.

— Ах, какие замечательные новости! — воскликнула Кэролайн. — Я не наследство имею в виду, впрочем, и оно весьма кстати. После стольких лет он обретет семью! Уверена, он… — Кэролайн умолкла, заметив мрачное выражение лица Питера. — Но у вас свое мнение?

— Что-то тут не так, Кэролайн, мне интуиция подсказывает, я нутром чую. Может быть, он и родственник тем людям из Саванны, а может, просто убил настоящего Сета Тейта там, на Западе.

— Нет, Питер!

Услышав ее испуганный возглас, Питер пожалел, что дал волю воображению, а главное, что высказал свои предположения вслух. И все же он упрямо стоял на своем:

— Мы действительно ничего не знаем о Тейте, Кэролайн. Например, что он делал на Западе.

— Питер, прошу вас, не говорите так. Вы уже все проверили и…

— Значит, не очень тщательно проверил. Надо продолжать.

— О, Питер, — огорчение, смешанное с тревогой, звучало в голосе Кэролайн, — оставьте, пожалуйста. Сет и Лорел женаты, этого не изменить. А теперь еще наследство словно с неба свалилось. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Совершенно верно, Кэролайн. Слишком хорошо, и я не верю ни единому слову.

— Я хочу сказать только одно: Лорел заслуживает счастья, мистер Тейт тоже. Умоляю вас, Питер, давайте забудем о нашем расследовании. Все, что нужно, мы уже узнали.

Питер ничего не ответил.

Кэролайн легонько сжала его пальцы. Питер не мог ей ни в чем отказать, и Кэролайн об этом знала.

— Хорошо, — с негодованием произнес он. — Как вам будет угодно.

Кэролайн радостно улыбнулась.

— Когда вы собираетесь ему все рассказать? Питер нахмурился.

— Не я, — обронил он. — Этот человек мне не нравится, и я не намерен сообщать ему приятную новость. — Питер встал и бросил письмо на столик рядом с Кэролайн. — Расскажите вы. Вам он скорее поверит.

Питер уже собрался уходить, но тут заметил фотографию в новой фарфоровой рамке, стоявшую на столе. Он подошел, взял ее в руки.

— А вот и счастливая пара.

Со снимка на Питера смотрели Лорел и Сет в праздничных нарядах. Питер с мрачным выражением лица поставил фотографию на место рядом с фотографией родителей Лорел.

— Очень мило, не правда ли? — спросила Кэролайн. — Так любезно было с вашей стороны позаботиться о том, чтобы сделали снимок. Замечательный свадебный подарок.

Питер отвел глаза.

— Мне это ничего не стоило. Фотограф работает в газете.

— Лорел это было очень приятно. — Кэролайн улыбнулась. — И не притворяйтесь, что вас не трогают свадьбы. Фотограф, когда принес нам этот снимок, сказал, что вы себе тоже заказали.

Питер скользнул по ней взглядом и отвернулся.

— Это на память о Лорел. — Он взялся за шляпу.

— Ах, Питер, таким вы мне нравитесь. — Кэролайн кротко улыбнулась. — Верный друг, а не циничный журналист, который ищет дурное там, где его нет.

У дверей Питер остановился и повернулся к Кэролайн:

— Знаете, в чем ваша беда, Кэролайн? Вы видите в людях только хорошее, а это очень опасно.

— Так же как видеть одно плохое, — тихо возразила Кэролайн.

Питер вышел из дома и зашагал по Лэмбол-стрит. Проникая сквозь листву дуба, солнечные лучи падали на мостовую. Воздух был напоен ароматами мирта и магнолии. После встречи с Кэролайн Питер всякий раз испытывал разочарование, горечь и обиду. Он любил ее, любил давно. Но ему недоставало мужества признаться в своем чувстве, к тому же Кэролайн не давала ему возможности это сделать. Она была уверена, что станет обузой для любого мужчины. Сознавала ли Кэролайн, сколько заботы проявляла о других? Питер не знал, как ее переубедить. Она сама должна все понять.

А теперь между ними возникло новое препятствие в лице этого проклятого Тейта. Питер чувствовал — Тейту есть что скрывать. Но Кэролайн искренне верила, что Сет Тейт — воплощение добродетели. Знала бы она, что сделал Питер с фотографией Лорел и Тейта!

Несколько копий все еще находились в руках властей и именитых граждан в каждом крупном городе на Западе. Питер надеялся, что кто-нибудь узнает его, а то и вспомнит имя.

Одного Питер опасался — что информация придет слишком поздно.

Глава 14

Когда Сет и Лорел входили в дверь, с противоположной стороны улицы их заметил следивший за домом мужчина средних лет в летнем костюме и широкополой соломенной шляпе, который прогуливался по тротуару Случайный прохожий не обратил бы на него никакого внимания. Но у Сета глаз был наметанный, и он инстинктивно почувствовал угрозу. За домом наблюдали, времени оставалось все меньше и меньше.

Этот день Сет и Лорел провели с полковником Боутрайтом и его друзьями. Говорили о лошадях Лорел никогда не упускала случая выполнить свою часть уговора. Она представляла мужа именитым людям Чарлстона, делала все, чтобы его приняли в свет. Сет порой забывал, что лишь играет роль, и с трудом сдерживался, чтобы не заговорить об Огастесе Синклере и годах войны. Он все еще надеялся отыскать ключ к тайне золота, но все его усилия были тщетны.

Сет не мог оставаться в городе слишком долго. Если бы не Лорел, он уехал бы еще несколько недель назад, узнав, что кто-то искал его в отеле. Золото находилось где-то неподалеку, и по крайней мере часть его принадлежала Лорел. Сет был ей многим обязан. Ей и полковнику. Он не мог так просто уйти, оставив ее ни с чем. Он вообще не знал, хватит ли у него сил покинуть Лорел.

Когда-нибудь Сету будет казаться, что это не он, а кто-то другой приехал в Чарлстон, изображал из себя джентльмена, женился на леди и хранил пистолет в ящике старинного комода. Но на сегодняшний день это была реальность. И не самая худшая, если не самая лучшая часть его жизни. Только теперь он почувствовал, как хорошо иметь дом и не мотаться с места на место.

Кэролайн встретила их на пороге. На ее щеках играл яркий румянец. На лице отражалось волнение.

— Лорел, мистер Тейт! Как я рада, что вы вернулись! Хорошо провели время в гостях?

Сет подошел к окну, приподнял кружевную занавеску и бросил взгляд на улицу. Лорел вела разговор с кузиной.

— Ты только послушай, как это нелепо звучит, Каро. Уверена, тебя никто не осудит, если будешь звать моего мужа по имени. Да, мы неплохо провели время. Но такой жары я не припомню даже в августе.

Незнакомец сидел на скамейке под душистой акацией у входа в парк Каслберисов. Возможно, он пришел к кому-то в гости и ждал хозяев. Или же это был полицейский, наблюдавший за домом.

— Лорел, — обратилась Кэролайн к кузине, — могу я с вами поговорить?

Сет насторожился и спросил, стараясь не выдавать своего беспокойства:

— Что-нибудь случилось, пока нас не было?

Кэролайн коснулась рукой шеи. Она всегда так делала, когда сильно волновалась. Сет ощутил знакомое чувство вины, просыпавшееся в нем всякий раз, стоило ему посмотреть на Кэролайн. В то же время он с особой остротой почувствовал опасность.

— Да, — ответила Кэролайн, — в некотором смысле… Давайте пройдем в гостиную и присядем.

Лорел бросила непонимающий взгляд в сторону Сета. Он стоял, отвернувшись, глядя в окно. Ничто не изменилось, кто-то по-прежнему наблюдал за домом.

Едва они оказались в гостиной, Кэролайн повернулась к ним, и выпалила:

— Я должна кое в чем признаться.

— Ты? Признаться? — У Лорел заблестели глаза. — Сейчас попробую угадать. Ты украла в церкви поднос для пожертвований? Нет? Или забыла накормить птичек в саду? А, все ясно. Ты съела два куска пирога вместо одного?

— Лорел, прошу тебя, — обиженно сказала Кэролайн. — Я же серьезно.

Лорел села на диван и предложила Кэролайн последовать ее примеру. Кэролайн не сводила глаз с Сета. Он через силу улыбнулся:

— Трудно себе представить, в чем вы можете признаться, мисс Кэролайн.

Кэролайн глубоко вздохнула, призывая на помощь все свое мужество.

— Это касается вас, мистер Тейт.

Сет сразу догадался, что речь пойдет о нем, но прикинулся удивленным:

— Меня?

— Да, вас. — Кэролайн опустила глаза. — Я совершила непростительную глупость.

Тревога Сета уступила место любопытству. Тут в разговор вмешалась Лорел:

— Что ты имеешь в виду, Кэролайн?

Кэролайн заставила себя взглянуть Сету в глаза и сложила ладони, как для молитвы.

— Когда вы стали ухаживать за Лорел, я заволновалась и попросила Питера навести о вас справки.

— Кэролайн! — с гневом воскликнула Лорел, вскочив с дивана.

Сет шагнул к Лорел и положил руку ей на плечо, пристально глядя на Кэролайн.

— Навести справки? — едва слышно переспросил Сет. — Каким образом?

Кэролайн ломала руки.

— Сначала он посылал телеграммы на Запад, в Вайоминг, но никто там не слышал о Сете Тейте.

— Кэролайн Синклер, какой позор! Как ты посмела? — крикнула Лорел.

— Продолжайте, — попросил Сет.

— Потом он дал объявления в некоторых восточных газетах. Искал сведения о вас и вашей семье.

— Весьма разумно с его стороны, — заметил Сет.

— Он просто думал, что, раз уж вы приехали на восток, у вас должны быть какие-то связи. Но как бы то ни было, наши усилия не пропали даром. — Кэролайн вынула из кармана сложенный лист бумаги. — Питер получил письмо из Саванны, из адвокатской конторы. — Она виновато посмотрела на Сета, в ее глазах была мольба о прощении. — Надеюсь, это уменьшит нашу вину. Мы узнали кое-что о вашей семье. — Кэролайн протянула ему письмо.

Несколько мгновений Сет молча смотрел на нее.

— Вероятно, это совсем другие люди, — сказал он после паузы.

Кэролайн кивнула:

— Здесь речь идет о семье, которая отправилась на Запад со своим маленьким сыном, Сетом, как раз в то время, о котором вы говорили. Они погибли в пути, а куда девался ребенок, неизвестно. Множество семей могло оказаться в подобных обстоятельствах, поэтому не исключены совпадения.

Сердце у Сета учащенно забилось. Он боялся взять у Кэролайн письмо и прочесть. Оно могло развеять все его мечты о родителях, о которых он так часто думал, гадая, кто они и откуда родом. Наконец он протянул руку за письмом. Сейчас он узнает правду, которую уже никогда не надеялся узнать.

«Поезжай в Чарлстон, — услышал он голос полковника. — Там ты найдешь все».

— Не уверен, что хочу это знать, — пробормотал Сет.

— Нет, хотите!

Облегчение и радость слышались в голосе Кэролайн.

— Там хорошие новости. Адвокат все вам подробно расскажет. Вы можете туда поехать и встретиться с ним лично. И вот еще что, Сет. Ваша семья была… была достаточно состоятельной. Вы получили в наследство от деда акции железнодорожных компаний.

Лорел посмотрела на Сета, их взгляды встретились.

— Наверняка они ничего не стоят, — произнес Сет с недоверием.

— Нет, автор письма так не считает. На самом деле… — Кэролайн замолчала, прижав ладони к щекам. — Мне так стыдно! Я не должна была читать письмо. Поверенный вашей семьи хочет связаться с вами как можно скорее. Надо послать телеграмму… — И снова щеки Кэролайн покраснели. — Вы сердитесь на меня? Вы меня ненавидите?

— Ненавижу? Вас? — рассеянно откликнулся Сет. — Ну что вы?

Кэролайн с улыбкой подошла к Сету и легонько коснулась его руки:

— Я рада за вас, за вас обоих. — Она перевела взгляд с Лорел на Сета: — Вы нашли свою семью. На вас — Божье благословение.

Она робко поцеловала его в щеку и вышла из комнаты.

Сет читал и перечитывал письмо. Имена родителей, трагическая история их недолгой жизни, дом на Пикет-стрит, перешедший к дяде… Дядя. Оказывается, у него есть родственники, помнившие родителей и самого Сета. Акции железнодорожных компаний. Небольшое состояние в ценных бумагах, принадлежавшее Сету.

— Сет… — тихо окликнула его Лорел.

Она стояла рядом и, сжав его руку, вместе с ним читала письмо. Она была ошеломлена не меньше Сета.

"Как тебя зовут, малыш? " — донесся голос из прошлого.

Сет снова уставился на письмо.

— Поверенный пишет, — голос Сета дрогнул, — что акции приносят солидный годовой доход.

Эти акции существовали все время, пока Сет опустошал сейфы в поездах тех компаний, чьими акциями владел. Пока грабил банки и крал лошадей. А в Чарлстон приехал лишь затем, чтобы обмануть вдову, отняв у нее наследство, и не знал, что он владеет состоянием.

— Да, — полушепотом произнесла Лорел, в ее широко открытых глазах застыл вопрос. Сет долго не решался встретиться с ней взглядом.

Он просто не в силах был переварить все сразу — слишком много на него свалилось. Теперь у него есть деньги. Они принадлежат ему по праву, и он может тратить их открыто, по собственному усмотрению. Теперь не нужно считать каждый грош и торговаться на рынке из-за вчерашней рыбы. Сет сумеет позаботиться о жене. Это проклятое золото им не понадобится.

В письме содержалось нечто куда более важное, чем состояние. Была обозначена его личность. Ему больше не придется скрываться. «Как твое имя, малыш»?

У Сета появились достойное, незапятнанное прошлое и честное имя. Он стал Сетом Тейтом. Никто не решился бы это оспорить. Будущее теперь в его руках, и он сам будет его строить.

