Семья д`Артьер (№1) - Дерзкий ангел

Джайлз рассмеялся. Когда она только научится благоразумию?

— Я воспользовался суматохой и убежал. Она поджидала меня и помогла скрыться из города.

Из царившего в таверне чада перед ними возникла служанка и с грохотом поставила на стол бутылку вина. Она приветливо улыбнулась клиентам и ушла.

Джайлз вспомнил день, когда удалось спасти Люсьена и его семью из тюрьмы Аббайе.. София тогда сказала ему, что раздобыла поэтажные планы тюрьмы от бывшего узника. Он понизил голос:

— Это ты дал ей план тюрьмы?

— Значит, она рассказала тебе об этом.

— Нет, все не так, как ты думаешь. Но теперь многое проясняется для меня лично. — Джайлз потянулся за бутылкой и налил себе немного вина. — Так где же ты был последние несколько месяцев?

— В основном в бегах, постоянно прячась. Провел примерно месяц в деревне вместе с ее братом и сестрой, пока ищейки не устали разыскивать меня и не угомонились. Да и я подлечился немного. Они ведь лихо отмолотили меня. Тюремщики не считали мои шутки забавными. Особенно о цареубийцах у ворот ада.

Джайлз прекрасно представлял себе, как санкюлоты реагировали на шутки Уэбба.

— Я всегда любил бывать в деревне, когда был ребенком, но те тридцать дней, когда я прятался, оказались чуть ли не луже тюрьмы.

— Ты произвел неизгладимое впечатление на юную Лили, — поддразнил его Джайлз. Уэбб поднял руки вверх:

— Я даже пальцем ее не тронул.

— Верю, но, думаю. Лили именно это едва не разбило сердце.

— О, эти женщины из семейства Рэмси! — содрогнулся Уэбб. — Мама частенько рассказывала моим сестрам о возмутительном поведении тех, в назидание, как не нужно себя вести. Кстати, ты заметил, что их мужья, все как один, умерли намного раньше них? Если хочешь знать мое мнение, они измотали их, как умственно, так и физически. Я буду избегать Лили, словно она чума в юбке, до тех пор, пока эта ведьмочка не выйдет замуж и пока у нее от старости не выпадут зубы, ясно? Пусть для верности ее окружает дюжина сопливых детишек и держит за юбки со всех сторон. Если дать ей волю, то София в сравнении с ней покажется чистым ангелочком. Или ручным тигром.

Джайлз мог бы поспорить по этому поводу, поскольку лично сам считал, что тут его женушку никто не превзойдет, но на это не было времени.

— Что ж, дружище, я попрошу у тебя прощения и помощи, но предпочту все же раннюю могилу и жизнь только с этой женщиной. Я женюсь на моей маленькой чертовке и проведу ближайшие пятьдесят лет, проклиная последствия этого шага. Ты поможешь мне?

— К чему спрашивать? — Уэбб оглянулся через плечо. — Поскольку я наверняка знал, что ты не послушаешься моего здравого совета и не уедешь домой, то пригласил кое-кого еще присоединиться к нам.

Он махнул рукой кому-то в глубине таверны. Джайлз увидел, как, раздвигая плечами посетителей, к ним пробирается Оливер. И сразу полегчало на душе, что этот добрый гигант не попался в лапы стражников.

— Вижу, вы получили мою записку, — сказал Оливер, кивая Джайлзу.

— И очень благодарен вам за то, что в вас оказалось больше веры в меня, чем у нее. — Он схватил руку Оливера и крепко пожал ее.

— Не судите ее слишком строго, — сказал Оливер, слегка смутившись, — Она делала так, как считала лучше для вас, так же, как и я, оставив вам записку.

Джайлз кивнул. София страстно защищала всех, кого любила, пренебрегая собственной безопасностью. Ему придется привыкнуть к странному ощущению, что кто-то постоянно заботится о нем.

Уэбб разлил остатки вина по бокалам.

— Если я не ошибаюсь, Джайлз, то у тебя уже готов план спасения, не так ли?

