Курослепов пыхтел и вырывался из могучих рук Игоря, Кибирев упал на колени и так и застыл, из его носа и разбитой губы шла кровь. Охрана лишь созерцала все это, предпочитая не вмешиваться.
      - Спокойней, - сказал Игорь. - Так мы ничего не добьемся.
      Курослепов стряхнул с себя руки Игоря, и Игорь выпустил его, решив, что тот достаточно выпустил пар. Так оно и оказалось. Курослепов тяжело дышал и с ненавистью разглядывал Кибирева, словно решая про себя, достаточно ли Кибирев получил для первого раза, но активных действий больше не предпринимал.
      - Я... - обалдело начал Кибирев - и осекся. Возможно, он хотел сказать, что будет жаловаться, но успел понять всю глупость подобного заявления.
      Во всяком случае, Курослепов понял его именно так.
      - Думаешь, пойдешь и пожалуешься? Только пожалуйся у меня!
      - Я думаю, он сам понимает, что жаловаться не стоит, - сказал Игорь. Подумаешь, лицо разбил? А вот если мы передадим куда надо сведения об операциях, которые он осуществлял... Да и ещё кое с чем другим разберемся...
      - С чем другим? - пробормотал Кибирев. - Я ничего такого...
      Курослепов, злобно хмыкнув, схватил с раскладного ломберного столика несколько фотокадров, распечатанных через цветной принтер, и швырнул к ногам гинеколога.
      - Вот! Где пленка, с которой эти кадры?
      - Пленка?.. - Кибирев совсем оторопел. Он хотел было запротестовать, но, опять-таки, предпочел не говорить лишнего, чтобы не вызвать новую вспышку ярости человека, в лапы которого он попал. Узнал он Курослепова или нет, но вся обстановка давным-давно подсказала ему, что он во власти человека, который может многое себе позволить. Поэтому он просто взял фотографии и стал их внимательно разглядывать.
      - Только не уверяй, будто не знаешь этих девочек, - предупредил Игорь.
      - Я... я знаю... - пробормотал Кибирев. - Вот этой я делал операцию даже два раза... А вот эта...
      - Что - "эта"? - спросил Игорь, холодно, но спокойно, сделав знак Курослепову, опять готовому взорваться, чтобы тот держал себя в руках.
      - Ну, это та, которую искали... - сказал Кибирев.
      - Кто искал? - не выдержал Курослепов.
      - Не знаю... Какие-то чеченцы... Сказали, что их прислала Корева, и я...
      - И ты убил Кореву, так? - спросил Игорь. - Или насчет чеченцев ты нам лапшу на уши вешаешь? Мы кинемся искать несуществующих чеченцев, а ты смоешься, так? Ты думаешь, мы такие лохи, что клюнем на твою примитивную удочку?
      - Корева?.. - Кибирев, так и продолжавший стоять на коленях, обвел глазами присутствующих. После всех потрясений он воспринимал и соображал очень медленно, и было видно, как, по мере осознания того, в чем его обвиняют и почему его сюда привезли, он все больше проникается ужасом. - Я её не убивал!.. - заорал он, потеряв голову и уже не думая, что страшный хозяин этого дома опять может на него накинуться. После этого крика наступила пауза, а потом Кибирев спросил подсевшим голосом... - Ее?.. Когда?.. Где?..
      - Сегодня ночью, у неё дома, - ответил Игорь. - Но, думаю, ты знаешь это лучше нашего...
      - Клянусь, я ничего не знаю!
      - А мои орхидеи? - спросил Курослепов. - Кому ты давал наводку? Или, скажешь, это тоже дело рук Коревой?
      - Орхидеи... - Кибирев окончательно потерялся. - Какие орхидеи?.. А, я понимаю! Меня кто-то подставил!..
      - Зачем тебя кому-то подставлять? - спросил Курослепов. - Невелика птица!
      - Наверно, те самые, которые приходили от имени Маши...
      - Опять двадцать пять! - у Курослепова дернулась щека.
      - Спокойней, - опять сказал Игорь. - Пусть допоет свою песенку о чеченцах. В конце концов, мы ничего не теряем. Складно соврать у него все равно не получится.