— Железные дороги… — бормотал он. — Кто бы мог подумать, что это окажется так выгодно?

— Да, — отозвалась Лорел, не сводя с него глаз. — Кто бы мог подумать?

Сет заметил, как она напряглась, когда добавила:

— Думаю, я больше тебе не нужна.

Сет не сразу понял смысл ее слов, но заметил тревогу в ее глазах. И вдруг отчетливо понял, какого будущего желает для себя. Единственный путь к нему — избавление от прошлого.

Сет хотел обнять Лорел, сказать все те слова, которые должен был сказать давным-давно, но вместо этого тихо произнес:

— Ты нужна мне, Лорел. Нужна сейчас больше, чем когда бы то ни было.

Он подошел к окну. Но окна гостиной выходили в сад, и Сет не мог увидеть следившего за ним незнакомца. Однако он знал, что тот все еще там, он почти физически ощущал его присутствие. Неужели так будет всегда?

Продолжая смотреть в окно, Сет первым прервал наступившее молчание:

— Выйдя за меня, ты пошла на огромный риск. Ведь я мог оказаться кем угодно. Недаром твоя кузина и твой друг обеспокоились. Кто знал, какая информация будет в этом письме?

Лорел через силу улыбнулась.

— Но разве мой риск не оправдал себя? Теперь я жена наследника железнодорожных компаний. — Голос ее дрогнул.

Все еще не глядя на Лорел, Сет продолжал:

— Почему ты пошла на это, Лорел?

Она не ответила. Не смогла. Сердце билось так сильно, что стало трудно дышать. К тому же она не нашла нужных слов. Что-то было не так. Лорел читала это во взгляде Сета, он весь напрягся. Что-то изменилось, Сет словно гнал ее от себя. Лорел же отчаянно тянулась к нему, хотела помочь и… боялась его потерять.

Лучи послеполуденного солнца проникали сквозь стекло, рассеянные густыми зарослями в саду. Сет стоял неподвижно и смотрел во двор. Наконец он заговорил:

— Это не тайна, что мы вступили в брак при весьма необычных обстоятельствах. Для меня это было только игрой, которую я собирался закончить через несколько месяцев. Ты наверняка об этом догадывалась.

Сердце, казалось, сейчас выскочит из груди Лорел.

Она судорожно вцепилась в спинку дивана, чтобы не упасть. Хотела заставить его замолчать, но не могла произнести ни слова.

— Я знал, что ты понимаешь, на что идешь, что ты разумная женщина и не стала бы закрывать глаза на реальность. Но ты и представить себе не могла, чем это кончится. Я тоже. Но так случилось. Я не хочу больше вести игру. Возможно, никогда не хотел, но не отдавал себе в этом отчета. Я не хочу с тобой расставаться. До конца дней своих.

У Лорел камень с души свалился. Глаза затуманились слезами радости.

— О Сет, — прошептала она и направилась было к нему, но он мотнул головой:

— Нет, выслушай меня до конца. Ты должна узнать все. — Сет снова отвернулся к окну. — Я говорил тебе о том, кто подобрал и вырастил меня. Но главного не сказал. Ты не знаешь, зачем я сюда приехал. Это он перед смертью велел мне отправиться в Чарлстон. Он был другом твоего отца, Лорел, самым близким другом. Они вместе воевали.

Сет не обернулся, когда Лорел издала возглас удивления.

— Оба понимали, что война проиграна, ограбили поезд, который вез казенные деньги, и скрылись. Там было золота на несколько сот тысяч долларов. Вскоре им пришлось расстаться. Так случилось, что золото осталось у твоего отца. Он закопал его в Чайнатри, но вернуться туда ему не пришлось. Видимо, он считал, что полковник погиб, и не сообщил ему, где спрятано золото. Полковник сбежал на Запад, а перед смертью велел мне отправиться сюда.

Сет умолк. У Лорел закружилась голова, она задыхалась.

— Мой отец, герой войны, не был вором. Он не мог… просто не мог совершить того, о чем ты говоришь.

Сет наконец повернулся к Лорел. Лучи заходящего солнца упали ему на лицо, выражавшее глубокую печаль. В то же время, рассказав Лорел правду, он испытал облегчение.

— Я и сам не очень верил в эту историю, пока не приехал сюда. Сейчас я понял, что полковник сказал правду. В этом я убедился, когда прочел предсмертное письмо твоего отца. Золото действительно спрятано в Чайнатри. Подобраться к нему я мог, лишь сблизившись с тобой.

— Значит, ты женился на мне ради денег? — Лорел была близка к истерике.

Сет не возражал.

— Я счел это честной сделкой.

Лорел тряхнула головой и отвернулась от Сета.

— Нет-нет! Мой отец не был вором. Этот… этот твой полковник лгал, и ты лжешь! Нет никакого золота! Неужели ты думаешь, что отец, обладая таким богатством, допустил бы, чтобы мы жили впроголодь и носили залатанную одежду? Неужели не рассказал бы нам об этом золоте?

— Но он вам рассказал, — перебил ее Сет. — В своем последнем письме написал твоей матери, что оно лежит под скамейкой, где они впервые поцеловались. Помнишь? Если бы твоя мать имела возможность заняться поисками, золото нашли бы, раскопав могилу, и все сложилось бы иначе.

— Ты лжешь, Сет Тейт, — хриплым от волнения голосом твердила Лорел. — И полковник твой лгал. Иначе быть не может!

— Я говорил тебе о нем, когда мы впервые встретились. Это из-за него я приехал в Чарлстон, он знал твоего отца.

Голос Сета оставался спокойным, что придавало убедительность каждому его слову.

— Мой отец ни за что не связался бы с вором! Ни за что! — Лорел говорила уже не так уверенно.

— Но это произошло, Лорел. Они забрали золото. Твой отец спрятал его в Чайнатри.

— Нет! — Лорел заткнула уши. — Я не желаю слушать эту мерзость!

— Твой отец, Огастес Синклер, закопал золото в Чайнатри, — повторил Сет. — Я точно это знаю, Лорел, поверь мне.

Лорел почти поверила, беспомощно опустила руки и посмотрела на Сета. Но в следующий миг гнев вспыхнул в ней с новой силой.

— Ты собирался его украсть! — крикнула она. — Золото, которое, как ты утверждаешь, взял мой отец! Ты приехал только ради денег!

— Сначала да, — признался Сет. — Но потом, когда мы… Я решил отыскать его для тебя. Именно этим я и занимался в Чайнатри.

— Ты женился на мне из-за золота! — Ее голос срывался от злобы и возмущения. — Ты поверил какому-то бандиту, оклеветавшему моего отца!

Лорел сжала кулаки. Глаза сверкали, как две льдинки. Лицо побледнело.

— Убирайся! Ты наглый лжец!

— Я никогда тебя не обманывал.

— Просто использовал.

— Так же как и ты меня.

— Я поверила тебе, — прошептала Лорел. — Считала тебя своим мужем, забыла, что заставило меня стать твоей женой.

Боль исказила лицо Сета, он шагнул к ней.

— Лорел…

— Нет. — Она жестом остановила его. В ее глазах пылала злоба. — Не смей ко мне приближаться! Я не желаю видеть тебя! Слушать твою гнусную ложь! Оставь меня в покое!

— Ты должна выслушать меня до конца.

— Хватит с меня и того, что ты сказал! Ни слова больше! Убирайся отсюда немедленно!

Лорел подхватила подол, взлетела вверх по лестнице. Ворвалась в спальню, захлопнула дверь и задвинула засов.

* * *

Редакция «Газетт» располагалась на Брод-стрит, в старом тесном здании, видавшем лучшие дни. Летом там было жарко, зимой гуляли сквозняки. Стоило открыть окна, как уличный шум влетал внутрь комнаты, заставленной письменными столами. Редакторам и репортерам было не до бурлящей снаружи жизни. Комната, где обрабатывались городские новости, жила в своем особом бешеном ритме. Этажом ниже монотонно стучали типографские станки. Частенько раздавались окрики: "Переписать! " или "Эй, курьер! " Это редактор отдавал распоряжения из крошечного кабинета за перегородкой.

Репортеры сновали туда-сюда, писали и переделывали заново статьи для следующего номера.

Питер Бартон с детства мечтал стать журналистом. Это, разумеется, не входило в планы его родителей. Его отец, Лукас, надеялся, что сын продолжит семейную традицию и станет компаньоном фирмы «Бартон и К°. Продажа хлопка». Питер родился вскоре после обстрела форта Самтер, и тогда его отец еще не знал, что война многое изменит. В том числе и его планы на будущее. Особенно после отступления Роберта Ли.

Лукас отправился на войну, сражаться на стороне Конфедерации и в 1865 году вернулся домой с ранением в ногу, но, к счастью, живой. Чарлстон находился в плачевном состоянии. То янки, то отступавшие войска жгли поля, лишая людей хлеба, а хлопковые плантации так и не удалось восстановить. Лукас устроился клерком в порту и считал это большой удачей. Бартоны занимали в обществе не менее высокое положение, чем Синклеры, и перемены в своей судьбе переносили с таким же достоинством и мужеством, как и все остальные семьи. Никогда не жаловались, жили как могли.

Семья сумела оплатить Питеру годичный курс в университете. Вернувшись в Чарлстон, он был полон решимости работать, поднакопить денег и уехать на Запад в поисках приключений и богатства. В нем сочетались живое воображение, мечтательность и кипучая энергия.

Репортером в газету Питер устроился без труда. Работа была трудоемкая, а платили мало. Однако Питер так ею увлекся, что жить без нее не мог.

После войны газеты в Чарлстоне процветали. Девять изданий конкурировали между собой, пытаясь завлечь подписчиков. «Газетт», конечно, не имела такого влияния, как «Ньюс», где редакторам удавалось помещать рассказы таких знаменитостей, как Томас Харди и Марк Твен, но она была занимательной и в ней работала решительная команда.

Питер хорошо справлялся со своей работой и знал себе цену. Сейчас ему не хватало только сенсации, чтобы прославиться. Именно поэтому Питера так заинтриговала история Сета Тейта, если, конечно, это можно назвать историей. За последние пять лет у Питера хорошо развилась интуиция, и она подсказывала ему, что в прошлом Сета Тейта есть что-то еще, помимо утраченной семьи из Саванны. Он снова сел за стол, в который раз изучая досье Сета Тейта, перебирая в памяти все просьбы и возражения Кэролайн. Она должна понять, что он старается и ради нее тоже. Если Питеру удастся создать шумиху вокруг Сета Тейта, он решит сразу две проблемы. Во-первых, избавится от этого человека, спасет Лорел, пока Тейт не разбил ее сердце. Во-вторых, докажет Кэролайн, что он настоящий мужчина и способен о ней позаботиться.

— Эй, Бартон! — окликнул его кто-то. — Тебе телеграмма из Вайоминга. Сообщение о каком-то Пиче Брейди.

* * *

Лорел сидела на краю постели, кипя от злости и плотно сжав губы, пытаясь справиться с сотрясавшими ее тело рыданиями. До чего же она глупа! А ведь считала себя умной, рассудительной… Он все это время смеялся над ней. Говорил, что для него главное — дом и покой. А думал только о золоте, в существовании которого сомневался. Ради золота и женился на йен.

Ей и в голову не могло прийти, что она влюбится. А Сет ответил предательством. Все мужчины вероломны. Даже отец!

Нет! Только не отец! Боже, только не он. Не легендарный Огастес Синклер, образованный, истинный джентльмен, герой, сражавшийся за великое дело. Он не мог похитить золото, когда его товарищи погибали в бою. Отец был человеком чести, высоких принципов, заботился о своей семье.

Но внутренний голос нашептывал другое. Лорел старалась этого не слышать, однако голос звучал все громче, все явственнее. Умирая, отец думал о семье и ее благосостоянии. Его последнее письмо…

Ради этого письма Сет и женился на ней. Просьба похоронить его в определенном месте, в присутствии только членов семьи… слова умирающего в муках человека. Он писал не о золоте, нет.

Но что, если… если это правда? Если ее отец и полковник похитили золото? Если отец закопал его, а теперь, спустя годы, его откопают, будто нарочно, чтобы разбить ей жизнь?

Возможно, сотни и тысячи долларов покоятся в земле. Лорел вспомнились годы нищеты, полуголодное существование. Деньги были совсем рядом, а она ничего не знала о них. А Сет? Лорел доверилась ему, думала, что нужна ему так же, как он ей. Он знал о существовании клада и скрывал это от Лорел, хотел ее ограбить.

Она все сильнее и сильнее сжимала спинку кровати, до тех пор, пока не заболела ладонь. Она с трудом сдерживала готовый вырваться крик. Ей хотелось все ломать и крушить, как разрушили только что мир, в котором она жила. Но почему теперь Сет рассказал обо всем? Теперь, когда все могло наладиться? Когда можно было праздновать начало новой совместной жизни?

Все очень просто. Лорел больше не нужна Сету. В Саванне у него семья, состояние, зачем ему жена? Он оставался рядом, пока нуждался в ней, пока надеялся с ее помощью найти золото. Но золота Сет не нашел. Лорел хотела верить, что его просто не существует. С другой стороны, Сет Тейт, конечно, лжец и мошенник, но не глупец. Он верил, что золото спрятано в Чайнатри, что ключ к нему — в последнем прощальном письме Огастеса Синклера.

Лорел смотрела прямо перед собой и вдруг различила на противоположной стене картину. Лорел медленно поднялась на ноги.

Золото было закопано под скамейкой, на которой впервые поцеловались ее родители. Но уже много лет на том месте пустырь. Трудно себе представить, что там было раньше. Все постройки разрушены, сожжены или заросли. Ничто не напоминает о прошлом Чайнатри, остались только воспоминания. И эти воспоминания мать Лорел запечатлела на холсте.

Раздались стук в дверь и голос Сета:

— Лорел!

Она, будто не слыша, подошла ближе к картине.

— Лорел, я уйду, если ты захочешь. Но выслушай меня! Открой дверь!