Когда Софию утром вывели из камеры, ее родители находились уже в конце темного коридора. Она попыталась улыбнуться им, но была слишком рассеянна. Ибо в мыслях находилась далеко от тюрьмы.

Джайлз.

Вопреки всем ее предупреждениям он последовал за ней во Францию.

Будь ты неладен! Она так и не сомкнула глаз ночью, напрягая слух, — вдруг он решится на безумство и попытается спасти ее прямо из этой неприступной тюрьмы. Слава Богу, этого не произошло, ведь это было бы самоубийством. А теперь уже поздно что-либо предпринимать. Хоть чему-то можно порадоваться. Ведь это значило, что хотя бы он в безопасности.

Если бы она могла сказать ему, как любит его всем сердцем!

София взглянула на ладонь: на безымянном пальце поблескивало фамильное кольцо. Он вручил его ей как свадебный подарок — подарок, который ей никогда не носить.

Пальцы Софии сжались в кулак. Она будет сжимать этот теплый металл до тех пор, пока жизнь не покинет ее.

День порадовал редким для ноября солнцем. София даже заморгала, отвыкнув в камере от света. Она подняла руку и заслонила глаза, когда ее и родителей повели через двор тюрьмы.

— Залезай сюда, ты, мерзкая шлюха! Предательница! — плюнул в ее сторону один из стражников и толкнул ее к повозке с решетками, в каких обычно перевозили осужденных на казнь.

София видела, как напрягся отец, чтобы ответить мерзавцу. Она быстро протянула к нему руку.

— Non, Papa. He нужно, не стоит.

— Я не позволю, чтобы с моей дочерью обращались по-хамски.

Она тряхнула головой и кивнула в сторону одиноко стоящей перед повозкой матери.

— Идите лучше к maman, — сказала она отцу. — Ей необходима ваша сила. Я сама позабочусь о себе, ведь я же ваша дочь.

Она повернулась к стражнику и смерила его презрительным взглядом.

— Помогите мне подняться в повозку, гражданин, и советую вести себя повежливее. Наверное, думаете, что я уже не могу причинить вам вреда, но я ведь так и не выдала своих сообщников, и вы еще можете насладиться тем, как я укажу на вас обвиняющим пальцем перед смертью. Вы и будете моим сообщником! Так что ведите себя потише, если не хотите умереть! Завтра вполне может наступить ваша очередь.

Мужчина в страхе попятился от нее и перекрестился.

Вместо стражника ей помог отец.

— Я успел забыть, какая ты у меня уже взрослая, — прошептал он ей на ухо. — И как я всегда гордился своей маленькой Свирелью.

На глазах Софии мгновенно выступили слезы. До встречи на суде она видела отца лишь перед тем, как ее отослали вынашивать ребенка в монастырь. А после родов она сразу уехала в Англию, так и не повидав родителей. В тот жуткий день, когда ее отсылали, она умоляла отца позволить ей остаться. Но слишком велик был бы позор. Отец тогда плотно сжал губы, глаза потемнели, как ей показалось, от жгучего стыда. Он молча покачал головой и долго смотрел вслед карете, которая увозила Софию.

Теперь-то она понимала его намного лучше. Он вовсе не стыдился ее. Его сердце разрывалось тогда на части от сочувствия и боли. Но он не мог позволить ей остаться и допустить, чтобы о ее беременности стало известно в обществе, потому что тогда она стала бы изгоем на всю жизнь. Поэтому он и принял крайне болезненное решение. Он смотрел, как ее увозят, зная, что даже ему, взрослому мужчине, тяжела боль, которую предстояло пережить ей.

Так же, как тяжела была боль и невыносима агония, которую ей предстоит пережить сегодня.

За тюремными воротами уже собралась толпа, ожидающая зрелища так же, как ждут объедков бродячие собаки. Она заулюлюкала, засвистела, завопила грязные ругательства. Это оглушило Софию, но она старалась не обращать внимания. Стражник привязал ее руки к решетке.

Даже когда повозки выехали из тюремных ворот и угрожающие крики буквально резали уши, София проигнорировала оскорбления и молча смотрела в искаженные злостью, изможденные лица. Ее глаза искали Джайлза.

