Черное кружево

Если бы одного взгляда на тебя, сознания того, что ты рядом, не было бы достаточно, чтобы успокоить мою душу, разве я бы вызвался возглавить эту опасную охотничью экспедицию? На такую любовь не способен ни один здравомыслящий и трезвый мужчина. И если ты не согласишься пойти со мной, став моей женой, чтобы я мог тебя боготворить, если ты будешь по-прежнему мучить меня так, как делаешь это сейчас, я отрекусь от звания цивилизованного человека и силой заставлю тебя принадлежать мне!
      Фелисити улыбнулась сквозь слезы одними губами.
      — А если я соглашусь?
      — Тогда никто на свете, никакой суд, никакие законы никогда не отнимут тебя у меня, до тех пор пока мы с тобой живы.
      Фелисити бросилась к нему в объятия, обвив руками его шею, в то время как Морган наклонил к ней голову. Слившись в горячем неистовом поцелуе, они упивались сладостным чувством обладания друг другом.
      Морган зарылся лицом в ее шелковистые волосы, с наслаждением вдыхая исходящий от них аромат роз.
      — Если хочешь, мы можем произнести наши брачные обеты перед капитаном прямо сейчас, этим вечером.
      — Да, потом. — Потихоньку высвободившись из объятий, Фелисити увлекла Моргана на мягкую постель под бархатным покрывалом.
      Позже, устроившись поудобней, положив голову на руку Моргана, словно на подушку, а ладонь — на его широкую обнаженную грудь, Фелисити проговорила:
      — Ты знаешь, что капитан Бономм сбежал с Изабеллой?
      — Да, я видел, — ответил Морган с ленивым удовлетворением, так что ладонь Фелисити слегка задрожала от звука его голоса.
      — Интересно, будут ли они так счастливы, как и мы?
      — Нет. — Столь простой и прямой ответ требовал, конечно, пояснения. Поэтому через некоторое время Морган продолжил: — Надеюсь, из Бономма выйдет неплохой маркиз, когда он привыкнет к новому титулу, который даст ему Изабелла.
      — Возможно, он привыкнет и к своему настоящему имени, от которого ему пришлось отказаться, став корсаром.
      — Может быть. — Повернувшись, Морган убрал с плеча Фелисити прядь шелковистых волос и, наклонившись, прижался губами к нежной коже.
      — Андре рассердится, увидев, что стало с моей прической. К тому же ему придется опять гладить мое платье.
      — Это не важно, — засмеялся Морган.
      — Ты так считаешь? — Голос Фелисити сделался томным, когда губы Моргана оставили горячий след, ведущий от плеча к вершине груди.
      — Его услуги больше не понадобятся.
      — Даже перед свадьбой? — задумчиво спросила она, проведя пальцами по его волосам.
      Морган улыбнулся с многообещающим выражением в зеленых глазах.
      — Ну, — уступил он с явной неохотой и в то же время не скрывая предвкушения грядущих удовольствий, — может быть, еще только один раз…