      - Да не собираюсь я врать! - взмолился Кибирев. - Дело было так... Вчера... Нет, позавчера... Приходят ко мне трое... Показывают фотографию этой девочки... Сослались на Машу Кореву, да... Спрашивают, когда она проходила через мои руки в последний раз... Я припомнил ее... Она была у меня всего однажды... Но я хорошо запомнил...
      - Почему? - спросил Игорь.
      - Ну... - Кибирев смотрел на него и Курослепова как кролик на удава. Они сказали, что она сбежала. Умудрилась каким-то образом, хотя они давно держали её на игле, и теперь её нужно вернуть.
      - Что ты ответил своим посетителям?
      - Что ничего не знаю. Они ушли, сказав, что заглянут послезавтра... то есть, сегодня. Может, я что-нибудь вспомню... Ну, они поняли, что мне сперва надо позвонить Маше, проверить, на самом ли деле они от нее. Лишняя осторожность никогда не помешает.
      - И ты сразу после их ухода позвонил Коревой? - осведомился Игорь.
      - Да.
      - Как она реагировала?
      - Сказала, что ей нужно кое-что проверить. Она должна уточнить, о какой девочке идет речь, и тогда скажет мне, от неё это были люди или на наш след вышел кто-нибудь посторонний. Может, милиция пытается взять на шара... "На шара" - это она так выразилась. Что она позвонит мне завтра вечером. В смысле, вчера вечером она должна была позвонить. Но не позвонила. Я несколько раз набирал её номер, но телефон не отвечал.
      - Ты слышал, как срабатывает определитель номера? - спросил Игорь.
      - Да. И был уверен, что она мне перезвонит, как только появится. Она всегда проверяет, кто звонил. Даже если б она забыла... Хотя дело было такой важности, что она не могла забыть. Теперь я понимаю, почему не дождался её звонка... А вы нашли меня по моему номеру на определителе?
      - Не только, - усмехнулся Игорь.
      - Послушайте! - Кибирев поглядел совсем затравленным взглядом. - Но ведь милиция тоже увидит мой номер и...
      - Не беспокойся, - оборвал его Игорь. - Наш человек стер все номера из памяти определителя. Теперь только мы знаем, кто звонил Коревой в последние дни. Только не радуйся преждевременно. То, что тебя не будет разыскивать милиция, означает также, что она не придет тебе на помощь. И, в случае чего, никто не докопается, что твоя смерть связана с Коревой... и с нами, скосив глаза, Игорь увидел, что эта устрашающая тирада произвела самое благоприятное впечатление на Курослепова - он даже хрюкнул от удовольствия. Собственно, для того Игорь эту тираду и загнул.
      А Кибирев, только начавший чуть-чуть розоветь, опять побледнел.
      - Ладно, это все пустяки! - небрежно махнул рукой Игорь. - Расскажи лучше, что было дальше. Что ты подумал, когда не дождался её звонка? Появились ли сегодня позавчерашние визитеры?
      - Я понял, что произошло что-то неприятное, и решил больше Коревой не звонить. Так рассудил, что если она не подает голос, то это неспроста. А значит, сама проявится, когда надо будет. Естественно, я сильно нервничал. Ведь должны были прийти эти люди, а я так и не знал, как мне себя с ними вести - продолжать отпираться или сказать, что, да, я узнал девочку и...
      - Что - "и"? - резко спросил Игорь.
      - Ну... и быть с ними совсем откровенным. Но они, слава Богу, не появились. Зато появилась эта потрясающая красотка, и я забыл обо всем на свете... Это ведь была ваша подсадная утка?
      - Та девка, от которой мы тебя оторвали? - осведомился Игорь. - Да, очень классная телка, я видел её мельком, и то оценил. Но она не имеет к нам никакого отношения. За тобой с самого утра следил наш человек, постоянно выходя на связь по мобильному. В ресторане он сидел недалеко от тебя с твоей красавицей. Так что мы точно знали, где и в какой момент тебя ловить... А об этой красавице можешь, наверно, забыть, - с притворным сочувствием вздохнул Игорь. - Она так перепугалась, когда мы сцапали тебя, а ей пригрозили пистолетом, что она пошлет тебя куда подальше, если ты позвонишь. Такие красотки не любят мужиков, от которых воняет неприятностями... Если, конечно, у тебя вообще будет возможность ей позвонить, - задумчиво добавил Игорь.