Она не видела его, но его клятва, данная им в оранжерее, не давала ей покоя.

«Куда бы ты ни пошла, я всюду последую за тобой».

«Только не в смерти, — молилась она. — Пусть минет тебя чаша сия».

Но он, конечно, последует за ней. Не в его характере сдаваться. И она заранее боялась того опасного плана спасения, который придет ему в голову. Дерзкие планы были вообще-то ее коньком, а не его. Она же не хотела, чтобы ее спасали, если вместе с ней кому-то придется разделить ужасную долю.

Лучше бы он возвратился в Англию, женился на Дорлиссе и жил бы тихой жизнью, спокойно и долго, чем рисковать своей жизнью ради нее.

— Отправляйся домой, — прошептала она. — Оставь меня.

И вдруг она услышала знакомые звуки. Они лились и привлекали внимание людей самой известной во Франции мелодией.

Пастушья свирель.

Нацепив горб и приплясывая, словно базарный шут, Джайлз весело пританцовывал на обочине и играл на свирели «Марсельезу» — страстный призыв санкюлотов к борьбе.

Он смотрел на Софию и, заметив ее взгляд, приподнял от свирели два пальца.

Два… два… Что бы это могло означать? София лихорадочно соображала, глядя перед собой на улицу, которая вела к Сент-Оноре, размышляя, как долго им еще ехать. Два квартала.

Два квартала? Может, он именно это и имел в виду?

— Papa? Maman? — прошептала она. — Вы заметили кое-что необычное?

Ее отец взглянул на нее:

— Что ты имеешь в виду?

— Вы никого не узнали в толпе?

Взгляд матери заскользил по лицам.

— Нет, не вижу. Это имеет какое-то отношение к тому мужчине, который бежал за тобой вчера?

— Да, он здесь. Я не знаю, на что он надеется и что задумал, но мы должны приготовиться. Ищите глазами Оливера или молодого человека ростом с Люсьена и с золотисто-каштановыми волосами.

Они приблизились к углу, где узкая улочка вливалась в более широкую Сент-Оноре. Здесь было много магазинчиков, которые размещались друг над другом, словно детские кубики, сложенные в замысловатую пирамиду. Из-за открытых прилавков и лотков улочка стала такой узкой, что процессия вытянулась и София потеряла из виду Джайлза.

И вдруг голос из одного окошка над их головами громко крикнул:

— Да здравствует Девинетт!

Толпа замерла от неслыханной дерзости. София подняла голову, но солнце ослепило ее, и она ничего не увидела. А толпа возбужденно зашумела.

— Да здравствует Девинетт!

Когда София смогла рассмотреть, что происходит, она увидела Уэбба, который делал какие-то размашистые движения рукой. И вдруг в воздух полетели сверкающие на солнце золотые и серебряные монеты.

Целое состояние золотым дождем посыпалось на головы людей с двух сторон узкой улочки. Монеты звенели, падая на булыжник, и отскакивали в разные стороны. Напротив Уэбба из маленького окошка Оливер так же усердно швырял в толпу монеты и бросал ассигнации.

Толпа замерла от невиданного чуда — дождя из монет и ассигнаций, — завороженная небывалым зрелищем. Деньги падали и падали, будто налетел невообразимый ураган. Поток монет заставил всех сначала изумиться, а потом толпа бросилась ловить и хватать деньги.

Ни лошади, ни чьи-то ноги не мешали людям хватать то, что падало на них прямо с неба. Небесный дар. Вначале все происходило мирно, но вскоре разгорелись споры и драки. Жадность обуяла толпу и разрушила братство столь недавно единодушно ненавидевших.

София заметила, что и стражники не удержались и тоже кинулись за дармовыми денежками. Кучер ошалело посмотрел на узников, пожал плечами, решив, что никуда они не денутся, и рванулся в толпу ловить свою удачу.

— Быстро! — приказала София шепотом, пытаясь ослабить узлы на руках.

Пара сильных рук обхватила ее ладони, сквозь решетку просунулся нож.

Она испуганно дернулась, но тут же узнала руки Джайлза. Он схватил ее одной рукой и прижал на секунду, чтобы быстро чмокнуть в щеку.