Лорел сняла со стены картину. Мать запечатлела не только скамейку, на которой муж впервые ее поцеловал, но и всевозможные детали, в частности Купидона с крылышками, парящего над землей. Она пыталась хоть как-то выполнить последнюю волю мужа.

Рядом со скамейкой бросалась в глаза пугающая подробность. Прежде Лорел ее не замечала. В густой высокой траве темнела надгробная плита с именем ее отца. Буквы были едва различимы. Настоящего памятника она не могла поставить и изобразила его на холсте.

Теперь Лорел совершенно точно знала, где закопано золото. Сотни раз она гуляла в тех местах.

В это время в столовой Софи наблюдала за тем, как накрывают стол к ужину. Вдруг послышались крики и шум. Софи встревожилась, когда узнала голос Лорел. Она слышала лишь отдельные слова. Услышать все было невозможно из-за толстых стен, только стук Сета в дверь спальни и громкий голос Лорел.

Сначала тетушка успокаивала себя тем, что это всего лишь ссора двух влюбленных молодоженов, глупая перепалка из-за уязвленных чувств, не так понятых слов или потраченных Лорел денег на новую шляпку. Правда, шляпку Лорел купила довольно давно, а скандал скорее походил на пушечный обстрел Чарлстона, чем на небольшое недоразумение. Софи жестом отослала кухарку в кладовую, а сама остановилась возле лестницы. Услышав, что в комнате племянницы открылась дверь, Софи метнулась в сторону, однако успела пересечь только половину зала, когда Лорел с пылающим лицом слетела вниз по ступенькам.

— Лорел, милая, могу ли я… — Но Софи едва успела произнести эти слова. Лорел стремительно пронеслась мимо в сторону конюшни.

— Лорел, Лорел! — Софи засеменила следом. — Скажи, ради Бога, в чем дело? Куда ты собралась? Что ты…

— Я уезжаю в Чайнатри! — выкрикнула Лорел, не оборачиваясь.

— В Чайнатри?! — громко кричала Софи стоя в дверях. — Верхом?! Но ты не надела шляпку! Ты сошла с ума?! Лорел, уже почти стемнело, вернись сейчас же! Ты даже не поужинала! Ты не можешь…

Лорел уже была на конюшне, а Софи, выбившись из сил, прислонилась к стене.

Она обрадовалась, когда услышала шаги Сета. Он попытался пройти мимо, но Софи поймала его за руку:

— Мистер Тейт, слава Создателю! Вы должны ее остановить. Лорел собралась в Чайнатри и даже шляпку не надела.

Сет попытался высвободиться, но Софи еще крепче сжала его руку.

— Что бы между вами ни произошло, это можно уладить, — говорила Софи, — только не позволяйте ей уехать.

— Оставьте меня, — грубо сказал Сет и вырвал руку.

В это время раздался стук копыт. Лорел неслась верхом на гнедой кобыле в мужском седле. Ее волосы развевались по ветру.

— О святые небеса! — Софи вздохнула, прижав руки к груди. — Ну что вы стоите?! Что скажут люди?!

— Боюсь, это не скоро закончится, — процедил Сет сквозь зубы и быстро зашагал в сторону конюшни.

Эдгар Кэссиди пребывал в нерешительности не больше минуты. Первым его побуждением было броситься следом за Брейди и женщиной, но Кэссиди в своем экипаже не смог бы их догнать. И вместо того чтобы броситься в погоню, сыщик постучал в дверь дома Синклеров. Он не сомневался, что мисс Софи все ему расскажет.

— Лорел, слава… — Софи пошатнулась, увидев на пороге Кэссиди. Волосы упали Софи на лицо. Щеки ее горели, глаза были влажными от слез.

— Мисс Софи, у вас что-то случилось? — спросил Кэссиди, уверенный в скорой победе. — Надеюсь, не потревожил вас в неурочное время? Я ждал, пока не увидел, что ваша племянница ускакала.

— Что? О-о, нет… то есть да. Ах, мистер Кэссиди, сейчас и в самом деле не самое лучшее время для визита. Племянница поссорилась с мужем, и они куда-то умчались на ночь глядя, даже не поужинав.

Кэссиди крепче сжал руку Софи и проводил ее в гостиную. Больше всего он боялся, что его попросят уйти.

— Не надо так беспокоиться. Не желаете ли воды? Софи рухнула на диван, ломая руки:

— Я умоляла ее не ехать. Но она слушать ничего не хотела. Я никогда не видела ее в таком состоянии. Сказала, что отправляется в Чайнатри.

Кэссиди изобразил вежливую улыбку.

— Чайнатри? Боюсь, что я не… Софи печально махнула рукой:

— Старая плантация, которая давно сгорела. Туда довольно далеко ехать, а уже стемнело…

— Быть может, желаете воспользоваться моим экипажем и поехать следом за ней?

Софи несколько секунд смотрела на Кэссиди. Глаза ее снова наполнились слезами.

— О, вы очень добры! Но нет. — Софи промокнула платочком глаза. — Мистер Тейт отправился за ней. Они едва не подрались. Совершенно не представляю себе, что явилось причиной ссоры.

Кэссиди подошел к буфету, достал графинчик и налил Софи шерри. Она взяла рюмку дрожащими руками и осушила залпом.

— Мисс Синклер, не могу выразить словами, как глубоко сочувствую вашему горю. Разумеется, я не стану сейчас докучать вам делами, но позвольте мне остаться, пока вам не станет лучше. Софи запротестовала.

— Нет-нет, я настаиваю. — Кэссиди сел напротив нее, обаятельно улыбаясь.

— Ах, вы так любезны. — Софи сглотнула слезы. — Мы всегда жили тихо, мирно. А сегодня Лорел была почти что в истерике. До меня долетали лишь отдельные слова о какой-то лжи и золоте. — Кэссиди насторожился. — Потом Лорел сбежала вниз, даже не переодевшись для верховой езды. Следом за ней появился мистер Тейт, он был похож на самого дьявола.

Кэссиди продолжал улыбаться, но мелькнувшая догадка заставила его прищуриться.

— Верхом, в домашнем платье, преследуемая мужем, — тревожно вздыхала Софи. — Как нищенка какая-нибудь. Надеюсь, мистер Кэссиди, вы понимаете, что люди, подобные нам, так себя не ведут…

Зазвенел дверной колокольчик. Эдгар Кэссиди вскочил:

— Позвольте я открою, мисс Синклер.

Сказав это, Кэссиди пересек гостиную. Прежде чем он достиг двери, Кэролайн уже распахнула ее и остановилась на пороге с испуганным лицом.

— Питер… Господин начальник полиции? Что… Двое проследовали в дом и слегка поклонились Софи.

— Мисс Софи, — официальным тоном заговорил начальник полиции Хендерсон, — мне очень жаль, что мы вынуждены нарушить ваш покой, но нам необходимо переговорить с Сетом Тейтом. Он дома?

— Нет-нет, — слабым голосом ответила Софи, — они с Лорел только что уехали в Чайнатри.

— Она там с ним одна? — с тревогой спросил Питер, переглянувшись с офицером.

Софи выпрямилась и смерила Питера строгим взглядом. Она никому не разрешала плохо говорить о ее семье. Питер должен был помнить об этом.

— В конце концов, они женаты, — ледяным тоном заявила Софи, — к тому же вас это совершенно не касается. О чем вы хотели поговорить с мистером Тейтом, господин офицер? — спросила она. — Может быть, передать ему что-нибудь?

Хендерсон казался смущенным и опечаленным.

— Боюсь, что нет, мисс. Это очень личное дело. — Он повернулся и вежливо кивнул Кэролайн: — Сожалею, мисс, что пришлось вас побеспокоить. Мы немедленно отправляемся в Чайнатри для выяснения обстоятельств.

— И привезем Лорел домой, — добавил Питер с мрачной улыбкой, — живую и здоровую.

Кэролайн тронула Питера за рукав.

— Это меня пугает, — сказала она, услышав решительные нотки в голосе Питера. — Что происходит? Скажите, пожалуйста.

— Скоро вы все узнаете, Кэролайн, — тихо произнес Питер. — Но пока…

В этот момент из глубины комнаты выступил Кэссиди, все это время молча наблюдавший происходящее.

— Мистер Кэссиди, — сказала Софи, — вас представить? Вы знакомы с этими господами?

— Только понаслышке, — ответил Кэссиди. — Позвольте представиться. Эдгар Кэссиди, агентство Пинкертона, Нью-Йорк. — Он протянул начальнику полиции удостоверение, которое достал из кармана. — Думаю, что смогу быть полезен в этом деле. Надеюсь, вы позволите сопровождать вас в Чайнатри?

— Дело? Пинкертон? Но вы же не… — Софи попыталась было подняться с дивана, но у нее не хватило сил. — Кэролайн, — прошептала она, — принеси поскорее нюхательную соль. Наверное, я сейчас потеряю сознание.

Кэролайн, вне себя от страха, неподвижно стояла, переводя взгляд с Питера на мать.

— Питер, объясните в чем дело. Питер сжал руку Кэролайн.

— Принесите мисс Софи соль и не задавайте пока вопросов. Нам пора. — Он посмотрел на начальника полиции и тихо добавил: — Да поможет нам Господь. Очень скоро вы обе узнаете, что происходит.

Глава 15

Лорел едва дышала, когда выехала на дубовую аллею, ведущую к Чайнатри, будто последние семь миль прошла пешком. Она наклонилась к самой шее усталой лошади и, хотя жалела гнедую, скорости не сбавляла. Она сама не могла понять, почему так спешит. Сет мчался следом за ней. Он мог в любой момент обогнать ее, но в этом не было нужды. Сет знал, куда ехала Лорел. Она понимала, что не сумеет скрыться, но упрямо пыталась это сделать.

Воздух был горяч и неподвижен. Запах зелени притуплял мысли, заглушал боль. На секунду могло показаться, будто ничего не случилось. Не было письма из Саванны, Сет не нашел своих родных, не рассказал, зачем приехал. Ее отец не был вором, золота не существовало, и теперь она мчалась вовсе не к тому месту, где оно закопано.

Но передышка была недолгой. Что случилось, то случилось. Лорел выехала к окутанным сумерками развалинам плантации и натянула поводья так резко, что лошадь взбрыкнула. Лорел разглядела кучу садового инвентаря, сваленного возле покосившегося амбара. Соскользнув с коня, Лорел подхватила подол и бросилась туда.

— Лорел, остановись, черт побери, — услышала она голос Сета. — Что ты собираешься делать?!

Лорел добежала до амбара и выхватила из кучи инвентаря тяжелый серп. Сжимая его в руке, она крикнула:

— Не подходи ко мне! Предупреждаю!

— Лорел, ради Бога, послушай!

— Неужели ты думаешь, что я поверю хотя бы единому твоему слову? Говори что хочешь, мне все равно!

Сет медленно к ней приближался. Ветер растрепал его волосы, на помрачневшем лице плясали сумеречные тени.

— Вот, значит, как, — произнес он тихо. — Ты собираешься меня убить этой штукой?

Лорел крепче сжала рукоятку.

— Нет, не убью, — ответила она, тяжело дыша. — Но ударю, если ты не остановишься. Ты врал, обманывал и использовал меня и моих близких, Сет Тейт, но тебе не победить!

— Да что, черт возьми, ты задумала, Лорел?

— Я хочу узнать правду. Для тебя такого понятия не существует. Посмотрю, есть ли тут золото. Я знаю, о чем говорится в письме, Сет, и я выясню, кем был отец: героем или предателем. Ты не остановишь меня!

— Ради Бога, Лорел, никто не называл твоего отца предателем! Ты же слышала, что стало с Югом после войны. Твой отец не хотел, чтобы вы нуждались, неужели ты не понимаешь? Он думал, как всегда, о семье, заботился о тебе.

Лорел с трудом сдерживала рыдания.

— Тогда, Сет, я должна выяснить, правда ли все то, что ты мне рассказал. Если я найду золото, то, клянусь всем святым, заберу его и пусть кто-нибудь попробует мне помешать!

— А что дальше? — спросил Сет. — Как ты объяснишь, откуда оно у тебя? Что будет, если ты попытаешься потратить или положить деньги в банк? Это золото — часть государственной казны, Лорел. Неужели ты думаешь, тебе позволят оставить его у себя?

Лорел не желала слушать Сета. Наверняка он пытался запутать ее.

— А для тебя это не стало бы проблемой?

— Нет, я ведь не собирался оставаться здесь. Я знал, что могу уехать в одно из тех мест, где никто не задает вопросов и никто не стал бы меня искать. Ты этого хочешь, не так ли?

Лорел колебалась. Она боялась признать справедливость его слов, отказывалась верить, злилась и недоумевала.

— Замолчи, — бросила Лорел, — ты опять лжешь. Думаешь, тебе снова удастся меня провести? Не выйдет! Теперь я верю только в то, что видят мои глаза. Если золото здесь — оно мое! Мое, и я распоряжусь им, понятно?! Ты меня не удержишь!

— Ради Бога, Лорел, посмотри на себя! — Он развел руками. — Посмотри, что происходит с тобой и с нами обоими! Я не хочу этого золота! Я не желаю знать, где оно и есть ли вообще. Теперь мне все равно. Разве ты не понимаешь? Я приехал сюда, потому что дал слово, а потом встретил тебя… Наверное, с самого начала я разыскивал клад ради тебя, чтобы ты не нуждалась, но это больше не имеет смысла. Оставим все как есть, Лорел.

Она хотела заткнуть уши и вычеркнуть из памяти всю ложь… ложь, в которую, сама того не осознавая, верила, потому что глаза Сета не лгали, и она это видела.

Из груди у нее вырвался крик, она отшвырнула серп и бросилась бежать. Сет догнал ее, схватил за руку, повалил на землю. Лорел осыпала его ударами, проклинала, ругала и в то же время любила.

Эта яростная борьба закончилась тем, что Сет зажал рот Лорел поцелуем. Она прижалась к нему в порыве страсти. Любовь и ненависть слились воедино, ненависть исчезла, уступив место любви и нежности. И огромной, неизбывной печали.