      Кибирев вскочил на ноги. Охранники тут же напряглись.
      - Что мне сделать, чтобы вы мне поверили, что я тут ни при чем?! возопил он. - Я... Я делал то, что умел!.. Не убивал, не крал!.. Это для вас все делалось? - повернулся он к Курослепову. - Я для вас в лепешку расшибусь, буду делать все!.. - он опять упал на колени и двигался к Курослепову чуть ли не ползком. - Вы любите целеньких девочек? Я буду работать на вас, я никогда никому ничего не скажу!.. Я умею делать другие операции, какие надо!.. Только поверьте мне!.. Не убивайте меня... и спасите меня!
      - Заткнись, дурак! - Курослепов отпихнул его носком ботинка. - Да уберите вы от меня эту тухлятину!
      По знаку Игоря - которого охранники слушались сейчас больше, чем Курослепова, за два дня убедившись в его компетенции - два охранника подхватили Кибирева под руки и, поставив на ноги, с вопросом поглядели на Терентьева.
      - Заприте его покрепче, - сказал Игорь. - Лучше всего, в бильярдной. Оттуда точно не сбежишь, - бильярдная была помещением без окон, расположенном в полуподвальном этаже.
      Охранники поволокли Кибирева прочь, а Игорь стал собирать с пола разлетевшиеся фотографии девочек, кивнув Курослепову: мол, сразу поеду негласно проверять.
      - И все-таки, - окликнул он Кибирева, когда тот, уже идя самостоятельно, хотя и поддерживаемый охранниками, был в дверях. - В чем ты собирался быть предельно откровенным с этой троицей, если Корева даст "добро"?
      Кибирев замер и втянул голову в плечи.
      - Ну? - прикрикнул Курослепов, увидевший по скрючившемуся от ужаса врачу, что вопрос попал в самую точку.
      - Я... - Кибирев запнулся. - Я точно не знаю... Был разговор про девочку, которая то ли повесилась, то ли её повесили... Меня... меня не особо посвящали, но, по некоторым деталям, мне показалось, что речь шла о той самой... Но ведь если она сбежала, то это не могла быть она, верно?.. А если эти трое искали девочку, которую тайно убили, чтобы не возвращать им... То они ведь перебили бы всех, кто к этому причастен, и меня в том числе, да?.. Но, я думал... Если я откровенно им все расскажу, и назову всех причастных к смерти девочки, и этим докажу, что я не виноват, то... наверно, он хотел закончить "то, может, я бы и вывернулся", но просто расплакался.
      Игорь, чернее тучи, поглядел на худенькое личико малолетней проститутки, в её расширенные невидящие зрачки.
      ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
      - Вот так я живу, - сказала Людмила. - Ты ведь никогда не видел?
      Из просторной светлой прихожей она провела Андрея в такую же просторную кухню, мимоходом демонстрируя по пути комнаты. Все было обставлено изящно, элегантно, без нагромождения мебели - и при этом удивительно безлико. Может быть, из-за стерильной чистоты и сверкания, которых удается добиться лишь тогда, когда люди не могут сжиться с квартирой и это отсутствие внутренней гармонии с жильем компенсируют постоянным наведением внешнего порядка.
      - Я и сама не была здесь почти год, - усмехнулась она. - Квартира была на попечении Виктора. Охранник моего покойного мужа, если ты помнишь.
      - Он все ещё на службе?
      - Да, я ему плачу. Впрочем, работа у него - не бей лежачего. Приехать раз в неделю, впустить домработницу, чтобы она все прибрала, и уйти вместе с ней... Мы устроимся на кухне, ладно?
      - С удовольствием. Самое приятное место. А теперь, может быть, ты объяснишь мне...