— Надеюсь, ты понимаешь, что все эти средства из твоего «приданого», девочка моя, — пошутил он, кивая на кажущийся нескончаемым поток монет. Он в секунду расправился с узлом Софии, а еще через несколько секунд освободил и руки графа и графини.

Джайлз обнял Софию за талию и рывком приподнял ее над решеткой. Через мгновение она стояла уже рядом с ним. На этот раз он поцеловал ее в губы, словно пометив ее своим клеймом.

— Я люблю тебя всем сердцем, бесстрашная моя. И если ты еще раз отмочишь что-либо в этом духе, то клянусь, что построю самую высокую башню в Англии и запру там тебя навеки.

Пораженная его признанием, она захотела тут же рассказать о том, что переживала сама. Но он, предугадав это, нетерпеливо покачал головой:

— У нас совсем нет времени. Я и так все уже знаю. — Он повернулся к графу: — Пожалуйста, вот в этот магазинчик.

София и ее родители быстро вошли за ним в маленькую лавчонку. Толстый владелец сначала нахмурился, но когда Джайлз швырнул ему пухлый кошель с золотом, жадно схватил его и удалился, оставив их в комнате, где горел камин и даже были зажжены лампы. Все нехитрые товары владельца, остались без присмотра.

София недоуменно взглянула на Джайлза, ожидая объяснения.

— Он выразил желание уехать в Италию, — объяснил Джайлз. — Теперь сможет прожить последние годы своей жизни так, как и мечтал: ловить рыбу в море и попивать винцо в таверне.

Они вышли через заднюю дверь лавочки, и на аллее к ним присоединился Оливер. А чуть дальше поджидала повозка с лошадьми.

— Надолго там еще осталось золота? — спросил Джайлз Оливера, который тут же забрался на облучок.

— Думаю, у мистера Драйдена осталось еще несколько мешочков, — ухмыльнулся Оливер. — Как раз хватит, чтобы стража не торопилась проникнуть в лавчонку.

— Но мы не можем бросить Уэбба тут, — запротестовала София.

— А мы и не собираемся этого делать, — успокоил ее Джайлз. — А теперь прячься под одеяло, — приказал он, помогая ей устроиться в повозке. — Там есть одежда для всех. Переоденьтесь быстрее.

Он залез на облучок к Оливеру, и повозка покатила по дороге:

Они петляли по городу, то по одной улице, то по другой, сворачивали и снова петляли, продвигаясь по Парижу зигзагами.

София высунула лицо из-под одеяла.

— Я никуда не поеду без Уэбба!

— Да не оставим мы его. А теперь, если ты и правда любишь меня, немедленно спрячься под одеяло, — сказал он, слегка нажав на упрямую макушку, заставив накрыться.

Но София тут же снова высунулась.

— Я люблю тебя, но каким образом ты собираешься выбраться из города?

Джайлз простонал и натянул одеяло на ее голову. Приподняв один уголок, он прошептал:

— А кто говорил, что мы его покинем?

Они еще раз свернули за угол и въехали в ворота огромного склада. Спорые мускулистые грузчики, заметив их, тут же закрыли за ними ворота.

Оливер подъехал прямо к складу с бочками.

— Вы, мой друг, как всегда, сама точность, — сказал Иснар, выйдя из своей конторы. Джайлз улыбнулся:

— Я приехал посмотреть, выполнен ли заказ, который мы обсуждали вчера. Шесть штук, если вы не забыли. — Он смерил взглядом сидящего рядом Оливера и добавил: — Сделаем так. Пять могут быть обычными, а шестая пусть будет огромной, ладно? — Он ткнул Оливера локтем в бок, и они расхохотались.

София быстро выбралась из повозки и подбоченилась:

— Ты задумал провезти меня в Англию в одной из этих бочек?

— В бочке Иснара, моя дорогая леди, — вмешался Иснар, поспешивший помочь графу и графине выбраться из повозки. — Более безопасной и комфортабельной поездки вы и не пожелаете. Надо же делать скидку на время и проблемы.

Она упрямо покачала головой и повернулась к Джайлзу:

— И это лучшее, что тебе пришло в голову? А я-то думала, что ты опытный профессионал.