— Лорел, — шептал он, касаясь губами ее шеи и до боли сжимая в объятиях, — неужели ты не знаешь, как сильно я тебя люблю? Я не хотел причинять тебе зло, но у меня не было выбора.

Слезы катились по щекам Лорел.

— О, Сет, почему ты не рассказал о золоте? Зачем лгал?

Сет поднял голову, и Лорел увидела на его лице гримасу страдания.

— Лорел, я не мог поступить иначе.

Сет помог ей подняться. В горле у нее пересохло, колени дрожали. Взгляд Сета, казалось, проникал ей в самое сердце.

— Меня воспитал полковник Айк. Он же рассказал мне о золоте.

Лорел во все глаза смотрела на Сета. Питер много говорил о полковнике Айке и некоем Брейди. Лорел подо-зревала, что Сет как-то связан с полковником, но гнала от себя эту мысль. Сет прикрыл глаза.

— Лорел, неужели ты до сих пор не поняла, кто я такой на самом деле?

— Нет, — прошептала она, хотя давно все поняла, и повторила: — Нет.

Сет печально посмотрел на Лорел:

— Я не мог рассказать тебе о золоте, умолчав обо всем остальном. А мне хотелось забыть все, что со мной случилось. Я не лгал тебе. Все мои родные погибли по пути на Запад. Полковник меня подобрал. Он не знал, как меня зовут, и сам придумал мне имя. Я вернулся сюда в надежде вновь обрести дом и семью. На Западе это было бы невозможно. Золото оказалось лишь предлогом. Ты посмотри, — он нежно обнял ее за плечи и повернул, — чем я занимался все эти недели. Я думал, что ищу золото, но ошибался.

Сквозь длинные закатные тени Лорел увидела, что сорняки и заросли кустарника выкорчеваны, площадка перед домом расчищена. Забор вокруг кладбища выровнен и покрашен. Могилы прибраны. Обломки кирпича и деревянных балок, развалины стен исчезли. Запруженный мусором ручеек, который затоплял сад, был расчищен и весело журчал. Под завалом были найдены старые солнечные часы, теперь они снова могли показывать время. Сет не искал прошлого, он прокладывал путь в будущее.

Лорел обернулась к нему, сожалея и не веря. Ее переполняли любовь и страх.

— Здесь мое имя Сет Тейт, — сказал он. — У меня есть дом, семья и даже, как выяснилось, прошлое. Есть деньги, и я смогу построить новую жизнь. Поэтому золото мне больше не нужно. На Западе меня звали Пич Брейди, но я вынужден был это скрывать. Теперь ситуация изменилась. Но слишком поздно для нас обоих.

В отличие от Сета Лорел не сразу услышала доносившийся издалека стук копыт и все поняла. Сердце ее отсчитывало отпущенное им с Сетом время.

Лорел сжала его руку:

— Сет, еще не поздно! Я знаю, где золото. Моя мать указала мне путь к нему. Мы выкопаем его и убежим.

Сет покачал головой.

— Именно это я хотел тебе предложить. Потому что давно обнаружил слежку, и рано или поздно… Я все время думал о том, как найти золото и увезти тебя отсюда. В Мексику, Канаду, Европу… Но ты не смогла бы оставить этот город, свою семью. И… — он жестом обвел окрестности, — я, пожалуй, тоже хотел бы остаться. Здесь мой дом, я устал от мытарств.

— Сет, ты не прав. Прошлое не имеет никакого значения. Ты старался помочь нам, а лгал, чтобы защитить меня. Это была ложь во спасение.

Лорел отчетливо видела фигуры, мчавшиеся сквозь темную аллею. Их было трое, одного Лорел узнала по мундиру. Начальник полиции Хендерсон.

Лорел дернула Сета за руку:

— Сет, ради Бога, садись на коня и беги! Я придумаю, что им сказать. Задержу их.

Сет не двинулся с места, продолжая смотреть на Лорел, ласково улыбаясь ей одними глазами.

— Прости, Лорел.

— Ты нужен нам, Сет! Ты нужен мне! Ты не можешь просто так сдаться.

Сет нежно поцеловал ее в лоб.

— Лорел, — сказал он тихо, — забудь о золоте. Оно будет приносить одни несчастья. Что бы ни случилось, ты жена Сета Тейта. О тебе позаботятся.

Лорел не сводила с него печального, полного отчаяния взгляда, словно старалась запечатлеть навсегда его образ. Овал лица, растрепанные ветром волосы, боль во взгляде, прикосновение его пальцев, сжимавших ее руки, шепот… Сет. Они были вместе так недолго. Лорел впервые полюбила.

Преследователи сомневались в успехе погони, пока не оказались на дороге к Чайнатри, обсаженной деревьями, и не увидели двух небрежно привязанных лошадей. Но теперь стало ясно: Сет Тейт здесь. Только сейчас Питер поверил в реальность всего случившегося за последние два часа. Сет Тейт оказался Пичем Брейди, печально знаменитым разбойником из романов и рассказов. С самого начала Питер подозревал, что с этим Тейтом не все ладно, но такого даже он не мог предположить.

Вдруг Питер увидел Лорел. Впервые с той минуты, как он бросился в полицейское управление на углу Митинг-стрит, Питер задумался о том, что будет с Лорел, Кэролайн и мисс Софи, когда они узнают правду. Сет Тейт — Пич Брейди, известный на всю страну преступник, а Питер разоблачил его. Эта история откроет ему самому путь к славе. Но опубликованная в газете статья сломает жизни тех, кто ему дорог.

Питер пытался примирить непримиримое. Он должен разоблачить Пича Брейди, такова его работа. Он завоюет популярность, но причинит боль Лорел, Софи и Кэролайн. Он пытался убедить себя, что они будут ему только благодарны. Ведь рядом с Пичем Брейди нельзя чувствовать себя в безопасности. Был ли у Питера выбор? Им придется его понять.

Наконец всадники въехали в тень развалин Чайнатри. Менее чем в пятистах ярдах стояли Сет и Лорел, вглядываясь в полумрак.

— Бартон, как бы вам не ошибиться, черт побери! — сказал Хендерсон. — Мне как-то не по себе из-за всей этой истории.

Питер напрягся.

— Почему это мне? — коротко спросил он. — Я здесь совершенно ни при чем. Я только передал содержание телеграммы из Вайоминга.

Кэссиди подъехал к Хендерсону.

— Это он, начальник? — тихо спросил Кэссиди. — Я долго гонялся за Брейди и его приятелем, полковником Айком.

Хендерсон посмотрел на Кэссиди и отвернулся. Потом как-то неуверенно проговорил:

— Ну что ж, думаю, нам стоит подойти поближе.

— Вы вооружены? — спросил Кэссиди. — У меня с собой пистолет на всякий случай.

Хендерсон бросил на Кэссиди колючий взгляд:

— Я беру это дело на себя, Кэссиди, и ваш пистолет не понадобится. Не забывайте, что я разрешил вам поехать с нами только из любезности.

— Со всем моим к вам уважением, сэр, этот человек — отчаянный бандит, он на все способен.

— Со всем моим к вам уважением, — передразнил его Хендерсон, — я ужинал с ним за одним стоном и не стану хвататься за оружие без причины. Мне хотелось бы сделать все спокойно и без шума, не причинив вреда мисс Лорел. Видит Бог, она и так будет страдать. — Хендерсон пришпорил коня и умчался вперед.

После этих слов сердце Питера сжалось в тугой комок. Этот человек действительно был преступником. Но как Питер ни старался, он не мог вспомнить ни одного проступка, оправдывавшего арест Тейта, со дня его приезда в город. Именно он сохранил дом за семейством Синклер, он сумел заслужить восхищение Кэролайн, сделал Лорел счастливой.

Но в то же время он находился в розыске в Вайоминге, и не Питер был тому виной. Питер лишь устроил поимку преступника. Сжав губы, он направил коня за Кэссиди и Хендерсоном.

Лорел следила за их приближением, сжимая руку Сета.

— Прошу, — говорила она, — умоляю тебя, уезжай. Я приеду, где бы ты ни был, только беги, пока не поздно.

Улыбка тронула губы Сета.

— Чтобы мне выстрелили в спину? Нет, не так я представлял себе встречу с Создателем, — сказал Сет и уже серьезно добавил: — Я не хочу, чтобы ты запомнила меня таким.

— Сет.

— Ни за что! — Он ладонью стер грязь со щеки Лорел. — Я знаю, что такое жизнь в бегах, Лорел, и не желаю такого ни тебе, ни нам обоим.

В это время подъехал Хендерсон, спешился и направился к ним. За ним шагали какой-то незнакомый мужчина и Питер.

— Добрый вечер, Хендерсон, — сказал Сет, глядя мимо Хендерсона и кривя губы в усмешке.

Хендерсону стало неловко, но он заставил себя взглянуть Сету в глаза, держа руку на кобуре.

— Мы полагаем, что у властей штата Вайоминг есть причины для вашего ареста, Тейт, — сказал полицейский. — Я здесь, чтобы задержать вас.

Сет кивнул.

— Я не вооружен и не намерен оказывать сопротивление, сэр.

— Хорошо. — В голосе Хендерсона сквозила досада. — Нам не хотелось бы устраивать пальбу при мисс Лорел, сейчас я надену на вас наручники.

Сет сделал шаг вперед и протянул руки. Лорел схватила Хендерсона за рукав.

— Джек, — умоляла она, — вы не можете! Это какая-то ошибка! Вы не можете…

— Я всего лишь исполняю свой долг, мисс Лорел, даже если мне это и не нравится. — В голосе его звучало искреннее сочувствие. — Простите, мне очень жаль. И вы тоже, Тейт, если бы вы знали… — Он взглянул на Сета, увлекая его за собой. Лорел с трудом сдержалась, чтобы не закричать и не броситься следом.

Сквозь пелену горячих горьких слез она смотрела, как Хендерсон помог Сету сесть в седло, взял поводья и направил коней в сторону дороги. Сет так ни разу и не оглянулся.

В отдалении кто-то спешился. Раздались шаги.

— Лорел, я отвезу тебя домой.

Лорел вздрогнула, когда Питер коснулся ее плеча. Мысль лихорадочно заработала.

— Ты, — сказала Лорел медленно, хрипло. — Это все ты. Кэролайн рассказала, что ты начал расследование, но она не говорила…

— Она ничего не знала, — сказал Питер, боясь встретиться с Лорел взглядом. — Только сегодня утром я получил телеграмму. Послушай, Лорел, я знаю, как тебе сейчас больно, но потом ты поймешь, что так лучше.

Лорел со всего размаха ударила Питера по лицу.

— Как ты посмел? — гневно выдохнула она. — Как ты посмел решать, что для меня лучше?! Кто позволил тебе вмешиваться в чужую жизнь? Как ты можешь после этого смотреть мне в глаза?

— Ради Бога, Лорел, он же бандит!

— Неужели? — воскликнула она. — Что он сделал тебе, Питер? Он не рылся в твоем прошлом у тебя за спиной. А то, может, нашел бы что-нибудь интересное. Он не прикидывался другом, вынюхивая и подслушивая под дверью.

— Я ничего подобного не делал, Лорел.

— Убирайся! — Лорел изо всех сил толкнула Питера в грудь. — Иди, пиши статью. Ты ведь об этом мечтал с самого начала? Ты получил что хотел! Но ты за это заплатишь!

Питер был разбит и подавлен.

— Лорел, я не могу оставить тебя здесь одну.

— Если ты сейчас же не уберешься, я за себя не ручаюсь! — Она пронеслась мимо Питера, а он остался стоять в нерешительности. Неожиданно Кэссиди вырос у него за спиной.

— Думаю, сэр, вам лучше поехать домой. Я провожу молодую леди.

Поколебавшись, Питер вскочил в седло.

— Поеду вперед, надо подготовить мисс Софи и Кэролайн, чтобы случившееся не оказалось для них неожиданностью.

Кэссиди подождал, пока Питер не исчез из виду, и вернулся назад.

Лорел уже подошла к своей лошади и стояла, уткнувшись лицом в пышную гриву кобылы. Кэссиди из вежливости спешился в нескольких футах от нее и прошел оставшееся расстояние пешком.

Услышав шаги, Лорел выпрямилась, ее мозг лихорадочно работал.

Судья Каспер. Старый друг семьи, ему понравился Сет. Судья Каспер выслушает ее. Он поможет. Должен помочь.

— Я могу что-нибудь для вас сделать, мэм? — спросил Кэссиди.

— У вас есть хороший адвокат? — Лорел уже собралась сесть на лошадь.

— Вообще-то я знаю многих. Но вряд ли хоть один из них сможет спасти вашего мужа.

— Кто вы? — резко спросила Лорел. Он достал из кармана удостоверение.

— Я Эдгар Кэссиди, детективное агентство Пинкертона. Я выслеживал Пича Брейди в Вайоминге.

— Тогда нам с вами не о чем говорить, — бросила Лорел.

Кэссиди улыбнулся:

— Я понимаю ваши чувства, мэм. Лично я ничего не имею против Пича Брейди. Должен заметить, что в человеке, сумевшем завоевать любовь такой женщины, наверняка немало достоинств.

Лорел пристально посмотрела на него.

— Откровенно говоря, — продолжал Кэссиди, — я всегда считал, что главный виновник всех преступлений — его напарник, полковник Айк. Возможно, после смерти полковника, все, что хотел Брейди, — это уехать на восток и начать новую жизнь. Кажется, он уже был на пути к ней. — Кэссиди покачал головой: — Все это очень печально.

— Так зачем же вы поехали следом за ними? — спросила Лорел.

— Вы имеете в виду тех двоих? — Он махнул рукой в сторону, куда уехали Питер и Хендерсон. — Ну, это просто удачное совпадение. — Он улыбнулся. — Меня не интересуют преступления Пича Брейди, не мое это дело. Все эти годы я выслеживал полковника Айка и украденное из казны золото.