      - Не все сразу. Сначала сварим кофе, - она заправила кофеварку и достала из холодильника прозрачную пластиковую коробку с нарезанным клинышками многослойным тортом, увенчанным взбитыми сливками и дольками фруктов. От торта оставалась где-то треть. - И перекусим. Сам знаешь, в тяжелые дни меня всегда тянет на сладкое.
      - Все такая же сладкоежка?
      - Вкусы не меняются.
      Она обожала сладкое, и могла рубать торты и пирожные, не заботясь о последствиях. Но форму она держала идеально, и на её фигуре это никак не отражалось. То ли помогали постоянные тренировки - ей поневоле надо было быть отличной спортсменкой, чтобы держаться на вершинах своей жуткой профессии - то ли (Андрей подозревал, что это ближе к истине) это сказывалась давняя несытость девочки-провинциалки, недополучившей сладкого в детстве, достаточно скудном и жестком, и теперь отчаянно наверстывающей упущенное, и все съеденное подчистую перерабатывалось организмом, компенсирующем какую-то давнюю глубинную нехватку жиров и углеводов.
      Сварив кофе и положив себе на блюдце огромный кусок торта - от торта Андрей отказался, ведь он только что плотно пообедал, а ей было хоть бы хны - она разлила кофе по чашкам и сказала:
      - А вот теперь можно поговорить о делах. Но давай начнем с тебя. Рассказывай, до чего вы докопались и к чему вы пришли.
      Андрей поделился с ней всеми догадками и версиями, которые возникли у них с Игорем - умолчав лишь о предположении Игоря, что "неизвестным" была она сама. Но она и так догадалась об этих подозрениях. Дослушав до конца рассказ, во время которого она периодически кивала головой в знак согласия, она задумчиво подытожила:
      - И вы, конечно, вообразили при этом, будто никакого "неизвестного" нет и все это - моих рук дело. Согласись, вывод прямо напрашивается. Мог бы не стесняясь сказать мне об этом. И слишком щадил тебя и Игоря этот "неизвестный", и чеченца я вполне могла придумать - то есть, придумать, будто он за вами следил, использовав для моей выдумки приметы и адрес известного мне бандюги, и искать видеозапись тебя, в общем-то, я надоумила... Так?
      Андрей молча кивнул.
      - Так вот, могу тебя заверить, что это не я. Я тебе уже говорила, планам Повара вполне отвечает представить меня в ваших глазах своим штатным работником...
      - Повар тут ни при чем, - возразил Андрей.
      - Ну, не надо быть наивным. На ваше отношение к ситуации и даже, сколько-то, на её развитие, он вполне влиял. В этой теории есть несколько слабых мест. Во-первых, как бы я выдала себя за тебя охранникам поселка? Хотя, с натяжкой, такое можно допустить. Во-вторых, я никак, ни при каком раскладе, не могла оказаться рядом с кафе и засунуть орхидею за "дворник" машины убийц. Но самое главное - как бы я раздобыла пистолет Бечтаева, если три месяца назад меня не было в Москве, что тебе отлично известно? Есть и другие несостыковки. Но это ладно... Вот тебе мой рассказ. Я и в самом деле не сказала тебе сначала всей правды. А правда - вот она, - Людмила открыла правую верхнюю створку кухонного серванта, сквозь прихотливо граненые стеклышки которой виднелись красивые сувенирные тарелки разных стран, и из-за "древнегреческой" тарелки вытащила удлиненный конвертик с символикой "Люфт Ганзы". Она через стол швырнула конвертик Андрею. - Вот. Это то, что я получила через один из своих абонементных ящиков. Чек на получение билета Москва-Франкфурт, с открытой датой. Могу взять билет на любой день и по любому паспорту.
      Андрей внимательно изучил чек.
      - Ты тогда находилась во Франкфурте?
      - Нет. Я вообще была не в Германии, а в другой стране. Понятия не имею, почему пунктом моего возвращения назначен Франкфурт. Будем надеяться, со временем мне это объяснят.
      - Гм... Человек, который это тебе прислал, должен быть совсем не посторонним. Во всяком случае, профессионалом высокого класса. Иначе как бы он тебя нашел?