Джайлз засмеялся и прижал ее к груди. Как же он любил эту женщину. Словами не выразить.

— Я научился этим приемчикам у мастера своего дела. Если что, весь позор на ее голову.

Она оглянулась на Иснара и ухмыльнулась:

— Может быть, вас не затруднит соорудить и одну, о-о-чень большую бочку на двоих?

Глава 19

Джайлз встал со своей постели в Бирневуде, ступая босыми ногами по холодному полу из ценных пород дерева. Яркое зимнее солнце лучилось сквозь окна и раздвинутые шторы. В доме стояла тишина, хотя по положению солнца было далеко уже за двенадцать.

— Как тихо, — сонно произнесла София, нежась под теплым одеялом. — Как ты думаешь, может, все отправились по домам?

Джайлз засмеялся, распознав в ее голосе откровенные нотки надежды.

— Наверное, все бродят на цыпочках, чтобы дать нам отдохнуть.

— Вот и чудненько, — ответила она. — Обед будет исключительно интригующим. Я так и слышу голос тети Эффи: «Как тебе спалось этой ночью, София?» — Ее слегка передернуло, и она натянула одеяло на голову. — Может быть, я честно признаюсь, как заслужила себе отдых? Отличная темка для застольной беседы.

Покачав головой, Джайлз поддразнил ее:

— Леди Траэрн, вам следовало бы, как гостеприимной хозяйке, быть снисходительнее к гостям.

Но это не означало, что он был с ней не согласен. Ему тоже очень хотелось остаться с молодой женой наедине. София высунула голову из-под одеяла.

— Конечно, было очень приятно, что они засвидетельствовали вчера нашу брачную церемонии, но разве после этого они не должны были покинуть нас?

— Чего ты хочешь от меня? Чтобы я предложил твоим родственникам уехать? Или лорду Драйдену и всем его домочадцам?

Она помотала головой:

— Нет. Было так здорово, что они все могли присутствовать. Но… только… сегодня… — Она улыбнулась, словно ленивая кошечка, вытянула из-под одеяла голую ножку и приглашающе помахала ею. — Я хочу, чтобы сегодня ты принадлежал только мне.

Джайлз юркнул с головой под одеяло, и София довольно захихикала.

Спустя несколько блаженных минут он перекатился на спину и потянул ее за растрепавшийся локон роскошных темно-каштановых волос. Просыпаться каждое утро рядом с Софией и видеть ее лучистые глаза и счастливую улыбку! Он еще не мог поверить своему счастью.

Теперь главное, чтобы она поняла его планы на медовый месяц.

— Скажи спасибо, что вчера не было Монти, — пробормотал Джайлз и нехотя вылез из-под одеяла. — Он бы всех нас поднял на рассвете и заставил бы отправиться на конную прогулку. По нему ведь не скажешь, что, просидев всю ночь за картами или протанцевав на балу, он может на рассвете оседлать коня и часок-другой мчаться верхом. Этот негодяй никогда не спит.

— У герцога есть в роду пираты? — заинтересованно спросила вдруг София.

— Эй, откуда ты знаешь? Была у него в роду одна дамочка, и очень известная, если верить рассказам Монти. Ее пиратский кинжал, которому сейчас уже двести лет, украсил стену над камином ее потомков. И висел там, пока его не украли лет пять назад. Монти дал объявление в газеты, что готов уплатить бешеное вознаграждение тому, кто отыщет вещицу, но все напрасно.

София нахмурилась:

— А что это за кинжал?

— Испанская штучка, с жемчугами и изумрудами на рукояти. Да и сама рукоять — чудная работа из золота и серебра. — Отвечая, Джайлз гадал, с чего вдруг в жене проснулся интерес к наследству Монти.

— Э-э… это был женский кинжал?

— Да. — Джайлз недоуменно посмотрел на жену. София выбралась из-под одеяла, накинула пеньюар и пробежала на цыпочках к гардеробной, где всего день назад развесили ее платья и поставили чемоданы. Раскрыв дорожный саквояж, она широко улыбнулась:

— Может быть, он похож на вот этот?