Сердце Лорел отсчитывало тяжелые, медленные удары. Она старалась держать себя в руках, но Кэссиди, видимо, заметил ее волнение.

— Он наверняка рассказал вам о золоте, не так ли? Вот я и решил, мэм, допросить Пича Брейди, узнать, где оно спрятано. Затем и приехал сюда. Уже стемнело. Если вы готовы, я охотно вернусь в город вместе с вами.

Лорел не двигалась с места. Она стояла, сжав поводья, охваченная отчаянием.

— Что будет с моим мужем, мистер Кэссиди?

— Его увезут отсюда. В Южной Каролине он не совершал преступлений, и судить его здесь нельзя.

— А что дальше? — спросила Лорел глухим голосом. Кэссиди опустил глаза.

— Правосудие там суровое и скорое. Некоторые преступления Брейди связаны с федеральными правонарушениями.

— Вы хотите сказать, что его повесят? Немного помедлив, Кэссиди ответил:

— Разумеется, я охотно замолвлю за него словечко, если он согласится мне помочь. Для тех, на кого я работаю, гораздо важнее найти это золото, чем повесить какого-то там бандита.

— А на кого вы работаете? — вне себя от ужаса спросила Лорел.

— Государственное казначейство Соединенных Штатов, мэм, — ответил Кэссиди. — Говорят, они правая рука юстиции. Возможно, он не знает, где золото, — сказал Кэссиди, направляясь к своей лошади. — Тогда я ничего не смогу для него сделать.

— Стойте! — крикнула Лорел. — А если бы вы получили не только информацию, но и само золото? Что бы вы смогли сделать для моего мужа?

Кэссиди, прищурившись, посмотрел на Лорел:

— Мэм, вы понимаете, о чем говорите? Лорел выдержала его пристальный взгляд.

— Ответьте на мой вопрос.

Кэссиди погрузился в размышления. Лорел показалось, что прошла целая вечность.

— Иногда приходится поступаться принципами, — сказал наконец сыщик. — Мы получим золото, а Брейди — свободу.

Лорел подошла к сваленным в кучу инструментам, брошенным Сетом, взяла лопату. Затем пошла через двор к суковатому раскидистому дубу, обошла его с восточной стороны и отступила на три шага от ствола. Кэссиди следовал за ней. Лорел протянула ему лопату.

— Копайте, мистер Кэссиди, — сказала она.

— Нет, миссис Тейт, или миссис Брейди, — как вам будет угодно. — Вы копайте. — С этими словами Кэссиди извлек из кармана пиджака пистолет.

Глава 16

Городская тюрьма помещалась в большом четырехугольном мрачном здании на углу Брод-стрит и Митинг-стрит, там же, где управление полиции. Около тридцати заключенных находились там в эту ночь. В основном — пьяницы, избивающие жен. Появление Сета вызвало среди заключенных некоторое оживление.

Его поместили в камеру, где было шесть человек. Двое храпели после попойки. Остальные поглядывали на Сета, кто с подозрением, кто с восхищением. Один из них, тоший, как палка, беззубый тип неопределенного возраста, ухмыляясь, уставился на Сета.

— Дай-ка я тебя рассмотрю, — произнес он тонким, пронзительным голосом. — Как ты сюда угодил, красавчик? Богатенький небось. Поглядите на него, братцы. А ты никак влип?

— Вроде того.

Лечь было негде, даже на полу. Сет стоял возле железной двери, борясь с желанием вцепиться в решетку.

— О ком это вы говорите? — Крупный мужчина в грязной рубахе и мешковатых брюках сердито огляделся по сторонам.

— Ты что, ослеп? У нас новенький. Наверняка не задержится здесь.

Сет попытался представить, что сказал бы в подобной ситуации полковник. Сет всегда понимал, чего заслуживает за свои поступки, но не верил, что угодит за решетку. Здесь пахло потом и грязной одеждой. И еще безнадежностью. Тень страха ползла по стенам, будто сонная черная муха. Такое Сету никогда не приходило в голову.

Тихая и опрятная жизнь с Лорел отодвинулась куда-то далеко и казалась несбывшейся реальностью, к которой Сет всегда стремился. Дом на Лэмбол-стрит, серебряные приборы и старый фарфор в буфете. Выцветшие обои, потертые циновки и воспоминания нескольких поколений… дом. Ничто там не принадлежало ему полностью.

— Слушай! — Костлявый осмелел и подошел к Сету поближе, вытянув шею и обдавая дурным запахом изо рта. Однако в лице его не было враждебности, скорее, любопытство, смешанное с сочувствием. — Ну и что они собираются с тобой сделать, парень?

Сет выглянул из-за решетки в пустой коридор, где прохаживался охранник.

— Повесить. Что же еще?

О таком конце Сет никогда не задумывался, а должен был бы. В камере воцарилась тишина. Ее нарушил мужчина в грязной рубахе, плотного телосложения.

— Ты совершил тяжкое преступление?

Сет уставился на противоположную стену, исцарапанную и заляпанную грязью. Какое ужасное место! Пожалуй, хуже средневековой темницы.

— Нет, — негромко ответил Сет после паузы. — Ничего такого не припомню. Сержант! — крикнул вдруг Сет.

Охранник обернулся, сделал несколько шагов и в десяти футах от решетки остановился, подозрительно глядя на Сета.

— Что вы хотите?

— Перо и бумагу, — ответил— он, — и кого-нибудь, кто может быть свидетелем. Хочу написать завещание.

Охранник прищурился:

— А не ты ли тот парень, которого разыскивают в другом штате? Что может завещать матерый разбойник?

— У меня нет ничего, — устало ответил Сет, вцепившись в железные прутья решетки. — Но есть у Сета Тейта. Спросите у начальника. Я имею право написать завещание. И хочу сделать это здесь, в Чарлстоне. Прежде… прежде чем меня этапируют на Запад.

— Хорошо, я спрошу, — неуверенно произнес охранник. — Но это вряд ли входит в мои обязанности…

Он вдруг умолк, увидев, что решетка задрожала. Сет тоже это почувствовал и тут увидел, что закачались привинченные к стенам кровати, задрожал пол, железные прутья скрипели и ломались. Неожиданный сильный толчок отбросил Сета в сторону, но ему удалось сохранить равновесие. Сержант рухнул навзничь и лежал, будто прижатый к полу невидимой рукой. Он выронил ружье, которое сначала откатилось к двери камеры, а потом отлетело обратно. Раздавались крики, слышался скрежет металла. Вдалеке что-то грохотало. Сет обернулся. Его сокамерники попадали на пол. Сет попытался выбраться из-за решетки, но пол проваливался под ногами. Вопли не умолкали. Сет заслонил лицо рукой, когда увидел огромную трещину на стене перед собой. Сверху сыпались штукатурка и камни.

* * *

Твердую сухую землю было тяжело копать. У Лорел болели руки и спина, но она не останавливалась. И не потому, что Кэссиди наставил на нее пистолет. Она решила, выбрав подходящий момент, опустить лопату, а потом развернуться и ударить Кэссиди в грудь, а если повезет — по голове.

Лорел откинула с лица выбившиеся пряди волос и обтерла пот рукавом, оставив на лбу грязную полосу.

— Вы солгали, — сказала она. — Вы не из агентства Пинкертона. Я должна была догадаться. И догадалась бы, если бы не думала совсем о другом. Агенту Пинкертона ничего не известно о золоте так же, как и правительству. О нем знали только мой отец, полковник Айк и те, кому они доверяли.

Кэссиди криво усмехнулся:

— Вы забыли упомянуть того, у кого они украли золото. В ту ночь я был на дежурстве в охране. Я никогда не прекращал поисков. Я был всего лишь рядовым и, несмотря на военное время, несмотря на то что в поезде не осталось ни одного живого человека, испытывал стыд, что меня одолели двое конфедератов, и не доложил о случившемся. Я чувствовал себя виноватым. — В голосе его прозвучала горечь. — Они угрожали мне оружием, а я перепугался как идиот и все отдал. Мне было восемнадцать. Я дезертировал и поклялся себе убить их. С тех пор я преследую человека по имени полковник Айк, исковеркавшего мою жизнь. — Его взгляд, будто вернувшийся издалека, остановился на Лорел. — Это золото принадлежит не Пичу Брейди, не вам, а мне. Только мне. Я ищу его всю жизнь. — Он криво усмехнулся. — Но это правда, что я детектив. Мне нужно было на что-то жить, гоняясь за мечтой. Пинкертон помог совместить и то и другое. Копайте, копайте…

— Темно. Ничего не видно.

Шел уже десятый час, тени сгустились. Кэссиди встревожился.

— Видеть не обязательно. Копайте! — приказал он.

— Здесь ничего нет. Наверное, я ошиблась.

— У вас было больше уверенности, когда вы надеялись вызволить своего ненаглядного из-за решетки.

Лорел поняла — это шанс.

— Здесь нет никакого золота! — всхлипнула она. — И никогда не было. Все это ложь, грязная, мерзкая ложь… — Она взмахнула лопатой, будто намереваясь вонзить ее в землю, и когда замахнулась на Кэссиди, на лице его появилась растерянность. В ту же секунду он выстрелил.

Лорел упала и в следующий миг услышала страшный грохот и раскатистый гул. Деревья пригнулись к земле. Потом Лорел поняла, что не ранена, потому что Кэссиди лежал рядом. Она попыталась подняться, но не смогла. Земля уходила из-под ног.

Мир словно обезумел. Лорел ухватилась за ствол дуба и встала на колени. Тут она услышала испуганное ржание лошади. Кэссиди поднялся, размахивая руками, стараясь сохранить равновесие. Лорел видела собственными глазами, как земля вздувается и бугрится под ним. Она закричала и крепко прижалась к спасительному дереву. Трещина ползла подобно гигантской змее, разрезая пробудившуюся твердь. Кэссиди долго смотрел как зачарованный. А когда бросился бежать, было уже слишком поздно. Земля разверзлась и поглотила его. Потом выровнялась, словно ничего и не было. Осталась только трещина.

Лорел слышала собственный вопль. Она кричала и кричала, пока совсем не охрипла и из горла вылетали лишь тихие вздохи. Дерево, к которому прислонилась Лорел, закачалось, оттолкнув ее от себя и наклоняясь все ниже и ниже. Она отскочила от дуба в самый последний момент и бросилась бежать. Двухсотлетний дуб, вырывая из земли корни, рухнул с оглушительным треском на землю. Лорел упала ничком и стала молиться.

Сколько это продолжалось? Минуту? Час? Целую вечность? Когда все наконец стихло. Лорел открыла глаза. Даже мрак не смог скрыть разрушений. Кэссиди был заживо погребен вместе с золотом. Шрамы и рытвины избороздили землю, деревья были выкорчеваны с корнями, лошади…

Лорел медленно поднялась и огляделась, пытаясь сориентироваться в темноте. Надо было как-то добраться домой. Уехать куда-нибудь в безопасное место, подальше отсюда…

Лорел побрела, находя дорогу на ощупь, дрожа от страха при мысли, что и ее, как и Кэссиди, поглотит земля. Это Судный день, думала Лорел, Судный день для каждого из них. Как жаль, что она не доверилась Сету, не осталась с ним.

Лорел продиралась сквозь аллею, заваленную искореженными стволами. Ей приходилось перелезать через груды ветвей, обдирая лицо и руки, или обходить завалы за десятки футов. Казалось, этому не будет конца. Так ей ни за что не добраться до города. Темно, все приметы исчезли. Но она должна вернуться. Она обязана быть с Сетом и сказать ему…

Неожиданно Л орел услышала тихое ржание.

— Только бы… — прошептала она, замерев.

Шорох в зарослях. У Лорел упало сердце. Она закрыла глаза и облегченно вздохнула. Она пошла на звук, пока в темноте не различила силуэт своей гнедой лошади, стоявшей под деревьями.

— Хорошая моя, — шептала Лорел, хватаясь за уздечку. — Хорошая. Красавица.

Земля опять пришла в движение. Лошадь взбрыкнула и попыталась убежать, но Лорел крепко ее держала. От ужаса она не могла сдвинуться с места. Ей хотелось кричать, но не хватало дыхания. Оставалось только одно — готовиться к смерти.

Но все быстро закончилось. Земля снова успокоилась. Гнедая кобыла дрожала и рвалась на свободу. Поводья так туго стянули пальцы Лорел, что на них выступили капельки крови.

Лорел уткнулась лицом в пушистую гриву лошади и заплакала.

* * *

Придя в себя, Сет подумал, что он мертв и уже в аду. Он слышал стоны грешников и чувствовал запах дыма и гари. Сет ничего не видел и решил, что ослеп или вокруг темно. Когда он провел рукой по глазам, пальцы оказались мокрыми и липкими. Сет понял, что лицо его залито кровью. Отвалившийся кусок стены поранил его. Крови было много, но рана оказалась не смертельной. Сет осторожно сел, отбрасывая осколки каменных плит, пощупал руки и ноги. Закружилась голова, и он почувствовал ужасную слабость, но это скоро прошло. Постепенно глаза стали что-то различать в темноте.

Он увидел оранжевый свет, дым и столб пыли и понял, что в огне не тюрьма, а город за ее пределами, видимый сквозь дыры в стенах. Сет поднялся и стал пробираться по завалам, доходившим иногда до пояса. Вдруг он наткнулся на чье-то тело и подумал, что это мертвец, но человек издал стон и встал на колени. Это был тот самый здоровяк, с которым Сет уже разговаривал. Он был контужен. Сет помог ему встать и смотрел, как тот продирается сквозь обломки стены на улицу, где все было перевернуто, как и в жизни Сета.

Сету удалось отыскать еще троих сокамерников. Остальные либо убежали, либо были погребены под стенами. Из других частей здания доносились крики. Откуда-то издалека, будто из другого мира, доносился звон пожарного колокола. Сет в нерешительности прислонился к покосившейся кладке. Он пытался восстановить дыхание и сосредоточиться. Лорел. Надо найти Лорел, мисс Софи, Кэролайн… мир сошел с ума. Люди кричали, молили о помощи, стонали в предсмертных муках. Сет оттолкнулся от стенки, на которую опирался, и, спотыкаясь, пошел внутрь здания.