      - Не только это. Для того, чтобы отправить что-либо на один из моих боксов, надо сначала внести некую сумму - "страховую", так сказать, за беспокойство - иначе отправление просто не дойдет.
      - Понимаю... - кивнул Андрей. - Кроме всего прочего, когда тебе известны реквизиты отправителя этой суммы, ты можешь многое узнать о потенциальном заказчике. Даже если он отправил тебе деньги под чужим именем и из другой страны, в которую специально выехал на неделю...
      - Вот именно, - ответила она. - Я умею заботиться о своей безопасности.
      - И эта страховая сумма была начислена?
      - Да. На один из моих корреспондентских счетов, по которому очень сложно определить, куда деньги отправились дальше и кто является подлинным хозяином счета.
      - И что тебе удалось выяснить?
      - Деньги были отправлены из варшавского отделения "Вестерн Юнион".
      - Было что-нибудь еще? - спросил Андрей.
      - На месте для письма в извещении о переводе этой суммы было написано: "Следи за орхидеями".
      - И ты, конечно, поняла, что тебе надо выяснить в Москве, не совершалось ли в последнее время убийств под знаком орхидей?
      - Да, - коротко ответила она.
      - И что, вполне возможно, мы с Игорем тоже будем втянуты в это дело?
      - Да.
      - Что потом?
      - С твоей помощью я узнала про Кореву. Поэтому для меня не был неожиданностью звонок из её квартиры.
      - Кто звонил? Она сама?
      - Нет. Мужской голос. Он сказал: "Через час по адресу..." - и продиктовал адрес Коревой. То есть, благодаря тебе, я уже знала, что это адрес Коревой.
      - Но ведь это могла быть и ловушка... - Андрей нахмурился.
      - Мне это тоже пришло в голову. Но голос сразу назвал мне десятизначный код, под которым была отправлена сумма из Варшавы, и добавил: "Главная цель - на видеопленке. Промежуточная - на определителе номера. Память определителя сотри".
      - Ясно, память определителя стерла ты... А записные книжки Коревой?
      - Их забрал убийца.
      - И ты решилась поехать?
      - Как видишь. Это было сколько-то опасно, потому что возможность провокации или ловушки все ещё не исключалась. Но, бывает, опасность меня будоражит.
      - Адреналиновый кайф? - усмехнулся Андрей.
      - Навроде того, - спокойно ответила она, возвращаясь к торту и кладя себе второй кусок. - Я приехала, отперла дверь квартиры. Прислушалась, огляделась. Через прихожую, в открытой двери комнаты, смутно белело обнаженное женское тело, и я сразу поняла, что эта женщина связана и мертва. Я выскочила на лестничную клетку, громко хлопнув дверью. Если меня ждала засада, чтобы схватить и обвинить в убийстве, то они бы кинулись за мной в погоню. Но все было тихо. Я выжидала довольно долго, около получаса. Потом опять вернулась в квартиру, все осмотрела, и уж потом позвонила тебе.
      - А потом, - подытожил Андрей, - ты решила засветиться перед Поваром. Если против тебя готовили провокацию, то Повар, заинтересованный в раскрутке Курослепова, прикрыл бы тебя, чтобы через тебя выяснить, что происходит.
      - Совершенно верно, - кивнула она. - Сейчас ему на руку, чтобы я свободно и безопасно раскапывала всю эту грязь. Поэтому любые шаги лучше всего было опосредованно согласовывать с ним.
      - Поэтому ты и решила, что не надо утаивать от него видеозапись?
      - Да.
      - Ты ожидала, что последует его указание сдать Кибирева Курослепову?
      - Не исключала такой возможности, скажем так. Зависело от общего расклада... Я дала себе срок до семи вечера. Если бы до этого времени не последовало предупреждения Повара, что... что Кибирева надо использовать как-то иначе, то это бы означало, что Повар согласен на его уничтожение.
      - У тебя нет догадок, кто он, наш "неизвестный"? - спросил Андрей после паузы.