Джайлз открыл рот от удивления.

— Это он и есть! Это кинжал Монти! Откуда он у тебя?

— Украла у Селмара. Я подумывала о том, чтобы вытащить камни и продать. Но была арестована в Париже раньше, чем успела сделать это. Оливер привез его назад и передал мне его вчера в знак завершения наших приключений.

Она отсалютовала Джайлзу кинжалом.

— Думаю, что надо бы вернуть его Монти, как полноправному владельцу.

Джайлз быстро пересек комнату и обнял жену.

— Монти станет твоим преданным слугой на всю жизнь.

София сделала шаг назад.

— Но ты ведь не собираешься разболтать ему, как он оказался у меня?

Всех родственников заставили торжественно поклясться, что они ни словом не обмолвятся о двойной жизни Софии. И все согласились с тем, что лучше бы о Дерзком Ангеле само собой забыли в лондонском обществе.

— Конечно, нет, дурашка. Монти не умеет хранить секреты, даже если от них будет зависеть его жизнь. Я придумаю, как возвратить ему кинжал.

София щелкнула пальцами.

— Я знаю, как лучше всего обставить это! Мы скажем, что получили кинжал с запиской от Дерзкого Ангела, в которой говорится, что она хотела бы вознаградить герцога за доброту к ней.

Она прошла к маленькому столику, чтобы достать чистый лист бумаги и перо.

Джайлз засмеялся, вспоминая, как непревзойденный оригинал Монти подумывал жениться на Дерзком Ангеле и как сам Джайлз: отнесся к этому. Да, Монти не надо знать всей подоплеки. А то от него потом не отвяжешься.

— Но вдруг его невесте не понравится его давняя увлеченность Дерзким Ангелом?

— Герцог завел невесту? И решил жениться? — София подняла голову от записки.

— Так он мне сказал. Это было на музыкальном вечере в Бате, и он заявил мне, что нашел свою совершенную герцогиню в Ларкхолл-Мэноре.

— Но кого? — загорелась любопытством София..

— Дорлиссу.

Теперь настал черед Софии уставиться на мужа с приоткрытым от изумления ртом.

— Не может быть! Дорлисса и герцог? Ты не разыгрываешь меня?

— Леди Фишер утверждает, что он умчал Дорлиссу и пастора две недели назад. И с тех пор никто не слышал о них ни слова. — Джайлз прошел к своей гардеробной.

— И лорд Фишер не бросился разыскивать свою дочь?

Джайлз посмотрел на Софию из дверей гардеробной.

— Леди Фишер ему такое не позволит. Она никогда не простит ему, если он лишит Дорлиссу шанса стать герцогиней.

— И герцог тоже, — мгновенно отреагировала София, когда он вернулся в спальню.

И оба расхохотались. И от такого взаимопонимания у Джайлза потеплело на сердце. Именно этого ему всегда не хватало в жизни.

Он подошел к жене и нежно поцеловал в лоб.

— И за что это?

— За то, что ты моя совершенная маркиза.

Пока София сочиняла записку, Джайлз одевался. Он бросал взгляды на сосредоточенную жену, грызшую перо, и видел, что все эмоции сразу, отражаются у нее на лице. Ей теперь нечего было скрывать.

— А как мы разыщем Эмму? — спросила вдруг она. Они прибыли из Франции в Бат и узнали, что разгневанные тетушки отказали Эмме в месте. Никто не знал, где она и что с ней, к величайшему огорчению Софии. Джайлз подошел к жене и снова поцеловал ее. — Мы найдем твою неугомонную Эмму. Несмотря на все твои стенания и дурные предчувствия, что она умирает где-то с голоду или замерзает в канаве, я думаю, что она, как весьма находчивая женщина, нигде не пропадет.

— Я знаю, Джайлз. Но я волнуюсь. И хочу, чтобы она была здесь, в Бирневуде, ей тут самое место.

— Та-ак! Совсем недавно ты хотела, чтобы все уехали от нас как можно скорее! Ты даже хотела, чтобы я тщательно проверил, не осталось ли кого по ошибке или случайности.