Дверь камеры едва держалась на петлях, и Сет легко открыл ее. Один конец коридора завалило так, что пройти было невозможно, зато с другой стороны в стене зиял провал, сквозь который свободно проехал бы фургон. Сет пролез через него, и ему открылся еще больший хаос.

Соседняя камера была полна тех, кому повезло гораздо меньше. Некоторых зажало под кроватями и завалило осколками, других ранило. Они колотили в решетку окна деревянными ножками от кроватей. Увидев Сета, стали громко кричать, протягивали к нему руки сквозь решетку, хватали за края одежды, когда он проходил мимо. Сет вырвался и направился дальше. Услышав сдавленный стон, пошел на звук. На полу, придавленный огромной балкой от дверного косяка, лежал мужчина. Сет опустился рядом с ним на колени.

Это оказался начальник полиции Хендерсон. Его побледневшее лицо было искажено болью. Он узнал Сета.

— В кармане, — шептал он, — ключи от камер. Возьми.

Сет бросился оттаскивать бревно, прижавшее Хендерсона к полу.

— Нет! — Хендерсон схватил его за руку. — Слушай меня, здание может обрушиться в любую минуту. Заключенные в ловушке. Возьми эти чертовы ключи.

Сет колебался, земля снова дрогнула под ногами. Он склонился над Хендерсоном, с потолка сыпалась штукатурка. Несущие балки угрожающе скрипели. Гул голосов затих, лишь изредка из камер доносились возгласы ужаса. Сет еще раз взглянул на Хендерсона и обыскал его карманы. Найдя ключи, пошел отпирать камеры.

Он не знал, удастся ли кому-нибудь спастись в такой панике, если будет еще один толчок и здание рухнет. Сам он, идя наперерез толпе, бросился назад, к Хендерсону.

— Ты сумасшедший. Проваливай отсюда! — захрипел тот.

Сет принялся оттаскивать балку.

— Ноги! Вы можете ими двигать?

— Не будь идиотом! От следующего толчка здание рухнет! Беги, пока не поздно!

Сет напрягся и приподнял балку. Хендерсон попытался высвободиться, Сет был уже на пределе.

— Скорее. Я больше не могу… — Сет еще напрягся. Казалось, голова сейчас расколется.

— Все!

Сет выпустил балку.

Хендерсон с трудом поднялся и прижался к стене рядом с Сетом. Оба тяжело дышали. Наконец Хендерсон поднял голову и посмотрел Сету в глаза:

— Пошли отсюда!

* * *

Лорел проснулась от громкого сердитого цоканья. Она подумала, что, должно быть, умерла и попала в рай, населенный говорливыми белочками. Она медленно открыла глаза и осмотрелась. На поваленном дереве, лежавшем под углом к двум другим, стайка белочек громко выражала возмущение случившимся. Лорел осторожно села, каждая косточка в теле ныла. Наверное, весь мир перевернулся. И она чудом спаслась.

Воспоминания о прошедшей ночи казались кошмаром. Она решила идти пешком, ведя за собой кобылу. Лорел боялась, что лошадь вместе с ней провалится в яму или сломает ногу и придется бросить ее одну умирать. Было очень темно и пугающе тихо, лишь изредка земля вздрагивала, бросая Лорел навзничь и посыпая ветками и песком. Она сбилась с дороги. Наконец ей удалось вспомнить, что после сильного толчка она закрыла голову руками, сжалась в комок и решила, что больше не двинется с места. Так она и проспала до утра.

Лорел мучила жажда, все тело ныло, голова кружилась, но она осталась жива. Она услышала звон бубенчика и увидела свою лошадь, которая мирно пощипывала траву. Дорога, заваленная обломками деревьев, потрескавшаяся, развороченная, находилась всего в сотне футов.

Надо возвращаться в Чарлстон. В это тихое ясное утро трудно было поверить в случившееся. Птицы заново вили гнезда, белки искали пропитание. Но выстоял ли город? Постигло ли и его это страшное бедствие? Что стало с Кэролайн и Софи? Где Сет? Не случилось ли с ним беды?

Скорее бы добраться до Чарлстона.

Лорел поймала лошадь и, взяв ее под уздцы, дошла до дороги. Преодолев боль в теле, села в седло и, натянув поводья, повела кобылу осторожным шагом.

— Идем, девочка. Мы едем домой… Если только наш дом уцелел.

Глава 17

Утро было на исходе, когда Лорел добралась до городских окраин. Пронесшееся бедствие и здесь оставило свои следы. Лорел ехала мимо разрушенных зданий. Многие семьи расположились возле домов со всеми пожитками. Отовсюду неслись вопли отчаяния. Вслед за горем и смертью пришли их верные спутники — болезни и разруха. Лорел продиралась верхом на усталой лошади среди развалин, вспоминая с леденящим ужасом строки из Библии. Она думала о напастях, преследовавших Чарлстон: сначала война, в 1885-м — ураган, теперь еще и землетрясение.

Дважды она останавливалась, чтобы утолить жажду и напоить лошадь. Во второй раз владелец дома, у которого она остановилась, накормил ее кобылу, потом предложил Лорел подкрепиться кукурузным хлебом и ветчиной.

Когда Лорел, смутившись, отказалась, он сказал:

— В такое время надо делиться с ближним. Только так можно все это пережить.

Лорел моментально проглотила хлеб и ветчину. Почти сутки она ничего не ела. Мужчина улыбнулся ей и на прощание посоветовал не торопиться, что бы ни ждало впереди.

Когда Лорел спросила, как обстоят дела в окрестностях Брод-стрит и Митинг-стрит, старик покачал головой:

— Ничего не знаю. Новости доходят медленно. Говорят, везде плохо. Мы теперь спим на улице. Все боятся новых толчков.

— Молю Бога, чтобы это не повторилось, — сказала Лорел. — Уверена, все худшее позади.

— Одному Богу это известно. Но что бы ни случилось, мы выстоим. Чарлстон всегда умел выживать, мисс. Верно?

Лорел кивнула, села на лошадь и продолжила свой путь.

Старик был прав. Чарлстон всегда выживал, но какой ценой? Что стало с теми, кто так дорог ей? Каково тем, кто нуждается и ждет помощи? И Сет… Лорел многого не успела ему сказать. Сколько всего произошло со вчерашнего утра, когда Лорел проснулась в его объятиях. Она думала, что самое страшное позади, но на них обрушились новые несчастья! Лорел не теряла надежды увидеть Сета. Даже когда Кэссиди наставил на нее пистолет. Лорел подумала, что золото приносило его обладателям одни несчастья. И вот теперь у нее отняли Сета, едва ли у него были шансы спастись.

Чем дальше Лорел ехала по улицам, тем чаще ей попадались следы катастрофы — разрушенные здания, упавшие с крыш дымовые трубы, повалившиеся заборы. Лорел приходилось пробираться дворами и закоулками. Она то и дело сбивалась с дороги, пытаясь отыскать знакомую улицу, которая вывела бы ее к дому. Возле церкви лежали разбитые колонны. Усыпавшие мостовую осколки стекла сверкали и переливались под палящими лучами солнца, словно драгоценные камни. Огромный колокол лежал среди улицы, расколотый на части, на обочине валялись обломки креста.

Ниже, на Митинг-стрит, возвышалось здание Ирландского клуба. Оно уцелело, хотя мраморная облицовка обвалилась, засыпав дорогу. Это был прекрасный образец архитектурного стиля Древней Греции. Для Лорел этот дом оставался символом родного города. При виде озаренных солнцем колонн в душе Лорел шевельнулась надежда, что ее родные целы и невредимы. Церковь Святого Михаила почти не пострадала, и это укрепило ее надежду. Старик был прав — Чарлстон выстоял и сумеет восстать из пепла.

Через полквартала Лорел пришлось спешиться. Она повела лошадь за собой, протискиваясь сквозь толпу. Улицы кишели людьми. Полицейские, рабочие, пожарные, солдаты — все кричали и отдавали приказы. Ратуша и здание городского суда почти не пострадали.

Вся дрожа, Лорел быстро прошла мимо станции, полицейского участка и тюрьмы. Именно там теперь должен находиться Сет, если остался жив после землетрясения. А может быть, ему удалось бежать? Она не знала, что лучше, о чем молить Бога. Но когда увидела, в каком состоянии постройка, решила, что лучше бы он сбежал.

Гранитные блоки раскрошились, и в стенах зияли огромные провалы. Как после пушечного сражения. Не осталось ни одного стекла, крыша покосилась.

— О Боже, — прошептала Лорел, и по спине у нее побежали мурашки. — Сет… Может, кто-нибудь все-таки остался внутри?

Лорел направилась к развалинам. Охранник загородил ей дорогу:

— Извините, мэм, туда нельзя.

— Но… мой муж находился в тюрьме. Мне необходимо его увидеть.

Полицейский покачал головой:

— Здесь вы его не найдете, мэм. Заключенных перевели в другое место.

— Перевели? — В душе Лорел затеплилась надежда. — А те, кто оставался внутри, в порядке? Уцелели? Где их разместили?

Он остановил на ней печальный, сочувственный взгляд. Лицо его было перемазано грязью, глаза потускнели от усталости, волосы спутались. От него пахло потом, форма была изорвана. Однако он ни на минуту не забывал о своих обязанностях.

— Должен сообщить вам, мэм, — сказал он, — некоторые погибли. Но мы надеемся, что большинству все же удалось спастись.

Лорел побелела как полотно.

— Вам известны имена тех, кто остался в живых?

— Нет, мэм, мы не имеем об этом ни малейшего представления. Пока не имеем. Приходите через день или два.

У Лорел подогнулись колени, и она покачнулась. Охранник быстро подошел к ней, подхватил под руку.

— Вы в порядке, мэм? У вас кружится голова? Может присядете?

— Нет, — прошептала Лорел. — Нет. Через секунду она пришла в себя.

— Благодарю вас, мне уже лучше. — Она вздохнула. — А где начальник полиции? Могу я поговорить с ним?

— Он руководит спасательными работами, мэм. Я не видел его с прошлой ночи.

— Но с ним ничего не случилось?

— Нет, хотя землетрясение прошло совсем близко, — ответил он и, кашлянув, спросил: — Вам действительно не нужна помощь? Может, принести воды? Вы ужасно бледны.

— Нет, со мной все в порядке. — Лорел повернулась к лошади. — Мне надо домой. — Она внутренне содрогнулась. — Если, конечно, мой дом уцелел. Вы слышали что-нибудь о Лэмбол-стрит.

— Нет, мэм, ничего. Но здесь вы не проедете дальше.

Лорел взяла лошадь под уздцы. Дорога была завалена, и она поняла, что весь оставшийся путь придется идти пешком.

— Почему? — спросила она. — Что-нибудь случилось?

— У почтамта осыпался фасад. Куски гранита повредили мостовую и разрушили водопроводные трубы. Улица затоплена. Только утром там начали разбирать завалы.

— Спасибо, — едва слышно ответила Лорел и пошла дальше, ведя за собой лошадь.

Она свернула на Лэдсон-стрит. Идти становилось все тяжелее. Сердце замирало, страх усиливался с каждым пройденным кварталом. Вокруг царил хаос. Кованые ограды погнуты, дымовые трубы обрушены. Люди бродили, потерянные, несчастные. Женщины рыдали.

Охваченная страхом и отчаянием, Лорел медленно пробиралась вперед. Возможно, Сет погиб во время землетрясения. Софи и Кэролайн тоже. Хватит ли у нее сил перенести такую потерю?

На углу Лорел остановилась. Ее била дрожь. Дом стоял на месте. Дымовая труба обвалилась, оконные стекла вылетели, стены покосились. Но дом уцелел, и Лорел помчалась к нему, бросив поводья.

Когда она подошла к воротам, мимо проходил сосед.

— Не заходите внутрь, мисс Лорел, — сказал он ей, — это небезопасно. Заходить можно только с пожарными, так они сказали.

— Но тетушка Софи и Кэролайн…

— С ними все в порядке, они на набережной, но о вас беспокоятся.

— На набережной? — Ее сердце отчаянно забилось. — Они живы?

— Там расположился палаточный лагерь для уцелевших. Вы скоро их найдете.

— Они, должно быть, страшно напуганы, — быстро проговорила Лорел, почувствовав прилив энергии. — Надо немедленно к ним идти. Представляю себе, как они одиноки и беспомощны.

— Мисс Лорел, вам не нужно больше таскать за собой лошадь. Для нее найдется место в нашей конюшне, часть ее уцелела.

Лорел бросила ему поводья и, поблагодарив, поспешила к лагерю.

Представившееся зрелище показалось Лорел неправдоподобным. Лагерь напоминал цирк шапито или карнавальное шествие, с той лишь разницей, что вместо радостного возбуждения всех охватила лихорадочная активность. Палаточный городок расположился вблизи набережной. Сотни, нет, тысячи людей сновали вокруг. Одни суетились, развивая бурную деятельность, другие слонялись без дела как неприкаянные.

Лорел— не представляла, где искать свою семью и, работая локтями, протискивалась сквозь толпу, надеясь увидеть кого-нибудь из родных или друзей. Вдруг чья-то тяжелая рука легла ей на плечо. Лорел обернулась с надеждой…

— Мисс Лорел, я счастлив, что с вами ничего не случилось.

— Полковник Боутрайт! — Она едва не завизжала от радости. Наконец-то увидела знакомое лицо! — Кэролайн?! Тетя Софи? Вы что-нибудь…

— Они в полном порядке, — успокоил он Лорел, — все прекрасно. Вы найдете их на кухне. Видите большую белую палатку с синим флагом?

— Господи, благодарю тебя, — выдохнула Лорел. — Благодарю!