      - Не больше, чем у тебя. Определенно можно сказать, что это профессионал высочайшего класса, имеющий доступ ко многим секретным источникам информации. Еще можно сказать, что этот профессионал сейчас съехал с катушек - может даже, нарушил свой долг. Действует из личных побуждений. За что-то мстит Курослепову, пользуясь знаниями, которые были доверены ему совсем для другого... Если только он не человек Повара, и вся эта комбинация не разыграна для того, чтобы копии видеозаписи пришли к Повару и Курослепову "из независимого источника" - через меня. Только тогда непонятно, при чем тут похищение орхидей. Может, оно должно было исполнить роль детонатора, и совсем не ради денег было затеяно?
      - Что оно было затеяно не ради денег - это очень вероятно, - сказал Андрей. - А вот насколько оно связано со всем остальным... - и он поделился с Людмилой своими предположениями насчет садовника.
      Она это тщательно продумала.
      - Хочешь сказать, садовник мог совершить это из мести - за то, что Курослепов присвоил результаты его труда? - спросила она наконец.
      - Что садовником двигала месть - это очень возможно, - ответил Андрей. - Но за ним должны были стоять другие люди, потому что, во-первых, один бы он не справился, и во-вторых, его бы Курослепов проверил в первую очередь, и, держи садовник украденное дома или в личной теплице, Курослепов это сразу бы прознал... Я думаю, Курослепов сразу же проверил - и, ничего не обнаружив, не стал нам даже рассказывать о садовнике.
      - Направил Моховых, и тот убедился, что садовник чист со всех сторон?
      - Да. Но редчайшие орхидеи - это такие цветы, уход за которыми можно доверить только профессионалам, их просто так в чужие руки не отдашь. Значит, кроме садовника в деле должны быть другие профессионалы - причем знающие, что имеют дело с краденым, и провернувшие всю операцию так, чтобы садовник остался вне подозрений.
      - Почему садовник не мог их просто выкинуть?
      - Если мой психологический портрет верен - никак не мог. Он из тех энтузиастов, кто ни за что не позволил бы себе подобное кощунство...
      - Но ведь наименее ценную часть орхидей впарили твоему цветоводу, возразила Людмила. - И, кстати, впарил не кто-нибудь, а наш "неизвестный". Это в корне подрывает твою теорию. Между похищением орхидей и убийствами есть достаточно прямая связь, и "неизвестный" каким-то боком причастен к краже. Мифическому садовнику просто не остается места.
      - Да, согласен, - кивнул Андрей. - Но меня смущает другое. Я...
      Он не успел договорить, потому что зазвенел его мобильный телефон.
      - Алло?.. - быстро ответил Андрей.
      - Твой партнер? - спросила Людмила.
      Андрей озабоченно покачал головой.
      - Нет, наша секретарша... Марина, ради Бога, чуть повнятней. Что произошло?
      - Игорь Валентинович... - говорила Марина дрожащим от слез голосом. Я его никогда таким не видела...
      - Где он сейчас? - быстро спросил Андрей.
      - В кабинете. Ругается сам с собой... И... И, по-моему, он сильно пьян... И продолжает пить...
      - Что он пьет?
      - Он... водку...
      - У нас ведь нет водки!
      - Он привез её с собой... Самого дешевого сорта... Наверно, бутылки три, если не больше... Я точно не видела, сколько, он её нес в пакете... Непрозрачном таком... Его уже качало... Одна бутылка была уже открыта, и он отпил прямо из горлышка, когда отпирал дверь кабинета...
      - Что он говорит?
      - Мне он сказал только то, чтобы я шла домой - его кабинет, мол, единственное место в Москве, где он может расслабиться, а домой он ехать не хочет, чтобы не напугать жену... Чтобы я шла домой и не волновалась... А он посидит, и здесь же ляжет спать, а утром отопрет мне дверь...
      - И все?
      - Да. Я не знаю, что делать...
      - Хорошо, я сейчас приеду.
      Он отключился от связи и вскочил на ноги.
      - Что такое? - спросила Людмила. - Твой друг запил? С ним это случается?