Она покачала головой:

— Только на сегодня. А завтра мы можем распахнуть все двери настежь, и пусть приезжает кто хочет. — Она задумчиво посмотрела в окно. — Люсьен и отец уже поговаривают о том, чтобы отправиться в колонии. Только мне удалось собрать всю семью вместе, как тут же возникают планы уехать Бог знает куда и покинуть меня.

— Возможно, в этом повинен я, — ответил Джайлз, надевая черные бриджи. — Я предложил им половину своей, плантации в Виргинии. Мне ведь нужен там кто-то, кто мог бы заинтересованно управлять имуществом. И твой брат согласился, что это неплохая возможность начать новую жизнь. И твой отец думает так же. Дом там огромный, в нем может разместиться самая большая семья. И мы никого не стесним, если надумаем приехать к ним в гости.

Глаза Софии засияли от восторга:

— Неудивительно, что я давно влюбилась в тебя! Я как чувствовала, что ты именно такой!

Джайлз отвернулся, не зная, что ответить на похвалу, поскольку совесть у него была нечиста.

Он не признался Софии, что и ее намеревался отправить с братом и родителями. Визит Драйдена в Ларкхолл-Мэнор был исключительно деловым. В России при дворе императрицы Екатерины назревали некоторые трудности, и нужен был кто-то, кто сумел бы быстро разобраться в ситуации и принять необходимые меры.

Что скажет София, когда увидит себя на корабле, увозящем ее от мужа в Америку? Она проклянет его и возненавидит!

Пересекать Атлантику на корабле тоже не всегда безопасно, но это игрушки по сравнению с поездкой по бескрайним просторам России. И только отправив ее в колонии, он мог быть уверен, что она не понесется сломя голову за ним.

Джайлз подошел к окну и посмотрел в него. К его удивлению, на подъездном пути к дому появилась незнакомая карета. Вот она повернула к парадному входу.

Решив, что это одна из тетушек Софии приехала проверить, все ли в порядке с «милой, дорогой племянницей», и благополучно ли она пережила первую брачную ночь, он потянулся за рубашкой и поспешно надел ее. Если это леди Диэрсли, то с нее станется вломиться в спальню молодоженов, чтобы убедиться, что София жива.

Карета остановилась, и кучер соскочил с облучка, чтобы открыть дверцу. И сразу на сердце у Джайлза противно похолодело — явный признак ярости. Из кареты вылез грузный граф Лайл, а затем появился и Ростлэнд.

Джайлз оглянулся на Софию, которая все еще увлеченно сочиняла записку.

— Сколько тебе ещё понадобится времени? — Спросил он.

— Я подумываю принять ванну, вымыть и высушить волосы. А это займет некоторое время. — Она понимающе улыбнулась. — Ты должен подкрепиться, да? Проголодался? Не могу понять, с чего бы это? — За вопросом последовал чувственный смешок. — Иди, иди и поешь. И плотно, потому что тебе вскоре опять понадобятся силы.

Джайлз снова посмотрел в окно.

— Ладно, можешь не торопиться. Понежься как следует.

Час спустя София вышла из спальни, приложив немало усилий, чтобы блистательно выглядеть. Это ведь был ее первый день в роли маркизы Траэрн. Не успела она пройти и десяти шагов, как путь ей преградил Уэбб.

— Я думал, вы уже никогда не появитесь. Кажется, у нас назревают неприятности.

София охнула:

— Что, опять Лили? Я же велела ей перестать изводить тебя! Могу поговорить с maman и попросить ее…

— Нет, дело не в вашей сестре. Все намного хуже и серьезнее.

— В чем же дело?

— Вы знаете, с кем ваш супруг закрылся в библиотеке? И беседует уже целый час?

— Нет. Кажется, мы сегодня не ждем гостей.

— У меня бы язык не повернулся назвать их гостями. Это Лайл и Ростлэнд.

София с шумом втянула воздух.

— Что? — прошептала она.

— Поэтому я и вышагивал перед вашей спальней уже полчаса. Лили прибежала в мою комнату в слезах и сообщила, что у Джайлза неприятности.