— Они не знают, где вы, и сходят с ума, — добавил полковник. — Даже просили меня организовать поиски. Но не могу же я отправлять людей на поиски каждого второго жителя Чарлстона. — Полковник коснулся красной ленты у себя на груди. — Я записался во временные армейские части. Мы поддерживаем закон и порядок, следим, чтобы не было мародерства, ищем пропавших детей. Хорошо бы ваш муж присоединился к нам. Он умеет постоять за себя…

На лице ее, должно быть, отразилось страдание, потому что полковник сочувственно спросил:

— Мисс Лорел, простите. Неужели он…

Лорел покачала головой и, преодолев отчаяние, сказала:

— Я… я просто не могу его найти. Где-нибудь есть список жертв? — Слезы затуманили ей глаза.

— Я слышал, ею составляют в управлении, — ответил полковник. — Я как раз собираюсь туда и, если что-нибудь узнаю, непременно сообщу вам. А теперь идите на кухню, подкрепитесь. Я сам найду вас, мисс Лорел. С мистером Тейтом все в порядке, не сомневайтесь.

Лорел кивнула и отошла в сторону. Как он может быть в порядке, да и не только он, после того, что произошло?

Кухня занимала самую большую палатку. Там стоял длинный деревянный стол. Лорел сразу заметила тетушку Софи. Она разливала суп по тарелкам и раздавала людям, выстроившимся в очередь. На ней было одно из ее лучших платьев, и Лорел вспомнила, что накануне вечером они собирались пойти в церковь. Видимо, землетрясение началось, когда они возвращались домой. Платье было изорвано и покрыто грязью, но это, кажется, нисколько не беспокоило Софи. Она ловко работала своими маленькими пухлыми руками. Для каждого, кто проходил мимо, Софи находила несколько добрых слов. Больше всего Лорел удивило, что голова тетушки была повязана платком наподобие чалмы, как носят крестьянки в поле. Это было потрясающее зрелище: слабонервная, чувствительная, хрупкая, она склонилась над кастрюлей супа. Как ни странно, тетушка казалась даже помолодевшей.

Софи подняла голову и встретилась взглядом с Лорел.

— Благодарю тебя, Господи, — воскликнула она. — Миссис Боутрайт, замените меня, пожалуйста. Я должна пойти к племяннице. — Софи обошла стол и заключила Лорел в объятия. — О Боже, мы так волновались! Когда Питер сказал, что оставил тебя одну в Чайнатри, мы места себе не находили от волнения, опасаясь за твою жизнь. Попросили военных поехать за тобой, но нам отказали, сославшись на то, что здесь много работы. О дитя мое! — Софи заплакала.

— Все хорошо, все хорошо. — Лорел едва держалась на ногах. — Я тоже очень переживала за тебя.

— За меня? — Софи казалась спокойной и повеселевшей. — Напрасно. София Синклер в состоянии преодолеть любые трудности.

Лорел, ошеломленная, молчала. Софи продолжала:

— Прошлой ночью сам Господь был рядом с нами, когда мы покидали церковь. Мы с Кэролайн после всего, что случилось, ходили помолиться за тебя и Сета… И вдруг земля задрожала у нас под ногами. Мы бросились обратно и упали лицом на пол. Я думала, у меня случится сердечный приступ. Земля дрожала, но старые стены выдержали. Стекла потрескались, люстра упала прямо в алтарь. Такого я еще не видела. — Софи умолкла, припоминая. — Ни во время обстрела, ни во время урагана. Это было самое потрясающее событие в моей жизни! — В голосе ее звучала гордость. — Когда все наконец успокоилось, жители вышли из церкви. Мы не ложились всю ночь, — добавила она, — а сегодня с утра начали приводить город в порядок. Те, кто мог вернуться домой, принесли еду, посуду и чистое белье.

— А вы были дома?

— Нет. — Софи как-то сразу сникла. — Не рискнула, — призналась она.

— Ничего страшного не случилось, — заверила ее Лорел. — Упала дымовая труба, разбиты стекла, но дом уцелел. Где Кэролайн? Она тоже здесь?

— Нет, в больнице.

— В больнице Роупер? Она ранена?

— Нет, здание сильно пострадало, и всех пациентов пришлось перевести. Здесь у нас есть специальная палатка. Кэролайн там, но ничего плохого с ней не случилось, — быстро рассказывала Софи. — Ты удивишься, увидев, как она счастлива. — Тетушка Софи умолкла и огляделась вокруг. — Я думала, мистер Тейт с тобой. Он присоединился к отряду добровольцев? Не бросил тебя здесь одну, Лорел?

Лорел не знала, радоваться или огорчаться тому, что никто не видел Сета. Если ему удалось бежать из тюрьмы, он уже далеко. "Но пусть лучше остался бы здесь! — молилась Лорел про себя. — Чтобы я еще хоть раз увидела его! "

Она проглотила слезы и постаралась не выдать охватившего ее отчаяния.

— Я не знаю, где он. Мы добирались сюда не вместе. Тетя Софи погладила ее по голове:

— Знаешь, тебе лучше пока остаться со мной, дорогая. Уверена, ему не понравилось бы, что ты бродишь одна по улицам. Вокруг творится что-то ужасное. А мужчинам теперь некогда возиться с женщинами, у них и без того полно хлопот.

— Я обязательно должна увидеть Кэролайн, — запротестовала Лорел, — чтобы убедиться…

Неожиданно раздался знакомый голос.

— Мисс Софи, вы снова нам нужны. Хотелось бы узнать, готово ли это проклятое печенье.

Обернувшись, Софи и Лорел увидели в проеме палатки светловолосую женщину с высокой прической.

— Мисс Элси?! — удивленно воскликнула Лорел, которая не сразу узнала мадам без грима.

— Да, мисс Лорел. Или миссис Тейт? — Мадам расплылась в улыбке. — Кого только не встретишь после землетрясения!

Софи уставилась на племянницу:

— Ты ее знаешь?

— Мы как-то встречались, — уклончиво ответила Лорел. — Что здесь происходит?

— Уже иду, миссис Элси. — Софи помахала женщине рукой и прошептала, наклонившись к Лорел: — Она пожертвовала очень много продуктов и постельное белье для госпиталя. Предложила свои услуги на кухне, привела с собой женщин. — Софи развела руками. — Не то сейчас время, чтобы отказываться.

— Мисс Софи! — снова позвала мадам.

— Надо идти, — сказала Софи. — А то эти женщины у плиты не отличают муку от сахарной пудры. Приходится им помогать. А ты, Лорел, навести Каро.

Потрясенная Лорел отправилась на поиски палатки, где расположился госпиталь. Если Сет ранен, возможно, он там.

— Мне нужна Кэролайн Синклер, — обратилась Лорел к усталой медсестре, собравшейся уходить.

— Она у доктора Бруссара, — ответила девушка. Лорел поспешила к кабинету врача.

— А-а, мисс Лорел! Я как раз говорил вашей юной кузине, что она нуждается в отдыхе. Но она и слушать не хочет.

Лицо Кэролайн просияло. Молодые женщины бросились друг к другу и крепко обнялись.

— Как жаль, — сказал доктор, — что ваша кузина не работает у меня, мисс Лорел. Она прирожденная медсестра.

— Это потому, что я много болела, — робко заметила Кэролайн.

— Не только поэтому, — возразил врач, взглянув на часы. — Я здесь с полуночи. Надо бы найти жену и детей и пообедать в семейном кругу, если у мисс Софи еще осталось что-нибудь из еды.

— Осталось, — заверила его Лорел.

— Тогда я попрощаюсь с вами, леди. Мисс Кэролайн, прошу вас, отдохните!

— Вот выстираю простыни и отдохну, — упрямо заявила Кэролайн.

Доктор махнул рукой.

— Под вашу ответственность. — Он посмотрел на Лорел.

Лорел заметила у Кэролайн круги под глазами.

— Родная, ты выглядишь такой измотанной. Надо передохнуть.

— Я хорошо себя чувствую, просто замечательно. Никогда не думала, что у меня столько сил. Мне удалось раздобыть два старых котла, похожих на те, в которых Лейси готовила суп. Сейчас нагрею воды и буду стирать. Белье должно быть стерильным. Медсестры так заняты, что пришлось взять на себя часть их обязанностей.

— Рада видеть тебя, Кэролайн. Так беспокоилась о тебе.

— Я-то в порядке, а вот тебе действительно нужен отдых. Выглядишь просто ужасно. Ела что-нибудь? Нет? Так я и знала. Сейчас я тебя умою, а потом пошлю кого-нибудь за едой.

Кэролайн обтерла Лорел лицо и руки.

— А где мистер Тейт? — спросила Кэролайн. — Наверное, помогает спасателям?

Лорел тяжело вздохнула:

— Не знаю. Мы расстались в Чайнатри. И я до сих пор его не нашла. Возможно, он ранен или… Страшно подумать.

— Здесь его нет, — сказала Кэролайн, — у меня есть список пациентов. Но я уверена, Лорел, с мистером Тейтом все в порядке. Наверняка он разыскивает тебя и сходит с ума от беспокойства.

— Не знаю. О, Каро, я в отчаянии.

Кэролайн обняла Лорел и положила ее голову себе на плечо.

— Ну-ну, Лорел, ты же не думаешь, что мистер Тейт не может о себе позаботиться. Он разозлился бы, узнав, что ты так переживаешь из-за него. Я понимаю, ты его любишь, дорогая, тебе страшно. Он любит тебя и вернется при первой же возможности.

Лорел посмотрела на Кэролайн:

— Он любит меня? Ты в этом уверена?

— Конечно! Я знала об этом с той самой минуты, как он переступил порог нашего дома. Ты тоже знала. Но из упрямства не хотела этого признавать, как и того, что сама любишь его.

— Я действительно его люблю, — прошептала Лорел, — но, боюсь, никогда не смогу ему об этом сказать.

— Перестань сейчас же! Не смей так говорить, Лорел Синклер Тейт. Думая о худшем, ты ничего не добьешься. Нужно надеяться на лучшее. — Кэролайн встала. — А теперь, если не собираешься есть, помоги мне работать.

— Как скажешь, Кэролайн, — ответила Лорел с необычной для нее покорностью, и они с Кэролайн обменялись улыбками.

— Знаешь, это ведь просто чудеса какие-то, — сказала Кэролайн. — Я забочусь о тебе и стольких людях и… Питере.

— Питере?! — Ошеломленная, Лорел вдруг осознала, что даже не спросила о Питере. — Как он?

— Сейчас ему гораздо лучше. О, Лорел, это было ужасно. Он помогал выносить больных из разрушенного здания больницы, и на него свалилась часть стены. Он долго оставался под ней, пока кто-то его не вытащил.

— Он не очень сильно пострадал?

— У него перелом руки и нескольких ребер. Но он скоро поправится. На носилках он лежат такой бледный. Я многое поняла, Лорел. Мне столько пришлось пережить, но теперь я знаю, что важно, а что нет. Для меня главное в жизни — это ты, мама и мистер Тейт, разумеется. Моя семья.

Глаза Лорел снова наполнились слезами, она попыталась улыбнуться.

— Ты не нуждаешься во мне, Каро. Я думала, ты пропадешь без меня, но ошиблась. Я так горжусь тобой!

Кэролайн смущенно посмотрела на кузину.

— То же самое мне однажды сказал мистер Тейт. Кэролайн сжала ладонь Лорел. — Не хочешь зайти к Питеру? Он не рассказал, что произошло вчера в Чайнатри, и я не уверена, что хочу это знать. Но Питер был сильно взволнован. Корил себя за то, что оставил тебя одну. Прошу тебя, Лорел, пойдем. Он будет очень рад.

Они медленно шли между рядами кроватей и носилок. Кэролайн останавливалась, отвечая на каждое приветствие, каждую просьбу, вопрос.

— Здравствуйте, мисс Кэролайн.

— Вы передали записку моей жене?

— Пожалуйста… воды.

— Я уже выписываюсь, мисс Кэролайн, спасибо вам За все.

Питер сидел на полу, прислонившись к стене. Кровати предназначались только для тяжелораненых. Царапины и ожоги на его лице были заклеены пластырем. Рука — на перевязи. В лице ни кровинки, вид измученный. Увидев Лорел, он оживился, глаза заблестели.

— Лорел, слава Богу, не знаю, что и сказать. — Питер крепко пожал ей руку и обратился к Кэролайн: — Ты творишь чудеса.

Кэролайн улыбнулась и села возле него на камень. Она коснулась его лба с нежностью, на которую способна только любящая женщина.

— Я знала, что встреча с Лорел будет лучшим лекарством.

Питер улыбнулся:

— Лучшее у меня уже есть. Кэролайн вспыхнула и поднялась:

— Меня ждет работа. Питер, тебе нельзя утомляться. Оставляю его на твое попечение, Лорел.

Когда Кэролайн ушла. Лорел села рядом с Питером.

— Она необыкновенная, правда? — Глаза Питера светились любовью.

— Да, это правда. Но сама она этого не осознает.

— Я люблю ее, и, кажется, на этот раз судьба ко мне более благосклонна.

Лорел через силу улыбнулась:

— Тебе виднее. Питер отвел глаза:

— Ты сможешь меня когда-нибудь простить, Лорел? Лорел тихо ответила:

— Давай не будем об этом говорить. Со вчерашнего дня прошла целая жизнь.

Питер крепко сжал ее руку:

— Я так боялся, что кто-нибудь из нас умрет, прежде чем я успею сказать, как ошибался тогда. Ведь я хотел навредить Тейту лишь потому, что он всем вам нравился. Хотел унизить его. Он был не такой, как все. Это пугало меня и отталкивало. Вчера ночью я понял, что он за человек. — Питер снова сжал пальцы Лорел, заставив ее посмотреть ему в глаза. — Сет Тейт помогал вытащить меня из завала.

Лорел задохнулась на миг и прижала ладонь к губам. Она не успела произнести ни слова, потому что Питер снова заговорил.