      - В том-то и дело, что нет, не бывало ни разу в жизни! - ответил Андрей. - Он мог выпить море, но всегда вовремя останавливался! Ему пол-литра надо, чтобы только чуточку повеселеть! А чтобы он сорвался в такой сложный момент - это вообще исключено! Да ещё дешевую водку хлестать - он же ничего, кроме хорошего коньяка не признает!
      - По-твоему, должно было случиться что-то очень серьезное, чтобы он сорвался с круга?
      - Более, чем серьезное! Я просто представить боюсь, что могло произойти! С его-то опытом и железными нервами... Даже если бы Кибирева зверски убили у него на глазах, он бы устоял...
      - Ну да, - иронически кивнула Людмила. - Ведь это входило в правила игры, заданной Поваром, и он к этому был готов... Я еду с тобой. Мне необходимо знать, что стряслось.
      Андрей не стал возражать. Через пять минут они катили на его машине на Покровку, где был расположен офис их детективного бюро. За все время пути они не обменялись ни словом.
      - Подожди на улице, - сказал Андрей, затормозив у входа. - Я провожу Марину и позову тебя. Ей не обязательно тебя видеть.
      Людмила кивнула в знак согласия. Андрей через три ступеньки взлетел на второй этаж, где располагался офис. Заплаканная Марина кинулась к нему.
      - Как хорошо, что вы так быстро приехали!.. Я просто в панике...
      - Где он? - спросил Андрей.
      Впрочем, этот вопрос можно было и не задавать. Сквозь приоткрытую дверь кабинета раздался рык Игоря - изрыгнув своим густым басом несколько длиннющих многоэтажных матерных тирад, не очень понятно, к кому или к чему относящихся, он чем-то зазвякал - похоже, наливал себе очередную порцию водки в стакан.
      Андрей ворвался в кабинет. Игорь, полуразвалившись в кресле, задумчиво рассматривал на свет стакан, до краев наполненный прозрачной жидкостью. Рука Игоря дрожала, и капли водки летели во все стороны.
      - Игорек! - крикнул Андрей.
      Игорь поглядел на друга абсолютно стеклянным взглядом.
      - А, это ты... Будь здоров... За тебя, за меня, и за всех других сволочей и подонков...
      Он опрокинул стакан и стал шарить по столу в поисках сигарет. Сумев достать сигарету из пачки и раскупить, он после двух-трех затяжек опять стал ругаться, "сами небеса вгоняя в краску".
      Андрей задумчиво кивнул. Кое-что ему стало ясно. Он вышел в холл.
      - Поезжайте домой, Марина. Я сам справлюсь.
      - Но, может, я могу чем-нибудь помочь...
      - Вряд ли. Сейчас мне лучше остаться с ним одному. И не волнуйтесь. Такие вещи периодически случаются с любым мужиком.
      Мягко выпроводив Марину и чуть-чуть выждав, Андрей пригласил в офис Людмилу. Та сразу оценила ситуацию, едва пройдя в кабинет.
      - О, совсем готов... - даже её невозмутимость чуть изменила ей, когда она увидела, до какого состояния умудрился нарезаться Игорь.
      Игорь повернул голову и поглядел на неё своим остекленелым взглядом.
      - А-а, наша красотка... Привет... Ты мерзавка, я мерзав... - запел он дурным голосом. - Если подумать, кого стоило бы в первую очередь раздавить, тебя или меня, то ещё неизвестно, кто из нас большая гадина... Поэтому извини, если я говорил о тебе что-то не то, и позволь выпить твое здоровье...
      Он опять потянулся к бутылке. Андрей рванулся, чтобы его остановить, но Людмила удержала Андрея за рукав.
      - Что произошло? - спросил Андрей, стараясь говорить как можно спокойней.
      - Вот! - Игорь указал на малость помятые распечатки лиц девочек, лежавшие на краю стола. - Вот эта... Ее звали Надя Беркутова... Она уже почти полгода числится пропавшей без вести. На самом деле она мертва... То ли убили, то ли сама повесилась... Это, понимаешь, попользовались и удавили... Похоже, перед этим сделав законченной наркоманкой... В общем... Пропустили через столько Курослеповых, сколько смогла выдержать - и на свалку... - дальше опять последовала сплошная нецензурщина.