— Неприятности… — София даже не решалась спросить, какого рода могут быть эти неприятности. Эта гнусная парочка не гнушалась ничем, их делишки скверно попахивали. Что могло привести их сюда?

— Ради Бога, только не смотрите на меня безумным взглядом, — умоляюще произнес Уэбб. — Меня в дрожь бросает. Скажу, что Джайлз и сам прекрасно держит оборону. Пока. Насколько я знаю этих людишек, они разузнали, кто вы, вернее, кем вы были, и приехали шантажировать Джайлза. Чтобы получить от него хоро-о-шенькую сумму.

— Джайлз не даст им ни шиллинга, — угрожающе произнесла София. «Пусть и не мечтают об этом», — яростно подумала она.

— Возможно, у него не будет выбора. Они ведь могут опорочить вас и опозорить имя Траэрнов.

Объяснение Уэбба остановило Софию в ее намерениях. После удачного бегства из Парижа и приезда в Англию она не успела и глазом моргнуть, как Джайлз привез ее к пастору, и свадебный обряд был совершен. Счастливая, она совсем забыла про свою клятву отправиться в колонии с желанием исчезнуть из жизни маркиза Траэрна, дабы не бросить тень на его незапятнанную репутацию.

— Это моя вина.

— Выход есть, если, конечно, вы… наберетесь смелости и появитесь перед этими двумя мерзавцами. А Джайлзу, думаю, надо дать понять, что его абсолютная независимость осталась в прошлом. Он нуждается в вас.

Чтобы спасти честь Джайлза и его имя, она готова встретиться с самим дьяволом и любыми демонами из загробного мира. В конце концов эта неприятность полностью на ее совести.

— Скажите мне, что я должна сделать.

— Вы еще не выкинули те штучки, которые позаимствовали из сейфа Лайла?

Она кивнула:

— Они у меня. Это все, что у меня осталось.

— Дивная женщина. Неудивительно, что Джайлз так ухватился за вас. А теперь мы сделаем вот что…

Сидя за столом из вишневого дерева, Джайлз грохнул по нему кулаком. Ему стало больно, и от этого он еще яростнее сверкнул глазами на двух мужчин, которые расположились напротив него.

— Я не раскошелюсь даже на медяки для ваших трупов, после того как убью вас.

Лайл скучающе рассматривал свои ногти, затянувшиеся переговоры уже надоедали.

— Вы заплатите, Траэрн. За все.

— Никогда.

Ростлэнд вытянул свои длинные тонкие ноги перед собой, сверкая начищенными гессианскими сапогами.

— Почему же нет? Сумма весьма разумная. Особенно если помнить, чем вы рискуете.

Джайлзу не надо было напоминать, чем он рискует. Эти два мерзавца вполне ясно дали понять, что предпримут в случае отказа платить.

Лайл повертел в руках документ, предъявленный ими Джайлзу, и снова положил его на стол.

— Протокол суда ясно говорит; София д’Артье, известная как Девинетт. И рисунок очень четкий, удачный, на мой взгляд. Да вы посмотрите сами.

— Девинетт? — переспросил Лайла Ростлэнд. — Мой французский хромает. Как это переводится?

— Проститутка, — ответил Лайл, не спуская глаз с Джайлза.

Джайлз еле сдержал себя, чтобы не убить негодяя на месте за клевету на жену. Но он имел полное право вызвать мерзавца на дуэль и убить его за оскорбление. Однако понимал, что Лайл Способен организовать такую кампанию против Софии, что и несколько поколений не в силах будут отмыться от позора.

А ведь еще был Ростлэнд. Джайлз взглянул на тощего мужчину в кричаще модном одеянии.

Он готов был убить обоих, если понадобится.

— По глазам вижу, что вы задумали убийство, — сухо прокомментировал Лайл, уютно сложив руки на жирном животе. — Не самое удачное решение. Потому что если я умру неожиданной смертью или попаду в какую-нибудь катастрофу, мой адвокат немедленно опубликует полный отчет о весьма любопытных занятиях леди Траэрн. И он передаст заверенные копии наших письменных показаний всем интересующимся ее проделками в качестве Девинетт и Дерзкого Ангела.