— И не только меня. Он помог десяткам людей. Хендерсон сказал, что Сет самый умелый и сообразительный из всех добровольцев. За что бы он ни взялся, у него все получалось.

— Где он? — выдохнула Лорел. — Я думала, его нет в живых. Умоляю, если ты что-то знаешь…

Питер печально покачал головой.

— Он искал тебя по всему городу. Не знаю, что произошло после того, как мы расстались. Он просил передать, что любит тебя, если я встречусь с тобой раньше, чем он.

Какое счастье! Сет жив. Сет любит ее. Вздох облегчения вырвался из груди Лорел.

— Питер! — Она поднялась. — Я должна его разыскать!

— Понимаю. Будь я в состоянии, помог бы тебе. Она быстро шла между рядами больничных кроватей.

— Мисс? Постойте, мисс!

Лорел обернулась и увидела того самого полицейского, которого встретила утром. В руках у него была пачка листов.

— Это не вы разыскивали своего мужа?

— Я. — Лорел поспешила ему навстречу. — Вы узнали что-нибудь?

— Мы только начали составлять списки погибших, — сказал он. — Пытаемся установить местонахождение заключенных. Проверяем больницы и дома, но полные списки появятся через день или два, не раньше. Заключенных было человек тридцать, нам удалось узнать судьбу едва ли половины. Вот, пожалуйста, взгляните.

Лорел уже просматривала списки. Сердце ее бешено колотилось. Без вести пропали более десяти человек. Ни Брейди, ли Тейт в этом списке не значились.

Вне себя от волнения, она продолжала просматривать списки и вдруг наткнулась на знакомое имя. Среди погибших значился… Брейди Пич.

— Власти отпустили всех заключенных, и общество должно принять это, — продолжал полицейский. — Мы не могли держать их взаперти во время землетрясения. Все камеры были открыты, и большинству удалось спастись. Разумеется, мы не в ответе за то, что они совершили, оказавшись на свободе.

Лорел выронила листы бумаги, и они посыпались на землю.

— Брейди Пич.

— Мэм! Что-то случилось? Прошу прощения, мэм. Я могу чем-то помочь?

Лорел медленно пошла прочь. Кто-то дотронулся до ее руки. Ее пытались остановить, но она вырвалась и выскочила из палатки. Она шла и шла по набережной, по разрушенным улицам. Шла не останавливаясь, куда глаза глядят.

Глава 18

Заголовок на первой полосе гласил: «Земля покачнулась. Чарлстон в опасности». Внизу стояла подпись: Питер Бартон.

На соседней странице была помещена еще одна его статья. Чуть более мелким шрифтом было напечатано: «Печально знаменитый бандит — жертва стихии».

"Пич Брейди, известный бандит с Запада, был обнаружен полицией в четверг и перевезен в городскую тюрьму для передачи властям штата Вайоминг. Этого преступника там давно разыскивали за дерзкие ограбления банков, поездов и случаи конокрадства. Когда около четверти десятого вечера произошел первый подземный толчок, стены старой тюрьмы стали рушиться, часть здания обвалилась. Многие заключенные сумели бежать, среди них был и Брейди. Однако его неожиданная свобода оказалась очень недолгой. Позже подтвердились слухи о том, что Брейди был придавлен упавшей стеной на Митинг-стрит. Его погребли в общей могиле на окраине города. На момент землетрясения в тюрьме содержалось более тридцати преступников. Трое погибли, придавленные каменными глыбами. Вместе с Пичем Брейди жертвами стихии стали четверо.

В сумерках Лорел сидела на веранде. На коленях у нее лежала раскрытая газета. Света не хватало, чтобы читать дальше, но ей было все равно.

Со дня землетрясения прошла целая неделя, однако газеты вышли только сегодня. Для большинства жителей рассказ Питера будет первой новостью о трагических событиях, потрясших весь город.

Жизнь постепенно входила в колею. Тетя Софи наняла парней, которые расчистили завалы во дворе, поставили опоры, и дом снова стал пригодным для жилья, если не считать, что крыша текла и во время ливня залило гостиную, а в окнах вместо стекол была промасленная бумага. Все это предстояло отремонтировать.

Лорел, однако, не чувствовала себя как дома. Она и не была у себя.

Кэролайн и Софи больше в ней не нуждались, возможно, не нуждались и прежде. Прошлая неделя показала, что в случае необходимости они могли сами за себя постоять. Кэролайн сутками оставалась в госпитале. Софи собирала пожертвования для тех, кто оказался без крова, одежды и пищи. Она позаботилась о том, чтобы починить крышу, после чего можно было спокойно жить в доме. Лорел ничего не делала. Целыми днями сидела в кресле-качалке, предаваясь воспоминаниям.

Перед ее мысленным взором вставала Чайнатри за день до землетрясения, поглотившего плантацию. Сет почти все расчистил. Уже можно было себе представить, как много лет назад выглядел сад… Еще она вспомнила, как однажды Сет говорил, ч го отстроил бы плантацию заново и разводил бы там лошадей. Тогда Лорел лишь посмеялась над ним. А теперь поняла, что у них был шанс начать все сначала. Они могли восстановить Чайнатри и жить там долго и счастливо. Но она боялась отказаться от прошлого и не верила в будущее! Не верила, пока оно не прошло мимо, так и не наступив.

— Лорел, дорогая! — В дверях стояла Софи. — Тебе надо немного поесть.

— Спасибо, тетя. Я не голодна, — тихо ответила Лорел.

— Но ты ничего не ела, а сидишь здесь уже несколько часов. — Встревоженная, Софи прошла на веранду. — Мистер Сет не одобрил бы твоего поведения.

Лорел с трудом сдержала улыбку.

— Это верно. г

Она понимала, что тетя права. Глупо мечтать о том, что могло бы быть. Нельзя жить в сослагательном наклонении. Но ни на что другое у Лорел не осталось сил. Еще очень долго она не сможет стать прежней.

Стук колес по мостовой заставил женщин обернуться. Улицы только-только расчистили от заторов и завалов. Редко можно было услышать стук колес экипажа.

— Кто бы это мог быть? — спросила Софи, когда экипаж остановился у ворот. — И как раз к ужину. Как всегда, правда? Лорел, кто из наших знакомых может ездить в таком экипаже?

Лорел нахмурилась. Все окна роскошного экипажа были наглухо занавешены. Странно. У кого в городе есть такой? Только у одного человека.

Она неохотно поднялась и, когда дверца экипажа распахнулась, впервые за последнюю неделю искренне удивилась. С подножки спрыгнул Питер. Он уже выздоровел, только рука все еще была на перевязи. Питер направился к Лорел и Софи.

— Ах, дорогая, — шепнула Софи. — Пойду-ка я поставлю еще один прибор. — И она, что-то бормоча себе под нос, удалилась в дом.

— Питер, — произнесла Лорел, — это же коляска мисс Элси, не так ли? Что ты делаешь в коляске этой особы?

Питер пожал ей руку и, наклонившись, поцеловал в щеку.

— Она позволила нам воспользоваться ею, Лорел.

— Нам? С тобой кто-то еще? Чего ради тебе понадобилось одалживаться у мадам?

Лорел увидела, как из экипажа выходят люди.

— Есть желающие с тобой повидаться, Лорел, — сказал Питер.

Лицо его буквально светилось радостью.

— О нет, Питер. Я никого не хочу видеть. Не надо было привозить гостей без предупреждения. — Прежде чем уйти в дом, Лорел сказала: — Если они останутся на ужин, предупреди тетю. Передай всем мои извинения и сожаления. Можешь сказать, что у меня мигрень.

Питер ласково взял ее за руку.

— Не думаю, что ты действительно этого хочешь. — Он повернул Лорел к себе лицом. В его тоне она уловила загадочные нотки и заколебалась.

Начальник полиции Хендерсон обошел коляску, помогая идти человеку на костылях. Тот с трудом передвигался, обходя каждый острый булыжник на мостовой. Лицо мужчины скрывала борода, светлые волосы спутались. Рваная одежда была с чужого плеча. Мужчина поднял голову, и их глаза встретились.

Сердце у Лорел остановилось. Крик, рвавшийся из горла, замер на губах. Она бросилась вниз по ступенькам и побежала, протянув вперед руки.

Один костыль упал на землю, когда Сет прижал Лорел к себе. Он похудел и побледнел, но был так же силен. На голове белела повязка. Но главное — он был жив.

— Сет, — выдохнула Лорел.

Она обхватила ладонями его заросшее лицо, потом зарылась пальцами в густые волосы. Она плакала от радости, покрывая его поцелуями, прижимала к себе, шептала ласковые слова. Он отвечал ей такими же бурными ласками.

Наконец Лорел отступила на шаг.

— Твоя нога? — только и могла она произнести.

— Все в порядке. Врач наложил гипс.

Лорел коснулась повязки у него на голове, провела рукой по щеке.

— Сет, Сет, — шептала она.

К ним подошел начальник полиции.

— Мисс Лорел, он еще очень слаб, но с ним наверняка все будет в порядке.

Лорел взглянула на Хендерсона. Она молчала, не в силах говорить. Хендерсон поднял упавший костыль.

— Ты… я думала ты погиб! — сказала Лорел. — В газете опубликован список погибших, там есть твое имя.

— Там значится Пич Брейди, — заметил Хендерсон. — Я сам туда вписал это имя. Для всех сыщиков Пич Брейди погиб во время землетрясения 1886 года. А Сет Тейт жив.

Хендерсон отдал Сету костыль и сказал:

— Сет Тейт — настоящий герой. Нашему городу очень нужны такие люди. Жаль, что он собирается уехать. Но человек Пинкертона, сыщик Кэссиди, не оставит мистера Тейта в покое.

Лорел ошеломленно переводила взгляд с Сета на полицейского. Сет казался обеспокоенным, грустным, растерянным.

— Я ни за что не уехал бы, Лорел, — сказал он севшим от волнения голосом. — Но если этот сыщик останется здесь, то будет следить за нами обоими, как ястреб за кроликами. Придется мне покинуть Чарлстон, даже не знаю, где буду жить. Ты поедешь со мной?

— Хоть на край света, — со слезами на глазах прошептала Лорел, прильнув к нему и задыхаясь от нахлынувшего счастья. Тревога и растерянность на лице Сета сменились радостью, смешанной с восторгом.

Лорел переглянулась с полицейским и Питером, потом шепнула Сету:

— Тебе не обязательно уезжать, если только ты сам этого не захочешь. Ни тебе, ни мне. Кэссиди мертв. Он погиб во время землетрясения.

В глазах Сета мелькнуло любопытство. Питер удивился.

Хендерсон сокрушенно покачал головой:

— Мы потеряли многих людей. Надо сообщить о его смерти, не знаю только, кто этот Кэссиди. — Хендерсон испытующе посмотрел на Лорел. — Может быть, вам не составит труда, мисс Лорел, когда немного оправитесь, посвятить меня в некоторые подробности.

— Меня тоже, — пробормотал Питер.

Лорел кивнула. Но сегодня она не собиралась беседовать ни с Хендерсоном, ни с Питером. Ей хотелось отпраздновать возвращение Сета живым и почти невредимым.

Лорел обратилась к Питеру:

— Никто мне так и не объяснил, почему вы приехали в экипаже этой женщины.

— Лорел, не злись. Мисс Элси была очень добра, она позаботилась о Сете, — торопливо объяснил Питер. — Ее дом уцелел, ты же знаешь. И она предоставила многие комнаты для раненых.

Сет просиял. На его лице играла чудесная, такая знакомая улыбка.

— Я помню, ты запретила туда ходить, — сказал он. — Но на этот раз сделаешь исключение.

— О Сет! — Лорел обняла его, но очень нежно. — Я не понимаю, совсем ничего не понимаю.

Заговорил Хендерсон:

— Мне пора идти, мисс Лорел. — Он отдал честь Лорел и кивнул Сету: — Тейт, желаю вам всего самого наилучшего.

— Благодарю вас, — сдержанно ответил Сет.

— Благодарю, — словно эхо отозвалась шепотом Лорел.

— Мисс Кэролайн скоро возвращается из госпиталя, — сказал Питер. — Пойду встречу ее. Возможно, она согласится, чтобы я проводил ее домой.

Лорел и Сет остались вдвоем.

— Лорел, — хрипло заговорил Сет, — мне нужно так много…

— Дорогой, — в тот же миг заговорила Лорел, — ты так рисковал. Тебе нельзя было оставаться в городе.

— Я не мог уехать…

— Я думала, что потеряла тебя.

— Я так и не сказал тебе, что…

— Я люблю тебя, — выдохнула Лорел, — люблю.

— Я хотел сказать тебе то же самое, — ответил Сет тихо. — Я не смог бы жить дальше, не сказав этого.

В эту минуту между ними не могло быть ни слов, ни объятий. В их душах взвивались языки пламени. Этот миг был невыносимо прекрасен, но не мог тянуться долго.

Лорел чуть коснулась лбом его плеча.

— О дорогой, — шептала она, — я должна столько рассказать тебе. Кэссиди… золото…

— Какое золото? — тихо перебил он. Лорел подняла на него понимающий взгляд.

— Ты знаешь, что это значит? — спросила она нежно.

— Еще один шанс, — серьезным тоном сказал он. — Новая жизнь для нас обоих, если ты будешь со мной.

Лорел взглянула ему в лицо, ее глаза сверкали.

— Добро пожаловать домой, — прошептала она и улыбнулась. — Пусть это и не твой дом, да и не мой тоже. Знаешь, я хочу восстановить Чайнатри, как ты и предлагал. Точнее, не восстановить, а построить там дом для нас двоих.

— Мой дом, — сказал Сет, — там, где ты.

Они долго не отрываясь смотрели друг на друга. Потом Лорел обняла его, и они пошли в дом.


КОНЕЦ

Примечания

1

«Savoir faire» (фр.) — «знать, как делать», «уметь делать». — Здесь и далее примеч. пер.

2

Имя Лорел и слово «лавр» по-английски пишутся одинаково.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15