      Андрей и Людмила молчали.
      - А?.. - выпустив очередной заряд сквернословия, Игорь стал обращаться к Людмиле. - В твоем детстве ничего похожего не было?.. Чего молчишь?.. Нет ничего увлекательней, чем охота на людей, да?.. Вот и охотьтесь, суки! И он пусть охотится!.. А меня... Если меня умыли... Говном умыли, то я уже совсем и не человек, да?
      - Кто "он"? - рискнул спросить Андрей. - Ты знаешь, кто наш неизвестный?
      Игорь поглядел затуманенным взглядом.
      - А ты ещё не понял? Васька Беркутов, кто же еще? Это ж козлу понятно!.. - он явно воображал, будто и Андрей, и Людмила отлично знают этого Беркутова, о котором он говорит. - Чего пялитесь? - осведомился он после паузы. - Я все проверил. Была у Васьки сестра Надя. Сам он почти год числится в чеченском плену, но несколько месяцев назад ходили смутные слухи, что он сбежал, только не засвечивается и живет под чужой фамилией... Потому что его и шлепнуть могут...
      Людмила вытащила пачку своих сигарет.
      - Повар знает? - спросила она.
      - Еще бы!.. - зло ответил Игорь. - Я ж ему первому доложил, думал, он сейчас все силы на ноги поднимет, чтобы вытащить Ваську... Такие... такие ребята... такие друзья на дороге не валяются... И знаете, что он мне велел?
      Андрей и Людмила уже догадывались, что произошло, но боялись рот раскрыть: Игорь достиг той стадии, когда его реакция на любую постороннюю человеческую речь могла стать совершенно непредсказуемой.
      - Он велел мне сдать Ваську Курослепову! - сообщил Игорь. - Чтобы я дал Курослепову все наводки, и пусть охотники Курослепова выследят и отстрелят Ваську как бешеного зверя! Я... я попробовал возразить, да... с Поваром не спорят, правильно, но я попробовал поспорить... И получил... мордой по говну проволокли... Что слишком крупные ставки на кону, чтобы ломать игру из-за какого-то спятившего спецназовца!.. То есть, не такими словами, как всегда, "мягко и по стариковски"... но из песни слова не выкинешь! Лучше бы грубее сказал - честнее было бы!
      - И что ты собираешься делать? - спросил Андрей.
      - Я так жить не хочу! - заявил Игорь. - Он меня однажды, можно сказать, спас, и вообще парень славный... Жизнь такая... Я слышал, что у него есть сестра... Он один всю семью тянул, потому что отец у них умер, а мать с катушек съехала... Говорили, поддавать начала на старости лет... Вот как я сейчас... Можно, значит, прийти каким-то гадам, Бечтаевым и Курослеповым, и все растоптать, все изгадить, поиздеваться над его сестрой, всей жизни его лишить, а ему - ничего нельзя?.. Его - только псами теперь затравить?.. Сначала в плен отдать, потом дома так встретить?.. Нет, не пройдет!
      Он с усилием поднялся на ноги и, покачиваясь, сумел добраться до телефона. Плюхнувшись в кресло, он взял трубку и стал набирать номер, сосредоточенно хмурясь и тыкая пальцев в каждую кнопку с резким усилием, чтобы не промахнуться. У Андрея похолодело в груди: ему показалось, что он узнает набираемые цифры... Но пытаться удержать Игоря силой, даже с помощью Людмилы, было сейчас бессмысленно. Да и вряд ли она взялась бы помогать. Людмила наблюдала за действиями Игоря с отстраненной полуулыбкой, за которую Андрей её сейчас тихо ненавидел.
      - Повара мне!.. - заплетающимся языком сказал Игорь. - То есть, Григория Ильича. Терентьев говорит... Вот как, не может взять трубку?.. А это кто?.. А-а, ты?.. Тогда передай Повару... Да, передай, что он злой, гнусный, мерзкий, злой, гадкий старик! Нет, даже не старик, а старикашка! А я друзей не сдаю! Тем более, вот!.. Вот так!